Клекач Тамара Павловна : другие произведения.

Ведьма-двоедушница 3. Самозванец

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Былые враги повергнуты, но прошлое никак не отпускает Нину, вновь оказавшуюся в центре странных событий. Загадочные смерти от обескровливания, таинственный голос, выпущенные из заточения падальщики - все это ничто по сравнению с главным вопросом: тот ли, за кого себя выдает незнакомец?
  Глава 1. Ищейка
  - Когда собираешься вернуться?
  - Скоро, - уклончиво ответила я, ковыряя пальцем светящуюся приборную панель. - Как у девочек успехи в школе?
  - Ты бы знала как, если бы бывала чаще дома, и посещала родительские собрания, - укоризненно прошипела трубка.
  - Я там была осенью, - возразила я, закатывая глаза.
  Сколько уже можно вспоминать те проклятые родительские собрания? Вон, мои родители вообще на них не ходили, и, как видите, я не пропала.
  - Нина, уже зима, - начал кипятиться Игорь. - Но дело даже не в этом: бывай ты чаще дома, ты бы знала, что надо посещать не только родительские собрания.
  - А что ещё? - удивилась я.
  - Ну, вот, например, надо появляться в школе, когда вызывают учителя.
  - Это как? Что значит "вызывают"?
  - Это значит, что...
  - Просто скажи, что случилось, - не выдержала я.
  - Девочки побили ученика.
  - Да ладно! - восхитилась я. Молодые, да ранние!
  - Нина, какой там "ладно"? Это был не какой-нибудь одноклассник, а ученик шестого класса!
  - Круто! - ответила я, почувствовав лёгкую гордость.
  - Не круто! - взорвалась трубка. Честное слово, я думала, что он сейчас красный, как рак, прямо вылезет из неё. - Ты знаешь, что за такое поведение могут исключить? - продолжала вопеть трубка. - Знаешь, сколько потребовалось мне сделать звонков, и сколько дать денег, чтобы их туда приняли?
  - Ну и зря, - ответила я. - Пустая трата денег. Можно было и по-другому их убедить. И школу можно было выбрать простую, а не с заморочками. - Трубка в моей руке стала опасно нагреваться. - Ладно, так ты уладил всё? - Я поспешила вернуться к сути дела прежде, чем мой телефон расплавится. - Или как?
  - Или как! - ответил Игорь. - Они сами всё уладили.
  - Как? - снова удивилась я. Сложно было представить, что девочки стали бы извиняться или ещё чего в таком роде.
  - Любовью! Они его приворожили! - У меня прямо пачка отвисла.
  - Круто, - только и смогла выдавить я.
  - Очень, - всё ещё сердито ответил Игорь, но я уловила в его тоне ту же гордость, что почувствовала и я. - Как бы там ни было, - продолжил он уже спокойнее, - но девочкам нужна мать.
  - Я им не мать, Игорь, - с печалью ответила я. Марк кашлянул, привлекая моё внимание, и кивнул в сторону подъезда, из которого спешно вышел человек. - Ладно, мне пора. Люблю тебя.
  - И я тебя люблю. Пока.
  Я спрятала телефон во внутренний карман нового пуховика красивого бутылочного цвета с серым мехом на капюшоне, купленного по старой привычке. Серьезно, имея машину, да еще и способность перемещаться куда угодно просто подумав об этом, можно было вообще обходиться обычной курткой или пальто, как делал Игорь.
  - Ну, что? Пора? - спросила я, вынимая ключ из зажигания.
  - Пора, - ответил он, выходя из машины.
  - Не хлопай так дверью! - рыкнула я на Марка, включив сигнализацию. - Ты знаешь, сколько она стоит?
  - Я знаю, а ты нет. Она же не твоя. Тебе ее муж подарил.
  - Друг, ты слишком долго, наверное, жил в лесу и метил деревья. По закону, все, что принадлежит Игорю, то есть моему мужу, принадлежит и мне.
  - Половина.
  - Что?
  - Только половина принадлежит тебе, а не все, - злорадно усмехнулся он. - Ты ее даже не хотела.
  Я надула губы, ласково погладив капот темно-синего спортивного трехдверного хондовского хэтчбека. Это был подарок Игоря, и да - я его не хотела. И вообще он мне совсем не подходил, но все же он был моим, и обижать его нельзя было никому.
  Марк, все еще усмехаясь, протянул руку к двери подъезда, чтобы набрать код. Ободранная серая краска на двери зарычала, и из-под нее высунулась голова льва, продолжавшего угрожающе рычать.
  - Сказал бы, кто ты, да лучше промолчу.
  Марк вытер рукавом куртки с лица грязные брызги не менее грязного снега, в который он прыгнул, как финек.
  - Вот и молчи, - удовлетворенно сказала я, проходя мимо.
  Дверь в коммунальную квартиру, пропахнувшую нафталином и старостью, на пятом этаже была не запертой.
  Мы прошли по коридору до задымленной кухни, где на внушительно древнем пне восседала не менее древняя старуха, лицо которой было испещрено морщинами, узоры которых напоминали корни пня, оплетавшего стены и уходившие под потолок.
  Кальян, который она курила, пускал тяжелый фруктовый дым, и в его кольцах старуха напоминала гусеницу из "Алисы в стране чудес".
  - Тридцать тыщ, - каркнула она, выпустив столб дыма, едва я открыла рот.
  - Не поняла, - кашлянула я, давясь дымом. Курение я уважала, но кальян ненавидела.
  - Тридцать тыщ, - повторила она, снова глубоко затягиваясь. - Цена моих услуг.
  - Тридцать тысяч? - возмущенно переспросила я. - За что?
  - За то, милочка, - прокаркала старуха, выпуская кольца дыма, - что ты поленилась делать сама.
  - Заплати, - невозмутимо сказал Марк. "Иначе, зачем мы сюда ехали" добавил он взглядом.
  Я достала из кармана зажим с деньгами, и отсчитала шесть пятитысячных купюр. Спрятав зажим обратно, я брезгливо обошла корни, и положила деньги на прожженный углями кальяна стол.
  В мгновение ока купюры исчезли. Старуха поманила меня пухленькой рукой.
  - Вытяни руку, - каркнула она.
  Я вытянула вперед левую руку, и кошачий глаз загадочно сверкнул зеленым светом.
  Старуха сделала глубокую затяжку, и, повернув мою руку ладонью вверх, грубо ткнула безымянный палец толстой иголкой.
  Поморщившись, я кинула на Марка испепеляющий взгляд. Если тридцать тысяч цена манипуляций, до боли смахивающих на телевизионное шоу, то я реально зря поленилась все сделать сама.
  Старуха тем временем выдавливала кровь из моего пальца и, отвратительно слизав ее, громко причмокнула.
  - Двоедушница, - довольно прокаркала она. - Давно я таких не встречала.
  Я промолчала, все больше убеждаясь, что лень - мой главный на сегодняшний день враг. Ну, подумаешь, мне всего лишь надо было поехать к Ладожскому озеру, к тому месту, где когда-то давным-давно стояла изба, и где когда-то жила прежняя я с семьей, да и зайти в него, и попросить воду показать мне то, что я ищу. А нет, зачем палить бензин или даже тратить силы на перемещение туда, если можно просто отвалить баблосов и получить на бумажке адрес.
  Хотя, конечно же, дело было не столько в лени, сколько в страхе и сомнениях в том, что у меня получиться призвать воду и добиться от нее желаемого, не говоря уже о том, чтобы при этом не утонуть, ведь озеро то уже, как и я, было совсем иное, и времена, когда такие, как я вообще могли такое проворачивать, давно прошли. Долбанный прогресс вытеснил даже из нас не только элементарные понятия и связи с природой и со стихиями, но и видоизменил ту первородную магию, которая была нам дана.
  - Много крови других двоедушников в твоей, - произнесла она, посмотрев мне в глаза. - Очень много.
  - Я не за этим пришла, - холодно ответила я, больно уязвленная ее словами.
  - Я знаю, - каркнула она. - Ты пришла за ним.
  - Вы можете его найти? - с напряжением спросила я.
  Старуха выдавила из моего пальца еще немного крови, и снова слизав ее, закрыла глаза.
  - Смотри внимательно, - ответила она таким голосом, который можно было описать только, как потусторонним.
  Само собой, меня ее слова не впечатлили. Немножко я все-таки другого ожидала, но старуха больше не произнесла ни слова, так и застыв на своем пне с закрытыми глазами.
  Насколько я понимала, она входила в транс, то есть то состояние между сном и реальностью, когда ты вроде уже и спишь, и даже видишь сон, но в то же время продолжаешь воспринимать реальность, слышать звуки, чувствовать запахи, и даже можешь мыслить, как обычно. Войдя в такое состояние, можно как бы выйти из тела и шагнуть за пределы не только реальности, но и времени, и почерпнуть знания, или, возможно, даже силу.
  Мне доводилось проделывать подобное, когда я хотела выяснить про орден, но то было совсем другим, ведь там я опиралась на магию и Игоря, а здесь все было совсем иначе.
  На первый взгляд это могло показаться проще пареной репы, мол, что такого в том, чтобы вроде как бы уснуть, но в то же время дать себе команду не спать, а выйти за пределы тела, но это было не так.
  Во-первых, состояние между сном и не сном очень хрупкое и контролировать его очень сложно. Тут командуй или не командуй, но заснуть ты все равно можешь, и, скорее всего, так и будет.
  Во-вторых, даже если ты ухватился за нужную ниточку и все-таки смог выйти из тела, то прогулка за его пределами требует огромное количество концентрации и сил, иначе можно просто заблудиться и не найти дороги обратно, навечно оставшись овощем.
  В-третьих, всегда есть вероятность того, что обратно ты вернешься не один, а в компании и, скорее всего, не очень приятной, и те волки, которых я приволокла с собой, когда была на грани жизни и смерти, покажутся милыми зверюшками.
  Попробовать сделать такое я бы не решилась, поэтому и собиралась отправиться к озеру и попытать счастье, но когда Марк рассказал мне о женщине, которая была профессиональной ищейкой в таких делах, я с радостью ухватилась за эту возможность.
  Руку, которую она не выпускала, начало покалывать. Фруктовый дым на кухне стал гуще и плотнее. Я перестала ощущать, что вообще где-то нахожусь, что кто-то держит меня за руку. Я как будто парила в облаках, не чувствуя даже собственного тела.
  Я слышала голоса и смех. Перед глазами все время что-то очень быстро мелькало. Мне казалось, что я это узнаю, но зацепиться за расплывчатое пятно никак не удавалось, оно словно сопротивлялось и не пускало меня. Невесомо блуждая в облаках, я только и могла беспомощно смотреть вслед ускользающим образам.
  Постепенно звуки стали четче, а картинки яснее. Вместо запаха кальяна я почувствовала сладкий аромат яблок и вкус свежеиспеченного яблочного пирога. Я увидела себя прежнюю, собирающую яблоки в солнечном саду пристанища; увидела Костю, но не такого, каким я знала его в этой жизни, потрепанным и уставшим, а прежним - Романом, крепким красавцем-молодцем, горящим надеждой, любовью, жаждой жить и бороться за нее, за будущее; увидела других обитателей пристанища, с которыми я когда-то бок о бок шла сражаться.
  Далее картинку словно прокрутили вперед, и я снова увидела себя, только уже после смерти. Рядом был брат Иннокентий, и мы вместе наблюдали за мальчуганом, со смехом убегающим в сад.
  "Скоро он будет готов" раздался голос монаха.
  Мальчуган все бежал и бежал, и я побежала за ним следом. Силуэт его становился все размытие, а я как будто не сдвинулась с места.
  - Стой! - закричала я, снова почувствовав сопротивление. - Подожди! Подожди!
  Внезапно дым рассеялся. Из-за грубо прерванного сеанса меня отбросило к стене. Из носа потекла кровь.
  - Какого черта? - накинулась я на старуху, поднимаясь на ноги.
  Марк в недоумении переводил взгляд с меня на ищейку, и обратно.
  - Не моя вина, - ответила она, глубоко затягиваясь. Вид у нее был немного растерянный.
  - А чья?
  - Мальчишка защищен магией, и очень сильной. Ты ведь ее тоже почувствовала.
  - Невозможно, - возразила я, вытирая салфеткой кровь с лица. - Он не владел искусством. Скорее всего, он даже и не помнит.
  - Я не сказала, что это его магия. Я сказала, что она очень сильная. Я с такой даже и не сталкивалась никогда. Бывало, что те, кого хотят найти, того не желают, и закрываются, но лазейки всегда есть, а в твоем случае все гораздо сложнее. Магия эта, как я уже говорила, очень сильна, и в чем-то похожа на твою, но если даже ты не смогла пробиться через нее, то я даже и пытаться не буду.
  - И это все? Все, что вы можете мне сказать? - разочарованно спросила я.
  - Могу сказать только, что он рядом, ближе, чем ты думаешь, но кто-то очень не хочет, чтобы ты его нашла.
  Облокотившись на машину, я достала сигареты и закурила. Меня била мелкая дрожь, но не из-за того, что я так и не узнала ничего толком. В глубине души я знала, что так и будет, то есть, что так просто не будет. Причина крылась в другом, и увиденое мною в том дыме только усугубило ее.
  Я расстегнула пуховик и дотронулась до подвески, спрятанной под кофтой. Как и прежде я ощутила легкое покалывание.
  - Ты в порядке? - спросил Марк, перестав дергать закрытую дверцу машины.
  - Доберешься домой сам? - Марк хмуро покосился на мою руку, но промолчал.
  - Без проблем, - ответил он и исчез.
  Сильнее сжав подвеску, я закрыла глаза, погружаясь в аромат яблок, который я все еще чувствовала.
  В этой своей жизни к Косте я не была особо привязана, и даже когда я начала вспоминать прошлую жизнь, все мне виделось под углом страха, и это было единственное чувство, сопровождавшее воспоминания.
  Теперь же, когда с орденом было покончено навсегда, моя прошлая жизнь стала обретать иные эмоциональные краски.
  Забавно, да, что Кости не было уже полгода, и я, как никто другой, знала, что ждет таких, как мы после смерти, но, кажется, я только сейчас начала понимать, что же такое есть "смерть", и что смерть Кости значила для меня, что он значил для меня.
  Я знала, что вины моей в том не было, по крайней мере, прямой, то есть я не была виновата, что Витольд хотел меня, но сейчас, по прошествии стольких десятков лет, я начинала понимать, что он имел в виду, когда говорил, что у меня еще будет возможность сделать правильный выбор.
  "Правильный выбор" - с горечью подумала я.
  Правильным выбором было не менять финал истории, взявшей начало так много десятилетий назад, а переписать ее целиком: не совершать тех же ошибок, что и тогда, не идти к победе тем же путем, не вести с собой других, обрекая их на страдания и смерть, внушая им и себе, что "это касается каждого".
  Черта с два оно касалось каждого! От рук ордена, испачканных по локоть в крови, пострадали многие и тогда и сейчас, но ему всегда была нужна я, и правильным было противостоять ему самой, самой решить проблему, самой убить Витольда, а не тянуть за собой других.
  Да, Витольда убила все-таки я, и никого из тех, кто с поля боя так и не вернулся, я насильно не тащила, и жить они будут снова, но все же вина, тяжелая вина, грызла меня изо дня в день все сильнее, ведь сейчас я жила конкретно в этой жизни, и конкретно в ней мне так не хватало и Кости, и Екатерины Павловны, и остальных. И оттого мне все больше казалось, что поиски брата были стремлением искупить вину, сделать в этой жизни хоть что-то правильно, даже если ему это было совсем не нужно.
  Хреново все-таки помнить. Лучше бы я не вспоминала ничего.
  Выбросив окурок, я села в машину. В зеркале заднего вида отразилось мое уставшее, заплаканное лицо. Да, это так похоже на меня: махать кулаками после драки.
  Я вытерла слезы и потянулась в карман за ключами. Хлопья падающего на лобовое стекло снега быстро таяли и, покрутив ключи в руках, я спрятала их обратно. На душе было так гадко, что совершенно не было желания сосредотачиваться на дороге. Просто хотелось скорее домой.
  - Домой, - сказала я, положив руки на руль.
  Машина моргнула фарами, и тусклый дом сменился двухэтажным коттеджем. Поставив ее в гараж, я вошла в дом, где меня уже поджидал Север и хищное кошачье семейство.
  - Соскучились? Я тоже!
  Я потрепала каждого по голове, чувствуя, как все мои тревоги улетучиваются. Правду говорят, что дома и стены лечат.
  Игорь отыскался на диване в гостиной. Он задумчиво смотрел на огонь в камине, заправляя назад волосы, в которых с недавних пор появилась седина - побочный эффект от соприкосновения с магией некромантов. Рядом лежала какая-то книга с неизвестными мне рунами на корешке.
  - Как все прошло? - спросил он, недовольно покосившись на грязные следы, которые я оставила. Блин, опять забыла обувь оставить в прихожей.
  - Никак, - устало выдохнула я, расстегивая пуховик и присаживаясь на диван напротив него. Игорь хмуро и с подозрением склонил голову набок, уловив путаницу моих чувств. - Она не смогла его найти. Сказала, что он защищен очень сильной магией, и что...
  Вера с визгами свалилась с потолка прямо на диван, где сидела я.
  - Я первая! - закричала она.
  Аннушка с неимоверным грохотом материализовалась по другую сторону от меня, показывая Вере язык.
  - Ну, привет! - засмеялась я, целуя девочек по очереди.
  - Сколько раз просить, чтобы в доме никакой магии! - строго сказал Игорь, но они даже и не подумали обращать на его слова хоть бы малейшее внимание.
  - Зубы почистили? - спросила я, взглянув на часы, висящие над камином. Была половина десятого, и им пора было укладываться спать.
  - Да, - ответила Вера, а Аня просто кивнула.
  - Врунишки! У вас же все губы в шоколаде!
  - Мы хотели есть! - ответила Вера. - Мы голодаем! - Аня показала пальцем на свой животик, мол, там пусто.
  - Конечно, голодаете, вам ведь только сладости подавай, а здоровое питание вас не интересует, - возмущенно заметил Игорь, на что они также не отреагировали.
  - Почитаешь нам? - пискнула Вера, хитро прижимаясь ко мне вместе с Аней.
  - Вас ведь учат читать в школе? А в каком это вы классе?
  Я вопросительно посмотрела на Игоря, но он только головой покачал, всем своим видом выражая осуждение. Надо бы в их дневники, что ли заглянуть.
  - Учат, - ответила Вера, - но так же интереснее.
  - Тогда почитаю, - улыбнулась я, - но сперва почистите зубы.
  Девочки издали победные визги и материализовались, судя по шуму, на второй этаж.
  - Никакой магии! - крикнул им вслед Игорь.
  - Да ладно тебе! Они же дети! - Я встала и вернулась в прихожую, чтобы оставить там пуховик и обувь.
  - Напомнишь мне об этом, когда они разнесут дом, - пробурчал он, обходя мои грязные следы.
  - Обязательно, - пообещала я, поднимаясь на второй этаж.
  - Долго не сидите, девочкам завтра в школу, - строго сказал Игорь, открывая дверь библиотеки.
  - Мне, между прочим, завтра тоже рано вставать.
  - Но, в отличие от тебя, они не будут весь день заливаться кофе и только делать вид, что заняты. - Не останавливаясь, я показала ему язык. Тоже мне, трудяга нашелся!
  Девочки ждали меня в своей комнате, устроившись прямо на полу между кроватями. Изначально мы с Игорем хотели поставить им двухъярусную кровать, но пришли к выводу, что для этого они уже слишком большие, поэтому просто купили две обычные кровати, два стола для занятий, два шифоньера, подвесили к потолку два кресло-качели и покрасили половину комнаты в розовый цвет для Веры, а вторую половину в сиреневый - для Аннушки.
  - Книжку взяли? - спросила я, присаживаясь рядом. - Аня протянула мне "Призрачного двойника" Джонатана Страуда. - Так... Где мы остановились в прошлый раз? Ага, вижу! - Девочки перевернулись на спины и, положив головы мне на ноги, приготовились слушать. - Фигура снова повернулась ко мне лицом, - начала читать я. - Губы на лице печально улыбались, взгляд был мудрым и понимающим.
  Не прошло и полчаса, как девочки уснули. Я сделала закладку, чтобы не искать, где остановилась, и вместе с Игорем, наблюдавшим за нами последние минут десять, переложила их на кровати.
  Положив книгу на один из столов, я выключила свет, и Игорь закрыл дверь их комнаты.
  - Хочешь, я и тебе почитаю? - промурчала я, обвиваясь руками вокруг его шеи. - Например, "Пятьдесят оттенков серого"?
  - Даже не знаю, - наиграно капризно ответил он. Его разноцветные глаза засветились игривостью. - А ты только почитаешь, или...
  - Или, - ответила я, слегка покусывая его за мочку уха.
  - Тогда ладно. Уговорила!
  Я засмеялась, и прошлась губами по его шее. Он чуть опустил голову и нежно поцеловал меня.
  - Ты даже не представляешь, как я соскучился, - прошептал он.
  Я заглянула в его любящие разноцветные глаза, чтобы сказать, что тоже соскучилась, но решила не тратить время и просто показать ему во всех оттенках, как же сильно я соскучилась. Хорошо, что девочки не могли нас слышать той ночью, а то нам бы пришлось раньше времени приступить к их половому воспитанию.
  Глава 2. Призраки
  Утро, как и все предыдущие, было хаотичным. Девочки с визгами бегали по дому, воюя друг с другом, с мебелью, с Фединым веником, не знающим, куда деться, с Игорем, безуспешно пытавшимся их успокоить и параллельно искавшем их школьную форму.
  Я же, давно смирившись с тем, что дети в доме - это труба для всех, и что со временем легче не станет, отрешенно заливалась кофе да пожевывала остывший тост.
  - Лови! - Я едва успела поймать коробку спичек, пожертвовав при этом тостом, которую на бегу мне кинула Вера.
  - Зачем мне спички?
  - Чтобы ты вставила их в глаза и, наконец, проснулась, - раздраженно ответил Игорь, чуть не споткнувшись от убегающего с веником в зубах Севера. - Мне бы очень пригодилась помощь.
  Я закатила глаза и подняла свой тост. Страшные все-таки вещи делают дети со взрослыми. Взять хотя бы Игоря: такой сильный ведьмак, и такой беспомощный против двух малявок.
  По примеру Севера, я зажала тост в зубах и, сделав глубокий вдох, хлопнула в ладоши. По дому прокатилась волна, и все, что находилось в движении, застыло на месте.
  - Ко мне, - сказала я, вытащив изо рта тост.
  Аня и Вера подплыли ко мне. Лохматые, красные, неодетые для школы они болтались в воздухе с вытаращенными от испуга глазами.
  - Значит так, - прожевав кусок тоста и запив его кофе, с удовлетворением сказала я, - сейчас вы умоетесь, переоденетесь, позавтракаете и соберете портфели. И все это за пятнадцать минут и, что самое главное, в полнейшей тишине. - Я описала указательным пальцем круг, и девочки покрутились следом за ним. - И если я еще раз услышу, как папа вас перекрикивает, то превращу вас в лягушек. Ясно?
  Девочки испуганно закивали. Я опустила их на пол, и они умчались на верх приводить себя в порядок. Боже, как же стало тихо.
  - Они же дети! - перекривлял меня Игорь. - Кстати, запрет на магию в доме распространяется и на тебя, - добавил он, забирая у меня чашку с кофе.
  - Только в твоих мечтах, любимый, - ответила я. - Только в мечтах.
  С горем пополам нам удалось выйти из дома и, не то, чтобы опаздывая, отчалить каждый по своим делам.
  Когда я приехала на работу, магазин был уже открыт.
  - Прости за опоздание.
  - Не страшно, - ответил Марк. - Девочки опять буянили?
  - Не то, чтобы буянили, - ответила я, рассеянно просматривая поступившие интернет-заказы. - Просто... Не знаю, короче!
  - Не знаешь, или просто не хочешь говорить?
  - Просто они какие-то нервные в последнее время. Да и Игорь тоже.
  - Ну, им многое пришлось пережить.
  - Как будто нам не пришлось.
  - И нам пришлось, - не стал спорить Марк, - поэтому и мы лучше не стали, просто за собой мы не видим, а за другими замечаем.
  - Какой ты умный стал! - съязвила я, откладывая бумаги в сторону.
  - Кто-то же должен, - усмехнулся он.
  Тут он, конечно, был прав, хотя и только отчасти. Девочки - то понятно, что их зацепило не так, как нас, да и восприятие у них было совсем другое. Про себя я предпочла бы промолчать. В том клубке чувств, что я испытывала в последнее время, я сама толком еще не разобралась, но для меня это было нормальным, а вот Игорь - он вел себя странно.
  Все эти его запреты на магию в доме были, конечно, оправданы, но мне казалось, что за ними крылось что-то кроме воспитания и стремления приучить детей к порядку.
  Первое время после уничтожения ордена Игорь был как будто все еще в ожидании нападения. Да и не только он. Я сама до сих пор иногда не могла поверить, что тот кошмар закончился.
  Теперь же мне порой казалось, что та искорка постоянной опасности погасла вместе с чем-то еще, и наша с ним жизнь стала, как бы глупо это не звучало, проще простого, скучнее скучного: работа - дом - дети, дети - дом - работа.
  - Если ты так волнуешься, то попроси Риту с ним поговорить.
  - Я не волнуюсь, - ответила я, задумчиво покручивая на пальце обручальное кольцо, - да и причин волноваться у меня стало бы больше , как раз если бы я подключила Риту.
  Марк усмехнулся и достал телефон.
  - Кстати о Рите. - Он набрал ее номер.
  Телефон Риты разразился грозными басами прямо в дверях магазина.
  - Кто такой нетерпеливый? - с обычным раздражением сказала она, тараня своим животом все, что попадалось на ее пути.
  - И тебе доброе утро, - усмехнулся Марк, забирая у нее коробку с тортом.
  - Слушай, а ты вообще знаешь, что сладкое вредно? - рискнула спросить я, включая электрический чайник.
  - Вот когда будешь котяток вынашивать, тогда будешь сама за себя решать, что тебе вредно, а что нет, - вспылила она, - а мне сладкого хочется. - Она любовно погладила свой внушительный живот рукой. - Саша сказал, что мне можно все, - добавила она.
  Саша, мой бывший сосед, был готов согласиться на что угодно, лишь бы ее гормоны оставались в относительном покое, и просто закрывал глаза на то, что она объедается и с каждым днем все больше становиться похожа на корову.
  Свадьбу, на которую Саша все-таки уговорил ее, они так и не отгуляли, хотя и собирались, но подсчитав, сколько это удовольствие будет стоит, махнули на гуляние рукой и просто по-тихому расписались, решив отложить деньги на жилье, ведь Сашина гостинка была совершенно не подходящей для малыша, появление которого ожидалось к концу зимы.
  Сожрав весь торт до обеда, Рита погнала Марка за новой порцией еды, только теперь соленой и, пока ожидала, поминутно отрыгивала и вообще издавала отвратительные звуки, напрочь отбивающие аппетит.
  - Я не специально, - виновато сказала она.
  - Разве я тебе что-то сказала? - ответила я, игнорируя рвотный рефлекс после ее очередного отрыгивания.
  - Я же телепат, мне говорить не надо, - обижено сказала она, снова отрыгивая. Удивительно, что она с Матвеем не сошлась. Вот бы вместе зарыгали весь город!
  - Я не могу это контролировать, как и ты свои мысли.
  Я оторвалась от экрана ноутбука, и посмотрела на Риту, уловив в ее словах кое-какой намек. Последнее время ее способности сделали резкий скачок вперед, и если раньше она раздражала не способностями, то теперь приходилось мириться как раз со способностями.
  - Рита, я же просила...
  - Ну, прости, это я тоже не могу контролировать. К тому же они такие громкие, что я при всем желании не смогла бы от них отключиться.
  - Тогда переключись на Марка, - ответила я немного раздраженно.
  - Да у него, как в танке, глухо, - сказала она, нетерпеливо поглядывая на дверь магазина. - Кстати, ему очень жаль, что ищейка не смогла тебе помочь, - добавила она.
  - Знаю, - сухо ответила я, тщетно пытаясь сосредоточиться на интернет-заказах.
  После посещения ищейки я так и не обдумала до конца то, что она сказала, и вообще, что теперь мне было делать - ехать на озеро или поискать другие способы. Блин, кто бы мог подумать, что так сложно отыскать человека, имея даже магические способности.
  - Не, на озеро не надо. - Глотая слюну, она вцепилась в коробку с пиццей, которую принес, наконец, Марк. - Воспользуйся гримуаром.
  Окончательно потеряв надежду на продуктивную работу, я захлопнула ноутбук.
  - Ты его хоть открывала? - спросил Марк, придвигая ноут к себе.
  - Она его боится, - вместо меня ответила Рита с набитым ртом.
  - Серьезно? - удивленно поднял брови Марк.
  - Серьезно? - перекривляла я. - Своих проблем, что ли нет, что вы чужие перетираете? Займитесь лучше делом, - рассердилась я.
  К счастью, уничтожив пиццу, Рита покинула магазин, сказав, что после соленого ей страшно хочется баиньки. Марк погрузился в обработку интернет-заказов, а я выпив, наверное, десятую чашку кофе, наконец, взбодрилась и смогла распаковать прибывший еще неделю назад товар.
  Закрыв дверь дома, я стряхнула с волос снег, снова потрусивший вечером. Казалось бы, сколько там было пройти от гаража до двери, а снега я успела собрать прилично.
  Девочки, все еще пребывавшие под впечатлением моей утренней угрозы превратить их в лягушек, были в своей комнате и тихо делали уроки.
  - Что-то ты рано сегодня, - заметил Игорь, когда я вошла в библиотеку. На столе лежала стопка книг рядом с недопитым стаканом виски.
  - И ты этому несказанно рад, - улыбнулась я, присаживаясь к нему на колени.
  - Несказанно рад! - ответил он, обнимая меня.
  - Как прошел твой день? - спросила я, проводя рукой по его седеющим волосам.
  - Абсолютно обычно, - ответил он, целуя меня в шею. Скучал, значит. - А твой?
  - Абсолютно обычно, - так же ответила я. - Не считая разве что Риты, отрыгивающей поминутно, и испортивший мне аппетит на целый день.
  - Хм... Так ты голодная? - хитро спросил он, просовывая руку мне под кофту.
  - Даже не знаю, - любовно промурчала я, потянувшись к его губам.
  - Я голодная, - пискнул тоненький голосок. Мои губы так и застыли в нескольких миллиметрах от губ Игоря. - Мы голодные, - жалобно добавил все тот же голос. Я обернулась на дверь библиотеки, в которой стояли девочки. - Мы даже на броколли согласны.
  - Зачем мы только их взяли? - прошептала я.
  - Мы это слышали! - обижено сказала Вера под согласное кивание насупленной Аннушки.
  - Сейчас что-нибудь придумаем, - ответил им Игорь, посмотрев на меня укоризненно. Блин, уже и пошутить нельзя.
  Пришлось мне заглаживать свою "вину" и нарушить запрет Игоря на использование магии в доме. Рита, будь она с нами, отрыгивала бы от радости до утра от одного только вида всех тех вкусностей, что мне пришлось наколдовать.
  Наевшись до отвала, девочки отказались от чтения перед сном и еле-еле доползли до своих кроватей, чему я была очень рада, так у нас с Игорем осталось незаконченное дело.
  - Так на чем мы остановились? - промурчала я, хитро расстегивая на нем рубашку.
  - Может, на невымытой посуде? - улыбнулся он.
  Я щелкнула пальцами, и посуда исчезла. Ну, что он теперь скажет?
  - Хорошая девочка!
  Я не давала Игорю спать почти всю ночь, и, конечно же, хорошей девочкой я не была. Это на него девочки повлияли в сторону взросления, мне же было до лампочки, что при детях, спящих в соседней комнате, нужно было вести себя тихо.
  Правда, Игорь тоже немного пошумел, но это тоже по большей части была моя заслуга, ведь ничто так не облагораживает даму, как стоны мужчины под ней.
  На утро Игорь еле отодрался от кровати, называя будильник последними словами. Я же, чувствуя себя не просто отлично, а суперотлично, совершенно не чувствовала себя невыспавшейся.
  - Держи. - Я протянула ему коробку спичек, - говорят, что их можно вставить...
  - Смешно до усрачки, - ответил он, наливая себе кофе.
  - Упс! Папа сказал плохое слово! - хохотнула Вера.
  - Папе можно, - ответила я, с улыбкой шлепнув его по пятой точке.
  - От вашей мамы и не такого наберешься, - пробурчал он, садясь за стол.
  "Мама", "папа" - эти слова девочки произносили с каждым днем все легче, то есть произносила Вера, хотя и вряд ли так уж легче, ведь мать свою, Фаину, она потеряла совсем недавно. Аннушка по-прежнему разговаривала редко, предпочитая общаться жестами и, к счастью, пока приличными.
  Первое время нам с Игорем было тяжело это слышать, ведь то, как мы к этому пришли, было отнюдь не радужно, и те события и так напоминали о себе постоянно, но Игорь привык. Причем, привык быстро, а вот я как-то не воспринимала это всерьез.
  Думаю, что я просто по большей части блокировала в себе воспоминания о прошлом, к которым прибавились еще и новые, так как порой они были настолько невыносимы, что даже Игорь старался держаться от меня подальше, так как не мог терпеть еще и мои страдания, которые он улавливал.
  Спокойное поведение девочек утром заложило хороший фундамент для насыщенного и эффективного рабочего дня. Дела в магазине шли хорошо. Запущенный нами интернет-магазин пользовался среди как старых, так и новых клиентов, популярностью, поэтому после обеда я сгоняла на почту, чтобы отправить накопившиеся за неделю заказы.
  Вернувшись обратно в магазин, я отпустила Марка домой пораньше, ведь была пятница, мой любимый день, и даже его колкий комментарий по поводу моей начальской доброты не испортил мне настроение.
  Несмотря на то, что магазин мототоваров, в котором я, так сказать, начинала свою карьеру, после пожара претерпел много изменений, его дух остался прежним, и мне все так же нравилось оставаться в нем одной.
  Высидев до семи, я выключила ноут и, спрятав его в сейф, попрощалась с Максом, чья фотография висела на стене. Закрыв дверь и включив сигнализацию, я достала ключи и застегнула пуховик.
  Мерзкая стояла погода. Небо, затянутое тучами, сыпало мокрым снегом. Было сыро и очень неприятно. В такую погоду, как говориться, даже плохой хозяин не выгонит собаку на улицу.
  Быстренько покурив, я подошла к машине. В переулке слева от меня, где стояли мусорные контейнеры, раздался громкий стук, как будто кто-то пнул контейнер ногой и, в общем-то, при других обстоятельствах я бы даже не обратила на это внимание, и тем более даже и не подумала бы пойти и проверить, что там за шум, если бы не запах яблок.
  Его было не спутать ни с чем другим, и, возможно, снова же при других обстоятельствах я бы даже и не провела никакой параллели, вот только совсем недавно я его уже ощущала, и это не могло быть совпадением.
  Положив ключи обратно в карман, я отошла от машины и повернула в сторону переулка, из которого доносился звук. Там было темно. Городские власти не утруждали себя освещением таких мест, чтобы лишний раз бомжи и бездомные животные не попадались на глаза.
  Мусорный контейнер стоял перевернутым, но запах яблок перебивал смрад из него. Шаг за шагом я подходила ближе, чувствуя, как нарастает волнение, и вдоль позвоночника медленно поднимается дрожь.
  Каких-то два шага отделяли меня от контейнера, и мне уже даже начало казаться, что там никого нет, но тут он как громыхнет!
  В один миг я опустилась на четыре лапы, и встретилась глазами с двумя горящими желтоватым светом точками. Животное, сидевшее в контейнере, было намного крупнее обычного кота, но размерами не превосходило моего Севера. Он был худым, грязным, напуганным, но так пахнущим яблоками.
  - Миша? - Кот опустил немного голову и принюхался. - Миша, это я!
  Сработавшая сигнализация моей машины издала противный вой. Я не успела даже понять, что к чему, как кот, испуганно выскочив из контейнера, дал деру.
  Я побежала за ним, но добежав до освещенной фонарями улицы, вынуждена была отступить в тень, чтобы меня не увидели прохожие, спешившие укрыться дома от усилившегося мокрого снега.
  - Черт! - рыкнула я, безуспешно принюхиваясь, но запах яблок исчез, не оставив ни малейшего следа или ориентира.
  Домой я добралась просто переместившись в гараж. Сил просто не было рулить. Перед глазами так и стояло худое, грязное животное.
  Игорь, вышедший меня встречать, сразу почуял неладное, но из-за девочек, наслаждавшихся тем, что завтра не нужно было идти в школу, и бегающих по дому, спрашивать ничего не стал, рассудив, что поговорить будет лучше, когда они пойдут спать.
  - Ты уверена, что это был он?
  - Не знаю, - ответила я, путаясь в собственных мыслях. - Не могу точно сказать.
  - Ты, что не помнишь своего брата? - спросил Игорь, наблюдавший, как я хожу взад-вперед по библиотеке.
  - А ничего, что четыреста лет прошло? - ответила я, возмущенно посмотрев на Игоря, сидевшего за столом. - Больше даже! К тому же он тогда был еще ребенком и мог десять раз измениться.
  - Понятно.
  - Понятно? - рассердилась я. - Ну, ты блин даешь!
  - Что ты хочешь, чтобы я сказал? Мне эта затея с самого начала не понравилась!
  - То есть, ты бы не стал искать Надю? - Игорь поморщился при упоминании своей сестры.
  - Не стал бы, - ответил он, - потому что это было бы несправедливо. Она, твой брат - у них теперь другой путь, другая жизнь. Мы не имеем права вмешиваться в нее только потому, что нас грызет чувство вины. Что ж ты Костю своего тогда не рвешься искать, если так нуждаешься в искуплении?
  Это был удар даже не ниже пояса. Вот от кого я точно такого не ожидала, так это от него. В силу того, что он был эмпатом, мне никогда не нужно было особо что-то ему объяснять, ведь он и так чувствовал все то же, что и я, но по ходу в этот раз это и сыграло с нами злую шутку, ведь то, что я чувствовала, его обижало.
  - Прости, - сказал он, вставая из-за стола. Лицо его смягчилось, и на нем проступил стыд. - Я не это хотел сказать, - добавил он, подходя ко мне.
  - Это, - холодно ответила я, не давая ему прикоснуться ко мне. В руку мне лег мой пуховик. - В том-то и проблема.
  Старая гостинка, которую я продала, чтобы открыть магазин, хоть и обрела новых хозяев, но выглядела такой же пустой и одинокой без мебели, какой я ее оставила. Новые владельцы так и не решили, что с ней делать, поэтому просто забросили. Теперь там обитали лишь призраки моего прошлого.
  Куда не падал мой взгляд, они были там: Екатерина Павловна, колдующая над моим свадебным платьем, Фаина, посвящающая меня в тонкости вознесения, Варя, теребящая свои ярко-розовые волосы, Толик, ремонтирующий все подряд, Таня, смеющаяся надо мной на посвящении, и, конечно же, Костя, настойчиво обучающий меня травологии и многому другому.
  Я обошла разбитое стекло и села на пол возле окна. Игорь так радовался, что я продала свой холостяцкий оплот, что по неосторожности разбил мой книжный шкаф. Осколков было не сосчитать, и собирая книги, я порезалась об один из них. Помню, я тогда подумала, что это последняя кровь, которая прольется, но, как оказалось, раны могут кровоточить и внутри нас.
  Подняв один из осколков, я покрутила его в руке. Забавно, что после уничтожения ордена я думала, что нас действительно ждет новая лучшая жизнь, но мы, я, все топтались на пороге дверей в прошлое, не зная, как его отпустить.
  Хрустнуло стекло, и я подняла глаза от осколка в руке. Конечно же, это был Игорь и, как и в свое первое посещение этого места, он смотрелся как бриллиант в аквариуме с мутной водой.
  - Так и знал, что найду тебя здесь, - сказал он, присаживаясь рядом.
  Он выглядел уставшим и печальным. Седина в его прекрасных черных волосах мягко серебрилась, придавая ему какой-то такой внеземной ореол.
  Я снова вернулась к разглядыванию осколка, ничего ему не ответив.
  - Прости меня. - Голос его прозвучал тихо. - Я не знаю, почему я это сказал, то есть знаю, но... Черт! - Он откинул голову назад и уставился в потолок. - Ты зовешь его, - хрипло продолжил он, выдержав короткую паузу. - Не каждую ночь, но очень часто. Я знаю, что ты давно уже не видишь сны, но думаю, что ты их просто блокируешь, потому, что видишь не сны, а свое прошлое. Ваше с ним прошлое. Я знаю, что ты тоскуешь по нему очень сильно. Ты не признаешь это даже себе самой, но я чувствую это в тебе каждый день, и мне порой даже кажется, что он как будто живет с нами, потому что живет он в тебе, а ты вопреки всему не хочешь с ним расставаться.
  - Это не так, - тихо ответила я.
  - Разве? - печально усмехнулся он, продолжая смотреть в потолок. - Знаешь, когда он встречался с моей сестрой, мне часто казалось, что в ней он видит, или хочет видеть, кого-то другого, и когда я встретил вас тогда в супермаркете, я сразу понял, что видеть он хотел тебя: о тебе он мечтал, по тебе тосковал, без тебя как будто не жил, а Надя была всего лишь заменой. Мне стало так обидно за нее, и я возненавидел его еще сильнее, ведь ее больше не было, а он жил и был счастлив. Тогда же я решил, что должен любой ценой не дать ему быть счастливым, но мой план не удался. И когда я увидел вас целующихся возле той заброшенной прачечной, к ненависти добавилась еще и зависть, ведь не смотря ни на что, вы были вместе. Помню, я тогда подумал, что так, как он любит, может не каждый, что такая любовь вечная, и достоин ее тоже не каждый. Когда же я нашел тебя раненной в лесу, я уже знал, что он ушел, и я подумал, что ты не такая уж и достойная, раз даже Костя не остался с тобой, но ты так держалась, ни о чем не просила, стойко выдерживая боль, и потом, когда мы стали общаться больше, и я узнал тебя лучше, я понял, что был не прав: ты была особенной, даже слишком особенной, слишком достойной. И я все спрашивал себя: как же он мог отказаться от тебя после всего того, что между вами было в прошлой жизни, через что вы вместе прошли. И только когда ты пришла за мной в тот проклятый особняк, спасла меня, разделив свою душу, я понял почему он так поступил. Он слишком сильно любил тебя, чтобы оставаться с тобой, чтобы влиять на твою жизнь, твои решения, твой выбор. Я же так не мог. Ты стала моей, и я не мог тебя отпустить, и что бы ты не сделала, как бы со мной не поступила, я готов был все прощать, лишь бы не потерять тебя. Вот и сейчас, - он горько усмехнулся, - я готов принять твою любовь, даже зная, что на самом деле она не ко мне, а к нему.
  - Это не так! Игорь, я... Как ты можешь так говорить, так думать?
  Я со злостью бросила осколок через всю комнату и, встав, посмотрела на него сверху вниз.
  - А как я могу думать иначе? - снова горько усмехнулся он. - Ты перестала со мной разговаривать, как раньше, делиться своими мыслями и планами. Я и про брата твоего узнал, чисто случайно подслушав ваш разговор с Марком. Дома ты почти не бываешь, и я вижу, что наша жизнь стала тебя тяготить. А ночами... Ночами, когда ты зовешь его, я боюсь, что ты жалеешь, что выбрала меня, а не его, что стала моей женой, а не его, что умер не я, а он, и что ты просто в этом не готова пока признаться.
  Я хотела поспорить, но не стала, ведь он был прав, то есть прав отчасти. Наша жизнь так быстро и резко изменилась, что у меня даже не было возможности, да и желания, обдумать, что же она теперь из себя представляет, то ли это вообще к чему мы стремились, когда мечтали о завершении истории с орденом и Витольдом.
  И да, от нас прежних тоже мало, что осталось, кроме разве что секса. Мы перестали почти разговаривать, как раньше, обремененные каждый своим, ну, и девочками еще, и то - в основном Игорь, а не я. Мы стали жить как соседи с привилегиями в виде секса, чтобы изредка снимать стресс и напряжение, или просто, чтобы убедить себя, что все вроде бы по-прежнему.
  - Мне больно, - тихо сказала я, снова опускаясь на пол, - очень больно. Да, я тоскую по Косте. Очень. Ты не представляешь как мне горько, что... Что он ушел. Снова. Ушел, положив все ради меня, как и в прошлой жизни. Я боюсь, что и в следующей жизни он не обретет счастья, что воспоминания будут возвращаться к нему, что он будет обречен снова и снова страдать. И все из-за меня. Потому что я не умела любить, и, наверное, не умею сейчас. А когда я смотрю на Веру, то мне становится еще хуже, потому что я не должна была... Я... Мне следовало самой разобраться с орденом, с Витольдом, не допускать повторения бойни, не губить их. Я...
  Я всеми силами старалась не расплакаться, но не выдержала. Мне не удалось пережить то, что мы называли "победой", не удалось справиться с воспоминаниями, чувствами, потерями. Я знала, что со временем боль притупиться, придет смирение или что-то вроде того, но не знала я, то есть не думала, что мои переживания сказываются на Игоре, моем самом близком человечке на земле, которому тоже приходилось проходить в той или иной степени то же самое, только еще и не только за себя, ведь эмпатию он отключить не мог, и кто знает, чьи еще страдания кроме моих он вынужден был пропускать через себя.
  - Я не хотела... - рыдала я. - Я не должна была... Я... Прости...
  - Родная моя. - Прижав меня к себе, он засыпал меня поцелуями. Я как никогда чувствовала наше единение, его любовь, поддержку, и в ту ночь в моей старой гостинке поселилось еще два призрака - меня и Игоря времен ордена.
  Глава 3. Зов
  После наших с Игорем откровений и в нас, и в доме наступило своего рода облегчение, готовность, наконец, перевернуть страницу и начать новую главу. Жаль, что мы, конечно, так с этим затянули, но возможно все именно так и должно было произойти, иначе для нас просто не могло быть, мы не могли быть иначе. Так что, как говориться, хорошо то, что хорошо заканчивается.
  На девочках тоже сказался обретенный нами внутренний покой, ведь его отсутствие так же их затрагивало, и теперь они стали тоже многим спокойнее и как-то даже увереннее.
  Но больше всего меня, конечно, радовал Игорь. Я чувствовала, что с него как будто свалился тяжелый груз, и он стал свободнее. Не обременяя себя больше дурацкими правилами по поводу не использования магии дома, он развлекал Аню и Веру как только мог. Особенно им нравились его огненные фигурки, идею для которых он позаимствовал у Рыжика.
  Наблюдая за их веселыми играми, я все больше убеждалась, что поступила правильно, отказавшись от поисков брата. Игорь был прав, когда говорил, что это несправедливо вмешиваться в его жизнь, бередить старые раны, ведь все это было нашим прошлым, двери в которое давно следовало закрыть.
  С уничтожением ордена и завершением истории, взявшей начало более четырехсот лет назад, нам больше не нужно было оглядываться и дергаться при малейшем шорохе, а нужно было смотреть только вперед, и думать только о будущем, которое как никогда было теперь целиком и полностью в наших руках.
  До зимних каникул у девочек оставалось рукой подать и как по заказу выпал прямо таки волшебный белый и пушистый снег. С трудом оттащив девочек и Севера от высоких сугробов на заднем дворе, я решила заняться подготовкой их костюмов для школьного новогоднего праздника.
  - Это утренник, - поправила меня Вера.
  - Без разницы, - ответила я, не отрываясь от планшета, где была открыта еще советская книга по кройке и шитью. - Так, вроде бы понятно, - пробормотала я, изучая выкройки детских костюмов. - Окей, - отложив планшет, я удовлетворенно потерла руки и посмотрела на недоверчиво переглядывающихся девочек. - Кем вы хотите быть? Вера, ты, наверное, хочешь быть женщиной-кошкой?
  - А вот и нет.
  - Ладно, а кем тогда же?
  - Я хочу быть Осой, - важно заявила она.
  - Окей, - я озадаченно почесала макушку. Блин, кто такая Оса? - А ты, Аня?
  - А я хочу быть Гаморой.
  - Эээ... - Тут я совсем растерялась. Ладно, Оса. Она же и в Африке Оса, верно? А кто такая Гамора?
  - Марвел, - самодовольно сказал Игорь, растянувшись на кровати.
  - Марвел, - повторила я, запуская гугл. - А ты откуда знаешь?
  - От верблюда. Я среди людей вращаюсь, а ты кроме своих мотоциклов ничего знать не хочешь.
  - И среди каких же ты людей вращаешься? Безумных химиков и старперов-параноиков, не знающих, какую еще себе болячку приписать? - съязвила я.
  Игорь обижено надул губы, а я погрузилась в изучение результатов поиска.
  - Мда... Лучше б они были мальчиками.
  На следующий день, оббегав кучу магазинов и потратив кучу денег, я с небывалым упорством взялась за создание костюмов.
  Сняв с девочек мерки, я записала их на бумажку и, вооружившись мелом и ножницами, принялась кромсать материал.
  - Стойте ровно, - попросила я, скрепляя кусочки ткани скотчем, который сразу же отставал.
  - Мам, может, не надо? - жалобно пискнула Вера, и Аня согласно закивала.
  Игорь, стоявший в дверях комнаты, ехидно посмеивался над моей работой.
  - Надо, Федя, надо, - кинув предостерегающий взгляд на Игоря, ответила я и прилепила еще один кусок скотча.
  - Батюшки! - подал голос Федя, услышав свое имя. - Это чего ж такое страшное? - Высунув сморщенное личико из-за шторы, он вытаращил глазки на плоды моего труда.
  - Сгинь! - рыкнула я, все больше раздражаясь. Вот же неблагодарные морды! Я тут из кожи вон лезу, а они только и отпускают замечания! - Вот и все, - наклеив последний кусок скотча, сказала я. - Осталось только пара деталей. Как вам?
  Я вопросительно посмотрела на девочек, и скажу вам, что более кислых лиц я в жизни не видела. Неужели все было так плохо?
  Не в силах больше сдерживаться, Игорь расхохотался так, что посуда на первом этаже затарахтела.
  - Пошел вон! - разозлившись, крикнула я, запустив в него ножницами.
  Они перелетели через перила лестницы и с грохотом упали на первый этаж, распугав кошек, подбиравшихся к незапертым дверям оранжереи.
  Девочки с визгами погнались за испуганным Федей, оставив меня одну среди очевидно испорченных материалов.
  - Все еще злишься? - спросил Игорь, присаживаясь на кровать.
  Я не ответила, и даже не сняла повязку с глаз. Голова страшно разрывалась.
  - Принести тебе воды, чтобы запить таблетки?
  Я снова не ответила. Хотела бы воды, сама бы принесла.
  - Ну, прости, родная, я не хотел тебя обидеть. Просто ты была такая смешная в своих попытках быть обычной мамой.
  Уловив в его интонации намек на смех, я сорвала повязку и кинула в него подушкой. Я бы на него посмотрела, если бы он решил что-нибудь сам сделать без магии.
  - Вообще-то, это было очень мило, - поймав подушку, сказал он уже без улыбки. - Серьезно.
  - Хоть сто раз мило, а толку-то? - Отобрав у него подушку, я снова легла и уставилась в потолок. - Утренник завтра, а костюмов у них нет.
  Почувствовав, что угроза миновала, Игорь примостился рядом и положил мне на лоб свою прохладную ладонь. Головная боль сразу же прошла, но легче мне не стало.
  - Уверен, девочки оценили твои старания.
  - Ага, утешишь их этим, когда они утром будут рыдать в три ручья из-за отсутствия костюмов.
  - Нина, ты убила двух некромантов, отправила на тот свет того, кто был не живым и не мертвым, и теперь хочешь сказать, что не можешь справиться с костюмами для детского праздника?
   - Утренника, - поправила я. - И нет, я этого не говорила.
  - Тогда в чем проблема? - нежно шепнул он, прижавшись ко мне щекой.
  - Ни в чем, - ответила я, отворачиваясь. - Уходи! Не хочу, чтобы ты спал со мной. Иди спать в гараж, или еще куда-нибудь!
  - Но ты хочешь, чтобы я спал рядом. Точнее не совсем спал, - промурчал он, запуская свои шаловливые ручонки мне под ночную рубашку.
  - Нет, не хочу, - ответила я, толкая его.
  - Хочешь, - прошептал он так страстно, что по мне побежали мурашки.
  - Ну... Может, и хочу, - сдалась я. - Но это вовсе не значит, что я больше не сержусь. И вообще, я тебе это припомню, - проворчала я, поворачиваясь к нему лицом.
  - Договорились, - шепнул он, касаясь губами моих. - Все, как ты пожелаешь.
  На парковке возле школы негде было пальцем ткнуть от скопления дорогущих машин. И, как только мы зашли в здание школы, я поняла, что утренник был не только для детей, но и для родителей, не упускавшись возможностей показать себя. А я, дурочка, еще переживала, что с моим полушубком что-то может случиться в гардеробной. Да он там среди всех мехов был чуть ли не ободранным обрубком.
  - Я предлагал тебе такую шубу, но ты отказалась, - шепнул мне Игорь, проследив за моим взглядом до высокой блондинки, щеголявшей в роскошном длинном соболе.
  Я ответила ему не самым милым взглядом, и он поспешил сдать в гардероб мой норковый полушубок и свое черное пальто. В идеально сидящих черных брюках и холодного голубого цвета свитере Игорь выглядел прекрасно: высокий, стройный, красивый. И даже седина его не портила, а наоборот делала еще красивей. Мне в который раз стало жаль, что я не умела рисовать. Так бы я рисовала его днем и ночью и без одежды.
  - Мам? - подозрительно косясь на меня, пискнула Вера.
  - А? - рассеянно ответила я, не отводя взгляда от Игоря.
  - Слюни подбери.
  - Маленькая леди, это что за разговоры? - строго посмотрев на нее, сказала я. Аня прикрыла рот рукой, чтобы скрыть улыбку.
  - Что за разговоры? - спросил вернувшийся Игорь.
  - Ничего, - ответила я, пригрозив девочкам пальцем. Блин, реально молодые, да ранние.
  Встав утром ни свет, ни зоря, я самым тщательным образом изучила персонажей, в которых хотели перевоплотиться девочки, в который раз подумав, что лучше бы они были мальчиками. По крайней мере, костюмы Бэтмена и Железного человека можно было купить готовые, не замарачиваясь по поводу деталей типа красных волос, зеленой кожи и придурковатого шлема.
  Но в целом результат меня более чем порадовал. Девочки выглядели просто отлично, и мне не пришлось переживать, что среди всех тех маленьких гоблинов, что постоянно бегали и толкались, хвастаясь своими костюмами всяких Капитанов Америка, Зимних солдат, джедаев, Мистик и прочих чудиков.
  - Говори потише, - прошипел Игорь, косясь по сторонам. - Родители обычно не любят, когда их детей называю маленькими гоблинами.
  - А как их еще назвать? - возмутилась я, стирая грязный отпечаток ноги со своего бежевого замшевого сапога, оставленного мне маленьким Халком. - Пусть скажут спасибо, что я пока только называю, а не превращаю их в гоблинов!
  - Нина! - зашипел Игорь, сверкая глазами.
  - Он даже не извинился! - стала оправдываться я.
  Посмотрев на меня своих фирменным предупреждающим взглядом, он вытащил толстенький конверт и пошел к классному руководителю - не менее толстенькой тетке средних лет, видимо, не имеющей собственных детей, но хорошо зарабатывающей на чужих.
  - Извините, мы с вами еще не знакомы. - Противный голос высокой блондинки в длинной соболиной шубе, отвлек меня от конверта, и я повернулась к ней. Боже, вот это дитя пластики! Очуметь! - То есть мы виделись, кажется на одном из собраний, но так и не познакомились, - улыбнулась она, выставляя на показ свои неестественно ровные и белые зубы. Сто пудов виниры. - Я Светлана, - она манерно поправила выкрашенные волосы, - а вон мой пупсик - Димочка, - добавила она, кивнув на того самого Халка, наступившего мне на ногу.
  - Очень милый мальчик, - ответила я, поймав очередной предостерегающий взгляд Игоря, все еще разговарившего с классным руководителем, но не забывающим следить за мной. - А я Нина, и мои вон бегают, - я кивнула на Аню в образе Гаморы и Веру, женщину-осу.
  - Ой, какие прелестные, - прощебетала она, вскользь посмотрев на девочек, и уделяя больше внимание моему обручальному кольцу и прочим статусным атрибутам, благодаря которым мои дети могли учиться в частной школе. - Погодки, да?
  - Да, - ответила я. Хорошо, что я все-таки надела кашемировое платье мягкого зеленого цвета, а не джинсы, в которые изначально хотела влезть.
  - Никогда бы не сказала, что вы двоих родили, - сказала она, явно на что-то намекая. - Вы, Ниночка, сами выглядите, как девочка.
  - Спасибо, - сухо ответила я.
  - А вот скажите, только между нами девочками, - она глупо хихикнула, поправив в очередной раз волосы, - к чьим услугам вы прибегали?
  Догадавшись, что она имеет в виду, я сузила глаза, чувствую, как кровь закипает в жилах. Между нами девочками, да? Сейчас я тебе такие бородавки между нами девочками сделаю!
  У Светланы зазвонил телефон, и она показала мне пальчиком, который мне сразу же захотелось сломать, что отойдет на минутку.
  - В пиявку ее преврати, - предложила Вера, взяв меня за руку.
  - А лучше в жабу! - добавила Аня, взяв меня за другую руку.
  - Хм... - задумалась я.
  - Я вас сейчас всех троих во что-нибудь превращу! - зашипел Игорь, незаметно подошедший сзади. Девочки прыснули со смеха. - Не вздумай! - повторил он мне, сверкая разноцветными глазами.
  Классный руководитель объявила о начале утренника, и дети сбежались к ней. Светлана, закончив трещать по телефону, помахала мне ручкой, и я, под пристальным взглядом Игоря, как можно любезнее помахала ей в ответ, от всей души пожелав ей покрыться прыщами.
  Дети читали какие-то стишки и прыгали с места на место что-то изображая. Родители в перерывах между селфи фоткали их. Игорь же просто снимал на видео.
  Я поминутно поглядывала на часы, висевшие над доской. Мне было жарко и хотелось курить, но Игорь бы просто прибил меня на месте, если бы я только подумала сделать хоть шаг в сторону выхода.
  Секунды тянулись, и мне становилось все жарче. Спина совсем взмокла. Внезапно меня обдало холодом. Изо рта вырвалось облачко пара. Голоса детей отдалились. Дверь в класс протяжно заскрипела, что, кажется, никто кроме меня больше не услышал. Из коридора потянуло холодом, и из него призывно раздался голос.
  - Саша! - звал он. - Саша! Саша!
  Мокрые волосы на затылке стали дыбом. Голос звал меня по старому имени, и мне хотелось ответить ему, что теперь меня зовут иначе. Я протянула руку в сторону двери, казавшейся, совсем близко, но утренник закончился, и смех детей ворвался в мое сознание.
  Рука Игоря сжала мою, и я повернулась к нему. Лицо его выражало беспокойство.
  - Что не так? - напряженно спросил он. Я повернулась к двери, но она была далеко и закрыта.
  - Ты слышал голос?
  - Нет, - ответил он, нахмурившись. - Что за голос?
  - Он звал меня, - ответила я, снова поворачиваясь к двери. - Из коридора. Но имя... Оно было...
  К нам подбежали девочки, и мы спешно натянули на лица беззаботные выражения. Сегодня был их день, и всякие голоса могли и подождать.
  Пообедав в кафе, мы вернулись домой. Девочки были так довольны своими костюмами, что ни как не хотели с ними расставаться, проходив в них до позднего вечера, и уже полусонных нам с Игорем пришлось раздевать их и умывать, и только потом уже спящих укладывать в постели.
  - Так что думаешь, это было?
  - Не знаю, - ответила я, снимая с волос полотенце. - Наверное, эхо какого-нибудь воспоминания, или что-то в этом роде. А ты?
  - Не знаю, - ответил Игорь, откладывая в сторону книгу. - Возможно.
  - Возможно, - задумчиво повторила я, расчесывая волосы.
  - Думаешь, есть повод для волнения?
  - Думаю, что это не может быть совпадением.
  - Ты же не уверена, что тот кот в переулке был двоедушником.
  - Да, не уверена, но сам факт его появления, плюс то, что сказала ищейка, что он близко, но кто-то достаточно сильный, чтобы блокировать ее, не хочет, чтобы я его нашла, - размышляла я, - а теперь еще этот голос. Может, мне еще раз съездить к ищейке? Может, на этот раз получиться лучше?
  - Съезди, тридцать тысяч ведь не деньги, - скептично буркнул он.
  Глава 4. Старая книга и щепотка ладана
  Так я и решила поступить, да не сложилось: сначала девочки потащили нас в кино на "Джуманджи. Новый уровень", далее был каток, еще далее было мороженое не по сезону, еще далее было еще что-то. Короче, я вообще об этом забыла.
  К тому же голос я больше не слышала, и, честно говоря, искать себе приключений мне не хотелось. У нас с Игорем только-только все наладилось, и было совершенно ни к чему расшатывать это, тем более перед праздником, которого девочки очень ждали, ведь это был наш первый Новый год в качестве семьи.
  Канун католического рождества я решили посвятить украшению дома, в чем девочки мне активно помогали. Игорь же, к моему превеликому удовольствию, решил самостоятельно, то есть без магии, установить елку в гостиной.
  - Ничего не понимаю, - бормотал он, рассматривая инструкцию к подставке для елки, которая должна была еще и крутиться.
  Я, набравшись терпения, выжидала, когда он выбросит инструкцию, решив, что и так справиться, чтобы нанести удар. И вот долгожданный момент наступил: Игорь, скомкав инструкцию, и бросив ее куда подальше, обеими руками решительно схватился за ствол дерева, чтобы вставить его в подставку, и...
  - Это ты мне так мстишь, да? - раздался его голос из-под елки, которая в последний момент воспылала к нему любовью и, зажав в колючих объятиях, повалила на пол.
  - Понятия не имею, о чем ты говоришь, - как ни в чем не бывало, ответила я, с легким сердцем проходя мимо, чтобы открыть дверь, настойчиво звонившую все это время.
  - Наконец-то, - проворчала Рита, проталкиваясь в дверь. - Мне нужно в туалет. - Следом за ней вошел замученный Саша с виноватым выражением на лице. Я только бровями повела, мол, бывает.
  Кое-как выбравшись от все еще влюбленной елки, Игорь пожал Саше руку, и, отыскав смятую инструкцию, они вместе взялись за укрощение несчастного дерева и не менее несчастной подставки.
  - Так как? У вас все уладилось? - отрыгнув, спросила Рита, лениво пожирая конфеты, вообще-то купленные на всех, а не для нее одной, и лениво наблюдая с дивана, как наши трудяги, вновь отбросив смятую инструкцию, взялись за елку голыми руками и грубой мужской силой.
  - Вроде того, - ответила я, отодвигая от нее коробку с конфетами.
  - Круто, - ответила Рита, обиженно посмотрев на отодвинутые конфеты.
  - Уже знаете пол? - спросила я, сжалившись, и пододвинув к Рите полупустую коробку.
  - Откуда? - полуикнула, полуотрыгнула она.
  - Ну, ты же ходишь на рентген?
  - Нина, ты меня пугаешь! Какой рентген? Это "узи" называется. - Рита возмущенно посмотрела на меня.
  - Без разницы, - ответила я, снова забирая конфеты. - Знаете или нет?
  - Нет, мы решили узнать уже потом, когда...
  Раздался противный треск и, не выдержавшая напора грубой мужской силы, елка переломилась пополам.
  - Господи, помилуй! - простонала я, вставая с дивана. Мне пришлось вмешаться, пока девочки не увидели, какой у них папаша мастер на все руки.
  - Вон! - сказала я.
  Игорь с кровожадным выражением на лице уже закатил рукава. На его длинных пальцах вспыхивали искры. Пожара нам только не хватало!
  - Я почти закончил, - рыкнул он, снова напирая на бедное дерево.
  - Вон, я сказала!
  Вернув елке ее первозданный вид, и посадив в подставку без кровопролития, я отправила Игоря за игрушками, и позвала девочек помогать украшать елку.
  К Игорю вернулось хорошее настроение, и он вместе с Сашей развлекал девочек разными волшебными хлопушками, стреляющими сладкой ватой, бенгальскими огнями, шипящим снегом и прочими штучками.
  Саша на свою голову додумался запустить летающего дракона, извергающего вместо огня ругательства и неприличные звуки, больно напоминающие те, что издавала Рита, за что был ею награжден таким шквалом ругательств вперемешку с отрыжкой, что мы вынуждены были отойти на безопасное расстояние, чтобы избежать раздачи.
  - Слушай, - обняв меня сзади, сказал Игорь тихо, чтобы девочки не услышали, - а давай мы и тебя такой кругленькой сделаем.
  Ожидая услышать что-нибудь более приятное, я скривила губы в подобии улыбки, и, оценив особо грозную отрыжку Риты и ее огромный живот, отрицательно закачала головой.
  - Только если я стану трупом и начну вздуваться от газов, - категорически заявила я. Нет, ну, серьезно? Кругленькой? Это в нем возраст, что ли заговорил?
  Игорь посмотрел на меня мегаукоризненным взглядом, но заводить спор не стал, уж больно громко отрыгивала Рита, закончившая разбираться с Сашей, и требовавшая еды, да побольше.
  Встретив Новый год дома вчетвером, мы нанесли визиты вежливости всем знакомым, подарив и приняв подарки, после чего решили навестить Евгению Павловну.
  На сюрприз, конечно же, рассчитывать не приходилось, все-таки она была Мудрой Женщиной, но некий эффект неожиданности мы все же надеялись привнести.
  К северо-востоку от села Учма, где речка Учемка впадала в Волгу находилась Бабья Выгорода - место с особой концентрацией силы, где и находился Бабий камень. Дорога к нему лежала через заболоченное поле, окружённое заболоченными лесами, и последний раз, когда мы с Игорем там были, стояло лето. Теперь же подросшие, но все еще тощие молодые березы были усыпаны белоснежным снегом, как и все в округе.
  Как и в тот раз я ничего не чувствовала, ведь там были другие правила и законы. На заснеженном берегу болота, которое когда-то было озером, по-прежнему покоился на небольшом островке среди черники и ольхи гиганский булыжник, по форме напоминавший медвежью лапу.
  Я подошла к нему ближе, но он казался не более чем обычным огромным камнем, утратившим свою былую силу. Мое альтер-эго усиленно принюхивалось и прислушивалось, но не уловило ни свойственного ранее этому месту запаха мокрой шерсти, ни колющего ощущения на затылке, означавшего, что мы были там не одни.
  Пустив Севера вперед, мы неспеша прошли несколько живописных просек до другого огромного булыжника чудаковатой формы с неприлично выпирающими отдельными элементами, именуемого Бабьим камнем, где нас уже поджидала хозяйка.
  - Не получилось у нас сюрприза, да? - Я крепко обняла Евгению Павловну, одетую все в тот же белый сарафан с накинутым поверх вязаным платком. Она постарела. Волос ее коснулась та же седина, что и у Игоря, от соприкосновения с мертвой магией, но глаза ее все также светились мудростью, только с крупицей печали и радости одновременно.
  - Сюрпризы для молодых, Ниночка, - улыбнулась она. - В моем возрасте сюрприз был бы предвестником смерти.
  - Ну, что вы такое говорите? Вам же всего сколько? Тридцать? - сказал Игорь, подмигивая.
  - Ой, шутник! - рассмеялась она, обнимая его. - Аннушка, деточка, как ты выросла, - всплеснула руками Евгения Павловна, заметив девочку, смущенно прятавшую слезы в рукавичках. - Иди ко мне! И ты тоже, - обратилась она к Вере, растерянно смотревшей на плачущую сестру-подругу, - у бабушки Жени и для тебя найдется объятие. - Вера заулыбалась и, под радостный лай Севера, тоже обняла ее.
  Наобнимавшись вдоволь и по несколько раз, мы коснулись камня и очутились в круглой гостиной комнате, где весело потрескивал огонь в камине, и пахло травами, которыми было обвешано всё вокруг. Их запах будоражил во мне столько воспоминаний как из далекого прошлого, так и из недавнего, и к горлу подступил комок, а глаза наполнились той же же печалью и одновременно радостью, что и у хозяйки дома.
  Проболтав до позднего вечера о том, о сем, мы разошлись спать. Нам с Игорем досталась та же комната, что и в прошлый наш визит, и бадья, наполненная горячей водой, которая уже ждала нас.
  Забавно, что в прошлый раз я восприняла ее просто как бадью, а теперь, вспомнив свою прошлую жизнь, она воспринималась иначе.
  - Здравствуй, спасительница! - Я обняла ее, как старую подругу, и, потянувшись за пучком ароматных трав, заметила непонимающий взгляд Игоря. - Долгая история, - ответила я.
  - О нем? - сросил Игорь, плохо скрыв проступившую в голосе горечь. А я то думала, что мы с ним этот этап уже прошли.
  - И о нем, и обо мне, - ответила я, раздеваясь.
  - Ты никогда мне не рассказывала о своей прошлой жизни.
  - Не правда, - ответила я, осторожно погружаясь в горячую воду, приятно пахнущую смесью мяты и чебреца.
  - Обрывки, но не больше, - возразил он, погружаясь в воду следом за мной.
  Взгляд его разноцветных глаз был противоречиво-красноречивым: с одной стороны, он не хотел знать, так как это было прошлое, разделенное не с ним, а с другим мужчиной, которого я когда-то любила; с другой стороны, знать он хотел, потому что именно в незнании моего прошлого он видел угрозу для нашего настоящего и будущего.
  Я привстала, чтобы передвинуться, и, опустившись на его грудь спиной, закрыла глаза, раздумывая, как лучше поступить. Я чувствовала, что бремя моего прошлого тяготить и его и меня, вместе с испытаниями и потерями уже этой жизни. В конце концов, именно мое прошлое всегда в той или иной степени стояло между нами. Игорь был прав, когда говорил, что воспоминания о ней и о Косте как будто живут с нами постоянно. И, возможно, именно сейчас настало время развеять и этот прах по ветру.
  - Закрой глаза, - попросила я, переплетая наши пальцы.
  Я прижалась к нему сильнее, чувствуя, как наши сердца начинают стучать в унисон. Два камня цвета морской волны в форме полумесяцев засветились, становясь вновь единым целым, и их призрачный свет заполнил собой всю комнату. Сделав глубокий вдох, я мысленно открыла книгу под названием "Роман Александры", и начала чтение.
  Чувствуя, как Игорь вздрагивал, я вздрагивала вместе с ним. Я показывала ему все, не скрывая даже самые интимные сцены между мной и Романом. Знаю, их, пожалуй, следовало опустить, но я рассудила, что лучше все, или ничего.
  Не знаю, сколько мы так просидели, но вода в бадье уже почти остыла. Чтение закончилось, и когда последняя страница была перевернута, Игорь издал вздох облегчения, смешанного со страданием и тоской.
  Я же, как ни странно, не почувствовала ничего. Это было, но оно ушло, уступив место другому, и я, наконец-то, с этим примирилась.
  Игорь не двигался, тяжело дыша, и я, затаив дыхание, ожидала его реакции.
  - Это было... - хрипло произнес он. - Ты... Вы... Я... Я даже не представлял себе, какого это было. Я был таким идиотом. Мне так жаль, Нина.
  - Не жалей, - тихо ответила я, поворачивая голову, чтобы увидеть его лицо. - Мы живем не один раз, и у нас всегда есть выбор. И мой выбор ты. Ты - моя жизнь. Ты и девочки.
  - Но...
  - Никаких "но". В той жизни я любила Романа, или Костю - без разницы. В этой жизни я люблю тебя, и только тебя. А теперь давай вылезем из этой чертовой бадьи, а то вода уже остыла, и я начинаю мерзнуть.
  Игорь посмотрел на меня так, как не смотрел никогда. Знаю, я и прежде так говорила и думала, но это действительно был другой взгляд. Я даже не могу описать его, настолько в нем много всего: и любви (и любви сильной, крепкой), и уважения, и восхищения, и нежности, и чего-то еще действительно неописуемого.
  Он поцеловал меня, и поцелуй тот был крепким, сладким и горячим. На руках он вынес меня из бадьи и уложил на постель. Я даже не почувствовала ее прохлады, настолько у меня горела кожа от его прикосновений и поцелуев, как будто я была вся охвачена огнем. И горела я до самого рассвета.
  После позднего завтрака мы разрешили девочкам взять Севера и поиграть в лесу. Аня знала окрестности, как свои пять пальцев, поэтому была назначена старшей. После разгрома ордена и всех его приспешников большая часть выживший медведей-перевертышей вернулась, но Евгения Павловна утверждала, что урок они усвоили и, что, если они были не в спячке, то ничем кроме пропитания больше не были озабочены.
  Мне в это не особо верилось, но пришлось уступить, чтобы не обидеть Аню.
  - Далеко не заходите, - вкладывая в слова весь свой родительский авторитет, сказала я. - Чуть что - сразу возвращайтесь. Все ясно?
  Девочки согласно закивали и, прихватив Севера, с дикими визгами выскочили из гостиной.
  Игорь обменялся со мной тревожным взглядом, но идти за ними не стал. Нам следовало начинать уже как-то привыкать к тому, что ордена больше нет и оглядываться через плечо, поминутно ожидая удара больше не нужно, а тревожиться за девочек мы будем и через десять и двадцать лет, ведь для нас, как родителей, они никогда не вырастут.
  Игорь завел с Евгенией Павловной разговор о сильфах, точнее сильфидах, ну, или феях, как их еще называли. Прислушиваться я не стала, как и участвовать в разговоре. Все это я уже знала. Пришлось, так сказать, изучить тему, когда Аннушка осталась жить у нас, ведь именно она и была сильфидой, то есть духом воздуха, или элементалем. И, если было верить интернету, то способности ее еще только начинали развиваться.
  Сильфиды были способны к левитации, что Аннушка уже умела и весьма неплохо, а вот становиться невидимой или создавать мощнейшие ураганы - пока нет.
  Взрослые сильфиды являли собой стихийных духов-кочевников, и обычно для жизни выбирали места либо высоко в горах, либо в ветвях высоких деревьев, на которых вили гнезда, исполняя по ночам волшебные танцы под луной. Жили они невероятно долго, почти вечно и никогда не старели.
  Вот как раз слова про "духов-кочевников" и "жизнь высоко в горах" Игоря и беспокоили. Пока Аннушка была еще ребенком, но ведь все мы знаем, как быстро растут дети, и Игорь хотел быть максимально готовым к тому, что в один прекрасный день она скажет, что хочет свить гнездо и снести яйцо, сделав нас бабкой и дедом.
  От этой мысли я улыбнулась. Могу себе представить, какое у Игоря будет выражение лица при этом. Умора!
  Но если это для нас обоих это было неизведанной территорией, то вот ситуация с Верой была исключительно моей обязанностью. Как-то она спросила меня, почему она уже может превращаться в кошку, а вот колдовать почти не умеет. Я тогда ответила ей, что все не дается сразу, но вообще-то вопрос ее загнал меня в тупик, ведь у меня было совсем наоборот, то есть я сначала колдовала, а потом уже состоялась как двоедушница. И, как ее ментор, я должна была помогать ей правильно развиваться, но, будучи в этом вопросе чайником (собственно, как и во многих других), я просто не знала, что делать дальше.
  И это Игорь еще предлагал завести еще детей. Ага! Тут с собой не знаешь, что делать, куда еще мелких заводить? Блин, у меня от одной этой мысли волосы седеть начинали.
  Погрузившись в размышления, я не сразу почувствовала холод. Его ледяные щупальца обвивались вокруг моих ног, подползая все выше. Изо рта вырвалось облачко пара, и я заметила, что на волосах появился синевато-белый иней.
  - Саша! - услышала я. - Саша, помоги! Помоги им!
  Холод внезапно прошел, и меня бросило в жар. Кому "им" - долго думать не пришлось. Пулей вылетев из камня, я стала осматривать окрестности и прислушиваться. Уже садились сумерки, мороз крепчал, а девочек нигде не было видно.
  Я услышала детский крик и отчаянный лай собаки. Вдоль позвоночника молниеносно пробежала дрожь и, опустившись на четыре лапы, я помчалась на крик.
  Оставив в снегу глубокие следы, я оттолкнулась от земли, и в один прыжок преодолела расстояние до девочек и не перестающего лаять Севера.
  - Вы в порядке? Что случилось? - Игорь и Евгения Павловна примчались следом. Они крутили головами в поисках угрозы, но никого кроме нас ни на поляне, ни в округе не было, по крайней мере, видимого. - Кто это был? - Белее снега девочки испуганно вращали глазами, не в состоянии выговорить и слова.
  Игорь обменялся с Евгенией Павловной взглядом, и она быстро повела девочек в дом.
  - Ты что-нибудь видела? - спросил он, взяв Севера за ошейник.
  - Нет, - прорычала я, нервно дергая хвостом.
  Что-то здесь было не так: в поляне, в деревьях, даже в снегу и морозном воздухе опускавшихся лесных сумерек. В зеленом спектре звериных глаз я различала некоторые едва уловимые следы, причем не человеческие и даже не звериные.
  Они больше напоминали оставленные взмахом больших крыльев отпечатки, и они были не только на земле, но и на ветках, снег на которых был, как будто сбит или даже сдут.
  В воздухе слабо различался запах эфирных масел или чего-то вроде того. Следуя за ним, я подошла к дереву. На его коре были видны борозды от когтей, и в том месте запах был сильнее уловим, как будто здесь долго сидели и наблюдали, поджидали.
  - Чувствуешь запах?
  - Ладан, - ответил Игорь, немного подумав, - и...
  - Розмарин. Тебе это о чем-то говорит?
  - Не знаю, - хмуро ответил он. - Они используются во многих ритуалах и заклинаниях, так с ходу и не скажешь.
  Уходя с поляны, я подняла голову, и сквозь легкие облака высоко в темнеющем небе мне показалось, что в нем проплыл силуэт крылатого существа.
  Глава 5. Падальщики
  Когда мы вернулись в дом, девочки уже сонно клевали, надышавшись свежим воздухом и объевшись шоколадом, который им дала Евгения Павловна, чтобы успокоить их.
  - Они что-нибудь сказали? - спросил Игорь, снимая курточку с лежавшей у него на руках Аннушки.
  - Они ничего не видели, - с огорчением ответила Евгения Павловна. - Сказали только, что не с того, не с сего вороны стали громко каркать, и они испугались.
  - Вороны или девочки? - хмуро уточнил Игорь, и Евгения Павловна озабоченно пожала плечами.
  - Вряд ли их испугали только вороны, - не менее хмуро заметила я, по примеру Игоря раздевая Веру, устроившуюся у меня на руках.
  - Что ты имеешь в виду? - встревожено спросила она, в свою очередь нахмурившись.
  - Не знаю, - задумчиво ответила я, припоминая свои ощущения на той поляне. - Что-то там было.
  - Кто-то, - сонно пробормотала Аня.
  - Что? - в один голос спросили мы.
  - Кто-то там был. Я слышала голос. Он был очень странный. Такой же, как тогда в школе. Он звал тебя, - Аня посмотрела на меня полуоткрытыми глазами, - только по старому имени, просил помочь им.
  - Кому "им", солнышко? - ласково спросил Игорь.
  - Им... - пробормотала она и отключилась.
  Мы отнесли девочек в комнату и уложили на кровать. Им нужен был отдых, а сами вернулись в гостиную, где я рассказала о том, что перед криками девочек слышала голос.
  - Он сказал "помоги им", и я сразу же подумала про девочек.
  - Как она могла слышать? - удивленно спросил Игорь.
  - Сильфиды очень тесно соприкасаются с воздухом, а воздух слышит все, - ответила Евгения Павловна.
  - Но откуда он шел? - Я прокрутила в голове голос. Он был очень странный, но не такой потусторонний, каким говорила ищейка, когда входила в транс. Если бы не Аня, тоже слышавшая его, я бы все-таки склонилась к тому, что он звучал только у меня в голове.
  - И кому он принадлежит? - добавил Игорь. - Что ему нужно? К чему вообще все эти фокусы?
  - Мне кажется, - я откинула голову на спинку кресла, - он принадлежит моему брату.
  - Разве голос был детский?
  - Нет, но то, что он был младше меня в той жизни, не означает, что в этой жизни будет так же.
  - Допустим, - не стал спорить Игорь. - Так он, получается, мертв? Или как?
  - Ищейка сказала, что он близко, - сказала я, проигнорировав вопрос Игоря, - и что его защищает сильная магия, что кто-то очень не хочет, чтобы я его нашла. И раз он зовет меня, значит, это не он не хочет быть найденным.
  - Думаешь, это он был на поляне и напугал ворон и девочек? - спросила Евгения Павловна.
  - Скорее всего, - ответила я. - Слишком много совпадений, которые вовсе не совпадения.
  - Ну, что ж, я не ищейка, и не могу сказать близко он или нет, но он определенно владеет искусством, иначе связываться с тобой он не смог бы, и нет, - она посмотрела на Игоря, - он не мертв. Был бы мертв - Аня бы тогда его не услышала.
  - Значит, он жив, - сказала я. - И, возможно, в опасности.
  - Или же в опасности ты, - сказала Евгения Павловна, обменявшись с Игорем выразительным взглядом, - и он как-то в этом замешан.
  - Что думаешь делать? - спросил Игорь, когда мы остались одни.
  - Я пока не решила, - ответила я, поправляя подушку на кровати. - Но думаю, что нам не стоит пускать все на самотек и хотя бы еще раз смотаться к ищейке, как я и хотела.
  - Я пойду с тобой. - Игорь придвинулся ко мне ближе, и я, оставив в покое подушку, положила голову ему на грудь. Его ровное сердцебиение как всегда меня успокоило. - Ты же не винишь себя в случившемся?
  - Ну, такие мысли были. Неприятности всегда ходили за мной по пятам, чем этот раз отличается.
  - Всем, - с напором ответил Игорь. - Плохие вещи случаются, и ты не можешь винить себя во всем.
  - А кого мне винить?
  - Может, ищейку. Кто знает, что она там в своем трансе делает, что видит, что ищет. Мало ли кого она могла с собой притащить.
  - Все возможно, - ответила я, закрывая глаза.
  Предположение Игоря было, конечно, весьма здравым, ведь любое магическое вмешательство имеет побочное действие, а то, что делала ищейка, было больше, чем простым вмешательством. По законам магии это вообще было нарушением пространства, и у него могли быть действительно серьезные последствия. Но мне вот почему-то не верилось, что это было из-за нее. Это было что-то другое: что-то связанное со мной. И это мне как раз и не нравилось, ведь все, что так или иначе было связано со мной, обычно оборачивалось полной "Ж", причем не только для меня.
  К сожалению, после случившегося Бабью Выгороду нам пришлось покинуть раньше запланированного срока. Убедившись, что дом на месте, а экзотические растения в оранжерее не сожраны моими кошками, мы оставили девочек и Севера на попечение Феди, чей веник тоже, к счастью, не был сожран, и, решив не откладывать в дальний ящик, сразу же поехали к ищейке.
  Двор освещался плохо. Фонари у обшарпанных подъездов горели через один, не говоря уже о фонарных столбах, обклеенных рекламными объявлениями, которые вообще не горели.
  Дверь в подъезд была открыта настежь. В нем было темно, и на каждой площадке под ногами противно хрустело битое стекло от ламп. На каком этаже находилась нужная нам квартира, я точно не помнила, и, если бы не запах нафталина, сочившийся вместе с запахом фруктового кальяна, из полуоткрытой двери на пятом этаже, мы бы долго блуждали в потемках подъезда.
  Обменявшись с Игорем настороженным взглядом, я коснулась дверной ручки. Пальцы неприятно кольнуло холодом, и волосы на затылке невольно зашевелились.
  Я вошла в темный коридор квартиры. Изо рта вырывались облачка пара. Стены коридора были покрыты узорами инея. Из кухни тянуло холодом. В двух шагах от нее я остановилась, потрогав ногой вялый корень.
  Игорь кинул на меня хмурый взгляд типа "не нравиться мне это" и, переступив через корень, вошел в темную кухню.
  Корни пня, которыми были обвиты стены и окно, валялись на полу. Сам же пень был до такой степени истерзан, что мне страшно было представить, что с ним случилось. Мебель была перевернута и поломана. Окно было выбито изнутри, как будто что-то или кто-то из него выпрыгнул. Разбитый кальян, из которого высыпались догорающие угольки, лежал возле тела ищейки.
  Она была истерзана не меньше, чем ее пень. Кровь ее растеклась под корни и уже свернулась.
  - Это произошло не более часа назад, - сказал Игорь, бегло осмотрев тело ищейки. - Мы опоздали. - Его голос был как натянутая струна, которая вот-вот лопнет.
  - Игорь, смотри, - позвала я, сглатывая подступивший к горлу желудок. Мертвых тел я повидала достаточно, и они меня уже давно не пугали в отличие от того, что было рядом с мертвым телом ищейки.
  Игорь встал и проследил за моим прикованным взглядом до руки женщины, кривыми пальцами которой кровью были написаны два слова: он близко.
  По коже поползли мурашки, изо рта вырвалось очередное облачко пара. Внутри меня зашевелился зверь, заметивший то, что я пропустила, а именно - едва уловимый запах ладана и розмарина.
  - Нина? - Игорь взял меня за руку, почувствовав мое внезапное напряжение.
  - Тот же запах, - сказала я, пробегая горящими зеленым глазами по темной кухне. - Чувствуешь?
  Игорь не успел ответить. Темнота в один миг пришла в движение. Существ более омерзительных я в жизни не видела. Их скелеты окутанные живым мраком вылазили из каждого угла, каждой щели, тараща светящиеся красным глазницы и издавая беззубыми ртами клокочущие звуки, от которых все извилины в мозгах невольно начинали распрямляться.
  - Что за черт!? - Я еле успела отбросить от себя одно из существ куском отбитой столешницы, из которой тут же полезла еще одна тварь.
  - Есть одна догадка, - ответил Игорь, обвивая огненной плетью существо из столешницы и отбрасывая подальше.
  Я предположили, что узнать о ней мне светит только в том случае, если мы выберемся оттуда живыми и, не переставая отбиваться, попятилась к выходу, но не тут-то было: существа лезли и из коридора, загоняя нас в оцепление.
  Мои зеленые вспышки перемешивались с взмахами огненных плетей Игоря. Кухня, да и вся квартира ищейки, медленно, но верно превращалась в развалины: стены рассыпались, по потолку бежали трещины, угрожая обвалить не только потолок, но и крышу, ведь квартира находилась на пятом этаже.
  Отбиваться становилось все сложнее. Мысли путались, тела двигались на автопилоте. Существа все лезли, и их бесконечное множество никак не давало нам пробиться к выходу.
  Внезапно со стороны входной двери блеснула желто-зеленая вспышка.
  - Саша, берегись! - раздался голос.
  Отвлекшись на голос, показавшийся мне смутно знакомым, я не увидела прыгнувшее на меня существо. Игорь успел меня оттолкнуть, но сам замешкался и, потеряв равновесие под весом существа, повалился на пол.
  - Игорь! - вскрикнула я. Желто-зеленая вспышка сбила существо с него.
  - Давай, Саша, я прикрою, - крикнул мне молодой парень, присев на корточки возле Игоря, и накрывая себя и его прозрачным щитом.
  Я заставила себя отвести взгляд от Игоря и незнакомца возле него. Закрыв глаза, я подняла руки и, сделав глубокий вдох, хлопнула в ладоши.
  По квартире прокатилась волна, и зеленое пламя вспыхнуло с такой силой, что пробило потолок. Существа корчились в огне, испуская тошнотворный запах гнили. Куски обрушившегося потолка падали на них, и они злобно клокотали.
  - Кажется, ты перестаралась, - заметил незнакомец, из-под щита наблюдая, как крошиться крыша, заваливая выход из квартиры.
  - Черт! - выругалась я. Дышать становилось нечем. Из-под завалов распространялся зеленый огонь. Единственным выходом оставалось окно.
  - Ты, наверное, шутишь?! - кашлянул Игорь, покачиваясь на ногах. - А перемещение уже не моде, что ли?
  Я подхватила его с одной стороны, а незнакомец с другой, и мы подошли к окну. Дым валил из него, застилая обзор. С улицы уже доносились крики людей и вой пожарных сирен. Действительно, прыгать было плохой идеей.
  Позади нас с треском обвалился еще один кусок крыши, и зеленое пламя, гонимое воздухом, рванулось в окно.
  - Черт! - в один голос выкрикнули мы, слишком поздно сообразив, что обогнать пламя и переместиться мы не сможем.
  Огненный столб выбросил нас в окно, и я только в последний момент, когда до земли оставалось метра два, смогла среагировать, и мы жестко приземлились на пол в гостиную.
  - Батюшки! - закудахтал Федя, спасая свой веник от сыпавшихся с нас зеленых искр.
  - Эээ... - Аня и Вера, листавшие книгу у камина, изумленно открыли рты и выкатили глаза.
  - Да, - дымясь и кашляя, сказала я, поднимаясь на ноги, - мама с папой еще и не такое могут!
  Игорь косо посмотрел на меня с пола, всем своим видом показывая, что, если бы в данный момент он мог говорить, то сказал бы приблизительно следующее: ваша мама еще и не такое может, с нее брать пример не стоит.
  Лежавший рядом с Игорем парень застонал. На лбу его зрела воинственная шишка.
  Игорь, отодвинувшись, недовольно ткнул в него грязным пальцем, мол, ты и его прихватила.
  Ответив ему взглядом "не было времени подумать", я накинула на него кокон и переместила в гараж.
  - Ты что его в гараж отправила? К машинам? - возмущенно прохрипел Игорь, выкашляв остатки дыма.
  - Да, и к моему мотоциклу, а что лучше к твоим драгоценным сорнякам в оранжерею? - огрызнулась я. Игорь скорчил понятную ему одному физиономию. - Так, девочки, - я повернулась к Ане и Вере, - соберите самое необходимое, переночуете у дяди Марка.
  - Ну, мам... - завыли они. В глазах их светилось любопытство. Все-таки родители не каждый день вваливаются домой дымящиеся, грязные, да еще и с каким-то неизвестным субъектом подмышкой.
  - Слышали, что мама сказала? - вмешался Игорь. - Быстро! - Девочки разочарованно поникли.
  - Мы не знаем, где дядя Марк живет, - пискнула Вера.
  - Черт, я тоже. - Я перевела вопросительный взгляд на Игоря.
  - Не смотри так на меня, он твой друган.
  - Блин! Ладно, тогда к Саше и Рите.
  - Ну, мам, - снова завыли девочки, - она же все время воздух портит!
  - Переживете! - отрезала я.
  Девочки переоделись, собрали кое-какие вещи и исчезли. Федя, причитая, принялся убирать в гостиной, а мы поднялись в спальню.
  Игорь снял пальто и облокотился на комод.
  - Покажи, - попросила я, кинув пуховик на пол.
  - Там просто синяк, - отмахнулся он, но я уже стаскивала с него свитер. С левой стороны на ребрах синевой наливалось пятно.
  - Скорее всего, еще и трещина в ребрах.
  Я присела на кровать и аккуратно провела пальцами по пятну, а потом поцеловала. Оно немного побледнело, и Игорь немного легче вдохнул.
  - Узнаю тебя прежнюю, - хитро произнес он.
  - Это какую? - спросила я, снова целуя его.
  - Ту, которую заводят драки, - ответил он, кивая на мои руки, переместившиеся с его торса на ремень брюк. Что есть - то есть.
  Я коварно посмотрела на него снизу вверх и, оставив ремень в покое, прошлась руками по его животу и спине. По нему побежали мурашки, и взгляд стал более томным. Да, вот так. Теперь я тоже узнаю его прежнего.
  Сняв свой свитер, я встала и обвилась руками вокруг его шеи. Кожа его, касавшаяся моей, была горячей, а губы так близко от моих, что я почти чувствовала их вкус.
  Я закрыла глаза, предвкушая сладкий поцелуй и все то, что последует за ним, но дверь в нашу спальню беспардонно распахнулась.
  - Нина, ты... - Марк потерял окончание фразы, застыв в дверном проеме.
  - Какого черта? - прорычал Игорь, убийственно сверкая глазами. Марк, быстро сообразив, что Игоря лучше не злить, тем более в такой неловкой ситуации, и поспешно ретировался, закрыв за собой дверь. - В собственном доме нет покоя! - разбушевался Игорь.
  Смеясь, я отошла от него, снимая остальную одежду.
  - Попытка номер два, - проворковала я, поманив его в ванную.
  Взглядом разъяренного быка Игорь прожигал дверь, явно раздумывая, не пойти ли ему следом и не поддать ли Марку звездюлей, но, посмотрев на меня, стоящую без одежды в ванной, передумал.
  Сменив вид разъяренного быка на укрощенного льва, он последовал за мной.
  Спускаться вниз мы не торопились, и Марк перемерял весь первый этаж нетерпеливыми шагами, пока мы, наконец, не спустились.
  - В квартире ищейки был пожар, - сказал он, обменявшись с Игорем взглядом "проехали".
  - Мы знаем, - ответила я, присаживаясь на диван в гостиной. Федя поспешил вытереть воду, капавшую с моих волос, недовольно ворча. - Мы там были.
  - Были? - удивился Марк, пытаясь сложить два и два.
  - Нина немного перестаралась, - пожал плечами Игорь. В его руке уже был стакан с виски, который он задумчиво цедил.
  Марк вопросительно посмотрел на меня, и я кратко рассказала ему про случившееся в Бабьей Выгороде, и потом в квартире ищейки.
  - Есть идеи, кто это мог быть? - спросила я, поморщившись от воспоминаний о мерзких существах. Марк и Игорь переглянулись.
  - Падальщики, - сказал Игорь, и Марк согласно кивнул.
  - Звучит не очень, - сказала я, отмахиваясь от Феди, пытавшегося замотать мне волосы тряпкой.
  - Так и есть, - согласился Марк. В его руке тоже появился стакан. - Редкая погань.
  - Кто они?
  - Они существа, живущие на границе жизни и смерти и питающиеся силами умерших ведьм.
  - Когда ведьма или ведьмак умирают, - ответил Игорь на мой не заданный вопрос, - вместе с их душой выходит и их сила, но если душа уходит в другой мир, то сила какое-то время витает на месте гибели, пока не рассеиться или кто-нибудь ее не соберет.
  - Раньше многие из наших таким промышляли, - добавил Марк, - да и сейчас, наверное, тоже такое есть, но падальщики не появлялись давно. Насколько я знаю, они были изгнаны с помощью очень сильного ритуала и заперты на границе жизни и смерти, не имея возможности просачиваться в наш мир.
  - А в том ритуале случайно не использовался ладан и розмарин? - спросила я, отбирая у Феди тряпку и указывая ему на его веник.
  - Без понятия, - ответил Марк, - но это очень древний ритуал. Такой сейчас даже и не найти. Разве что...
  - Разве что? - переспросила я, провожая взглядом Федю, обиженно нырнувшего в свой веник.
  - Разве что в одном из гримуаров, - закончил он фразу.
  - Хочешь сказать, что кто-то имеющий гримуар вызвал их в наш мир? - хмуро глядя, как вновь наполняется стакан, спросил Игорь
  - Это единственное логическое объяснение их появлению.
  - Может, нам стоит спросить нашего нового знакомого? - предложила я, вспомнив про кокон с незнакомцем в гараже.
  - Какого знакомого? - настороженно спросил Марк.
  - Того, кто может оказаться моим братом.
  Глава 6. Кот в мешке
  - А ты хорошо его приложила, - присвистнул Марк, рассматривая шишку на голове парня.
  - Почему сразу я, да еще и приложила? - возмутилась я. - Он сам ударился. Во время падения или еще раньше.
  - Ударься он во время падения, шишка была бы сзади, - возразил Марк.
  - Может, она там и есть.
  - А что тогда спереди?
  - Кому и какое дело до его шишки? - вмешался Игорь. - Он это или нет?
  Мы втроем уставились на незнакомца, плавающего без сознания в коконе в позе зародыша.
  - Ну, даже не знаю, - сказал Марк. - Я твоего брата не видел.
  - Сложно сказать, - в свою очередь заметил Игорь, - сходства особого я не вижу, но его и в принципе быть не должно. Родства между вами в этой жизни нет.
  - А вы мне жизнь не облегчаете, - буркнула я, подходя ближе к кокону.
  На вид парень был где-то года на два-три младше меня, и да, сходства между нами было не больше чем у пальца с пяткой: волосы его были песочного, а не русого, как у меня, цвета; нос был слишком ровным, а у моего брата, насколько я помнила, он был чуть задран вверх; кожа была светлой, но не такой белой, как у меня; мой брат был немного долговязязым, а этот более коренастым и мускулистым; цвет глаз было не увидеть за закрытыми веками.
  - Может, хватит на меня пялиться? - неожиданно сказал он, открыв глаза.
  Я отпрыгнула от него, как черт от ладана. Даже Марк с Игорем вздрогнули. Кстати, глаза его были желтовато-зелеными, а голос достаточно приятным.
  Дотронувшись до краев кокона, он поморщился и как-то обиженно потер пальцы.
  - Кусается,- улыбнулся он, посмотрев на меня. - Круто! Раньше ты так не умела.
  - Кто ты такой? - спросил Игорь. Взгляд его был настороженным, и в теле ощущалась напряженность человека, готового в любой момент применить силу.
  - А ты кто такой? - вопросом на вопрос ответил парень, пытаясь перевернуться в коконе. - Саш, ну серьезно, это действительно так необходимо? - В его голосе послышалась детская обида.
  Прищурив один глаз, я посмотрела на него, пытаясь отделить желаемое от действительного, и здраво взглянуть на человека передо мной, но чувства, как и мысли, путались и сбивались, поэтому я сделала то, что в данной ситуации было разумнее всего.
  - Спать! - приказала я, и парень тут же отключился, нелепо перевернувшись в коконе.
  - Разумно, - сухо заметил Марк.
  - И что теперь с ним делать? - спросил Игорь, с видимым недовольством оценивая расстояние между коконом и его лексусом.
  - А ты ничего не почувствовал? - Я с надеждой посмотрела на него.
  - Удивление, радость, опасения, симпатию, причем сильную, но это абсолютно ничего не доказывает. - Игорь положил руки мне на плечи и слегка помассировал их.
  - Ну, а ты что скажешь? - спросила я у Марка.
  - Он мне не нравиться, - ответил он, косо глянув на спящего парня.
  - А что-то, кроме того, что мальчики не в твоем вкусе? - Я устало опустила голову на плечо Игоря, подавившего улыбку.
  - А кроме этого, - сказал Марк, проигнорировав мою колкость, - тебе нужна Рита.
  От неожиданности я поперхнулась собственной слюной. Нет, ну, ее способности, конечно, сильно возросли, но почти не поддавались контролю. Да и мало ли, что там у него в голове, а вдруг она, прочитав их, возьмет да и родит у нас в гараже.
  - Звучит разумно, - согласился Игорь. - Завтра утром они с Сашей все равно приведут девочек, вот и попросишь ее.
  - Утром - так утром, - ответил вместо меня Марк. - Ну, тогда я пошел, если вам, конечно, на ночь третий не нужен.
  - Пошел вон! - молниеносно превратившись в разъяренного быка, рыкнул Игорь, и Марк со смехом исчез.
  Федя вызвался нести почетный караул, и ему бесполезно было говорить, что парень из кокона выбраться не сможет.
  - Если он использует силу, она отрикошетит в него, понимаешь? - теряя терпение, в сотый раз повторила я. - Выбраться он никак не сможет!
  - Кот в мешке - все равно кот! - безаппеляционно заявил Федя, подзывая к себе Севера.
  - Оставь, - сказал Игорь, - пусть караулит, раз так хочет. Идем спать.
  Сдавшись, я устало поплелась за ним в спальню, но сон не спешил приходить. Когда я впервые решила найти своего брата, я думала, что как только увижу его, то сразу пойму, он это или не он, но вот глядя на незнакомца, я понимала только то, что ничего не понимала.
  Тут же мне приходило в голову, что вообще-то он и не сказал, что он мой брат. Да, он назвал меня по старому имени, но его знал любой из тех, кто был в то время со мной в пристанище, и то, что он так меня называл, означало лишь то, что про мое прошлое он знал, что, в свою очередь, вовсе не означало, что он был его частью.
  К тому же нельзя было игнорировать то, что, как только я отказалась от его поисков, он тут же нарисовался. И это я еще не брала во внимание появившийся после моего отказа таинственный голос и происшествие в Бабьей Выгороде, не говоря уже про подозрительную смерть ищейки и появление падальщиков.
  Все это просто не могло быть совпадением. Только не у меня, только не в моей жизни.
  С разболевшейся головой я смогла уснуть только на рассвете, и то - всего лишь на несколько часов. Игорь заботливо избавил меня от мигрени и принес завтрак в постель. Какая же он у меня все-таки лапочка!
  Переодевшись, я спустилась вниз и, еще даже не завернув в гостиную, услышала громкую отрыжку. Понятно, Рита уже была здесь.
  - Всем привет! - как можно бодрее сказала я, входя на кухню.
  Марк лениво наблюдал, как Игорь в фартуке сосредоточенно варил для девочек манную кашу, которая все время норовила сбежать. Блин, серьезно, вот к чему такое упорство?
  Я тихонько кашлянула, и кастрюля, подпрыгнув на плите, сменила подгоревший цвет и бесчисленное количество комочков на нормальный, и поплыла разливаться в тарелки.
  - Наконец-то, - проворчала Вера. Игорь скрестил руки на груди, недовольный моим вмешательством.
  - А мне? - подала голос Рита, закончившая шнырить в холодильнике.
  - Самообслуживание, - отрезала я под возмущенные взгляды Игоря и Саши. Марк только усмехнулся.
  - Это вот так ты хочешь попросить меня об одолжении? - обиженно отрыгнула Рита, поглаживая свой необъятный живот, и голодными глазами глядя на тарелки с кашей, которые девочки опасливо отодвинули от нее подальше.
  - Конечно, нет, - елейным голоском ответила я. Вспомнив, что я от нее хотела, я подавила раздражение, и тарелка с кашей и самой большой ложкой, которой позавидовали бы даже медведи из сказки, мягко опустилась на стол перед ней. - Сиропчика?
  - Ага, - улыбнулась Рита, довольно потирая руки. - И тостики с джемом. - Я возмущенно открыла рот, но вмешался Игорь.
  - Я сделаю. Сколько тебе?
  - Семь-восемь, - ответила она, поливая кашу сиропом. - А можно и десять. Смотря, с каким джемом. Я люблю яблочный.
  Тут даже Игорь не смог удержать беспристрастное выражение на лице. Он посмотрел на виновато стоявшего позади Риты Сашу, и пожал плечами. Да уж, с таким аппетитом Саше нужен был не мешочек на удачи, а скатерть самобранка высшего качества.
  - Все, я готова. - Затолкав десятый тост в рот, Рита выбралась из-за стола. - Ведите! - Саша взял ее под руку, и мы всей компанией отправились в гараж.
  - А вы куда собрались? - Игорь строго посмотрел на Аню и Веру, замыкавших шествие.
  - Мы с вами хотим, - ответила Вера, и Аня согласно закивала.
  - Наверх! Живо! - Сообразив, что спорить бесполезно, девочки поплелись к лестнице. - Любопытные, какие! - проворчал он, после того, как громко хлопнула дверь их спальни.
  - Фу! - сказала Рита, даже забыв отрыгнуть.
  - Это еще мягко сказано, - заметил Игорь, глядя на приличных размеров кучку, мирно лежавшую возле моего мотоцикла и благоухающую на весь гараж.
  - Батюшки! - Федя сонно высунулся из веника. - Уснул!
  Север виновато ткнулся влажным носом мне в руку.
  - Знаю, - ответила я, ласково потрепав его по голове. - Это не твоя вина. - Я строго посмотрела на Федю. Караульный, блин.
  - От беда! - всплеснул руками домовой, и протопотел убирать.
  - Ну, как? Есть контакт? - спросила я у Риты, склонившейся над коконом.
  - Ему сниться сон, - ответила она, наклонив голову на бок.
  - И? - Я нетерпеливо постукивала по капоту своей хонды.
  - Разбуди его, тогда будет тебе и "и", и все остальное.
  Я с сомнением посмотрела на Игоря, и он кивнул. Придется будить, не зря же мы Риту так накормили. Пускай работает теперь.
  Веки парня, неуклюже лежавшего в коконе, дрогнули. Взгляд его был немного растерянным, немного обиженным, немного удивленным, но ни намека на злость не было.
  - Как вас много, - зевнул он, потягиваясь. - Доброе утро всем. Сейчас же утро, да? - Он оглядел каждого присутствующего в гараже. Ему, конечно же, никто не ответил. Все с напряжением ожидали, что же скажет главный эксперт - Рита.
  Секунды тянулись бесконечно, а она все молчала, покачивая головой и жутковато тараща глаза на парня, не забывая при этом попеременно то икать, то отрыгивать.
  - Ээээ... - Парень подозрительно посмотрел на нее, и перевел вопросительный взгляд на меня. - С ней все хорошо?
  - Ну, даже не знаю, - наконец произнесла она. - Мыслей у него много, воспоминаний тоже. Все они о тебе, кстати. Слушай, а ты ничего так раньше была.
  - Спасибо, конечно, но что это значит? Он это или нет?
  - Я вообще-то здесь, - обиженно заметил незнакомец, на которого никто не обратил внимания.
  - Прости, Нина, - с сожалением сказала Рита, - но этого я не могу тебе сказать. Воспоминания - они как книги, понимаешь? Они состоят из множества историй, но сказать наверняка, были ли они пережиты им самим, или, же взяты откуда-то еще, невозможно. Но мыслит он связно, воспоминания тоже связные, так что...
  - Это он.
  - Скорее всего.
  - Скорее всего, - повторила я. Такой ответ меня не особо устраивал.
  - Прости, - еще раз сказала она, - боюсь, что знать наверняка можешь только ты.
  Вот этого я и боялась. Я? Знать? Я и в себе-то разобраться не могла, что же было говорить про других.
  - Эй, я все еще здесь, - снова подал голос парень. - И я, кстати, голодный. И пить хочу. И в туалет хочу. Выпусти меня, Саша. Ну, сколько можно уже?
  В голосе его снова послышалась какая-то детская обида, и не с того, не с сего меня окутал запах яблок. На душе как-то стало спокойнее, мысли прояснились. Рита была права: никто, кроме меня, не мог определить был ли этот парень моим братом, или же нет.
  Я подняла руку, чтобы снять кокон, но Игорь придержал ее.
  - Ты уверена? - Я кивнула, и свечение кокона погасло.
  Парень успел скоординироваться и приземлиться на ноги, да так по-кошачьи, что даже Марк не мог бы с этим поспорить.
  - Как тебя зовут? - спросила я.
  - Славик, - быстро ответил он, и так же быстро добавил: - но ты можешь звать меня Мишей, если тебе так удобнее.
  - Славик, - мягко произнесла я, - что бы ты хотел поесть? - Он улыбнулся, смешно так потерев нос.
  - Честно говоря, я бы и слона съел.
  Саша, извинившись, откланялся, и увел Риту домой. Она пыталась сопротивляться, любопытно же ей было, но пицца оказалась лучшим предложением, чем наши проблемы, от которых, как я видела, он хотел держаться подальше, и еще дальше держать от этого свою жену, вот-вот собиравшуюся рожать.
  Вот уж кто точно не спешил уходить, так это Марк. Возможно, он чувствовал ответственность за то, в какой ситуации мы сейчас находились, ведь он больше всех поддерживал меня в поисках брата и именно он свел меня с ищейкой, которая теперь была мертва.
  Хотя, скорее всего дело было не ответственности или вине, а в том, что обстоятельства смерти ищейки и то, послание, что она оставила кровью, были более чем тревожными знаками, не говоря уже о загадочном появлении падальщиков, чуть не загнавших нас с Игорем на тот свет.
  И вот как раз Слава был связующим звеном, что понимала и я. Так что на повестке дня у нас было не столько выяснение того, кем он мне приходился, а сколько вообще выяснение того, что же тут у нас назревало.
  Марк с очень мрачным видом сопроводил Славу в туалет, пока я накрывала на стол в кухне. Игорь хмуро наблюдал, как в тарелках появлялись яблочные пироги, запеченная рыба, овощная нарезка и прочее. Мне пришлось отправить такого добра и наверх в комнату девочек, чтобы они не прибежали на запах. Их бы было лучше вообще отправить куда-нибудь на всякий случай, но мне все же казалось, что мы втроем сможем их защитить, если что-то пойдет не так.
  Пока Слава ел, никто не проронил ни слова, пребывая каждый в своих мыслях. Наблюдая за ним, я обдумывала вопросы, которые стоило задать ему сначала, но все они казались мне какими-то глупыми и совершенно ни о чем. Очевидно, что он многое обо мне знал, так что, возможно, следовало сменить тактику и позволить ему задавать вопросы.
  - Спасибо, - поблагодарил он, покончив с яблочным пирогом. - Ты стала готовить намного лучше.
  - Кто ты такой? - резко выдохнула я, плюнув на собственное решение сменить тактику. - Откуда ты меня знаешь?
  - Саша, я ведь уже сказал...
  - Это уже не мое имя, - перебила я.
  - Да, прости. - Он немного покраснел, и снова почесал нос. - Старая привычка, - улыбнулся он.
  Я достала сигареты и закурила, не зная, что сказать дальше.
  - Ты мне не веришь, - печально произнес он.
  - Я хочу тебе верить, но... - Я замялась, подбирая слова. - Я помню тебя ребенком и... - Снова в нос ударил запах яблок, и мне стало грустно.
  - Я знаю, ты через многое прошла. - Он положил руку на мою и слегка сжал ее. Игорь с Марком напряглись, но он не обратил на них внимание. - Знаю, скольких близких ты потеряла, и как тяжело тебе с этим жить, но я здесь. - Его желто-зеленые глаза смотрели на меня так сочувственно, что я не выдержала.
  - Ты можешь идти, - хрипло сказала я.
  - Но... - На его лице отразилось разочарование.
  - Не заставляй меня повторять, - вмешался Игорь, угрожающе сверкая глазами.
  Слава встал, ссутулив плечи. Возле моей руки появился листочек с номером телефона.
  - На тот случай, если ты передумаешь, - с горечью сказал он и исчез.
  Глава 7. Гнездо
  Марк исчез следом за Славиком. Наверняка отправился следить за ним. Уж больно он мрачно смотрел на него на протяжении всего разговора, если это вообще можно было назвать разговором.
  Запах туалетной воды Игоря перебил немного стоявший в гараже запах бензина и собачьих экскрементов.
  - Не очень все прошло, да? - Он присел рядом и облокотился на мой мотоцикл.
  - Думаешь, это он? Действительно он?
  - Думаю, что Рита права. Он это или не он - можешь сказать лишь ты. Но его чувства настоящие. Это я тебе сто процентов говорю.
  - Чувства, мысли, воспоминания... Что это вообще значит? У Кости это тоже было, но ничего хорошего это не принесло ни мне, ни ему. - Я невольно коснулась подвески, которую после той ссоры с Игорем носила в кармане, а не на шее.
  - Он не Костя. Да и ордена больше нет.
  - Ордена нет, но ведь что-то есть? Кто-то убил ищейку после моего визита к ней. Кто-то выпустил падальщиков. Кто-то был в Бабье Выгороде. Кто-то близко. Неужели все повторяется? Неужели мы не можем и дня прожить, чтобы кто-то, да и не попытался нас обмануть или убить?
  - Ты утрируешь, - возразил Игорь, взяв меня за руку, на котором загадочно мерцало кольцо цвета морской волны в форме полумесяца, такое же, как было у него. - Во-первых, не факт, что убийство ищейки связано с тобой. У нее и другие клиенты были, кроме тебя. Во-вторых, был ли кто-то в Бабьей Выгороде, мы тоже не можем утверждать наверняка, ведь ни девочки, ни мы так никого и не увидели там. В-третьих, слова ищейки могли тоже не относиться к тебе. Мало ли что за "он" и что значит "близко"? В-четвертых, падальщиков вообще могли и не выпускать, а они сами могли найти брешь и выбраться, ведь любое заклинание можно обойти, да и оно само по себе со временем слабее, а времени прошло очень много и... Почему ты так на меня смотришь?
  - Да вот, смотрю и думаю: когда же ты стал у меня такой умный? - ответила я, реально впечатленная его речью. Круто он так все по полочкам разложил.
  - Я всегда был умным, - наигранно обиженно сказал он. - А ты всегда была человеком крайностей: то забивала на самые очевидные угрозы, то из мухи слона делала.
  - И какая же сейчас крайность?
  - Вторая, походу. Ну, а там - как знать. Все может быть. И ты, и я врагов нажили достаточно.
  - Да уж, - согласилась я, крепче сжимая его руку. Хорошо, что мы с ним были половинками одного целого, и мою панику и паранойю он уравновешивал своим спокойствием и рассудительностью. - Спасибо, - сказала я, кладя голову ему на плечо.
  - За что? - удивился он.
  - За то, что я всегда могу опереться на тебя и получить совет.
  - Вот если бы ты еще к ним прислушивалась, - улыбнулся он. - И, кстати, совет я тебе еще не дал, но если бы дал, то он звучал бы приблизительно следующим образом: слушай себя.
  Совет, конечно, был так себе, но с другой стороны все гениальное просто. В любом случае, я решила так и поступить. Забавно, правда, что для того, чтобы услышать себя, я отправилась в самое, что ни есть громкое место - на кладбище.
  Почему громкое? Да потому, что на новом кладбище, где был похоронен Макс, неустанно выл ветер. Причем, в любую погоду. Раньше мне казалось, что в нем я слышу рев его спортивного сузуки, но со временем этот звук совсем затерялся в ветре, и я его уже не слышала.
  Могила Макса была почти вся засыпана снегом. Замерзшие цветы пиками торчали из побелевшей от мороза амфоры. Я смахнула снег с памятника, чтобы увидеть фотографию, на которой он улыбался.
  Мне хотелось сказать ему что-то, но слова не шли. Мысли вяло ворочались в голове. Не без усилий я выстраивала их в цепочку, чтобы хоть как-то прояснить для себя то, что я чувствовала, что думала, что хотела чувствовать и думать.
  Когда я решила найти брата, я подозревала, что за этим желанием стояло не только стремление воссоединиться, если оно вообще было, ведь я была эгоистом, да и росла без братьев и сестер, и кроме воспоминаний о том, как это было иметь кого-то младшего, я не имела другого представления об этом. И вообще, если уж так положить руку на сердце, то та жизнь, тот образ жизни, та модель - они были для меня, как штанишки, из которых я давно выросла, но вот почему-то упорно хотела натянуть.
  Игорь считал, что это было несправедливо врываться в жизнь того, кто когда-то был близок мне, но теперь жил по-новому и двигался дальше. И даже если я была с этим не согласна и все-таки хотела стать частью этого "нового", чтобы что-то искупить или изменить, то, размышляя об этом, я не могла не спрашивать себя о том, что же именно я могла изменить.
  Я могла сказать брату, что жалела, что ушла, что мне следовало остаться и принять бой там, пускай даже и смертельный для меня, но, по крайней мере, я была бы с ним, с ними, и до конца. Я могла сказать, что теперь я другая, что было правдой лишь отчасти, и что мы можем начать с начала и сделать то, что не могли сделать в той жизни.
  Я могла сказать и сделать еще много чего, но нужно ли это было ему? Может, это я, как и говорил Игорь, никак не хотела отпускать прошлое, в то время, как другие давно уже двигались дальше?
  Я помнила брата маленьким мальчиком, но он более таковым не являлся, и все мои фантазии по поводу того, как бы мы могли зажить, были не более чем фантазиями, далекими от реальности.
  И все же мой брат нашелся, то есть кто-то нашелся. Кто-то, кто утверждал, что он мой брат. И вот тут начиналось самое интересное: в своем привычном стиле я, достигнув желаемого, начинала сдавать назад, даже не попытавшись понять, действительно ли он был тем, за кого себя выдавал.
  - Слава... - протянула я. - Слава, Слава, Слава... Что мне с тобой делать?
  Что-то коснулось моего плеча, и, взвизгнув не своим голосом, я отпрыгнула метра на два, чуть не сбив памятник, соседствующий с могилой Макса.
  - Ты совсем придурок? - взвилась я, тяжело дыша. Черт, так же можно и сердечный приступ заработать!
  - Я звал, но ты не ответила, - как всегда мрачный, ответил Марк.
  - Что ты тут делаешь? - спросила я, вытирая об себя вспотевшие ладони, которые все еще подрагивали.
  - Пойдем со мной.
  - Куда?
  - В жопу труда, - ответил он, покосившись по сторонам, как будто опасался, что нас могут подслушать. - Пошли. - Он протянул мне руку.
  Я внимательно посмотрела на него. Вот уж кто точно не был паникером и параноиком, и раз уж вел себя так подозрительно, то причины на это были и отнюдь не детские.
  Насторожившись, я пробежала глазами могилы, зловеще белевшие на фоне зимних сумерек, и взяла его за руку.
  Кладбище исчезло, и вместо морозного воздуха в нос ударил запах гари. Квартира ищейки выглядела еще хуже, чем когда мы ее покинули. Покрытые льдом корни, скорчившись, лежали на полу. Остатки сгоревшей мебели обугленными огрызками рассыпались под ногами. Разрушенные огнем стены обваливались от малейшего порыва ветра, проникавшего в квартиру через окно и дырявый потолок.
  Тела ищейки естественно там уже не было. Сгорело ли оно или огонь успели потушить до того, как над ним надругалось пламя, было неизвестно, и только наведенный белым контур в том месте, где оно лежало, говорил о том, что оно вообще было.
  - Зачем мы здесь? - спросила я, осматривая разрушения, оставленные мной.
  - Смотри, только внимательно, не как человек. - ответил Марк, присев возле белого контура. Глаза его уже светились желто-зеленым огоньком.
  Я последовала его примеру и, опустившись рядом с ним, проследила за его взглядом. Остатки кровавой надписи, оставленной ищейкой перед смертью, были выжжены или смыты водой, но в зеленом спектре моего нечеловеческого зрения они были все еще видны, и все так же зловеще гласили "Он близко".
  Сначала я не совсем поняла, что именно Марк хотел, чтобы я увидела, ведь в послании не было ничего нового, но присмотревшись, я заметила, что на ней имелись борозды, как будто кто-то скреб по ней когтями пытаясь стереть.
  Я подумала, что их могли оставить падальщики, и Марк, как будто прочитав мои мысли, показал пальцем на такие же борозды рядом и еще чуть дальше, и еще дальше.
  - Похоже на след, - сказала я, все больше приходя к выводу, что то, куда он приведет, мне не понравиться. Совсем не понравиться.
  - Он тянется до лестничной площадки, но дальше квартиры я не ходил. Ждал тебя.
  - Как мне повезло, - хмуро заметила я.
  На площадке, как и во всем подъезде, свет не горел, но борозды я видела отчетливо и на стенах с облупленной краской, и на потолке с паутиной. Косо и криво они шли через все этажи, обрываясь у двери на первом этаже.
  - Я навел справки. Эта квартира сдается, но квартирантов уже давно никто не видел.
  - Так вот чем ты занимался, а я думала, что за Славой следил, - сказала я, осматривая дверную ручку.
  - Этим тоже, - мрачно ответил Марк, - но об этом потом.
  - Потом, так потом. - Я надела перчатку и коснулась дверной ручки. Замки защелкали, и дверь тихо отворилась.
  В квартире было темно. Воздух стоял спертый. Лампочки во всех светильниках были разбиты, а окна плотно закрыты шторами. Кто-то очень не любил свет.
  На кухне в раковине лежала грязная посуда. Кран капал. В стиральной машинке лежало белье. Кто бы здесь не жил, квартиру он покинул вместе с делами.
  - Нина.- Из второй комнаты послышался напряженный голос Марка. - Кажется, я нашел квартирантов.
  Я закрыла рот и нос рукой, частично, чтобы не задохнуться, частично, чтобы не вырвать, настолько сильным был запах разложения. На кровати лежали тела. Судя по всему, это были парень и девушка, но точно сказать было невозможно, как и то, сколько они там пролежали.
  Я поспешила открыть окно, пока Марк не понятно, зачем изучал тела.
  - Нашел что-нибудь? - спросила я, сделав несколько глотков свежего воздуха.
  - Смерть их определенно была не естественной. Видишь? - Задержав дыхание, я нагнулась и посмотрела туда, куда он показывал. На шее парня имелись две точки, похожие на укусы. - У нее такие же.
  Мы переглянулись, но ни у кого из нас язык не поворачивался произнести слово, которое так и напрашивалось. Вампир.
  На самом деле "вампир" - это скорее было обобщенное понятие для кровососущих. Их же было больше, чем я предполагала. В гримуаре покойной Екатерины Павловны был целый раздел посвященный таким существам, щедро и искусно снабженный очень подробными иллюстрациями. Собственно, именно после этого я и отложила в очень долгий ящик его изучение. Он с самого начала меня пугал, но это стало последней каплей.
  Так вот, сверхъестественных существ, питавшихся кровью, было предостаточно, и полакомиться двумя ничего не подозревающими людьми мог любой из них. Вот только, как это все увязывалось со смертью ищейки, падальщиками и их возможными следами, которые и привели нас к трупам? Вопрос на миллион.
  Еще раз осмотрев пол и стены от входной двери до комнаты с трупами в поисках других следов, мы уже собрались уходить, но внезапно меня пронзил уже знакомый холод. Голоса в этот раз не было, но дверь в комнату протяжно скрипнула, как будто приглашая меня снова войти в нее.
  - Что такое? - настороженно спросил Марк, заметив, что я остановилась.
  - Не знаю. - Холод исчез, но комната с трупами все равно каким-то странным образом звала меня.
  Вернувшись в нее, я снова осмотрелась. В ней явно было что-то, что мы пропустили. Невероятным усилием я заставила себя сделать глубокий вдох, подключив при этом звериное обоняние. Среди запаха разложения едва улавливались и другие запахи - ладана и розмарина. Они откуда-то тянулись, но откуда?
  Я подошла к окну и, став против света, пустила по комнате густой зеленый туман.
  - Смотри. - Я указала на туман, который под воздействием воздуха из окна медленно втягивался под кровать, на которой лежали трупы. - Как думаешь, что там?
  - Есть только один способ узнать. - Марк вопросительно посмотрел на меня, и я согласно кивнула.
  Кровать поднялась к потолку, открывая нам большую дырку в полу, куда и сочился мой туман. По краям были такие же борозды, как и в подъезде, а сами края дыры были как будто прогрызены, причем прогрызенным было все - начиная от ламината до фундамента дома.
  - Думаешь, пожиратели? - хмуро спросил Марк.
  - Есть только один способ узнать, - ответила я, спуская ноги вниз.
  Дыра была глубокой. Не знаю точно, на сколько метров заливали фундамент, но она шла, наверное, до его основания, а далее проходила уже непосредственно под ним, образуя своего рода тоннель, стены которого были испещрены бороздами, как никогда напоминавшими следы от когтей.
  Тоннель тянулся метров шесть, и с каждым нашим шагом запах ладана и розмарина становился сильнее, а вот гордость за себя, осмелившуюся спуститься в него, сдувалась как шарик, уступая место страху и очень дурному предчувствию.
  Последнее меня не обмануло, и в ужасе отпрянув, я вцепилась в куртку Марка. Более жуткого зрелища я и представить себе не могла. Разлагающиеся трупы были просто неудачной декорацией для детей по сравнению с этим.
  Выглядело оно, как гнездо, только не на дереве, а скорее в дупле. Низ его был сделан как из газет, смоченных в какой-то смоле, что ли. По бокам были уложены клоки шерсти, перья, ветки и прочий подобный мусор.
  Удушающий запах ладана, стоявший там, резал глаза. У меня закружилась голова и, если бы не Марк, вынесший меня оттуда на руках, я бы так и осталась там дожидаться владельца.
  Вывалившись из его рук прямо в сугроб, я едва успела подобрать волосы, чтобы не обрыгать их.
  - Черт! - с мучительным стоном выдавила я, чувствуя, что голова сейчас просто разорвется. Последний раз у меня такое было в старших классах, когда я доблестно пыталась освоить кунг-фу, только тогда я надышалась сандалом, но он ни шел ни в какое сравнение с проклятым ладаном.
  Мне было так плохо, что я даже не сразу поняла, что уже дома, и только когда Игорь стаскивал с меня обувь и одежду, пропитанную ладаном, я осознала, что лежу в своей постели, а не на снегу.
  Давление упало, и меня начало трусить, но голова болеть не прекращала, и даже Игорь своим волшебным прикосновением не смог снять ее полностью.
  К моему счастью, я провалилась в сон, но он был беспокойным. Кажется, я снова слышала тот таинственный голос, и видела то проклятое гнездо под фундаментом дома, и что-то еще, что показалось мне важным, но на утро ничего вспомнить я не смогла.
  Игорь принес мне в постель завтрак, а девочки стакан с теплым отваром трав, чтобы восстановить мои силы.
  - Ты нас вчера очень напугала, - сказал Игорь, целуя мои руки. Он был бледнее обычного. Под глазами залегли тени от бессонной ночи и волнения.
  - Простите, пожалуйста, - хрипло сказала я, делая глоток отвара. - Я что-то сама не совсем поняла, что вчера произошло. Спасибо, золотые мои, очень вкусно. - Я по очереди поцеловала довольных похвалой девочек. - Мне уже намного лучше. Рецепт Евгении Павловны? - Аннушка кивнула. - Слушай, так его нужно записать. Срочно-пресрочно. В папиной библиотеке возьмите мой травник и запишите в него рецепт. Только, чтобы красиво было, как вас в школе учат. - Девочки раздулись от важности задания и помчались в библиотеку. - Ну, какая гадость, - скривилась я, поставив стакан на прикроватную тумбочку.
  - Между прочим, для этой гадости мне пришлось обкорнать... - возмущенно начал раздуваться Игорь.
  - Да, да, да, - перебила я. - Один из своих экзотических сорняков. Я поняла. - Снова взяв стакан, я сделала еще глоток. - Хоть бы сахара добавил, что ли, - скривилась я.
  - Так, что вчера произошло? - В присутствии девочек Игорь старался не выдавать волнение, но сейчас оно проступило в полной мере.
  - А Марк тебе не рассказал? - Допив травяной отвар, я закусила его омлетом.
  - Нет, - хмуро ответил Игорь. - Он ушел сразу же, как только принес тебя, а мне, видя, в каком ты состоянии, как-то в голову не пришло его расспрашивать.
  Я рассказала Игорю о том, что мы с Марком обнаружили, и реакция его была немного не такой, как я ожидала.
  - Вообще-то, когда я советовал тебе прислушаться к себя, я имел в виду немного другое, - прорычал он. - Между прочим, если долго вдыхать пары ладана в закрытом помещении, то может не только заболеть голова. Ты могла умереть там.
  - Не было там никаких паров! - возразила я, ткнув в него вилкой. - И ты вообще слышал, что я говорила про трупы и гнездо?
  - Слышал, - ответил он, недовольно покосившись на вилку.
  - И?
  Игорь не ответил, но его хмурый взгляд отражал те же опасения, что были и у меня: что-то надвигалось.
  Глава 8. Проекции прошлого
  Потирая виски, я наблюдала за девочками, игравшими с Севером на заднем дворе. Марк, появившийся после обеда, пересказывал Игорю историю с трупами и гнездом.
  - От вас я вернулся в квартиру, но никакой дыры под кроватью уже не было, а потом нагрянули менты, и мне пришлось слинять.
  - Подозрительно как-то, - произнес Игорь, задумчиво поигрывая стаканом с виски.
  - Еще как, - согласился Марк. - Соседи видеть нас не могли, значит, ментов вызвали не они. Кто-то знал, что мы там были. Может, даже за нами следили.
  - Кто? - Игорь отвел взгляд от стакана и с сомнением посмотрел на Марка.
  - Если бы я знал кто, здесь бы не сидел, - со злостью ответил он. - Так что, Нина, давай-ка ты дуй к своему братцу, да бери его как следует за жабры. Он сто пудов в этом замешан.
  - Вот когда ты, мой дорогой, найдешь кого-нибудь родного, что вряд ли произойдет в обозримом будущем, тогда и будешь решать, кого и за что брать! - прорычала я, отвернувшись от окна.
  Мои слова видимо задели его и, скривившись, как от лимона, он исчез.
  - Это было грубо, - как бы, между прочим, заметил Игорь, выразительно посмотрев на меня.
  - Сама знаю, - огрызнулась я, выходя из гостиной.
  Остановившись у лестницы, я повернула назад, чтобы извиниться, не хватало нам еще поссориться, но Игорь уже погрузился в размышления, отстраненно смотря на жидкость в стакане, которым он поигрывал.
  Достав из кармана телефон, чтобы отправить сообщение Марку, с которым мне тоже не очень хотелось ссориться, я спрятала его обратно, ощутив раздражение. Он, конечно, был прав в том, что Слава, мой предполагаемый брат, как-то, да и имел отношение к происходившему, но все же, не смотря на то, что я для себя так и не решила, верить ли Славе или нет, подозрения (да что там подозрения, обвинения!) Марка неприятно меня задели.
  Зимние каникулы незаметно подошли к концу и, чтобы хоть как-то утешить и развлечь девочек, я решила взять их с собой на работу. Игорь это не одобрил, сказав, что одной безбашенной мотоциклистки в семье нам и так было достаточно, и что не хватало еще им подцепить у меня ту же заразную страсть к двухколесному транспорту и скорости, однако был вынужден согласиться с моим решением за не имением своих предложений.
  Посетителей в магазине не было, кроме разве что подростка, которого Марк, добрая душа, периодически вовлекал в работу за небольшую плату. Мальчик по ходу был бездомным, вечно простуженным, с красными от холода руками и голодными глазами, и только одними своими грязными ботинками размера на два больше мог распугать всех клиентов, за что, кстати, его и прогнали, причем весьма грубо, от кофейни напротив. Марк тогда вступился за него, и с тех пор присматривал за ним.
  Поначалу я опасалась, что он что-то украдет, но мальчуган оказался честным, и добросовестно выполнял все поручения, ни разу даже не посмотрев на деньги в кассе.
  - Извинения приняты.
  Я отрешенно наблюдала за тем, как девочки бегают в дорогих японских шлемах по магазину, поэтому не сразу поняла, что он имел в виду.
  - Я же вроде не отправила сообщение, - удивилась я.
  - Но ты слишком хотела его отправить, поэтому я его и получил. Так что, извинения приняты, - сказал он с улыбкой, редкой гостьей на его хмурой физиономии.
  И тогда я задумалась над тем, что он всегда был один: что в прошлой жизни, что в этой. К прайду Фаины он примкнул, насколько я знала, чисто случайно, и особой привязанности к ним не испытывал, но порой мне казалось, что в глазах его скользила тоска по ком-то, и мне было интересно, почему он сам не пытался отыскать того, по ком он так скучал.
  Часто я уже была готова спросить его об этом, но каждый раз прикусывала язык, не желая лезть не в свое дело и бередить старые раны.
  - Ты что-нибудь решила по поводу того парня, что твоим братом прикидывается? - Я сверкнула глазами. Зря я его жалела и щадила, в то время, как мои мозоли он беспощадно топтал.
  - Не твое дело, - огрызнулась я.
  - Мне только кажется, или ты действительно на самом деле боишься узнать правду? - Марк пропустил мою грубость мимо ушей, выразительно посмотрев на меня.
  Я ничего ему не ответила и, достав сигареты, вышла из магазина, обдумывая, как лучше сделать ему какую-нибудь гадость, но, докурив вторую сигарету, поймала себя на том, что подсознательно я с ним была согласна.
  Да, я вроде как хотела что-то перед братом искупить, и да, я вроде как думала, что мне совершенно нечего ему предложить и лучше не портить ему жизнь своим присутствием, но все-таки он отыскался. Не так, конечно, и не таким, как я себе представляла, но уж каким был, и я действительно боялась узнать правду о нем. Причем, я даже и не знала, чего боялась больше: что это будет он, и мне придется держать слово, данное себе; или же, что это будет не он, и мне будет очень больно.
  Оставив девочек в магазине, я позвонила Игорю, чтобы предупредить его, что я отъеду, и чтобы, если задержусь, он забрал девочек, а после набрала номер, который на клочке бумаги оставил мне Слава.
  Долго не раздумывая над местом встречи, я постаралась подробнее объяснить ему, какую именно посадку у кольцевой дороги я имела в виду. Признаюсь, логика моя в этом вопросе выглядела немного извращенной, в смысле встретиться с братом на том месте, где его сестра, то есть я, пала страшной смертью, пытаясь за него отомстить, но, с другой стороны, это было своего рода испытанием, проверкой на вшивость, чтобы посмотреть, как он себя поведет и вообще проявит.
  Да, к моменту той бойни, его уже не было в живых, но он и родители были сожжены теми же людьми, и какие-то эмоции у него должны были возникнуть, на что я и рассчитывала.
  Если он не тот, за кого себя выдает, там я пойму это, и тогда пускай молиться, чтобы я не закопала его там же.
  Заехав по пути в магазин за хлебом и сыром для Хозяина леса, я оставила машину у съезда с кольцевой дороги, и вошла в лес. Мало, что там изменилось, разве что погода не пощадила деревья, облысив их до неузнаваемости.
  После смерти Витольда и разгрома ордена я почти каждый день приезжала туда, чтобы проведать могилы погибших друзей, поплакать без свидетелей и убедиться, что руины особняка все еще были руинами.
  Вот и сейчас я смотрела на них, стоя у кромки леса, и испытывала смешанные чувства, размышляя о прошлом.
  - Странное место ты выбрала для встречи. - Голос Славы вырвал меня из размышлений. - Я уж думал, что шею себе сверну, пока пройду через лес. Хорошо, что тропа попалась ровная.
  - За это скажи спасибо Хозяину леса. Он помог тебе.
  - Оу, ясно. Спасибо, - сказал он, повернувшись к лесу. - Я уж думал, ты не позвонишь. - Я повернулась к нему. - Но я рад, что ты передумала, - добавил он с робкой улыбкой.
  Разглядывая его лицо, я по-прежнему не находила между нами ни малейшего сходства, и, раздумывая над тем, как мне повести себя с ним в этот раз, я решила не задавать глупые вопросы типа "какой у меня был размер груди" или "какой у меня был любимый цвет", и зайти с другой стороны.
  - Пойдем, я тебе кое-что покажу. - На его лице отразилось смятение и легкий намек на страх, но он все же последовал за мной.
  Мы сделали несколько шагов, и местность вокруг нас начала меняться: вместо чисто зимнего пейзажа нам открылась поздняя осень с избой в самом ее центре. Она была старой, побитой временем, но от нее неуловимо тянуло домом.
  - Наша изба, - с теплотой в голосе произнес Слава. - Черт, какая же она страшная.
  - Да уж, - с печальной улыбкой согласилась я, - но сколько воспоминаний она навевает.
  - Одна наша соседка только чего стоит. Черт, какие же у нее дочки страшненькие были! - Я засмеялась. - Как думаешь, что за бусы у нее были?
  - Не знаю, - пожала плечами я. - Заговоренные, наверное.
  Мы замолчали, думая каждый о своем.
  - Мать плакала всю ночь, - хрипло сказал он, не сводя взгляда с избы, - когда ты ушла, а отец... Он места себе не находил. Мы думали, что утром люди нагрянут во главе с бабой Настасьей, но никто не пришел. Они пришли позже. - Изба почти вся затерялась за образами черных всадников, оживленных Славой. - Явились на рассвете. Полсотни, не меньше. Люди шарахались от них, да в избы прятались, но им они были не нужны. Лошади их так копытами били, что изба наша ходуном пошла. Нас вывели на улицу к их старшему. Не знаю, откуда, но мать знала, зачем он пришел. Она сказала ему, что найти тебя он не сможет, как бы ни старался, и плюнула ему под ноги. Я думал, что он ее ударит, и вышел вперед, чтобы этого не позволить, но он просто рассмеялся. Они... - Воспоминания Славы становились ярче и проецировались четче вплоть до малейших деталей. - Они затолкали нас внутрь и... Я помню, что стало очень жарко и... Запах... Я...
  Горящая изба бросала блики на его бледное лицо. Глаза блестели от слез.
  Подавив комок, подступивший к горлу, я взмахнула рукой, и изба исчезла. Вместо нее появились разрушенные стены крепости и огненное кольцо, над которым парил сокол.
  - Я боролась, - тихо произнесла я, глядя на парившего в небе сокола. Огненная ночь сменилась рассветом и холодной весенней землей, покрытой трупами и кровью. - Я боролась, но проиграла.
  - Тогда, - прочистив горло и вытерев рукавом куртки глаза, сказал он, - но ведь не в этот раз? - Он взмахнул рукой, и иллюзия развеялась.
  Я задумчиво посмотрела на руины особняка, таинственно освещенные звездами. Эти воспоминания были слишком болезненными, чтобы проецировать их, поэтому я перевела взгляд на Славу.
  Я все еще испытывала сомнения по поводу него. Я не видела в нем того мальчугана с вечно грязным носом и голодными глазами, каким он был раньше, но ведь его уже и не было. Теперь это был взрослый парень, и как бы мне не хотелось его обнять, я должна была отделять иллюзии от реальности.
  - Когда это произошло? Я имею в виду, когда ты вспомнил? И как меня нашел?
  - Я... - Он хмуро ковырнул снег ногой, опустив глаза. - Мне кажется, я всегда знал, что со мной что-то не так. Не то, чтобы не так, но я чувствовал, что во мне что-то скрыто: что-то, в чем я очень нуждался. Я ведь сирота. Меня бабушка растила, а потом и она умерла. Мне тогда было девятнадцать, и я думал, что не справлюсь один, ведь как раз тогда я и начал меняться.
  - Ты имеешь в виду способности?
  - Да, они стали проявляться. Сначала я не знал, что с этим делать и вообще, что это значит, но мне начали сниться сны. Один сон. Все время один и тот же сон.
  - Какой? - напряженно спросила я.
  - Сад. Мне снился сад. Яблоневый сад. И ты. Ты была там.
  Упоминание про сад почему-то меня насторожило. Да, мы оба были в саду, ожидая, когда будем готовы двигаться дальше, и то, что он это помнил, было в общем-то логично, но, в то же время, слишком уж логично, как будто он говорил мне то, что я хотела услышать.
  Да и вся эта его история с доброй щепоткой сиротинской поносятины и "меня растила бабушка, а потом и она скопытилась, бедный я". Блин, ну серьезно? Неужели он меня совсем за дуру держит?
  - Я не знал, что это значило, кроме того, что это было важно, - ничего не заметив, продолжал он. - А потом я встретил его. Не знаю, было ли это случайностью, или же нет, но Костя объяснил мне...
  - Что ты сказал?
  Попади в меня в тот момент молния, я бы не заметила. Кровь застыла в жилах. Сердце ускорено заработала на пределе своих возможностей. Не может... Не могло...
  - Что...
  Небо над нами почернело. Звезды скрылись за тучами. Ветер сдувал снег с деревьев, разбивал сугробы, свистел в руинах особняка.
  - Повтори, что ты сказал! - Слава едва удерживался на ногах, прикрывая рукой глаза.
  - Перестань! - испуганно прокричал он.
  - Повтори!
  - Костя! Я сказал, что встретил Костю!
  Ветер стих. Звезды снова выглянули из-за туч. Меня окутал запах яблок, и по щеке предательски побежала слеза.
  - Когда это было?
  - Весной, - тяжело дыша, ответил Слава. Лицо его было бледным и напуганным. - Он сказал, что скоро все закончиться, и он отведет меня к тебе, но после я его больше не видел.
  Я закрыла лицо руками, по полной дав волю горьким слезам. Почему он не сказал? Почему?
  - Саша. - Слава подошел и обнял меня сначала осторожно, а потом крепко. - Он... - Вопрос так и не прозвучал, ведь ответ был и так очевиден.
  - Почему? Почему? Почему? - забыв про сомнения, рыдала я, уткнувшись ему в куртку. - Почему он не сказал ничего?
  - Потому что он не собирался умирать, - поглаживая меня по волосам, сказал он очень тихо и с сочувствием. - Не собирался оставлять тебя, не смотря ни на что.
  Глава 9. Фаворит
  - Мне очень жаль, что тебе пришлось пройти через это.
  - А мне нет. - Я шморкнула носом, тщетно пытаясь не дать очередной сопле скатиться Игорю на джемпер. - Без боли нет победы, разве нет?
  - Разве тебе уже не достаточно боли? Пора уже стать счастливой.
  - Я буду. Теперь точно буду.
  Такое вот я дала ему и себе обещание. Даже, скорее клятву: быть счастливой. Ведь теперь со мной был брат, мой младший брат, в котором была хоть и мизерная, но все же частичка Кости. Его последний дар мне в этой жизни. И, не смотря на то, что голос, который я слышала, не мог принадлежать ему, так как Аня тогда его бы не слышала, я все же хотела верить, что это был именно Костин голос, который направлял меня, просто я не сразу поняла куда.
  Марк на работе почти не появлялся. Находки в квартире ищейки чем-то его зацепили, и он никак не мог оставить возникшие тогда вопросы без ответов. Игорь тоже погрузился в какие-то свои исследования, выползая из библиотеки только к ужину.
  Я же просто не хотела больше ни думать про гнездо, найденное под домом ищейки, ни что-либо расследовать в связи с этим. Если это было как-то связано со мной, то оно обязательно себя проявит, а если же нет, то я тем более не хотела в этом копаться, ведь не зря же умные люди говорят - не трогай "Г", оно и вонять не будет.
  И руководствуясь такой вот простой логикой, я не стремилась бежать впереди паровоза, а старалась все свое внимание уделять семье, но, само собой, моим фаворитом был Слава.
  Тему прошлого мы старались деликатно обходить. Да, у меня были еще вопросы, и у него они были, но желание скорее переступить через него было сильнее, поэтому говорили мы в основном о настоящем.
  На работе кроме интернет-заказов, упавших после праздников, заняться было особо нечем, поэтому мне очень приятно было присутствие Славы, забегавшего ко мне после занятий, чтобы развлечь меня рассказами про учебу и всякие мелочи.
  Учился он на маркетолога, причем на бюджете, а на жизнь он зарабатывал через интернет. Я не особо поняла, как и чем именно. Он как-то избегал говорить об этом, возможно, опасаясь, что я буду осуждать его или критиковать, или просто предлагать ему деньги, ведь он был уже не ребенком, а взрослым мужчиной (ну, почти взрослым мужчиной), способным самостоятельно себя содержать. К тому же, он был одаренным ведьмаком, а такие не голодали.
  Однако, если со мной у Славы быстро сложились гладкие и доверительные отношения, то вот с Игорем возникли сложности.
  Слава был очень бойким по характеру и не стеснялся пускать в ход свое обаяние и шарм, и я даже сначала опасалась, что он слишком лихо накатит на Игоря, и, упаси Боже, вздумает назвать его как-нибудь типа "братуха" или "дядя Гарик", но, к моему счастью, этого не случилось, как и, к сожалению, не случилось и крепкой дружбы между ними.
  Во время нашего первого совместного ужина все вроде бы шло гладко: они вежливо прощупывали друг друга, налаживали контакт, но в какой-то момент кто-то из них перегнул палку, и с каждым последующим разом все сильнее сквозила провокация между ними. И если Слава достаточно быстро затормозил, то вот Игорь позиции не сдавал.
  - Твоя сестра говорила, что ты хороший иллюзионист, - заметил Игорь за ужином.
  Он сидел весь в черном во главе стола, закинув ногу на ногу, и поигрывал ножом, периодически посматривая на Славу своим фирменным разноцветным взглядом из-под опущенных ресниц. Седина в волосах придавала ему еще большую притягивающе-отталкивающе-угрожающую специю.
  - Это преувеличение, - вежливо ответил Слава. За весь ужин он так и не притронулся к еде.
  - Да, твоя сестра любит преувеличивать. - Игорь прокрутил нож между пальцев, не спуская взгляда со Славы, от чего тот напряженно передернул плечами. Девочки хихикнули, но поймав мой взгляд, уткнулись носами в тарелки.
  Я не хотела встревать между ними, опасаясь сделать еще хуже, поэтому в который раз подавила желание пнуть Игоря ногой под столом.
  - Но, - продолжил Игорь, - без преувеличения твоя сестра очень одаренная, и к тому, же двоедушница. А как насчет тебя?
  Польстившись словом "одаренная", я не сразу связала его вопрос с ножом, которым он поигрывал.
  - Я...
  - Слав, а тебе что не нравиться еда? - вмешалась я, пнув как следует Игоря ногой, и он метнул на меня недовольный взгляд. - На мои кулинарные шедевры, конечно, еще никто не жаловался, но всем мил не будешь. Может, ты хочешь чего-нибудь другого?
  - Да нет, - Слава улыбнулся, немного расслабившись, - просто нет аппетита. Вообще мне, наверное, пора. Завтра хоть и пятница, но на учебу все равно надо.
  - Это правильная мысль, - похвалила я. - Учиться нужно.
  Тут я немного преувеличила. Может, и нужно, а может, и нет. Я же вот вышку не получила, и ничего. Но каждому, как говориться, свое: если на учебу его тянет, значит для него так правильно.
  Проводив Славу, я вернулась в гостиную. Посмотрев на тарелку брата, я почувствовала разочарование. Вот уже в который раз мне не удалось устроить идеальные посиделки в кругу семьи. Тут еще и Игорь со своими вопросами и намеками.
  - Куда пошли? - окликнула я девочек, спешно покидающих гостиную. - Со стола кто убирать будет?
  - Я убирала в прошлый раз! - заверещала Вера, возмущенно упирая руки в бока.
  - Вручную, а теперь используй магию. Тебе нужна практика, разве нет? А ты, - я погрозила Ане пальцем, - если еще раз увижу, что играешься с ножом, посуда станет сугубо твоей обязанностью! - Скорчив мордочку типа "напугали ежика голой "Ж", она поплелась в кухню. - Это все твое дурное влияние, - накинулась я на Игоря, выхватив у него нож и кинув его на стол. Разочарование плавно перетекло в раздражение.
  - А я причем? - удивленно спросил Игорь, невинно хлопая ресницами.
  - Ты никогда не причем, - буркнула я. - Федя, присмотри, чтобы девочки не халтурили, - крикнула я, поднимаясь по лестнице.
  - Хорошо, когда есть крайний. - Игорь пошел за мной следом.
  - Не иди за мной! Иди в свою проклятую библиотеку! - прошипела я, остановившись посредине лестницы, и уперев руки в бока, как Вера.
  Игорь растерянно замер, не зная, что ему сделать: заметить, что Вера с меня брала пример, или выдать какую-нибудь колкость по поводу моего испортившегося настроения, или же поступить умнее, и тихо и мирно пойти в библиотеку.
  Умник выбрал последний вариант и, смерив меня каким-то таким мужским взглядом, спустился вниз и демонстративно громко хлопнул дверью библиотеки.
  - Ну, и ладно! - фыркнула я, и хлопнула дверью спальни.
  Продувшись в библиотеке до поздней ночи, он поднялся наверх, когда часы пробили далеко за полночь. Я, отвернувшись, сделала вид, что спала. Постель зашелестела, и щека Игоря коснулась моей.
  - Я знаю, что ты не спишь, - прошептал он так, словно подловил меня за чем-то неприличным. Я ничего не ответила. - Ну, прости, родная, что обидел тебя, - предпринял он попытку номер два. - Я не хотел испортить вечер, просто...
  - Просто взял и испортил, - проворчала я. - Опять!
  - Нина... - ласково зашептал он.
  - Зачем я так стараюсь, если это никому не надо? Девочки ладно - им реально по барабану в силу возраста, но ты, я думала, понимаешь, как мне важно сблизиться с братом.
  - Понимаю, но...
  - Что "но"?
  - Вот что у тебя за дурная привычка перебивать? - начал сердиться Игорь. - Я тут пытаюсь...
  - Так что за "но", - опять перебила я. Игорь раздраженно выдохнул.
  - Я не хотел испортить вечер, но твой брат все время от меня закрывается.
  - В каком смысле? - Я перевернулась, чтобы быть к нему лицом. Между бровей у него залегла задумчивая сладка.
  - Не то, чтобы закрывается, просто его чувства какие-то странные. У тебя, например, они все время в движении и такие яркие, и острые, а у него они какие-то сонные, вялотекущие, как будто он их подавляет.
  - Все люди разные, Игорь, - сказала я. - Нельзя всех под одну линейку мерить. К тому же, он очень молод и еще формируется и как человек, и как ведьмак, а, возможно, еще и как двоедушник. Кстати, - вдруг вспомнила я, - мне показалось, или ты хотел кровушки с него сцедить? - Игорь отвел глаза. - Хотел, значит. - Я сузила глаза, снова начиная сердиться. - Чтобы что? Провести эксперимент? Заколдовать? Может, "Обликом" напоить, чтобы проверить, в кого он превратиться?
  - Может, и не "Обликом"...
  - Ты совсем не в своем уме? - подпрыгнула я на кровати. - Головка не болит? Может, у тебя там дырочка, и мозги вытекают?
  - Хамка! - рыкнул Игорь, подпрыгнув, и выскочил и спальни, хлопнув дверью.
  - Сам такой! - крикнула я, потянувшись за таблетками от головной боли. Честное слово, еще один такой семейный ужин, и моя голова просто разорвется.
  На утро за завтраком в доме царила угрюмая атмосфера. Девочки, не зная, что и думать, поочередно смотрели на нас с Игорем, после чего озадаченно переглядывались.
  Периодически он кидал на меня не то виноватый, не то обиженный взгляд, но так и не решился ничего сказать. Молчала и я. Правда была на моей стороне.
   - Ты не права, - с уверенностью заявил Марк, соизволивший под конец недели явиться на работу.
  - И ты туда же, - всплеснула я руками. - Мужская солидарность?
  - Причем здесь солидарность? - Марк посмотрел на меня с укором. - Просто ты эгоистка, и не хочешь посмотреть на ситуацию с его позиции.
  - Нет здесь никакой позиции, - буркнула я. - Он просто ревнует.
  - Ревнует, - согласился Марк. - И ты бы на его месте ревновала, но дело не в этом.
  - А в чем?
  - Просто Игорь видит то, что не видишь ты, а именно пробелы в истории Славы.
  - Какие пробелы? Какая история? Сколько ему еще нужно доказательств, что Слава мой брат?
  - А какие у него они вообще есть? Я имею в виду доказательства. Только твое слово, да его?
  - А разве моего слова недостаточно?
  - Люди верят в то, во что хотят, Нина. Тебе ли этого не знать. Вот подумай сама...
  - Давай лучше сменим тему, - попросила я, устав спорить. - Что там с твоим расследованием? Есть сдвиги?
  - Кое-что есть, - оживился Марк, мрачно сверкнув глазами.
  Дверной колокольчик зазвенел, и в магазин вошел Слава. Огонек в глазах Марка погас, и лицо его приняло обычное мрачное и беспристрастное выражение.
  - Уф, ну и погодка сегодня! - смешно отряхиваясь, сказал он. - Всем привет!
  Марк довольно прохладно ответил на приветствие, я же, окутанная запахом яблок, встретила младшего братца, как полагалось, то есть крепкими объятьями.
  - Какой ты холодный! Бррр! Голоден? Может, сходим пообедать?
  - Слушай, а ты не беременна ли случайно? Ты все время про еду говоришь.
  - Уверяю тебя, что нет, и случайного в этом тоже ничего нет, но раз ты так веришь в случайности, может мне стоит провести с тобой разговор на тему полового созревания? По-сестрински, типа, - поддела я братца, и он засмеялся.
  - В моей зрелости можешь не сомневаться, сестрица, - ответил он, хитро блеснув глазами. - Давай-ка я тебя кофе угощу. Пару-тройку историй поведаю про свои зрелые половые похождения.
  - Фу! - скривилась я. - Хотя, от кофе не откажусь. Марк, закроешь магазин? - Он едва заметно кивнул, косо проводив Славу взглядом до двери, которую он мне открыл. Какой воспитанный мальчик!
  Погодка действительно была еще та. Крупные хлопья снега сыпали, не переставая. Небольшой мороз покалывал щеки, но это было даже приятно.
  - Слушай, Слав, - я сделала глоток горячего кофе, - я хотела извиниться за тот ужин.
  - Перестань. - Слава положил свою руку на мою. - Серьезно. У тебя это уже в привычку вошло. Ты не можешь винить себя за то, что я не нравлюсь твоему мужу. - Он ободряюще сжал мою руку.
  - Ну, почему сразу не нравишься? - Я заерзала на стуле, смущенная тем, что он так рубанул с плеча, даже не дав мне возможности хоть как-то замаскировать неприязнь Игоря. - Он просто...
  - Ревнует, - улыбнулся Слава. - Я понимаю. Он видит во мне конкурента. Сам бы я на его месте не подпустил бы вообще никого к тебе, так что он еще лапочка в этом плане.
  - Вот именно! - с чувством закивала я. - Он лапочка! Просто эту "лапочку" не все видят! Да это даже и не нужно, можешь просто поверить мне на слово, а вот ему нужно увидеть твою "лапочку"!
  - Как-то это странно прозвучало, не находишь? - Приподняв одну бровь, Слава с сомнением посмотрел на меня. Я прокрутила в голове свои слова еще раз.
  - Мда... - согласилась я. - "Лапочку", пожалуй, ты ему свою не показывай, а то он еще не так поймет. - Мы рассмеялись. - Так что, повторим попытку? - Слава посмотрел на меня со снисходительной улыбкой, и аромат яблок окутал меня с ног до головы.
  - Повторим. Как-нибудь. - Я радостно просияла. - А теперь пошли, сестрица, - хитро улыбнулся он, - займемся тем, чем мы уже давно не занимались.
  Я застегнула пуховик, теряясь в догадках, что же это за занятие могло оказаться, но, как только я вышла из кофейни, все стало понятно.
  - Ах, ты... - прошипела я, стряхивая снег, упавший мне на голову.
  - Что, сестрица, не ожидала? - улыбнулся Слава, и еще один ком снега упал мне на голову.
  - Ну, братец, погоди! - пошипела я, сузив глаза и потирая руки. Сейчас я этого мальца проучу! Я покажу ему настоящие снежки!
  С боевым кличем, я погналась за ним с армией снежных шариков. Хорошо, что уже сели сумерки, и не прекращавшийся снегопад разогнал по домам даже самых смелых гуляк, иначе люди бы стали задаваться вопросом, кто же издает такие неприличные звуки и слова, с которыми мои, да и в последствии его, снежные шарики носились по воздуху.
  - Давай, сестрица, покажи все, на что способна! - поджучивал меня Слава, и это работало.
  Я была для него примером, и показывала ему, если не все, на что была способна, то на что была прилично способна ради веселья: снег менял цвета, из комков высовывались ручки и ножки, угрожая поддать тому, в кого попадут, матерясь, как сапожники, и с каждым новым полетом принимая все большие размеры.
  Слава тоже в долгу не оставался, ловко уворачиваясь, и тоже метелил меня по полной. Окончательно выбившись из сил, я упала прямо на сугроб.
  Снежный ком завис надо мной в ожидании. Из него выглянуло личико, отдаленно напоминавшее лицо Славы.
  - Сдаешься? - Я подняла руки в знак прекращения огня.
  - Будь у меня белый флаг, я бы им помахала, - тяжело дыша, ответила я. Снежный ком рассыпался, и Слава плюхнулся рядом.
  - Это было круто, - выдохнул он. - Хотя ты меня немного разочаровала.
  - Разочаровала? - удивилась я, повернув к нему голову. Закопать его, что ли надо было?
  - Я все ждал твоего фирменного приема. Ну, когда ты хлопаешь в ладоши, и все вокруг загорается.
  - Может, в марте хлопну, чтобы снег скорее сошел, - ответила я.
  - Обязательно тебе об этом напомню, - пообещал Слава.
  Домой я вернулась совсем поздно, и вся мокрая и замерзшая. Пропустив мимо ушей причитания Феди про грязь, которую я нанесла, я с полчаса стояла под горячим душем.
  Игорь поджидал меня сидя на кровати с чашкой горячего отвара трав, вкусно пахнущего мятой.
  - Мирись, мирись, мирись, и больше не дерись. - Он протянул мне чашку и свой мизинец.
  - Мирись, мирись, - ответила я, не сдержав улыбки, и присела рядом. Снизу доносились кряхтения Феди, убирающего за мной.
  - Опять мигрень? - заботливо спросил Игорь, заметив, как я потираю глухо постукивающие виски.
  - Слишком много свежего воздуха, - отмахнулась я. - И нервов тоже. - Игорь виновато выдохнул, уловив мой намек.
  - Я просто волнуюсь, вот и все.
  - Волнуешься, ревнуешь, видишь то, чего не вижу я - мне все это уже объяснили, но это не оправдывает твое поведение.
  - Нина, ну давай на чистоту, - серьезно сказал Игорь, - ведь ты не можешь отрицать очевидного.
  - Например?
  - Например, то, что Костя и словом не обмолвился про то, что нашел твоего брата.
  - Как будто до этого он так мне все рассказывал. Ты что не помнишь, как из него все щипцами приходилось вытаскивать? - возразила я.
  - Хорошо, - согласился Игорь, - это было. Костя действительно не отличался откровенностью, и я даже больше скажу: я абсолютно согласен со Славой, что он не говорил тебе о нем, потому что не собирался умирать и снова оставлять тебя, и хотел сделать тебе приятный сюрприз после победы над орденом. Ну, а как же ищейка?
  - А что ищейка?
  - Она ведь сказала тебе, что твой брат защищен очень сильной магией, и что кто-то очень не хочет, чтобы ты его нашла?
  - Ну и?
  - И сразу после этого что-то происходит в Бабьей Выгороде, - Игорь принялся загибать пальцы, - потом ты находишь ее мертвой с непонятным посланием, появляются падальщики и твой брат, потом вы с Марком находите следы, ведущие в квартиру с двумя трупами и гнездом неопознанного существа под ней. Тебе не кажется это все странным?
  - Кажется, конечно, - согласилась я, передернув плечами при упоминании про обескровленные трупы и отвратительное гнездо.
  - Тогда почему ты не спросила до сих пор у брата, как он оказался в квартире ищейки?
  - Вот снова эти твои намеки, - начала кипятиться я.
  - Я не намекаю, Нина, я прямо говорю: смерть ищейки, скорее всего, связанна с тобой, а значит, связанна и с ним, и появление падальщиков так вообще из ряда вон.
  - Что ты хочешь этим сказать?
  - Что, возможно, вы в опасности.
  Игорь ушел проверить, спят ли девочки, а я допивала отвар, наслаждаясь проходящей мигренью. Все-таки слова его меня зацепили. Я ведь и сама еще тогда до Славы предполагала, что что-то надвигается. Вот только как было с этим поступить, не влипнув при этом по самые уши в неприятности, ведь все-таки вероятность того, что с нами это было не связанно, все же оставалась, но один малейший шаг в неверном направлении мог все изменить.
  После отвара мне спалось очень хорошо. Тело приятно расслабилось, согретое одеялом и Игорем, примостившемся рядом. Мне даже снился сон, чего уже давненько не происходило. И он даже был приятный, по крайней мере, утром мне так показалось, хотя я и не могла вспомнить, о чем он был.
  За завтраком Игорь как-то странно на меня поглядывал, но завести разговор при девочках не решался. Мне показалось, что это было что-то, что определенно испортило мне бы настроение, чего мне вовсе не хотелось. Поэтому, предоставив грязную посуду ему, я сразу же после завтрака ушла вместе с девочками наверх собираться.
  Планы у нас были на выходные грандиозные: нужно было съездить за канцтоварами, за обувью, за одеждой, за продуктами, при этом сводить девочек в кино, позволив им раскрутить нас на попкорн, от которого потом у всех будет болеть живот, параллельно позаглядывать по магазинам, не входящим в наши планы, и обзавестись вещами, не входящими в список покупок. И это только то, что приходило в голову сразу, не считая того, что придет в голову уже непосредственно в торгово-развлекательном центре.
  Изначально я хотела позвать с нами Славу, но передумала. Частично из-за девочек, которые, как и Игорь видели в нем конкурента, частично из-за его слов. Я все еще была на стороне брата, но ссориться из-за него я устала. Это вовсе не значило, что я оставила попытки их хоть как-то сблизить, но все же небольшая передышка им не помешает.
  Как я и предполагала, поход в торгово-развлекательный центр содержал больше незапланированного, чем запланированного. Игоря пришлось отдирать от мужских рубашек, которых у него и так было пруд пруди; меня пришлось отдирать от канцтоваров, любовь к которым у меня сохранилась еще со школьных лет; девочек же пришлось отдирать вообще от всего. Они, как сороки, кидались на все блестящее, и даже на пару-тройку блестяшек им удалось нас раскрутить, и то - только потому, что они согласились обменять кино и попкорн на телескоп, совершенно им не нужный, большого плюшевого кота для Веры, конечно же, большого плюшевого зайчика, само собой для Ани, и большого плюшевого поросенка, как оказалось для меня.
  - Ну, и зачем мне свинья? - спросила я в полном замешательстве, выглядывая из-за розового плюша.
  - Чтобы глядя на нее, ты не забывала за собой убирать, - самодовольно ответил Игорь. - Особенно пепел, окурки и грязную обувь, - добавил он.
  - Тогда купи еще одну, - парировала я, вручая ему игрушку, - чтобы глядя на нее, ты не забывал за собой убирать. Особенно грязные стаканы из-под вискарика и книги. Не кисло, да? - усмехнулась я, наблюдая, как самодовольство сходит с его физиономии.
  Листая на диване в гостиной "Призрачного двойника", я устало массировала пульсирующие виски. Может, менялась погода, а может, я действительно слишком нервничала по поводу и без, как и говорил Игорь. Вся эта суматоха со Славой совсем меня измотала, и главное, что цели своей - стать счастливой в кругу семьи - я так и не достигла.
  Отложив книгу, я взяла планшет. Еще одну попытку нормально поужинать всей семьей я планировала на следующие выходные, поэтому с меню я хотела определиться как можно скорее, ведь еще нужно было закупить продукты отдельно для ужина, убраться в доме, наряд может купить новый себе и девочкам.
  Просматривая рецепты, я думала о брате. В той жизни он вечно был голодным, что было и не удивительно, ведь наша семья, как и многие другие в то время голодали. В этой же жизни он в плане еды был капризным малым, и мне приходилось пускать в ход всю свою фантазию, чтобы угодить ему, хотя и пока безрезультатно.
  - Магию, что ли применить, чтобы его накормить? - пробурчала я себе под нос. - Север, прекрати! - прикрикнула я на скребущего заднюю дверь пса. - Ты уже гулял! Иди ко мне, малыш, - позвала я. Север что-то проскулил, и подбежав ко мне, послушно лег возле ног.
  - Хороший мальчик.
  - Я знаю, - ответил мне Игорь, грациозно входя в гостиную.
  - Знаешь, вообще девочки любят плохих мальчиков, - улыбнулась я. Он присел рядом, и я положила ему голову на плечо.
  - Только детям такого не говори, - попросил он. - Но вообще, я ведь на самом деле плохой мальчик, - муркнул он, целуя меня в макушку, - поэтому ты и вышла за меня замуж.
  - Я вышла за тебя замуж как раз потому, что ты хороший и далеко не мальчик. Вон, какая седина у тебя. - Я подняла голову, и провела рукой по его волосам. - Слушай, а давай тебе камуфляж седины сделаем?
  - А может, давай тебе что-нибудь увеличим? - Приподняв одну бровь, он скосил глаза мне на грудь.
  - Легко! - ответила я и щелкнула пальцами. - Третий? Четвертый? Пятый? - Футболка опасно натянулась.
  - Впечатляет, - засмеялся Игорь, - но давай лучше твою мигрень вылечим.
  - И как ты все знаешь? - выдохнула я, возвращая груди ее обычный второй размер.
  - Если бы я все знал, мне бы не пришлось тебя допытывать, - заметил он, положив мне свою прохладную ладонь на лоб. Боже, как же стало хорошо! - Что-то зачастили у тебя мигрени, - с волнением добавил он.
  - Просто погода меняется, - отмахнулась я. - Так что ты хотел "допытать" у меня?
  - Тебе что-то снилось ночью?
  - Вроде бы, - ответила я, снова положив голову ему на плечо. - А что? Я брыкалась? Или приставала к тебе?
  - Если бы! - закатил глаза Игорь. - Нет, ты...
  Со второго этажа послышался крик. Мы с Игорем бросились к лестнице и, в два шага преодолев ступени, ворвались в комнату девочек.
  От их крика лампочка треснула, и в комнате было темно. В ладони Игоря вспыхнул огненный шар. Девочки стояли, прижавшись к стене у самой двери. Лица их были бледными и перепуганными, и они неотрывно смотрели в окно, на котором сидел едва различимый в темноте черный Бублик и протяжно мяукавший на улицу.
  За окном мелькнула тень. Вдоль позвоночника молниеносно пробежала дрожь. Я оттолкнулась задними лапами и с рычанием прыгнула в окно.
  Осколки стекла больно кольнули лапы, но я не обратила на это внимание, сосредоточившись на заднем дворе. Там никого не было, но в морозном воздухе едва улавливался запах ладана и розмарина.
  Принюхавшись к воздуху, я уловила еще один запах, владелец которого стоял возле заснеженной беседки. Огромный черный волк повернул ко мне морду со светящимися красными глазами и кивнул на беседку.
  Я подошла ближе и проследила за его взглядом до борозд, оставленных когтями. В зеленом спектре звериных глаз, так же, как и в Бабьей Выгороде, я различила на крыше беседки следы, оставленные взмахом больших крыльев, и они были не только там, но и на заборе.
  Я подняла голову, и мне показалось, что высоко в ночном небе проплыл силуэт крылатого существа.
  Глава 10. Руны и числа
  Нежданно, негаданно появившийся Матвей пришелся очень кстати. Девочкам он нравился, и пока Игорь звонил Марку, а я разбирала бардак в детской спальне, Матвей приводил девочек в чувство.
  Уж не знаю, как, ведь он был немым, но из гостиной доносился их смех, и мне оставалось лишь надеяться, что жесты его были приличными.
  Стекло я поправила в первую очередь, чтобы смрад ладана и розмарина не проникал в дом с улицы. Телескоп, с которым весь вечер возился Игорь, и который я, видимо, зацепила, когда выпрыгивала в окно, валялся на полу, как символ разбившихся надежд на спокойную жизнь.
  Я присела на корточки и взяла телескоп в руку. Под моим задумчивым взглядом он начал вращаться, как маятник, пуская блики по всей комнате.
  - Марк сейчас будет, - сказал Игорь, тихо вошедший в комнату.
  - Хорошо, - ответила я, поднимаясь. Телескоп взвился вверх и лег на подставку целым и невредимым, кроме одного маленького кусочка, который я незаметно спрятала в карман.
  Я обернулась и посмотрела на Игоря. Лицо его выглядело спокойным, но разноцветные глаза были похожи на пробудившийся вулкан, готовый в любой момент разразиться огнем.
  Я и сама была на грани: одно дело мы, другое дело - дети. Попадись мне тот вонючий извращенец, который так любил подглядывать, порвала бы ему глотку.
  Игорь протянул мне руки, и я взялась за них, как за спасительные тросы. Сначала нужно было разобраться, что к чему, а уж потом рвать глотки.
  Мы спустились вниз, как раз вовремя. Марк, хоть и брезгливо, но пожимал грязную руку Матвея, которой тот перед этим почесал не менее грязную шевелюру.
  Я обняла Матвея, стараясь не думать про блох, возможно, обитавших на нем. Это была бы, пожалуй, наименьшая сейчас проблема. Игорь тоже не стал вредничать по поводу занесенной в дом грязи и, дружелюбно пожав ему руку, гостеприимно предложил выпить.
  - Тоже не откажусь, - подал голос Марк, пребывавший в мрачном нетерпении.
  - Кому-то пора спать, - раздавая стаканы, сказал Игорь девочкам, не отлеплявшимся от Матвея. - Если не хотите спать в своей комнате, ложитесь в нашей. У нас с мамой, - он скосил глаза на Марка, нетерпеливо переминавшегося с ноги на ногу, и уже осушившего свой стакан, - судя по всему, ночь будет длинной.
  - Мы хотим остаться, - прописчала Вера. Аня согласно закивала. - Нас это тоже касается.
  - Юная леди, - строго начал Игорь, - вас...
  - Она его слышала, - перебила Вера, кивнув на Аню. - Правда, ведь?
  - Кого ты слышала, милая? - нахмурившись, спросил Игорь у Ани. - Тот голос? - Он вопросительно посмотрел на меня, и я отрицательно покачала головой. Странно, что я ничего не слышала.
  - Он звал маму, - тихо ответила Аня. - Как тогда в школе.
  - Он что-нибудь еще сказал? - нахмурившись еще сильнее, спросил Игорь.
  - Сказал, - кивнула она. - Он близко.
  По лицам присутствующих прокатилась зловещая волна. Игорь посмотрел на меня, беззвучно спрашивая "что делать?".
  Я оценивающе посмотрела на девочек. Они, конечно, были правы в том, что их это тоже касалось, но как мать, я должна была их оберегать, поэтому позволить им остаться я не могла.
  - Какие мы сегодня грозные и воинственные, - сказала я, подходя к ним. Девочки заулыбались, думая, что я разрешаю им остаться, и радостно поспешили меня обнять. - Вот так, мои хорошие. - Глаза их закрылись, и маленькие тельца обмякли в моих объятиях. Какие же они у нас были худенькие.
  Мы с Игорем по очереди поцеловали наших спящих принцесс, и они уплыли наверх в нашу спальню, где сейчас им было лучше всего.
  - Будут свои дети, тогда и будешь решать, применять к ним магию или нет, - буркнула я в ответ на осуждающий взгляд Марка.
  - Матвей, - обратился Игорь к грязному гиганту, со скучающим видом, сидевшему с пустым стаканом на диване, - не пойми меня не правильно, тебе здесь всегда рады, но что ты тут делаешь?
  Матвей оживился и, подняв грязный указательный палец вверх в знак того, что он вспомнил, зачем же он действительно он явился, достал из кармана драных джинс бумагу и протянул мне.
  Почерк Сережи я узнала сразу, и с до боли стучащим об грудную клетку сердцем, развернула ее. Пробежав глазами послание, я немного вздохнула с облегчением.
  - С Сережей все в порядке, - успокоила я Игоря и Марка, укоризненно посмотрев на Матвея, только и пожавшего плечами. Видел же, как я испугалась, и не мог сразу подать знак, что с ним все хорошо.
  В Сосновке произошло несколько странных смертей. Сережа писал, что некоторые из них были ведьмами и очень сильными, от того он и был взволнован их смертью, особенно когда выяснил, что причиной было обескровливание. Тратить время на звонки было не в его стиле, поэтому он сразу отправил к нам Матвея с посланием.
  Из письма было понятно, что его обеспокоила не столько смерть, а ее причина, не особо свойственная ведьмам, но вот чего не было понятно, так это почему он сразу подумал обо мне, да еще и прислал тяжелую артиллерию.
  - Что там? - напряженным голосом спросил Игорь, наблюдавший, как меняется мой эмоциональный фон, а меняться ему было от чего.
  - Смерти от обескровливания, - ответил вместо меня Марк.
  Мы втроем удивленно посмотрели на него.
  - А ты откуда знаешь? - спросил Игорь, забирая у меня письмо крестного.
  Марк взмахнул рукой, и перед нами появилась карта с десятками тремя красных точек.
  - Такие же смерти произошли не только в Сосновке. Я покопал немного, и нашел еще много похожих случаев, - ответил он, указывая на карту.
  - Так красные точки это они? - спросила я, разглядывая карту. Внутри начинало шевелиться дурное предчувствие.
  - Да. Все жертвы были обескровлены, но не все были ведьмами.
  - С чего ты так решил? - спросил Игорь.
  - Да хотя бы с того, что те двое, что были убиты в подъезде ищейки, таковыми не были сто процентов. К тому же, не все жертвы вписываются в схему.
  - Какую схему? - одновременно спросили мы с Игорем.
  Марк подошел ближе к карте и тронул пальцем одну из красных точек. Она засветилась, и от нее поползла красная полоска. Мы с Игорем и Матвеем, вставшим с дивана, заворожено следили за тем, как она набирала точки, как бусы на нить, пока не замкнулась в той точке, с которой начала, образовав, таким образом, круг. Точки же, которые остались, находились внутри его.
  Матвей вопросительно ткнул пальцем в карту. Мы с Игорем тоже непонимающе переглянулись. Марк, ожидавший немного другого эффекта, разочарованно закатил глаза.
  - Товарищи, учите матчасть! - Точки, через которые проходил круг, снова засветились и поползли от круга к его центру. - Так понятнее?
  - Это бинду, - сказала я. Марк удовлетворенно кивнул.
  - Чего? - не понял Игорь. Матвей тоже растерянно развел руками.
  - Бинду, - повторила я. - Точка в круге.
  - Нина, мы видим, что это точка в круге. Что это значит?
  - Это оккультный символ. Я изучала такие еще до тебя, - ответила я, хмуро потирая виски. - Конкретно этот символ означает исток человеческой индивидуальности и начало первой дуальности, а так же завершенность и совершенство.
  - И еще символ появления любой силы, - добавил Марк.
  - Оккультизм? - с сомнением произнес Игорь. - Слабовато как-то, не находишь?
  - Сначала я тоже так подумал, - ответил Марк. - Бинду широко применялся в оккультной практике и масонстве, и любой псих мог взять его за основу, но из тридцати одной жертвы, двадцать две были ведьмами. Именно на них и построен круг. Точка же в круге - номер двадцать три.
  Игорь фыркнул, с еще большим сомнением посмотрев на круг. Матвей же вопросительно посмотрел на меня.
  - Число двадцать три тоже из оккультизма, - объяснила я. - Обозначает тайное общество. Считается обозначением числа антихриста.
  - И на это я тоже подумал, что как-то все картинно выглядит, - сказал Марк, - но мне удалось раздобыть фотографии с мест убийств. Думаю, что никто из вас не будет отрицать, что это были именно убийства? - Мы втроем отрицательно покачали головами.
  - А теперь смотрите. - Марк достал из кармана кожаной куртки несколько смятых распечаток. - Сам я тоже не сразу их заметил, но лучше поздно, чем никогда.
  Матвей, долго сопевший над черно-белыми распечатками фотографий, сдался быстро. Мы же с Игорем, сразу заметив то, о чем говорил Марк, с тревогой переглянулись.
  - Не слабо, да? - мрачно усмехнулся Марк, скрестив руки на груди.
  На черно-белых распечатках естественно первым бросалось в глаза тело, но если было присмотреться, то на каждом теле или же рядом с ним имелись довольно-таки четко нарисованные руны.
  - Это не славянские руны, - изучив фотографии, сказал Игорь.
  - Нет, это руны скандинавского старшего футарка. И вот, что странно, - Марк коснулся пальцем круга на карте, и напротив каждой светящейся точки появились изображения рун, - первая руна в алфавите это Феху, но первое убийство ведьмы было отмечено руной Дагаз, а она в алфавите двадцать четвертая, то есть последняя. Второе убийство уже было отмечено Феху и далее уже по порядку.
  - Но здесь только двадцать две руны, - заметила я, - по одной на каждую убитую ведьму. В алфавите всего двадцать четыре руны, значит, остались еще две. Еще два убийства? Что-то не сходиться. Двадцать четыре руны противоречат магическому числу двадцать три.
  - Не обязательно, - возразил Игорь, подходя к карте. - Покажи-ка другие убийства. - Еще девять точек, только светящихся синим, появились на карте. В круг или в точку в его центре они не попадали, и на первый взгляд казались хаотично разбросанными. - Когда именно произошли все убийства?
  - Я понял, что ты хочешь сделать, - с энтузиазмом ответил Марк, колдуя над своей картой.
  - Ага, вижу, - задумчиво произнес Игорь, рассматривая обновленную карту. - Первое убийство датировано июлем, а последнее совсем свежее.
  Они пустились в обсуждения хронологии, пытаясь усмотреть в ней какую-нибудь закономерность и сопоставить даты с днями, подходящими с магической точки зрения для различных манипуляций. Матвей, отставший еще на фотографиях, видимо решил забить, и тихо похрапывал на диване.
  Я же задумалась над географией. Последнее убийство произошло у нас в области, как и большинство других, но вот начало они взяли в Мурманской области.
  Мысленно сделав себе пометку о том, чтобы выяснить все, что можно про нее, я снова вернулась к несостыковкам рунического алфавита с бинду.
  Если убийства носили ритуальный характер, то, исходя из круга с точкой в центре и оккультного числа двадцать три, можно было предположить, что для его завершения нужно было убить еще одну ведьму, которая была бы, как и предыдущие, отмечена руной, и тогда оставалась еще одна руна, явно лишняя.
  Но, если было не зацикливаться на круге и числе двадцать три, а посмотреть на круг, как на что-то промежуточное, то тогда оставшаяся руна была как раз не лишней. И, если бы я наносила две оставшиеся руны на карту, то одна из них была бы конечной точкой в центре круга, а вторая, которая вроде как была лишней, была бы отправной точкой.
  Я достала телефон и задала в поиске скандинавские руны, чтобы выяснить, какие же руны остались не использованными.
  - Вот черт! - вырвалось у меня. Сердце с такой силой ударилось о грудную клетку, что я невольно схватилась за грудь. Этого просто не могло быть!
  - Нина, что такое? - Игорь, ощутив взрывной прилив моих эмоций, взволновано взял меня за плечи.
  - Ах, ты ж скотина! - хрипло произнесла я, в упор глядя на Марка. Он опустил глаза, и на щеках его напряженно заходили желваки. - Знал ведь, но молчал. Думал, я не замечу? - Игорь нахмурился и вопросительно посмотрел на Марка, а потом на меня. - Скажи ему!
  Марк поднял глаза и, встретившись с хмурым взглядом Игоря, глухо ответил:
  - На карте не хватает двух рун.
  - Я знаю, - ответил Игорь, и тень еще большей тревоги скользнула по его лицу.
  - Первая - это руна Ингуз.
  - А вторая? - Марк с горечью посмотрел на меня, и вновь потупил взгляд.
  - Одал, - хрипло ответила я, и в воздухе зеленым пламенем вспыхнул ромб с двумя удлиненными сторонами, похожий на человечка с ножками.
  Руна эта была до боли знакома. Внутри ромба разве что не хватало гравировки цветка - символа Ордена Белой лилии.
  Глава 11. Послание
  - Невозможно, - сквозь сжатые зубы выдавил побледневший Игорь. - Мы уничтожили всех.
  - Ты прекрасно знаешь, что не всех, - возразил Марк.
  - Невозможно, - повторил Игорь.
  - Возможно, - сказала я.
  Первое потрясение прошло, и мозг начал работать с новой силой. Вернувшись к карте, я нанесла на нее светящиеся зеленые руны, поставив Ингуз в центр круга, а Одал за его пределами, то есть там, где убийства начались. Зеленая линия четко прошла через круг.
  - Нина... - Голос Игоря волнительно дрожал.
  - Я не думаю, что это орден, - перебила я, выразительно посмотрев на Марка, кивнувшего в знак принятия моих извинений за столь резкую реакцию.
  Отбросив эмоции, я поняла, почему он сразу не сказал про руну Одал. Он просто не хотел, чтобы мы сразу же провели необъективные параллели с орденом, ведь хотя и мало все это смахивало на случайность, все же было глупо не рассматривать другие варианты.
  - Не думаешь? - изумленно спросил Игорь.
  - Допускаю, но не думаю, что это они, - ответила я. - Орден использовал руну Одал, но ведь она не славянская, то есть древние славяне ее тоже использовали, хотя и в другом немного смысле, но для Витольда, она ничего не значила. И если он и вкладывал в нее какой-то смысл, то скорее что-то символичное, а здесь четко используется скандинавский рунический алфавит, и используется не просто символично, а с магическим смыслом.
  - Или кто-то очень хочет, чтобы так оно выглядело, - мрачно добавил Марк, показывая на синие точки, места убийств простых людей.
  - Да, это немного сбивает, - согласилась я. - Может, он кровью рисует руны?
  - Нет, - ответил Марк, - я проверил. На местах преступлений крови не было вообще нигде.
  - Кроме ищейки, - сказал Игорь. - Там все было залито.
  - Куда же девается кровь? - задумалась я. - Кровь ведьм может быть использована, ну, а остальная? Куда используется остальная кровь?
  - Есть у меня одна мысль, - мрачно сказал Марк. Мы с Игорем вопросительно посмотрели на него. - Еда.
  - Что? - переспросила я, очень надеясь, что я неправильно расслышала.
  - Это еда. Он ее ест, то есть пьет. Кровь ведьм дает ему силу, а кровь простых людей - просто жратва.
  Было бы чем, я бы струганула дальше, чем видела. Хотя, это было вполне логично. Я же собственными глазами видела две дырочки на шеях тех бедолаг в квартире, под которой мы с Марком нашли гнездо.
  - И что же тогда получается? Ведьмак-вампир проводит какой-то ритуал с использованием рун? Как-то тоже натянуто, не находите? - У Игоря тоже прошло потрясение, и он с сомнением посмотрел на карту.
  - Фиг его знает, - устало ответил Марк. - Но если это и ритуал, то не из стандартных. Докопаться до его сути будет очень сложно.
  - Согласен, - заметил Игорь, тоже уже порядком уставший.
  - Добавьте к этому еще падальщиков и непонятную смерть ищейки, - добавила я.
  - И про брата своего не забудь, - любезно напомнил Марк. - Его роль во всем этом тоже как-то не ясна.
  Я поджала губы, не в силах вступать в спор. И хотя умом я понимала, что Марк был прав, но сердцу было больно от того, что Слава все еще был в зоне недоверия.
  - Я поговорю с ним, - только и сказала я. - Обещаю. - Обычно мрачное лицо Марка смягчилось, и на нем проступило сочувствие. - Карту оставь нам, - попросила я, обнимая его. - Может, у нас еще какие-нибудь мысли появятся.
  - Конечно. - Он ободряюще похлопал меня по спине и, кивнув Игорю, исчез.
  - Ты как, родная? - заботливо спросил Игорь, обнимая меня.
  - Устала, - ответила я, прижимаясь к нему. - И голова снова разболелась.
  - Сделать тебе отвар? - Он нежно поцеловал мою макушку.
  - Я сама. Проверь лучше, как там девочки.
  - А ты?
  - А я покурю и приду.
  Дождавшись скрипа самой верхней ступеньки, я открыла окно и, достав из кармана кусочек стекла, потерла его в руках. Как говориться, попытка - не пытка. Возможно, тот, кто был здесь, оставил еще какой-нибудь след, и тогда осколок сможет пойти по нему и, вернувшись ко мне, показать, куда его это привело, и что он нашел. Осколок засветился и, поднявшись с моей ладони, тихо поплыл в приоткрытое окно.
  Выкурив две сигареты и, бросив окурки в камин, я потушила свет в гостиной и, как можно тише, чтобы не разбудить спящего на диване Матвея, поднялась в спальню.
  Девочки сладко спали на нашей кровати, а Игорь задремал прямо в кресле, так и не решившись их перенести в другую комнату.
  Я достала из комода плед и накрыла его. Следы усталости и нервного напряжения на его лице по мере сна разглаживались. Он слегка улыбнулся, наверное, видя хороший сон. Нежно, едва коснувшись его губ, я поцеловала его и спустилась вниз.
  Спать мне не хотелось и, не смотря на усталость, мысли в голове двигались четко и ясно. Достав из шкафчика чистый стакан, я налила в него воды из-под крана и кинула в него растворимые таблетки. Это Игорь был терпеливым, и мог неспеша сварить какой-нибудь целебный отвар. Я же терпением не отличалась.
  - Не пей эту гадость, - зашуршал веник.
  - Эта гадость мне помогает, - ответила я, залпом выпив растворившееся лекарство. Веник что-то недовольно прошуршал, но я не обратила на это внимание и, выглянув из кухни, поманила к себе светящуюся карту.
  Вообще, признаюсь, я себя удивила. "Старая я" уже давно бы рвала волосы на голове, повторяя себе, что ничего не хочет, от всего устала, не ее это битва и прочий эгоистичный бред. Но, походу, я, вопреки собственному убеждению, что люди не могли меняться, все же доказала обратное. Или же я просто привыкла по уши сидеть в проблемах, и именно в них чувствовала себя комфортнее, чем когда все было хорошо, и я панически боялась все испортить, чем, собственно, все и портила.
  В любом случае, сейчас все было иначе. Если меня чему-то и научила история с орденом, так это тому, что придут тебе на помощь или нет, я все равно, так или иначе, остаюсь один на один с проблемой, и так, как ее решу я, не решит никто другой, и, глядя на светящуюся руну Одал, я четко понимала, что решать было что.
  - Ну, что, приступим? - Бублик, прыгнув на стол, вытаращил на меня свои большущие желтющие глаза. Я погладила его и вернулась к просмотру карты.
  Значит, что мы имели по фактам: во-первых, двадцать две убитые путем обескровливания ведьмы, каждая из которых была помечена скандинавской руной; во-вторых, первое убийство ведьмы было отмечено руной Дагаз, которая в алфавите шла двадцать четвертой, то есть последней.
  Вопрос: почему? Почему была нарушена нумерация рун? По незнанию? Или так изначально было задумано?
  И еще вопрос: почему был использован именно скандинавский алфавит? Из-за количества и значения рун? Или просто взят отфонарно?
  Одним из ответов на последний вопрос могло быть происхождение того, кто за всем этим стоял. Второй вероятный ответ затрагивал сразу и предыдущие вопросы, что подталкивало меня к необходимости изучить непосредственно сам алфавит.
  - Итак, - я запустила на планшете поисковик, - старший футарк - древний рунический алфавит, тра-ля-ля... Ага!
  Изучив алфавит, я сравнила его с метками на местах убийств ведьм. Марк ошибся, то есть не совсем ошибся, просто был невнимательным.
  Первое убийство действительно было помечено двадцать четвертой руной, а второе первой в алфавите, но далее руны шли не по порядку, а вообще в разнобой: за первой следовала десятая, потом девятая, потом третья, одиннадцатая, шестая, четырнадцатая, девятнадцатая, тринадцатая, двадцатая, пятнадцатая, восьмая, двадцать первая, пятая, шестнадцатая, вторая, семнадцатая, четвертая, двенадцатая, седьмая и восемнадцатая.
  Таким образом, из алфавита оставались только двадцать вторая и двадцать третья руны, то есть Ингуз и Одал.
  Я нанесла на карту номера рун, но, как не всматривалась в них, понять смысл последовательности так и не смогла. Тогда я снова вернулась к гуглу. Номера - номерами, но ведь у каждой руны было значение. Тут-то до меня и дошло, что нумерация рун действительно была нарушена с определенной целью, но вовсе не с той, на которую мы думали изначально. Никакой это был не ритуал, это было послание, хитро замаскированное в рунах.
  - Послание? - в один голос переспросили Игорь с Марком.
  Игоря я разбудила, едва рассвело, и он еще, как минимум половиной мозга спал, и оттого туго соображал. Марк же, походу, не спал вообще, как и я, но соображал не многим лучше Игоря.
  - Да, - ответила я, немного раздраженная их тугодумием.
  - И что же в нем послано? - зевая, спросил Игорь.
  - История. Его история. - Они смотрели на меня, как бараны на новые ворота. Честное слово, ни намека на мыслительные процессы. - Слушайте, может, вам еще пойти поспать, а я подожду?
  - Прости, - снова зевнул Игорь. В его руках уже дымилась чашка с крепким черным кофе без сахара. - Мы все во внимании. - Он толкнул локтем стоявшего как статую Марка, и тот тоже поспешил согласно кивнуть.
  - Так вот, - продолжила я, - каждая руна имеет определенное значение, и если их расположить в том порядке, в котором они идут, то получается история. Смотрите. - Я взмахнула рукой, и вместо карты появились руны, расположенные в порядке убийств, а рядом их значения.
  
  Дагаз - символ воплощения действия, достижения цели;
  Феху - символ благополучия и благосостояния;
  Наутиз - символ тяжелых жизненных испытаний;
  Хагалаз - разрушение, препятствия, трудности;
  Турисаз - символ колоссального разрушения;
  Иса - переломный момент в жизни;
  Кеназ - символ очищения, получение новых знаний;
  Перт - символ возрождения;
  Эваз - скорость, изменение, движение;
  Эйваз - символ познания, раскрытия тайн и секретов;
  Манназ - олицетворение личности, эго;
  Альгиз - божественный защитник;
  Вуньо - олицетворение гармонии и счастья.
  Лагуз - интуиция;
  Райдо - символ движения;
  Соулу - символ победы, могущества, целостности.
  Уруз - энергия в чистом виде;
  Тейваз - мужская руна, олицетворение войны и конфликтов, но также и победы и справедливости;
  Ансуз - олицетворение высших сил и невероятной мощи;
  Йера - гармония, объединение мужского и женского начала;
  Гебо - символ партнерских любовных отношений;
  Беркана - символ зачатия, возрождения, роста;
  Ингуз - символ домашнего очага, супружеской любви, жизненная энергия, все то, что отличает живое от не живого;
  Одал - символ рода, чувства долга, чести и достоинства.
  
  - Сначала он типа двигался к цели, и все было хорошо. Потом были какие-то испытания, трудности и полный капец. Потом произошел переломный момент, и он типа обновился, возродился, снова начал куда-то двигаться, раскрывать какие-то тайны и секреты, познавать себя, и типа пришел к выводу, что он божественный защитник, и ему стало очень хорошо. Далее интуиция ему что-то подсказала, и он снова пришел в движение: что-то делал, кого-то победил, получил какую-то энергию и типа стал очень крут. И тогда он решил, что для полного счастья ему не хватает построить дом, посадить дерево и завести сына.
  - И что тогда получается: одних ведьм он убил из мести за свои проблемы, других - чтобы что-то от них получить, а третьих - потому что они отказались с ним спать? - с сомнением произнес Марк.
  - Не суди всех по себе, - возразила я. - Цель у него была и есть, и пока что он ее не достиг. Осталось еще две руны.
  - Думаешь, он убьет еще? - хмуро спросил Игорь.
  - Скорее всего, - ответила я, переводя взгляд на Марка. - Нужно выяснить все, что только можно про убитых ведьм. Если мы поймем, почему он выбрал именно их, то тогда, может быть, поймем и какую цель он преследует.
  - И кто будет следующим, - добавил Игорь.
  - Сделаю, что смогу, - пообещал Марк и исчез.
  Понадеявшись, что под "сделаю, что смогу" Мрак подразумевал не "пойду спать", я снова вернулась к карте. Что-то я все-таки упускала.
  - Может, пора сделать перерыв? - Игорь поставил чашку в раковину и подошел ко мне. - Ты всю ночь над ней просидела, - добавил он, целуя меня.
  - Тебе не кажется, что мы что-то упускаем? - кратко ответив на его поцелуй, спросила я. Игорь задумчиво посмотрел на карту.
  - Ну, в хронологии убийств, я думаю, что ничего нет. Раз это не ритуал, то и убийства не были приурочены к определенным датам.
  - Согласна, - ответила я, пробегая глазами по датам на карте. - А что насчет географии? Не самого круга, а исходной точки? Тоже послание?
  - Меня больше беспокоит не исходная точка, а конечная. - Я зажмурила глаза. Черт, я надеялась, что он не заметит. - Ты, правда, думала, что я не замечу? - тон Игоря стал опасно рычащим.
  - Не то, чтобы думала, - не решаясь встретиться с ним взглядом, промямлила я.
  - Серьезно? Прячешь глаза? - Игорь подошел к карте и ткнул в нее пальцем. - Конечная точка проведенной тобой линии попадает не просто в центр круга, а в наш район, и ты думала, что я не замечу?
  - Игорь, только давай без глупостей, ладно? - Я подошла к нему и, взяв его за руки, посмотрела в глаза. - Это может вообще ничего не значить.
  - Кто-то убил ищейку, к которой ты обращалась. Кто-то был в Бабьей Выгороде. Кто-то был вчера здесь. Кто-то наблюдал, выслеживал. Твой крестный не просто так обеспокоился и отправил сюда Матвея. Убийства, руны, послание в них - это все для тебя, а ты говоришь, что это может вообще ничего не значить? - Голос его надломился, а разноцветные глаза болезненно потемнели.
  Я снова опустила глаза, не зная, что ему ответить. То, что я сказала, что это может ничего не значить, вовсе не означало, что я пытаюсь замазать проблему или что-то от кого-то скрыть.
  Происходящее все сильнее напоминало мне времена ордена, и боль, которая только-только стала как-то стихать, возвращалась вновь и с новой силой, и я не знала, как лучше поступить.
  - Игорь, я...
  - Скоро проснуться девочки, - бесцветным голосом прервал меня Игорь, отстраняясь. - Поговорим потом.
  Оставив после себя холод и обиду, Игорь ушел наверх приводить себя в порядок. Я же осталась наедине с похрапывающим на диване в гостиной Матвеем и собственными мрачными мыслями.
  Девочки, к счастью отошедшие от вчерашнего испуга, после завтрака развлекались с Матвеем и Севером. Марк не появлялся. Игорь традиционно закрылся в своей библиотеке. Я же, приняв душ и переодевшись, ушла размышлять в гараж.
  В общей картине все еще были пробелы. Убийства с рунами нам удалось увязать и более менее раскрыть. Убийство ищейки, скорее всего, было связано со мной и моим братом. Падальщики могли быть на месте убийства с целью поживиться, и нам не было известно, выпустил ли их кто-то или они сами нашли способ выбраться.
  Что же касалось случая в Бабьей Выгороде и вчерашнем чьем-то присутствии возле нашего дома, то, учитывая запах ладана и розмарина, эти случаи были связаны с гнездом под квартирой с обескровленными трупами, и падальщиками, чье появление в квартире ищейки также сопровождалось запахом ладана и розмарина, что, скорее всего говорило в пользу того, что их все-таки кто-то выпустил, и этот кто-то следил за нами и убил ищейку, потому что она что-то знала.
  По поводу убийств простых людей я была согласна с Марком в том, что они просто были едой, а вот насчет крови ведьм я сомневалась, но и тех и других убил один и тот же субъект, но был ли он ответственен за появление падальщиков и смерть ищейки было непонятно.
  Достав из кармана письмо крестного, я перечитала его еще раз и снова почувствовала, что что-то упускаю. Сережа знал тех ведьм, или же он скорее знал что-то про них, что-то, что и навело его на мысли о том, что я могу быть в опасности. Но что? Почему он этого не написал?
  Я потянулась за телефоном, но чуть не выронила его из рук, так неожиданно он затарахтел.
  - Что-то ты совсем обо мне забыла, сестрица, - раздался в трубке бодрый голос Славы. - Не звонишь, не пишешь!
  - Прости, - я потерла уставшие глаза, - некогда было.
  - Что-то случилось? - Бодрость в его голосе сменилась тревогой.
  - Да так, гости просто неожиданно приехали, - уклончиво ответила я, вспомнив, что обещала Марку поговорить с братом по поводу его появления в квартире ищейки. - Может, встретимся?
  - Сегодня не могу, прости. - В трубке послышалось шуршание бумаги. - Давай завтра.
  - Окей, - подавив разочарование, ответила я.
  - Точно все в порядке? - недоверчиво переспросил Слава.
  - Расскажу завтра.
  - Хорошо. Тогда до завтра, сестрица.
  - Пока.
  Я положила телефон на сидение мотоцикла. Жаль, что сейчас была зима. Мне казалось, что я целую вечность не каталась. Я прикрыла глаза, стараясь представить звуки двигателя, мирно постукивающих цилиндров, шин, скользящих по асфальту, ветра, теребившего одежду.
  - Черт, как же хочется...
  - Мам? - Я открыла глаза и встретилась с фиалковыми глазами Ани, в которых читался интерес, смешанный с подозрением.
  - Что, зай? Устала мучить Матвея? - Она улыбнулась. - Или проголодалась? - Я потянулась за телефоном, чтобы посмотреть, который час.
  - Чей это голос? - Неожидая такого вопроса, я выронила телефон. - Не знаю, зай, - выдохнула я. Аня присела рядом, и я обняла ее. - Я думала, что он принадлежит моему брату, но это оказалось не так. Потом я думала, что это Костя, но ты ведь его тоже слышишь, так что вряд ли это он.
  - Костя умер, - грустно сказала Аня. - Но это точно не он. Его голос я помню. А ты разве не помнишь?
  От ее слов у меня сжалось сердце. Конечно, я помнила его песочный голос, но, может быть, мне слишком хотелось услышать его вновь, поэтому я и выдавала желаемое за действительное.
  - Он тебя очень напугал?
  - Нет, - немного подумав, ответила Аня. - Я думаю, он хороший.
  - Кто хороший?
  - Голос. Просто очень грустный. Почему ты его больше не слышишь?
  Я не нашла, что ответить. Сама себя об этом спрашивала, но так и не додумалась не об источнике его происхождения, не об его предупреждениях. Честно говоря, как только я перестала его слышать, я вообще как-то о нем забыла, не особо даже придав значение тому, что Аня тоже его слышала.
  Я ворвалась в библиотеку так неожиданно, что Игорь, погруженный в свои мрачные мысли, облился виски, давно прописавшимся в его стакане.
  - Не дергайся так, я пришла не ругаться, - сказала я, рыская по стеллажам с книгами.
  - От тебя всего можно ожидать, - хмуро буркнул Игорь, промокая салфеткой рубашку.
  - Я такая, - ответила я, застыв с поднятыми руками. Ну, хоть бы указатели какие-нибудь сделал. Как найти книгу, если они сложены непонятным образом?
  - Может, подсказать что-нибудь? - с сомнением взирая на мою позу, спросил все еще хмурый Игорь. Явление, когда я касалась его книг, или чего хуже - читала их, было из ряда вон.
  - У тебя книга была, - сосредоточенно блуждая взглядом по корешкам, ответила я, - про астральный мир. Старая такая. - Игорь грациозно встал из-за массивного стола и подошел к стеллажу.
  - А википедия тебе, чем не угодила? - Он вытащил книгу с самой верхней полки и протянул мне.
  - Не умничай, а то начну ругаться.
  - Боюсь, боюсь. - Игорь поднял руки в защитную позицию.
  - Шутник, - буркнула я, огибая стол и занимая его место в высоком кожаном кресле.
  - Ты что надумала? - спросил он, не без опасения наблюдая, как я листаю книгу.
  - Не волнуйся, твоя книга выживет, - не отрываясь от чтения, ответила я.
  - Ну и кто из нас шутник? Серьезно, - Игорь обогнул стол и, став позади меня, заглянул мне через плечо, - я немного волнуюсь. Твои идеи обычно кончаются плохо.
  - Меня тут Аня озадачила вопросом, - пропустив его "комплемент" мимо ушей, ответила я, - про голос.
  - Она опять его слышала? - напрягся он.
  - Нет, но она сказала, что он был грустным и точно не Костиным.
  - Костя мертв. Евгения Павловна же сказала, что мертвых она слышать не может.
  - Спасибо, что напомнил, - сквозь зубы ответила я. Как будто я не знала, что он умер. Отчего мне все так об этом любят напоминать?
  - Прости, я... - виновато начал Игорь.
  - Почему я перестала его слышать? - перебила я. - Я слышала его в школе, слышала в Бабьей Выгороде, - припоминала я, - и все. Пару раз мне казалось, что в голове что-то шумит, пробивается, но... Я не уверена.
  - Нина, послушай. - В голосе Игоря проступили виновато-примирительные нотки. Его теплые ладони легли мне на шею, убирая волосы. Губы мягко коснулись кожи. - Тебе нужен отдых. - Он потянул на себя кресло, чтобы оторвать меня от книги.
  - А тебя не настораживает, что Аня слышит какой-то голос? - Мертвой хваткой вцепившись в стол, я воззвала к его разумной половине, а не к той, которая пол предлогом примирения и моей усталости просто хочет секса.
  - Само собой, - ответил он, сильнее потянув кресло, - но знаешь, как говорят: утро вечера мудренее. У тебя была сильная мигрень, ты не спала ночь, тебе нужно...
  - А что уже вечер? - Я резко встала, чтобы посмотреть на часы, и Игорь, все еще тянувший на себя кресло, с трудом удержался на ногах. Действительно, был уже вечер, и пора было озаботиться ужином. - Черт, ты не мог раньше сказать? - с укором бросила я, вылетая из библиотеки. - Черт! - На полпути на кухню, я вспомнила про книгу и, развернувшись, вновь ворвалась в библиотеку, где Игорь уже хотел поставить ее на место. - Это мое! - Я забрала у него из рук книгу и пошла прочь, оставив его в застывшей позе у стеллажа и с невразумительным выражением на лице.
  Глава 12. Свободное падение
  Девочки, уставшие мучить бедного немого Матвея, пошли спать рано. Последний, почти опустошив холодильник, под причитания Феди, колдовавшего над диваном, был изгнан в гостевую спальню с убедительной просьбой помыться и хотя бы попытаться расчесаться.
  Игорь же своего все-таки добился, но должна заметить, что сделал он это красиво: сначала была ванна с лавандовым маслом, потом массаж, потом немного вина, потом ласки, стоны и, наконец, то, что скромно называют супружеским долгом.
  - Люблю, когда у нас все так, - любовно поглаживая мою обнаженную спину, проворковал он.
  - Как? - Я подняла глаза от книги и посмотрела на него. - Когда у нас все плохо, и кто-то хочет нас мочкануть?
  - В основном тебя, но вообще нет. Я имел в виду, когда мы не ссоримся. Кстати, а почему мы все время ссоримся?
  - Потому что ты меня вечно в чем-то подозреваешь, - ответила я, переворачивая страницу.
  - А, может, потому, что ты меня никогда не слушаешь и постоянно что-то скрываешь? - улыбнулся он, наматывая на палец прядь моих волос.
  - Оставь мои волосы в покое, - не отрываясь от книги, проворчала я, стойко игнорируя его намеки на продолжение выполнения супружеского долга.
  - Оставь ты уже эту чертову книгу! - Игорь сердито дернул книгу и швырнул ее на пол.
  - Какого черта? - взвилась я, вставая с кровати, чтобы поднять несчастную книгу. - Мне, что уже почитать нельзя?
  - Нельзя, - Игорь встал следом, опережая меня, - пока не скажешь мне, что задумала.
  - Ничего я не задумала! - Я попыталась забрать у него книгу.
  - Ври получше! - Игорь проследил за моей левой бровью-предательницей, всегда выдающей своим движением мое вранье. Хотя, я не совсем врала. Я ведь пока только обдумывала, а не задумала. - Колись! - Он поднял руку с книгой вверх.
  - Игорь! - захныкала я, как дура прыгая на месте, чтобы ее достать. - Перестань!
  - Говори, - рыкнул он, сверкая разноцветными глазами.
  Бросив до ужаса нелепые попытки вернуть себе, таким образом, книгу, я пошла другим путем и, легонько хлопнув в ладоши оказалась сидящей на нем. Кровать под нашим внезапно обрушившимся весом мучительно скрипнула.
  - Люблю, когда ты сверху, - довольно сверкнул глазами Игорь.
  - Сволочь ты, - улыбнулась я, забыв про книгу, и думая только про его тело подо мной, и губы, сладость которых мне хотелось вкусить.
  Утро было солнечным и морозным, и мы не без удовольствия отправились с Игорем на прогулку, чего не делали уже давненько.
  - Так ты мне все-таки скажешь, что задумала?
  - Да не задумала я ничего, - возмутилась я, но, поймав его подозрительный взгляд, добавила: - Просто мысли кое-какие появились.
  - Про голос?
  - Угу.
  - Я надеюсь, что ты не собираешься делать то, что я думаю, то есть глупости? Нина, астрал - это не шутки. Оттуда можно не вернуться вообще. К тому же, не факт, что там ты найдешь все ответы.
  - Знаю, - ответила я, пнув ледышку, которую Север тут же побежал ловить. - Я и не собиралась, просто думала, откуда же он все-таки взялся, и кому принадлежит, и почему я слышала его, а теперь вдруг перестала.
  - Возможно, что-то блокирует его, - щурясь от солнца, задумчиво ответил Игорь.
  - Или кто-то блокирует, потому что голос тот, кому бы он не принадлежал, что-то знает, и хочет мне об этом сказать.
  - Тогда почему не говорит? Аня же слышит его, так какая разница?
  - Видимо, разница есть, - ответила я, пнув еще одну ледышку. - Но вообще мне все это очень не нравиться, - нахмурилась я, наблюдая за резвящимся Севером.
  - Мне тоже, - так же хмуро ответил Игорь.
  - В убийствах точно не было никаких хронологических последовательностей?
  - Точно, но я проверю еще раз.
  - Проверь, а я поговорю с братом. Может, его рассказ станет недостающим звеном.
  - Все еще думаешь, что мы что-то упустили?
  - Упустили, недоглядели или просто отупели, но чего-то во всем этом не хватает.
  - Нина, только, пожалуйста, будь осторожна. - Игорь взял меня за руку и волнительно заглянул в глаза.
  Вдумываться, что скрывалось за его волнением - недоверие к Славе или просто тревога, я не стала. Ответ был и так очевиден: недоверие к Славе.
  Знаю, что Игорь после многочисленных ссор старался сдерживаться и, возможно, даже как-то проникнуться тем, что в моей жизни теперь был брат, но я все равно чувствовала его неприязнь, и мне почему-то начинало казаться, что дело было не только в том, что история Славы, как ему казалось, во многом имела пробелы.
  Я этих пробелов особо не видела, но раз уж Игорь считал, что стена есть, то мне не оставалось ничего другого кроме, как пробить ее и подружить их.
  До обеда я созвонилась со Славой, чтобы убедиться, что наша встреча все еще в силе и уточнить ее место.
  - Будь предельно осторожна, - повторил Игорь, целуя меня в губы. - Я уже по тебе скучаю, - нежно добавил он. Ответив на поцелуй, я улыбнулась.
  - Ты даже не заметишь моего отсутствия, - муркнула я, взъерошив его идеально уложенные волосы. Он притянул меня к себе и, зарывшись лицом в мои волосы, прошептал:
  - Твое отсутствие всегда мучительно для меня. Без тебя, Нина, мне нет жизни.
  Такие слова растопили бы сердце любой девушки, но мое сердце покрылось ледяной коркой. Игорь был не из тех мужчин, которые страдали телячьими нежностями и прочими соплями. Он отдавал предпочтение действиям, и если он такое говорил, то, видимо, все обстояло хуже, чем я думала. Жаль, что я не была эмпатом, как он, или телепатом, как Рита, и не могла прочитать его чувства и мысли.
  - Я вернусь, - прошептала я, прижимаясь к нему крепче. - Я всегда к тебе возвращаюсь. И всегда буду возвращаться, и, как бы далеко не была, всегда найду путь к тебе. Ты ведь это знаешь?
  Игорь отстранился. В его глазах все еще был волнительный отблеск, но лицо посветлело.
  - Знаю, родная, - хрипло ответил он. - Как и я.
  Слова Игоря меня очень сильно зацепили и навеяли дурные мысли. Наверное, я снова вела себя, как эгоист, и вынуждала его чувствовать себя забытым, ненужным, недооцененным, а ведь он был для меня всем. Он и девочки.
  А что он от меня видел? Ночами я звала другого мужчину, днем только и говорила о брате, да об убийствах. Разве так ведут себя любящие люди?
  - Нина, прием! Хьюстон, ты на связи? - Слава щелкал пальцами перед моим лицом. Я даже не заметила, как он подошел.
  - Прости, задумалась, - вяло улыбнулась я, обнимая брата.
  - Я заметил, - ответил он, с подозрением рассматривая меня. - Все-таки, что-то случилось, да?
  Засев в излюбленной нами кофейни напротив моего магазина, я рассказала ему о том, что произошло накануне, и в Бабьей Выгороде, рассказала про ищейку, гнездо, череду убийств, помеченных рунами, короче все.
  - Не скучно ты живешь, - присвистнул Слава. По его лицу пробегали разные эмоции.
  - Да уж, - криво усмехнулась я.
  - Значит, эта мерзость, что была в той квартире, и есть падальщики? И вы думаете, что их кто-то освободил?
  - Вроде того.
  - Зачем? И как? Для этого, наверное, нужно было особое заклинание. Что-то типа, как из ведьминской книги. Такие же есть? Это не выдумка?
  - Есть такие, - задумчиво ответила я. - Кстати, отличная идея, - похвалила я, набирая сообщение Игорю.
  Как же я сама об этом не подумала, ведь это было так очевидно: падальщиков могли выпустить, используя старый ведьминский гримуар. Если в моем были заклинания, от которых волосы шевелились по всему телу, то и в других должны были быть похожие.
  - Слушай, - Слава понизил голос, - а у тебя тоже такая книга есть? - Я оторвалась от телефона и покосилась по сторонам, вспомнив, что за нами могли следить.
  - Здесь не место для такого разговора, - ответила я, бегло читая ответ от Игоря.
  - Да, конечно, - смутился Слава. - Прости. Кстати, прости еще раз, ведь я даже не спросил, как девочки. Они в порядке? А Игорь?
  - Девочки у нас крепкие, - ответила я, пряча телефон в карман. - Игорь тоже.
  - А ты? - Слава положил свою руку на мою. - Как ты держишься, сестрица?
  - С переменным успехом, - согретая его трогательной заботой и исходившим от него запахом яблок, улыбнулась я. - Мне не привыкать.
  - Это точно. - В его голосе послышалось сочувствие.
  Это был очень подходящий момент, чтобы спросить его, как он оказался в квартире ищейки. Я задумчиво закусила губу, подбирая слова, чтобы в них не было никаких намеков на недоверие или чего-то обидного.
  - Я знаю, что тебе сейчас нужно, - вспыхнул энтузиазмом Слава, обрубив на корне мой замысел. - Пойдем! - Он кинул смятую купюру на стол и потянул меня к выходу.
  Едва мы вышли на улицу, окружающий мир поплыл, и вместо вида на мой магазин, мне открылся вид на бугристую заснеженную местность, ослепительно сверкавшую на солнце.
  - Где мы? - Я прикрыла глаза рукой и оглянулась.
  - Неважно "где". Важно "зачем".
  - И зачем? - Я в недоумении посмотрела на брата. Он засмеялся и щелкнул пальцами.
  Почувствовав внезапную прохладу, я осмотрела себя. Одежда, в которой я была, исчезла, сменившись мотоциклетной экипировкой черного цвета с зелеными вставками. Позади меня стоял красивый зеленый кроссовый мотоцикл.
  - Что... - Слава громко рассмеялся, и смех его эхом отдался в вершинах деревьев.
  - Видела бы ты сейчас свое лицо, сестрица! Не любишь сюрпризы, да? - лукаво сверкнул он глазами.
  - Не особо, - все еще в недоумении ответила я.
  - Ничего, - хитро улыбнулся он, потрепав меня по голове, - со мной ты их полюбишь.
  - Слав, я не думаю, что это хорошая идея, - с сомнением посмотрев на кроссик и снежные бугры, сказала я.
  - По-моему, это отличная идея, - бодро ответил он. - Тебе нужно расслабиться, вспомнить, кто ты без мужа, детей, проблем. Разве тебе не кажется, что ты немного потерялась в них? Заржавела?
  - Ну... - протянула я, тщетно пытаясь остановить возбуждение, ползущее по телу.
  - Я знаю, что ты этого хочешь, - коварно проворковал Слава, потрусив меня за плечи. - Ты хочешь этого очень сильно. - Он посмотрел мне в глаза с таким задором, что я сдалась.
  Может, он и прав был. Со всеми этими проблемами, я совсем забыла, каково это просто быть собой, не думая ни о чем, и не обременяя себя тем, что подумают обо мне дома.
  - Черт, Слава! - Брат победно рассмеялся. Одежда его тоже сменилась на экипировку, только с желтыми вставками, и мотоцикл его тоже был желтый.
  Все еще посмеиваясь, он надел черно-желтый шлем, и оседлал своего железного коня.
  - Не знала, что ты любишь мотоциклы, - сказала я, затягивая туже перчатки.
  - Я и не люблю, - пожал плечами брат. - Это все только ради тебя и для тебя, сестрица, - добавил он, опуская визор. Мотоцикл его нетерпеливо заворчал.
  Надев шлем, я оседлала свой мотоцикл. Он был многим легче моей хонды, но, по идеи, намного маневреннее. По идеи.
  Я опустила визор и посмотрела на брата, ожидающего меня, и возбуждение охватило меня полностью. Резко сорвавшись с места, я оставила все проблемы позади.
  Подпрыгивая на буграх, я взлетала все выше. На удивление мотоцикл вел себя на снегу ровно, без особых усилий преодолевая законы физики, в чем, конечно же, была заслуга Славы, конкретно поколдовавшего над ним.
  Отжимая максимум, я все сильнее ощущала не только свободу, но и саму себя: свои мысли, свои желания. Видение мира становилось четче, и все больше приобретало зеленоватый оттенок. Из трубы вырывалось зеленое пламя. Я горела. Я парила. И так кайфово я не чувствовала себя очень давно.
  Перелетая с одного бугра на другой, я закрыла глаза, не желая отпускать момент полета, желая продлить его. Внезапно мне стало холодно. Тело одеревенело и обмякло одновременно. Голову заполнил шум, сквозь который как будто что-то пробивалось. Я открыла глаза, но солнце больше не светило, скрывшись за скелетами, окутанными живым мраком.
  Их были десятки со светящимися красным глазницами и беззубыми ртами, издававшими клокочущие звуки.
  Они были совсем близко, и я отпустила руль мотоцикла, чтобы защититься, но руки не послушались. Сердце, покрывшись ледяным страхом, пропустило несколько ударов.
  Небо, вспыхнувшее красным огнем, отдалялось. Я падала. Падала вниз.
  Глава 13. Коллекционер и кукловод по совместительству
  От удара в глазах потемнело. Грудь взорвалась острой болью. Спина громко хрустнула.
  - Нина, родная, ты меня слышишь?
  Солнечный свет, вновь появившийся после разгона падальщиков, заслонил собой Игорь. Голос его был хриплым и очень испуганным. Выражение лица вообще было не описать словами.
  Я слабо моргнула, не в состоянии пошевелиться.
  - Она упала на мотоцикл, - откуда-то из-за спины прохрипел Марк.
  - Я вижу, - рыкнул Игорь, как можно бережнее снимая с меня шлем. - Нина, ты слышишь меня?
  Я попробовала пошевелиться, но тщетно. Голос тоже поддался мне не сразу.
  - Мне... Я... Очень больно, - едва выдавила я под болезненное бульканье в груди. - Я... Не чувствую... Ног... Я...
  Собственно, кроме жгучей боли в груди и вкуса крови, поднимавшейся по горлу, я не чувствовала ничего.
  - Любимая, все будет хорошо. - Я кашлянула, и грудь взорвалась еще большей болью. Изо рта потекла кровь. - Смотри на меня, Нина. - Лицо Игоря потемнело. Черные с проседью волосы упали на покрывшийся испариной лоб.
  Кровь першила горло. Я давилась ей, не в состоянии ни проглотить ее, ни откашлять. Дышать было тоже больно и почти невозможно. Что-то как будто давило на меня, душило. Веки становились тяжелее и тяжелее.
  - Не закрывай глаза, родная. Только не закрывай глаза! - Голос Игоря совсем сорвался. - Марк! Марк!
  Все звуки разом стихли. Точнее, стихли голоса Игоря и Марка. Вместо них мое сознание заполнил шум ветра и тихий шелест листвы. Где-то неподалеку журчал старый фонтан. Я открыла глаза и сразу же прикрыла их рукой. Солнце светило очень ярко, и его теплые лучи мягко падали мне на лицо.
  Пахло яблоками. Одно из них упало рядом со мной, брызнув соком мне на одежду. Я подняла голову вверх, где среди усыпанных красными плодами веток, сидела птица. Это был сапсан, и он был еще совсем маленький.
  Рука коснулась моего плеча, и я вздрогнула.
  - Тебе пора возвращаться, Нина, - ласково улыбаясь, сказал брат Иннокентий. - Твое время еще не настало.
  По телу прошла волна. Яблоневый сад плавно исчез. В спальне успокоительно цокали антикварные часы, подаренные Игорю покойной бабушкой. Его рука была прохладной, но крепко держала мою.
  Я попробовала пошевелиться, и у меня получилось. Слабо, но получилось. Постель зашуршала, и я открыла глаза. Игорь, оставив кресло, сел рядом. Он был бледнее обычного, со следами вселенской усталости на лице. Мне даже показалось, что у него прибавилось седины.
  - Привет, - едва слышно сказала я. Во рту все еще чувствовался привкус крови.
  - Привет, - ответил он, погладив меня по волосам, все еще остававшимися зелеными после "Облика". Взгляд его засветился любовью и облегчением. - Ты вернулась ко мне.
  - Я всегда буду к тебе возвращаться, - слабо улыбнулась я, крепче сжимая его руку. Пристанище мне не приснилось. Я действительно там была. В этот раз я была как никогда близка к смерти. Очень близка. - Слава? - В разноцветных глазах Игоря промелькнула тень.
  - Потрепанный, но живой.
  - Прости меня, - прохрипела я, погладив свободной рукой Игоря по лицу. Мне вспомнились его слова перед моим уходом. Он чувствовал, что что-то случиться плохое. Любящее сердце всегда чувствует. А я вот ничего не почувствовала и ничего не предвидела.
  - Ты не виновата ни в чем. - Игорь прижал мою руку к своей щеке и нежно поцеловал ее. - Но я мог не успеть, - с горечью добавил он. На лице его отразилась мука.
  - А как ты вообще узнал?
  - Аня. Она прибежала и, ничего толком не объяснив, сказала, что ты в опасности. Я... Мы не знали, где ты. Если бы не кольцо, я бы... - Голос его сорвался.
  Я посмотрела на кольцо цвета морской волны в форме полумесяца на его левой руке - символ моей любви к нему, половины моей души, отданной ему, чтобы он жил. Эта половинка всегда стремилась обрести вторую.
  - Я мог не успеть, - мучительно повторил он.
  Сердце мое сжалось от боли, которую я вновь заставила его испытать. Я снова сделала это. Снова проявила высшую степень эгоизма в погоне не понятно за чем. Снова подвела его.
  - Прости, - заплакала я. - Прости меня, пожалуйста.
  - Я тебя так люблю, родная! - Игорь опустился, уткнувшись мне в шею. Я чувствовала, как бьется его сердце, как чувствуя то, что чувствовала я - мою любовь, мою верность, мою вину - оно замедлялось, успокаиваясь, ведь очередной кризис был позади.
  Я была еще слаба, и Игорь помог мне помыться и переодеться. Есть мне не хотелось, но он смог уговорить меня на кофе с тостами.
  Марк подпрыгнул со стула, когда мы вошли на кухню. Как и Игорь, он выглядел уставшим.
  - Как ты? - Он обнял меня, выдохнув с облегчением.
  - Нормально, - улыбнулась я, ободряюще похлопав его по спине.
  Матвей приветственно положил мне руку на плечо, от чего я чуть не рухнула на пол.
  - Сестрица, ты меня очень напугала.
  Слава аккуратно, чтобы не зацепить забинтованную по самое плечо руку, обнял меня. Сквозь бинты проступала кровь. В раковине лежал окровавленный кусок мотоциклетной спицы, который, видимо, и поранил его. Я вопросительно посмотрела на Игоря.
  - Пить "Облик" он отказался, - пожав плечами, ответил он. В глазах его снова промелькнула тень.
  - Слав, - укоризненно начала я.
  - Это всего лишь царапина, - отмахнулся он.
  Игорь подал мне чашку с кофе и тарелку с тостами.
  - А где девочки? - Я обвела глазами кухню.
  - У моих родителей, - ответил Игорь. - Им лучше пока побыть там. - Я кивнула в знак согласия. Их следовало раньше отослать, чтобы они не видели всего этого.
  Я присела за стол, немного поморщившись. "Облик", конечно, в который раз спас мне жизнь, но тело все еще поднывало. Посмотрев на остывающие тосты, я отодвинула от себя тарелку. Кровушки я своей наглоталась прилично, и меня только от этой мысли подташнивало. Так можно было и вегетарианкой стать.
  В желудке противно булькнули остатки "Облика", и я посмотрела на Славу. Крепкий у меня братец, раз терпит боль в руке, да еще и выстоял перед напором Игоря, упрямо пропихивающим ему целительное зелье. Скосив глаза на Игоря, я задумалась, не сцедил ли он все-таки с него кровушки, пока бинтовал ему руку.
  - Тебе лучше? - заботливо спросил брат, теребя мои зеленые волосы. Я потрогала уши, кисточки на которых уже исчезли.
  - Да, спасибо. - Я осторожно коснулась его раненой руки. - Ты уверен, что не хочешь выпить зелье?
  - Не уверен, что я смогу выдержать его действие, - сморщив нос, ответил он. - После твоих зверских стонов, чуть не разваливших дом, я, пожалуй, воздержусь.
  Я виновато улыбнулась. Да уж, действие зелья реально было не из приятных. Жаль, что ему пришлось это увидеть и услышать. Надеюсь, девочек к тому моменту уже не было дома.
  В кухне повисла мрачная тишина, нарушаемая только напряженным сопением Матвея, нервно подергивающего носом и хмуро косившегося на Славу. Чудно, "фан-клуб" брата походу пополнился еще одним поклонником.
  - У тебя есть какие-нибудь новости? - нарушила я тишину, обратившись к Марку.
  - Не особо. - Он хмуро оторвался от плиты, возле которой изображал готическую статую, и покосился на Славу. - Те ведьмы жили особняком, так что выяснить, что их могло объединять, мне не удалось.
  - А мне удалось. - Все в изумлении посмотрели на Игоря. - Точнее, тебе удалось.
  - Мне? - еще больше удивилась я.
  - Твое сообщение, - объяснил Игорь. - Оно натолкнуло меня на одну идею.
  - Что за сообщение? - насупился Марк, недовольный незнанием вопроса.
  - Это, кстати, Слава предположил, - сказала я, вспомнив, что писала Игорю. - Ну, по поводу того, что падальщиков могли освободить, используя заклинание из старого гримуара. - В глазах Марка промелькнула та же тень, что и у Игоря.
  - Так вот, - продолжил Игорь, грациозно отлепившись от мойки, возле которой, как и Марк, изображал статую, - я навел справки: все убитые были потомственными ведьмами, выходцами из очень древних кланов.
  - Насколько древних? - насторожился Марк.
  - Приблизительно таких же древних, как и "Облик".
  - А что он такой древний? - заинтересовался Слава. Игорь ему что-то ответил, но я этого не услышала.
  Реальность глухо стукнула меня по голове. В памяти всплыл давний разговор с Костей.
  - Наши предки, те, которые и создали это, подстраховали себя, скрыв его от всех. Передавая его только из уст в уста.
  - Зачем? - спросила тогда я.
  - Тогда нас было больше. Семьи образовывали кланы, или что-то в этом роде. Наверное, таким образом, легче было выживать. Иногда кланы объединялись, иногда враждовали. Точно не скажу, кто конкретно, то есть какая именно семья это сделала, но они хотели иметь преимущество перед другими, поэтому и не внесли его в свои рукописи.
  - Нина, тебе нехорошо? - встревожился Игорь, заметив мою отключку.
  Я пробежала глазами кухню в поисках Матвея. Заскучав, он незаметно ушел в гостиную на прикипевший ему диван в азиатском стиле.
  Не ответив Игорю, я вылетела из кухни, проигнорировав подступившую от резких движений тошноту и предательски подогнувшиеся ноги.
  - Проснись! - громко сказала я, тряхнув гиганта за плечи. Матвей удивленно открыл глаза. - Что Сережу так обеспокоило? - спросила я, натянутым, как струна голосом. Не хорошая догадка пришла мне в голову. Ох, не хорошая. - С какой целью он тебя прислал?
  Матвей изобразил жест, который я трактовала, как "для защиты".
  - Для защиты от чего? - Матвей пожал плечами, мол, он сам не знает. - Хорошо, - я принялась размышлять вслух, - но ведь что-то есть? - Матвей согласно кивнул. - Сережа тоже справки наводил о других жертвах? - Матвей отрицательно покачал головой. - Тогда чем же те ведьмы были особенными? И причем здесь я?
  - Слушай, может, тебе пора язык жестов выучить? - придрался к нему Марк, не отличавшийся, как и я, терпением. Матвей показал ему средний палец и, взяв с дивана "Призрачного двойника", потряс им, выразительно посмотрев на меня.
  Реальность повторно глухо стукнула меня по голове.
  - Черт, Матвей, что ж ты сразу с этого не начал? - рассердилась я. Матвей в недоумении пожал плечами.
  - Не понял, - в один голос сказали Игорь и Марк.
  - У ведьм в Сосновке были гримуары, - объяснила я. - Возможно, не у всех, но ведь ни одна ведьма в жизни не признается, что он у нее есть, так что Сережа не мог знать про всех на сто процентов, но, думаю, что минимум у одной из них он точно был.
  - Осмелюсь предположить, что, как минимум у одной убитой уже здесь ведьмы, гримуар тоже был, - добавил Марк, хмуро переглянувшись с Игорем.
  - Осмелюсь предположить, - в свою очередь вставил побледневший Слава, - что теперь их у них нет.
  - Стало быть, у нас завелся коллекционер, - подытожил Игорь.
  - И кукловод по совместительству, - мрачно добавил Марк, громко похрустывая костяшками. - Судя по тому, как вас атаковали падальщики, им кто-то приказал это сделать. Тот же, кто их освободил.
  - Тот же, кому нужен мой гримуар, - заключила я.
  Глава 14. Прибацаная идея
  Как я не уговаривала Славу остаться у нас, он все равно вежливо отказался. Может, и правильно. Мы только-только начали сближаться, а тут такая хрень происходит, что любой нормальный человек десять раз подумает, стоит ли ввязываться.
  Действие "Облика" закончилось, и все мои травмы исцелились, но Игорь все же настоял, чтобы я выпила еще какой-то отвар.
  - Если бы ты только слышала, как хрустел твой позвоночник, срастаясь, ты бы не спорила со мной.
  Под его пристальным взглядом мне пришлось выпить все до последней капли.
  - Какая гадость, - скривилась я. - Хоть бы сахара добавил.
  - Сахар вреден, - отрезал он, забирая стакан. - А теперь ложись на живот, - тоном, не подразумевающим возражения, добавил он.
  - Отстань, я спать хочу, - возмутилась я.
  - Ложись! - Глаза его опасно сверкнули. - И напиши Ане сообщение, что с тобой все в порядке. Ребенок же волнуется.
  Потерев закрывающиеся глаза, я сделала, как он сказал. В некоторых случаях с ним лучше было не спорить.
  Смазав руки на редкость вонючей мазью, Игорь приступил к массажу. Движения его были уверенными и очень приятными и, если бы та гадость, которой он меня натирал, так не воняла, я бы уснула. Но, как я уже сказала, воняла она страшно, и спать мне перехотелось, не смотря на усталость.
  - Я так и не поговорила с братом.
  - Знаю, - ответил Игорь и надавил сильнее. - Он сказал.
  Я хотела спросить, взял ли он для своих безумных параноидальных экспериментов кровь брата, но решила промолчать, чтобы не поссориться.
  - Я надеюсь, что вы с Марком не устроили ему допрос с пристрастием, пока я была в отключке? - Руки Игоря немного напряглись.
  - Возможно, - ответил он без намека на вину.
  - Игорь! - взвилась я, подпрыгнув на кровати.
  - Разговор начал Марк.
  - Хорошо, когда есть крайний, да? - От резких движений спина болезненно хрустнула. - Черт! - Скривившись, я снова легла на живот.
  - Перелом позвоночника - это тебе не шутки, Нина, - спокойно заметил он. - Лежи смирно. - Он продолжил массаж, как ни в чем не бывало.
  По-детски надув губы, я возмущенно засопела, но Игорь делал так приятно, что я быстро сдулась, как шарик. Я знала, что он сказал мне правду. При сложившийся ситуации он не стал бы лезть в бутылку, а вот Марк не отличался ни тактичностью, ни тем более толерантностью.
  Если честно, я даже была рада, что на мне это больше не висело, да и после того, как мы чуть не погибли, я бы вряд ли стала доставать брата вопросами. У меня и до этого не особо язык поворачивался, а теперь так и вообще.
  - Я была там, - тихо произнесла я.
  - Где? - Голос Игоря напрягся, а руки замерли.
  - В пристанище. Представляешь? Каких-то несколько секунд я была как бы мертва, но брат Иннокентий сказал, что мое время еще не пришло.
  Игорь, забыв про массаж, прилег рядом. Я повернула голову, чтобы увидеть его лицо. После моих слов оно снова приобрело мученический вид.
  - Каких-то несколько секунд я думал, что потерял тебя, - хрипло произнес он, печально поблескивая разноцветными глазами. - В этот раз нам повезло, но другого раза может и не быть. Даже если бы ты не получила те травмы, падальщики высосали бы тебя от и до. В тебе бы не осталось ни силы, ни жизни. Их не просто так изгнали.
  - В том то и дело, Игорь, что другого раза может и не быть. Я нашла брата, и хочу, чтобы он был со мной, чтобы стал частью нашей семьи, и я не хочу, и не буду выбирать между тобой и им. Вы нужны мне оба.
  - А мне нужна только ты, - почти шепотом сказал он, взяв меня за руку, на безымянном пальце которой мерцало обручальное кольцо, - и я сделаю для этого все возможное и невозможное.
  И на этой трогательной мысли мы уснули, крепко обнимая друг друга.
  Утро выдалось тяжелым. Физически я чувствовала себя прекрасно, но вот морально мне было дурно до тошноты. Наверное, до вчерашнего случая, я не понимала, в какой ситуации оказалась. Во времена ордена я знала, что Витольд выжидал и терпеливо вел свою игру. Да, он мог убить меня в любой момент, и даже убил в прошлой жизни, но, в общем, я была нужна ему живой.
  Однако, новый игрок, кем бы он ни был, сразу дал понять, что его игра сильно отличается, и закончиться может в любой момент. И хотя он следил за мной в течение какого-то времени, живой я была ему нужна до тех пор, пока он не узнает, где спрятан мой гримуар, или пока я его ему не отдам, чего, к слову, не будет никогда.
  Но время шло, и необходимость что-то делать, и даже не что-то, а радикальное, возрастала. Последнее убийство произошло давно. Игра явно шла в затяг, а нападение падальщиков только доказывало, что наш коллекционер и по совместительству кукловод начинал терять терпение.
  Ведьмы, которых он уже убил, жили особняком, но я так не жила, больше не жила, и рычагов давления на меня можно было найти много. Слава и так уже пострадал. Девочки-то пока были в безопасности, но я прекрасно знала, какой была на самом деле ложной и хрупкой эта самая безопасность.
  - С ума сошла? - взвыл Марк, брызгая слюной. Матвей потрясенно ткнул в него пальцем, мол, согласен. - Головой ударилась совсем?
  - Язык прикуси, - прорычал Игорь, стоявший рядом со мной.
  - У тебя, конечно, всегда были прибацаные идеи, - продолжил брызгать слюной Марк, проигнорировав угрозу со стороны Игоря, - но это, пожалуй, самая прибацаная.
  - Тебя никто не заставляет делать то, что ты не хочешь, - ответила я, подавив желание выбить ему зубы. - Я говорю только за себя.
  - Игорь, ты хоть ее образумь! Астральный мир - не парк развлечений!
  - Я иду с ней, - ответил Игорь, изящно поправляя волосы.
  - Сумасшедшие, - пробурчал он и, взяв со стола в библиотеке книгу, пробежал глазами ритуал вхождения в астральный мир. - Здесь ничего толком не сказано. Вы пойдете вслепую.
  - Кстати, про слепых. - Я с угрозой подошла к Марку. - Будешь цеплять моего брата, я тебе фары заменю.
  Марк мрачно сверкнул глазами и хмуро посмотрел на Игоря.
  - Так вот почему ты согласился на это? Из-за того, что он сказал?
  - А что он сказал? - насторожилась я.
  - Твой братец, - с кривой усмешкой и плевком в слове "братец", ответил Марк, - утверждает, что в квартиру ищейки его привел таинственный голос. Помоги ей, - перекривлял он.
  - Это правда? - Я вопросительно посмотрела на Игоря.
  - Он так сказал. - В его глазах снова промелькнула тень.
  Что ж, походу, Марк был прав в том, что Игорь согласился на мое предложение из-за этого. Этот проклятый голос слышали слишком многие.
  - Значит, это еще один аргумент в пользу того, чтобы сделать...
  - Ты лаешь не на то дерево, - оборвал меня Марк и, кинув выразительный взгляд на Игоря, обратился к Матвею. - Пошли, угощу тебя нормальным пойлом.
  Матвей посмотрел на меня вопросительно.
  - Тебе мое разрешение не нужно, - пожала я плечами.
  Они исчезли, и я устало плюхнулась на диван.
  - Какой же он вредный! - выдохнула я, закидывая ноги на подушки.
  - Он просто за тебя переживает, - ответил Игорь, неожиданно для меня став на его сторону. Он сел рядом, переложив мои ноги к себе на колени. - Когда ты чем-то увлекаешься, нам всем приходиться удваивать бдительность, чтобы успеть вовремя тебя остановить и не дать врезаться.
  - Наверное, он воспринимает меня, как сестру, - предположила я, пропустив мимо ушей намек Игоря на мою безбашенную натуру, - поэтому и ревнует меня к настоящему брату.
  По лицу Игоря вновь скользнула непонятная для меня тень. Я знала, что он, как и Марк, все еще относится с недоверием к Славе, хотя после вчерашнего нападения на нас, все сомнения должны были развеяться, но, видимо, не все.
  - Знаешь, мне всегда безумно нравилось, что ты почти никогда не носишь бюстгальтер, - заметил Игорь, прерывая мои размышления. Рука его скользнула мне под футболку. Прядь черных волос с сединой упала ему на глаза, хитро поблескивающие.
  Он наклонился и, приподняв футболку, прижался губами к моему животу. Они были горячими и нежно скользили по мне все выше и выше, и я изгибалась все сильнее и сильнее.
  Вот он - старый, добрый Игорь! Таким же дерзким, диким и необузданным он был, когда мы встретились, находясь по разные стороны баррикад.
  С появлением девочек, мы оба себя немного приструнили, но сейчас их не было дома, и можно было немного пошалить.
  - Секс-завтрак? - спросила я, подставляя губы для поцелуя. Без детей в доме наш привычный распорядок был, мягко говоря, нарушен.
  - Скорее уж секс-обед, - хитро улыбнулся он и, поставив чашку с кофе на стол, начал стаскивать с меня рубашку. Кстати, его же. Почему-то мои вещи всегда оказывались черт знает где, а его всегда были под рукой. - Как же мне нравиться это слово! - игриво прорычал он мне в шею.
  - Обед или секс? - уточнила я, обхватывая его ногами.
  - Обед, конечно же. Ведь ты же на обед. Рррр!
  Я со смехом завизжала. Стул подо мной опасно наклонился.
  - Съем тебя всю! - страстно рычал он под мой хохот. Кажется, я создала монстра.
  - Вот, - громко произнес голос, - что и требовалось доказать. Совершенно сумасшедшие. У нас тут конец света, а они из себя кроликов изображают. Хорошо, детей...
  Думаю, что Марк хотел сказать "хорошо, что детей дома нет", но, полагаю, что пока он, простите за грубость, летел, пердел и радовался, что Игорь ему по старинке пендель дал, а не магически, десять раз пожалел, что вообще рот открыл.
  Хорошо, что Матвей был немым и успел быстро убрать с лица улыбку, пока Игорь ее не заметил.
  Переодевшись в более приличную одежду и вернув Марка, мы снова собрались на кухне.
  - Итак, астрал. - Я сделала глоток кофе и перевернула страницу книги. - Тонкий мир, от греческого "звезда", осознанное сновидение.
  Матвей обвел нас вопросительным взглядом.
  - Значит, сном можно управлять, - ответил ему Марк, хмуро прикладывающий к лицу завернутый в полотенце лед.
  - Мир желаний, мир иллюзий, - продолжила я, - противопоставляется физическому как "высшая реальность". Может быть сознательно посещен в астральном теле.
  - То есть аура, - объяснил Игорь. Матвей почесал затылок, всем своим видом показывая, что у них в Сосновке так не ругаются.
  - Астральное тело - эфирный двойник или линга шарира. Эйдолон греков. Греки, - повторила я, задумавшись. - Где-то я это уже встречала.
  - Давай дальше, - буркнул сквозь стиснутые зубы Марк. - Чем это отличается от того, что делала ищейка.
  - По сути, ничем, - ответила я. - Она входила в транс, то есть в состояние пониженного сознания или дремы, фокусируя внимание на образах, воспоминаниях, ощущениях, фантазиях, которые получала через кровь, но по большому счету она не выходила так уж из тела, а просто как бы стояла на берегу и закидывала удочку, пока не ловила то, что ей было нужно. Нам же придется отправиться чуть глубже, то есть полностью выйти из тел, потому что у нас нет связующего звена, как было у нее.
  - То есть крови, или чего-то еще, - добавил Игорь.
  - Как туда попасть кроме, как через тот ритуал, что вы мне показывали?
  - Никак, - ответила я, закрывая книгу. - Если, конечно, ты не веришь в медитацию, астральный канат и прочую ерунду, популярную в интернете.
  - Тогда другой вопрос: что конкретно вы собираетесь там искать?
  Я вопросительно посмотрела на Игоря. Этот вопрос мы как-то обошли стороной, уперевшись лишь в то, что нам нужно попасть в астральный мир.
  - Ехали, ехали, и приехали, - произнес Марк, посмотрев на наши с Игорем кислые физиономии. - Что насчет твоей проекции? Может, она вам поможет?
  - Не знаю, - еще кислее ответила я, вспомнив белую фигуру без лица. - Мы с ней как бы в ссоре. В общем, все сложно.
  Марк покачал головой в знак смехотворности моих слов. Что есть - то есть.
  - Значит, все-таки пойдете в слепую, - заключил он.
  - Как и всегда, - ответила я, вкладывая в фразу как можно больше оптимизма.
  Глава 15. Мир желаний
  - Куда ты собралась? - взорвалась трубка. - Саша, то есть Нина, ты совсем из ума выжила?
  - Я позвонила тебе не для того, чтобы выслушивать твои поучения, - ответила я, отчасти польщенная реакцией брата, отчасти разочарованная отсутствием поддержки с его стороны.
  - Я тебя не поучаю, - мягче произнес он. - Просто я немного шокирован, вот и все. Зачем ты так рискуешь? Неужели нет способа проще? Ведь у тебя же есть книга. Используй ее: убей падальщиков...
  - Их нельзя убить, - перебила я, раздраженно сбивая пепел в кухонную раковину. - И я это делаю не из-за них. Они, как раз, наименьшая проблема.
  - Не нравиться мне все это. Что если с тобой там что-то случиться?
  - Ничего не случиться, - буркнула я, подкуривая вторую сигарету. - Со мной будет Игорь.
  - Мне сразу полегчало! Игорь же такой защитник!
  - Слава, не наезжай.
  - Давай лучше я с тобой пойду. Игорь ведь не слышал голос, а я слышал. У нас с тобой лучше получиться.
  - Ценю твое предложение, - улыбнулась я, - но у нас все готово уже. Я позвоню, когда все закончиться. Будь осторожен, брат.
  - Это ты будь осторожна. Не переоценивай свои силы. Я не хочу снова тебя потерять. - В груди приятно разлилось тепло от его слов, и запах яблок окутал меня небывалым для меня оптимизмом.
  - Не потеряешь, - заверила я. - Не своди глаз с горизонта.
  - Тоже мне пиратка, - засмеялся он. - Ладно, до связи.
  - Пока.
  Положив телефон на стол, я вышла в гостиную, где Игорь уже заканчивал последние приготовления.
  Запах яблок приглушился благовониями и травами, и моя же собственная идея уже не казалась мне такой уж верной. Марк был прав: идейка реально прибацаная. Возможно, прав был и брат в том, что я переоценивала свои силы. То есть, я была сильна, очень сильна, но далеко не во всем, и уж точно не в астрале. Может, все же проще было дождаться, когда новый игрок сам придет за книгой?..
  - Только не говори, что ты передумала, - заметив мое явно полное сомнений лицо, сказал Игорь. Марк, хмуро рассматривающий в зеркале наливавшийся синяк на лице, с интересом обернулся и посмотрел на меня. Даже Матвей, сонно клевавший на диване, оживился. - Нина. - Разноцветные глаза Игоря нехорошо сверкнули. Как будто меня радовала моя противоречивость.
  - Конечно, нет, - соврала я, титаническим усилием воли удерживая свою левую бровь от предательства.
  Прищурившись, Игорь присмотрелся к той самой брови, вечно выдающей своим движением мое вранье, и, видимо, оставшись довольным ее неизменным положением, продолжил приготовления к ритуалу.
  Мебель в гостиной была сдвинута к стенам, чтобы освободить место. В камине догорали миррис, использованный для освящения помещения перед ритуалом, папоротник, призванный создать защитную ауру, и ясенец белый, который помогал развить дар ясновидения.
  На полу в серебряных мисках стояли чертополох, для энергии и силы, лаванда, вызывающая сон, камфора, способствующая именно глубокому сну, и зверобой - универсальное средство против колдовства.
  Отдельно в старинных чашах из огнеупорного материала лежали древесина акации, которую необходимо было сжечь вместе с сандалом во время ритуала, чтобы найти истолкование событий и развить душевные силы, смола мастикового дерева, которую тоже нужно было сжечь, чтобы лучше сконцентрироваться на видении, и кусочки яблоневого дерева, используемого нами, как единственное (и то - предполагаемое) связующие звено между мной и голосом, неоднократно предупреждавшем меня об опасности.
  Задумавшись над вопросом Марка про то, что конкретно мы собирались там искать, мы с Игорем все же сошлись на мнении, что именно голос, то есть его обладателя, нам и следовало искать. Во-первых, потому что, как я уже и говорила, он неоднократно предупреждал об опасности. Во-вторых, потому что ничего другого мы как-то и не придумали. Вопросов было много, а астрал, как и говорил Марк, был не парком развлечений, так что нужно было с чего-то начинать, а там уже будет видно, куда нас это приведет.
  - Выпей. - Игорь протянул мне стакан.
  - Валерьянка? Серьезно? - хмуро поморщилась я. - А ты? - спросила я, заметив, что его стакан отдает алкоголем. Нет, ну, серьезно, я же вроде не психопатка.
  - Я ведомый, ты ведущий, так что пей, - ответил он.
  Зажав нос, я залпом осушила стакан.
  - Фу, ну, какая же гадость, - скривилась я. - Сахара не мог добавить?
  Одарив меня выразительным взглядом, Игорь выпил свой вискарь и сочно поцеловал меня в губы. Он заметно нервничал, что было на него не похоже. Хотя, раньше такими штучками на грани безумия занималась только я, так что опыта у него в этом деле не было. Впрочем, не смотря на опыт, я тоже нервничала, каждые пять секунд спрашивая себя: правильно ли я делаю.
  - Готовы? - нетерпеливо спросил Марк, тоже нервничавший.
  Мы с Игорем кивнули, и Марк, взяв миску со зверобоем, отсыпал ровно половину в подставленные ладони Матвея. Став так, чтобы мы были между ними, они начали сыпать траву на пол, рисуя вокруг нас круг. Из второй миски со зверобоем мы очертили круг уже изнутри, создавая как бы двойную защиту.
  - Удачи, - искренно сказал Марк и потушил свет.
  Сев на пол в центре защитных кругов, мы пододвинули к себе чаши и миски и посмотрели друг другу в глаза в поисках поддержки.
  Игорь заметно успокоился, взяв, как и полагалось настоящему мужчине, себя в руки. Блуждая в глубине его разноцветных глаз, я постепенно впитывала его спокойствие. Главное, что мы вместе, а там - будь, что будет.
  Игорь опустил глаза на чашу с древесиной акации, посыпанной сверху сандалом, и она плавно вспыхнула. Стоявшая рядом чаша со смолой мастикового дерева также загорелась. Взяв из серебряных мисок по щепотке чертополоха, лаванды и камфоры, он поочередно кинул их в огонь.
  Круг наполнился дымом, но за пределы его не вышел, удерживаемый двумя линиями защиты. Камин, догоравший травами, внезапно погас, и гостиная, единственным источником света в которой остались горящие чаши в центре круга, наполнилась зловещим мраком.
  По стенам заплясали причудливые тени. Вдыхая дымные ароматы, поднимавшиеся из чаш, я сонно наблюдала за ними, пытаясь различить, чьи же они.
  Веки стали невыносимо тяжелыми. Я потянулась за чашей с кусочками яблоневого дерева, и моя собственная рука показалась мне прозрачной. Огонь не был моей стихией, в отличие от Игоря, и плохо поддавался мне, но валерьянка и дым из чаш делали свое дело, и, чувствуя покой, я без особых усилий зажгла последнюю чашу.
  Яблоневое дерево ярко вспыхнуло до самого потолка, и я закрыла глаза. В ушах зашумело, как будто кто-то настраивал радио. Чувствуя на себе руку Игоря, я решилась открыть глаза.
  Не знаю, как должен был выглядеть астральный мир. Возможно, он должен был быть серым и смазанным, но вокруг было пусто и темно. Держась за руки, мы стояли в луче света, и создавалось впечатление, что мы находимся на сцене, занавес которой вот-вот поднимется, и начнется представление.
  - Веди. - Голос Игоря прозвучал глухо.
  Я сделала глубокий вдох, стараясь уловить запах горящего яблоневого дерева, служившего связующим звеном между мной и голосом, владельца которого мы хотели найти.
  Шум стал сильнее. Занавес поднялся, и перед нами предстала кровавая картина.
  - Это первое убийство, - глухо произнес Игорь.
  Далее картина сменилась, показав нам второе убийство, третье и так далее. На черно-белых копиях фотографий, которые нам приносил Марк, все выглядело не так ужасно. Причем, наиболее ужасающе выглядели места убийств ведьм, помеченные светящимися рунами.
  - Он пытал их, - глухо сказала я. Их тела были не только обескровлены, но и сильно изувечены. Жадно всматриваясь в лица погибших, я пыталась запомнить их. Жаль, что я не знала их имен.
  - Смерть стала для них спасением, - так же глухо добавил Игорь.
  Последним появилось место убийства ищейки, которое я и так хорошо помнила. Ее тело не было обескровлено, как все остальные, но то, с какой жестокостью она была убита, говорило о злости того, кто это сделал.
  - Все-таки она была замешана, - сказала я, хмуро рассматривая зловещее послание. "Он близко" - гласило оно, и она точно знала, кто именно.
  Возможно, она помогала ему в поисках книг. Возможно, она хотела заполучить одну из них себе, и была убита из-за элементарной жадности. Возможно... Это было уже не важно. Убитых ведьм было двадцать две. У скольких из них могли быть старинные родовые гримуары?
  Словно прочитав мои мысли, невидимый оператор убрал квартиру ищейки, заменив ее пятью другими.
  - Пять.
  - Что пять? - спросил Игорь.
  - Пять книг, - ответила я. - Он забрал пять гримуаров.
  - Зачем они ему? - В ответ на его вопрос засветились руны, которыми были помечены убийства. - Еще одно послание?
  - Возможно, - ответила я, стараясь запомнить руны.
  Если это было очередным посланием, то с ним следовало разбираться дома. Пока что мы продвинулись мало, получив больше новых вопросов, чем ответов на старые. Нужно было двигаться дальше, пока астральный мир был спокоен.
  Население астрального мира делилось на тех, кто еще обладал физическим телом, то есть живых, как мы, и на тех, кто его уже не имел, то есть мертвых.
  Первые были путешественниками, сосредоточенными на своих делах. Вторые были источниками информации и, при должном подходе, могли ею поделиться. Но самыми опасными обитателями астрального мира были нечеловеческие сущности, к которым относились астральные тела животных и природных духов, питавшихся силами тех, кто осмеливался заглянуть на их территорию, и стремящихся заманить путешественников в самые глубины мира, откуда выхода обратно было уже не найти.
  К какой категории относился владелец таинственного голоса, можно было только гадать. В любом случае, это было не так уж и существенно. Важнее было его найти.
  Я снова сделала глубокий вдох, стараясь уловить запах горящего яблоневого дерева, и шум в ушах усилился. Я как будто ощутила блок. Кожа слегка заколола, но в то же время я почувствовала отклик. Это было похоже на легкое дуновение ветерка с тонким ароматом яблок.
  Крепче сжав руку Игоря, я сделала шаг вперед. Ощущение сохранилось. Я сделала еще два шага вперед и немного вправо, но ощущение стало слабее. Взяв левее, я сделала еще несколько шагов и, убедившись, что ощущение не слабеет, уже увереннее пошла на отклик.
  По мере движения запах яблок становился сильнее. Темнота расступалась, сменяя черную краску на серо-зеленую. Сквозь шум в ушах все отчетливее побивались какие-то звуки.
  - Где ты? - тряхнув головой, крикнула я, и эхо раз десять повторило за мной.
  - Саша... - едва слышно пробилось сквозь шум. - Саша...
  - Ты слышал? - Игорь кивнул, оглядываясь по сторонам. - Где ты? Покажись! - крикнула я. Серо-зеленые краски дрогнули, и мне показалось, что по ним быстро промелькнул темный силуэт.
  - Он близко... Саша...
  - Кто? - Я сделала шаг вперед, и уши резануло, как будто кто-то увеличил громкость настраиваемого радио. - Кто близко? Кто ты? - выдавила я, скривившись.
  - Он близко... Саша... - повторил голос.
  Темный силуэт стал четче и как будто светлее. Легкие дуновения ветерка с тонким ароматом яблок мягко потянулись ко мне.
  - Кто ты? - спросила я, силясь рассмотреть своего собеседника. Отклик, который я чувствовала, был полон тоски и печали, но также и любви, но тоже с печальным оттенком. - Костя? - надрывно произнесла я, протягивая к нему руку.
  - Саша, - печально и нежно сказал он. Его силуэт посветлел еще больше, и мне показалось, что он тоже протягивает ко мне руку. - Он близко. И он идет за тобой. - Еще чуть-чуть и я увижу, кто он. - Он...
  Внезапно легкие дуновения стали порывистыми и почти ледяными. Аромат яблок выветрился, и вместо него в нос ударил ладан. Шум в ушах стал невыносимым. Невольно выпустив руку Игоря, я прикрыла уши. Мысленно я все еще тянулась к силуэту, ощущая его отклик, но блок, на который я натыкалась, причинял боль, причем физическую.
  Серо-зеленые краски шипели. Темнота снова затягивала астральный мир, и силуэт перестал быть видимым, хотя я и все еще чувствовала его.
  Я попыталась преодолеть блок, пробить его, как стену, но шум, боль и запах ладана ослабляли меня. Мое тело дребезжало, все больше становясь прозрачным.
  - Надо уходить! - закричал Игорь, поднимая меня с колен.
  Сражаясь с невидимым противником, я совсем забыла, где находилась, и обитатели астрального мира, почуявшие живую силу, тянулись к нам со всех сторон.
  Собравшись с остатками сил, я толкнула воздух, но ничего не получилось. В астральном мире действовали совсем другие правила и законы, и все физическое было ему нипочем. Я могла бы бесконечно щелкать пальцами и хлопать в ладоши, так и не добившись результата.
  Игорь, видимо, тоже поняв, что мы дали сильный промах, не продумав, как нам уходить, беспомощно смотрел то на меня, то на ползущие астральные тени.
  Из темноты вынырнула светящаяся белая фигура без лица.
  - Вытащи нас! - прокричала я.
  - Не могу, - глухо ответила фигура, отгонявшая своим светом тени, - пока ты этого не захочешь.
  - Но я хочу этого!
  - Это мир желаний, Нина. Хотеть чего-либо здесь надо по-другому.
  Силы почти покинули меня. Слабел и Игорь, едва удерживавший меня на ногах.
  Мир желаний. Хотеть надо по-другому. Я сделала глубокий вдох и, мысленно представив себе дверь выхода, пожелала, чтобы она появилась. Над нами что-то блеснуло, и в вихре темноты образовалось отверстие.
  - Умничка, - произнесла фигура.
  Астральные тени, одновременно взбешенные и возбужденные тем, что мы нашли выход, с шипением быстро поползли к нам, и в самый крайний момент белая фигура, почти слившаяся со светящимся вихрем, схватив меня за руку, потянула вверх.
  Глава 16. Кошки-мышки
  Я проснулась от того, что кто-то насильно вливал мне в рот противную жидкость. Черт, опять "Облик"! Неужели все так плохо? Как же мне это надоело: делать что-то, а потом валяться, как шланг, считая секунды до того, как зелье подействует, и я снова кое-как вернусь к жизни, полной проблем.
  Поперхнувшись, я закашлялась.
  - Я же просил, чтобы ты была осторожна. Просил не переоценивать свои силы.
  - Братишка, я не специально, - хрипло ответила я, открывая глаза.
  Я лежала на полу, а моя голова покоилась у Славы на коленях. В руках он держал чашку с остатками "Облика". Вокруг царил полный бардак. Два защитных круга из зверобоя были разорваны как изнутри, так и снаружи. По стенам гостиной грязными пятнами были разбросаны кривые очертания. Перевернутые чаши, чье содержимое беспощадно прожигало ковер, валялись то тут, то там. Из камина тянуло гарью.
  - Где Игорь? - Проигнорировав скручивание в животе, я привстала.
  Игорь, как и я, лежал на полу. Марк также поил его "Обликом". Проигнорировав очередной спазм, я поползла к нему. Марк, бережно опустил его голову на пол и отодвинулся, освобождая мне место.
  Мои зеленые волосы упали ему на грудь, когда я склонилась над ним. Веки его подрагивали. В волосах, как мне показалось, прибавилось седины.
  - Игорь? - тихо позвала я, поглаживая его по бледному лицу.
  - Он потерял много сил, - произнес Марк. - Вы слишком долго находились в астрале.
  Нежно поцеловав Игоря в губы, я взяла его за руку и переплела наши пальцы. Кольца цвета морской волны в форме полумесяца загадочно засияли. Зелье - зельем, но и оно не всесильно.
  - Не делай этого, - попытался остановить меня Слава. - Ты потеряла сил не меньше.
  Сияние стало ярче. По телу Игоря прошла легкая дрожь. Веки его дрогнули и, наконец, приподнялись.
  - Ты снова это делаешь, - прошептал он, свободной рукой касаясь моего лица, на котором засохла кровь из ушей. - Снова отдаешь мне слишком много.
  Я улыбнулась и снова поцеловала его.
  - Как же иначе? - прошептала я.
  - Думать надо было прежде, чем переться в астрал, - проворчала белая фигура без лица, сидевшая на подоконнике. - Тогда было бы иначе.
  - Да она у тебя просто душечка, - хмуро посмотрев на мою проекцию, произнес Марк.
  - Чья б корова мычала, - парировала фигура.
  Матвей со Славой помогли нам с Игорем подняться, пока Марк наводил порядок в гостиной.
  - Надеюсь, что все это было не зря? - спросил брат, подавая мне салфетку, чтобы я вытерла засохшую кровь.
  - Не знаю, - устало ответила я, переглянувшись с Игорем. - Найти-то мы его нашли, но так уж сказать, что узнали что-то новое...
  - Это вообще была плохая идея, - не успокаивался брат. Марк косо посмотрел на него.
  - А как ты тут вообще оказался? Мы же договаривались...
  - Знаю, что договаривались, - перебил он, смешно почесав нос, - но мне как-то сразу не понравилась твоя идея, и я просто не мог усидеть на месте. И хорошо, что пришел. Видела бы ты, что здесь творилось! Вас, что там на кусочки рвали?
  - Можно и так сказать, - ответила я, дотронувшись до ушей. Как же они болели! Такое чувство было, что мне туда миксер засунули и включили на максимальную скорость.
  - Сущности или... - Марк почесал покрытый щетиной подбородок.
  - Сущности там были, - устало ответил Игорь, - но был еще кто-то, так ведь? - Он вопросительно посмотрел на меня.
  - Кто-то? - с напряжением спросил Марк, забыв про щетину. - Кроме голоса?
  - Не могу точно сказать, - ответила я, поморщившись. В правом ухе громко стрельнуло и из него вытекла струйка алой крови. - Кто-то блокировал меня.
  - В смысле? - в один голос спросили все присутствующие, кроме немого Матвея, только изобразившего вопрос.
  - В смысле, что кто-то очень не хотел, чтобы голос общался с нами. - В левом ухе стрельнуло еще громче. - И скажу я вам ребята, что кем бы он не был, он очень силен. Хотя мне почти удалось его пробить. Если бы не сущности...
  - Если бы не сущности, - Игорь промокнул мне кровь, текшую из ушей, - твои барабанные перепонки не выдержали бы. Я лишь немного ощущал блок, и то - с трудом выдержал, а ты по полной в него окунулась.
  - Так все-таки это было не зря? - Марк подал Игорю еще салфетку. - Голос хоть что-то полезное сказал?
  - Он придет за тобой, - повторила я его слова. - Все, что он сказал.
  Брат, под косые взгляды остальных, еще долго сокрушался по поводу моих прибацаных идей, и мне с трудом удалось его выпереть.
  "Облик" делал свое дело, и уши болеть перестали, но начали ужасно чесаться.
  - Так лучше? - Игорь положил мне ватные квачи, пропитанные настойкой календулы.
  - А? - громко переспросила я. - Нихрена не слышу! - Игорь засмеялся.
  - И это очень хорошо, - эхидно заметил он. - Не слышишь - значит и не говоришь ничего.
  Хмуро и с подозрением я посмотрела на него, пытаясь прочитать по губам, что он, хитрый лис, сказал, но безрезультатно.
  - А теперь спатки. - Поймав на полпути мои руки, стремящиеся вытащить квачи, и закрыв мне рот слишком уж сладким поцелуем, Игорь уложил меня в кровать и сам примостился рядом.
  Я, конечно же, сдаваться не собиралась, но с квачами в ушах было так тихо и спокойно, что я мгновенно уснула. Спалось мне тоже очень хорошо. Правда, я надеялась, что после вхождения в астрал ко мне вернуться сновидения, но этого, увы, не произошло.
  С неимоверным наслаждением приняв горячий душ и смыв с себя остатки запаха ладана, я натянула голубые джинсы и алый джемпер, который так нравился Игорю, и спустилась вниз, надеясь застать его сексуально готовящим завтрак, но, увы, не произошло и этого.
  - Чуть свет уж на ногах, и я у ваших ног.
  - Горе тебе от ума, Нина, - не оценив моей шутки, мрачно ответил Марк. - Какое утро?
  - Один хрен. - Толкнув его в плечо, я подошла к Игорю.
  - Доброе утро, соня, - нежно улыбнулся он и поцеловал меня. - Кофе?
  Я кивнула и полезла в холодильник. Кофе - это хорошо, но я не отказалась бы и от чего-нибудь посущественее, но и там меня ждал облом. Проклятый Матвей! Ну все сожрал!
  Кинув недобрый взгляд на немого гиганта, преспокойно сидящего на кухонном столе, я сглотнула слюну. И вдруг из-за холодильника высунулся Федя. Его маленькое личико, напоминавшее печеное яблоко, деловито покосилось по сторонам. Протянув мне тарелку с бутербродами с колбасой и сыром, он самодовольно улыбнулся, и быстро спрятался.
  - Вот чудо, - усмехнулась я. - О! А ты чего до сих пор здесь? - заметив белую фигуру без лица, сидевшую на подоконнике, спросила я.
  - Кто-то же должен был быть у руля, пока ты дурочку в постели валяла, - ядовито ответила она.
  - Вообще-то я спала, но раз у тебя критические дни, то я лучше промолчу.
  Не имея ни малейшего желания вступать с собственной проекцией в словесную перепалку, я поставила тарелку с бутербродами на стол и села на выдвинутый Игорем стул.
  - Вот и молчи, - огрызнулась фигура. - Все равно ничего здравого сказать не можешь.
  - Мерзавка, а ну пошла вон отсюда! - чуть не перевернув от возмущения чашку с кофе, прикрикнула я. Она еще умничать будет!
  - Да не вопрос! - рыкнула она, и исчезла, оставив после себя аромат тухлых яиц.
  - Не слова, - угрожающе подняв бутер, предупредила я Марка, открывшего уже рот. Он с сочувствием посмотрел на Игоря, мол, не повезло тебе чувак.
  - Нина, мы тут еще раз руны просмотрели, - ответив Марку взглядом "не твое дело", произнес Игорь.
  - Те, что мы в астрале видели? - с чувством кусая бутер, спросила я. - И?
  - Если это очередное послание, то смысл его приблизительно такой же, как и у предыдущего.
  - Что ровным счетом нам ничего не дает, - ответила я, скрутив дулю Матвею, протягивавшему свою грязную лапу к тарелке.
  - И то верно, - согласился Игорь, все еще выглядевший уставшим.
  - Я тут погуглил, - взял слово Марк, - насчет Мурманской области, откуда начались убийства. В общем, единственное, что привлекает внимание это Сейдозеро в Ловозерских тундрах на Кольском полуострове. Сейд в переводе с...
  - Означает "священный", - закончила за него я. - Я тоже умею пользоваться интернетом.
  Марк сузил глаза, и на его лице раздраженно заходили желваки.
  - Я что-то не пойму, Нина, твоей позиции: то ты из кожи вон лезла, чтобы все существующие и несуществующие тайны разгадать, то теперь вообще не понятно, что делаешь. Или, скорее, не делаешь.
  - Извини, я что-то от тебя не услышала ни одного предложения. Тайны так ты готов разгадывать, а дальше? Какие предложения?
  Марк, что ответить не нашел, и, поджав губы, метнул на Игоря вопросительный взгляд.
  - Нина, мы просто хотели обсудить наш следующий шаг, - успокоительно положив мне руку на плечо, сказал Игорь.
  - А никакой, - ответила я, запив последний кусочек бутера остывшим кофе, и придвинула тарелку с остальными к Матвею, на чей голодный вид было больно смотреть. Гигант расплылся в благодарной улыбке.
  - Никакой? - переспросил оторопевший Марк.
  - Никакой, - повторила я.
  Времени обдумать, как выразился Игорь, наш следующий шаг, у меня не было, но, по-моему, это было более чем очевидно.
  - Ну, что ты вытаращился на меня, как копилка? Что ты ожидал, что я скажу? Давай собирать армию, ведь это касается каждого?! Нет, дорогой мой, не в этот раз. Голос сказал, что он, коллекционер гребаный, придет за мной. Ну, так пусть приходит.
  Матвей, проглатывая бутерброды, пожал плечами, мол, драка - всегда драка, и один хрен, где, как и когда.
  - Гримуар надежно спрятан и не менее надежно защищен магией, - продолжала я. - Девочки в безопасности, да и не нужны они ему. Ему нужна только я и книга. Так в чем проблема? Я здесь. Я жду.
  Лицо Марка приняло самое мрачное выражение из всех, что я у него видела. Обменявшись с Игорем одним из тех взглядов, которыми они, не смотря на свои склоки, в последнее время обменивались подозрительно часто, он исчез из поля зрения.
  Допив кофе, я потрепала Матвея по блохастой голове и отправилась искать свой телефон. Нужно было позвонить девочкам и брату.
  - Нина, ты уверена, что это правильное решение? - Игорь вышел из кухни следом за мной.
  - Как будто я когда-то была в чем-то уверена, - перерывая подушки на диване, ответила я.
  - А если серьезно?
  - А если серьезно, то да. Посуди сам: мы проделали не малую работу, но так и не выяснили ни кто он, ни зачем ему книги. Мы даже не знаем, где его искать. Да, мы можем провести еще десяток ритуалов, потратить кучу времени и сил, и все равно не приблизиться к цели.
  - Нина, но ведь все эти послания... Они же для тебя. И точка в круге попадает на наш район.
  - Послания, круги, точки - это все игра, Игорь. Ему охота поиграть в кошки-мышки, в устрашение. Но я не буду его мышкой, понимаешь? Не буду играть! Не буду тратить на это силы! Кошка здесь я, и для нашей мышки пора поставить мышеловку.
  Глава 17. Ожидание
  На самом деле то, что я сказала, было своего рода инсайтом и, возможно, мне следовало подумать об этом раньше, но, как говориться, лучше поздно, чем никогда.
  Хотя, уж если так на чистоту, то идея была и не идеей вовсе, и даже не планом, а элементарным бездействием, которое, судя по всему, и стало поперек горла Марку, и со стороны вообще выглядело, как полное говно, но не для меня.
  Умный человек учиться на чужих ошибках, а дурак на собственных. И пускай я последняя дура, но на своих ошибках я слишком хорошо научена, и больше их не повторю, уж слишком я жестоко обожглась в процессе учебы, а пример брать мне не с кого, так что - есть, как есть. И плевать я хотела на Марка и его мнение.
  - Как же все любят критиковать! - Плевать мне было или не плевать на Марка, но потеря его поддержки все же меня огорчила, и я уже с полчаса мерила шагами спальню, энергично размахивая зубной щеткой. - Нет бы что-то предложить! - Игорь устало, но со стальным спокойствием лежа на кровати, следил за моими перемещениями по комнате и брызгами зубной пасты, следовавшими за мной по пятам. - Сам же сказал, что падальщиков на нас натравили, а о чем это говорит? О том, что меня хотят вынудить достать гримуар и воспользоваться им! Ну, вот и скажи мне: разве это будет разумно? Разве будет разумно сделать именно то, что от меня и хотят?
  - Конечно, нет, но...
  - Вот и я об этом, - перебила я. - Ну, вот, что будет, если я снова войду в астрал? Сколько сил я при этом потеряю?
  - Никто не предлагает тебе...
  - А вдруг в этом его план, - снова перебила я, - ослабить меня, и тогда уже атаковать?! А сколько уйдет времени на обычные поиски? Магия не всесильна, а хрен тот достаточно силен!
  - Да, но...
  - И вообще, Марк знает меня уже очень давно, да и ты тоже, - не опять, а снова перебила я. - И вот скажи мне: разве я когда-нибудь избегала драк?
  - Вообще-то...
  - Вот и я об этом! Драк я никогда не избегала! - воинственно взмахнув щеткой, заявила я.
  Вытерев с лица брызги зубной пасты, Игорь встал с кровати.
  - Нина, родная, - мягко произнес он, забирая у меня зубную щетку, все еще воинственно направленную на кровать, - я на твоей стороне, а Марк просто волнуется. Ты ведь склонна к импульсивным поступкам, вот он и...
  - Что? Я? - От возмущения я чуть не задохнулась. Какая наглая клевета!
  - Совсем немножко, а теперь давай баиньки. - Игорь кинул мою щетку в сторону ванной и потянул меня к кровати.
  - Не хочу я баиньки! - капризно заявила я, пытаясь оттолкнуть его.
  - Зато я хочу! - Мягкость в его тоне сменилась полурычащими нотками. - Завтра поплачешься, пожалуешься, поругаешься и так далее, а сейчас надо спать.
  Несмотря на то, что спать мне не хотелось, уснула я быстро. Все-таки накопленная усталость, как физическая, так и психологическая, требовала разгрузки. И хотя, приняв решение по поводу охотника на гримуары, я почувствовала облегчение, сон мой, как обычно без сновидений, не был спокойным и глубоким, как мне того хотелось.
  Да, я здраво рассудила, что было глупо тратить время и силы на поиски того, кто и сам явится, причем, без приглашения, но, в тоже время, ожидание этого тоже было напряженным и утомительным, и не без задней мысли, противно постукивающей в голову вопросом "правильно ли я поступаю", ведь пытаясь оградить других и вызвать огонь на себя, я все равно, так или иначе, ставила их под удар.
  Также я чувствовала вину перед девочками за то, что им пришлось сорваться со школы и, бросив все, отсиживать у родителей Игоря. Хотя, во Франции, наверное, им не так уж и плохо. Анжела Григорьевна наверняка им кучу хлама покупает, да еще и потворствует их нездоровым пристрастиям в еде.
  Я хотела позвонить Марку, который так и не вернулся, но гордость не позволила. Да и они с Матвеем, скорее всего, где-то по-своему снимают стресс и, вряд ли, газировочкой.
  Короче, в поисках занятия, я отправилась в спальню девочек, чтобы навести там порядок. Собираясь к родителям Игоря, они все там вверх ногами перевернули.
  - Свинюшки, - с улыбкой произнесла я, поднимая с пола школьную форму.
  - Не то слово, - ворчливо подтвердил Федя, выгребающий из-под кроватей тонны фантиков от конфет и сломанных ручек. - А все из-за отсутствия воспитания и примера для подражания, - поучительно добавил он.
  - Чего? А ну, сгинь отсюда! - прикрикнула я.
  Мой же домовой будет учить меня, как воспитывать детей. Неслыханно! Хотя, если залезть под нашу с Игорем кровать, то там и не такое отыщется.
  - Да! - рявкнула я в трубку, от возмущения даже не глянув, кто звонит.
  - Господи, Нина! Да от твоих воплей и родить можно! - укоризненно сказал голос в трубке.
  - А, Рита! Привет! Как жизнь молодая?
  - Да, вот... Беременна. Лежу в роддоме. И ты бы это знала, подруга, если бы хоть разочек позвонила!
  - Да я как бы... - вяло промямлила я. - В общем...
  - Да знаю я. Наслышана о ваших приключениях, - ответила она, похрустывая чем-то.
  - Я бы не назвала это приключениями, - возразила я. - Стоп! Откуда...
  - Марк рассказал. В отличие от тебя, он про меня не забыл. Вот и сегодня заходил, вкусненького принес. Эх, добрая душа! - В голосе ее послышались мечтательные нотки. Сто пудов уже все сожрала, и теперь мечтает о добавке. - Кстати, с ним и этот был твой лохматый товарищ боевой. Как его там?
  - Матвей. А я думала, что они в запой ушли.
  - Судя по сногшибательным ароматам от них таки ушли, но ради меня временно вышли.
  - Вряд ли мои проблемы решит алкоголь, - ответила я, присаживаясь на краюшек кровати.
  - Это точно. Кстати, я думаю, что ты правильно поступаешь. Ну, в смысле, что не играешь по правилам того засранца. Да и играть всегда лучше на своем поле.
  - Спасибо, - усмехнулась я, массируя виски. - Хоть кто-то меня поддерживает.
  - Нина, ты так и не поняла, что тебя поддерживают все и всегда, - тоном умудренного жизнью человека произнесла Рита, - просто ты всегда такая... Короче, ты - такая ты!
  - Сделаю вид, что поняла твою мысль.
  - Да, сделай, пожалуйста, а то мне уже пора закругляться.
  - Куда ж тебе еще закругляться, - пошутила я.
  - Нет, вот все-таки прав Марк: ты такая заноза. И за что мы только тебя любим? Ладно, короче, как придет гад, надери ему зад по полной, и смотри, чтобы удары не пропускала. Мне для Катюшки крестная нужна нормальная, а не в синяках.
  - Катюшки? - улыбнулась я. - Значит, девочка будет?
  - Ну, женским именем, думаю, даже тебе не пришло бы в голову назвать мальчика.
  - Вы же не хотели раньше времени знать, кто у вас будет.
  - Нина, женщина всегда знает. И никакое узи, и тем более рентген, для этого не нужны! - Я улыбнулась, вспомнив свою ошибку про рентген. - Ладно, ты держись. Худшее уже позади, - приободрила она меня. - И, Нина, слушай себя. Только ты знаешь, как будет правильно.
  Разговор с Ритой оставил у меня теплое чувство. И дело было вовсе не в том, что она поддерживала мою позицию, а просто как-то вообще от ее голоса мне стало лучше. И да, мне стало очень стыдно, что я про нее забыла. Блин, Марк, зараза такая, не мог напомнить.
  - Марк... - задумчиво протянула я, покручивая в руках телефон. Нет, звонить не буду. Гордая слишком. А вот смску можно кинуть.
  Отправив краткое сообщение, выражающее мое беспокойство о нем и о Матвее, я окинула ленивым взглядом детскую спальню. Нет, не буду убирать. Федя прав, что им нужно воспитание. Вот вернуться, и пусть сами порядок наводят в своем свинарнике. Да так, чтобы все блестело.
  Я спустилась вниз и прошла на кухню. Голова болела страшно и, ожидая, пока в стакане растворяться таблетки, я обдумывала слова Риты про поддержку.
  Забавно, да, что именно после ее слов, мне пришло в голову, что, как раз, в поддержке я не нуждалась, но в ней нуждались другие. Особенно Марк, таивший в себе тоску по ком-то из прошлой жизни, которому так необходимо было почувствовать, что он больше не один. И Игорю, вечно испытывающему сомнения и страх за меня, за детей, за нас и наше будущее. Черт, как же погано иногда быть эгоисткой!
  Сюрпризы я не любила. Игорь же их вообще не воспринимал, хотя бы потому, что в силу эмпатии, всегда их предчувствовал, что делало само суть сюрприза весьма сомнительной.
  Я сказала "всегда предчувствовал"? Нет, нет! Правильнее будет сказать, что практически всегда. А еще правильнее - практически никогда со мной.
  Покинув пост в библиотеке, где неизменную кампанию ему составляли книги и вискарь, Игорь отправился в душ. Я же поджидала его на кровати.
  - Как помылся? - игриво спросила я, когда он в одном полотенце вышел из ванной. Капли воды блестели на его теле, стекая с черных с проседью волос.
  - Нормально... - Взгляд его разноцветных глаз медленно пробегал по мне, принимая все более подозрительно-заинтересованный оттенок с тонким намеком типа "что в лесу сдохло?".
  - Помнишь это платье? - с улыбкой спросила я, поглаживая себя по бедру.
  Платье, что было на мне, было точной копией того, в котором я была на благотворительном вечере, который мы с Игорем посещали еще когда только-только стали союзниками в борьбе с орденом. Разве что сейчас оно не было порваным и грязным.
  Помню, когда он мне его показал, я подумала, что это платье произведение искусства: цвета спелой черешни с длинными рукавами и полностью открытой спиной оно было присобрано на груди, обтягивая талию и бедра и плавно расходясь цветком до самого пола.
  - Как же я мог его забыть, - немного хрипло ответил он.
  Конечно, не мог, ведь именно в ту ночь у нас был первый секс (отличный, кстати), и мы начали наш путь от врагов, ставших союзниками, до тех, кем мы были сейчас, то есть одним целым.
  Я встала с кровати и подошла к нему. От него пахло гелем для душа и лосьеном после бритья. Казалось бы, такие простые запахи, но такие возбуждающие. Ммм...
  Прижавшись к его груди, я глубже вдохнула его запах и провела пальцами по его влажной спине вниз до полотенца, плавно соскользнувшего на пол.
  - А на сколько хорошо ты помнишь это платье? - прошептала я, прижимаясь губами к его ключице. По его коже побежали мурашки.
  - Помню, что, - прерывисто ответил он, положив руки мне на бедра, - под ним не было ничего. - Руки его плавно переместились вверх до плечей. Глаза наши встретились, и губы сошлись в страстном поцелуе. Платье полетело на пол, и окружающий мир перестал для нас существовать.
  За окном мягко падали пушистые хлопья снега. В доме было тепло и тихо. В воздухе парила уютная атмосфера любви и еще не выветревшейся ночной страсти, хотя и был уже вечер.
  В камине поигрывали горящие поленья, посыпаные апельсиновой стружкой. Стол был накрыт празднично и на троих. Давно обещанный брату ужин должен был состояться сегодня, и для этого как раз были благоприятные условия: детей не было, Игорь был в подходящем настроении, да и я. И, несмотря на то, что мы в любой момент ожидали нападения, все складывалось очень даже ничего.
  Слава принес мне по истине зимний букет из красных мини-гербер, сидящих в окружении еловых веточек с маленькими шишечками, притрушенный снегом. Рядом с необъятной корзиной красных роз, подаренных Игорем, букет брата смотрелся скромно, но безумно мило, ведь главным был не подарок, а внимание.
  Специально для ужина я принарядилась, выбрав черное облегающее платье без рукавов длиною до колена. И даже надела каблуки и чулки, в надежде, что после ужина мои старания будут оценены по достоинству.
  Игорь надел брюки, конечно же, черные и рубашку тоже черную с одной единственной белой вставкой по линии пуговиц, подаренной мною на рождество. Эта самая вставка удачно гармонировала с сединой волосах.
  Слава же был одет как всегда, то есть в желтый джемпер и светлые джинсы, в которые не стыдно было, простите, обгадиться, настолько они свисали сзади.
  И, не успела я порадоваться тому, как все гладко шло, как в один момент направление ветра резко изменилось, и все пошло наперекосяк. Причем, я даже толком и не поняла, кто начал первыми, и с чего вообще взялась такая ядовитая агрессия.
  Сначала Игорь, вроде как вежливо, прокомментировал принесенный братом букет, на что Слава, углядевший в этом что-то оскорбительное или унизительное, "вежливо" оценил ассортимент оранжереи, намекнув, что букет из тех цветов мало кто бы вообще принял за цветы.
  Далее Слава, видимо, пожалев, что отреагировал так остро, сделал Игорю комплемент по поводу его одежды, на что тот, засмеявшись, ответил, что только в таком виде и следует находиться не только за столом, но и вообще в присутствии женщин. На это, правда, брат не особо отреагировал, высказав мнение, что женщины в его присутствии мало обращают внимание на его одежду, предпочитая видеть его без нее.
  - Ну, а сестрица, - весело подмигнул мне он, - не считается. Мы с ней жили в одной избе, понимаешь, без перегородок, так что насмотрелись много.
  Я натянуто улыбнулась, скосив глаза на нож, который подрагивал в руке Игоря. В висках глухо стучала нарастающая мигрень, и мысль, что этот ужин мало того, что опять оказался провальным, мог еще и закончиться совсем уж плохо, заставляла меня держать тело в напряжении на тот случай, если придеться разнимать мужа и брата.
  - Еще вина? - тупо спросила я, нарушая повисшую вместе с невидимым топором тишину в гостиной. Игорь отказался, показав стакан с недопитым виски, а Слава с удовольствием подставил бокал.
  Я налила и себе немного, подумав, что, может, в вине все дело. Алкоголь с тестостероном не очень хорошо сочетались.
  А, может, все дело во мне и в моих тупых попытках сблизить их? Игорь же не навязывает мне своих родственников, так зачем я так упорно насаждаю ему брата, если даже последний этому противиться?
  - Классное у тебя кольцо, Игорь. - Слава залпом осушил бокал с вином и отодвинул от себя тарелку с остывшим стейком, к которому он так и не притронулся. - На заказ делали?
  - Это подарок, - сухо ответил Игорь, брезгливо посмотрев на брата, наливающего себе еще вина. - Твоей сестры, кстати.
  - Да, да, - как-то издевательски произнес Слава, - что-то припоминаю. Ты, кажется, рассказывала мне эту историю, да, сестрица? - Он взял меня за левую руку, на безымяном пальце которой было кольцо в форме полумесяца цвета морской волны, такое же, как было и у Игоря. - Хризоберил, кошачий глаз, перстень двоедушницы, - благововейно глядя на кольцо, протянул он. - То есть, был перстнем, пока ты, спасая его, не разделила перстень и свою душу. Вот мне интересно, а ты стал после этого сильнее? Типа, на половину двоедушником? Ты поэтому начал седеть?
  Стакан с недопитым виски треснул в руке Игоря, и незримо висевший в воздухе топор войны с грохотом упал на стол между ним и моим братом.
  - Пошел вон! - Разноцветные глаза опасно потемнели. На разлитом по скатерти виски заиграли искры.
  - Игорь! - Стул подо мной возмущенно заскрипел.
  - Все в порядке, Нина. - Слава встал из-за стола. Мимолетно на лице его проступило удовлетворение.
  - Слав, - мучительно выдавила я.
  - Правда, все хорошо. - Слава печально улыбнулся и, поцеловав мою руку, которую все еще держал, удалился, громко хлопнув дверью.
  - Как ты мог? - дрожа от злости проговорила я. Боль, обида, досада - все самые горькие чувства переполняли меня.
  - Я не позволю себя оскорблять, - ответил он, по-прежнему восседая во главе стола. - Особенно в моем доме.
  - В твоем? - Внутри все застыло от его слов, и температура моего тела резко упала до нуля градусов.
  - Да, в моем, черт побери! - сорвался он.
  - А я думала, что это наш дом, - с горечью произнесла я. Игорь переменился в лице.
  - Я не это...
  - Ты всегда "не это", - хрипло ответила я.
  Горло свело от подступившего комка. Правы были родители, когда говорили, чтобы я не продавала свою гостинку. А ведь, как в воду глядели! Только я и не думала даже, что настанет день, когда наш дом окажется его домом.
  Игорь с сожалением на лице встал из-за стола и подошел ко мне, протянув руки. Я отступила на шаг назад.
  Лицо Игоря снова изменилось, и на него легла непроницаемая маска, которую он так часто носил еще до того, как мы начали встречаться.
  - Скажи мне, Нина, - обжигая меня холодным взглядом и не менее холодным голосом, произнес он, - почему ты ему поверила? - Я не ответила, борясь с подступающими слезами. - Потому что он сказал про Костю? Да? - Я подняла на него глаза, в которых он и прочитал ответ. - Да, - криво усмехнулся он. - Из-за Кости. - Он уперся рукой в стол, как будто боялся упасть. - Костя... Знаешь, ты снова зовешь его по ночам, - с грустью заметил он. - И я просто не могу понять, почему слово мертвеца так много значит для тебя, а мое слово пустозвон. Я же здесь! - Он схватился за скатерть и силой потянул ее. Посуда со звоном попадала на пол. - Я здесь! - повторил он, сорвавшись на крик. - Я живой!
  Я отступила еще на несколько шагов, чтобы избежать осколков.
  - Кстати, можешь радоваться, - злобно прошипел он, кинув мне в ноги пузырек, который разбился, забразгав мои туфли чем-то красным. - Твой брат двоедушник. И просто, чтобы ты знала, чувства у него к тебе совсем не братские. Он весь вечер только и фантазировал о тебе.
  От вида крови, растекающейся у меня возле ног, меня затошнило. Перед глазами заплясали пятна. Я уже ничего не чувствовала кроме желания покинуть его дом как можно скорее.
  Глава 18. Сестрица Сашенька и братец Мишенька
  Не зная, куда податься, я просто переместилась в конец нашего... то есть его района. Каблуки проваливалисьв сугробы. Падающий снег обжигал кожу, ведь я даже не надела ничего сверху.
  Дойдя до ближайшего дерева, я облокотилась на него, снова чувствуя подступающие слезы. Как же так вышло?
  - Саша? - Голос брата был мягким и проникновенным, как и запах яблок, который я почувствовала, уткнувшись в его грудь. - Тише, тише! - Он успокаивающе погладил меня по взмокшим от снега волосам. - Вот ублюдок же! - Прорычал он, крепче прижимая меня к себе.
  Я не знала, куда он нас переместил, да и мне было все равно. Главное, что там было тепло, и я была далеко от Игоря и его дома.
  - Хорошо, что я не ушел, - сказал он, усаживая меня на диван. Он промокнул мое заплаканое лицо полотенцем и немного прошелся по плечам и волосам. - Как чувствовал, что должен остаться и подождать.
  Сил плакать уже не было. Да и не особо от этого легче становилось.
  - Ты вся холодная, - произнес он, растирая мои руки. - Давай я тебе чая горячего принесу?
  - А что-нибудь по крепче есть? - в нос спросила я, с горечью подумав, что вот я и дожилась, что выпить хочется.
  - Сейчас поищем, - улыбнулся брат. Честное слово, когда он так улыбался, младшенькой чувствовала себя я, хотя все должно было быть наоборот.
  - Спасибо, - сказала я, взяв стакан с коричневатой жидкостью. - Ты лучший. - Я погладила его по колючей щеке.
  - Тебе лучше? - Я сделала несколько глотков обжигающего горло алкоголя. Гадость редкая, но тело согревало хорошо. Жаль, что ледянящую пустоту внутри он не мог не растопить, не заполнить.
  - Не понимаю, что произошло, - хрипло произнесла я, откинув голову на спинку дивана. - Мы же были одним целым.
  - Были, - выдохнул брат, присевший рядом, - но искусственно. Возможно, во времена ордена вы и были едиными, но что вас единило потом? Дети, которые вам даже не родные? - Я закрыла глаза, сделав еще несколько глотков. - Вообще, если тебе интересно мое мнение, он тебе совсем не подходил. - Я улыбнулась, потирая пульсирующие виски. Вот это по-братски. - Костя был намного лучше. По крайней мере, он всегда пытался тебя спасти, а не убить, как этот пижон.
  Стакан в моей руке дрогнул. Пульсирующая в висках кровь застыла. Сердце, пропустившее несколько ударов, с силой начало наверстывать пропущенное.
  Я не говорила ему этого. Пересказывая прямо сказочную историю нашей любви с Игорем, я ни разу не упомянула, что когда-то мы с ним враждовали. И Костя никогда бы об этом не рассказал. Никому. Тогда, откуда он это знал?
  Боясь открыть глаза, чтобы не выдать себя, я судорожно соображала, что делать. Я даже не знала, где я, и, что хуже всего, я даже не знала с кем я.
  - Ну, и где я прокололся? - Голос Славы, прежде мягкий и заботливый, принял острый оттенок.
  - Ты... - Внезапно накатила сонливость. Язык слабо ворочался во рту, как и мысли в голове.
  - Что, сестрица, в сон потянуло? - насмешливо спросил он, наклонившись ко мне совсем близко. Сквозь запах яблок проступил иной - запах ладана.
  Слабо повернув голову, я с ненавистью посмотрела на него. Он был так близко, что, если бы я могла, то вцепилась бы ему в глотку, и без сожаления перегрызла бы ее.
  - Ты падло... - прошипела я, не без усилий удерживая глаза открытыми.
  Слава рассмеялся и, вытащив из моей влажной ладони почти пустой стакан, поднес его к глазам и поболтал. На дне вихрем поднялся осадок.
  - Сон-трава, - задумчиво произнес он. - На тебя она никогда не действовала, как и вообще на двоедушников. Но я сделал маленькое открытие: смешанная с алкоголем, причем, любым, она вставляет не по-детски. А ты, моя дорогая сестрица, - он игриво посмотрел мне в полуоткрытые глаза, - сегодня выпила его предостаточно. Спи, спи, сестрица, - сладко выдохнул он, прижимаясь к моей шее. Голос еще отдалялся. - Спи. Баю-бай. - Неимоверно тяжелые веки мне больше не подчинялись, и я отключилась.
  Выныривать из темноты сна было неприятно. Сон-трава, или, как еще ее называли, ветреница, в действительности имела очень слабо выраженное действие, но вместе с алкоголем реально вырубала намертво, одаривая после пробуждения адской мигренью.
  Во рту пересохло, и я даже не могла сплюнуть накопившуюся за время сна горечь и привкус тухлых яиц. Глаза немного резало от ярких вспышек костра, горевшего напротив того места, где я сидела.
  Тряхнув головой, чтобы прогнать остатки сна, я скривилась от пульсирующей боли в висках. Вот же паскуда!
  Сделав несколько глубоких вдохов, я огляделась. Похоже, что я находилась в какой-то пещере. По ногам тянуло холодом, и где-то за стенами пронзительно завывал ветер.
  Запястья холодили толстые цепи, хотя они и были горячими, как будто их только что вытащили из огня. Они тянулись от моих рук до стены, в которую были вбиты, а стул, на котором я сидела, был вбит в землю.
  - Проснулась, сестрица? - раздался голос. Плямя костра взвилось вверх и плавно осев, открыло вид на гнездо, свитое в углублении стены напротив меня. - Я уж думал, что перестарался.
  Слава, или кем бы он не был, сидевший в гнезде на корточках, поднялся. Черная одежда туго обтягивала его мускулистые ноги и торс с широкими, как у гимнаста или пловца, бугристыми плечами. Языки пламени играли на его черных, как смоль волосах, глаза черными угольками пронзали меня, а лицо, один взгляд на которое заставило мою кровь застыть в жилах, просто не могло принадлежать ему, не могло быть точной копией Витольда - лидера ордена Белой лилии.
  - Похожи, да? - улыбнулся он, обнажая нечеловеческие клыки. - Глаза у меня только матушкины. Знаю, о чем ты думаешь, - снова улыбнулся он, заметив мое, мягко говоря, изумление, ведь я даже и не подозревала, что у Витольда был сын, - но нет, я пришел не отомстить. Отца я, конечно, любил, но близки мы особо не были. Все эти его идеи и переживания по поводу смерти я не разделял. Смерть - это не конец, а, наоборот, начало, и, если он попробовал хотя бы раз начать с начала, то понял бы одну простую истину - с каждой новой жизнью мы становимся сильнее. Вот, как ты, например. Или я.
  Горькие воспоминания захлестнули меня. Подобная сцена уже имела место в моей жизни и, к сожалению, не раз, и не только в этой. Сколько же моих друзей погибло из-за стремления его отца восполнить свои прогнившие за столетия жизни души. А теперь вот - наследие его, и тоже уже скольких убил.
  - С каждой новой жизнью я все раньше начинал вспоминать, кем я был, и задумываться, кем я хочу быть, продолжал он. - Я многое пробовал, со многим экспериментировал, и знаешь, что я обнаружил? Кровь, особенно ведьминская, невероятный источник силы. А еще это вкусно. - Ловко спрыгнув на землю, он обогнул костер и стал напротив меня.
  Я молчала. Пускай говорит. Отец его тоже любил поговорить, и чем это для него закончилось.
  - Знаешь, раньше я не понимал, почему отец так тобой одержим, ведь двоедушников в то время было полно, и он мог забрать душу любого из них. Хотя, все-таки опыт показал, что не любого, но это неважно. Так вот, мне ты казалась самой обычной девчонкой со смазливеньким личиком. Мать моя была гораздо красивее. И, честно говоря, мне до ужаса было скучно наблюдать, как он за тобой гоняется, как добивается. Короче, я рад был, когда он тебя прикончил. Кстати, это было круто. Видела бы ты, как тщательно он капал для тебя могилу, как трепетно укладывал в нее твое бездыханное тело. Жесть просто! Я сам чуть слезу не пустил, но это тоже уже неважно. И даже не важно, что ты его потом прикончила. Он сам напросился, так что - туда ему и дорога, куда бы он не пошел. Хотя, насколько я слышал, пойти он уже никуда не сможет. Хранилище мертвых душ своих постояльцев не отпускает.
  Я по прежнему молчала, обдумывая каждое его слово, поглощая каждый его самодовольно-нарцистический жест. Как же я была слепа, как глупа! Как могла поверить первому встречному? Как могла впустить его в свою жизнь?
  Запах яблок, душещипательные истории из прошлого, братская забота - все это было иллюзией. Я сама раскрыла ему свои слабые места, которыми он и воспользовался, умело манипулируя мной.
  Неужели Игорь был прав, и я действительно поверила ему только из-за Кости?
  - Но теперь, - он подошел ближе и, присев на корточки, заглянул мне в глаза, - я понимаю, чем ты его так привлекала. Особенно в этой жизни. Такая дерзкая, такая эгоистичная, - промурчал он, поглаживая меня по бедрам, - такая сильная. Это нереально заводит! - Он приблизился еще больше и уткнулся лицом мне в грудь. - Как же от тебя вкусно пахнет, - прошептал он, проводя языком по моей груди до впадинок между ключицами. Запах ладана, идущий от него вместе с запахом пота, заставил мой желудок скрутиться узлом. - Где книга, Нина? - прошептал он мне в шею.
  - Пошел ты! - со злостью выплюнула я.
  - Так и знал, что ты так ответишь, - с улыбкой прошептал он.
  Острые, как иглы клыки легко проткнули кожу, мягко погрузившись в плоть. Кровь прилила к маленьким дырочкам, и он с наслаждением всасывал ее, как мне показалось, целую вечность.
  - Ммм... - удовлетворенно выдохнул он, отстранившись. Губы его были испачканы моей кровью, которая все еще струилась по шее. - Как же вкусно! Ты когда на мотоцикл упала и кровью плевалась, я думал слюной подавлюсь, но ожидание того стоило. Бесподобно! - Он вытер губы пальцами, и облизал их. - Сколько силы! И снова снимаю шляпу перед ищейкой: в тебе сколько крови других двоедушников, что просто не сосчитать. Смерть ходят за тобой по пятам, сестрица!
  Укусы жгли, но в этом были плюс: давление понизилось, и моя голова почти перестала разрываться.
  - Знаешь ли ты нашу историю, Нина. - Он встал и, повернувшись ко мне спиной, уставился на костер. - Историю двоедушников.
  Достав кусок смолы из кармана, он бросил его в пламя, языки которого быстро подхватили его и начали плавить, источая древесный, сладкий, теплый аромат ладана.
  - Там, где на побережье и горных плато часты сильные ветра, а зимой затяжные метели; где отдельные горные массивы с плоскими каменистыми вершинами, и лесная растительность отсутствует; где склоны круты и покрыты в нижней части хвойными лесами; где в круглых чашах ледникового происхождения диаметром и стенами высотой до двухсот пятидесяти метров давным-давно находилась легендарная северная страна Гиперборея.
  Ладан плавился, и струйки тяжелого дыма обволакивали мое сознание, вызывая то ли галлюцинации, то ли видения. Стены пещеры покрывались наскальными петроглифами, изображающими как людей, так и животных. Рядом с ними мистически блуждали тени, и раздавалось песнопение на неизвестном мне языке.
  - Саамы, местные жители, которые были не только умелыми охотниками, но и шаманами, называли живущих там колдунами, умеющими превращаться в животных, а само место "сейд", то есть священным.
  Голос самозванца звучал глухо, как в астрале. Наверное, именно с помощью ладана, известного не только своими седативными свойствами, но и как средство просвещения и мудрости, он и входил в астрал, где блокировал меня. Именно его защиту не смогла обойти ищейка. О нем было ее предсмертное послание, написанное кровью.
  - Так что, моя дорогая сестрица, добро пожаловать домой. - Он повернулся ко мне лицом, и костер за его спиной вспыхнул ярче солнца. - Здесь, в этих подземельях в самом центре Ловозерских тундр и находиться колыбель двоедушников - наша родина, наш дом, сама наша суть. Именно отсюда отец и почерпнул идею культа предков и наследования.
  - Где мой брат? - прорычала я, стряхивая видения, вызванные ладаном. Цепи, которыми я была прикована, со звоном натянулись.
  - Блин, ты все про брата толдычишь! - Сомозванец раздраженно скривился. - Понятия не имею, где он. Я только блокировал его, а не отслеживал. Так что извини. Но, - его лицо вновь приобрело веселое выражение, - думаю, что ищейка была права, когда сказала тебе, что он ближе, чем ты думаешь. Она же так тебе сказала? Кстати, ее очень заинтересовал твой случай, и она снова и снова пыталась обойти блок. Ей даже почти удалось. Жаль, что ее пришлось прикончить, ведь она потомок очень древнего рода. Ну, то есть была потомком. - Он задумчиво почесал щетинистый подбородок. - В любом случае, это неважно. Давай-ка вернемся к нашим баранам. Где книга?
  - Выкуси, придурок! - Я с чувством плюнула в его сторону.
  - Ты совершаешь ошибку, думая, что мое сходство с отцом что-то значит, - вкрадчиво и с угрозой произнес он. - Я не он. Ты все еще жива лишь потому, что ты одна из немногих двоедушниц, у которых есть гримуар, а еще потому, что у меня есть на тебя планы, но, как я уже сказал, я - не мой отец, и с легкостью найду тебе замену.
  - Валяй! Я тебя здесь подожду. Кстати, нравится мне твой насест. Прикольный такой, и с виду очень уютный.
  Самозванец засмеялся, но в глазах его вспыхнула ярость, и мускулистая рука сильно ударила меня по лицу.
  - Думаешь, я с тобой играть буду? - со злостью прошипел он. - Игры кончились, сестрица! Ты здесь одна, и благодаря моим стараниям и, по большей части, своей дурости, за тобой никто не придет. Так, что отвечай: где чертов гримуар?
  - У черта и спроси, - огрызнулась я и, дернув цепи, добавила: - Кстати, они меня долго не удержат.
  - Ну, не знаю. Если тебя удерживали веревки отца, покрытые березовой смолой, то сплав, из которых сделаны эти цепи, кстати, по моему собственному рецепту, тебя точно удержат. - Я подавила улыбку. Ну-ну! - Так что, будешь хорошей девочкой, - он взял меня за подбородок и сжал, - и отдашь мне книгу?
  - Зачем она тебе? У тебя и так уже есть, и не одна.
  Самозванец задумчиво облизнул пухлые губы. В его чернющих глазах блеснул огонек.
  - Ты красивая. - Он ослабил хватку, и провел пальцем по моим губам. - И сильная. Со всеми этими гримуарами мы можем стать повелителями всего и всех. Мы... - Наклонившись, он поцеловал меня. - Мы могли бы положить начало новому виду двоедушников. Ты и я...
  Я мотнула головой, сбрасывая его руку, и громко засмеялась. Черт, он правда это сказал? Он правда так думает? Реально этого хочет? Еще одно очко в пользу Игоря. А братец-то извращенцем оказался! Хотя, это падло мне не брат.
  - А я-то, дурочка, все думала, правильно ли я расшифровала послание из рун, - как безумная хохотала я, - а тебе реально всего лишь захотелось почесаться, да в папика поиграть. Твой отец, хоть и был тем еще психом, но мыслил и то разумнее. Он, по крайней мере, думал про свое выживание, а не про размножение. Скажи честно, ты правда одних ведьм убил из мести за свои проблемы, других - чтобы получить их гримуары, а третьих - потому что они отказались спать с тобой?
  Второй удар по лицу оказался гораздо сильнее первого. Честное слово, у меня перед глазами вся вселенная заплясала.
  - Тупая сука! - закричал он. Лицо его потемнело, и клыки вытянулись еще сильнее. - Сейчас я тебя научу...
  Окончание фразы потерялось в оглушительном взрыве и шуме ветра, неистово ворвавшегося в огромную трещину в стене пещеры.
  Глава 19. Последний раунд
  Волосы Игоря были растрепаны. Лицо его было бледным и полыхало смертоносной яростью. По бокам от него с рычанием крались огромный черный волк со светящимися красными глазами и не менее огромная черная пантера со светящимися желтовато-зелеными глазами и серой падпаленой на груди.
  Заметив кровь у меня на шее и наливающиеся синяки на лице, Игорь передернулся, и темный ореол силы охватил его и без того темную фигуру.
  - Игорюша, - шутливо бросил самозванец, повернувшись к нему. - Как мы рады, что ты пришел, - он окинул оценивающим взглядом Марка и Матвея, - да еще и не один. Мы, кстати, как раз о тебе говорили. Да, сестрица?
  - В таком случае, - сквозь зубы выговорил Игорь, выпуская огненные плети, - разговор окончен. - Марк с Матвеем одновременно зарычали в знак согласия.
  - А я знаю твой маленький, грязненький секрет, - все так же шутливо произнес самозванец. - Силенок у тебя мало, а времени еще меньше. - Словно в подтверждение его слов костер вспыхнул еще сильнее.
  - А нам много и не надо, - ответила я, разрывая цепи. Ах, как же долго я ждала этого момента!
  Лицо самозванца сбросило шутливое выражение. Да, детка, да!
  - Тебе следовало поучиться у отца, - сказала я, потирая запястья. - В связывании он знал толк, да и "олд скул", знаешь ли, реально круче. И, кстати, ты был прав, - добавила я, чувствуя, как вдоль позвоночника пробегает приятная дрожь, - я стала сильнее.
  Едва коснувшись когтистыми лапами холодного камня, я с силой оттолкнулась и прыгнула. Черное крыло, размером с самолетное, отбросило меня к стене пещеры. Одновременно с огненными плетями Игоря метнулись и Марк с Матвеем. Последнего постигла та же участь, что и меня, но Марк, удачно воспользовавшись тем, что плети Игоря хорошо подцепили летучую мышь за лапу, вцепился зубами в одно из крыльев.
  Самозванец взревел от боли, яростно размахивая крылом в попытке сбросить Марка. Поднявшись на лапы, мы с Матвеем снова атаковали. Мы рвали его в разные стороны, и кровь фонтаном брызгала по стенам. Оглушительно крича, самозванец тщетно пытался освободиться, но пещера была слишком мала для его размеров, не позволяя сделать ни один маневр.
  От взмахов его гигантских крыльев стены пещеры покрылись трещинами и начали обсыпаться. Уж не знаю, на какой глубине она находилась, и находилась ли вообще, но при таких разрушениях она угрожала похоронить всех нас заживо. Причем, в самое ближайшее время.
  - Бросайте его, - с трудом перекрикивая шум, сказал Игорь, стоявший ближе всего к тому месту, через которое он вошел. - Надо уходить!
  Выбора не было. Как бы мне не хотелось прикончить самозванца, я расжала челюсти. Так же поступили и Марк с Матвеем. И, как раз, вовремя. С потолка пещеры упал огромный кусок, едва не зацепив их.
  - Уходим, уходим, - подгонял Игорь, стоявший уже в расщелине. - Скорей!
  На выходе из пещеры, я обернулась, но за каменными глыбами, падавшими отовсюду, самозванца видно не было.
  - Нина, скорей!
  В последний момент я успела выпрыгнуть, и на том месте, где находилась пещера - колыбель двоедушников, не осталось ничего, кроме груды камней, покрывающиеся снегом мятежной северной вьюги.
  Марк с Матвеем, грязные и измотанные, присели на камни. Игорь накинул мне на плечи свое пальто и заглянул в глаза. Взгляд его был полон боли и вины.
  - Мне так жаль, Нина... - тяжело произнес он. - Я так виноват... Я даже не подумал, что такое может быть. - Я растеряно посмотрела на него.
  Игорь потянулся к карману пальто и вытащил из него сверток, внутри которого лежали засушенные травы.
  - Анис и тимьян вложеные в подушку ограждают от снов и кошмаров, - объяснил он, - но если к ним добавить амброзию, то смесь приобретает другое назначение.
  - Лишает снов и приводит к мигреням, - догадалась я, растирая между пальцев сушенную смесь, так просто и точно травившую меня в течение долгого времени.
  - Федя нашел его у нас под кроватью, представляешь? - Игорь горько усмехнулся.
  Среди рассыпи трав мои пальцы наткнулись на маленький камушек черного цвета, поверхность которого загадочно переливалась.
  - Обсидиан, - хмуро произнесла я, покручивая камень в пальцах. Из него была сделана рукоять мизерикорда, излюбленного кинжала убийц и служителей ордена. В прошлой жизни с помощью такого же камня Витольд следил за ней.
  - Он внушал тебе звать Костю, - мученически произнес Игорь. - Ты не по своей воле... Я не знал... Я даже не...
  Выбросив камень и сверток с травами в снег, я кинулась ему на шею и прижалась так сильно, как будто хотела сростись с ним, стать частью его, быть физически одним целым.
  - Родная... - зашептал он, обнимая меня.
  Острая боль пронзила мои плечи, и я закричала. Меня с силой оторвало от Игоря и от земли.
  - Второй раунд, сестрица, - раздалось у меня в голове.
  - Я тебе не сестра, - перекрикивая шум ледяного ветра с остервенением трепавшего мои волосы и одежду, ответила я.
  Его когти вошли в мою плоть буквально до костей. Сквозь боль и вьюгу я едва видела землю и вообще что-то кроме снега и взмахивающих по бокам от меня черных крыльев самозванца.
  Он взлетал все выше, и у меня оставалось все меньше времени для того, чтобы освободиться, иначе расстояние до земли было бы смертельным даже для меня.
  Сжав зубы, я подняла руки и, позволив пробегающей вдоль позвоночника дрожи охватить мое тело целиком, хлопнула в ладоши.
  На мгновение мое тело вспыхнуло зеленым пламенем, безвредным для меня, но горячим для летучей мыши, державшей меня. Зеленые языки с чувством лизнули его. Он заверещал, и расжал свои мерзкие лапки.
  Трансформация прошла в падении, но я успела извернуться и приземлиться на все четыре лапы. Приняв боевую стойку, я не сводила горящих зеленых глаз с приземляющейся напротив меня летучей мыши.
  - Как подло, - заметил он, принимая человеческий вид. - Хотя, чего еще ждать от такой суки, как ты?!
  Я зарычала ему в ответ, группируя мышцы для прыжка. Раны, оставленные его когтями в зверином обличие болели намного сильнее, ведь часть веса приходилась и на них, но это было ничто по сравнению с той болью, которую я собиралась заставить испытать его.
  Позади меня послышался шум, и рядом со мной возникли черный волк и черная пантера с серой подпаленой на груди, и Игорь с шипящими огнеными плетями на готове.
  - И снова силы не равны. - Самозванец по-детски надул губы и почесал окровавленной рукой подбородок. - Надо бы их уравнять. Как думаете? - Глаза его очень нехорошо заблестели. - Я ведь тоже умею хлопать в ладоши, - усмехнулся он, и трижды хлопнул.
  Темнота, разбавленная белыми пятнами сыпавшего снега, в один миг пришла в движение, и падальщики, призванные своим хозяином, с клокочущими звуками полезли из самых глубин замерсшей земли.
  - Черт! - прорычала я. Уравнял - так уравнял.
  С этими тварями сражаться было бесполезно. Сдерживать - да, но победить - нет. По крайней мере, без знания заклинания, которым их изгнали из нашего мира и заперли там, откуда этот паскудник их уже и выпустил.
  Возможно, если он сдохнет, то поводок, которым он их удерживал, тоже оборвется, и они уйдут туда, откуда пришли. Вот эту версию я и собиралась проверить.
  - Сдерживайте их, сколько сможете, - прорычала я. Марк с Матвеем кивнули, и приняли человеческий облик.
  - Нина... - хрипло произнес Игорь. На его лице отразились сомнения и опасения.
  - Я справлюсь, - ответила я. Если уж мне удалось отца его, не живого, не мертвого, в прах обратить, то и с этим справлюсь. - Ну, что, братец, - рыкнула я, проводив взглядом занимавших оборонительные позиции друзей, - вернемся к нашим баранам? Только ты и я.
  - Восхищаюсь твоей самоуверенностью, - улыбнулся он, обнажая клыки. - Вот сколько я не испытывал тебя, не вынуждал воспользоваться гримуаром, ты не повелась. И даже сейчас расчитываешь только на свои собственные силы, которых мало. Это достойно уважения. Отдай мне книгу, и я оставлю тебя и твоих собачек живыми.
  - Силы мои ты недооцениваешь, - прорычала я в ответ, намеренно показывая ему, как я прихрамываю, - а вот свои переоцениваешь.
  - Неужели? - расслабленно засмеялся он. Тогда я и напала.
  Самоуверенность сыграла с ним ту же злую шутки, что и с его отцом, и что, в свое время, сыграла и со мной. Он даже не успел трансформироваться, когда я прыгнула на него и повалила на уплотненную снегом землю. Мои челюсти сомкнулись на его руке, когти рвали остальную доступную им плоть.
  Он кричал и, да, это было жестоко, ведь я стремилась убить, но на его руках было гораздо больше крови, чем на моих, и кровь та была невинной, а я лишь хотела восстановить справедливость.
  Под действием адреналина, я не чувствовала боли, но тот, кто посмел называть себя моим братом, не забыл про мои раны и сумел ими воспользоваться в свою пользу.
  Свободной рукой он схватился за мою рану, и сильно надавил на нее. Запекшаяся на морозе кровь отстала под давлением свежей. Я взревела от боли и выпустила его, и в один миг ситуация в корне изменилась.
  Сбросив меня, он трансформировался в крылатого зверя, и мы поменялись местами: теперь он сидел на мне верхом, его челюсти прогрызали мой загривок, его когти рвали мне спину, мой крик разрывал северную вьюгу, моя кровь окрашивала белый снег в красный.
  Сквозь пелену боли я видела вспышки друзей, отгонявшись падальщиков, видела Игоря что-то кричавшего остальным и бегущего в мою сторону.
  Внезапно из темноты появилось животное. Это был кот, рыжеватый и грязный, с длинными, немного кривоватыми лапами, худющий до невозможности, но с ярко горящими желтыми глазами.
  Без страха и сомнений он с рычанием котенка прыгнул на крылатого зверя. Не ожидавший такого, последний выпустил меня из своих смертоносный объятий.
  Быстро придя в себя, крылатый зверь с неимоверной жестокостью накинулся на нового соперника.
  - Нет! - застонала я, с усилием поднимаясь из лужи растаявшего от моей крови снега. - Не смей его трогать! - Набрав в легкие как можно больше воздуха, я зарычала.
  Время вокруг меня словно остановилось. Замерли круговороты снежной вьюги. Застыли разноцветные вспышки моих друзей, огненные плети Игоря; падальщики, темными кляксами расбросаные на снегу позади меня. И только зеленое пламя ласково лизало тело крылатого зверя, оставившего свою жертву и катавшегося по снегу в попытках погасить огонь.
  Воздух в легких закончился, и последняя рычащая нота, оборвавшись, повисла в ночной тишине. Время возобновило свой бег.
  Тело самозванца скрючено лежало в покрывавшейся льдом воде. Он подергивался и стонал.
  - Живучий, сука! - Марк с чувством сплюнул. - Добей его, чтобы не мучился, да надо что-то решать с теми тварями. - Он кивнул в сторону вновь подползающих падальщиков.
  По земле проплыла гигантская тень. Снег, устало кружащий после вьюги, разлетелся в стороны, гонимый взмахами огромных крыльев.
  Колония летучих мышей полукругом зависла над самозванцем. Легкое свечение охватило одну из них, и на землю мягко спрыгнула женщина с черными, как ночь, глазами.
  - Разберитесь с падальщиками, - кинула она через плечо, и часть мышей порхнула в сторону теперь уже отползающих тварей.
  Рядом со мной вспыхнули огненные плети Игоря, и тяжело опустились в снег массивные тела черного волка и черной с серой подпаленой на груди пантеры.
  Женщина, ни чуть не удивленная таким приемом, дружелюбно улыбнулась и остановилась в нескольких шагах от нас.
  - Я Агата, - произнесла она с легким акцентом. - А это, - она кивнула на стонущего, - мой сын Слава. И... - Она с заметным сожалением посмотрела на меня, с головы до ног покрытую кровью. - Я не знаю, что сказать и... Как мне... - Лицо ее опечалилось, и она растерянно развела руками. Да уж, что тут можно было сказать?
  Хотела я ей ответить, высказать все, что думаю про ее сыночка, и что хочу с ним сделать, да не я одна, но не стала. Любые мои слова просто бы сострясли воздух, ничего уже не изменив, и ни на что уже не повлияв.
  Сделаного было не воротить и, как бы я не злилась и не желала отомстить или еще чего-нибудь, на данном этапе это было уже не существенно.
  Да, мы могли сцепиться с ними, чтобы отстоять свое право поставить финальную точку в этой истории, но факт был в том, что для меня и того, кто называл себя моим братом, последний раунд был окончен, и мне пора было отложить в сторону свои боксерские перчатки.
  Проковыляв к ней, я по-мужски протянула ей руку.
  - Я Нина, - хрипло произнесла я. - Давно о вашем племени не было слышно, - добавила я, вспомнив рассказ брата Иннокентия.
  Сильными они были, могучими и мудрыми. Осознав, кто он, и на что способны, созвали они всех своих немногочисленных сородичей, да и порешили, что для всех будет лучше, если они будут жить обособленно, проявляя себя только в самых крайних случаях. Правители, при которых обязательно был один из них, призывали их во время войны, и если их старейшины решали, что правители хотят использовать их в дурных целях, то никто не смел им перечить. А если же решали, что правители достойные люди и действительно нуждаются в их помощи, то не было в мире армии, способной противостоять им.
  
  Долгое время считалось, что их племя было уничтожено. Кто-то же утверждал, что все они были убиты одним из своих, то есть Витольдом, отцом Славы. Но точно было известно лишь то, что в один прекрасный день они просто исчезли.
  - Я знаю, кто ты. - Ее рукопожатие было мягким и теплым. - И за это мне тоже очень жаль, - с горечью добавила она, и я поняла, что она имела в виду орден и Витольда.
  Исчезнуть - они исчезли, но руку на пульсе держали, хотя и предпочитали не вмешиваться. По крайней мере, до этого момента.
  - Это давно в прошлом, - слабо улыбнулась я, рассматривая ее.
  Слава был прав: она была очень красивой. И теперь, зная, что у Витольда был сын, мне стало ясно, почему их племя предпочло уйти в тень. Его мать всячески хотела оградить сына от отца. Жаль, что у нее не получилось.
  - Гримуары...
  - Об этом не беспокойся, - перебила Агата. - Мы найдем их и позаботимся, чтобы никто ими не воспользовался. - От чего-то я ей поверила.
  Перед глазами поплыли темные пятна, и я покачнулась. Игорь подхватил меня, не давая упасть.
  - Я была очень рада с тобой познакомится, Нина, - с чувством произнесла Агата. За ее спиной нетерпеливо взмахивали крыльями ее сородичи, заклинанием загнавшие падальзиков туда, где им и было место. - И я очень благодарна тебе за проявленное понимание и милосердие по отношению к моему сыну. Отныне и навеки ты наш друг, и когда бы тебе не понадобилась помощь, ты всегда найдешь ее у нас.
  Свечение охватило ее, и в небо взлетела летучая мышь. Крепко и, в тоже время, бережно, она взяла лапами тело сына и, махнув на прощание крылом, исчезла в ночи вместе с остальными.
  Проводив их взглядом, я огляделась по сторонам, но рыжего кота нигде не было видно.
  От "Облика" отказаться я не смогла. Слишком сильно подрал меня крылатый гаденышь. Зато, схватив спустя несколько дней после схватки воспаление легких, я сумела стойко вынести все его прелести просто лежа в кровати под двумя одеялами. В конце концов, имела же я право поболеть, как обычный человек, то есть без когтей, кисточек на ушах и зеленых волос.
  По крайней мере, так я себе это представляла, предпочитая делать вид, что не знаю о том, что Игорь все-таки подливал мне в чай всякие отвары и настои, способствующие моему скорейшему выздоровлению.
  Игорь... С ним разговор был долгий. Несмотря на то, что корень возникших у нас с ним проблем был в обсидиане, подложенным самозванцем, чтобы с его помощью внушать мне звать ночами другого мужчину, все-таки мы не могли игнорировать, что во многом сами способствовали тому, чтобы из этого корня выросло много веточек, да еще и с листиками.
  Мы любили друг друга и через многое прошли, но опыт показывал, что нам все еще было над чем работать.
  Вращая в руках кусочек телескопа, который я послала по следу в тот вечер, когда мы обнаружили слежку за нашим домом, и который и помог Игорю найти меня в пещере, я размышляла над словами самозванца.
  - А что он имел в виду, - спросила я, - когда сказал, что сил у тебя мало, а времени еще меньше?
  - Он бы и не такое тебе сказал, чтобы добиться своего, - отмахнулся он, но в глазах его скользнула уже знакомая, но все еще непонятная мне тень. - Готова? - Он заглушил двигатель своего безценного черного лексуса.
  Спрятав кусочек телескопа в карман пуховика, я посмотрела на свои дрожащие руки. Черт, не помню, чтобы я так когда-то нервничала. Даже, когда встретила Славу и пребывала в уверенности, что он и есть мой брат, я так не трухала.
  Хотя, возможно, тогда я подсознательно все же чувствовала, что он не тот, за кого себя выдает, вот и была спокойна. Зато сейчас мое сердце с такой силой стучало, что я просто боялась выйти из машины. Вдруг еще в обморок упаду. Или, еще чего хуже: выдам какую-нибудь несусветную чепуху, или вообще убегу.
  - Все будет хорошо, - успокоил меня Игорь, ободряюще сжав мою дрожжачую руку, на безымянном пальце которой волнительно мерцал камень цвета морской волны в форме полумесяца.
  Все-таки заставив себя выйти из машины, я вцепилась в руку Игоря, и на негнущихся ногах прошла мимо своего магазина до поворота в переулок с мусорными контейнерами.
  Забавно, что в свое время именно из этого переулка и выбежал Костя в тот самый день, когда моя жизнь, именно ведьминская жизнь, только-только начиналась.
  Мусор недавно вывезли, но из контейнеров тянуло чем-то прокисшим и сто раз сгнившим. На примерзшей к асфальту картонке между контейнерами и стеной здания сидел мальчуган лет четырнадцати в ботинками размера на два больше, чем нужно было.
  Из грязного носа текли сопли. Он вытер их не менее грязным рукавом не по сезону легкой курточки. Услышав наши шаги, он поднял голову и встретился со мной взглядом. И, как и в нашу первую встречу, я почувствовала запах яблок, но совсем не такой, как от самозванца. Тот был искусственным, даже химозным, а этот... Этот был очень тонким, нагретым солнцем, вечно светившем в яблоневом саду, с щепоткой аромата вскопаной земли и свежей травы.
  Глаза его были приятного желто-зеленого цвета. Из-под шапки выбивались пряди светлых русых волос, а в руках он вращал грубо вырезанную из дерева фигурку, отдаленно напоминавшую кошку.
  Похожую он подарил мне в тот день, когда я покинула его, родителей и дом, даже не подозревая, что больше в той жизни их не увижу.
  Черт! Как же так? Как же... Как же я могла не замечать все это время то, что так очевидно было у меня под носом?
  "Почему ты не сказал" хотела спросить я, но заглянув в его глаза, которые уже наполнялись такими же слезами, как и мои, я поняла, почему, и добавила еще одно очко в пользу Игоря, как всегда оказавшегося правым.
  - Это несправедливо, - сказал он мне когда-то. - У них теперь другой путь, другая жизнь. Мы не имеем права вмешиваться в нее только потому, что нас грызет чувство вины.
  Не знаю, что грызло его, и грызло ли вообще, но видя меня с Игорем, с детьми, с хорошей работой и новой жизнью, он думал так же, как и Игорь, и не хотел вмешиваться, не хотел напоминать о том, что мы оба когда-то потеряли, проходя через огонь, воду, смерть и столетия.
  Я присела на корточки и осторожно взяла из его холодных рук фигурку кошки.
  - Очень похожа, - сипло произнесла я, рассматривая ее. - Даже еще лучше. - Он издал хриплый стон.
  Уперевшись на колени, я протянула руку и ветерла с грязного еще совсем детского лица лившие ручьем слезы.
  - Не плачь, - ласково сказала я. - Я рядом. И теперь у нас с тобой все будет хорошо.
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"