• Аннотация:
  "Джон Ячменное Зерно" - своеобразный пробный камень для переводчиков Бернса.

Три короля давным-давно
Решили дать обет,
Что Джон Ячменное Зерно
Покинет этот свет.
Его зарыли, как могли,
В могилу глубоко,
Взвалили тяжкий ком земли
Над головой его.
Но солнце вешнее взошло,
Опять дожди пошли,
И Джон, своим врагам назло,
Воспрянул из земли.
От летних, солнечных лучей
Окреп он, возмужал.
Грозил он головой своей,
Покрытой сотней жал.
Но поступь осени слышна.
Бледней стал старый Джон,
И сгорбилась его спина,
Поник главою он.
И с каждым днем он опадал
Под тяжестью зерна.
Враги решили: час настал,
Чтоб отомстить сполна.
И длинной, острою косой
Его свалили с ног,
Связав как татя за разбой,
Отправили в острог.
Затем его повергли в прах,
И стали больно бить,
Потом кидали на ветрах
И понесли топить.
В бочонок сумрачный на дно
Его спихнули в миг,
Но Джон Ячменное Зерно
Ни капельки не сник.
И вывалив его опять,
Чтоб больше сделать зла,
По полу начали валять, 
Пока в нем жизнь была.
Сгорел в пылающем огне
Весь мозг его костей.
А мельник сделал всех больней -
Растер меж двух камней!
Но принесли его домой,
Из сердца взяли кровь,
И с каждой чашей круговой
Кипит веселье вновь.
Был Джон Ячменное Зерно
Храбрец, веселый малый,
А кровь его в сердцах давно
Отвагу подымала.
Любой, с ней встретится едва -
С печалью разлучится,
Ее отведав, и вдова
Беспечно веселится.
Пусть Джона славятся года!
Хоть плоть его умрет,
Но дух в Шотландии всегда
В потомках пусть живет!

There was three kings into the east,
Three kings both great and high,
And they hae sworn a solemn oath
John Barleycorn should die.
They took a plough and plough'd him down,
Put clods upon his head,
And they hae sworn a solemn oath
John Barleycorn was dead.
But the cheerful Spring came kindly on,
And show'rs began to fall;
John Barleycorn got up again,
And sore surpris'd them all.
The sultry suns of Summer came,
And he grew thick and strong;
His head weel arm'd wi' pointed spears,
That no one should him wrong.
The sober Autumn enter'd mild,
When he grew wan and pale;
His bending joints and drooping head
Show'd he began to fail.
His colour sicken'd more and more,
He faded into age;
And then his enemies began
To show their deadly rage.
They've taen a weapon, long and sharp,
And cut him by the knee;
Then tied him fast upon a cart,
Like a rogue for forgerie.
They laid him down upon his back,
And cudgell'd him full sore;
They hung him up before the storm,
And turned him o'er and o'er.
They filled up a darksome pit
With water to the brim;
They heaved in John Barleycorn,
There let him sink or swim.
They laid him out upon the floor,
To work him farther woe;
And still, as signs of life appear'd,
They toss'd him to and fro.
They wasted, o'er a scorching flame,
The marrow of his bones;
But a miller us'd him worst of all,
For he crush'd him between two stones.
And they hae taen his very heart's blood,
And drank it round and round;
And still the more and more they drank,
Their joy did more abound.
John Barleycorn was a hero bold,
Of noble enterprise;
For if you do but taste his blood,
'Twill make your courage rise.
'Twill make a man forget his woe;
'Twill heighten all his joy;
'Twill make the widow's heart to sing,
Tho' the tear were in her eye.
Then let us toast John Barleycorn,
Each man a glass in hand;
And may his great posterity
Ne'er fail in old Scotland!

Трех королей разгневал он,
И было решено,
Что навсегда погибнет Джон 
Ячменное Зерно.
Велели выкопать сохой
Могилу короли,
Чтоб славный Джон, боец лихой,
Не вышел из земли.
Травой покрылся горный склон,
В ручьях воды полно...
А из земли выходит Джон
Ячменное Зерно.
Все также буен и упрям,
С пригорка в летний зной
Грозит он копьями врагам,
Качая головой.
Но стало холодно в полях -
Дни осени пришли.
И Джон, состарившись, зачах,
Склонился до земли.
Настало время помирать -
Зима недалека.
И тут-то недруги опять
Взялись за старика.
Его подрезал острый нож,
Свалил беднягу с ног
И, как бродягу на правеж,
Везут его на ток.
Дубасить Джона принялись
Злодеи поутру,
Потом, подбрасывая ввысь,
Кружили на ветру.
Он был в колодезь погружен -
На сумрачное дно.
Но и в воде не тонет Джон 
Ячменное Зерно.
Не пощадив его костей,
Швырнули их в костер.
А сердце мельник меж камней
Безжалостно растер.
Бушует кровь его в котле,
Под обручем бурлит.
Вскипает в кружках на столе
И душу веселит.
Недаром был покойный Джон
При жизни молодец -
Отвагу подымает он
Со дна людских сердец.
Он гонит вон из головы
Докучный рой забот.
За кружкой сердце у вдовы
От радости поет.
Так пусть же до конца времен
Не высыхает дно
В бочонке, где клокочет Джон
Ячменное Зерно.

Три короля из трех сторон
Решили заодно:
- Ты должен сгинуть, юный Джон 
Ячменное Зерно!
Погибни, Джон, - в дыму, в пыли,
Твоя судьба темна!...
И вот взрывают короли
Могилу для зерна...
Весенний дождь стучит в окно
В апрельском гуле гроз, -
И Джон Ячменное Зерно
Сквозь перегной пророс...
Весенним солнцем обожжен
Набухший перегной, -
И по ветру мотает Джон
Усатой головой...
Но душной осени дано
Свой выполнить урок, -
И Джон Ячменное Зерно
От груза занемог...
Он ржавчиной покрыт сухой,
Он - в полевой пыли...
- Теперь мы справимся с тобой! -
Ликуют короли...
Косою звонкой срезан он,
Сбит с ног, повергнут в прах,
И скрученный веревкой Джон
Трясется на возах...
Его цепами стали бить,
Кидали вверх и вниз -
И, чтобы вернее погубить,
Подошвами прошлись...
Он в ямине с водой - и вот
Пошел на дно, на дно...
Теперь, конечно, пропадет
Ячменное Зерно!
И плоть его сожгли сперва
И дымом стала плоть.
И закружились жернова,
Чтоб сердце размолоть...
Готовьте благородный сок!
Ободьями скреплен
Бочонок, сбитый из досок, -
И в нем бунтует Джон...
Три короля из трех сторон
Собрались заодно, -
Пред ними в кружке ходит Джон
Ячменное Зерно...
И брызжет силой дрожжевой,
Клокочет и поет,
Он ходит в чаше круговой,
Он пену на пол льет...
Пусть не осталось ничего
И твой развеян прах,
Но кровь из сердца твоего
Живет в людских сердцах!..
Кто горьким хмелем упоен,
Увидел в чаше дно -
Кричи:
- Вовек прославлен Джон 
Ячменное Зерно!..

Царями было решено
С земли его стереть.
Ты, Джон Ячменное Зерно,
Обязан умереть.
Вот пашня поднята сохой,
Вот приговор свершен!
Землей засыпан с головой
Неугомонный Джон.
Опять весна стучит в окно
В веселом блеске гроз,
А Джон Ячменное Зерно
Из-под земли пророс.
Растет. И в летнюю жару
Могучий и большой
Стоит, качая на ветру,
Колючей головой.
Сезон осенний наступил;
Джон старый побледнел,
Стал хрупок, голову склонил
И сильно ослабел.
С природой сложно совладать,
Подходит смерти срок.
Ему враги решили дать
Убийственный урок.
Стальной косой в один прием
Был сбит бедняга с ног,
Веревкой туго скручен он,
Положен на возок.
По хрупкой старческой спине
Цепами стали бить
И, мучая его вдвойне,
По воздуху кружить.
В колодец! В глубь его. На дно!
Где воздух не вдохнуть.
Ты, Джон Ячменное Зерно,
Там должен утонуть.
Не тонет! Подняли и вот,
Мученья чтоб продлить,
Дубиной стали бить в живот
И по полу возить.
Избитого и без оков
Отправили в костер,
А мельник между жерновов
Его в ничто растер.
И вот из сердца Джона кровь
Мы пьем за кругом круг.
И веселит нас вновь и вновь
Тяжелых кружек стук.
Да! Джон Ячменное Зерно
Был смелый молодец.
Из крови Джона нам дано
Брать храбрость для сердец.
Пускай хмельная голова
От мыслей отдохнет,
Пускай усталая вдова
С ним песню запоет.
Пускай времен наступит новь
Мы не увидим дна
У бочки, где клокочет кровь
Ячменного Зерна!

Раз три восточные царя
Решили заодно
Дать клятву, что погибнет Джон
Ячменное зерно.
Вспахали поле, глубоко
Зарыт был в землю он,
И громко поклялись цари,
Что умер славный Джон.
Но вот настала вновь весна,
С теплом дожди пошли,
И Джон, на удивленье всем,
Вдруг встал из-под земли.
С приходом лета стал расти
И крепнуть, что ни день:
Вся в острых иглах голова,
Попробуй кто, задень!
Но осень кроткая пришла ...
Джон стал слабей бледней,
Согнулся, головой поник-
Не ждать уж лучших дней.
Он все хирел и все желтел,
Заметно постарев...
И тут пошли его враги
Выказывать свой гнев.
Косою острой до колен
Подрезали его...
Лежал он связан на возу,
Как плут за воровство.
Сняв, оземь бросили его
И били из всех сил,
На ветер вывесив потом,
Чтоб он его крутил.
И в яму темную налив
Воды по самый край,
Туда забросили его:
Тони иль выплывай!
И снова вынули: настал
Для горших мук черед.
Пока в нем признак жизни был
Возили взад, вперед.
Сожгли на медленном огне
Весь мозг его костей...
Всех хуже мельник: раздавил
Его меж двух камней!
И взяли сердца кровь его.
И пили без конца.
Чем больше пьют, тем веселей
Становятся сердца!
Да! Джон Ячменное Зерно
Герой отважный был:
Кто кровь отведает его,
В том вспыхнет смелый пыл!
Забвенье горю даст она,
Удвоит радость в нас,
Заставит, не смахнув слезы,
Вдову пуститься в пляс!
Так возгласим за Джона тост,
И пусть из рода в род
Навек в Шотландии его
Потомство процветет!

Когда-то сильных три царя
Царили заодно -
И порешили: сгинь ты, Джон 
Ячменное Зерно!
Могилу врыли сохой,
И был засыпан он
Сырой землею, и цари
Решили: сгинул Джон!
Пришла весна, тепла, ясна,
Снега с полей сошли.
Вдруг Джон Ячменное Зерно
Выходит из земли.
И стал он полон, бодр и свеж,
С приходом летних дней;
Вся в острых иглах голова -
И тронуть не посмей!
Но осень темная идет...
И начал Джон хиреть;
И головой поник совсем -
Собрался умереть.
Слабей, желтее с каждым днем,
Все ниже гнется он...
И поднялись его враги...
'Теперь-то наш ты, Джон!'
Они пришли к нему с косой,
Снесли беднягу с ног,
И привязали на возу,
Чтоб двинуться не мог.
На землю бросивши потом,
Жестоко стали бить,
Взметнули кверху высоко -
Хотели закружить.
Тут в яму он попал с водой
И угодил на дно...
'Попробуй, выплыви-ка, Джон,
Ячменное Зерно!'
Нет, мало! Взяли из воды
И на пол положа,
Возили так, что в нем едва
Держалася душа.
В жестоком пламени сожгли
И мозг его костей;
А сердце мельник раздавил
Меж двух своих камней.
Кровь сердца Джонова враги,
Пируя, стали пить,
И с кружки начало в сердцах
Ключом веселье бить.
Ах, Джон Ячменное Зерно!
Ты чудо-молодец!
Погиб ты сам, но кровь твоя -
Услада для сердец.
Как раз заснет змея-печаль,
Все будет трын-трава...
Отрет слезу свою бедняк,
Пойдет плясать вдова.
Гласите хором: 'Пусть вовек
Не сохнет в кружках дно
И век поит нас кровью Джон
Ячменное Зерно!'