И вновь монумент памяти, снова я всматриваюсь в имена погибших, пытаясь что-то увидеть среди наизусть выученных строчек иероглифов... Кинджи Хомото, Хьюга Саки, Нохара Рин... Что же я ищу? Что пытаюсь найти среди этих имен? Чего ожидаю? Может, что они даруют мне спокойствие в душе? Так я спокойна, настолько спокойна, что даже давний мертвец будет выглядеть на порядок живее и эмоциональнее. Ответы на вопросы? Их точно не стоит искать среди призраков прошлого, они ничего не поведают, да и не смогут. Душевное тепло? Уж это точно не сможет даровать хладный камень, с запечатленными на нем давно умершими людьми... Зрачок в беспорядке метался от столбца к столбцу, от иероглифа к иероглифу... Учиха Обито, Аки Терецу, Седзи Момо... Тяжелый вздох, небольшое облачко пара срывается с моих губ, и взгляд единственного видящего глаза устремляется к низко плывущим облакам, сквозь которые изредка проглядывают далекие светила. Сегодняшняя ночь выдалась на удивление прохладной. Мысли текли медленно и вяло, нехотя прокручиваясь в порядком забитой голове. Где же я ошиблась? Почему так все произошло? И самый главный вопрос: что теперь делать? По сути, осталось разобраться с одним древним ископаемым, что вполне может посягнуть на жизнь Лисенка, да убедиться, что ее действительно примут в семью, и можно быть свободной на все четыре стороны. Как я и говорила несколько лет назад Хокаге: меня тут держит только один-единственный человек. И за это время практически ничего не изменилось. Злюсь ли я за это... происшествие на Наруко? Как ни странно - сама не знаю. В этом есть немало и моей вины. Все это время я сбегала от Лисенка, забываясь в работе, учебе, тренировках и библиотеке Корня. Лишь сейчас, посидев и подумав, я поняла, что смерть Шисуи и побег Итачи слишком сильно по мне ударили. Не только Наруко игнорировала меня, дуясь по ей одной понятной причине, но и я боялась к ней приближаться, непонятно чего опасаясь. Может не желая таким образом втягивать ее в то дерьмо, в которое сама вляпалась, может еще из-за чего. Однако желания докапываться до истины нет совершенно. Просто... Просто так получилось... - Кабуто-сан, долго вы еще будете следить за мной? - спокойно произнесла я, не меняя своей позы и все также вчитываясь в надписи на монументе. - И все-то ты замечаешь, Намида, - покачал головой товарищ по профессии, спрыгивая с ветки дерева на краю поляны, однако не пытаясь подойти поближе. - Вы что-то хотели, Кабуто-сан? - при этом я начала усиленно гонять чакру по организму, напрягая свое восприятие. Что-то было на краю сознания и сенсорики, что меня напрягало, однако найти причину раздражения я не могла. - Да так, мимо прохаживал, да учуял знакомую чакру, - с ухмылкой произнес парень. Угу, почуял он. В четыре часа ночи, учитывая, что я специально частично покрыла свое тело тенью, чтобы не отсвечивать выпускаемой чакрой для обычных сенсоров. Он ну никак не мог "случайно" меня учуять. Да и узнала я кое-что новое насчет этого неприметного шиноби, что так прекрасно притворяется хорошим ирьенином и бездарным боевиком. - Хм, - я повернулась вполоборота к нему, предварительно закрыв свои глаза. - Пришли по указке сверху? - невинный вопрос и дернувшийся глаз у очкарика. - И когда ты это поняла? - не стал пытаться играть в игру "обмани меня" Якуши. - Давно, - не стала вдаваться в подробности. Ну правда, не признаваться же, что это мне посчастливилось набедокурить в библиотеке Корня. А там были не только секреты кланов и научная документация, но так же и архив отчетов. В котором я мельком видела парочку бумажек за авторством одного "юного дарования". Смешно звучит, если сравнивать наш биологический возраст. Все-таки я его на пять лет младше. Повисла тягучая пауза. Кабуто цепким взглядом рассматривал мое лицо, пытаясь увидеть что-то, я же пыталась определить источник раздражения. Но так и не придя к чему-либо конкретному решила пойти напропалую. - Выходите уже, кто бы вы ни были. Не очень приятно ощущать на себе взгляд вивисектора, не видя при этом самого палача. - Ку-ку-ку-ку, - раздался отовсюду странный смех. - Какая интересная малышка. Тут буквально из ствола дерева (Мокутон?), рядом с которым стоял Якуши, вылез... некто. Не знаю как еще назвать это существо. По крайней мере человеком я его точно уже не стала бы называть. Хотя шиноби сами по себе довольно сильно отличаются от обычных людей, да и вообще чакропользователи в целом, при этом я говорю не только про наличие чакры как таковой, но и про само строение организма, органы, ткани и внешний вид, но конкретно этот представитель категории "человек улучшенный" превзошел всех, кого я видела ранее. Дело в том, что его тело было просто испещрено дополнительными чакроканалами явно искусственного происхождения, некоторые органы были с дополнительными наростами, о предназначении которых я даже не подозревала, сердце вообще имело дублирующую систему кровеносных сосудов и было заключено в некий аналог перикарда, плюс отсутствующая диафрагма позволяла, как я поняла, перемещаться сердцу в определенных пределах внутри тела. Желудок представляет собой длинный "мешок" и переходил в довольно короткий кишечник, словно... словно у змеи... Вот тут-то мозаика и стала потихоньку складываться в понятную картину мира. Вылезший уже полностью из дерева (похоже все-таки Мокутон или его аналог) шиноби посмотрел на меня своим "жутким" взглядом, потом медленно облизнулся, увеличив свой язык на пару... тройку... десятков сантиметров. После чего так же медленно достал откуда-то из-за спины кунай и метнул его в мою сторону. Просто метнул, даже без усиления чакрой, даже не пытаясь сам бросок сделать более незаметным или быстрым. Не понимая смысла в данном действии, я банально перехватила железо двумя пальцами на подлете, чем явно заставила удивиться Кабуто и еще более заулыбаться маньячно растянутыми губами второго. Хм. И чего тут такого? Прислушалась к себе... А, ну да, очередной пафос, очередное давление Ки. Видимо они решили, что я должна быть пришибленна таким "ужасом". Вот только это забыли сказать моему организму, который чхать хотел на давящие ауры кого бы то ни было. - Не думала, что так скоро удостоюсь возможности познакомиться с еще одним из тройки легендарных саннинов, - повертев и спрятав кунай в печати на кисти (не пропадать же добру), произнесла я. - Ку-ку-ку, ты знаешь меня? - наклонил голову на бок Орочимару. - Трудно не догадаться, - спокойно пожимаю плечами, хотя внутри все чувства и нервы были взвинчены по максимуму. Змеиный саннин - не тот противник, которого я могла хотя бы оцарапать. Задавит и не заметит. Так что в случае чего мне требуется только попытаться избежать первой атаки и скользнуть в тень, а там уже ищи свищи ветер в поле. - Интересненько, - и вновь облизывается. Как ни странно, но подобное действие не вызывало во мне никаких чувств. Разве что легкий интерес по поводу того, как настолько длинный язык умещался внутри. Все-таки ирьенины - народ не из брезгливых. Когда приходится клепать больных на поле боя, вокруг тебя измочаленные трупы, а твой товарищ безуспешно пытается впихнуть свои внутренности из распоротого живота - тут уж не до брезгливости. Выжить бы, да людей вытащить за собой. Слава богу, что подобное было у меня всего-лишь один раз в жизни, да и то мы тогда с Шисуи уже подоспели к самой развязке, где оставалось только спасти тех, кого еще можно было спасти, и унести тела тех, кого спасти было уже нельзя. - Чем же моя скромная персона могла привлечь внимание столь знаменитой личности, Орочимару-сан? - Решил лично познакомиться с очередным юным гением, о котором уже столько наслышан. Все-таки не каждый день рождается настолько одаренное дитя, - с улыбочкой маньяка произнес он. Интересно, он это по собственной инициативе или тоже по указке сверху? Хм. - Что же, давайте познакомимся...
POV. Минато Намикадзе. Минато хмуро рассматривал сидящую перед собой особу. Назвать по другому эту куноичи у него просто не поворачивался язык. Вот как? Как она в который уже раз умудряется влипнуть в очередное происшествие? В который уже раз это происшествие выходит за рамки нормальной логики. И в который уже раз его голова плавится от попытки продумать дальнейшие последствия. - Поправь меня, если я ошибаюсь. Ты просишь разрешения отправить тебя на трехгодичное обучение к одному из легендарных санинов, кроме всего прочего еще и являющегося нукенином S-ранга, за голову которого назначена награда в сорок миллионов рё? В ответ лишь спокойный кивок головы. Намикадзе почему-то очень сильно сейчас захотелось переложить одного человека (не будем указывать пальцем кого именно) через колено и хорошенько отдубасить по мягкому месту. Провести, так сказать, воспитательный процесс в полном и наиболее доступном варианте. Благо опыт данного метода уже имелся. И лишь понимание того, что, несмотря на юный возраст, перед ним сидит отнюдь не ребенок, а убийца с кое-каким стажем, останавливал его от подобного поступка. Хотя в последнем он уже не был так уверен. Все-таки ни один разумный взрослый не будет с таким упорством лезть в глотку к шинигами. "Может отдать ее Яманака? Пусть проверит мозги. Все-таки происшествие с Учихами, кажется, слишком сильно на ней отразилось", - другого объяснения Четвертый просто не видел. - Ты сама хоть понимаешь абсурдность данной просьбы? Это равносильно изгнанию тебя из Конохи. Тебя не то что к джинчурики, даже в саму деревню не пустят, - хоть Минато и говорил довольно спокойно, но возникало ощущение, что его голос звенел, а взгляд пытался прожечь дырку в подчиненной. - Не вижу ничего абсурдного, - безапелляционно заявила Кори. А Намикадзе уже готов был биться головой об стенку. Полчаса, ПОЛЧАСА они ведут этот бессмысленный диалог, в котором одна из сторон с твердой уверенностью пытается доказать ошибочность выбранного пути, а вторая с детской непосредственностью не хочет этого понимать. И ведь просто так не прикажешь... - Хочешь окончательно разрушить свое и так шаткое положение? - Оно меня не сильно волнует. Если так радеете за меня, то просто обозначьте это как миссию по шпионажу. - И получу тогда в Конохе вторую Анко Митараши. Ты хоть представляешь как ей тяжело стало жить, после предательства своего учителя? - Как я говорила, меня не сильно волнует отношение окружающих, - абсолютно безэмоционально произнесла эта... эта... В общем - эта. Как же порой его раздражало то неизменное выражение лица Кори, с которым она практически не расставалась. Кто-то бы сказал, что этому наоборот надо радоваться, идеальный исполнитель ведь! Однако Минато только устало вздыхал, пока никто не видит. Да, он был правителем селения профессиональных шиноби, где умение убивать было привычным и отработанным ремеслом, а в некоторых случаях даже приравнивалось к искусству. Но, несмотря на довольно приличный опыт подковерных игр, ведения диверсионных войн и вообще умения отправлять на смерть людей, он все еще не растерял юношеских взглядов и веры в лучшее. Минато действительно верил в Волю Огня, и пытался следовать заветам Первого. Немного глупое стремление для главы Деревни, но именно они и помогли ему выбиться в элиту шиноби, а затем и стать Хокаге. Это его путь ниндзя. Именно поэтому ему было трудно разговаривать с этой девчонкой, которая, в том числе и по его вине, сейчас, вместо того, чтобы заниматься всякой фигней, гулять с подружками да гоняться за парнями, идет на непонятный и безрассудный риск. "Хотя риск-то понятный - сила и знания, она вновь гонится за силой и знаниями" - подумал Четвертый. Аналитики АНБУ давно уже просчитали Намиду. Характер, увлечения, привязанности. Все-таки приглашать в столь серьезную контору настолько молодую куноичи и при этом не приглядывать за ней и не следить за ее состоянием - верх идиотизма. Им нужен адекватный и деятельный шиноби, а не съехавшая с катушек девчонка. Так вот. Просчитать-то ее просчитали, да только выводы, с которыми потом ознакомился Минато, не сильно порадовали: ее совершенно не волновали окружающие. Нет, она с ними общалась, но это общение сводилось лишь к обмену информацией, не более. Только трое человек были допущены в "ближний круг". Один из которых мертв, второй сбежал из деревни, а третья отвергла. А ведь Намикадзе прекрасно помнил слова, которые были произнесены в этом самом кабинете несколько лет назад... Еще одна черта его подчиненной - стремление к саморазвитию. Знания и сила. Кори все свое время тратит на тренировки и учебу, почти без отдыха. Подобное стремление даже можно было назвать зависимостью или одержимостью. Вот только раньше оно было направлено на оберегание и защиту ее подопечной. Сейчас же, когда предохранитель в виде Наруко отпал, Минато опасался возможных последствий. И последствия не заставили себя ждать: Уже через двое суток, после инцидента с вылезшей раньше времени (хотя Узумаки утверждали, что печать выдержит не меньше пятнадцати лет) чакрой девятихвостого, Лиса пришла к нему с просьбой об обучении у змеиного санина. Как?! Как вообще она умудрилась на него наткнуться?! Это, пожалуй, был один из самых неожиданных и опасных поворотов. Ведь эти двое, если присмотреться, имели довольно много общего. Еще более заставляло понервничать появление Орочимару в Конохе. Где это видано, чтобы нукенин S-класса спокойно разгуливал в центре селения?! Похоже его АНБУ проштрафились по полной: не заметить присутствие подобного человека. Да и сама выгода Белого Змея от появления ученицы непонятна. Не стал бы он лезть сюда ради одного ребенка, пусть этот ребенок и гений. Должно быть что-то еще... - Пока можешь быть свободна, - наконец выдал Четвертый после мозгового штурма, - решение получишь завтра. Намида спокойно поднялась, сделав глубокий поклон - знак уважения, и вышла из кабинета. А Минато откинулся на спинку кресла и устало потер переносицу. "Нару... кхм, дочь, ты даже не представляешь, какую свинью подложила своей подруге", - мысленно обратился он к своему вновь приобретенному ребенку. Ведь если он запретит ей уйти, то велика вероятность, что Коноха получит еще одного нукенина, причем как бы не пострашнее самого Змея через пять-шесть лет. Если разрешит - то слишком все неопределенно и непредсказуемо, да и цели самого Орочимару неясны. А об устранении даже не стоит и думать - он не Данзо, чтобы решать дела столь радикальным способом. Тем более поводов к такому выходу из ситуации Кори пока еще не давала. Вот и получается патовая ситуация: отпустит - плохо, не отпустит - еще хуже. А чем задержать Кори в деревне глава деревни не представлял. Ибо ничего нового ей он дать не может. Подтянуть старые навыки - да, а вот остальное... Минато вновь устало потер переносицу. Учихи, Данзо, Орочимару... как же жаль, что Каге одной из великих деревень не может позволить себе отпуск. End POV.
После общения с Четвертым я отправилась к лицам Каге, если быть точнее, то мной давно было облюбовано местечко на голове Тобирамы Сенджу. Все-таки кумир как-никак. Да и вид на селение оттуда открывается просто чудесный. Притом людей там практически не бывает. Не знаю почему, то ли из-за того, что рядом база АНБУ, то ли из-за того, что кроме убежищ ничего примечательного не найдешь, но как бы то ни было, а встретить кого-то на монументах правителей деревни было довольно сложно. Мне же требовалось кое-что обдумать и сделать. Слежки за собой я не боялась. Незаметно за мной подглядывать не смогут, хоть и есть некоторые способы обмануть даже мою сенсорику (Орочимару тому очень явный пример), но уж пристальное внимание я ощутить всяко сумею... избежать, впрочем, тоже. Итак, вопрос номер один: что делать с Наруко? Просто так оставлять ее на попечение АНБУ, пусть это АНБУ и усилилось в три раза решением Хокаге, я не могу. Да, Четвертый - ее отец и не позволит что-либо случиться с дочуркой. Но и особых мер принимать в данном отношении не будет до устранения Данзо и Корня. Усиление охраны не в счет: это вполне логичный поступок, учитывая будущий передел власти. В данной обстановке "стратегическое оружие деревни" не должно пострадать. Все-таки Намикадзе, помимо того, что он - родитель, еще и глава селения, что, опять же, накладывает определенные ограничения. А мне требуется кровно заинтересованный в безопасности Наруко в мое отсутствие человек. И такой на примете имеется. Даже план по его введению в ситуацию давно обдуман. Только делать это надо уже после того, как мне дадут разрешение покинуть Коноху... Или не дадут, но это был бы не очень хороший вариант. Ибо тогда все довольно резко усложнится. Надеюсь Хокаге это тоже понимает. Да и предложение учиться у такого человека, как Орочимару, дорого стоит. Пусть он и является нукенином. И нет, этому змею я не верю ни на грош. Все-таки он слишком практичен и зациклен на своих собственных целях и нуждах. Он и ученичество-то предложил не по доброте душевной, а потому, что я ему полезна. И пока буду оставаться полезной - буду оставаться цела. Так что первой задачей при уходе из Конохи будет доказать Орочимару, что со мной гораздо приятнее и полезнее иметь дело в виде ученицы и помощницы, нежели подопытного кролика. Пусть он и увлекающаяся, судя по ходу проводимых им опытов, натура, но логики и здравого смысла при этом не лишен. Короче, это все дела хоть и ближайшего, но все-таки будущего. Пока стоит дождаться ответа от начальства, а там посмотрим. Сейчас же лучше от всего отвлечься хоть на пару часов. Кто-то скажет, что это странно. Все-таки я должна грызться из-за слов Наруко и накручивать себя сверх меры, но... Хм, даже не знаю. За последние два дня я обдумала много всякого и, наверное, просто-напросто уже перегорела. Со временем этот эффект конечно же ослабнет, если вообще не сойдет на нет, но сейчас мне он даже полезен. Ибо не позволяет скатиться в бесполезную и бессмысленную депрессию. Как-то так. Ну а пока... пока стоит завершить незавершенные дела.
POV. Кушина Узумаки. Кушина неспешно шла вдоль главной улицы Конохи, рассматривая пестрые лавочки торговцев и собирающийся вокруг них люд. Где-то встречались знакомые лица, и тогда она дружелюбно здоровалась с ними. Где-то узнавали ее и приветливо улыбались, получая такую же улыбку в ответ. Все-таки жена Йондайме Хокаге - видная и довольно известная личность. Не узнать которую в лицо могли разве что заезжие купцы из других стран, да и то не все. Но скорлупа внешнего благополучия была лишь маской, иллюзией, под которой скрывалось нетерпение, напряжение и даже некоторая доля неуверенности. Что, наверное, изрядно бы удивило любого, кто был хорошо знаком с этой женщиной. Она и неуверенность - это настолько же несовместимые вещи, как день и ночь. Должно было произойти что-то поистине невероятное, чтобы выбить из колеи знаменитую Кровавую Хабанеро. И такое действительно произошло. Сначала вечером поздно с работы вернулся Минато. Это было хоть и не частое, но и не такое уж редкое явление. Все-таки глава деревни. Однако настроение у него было слишком уж напряженное. Весь вечер он ходил немногословным и мрачнее тучи. А на любые расспросы только отнекивался. Будь Кушина помоложе лет на пять, точно бы закатила мужу жуткую истерику и заставила силой поделится всеми его проблемами. А после настучала бы по голове, чтоб не вздумал от своей жены больше скрывать подобное! Они же все-таки семья, а в семье все решается сообща, тебане! Именно такие заветы передала ей Мито-ба-сан. Однако с возрастом приходит не только опыт, но также мудрость и понимание. Кушина понимала, что ее муж и так довольно сильно выматывается на работе, чтобы еще и дома вместо отдыха получать нервотрепку. Нет, конечно подобное стоит время от времени устраивать! В профилактических целях, так сказать. Но вчера был точно не тот случай. Поэтому она, как хорошая жена, весь вечер просто была рядом, даря тепло и моральную поддержку. Тем более, будь там что-то действительно серьезное, что могло касаться безопасности их семьи, Минато бы сообщил. А раз не говорит, то либо ей этого знать не стоит, либо пока еще рано. И Кушина доверяла своему мужу, ибо в семье без доверия никуда. На следующий же день, когда Минато на пару с Фугаку с утра пораньше ускакали в Администрацию, а Наруто с Ами отправились в Академию, Узумаки обнаружила в большой комнате в центре стола записку. И вроде бы обычная записка, да вот только она отлично помнила, что ее до этого там не было. Сначала она было подумала на детей. Мол, забыли. Однако отчетливо видимое ее имя на конверте заставило зазвенеть какой-то звоночек внутри души. Словно ожидание чего-то серьезного. К сожалению, она не обратила на этот звоночек сначала должного внимания. А зря... И вот теперь красноволосая женщина шла на встречу к некто, кто мог пролить свет на детали прошлого. Казалось бы, обычные слова: "Десять лет назад. Кьюби. Ребенок. Бомба Биджу... 12.00. Северный сквер, около старого дуба. Не опоздай." Кто-то бы посчитал это розыгрышем или глупостью, но только не Кушина. Ибо именно эти несколько столбцов иероглифов заставили вновь напомнить о себе старые раны, а звоночки внутри души не просто зазвенеть, а разверзнуться противной, бьющей по мозгам трелью. Особенно последнее "Не опоздай". Мог бы подумать составитель этого послания, что именно это "Не опоздай" было для Узумаки как хлесткая пощечина и насмешка из прошлого. Ибо десять лет назад она уже опоздала. Опоздала, когда ее демона вытаскивали из печати, опоздала, когда увидела формирующуюся биджудаму и поняла, куда именно была направленна эта страшная техника, так, что волосы на затылке встали дыбом. Не успела, не была достаточно быстрой, за что и расплатилась жизнью ее первого дитя. Ведь она могла успеть, совсем чуть-чуть, чтобы сформировать цепи чакры и оградить барьером разъяренного демона. Пусть химе была сильно ослаблена, пусть у нее было мало сил, но их бы хватило. Хотя бы на один раз. Пусть ценой жизни, но она должна была успеть... И сейчас... Нет, сейчас она не может опоздать. Выйдя к северному скверу, который по сути являлся неким аналогом парковой зоны, в котором любили отдыхать молодые люди, а также гулять родители с детьми, Кушина стала рассматривать окружающих, неспешно шагая в сторону старого дуба. Она прекрасно знала это дерево, ведь считалось, что именно с него Хоширама Сенджу и начал строительство Конохи. Однако женщина знала, что это не так. Просто совпало, что именно данное дерево оказалось центром деревни, равноудаленном от стен селения. И это смог заметить какой-то энтузиаст с развитым воображением. Ведь обычные люди так любят придумывать различные байки и истории. Шиноби на подобное смотрят с легкой иронией. Все-таки подобные присказки вполне безобидны, пусть и не являются в большинстве своем правдой. Уже подходя к этому не очень высокому, относительно других деревьев, но более старому раскидистому дубу, Кушина вновь и вновь пыталась просканировать окружающее пространство на наличие засады, но ничего не находила. То ли этой засады не было, то ли она была осуществлена на очень высоком уровне. Почему же тогда она отправилась на встречу? Потому что условия встречи были слишком неудобны для тех, кто решил бы устроить ловушку на нее. В начале дня, среди толп народа, а в этом месте гуляло довольно много людей, среди которых немало шиноби, да еще и в центре селения... Разве что самоубийцы какие-нибудь и могли на подобное решиться. Почему же тогда она ищет засаду? Ну, так мониторинг окружающего - профессиональная болезнь любого опытного шиноби, являющаяся залогом выживания в их неспокойном мире. Тут уж ничего не поделаешь. Однако на месте встречи ее ожидал тот человек, на которого она бы подумала в последнюю очередь. По крайней мере, никого другого под старым дубом видно не было. А десятилетняя девочка, лежавшая под лиственной кроной, дающей хорошую тень от жаркого солнца, ну никак не походила на возможного информатора. "И что она тут делает?" - мелькнула мысль в голове Узумаки, увидевшей девочку издалека. - "Спит?" - чуть удивленно заметила она, подойдя ближе. И правда, тихое сопение и расслабленное лицо явно указывали, что Намида пребывала в стране Морфея и навряд ли могла помочь Кушине в разрешении мучивших ее вопросов. Сама же Хабанеро, находящаяся в безызвестности - кого ей стоит ожидать, да и вообще стоит ли (все-таки она не отбрасывала варианта и с банальным обманом или розыгрышем, хоть они и были маловероятны), просто уселась рядом, все также продолжая мониторить окружение, и стала ждать. Ибо до назначенного времени оставалось еще порядка двадцати минут. Однако последующие минуты не принесли ей абсолютно ничего нового. Все также прохаживались то тут, то там молодые парочки и семьи. Щебетали птицы, грели землю солнечные лучи да шелестела густая листва. И Кушина сама не заметила, как постепенно успокоилась и привела бегающие мысли в порядок. Похоже не зря она пришла столь рано: запасенное время позволило успокоить эмоции и включить трезвую голову. Теперь она была готова, насколько это возможно, к встрече. Тут под боком началось какое-то шевеление, на поверку оказавшееся проснувшейся Кори. Девочка встала с травы, чуть потянувшись и заразительно зевнув, при этом выглядя по детски потешно, после чего провела ладонью по лицу, словно прогоняя всю сонливость и усталость. И действительно, тут же ее лицо словно по волшебству преобразилось, застыв восковой маской. От детской потешности не осталось и следа. Когда же девочка повернула свою голову в сторону жены Хокаге, та даже вздрогнула. Слишком резкой была разница между сонным личиком ребенка и этим изваянием, не проявляющим и грамма эмоций. - Хм, вы все же пришли Кушина-сан, - произнесла Кори. - Хорошо, идите за мной, - и развернулась, уже собираясь уходить. - Постой, значит это ты... - начала было Узумаки, немного сбитая столь быстрой сменой обстановки, но была перебита. - Не здесь, Кушина-сан. Слишком много посторонних ушей, - продолжая движение, сказала девочка. - И да, письмо - это моя личная инициатива, - чуть погодя дополнила она. А жене Хокаге осталось лишь молча последовать за нежданным информатором, ибо весь ее вид говорил, что в этом месте она не произнесет больше ни слова. Так, молча пройдя по главной улице и срезав путь через несколько переулков, они наконец выбрались к Госпиталю Конохи, что стало небольшой неожиданностью для Узумаки: она совершенно не понимала, что здесь могла забыть ее провожатая. Дальнейший же путь не сильно запомнился. Они спустились на подземный этаж больницы, куда допускались только ирьенины от В-ранга и выше, и, немного пропетляв по коридорам, зашли в помещение с табличкой на входной двери, которая уведомляла, что данное помещение является "Седьмой закрытой лабораторией с особым допуском". Уже находясь внутри, Намида активировала спрятанные в стенах фуин-печати, тем самым отрезав данное помещение от остального мира, все-таки для подобных помещений главным критерием является изолированность, чтобы в случае неудачного эксперимента не могли пострадать окружающие. - Итак? - сложила руки на груди Хабанеро, предлагая Кори первой начать разговор. Но та, все также не говоря ни слова подошла к шкафам справа от двери, открыла один из них, и, порывшись в его внутренностях, извлекла на свет какую-то папку, которую и передала ожидающей ее Кушине. Та вопросительно уставилась на девочку. - Прочитайте, - последовал лаконичный ответ. "Так. Хм, генная проверка?" - быстрый взгляд поверх страниц, однако Намида все также невозмутимо стояла на месте, ожидая когда она закончит. - "Так-так, белки... гемоглобин... эритроциты... очередная медицинская терминология... Ага, генная корректировка внешности? Зачем? Хм, изменен внешний волосяной покров... совпадение генных аллелей... гомологичные хромосомы... Кровное родство - вероятность 96%... Что?!" Кушина тут же начала перелистывать страницу за страницей, пытаясь найти имя того, чьи образцы крови были взяты для этой проверки, однако во всех графах объекта было пусто. Лишь в самом конце стояла подпись и печать Хокаге, означающие, что именно по его инициативе была проведена процедура, и что он с ее результатами ознакомлен. - Кто?! - как-то хрипло прозвучал голос. - Чьи это данные?! - она сурово посмотрела на стоящую перед ней Кори, при этом неосознанно начав давить ее своей Ки. Однако та вновь осталась совершенно невозмутимой, даже, казалось, не заметив того давления, что вылила на нее Узумаки. - Той, кого вы считали мертвой на протяжении последних десяти лет... End POV.
Так, свитки собраны, кунаи, сюрикены и сенбоны разложены по печатям. Небольшой запасец сухпайка со складов АНБУ на пару дней в рюкзаке, там же сменная одежда и несколько вещей первой необходимости, в том числе небольшая аптечка. Большой свиток с оставшейся частью библиотеки Корня тоже за спиной, расположенный под рюкзаком. Кто-то скажет: "А не много ли вещей?" На что я отвечу, что для этого есть запечатывающие свитки. Фактически мой рюкзак состоит наполовину из этих самых свитков, на которые я потратила немалую сумму, оставшуюся на моем счету. Там сейчас остались только гроши. Да, на столь опасную авантюру все-таки дали зеленый свет. Правда перед этим почти пять часов ездили по мозгам. Первую половину данного времени меня еще пытались отговорить, однако надежды начальства были порушены моим полным игнорированием. До сих пор удивляюсь, что мою тушку не прибили же на месте. Хотя я прекрасно рассматривала такую возможность. Все-таки меня могли просто ликвидировать и не искать на голову лишних проблем. Однако неожиданно выдали полный карт-бланш. Это я про вторую половину времени: так как в невозможности остановить движение его следует возглавить. Вот мне и втюхивали: что, как, где и кто. Хотели было целый курс работы под прикрытием провести, но у меня не было никакого желания задерживаться тут еще хоть сколько-то. Поэтому ограничились коротким инструктажем. И да, когда я говорила про "пытались", я имела в виду Хокаге, Фугаку и Шикаку. И если первый вроде как смирился, третий просто молча прорабатывал ситуацию и возможные последствия, то вот Фугаку отжигал. Причем неизвестно было, за что он больше волновался: за мою тушку или за мою тушку, которая имеет Мангекье. С одной стороны его можно понять. Об интересе Орочимару к красным глазкам было прекрасно известно. И тут такой подарок на блюдечке с золотой каемочкой в виде меня идет ему прямо в руки, причем добровольно. Однако пыл данного Учихи был погашен всего лишь одним предложением с моей стороны: уничтожить шаринган, если Фугаку так за него опасается. В этот момент на меня посмотрели как на психически больную. Да я и сама понимала бредовость данной идеи. Но и сказано это было лишь для того, чтобы убедить главу клана, что я намерена даже ценой потери единственного для меня видящего глаза отправиться на обучение к змею. Сработало. Ибо к данной проблеме Фугаку-сан больше не возвращался. Меня же подобное его поведение привело к одной интересной мысли: почему он не потребовал тогда времени, чтобы подыскать вместо меня другого носителя? Вот ни за что не поверю, что они не пытались на всякий случай найти возможную замену. Значит, либо таких людей подобрать очень сложно, что говорит о довольно больших ограничениях на использование Мангекье, либо Учихи и сами не знают, как искать подобного шиноби. Возможно даже, что мой случай является первым в своем роде прецедентом. Не в смысле шарингана вообще, а в смысле его заключительной формы. Но это так, мысли вслух. Для остальных же, что в Академии, что просто знакомых, коих, к слову, совсем немного, я, как и еще несколько перспективных бесклановых, отправляюсь на обучение по специальной программе АНБУ. И да, такая программа действительно существует, просто до этого она была в разработке. Ее собирались запустить только через пару месяцев, но тут так уж совпало, что и программу надо запускать, и мне прикрытие придумать. Подвернулось в общем. Что за программа? О, все очень просто. При поступлении в АНБУ первые полгода обязательно к каждому новичку прикрепляется один из опытных старожилов, так сказать. Типичная стажировка, которую проходила и я, только у меня она была растянута на целый год, плюс предварительная подготовка в течение года у Итачи, Шисуи и Какаши. Так вот, видя насколько оказался эффективен для меня год подготовки у трех наставников, Хокаге вместе с советниками и главами кланов решили попробовать повторить данный опыт, только в более растянутой форме. Основными претендентами были опять же бесклановые, ибо клановым и так дают достаточную подготовку. А вот остальным, в особенности сиротам, просто-напросто негде, кроме как в Академии, обучаться нужным навыкам. Да и то там преподают хоть и хороший, но базис. И если выгода Хокаге и советников тут очевидна: первый сам сирота, вырвавшийся в элиту только за счет своей гениальности и легендарного учителя, вторым требуется сильная деревня, а для этого нужны сильные шиноби, то вот почему за эту идею схватились кланы не столь понятно. Хотя это как посмотреть. Дело в том, что кланы начали понемногу вырождаться. Пусть многие втихую и пошептывают, что это политика третьего и советников по ослаблению кланов привела к такому итогу, но я, как одна из медиков, кто имеет полный доступ к картотеке и исследованиям Госпиталя, авторитетно заявляю: это вполне закономерное явление, которое и без политики предыдущего Хокаге привело бы кланы к тому, что есть сейчас. Пусть и на пару десятилетий позже. Дело в том, что кланы очень уж болезненно относятся к попаданию своих секретов в третьи руки. На фоне массового шпионажа всех за всеми это привело к тому, что подозрительность к людям не из своего клана сильно увеличилась во время разрозненных войн, и даже объединение в скрытые деревни не слишком-то помогло. Подозрение хоть и ослабло, но никуда не делось. Поэтому принятие в клан посторонних было очень редкой процедурой до недавнего времени. И то эти "принятия" носили по большей части характер выгоды от получения сильного бойца, а не вливания свежей крови. В основном же браки заключались только внутри кланов. Как итог - вырождение. И если до третьей мировой войны шиноби это было не так заметно, ибо кланы имели достаточную численность, даже почти вымершие сейчас Курама насчитывали порядка сорока семей, то после нее вопрос "новой крови" встал очень остро. И казалось бы, подбери ты себе генетически подходящих бесклановых, да наделай детишек. Ан-н-н нет! Несмотря на критическое положение, даже слабые кланы не хотели просто так вводить непонятно кого. Так как лишь генная сходимость не являлась достаточным критерием для выбора, хоть и была одним из важнейших. Тут же получается как: берутся подающие надежду бесклановые, их обучают наставники из элиты АНБУ, которая в основном состоит из тех же клановых, при этом не выдавая никаких клановых секретов, но при этом уча расширенному курсу. Смотрятся навыки, характер, стремления, наклонности. Все взвешивается и проверяется. И на выходе, теоретически, мы будем иметь вполне себе развитых и обученных шиноби, что уже не являются тупым мясом и бойцами второго сорта. Более того, большинство из них к концу обучения будут уже на заметке многих кланов, и, если они пройдут полевую школу и выживут, то им будет, считай, обеспечена путевка в клан. Идеальная схема... теоретически, опять же. А как получится все в дальнейшем - посмотрим, увидим. За этими посторонними мыслями я и не заметила, как успела прибраться в квартире и навести последний марафет. После чего встала как вкопанная посередине комнаты, не зная, что делать дальше. Знаете, вот бывает такое, что вроде как крутишься-крутишься, делаешь-делаешь, а потом р-р-раз... и понимаешь: вот она - точка не-возврата. Последние три дня я готовилась к этому, доделывала все, что можно было доделать, распрощалась со всеми, с кем можно было распрощаться. И только сейчас осознала, стоит выйти из квартиры, сделать шаг за порог, и начнется новый виток моей жизни. А вот что он принесет - неизвестно. Неизвестность порождает страх, а страх дает неуверенность. Вот я и стояла сейчас в своей квартирке, что служила мне домом последние четыре года. Стояла и пребывала в сомнениях. Стоит ли вообще так рисковать? Стоит ли покидать Коноху? Зачем я вообще все это делаю? К чему стремлюсь? Вопросы, вопросы, одни вопросы, что не имеют ответов, а лишь порождают новые сомнения. Поэтому небольшим усилием воли я вновь загнала себя в то состояние, когда все чувства и эмоции покрывались коркой льда, позволяя унять так не кстати разошедшуюся буйную голову. Единственное, наверное, что меня терзает, так это правильно ли я поступаю, оставляя Лисенка одну? Нет, не одну. У нее есть настоящая семья, а не мой суррогат. Я уже попыталась дать ей домашнее тепло, и, как видно, это ничем хорошим не закончилось. Так что нам просто надо идти каждой своей дорогой. Наверное. Хотя с моей стороны это теперь действительно выглядит как бегство и предательство. Ту работу, с которой не смогла справиться, я просто скидываю на плечи других, а сама умываю руки. Но... не знаю... Если честно, мне просто страшно вновь посмотреть в глаза Наруко и увидеть там ненависть и презрение. По крайней мере себе я могу признаться в своих страхах. Да и если приглядеться, моя зависимость от подруги выглядела как-то странно. Видимо в ней я нашла свой якорь и островок спокойствия в новом мире, что позволил мне адаптироваться и привыкнуть к изменившимся условиям. Странная привязанность, но никак по-другому объяснить такое отношение ко всему этому я не могу. А теперь... Теперь осталось только сделать шаг... Словно почувствовав мое настроение, хотя возможно так оно и было, из складок одежды вылезла маленькая антрацитово-черная змеиная головка с парой бусинок рубиновых глаз, которые уставились на меня с немым вопросом и ожиданием. Я двинула своей рукой, на которую тут же взобралась змейка, и поднесла ее к лицу, всматриваясь в своего неожиданного товарища. Хотя и получила его только несколько часов назад. - У нас ведь все получится, Куро? - на мои слова она только чуть наклонила головку на бок, словно говоря: "Ты вообще о чем, хозяйка?" После чего залезла через воротник мне под рубашку и обвилась вокруг шеи, положив голову на плечо. Кто бы мог подумать, что из того самого яичка в свитке Орочимару появится такая замечательная змейка. Действительно? Учитывая, что он имеет контракт со змеями, занимался физиологией змей, и наверняка пытался вывести какие-то новые их виды? Было бы глупо ожидать чего-либо другого. Но меня действительно удивило то, что для "рождения" Куро мне понадобился почти весь мой резерв чакры, который без остатка впитался в яйцо. Не знаю как рождаются контрактные животные, и чем они вообще отличаются физиологически от обычных. Но это немного странно. Еще страннее то, что она переняла таким образом у меня и некоторые способности. А именно - родство с тенями. Эта прохвостка прекрасно умеет скрываться в темных местах, так, что я без нашей духовной связи фиг ее найду, да еще, как оказалось, может спокойно залезать в мою тень и, как я подозреваю, пользоваться теневыми тропами. Про нашу связь, по которой мы можем легко ощущать друг друга, вообще молчу. Я о таком даже не слышала и не читала. Причем эта связь постоянна и ее невозможно никак заглушить. Не знаю почему. Да и не было особо времени все это досконально проверить. На мои вновь ускакавшие мысли Куро в очередной раз вылезла из-под рубашки и уставилась на мое лицо с ожиданием. Вот ведь, и не скажешь, что она только несколько часов назад родилась. Довольно умная уже. Может тоже от меня передалось? - Ладно-ладно, пойдем уже, - не стала я томить своего зверя и сделала наконец последний шаг... По чистой и полупустой квартирке разлетелся щелчок закрывшейся двери.
В тоже время. Палата N46. Госпиталь Конохи.
Просторная и чистая палата легонько обдувалась теплым ветерком из приоткрытого окна. Дневное солнце сегодня было очень ярким, из-за чего в палате практически отсутствовали тени. Шелест листвы же придавал этой картине ощущение уюта и спокойствия. К сожалению это касалось только самой палаты, а не ее обитательницы. На больничной койке лежала десятилетняя девочка с необычными полосками на щеках, по три с каждой стороны, и в задумчивости теребила в руках локон собственных волос. Посторонний бы сказал, что вполне нормально делать что-нибудь руками в задумчивости: кто-то при напряженных думах отбивает пальцами незамысловатые ритмы, кто-то крутит в пальцах небольшие предметы, а кто-то, как в нашем случае, теребит кончики волос. Да только задумчивость обитательницы палаты была направленна на сами волосы, а никак не на отвлеченные мысленные темы. Она с интересом рассматривала длинные пряди, отливающие насыщенным алым, словно цвет заходящего солнца, и силилась что-то для себя понять и принять. Однако не исчезающая из ее глаз задумчивость явно указывала, что с этим у данной юной леди были проблемы. Оно и было понятно: когда ты десять лет живешь с серыми, невзрачными и довольно непослушными волосами, а потом, проснувшись, вдруг обнаруживаешь, что они на самом деле у тебя цвета спелого помидора, причем яркого и насыщенного, да к тому же очень мягкие и шелковистые на ощупь. Начинаешь подозревать на себе воздействие какого-то очень сильного и мощного гендзюцу. Пусть обитательница палаты почти ничего и не знала о данном направлении искусства шиноби. Однако неожиданно сменившие цвет волосы были далеко не самой главной проблемой, мучившей девочку. Больше всего она пыталась осознать произошедшее недавно. Пыталась... и не могла. Каждый раз, возвращаясь к обуревавшим ее тогда эмоциям, она искала истоки, причины своего поведения. Почему она так поступила? Почему произнесла те роковые слова? Из-за чего? Однако мысли упорно сползали с выбранного направления, пытаясь перейти порой на совершенно абсурдные вещи. Да и что можно ожидать от десятилетнего ребенка с играющим в одном месте шилом, к тому же не приученного к столь долгой мыслительной деятельности и концентрации. Однако для самой девочки это было важно. Она сама до конца не понимала зачем, но интуиция назойливо нашептывала. Потому она и пыталась повторить в голове события произошедшего, найти причины. Пыталась... и не могла. Единственным, пожалуй, к чему она смогла прийти, так это то, что следует попросить прощения за свои слова перед тем человеком, которого она оскорбила. Ибо он ей был действительно дорог, а она... Ей было самой стыдно за подобное. Тот, кто сделал ей столько всего в жизни, тот, кто был ближе всех, когда это было нужно... На глаза стали наворачиваться непрошеные слезы. Да, пусть этот человек не все ей рассказывал, пусть у него были свои секреты, но на то должны были быть и причины, должны были быть... ведь так? Нет, успокоиться, стереть появившиеся соленые капельки на глазах! Она не имеет права плакать! Нет, сначала она выберется из этого дурацкого Госпиталя, найдет нужного человека и выяснит всю правду, обязательно выяснит. Да, так она и поступит! Тут дверь в палату открылась и на пороге замерла какая-то женщина, лет тридцати с виду, но при этом не растерявшая совершенно своей красоты. Это успела заметить девочка, начав рассматривать неожиданную гостью. Однако ее глаз начал замечать и еще различные странности, точнее даже не странности, а странно знакомые черты: чуть округлое лицо, глубокие глаза, мягкие губы и, соответственно, такие же насыщенно алые волосы. Правда откуда и почему она считала эти черты знакомыми - обитательница палаты объяснить не могла. Будь в помещении зеркало, и подобного бы вопроса не возникло. За этими мыслями она и не заметила, как женщина, еще секунду назад стоявшая в дверном косяке, вдруг оказалась прямо перед ней. А в следующее мгновение пискнувшую от неожиданности девочку сгребли в крепкие, но при этом довольно теплые объятия, начав лепетать на ухо всякие глупости пополам с всхлипываниями, из которых Наруко смогла разобрать только одну единственную фразу: - Ты все-таки жива, дочка, жива...