Мальчику было десять лет, и он очень любил игрушки.
Мальчик жил с мамой в красивом доме с лужайкой под окнами, в котором среди множества больших и маленьких комнат у него были целых две своих - спальня и детская. Спальня была как спальня - чистая и светлая, когда мальчик просыпался по утрам, прислуга тут же проветривала помещение, производила влажную уборку и тщательно застилала постель. Прислуга была старательная и незаметная...
А в детской жили игрушки.
Где жил папа мальчик не знал, да и не очень-то этим интересовался.
В школу, расположенную в двух кварталах от дома, мама всегда отвозила мальчика сама. Обнимая его на прощанье, она говорила быстрой скороговоркой: "Будь умницей мой хороший не балуйся что тебе купить?". И мальчик, стесняясь, крутился и вырывался, а вырвавшись, отвечал ей на бегу: "Машинку!" или: "Танк!" или ещё что-нибудь подобное...
Вечером, после школы, ужина и домашних заданий наступал, наконец, черёд новой игрушки. Обычно это и была какая-либо машинка или танк. Иногда - самолёт или вертолёт. Проще говоря - то, что ездит или летает, паля при этом изо всех мыслимых и немыслимых видов оружия. Вечером в детской начинались испытания на живучесть. Подопытная техника на полной скорости врезалась в стены, диван, стол и прочие предметы мебели, рушилась на пол с максимальных высот. А мама в это время тихонько наблюдала за мальчиком через полуоткрытую дверь, слегка улыбаясь... Мальчик не любил, когда ему мешали играть.
Техника быстро выходила из строя и заменялась всё более новой и сложной, простенькие маленькие машинки сменялись инерционными, заводными, потом на батарейках, с дистанционным или радиоуправлением, программируемыми. Старые сломанные игрушки мальчик выбрасывать не разрешал, а складывал их в специальные коробки, которых становилось всё больше и больше. Иногда он вытаскивал разбитые чуть ли не вдребезги самолётики и танчики, рассматривал, пробовал катать, потом снова прятал.
Были у него когда-нибудь плюшевые мишки с печальным взглядом, собаки породы с большими ушами, или нет - мальчик не помнил.
Когда мальчик болел, он оставался дома с мамой. Мама ходила на цыпочках, чтобы его не потревожить, даже если была в другом конце дома, сидела с мальчиком в обнимку, носила на его руках и кормила всякими вкусными вещами, а мальчик отталкивал её руки, кривился и делал вид, что ему очень плохо, болит голова, кашель никак не проходит, насморк совсем замучил... Мама тяжело вздыхала, садилась в машину и ехала покупать новую игрушку.
Почему-то в доме никогда не было никаких животных - ни собаки, ни кошки, ни попугая...
Правда, мальчик об этом даже не задумывался.
Выходные мальчик обычно проводил дома. Мама и сама никогда не любила ходить ни в гости, ни в парк, ни куда либо ещё, да ещё с часто болеющим, как она считала, ребёнком. Разве что, когда переехали в этот дом она иной раз выходила во двор и сидела под деревом на скамейке, а мальчик на другом конце этой же скамейки крутил в руках очередную машинку. Бегать мальчик не очень-то любил, да и мама не приветствовала это занятие, чреватое падениями, ушибами и ссадинами. Особенно после того, как когда-то давно, ещё изредка приходивший в дом папа пустил совсем маленького мальчика потопать босичком по травке и мальчик уколол ножку и заплакал, а мама кричала на папу...
И вообще, мама с мальчиком в гости ни к кому не ходили и сами гостей не приглашали. Маме было вполне достаточно общества мальчика.
А мальчику было вполне достаточно своих игрушек.
В день, когда мальчику исполнилось одиннадцать лет, мама, отправляя его в школу, обняла и по обыкновению спросила: "Будь умницей мой хороший не балуйся что тебе купить?", а потом подумала и добавила: "У тебя ведь сегодня день рождения!". И мальчик, как всегда стесняясь, вырывался и крикнул ей обернувшись на бегу: "Робота!"...
Мама вздохнула и поехала в магазин покупать робота.
Иногда её брали сомнения, не слишком ли она балует ребёнка, покупая ему столько игрушек? Но, подумав, каждый раз приходила к выводу, что это же ребёнок, тем более - растущий без отца. И ничего плохого не случится, если она время от времени порадует мальчика новой игрушкой. Тем более в день рождения - святое дело, он только раз в году... Последнее время мальчик стал очень замкнут, в школе практически ни с кем не общался и самое обидное - даже дома он предпочитал свои игрушки маминому обществу. Быть может, подарок как-то его порадует, развеселит, быть может, он почувствует благодарность к своей маме, улыбнётся, поцелует, поблагодарит...
Мама очень любила своего мальчика.
Гостей на день рождения не звали. Просто поужинали вдвоём, попили чай с тортом, а потом мама повела мальчика показывать подарок. Робот был размерами в половину среднего человеческого роста и слегка походил на средневекового рыцаря. Робот умел ходить и произносить несколько простых фраз. Чтобы он не натыкался на окружающие предметы к нему прилагался небольшой пульт дистанционного управления, с помощью которого можно было управлять его движением. Мальчик смотрел на робота, а мама - на мальчика.
Она потихоньку вышла из комнаты, осторожно прикрыла дверь, чтобы не мешать...
В течение вечера мама несколько раз подходила к детской, прислушивалась, не открывая дверь. Из-за двери слышались шаги робота, иногда какое-то бормотание. "Играет!" - думала мама, грустно улыбаясь. Ей было немного обидно, что мальчик даже не поблагодарил её, но она успокаивала себя: наверное, ему так понравился подарок, что он обо всём на свете забыл, наиграется - поблагодарит. Она устроилась в комнате напротив, оставила дверь приоткрытой, чтобы была видна детская, включила тихонько телевизор, и задремала...
Что-то толкнуло изнутри. Она проснулась, выключила звук у телевизора и прислушалась. Нет, кажется, всё по-прежнему - дверь в детскую закрыта, из-за неё слышатся шаги робота. Господи, да который же час? Два часа ночи! И он до сих пор играет с роботом? "На сколько же там хватает зарядки аккумулятора?" - подумалось почему-то...
Она встала, открыла дверь в детскую...
По кругу, вдоль стен, растопырив руки и широко раздвигая ноги, хмуро глядя исподлобья в пол и не обращая ни на что внимания, тяжёлой механической походкой ходил мальчик, время от времени резко произнося себе под нос что-то неразборчивое.
Мама, холодея, прислушалась:
-- Я! Робот! Я! Робот!
В углу комнаты валялась совсем недавно подаренная игрушка, глядя в потолок широко раскрытыми невидящими глазами...