Кисляк Юрий Вячеславович : другие произведения.

Тоньше волоса, Прозрачнее воздуха

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  Тоньше волоса, Прозрачнее воздуха
  2006
  Юрий Кисляк
  _____________________________________________________________________________________________________________________________
  
  Страшнее боли и одиночества есть только
  одна вещь: безысходность. Когда не можешь
  ничего исправить, изменить, сделать, когда
  остается только молча наблюдать и принимать
  происходящее, каким бы ужасным для тебя оно ни было.
  
  Гл. 1
  
  В последнее время Саше часто снился один и тот же сон. Будто за ним гонится огромный страшный зверь и вот-вот настигнет. Он не мог убежать от зверя, не мог спастись. И каждый раз, когда, казалось, зверь догонял его и уже готов был одним сильным ударом лапы свалить на землю, Саша просыпался, в холодном поту. Простыня прилипала к спине. Саша долго не мог отдышаться, как будто, и в самом деле, только что пробежал добрых километров шесть. Потом, лежал, не смыкая глаз, глядя в черный потолок, который полосами расчерчивал, искривленный оконными стеклами, свет фар, проносящихся по ночной дороге машин. В темноте минуты тянулись бесконечно долго и сон никак не уходил из памяти, не получалось убедить себя в иллюзии происшедшего, уж слишком реалистичной казалась погоня. И только ранним утром, когда лучи рассвета бледно-розовыми разводами ложились на стены комнаты, оттеняя страх, ему удавалось заснуть, но спал он беспокойно, готовый проснуться в любую минуту при появлении зверя. Так уже было, когда-то давно этот же сон преследовал его чуть ли не каждую ночь, и теперь, спустя много времени все возвращалось.
  
  Дверь тихо, но быстро отворилась.
  -Тебе во сколько вставать?
  -В полседьмого, мам, - отозвался Саша, щурясь от света, падавшего прямо на его кровать через открытую дверь из коридора.
  -Уже семь! - ответил черный силуэт в дверном проеме. Саша перевел взгляд на электронные часы, стоявшие напротив кровати на столе. На часах светилось 6:53.
  -Еще нет, я полежу еще минут семь.
  -Ты что на завтрак будешь?
  -Ничего не хочу.
  -Совсем?
  -Совсем.
  -Ладно, тогда я не буду ничего готовить, - это прозвучало слегка угрожающе из ее уст. Глаза почти привыкли к свету, и черты лица его матери начинали медленно проявляться, когда она, сказав свое слово, закрыла дверь. Было еще слишком рано, и солнце не успело показаться на горизонте.
  Когда через полчаса Саша, полностью готовый отправиться в институт, выходил из своей комнаты, скручивая в трубочку, для удобства транспортировки, единственную на сегодня тетрадь, завтрак уже ждал его на столе. Он знал, что она поступит именно так. Не важно, что она говорила, голодным отпустить сына на учебу она считала для себя преступлением. Он сел и молча стал поедать приготовленные бутерброды, запивая горячим чаем.
  -Нет, это как называется? Я встаю в полседьмого утра, чтобы приготовить ему завтрак, а он, мало того, что спит до последнего, так даже спасибо не скажет, - с намеренно гиперболизированным возмущением и почти обидой неожиданно заявила Сашина мама, наливая чай себе в кружку.
  -Спасибо, мам, - изображая чувство вины, ответил ей сын. - Хотя, вообще-то, я проснулся в пять, или около того.
  -А почему так рано? - в ее голосе звучало беспокойство, смешанное с легким гневом. Она еще не определила, какое чувство должно победить, и решающее значение имел ответ.
  -Ну, не знаю, не спалось. Проснулся, а уснуть не могу, - такой нейтральный ответ, по мнению Саши, должен был быть наилучшим. В самом деле, не рассказывать же про ночные кошмары, про бегство от зверя, это уж совсем какое-то ребячество. "Мама, я боюсь темноты - что может быть глупее и унизительнее?" - промелькнула в мыслях фраза из какого-то кинофильма. Сделав пару глотков, Саша встал со стула и направился к входной двери:
  -Спасибо, мам. Я ухожу. Закроешь? - он уже был этажом ниже, когда услышал, как хлопнула дверь, и дважды щелкнул замок в его квартире.
  
  На улице стояла осень. То ее время, когда светает поздно, а темнеет рано, но еще выдаются теплые дни. Легкий утренний ветер метался в пожелтевших кронах деревьев, а на голубеющем небосводе ярким белым светом светила почти полная луна. Саше нравилось это время дня: спокойствие, даже умиротворение, и воздух такой прозрачный, свежий. Дышать было легко и приятно. Казалось, единственное место в мире - то, где он находился сейчас, оно само было целым миром, логически завершенным, не требующим дополнений, не переполненным лишними эмоциями, не загроможденным ненужной моралью, простым и ясным. "Если умереть, то сейчас", - водоворот ощущений выбросил на поверхность мыслей эту фразу, и еще из фильмов про индейцев: "Сегодня хороший день для смерти". "Что за мысли! - оборвал Саша сам себя. - О смерти! Мне ведь есть для чего жить... или, лучше сказать...". За этими размышлениями он чуть не пропустил свой автобус, но вовремя опомнился.
  
  Гл. 2
  
  Саша не испытывал упоения в учебе. Хотя учиться в институте ему было нетрудно, большинство предметов давались легко, да и преподаватели, в общем, относились хорошо... Так что успешно сданные зачеты и экзамены двух прошедших сессий не казались ему большим достижением. В школе все было еще проще и легче: учителя спрашивали редко, справедливо полагая, что он и так все знает, и его знания не нуждаются в проверке. Однако в последние школьные годы совсем не это вызывало в нем то воодушевление, с которым он торопился в "храм знаний". Теперь Саша с трепетом вспоминал старую школу и свой десятый класс.
  
  Через год они с матерью переедут в крупный населенный пункт, областной центр, на побережье, а тогда еще жили в небольшом городке в центральной части полуострова, с населением в тысяч семь, с названием Зареченский. В этот поселок, надо сказать часто привозили иностранных туристов, да и местные любители природы тоже приезжали походить по сопкам, побродить по лесам, полюбоваться множеством быстрых горных рек и водопадов.
  Его первая школа - небольшое двухэтажное здание на холме, раскрашенное в желто-зеленые цвета - располагалась в Юго-Западной части города, на отшибе, в стороне от дороги, и лишь узкая, засыпанная гравием, тропинка вела наверх между деревьев. Там учились дети из домов неподалеку. Количество учеников в классах было небольшим, и десяток преподавателей довольно успешно справлялся с их обучением. Когда-то, по плану административного центра, поселок предполагалось расширить, построить несколько новых школ... Но сначала, в связи с отсутствием финансирования из областного бюджета, проект пришлось временно заморозить, а потом и вовсе отказаться от планов по застройке данной местности: кто-то там наверху счел, что расширять поселок не следует, и Зареченский - вообще неперспективный для застройки район.
  
  С Юлей они жили по соседству. Она была на год младше его. И замечать Юлю Саша стал только класса с восьмого. Он не помнил, училась ли она в той школе с первого класса, или перевелась в нее из какой-то другой, зато он прекрасно помнил, как увидел ее в первый раз, как не мог оторвать глаз, как она на него совсем не обращала внимания. Эта девочка - словно маяк всех его бесцельно прожитых последних школьных лет, единственное светлое воспоминание из той жизни, когда в своем классе он был изгоем. Тогда никто из всех, кого он знал, не считал его "своим": одним он казался слишком умным, другим - наоборот. Для одних - хороший, для других - плохой. А вот вокруг нее всегда крутилось множество ребят и девчонок, все хотели завязать с ней дружбу, и Саня - не исключение. "Но разве она может меня заметить?" - думал он каждый раз, проходя мимо нее, стоящей обязательно в окружении минимум трех-четырех человек. Она - совсем не такая как он: веселая, открытая, была записана в паре кружков (единственных в столь маленькой школе), знала обо всех школьных делах, да и одевалась всегда модно. Как говорят, противоположности сходятся. Это единственное, на что он надеялся.
  
  Саня тогда был уже в десятом классе. Середина апреля, учебный год шел к завершению, но начинать готовиться к экзаменам еще не хотелось. Земля, прогретая теплыми лучами весеннего солнца, покрывалась молодой зеленой травой. Кое-где в городе уже можно было увидеть лужайки, настолько густо поросшие желтыми одуванчиками, что казалось, будто солнце отражается в зеркальной поверхности. Распустившиеся листья, на макушках еще недавно голых деревьев, трепетали на апрельском ветру. Весь воздух был пропитан весной - о каких экзаменах и занятиях может идти речь?!
  И вот однажды, молодой, недавно окончивший педагогический университет и рьяно стремящийся заинтересовать и сплотить учеников, учитель истории предложил всем классом пойти в поход! Как ни странно, его предложение поддержали, а ученики других классов, узнав о намечающемся походе, выразили желание принять в нем участие. Официально объявили о своем решении директору, стали составлять списки. У Юли же организаторских способностей было, хоть отбавляй, и все в администрации школы это знали. Никого не удивило, что именно ее подключили к записи желающих и прочей дребедени. Естественно, что и она пойдет вместе со всеми.
  Как-то раз, Саня увидел ее, стоящей в коридоре с тетрадью в руках, что-то туда записывающей, но самое главное: она была одна - ни назойливых парней-старшеклассников, ни подружек, ни учителей... Сейчас или никогда, подумал Саня и, забыв про страх, шагнул ей на встречу. Чтобы такое сказать... может, попробовать банальное "Как дела?", или нет, это слишком примитивно... "Как пройти в библиотеку?"... тоже не то... а-а-а, будь, что будет. И только решился выдавить из себя хотя бы "привет", как она оторвалась от тетради и уставила свои большие карие глаза прямо в глубь его открытого рта.
  -А-а-э-э... - трудно поверить, но он хотел сказать именно "привет", а совсем не то, что получилось.
  -Привет, - она улыбнулась, будто поняв в его мычании суть высказывания.
  -При-вет, - выдохнул он.
  -Тоже хочешь записаться?
  -... - девушка его мечты с ним разговаривает - не мудрено растеряться! Он только чуть заметно качнул головой.
  -Хорошо. Имя, фамилия. Тринадцатым будешь, счастливчик, - ее глаза сверкали, и он купался в этом блеске.
  -Сав... Сав-чен-ко, - по слогам продиктовал Саня. - А-лек-сандр, - слегка повернув голову, чтобы видеть, что она пишет, он тоже склонился над тетрадью. Сладковатый запах духов, будто утренний туман, застелил сознание, ноги подкосились, он с трудом устоял. "Надеюсь, она этого не заметила".
  -Ну все, приходи в четверг в актовый зал, там будет установочная конференция, - слова-то какие, а из ее уст - просто божественные!
  
  -Ну и зачем ты туда записался? - спрашивала мать, когда Саша ей рассказал о предстоящем событии.
  -Захотелось. Я все время сижу дома, нигде не бываю. Может, подружусь с кем-нибудь.
  Последний довод окончательно убедил ее. Ей, как и любой матери в подобной ситуации, очень не нравилось, что ее сын так много времени проводит один, в своей комнате, что друзей у него толком и нет. "А все ли с ним в порядке?" Все больше волновал ее этот вопрос. "В его возрасте пора бы девочками увлекаться. А может он..."
  -Ну, раз так, то я не против. И вправду, может, друзей заведешь.
  "Ага, как собак, - подумал Саша, но в слух не сказал. - Как это можно завести друзей? Кабы это было так просто! Но ведь дружбу надо взращивать на протяжении долгого времени. И не месяц, и не полгода, и не год... Как редкий цветок, оберегать и поливать, ставить на солнце и прятать от бурь".
  -Кстати, у меня даже где-то книжка была. Что-то вроде пособия по туризму, - мама тут же ринулась искать бесценный экспонат домашней библиотеки, зарытый под грудами фолиантов.
  -Да не надо, там все скажут. К тому же там будут учителя. И вообще, мы идем всего лишь на один день! Утром уйдем - вечером вернемся.
  Но мать его уже не слушала. Она поставила себе цель: полностью подготовить сына к невзгодам однодневного путешествия по лесу:
  -...там расписывалось, как развести костер, как компас сделать, даже, вроде бы, какие грибы и ягоды собирать...
  -Мам, правда, не надо, - уже почти жалобно простонал Саша. Но разве теперь ее остановишь! Саша так редко чем-нибудь увлекался, что каждый раз, когда это случалось, она считала своим долгом создать все условия для культивирования интереса, хотя сама понимала, что этот интерес - ненадолго. И, к Сашиному удивлению, она все же нашла ту книгу, о которой говорила.
  -Вот, - победоносно воскликнула мама, тряся над головой маленькой потрепанной брошюркой стародавнего года выпуска. Поплевав на палец, с увлеченным видом она стала листать странички, бросая фразы: "Лупа из льдинки", "Компас из иголки", "Рюкзак туриста"...
  Саша понимал, что предстоит, и пытался укрыться в своей комнате, но мама этого ему не позволила. Она зашла в комнату и стала декламировать дальше:
  -"Как ориентироваться по звездам"...
  -Да хватит мам! - резко повысив тон, оборвал ее порыв Саша. Она подняла голову, и обиженно посмотрела на сына:
  -Нет, ну послушай, я же для тебя книжку искала...
  -Хорошо, я сам ее потом почитаю. Сейчас я занят, мне надо много сделать. Прочти ее лучше сначала ты, а потом мне самое необходимое покажешь.
  -Ну ладно. Но тут много интересного! Вот, например, "Как отличить...
  -Мама, перестань!
  -...съедобные грибы от несъедобных", - закончила она фразу на одном дыхании. - Все, все. Ухожу.
  -Твое рвение похвально, но не до такой же степени... - тихо в пустоту сказал Саша, когда дверь комнаты закрылась.
  
  Гл. 3
  
  Четверг, актовый зал, который даже залом-то не назовешь! Скорее просто большой класс, только без парт и с деревянной сценой. Смотрелся этот зал немного несуразно, но за неимением лучшего...
  Саша пришел в назначенное время и к своему удивлению обнаружил там человек сорок. Он протиснулся к одному из свободных мест. Тот молодой учитель истории, что сагитировал ребят, поприветствовал всех присутствующих и начал рассказ о предстоящем походе: куда пойдут, как долго пробудут там и когда вернутся... Саня вдруг заметил Юлю, сидящую впереди, на несколько рядов, вместе с подругой, девушкой милой, но далеко не красивой. Юля улыбалась шуткам, сидящих вокруг парней... Саша уже не слушал рассказ о планах и правилах поведения в лесу, его мозг принимал лишь зрительную информацию. Он был готов долгими часами рассматривать ее улыбку, следить за движением ее темно-карих, почти черных глаз, любоваться тем, как прямые желтовато-белые - такое редкое сочетание! - волосы, чуть-чуть не доставая до плеч, обрамляют ее приятное личико - все это делало ее в его глазах просто неотразимой, столь уникальной, насколько может быть уникален человек. "Ну разве мог кто-нибудь быть прекраснее?" - мысленно задавал себе вопрос Саша и сам же отвечал: "Никого не может быть лучше нее!"
  -Так, а теперь давайте проверим, все ли здесь, - учитель достал список, начал перекличку. Первой он назвал ее фамилию. Белая рубашка в большую синюю клетку слегка выдавалась вперед на груди, и, когда Юля подняла руку со словами "Я здесь", это было заметно еще больше. Как притягателен был ее вид!
  -...Савченко, - крикнул учитель, не отрывая взгляд от списка, а когда ответа "Здесь" не последовало, повторил громче, вглядываясь в лицо каждого из присутствующих:
  - Сав-чен-ко!
  Юля повернулась и тоже стала искать глазами человека с этой фамилией.
  -Савченко, тебя, - толкнул Саню кто-то в бок.
  -А? Я здесь! - вскочил он с поднятой рукой.
  -Ага, нашелся. Молодой человек, не надо спать во время переклички, - глуповато пошутил учитель, тем не менее, окружающие сочли эту шутку удачной, а кто-то добавил:
  -Не спи, замерзнешь.
  Саша опустил голову, покосился на Юлю, словно провинившийся ребенок ищет поддержки у одного из родителей, когда другой его ругает. Юля смотрела на него и широко улыбалась. Но в этой улыбке, ему казалось, не было ничего злого, в отличие от смеха всех остальных. "Все они - враги, но только она - друг", - подумал парень про себя, во всяком случае, в это очень хотелось верить.
  -...Сибекина, - продолжался опрос присутствующих.
  Юля шепнула что-то подруге, потом посмотрела в Сашину сторону и, заметив его ответный взгляд, немного смутившись, или только делая вид, что смутилась, улыбнулась, убрала прядь волос за ухо и снова повернулась к подруге.
  Интересно, думал Саня, о чем они говорят? Уж, не обо мне ли? Да нет, вряд ли. Хотя было бы не плохо...
  Всего набралось 38 человек, это не считая трех учителей и завуча, которые все мероприятия должны были организовывать, за всем следить и прочее. На подготовку отводилось два дня (пятница и суббота), а в воскресенье, при хороших погодных условиях, вся группа отправлялась в поход прямо от стен школы.
  
  Паковать рюкзак Саша стал только вечером субботы, торопясь, панически разыскивая по всей квартире необходимые вещи. А мама смотрела на это и только возмущалась:
  -Вечно ты все на последний момент откладываешь! Вот что ты два дня делал?
  -Занимался... да ладно тебе, лучше скажи, какую куртку одеть.
  -Одень вот эту, коричневую, - указала она на старую, уже неизвестно кем и где купленную кожаную куртку противного коричневого цвета.
  -Ты что?! Она же на мне как мешок висит, я в ней урод уродом, - взмолился Саня.
  -Да что ты выдумываешь?! Нормальная куртка. К тому же, вы ведь в лес идете, там наверняка сыро, грязно. А ее испачкаешь - так не жалко.
  -А как на меня люди посмотрят?
  -Люди посмотрят! - передразнила мать. - Ты думаешь, там все в смокингах и парадной одежде будут, что ли? Ты лучше примерь.
  Саша натянул на себя куртку. Как оказалось, куртка была на пару размеров больше, чем надо.
  -Ну, мам, посмотри! Что это такое? Я в этой куртке на медведя похож! Там топорщится, там висит... еще эти завязки дурацкие!
  Мама подергала куртку, пытаясь придать ей более-менее сносный вид. Получалось у нее слабо, но присутствия духа она не теряла, уверяя сына, что куртка в самый раз. Понятное дело, если б Саша мог, то наверняка надел бы костюм с галстуком: не практично, конечно, зато эффектно, и на Юлю впечатление произвести можно. А что она подумает о нем, когда увидит в этой куртке?! Даже думать об этом не хотелось.
  В поисках вещей, примерке и складывании прошел весь вечер до глубокой ночи. Решая брать или нет ту или иную вещь, Саша все время прикидывал: "а что скажет она?", "что она подумает?". Он пытался не задавать себе этих вопросов. "В самом деле, почему ее мнение должно меня волновать?" - спрашивал он себя. Но оно его действительно волновало. Трудно быть собой, когда хочешь понравиться кому-то. Когда каждое действие кажется неправильным, нелепым, глупым, а выглядеть глупо ох, как не хочется! Попадая в глупое положение на глазах у дорогого сердцу человека, чувствуешь такую беспомощность, что кажется, лучше б провалился на месте! Пусть все это окажется сном или еще чем-нибудь в этом роде, только не будет по-настоящему. Именно это испытывал Саша, когда в четверг учитель, несколько раз назвав его фамилию, неуместно пошутил. "Что Юля подумала тогда?" - и эта мысль не давала покоя, хотя, казалось бы, ничего особенного в той ситуации не было, обо всем стоило забыть сразу, или хотя бы на следующий день. Но он продолжал вспоминать об этом постоянно, прокручивая в голове фразы, лица, и сразу становилось неловко, почти стыдно (но за что?), как в тот момент, хотелось просто исчезнуть...
  
  Так или иначе, последние штрихи образу туриста-путешественника подводились ранним утром. Несмотря на все призывы матери одуматься, Саша оделся так, как хотел он. Не во фрак, конечно, зато куда приличнее, как ему казалось, того, что она предлагала. Коричневые джинсы, короткая ветровка, кеды и вязаная шапка (от шапки откреститься не удалось, хотя жутко не хотелось ее надевать). Небольшой школьный рюкзак был забит под завязку: покрывало, чтобы было на чем сидеть в случае привала; джинсы, запасная пара носков и кроссовок, на случай, если Саня по колено залезет в какую-нибудь быструю горную реку; кофта, на случай, если станет холодно; полутора литровая бутылка воды, полиэтиленовый пакетик с шестью бутербродами с сыром и колбасой, двумя вареными яйцами, чтобы ненасытное чадо не умерло с голоду; еще зачем-то помидор и огурец, но они, видимо, входили в любой стандартный порционный набор, так как на их присутствии в пакетике мама настаивала особо.
  -Я вот только не знаю... ключи, может, лучше на шею повесить? - размышляла в слух матушка.
  -Ну, да, сейчас! - возмутился Саня. - У меня карабин есть, я их к поясу прицеплю, - и продемонстрировал, как именно это сделает - пружина щелкнула. Парень потянул за брелок, показывая, что ключи надежно держатся.
  -Ну, хорошо. Только смотри, не потеряй!
  -Я ведь все равно не замечу, что потерял, пока не потеряю... То есть, если потеряю, то увижу это только после того, как...
  -Все, иди. Не морочь мне голову, - сказала она и вытолкала его за дверь.
  -Часы взял? - услышал Саша голос матери где-то над головой, несколькими лестничными пролетами выше.
  -Да, - крикнул в ответ. - До вечера.
  
  Солнце только начинало свое путешествие по небосводу. Воздух был свеж и прохладен. На луже, возле дома, которая, казалось, не пересыхала даже летом, плавал тонкий, как пленка на молоке, ледок. Значит, ночи еще были морозные.
  Когда Саня подошел к школе, около входа стояли около десятка человек, с почти такими же набитыми до отказа рюкзаками, как и у него. Они шумно обсуждали предстоящее путешествие, кто-то с воодушевлением повествовал о том, как это будет замечательно. Вероятно, рассказчик знал ту местность, куда направлялась группа.
  Среди них было несколько девочек, но Юли в их числе видно не было, и потому для Саши их компания не представляла никакого интереса. Намного больше ему нравилось представлять, как он спасает Юлю из бурлящих потоков горной речки, или как он подворачивает ногу, а она... Хотя нет, подвернуть ногу - это было бы очень не кстати. Лучше они просто вместе посидят у костра, обнявшись, глядя в глубь раскаленных до красна поленьев, бросающих искры в ночное небо... "Стоп! Какое ночное небо? Ведь поход-то однодневный, только до вечера!" - оборвал Саша полет своих фантазий.
  -Ой, какая хорошенькая! - воскликнула одна из девушек. - А можно погладить?
  -Да, конечно, - ответил ей какой-то парень. - Можешь даже подержать.
  -А мне такие не нравятся, - добавил другой.
  -Просто ты ничего не понимаешь! - возмутилась девушка. - Такая хорошенькая, как она может не нравиться?
  Саше на секунду стало интересно, о чем идет речь. Но, прикинув, он решил, что дело его не касается. "Какая разница в сущности, что они обсуждают", - подумал он и вновь углубился в свои размышления. Да уж, мечтать - невредно. Саша уставился в землю, с улыбкой перебирая всевозможные варианты развития событий. "Посидеть вдвоем у костра... классно..."
  
  -Ты че такой радостный? - кто-то резко толкнул Саню в грудь, отчего он, на мгновение, потеряв равновесие, чуть не упал.
  Саша поднял голову и увидел стоящего перед ним широкоплечего парня, примерно с него ростом. Рядом стоял еще один, повыше, потоньше, но с таким же тупым выражением лица.
  -Ты че, в парк на прогулку вырядился? - продолжал ухмыляться этот коренастый.
  Сашка окинул его взглядом: "Вот так влип. И что ж он ко мне-то докопался? Других ему, что ли, мало?" Ясное дело, что именно этот из двоих считает себя хозяином ситуации. Второго вряд ли стоило опасаться, а вот этот... Саня вспомнил, как видел именно его крутящимся возле Юли. Ну, все понятно.
  Саша молчал, делая вид, что ему абсолютно безразлично происходящее, а на самом деле безуспешно пытался придумать: "Что бы такое сказать, чтобы он отстал?"
  -Деньги есть? - чувствовался и довольно явно запах спиртного.
  Какой-то банальный злодей из поучительных историй. Хороший парень против плохого, только случись, если этот плохой всерьез вздумает драться, то... Саша сам на себя бы не поставил.
  "Спокойно. Спокойно", - повторял он про себя, но успокоиться не получалось. "Спокойно", - это слово все быстрее крутилось в голове, как космонавт в центрифуге, и все менее спокойно Саня себя чувствовал.
  -Нет, - наконец выдавил он из себя, коротко и, кажется, уверенно.
  -А че ты так отвечаешь, как будто...
  Договорить фразу ему не удалось. Подошедшая в этот момент завуч школы, женщина невысокого роста, она положила руку на плечо тому коренастому парню:
  -Так, Леша, иди домой, - твердо сказала она.
  Коренастый даже не думал спорить. Ничего не говоря, он пошел прочь, а долговязый засеменил сзади него. Сделав пару шагов, первый повернулся и сказал, обращаясь к Сане:
  -Тебе повезло!
  -Иди уже отсюда!- крикнула вслед тем двоим завуч и добавила:
  -Это мне повезло, а то бы потом... - бурча еще что-то себе под нос, завуч направилась к той группе, что стояла у входа. Теперь там насчитывалось раза в два больше человек, чем было, когда Саша пришел.
  Что именно могло бы случиться потом Саша не расслышал. Да и не до того было. Он смотрел вслед уходящему "Леше", как назвала того парня завуч. "Вот урод", - подумал Сашка. Как камень с души упал.
  
  Гл. 4
  
  Драки не случилось, и все закончилось самым благополучным, для Саши, образом. Первое чувство: облегчение, ведь все разрешилось, опасность миновала. Но мгновение спустя на смену этому чувству пришло какое-то неприятное ощущение, пришло и осталось надолго. Унижение, что ли. Да, наверное, и еще стыд. Стыдно перед самим собой за свой страх, за свою беспомощность. Старая женщина, почти пенсионерка, вступилась за него. Это ему впору уступать ей место в автобусе, а не ей за него заступаться. Не важно исходя из каких побуждений она вмешалась, важно другое. Важно то, что не вмешайся она, Саша бы сам ничего не сделал, и он это понимал. Бой был проигран, не начавшись, еще в мыслях. Вот где корень любых поражений: "когда начинаешь думать, что не выиграешь, что можешь проиграть - проиграешь наверняка" - это было записано давным-давно в старых умных книгах. Не приятно даже думать о том, что могло бы быть... Эх, а неприятные мысли - словно рана, которая саднит и не заживает долгое время - почему-то они захватывают сознание и перекрывают все разумные объяснения. А разумнее было бы признать, что выход нашелся единственно верный, логичный и наиболее удачный. Признать и забыть. Ничего не выходило.
  Юля появилась минут через пять после неприятного происшествия. Это сразу вырвало Сашу из мира тяжелых раздумий. "Вот причина моего пребывания здесь. Если б не она, я бы сидел сейчас дома..." Юля пришла вместе со своей подругой - похоже, они были неразлучны. Одета, как всегда, хорошо. Зеленая куртка и кепка ее ни сколько не портили. Желтовато-белые волосы на затылке были аккуратно собраны в небольшой хвостик. Синие джинсы и ослепительно белые кроссовки. "Конечно, они вероятнее всего испачкаются довольно быстро, но это мелочь", - думал Сашка. Не успела она подойти к основной группе у входа, как ее тут же окружили все собравшиеся. Лишь несколько человек, включая Сашу, остались в стороне. Он всматривался в толпу, пытаясь отыскать ее глаза. И когда ребята на секунду расступились, он поймал взгляд ее круглых черных глаз. Они смотрели на него с той же чистотой, с тем же ожиданием какого-нибудь действия с его стороны, что и тогда, в коридоре... или ему это только показалось...
  Саша посмотрел на часы. Стрелки показывали без двух минут десять.
  -Общий привет, - радостно сверкая стеклами очков и улыбаясь, появился на крыльце двадцатипятилетний учитель-агитатор. Он тоже посмотрел на часы:
  -Ну что ж, уже почти десять. Давайте проверим собравшихся, - с этими словами он вынул из внутреннего кармана куртки отпечатанный список фамилий и начал перекличку, по окончании которой недосчитались четверых человек.
  -Давайте еще минут десять подождем, - предложил он.
  -Да ну их к черту, пойдем без них! - крикнул кто-то, и толпа захихикала.
  -Должно быть, опаздывают. Разве среди вас есть кто-нибудь, кто никогда никуда не опаздывал в своей жизни?
  -Я! - опять донеслось из толпы, и все снова засмеялись.
  -Ведь перед Юлькой выпендривается, идиот, - тихо сквозь зубы процедил Саша.
  Прошло около семи минут, опоздавшие подошли, и вся группа была в сборе.
  
  Сначала, около получаса, они двигались по довольно широкой лесной тропе, даже больше напоминавшей дорогу. А затем, растянувшись цепью, они, словно отряд диверсантов, продвигающийся незаметным за линию фронта, в тыл врага, шли по густо поросшей травой зеленой долине, обрамленной с двух сторон сопками. Солнце светило совсем по-летнему, и долина, утопая в его ярко-желтых лучах, изнывала от жары. Утренней прохлады как не бывало. Хотелось скинуть с себя всю одежду - настолько становилось жарко. А еще за спиной в рюкзаке болтались джинсы и кофта. Как назло, ни одного облачка в синем небе. В отличие от деревьев в городе, на сопках деревья уже давно зеленели, и щебет птиц в их кронах, как волнами расплывался по долине. Просто какой-то нереальный, диковинный, затерянный мир. Судя по разговорам, которые доносились до Саши с разных сторон, большинству затея с походом все еще нравилась. "Это при такой-то жаре и стольких пройденных пешком километров!" - поражался Саня выносливости товарищей, у него уже сил не было плестись в общей массе, наравне со всеми, хотелось где-нибудь прилечь, отдохнуть; и пот, не прекращаясь, крупными каплями катился со лба, резал глаза. Вязаную шапку и куртку он давно снял, остался в толстой фланелевой рубашке, а вещи запихал в рюкзак, от чего тот стал еще больше по размерам и тяжелее, будто помимо вещей кто-то ему пару кирпичей туда подбросил. Сашка уже и сам не рад был, что записался. В голове прикидывал другие варианты:
  "Так ведь и не записался бы, если б посмелей был. Надо было сказать что-нибудь, а не мычать. Только сказать смело, например, "Знаешь, да ну его к черту, этот дурацкий поход! Давай лучше выходные проведем вместе?" или "Нет, я не собираюсь никуда записываться, какая глупость! Я хотел тебя пригласить в кино в воскресенье". Да... Только еще лучше было бы сказать "хочу", вместо "хотел". Она бы наверняка согласилась. И не стирал бы я сейчас ноги по грунтовой дороге, в пыли... Еще этот идиот наехал, все настроение с утра испортил. Повезло, видите ли, мне! А может, это ему повезло?! Еще не известно кому..."
  Завуч-пенсионерка оказалась довольно-таки бойкой старушкой: каждые десять-пятнадцать минут она пробегала вдоль длинной вереницы школьников, проверяя, никто ли не отстал. Консультировалась с замыкавшей строй учительницей и, убедившись, что все на месте, снова бежала вперед. Один из одноклассников, испытывавший необходимость поделиться впечатлениями, но до этого момента не находивший желающих его выслушать, поравнялся с Саней и попытался завязать разговор.
  -Видел крысу? - с деланным равнодушием, словно в пустоту, задал он вопрос.
  -Крысу? - удивленно переспросил Саша.
  -Ну да крысу! Ты что не видел? - удочка была удачно заброшена, и слушатель нашелся.
  -Нет... что за крыса?
  -Белая такая, с розовыми глазками, как бисер. Валера взял с собой свою домашнюю крысу, - теперь Саша узнал его голос, это именно этот парень говорил, что "такие ему не нравятся".
  -А зачем взял-то?
  -Да я не знаю! Похвастаться, наверное. Не выгуливать же на природе он ее собрался! - он усмехнулся собственной шутке. - Странно, что ты не видел. Я думал, все видели...
  -Если ты и вправду так думал, тогда зачем спросил у меня?
  -Ну, мало ли...
  Саша опустил голову и всем своим видом показывал, что диалог продолжать не намерен, но собеседник не отставал:
  -Что-то ты неважно выглядишь. Устал?
  Саша не отвечал, лишь повернул голову в его сторону. Красноречивее этого взгляда, по его мнению, ничего быть не могло. А парень все не унимался:
  -А ты тут первый раз? Мы просто с друзьями уже тут были. На велосипедах ездили. Так классно! - но Саня его уже не слушал.
  
  Хотя на своем пути они не встретили ни одной машины, проезжающей в ту или иную сторону, но дорога, по которой шли, явно была пригодна для проезда автомобилей. А шли они довольно долго, порядка пары часов, не останавливаясь, пока дорога снова не повернула к лесу. Они вышли к широкой, просторной поляне. Судя по остаткам костра в нескольких частях этой поляны, ее не раз выбирали для привала туристы и просто любители отдохнуть на природе. И там, в тени деревьев группа расположилась на привал. Несколько ребят сразу отправились обыскивать прилегающую территорию в поисках сухих веток и палок для костра. Девчонки расстелили пару покрывал, собрали что у кого было съедобного и сделали некое подобие стола. У кого-то из парней нашелся футбольный мяч, и человек десять с дикими воплями тут же ринулись вниз по дороге из леса, отбирая друг у друга мяч. Тот парень с крысой, Валера, увидев это, попросил одну из девушек присмотреть за его зверьком, а сам побежал следом за, уже скрывшейся из виду, шумной компанией.
  -Ну, и что я с ней должна делать? - крикнула девушка в спину убегающему Валере.
  -Посади в коробку какую-нибудь, - ответил тот.
  -В какую?! - но Валеры уже не было видно. - Вот еще ты на мою голову.
  Крыса чуть приподнялась на задних лапках, принюхиваясь к запахам, витавшим в воздухе. Саша теперь отчетливо видел ее: маленькая, беленькая, с бисерными розовыми глазами, неловко перебирающая лапками в ладонях девушки.
  -Хочешь поиграть с крысой? - спросила девчонка у Саши, созерцавшего эту картину, и двинулась к нему с определенной целью: всучить животное ему.
  -Нет, нет! Я... - подскочил Саня. Но девушка была уже совсем рядом и ему не удалось отвертеться.
  -Сидишь, ничего не делаешь. На хоть, крысу подержи.
  -Я пойду, лучше хворост пособираю, или еще что-нибудь, - отнекивался он, но зверек был уже у него в руках.
  Саша взвесил крысу на руке, она оказалась легкой. Маленькая, умещалась на ладони, крыса смешно водила головой обнюхивая окружающее пространство, не решаясь сделать шаг. Осторожные движения короткими лапками сопровождались быстрым мотанием головой. Саше казалось, что он, держа ее на руке, чувствует биение ее сердца.
  Белая, мягкая, легкая...
  "Если она умеет ощущать страх, то сейчас ей, наверное, страшно. Вытащили из привычной обстановки, унесли неизвестно куда, еще и оставили на кого-то, а хозяин бросил, ушел играть в футбол. Никому-то ты не нужна, всем на тебя наплевать" - Саша внимательно следил за хаотичными движениями головы с маленьким, безостановочно дергающимся носом, вглядываясь в бисерные глаза, пытаясь уловить в них отражение страха.
  ...теплая, живая.
  -На, вот, положи сюда, - он поднял голову: около него стояла девушка и протягивала какую-то пластиковую коробочку, вроде тех, в которых продают маргарин. Девушка нарвала травы и устелила ею дно. Саша положил крысу в коробку.
  -А она не вылезет? - вдруг спросил он, опасаясь, что крыса убежит.
  -Не переживай, я коробку закрою, - ответила девушка.
  -Но тогда ведь она задохнется!
  -Нет, я сделала в крышке несколько отверстий, через которые будет проходить воздух.
  Саша посмотрел, как девочка закрывает крысу в ее новой временной клетке и, решив, что здесь ему делать пока нечего, пошел осмотреть лес вокруг поляны.
  
  Около пяти минут он поднимался в гору по узкой извилистой лесной тропинке, между высоких деревьев с изогнутыми стволами, покрытых молодой листвой. Воздух казался необыкновенно чистым, таким прозрачным... Голоса остались далеко позади, на смену им пришел далекий шум воды. Саша продолжал подниматься. И, чем дальше он шел, тем слышнее и отчетливее доносились до него звуки водопада. Еще несколько шагов - и он оказался на самой его вершине. Небольшая, но быстрая горная река, набирая разгон, бросала свои воды вниз с высоты десятка метров, на камни, поднимая клубы водной пыли и брызг, а чуть дальше вновь превращаясь в быструю горную реку. Саша подошел к самому краю и осторожно заглянул за него. Живот сводило от такой высоты, и в ногах чувствовалась легкая слабость. "Вот сделаю еще один шаг вперед... интересно, сколько они меня искать будут?" - Саша не знал точно, сказал ли он это вслух, или только подумал, но за спиной раздался голос:
  -Ты что, прыгнуть хочешь? - голос такой знакомый, его нельзя было спутать ни с чьим другим.
  Саша обернулся. Этих глаз нельзя было не любить. И то, как она улыбалась, даже сами звуки ее голоса уже заставляли его сердце трепетать, и почему-то немного начинала болеть и кружиться голова. В горле сразу пересохло. Пару секунд он смотрел на Юлю, не отводя глаз, не говоря ни слова, просто тая под лучами ее взгляда, столь пристального, что казалось, будто она способна читать его мысли. Неловкое молчание нарушила Юля:
  -Не смотри на меня так, - она отвела взгляд, слегка наклонила голову, поправила волосы и снова посмотрела на него.
  -Как? - смутился Саша.
  -Ты как будто меня гипнотизируешь.
  -Ты первая начала...
  И снова повисла минутная пауза. Юля сделала несколько шагов на встречу, подошла к Саше и тоже заглянула за край обрывистого склона.
  -Ого! Высоко же здесь! А вот тебе никогда не хотелось, стоя на краю, на такой высоте, прыгнуть вниз?
  -Да не особо... - замялся Саша.
  -А вот мне почему-то хочется... Дух захватывает, а прыгнуть хочется. И страшно не потому, что боюсь упасть, а потому, что иногда хочу упасть. Смотрю на падающие вниз капли воды, на разлетающиеся в разные стороны, после удара о камни, брызги и думаю: "вот бы так же лететь, свободно, как они". Тоже бы разбежалась и прыгнула.
  Саша озадаченно смотрел на Юлю, не зная, что сказать, да и надо ли было что-нибудь говорить? Она повернулась к нему, и, видимо, заметила это удивление и непонимание во взоре, потому что сказала:
  -Да я просто пошутила! Не волнуйся, прыгать я не собираюсь, - и опять Саня увидел ту же улыбку, озаряющую, казалось, все окружающее пространство, словно это не солнце отражалось бликами в сыплющихся с многометровой высоты каплях, а свет ее глаз.
  -Хорошо бы... я бы не хотел, чтобы ты прыгала, - наконец хоть одна достойная фраза вылетела из его уст.
  -Да? А почему? - она слегка прищурилась и наклонила голову.
  "Потому, что я люблю тебя", - хотелось сказать, но, естественно, этого Саша не сказал, подобрал менее откровенную фразу, но зато более идиотскую:
  -Ну, если ты прыгнешь, как я потом об этом скажу? Мне ведь никто не поверит, решат, будто это я тебя столкнул...
  -А-а-а... - протянула она, снова улыбнулась, но уже как-то по-иному, немного грустно, что ли, и снова уставилась на водопад.
  Где-то внизу шумели, вдребезги разбиваясь об острые камни, кубометры воды. Они стояли молча, глядя на нескончаемый поток, так близко друг к другу. Но у Саши так и не хватило смелости протянуть руку. От одной лишь мысли об этом в висках начинало стучать, лоб и щеки горели, мысли путались. "Что сказать, что сказать?" - как белка в колесе носилась в голове эта мысль, пока в итоге, не выдержав скорости, ни споткнулась и ни превратилась в "Будь, что будет". Он закрыл глаза, сделал глубокий вдох...
  -Красиво здесь, правда, ребята? - даже не поворачиваясь, Саша узнал по голосу учителя истории.
  "Принесла же тебя нелегкая!" - Саша молчал, стиснув зубы.
  -Юля, пойдем, там уже девчонки стол накрыли, - а это был голос Юлиной подруги.
  "Так ты еще и не один..."
  -Да, стол накрыли, веток насобирали - сейчас костер сделаем! Пошли, - поддержал учитель.
  -Ладно, - ответила Юля и, обращаясь к Саше, спросила:
  -Ты идешь?
  -Нет, я еще немного здесь постою... попозже приду, - ответил он, не оборачиваясь.
  -Хорошо... а кстати, как тебя зовут? - как водой окатила своим вопросом.
  -Знаешь, это самый классный комплимент, который я мог от тебя сейчас услышать, - не успел Саша это подумать, как уже сказал. Слов не воротишь.
  -Нет, правда, как? Я помню, ты говорил, но я забыла. Скажи еще раз, пожалуйста.
  -Зачем?! Ты ведь снова забудешь.
  -Нет, не забуду. На этот раз я запомню, - она сама взяла его за руку, но он это чувствовал слабо. Его рука словно стала каменной, никакой реакции на прикосновение, никаких ощущений теплоты или холода, твердости или мягкости.
  -Ну, Юля, ты идешь? - где-то внизу по тропинке, между деревьев раздался голос ее подруги.
  -Иди, тебя ждут, - бросил Саша, стараясь не показывать отчаяния, и убрал руку из ее пальцев.
  -Ладно, потом поговорим, - она, словно просила, и от этой просьбы у Саши все внутри сжималось еще больше.
  Он слышал, как ее шаги быстро удаляются, стираясь в воздухе шумом водопада, теряясь в буйной зелени весеннего леса.
  
  Еще какое-то время он стоял, не двигался, почти не моргая, неотрывно смотрел вниз, опустив голову. Глотать становилось трудно. Складывалось такое впечатление, что капли воды, оттуда снизу, ударившись о землю, долетают до его глаз, и те становятся влажными... соленые капли... Хотелось рыдать, но, хотя он знал, что никого рядом нет, и никто не увидит, все равно ничего не получалось. Он сел под деревом, поднял голову. В вышине деревья махали кронами, то смыкаясь, словно, сцепляющиеся пальцами, руки, то вновь разбегаясь в разные стороны, расступаясь лучам парящего над небосводом солнца.
  Саня придвинул колени ближе к груди и почувствовал, как в районе пояса что-то уперлось ему в ногу. Посмотрев, он вспомнил про карабин с ключами, отцепил его и бросил на землю перед собой. Звякнув, два ключа беспомощно распластались на земле и замерли, будто в ожидании. Саша спиной ощущал шершавую кору дерева. Он уперся подбородком в скрещенные на коленях руки, уставился на связку ключей; просидел так минут десять, а может, всего минуту, потом поднялся, подобрал ключи, прицепил их на то же место на поясе и вернулся к основной группе "туристов".
  
  От "стола" почти ничего не осталось: только объедки и пара блюд, не вызывавших аппетита. Тем не менее, среди всего этого разгрома Саше удалось отыскать немного съедобных вещей. Он сел в стороне, не присоединившись ни к одной из нескольких групп. О чем они вели беседы, ему было не интересно. Сухие ветки потрескивали, резко разрывая монотонный шум разговаривающих людей. Воздух над костром дрожал, как вода, искривляясь, теряя свою прозрачность.
  "Почему все так получается? Я люблю ее больше жизни, а она даже не знает моего имени! Нет. Определенно. Надо было прыгнуть. Тогда я не чувствовал бы того, что чувствую сейчас. Все было бы тихо, спокойно, или лучше сказать, не было бы вообще ничего... Да хватит тебе себя жалеть! Ты так это любишь делать, но хватит! В конце концов, ну не знает имени и что? В самом деле, что? Мир от этого рушится? Ведь нет. Посмотри вокруг: все так же, как и было, ничего не изменилось! Так же поют птицы, так же шумит ветер в кронах деревьев" - неожиданно Сашин суицидальный диалог был прерван оживлением, внезапно возникшим и охватившим все разрозненные группы на поляне. Теперь все они собрались в одну, о чем-то негромко перешептывались. Те, кто стоял по краям, заглядывали через плечи впереди стоящих, пытаясь увидеть, что там происходит. Саша сидел некоторое время, стараясь не обращать внимания. "Опять, небось, нашли что-то! Камень необычной формы, например. Археологи, тоже мне". Но ребята не расходились и волей-неволей, становилось интересно, что же там обсуждается. От группы как раз отошел тот парень, что еще у школы рассказывал всем, как это будет классно, тот, который всю дорогу пытался завязать с Саней диалог.
  -Все мы игрушки в руках судьбы: теплые, живые, пока она не решит иначе, - начал парень, подходя к Саше и присаживаясь рядом на длинное бревно.
  -Что? - не понял Сашка, но слышать повторения не хотелось, необходимо было взять разговор в свои руки. - А что там случилось?
  -Да крыса Валеркина умерла, - сказал парень лениво и равнодушно. - Вот они ее все и рассматривают.
  -Как? Почему? От чего? - Саша подумал сначала, что тот шутит.
  -Да я откуда знаю! Может, от жары, может съела что-нибудь. Не знаю. Хочешь знать, пойди да спроси!
  -Да нет, не хочу, какая разница, - желания выяснять обстоятельства смерти крысы не было никакого, особенно в данный момент.
  -Валерка держит ее на ладони, а все рассматривают. А чего там рассматривать-то? Я пальцем ткнул: холодная, твердая, и носом не дергает, как раньше, а так, почти живая. Я предложил Валерке из нее чучело сделать. Ну пошутил так. А он, мол, иди отсюда, ну и еще всякого сказал. Он, болван, решил ее тут похоронить. Видишь, как они там суетятся. Сейчас еще поминки устроят, - парень самодовольно усмехнулся. - Тоже мне, защитники природы! Эх, судьба ее, крысиная, такая, - подвел он итог.
  "Какая ж тут судьба? Это не судьба, это глупость ее хозяина. Как-то все это глупо и бессмысленно..." - молча думал Саня, ничего не отвечая, не возражая, принудительно убивая диалог. - "Твердая... Холодная..."
  
  Гл. 5
  
  Саня шел в одиночестве по узкой лесной тропинке. Сухие ветки с глухим хрустом ломались под ногами. Бледное солнце совсем не освещало дороги, ни один его луч не мог вырываться из паутины черных ветвей. Лишь тьма обитала между деревьев. Она окутывала и его, чьим-то дыханием за спиной, резкими звуками, похожими на крик, где-то вдалеке, шорохами в кустах. Он шел дальше, стараясь не оглядываться, пытаясь найти выход из леса. Но тропа уводила его все глубже в чащу, где заросли становились плотнее, где темнота сужала кольцо вокруг, подбираясь к самому горлу. Саша ускорил шаг, с трудом сдерживая учащающиеся удары сердца. Сделал усилие и очутился на просторной поляне, покрытой серым снегом. Снег не хрустел под ногами, он больше походил на вязкую глину, цепляющуюся за ноги и сковывающую движения, каждый следующий шаг давался все с большим усилием. Свет медленно таял, превращаясь в болезненный мрак, словно лампочка теряла напряжение и заставить ее гореть ярче не было никакой возможности. Внезапно, все умолкло: шорохи в кустах на краю поляны, эхо голосов, бившееся о черную кору деревьев. Саня застыл в ожидании чего-то неминуемого, неизбежного. И в следующее мгновение он услышал за спиной чье-то дыхание и рык, больше походивший на грохот. Даже не столько услышал, сколько почувствовал каждой клеточкой. Словно разряд тока пробежал по спине. Он вырвал ноги из клейкой глины-снега и побежал, не оборачиваясь, к краю поляны, чтобы скрыться между деревьев. Но как на зло, быстро бежать не получалось, наоборот, чем быстрее Саша пытался переставлять ноги, тем медленнее это у него получалось, граница поляны отдалялась, а шум за спиной неотвратимо приближался. Саша понимал: силы его покидали, бежать было бесполезно. Ужас метался в венах, вместо крови. Еще секунда, дыхание перехватило, с силой Саня открыл глаза. В первые мгновения все окружающее казалось сном, тьма, хоть и не исчезла, но отступила на шаг. Все казалось ненастоящим, вымышленным: кровать, на которой он лежал, будто парила в темноте невесомости. И только что увиденный сон был куда правдоподобнее тускло очерченного окна. Постепенно сознание возвращалось к реальности, медленно происходило разделение на сон и не сон. Часы высвечивали цифры 5:17. Под окном включилась сигнализация в чьей-то машине. Ее резкие звуки пронзали, как иглы, спокойную тишину раннего утра довольно долго, пока, видимо, хозяин автомобиля не проснулся и не выключил ее. Все вновь затихло, только где-то отдаленно рычали двигатели машин, проносящихся по ночным дорогам.
  
  Встречаясь в школьных коридорах, Юля приветливо улыбалась, здоровалась с ним. Чаще он предпочитал не замечать этих приветствий, демонстративно отворачиваясь. Имидж неприступной крепости, ледяной скалы. Глупость. Так хотелось, чтобы она просто подошла, обняла, молча, без лишних слов; просто дала понять, что он чего-то стоит в ее глазах, что-то значит для нее. Конечно, она этого не сделала, да и не могла сделать в силу объективных причин. А он продолжал относиться с безразличием, кажущимся безразличием.
  Пара школьных экзаменов промелькнула быстро. Сашина мама собирала вещи, подготавливаясь к скорому переезду.
  -Не поздно ли менять школу в 11 классе, мам? - спрашивал он, понимая, если уйдет, то вряд ли когда-либо встретится с Юлей вновь.
  -Не поздно! Тебе надо думать о поступлении в институт, а здесь тебя ничему толком не научат. И как ты будешь поступать? Нет уж, переводись.
  Она прекрасно понимала, что здесь им обоим делать нечего. Ему будет легче на следующий год поступить в институт, а ей предлагали неплохую работу в областном центре, даже руководство компании помогло квартиру купить.
  
  Теплый июньский день, и так приятно пахнет воздух, так приятно дуновение теплого ветра. Таким резким кажется контраст между теплом улицы и холодом помещения, когда входишь внутрь каменного здания.
  Саша, выйдя из кабинета директора, спускался по лестнице, крепко сжимая в руках папку с документами - такая серо-коричневая с надписью "Дело Љ__" и чуть выше "Александр Савченко" - и тут столкнулся на лестничном пролете с Юлей. Она за чем-то тоже зашла в школу, может, посмотреть экзаменационные оценки, может, еще что-нибудь... Поразительное совпадение. Иногда думаешь, что таких не бывает в жизни, пока сам не побываешь в подобной ситуации. Какова была вероятность в день летних каникул оказаться в одно и то же время, в одном и том же месте, да еще в каком месте: в школе?!
  -А... привет, - она улыбнулась так чисто, так нежно, еще долго потом Саша не мог стереть эту улыбку из своей памяти.
  -Привет, - он опустил голову и потупил взор.
  -Как дела?
  -Нормально.
  -Что это у тебя? Забрал документы? - она указала на папку в его руках, и, кажется, немного испугалась сделанного вывода - на лбу появились несколько морщинок, таких же легких, как летний ветер, и тут же исчезли.
  -Да... мы переезжаем. Придется последний год доучиваться в новой школе, зато так мне легче будет поступить в институт, - коряво оправдывался Сашка.
  -Ну... удачи... - важно для нее это, или совершенно безразлично, и задает ли она вопросы только ради соблюдения приличий - понять по тону ее голоса было невозможно.
  Несколько минут они стояли друг напротив друга. Два подростка, прощающиеся навсегда. Саше не хотелось прощаться, хотелось потянуть время, еще немного, еще пару секунд. "Мы, наверное, больше уже никогда не увидимся. Так почему же ты молчишь? Почему молчу я?" - думал Саня, когда тишина, как горный водопад, упала между ними. И чем дольше продолжалось обоюдное молчание, тем шире и выше становился этот водопад, большую силу набирали льющиеся с небывалой высоты потоки, громче билась об острые камни тишина. И лишь два слова чуть поодаль выплывали на поверхность и мчались дальше по спокойному журчащему ручью мыслей: "навсегда" и "никогда". Как странно они звучат... бесконечно, что ли, если только слова могут звучать бесконечно. Они звучат, как что-то ушедшее, покинутое. Как старый заброшенный покосившийся дом с засохшим деревом рядом. Как грустная мелодия в темноте закрытых глаз. Как что-то невозвратимое, неотвратимое, беспомощное, в то же время.
  -Пока... - это было вопросом или утверждением с Юлиной стороны?
  -Пока, - ответил Саша.
  Они расстались, разошлись, наверняка навечно. Звук удаляющихся шагов - словно рвущаяся проволока троса. Но тишина мыслей заглушает эти звуки. С каждым шагом все тоньше становится стальной канат, почти разрывается. И остается какая-то одна металлическая нить тоньше волоса, не дающая двум половинам распасться. На неизмеримом расстоянии друг от друга, в его сознании эта нить еще связывала их обоих.
  
  Та школа, в которую он перевелся, была только-только отремонтирована. Новая школа была большая, в три этажа. В кабинетах все новехонькое, даже парты не исписанные! Два или три компьютерных класса, оборудованных по последнему слову техники. Вроде, даже школьное радио было! "Хорошая школа, но в старой было лучше", - думал Саня. "Там людей было совсем немного, почти всех знал, если не по имени, то в лицо. И атмосфера там какая-то особая. А здесь, как на улице: выйдешь в коридор, постоишь минут пять на перемене, и мимо тебя пройдет столько народа - не сосчитать!"
  В сентябре начались занятия. Знакомство с новым коллективом, в который Саше предстояло влиться на один последний год. "Они примут меня так, как я себя поставлю". И у него получилось поставить себя на достаточно неплохое место в новом классе. К нему уже не относились, как к чудаковатому недотепе. Большинство в классе считало его крутым. Впервые в жизни Саня почувствовал уважение к себе со стороны других. Такое приятное чувство, не то, что он испытывал раньше в прежней школе, как в тот раз, когда к нему подошел тот парень и стал требовать деньги, "как же его звали?". Вот тогда было неприятно, но здесь такого не повторялось. Теперь он крутой, а с крутыми шутки плохи. Однако этот статус отнюдь не помог ему приобрести большого количества друзей и подруг. Наоборот, казалось, что из-за этого его сторонятся еще больше. И, как и прежде, Саня много времени проводил наедине с самим собой. А тут еще открылась новая страсть: стал писать стихи. Не ахти какие, что-то вроде:
  
  Исчезает на водной глади кругами,
  Как туман растворяется образ.
  Только память, покрыта следами,
  Повторяет одно: "безысходность".
  
  Кто не пишет стихотворений в 17 лет?! Когда он писал свои, то мыслями тянулся в прежнюю школу, в свой класс. Даже не столько туда, а в то предвкушение, ожидание встречи, которое постоянно окружало его, словно прозрачная, прозрачнее воздуха, сфера, защищавшая от всех невзгод, тяжелых мыслей. Он протягивал тонкую нить воспоминаний к тем дням, когда намеренно не замечал, игнорировал, делал вид, что не знает ее, когда Юля обращалась к нему. "Я вел себя, как полный идиот!" - хватало сил признать хотя бы это.
  Однажды, когда он решил навести порядок в своем столе, Саше на глаза попалась старая записная книжка. Интересная вещь, эти записные книжки. Они хранят воспоминания о людях, связь с которыми давно потеряна, лица многих из них уже стерлись из памяти, иногда, ничего не значащие имена напротив цифр и адресов кажутся занесенными сюда по ошибке. А пустота незаполненных страниц лучше всяких психологических тестов может рассказать о характере владельца данной книжки, о его замкнутости, чуждости окружающему миру. По какому-то невероятному стечению обстоятельств, эти книжки всегда открываются на той странице, на которой их открывать совсем не хотелось бы. И список имен, как вечерний ветер, приносящий туман, навевает тяжелые воспоминания.
  В данном случае на развороте значилось только одно имя, только один номер телефона. "Юля, Юленька, Юлечка, Юлька..." - и будто теплые медленные потоки тягучей, как мед, жидкости полились с головы к груди, охватывая постепенно все тело, покрывая прозрачной оболочкой. "Тоска так жестока!" - пришли на ум слова когда-то модной, песни.
  Десять минут, а может, больше он смотрел на этот номер, на ее имя напротив. "Позвонить или нет" - никак не мог решить Саша. В итоге, отбросив сомнения и раздумья, он снял трубку, набрал номер. Пара длинных гудков и непривычный голос. Ее или нет?
  -Добрый день... или вечер... я могу поговорить с Юлей? - сбиваясь, проговорил Саня.
  -Это я, - донесся ответ.
  -Извини, не узнал. Богатой, значит, будешь. Твой голос изменился...
  -А кто это? - немного обидно было слышать подобный вопрос, но ей это можно простить, ему казалось, он готов простить ей все, что угодно.
  -Вот видишь, ты меня тоже не узнала. Это Саша. Помнишь такого? Мы учились в одной школе, а потом я перевелся... Ну, мы еще вместе в поход ходили, у водопада стояли...
  -Ага, помню. Что ты хотел? - звучало немного равнодушно.
  -Ничего особенного, просто поговорить. А что, ты занята? Я тебя отвлекаю?
  -Вообще-то да. Я как раз собиралась уходить.
  -А когда вернешься?
  -Еще не знаю. Но позвони завтра, если хочешь. Завтра точно поговорим!
  -Хорошо. Пока.
  -Пока, - и в продолжение только короткие гудки.
  Он не перезвонил на следующий день. Не перезвонил через неделю, да и она не звонила, хотя откуда она могла знать номер? А когда через пару месяцев, Саня нашел в себе силы вновь снять трубку и нажать ряд заветных клавиш, голос в трубке ответил, что номер, который он набирает, не существует. Сначала, он предположил, что ошибся в наборе, или ошибка произошла на телефонной станции, но, повторив набор, вновь услышал тот же голос девушки, записанный на пленку, и воспроизводимый машиной: "Номер, который Вы набираете, не су-щест-ву-ет". Ее номера больше не существовало в реальности, но из записной книжки Саша эти цифры не вычеркнул, оставил их как память, как последнее, что связывало его с Юлей.
  И всех девушек, с которыми он знакомился, сравнивал с ней: "эта немного похожа внешне, та говорит в той же манере, но никто из них не улыбается так, как Юля; пребывание рядом ни с одной из них не приносит того наслаждения". Результатом этого постоянного сравнения являлось то, что ни с одной из них он не поддерживал отношений дольше месяца.
  
  Я умираю в муках ежечасно
  И возрождаюсь чрез минуту вновь.
  Пытаться разорвать сей круг - напрасно:
  Такое вот проклятие богов.
  
  Написал Саша однажды, прочел и тут же смял и выбросил листок. Действительно, все это походило на проклятье, но проклинал он себя сам. Проклинал за то, что был нерешителен, за то, что вел себя по-идиотски, за то, что не понимал многих вещей. Но поступить тогда иначе он не мог, ведь в таком случае он уже был бы не он, а кто-то другой. Кто-то, кем Саша хотел бы стать, однако, стать другим нельзя. Можно развить или приглушить в себе те качества, которые считаешь необходимым, но стать совершенно иным невозможно. Люди не меняются полностью. Ветви могут отмирать, ломаться, оставляя сучья, могут вырастать новые ветки. С годами, корни становятся все толще, все глубже они врастают в землю. Кора трескается, и в этих ранах образуется новая. Но ствол дерева умирает только вместе с самим деревом.
  Меланхолическая тоска постоянно витала где-то рядом в воздухе. Зима сменяла осень, а зиму - весна. Но происходящие в природе перемены были чужды вечной мерзлоте души и мыслей. Его сознание будто законсервировали. Чем больше времени проходило с момента их последней встречи, тем яснее понимал Саша, что Юля является единственным человеком в его жизни, кого он когда-либо любил. "Ведь, если думаешь, что любил, значит, это действительно было так" - часто повторял он сам себе. Даже размытые пунктирные линии ее образа, время от времени проявлявшиеся в памяти, заставляли сердце замирать. Где она сейчас, что с ней, почему ее номер больше не существует - Саша не знал ничего об этом. А хотелось ли знать? "Что мне даст это знание? Что изменит? Ведь ничего" - рассуждал он.
  
  Последний школьный год, проведенный в одиночестве за последней партой, тянулся не долго. Учитывая то, что Саша ничем особо не занимался, кроме подготовки к урокам. Сидел дома почти все время.
  -Что с тобой? - иногда интересовалась его мама, с тревогой в сердце смотревшая на сына. - У тебя совсем нет друзей? Разве тебе не с кем пойти куда-нибудь?
  Какие-то общие фразы. Ей было немного трудно подбирать слова.
  -Ты все время дома сидишь. Пошел бы, проветрился.
  После нескольких подобных фраз, как правило, она прекращала свой монолог, видя безучастность сына. Саша молчал, даже не глядя в ее сторону. Не хотелось ничего объяснять, ничем делиться.
  Скоро подошла пора экзаменов: выпускных, вступительных. В ходе подготовки к ним и эмоционального напряжения, связанного со сдачей, не хватало сил думать о чем-либо другом. Вспоминая через полтора года весь тот процесс, Саня видел его в полупрозрачной дымке. "Было это на самом деле? Или, может, было совсем не так, как я помню. Или мне только чудится, что помню вообще..."
  Как бы то ни было, экзамены он сдал и, вопреки всем своим внутренним сомнениям, в институт поступил. А когда однажды мыслями вернулся в свою старую школу, образ Юли уже не вычерчивался так ярко и четко, как прежде. Все воспоминания, казалось, остались где-то далеко в прошлом, за некой гранью.
  
  Гл. 6
  
  Саня понимал: что бы ни было в прошлом, все это там и осталось, надо жить настоящим. Да и ладно бы еще там что-нибудь было, так ведь все что было - только в фантазиях, даже вспомнить нечего. Но, а как же можно жить настоящим, когда в нем нет ничего привлекательного? Если смотришь за окно и видишь только голые серые коробки соседних многоэтажных зданий и такое же, в тон им, серое небо. День лишен положенного ему дневного света, постоянные сумерки. Просыпаешься и не можешь понять: утро это или вечер, и который сейчас час вообще. Казалось, на протяжении многих месяцев солнце не пробивалось через повисшие над городом тяжелые свинцовые тучи. Циклон за циклоном, беспрестанно сменяя друг друга, проливались над землей мелким холодным дождем. В принципе, для данной территории, явление обыденное, и к нему постепенно привыкаешь. Но мгла природы рождает сумерки души, оцепенение всех пяти чувств. В такую погоду из дома носа показывать не хочется, не то, что идти куда-нибудь вообще. Сидишь в комнате, будто пленник, ищешь подходящее занятие, но ничего не приходит в голову, зато жутко хочется спать.
  Так прошел август, и окончилось лето, словно не начавшись. Мрачные дни дождливого лета плавно перетекли в пасмурные будни тусклой осени. А с сентябрем вернулись занятия. И, хотя это уже были не уроки в школе, а пары в институте, все равно суть оставалась той же. Даже институт располагался в центре города, почти в том же районе, что и новая школа. Казалось, ничего не менялось.
  Группа, в которую Саша попал, показалась ему довольно дружной. С одним из своих новых одногруппников он учился в 11 классе. Хотя там они не были особо дружны - у Сереги была своя компания, попасть в которую Саня не стремился - но в институте, в новой обстановке, стали держаться вместе. Сразу обнаружились общие интересы, да и жили они почти рядом, на расстоянии пары автобусных остановок - по меркам любого города, расстояние небольшое. Родители Сергея работали в широко известном в городе банке, получали достаточно, чтобы содержать четырехкомнатную квартиру.
  Однажды Серега пригласил его к себе в гости. Саша зашел и обомлел. Не то, чтобы вся квартира утопала в роскоши, нет, не на столько эта семья была богата. Но все сделано и обставлено с таким вкусом, изысканно. Складывалось впечатление, что для каждой комнаты был подобран свой уникальный стиль. А в одной из комнат даже стоял бильярдный стол и электрический обогреватель в форме камина, создавая интерьер какого-нибудь элитарного клуба.
  -Ого! Классно у тебя здесь все устроено.
  -Это мама... она по первому образованию дизайнер, всю квартиру обустроила: обои, мебель...
  -...бильярдный стол...
  -Нет, - улыбнулся Серега. - Бильярд - это мечта моего отца. Купил при первой же возможности, взял на работе неделю отпуска и всю неделю от стола не отходил. По началу, даже меня не подпускал, говорил: "Ты сукно испортишь, кий собьешь", еще что-то. А сейчас ничего, разрешает. Хочешь, сыграем? - он вытащил откуда-то снизу, из-под стола подставку с шестнадцатью разноцветными шарами и треугольник.
  -Да, я вообще-то плохо играю...
  -Думаешь, я мастер, что ли?
  Разложив шары, Серега убрал подставку обратно под стол и вытащил два кия, зажег свет над столом. Саша держал кий в руках, рассматривая гравировку на его металлической поверхности, завороженный ее блеском в ярком свете ламп.
  -Он что, стальной? - с подозрением спросил он Серегу. - Я таких не видел, думал, только деревянные бывают.
  -Этот тоже из дерева, только у него покрытие специальное, карбоновое волокно, - с гордостью знатока рапортовал Сергей.
  -Дорогой, наверное...
  -Наверное. Зато профессиональный, сборный! Ну, разбивай! - предложил он Сане.
  -Нет, лучше ты первый, - отказался тот.
  -Как хочешь.
  Стук шаров, радость при редком попадании и огорчение при частых промахах:
  -Нет, ну ты видел? Он же почти упал в лузу, а потом взял и выскочил! Как такое может быть? - азарт захватывал все больше и больше. Необычно, ново. Играть получалось плохо, зато безумно интересно. Не прошло и получаса, как Саша вступил в число адептов бильярдного культа.
  -Кстати, меня одна девчонка научила делать классный коктейль. Хочешь попробовать? - и не дожидаясь ответа, Серега уже полез в какой-то шкафчик у стены, вытащил оттуда два стакана; вытащил штук пять бутылок и стал сливать их содержимое в большой металлический шейкер, закрыл, потряс и разлил по стаканам быстрее, чем Саша успел сказать:
  -Ты знаешь, я вообще-то не пью.
  -Да и я тоже! - поддержал Сергей, протягивая другу стакан с белой, как молоко жидкостью.
  -Что это? - Сашка поднял бокал повыше и посмотрел на свет, будто пытаясь определить на вскидку химический состав.
  -Я забыл, как этот коктейль называется. Но тут ром, сливки, ананасовый сок и кокосовый сироп. Та девчонка, что научила меня его делать, говорила, что этот напиток пьют на островах Карибского моря, - он сделал секундную паузу, позволяя насладиться звучанием фразы. - Да пей ты, ты - не Моцарт, я - не Сальери, я не собираюсь тебя травить.
  Саша быстро сделал небольшой глоток и ничего не почувствовал, кроме легкого жжения в горле. Потом - еще один, и уже лучше стал чувствовать вкус.
  -Да, не плохо.
  -А то! Я плохого мешать не стану!
  Целый день они разговаривали о современной музыке, выясняя: есть ли идея в песнях модной европейской группы, играющий индустриальный рок, и что классический рок семидесятых - недостижимая вершина для современных исполнителей.
  -Вот он - прародитель всей классной музыки! - утверждал Сергей, вставляя диск в проигрыватель. - Слушай!
  Квартира наполнилась ревом гитар и стуком ударных - или это соседи начали колотить по трубам отопления? А вокалист - насколько позволяло знание английского языка Сане судить - интересовался: "Ты когда-нибудь чувствовал, что будущее - это прошлое, но не понятно почему?"
  Серега еще много всякого рассказывал про разные группы, периодически меняя диски в проигрывателе, чтобы подкрепить слова конкретными музыкальными примерами; рассуждал о преимуществах и недостатках нынешней поп-музыки и прочее. У Сани на этот счет было свое мнение, которое он, на протяжении всего вечера держал при себе: сегодня отчего-то спорить совсем не хотелось, к тому же, по его мнению, большая часть Сережиного монолога была, откровенного говоря, бредом. А Сергей, в свою очередь, молчание друга воспринимал, как солидарность во взглядах и мнениях.
  
  Нельзя, правда, сказать, что за пару недель они стали закадычными друзьями, вовсе нет. И вот в этом вся разница в приобретении, что ли, друзей. В детстве, в этом плане, все намного проще: сначала играли в одной песочнице, однажды решили поиграть вместе и вот вы уже не разлей вода. Но с годами, когда разбираться в людях начинаешь, или хотя бы понимать истинность их намерений и большинства поступков, сблизиться с человеком становится на много сложнее, нежели было прежде. Уже не можешь с той же легкостью, как раньше открыться и рассказать о тех проблемах, что тебя волнуют. И подыскать человека, которому хотелось бы что-то рассказать, все сложнее. Саша, от природы человек замкнутый, от этого замыкался в себе еще больше. А встретив Сергея, решил, что это хоть и не самый достойный человек, но единственный, с кем Саня поддерживал приятельские отношения. Встречались они каждый день на лекциях, потом еще после занятий проводили какое-то время вместе. Прогуливались по центру города, по местам, где обычно собирается молодежь. Пили пиво, знакомились с девчонкам. Как правило, такие знакомства ничего особого не давали, лишь позволяли весело и интересно провести время. По взятым номерам телефонов Саша почти никогда не звонил, просто ни одна из тех девушек, с которыми он знакомился, не казалась ему, что называется, ТОЙ САМОЙ. Но от подобного проведения времени, тем не менее, он не отказывался. "Все лучше, чем сидеть дома" - размышлял Сашка. Похоже, Сереге все это нравилось намного больше:
  -Ты что же, ей так и не позвонил? - удивленно спросил он у Сани, когда разговор зашел об одном из таких знакомств. - Она же на тебя запала, точно говорю. У меня на такое дело глаз наметан, я сразу вижу.
  -Только не пойми не правильно, она, конечно, девчонка ничего, симпатичная. Но не нравится мне. Не то, чтобы не в моем вкусе, а, как бы это сказать, уровень не тот, что ли.
  -Уровень, говоришь! В этом деле только один уровень должен быть: тот, что ниже пояса.
  -Тебе самому так рассуждать не противно?
  -А что тут противного? - не понимал Сергей. - Меня все устраивает, это ты препятствия какие-то выдумываешь. Впрочем, это твое дело, здесь уж тебя никто не принуждает.
  На минуту оба замолчали. Серега сделал глоток из бутылки и пристально посмотрел на друга:
  -Такое впечатление, что ты ищешь в них что-то, да? Не знаешь что, но точно знаешь, что должен это найти...
  Саша ничего не ответил, только опустил глаза, разглядывая, как муравьи суетятся между швов тротуарной плитки. "Интересно, а ведь они, наверное, даже не понимают, что я сейчас на них смотрю..."
  -Кажется, я понимаю. У меня тоже было что-то подобное... - продолжал Сергей.
  Саша оторвался от своих мыслей и с интересом посмотрел на него.
  -Старые воспоминания, верно? Никак не можешь избавиться от ее образа в голове? Ничего, это проходит, рано или поздно, но проходит... у всех. А вообще, знаешь, старик, так иногда бывает, что события развиваются странным невообразимым образом. Может быть... когда-нибудь...
  Он сделал еще глоток, Саша все так же молчал, не зная стоит ли что-то говорить, или нет. Честно говоря, он сомневался в том, что Сергей его действительно понимает. "Не такой он человек, чтобы понять", - думал Саня, глядя на снующих под ногами взад-вперед черных муравьев.
  
  Гл. 7
  
  А спустя примерно неделю, Саше на глаза попалась девушка, довольно милая и приятная на первый взгляд. Она стояла у расписания занятий и методично его изучала.
  -Ей, смотри! - Саня толкнул локтем Серегу, не отрывая глаз от нее.
  -Что? Куда?
  -Вон, у расписания. Как думаешь, где этот ангел прячет крылья?
  -О, а это случаем не Лена? Ну да, кажется она...
  -Какая Лена, - удивился Саня.
  -Да, мы учились в одном классе, только ты в одиннадцатом пришел, а она, наоборот, ушла. Потому ты ее и не встретил. А что, хочешь познакомиться? - Серега хитро прищурился.
  -Да нет, я так просто...
  -Ладно тебе! Без проблем, сейчас познакомлю, - и быстрее, чем Саша успел его остановить, крикнул:
  -Лена! - и потянул друга к ней. - Вот это встреча!
  Девушка обернулась:
  -Ну только не говори, что ты тоже здесь учишься! - удивленно сказала она и широко улыбнулась.
  -Ага, учусь! - подтвердил Сергей. - Как все-таки тесен этот мир!
  -Да, есть такое выражение: "на Земле живет триста человек, а зеркала создают иллюзию толпы".
  Все трое дружно рассмеялись.
  -Кстати, познакомься, это Саня. Саня - это Лена.
  Сашка немного неловко чувствовал себя в сложившейся ситуации, а потому ограничился лишь приветствием и заявлением, что ему тоже безумно приятно с ней познакомиться. Около пяти минут они стояли втроем. Серега с Леной болтали о том, кто, кого и когда в последний раз видел после выпускного, как сдавали экзамены. Сашка в этом диалоге почти не принимал участия, пару раз односложно ответил на вопросы Лены. В итоге договорились встретиться после пар втроем и посидеть в одном из летних кафе. На том разговор и закончился.
  
  Подобные летние кафе не убирают до самых холодов, и часто они стоят до середины осени, а то и дольше, пока не выпадет снег. Пластиковые столики и стулья внутри сборного помещения, несколько деревянных столов с лавками на улице, на берегу озера. Оттуда открывался отличный вид на центр города, иногда мимо проплывала одинокая лодка с парочкой на борту, останавливалась на середине озера минут на десять, словно дожидаясь, пока разбуженная ею водная гладь снова успокоится и станет гладкой, как стекло. А затем, разворачивалась и направлялась обратно. Над озером кружила стая уток. Время от времени птицы разбивали строй, и одна за другой устремлялись к воде.
  Погода стояла теплая солнечная, по календарю - осень, а так и не скажешь. Ребята уселись за один из сколоченных из дерева столов, в тени деревьев, почти на самом краю берега, взяли по пиву, и разговор сразу пошел легче. Саша вдруг обнаружил немало общих тем для разговора. Так что, к тому моменту, когда Серега сказал, что ему необходимо будет удалиться по очень важному делу и, что он вынужден оставить их компанию, Сашу перспектива остаться наедине с Леной нисколько не смущала. Уходя, Серега подмигнул Сане, мол, "Не теряйся. Все в твоих руках, а я удаляюсь".
  После того, как Сергей их покинул, они, оставшись вдвоем, недолго продолжали, начатую ранее, тему. Саша мучительно выбирал в голове, что бы предложить в качестве новой темы для поддержания разговора. Молча они оба смотрели воду, которая покрывалась мелкой рябью при дуновении ветра. Одна из уток, кружившая по глади озера, в очередной раз нырнула и долго не показывалась на поверхности.
  -Ну все, утонула, - трагическим голосом проговорил Саня.
  -Да не может быть! Сейчас выплывет, - улыбнулась Лена и еще пристальнее стала следить за движением воды.
  Время шло, но птица не выплывала.
  -Точно тебе говорю, утонула... Такое иногда бывает. Утка ныряет в воду, замечая рыбу, устремляется за добычей и так входит в азарт погони, что, когда воздух в легких заканчивается, она оказывается слишком глубоко и, не успев выплыть, тонет, - словно прочитал надгробную речь.
  -Да ну... ты ведь шутишь, да? - в ее голосе слышалось сомнение и неуверенность в собственной правоте и способностях птицы.
  -Если бы! Посмотри сама: сколько она уже не выплывает? Уже бы любая нормальная утка выплыла, а эта - нет...
  В ее глазах читалось: "А вдруг он все-таки прав..." И когда она была уже готова поверить в бесславную кончину утки, птица вынырнула на поверхность и, как ни в чем не бывало, вновь закружила по озеру. Сашка рассмеялся:
  -Неужели ты поверила?!
  -Как тебе не стыдно меня обманывать! Я ведь почти поверила, что они и в правду иногда тонут.
  -Ну, может, и тонут, только я о таком, по крайней мере, никогда не слышал.
  Погуляв некоторое время по аллее, ведущей вокруг озера, они договорились встретиться еще раз на выходных. От этой встречи Саня не ожидал ничего уникального, полагая, что продолжение будет таким же недолгим, каким являлись все его предыдущие знакомства.
  
  Девушка с рыжими волосами и необыкновенно зелеными глазами, в целом, ее нельзя было назвать красавицей, но с ней было нескучно, в отличие от красивых, но в большинстве своем заурядных девчонок, из числа тех, с кем они с Серегой обычно знакомились. Однако, Сашу в ней что-то настораживало. Или нет, "настораживало" - не подходящее слово. Скорее просто ее открытость заставляла его замыкаться еще больше. Она много рассказывала о себе, о том, что ей нравится, что нет. Он только слушал, время от времени кивал, показывая, что еще слышит, о чем она говорит. Он чувствовал себя полным профаном, когда речь заходила о вещах, в которых она хорошо разбиралась, а, после трех-четырех встреч, Саше стало казаться, что хорошо она разбирается, если не во всем, то в очень многом. Было похоже, что в своей жизни, она занималась всем, чем только можно. И эта ее всесторонняя осведомленность приносила ему чувство неловкости и в тоже время, рождала в нем неподдельный интерес к Лене.
  -Классно прыгать в дождь! Когда ты летишь, а дождь падает не вниз, на землю, а вверх, - расписывала она подробности прыжков с парашютом. - Нет, он-то, разумеется, все-таки падает куда ему положено падать, но впечатление такое, будто... В общем, ты, получается, падаешь быстрее дождя, потому так и кажется... - Лена взглянула на него, слегка наклонив голову, пытаясь заглянуть в его глаза. - Тебе что, совсем не интересно, что я рассказываю?
  -Вовсе нет! Почему ты так решила?
  -Такое впечатление, что ты меня не слушаешь. Знаешь, сколько мы раз уже вот так же гуляли вдоль озера, и каждый раз ты, вроде бы рядом, вроде бы здесь, но на самом деле тебя здесь нет. Мне кажется, ты очень далеко отсюда. Извини, наверное, я слишком много болтаю.
  -Нет, что ты! Это я должен извиниться. На самом деле, ты рассказываешь так интересно. У тебя прямо талант! Ты никогда не пробовала писать?
  -Что писать?
  -Не знаю. Что-нибудь, стихи, например.
  -Пробовала, давно. Потом все написанное выбросила.
  -Зачем? В смысле, почему?
  -Да потому, что ерунда какая-то получалась. Ничего интересного. Не мое это вовсе, не трудно было понять. По-моему, если берешься за что-то, если решаешь что-то сделать, то делать это надо до конца и, как бы сказать, лучшим образом, видимо. Да, именно, если что-то делать, то лучше всех.
  -Но это ведь невозможно! - возразил Саша. - Как бы ты ни был в чем-либо хорош, всегда найдется кто-то, кто еще лучше, а потом кто-то, кто лучше него, и так далее до бесконечности.
  -Возможно, ты прав. Но если будешь достаточно хорош, чтобы тебя заметили и запомнили - это уже будет означать, что сделанное тобой, было сделано не напрасно, что в этом был смысл. А если нет смысла, то зачем делать?
  -Смысл? - переспросил он, глядя на то, как маленький камушек, который он сам только что пнул, запрыгал по асфальту; словно общаясь с камнем, а не с Леной. - Мне кажется, что каждый выдумывает смысл для себя сам. Его нет на самом деле, этого смысла, а человек придумывает его, чтобы было нескучно. Загорается какой-то идеей, начинает ее восхвалять и превозносить, убеждая, казалось бы, окружающих в важности этой идеи. А на самом деле, все-таки убеждает не их, а прежде всего себя. Потому что в душе догадывается: смысла нет.
  -Грустно и безнадежно, - замолчав, она слегка улыбнулась, а потом добавила:
  -Безысходно, как-то это звучит. Ты пессимист, оказывается.
  -Я называю это реализмом.
  Она рассмеялась:
  -Ты заблуждаешься! Это чистой воды пессимизм! Зачем искать смысл? Надо жить и наслаждаться жизнью, неповторимостью каждого ее мгновения. Нельзя взлететь, глядя себе под ноги.
  -А смотря постоянно в небо, гораздо вероятнее упасть, нежели взлететь.
  Они шли по длинной аллее, не спеша. Теплый ветер покрывал рябью озеро, и деревья провожали его взмахами зеленых ветвей. Саша чувствовал себя как не в своей тарелке. Былая симпатия к Лене постепенно сжималась и превращалась во что-то неясное. И с каждым новым свиданием это ощущение усиливалось. "А нужна ли она мне? Насколько она мне действительно нравится?" - все чаще задавал он себе эти вопросы.
  
  Саня как-то раз рассказал о своих сомнениях Сергею.
  -Странный ты, какой-то, - недоверчиво сказал Серега. - Девчонка она классная, я-то знаю. И симпатичная, к тому же. Что тебе еще надо?
  -Сам не знаю. Все ты верно говоришь, и умная, и симпатичная, я это понимаю. Но нравится она мне так же, как любая другая. Нет какого-то особенного чувства, понимаешь?
  -А что особенное должно быть?
  -Понятия не имею. Но, кажется, должно быть все по-другому. Не люблю я ее.
  -Ну загнул! Ты знаешь, что такое любовь-то? Я, вот, например, не знаю!
  Немного подумав, Серега добавил:
  -Кто знает, что тебе надо? А вообще-то, дело твое, делай что хочешь. Только я не пойму, зачем ты мне все это говоришь?
  -Да я уж и сам не знаю, зачем разговор этот затеял. Думал, может, ты подскажешь что, почему так выходит...
  -Откуда я знаю, что у тебя в голове творится, ты сам-то хоть понимаешь?
  
  Лена, видимо, чувствовала все это, но старалась не показывать. Прошло достаточно много времени, прежде чем она решилась задать вопрос.
  -Что с тобой? И не отрицай. Я же вижу, что что-то не так. Ты не хочешь больше встречаться? - спросила Лена в один из зимних вечеров, когда они стояли на автобусной остановке.
  Саша молчал некоторое время, а она терпеливо ждала ответа, пристально глядя ему в глаза.
  -Понимаешь, я не уверен, что правильно поступаю. Мне интересно с тобой... - он замялся, не зная, что сказать дальше.
  -...но я - не та, кто тебе нужен. Ты это хочешь сказать?
  -Э-э-э, в общем...
  -Ну ясно, не оправдывайся. Ты не поверишь, но мне это часто говорят. Уж не знаю, почему.
  Она сделала шаг назад, повернула голову, посмотрела на подъехавший автобус.
  -Это мой, - безразлично проговорила она, но уходить не спешила, словно ожидала еще чего-то. - Значит все? - спросила она, возможно, на что-то надеясь, ловя руками ускользающую надежду, на то, что в этот раз все будет по-другому. Ее голос потерял безразличие предыдущей фразы, что-то в нем изменилось. Слова будто цеплялись за голосовые связки. Саше пришло на ум, что сейчас он не испытывал к ней ни любви, ни ненависти, только жалость. И он подумал: "Не хотел бы, чтобы кто-нибудь смотрел на меня так же, как я смотрю на нее. Пусть лучше меня ненавидят, чем жалеют".
  -Все? Да ничего ведь и не было, - почему-то крушение ее надежд - а оно читалось в глазах - давало ему силы. Цинично? Возможно. Но было именно так.
  Не оборачиваясь, она села в автобус, двери закрылись, автобус выбросил струю синего дыма на красноватый, в свете габаритных огней, снег, зарычал и потащился вперед, выбрасывая горсти снежной каши из-под колес. Саша остался наедине с самим собой. И на душе стало вдруг так паршиво. "Что ты вообще делаешь, Саня? Единственный на земле человек, которому ты не безразличен... и именно его ты отвергаешь, отталкиваешь от себя... Неужели все это правильно?" - вопросы и упреки в свой адрес оставались безответными. Снег тихо хрустел под ногами, лицо было спрятано за поднятым воротником куртки.
  
  Гл. 8
  
  Первый курс, первый год в институте. Длился он не долго и от школы особо ничем не отличался, разве что пары вместо уроков, но к ним быстро привыкаешь. Потом - сданная летняя сессия и каникулы в два месяца. Полмесяца Саня провел у знакомых матери в крупном городе, на западе страны, и полтора - на приморском курорте, на золотом песке под лучами горячего солнца, в теплой, как парное молоко, воде.
  Полмесяца в городе ничем не отличались от обычной жизни дома. Все достопримечательности закончились еще на первой неделе, а все оставшееся время Саша посветил бесцельному хождению по улицам города. Сидеть целый день дома и мозолить глаза знакомым своей матери ему не хотелось, хотя бы потому, что он чувствовал себя, по меньшей мере, неловко. Поэтому он уходил утром, а возвращался вечером. Весь день слонялся по шумным проспектам, заходил в тихие переулки и поражался контрасту: мощеные центральные улицы города - чистые, аккуратные, стены домов на этих улицах - свежевыкрашенные; однако, стоило завернуть в какой-нибудь дворик - и сразу оказывался в совершенно другом мире: руины Берлина в 45-ом году ничем не отличались от этих закоулков почти столичного города, просто удивительно!
  Впрочем, полтора месяца у моря вряд ли можно было назвать увлекательным время препровождением. Комнату найти было не проблемой. Куда большей проблемой являлось найти хорошую комнату недалеко от моря, да еще и дешевую - вот уж, воистину, редкое сочетание! Но Саше с этим повезло, и комнату в квартире на третьем этаже он снял приличную, за достаточно небольшие деньги.
  Когда лежишь на пляже, думать о чем-то абсолютно нет никакого желания. Когда морской прибой шумит у ног, а солнце греет своими нежными лучами, мысли сами собой улетучиваются, остается лишь приятное ощущение. Да, думать, определенно, противопоказано. Размышления порядком осложняют жизнь. Совсем не так легко было, когда лил дождь. Это было всего пару раз за все полтора месяца, но когда было, становилось неимоверно грустно и одиноко. Больше всего на свете хотелось оказаться у себя дома, за много тысяч километров. Саня смотрел на стекающие по оконному стеклу струи воды, на бурные потоки южного дождя на улицах, устремляющиеся к морю. Смотрел на корящие окна соседних домов... "Ни в одном из этих окон меня не ждут, никому до меня там нет дела..." - размышлял он.
  
  Как-то раз, лежа на песчаном пляже и разглядывая окружающих в темно-коричневом цвете солнцезащитных очков, Саня заметил стройную, поразительно красивую девушку в бикини.
  -Чебуреки!!! Пахлава!!! Чурчхела!!! - орали с разных сторон каждые три минуты торговцы экзотическими, но вряд ли съедобными, продуктами.
  Девушка стояла в десятке метров от него, подставляя южному солнцу внутренние стороны рук, которые были заметно светлее остальных частей тела, доступных постороннему взору. Ее глаза были закрыты, ветер время от времени поднимал влажные короткие волосы. Каждый раз, когда пряди белых, вперемежку с черными, волос приподнимались, Сашиному взору открывались красивой формы уши с маленькими золотыми сережками. "Боже мой! Таких - одна на миллион!" - про себя воскликнул Саша и приподнялся, подставив локти под спину, чтобы лучше разглядеть ее идеальную фигуру. В этот момент очередной порыв ветра ударил ему в лицо сухим песком. Отплевываясь, Саша перевел взгляд в ту сторону, откуда дул ветер, и увидел, копошащегося в песке абсолютно голого мальчугана, лет четырех от роду. Мальчуган весело зачерпывал ладонями песок и подбрасывал его вверх, радуясь, когда ветер подхватывал мелкие песчинки и уносил на несколько метров. Воспитание не позволило Саше сказать в слух свое мнение, но отнюдь не запрещало это мнение достаточно четко сформулировать мысленно.
  Мимо девушки прошла группа чернокожих африканцев, наряженная, должно быть, в свои национальные костюмы, их лица украшала боевая раскраска. А, может, совсем это была не боевая раскраска, а обыкновенная мазня, для привлечения добродушных туристов... Один из чернокожих, видимо, знавший русский язык, предложил девушке сфотографироваться с ними, но она отказалась.
  Внезапно для себя самого, Саша представил, как племя дикарей захватило ее в плен, а он, как настоящий герой, пришел к ней на помощь...
  -Гм, какие затейливые эротические фантазии... - тихо процедил Саня сквозь зубы.
  -Анатолий Павлович Рабичев, подойдите в радиорубку, здесь Вас ожидает жена, - пронесся по пляжу противный голос из мегафона.
  Лежавшие неподалеку, супруги средних лет не упустили возможности прокомментировать ситуацию:
  -Уже, наверное, целый час это передают! - озабоченно воскликнула женщина.
  -Да пока она его ждет, он, небось, другую нашел! - усмехнулся муж в ответ.
  
  Еще несколько раз Саша видел ту загорелую красавицу на пляже, но подходить не решался. Дни складывались в недели, а те уносились прочь быстро, словно отбегающая от берега волна. До отъезда оставалось лишь несколько дней и после четырех часов, проведенных на пляже, Саня решил походить напоследок по вечернему городу.
  Окаймленная снежно-белой каменной оградой, с одной стороны, и высокими раскидистыми липами - с другой, на высоте нескольких сотен метров над морем, набережная была излюбленным место прогулок всех туристов, особенно в вечернее время. Многочисленные летние кафе по обеим ее сторонам, снующие взад-вперед официанты с бокалами, вальяжно дефилирующие дамы в вечерних платьях в сопровождении галантных кавалеров - идиллия приморского города в курортный сезон.
  "Да, курорт жив, пока есть туристы. А что творится в зимнее время? Наверное, тоска смертная", - подумал Саша. Он стоял, склонившись над поручнем ограды, бросая взгляд с отвесного утеса на камни, вокруг которых бурлила и пенилась вода. Когда это надоело, он пошел дальше вдоль аллеи. Зонты над столиками рекламировали, казалось, все необходимые отдыхающим товары: мороженное, сигареты, прохладительные и алкогольные напитки. Под одним из зонтиков он увидел ту самую девушку, что так часто встречал на пляже. За столиком она сидела в одиночестве, положив ногу на ногу, глядя на белую кипень морских волн. Перед ней стоял на половину пустой стакан с апельсиновым, судя по цвету, соком, трубочкой и несколькими кубиками льда. Молча пройти мимо и ничего не сказать было бы глупо, и Саша, отбросив все мысли, подсел напротив. Девушка, не выдавая признаков удивления, словно именно этого и ждала, повернулась в его сторону и, после секундной паузы вопросительно подняла брови, глядя на Сашу.
  -Мы знакомы? - наконец спросила она.
  -Нет, - ответил он. - Но именно это мне хотелось бы исправить. Меня зовут Александр, Саша, если хотите.
  -Наташа, - с улыбкой представилась девушка.
  Каково же было их обоюдное удивление, когда выяснилось, что они из одного города, только живут в противоположных его частях!
  -Не может быть! Ты серьезно? - изумилась Наташа.
  -Да! Не шучу. И бывает же такое! И надо было нам обоим столько проехать, чтобы в итоге здесь встретиться! Вот уж точно, жизнь - цепь случайных закономерностей... Или закономерных случайностей? Наша встреча не может быть случайной, ты согласна?
  Наташа не ответила, только опустила глаза и отпила из своего стакана.
  -А вот когда прыгаешь с парашютом в дождь, то кажется, будто дождь падает вверх, - вдруг ни с того ни с сего сказал Саша, заполняя пустоту неловкого молчания.
  -Ты что прыгал с парашютом, - оживилась девушка.
  -Нет, но у меня есть друзья, которые этим занимаются, они и рассказывали.
  -А-а, ясно, - немного грустно сказала Наташа и сделала еще один глоток.
  Конечно, чтобы произвести на нее впечатление, Саша мог сказать, что прыгал сам. Но ему казалось, что начинать отношения с вранья - неправильно. А он надеялся, что эта встреча - не начало короткого курортного романа, но нечто более значимое в жизни их обоих. Поэтому не соврал. Хотя нет, все же соврал, ведь друзей, занимающихся прыжками с парашютом, у него теперь уже не было.
  Когда сок закончился, а сидеть наскучило, они влились в поток, гуляющих по набережной, пар, и, пока первые звезды ни засеяли на восточной стороне неба, они продолжали ходить вдоль летних кафе, наслаждаясь снисходительно-теплым, в отличие от полуденного горячего, вечерним бризом. В это время, раскаленный до красна диск солнца, на западной стороне небосвода, медленно погружался в безмолвную пучину вод, оставляя, на их поверхности, после себя слепящую желтую дорожку искр до самого берега.
  -Ты когда-нибудь купался на закате? - неожиданно спросила Наташа, хотя разговор шел совсем о другом.
  -Нет, не приходилось. А к чему ты спрашиваешь?
  -А хотел бы попробовать? - вопросом на вопрос ответила она.
  Ее глаза сощурились и на миг блеснули так же, как блестела сейчас вода.
  -Я всегда хотела попробовать! - воскликнула она, и Саша заметил на ее лице до боли знакомую улыбку, открытой и чистой. - Пойдем сейчас!
  -Но... я совсем не предполагал, что еще пойду сегодня плавать. Я, как бы сказать, не по форме одет... - заупрямился Саша.
  Наташа приблизилась к нему, взяла за руку и, понизив голос, тихо сказала:
  -Ты не поверишь... - посмотрела на него исподлобья, не снимая с лица улыбки, и добавила уже громко:
  -Пойдем!
  
  Оставив одежду на берегу, на пустынном пляже, они бросились в воду. Их обнаженные тела утопали в искрящихся волнах. Теплая вода казалась невыносимо горячей. Страх, который обычно испытывают в первый раз, у Сани быстро прошел. Все было поразительно необычно, нереально и так прекрасно. Потом они еще долго лежали на прохладном песке, глядя в усыпанное бесконечным числом бриллиантов, нависающее прямо над их лицами небо.
  -А у нас звезд так мало! И они светят тускло. Здесь звезд раз в сто больше! - поражался Саша.
  -В тысячи... - заворожено прошептала Наташа.
  -Ты когда уезжаешь?
  -Завтра, - равнодушно ответила она.
  -А я послезавтра... или после послезавтра... уже точно не помню, - в его голове в тот момент действительно не было никаких мыслей, никаких цифр, дат отлета... - только они вдвоем и этот звездный ковер.
  -Наташа, нам просто необходимо еще раз встретиться, когда мы оба вернемся. Я не прощу себе, если еще раз тебя не увижу.
  Теперь-то уж он был убежден на все сто, что судьба действительно существует! Наташа молчала, а он продолжал говорить.
  -Скажи мне свой адрес и номер телефона, а я скажу тебе свои, - предложил он.
  -Я думаю, не стоит, - безразлично сказала она.
  -Почему? - удивился Саша.
  -Я через месяц выхожу замуж. Я приехала сюда отдохнуть, а он остался там... какие-то дела. Но, когда я вернусь, все будет по-прежнему, а с тобой нам встречаться незачем.
  -Да-а, - хриплым несвойственным ему голосом, протянул Саша, не до конца веря в суть сказанного, немного подумал и прибавил:
  -Твоему избраннику определенно повезло.
  -Да, - отозвалась она, не уловив в его словах сарказма.
  
  Они расстались, коротко попрощавшись. Саша вернулся к себе в комнату, включил плеер погромче, улегся на постель не раздеваясь, не зажигая свет. Чувства путались, и выудить из их потока какое-то одно было нельзя.
  "Как же мне надоело быть всего лишь этапом чьей-то жизни..."
  Все окружающее пространство наполнилось музыкой, звучащей только в его ушах. Саша заснул под меланхолические пассажи скрипки и фортепиано, поддерживаемых электрогитарой и ударными. Он спал недолго. Ему снился лес, и бледное солнце в паутине черных ветвей, и убежать не было сил.
  
  Гл. 9
  
  Самолет стремительно терял высоту. Молодая девушка, сидящая рядом в соседнем кресле, вжалась в спинку, закрыла глаза, сцепила руки в замок, и что-то еле слышно бормотала себе под нос. По монотонности ее мычания можно было прийти к выводу, что она молится. Саня с легким удивлением посмотрел на нее. "Сколько раз летал, но такое вижу впервые". Он не стал успокаивать девушку, прерывать ее молитву. Он отвернулся и уставился в иллюминатор. Земля быстро приближалась, линия горизонта постепенно становилась выше и дальше. Вот зеленое покрывало превратилось в лес, стали различимы отдельные деревья. Вот их кроны оказались на уровне иллюминатора и замелькали с невообразимой скоростью. Самолет опустился еще ниже, шасси ударились о взлетно-посадочную полосу, застучали по ее бетонным плитам, включился реверс, и двигатели загудели громче, чем прежде. От этого низкочастотного гула перехватывало дыхание.
  -Уважаемые, пассажиры наш самолет совершил посадку... - спокойно говорил из динамиков женский голос.
  От перепада давления уши заложило, и все шумы, доносились откуда-то издалека.
  -...просьба ко всем оставаться на своих местах, до полной остановки самолета. Командир корабля и экипаж...
  Как бы не так! Большинство людей тут же повскакивали со своих мест, стали доставать с полок над сиденьями куртки, какие-то сумки. Девушка, только что бледная, как та отбивная из курицы, что подавали во время полета, почти отливала синевой секунду назад, а теперь, как ни в чем не бывало, она, откинув ремни безопасности, вытаскивала из-под сиденья громоздкую черную сумку. "Как только ей разрешили пронести ее на борт?!" - удивился Саня. Он сидел на своем месте, наблюдая, как самолет повернул и медленно останавливался. Рев двигателей затух и стал больше походить на свист. Минут через пять подкатили трап и - "Здравствуй, земля".
  Первая неделя октября подходила к концу. "Народ в институте уже месяц как учится!" - самодовольно подумал Саня. Ступая через открытые двери самолета на трап, он сразу понял, что вернулся домой: когда садился в самолет одиннадцать часов назад, то улетал из июля, а приземлился в ноябрь. Моросил мелкий дождь, асфальт внизу у трапа был почти черный, видимо, дождь шел давно. А еще мерзкий холодный ветер довершал картину разочарования от возвращения. Саня поднял ворот куртки и застегнул замок - но это мало помогло: теплее не стало.
  Автобус довез до ворот аэропорта. Спустя пятнадцать минут начали выдавать багаж, но пока он дождался своей сумки, прошло еще столько же, а может, и больше.
  Когда он выходил из здания аэропорта, к нему подошла средних лет женщина. Сначала, Саша не понял, чего от него хотят, но приглядевшись, узнал в ней подругу его мамы. Выяснилось, что последняя попросила свою подругу подвести Саню до города.
  Он закинул сумку в багажник, сам сел на переднее сиденье, пристегнулся, уперся головой в стенку и закрыл глаза. Заснуть не получалось: дворники с противным скрипом скребли по ветровому стеклу, ухабистая дорога то и дело подставляла кочки под колеса машины, отчего автомобиль подскакивал и резко падал обратно на землю, всегда была вероятность удариться головой о потолок при очередном таком взлете.
  -Как отдохнул? - спросила женщина, умело перекидывая передачи.
  -Ничего, нормально. Только, кажется, что совсем не долго.
  -Не хотелось уезжать? А у нас все лето такая вот погода. Если за лето хоть недели полторы солнечных дней наберется - уже хорошо.
  -Нет, там погода хорошая была, раза два дождь шел, а так - жара. Правда, когда все время жарко - это ведь тоже плохо. Интересно, есть где-нибудь что-то среднее?
  -Наверняка есть! Только поискать надо. Но когда долго сидишь в таком болоте, как наше, хочется, чтобы всегда было жарко. Уж лучше жарко, чем так мерзко: пасмурно, дождливо, и ветер, вон, какой холодный, прям, хоть из дома не вылазь.
  -Пожалуй.
  Разговор прервался минут на десять. Тот же монотонный шум двигателя, скрип дворников, шум печки-обогревателя, периодические удары подвески.
  -Когда в институт?
  -В понедельник, наверное. Когда же еще!
  -С друзьями встретишься...
  -Да я бы мог их еще столько же не видеть, и ничего, с тоски бы не помер. Опять нудные пары. А, что уж об этом говорить!
  Автомобиль въехал в город, о чем свидетельствовала большая надпись около дороги. Показались серые обшарпанные дома, прохожие, закутанные в болоньевые плащи и куртки. Кажется, в городе дождь шел сильнее. Светофоры, потоки машин. Вскоре автомобиль свернул с главной дороги, повернул еще пару раз, обнаруживая дорогу в переулках, наконец, остановился у подъезда.
  -Ну вот ты и дома, - торжественно возвестила мамина подруга.
  -Заходите, чаю попьете, - предложил Саша.
  -С радостью.
  
  К приезду Саши, мама испекла пирог, еще что-то приготовила вкусное, но есть совершенно не хотелось. Хотелось спать, так как ни на минуту за все время полета заснуть не получилось.
  -Только начнешь засыпать - какой-то мерзкий ребенок начинает дубасить ногами в спинку моего сидения, или сосед слева просит его выпустить, а когда он уходит, эта набожная девчонка, справа, заводит заунывные беседы на тему "Считаете ли Вы, что страх в наши дни стал нормой жизни?" - жаловался Саня за чаем своей маме и ее подруге на превратности полета.
  -А ты что же?
  -А что я? Поддакивал, не слушая, о чем она говорит. Даже согласился прийти на одно из собраний.
  -Ты серьезно собрался туда идти? - возмутилась родительница.
  -Да ну что ты! Сказал, лишь бы она отвязалась. Она еще и телефон требовала назвать. Нашла идиота!
  -Да уж. Сколько нынче этих сектантов развелось... Я недавно передачу смотрела, так там рассказывали, как они людей обрабатывают. Приходишь из интереса, а в итоге и квартиру на них переписываешь, и все имущество.
  -Ну как отдохнул-то? Рассказывай!
  И дальше следовал долгий рассказ, сопровождавшийся принудительным показом фотографий. На самом деле, скучнейший выдался отдых. Чем одному куда-то ехать, лучше уж дома сидеть!
  
  На следующий день Саша проснулся в четыре дня, спав около 20 часов. Открыл глаза - и сам себе не поверил. Думал сначала, что часы сбились. Потом оказалось: нет, часы точно показывают. "Никогда в жизни так долго не спал!" Оставшиеся полдня субботы пролетели быстро, а вечер воскресенья совсем не радовал приближающимся понедельником и предстоящим возвращением к учебе. Почему времени кажется либо много, либо мало, но никогда не бывает достаточно? Вроде бы "еще не скоро", а оглянуться не успеешь, как "уже завтра". За два выходных дня погода улучшилась: дождь больше не шел, светило солнце и стало заметно теплее, чем в день Сашиного прилета. Он вспомнил ветер в желтых кронах, белую луну, и то, что не спал сегодня с пяти часов утра. Таким образом, цепь воспоминаний оборвалась как раз в тот момент, когда двери автобуса открылись на нужной остановке. До института идти было недалеко. Через пару минут Саня уже сдавал куртку в гардероб.
  
  Главный холл был просторный и светлый. Стоило подняться на пять ступеней, как в нескольких метрах впереди оказывалась стена, слева и справа от которой располагались две лестницы, ведущие на второй этаж. Наверху, под самым потолком висела большая люстра, подобие здоровенных канделябров из средневековых замков.
  -Здорова! - по-дружески похлопал его по плечу Андрей. - Наконец-то ты вернулся! Как отдохнул.
  -Ничего, нормально. Только мало.
  -Привет, дружище! - пожал руку подошедший сразу за Андреем Серега. - Это всегда так, кажется, что мало. Кстати, коль уж наша дружная компания наконец собралась, я предлагаю куда-нибудь выдвинуться для культурного отдыха, скажем, в пятницу. Как вы на это смотрите, господа?
  -Я за! - Андрей поддержал инициативу.
  -Я еще не знаю, что в пятницу будет. Не люблю строить долгосрочных перспектив.
  -Да ладно тебе, Санек, ты просто обведи в календаре дату и запомни, что на эту пятницу у тебя больше никаких дел, кроме похода в ночной клуб, не запланировано.
  -Ну, может быть.
  -Никаких может быть! - возмутился Сергей. - Пойдешь обязательно. Я тебя с девчонкой своей познакомлю. Такая красавица - закачаешься.
  -Это точно, - подтвердил Андрей. - Покажи ему фотографию.
  -Да, факт. У меня же сотовый новый, с камерой. Глянь.
  Они втроем остановились у стены, Серега достал раскладной сотовый телефон.
  -Последняя модель! - говоря это, Серега нажимал на клавиши, видимо, выбирая нужную фотографию. - Камера классная. Смотри, - он повернул телефон дисплеем к Сане.
  -Хорошенькая, правда?
  Саша смотрел на ярко горящий экран и не верил своим глазам. "Да разве могло произойти такое? Разве может это быть?" Лицо на экране - Саша знал его, помнил на протяжении долгих лет и не надеялся уже когда-нибудь увидеть.
  -Юлей зовут, - улыбаясь, говорил Сергей, не убирая телефон, держа его на вытянутой руке перед Сашиным лицом.
  Саша все стоял и ждал, когда же, наконец, небеса с грохотом разверзнуться и прольются огненным дождем - он был согласен на Армагеддон, только бы не слышать рассказа. "Только не так!" Он прислонился плечом к стене. Каким было в тот момент выражение его лица, он не знал, да и не задумывался над этим.
  -Да, симпатичная, - проговорил он, стараясь сохранять спокойствие, выжимая из себя улыбку.
  -Симпатичная - не то слово! Эта камера хоть и неплохая, но все равно не передает Юлькиной красоты.
  Что - правда, то - правда. И в данном случае Саня знал это наверняка. На фотографии была уже не та девушка-подросток, которую Саня помнил по школьным годам. Теперь ее волосы были покрашены в черный цвет, глаза приобрели еще большую выразительность и глубину, но улыбка осталась прежней. Именно она делала Юлю узнаваемой даже несмотря на видимые на фотографии изменения в ее внешности.
  Наконец Серега закрыл телефон и спрятал в карман.
  -А как познакомились? - Саня задал вопрос, логичный, уместный, но совсем его сейчас не интересовавший. Он спрашивал себя, пытаясь выпытать ответ на вопрос: "Почему это так произошло? Ведь должен же быть какой-то смысл!"
  -Ну, летом дело было, - начал повествование Серега. - Ты, как экзамены сдал, сразу отдыхать улетел, да? А я тут остался, мне предложили на кафедре поработать. Что я делал: так это ходил по корпусам и агитировал поступающих, как их называют-то? А, этих абитуриентов. Ну вот, абитуриентов агитировал поступать на наш факультет. Бумаги какие-то раздавал, в общем, как обычно, ты знаешь, наверное. Ты когда поступал, к тебе так никто не подходил?
  -Нет... не помню.
  -Я тоже не помню, просто голова не тем была занята. Думал, как бы экзамены сдать, и даже если б ко мне какой-нибудь болван прицепился и предложил поступить на какой-то другой факультет, я бы его все равно не заметил. Вот меня большинство так же не замечало. Но это не важно мне было, ведь деньги все равно платили, хоть и небольшие. И вот как-то раз, зашел я на психологический факультет, а там у доски объявлений, где висят, знаешь, проходные баллы, написано, какие экзамены надо сдавать и прочее. Стоит, значит, у этой доски девчонка. Я сроду таких не видел, ну, в смысле, живьем не видел. А тут стоит в паре метров от меня. Не знаю сам, как духу хватило с такой познакомиться. Но, слава Богу, предлог у меня был, чтобы заговорить. Подошел, говорю: "А не хотели бы Вы, девушка, поступить на физико-математический факультет?" Она, видимо, совсем не ожидала, что к ней кто-то подойдет, да еще и предложит что-то вроде этого. Смотрит так удивленно, отвечает: "Нет, я уже определилась, куда поступать буду". Тогда я, не долго думая, а, наверняка, если б думать стал, ничего бы выдавить из себя не смог... так вот, я ей и говорю со всей наглостью, на которую способен: "Ну, что ж. А я уже определил, с кем проведу сегодняшний вечер". Представляешь? Ну, потом, как обычно, имя спросил, договорились встретиться. Вот, пожалуй, и вся история. С тех пор и встречаемся. Можно сказать, все лето вместе провели.
  -Круто... - отозвался Саня.
  -Да уж. У меня такого в жизни не было. В смысле, ни к кому подобного не испытывал.
  -Неужели все так серьезно? - съехидничал Андрей.
  -Серьезно? Ну, не знаю, - Серега усмехнулся. - Я, в принципе, был бы не против. Но она, кажется, не из таких. Ей время нужно. Да и не в том дело. Я, что называется... с ума схожу. Точно! Бывает, открою телефон, уставлюсь на ее фотографию и, думаю, часами бы так сидел, смотрел на нее, разглядывал каждую линию, пока все бы ни запомнил. Глупость, сам понимаю, а ничего поделать не могу! никогда со мной такого не было. Ты, Саш, когда ее встретишь, наверняка поймешь, почему я так о ней говорю.
  Саша и без этого все понимал. Он еще помнил, как сам смотрел на нее, не отрывая глаз, ловя взглядом каждое движение. Воспоминания накатили, как будто все было только вчера. Под их натиском Саша чувствовал себя беззащитным ребенком, стоящим на пути лавины: пощады не будет. Опять вспомнились встречи в коридоре, поход... Воздуха перестало хватать, и одна мысль: "Почему так случилось? Почему?". Ответ на вопрос найти не получалось. Либо это - поразительное совпадение, либо - чей-то тщательно проработанный план. Правда, если второе, то цель этого плана совсем не ясна. А если первое? Совпадение, случайность - в это верится еще меньше, чем в глобальную предначертанность.
  Откуда-то сверху из-под потолка бурный звуковой поток окатил всех, кто находился в тот момент в широком длинном коридоре: болтал, рассматривал расписание, торопился с книгами и тетрадями в поисках преподавателя. Звон, как каучуковый шарик, с силой брошенный на землю, бился о стены, отскакивал от пола до самого потолка и снова падал обратно, пока, наконец, не иссяк так же неожиданно резко, как и начался. Андрей в миг взлетел вверх по лестнице, а Серега и Саня остались внизу.
  -Пара начинается, ты идешь? - спросил Сергей.
  -Да, сейчас, - голова совсем отказывалась соображать после увиденного и услышанного. - Ты иди, я минут на пять опоздаю - все-таки, первый день. Не опоздать было бы просто неприлично, - он улыбнулся, насколько мог широко и со всей радостью, на которую был в данный момент способен.
  Саша еще некоторое время стоял, прислонившись спиной к стене, бессмысленно уставившись в пол.
  -О! Здорова! - рядом остановился знакомый парень из параллельной группы.
  Он протянул Сане руку и так стоял несколько секунд, но тот не реагировал.
  -Что с тобой? - поинтересовался парень, когда Саша, наконец, заметил вытянутую вперед руку и пожал ее. "Как же его зовут? Вова? Нет, Слава" - Саня вспомнил имя, стоящего перед ним.
  Слава видимо, шел из столовой: что-то жевал. Как всегда веселый. Саша подумал, что еще никогда не видел Славу грустным, задумчивым, угрюмым, но всегда радостным. А сейчас эта радость Славы казалась Саше просто до омерзения неприличной, наигранной, противной, хотелось сбить ее одним ударом с его лица. Но как обычно: "приличия, нормы, веди себя соответственно, - бормотал внутренний голос".
  -Нет, ничего, - отмахнулся он от Славы, и тот, пожав плечами:
  -Странный человек, - стал подниматься по лестнице.
  Мимо него один за другим проходили студенты, одни равнодушно косились, другие даже не замечали.
  Минуты три спустя, Саша пошел в свою аудиторию, разбитый на сотни мельчайших частиц, опустошенный. "Вот так и денек, а как все начиналось!.."
  Сокурсники встретили его с радостью, будто давно ждали возвращения. Пожимали руки, подмигивали, интересовались, как отдохнул. На все их вопросы Саша отвечал вяло, больше ради соблюдения приличий.
  В первый день лекции тянулись неимоверно долго. Время, как дорожный каток, не спеша, вдавливало все мысли в глубь сознания. Саша не слушал, о чем говорил преподаватель, лишь изредка, словно резко пробуждаясь, он возвращался в мир цитат, формул и определений, делал какие-то бессвязные записи, снова и снова теряя мысль. "Не может быть... этого просто не может происходить, - каждый новый виток размышлений приводил его в эту точку". Но это было и происходило на самом деле.
  
  В ту ночь уснуть долго не удавалось. Он встал, пошел на кухню, отрезал колбасы с хлебом и, вернувшись в комнату, еще раз вспомнил события минувшего дня. Уравнение "Почему?" никак не сходилось. Доев свой поздний ужин, Саша снова завалился в кровать. Он представлял, как их с Юлей встреча пройдет. Придумывал, чтобы эдакое сказать, когда и если они останутся наедине, что ответит она. В голове возникали диалоги, словно дерево: отходя от одного общего источника - ствола - они уводили мысли все дальше, все больше разветвляясь. Саша и сам не заметил, как вихрь фантазий поглотил его полностью, накрыв прозрачным покрывалом сна.
  
  Гл. 10
  
  Пять дней прошло с понедельника до пятницы. За это время Саня ничего не сказал Сергею о том, что знаком с Юлей, о том, как к ней относится. Знал, что надо бы сказать, а как сказать-то? Этого не получалось. Слов нужных не находилось, да и как можно ни с того ни с сего начать разговор на эту тему? Вроде: "Помнишь, ты мне пару дней назад фотографию показывал одной девушки? Так я вспомнил: я ее знаю!" - глуповато как-то. Если уж и говорить, то надо было прямо тогда. А теперь-то что? "Но ведь когда мы с Юлей встретимся, - думал Саша, - она ведь меня наверняка узнает! Сделать вид, что не узнал ее... по снимку. Ага, что камера не очень, что она там на себя не похожа, что волосы другого цвета. К тому же, сколько лет прошло! Да, это вариант!"
  
  Еще в четверг они втроем: Саня, Серега и Андрей - определили в какой именно ночной клуб пойдут. Выбрали клуб "Ниагара" - новый клуб и, по отзывам, достаточно хороший, чтобы весело провести время.
  -Юля-то пойдет? - спросил Андрей у Сереги.
  -Да, собиралась.
  -А ты ей не сказал, чтобы подруг с собой прихватила?
  -Говорил. Она ответила, что возьмет одну. Так что вы ребят там уж как-нибудь сами разбирайтесь, - Серега ухмыльнулся.
  -Ну, что ж, Саня? - Андрей похлопал его по плечу. - Видимо, придется тебе поискать себе подругу уже в клубе, - и засмеялся.
  Саша улыбнулся в ответ, ничего не сказал. "Смеешься? - думал он. - Будто у тебя есть на это какие-то основания! Почему каждый придурок считает себя лучше меня? Умнее, сильнее, привлекательнее?!"
  После окончания пар, они договорились встретится вечером у входа в клуб около 11 часов вечера.
  Саня побрился, принял душ. Особо не наряжался, но выбрал стильную одежду, выглядел отлично - еще бы! столько лет не виделись, надо произвести впечатление - и в назначенное время был на месте. Серега и Андрей приехали раньше остальных и ждали у дверей.
  -А где девчонки? - спросил Саша подойдя к ним, пожимая руки.
  -Да они сами по себе. В 11 собирались подъехать. Я предложил Юле поехать вместе, а она говорит: нет, мол, приеду с Аней.
  -Аня? Это ее подруга которая? - оживился Андрей.
  -Ага, она самая.
  -Симпатичная хоть? Не знаешь?
  -Нет, не знаю. Я ее видел пару раз, мельком. Не обратил внимания. Ты ж понимаешь, мне рядом в Юлей все девушки кажутся недостаточно привлекательными.
  -Ну да понимаю, - утвердительно закивал Андрей. - Но эта наверняка симпатичная. Не такая, как Юля, но все равно... я думаю.
  -Да, наверное, - улыбнулся Сергей и подмигнул Сане.
  Ждали они еще минут десять. За это время Андрей успел сбегать в ближайший киоск, купить три бутылки пива. Там же за углом они втроем их и распили, не выпуская из виду вход в клуб, чтобы не пропустить момент, когда придут Юля с Аней. Они молча стояли, начиная понемногу замерзать, когда до Сани приглушенно донеслась какая-то модная в то время мелодия, песня о любви и еще о чем-то, как обычно. Оказалось, это у Сереги зазвонил мобильный телефон. Он достал его из внутреннего кармана куртки и отошел в сторону, разговаривая. Через несколько секунд вернулся.
  -Юля звонила, - отчитался он. - Говорит, что через пару минут уже будут. Задержались.
  Андрей предложил сразу взять пять билетов, так и сделали.
  Девушка, с которой пришла Юля, была даже не симпатичной. На ее фоне Юля выглядела потрясающей красавицей. Почему так часто привлекательные девушки выбирают себе в подруги, скажем, менее привлекательных? Неужели сознательно отводят им роль бледного фона своей собственной красоты? А те, вторые, почему принимают на себя выделенную им роль? Чтобы подбирать крошки с королевского стола, считая себя неспособными на большее? Чтобы на них тоже, хоть и вскользь, падал яркий свет внимания и восхищения?
  "Ну, тебя за язык никто не тянул. Ты сам подписался," - подумал Саня, глядя на то, как лицо Андрея, теряя всю радость, превращается в унылую гримасу.
  Серега бросился им навстречу и подвел их обеих к своим друзьям.
  -Познакомьтесь, девушки, - поскольку он считал себя единственным, кто более менее знает всех собравшихся, то соответственно он и взял на себя обязанность представлять и знакомить. - Это - Александр, а это - Андрей. Саша, Андрей, это - Аня и Юля.
  С обеих сторон посыпались фразы о том, насколько приятно всем присутствующим друг друга видеть, или наконец-то узнать лично.
  К удивлению Сани, Юля не выдавала никаких признаков того, что они когда-либо прежде встречались.
  -Александр, да? - спросила она, пожимая его руку.
  "Надо же, думал он, а когда-то давно я жутко боялся к ней прикоснуться!" Ее ладонь была мягкой, нежной, пальцы - тонкие и длинные.
  -Да, - ответил он. - Можно просто Саша.
  -Хорошо, Саша, - она улыбнулась и попыталась убрать кисть из его сжатой ладони.
  Он держал ее за пальцы, не отпуская.
  -У тебя красивые руки. И такие длинные пальцы. Прямо ладонь великого пианиста.
  -Мне это многие говорят, - с улыбкой ответила она и добавила:
  -Но я совершенно не умею играть на пианино.
  По ее глазам и улыбке, по тону ее голоса невозможно было понять, как и в прежние времена, о чем она думает на самом деле. То ли ей приятен комплимент, то ли нет, и эта фраза больше означает "Отвяжись", чем "Спасибо"?
  -Ну, не обязательно быть именно пианисткой? - продолжала Саша, когда Юля уже пожимала руку Андрею. - Можно заниматься любой творческой деятельностью.
  Казалось, она его уже совершенно не слушает:
  -Андрей, правильно?
  -Да, Андрей. Можно Андрюха, Андрейка. Как угодно, только не Дрон - мне это имя не очень нравится, - "Андрейка" сиял, как новогодняя елка.
  "Это - не улыбка, это - радость дантиста", - подумал Саня и сам усмехнулся своей шутке.
  -Что тебя развеселило? - обратилась вдруг к нему Юля.
  Ее голос, по сравнению с голосом в школе, в тот день, когда Саша забирал документы, звучал увереннее. Да, пожалуй, это было нечто среднее между уверенностью и надменностью, как показалось Саше.
  -Да так, ничего особенного, просто...
  Но закончить фразу Сане не дал призыв Сереги:
  -Ну, теперь можем заходить!
  Сергей распахнул двери, пропуская девушек вперед. Первой шла Аня. Андрей подскочил к ней, обнял за талию и что-то затараторил, почти склонившись к самому ее уху. Сергей, держа дверь одной рукой, другую протянул на встречу Юле. Юля вложила в его протянутую ладонь свою и искоса посмотрела на Саню. "Узнала или нет?" - задал он себе вопрос. Но кроме этого взгляда, больше никаких намеков с ее стороны, на положительный вариант ответа, не последовало.
  Клуб был немаленький, включал в себя три зала. Войдя внутрь, оказываешься в небольшом зале с несколькими столиками и барной стойкой, с шестью крутящимися стульями перед ней. Там, под потолком, на подставке стоял телевизор, показывали какой-то футбольный матч. В общем, истинный бар. Если же от входа повернуть налево и спуститься по лестнице, то попадаешь в гардероб. Если не спускаться, а подняться вверх, то попадешь в зал для игры на бильярде. Там было заметно светлее, нежели в двух других залах. Тоже имелась барная стойка, было два стола для игры в пул и один - для игры в русский бильярд, у стен стояли три дивана, где при желании, можно было посидеть в тишине. Что удивительно, ни звука музыки из основного зала, сюда не доносилось, и тишину прерывал только стук шаров, да негромкие фразы игроков. А стоило пройти прямо от входа, не сворачивая, через бар - очутишься в основном зале, с большой круглой площадкой для танцев посередине. С одной стороны - сцена, с диджейским пультом внушительных размеров на ней, с другой - столики, расположенные полукругом, по краю танцпола. А над ними второй этаж, с такими же точно столиками.
  Сев за один из множества свободных столов на втором ярусе, ребята сделали заказ. Еще было довольно рано, потому людей собралось немного, да и музыка играла неважная. Юля поставила локти на стол, сцепила руки в замок и, оперевшись на них подбородком, тщательно изучала, лежавшее перед ней меню. Серега, одну руку положив на спинку ее стула, сидел вполоборота и что-то ей объяснял, время от времени указывая пальцем на отдельные пункты списка. Что точно он говорил, Саша, сидевший напротив, не слышал, до него доносился лишь монотонный шум, слова в котором не были различимы. Андрей подсел ближе к Ане и шептал ей на ухо что-то забавное. Видимо, забавное лишь на его взгляд, так как говорил и смеялся только он, а девушка лишь снисходительно улыбалась. Закончив обсуждение с Сергеем, Юля закрыла меню, отодвинула его на середину столика, достала из сумки, все это время стоявшей у нее на коленях, пачку дорогих сигарет. Вытащила одну из них и зажигалку. В этот момент Серега наклонился к ней и сказал что-то, видимо, попросил тоже закурить, потому что Юля, готовая уже спрятать пачку обратно в сумку, снова открыла ее и протянула Сереге. Тот вытащил себе сигарету, потом по одной вслед за ним то же сделали Андрей и Аня. Юля не стала убирать полупустую пачку, кинула ее на стол и закрыла сумочку. Прикурив, она сделала короткую затяжку и отвернулась, разглядывая одиноко танцующую девушку посреди просторной круглой площадки.
  Играла ненавязчивая музыка, девушка внизу показывала отработанные движения и, надо сказать, танец у нее неплохо получался. Движения рук и бедер в такт музыке, короткий шаг и наклон головы - складывалось впечатление, что она, если и не занималась танцами профессионально, то хотя бы имела достаточно хорошую пластику и чувство ритма. "Интересно, какого это ей там танцевать одной? Неужели наплевать на то, что все смотрят, оценивают. Хотя, пожалуй, именно этого она и добивается. Я бы так не смог", - думал Саня, глядя, как ловко девушка двигается. Потом перевел взгляд на Юлю.
  Она пристально смотрела вниз, на полутемный пол, по которому ритмично пробегали овальные белые пятна света. Саша внимательно, не отрывая взора, рассматривал ее: на черных, кончики которых были выгнуты наружу, волосах блестел лак; белая, похоже, вязаная кофточка плотно облегала фигуру, подчеркивая ее совершенство. Ноги, облаченные в темные джинсы, скрещены, одна рука лежит на коленях, другой Юля облокотилась на спинку стула, держа в пальцах тлеющую сигарету. Серый дымок, еле уловимый в темноте ночного клуба, извиваясь, поднимался вверх на несколько сантиметров, а затем совсем растворялся, становясь прозрачнее воздуха.
  "Как же ты изменилась", - про себя сказал Саша, проводя взглядом по Юлиной шее, по двум выступающим вперед бугоркам на ее груди, истинные размеры которых скрадывала одежда, спустился взглядом до пояса. Внезапно боковым зрением он заметил, как Сергей сделал в воздухе резкое движение рукой, и Саня повернулся в его сторону. Серега держал сигарету почти за фильтр указательным и большим пальцами. Поднес ее к губам, огонек на ее конце вспыхнул ярко оранжевым цветом. Проделывая все это, Серега не отводил взгляда от Сани. А когда выпустил длинную струю дыма вверх, под потолок, слегка взмахнул головой, мол, "Что уставился?". Саша вытащил из пачки, так и лежавшей на столе, сигарету, тоже закурил, не затягиваясь, а только так, для вида. Он даже не столько курил, сколько ждал, пока сигарета сгорит сама. Снова взглянул на Юлю - та, не меняя позы, все еще смотрела вниз - взглянул на девушку, в одиночестве танцующую под новую мелодию - каждое движение четко отмерено, просто приятно смотреть, наблюдать. Словно там, внизу она танцует лишь для него, даже не подозревая, что он существует. Чем дольше Саша смотрел, тем прочнее темнота укрывала сидящих рядом Сергея, Юлю, Андрея, Аню. Постепенно пространство искривлялось, изменяя расстояние от него до той девушки внизу, казалось, до нее можно дотянуться рукой, при желании. Но в то же время было понятно: если протянуть руку, мираж рассеется. Так зачем разрушать иллюзию? Только он и этот потрясающий танец, больше, в этом замкнутом, закованном во мрак мире ничего не существовало.
  Время шло, людей прибавлялось, на некоторых столиках красовались белые таблички "Стол заказан", за другими уже сидели девушки по парам или в компании молодых людей. Трое парней о чем-то разговаривали с официанткой, точнее разговаривал только один, второй пересчитывал деньги, а последний просто стоял рядом и оглядывался по сторонам. Девушка внизу двигалась, как заведенная, под ритмичную музыку, не уставая. Теперь ей составляли компанию еще две. Потом вышли танцевать несколько парней, и еще, и еще.
  Саня наклонился над столом:
  -Что ты заказал? - спросил он у Сереги.
  Тот не расслышал, и Саше пришлось повторить.
  -Девчонкам по пиву, а нам пол-литра огненной воды на троих, - Серега смял окурок в пепельнице. - Еще апельсиновый сок и яблок.
  Все описанное Сергеем принесла девушка в белой блузке с маленьким прямоугольником на левой стороне груди, в котором было написано ее имя. Она быстро расставила по столу бутылки, графин, стопки и стаканы, что-то сказала Сергею и удалилась.
  
  Час пролетал за часом. Содержимое бутылок быстро сокращалось. Людей собралось в клубе столько, что долго танцевать было невозможно, хотелось побыстрее вырваться из душного замкнутого пространства. Саня направлялся к выходу, когда Серега остановил его, схватив за локоть.
  -Ты Юлю не видел? - спросил он у Сани.
  -Нет.
  -Ну, тогда пойдем еще выпьем.
  -Давай минут через пять. Я выйду подышать, потом вернусь. Ты пока от нашего столика народ отгоняй, тех, что на водку покушаются.
  -А что, много желающих?
  -Полно! Кружат, как стервятники, момента подходящего ждут. Я там Андрюху оставил, но, боюсь, его надолго не хватит.
  Оба дружно посмеялись, после чего разошлись в разные стороны.
  Саня вышел на улицу. Он открыл дверь, и резкий порыв ветра, как вечерняя прохлада после полуденного зноя возвращал к жизни. Небо было чистое, черное, с мелкими крапинками звезд. Там - Большая Медведица, а это, похоже, созвездие Стрельца. Далеко, на сопке, на расстоянии нескольких километров горели пять ярко красных точек - маяки трансляционной башни. Ее саму видно не было, только эти огоньки парили в черном небе, образуя еще одно, ранее неизвестное астрономам созвездие.
  На крыльце, возле входа толпилось несколько небольших групп. А чуть дальше, облокотившись на перила, стояла Юля. Она держала в пальцах сигарету, изредка затягивалась и смотрела на пустую ночную дорогу. Саша явственно ощущал, как трещины раскалывают тот образ, с которого он многие годы стряхивал пыль. Этот образ, как кусочек льда, который держишь в руках, чтобы удержать от распада. Но, чем крепче сжимаешь, пытаясь сохранить, тем быстрее он растворяется на твоих ладонях и просачивается сквозь пальцы.
  -Я открыл новое созвездие, не знаю только, как назвать. Может, в честь тебя? - сказал Саня, подойдя к ней.
  -Я не против. Только, что за созвездие? - ответила она, повернув голову в его сторону.
  -А вон, - он указал на трансляционную башню.
  -Хм, созвездие красных звезд. Знаешь, сколько человек за последние пять минут его уже открыли до тебя?
  -И что, все они предлагали тебе назвать его твоим именем?
  -Нет, ты первый. Но, думаю, ты опоздал.
  -То есть?
  -То есть его уже как-нибудь назвали, например "Аня" или, может, "Катя".
  Полминуты Саня молчал, подбирая слова для продолжения разговора.
  -Ты меня не узнала?
  -Почему? Узнала, конечно. Сразу узнала. Думаешь, Саш, ты так сильно изменился? Я бы не сказала, что сильно.
  -Но, почему тогда...
  -Почему не сказала Сереге, что мы знакомы, хочешь спросить?
  -Да.
  -Но ведь ты тоже не сказал, насколько я поняла. Ну тогда какая разница?
  -Да, наверное, никакой. Но ему, может быть, все-таки следовало бы знать...
  -Знать что? - усмехнулась она. - Ты так говоришь, будто между нами что-то было, и теперь ты не знаешь, как быть. Подумаешь, знакомы! Ну и что с того? Когда это было? Года два-три назад. Нет, конечно, если для тебя это так важно, можешь пойти и сказать ему, я не против.
  -Пожалуй, ты права. Не зачем ему ничего говорить. Это ведь ничего не меняет.
  -Это что, вопрос?
  -Нет, утверждение. А тогда, в школе, знаешь, ты мне очень нравилась.
  -Ты сколько выпил, что язык развязался? - Юля сделала еще одну затяжку и сбила пепел щелчком пальцев.
  Мимо проехала одинокая машина и скрылась из виду так же быстро, как и появилась, весело подмигивая габаритными огнями.
  -В школе ты не курила.
  -Я и сейчас не курю, так... балуюсь.
  И снова в разговоре образовалась пауза. Саша судорожно старался придумать тему для разговора.
  -Ты сильно изменилась.
  -Что ты имеешь в виду? Внешне?
  -Ну, и внешне, разумеется, тоже. Но ты в школе была другой.
  -Перестань! В школе ты меня совсем не знал. У нас были разные компании, друзья, интересы. Как ты можешь судить? Единственное место, где мы с тобой встречались - это в коридоре между уроками, переходя из одного класса в другой. И ты говоришь, что я сильно изменилась. Какая же я была, по-твоему?
  -Я любил тебя. - в пустоту сказал он, не ответив на ее вопрос.
  -У нас бы все равно ничего не вышло, и то, что мы знакомы - ничего не меняет... Это ничего не значит...
  -Я и не говорил, что это что-то означает...
  -нет, но ведь подумал, да?
  -Ты так хорошо знаешь, о чем я думаю?
  Она ничего не ответила, а он повторил пустоте:
  -Я любил тебя...
  -Ты не знал меня, еще раз говорю. И сейчас не знаешь!
  -Ты была добрая, открытая, настоящая.
  -Настоящая? А сейчас что, ненастоящая? По-моему, реальнее твоих красных звезд.
  -Не знаю. Но что-то в тебе изменилось.
  -Слушай, мне кажется, что я для тебя - только придумай образ. Извини, конечно, если этот твой образ не соответствует оригиналу, но ce la vie. Не меня ты любил, а то, что сам выдумал. И сейчас тут стоишь и плетешь околесицу. Я помню, ты и в школе такой же был.
  "Какой странный у нее взгляд, - подумал Саша. - Дистанцированный, отрешенный... С ледяным блеском. Эти глаза разглядывают меня с холодным презрением, но чем я его заслужил?"
  -Вечно себе на уме, - говорила Юля. - Черт разберет, что у тебя в голове! Изобретаешь себе мир и живешь в нем.
  -Откуда у тебя такие познания о моем характере?
  -Да у тебя в школе друзья-то были? Процентов на 90 уверена, что не было! Правда? Я ведь на психологии учусь, к поступлению хорошо готовилась, книжек достаточно прочитала, не только для поступления, но и так, для себя. Благодаря этому много чего о людях сказать могу. Хотя по тебе и так все видно. Ты, наверное, думаешь, что твой случай жутко уникален?
  Саня ничего не отвечал, только уставился Юле куда-то в область шеи, даже не понимая, куда смотрит.
  -Представь себе, это не так, - продолжала она. - Представь, что уникальности нет. Все мы на кого-то похожи, и болезни у нас всех одинаковые - какая уж тут уникальность. Просто многим нравится утверждать, что они такие особенный, не обычные, и никто их не понимает.
  -Я не говорил, что меня никто не понимает.
  -А не обязательно говорить то, что в глазах читается. Спорить готова, ты за минуту раз десять чувствуешь себя одиноким, да? О людях, подобных тебе, в тех книжках написано было немало.
  -Что значит, подобных мне! - возмутился Саша, делая вид, что ее слова задели его до глубины души.
  -То и значит. Сидите, как гусеницы, завернувшись в кокон, и носа оттуда не показываете...
  "И с чего это она вдруг так разошлась?" - думал Саня.
  -Думаете, весь мир - это ваш кокон, вокруг вас все крутится. А на самом деле, таких людей больше, чем ты думаешь. Только это по ним не всегда видно. И бывает трудно сказать...
  -А по мне что, видно?
  -Да, заметно. От тебя замкнутостью на километр веет. Обычно, для чего молодые парни приходят в ночной клуб? Чтобы с девушкой познакомиться какой-нибудь. А ты с кем-нибудь познакомился? Ведь нет. А когда та блондинка в красной блузке рядом с тобой танцевать стала, что ты сделал? Тут же повернулся и ушел в другой конец зала. Ты, парень, людей боишься, что ли?
  -Не боюсь я никого! Просто та девчонка не понравилась мне, вот и все.
  -Ну ладно, ладно.
  Ее глаза блестели, когда в них отражался свет придорожных фонарей. Они казались такими далекими и враждебными, как заснеженные вершины обрывистых скал. Она еще раз затянулась и резким щелчком отбросила окурок. Тот пролетел несколько метров, ударился об асфальт, рассыпаясь желто-оранжевыми искрами, и остановился на середине дороги. Пару раз, при порывах ветра, огонек загорался ярче, но вскоре из оранжевого превратился в бледно желтый и вовсе потух.
  -Таким людям, как ты, по-моему, надо либо в лесу жить, либо книги писать, - говоря это, она выпрямилась и поправила кофту.
  -Почему книги-то писать? - не понял смысла фразы Саша.
  -Книги? - переспросила она. - Да чтоб другие читали и учились, как жить не надо. Как поступать не надо.
  -А как не надо?
  -Не надо под ноги себе смотреть и муравьев разглядывать, жить надо, в бабочку превращаться, что ли! А так ведь можно и засохнуть куколкой.
  -С чего это ты меня учить взялась?
  -Это ты первый мне начал рассказывать, насколько я изменилась за три года.
  -Ну надо же! Чувствую себя прямо как на приеме у психиатра. Что еще посоветуете, доктор.
  -Ага, вот вы где оба! - послышался голос Сереги. Слава богу, он прервал этот безынтересный разговор, который ничем хорошим, по всей видимости, не кончился бы. - Пойдем, водка стынет. О чем разговариваете?
  -Да вот, Саша предлагает в честь меня созвездие назвать, - улыбнулась Юля.
  -Какое еще созвездие? - Серегу уже покачивало, было видно, что с Андрюхой они зря времени не теряли, а интенсивно уничтожали запасы алкоголя.
  Юля сделала движение рукой в сторону сопки.
  -О! Красные звезды! - поразился зрелищем Сергей. - Так, пойдем выпьем за красные звезды.
  Он положил одну руку на плечи Саше, другую - Юле.
  -За красные звезды просто необходимо выпить.
  
  Они вернулись за столик, допили все, что осталось, а потом все пятеро влились в толпу кричащих, прыгающих и называющих это танцами, людей. После двух-трех таких танцев, Саня снова вышел на улицу.
  В стороне от ночного клуба "Ниагара", метрах в тридцати, располагался небольшой сквер со скамейками и фонарями, по краям узких аллей. Саня не стал стоять у входа, а пошел в тот сквер, сел на первую же скамейку, подпер голову руками и закрыл глаза. Казалось, в этот момент земля перевернулась, завертелась с бешеной скоростью, а он был в самом центре этого адского вихря. В голове все металось, крутилось, вертелось все быстрее и быстрее. Саша резко открыл глаза, схватился руками за сиденье скамейки. Пространство вокруг замедлило вращение и постепенно остановилось. Он поднял голову, посмотрел на качающиеся кроны деревьев. Звездное небо, казалось, лежало на них и колыхалось от каждого их движения.
  -А, может, она была права? - заговорил Саня сам с собой. - Может, и вправду, я любил все эти годы не ее, а тот образ, что придумал сам? Что я знаю о ней? Толком ничего. И тогда, в школе, я видел ее совсем другой, не такой, какой она предстала сейчас.
  Равнодушие со стороны других приятнее их жалости. Но даже их жалость лучше, чем жалость к себе самому.
  Просидев в сквере около десяти минут, Саня зашел обратно в клуб. Войдя в основной зал, он поискал глазами знакомые лица - не нашел ни одного, ни Андрея с Аней, ни Сереги с Юлей видно не было. Музыка гремела с неимоверной силой, мерцающий свет зеленого лазерного прожектора резал глаза, цеплялся за силуэты двигающихся в так музыке людей. Саня обошел площадку по краю. Пройдя примерно полкруга, он взглянул наверх. Застыл, оценивая то, что видит: Юля и Сергей стояли обнявшись на втором этаже. Ее руки обвивали его шею, его руки, проделав путешествие от середины ее спины, спускались ниже талии. Вспышки стробоскопа выхватывали их целующуюся пару из темноты зала. Саня смотрел на них, не отводил глаз, кажется, даже не моргал. Смотрел, как через холодное непробиваемое стекло витрины. Чувство было такое, будто кто-то натягивал струну на гитаре, ожидая, когда она лопнет. В голове не было никаких вопросов, никаких мыслей. Только ощущение, сродни обиде, гневу, почти ненависти - что-то сплетенное из этих трех. Не хотелось уйти или остаться, не хотелось разделить их. Хотелось просто этого не видеть, не знать, хотелось, чтобы это всего-навсего никогда не происходило.
  Он кричал, орал от боли как человек, полностью охваченный пламенем; как кричит человек, у которого на 300-х метрах не раскрылся запасной парашют... когда надежды нет, когда безысходность страшнее смерти. Но кричал он, разумеется, в душе. Все происходящее казалось сном, а вспышки стробоскопа и концентрация алкоголя в крови усиливали ощущение нереальности и невозможности происходящего. Где же ты, долгожданный апокалипсис? Да, по сути, это он и был. Пирамиды рушились, океаны высыхали... за долю секунды все то, что когда-то мнилось вечным, поглощала бездна, холодная, бездушная, несправедливая. "Для каждого свой конец света" - эту фразу Саша всегда считал банальной и избитой, теперь, когда подошел его черед, она ему такой банальной не казалась.
  И все эти годы именно к ней, к Юле, к ее образу в своем сознании он тянул тонкую, тоньше волоса, нить. Теперь вместо нее между ними пролегала бесконечная пропасть, как будто земля разошлась, как будто раскололась льдина, и теперь две ее половины неудержимо удалялись друг от друга. Что приходит на смену вере, когда надежда уже давно покинула?
  Внезапно кто-то похлопал его по плечу. Саня повернулся - это был Андрей.
  -Тут Аня классное предложение сделала! - почти кричал он в ухо Сане, но слышно все равно было плохо.
  -Какое?
  -На следующих выходных предлагает...
  Дальше ничего не было слышно.
  -Давай потом поговорим, все равно ничего не слышу, - прокричал в ответ Саня.
  -Ладно, потом, - крикнул Андрей и ушел.
  Саня снова поднял глаза на Серегу с Юлей. Они все также стояли наверху, крепко обнявшись. Иллюзия происходящего рассеивалась вместе с состоянием опьянения.
  
  Вернувшись под утро домой, ему долго не удавалось заснуть. Долго лежал, рассматривая узор из пятен света на потолке. Его знобило, под теплым одеялом, он никак не мог согреться, сжимаясь от холода, идущего будто изнутри его собственного тела.
  "Боже, какое одиночество, какая беспомощность..." - думал он, еще и еще раз прокручивая в голове всю цепь, происшедших за эту неделю, событий, от начала и до конца, от фотографии в телефоне, до вспышек стробоскопа. Не хотелось думать об этом, но думать о чем-то другом не получалось. Как ни пытался Саня прийти к какому-то выводу, анализируя ситуацию - бесполезно. Анализируй, не анализируй - разницы никакой. Но ведь смысл-то того, что все выходило таким образом, должен быть? Неужели всего лишь совпадение, случайность?
  Казалось навсегда вдребезги разбитый образ, довольно быстро создавался снова во сне, как кусочки мозаики сами ложились на свои места, как сливаются капли ртути - слишком давно этот образ был создан, чтобы исчезнуть в один миг. В голове еще звенели ритмы музыки из клуба. И сквозь этот звон очень отчетливо он слышал ее слова: "Это... Ничего... Не значит..."
  Саша уснул, когда где-то далеко из-за горизонта поднималось солнце. Саша не видел его, только его бледно-розовый свет на стенах домов за окном. А когда он проснулся, голова жутко болела, стены комнаты полыхали в багровых лучах заката. От этого обжигающего света голова начинала болеть еще сильнее, будто скальпелем режут глазное яблоко. Солнце казалось неземным, инопланетным, словно из фантастических фильмов про неизведанные миры с множеством солнц, и этот ярко-красный диск, висевший низко над горизонтом, был одним из таких солнц. Часы бледно мерцали цифрами 18:47, :48, :49... цифры быстро менялись, а Саша прятал глаза в подушке от чуждого солнца чужой планеты.
  За ужином, мама спросила:
  -Ну, как погуляли? Наверное, хорошо, раз ты так долго спал, - предположила она.
  Словно эти слова были условным сигналом, детонатором, сознание активировало необратимый процесс: в очередной раз мысли метнулись через груды ненужной информации, ловко перескакивая по островкам памяти, и быстро добрались до карантинной зоны, до запретных воспоминаний. Мысли - безжалостный вирус, разрушающий любые преграды, превосходящий любые запреты. И вновь, будто легкие были пронизаны тысячью игл, он ощутил при вдохе резкую боль.
  
  Гл. 11
  
  В субботу и воскресенье телефон молчал. Большую часть времени Саня пролежал на диване, переключая каналы телевизора, не находя себе занятия. На улицу выходить совсем не хотелось: со стороны океана налетели тучи, казалось вот-вот пойдет дождь. Но дождь никак не начинался, лишь ветер раскачивал деревья из стороны в сторону, срывая с них ослабевшие желтые листья, закручивая их вихрями на асфальте, поднимая пыль и песок.
  Дождь начался лишь под вечер в воскресенье и продолжался всю ночь. С шумом падал на землю, стучал по стеклам. И сейчас, когда в понедельник Саша выходил из подъезда, съеживаясь от холода, дождь продолжался. Перед глазами стояла сплошная водная стена, будто это не дождь был вовсе, а, скорее, Ниагарский водопад. Почти на ощупь, ведомый инстинктом, парень шел вперед, не поднимая головы, глядя себе под ноги. "Какого черта?! Не лучше было бы сейчас сидеть дома?" До остановки оставалось метров 30, когда он заметил подъезжающий автобус. Саша, после секунды колебаний, рванул к нему, перескакивая глубокие лужи в вязкой грязи, в которую превратилась за ночь земля. В темноте это не всегда удавалось сделать успешно. Автобус находился в паре метров, и Саша уже буквально представлял себя сидящим внутри, в тепле, окутанным ярким светом, когда дверь закрылась... почти перед самым носом. Остановка пустела. "Еще бы! Все уехали на этом проклятом автобусе. Чтоб он сломался где-нибудь между остановками!!" Другого автобуса не было еще около десяти минут. Только машины, освещая одиноко стоящего паренька светом галогеновых фар, с шумом и плеском разрезая водяной покров, проносились по дороге. За это время, под ударами ледяного ветра, задувавшего мокрые потоки внутрь остановки, замерзнуть и промокнуть - совсем несложно. Но было не столько мокро и противно, сколько обидно: "От меня уехал автобус. Нет, ведь какая-то доля секунды! Какая подлость!" - по-детски обидно.
  -За что ты меня ненавидишь? - с отчаянием тихо усмехнулся парень в мрачное черное небо.
  Саша чувствовал, как это темное небо вползает в него. Какая-то безразмерная пустота, бесконечная, как вселенная, расширялась внутри него, поглощая все надежды. Дыхание перехватило, застучало в висках. Он сделал несколько попыток вдохнуть воздух - ничего не вышло, рот только бесшумно открывался. На миг Саше показалось, что он дышит той самой пустотой, внутри себя. Через секунду все прошло, как не бывало.
  В институте, как всегда, пары, пары, пары. "Какого черта вообще все это мне надо?!" Саня даже не делал никаких записей в тетради. Преподаватели уходили, приходили другие, менялись аудитории... не проходили только мысли. Так хотелось, чтобы кто-нибудь прямо сейчас подошел, обнял, положил свою голову ему на плечо, не говоря ни слова, но всеми действиями показывая: "Эй, парень, ты не одинок, ты не один. Я всегда буду рядом с тобой". Да в том-то и дело, что не "кто-нибудь", а ОНА.
  Саша с Сергеем сидели за одним столом, но ни о чем особо не разговаривали. Саша был погружен в свои мысли, Сергей, казалось, тоже размышлял о чем. На перемене к ним подошел Андрей, сел за стол перед ними, развернул стул и спросил:
  -Ну как?
  -Что как? - переспросил Саня, но заметил, что взгляд Андрея направлен не на него, а на Серегу.
  Тот прищурился, откинулся на спинку стула и ответил:
  -Классно.
  -Ну, рассказывай! - с нетерпением сказал Андрей, его глаза заблестели, будто вот-вот ему предстоит узнать военную тайну врага.
  -О чем речь-то? - не понимал Саня.
  -Ты ему не рассказывал? - задал Андрей вопрос Сереге, тот отрицательно покачал головой.
  -Ну, ведь в пятницу они вдвоем к Юле поехали, - многозначительно, взвешивая каждое слово, говорил Андрей. - Ты когда из такси вышел, мы вчетвером остались. Потом нас с Аней высадили, оказывается, мы недалеко друг от друга живем! А я смотрю, Серега что-то не выходит. Спрашиваю, мол, куда собрался? А он говорит, что к Юле. Вот я и спрашиваю, как было?
  За время рассказа Андрея, щеки у Сереги порозовели, но от взгляда по-прежнему веяло высокомерием.
  -Было, - с гордостью в голосе ответил он.
  -Ну а как? Расскажи, - не унимался Андрюха.
  -Перестань. Я ж сказал, что классно. Больше я тебе ничего не собираюсь рассказывать, - но по тону голоса и манере складывалось впечатление, что Сереге просто нравится, что его буквально упрашивают рассказать.
  Серега взял ручку и стал что-то рисовать с обратной стороны тетради. Потом снова отложил ручку и поднял голову.
  -У нее это, вроде как, в первый раз было, - с гордостью прошептал он.
  Лицо Андрея озарилось улыбкой, а Саше этот разговор казался не самым приятным.
  -Значит, приехали мы к ней. Дома никого не было, родители на даче остались, что ли, ну не важно, где они были. Важно, что их там не было, - повествовал Серега. - Мне даже делать ничего не надо было, она сама все делала. Сначала завела меня в свою комнату, усадила в кресло, отошла на пару шагов назад и стала раздеваться. Я дар речи потерял, честное слово! Сижу, даже не знаю, что делать...
  Продолжение рассказа Саня слушать не стал. Поднялся из-за стола и вышел. А слова Сереги все еще бились в голове. Каждое из них ломало что-то внутри, разбивало, растаптывало, разрывало. Саша спустился вниз по лестнице в холл. Хотел выйти на улицу, но там все еще лил дождь, поэтому он остановился напротив входа, прижался спиной к стене и уставился в пол, никого не замечая.
  "Как будто опору из-под ног вышибли, - думал Саня. - Вот так всю жизнь и получается: ставишь перед собой цель, идешь к ней, живешь только одной ею, а потом в один момент, когда эта цель исчезает, все вокруг начинает рушиться. И думаешь, зачем столько времени убил. Стоило ли это того? Может, и вправду, ничего не было, кроме придуманного мной самим образа? Может, она права была, когда говорила это? Но почему я не мог оказаться на его месте?"
  Он простоял еще некоторое время внизу, в смятении. Потом, когда прозвенел звонок на пару, вернулся в аудиторию.
  На следующей перемене Андрей снова подошел.
  -Я что сказать-то хотел. Мне тут Аня, эта Юлина подруга, идею подкинула. Но тебе я об этом уже, по-моему, говорил, - сказал он, обращаясь к Саше.
  -Не помню, о чем.
  -Ну, в общем, она предложила в поход сходить, пока еще снег не выпал, пока еще не холодно. Дождь, правда, льет. Но в середине недели, обещали, что он кончится. Так что на выходных можно сходить, я думаю. Взять пару палаток и в лес. В субботу днем пойдем, вечером в воскресенье вернемся. Как вы, парни, на это смотрите.
  -Заманчиво. Только разве уже не слишком холодно? - спросил Серега.
  -Нет. Вряд ли холодно. К тому же в палатке если спать, то нормально.
  -А палатки где возьмем?
  -Да все уже решено! У Ани отец как раз держит магазин по продаже всякого подобного снаряжения. У него все от термосов до резиновых моторных лодок есть! Уж две палатки выделит. Естественно, надо будет на еду скинуться, закупить продукты. Потому, я думаю, если собираемся идти, то, чем раньше начнем готовиться - тем лучше.
  -Ну, если так, то я согласен. А ты, Саня, как?
  -Не знаю. Я последний раз в поход ходил в десятом классе.
  -Ну и что такого? Подумаешь! В центре полуострова сейчас теплее, чем здесь. И Аня говорила, что там места красивые жутко. Сначала несколько часов на автобусе до какого-то поселка, называется, кажется, Зареченский или Заречный. А потом пешком в лес. Вы не переживайте, там тропы хоженые...
  -А откуда эта Аня все знает? - поинтересовался Саня.
  -А ей Юля, по-моему, сказала. Юля раньше в этом поселке жила.
  -Да, точно, она рассказывала что-то про "Заречный", - подтвердил Серега.
  "Зареченский!" - мысленно исправил его Сашка.
  -Ну так как, согласен?
  -Ладно, поехали, - нехотя согласился Саша.
  -Вот это - наш пацан! - по-братски хлопнул его по плечу Андрей.
  
  Гл. 12
  
  Отец Ани выделил две палатки. Вообще, он оказался мужиком неплохим, правда, назойливым чересчур. Предлагал еще много всякой всячины из своего магазина: от термоса до фальшфейера. Саша и Сергей еле ноги унесли, уверяя его, что кроме двух палаток, им больше ничего не нужно.
  Ехали и вправду довольно долго. За окном одно за другим проезжали поля, деревья, столбы ЛЭП. Только цепь сопок, вместо линии горизонта, вдали, стояла на месте. Облако дорожной пыли поднялось в автобусе. Воздух внутри казался мутным, когда лучи солнца расчерчивали его на широкие полосы желтой и серой пыли.
  Всю дорогу Андрей шутил, рассказывал какие-то тупые анекдоты... Саня молча стоял, хоть и рядом, но слегка в стороне от них. Он понимал, что уже больше не может быть частью этой компании. Он - лишний среди них. Но ему, несмотря на все, нравилось рассматривать Юлину улыбку, блеск в ее глазах. "Он ведь не сможет понять этого. Он не сможет этого оценить, как могу я. Она - это самый дорогой подарок в моей жизни, но почему именно этот подарок у меня теперь отняли? Разве так справедливо?" В общем, бредовые мысли. Самое противное в них, что они сами по себе ничего не меняют в реальной жизни. Можно сколько угодно прикидывать, размышлять, строить планы на будущее, а в итоге окажется, что это не имело ни малейшего смысла, и чертовы обстоятельства складываются вопреки ожиданиям. "Знаешь, старик, так иногда бывает, что события развиваются странным невообразимым образом..." - как сказал Сергей. Мечты не сбываются, то, чего желаешь больше всего на свете, никогда не свершится. Превратности судьбы?
  
  Автобус остановился на конечной. В салоне оставались к тому моменту только они впятером и еще пара человек. Ребята вышли, поставили рюкзаки на землю. На автобусной остановке болталась металлическая пластина со знакомой Саше надписью "поселок Зареченский" и расписанием автобусов. "Вот уж не предполагал, что когда-нибудь сюда вернусь!" - подумал он.
  -Ну, куда пойдем-то? - задал вопрос Андрей.
  -Значит так. Если на юг пойти по вон той дороге, откуда мы только что приехали, а потом свернуть... В общем, выйдем к озеру. А если на север, - Юля показала в сторону колеи, посередине которой, как волосы по краю лысины, пучками торчала трава. - То по лесу погуляем. Там тропинок много, можно на водопады посмотреть. Там много красивых мест. Ну так что, куда пойдем?
  -Как я понимаю, у нас два дня в распоряжении? - заговорил Сергей. - Тогда предлагаю сегодня сходить посмотреть на водопады. В лесу переночуем, а завтра пойдем к озеру. Такой маршрут мы успеем покрыть? - обратился он с вопросом к Юле.
  -Вполне.
  -Ну, значит, пошли.
  Они взвалили рюкзаки на плечи и отправились в путь по ухабистым, извилистым дорогам, пока вскоре не свернули в лес и не стали пробираться по узким тропинкам, между корявыми деревьями и густым кустарником по краям троп. Шли по ровной местности некоторое время, а потом снова поворачивали к лесу. Они уже перешли несколько маленьких горных ручьев, но все еще не останавливались. Юля с воодушевлением рассказывала про какой-то водопад, один из самых красивых, что она видела в своей жизни...
  
  Рюкзак он оставил внизу на поляне, где они решили остановиться на ночлег, сам за пару минут взобрался по узкой тропе на сопку.
  Саша вспоминал, как стоял здесь два с половиной года назад. Вода точно так же падала тогда с этой скалы, так же разбивалась брызгами на камнях внизу, так же плавно устремлялась дальше между деревьев и камней.
  -Прыгнуть хочешь? - раздался голос за спиной. Слова звучали спокойно и ровно, как течение реки. В них ровными кругами таяли любые эмоции.
  Саша не обернулся, только слегка наклонил голову и ответил:
  -Ты уже когда-то спрашивала...
  -Да, я помню, потому и сказала. Подумать только столько времени прошло, а кажется, будто вчера!
  Юля подошла и остановилась рядом с ним.
  -Ты так близко к краю стоишь.
  Она смотрела на водный поток и добавила:
  -Страшно было бы упасть...
  -А я бы упал... - тихо пробормотал Саша то ли в ответ Юле, то ли вечности.
  Они замолчали, а, спустя минуту, Саня, сам того не ожидая от себя, сказал:
  -Ты нужна мне... - он сказал это, не отводя глаз от водопада, и можно было подумать, если бы суть сказанного не была столь ясной и четкой, что он, скорее, общается с вечностью, с пустотой.
  Юля не пошевелила ни единым мускулом на лице, не повернулась в его сторону, не отвела взгляда от падающих струй, только ответила:
  -Ничем не могу помочь.
  Саша почувствовал, как по его телу пробежала та же легкая дрожь, что несколько лет назад овладевала им на этом же самом месте. Он опустил голову, делая вид, что смотрит вниз, на разбивающиеся потоки, и искоса посмотрел на Юлю. Она была так же близко, как тогда, их руки почти касались друг друга. Из-под неба, откуда-то с вершин деревьев доносилась песня какой-то лесной птицы. Звуки переливались в кронах, отражались от глади реки, смешивались с шумом водопада, наполняли сознание.
  Он, не раздумывая, резко повернулся к девушке, обеими руками обхватил ее за талию, притянул к себе и, быстрее, чем она успела что-то сказать, прижался своими губами к ее губам. Миг длился бесконечно, но этого все равно казалось очень мало по сравнению со временем, проведенным в ожидании этого мига. Он почувствовал, как ее руки поднимаются с его живота к груди, а потом ощутил сильный толчок, достаточно сильный, чтобы отступить на несколько шагов назад.
  -Ты, парень, совсем обнаглел! Проблем хочешь? - ее возмущенный голос смешался с еще чьим-то.
  -Ты что делаешь?
  Полупрозрачная дымка рассеялась, вернулась и дрожь, трансформировавшаяся в шок от собственного поступка, контроль над сознанием был восстановлен, но слишком поздно. Он повернулся: Серега поднимался по узкой тропе, взгляд, как острый стержень, устремлен сквозь Саню. Между ними оставалось еще около пяти метров, когда Сергей уже поднял левую руку на уровень груди, а правую ладонь, сжатую в кулак, отводил назад.
  -Сережа, не надо! - ее голос доносился до Сани глухо, как через вату.
  Он перевел взгляд сначала на нее: и она казалась где-то далеко, за непреодолимой преградой, хотя стояла в полутора метрах от него; потом - на Серегу. Саша ничего не говорил - а что он мог сказать? - просто смотрел в ответ. Он не пытался уклониться, увернуться, отразить удар. Он принял удар, словно в его понимании, так и должно было быть.
  Показалось, что носовая перегородка зазвенела, в глазах все слилось из-за брызнувших слез, а по губам, только что ощущавших ее теплое дыхание, и подбородку текла теплая кровь. Голова запрокинулась, ноги сами отступили: один шаг, два... Где-то вдалеке хрустнула ветка, земля просела, и почти беззвучно донесся до ушей звук вылетающих из-под ног камней, пальцы цепляли пустоту осеннего воздуха. Тело теряло равновесие. Ветер, словно чье-то близкое дыхание, окутал его. Ледяные когти безысходности вонзились в спину и жадно тянули вниз. Небо опрокинулось и упало к ногам. Страх пульсировал в висках, поднимаясь мощной волной от солнечного сплетения.
  Быстро среагировав, Серега схватил Сашу за рукав куртки, оставив ненависть в минувшем мгновении, рванул обратно. От рывка Саню развернуло, и он упал на черные, выпирающие из грунта, корни дерева. Глаза были закрыты, и так хотелось, чтобы это все лишь снилось. На миг Саше показалось: вот открою сейчас глаза, и выяснится, что я лежу дома, в кровати. Естественно, когда глаза открылись, ничего подобного не произошло. Он медленно приподнялся на локтях. Шум льющейся воды приближался, становился яснее. Переливы птичьей песни вновь сочились с высоты крон. Кровь ритмично капала на землю. Серега спустился вниз по тропинке, к тому месту, где бросил собранные ветки, поднял их и зашагал прочь. Его шаги тихим шорохом прятались в плеске водопада.
  Сергей ушел, а Юля осталась. Саша знал, что сейчас она стоит за его спиной, и не представлял, как стоит себя вести. Он повернулся, привалился спиной к шершавой коре дерева и зажал нос рукой. На Юлю просто не смотрел, видел ее силуэт, но глазами не встречался. Она подошла, наклонилась к нему.
  -Он, конечно... может быть... тоже перегнул палку, но ты сам виноват. Дай посмотрю.
  Саня видел протянутую к нему ее руку, но отвернулся. В ладони быстро набиралась кровь.
  -Дай посмотрю. Убери руку, - твердо и настойчиво требовала она.
  -Не нуждаюсь я в твоей помощи. Отстань.
  -Не нуждаешься! Ну, как хочешь. Ну и оставайся здесь! Еще я с тобой нянчиться буду!
  Она повернулась и ушла. А он поднялся выше по течению реки, туда, где вода спокойно текла, даже не предчувствуя близость обрыва и скорое падение. Саня встал на одно колено и стал смывать кровь. Только сейчас он заметил, что красный след тянулся внутрь рукава. От воды веяло холодом. На своей поверхности, вместе с сухими листьями, река уже несла морозное дыхание поздней осени. Дно было видно четко, каждый камень на нем.
  Саша зачерпнул ладонями воду, опустил туда лицо, закрыл глаза. Вдруг им овладело чувство, будто кто-то стоит за его спиной, совсем рядом, склонившись над самым плечом. Он резко повернулся, но никого не было рядом, только кусты вокруг, качающиеся от ветра.
  Сашино вторжение лишь на несколько секунд всколыхнуло плавное, спокойное течение реки. А когда кровь остановилась, и он ушел, все вновь вернулось к прежнему состоянию. Солнце показалось из-за облака, отразилось блеском в прозрачной воде и засверкало в ее падающих каплях. Птица продолжала свою песню, теперь к ней присоединилась еще одна, и их дуэт оглашал осенний лес.
  Разбитый нос болел, но о боли Саня думал сейчас меньше всего. Одолевал другой вопрос: "Что теперь?" Как он теперь вернется в их компанию? Но не возвращаться ведь было нельзя.
  
  Серега сидел у разведенного костра и смотрел куда-то в глубину его желто-красного пламени. Рядом с Сергеем сидела Юля, она, положи руку ему на плечо, что-то усиленно объясняла, а он, кажется, совсем не слушал ее слов.
  Андрей и Аня делали вид, что не замечают этого разговора, на их лицах явно было написано непонимание. Он ловко орудовал ножом, счищая кору с веток, она насаживала на них сосиски и держала над огнем.
  -Чего это ты так долго? - спросила Аня, заметив вышедшего на поляну Сашу.
  -Ага, мы уже думали, тебя медведь съел! - воскликнул Андрей.
  -Ну и шутки у тебя, - осуждающе заметила Аня.
  -Да ладно, я же шучу просто.
  -Садись, Саш. Сейчас сосиски пожарятся.
  Саня сел рядом с ней, взял одно из подобий шашлыка и тоже стал держать его над костром. Огонь цеплялся за протянутую ветку, но ни как не мог ухватиться, как будто рвущийся на цепи пес. От его горячего дыхания коричнево-красное мясо быстро темнело, а кончик ветки становился черным.
  
  Они поели, а после, парни поставили обе палатки по разные стороны костра.
  Темнеть стало быстро. Как только солнце спустилось к самому горизонту, от коней деревьев, вверх по стволам уверенно пополз ночной сумрак, и, добравшись до крон, принялся поглощать остатки оранжево-розовых разводов на небе.
  Большие толстые ветки, которые кто-то из предыдущих туристов оставил здесь же, на поляне, потрескивали, объятые пламенем. Саша старался не смотреть в глаза Сергею. Да тот и сам, похоже не искал его взгляда. Друг с другом они не говорили, лишь подключались к начатому кем-то другим разговору. Ни слова о том, что произошло у водопада, сказано не было. Саша пытался об этом даже не думать.
  Саша достал из рюкзака небольшой радиоприемник и поставил его рядом с собой, настроив на первую попавшуюся волну. Андрей принимался отпускать шутки по поводу чего-нибудь, сказанного по радио, когда очередная тема разговора угасала, как отлетевшая от костра искра. Однако постепенно и его остроумие угасало.
  -Классно сидим, - сказала Аня.
  -Да скучно как-то... - ответил Андрей, глядя себе под ноги.
  -В твоем голосе слышится извинение, или мне кажется?
  По радио шла какая-то передача про животных: "Иногда, предчувствуя скорое приближение холодов, они появляются в окрестностях города в поисках пищи..."
  -Ну, я же, можно сказать, вас всех сюда притащил, моя ведь идея была.
  "...в городках и поселках. И этот - один из таких..."
  -Никого ты не тащил! Если бы мы не хотели, то не поехали бы. К тому же, кто из нас когда-нибудь вот так же сидел у костра, ночью, жарил сосиски? Никто и никогда. Значит, классно время проводим! - поддержала Юля свою подругу.
  "Убегая от безысходности, опасности неизбежной голодной смерти, он ищет укрытия среди людей..."
  -В принципе, можно было бы в кино сходить. И ближе, и проще, - возразил Сергей.
  -В кино ты всегда успеешь. Ты посмотри на это, почувствуй саму атмосферу...
  -Да я ничего такого не говорю. Мне тоже нравится у костра посидеть.
  -Звезд на небе не видно, - сказала Аня, глядя в пустой черный воздух, лежащий на вершинах деревьев.
  -Большой серый медведь съел все звезды на небе! Завтра будет дождь, - изображал из себя шамана Андрей.
  Саша уже не следил за беседой, он прислушивался к словам диктора, доносящимся с шипением из маленького приемника.
  "Трудно предугадать, нападет на вас медведь, или нет. Но, знаете ли, я в случае встречи с ним, думаю, не стану выяснять его намерения, а поспешу скрыться. Голодный медведь, как и любой крупный хищник, очень опасен."
  -А ты как думаешь, Саш? - услышал он вопрос Ани.
  -О чем думаю?
  -Ну, будет дождь или нет?
  -Не знаю, как раз об этом я вовсе не думал.
  -Да уж, куда тебе, - пробурчал Сергей.
  
  Пара оставшихся поленьев упали в бьющийся между камней огонь, отчего он сначала прижался к самой земле, а затем медленно поднялся еще выше, чем был прежде, разбрасывая оранжевые искры в беззвездное небо.
  Сергей повернулся к Юле, приобнял ее за талию, коротко поцеловал в губы. Она мягко улыбнулась и сказала:
  -Сереж, я спать хочу.
  -Ну хорошо, иди. Вы с Аней вдвоем в той палатке, а мы в этой.
  -Вам втроем там не тесно будет?
  -Что ж, если кому-нибудь из нас станет тесно, тот придет к вам.
  Следом за Юлей за зеленым брезентом палатки скрылась Аня, а потом трое парней ушли к себе, оставив костер догорать.
  
  Саша заснул почти сразу. Даже не заснул, а просто провалился в бездонную пропасть. Потом перед глазами стали появляться картины каких-то полуразрушенных комнат, еле выступающих из всепоглощающего мрака. Затем он видел какой-то лес, или болото, укрытое белым как молоко туманом. Все это время его не покидало чувство чьего-то присутствия рядом. Он оглядывался по сторонам, но никого не было видно, только темнота, пустота и липкое, мокрое и холодное ощущение беспричинного страха. После блуждания среди неявных очертаний деревьев, он вышел на узкую лесную тропинку. Он шел по ней, как уже ходил неоднократно, но ни шороха листвы, ни хруста сухих веток не ощущал, лишь земля под ногами издавала хлюпающие звуки, заполнявшие все свободное пространство его сознания. Вот Саша вышел на просторную поляну и остановился в ее центре. Но, несмотря на то, что он стоял на месте, не шевелясь, хлюпающие звуки шагов продолжались. Они были совсем рядом, у самой его головы, у затылка. Ужас был невыносимым, однако, что было еще страшнее, этот страх не кончался, не исчезал, и Саша не просыпался. Все казалось настолько реальным, что просто, ну, никак не могло быть сном. Саша сжал кулаки, стиснул зубы и зажмурился. Когда он открыл глаза, перед ним стояла все та же липкая, мокрая, холодная, темная пустота. Шагов он уже не слышал, только стук сердца в груди и звон в ушах.
  Пролежав некоторое время не закрывая глаз, а может, и закрывая - трудно сказать, когда не заметно разницы - он наконец поднялся, высунул голову из палатки. В круге камней темнели остатки костра. Что-то мокрое мягко опустилось ему на щеку. Медленно земля вокруг стала освещаться - из-за туч появилась круглая желто-белая луна. В ее свете земля засверкала, заискрилась тысячами блестящих крупинок. Заискрился и воздух, наполненный ими же. Саша увидел, что идет снег. Он плавно спускался с крон деревьев и укрывал землю. Саша следил, как падают снежинки. Было на удивление тепло. Он посмотрел по сторонам: черной стеной поляну окружал лес. Внезапно, Саша заметил у костра на белом пушистом снегу, тонкой пленкой покрывшим землю, несколько равноудаленных друг от друга правильных вмятин. Он присмотрелся и не поверил своим глазам. Тело затрясло, а из уст вырвался звук вздоха, больше похожий на всхлип. Саша проследил взглядом: такие же вмятины виднелись неподалеку от их палатки и... Это были не просто вмятины, это были четко отпечатавшиеся на свежем, только что выпавшем снеге, следы лап довольно крупного зверя. Похоже, на каждой из этих лап были когти сантиметров по десять. Чем дольше Саня оглядывался вокруг, тем больше видел этих следов, ими была буквально усыпана вся поляна. Перестав разглядывать следы, Саша спрятался в палатке. Андрей и Серега спали, он слышал их дыхание. Что делать? Разбудить обоих и пусть посмотрят на следы? Или лучше, пусть утром проснутся и увидят сами? А если зверь еще рядом? А может, нет никаких следов, может, они только показались? Может, это все еще сон? Он зажмурился снова, как тогда во сне, сжал кулаки и все вокруг исчезло. Исчезла большая круглая луна, пушистый снег, следы на земле.
  Следующим ощущением было будто его кто-то толкает в бок. Это было не простое ощущение, его действительно толкали. Когда он проснулся, увидел перед собой лицо Андрея.
  -Вставай быстрей, уходить надо! - говорило лицо.
  -А что случилось? - не понимая, что происходит, спросил Саша.
  -Дождь пошел, что! Да сильный такой. Слышь, как лупит.
  Саша прислушался. И в самом деле, по брезенту палатки шелестели крупные капли.
  
  Гл. 13
  
  Еще долго они шли вдоль извилистых лестных тропинок, то поднимаясь в сопку, то спускаясь в ложбины. Сами тропы были непроходимы, они представляли собой бушующие потоки, будто на самом деле являлись не тропами, а пересыхающими руслами бурных горных рек. Теперь эти русла наполнились водой, и коричневая жижа неслась стремительно вниз, смывая все на своем пути. Им приходилось идти осторожно по самому краю, хватаясь за ветки и стволы деревьев, чтобы удержаться. Но как они не старались, вода все равно попадала в ботинки. Дождь лил не переставая.
  -Куда мы вообще идем, ты знаешь? - крикнул Андрею, идущему впереди, Сергей.
  -Обратно, к поселку этому, как он называется?
  -Я понимаю, что к поселку. А ты знаешь куда? В какую сторону?
  -Если мы до этого шли на север, то, следовательно, чтобы вернуться, надо идти на юг. Поселок на юге, вот на юг мы и идем.
  -Ты что, гений-следопыт? Откуда ты знаешь, в какой стороне юг.
  -В противоположной от севера, надо полагать, - спокойно отвечал Андрей на нападки Сергея, и второму ничего не оставалось, кроме как давиться своей злобой.
  Саша вымок до нитки, как и остальные. Кепка была мокрая насквозь, крупные капли скользили по лицу, вискам, шее, скатываясь под куртку. Мокрая, от пота и дождя, футболка прилипла к спине, джинсы - к ногам. В ботинках булькала вода. Картина такая, будто его только что бросили одетого в бассейн. Подобная ситуация была у всех пятерых, но никто не говорил ни слова.
  Ботинки проваливались в вязкую, как болото, грязь.
  -Прямо как южный дождь, - заметил Андрей, когда они поднялись в очередной раз на вершину холма.
  -Да уж, климат меняется, - поддержала его Юля, поднявшаяся следом.
  Серега, цепляясь за низко висящие ветки деревьев, сделал пару последних усилий и тоже оказался на верху. Он подал руку Ане и затянул ее наверх.
  -Ты как там? - крикнул Андрей Саше, которому до вершины оставалось еще метров десять-пятнадцать.
  -В порядке, только мокро очень, - отозвался тот.
  -Хм, что есть, то есть, - Андрей протянул руку, когда Саня подошел ближе.
  -Лучше скажи, Сусанин, где мы? - Серега обратился к Андрею.
  -А я почем знаю? Думаешь, я на карту смотрел, когда от воды уворачивался? У тебя же сотовый есть, так давай позвоним куда-нибудь.
  -Куда, например? В администрацию города, может? - Серега пытался поиздеваться, но, учитывая обстоятельства, шутку никто не оценил. - На юг идем, на юг! Хоть бы компас додумался взять!
  -Если ты такой умный, то почему сам не взял? - Андрей хоть и был от природы человеком спокойным, уже больше сдерживаться не мог.
  -Смотрите, - они оба повернулись на голос, прервав свой спор. - Там мы сможем от дождя укрыться, - крикнула Юля, глядя куда-то вдаль.
  Все проследили направление Юлиного взгляда: метрах в ста, почти сливаясь с серыми деревьями, громоздко и несуразно возвышалось полуразрушенное здание в два этажа.
  Юля первая двинулась в сторону здания, остальные четверо пошли вслед за ней.
  В здание был лишь один вход. Входная дверь отсутствовала. В здании было полным полно комнат. Пол во всех них был усыпан крупными осколками бетона, вывалившимися из стен. В одной из комнат ребята обнаружили сваленные в кучу столы и стулья. Деревянные части - в основном, прессованные опилки - почти всех из них сгнили и рассыпались в труху, и остались только стальные каркасы. В той же комнате лежали несколько дверей с порядковыми номерами. Хоть какие-то вещи были только в этой комнате. Почему их свалили все сюда - оставалось непонятным.
  -А вот эти еще сгодятся на костер, - сказал Серега, пиная одну из уцелевших досок.
  -Они все отсырели, гореть не будут, - возразил Саша.
  Сергей ничего не ответил, даже не посмотрел в его сторону.
  Андрей присел рядом с одной из дверей.
  -Да нет, вот эти, вроде, нормальные... даже странно.
  -Ладно. Тогда давайте выберем те, что посуше, и перенесем в другую комнату. Там и костер разведем, - предложил Саня.
  -А то бы без тебя не догадались, - пробурчал себе под нос Сергей.
  -Что ты сказал? - переспросил Андрей.
  -Говорю, я выбирать буду, а вы носите, - пояснил Серега.
  -А-а. Ну, хорошо.
  И все же, сухих обломков, пригодных для сжигания, оказалось не так уж и много. Саня и Андрей побросали дощечки в маленькой комнате с одним единственным окном. Точнее, там был лишь оконный проем, ничего больше. Комната находилась на подветренной стороне, поэтому струи плотного дождя туда не попадали. Аня, подобрав под себя ноги, сиделана каменном полу и рылась в своем рюкзаке. Остальные четыре рюкзака и две скрученные палатки стояли в углу. Юли рядом не было. Саша во второй раз вернулся с партией досок, кинул их у стены, недалеко от Ани, и уже выходил из комнаты, когда в дверях столкнулся с Андреем.
  -Не иди больше - Серега сказал, что больше нормальных деревяшек нет, - сказал Андрей.
  И тут, словно по мановению волшебной палочки, дождь стал стремительно уменьшаться. Его нескончаемые струи превратились сначала в крупные капли, потом, уменьшаясь, - в еле заметные глазу, уже не ощущаемые мокрой кожей, моросящие осадки, и в конце концов прекратились вовсе. Но потоки на тропинках не иссякли, и все с той же уверенностью мчались вниз по склонам.
  -Я все равно пойду посмотрю, мало ли, - сказал Саша и завернул за угол.
  Он сделал пару шагов, когда услышал за спиной, в комнате тихие голоса Андрея и Ани. Он остановился, прислушиваясь.
  -Мне показалось, или Серега с Сашкой не разговаривают? - спросил Андрей.
  -Да, я тоже заметила, - отвечала Аня.
  -А с чего вдруг? Что произошло, ты не в курсе?
  -А ты разве не знаешь? Тебе Сергей не говорил?
  -Нет, ничего.
  -Ну, мне Юля сама рассказал, ночью, в палатке.
  -Так что рассказала-то?
  -Они с Юлей давно знакомы, еще со школы... - заговорщическим тоном начала Аня.
  -Юля с Серегой что ли? - перебил ее Андрей.
  -Да нет же! Юля с Сашей. Так вот, Саша еще в школе к Юле клинья подбивал, но как-то вяло. Потом они разъехались, и их несостоявшийся роман закончился не начавшись. А тут вот встретились... - она на секунду замолчала. - Не знаю, может, у Сашки былые чувства проснулись... Может, он ее со школы любит? Вот бедняга! - она снова прервала рассказ.
  -И что же? Из-за этого Серега с ним не разговаривает.
  -Нет, не из-за этого, - вновь воспряла Аня. - Вчера, у водопада Юля с Сашкой стояли, Сашка ее поцеловал, а Серега в этот момент к ним поднимался и все видел!
  Из комнаты в конце коридора доносился глухой стук. Там Сергей разгребал завалы старой мебели.
  -Ничего себе! - шепотом воскликнул Андрей.
  -Он даже Сашку ударил! Да. Тот чуть с обрыва не упал, но Сережка его схватить успел.
  -Ого! Вот это да. Ну, а Юля-то к Сане как относилась?
  -В школе?
  -Ага.
  -Говорит, поначалу он ей нравился, а потом... Знаешь, девушкам решительные парни больше нравятся.
  -Да ну? На сколько решительные?
  Дальше их слов Саша не мог разобрать. В комнате в конце коридора прекратился стук, из нее вышел Серега, сжимая в руке толстую деревяшку. Он шел, и бетон хрустел под его ботинками. Саня вжался в стену, когда Сергей, проходя мимо, уставил в него холодный и острый, как охотничий нож, взгляд.
  -Эй, ребята! Ну вы нашли время! - громко сказал Сергей, войдя в комнату.
  -О, Серега... это, - замялся Андрей. - Что там с телефоном-то? Позвонить точно нельзя?
  -Да нельзя! - Серега копался в своем рюкзаке, выуживая из-под полусухой одежды сотовый телефон. - Со вчерашнего вечера сети нет.
  Саша не собирался дальше слушать их разговор, он уже и так услышал достаточно. "Подумать только! Ведь я ей тогда нравился!" Им овладело странное чувство. Это была не обида, не разочарование. Ощущение того, что время упущено, все безвозвратно потеряно, необратимо. От такого чувства хочется воскликнуть: "Если бы я только знал тогда!" - вот такое ощущение.
  Глаза опущены вниз, под ногами мелькали серые обкатанные, словно морские камни, ступени. Внезапно, прямо перед собой Саша увидел чьи-то мокрые кроссовки и с трудом успел остановиться.
  -Куда ты так торопишься! - воскликнула Юля.
  Саня поднял глаза. Отчего-то вспомнился июньский день, когда она так же стояла напротив него. Он сделал шаг в сторону, давая Юле возможность пройти, и она быстрыми короткими шагами стала подниматься вверх по лестнице. Она уходила так же, как тем теплым днем, только теперь, и Саша это чувствовал, между ними уже ничего не было, ничего не осталось. Саша продолжал смотреть ей вслед, а когда она неожиданно обернулась и заметила на себе его взгляд, трудно сказать, что читалось в его глазах, но она смущенно улыбнулась, убрала прядь темных волос за ухо:
  -Не смотри на меня так... - попросила она, и Саша отвел взгляд, сделал шаг и оказался на две ступени ниже.
  -Послушай, Юля... - решился спросить он.
  -А знаешь... - будто эхо отозвалась она.
  Они одновременно сказали каждый свою реплику и засмеялись. Морщинки в уголках ее глаз делали лицо таким родным и давно знакомым!
  -Ну, что ты хотел сказать? - предложила она ему продолжить.
  -Да ладно, сначала ты.
  -Нет, говори уже, ты ведь первый начал! - настаивала Юля.
  -Хорошо, - он снова собрался с мыслями, сделал глубокий вдох. - Послушай, Юля... Я хотел спросить... Тогда, когда мы учились в школе, помнишь?
  Она слегка удивилась, это было заметно по взгляду.
  -Странно, что ты об этом заговорил. Ну, да, помню. И что.
  -Когда мы учились в школе, - продолжал он, - я тебе нравился?
  -Эх, ты опять?
  -Нет, мне просто нужно знать... я хочу знать наверняка.
  -Да, было дело. Только это давно было и неправда... Вообще, мне такие люди редко нравятся...
  -Какие? - резко спросил он.
  -Не обижайся. Замкнутые... А вот ты нравился. Твоя замкнутость, она не такая, как у других, что ли, - она усмехнулась. - Даже не знаю, как и сказать... А разве это для тебя сейчас так важно?
  -Важно, - тихо, но твердо сказал Саша и сделал еще один шаг длиной в две ступени.
  -А что ты хотела сказать? - вдруг вспомнил он, что Юля тоже начинала какую-то фразу.
  -Я хотела сказать, что знаю, где мы находимся, - она выдержала паузу, по всем правилам театрального монолога. - Это та самая старая школа, где мы вместе учились!
  -Не может быть, - прошептал Саня в ответ.
  -Я тоже удивилась. К тому же, если мы шли все время на юг, как говорит Андрей, то вряд ли мы могли оказаться здесь, обойдя большую часть города... но это та самая школа.
  Саша зашагал вниз по лестнице, а Юля пошла дальше вверх.
  Он выскочил наружу, решил отойти подальше, чтобы увидеть все здание целиком. Юлин голос донесся до него поразительно громко и ясно, через дыры оконных проемов.
  -Я знаю, где мы! - торжественно заявила она. - Это моя школа! - воскликнула и замолчала, ожидая реакции.
  -То есть как, твоя школа? - недоверчиво спросил кто-то из парней, кажется Андрей.
  -Ее закрыли, когда я в одиннадцатый класс перешла. А потом мы с родителями переехали...
  -Как же ты тут училась? Эта школа для жизни опасна, - удивился Сергей.
  Их голоса блуждали по пустым коридорам, отталкиваясь от шершавых стен, и поразительно четко доносились до Саши.
  -В том то и дело, когда ее закрыли - это была хорошая школа, чистая. А теперь - руины.
  -Хочешь сказать, за два года здание само собой почти полностью разрушилось? - удивилась Аня.
  -Я сама не могу понять, как такое могло произойти!
  -Да не бывает такого! Дома за два года не разрушаются. Может, тут кто-то бомбу взорвал? - сказал Сергей.
  -Не может быть, - шептал Саня, отходя все дальше и дальше от здания.
  Мокрая грязь затягивала ботинки, и при каждом следующем шаге их приходилось с силой вырывать наружу из обволакивающей жижи.
  Саня осмотрелся. Оказалось, здание стояло на широкой поляне. По краям поляны, из сгущающегося тумана, пришедшего на смену дождю, густо выступали деревья. С мокрых листьев на землю падали капли, если прислушаться, казалось, что дождь еще продолжается, так часто капала вода с листьев.
  Ну да, точно. Он узнавал это место. Именно в таком же точно месте находилась его старая школа. Но разве это была она?
  Краска почти полностью облупилась, лишь кое-где сохранялись ее желто-грязные пятна. Торцевая стена второго этажа правого крыла здания обвалилась. Теперь это серое здание больше напоминало руины средневекового замка. Окна с выбитыми стеклами, без рам, как бойницы, как пустые глазницы мертвеца смотрели на живых. В вышине, дополняя картину, летели серые облака, почти полностью лишенные влаги, иссякшие. Внутри здания по узким коридорам, между бетонных проемов блуждал ветер. Пустота, заключенная в искусственную оболочку. Саша почувствовал, как сжимается сердце, как воздух мечется в легких.
  Трудно поверить, что это была именно та старая школа, где Саша провел годы своего детства. Он еще раз оглянулся по сторонам - ничего. Только ощущение чьего-то присутствия рядом, как там, у реки.
  В проеме обвалившейся стены показался черный силуэт.
  -Что случилось? Ты что там стоишь? Поднимайся! - крикнул Андрей и помахал рукой. Потом еще три силуэта присоединились к первому, и все замахали Сане:
  -Поднимайся к нам, - доносились их голоса.
  Он стоял, не шелохнувшись, смотрел на серые, несуразно нагроможденные камни, фигуры наверху. Он внезапно для себя самого осознал, что больше не было ничего, чтобы связывало его и эти фигуры; что натянутая до предела нить лопнула еще там, на краю водопада; что было бы лучше ему упасть. От этого открытия стало страшно, как в кошмарном сне.
  Они, стоящие наверху, почему-то замолчали, уже не смотрели на него, не махали руками. Четыре фигуры в полуразрушенной стене замерли, как на картине; как будто они не были людьми, а являлись просто четырьмя скульптурами. Саше вспомнился старый сон: "Какой же ты, зверь?" - почему-то это волновало сейчас больше всего. Страх, словно легкий разряд тока, пробежал по спине от поясницы к затылку. Саня стоял абсолютно один, ботинки, как в цемент, провалились в грязь. Один из силуэтов вытянул руку вперед, указывая Саше на что-то за его спиной. Каким-то пугающе-неуместным был это жест. Саша повернулся.
  Сперва ничего, кроме густых и белых как вата хлопьев тумана он не видел. А через секунду туман стал принимать очертания, будто сбиваясь в единое целое и порождая живое существо. Подул сильный ветер и, упавшее на землю облако, унеслось дальше с холма вниз, оставив после себя лишь огромного черно-коричневого медведя, с осмысленным, как показалось Саше, взглядом, но в то же время полным беспощадной жестокости. Зверь на мгновение остановился, а затем стал медленно приближаться к Саше. С грозным безразличием медведь шагал вперед, все ближе и ближе подходя к парню. Каждое его движение оставляло на мокрой земле глубокие вмятины, казалось, они никогда не исчезнут с ее поверхности, как кратеры от упавших метеоритов на Луне.
  Саша впал в оцепенение, такое же, как овладело им тогда у водопада, когда занесенная рука Сергея вот-вот должна была нанести удар. Саня не шевелился, но все понимал ясно и четко.
  -Ты всегда был рядом... Ты здесь ради меня? - прошептал парень, медведь продолжал движение. - Или я здесь ради тебя...
  Парень поднял глаза вверх. Он смотрел, как быстро там наверху мчатся серовато-белые, похожие на дым, облака. Ощущал их холод, их безразличие к происходящему, их вечность. "Когда меня не станет, они все равно будут точно так же бежать вперед, не оглядываясь, не задумываясь ни о чем. Может именно поэтому они такие легкие, может, поэтому они умеют летать, потому что не обращают внимания... Когда меня не станет, так же будет шуметь ветер в кронах деревьев..." И откуда-то сверху, словно стекло, в этой натянутой, как струна, тишине, упал ее крик:
  -БЕГИ!!! - упал, ударился о землю и разлетелся затухающим звоном в ушах. - Беги-ги-ги-и-и-и, - повторило в пустоте эхо. Но Саша уже не слышал его. Зверю, несмотря на его размеры, хватило доли секунды, чтобы преодолеть несколько метров в прыжке и одним ударом отбросить все Сашины надежды, мечты, страхи в бесконечную тьму безмятежности.
  
  Все те, кто стоял сейчас в проеме полуразрушенной стены, на втором этаже, в беспомощном ужасе следили за тем, как зверь разрывал тело Саши на части. Их крики, камни, доски, летевшие вниз на медведя, не могли помешать происходящему внизу. Юля уже не смотрела на все это, она отошла в сторону, присела возле грязной бетонной стены и закрыла лицо руками. Сережа, заметив это, подошел к ней, присел рядом, обнял за плечи. Почувствовав его прикосновение, Юля заплакала в голос.
  -Ну успокойся, не плачь, - повторял Сергей.
  Она убрала руки от лица:
  -Он меня не простит, - сквозь слезы протянула она, повернувшись к Сергею.
  -За что не простит? - немного не понимая, о чем и о ком идет речь, переспросил тот.
  -За то, что я его там бросила, - последние слова казались стоном. Сережа встал, поднял ее и прижал к себе.
  -Мы все его там бросили, - сказал он, проводя рукой по ее черным крашеным волосам. - Теперь уж ничего не поделаешь.
  В кармане Сергея запищал сотовый.
  -О, смотри-ка, сеть нашел! - с грустной улыбкой констатировал он, глядя на ярко горящий дисплей.
  Спустя несколько минут медведь ушел, а они вчетвером еще сидели на втором этаже, никто не осмеливался предложить спуститься вниз, где лежали окровавленные останки.
  
  В институте в главном холле примерно на месяц повесили большую черно-белую фотографию Саши, перевязанную черной лентой. Под фотографией несколько строк о скорби и невосполнимой утрате, как обычно, как принято. На фотографии Саша, как часто в жизни улыбался, только глаза блестели странно, вовсе не радостью. Какая-то болезненная безысходность была заключена в их глубине. Проходя мимо, студенты, знавшие Сашу лишь искоса бросали взгляд в сторону портрета, словно стараясь не замечать. А те, кто не знали его... да и те, кто не знали - тоже.
  
  Оперативная группа, посланная для поимки и уничтожения медведя в тот же день, вернулась ни с чем, так же как и на следующий; и через неделю тоже зверя не удалось найти, он больше никогда не появлялся. Он будто испарился, исчез, растаял, как сон, в туманном воздухе и желто-красной листве уходящей осени.
  
  Юрий Кисляк январь 2006
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"