Аннотация: Сатирическо-фантастическое изображение обыденной израильской жизни.
БОРИС КЛЕЙМАН
ПРОСТАЯ ИСТОРИЯ
К сожалению, постомодернизм - термин годный А tout fair
<...> и скоро категория постмодернизма захватит Гомера.
Умберто Эко
1
Собственно, название взято у кого-то из классиков, и человек читающий волен в любой момент упрекнуть автора в плагиате. Или, как сказала некая борзописица Крантуаза Саганская, в "паралитературе". Беда нашего времени в том, что до каждого конкретного автора всё уже было написано предшественниками. И скорбел по этому поводу три тысячи лет назад известный классик: бывает ли, дескать, нечто, о чём сказать можно: "Смотри, вот новое", - и отвечал сам себе классически: "Это уже было в веках, бывших прежде нас". И что же остаётся автору?
Создавать набор слов, выдавая его за спутанную цепь неконтролируемых ассоциаций, как это сделал лауреат бобиковской премии Паша Поколов, рассказывая простую историю о том, как учитель в школе занимался любовью с семиклассницей. Или изобретать новый лексикон, похожий на новый Вавилон, из смеси псевдофилософских терминов, как это делает Андрон Златокаменский, тоже лауреат и тоже бобиковской премии, рассказывая настолько простые истории, что переведи его воляпюк на нормированный язык - от простой истории останется пшик. Или возьмите, как говорится нынче, культового автора Ника Полову и его незабвенный рассказ "Будённовский вакуум" и вспомните, поскольку забыть невозможно, - про чё кино снимали? И с трудом, рожая истину в ссорах и пламенных диспутах, выяснится, что полова - она и есть полова, шелуха, то есть, чешуя, и говорить можно лишь о желаемых пропорциях вакуума и Будённого - хорошо б одного побольше, а другого поменьше. А лауреат! Как? Ещё нет?! Значит, вот-вот увенчают его чело лавровыми ветками и уляжется сия полова рядом с Петраркой. Подумать только - войдёт Полова в Пантеон Нетленных! Так и просится цитата о сладкой жути, которая "подкатывает к сердцу, когда думаешь о том, что в этом доме (где выписывают эти зелёные премии, добавлю от себя) поспевает будущий автор "Дон Кихота", "Фауста" или, чёрт меня побери, "Мёртвых душ"! А?" Вот и я спрошу: "А?" - и закричу в испуге: "А-а-а!..." Уж если писательнице Марье Дубцовой, авторессе романа-сериала "Мой брат-2 играет на волыне" дают орден "За заслуги перед МВД" (нет, предлог "перед" звучит для мадамского пола двусмысленно, лучше "в", хотя тоже, как-то... но есть же, точно знаю, какой-то такой орден!), или на пожизненного президента и заслуженного аятоллу республики Великая Степь Хомейни Маразмбаева навешивают орден Андрея Первозванного, или раввина Малой, Белой и Средней Руси награждают казацким орденом "За доблесть" - куда уж дальше в абсурдистском нашем мире бежать и что требовать от литературы, сей сюрреализм и кафкианство отражать должной?
Не буду я языком выпендриваться и интригу из пальца высасывать. Просто и ясно постараюсь рассказать простую историю. "За мной, читатель!"
2
Случилось это всё потому, что жена решила испечь пирог с рыбой. Купила, как водится, красненькую и беленькую, тесто замесила. Испекла. Запах на весь подъезд разнёсся убивственный. Как повелось, на запах прибежала Мирав, замужняя соседка, у которой при пятерых дочках - от заневестевшейся старшей и до детсадовской лилипутки - в доме всегда неожиданно кончается то соевое масло, то яйца, то паприка, то спагетти. За всем этим она поочерёдно поднимается с первого этажа на третий в квартиру Аркадия. Правда, возвращает. Если не забудет. Истинно и то, что, являясь распределителем среди своих религиозных собратьев продуктового пайка, состоящего из овощей и фруктов, она невостребованные подмягшие и сникшие плоды земли щедро несёт с ещё большего низа - из бомбоубежища, исполняющего роль склада. То ли действительно от доброго сердца, то ли потому, что никто это уже в рот не возьмёт. "И всегда она на запах приходит", - возникало у Аркадия подозрение. Вот и нынче: ах, что это у вас за аромат? а-а! как вкусно. Жена, ничтоже сумняшеся, уга, говорит, с рыбой. Мирав чуть в обморок не пала - "уга" для них только сладкий пирог. Вот, говорит и показывает жена, уга. А-а, восклицает Мирав, пастида. Теперь удивление нападает на Галину. Представьте, две женщины - одна в длинном платье и чепце, другая в застиранном халате - друг друг говорят: "Пастида? - Пастида! Пастида? - Пастида!" А на место тире в написанном тексте необходимо каким-то образом вмонтировать душераздирающие звуки "Скорой помощи", мчащейся за окном, крики свободных от занятий йешиботников, вызывающих своего приятеля: "Довелэ!Довелэ!" - под самым окном квартиры, грохот отбойного тракторного молотка на соседней горе, где под коттеджи вырубают террасы, шум проезжающих машин, размахивание растопыренными пальцами в стиле рэп по телевизору, который включила младшая дочь. И так минуть пять. Аркадий не выдержал и встрял: "Это французское слово. Во Франции паштет делают с начинкой из яиц", - прощёлкал он клювом. "А-а! - понимает жена Галина. - Пастида!" - восклицает она, озарённая. "Пастида!" - подтверждает Мирав, потрясая концом своей толстой верёвки. "Пастида! - Пастида!" Аркадий подошёл к дверному косяку и ударился об него лбом, топорща перья.
Дверь отворилась и вошёл старший сын. Кроме него вошли его школьный приятель американец-репатриант Джозеф и грузный разъярённый мужчина, который, как тут же выяснилось, оказался отцом Джозефа. Накануне, в прошедший день, в отсутствии родителей два уже не подростка, но ещё не юноши, проиграли за компьютером целый день. Артём притащил к столику пачку печенья. Джозеф, как выяснилось, страдал редкой формой аллергии на клейковину зерновых, и сказал об этом. "Я знаю, что такое аллергия, у меня недавно было", - успокоил Артём приятеля и дал ему антигистаминную таблетку. Лекарств в квартире было много - жена Галина профессиональный фармацевт, а Аркадий - хирург-кардиолог. Подростки-юноши слопали кроме пачки печенья и кукурузные мюсли, и бисли и прочую сухую дребедень, любимую пищу собак, кошей и детей. Случился ли какой-либо приступ у Джозефа - неизвестно, по всему - ничего не произошло с ним в его американской семье по возвращении домой, но там он поведал родителям, что приятель дал ему какую-то таблетку. И теперь отец Джозефа свирепо допрашивал всех: "Это экстази? Твой сын наркоман?" Мирав заинтересованно вслушивается в разборку. "Какая таблетка?" - допрашивала Галина сына. Аркадий с трудом, потому что перья отросли уже длинные, положил в стакан льда, плеснул туда виски, долил спрайтом и протянул его американцу: "Успокойся, приятель, - сказал он, - я врач, жена - фармаколог, мы не держим экстази". "А сын ваш?" - спросил американец и яростно опутошил стакан. Артём достал из кармана таблетки и показал матери. "Я их сам пью", - пожал он плечами. "Ты пей, что хочешь, но не смей предлагать эту дрянь моему сыну, иначе я заявлю в полицию!" Аркадий приготовил вторую порцию и протянул её американцу. "Приятель! Это против аллергии. Выпей, успокойся". Американец, с ненавистью выхлебав и вторую порцию, поболтал льдом в стакане и с размаху заглотил и лёд. "Он тебе эти таблетки давал?" Джозеф подтвердил. Галина протянула разъярённому папаше справочник на английском по фармакопее. Американец прочёл. "Поверь, хуже твоему сыну не будет никак", - сказал Аркадий. "Это точно не наркотик?" - спосил размягший после двух порций скотча американец. У него дислексия, сказал по-русски Аркадий и помахал крыльями у лба, не понимает написанного. "Могу расписку написать", - сказала Галина. "А виски какие ты используешь?" - столь же обеспокоенно поинтересовался отец. Аркадий показал бутылку. "Надо купить..." - с тем и ушёл, не попрощавшись.
- Ах, так это называется пастида?
- Да, ах, как вкусно!.. Это называется пастида.
- Я же сказал, - Аркадий начал стучать клювом по бронзовой ручке входной двери, - это от французского слова, которое по-русски звучит так же: паштет.
Дверь открылась и вошла хозяйка квартиры, у которой снимали жильё Галина и Аркадий.
- Нет, - сурово произнесла Лирон. - Я пришла по другому поводу. Вы не заплатили мне арнону за три месяца. Здравствуй, Мирав, - длинный конец верёвки, чтоб не болтался, Лирон обмотала вокруг шеи, как шарфик.
- Шалом тебе, Лирон, - ответила Мирав и улыбнулась.
- Это к Аркадию, - тоже улыбнулась жена.
- А как же ты её делаешь?
И Галина принялась выдавать секреты русской технологии французского изготовления израильской пастиды.
- Вообще-то это называется кулебяка, - произнёс Аркадий и обратился к Лирон: - Сейчас я принесу все документы.
Аркадий уселся за столик и разложил бумаги.
- Вот, - произнёс он уныло, прекрасно представляя себе, как трудно разговариватиь с местными об элементарной математике, - это квитанция твоего банка об оплате квартиры за будущие три месяца - мы платим вперёд, ты не забыла об этом?
- Я помню, - ответила Лирон.
- Очень хорошо.
Аркадий вдумчиво, максимально простыми словами вдалбливал ей в голову, что если он всегда, с момента вселения в квартиру платил вперёд, то и земельный налог он тоже вместе с квартплатой оплачивал вперёд. "Нет, - твердила, Лирон, - это ты заплатил за прошлые три месяца". ...Картошку нужно сперва сварить, но не до конца. А в микрогале? Можно минут двадцать подержать в микроволновке, но сперва нарезать кружочками. Но варить не надо? Если использовать микрогаль, то не надо. А пряности? "Довелэ! Выходи!"
Аркадий в конце концов не выдержал и проскрипел сквозь клюв: "Вот расписка, написанная тобой три месяца назад. Читай". Что-то спина чешется под перьями, надо бы сегодня в душ сходить, подумал он. Лирон отупело смотрела на свою же расписку. Из кухни неслись названия пряностей, многих из которых Галина не знала. А! Так это называется кинамон! - Кинамон. Кинамон! - Кинамон. А у нас корица. Как? - Корица. Ко-ри-ца? - Да, корица. А-а! корица! - Да! корица! Из телевизора раздавался рэп, и кто-то в нём, растопырив перья, махал крыльями.
Дверь отворилась и вошла классная руководительница младшей дочери.
- Шалом, Пнина! - воскликнул Аркадий. - Галина, к нам Пнина пришла!
Младшую дочь как ветром унесло в свою комнату.
- А, Пнина! Проходи к нам, будешь пробовать пастиду.
Лирон вышла из ступора:
- Так ты платишь вперёд?
- Только воду оплачиваю по счётчику. Хочешь проверить?
- И арнону вперёд?
- Да, вместе с квартплатой.
Пришёл старший сын и сделал погромче рэп. У Аркадия закружилась голова - не любил он эту псевдомузыку.
Пнина взяла протянутую тарелочку с куском пирога и неожиданно сообщила.
- Ваша Вика вытащила из сумки своей подруги цифровой плеер и унесла с собой домой, -
после чего она с удовольствием откусила предложенное угощение и воскликнула: - О! Это вкусно! Это русская еда? Как называется?
- А-а! -закричала Пнина, заглушая рэп. - Пирожки! - с ударением на "о".
- А-а! - закричала Галина на пришедшую дочь. - Ты зачем украла плеер? Ты скажи, чего тебе не хватает?
- Не надо её ругать, - посоветовала педагог, держать тарелку ей мешала верёвка с распушённым концом, на который были нанизаны бусинки: Пнина была незамужем. - Русские едят пирожки и пьют водку, - поделилась она глубинными знаниями с Мирав и Лирон.
Те согласно закивали.
- Пнина! - закричала Галина. - У неё всё есть: компьютер, пианино, органит, магнитофон, своя комната. Она учится музыке в Консерваторионе. Что с ней делать?
Младшая стояла, склонив голову и глядя остановившимся взглядом из-под бровей. Верёвки ввиду её несовершеннолетия ей не полагалось.
Лирон прошла на кухню и с удовольствием стала слушать. Галина ей автоматически отрезала кусок пирога с рыбой.
"Довелэ!Довелэ, ты дома?!" - кричали за окном йешиботники. Громыхал отбойный молоток. Скорая помощь визжала так, что казалось - она проезжает сквозь квартиру.
Дверь открылась и вошёл в квартиру Джозеф. Старший сын подпрыгнул на диване:
- Класс! - закричал он. - Пойдём, я тебе покажу, как проходить на седьмой уровень.
- Не сегодня. Меня папа прислал спросить, как называется виски?
Аркадий встал на подоконник и оглянулся на Джозефа.
- Бутылка на столе, посмотри сам.
- А спрайт можно заменить на тоник? - спосил Дждозеф.
- Даже на луковый сок, - ответил Аркадий и, оттолкнувшись, расправил крылья.
Восходящий поток подхватил его и поднял резко вверх.
Какой-то ребёнок вскрикнул по-русски: "Цапля! Мама, смотри цапля летит!"
- Ты куда? - закричала из окна жена. - К ужину вернись! Слышишь?
Она не могла взлететь - её нога была привязана верёвкой к кухонному столу.
А в лазурной выси шумы машин и крики людей становились всё тише и тише. Холодный воздух освежал голову и обмякшие в неволе крылья наливались силой и энергией. "Как хорошо! - подумал Аркадий. - Как, чёрт возьми, хорошо!"
И возвращаться не хотелось.
3
Хотите верьте, хотите - нет, но эта невыдуманная история произошла в действительности на одной отдалённой планете. А вы подумали, что на Земле? Разве подобное может где-нибудь произойти в наших благославенных краях? Тогда автора надо объявить сумасшедшим. Но он абсолютно правдив, запасся справками от врачей и совершенно искренне полагает, что читатель ему поверит. Наверное, и на той планете есть Америка и Россия, американцы и французы, водка и виски, и, следовательно, евреи. И русские живут на съёмных квартирах в тамошней Земле Обетованной. Ибо, как сказал упомянутый классик, "что было, то и будет, и нет ничего нового под солнцем". А поскольку солнц много во Вселенной, то и тамошний классик написал о том же. И рассказал об всём этом автор без всяких поисков нового языка и прочего пижонства. Не любит он этого.