Кирилец Валерий Михайлович : другие произведения.

Авантюрист-2

"Самиздат": [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:


 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Никто не сможет нас вышибить из седла..

  Нас из седла ты вышибить попробуй!
  Ну черта с два, ну черта с два, ну черта с два!
  Весной 2011 года случился повторный инфаркт, несмотря на то, что после первого обширного инфаркта я старательно соблюдал все предписания врачей - делал зарядку по утрам, ходил пешком (сначала 2 километра, постепенно увеличивая дистанцию до 4 километров и скорость до двух шагов в секунду), в одночасье бросил курить, хотя до этого курил 'Беломор' в течение 40 лет. Бросать курить раньше я не пробовал, боялся, что если не выдержу и начну курить снова, буду думать, что у меня слабая сила воли. Для мужика это было бы обидно, так про себя думать.
  Меня привезли в кардиологическое отделение краевой больницы и сделали коронарографию. Через бедренную артерию ввели в организм миниатюрную видеокамеру, которая позволила врачам увидеть, что происходит в артериях, снабжающих сердце кровью. Оказалось, что правая коронарная артерия, одна из двух главных дорог крови к сердцу, полностью забита холестерином, и кровь по ней не проходит. Левая коронарная артерия забита на 70%, и кровь с трудом и в малых количествах, но просачивается к сердцу.
  Врач потом сказал мне, что я остался жив благодаря тому, что занимался спортом. Оказывается, у спортсменов образуется много мелких, хрупких, плохоньких сосудов, по которым кровь, в случае непроходимости в основных руслах, может медленно, но все-таки поступать для питания сердца, в случаях перегрузки организма, когда сердце не успевает насыщаться кровью для полноценной работы. Такая система называется 'коллатеральным кровообращением'. Благодаря такому дополнительному кровообращению я и остался жив.
  Основное русло, по которому течет кровь, было хорошо прочищено, но ручейки, по которым кровь входит в основное русло, так называемую дистальную часть основных сосудов, почистить не удалось. Врач, который проводил эту операцию и устанавливал затем стент - проволочку-пружинку, которая, разжимаясь внутри сосуда, не дает ему снова сжиматься, обеспечивая полноводный ламинарный приток крови к сердцу, рассказал мне, что он ученик нашего лучшего кардиохирурга Протопопова Алексея Владимировича. Алексей Владимирович в это время был в командировке за границей и, как сказал мой доктор, мог бы почистить и дистальную часть сосудов, а у действующих хирургов это не получилось.
  Весь ход операции фиксировался на видео, и этот диск я отправил старшему сыну Денису, который в то время занимал должность ассистента-профессора в клинике Йельского Университета. Денис передал диск своим кардиохирургам, и они удивились и восхитились техникой сибирских врачей.
  Считается, что беда одна не приходит, и у меня возникла еще одна проблема - левый глаз практически перестал видеть (созревшая катаракта), а на правом глазу врачи глазного центра определили отслоение сетчатки - это острейшее заболевание, требующее немедленного операционного вмешательства, и меня срочно положили в больницу. В больнице при детальном обследовании установили, что это не отслоение, а расслоение, которое может в любой момент перейти в фазу отслоения, но немедленной операции не требует.
  Опасения по поводу зрения у меня усилились в связи с тем, что при установке стента необходимо в течение года принимать плавикс - лекарство, разжижающее кровь и не дающее возможности стенту зарасти холестериновыми бляшками. В соответствии с российскими медицинскими протоколами операции проводить во время приема плавикса нельзя - может не получиться остановить кровотечение. Я написал о своих беспокойствах Денису в Америку, и он пригласил приехать к ним: 'С глазами мы что-нибудь решим, моя лучшая ученица Наташа Потапова классный офтальмолог'. Визу для поездки к сыну мне дали беспрепятственно, и в начале сентября я уже приземлился в Нью-Йоркском аэропорту имени Кеннеди, где меня встретил Дениска, посадил в машину, и мы понеслись по прекрасной широкой ровной дороге в город Клинтон, в котором жила семья моего сына.
  В Америку я приехал уже второй раз. Первый раз случился неожиданно больше 10 лет назад. Это был 1999 год. Прошел год после дефолта. Наша многопрофильная фирма разорилась и перестала существовать. Основные активы были проданы для того, чтобы рассчитаться с поставщиками товаров, которые мы продавали в крае. По тем временам масштаб был у фирмы немаленький. Только один из видов деятельности - оптовая торговля фруктами обеспечивала объем продаж в месяц 1 миллион долларов. Кроме этого, мы производили газированную воду в ПЭТ бутылках 'Тим-тоник', квадратные пельмени 'Вентокальдо', на заводе 'Астер' наладили выпуск металлических киосков 'Свежий ветер', акриловой краски 'Акродекор', угольного сорбента. Имели в активе большой пакет акций авиакомпании 'Красэйр', предельно допустимую законом долю в банке 'Сибиряк', крупный продовольственный магазин 'Дом торговли 'ТИМ'. А начиналось все с кооператива, который мы создали, работая еще в институте 'КАТЭКНИИуголь', и о работе которого в начале нашей производственно-коммерческой деятельности я писал в первой своей книге.
  В 1991 году я понял, что оставаться в институте становится бессмысленно. Было очевидно, что в условиях всеобщего дефицита Минуглепром не будет выделять деньги на проведение исследований по производству искусственного жидкого топлива из угля. Я вместе с руководителями лабораторий, входящих в состав отдела, принял решение уйти из института и серьезно заняться развитием бизнеса. Из 50 человек отдела с нами ушло 45 человек. Оставшиеся перешли в другие лаборатории, а впоследствии, когда КАТЭКНИИ перестал существовать, пополнили Институт Химии и Химической технологии Сибирского отделения Академии наук и вместе со всей страной, со всеми бюджетниками, вынуждены были пережить время, когда зарплату платили один раз в несколько месяцев и не всю, а работать было не с чем, так как ни химических реактивов, ни химической посуды купить было не на что и негде.
  Я знал, что завод по производству дизельного топлива из угля в Южноафриканской Республике обошелся бюджету этой страны в 4 млрд. долларов. Для нашей страны, в которой полно нефти и газа, получение моторного топлива из угля было явно надуманной проблемой, и при отсутствии средств в бюджете страны эта задача была той, от которой разумные управленцы отказались бы уже давно.
  Прошло уже более 30 лет со дня выхода книги 'Нефть кончается, надо готовить нефть'. Тогда не только в этой книге, но и повсеместно писали, что нефти в мире осталось не более, чем на 20 лет. Геологи этот, как теперь говорят, 'фэйк' неоднократно опровергали, открывая все новые месторождения и увеличивая установленные запасы жидких и газообразных углеводородов.
  В течение десятилетий, прошедших с 1991 года, эта проблема неоднократно возникала, ученые и крупные бизнесмены вновь и вновь возвращались к теме получения жидкого топлива из угля. В этом вопросе часто ссылаются на опыт Китая, который, не имея большого запаса нефти, но добывая угля больше всех в мире, построил более 10 заводов, которые должны перерабатывать уголь в полезные вещи - бензин, дизельное топливо, этилен, метанол и другие продукты. Сейчас тенденции в Китае изменились, увеличилось внимание к экологии и в качестве стратегии была выбрана солнечная энергетика, нефтехимия, нефте- и газопереработка, несмотря на небольшое количество собственного сырья. Нефтехимия и ее продукция дает 20% ВВП Китая, хотя доля ВВП Китая в ВВП всего мира составляет всего 15%.
  Россия выиграла бы очень серьезно, поставив во главу угла и признав главным стратегическим направлением в стране нефтехимию, нефтепереработку, газохимию. Преимущество по количеству и стоимости сырья позволило бы обеспечить стране экономические преференции по сравнению с конкурентами на долгие годы, а производство продуктов с высокой добавленной стоимостью - различных полимеров и изделий из них существенно уменьшило бы долю расходов на транспортировку продукции к рынкам сбыта. Но мы упорно вкладываемся в 'цифру', где мы отстали бесконечно далеко и не имеем никаких долгосрочных преимуществ по сравнению с конкурентами.
  Я думаю, что лучше было бы использовать международное разделение труда и покупать то, что у нас не самое лучшее, не обращая внимание на 'конспирологов', которые убеждают правительство, что все нужно иметь свое, а то вдруг нам откажутся продавать товары. Понятно, что если мы будем развиваться вместе со всеми другими странами, а не противостоять всему миру, то такой проблемы у нас не будет, а преимущества разделения труда мы сможем использовать - и ВВП нарастим, и благосостояние населения улучшится. Если мы, наконец, займем подобающее место в мире, то сможем себе позволить и поиграться в страхование от 'плохих дядей' из других стран, и выделить средства на продвижение своих отсталых отраслей до среднего уровня. А переработка угля в жидкое топливо при капитальных затратах как минимум в три раза более крупных, чем при переработке нефти, и с учетом нашего законодательства, когда бензин - это бензин, независимо от того, из чего он сделан, облагается акцизами, как и алкогольные напитки, без всяких вариантов обернется убытками своему производителю.
  Уход из института был уходом в другой мир. Все мы были советскими людьми, советскими учеными и инженерами и, конечно, о бизнесе, тем более о бизнесе 90-х, имели весьма отдаленное представление. Работая в институте и в созданном в то время кооперативе, мы не отходили от представлений обычного советского гражданина: торговать - стыдно, занимать деньги -нехорошо, и поэтому считали, что работать будем только на свои и только создавая производства. Довольно быстро стало понятно, что без торговли, имея минимум заработанных в кооперативе средств, невозможно обеспечить приемлемый заработок для почти пятидесяти человек, перешедших вместе с нами из института в кооператив.
  Первый урок бизнеса мы получили в самом начале коммерческой деятельности. Нам рассказывали многие знакомые, насколько было бы классно, если бы мы производили пихтовое или кедровое масло - 'очень нужный товар и просто необходим людям для укрепления здоровья'. Я повелся, мы скинулись и купили пресс для выжимания масла. Получили первые 40 литров, продали 3 и больше так и не нашли желающих это масло покупать. Урок был понятным - прежде, чем что-то произвести (любой товар), изучи спрос.
  Скоро я понял и другую истину, которая, наверное, известна всем коммерсантам - если есть деньги, всегда можно найти людей, способных произвести любой продукт, это не проблема, проблема - продать созданное. И еще одно правило известное всем коммерсантам - не суетись, не торопись, не звони второй раз, если хочешь совершить покупку, твой второй звонок говорит, что это тебе очень нужно, и цена товара немедленно вырастет.
  В нашей команде не было настоящих коммерсантов. Об абсолютной неграмотности в начале коммерческой деятельности говорит, например, тот факт, что проверяя нашу бухгалтерскую отчетность, аудитор обнаружил, что у нас уже год остаются в запасах почти 100 тонн бананов. 'Они же давно должны были сгнить'! Аудитор был в шоке. Поскольку в то время был огромный дефицит ликвидности (денег) в банках, приходилось делать подарки руководству банков (цепочки, колье, телевизоры, видеомагнитофоны), чтобы получать кредиты для приобретения товаров, сырья, комплектующих. Деньги на эти подарки мы не мудрствуя брали из кассы (мы ведь хозяева), и в результате оказалось, что изъятые финансы и часть проданных бананов не попали в отчетность. В сегодняшнее время это было бы невозможно - любой руководитель понимает хотя бы основы бухгалтерской отчетности.
  В 1992 году мы, благодаря связям Бориса Когая, получили право на торговлю лесом, и несмотря на то что взяли в Компанию человека, имеющего опыт такой торговли, тут же совершили серьезную ошибку, отправив летом в Болгарию несколько вагонов круглого леса. Очень скоро торговать круглым лесом в Европу станет невыгодным, и такие поставки из Сибири прекратятся, а через какое-то время и поставки обычного 'кругляка' в Китай перестанут окупаться. Китайцы станут требовать поставлять лес только большого диаметра (более 40 сантиметров). Такие поставки требовали большой лишней работы на местах, да и китайцы честностью не отличались, на пограничном переходе выгружали крупный лес, подгружали различную мелочь и доставляли по адресу потребителя уже не совсем то, что мы им отправили. Потребитель выставлял нам претензии, и от такой работы мы получали только убытки и головную боль. Летом 1994 года мы прекратили заниматься торговлей лесом и закрыли это подразделение своей фирмы.
  Возвращусь к первой серьезной ошибке - отправке в Болгарию вагонов с лесом в летнее время. Оказалось, что профессионалы так не делают, летом в срубленной древесине заводится жучок, качество древесины падает, и обычно в это время лес из Сибири в Европу без качественной антисептической обработки не отправляют. Первый блин вышел комом, жуки-точильщики завелись в бревнах, и покупатель отказался перевести нам все деньги из-за снижения качества леса, предложив взамен денег за лес бартер - сигареты ТУ-134 и БТ.
  Наш директор по внешнеэкономическим связям Боря Когай полетел в Болгарию, чтобы доставить в Красноярск два 'Камаза' сигарет, пройдя между Сциллой и Харибдой, растаможив груз в Москве с минимальными потерями и провезя его по заполненным различными бандитскими группировками дорогам через всю страну. Такова была цена первой серьезной ошибки в торговле лесом.
  Стоит признать, однако, что именно торговля древесиной вывела нас на товар, благодаря торговле которым наша фирма стала известной в крае. Этот товар - фрукты. Венгры отправили нам по бартеру в оплату полученного леса мехсекцию яблок 'Джонотан'. Мехсекция - это четыре вагона, в которых регулируется температура, и, если не подведет железная дорога, то можно быть уверенным, что получишь действительно свежие фрукты, а не гниль.
  Железная дорога в те годы достаточно часто подводила, и температура в мехсекции не всегда выдерживалась. Претензии к железной дороге было очень трудно предъявить. Эта гигантская фирма в то время владела не только железнодорожными путями, но и практически всеми вагонами в стране. Выставление претензий могло обернуться гораздо большими убытками, так как вагонов в стране не хватало, а задержка с их поставкой, особенно для продуктовых товаров, могла привести не только к убыткам, но и к полному разорению фирм, арендующих железнодорожные вагоны.
  Нам повезло, яблоки доехали свежими. И тут мы, простые советские инженеры, впервые оказались более умелыми торговцами, чем торговцы профессионалы. Наши сотрудники - бывшие ученые, разбившись на пары, арендовали в Красноярскавтотрансе десяток грузовиков и развозили яблоки по овощным магазинам города. В те времена еще никто так не делал. Обычно работники магазинов приезжали на базу, стояли там в очереди, должны были договариваться с грузчиками овощной базы, и это все было очень хлопотно для магазинов. Наш подход позволил в течение недели продать все 100 тонн яблок и очень понравился и нашим сотрудникам, и хозяевам овощных магазинов. Сегодня такой технологией никого не удивишь - так делают все. Тогда мы были пионерами, и это дало нам солидное преимущество над конкурентами.
  Покупатель нашего леса в Венгрии - довольно известный там предприниматель Янош Кальниш пригласил нас в Венгрию, чтобы мы могли обсудить другие возможные сферы сотрудничества. В Венгрию мы полетели с Сережей Исламовым. Это было первым моим приглашением за рубеж. Впечатляло все. Поселили нас в отдельные номера в 5-звездочной гостинице 'ХАЙЯТ' в центре Будапешта. Дверь в комнату открывалась с помощью карты. Я видел это впервые. Вода из крана начинала литься, как только поднесешь руки к крану. Телевизор в номере был огромен, и количество программ, которые можно было смотреть, тоже. Когда я помыл руки, то обнаружил, что вода из раковины не уходит. 'Ну вот, и здесь проблемы с сантехникой', - подумал я. Наверное сторонний наблюдатель описал бы мое поведение, как поведение обезьяны, которую запустили одну в человеческую квартиру.
  Насчет раковины мне Сережа Исламов пояснил (он уже к этому времени побывал в Англии, с которой мы вели совместную работу с 'НОУ ХАУ ФОНДОМ' по экономической оценке возможности использования угля для получения метанола), что экономные европейцы моют руки в проточной воде, а собранную в раковине воду используют, например, для стирки или первичного мытья посуды, и что внизу раковины имеется специальный кран для ее освобождения от воды.
  Утром у меня забрали белый махровый халат и белые фирменные тапочки 'ХАЙЯТ' и принесли другие такие же. Днем Янош устроил нам встречу с одним из крупнейших инвесторов Венгрии, который предложил несколько областей возможного сотрудничества. Это был молодой парень, приятель Яноша, помешанный, как и большинство венгров в те времена, на футболе. Еще недалеко ушли времена, когда венгерская сборная было одной из лучших футбольных сборных в мире, а за конкуренцией команд 'Гонведа' и 'Ференцвароша' в первенстве Венгрии с интересом следили футбольные фанаты всего земного шара. Вспоминали великих Ференца Пушкаша и Шандора Кошича. Вдвоем они забили за свою сборную 159 голов, и это до сих пор остается непревзойденным результатом. Спорили, что было бы с 'золотой командой', которая за 4 года не проиграла ни разу, если бы Советский Союз не ввел войска в Венгрию, из-за чего многие футболисты отказались вернуться в страну и разбрелись по знаменитым европейским клубам. Вспоминали две победы над спесивым основоположником футбола - Англией со счетом 6:3 в Англии и 7:1 дома.
  Инвестор предложил нам заняться розливом венгерских вин в России или производством мебели на условиях 50:50. Вечером нас повели в небольшой уютный ресторанчик, в котором играл оркестр, и пожилой импозантно одетый скрипач подходил периодически к нашему столу, услаждая слух сибирских гостей виртуозно исполняемым 'Чардашем' Монти и венгерскими танцами Брамса.
  Когда 'был кончен бал', и мы, изрядно нагрузившись коньяком и объевшись поприкашем, подходили к отелю, Янош решил еще раз проявить гостеприимство, подошел к одной из девушек, которые стояли у входа в отель, и начал ей что-то предлагать по-венгерски, указывая на меня. 'Кетзаз', - сказала девушка, и Янош полез в кошелек, доставая деньги. Я замахал руками, догадавшись, о чем диалог. 'Нет, нет, нет! Спать. Янош, нет!'. Девушка как-то презрительно посмотрела на Яноша и его кошелек и что-то ему сказала. Янош смущенно отошел и сказал нам: 'Просила 200, а когда я стал доставать деньги, ей форинты не понравились'. Оказывается, она хотела доллары.
  Добравшись до своей комнаты, я обнаружил на подушке небольшую шоколадку с надписью на обертке: jO Ejt (спокойной ночи). Утром я долго рассматривал красивые небольшие бутылочки с разнообразными этикетками в минибаре своего номера, не зная, можно ли из них пить или это здесь для красоты. Голова болела после вчерашнего, но в конце концов, я вспомнил Алису: 'Из незнакомых пузырьков не пью', посчитал это благоразумным и спустился вниз в ресторан, чтобы позавтракать. Там я впервые воочию увидел, что такое 'шведский стол', хотя сегодня с этим способом питания знакомы практически все, кто хоть раз выезжал за рубеж.
  После завтрака мы отправились на завод Яноша по лесопереработке. Территория была великолепна, кругом цветочные клумбы и лужайки, аккуратные асфальтированные дорожки, шикарный холл. Уже в холле нас с улыбкой встретил исполнительный директор завода, пригласил в просторный кабинет и с порога предложил: 'Коньяк? Шампанское?', - и на наше твердое 'Нет', - 'Значит - Паленку'. От знаменитой фруктовой венгерской водки - Паленки отказываться в Венгрии не принято, и мы поправили здоровье, пригубив этого крепкого напитка.
  Завод оказался полностью автоматизирован - подача бревен, их ошкуривание и подача на резку проходила без вмешательства человека. Резка бревен проводилась вертикальными пилами, которые регулировались с помощью лазеров. Тогда мы с Сережей Исламовым такого еще не видели, а Янош объяснил, что заводу уже 5 лет, и он купил себе в Германии более современный, а этот намерен разместить в Красноярском крае и надеется на нашу помощь в этом деле. Мы с Сережей в один голос назвали его проект безумной идеей, вспомнили подобный проект шведской 'Икеа', который закончился тем, что часть оборудования сломали, а остальное растащили по дачам. Однако мы его не убедили. Он был уверен, что сможет стимулировать кого-нибудь из руководства района, где будет размещено оборудование, взяв его или его родственника в участники создаваемого общества, и никто не будет портить и растаскивать оборудование. Единственное, что нам оставалось, пригласить Яноша слетать вместе с нами в лесодобывающий район, в котором у нас имеются влиятельные приятели, и самому познакомиться с местным рабочим контингентом.
  На следующий день нас повезли на склад, где мы должны были выбрать яблоки, оценить их состояние (на улице стоял апрель) и, при условии согласия, заключить контракт на поставку 100 тонн 'Джонатана' в Красноярск. Яблоки хранились на холодном складе в огромных деревянных бочках (существенно выше моего роста), и чтобы внимательно рассмотреть их состояние, мы поднимались по специальным ступеням и заглядывали внутрь, извлекали яблоки наружу, пробовали на вкус, оценивали вид. Яблоки были в великолепном состоянии, как будто только что снятые с дерева.
  Меня часто спрашивали тогда, почему мы не берем яблоки из стран - бывших республик Союза. Конечно, это было бы дешевле. Я ездил в Молдавию в надежде купить молдавских яблок и видел, как у них это делалось. Во-первых, яблони трясли, и яблоки падали прямо на землю, во вторых, они так и валялись на земле несколько часов, пока подвозили деревянные ящики для их упаковки, затем яблоками наполняли эти ящики, заколачивали и отправляли в автомашинах на железную дорогу. Пока яблоки в ящиках ехали к потребителю, они бились о деревянные стенки и друг об друга, и в результате, если их не успевали продать в течение двухнедельного срока, продать их было уже невозможно.
  Директор Главкрасноярскстроя - заслуженный строитель, кавалер многих орденов и медалей, истинный патриот нашего края, родившийся и выросший в Воронежской области, Иван Абрамович Саенко говорил мне: 'Зачем ты возишь яблоки из-за границы, вот я привезу их из родной Воронежской области, и ты увидишь, какие должны быть яблоки, почувствуешь запах настоящих яблок'. Мой скептицизм и аргументы, что я вожу только хорошо районированные фрукты, что они приезжают в картонных коробках, и каждое яблоко завернуто в отдельную упаковку, он не воспринимал и все-таки осуществил свою мечту - привез мехсекцию воронежских яблок. Уже через две недели он начал вывозить их и выбрасывать тоннами и в дальнейшем с торговлей яблоками, насколько я знаю, не связывался.
  После заключения контракта с Яношем у меня в Венгрии оставалось еще одно дело. Я в это время был депутатом Крайсовета и возглавлял в Малом Совете направление социальной политики. Приблизительно раз в месяц на заседание Малого Совета приходили руководители сельскохозяйственных предприятий и просили финансово их поддержать из краевого бюджета. Это были разные предприятия, кто-то просил денег на мелиорацию, кто-то на возмещение ущерба от засухи, производители свинины и говядины, молока, а чаще всего руководители птицефабрик просили средства для снижения затрат на корма.
  Депутаты от щедрот практически никогда предприятиям сельскохозяйственной отрасли не отказывали. Я, как последовательный либерал, считал, что давать им деньги из бюджета не имеет смысла и всегда возражал, так как был против 'разбазаривания' бюджетных средств. Аргументировал я тем, что бюджетные деньги не для этого, бюджетные деньги - для зарплат бюджетникам - работникам образования, здравоохранения, культуры, а также для помощи 'сирым и убогим'. Я считал, что предприятия должны приносить прибыль своим владельцам и налоги в бюджет. Зачем поддерживать предприятия, которые не зарабатывают, а тратят, я не понимал. К тому же я считал, что бюджетные средства - это не деньги депутатов, а всех жителей, поэтому выбрасывать их и даже просто рисковать, вкладывая в производства, недопустимо, поскольку любое производство - это рискованные вложения, и деньги могут просто потеряться.
  Я, конечно, понимал, что будет время, когда мы сможем из бюджета на ранней стадии создания предприятий стимулировать их становление с целью создания новых рабочих мест, поддерживать уникальные инновационные проекты, но на возмездной основе после тщательной экспертизы проекта и, рассчитывая, что деньги вернутся в бюджет хотя бы в виде налогов. Это можно себе позволить, когда хватает средств на выполнение обязательств, но не тогда, когда зарплата бюджетников выплачивается с опозданием на несколько месяцев. Власти достаточно часто встревают в такие рискованные проекты, теряя деньги, так необходимые для решения реальных проблем, которые должны решаться за счет бюджета.
  Была, например, ситуация, когда наш мэр решил открыть на базе Завода Автоприцепов производство автобусов 'Мерседес'. Не слушая аргументы о том, что такие автобусы собираются на автозаводах на специальных конвейерах, а сборка 'на коленке' приведет к их высокой цене, и мы не сможем их никому продавать, да и для себя дешевле будет купить автобусы, чем их делать, создали муниципальное предприятие, собрали 'на коленке' 2 автобуса, и на этом эпопея закончилась и деньги тоже.
  Деньги на корма для коров я тоже считал выбрасываемыми. В то время средний удой коров по краю едва достигал 2,5 тысяч литров в год. То есть корова ела как корова, а молока давала как коза. Наиболее яро я выступал против выделения бюджетных денег птицефабрикам. У меня создавалось впечатление, что они ходят каждый месяц в Крайсовет попрошайничать с одними и теми же аргументами: 'Если будут у нас деньги, корма нам обойдутся дешевле, мы кур продадим дешевле, и покупатели выиграют от этого'.
  Мои аргументы состояли в том, что продавать куриц они будут по рыночным ценам, и получится, что бюджетные деньги достанутся совсем не бюджетникам, а если они будут продавать ниже рыночной цены, то купят их куриц, например, коммерсанты из Кемеровской области, увезут к себе и там продадут по рыночной цене. Таким образом, и в этом случае отдадим бюджетные деньги тем, кому они не предназначены.
  Руководители птицефабрик говорили на Совете, что эта отрасль, в принципе, убыточна, и без субсидий от Краевого Совета они не смогут выжить. Я давно уже читал, что в Венгрии имеется крупная птицефабрика, расположенная в городе Тужер, которая при переходе Венгрии от социализма к рыночным условиям работает с крупной долларовой прибылью. Хотелось мне посмотреть за счет чего, о чем я и заикнулся пригласившим нас венграм.
  Рано утром мы выехали в Тужер. Этот город оказался очень далеко от Будапешта и располагался на самой границе с Украиной. Добирались мы до фабрики около 6 часов. Я всю дорогу извинялся, чувствовал себя весьма неудобно. Я бы, конечно, не стал спрашивать про эту птицефабрику, если бы знал, что хозяевам придется везти своих гостей так далеко.
  На фабрике я, прежде всего, попытался выяснить, почему в социалистической Венгрии этот бизнес был убыточен. Оказалось, что анализируя это, птицеводы поняли, что основная проблема была в том, что их работники, живущие в соседних деревнях, умудрялись воровать корма в значительных объемах. Бройлеры не получали необходимых питательных веществ, не достигали необходимых весовых параметров, часто болели, наблюдался высокий уровень падежа.
  После анализа было принято радикальное решение. На фабрике только остались: процесс получения цыплят, выращивание их в течение недели, забой выращенных в течение 12 недель бройлеров, их автоматизированная разделка и упаковка отдельными частями, а также подготовка наборов кормов для выращивания цыплят до 49 дней и 60 дней. Недельных цыплят раздавали жителям окрестных деревень и предоставляли стандартизованные корма. В состав кормов входили: зерновое сырье, кукурузный глютен, шрот соевый, соя полножирная экструдированная, мука рыбная, витаминно-минеральный премикс, аминокислоты, энзим (фермент), кокцидиостатик, адсорбент, антиоксидант и др.
  Если жители кормили цыплят в соответствии с рекомендациями, то к 49 дню бройлер достигал веса 1,5 кг, а к 60 дню - 2 кг и в таком виде поступал на фабрику на убой, а вырастивший его крестьянин получал денежное вознаграждение. Если режим питания нарушался, нормативного веса бройлер не достигал, и вознаграждение за выращивание снижали иногда до нуля.
  Продукция фабрики - отдельно грудки, отдельно бедра, отдельно крылышки (все в фирменной упаковке) пользовалась хорошим спросом в окружающих европейских странах, и фабрика процветала, производя все новые и новые товары. В Венгрии я уяснил, чего не хватало нашим птицефабрикам для эффективной работы. Корма не сбалансированы по белку и дорогие. Для набора необходимого веса приходилось выкармливать птицу дольше, кормов уходило значительно больше, и себестоимость продукции сильно возрастала. Прежде всего необходимо было закупать в значительных количествах источник хорошего белка - соевый шрот (отход от переработки сои). В нашей стране соя вырастала только на Дальнем Востоке, и возить шрот можно было только оттуда.
  И заканчивая эту сельскохозяйственную тему. В 1999 году по программе конгресса США я посетил Калифорнийский Университет, где пообщался с учеными наиболее известной в те времена в мире лаборатории, которая занималась исследованиями в области выращивания сои. Я спросил у американских ученых, можно ли выращивать сою в Минусинской впадине, на юге нашего края, где достаточно много солнечных дней в году. Профессора, поколдовав с климатической картой мира, сказали, что натуральная соя не сможет успевать вызревать в этих условиях, к сожалению.
  После нашей с Сережей Исламовым поездки в Венгрию мы ждали ответного визита Яноша. Янош прилетел в начале декабря. Встречали его в аэропорту 'Емельяново'. Он шел по взлетному полю в легкой расстегнутой курточке, из которой выглядывала белая рубаха с ярким галстуком, без шапки, в элегантных туфлях. В одной руке он нес бутылку распечатанного любимого ирландского виски, в другой - небольшой чемоданчик и два огромных бумажных пакета. Он слегка покачивался, каждые несколько шагов притормаживал и прикладывался к бутылке, и было видно, что ему уже хорошо и тепло, несмотря на холодную сибирскую погоду.
  В пакетах оказались символические подарки из Европы для меня и Сережи Исламова - по бутылке виски, по бутылке французского красного сухого географического вина, огромная коробка конфет каждому и по два батона сухой копченой колбасы 'Турист'. И ирландский виски, и колбасу 'Турист' я полюбил сразу и надолго.
  Ирландский виски оказался приятным напитком, крепким, но намного мягче, чем виски, произведенный на родине этого напитка - Шотландии. Любители виски настаивают, что ирландский виски - это вообще не виски, а другой напиток, и добились даже того, что ирландский виски обозначают словом 'Viskey' в отличие от шотландского 'Viski'. Блендированный 'Джеймерсон' мне понравился еще и потому, что по сравнению с односолодовыми жесткими напитками напоминал по вкусу хорошо очищенный самогон, который поставлял нам Борис Когай от своего хорошего знакомого из Лесосибирска и к вкусу которого он нас приучил.
  Цель приезда Яноша в Красноярск была нам известна еще со времени нашего посещения Венгрии. Он планировал поставить в Венгрию новый лесоперерабатывающий завод, а тот - полностью автоматизированный, который у него работал в Венгрии, перевезти в богатый лесом сибирский регион и раскрутить глубокую переработку леса в Красноярском крае. Мы отговаривали его, ссылаясь на опыт 'Икеа'. Шведы в это же время (самое начало 90-х) пытались развернуть в сибирской тайге мебельное производство, но оборудование не только поломали, но и растащили остатки по домам нанятые ими работники. Янош не верил, что невозможно сделать эффективное производство в начале девяностых в нашей стране, особенно если он сам не будет непрерывно присутствовать на этом заводе, а поручит все нанятому управляющему. Короче, он хотел увидеть все своими глазами.
  Мы зафрахтовали небольшой десятиместный самолет АН-2 и вылетели с Сергеем Исламовым, Яношем Кальмаром и приехавшим с ним специалистом по переработке леса - Золтаном в центр Кежемского района в городок энергетиков Кодинск. Это было необычно с самого начала. Мы - простые советские инженеры наняли самолет и везем на нем иностранных гостей. В Кодинске нас встретил мой хороший знакомый Саша Степанов - депутат Краевого Совета и первый мэр Кодинска. Саша закончил политехнический институт в Ленинграде и сразу после окончания института приехал в суровую сибирскую тайгу участвовать в строительстве Богучанской ГЭС.
  В городе энергетиков Кодинске было много необычного для нас. Все отопление в городе было на электроэнергии. В принципе, рачительный хозяин не стал бы отапливать дома электричеством, особенно в этом случае, когда используется не дешевое электричество от местной ГЭС, а транспортируется издалека. КПД получения электроэнергии даже на лучших ГРЭС в те времена достигал максимум 33%, и отапливать целый город электричеством могла себе позволить только страна, которая была собственником всего - фабрик, заводов, самолетов, пароходов. Так как государство забирало не налог на прибыль предприятий, а всю их прибыль, то вполне могло себе позволить не совсем рациональные траты.
  Кодинск - город молодежи. Молодежь со всей страны приехала строить Богучанскую ГЭС и, как следствие, алюминиевый завод. Как следствие - потому, что алюминий - это складированная электроэнергия. Точно не помню цифру, но процентов 70-80 в цене алюминия - составляющая стоимости электроэнергии, именно поэтому алюминиевые заводы строятся в тех местах, где имеется дешевая электроэнергия.
  В конце восьмидесятых строительство ГЭС заморозили из-за отсутствия средств в бюджете страны (цена на нефть в мире существенно упала, и поступления в бюджет, соответственно). В те времена доходы от продажи нефти давали не менее 80% бюджета. Саша Степанов был настроен оптимистично, верил в перспективы своего города, верил, что разум у новых властей России возобладает, и объявленная программа под названием 'Нижнее Приангарье' будет успешно реализована. Саша и другие руководители района старались привлечь инвестиции в район, обеспечить создание новых рабочих мест.
  С нами вели переговоры первые лица района Павел Безматерных и Владимир Евгеньевич Говорский. Золтан первым делом рвался посмотреть лесные делянки и, когда оказался в лесу, почти непрерывно цокал языком и говорил о высоком качестве сибирского хвойного леса. Венгры хотели привезти автоматизированный венгерский завод по переработке леса в Кежемский район, но письменные гарантии сохранности оборудования никто дать не мог, не было тогда у местного самоуправления таких полномочий. Подписали протокол о намерениях и улетели в надежде, что вопрос сможет решиться в ближайшее время.
  Самым известным товаром из того, что мы производили, были квадратные пельмени 'Вентокальдо'. Оборудование для производства было итальянское, но сырье наше. Мы долго проводили экспериментальные варки пельменей в небольших кастрюльках, добиваясь, чтобы они не разваливались при кипячении и в то же время были сварены, чтобы тесто не было деревянным и не вязло в зубах. Долго выбирали подходящую муку. Это был, как сейчас бы сказали, наш 'брендовый' товар.
  Проблемой было и создание упаковки. Не было в то время на рынке подходящего оборудования. Вот тогда и пригодился инженерный талант Валентина Арбузова. Он придумал специальный автомат, который по принципу степлера с помощью нескольких скрепок и двух картонок прекрасно упаковывал пельмени в небольшие пачки, в которых они, имея приятный вид, легко хранились и перевозились в магазины Красноярска.
  За качеством и сырья, и готовых изделий следили неукоснительно, понимая, что даже одноразовое недовольство продуктом со стороны покупателей может свести на нет все наши усилия по созданию репутации фирмы. Продавали этот товар, в отличие от других наших товаров, практически по себестоимости, и пользовался он высоким спросом. Первый заместитель главы нашего края Юрий Абакумов говорил мне: 'За твои пельмени я тебя сильно зауважал. Теперь, когда жена уезжает в командировку, я на весь срок ее отъезда накупаю твоих пельменей, забиваю ими холодильник и безболезненно переживаю отсутствие хозяйки дома'.
  Еще раз я убедился, что мое мнение о Валентине Арбузове, как об одном из лучших инженеров в стране, верно, в истории создания нами производства газированной воды в полимерной упаковке. Обсуждение вопроса: стоит ли затевать этот проект, было достаточно бурным в совете директоров. Из шести членов совета трое были против, мотивируя тем, что это сегодня в городе нет Пепси и Кока Колы, а завтра они появятся, и мы не сможем конкурировать с этими монстрами. В конце концов была сделана оценка, что пара лет у нас есть в запасе, что искать деньги и покупать серьезное оборудование действительно смысла большого нет. Тогда и сказал Валентин: 'Берите самое дешевое из того, что есть на рынке, пусть даже китайское. Выясним, где у этого оборудования слабые детали и узлы, и заменим на детали, которые изготовим сами. Гарантирую, все будет работать как часы'. На том и порешили.
  Сережа Исламов где-то в Польше, в какой-то деревне приобрел за 20 тысяч долларов установку по розливу напитков в пластиковые бутылки ПЭТ (полиэтилентерефталат), а Борис Когай купил в Китае установку по изготовлению бутылок из пробирок ПЭТ. Все оборудование (с учетом автомата наклейки этикеток и оформления помещений в соответствии с требованиями санэпиднадзора) обошлось нам всего в 40 тысяч долларов. Арбузов после пробного запуска линии по производству газировки 'Тим-Тоник' заменил часть деталей на изготовленные по его чертежам, и оборудование много лет работало, действительно, как часы.
  В первое лето мы изготавливали и продавали 400 тысяч бутылок в месяц. Жарким летом вода расходилась как горячие пирожки, и производство выдавало максимум того, на что было способно оборудование. Через два года в город пришла Кока-Кола, администрация края выделила 1,5 млн. долларов Красноярскому пивзаводу 'Пикра' на покупку линии для выпуска воды и пива в ПЭТ-таре, и зарабатывать на этом товаре стало очень трудно. Но в конечном итоге мы снизили цену на свой продукт, нашли свою нишу, и до самого дефолта 1998 года линия работала и давала небольшую прибыль и такие нужные в то время рабочие места, а во время дефолта была продана, чтобы частично рассчитаться с валютными долгами, образовавшимися в результате дефолта.
  Ко времени дефолта мы давно перестали дарить подарки руководству банков, чтобы получать кредитные ресурсы. У нас сформировались прекрасные отношения с поставщиками основной нашей торговой продукции - фруктов. Как минимум треть рынка торговли бананами, апельсинами, мандаринами и яблоками в крае принадлежала нам. Наши поставщики, будучи иностранными фирмами, брали кредиты в своих странах, а это кредиты совсем под другие проценты, чем в России, покупали фрукты у себя в стране либо на товарной бирже в Роттердаме и отправляли нам.
  Мы продавали фрукты, меняли вырученные рубли на доллары и рассчитывались с поставщиками. Самый главный товар, безусловно, бананы. Купить полностью огромный банановоз, который привозил бананы из Эквадора, мы не могли, да и продать на нашем небольшом сибирском рынке их было бы невозможно. Бананы, прибывшие из Эквадора в Роттердам, продавали на специальных торгах. Рано утром объявлялась цена на самый ходовой товар - бананы сорта 'Чикита'. В зависимости от цены на Чикиту выстраивались цены на менее дорогие и популярные сорта.
  Мехсекцию (100 тонн, 4 вагона-холодильника) бананов для нас доставляли в Новороссийск, Архангельск, Санкт- Петербург, а оттуда уже в Красноярск. Пока эта система не была полностью отлажена, бывали ситуации, когда в вагонах не всю дорогу до Красноярска держалась необходимая температура 11 градусов. Была ситуация, когда температура поднималась до 13 градусов, и тогда бананы приезжали уже желтого цвета, и если их не удавалось продать за 2-3 дня, приходилось выбрасывать много сгнившего товара. В этом случае мы объявляли 50% скидку для всех пенсионеров и малоимущих и, работая в режиме аврала, пытались минимизировать убытки.
  Судиться в те времена с железной дорогой было 'себе дороже'. В условиях дефицита вагонов-холодильников можно было прождать выделения вагонов до тех пор, пока вся партия фруктов не сгниет. Транспортируемые в нормальных условиях бананы прибывали на склад зелеными, и их приходилось 'дозаривать', то есть доводить до состояния спелых. Мы знали, что для этих целей используется атмосфера не воздушная, а этиленовая. Тут нам и пригодилось наше химическое прошлое.
  Василий Алиулин построил внутри огромного овощного склада, который мы арендовали для хранения привозимых фруктов, практически герметичную деревянную избушку. Внутри избушки была установлена емкость, в которую наливался обычный винный спирт или водка. Спирт медленно прокапывал на катализатор, который разделял его на этилен и воду. Этилен заполнял избушку и обеспечивал качественное созревание бананов. Это было удобно, мы помещали в избу бананы, которые намеривались продать в ближайшее время, а остальные бананы хранились на складе при температуре 11 градусов и могли достаточно долго хранится в этих условиях, не требуя срочной продажи.
  На стадии, когда мы только начинали продавать фрукты, было достаточно много курьезных проколов, связанных с нашей неопытностью в торговле. Приходит человек и просит машину бананов, обещая вернуть деньги через два дня и оставляя паспорт в залог. Паспорт так и оставался у нас навсегда, а ни бананов, ни денег за них, мы не увидели.
  Бухгалтеров у нас было много, все-таки только фруктовый оборот составлял миллион долларов месяц, кроме того были пельмени 'Вентокальдо', газированные напитки, акриловая краска, производство киосков для розничной торговли, фирма, занимающаяся ценными бумагами - 'Тим-Инвест', филиалы в Томске, Зеленогорске, Минусинске. В общем, когда количество бухгалтеров на один квадратный метр превысило все возможные нормы, было решено внедрить современную по тем временам единую бухгалтерско-складскую систему 'Бест'. Систему внедрял молодой толковый парень Иосиф, который раньше работал в институте 'КАТЭКНИИуголь', но не с нами, а в отделе горняков. Благодаря его работе появилась полностью автоматизированная система контроля, мы на любой отрезок времени знали, какие товары и на каких наших складах находятся, какие товары отпущены покупателю, когда поступили деньги в оплату товаров и когда должны поступить согласно договорам. Отпала необходимость в большом отряде бухгалтеров, каждый из которых работал в своей системе, и все вместе занимали почти половину этажа в офисе.
  Моя жена Оля, оценив склонность Иосифа к цифрам, взялась обучить его тонкостям бухгалтерии, и через несколько месяцев у нас появился главный бухгалтер, который успешно заменил всех многочисленных девочек, сидевших раньше в бухгалтерии.
  Еще одна кадровая проблема у нас возникла с коммерческим директором всей нашей фирмы. Коммерческий директор Евгений, взрослый в меру упитанный мужчина, перешел к нам из торговой организации, в которой он занимал не последнюю должность еще при социализме. Его долго уговаривали перейти к нам, это был единственный настоящий коммерсант в фирме, где все мы были дилетантами. Он согласился за солидную зарплату, существенно превышающую зарплату даже генерального директора. Мы радовались как дети, консультировались с ним практически по всем вопросам организации торговли. Парень быстро почувствовал себя незаменимым, стал грубить клиентам, сорвал пару встреч, явившись на них пьяным, начал проворачивать левые сделки. Так как после замечаний и предупреждений ничего не менялось, пришлось его уволить. Собравшийся по этому случаю Совет директоров, выслушав мою аргументацию, согласился с уже принятым решением, но резонно спросили меня: 'Где будем брать нового торговца'? Мое предложение всех шокировало. Я сказал, что после этого негативного опыта считаю, искать нового чужого человека не стоит. И предложил назначить коммерческим директором Надежду Титякову.
  Надежда - молодая активная девушка, таких называют 'зажигалками', закончила биофак Красноярского Универа и работала с нами в институте, занимаясь гидроочисткой искусственной нефти, получаемой из угля. В фирме в ее обязанности входила регистрация новых юридических лиц. Взаимодействие с чиновниками у нее получалось отлично, и мне казалось, что у нее должны быть прекрасные организаторские способности. Совет директоров не одобрил мое предложение, решили еще подумать, поискать более серьезные варианты. Тогда я предложил назначить Надежду временно, так как совсем без коммерческого директора оставить фирму было невозможно. И угадал. Довольно быстро все забыли, что Надежда временно исполняет обязанности коммерческого директора. Исполняла их она хорошо, и очень скоро приставка ВРИО была убрана из названия ее должности.
  Перед глазами стоит картинка: впереди вышагивает стройная высокая девушка, а за ней, держась слегка поодаль, два огромных шкафа по 2 метра высотой - ребята из охранной фирмы 'Вольный стиль', с которой мы успешно сотрудничали в течение нескольких лет. Надежда очень быстро выросла в самостоятельного уверенного в себе организатора. В качестве иллюстрации этого тезиса приведу пример: звонят мне 1 мая рано утром с железной дороги: 'К вам прибыла мехсекция яблок из Китая, но загнать на ваш склад мы ее не можем - размыло железнодорожный путь к складу'. Звоню Надежде. Надежда: 'Все поняла, придумаю что-нибудь. Вы не приезжайте, празднуйте. Я вопрос решу'. Через несколько часов докладывает, что все решено - наняла железнодорожных рабочих, железная дорога приведена в норму, вагоны прошли на склад и уже разгружены, простоя не будет, и штраф железной дороге платить не придется.
  Время было особое, особенно для нас, с учетом того, что до этого мы были обычные советские ученые. Наши знания, статьи, авторские свидетельства на изобретения, которых у меня было больше 40, оказались не нужны никому, в том числе, и нам самим. Пришлось контактировать с людьми, с которыми при мирной советской жизни, скорее всего, никогда бы и не встретились. Например, мы проводили семинары с директорами овощных магазинов и рассказывали на этих семинарах, как обращаться с бананами, как их хранить и какие особенности есть у разных сортов. Организовывали в своем магазине 'Дом Торговли Тим' презентацию нового для Красноярска товара - киви. Мы первые привезли в Красноярск этот фрукт - кладезь витамина С. Всего один фрукт обеспечивает дневную норму этого витамина человеку. В магазине разрезали фрукт пополам и выдавали гражданам бесплатно со специальной маленькой пластиковой ложкой и красочным рекламным буклетом.
  В начале девяностых государство было сильно ослаблено и, как всегда бывает во времена революций, в стране появляется огромное количество бандитских групп, которые берут на себя многие функции ослабленного государства: судить, кто прав, а кто виноват, наказывать провинившихся, перераспределять в пользу себя собственность и доходы от собственности и деятельности. Одной из сфер их деятельности была борьба с конкурентами, и эта борьба чаще всего шла совсем не законными методами и приводила к уничтожению конкурентов физически. Нам, естественно для того времени, тоже пришлось с этими бандитами сталкиваться - Малыш, Борода, Быковцы, Ляпа - кто только не предлагал нам свою защиту от других таких же бандитов. Этот вопрос особенно сильно напрягал наших жен.
  Помню ситуацию, когда я задержался на деловой встрече, было уже одиннадцать часов вечера, и моя Оля, взглянув в дверной глазок, очень испугалась. Ей показалось, что у ступенек лестницы лежит человек. В панике она позвонила одному из наших учредителей Филиппу. Филипп сказал ей, чтобы не открывала дверь и не выходила, и моментально примчался, благо, жил он недалеко. Оказалось, что Олю напугала брошенная у лестницы тряпка.
  Ситуация сильно изменилась, когда с нами стала сотрудничать охранная фирма 'Вольный стиль'. С этого времени я перестал ходить на встречи с бандитами, при их наездах, требованиях, пугачках жестко заявлял, что я эти вопросы не решаю, давал телефон и просил позвонить по нему. Обычно, второй раз эти бандиты не появлялись, и, по крайней мере, эта проблема у нас исчезла надолго.
  Вольный стиль возглавлял один из известных в крае каратистов, бывший старший лейтенант милиции Миша Назаренко. Он ушел из органов, когда милиционеры оказывались втянутыми в различные коррупционные схемы, стали представлять не столько интересы государства, сколько интересы новоявленных 'хозяев жизни' - 'новых русских', и понятия честности, справедливости, законности перестали восприниматься, как обязательные атрибуты деятельности милиции, по крайней мере, он так чувствовал. С ним ушли и еще несколько его друзей и сослуживцев. 'На воле' они занялись охранной деятельностью, на заработанные деньги построили небольшой комфортный спортивный зал, в котором занимались с ребятишками района, желающими освоить премудрости каратэ.
  Мишу Назаренко расстреляли из автомата, когда он без охраны ехал на чужой машине получать свою из ремонта. Он был уверен, что это 'быковские'. Пули прошили ногу в нескольких местах. Было сделано 7 операций под общим наркозом, последняя в Германии. Миша не очнулся от наркоза. Следом погибли и его ближайшие друзья - тоже бывшие офицеры милиции Сергей Реуцкий и Виктор Рябинкин. В память о Михаиле Назаренко в Красноярске проводился международный турнир по каратэ через несколько лет после его смерти.
  Закончилась моя коммерческая деятельность в год дефолта, и это был случай, подтверждающий известную истину, что у любой медали две стороны. Наша сильная сторона в условиях дефолта оказалась катастрофической для нас. Наступление дефолта ознаменовалось тем, что доллар, стоивший 6 рублей ранее, стал стоить 24 рубля, а повысить обычную цену на бананы, апельсины, яблоки в 4 раза было нереально, то есть повысить, конечно, было можно, только никто бы их не купил, так бы они и сгнили на складе. У нас в любой момент на складе было минимум одна мехсекция бананов, столько же апельсинов и 2 мехсекции яблок, не считая других фруктов, которые завозились в небольших количествах. До дефолта за этот товар мы должны были вернуть 6 млн. рублей поставщикам, после дефолта - 24 миллиона. Пришлось продать все имеющиеся активы: и Дом торговли 'ТИМ', и долю в банке, и контрольный пакет завода 'Астер', и линию производства газированной воды, и акции 'КрасАвиа' и завода 'Квант', чтобы рассчитаться с поставщиками и своими работниками.
  Через несколько лет один известный бизнесмен сетовал: 'Зачем надо было разоряться? Спрятался бы ненадолго, а потом договорился с поставщиками о реструктуризации долга. Так многие тогда делали'. Но я ведь обычный советский ученый и совсем не крутой бизнесмен. Если занял деньги, то отдать их вовремя - дело чести. На этом и закончился мой бизнес, и пришлось мне впервые перейти на работу депутатом на штатной основе.
  До этого я и в Краевом Совете, и с 1996 года в Городском Совете работал на общественных началах. Зарплата у депутатов Городского Совета в то время была маленькой - 4 тысячи рублей в месяц. Это уже после двухтысячного года зарплата депутатов начала расти по экспоненциальному закону. Это время было в финансовом плане для меня нелегким. Помню, что впервые, когда Оля попросила меня купить яйца, я ходил в разные магазины и тратил время, чтобы выбрать наиболее дешевые. Ни раньше, ни позже со мной такого не было. Я понимал, конечно, что есть много людей, которые живут еще в более стесненных финансовых условиях, но для меня это было необычно, учитывая, что и Оля моя в это время тоже потеряла работу, так как работала в нашей фирме.
   
  Депутат 'яблочник'
  В депутаты Городского Совета я баллотировался за два года до дефолта. Виктора Гитина, который был одним из учредителей нашей фирмы, выбрали депутатом Государственной Думы от партии 'Яблоко'. Он переехал в Москву. В Думе он вскоре стал заместителем руководителя комитета по бюджету и налогам, который сначала возглавлял будущий вице-премьер страны Александр Жуков, а потом - будущий министр финансов Михаил Задорнов. По Витиной просьбе я вошел в состав краевого совета партии. Виктор этот совет возглавлял, практически почти каждую неделю прилетал на выходные в Красноярск, но в связи с перегрузками в думской деятельности текущую работу в крае поручал выполнять своим местным заместителям, одним из которых я был в то время.
  Будучи депутатом, Виктор, по моему мнению, сделал очень много для наведения порядка в финансах страны. Я всегда восхищался его мужеством и бесстрашием. Например, он предложил запретить в стране так называемые связанные займы. Чтобы получить представление, что это такое, приведу пример. Наша страна занимает деньги в немецком банке на изготовление экскаваторов в северном исполнении. Деньги можно использовать, только поручив эту работу немецкой фирме. Немцы создают себе рабочие места, устанавливают существенно повышенную оплату за эту работу (предлог - северное исполнение изделия), предоставляют часть денег (откат) российскому заказчику лично. И Виктор добивался в Думе запрета на такие займы. Свои предложения Виктор всегда умел донести до людей убедительно. Дума приняла закон, запрещающий Правительству и его органам такие займы. Можно представить, интересы какого количества могучих людей из девяностых были задеты.
  Следующим его крутым предложением было требование к Правительству: при формировании бюджета учитывать в бюджете все валютные поступления в страну. Раньше это была заначка Правительства, и оно могло использовать валюту по своему усмотрению. После подготовленной Гитиным и принятой Думой поправки эти средства начали поступать в бюджет и использоваться на цели, определенные в бюджете страны на очередной финансовый год.
  Больше всего мы опасались за его жизнь после того, как ему удалось настоять на отмене 'толлинга'. Толлинг - режим взаимодействия отечественных предприятий с иностранными инвесторами, при котором иностранный инвестор обеспечивает наше предприятие сырьем, необходимыми комплектующими, платит за электричество, воду и другие необходимые для выпуска продукции ресурсы, выпущенную продукцию полностью забирает себе, а предприятию переводит деньги на зарплату сотрудников. Прибыль после продажи продукции остается у иностранного инвестора. Наверняка все слышали об 'алюминиевых войнах', так вот, весь алюминий в стране выплавляли и продавали по этой схеме, и в этих войнах погибло большое количество людей, так или иначе не согласных с таким режимом работы российских предприятий. И вот такую кормушку Гитин настоял прекратить, хотя многие говорили, что наши предприятия сами не справятся.
  Виктору приходилось нелегко. Он, например, вывез свою семью из Красноярска в какую-то деревню в Кемеровской области, а оттуда ночью в Новосибирск на специально зафрахтованном самолете и уже оттуда в Москву и там их спрятал. В его подъезде отключили лифт и ожидали его на лестничной площадке, но он почувствовал неладное и быстро вышел из подъезда. Часто ему приходилось ночевать у друзей, а не дома.
  Депутаты во времена правления Ельцина имели широкие полномочия, не сравнимые с теми, которые есть сейчас. И к тому же, во все времена есть депутаты и депутаты. Мозги решают многое. Однажды к нашему мэру города пришли из прокуратуры. Ему предъявили обвинение в нецелевом расходовании городского бюджета. Поводом был ремонт коммунального моста, проведенный за счет дорожного фонда. В те годы дорожный фонд - это была часть средств бюджета, которая могла использоваться исключительно на федеральные дороги, ремонт их и строительство. Нецелевое использование влекло за собой уголовное преследование. Виктор помог городу в этой ситуации, внеся и проведя поправку к Закону о дорожном фонде. Смысл поправки состоял в том, что если федеральная дорога проходит по территории города и никакого объездного пути нет (а тогда его еще не было), то город вправе использовать частично средства дорожного фонда.
  К выборам в Городской Совет депутатов Красноярска в 1996 году Виктор попросил меня сформировать группу кандидатов от партии 'Яблоко'. Пришлось мне вновь заняться политической деятельностью. На собрании Красноярского отделения партии 'Яблоко' была сформирована первая тройка 'яблочных' кандидатов: Кирилец, Беседин, Куксенко.
  Володя Беседин - молодой, амбициозный политик. Мальчик, рвущийся к власти, на встречах с избирателями, на представлениях кандидатов говорил очень многозначительно: 'Да, я - Владимир Беседин, да, мне всего 25 лет, да, я заместитель руководителя отделения партии, да, я закончил Президентские курсы и учился в школе молодых политиков Совета Европы'. Володя прекрасно говорил, был очень обходителен с людьми, вовремя улыбался. Единственный его недостаток состоял в том, что он никогда не держал слова и никогда не мог прийти на встречу вовремя. Но это слабое место не помешало ему стать директором красноярской структуры Альфа-Групп. Он был, несмотря на юный возраст, квалифицированным интриганом, но прокалывался иногда из-за недостатка опыта.
  Юра Куксенко был уже опытным политиком. Он был депутатом Городского Совета народных депутатов Красноярска. Это был первый Совет, куда депутаты избирались на конкурентной основе в 1990 году. В Совете работало много известных в городе людей, которым приходилось много делать для развития в городе местного и территориального самоуправления. В состав Совета был избран и ставший первым мэром города - директор шинного завода Валерий Поздняков. Юра Куксенко был порядочным, честным, прямолинейным человеком, не терпящим лжи и ухода от поставленных вопросов. Он много читал о том, как в странах Европы осуществляется местное самоуправление и, безусловно, лучше всех моих знакомых разбирался в зонировании территорий, в вопросах формирования земельных участков, способах оценки их стоимости, сервитутах в интересах общества. Его расстраивало, насколько сложно было в те времена оформить в собственность земельный участок, насколько внепланово мог быть построен дом, который никак не вписывался в архитектурный ансамбль города. Он приводил в пример здание отделения железной дороги, которое построили совсем недавно и которое напрочь перекрывало перспективу на улице Ленина и торчало в совершенно неуместном месте. По его инициативе Городской Совет принял в ноябре 1990 года Правила застройки города Красноярска. Кстати, в составе того Городского Совета было много активнейших депутатов, сыгравших и в дальнейшем большую роль в развитии города и края - Оля Смолина, Валера Лукиных, Валера Подшивалов, Миша Готовко, Владимир Владимирович Тетельмин.
  Подготовку к агитационной кампании и саму кампанию, по моему мнению, мы вели серьезно, хотя Леша Клешко, будучи признанным специалистом по проведению избирательных кампаний, назвал нашу кампанию дилетантской. 'Зачем было ходить по общежитиям разных институтов и училищ с агитконцертами, если гораздо более эффективно было записать ваш концерт и показывать его фрагменты по телевидению. И охват аудитории значительней, да и выглядело бы не такой самодеятельностью'.
  Мои друзья - Гена Шифрис с Ваней Аксененко из Томска и Ринат Абдуллин из Омска приехали помочь мне в этой выборной кампании. К коллективу, как всегда, присоединились Тома Борисова и Василий Алиулин, и в таком расширенном составе мы и посещали общежития. Там мы исполняли специально сочиненные к этому случаю частушки и известные песни с новыми словами, подходящими к этому случаю.
  Частушки звучали так:
  'До нормальной сытной жизни
  Нынче очень далеко,
  Помоги своей Отчизне,
  Голосуй за 'Яблоко'!
  Кто желает кроме хлеба
  Покупать и молоко,
  Чтоб не тыкать пальцем в небо
  Голосуй за 'Яблоко'!
  Реки киснут, воздух травят,
  Загибается наш край,
  Чтобы край не стал сараем,
  Ты Куксенко выбирай!
  Чтобы жить нам как в Европе,
  Чтоб расход бюджета знать,
  В Красноярскую гордуму
  Надо 'Яблоко' избрать!
  Педагоги и врачи
  Не имеют на харчи,
  Чтобы стало жить легко
  Голосуй за 'Яблоко'!
  Чтоб решились все проблемы,
  Чтоб из края сделать рай,
  Ты единственный свой голос
  За Беседина отдай!'
  Песня про выборы была легко узнаваема гражданами:
  'За последний год мы очень много выбирали,
  В чем-то выиграли очень, в чем-то очень проиграли,
  Что-то недодали, что-то недополучили,
  И сегодня на участки нас всех снова пригласили.
  В веке каменном прекрасно этот выбор проводили,
  Кандидаты в депутаты с топорами приходили,
  И на племенном собрании колотил собрат собрата,
  И в живых кто оставался, объявлялся депутатом!
  И у греков, олигарху коль перебежал дорогу,
  Объявлялся повсеместно неугодным Зевсу-богу.
  И в средневековье тоже не бывало инцидентов,
  Капнул яда во стаканчик, вот и нету конкурентов!
  При советской власти тоже просто выбор проводили,
  Всех, кто мог быть сильно против, по ГУЛАГам рассадили,
  Остальные руки дружно за избранников взметали,
  Избирком, коль верить прессе, 100% посещали.
  А сейчас иное время - кандидатов очень много,
  И поэтому свой выбор нужно делать очень строго,
  Кандидаты, они хором изобилие обещают,
  А старушки и студенты все нищают и нищают!
  А теперь, давай вопросы, на любые мы ответим,
  Посоветуемся с вами, вместе путь вперед наметим.
  Чтобы выборы в Гордуму не окончились бедою,
  Выбирай не только сердцем, выбирай и головою!
  Сделай выбор - выбирай построже,
  Сделай выбор - мы поможем!'
  Еще одна задорная песня очень нравилась потенциальным избирателям:
  'Ну, ребята, все, ребята,
  Нету хода нам назад
  Оборвалися канаты,
  Тормоза не тормозят.
  Так что, братцы, нам обратно
  Ветер ходу не дает,
  Остается нам, ребята,
  Только двигаться вперед.
  А вперед - козе понятно,
  Лучше с яблоком шагать,
  Пожевать его приятно
  И приятно ощущать.
  С ним спокойно и надежно,
  Уж оно не подведет,
  А заблудишься в дороге,
  Просто брось его вперед!
  И покатится как мячик,
  И укажет верный путь,
  Вот поэтому с собою
  Взять его не позабудь!'
  Была еще песня, которую переделал Ринат. Приведу ее частично:
  'Когда нет денег в кошельке
  И на душе негусто,
  Когда нет денег в кошельке,
  В желудке тоже пусто.
  Но от голодной смерти нас
  Спасает в самый трудный час,
  Спасает 'яблочник', который держит слово,
  Возьмемся за руки друзья, иначе выжить нам нельзя,
  Вставайте, граждане, труба зовет нас снова!'
  Сразу после короткого нашего выступления перед потенциальными избирателями с планом наших действий в Городском Совете, в случае нашего туда избрания, зачитывалась шуточная история 'Яблока' в России с эпиграфом: 'An apple - как много в этом слове для сердца русского слилось'. Ознакомлю с этим докладом подробно.
  'Итак, происхождение этого чудесного плода уходит своими корнями глубоко в небеса, ко времени сотворения мира. Именно этому оппозиционному плоду обязаны мы появлению на свет человечества. Нарушив существующие в те временны запреты Божьи, простодушный Адам и спровоцировавшая его Ева натрескались яблок в Эдемском саду, и в их головах родилась дорожная карта. Отсюда следует, что яблоко - не только инструмент познания тайн жизни, орудие оппозиции, но и эффективный стимулятор мозговой деятельности. Яблоко настолько стимулировало Исаака Ньютона, врезавшись ему в лоб, что Ёся, растянувшись на земле, тут же открыл закон всемирного тяготения. А Архимед? Лежа в ванне и наворачивая яблоко за яблоком, заметил, что уровень воды в ванне повышается с каждым съеденным фруктом, и когда вода наконец стала заливать соседей на нижних этажах, он все понял и с криком 'Эврика' неодетый кинулся к телефону, чтобы вызвать слесаря из ЖЭКа и мастеров клининговой компании. По решению Сиракузского областного суда он весь гонорар, полученный за открытие закона, был вынужден отдать на ремонт квартир на нижних этажах. Пифагор ел яблоки свежего урожая до тех пор, пока живот не принял форму квадрата. Измеряя площадь живота и сравнивая его с площадью штанин - недавно купленных джинсов, он и вывел известную формулу, что Пифагоровы штаны на все стороны равны.
  Яблоко всегда было инструментом борьбы за справедливость. В известной скульптуре 'Булыжник - оружие пролетариата' автор, известнейший скульптор монументалист Иван Шадр - изготовитель знаменитой скульптуры 'Девушка с веслом', для конспирации заменил булыжник на яблоко. В реальности булыжник хрен выковыряешь из мостовой и далеко не бросишь, а яблоко позволяло поражать как пешую, так и конную цель вместе с конем. С тех пор пошла новая порода лошадей - конь белый в яблоках.
  Конец революционного периода в жизни яблока описан в частушке:
  'Эх, яблочко, куда котишься,
  Попадешь в ГУБЧКа не воротишься'.
  А вот, воротилось Яблоко, и следующий яблочно-песенный этап в жизни яблока далек от революционности:
  'Яблоки в цвету - какое чудо'.
  Никакого, кстати, чуда нет. Это их святой долг цвести вовремя. Или вот еще: 'Сладки яблоки рвали вместе мы, на базар тащить - я одна'.
  Глубоко вошло яблоко и в религиозные верования нашего народа -всенародный осенний праздник Яблочный спас празднуется с сентября и до Нового года.
  Итак, как видите, идеи яблока живут в нашем народе и побеждают. В заключение предлагаем утвержденные политсоветом партии призывы и лозунги для всенародных голосований, митингов и шествий:
  - Товарищ, верь - Яблоко очищает не только зубы, но и ум, честь и совесть!
  - Да здравствует ЯБЛОКО - нерушимый блок букв от Я до О!
  - Ударим яблоком по бездорожью, безденежью, безнравственности, беспринципности и разгильдяйству'!
  Встречи были интересны, на мой взгляд, но все это походило во многом на школьную самодеятельность. Например, встреча со студентами педучилища - полный зал молодых ребят и девчонок, сидят даже на подоконниках, внимательно слушают программу, подпевают при исполнении песен. После окончания встречи подходит одна из будущих наших избирательниц, передает мне сложенный пополам тетрадный листок и быстро уходит. Разворачиваю и читаю:
  'Честный, прямой и взыскательный взгляд, взгляд к обороне готовый,
  Нет, в 50 так не глядят! Валерий Михайлович, кто Вы?'
  Почему 'к обороне готовый'? Для рифмы или я действительно так выглядел со стороны? В любом случае, было приятно. Результат тоже был неплох. Мы набрали больше 5% голосов избирателей, а это означало, что я прохожу в депутаты Городского Совета.
  Выборы прошли 8 декабря 1996 года. Сразу после Нового года меня пригласили на встречу с частью депутатов, представлявших фракцию 'За Лебедя'. Лебедя в крае еще не было, он появится только через 2 года. В Городской совет выборы проходят по смешанной системе: 17 депутатов избиралось от партий и объединений и 18 депутатов - по одномандатным округам. Лидера объединения 'За Лебедя' Виктора Зубарева обеспокоило, по его словам, что депутаты, избранные от 'Блока Пимашкова' и от партии КПРФ, встречались и договорились, кто из них какую комиссию Горсовета возглавит. Их было избрано 13 человек. Кроме того, Виктор утверждал, что они договорились еще и с несколькими депутатами, избранными по одномандатным округам.
  Из всех избранных депутатов я единственный имел опыт работы депутатом (в Краевом Совете - см. книгу 'Авантюрист'), поэтому Виктор решил посоветоваться. Лебедята организовали собрание депутатов одномандатников. На собрание людей пришло немного, но сторонников у нас добавилось. Прежде всего, Галина Пашинова - учитель истории, очень симпатичная и разумная девушка, борец за справедливость. Такой она и оставалась весь наш депутатский срок. Сергей Рыков - врач-хирург, к этому времени проработавший 10 лет в муниципальной больнице БСМП, в просторечии 'тысячекоечная больница', и столько же - в другой крупной городской больнице ? 20. Сразу после выборов он попросил меня о встрече и пришел ко мне домой, пояснив, что он знает, что я опытный депутат, ему близка моя идеология, и он просит помочь ему в наработке депутатского опыта.
  На встрече я понял, что у нас еще, по крайней мере, два сторонника. Один из них - Леша Клешко, молодой 25-летний журналист, прошедший в Горсовет от 'Блока Молодых' и очень много впоследствии сделавший для развития молодежного движения в городе и крае и для развития парламентаризма не только в крае, но и в России. Я обязательно выделю несколько страниц в этом повествовании Леше, хотя его жизнь, его внутренний мир и его гибель заслуживают отдельной книги, а не нескольких страниц здесь. Уверен, что такая книга обязательно будет написана. Второй - Александр Карпов - один из двух хозяев популярного в то время Красноярского телеканала 'Афонтово'.
  Одновременно с Городским Советом был избран и мэр города. Он также избирался всенародным голосованием и по тогдашнему законодательству возглавлял и Городской Совет до принятия Устава города - его маленькой 'конституции'. Для подготовки регламента первой сессии была создана небольшая комиссия, в которую меня ввели, как имеющего депутатский опыт человека, наряду с представителями коммунистов, 'пимашковцев', 'лебедевцев'.
  Пару дней мы усердно трудились и создали такие временные правила. Мы должны были создать шесть депутатских комиссий - по бюджету и налогам, по городскому хозяйству, по развитию местного самоуправления, по социальным вопросам, по собственности и временную комиссию по подготовке Устава города. Депутаты должны были в перерыве сессии разойтись по близким им комиссиям, выбрать в каждой комиссии большинством голосов председателя и заместителя председателя комиссии и после перерыва утвердить выбранных руководителей общим голосованием всех депутатов.
  При подготовке регламента я предложил внести в него ограничительную статью: депутат имеет право участвовать в работе не более двух комиссий. Представители 'пимашковцев' и коммунистов выступили резко против: 'Какой смысл ограничивать активность депутатов, не нужно все так детально прописывать в регламенте, мы так его никогда не закончим, нужно работать, а не бумажки писать'. Мои аргументы о том, что чем детальней регламентирован процесс, тем быстрее решаются вопросы, ссылки на регламентные нормы старейших парламентов ни на кого не произвели впечатление. Отмахнулись как от назойливой мухи. Уже на сессии при утверждении регламента ее проведения я попросил слова и предложил внести в текст эту норму. Все торопились, поднялся шум недовольства в зале и поправку даже не поставили на голосование.
  В перерыве сессии 'лебедевцы' и депутаты - наши сторонники все записались в комиссию по бюджету и налогам и, так как нас оказалось большинство, выбрали Виктора Зубарева председателем комиссии, а меня заместителем председателя. Затем всем коллективом мы переместились в комиссию по развитию местного самоуправления и выбрали председателем Сашу Карпова, а Лешу Клешко замом. Таким же образом мы поступили и в комиссии по социальным вопросам, выбрав Галину Пашинову, несмотря на возмущение представительницы КПРФ - доцента пединститута Сафоновой, которая называла себя генералом социальной политики и никак не могла смириться, что председателем комиссии выбрали рядовую учительницу, а не генерала.
  До конца перерыва мы успели проделать ту же операцию в комиссии по городскому хозяйству, выбрав Павла Молчанова ее председателем, а Игоря Лаврикова заместителем. Оба были 'лебедевцами'. Этот вариант был нелучшим, так как Паша Молчанов был 'баба Яга против', договориться с ним о чем-либо было чрезвычайно сложно, да и законодательство он читал своеобразно, не дочитывая фразы до конца. Например, предложил утвердить своего прокурора на сессии, аргументируя тем, что в конституции страны сказано о самостоятельности решений, принимаемых местным самоуправлением. В Конституции, правда, сказано, что органы местного самоуправления самостоятельны, но в пределах своих полномочий, определяемых Законом. То есть не можем мы - местное самоуправление назначить своего прокурора, как и, например, своим решением переместить 14 армию из Подмосковья в Красноярск.
  Перерыв закончился, мы не успели в комиссию по собственности, где председателем выбрали лидера 'пимашковцев' Пузанова, и в комиссию по разработке Устава, где председателем стал другой 'пимашковец' Евгений Стригин - бывший работник ФСБ, хотя говорят, что они бывшими не бывают. Возмущенные коммунисты, которых 'обломили' неожиданно для них, громко крича, что это все происки гнусного 'Яблока', требовали все сделать заново. Я попросил слова и напомнил, что я и на комиссии, и на сессии предлагал регламентировать этот вопрос, и чтобы не продлевать сессию неизвестно насколько, так как все сделано по регламенту, утвержденному сессией, предложил, как того требовали коммунисты и 'пимашковцы', не утверждать сегодня выбранных на комиссиях председателей и заместителей. Пусть выбранные будут пока исполняющими обязанности, и если будут хорошо работать, то сессия их утвердит, а если плохо - переизберет. На том, несмотря на возмущающихся коммунистов, и согласились. Но мне они обиды не простили, и после того как Виктор Зубарев был избран в Законодательное собрание края, я так в течение всего срока оставался исполняющим обязанности председателя комиссии по бюджету и налогам. И они, и 'пимашковцы' никак не соглашались утвердить меня в этой должности, и весь депутатский срок я оставался и.о., хотя комиссия была самая большая (20 депутатов из 36 депутатов всего состава Совета).
  Первым нашим малым достижением после избрания, наверное, можно назвать реализацию программы оснащения городской скорой помощи необходимым оборудованием. Помню, какое сильное впечатление оставил рассказ Сережи Рыкова о том, что в большинстве машин скорой помощи отсутствуют дефибрилляторы - приборы для экстренной реанимации сердечной деятельности, и как много людей погибают, которых спасли бы непременно, будь эти приборы в машинах в наличии. В первый же год нашего депутатства все станции скорой помощи были оснащены необходимым оборудованием.
  Моим достижением в первый год можно назвать снижение величины местного налога, так называемого торгового сбора, в 3 раза. История заключалась в том, что мой старший двоюродный брат Виталик, живя в Барнауле, торговал еще и в Новосибирске, и в Кемерове, но в Красноярск свои товары не возил, объясняя тем, что при такой величине торгового сбора и с учетом транспортных расходов ему нет выгоды торговать в Красноярске. Обычная практика в те времена заключалась в том, что все кандидаты в депутаты в своих предвыборных программах обязательно обещали снизить налоги, поддержать малый бизнес.
  Однако, когда люди впервые становятся депутатами, ими (особенно в начале их депутатской деятельности, а депутатами на общественных началах практически всегда) чиновники из исполнительной власти легко манипулируют. Например, при принятии бюджета если кто-то предлагает снизить тот или иной налог, выходит начальник финансового управления и говорит депутатам: 'У нас уменьшатся поступления доходов в бюджет, и не хватит денег на выплату зарплаты учителям, врачам, работникам культуры. Какую категорию вы предлагаете оставить без средств к существованию, товарищи депутаты'? Обычно этого достаточно, чтобы поползновения по снижению налоговых ставок на этом закончились. Эту картину я наблюдал и при принятии краевого, и даже российского федерального бюджета. Никто, например, не мог переубедить Алексея Кудрина - этого 'бухгалтера в нарукавниках' при принятии решений по финансовым вопросам (хотя в числе думских депутатов были депутаты-экономисты, прекрасно разбирающиеся в вопросах налогообложения - и будущий министр финансов Михаил Задорнов, и будущий вице-премьер Александр Жуков, и Оксана Дмитриева), поскольку дилетантов, которые больше верят начальнику управления или министерства финансов (они же профессионалы) всегда намного больше.
  Я, конечно, воспользовался тем, что главы администраций районов города еще не наладили полное взаимодействие с депутатами своего района и перед сессией не приглашали их к себе для консультаций, и мое предложение снизить ставку этого налога в 3 раза было неожиданным для них. В результате депутаты, которые недавно рассказывали избирателям, что они будут снижать налоги, проголосовали за уменьшение ставки. С этого дня главы администраций всех районов города стали относиться ко мне резко отрицательно, и все мои предложения впредь рассматривались ими очень тщательно, можно сказать, 'под микроскопом'.
  Несмотря на такое резкое уменьшение ставки, сумма собранного налога оказалась не меньше, чем годом ранее. Торговцы поехали в Красноярск. Реально это был первый прецедент в России, хотя теоретически многие экономисты говорили, что снизив ставку, можно поступления увеличить. Явлинский приводил этот пример практического достижения результата при принятии Думой плоской шкалы налога на доходы физических лиц, ранее именуемого 'подоходный налог'. Я вообще считаю, что принятие плоской шкалы - единственное серьезное достижение нашей финансовой системы, тем более что в большинстве так называемых 'развитых стран' эта шкала прогрессивная. Впервые мы не слепо скопировали западную систему, а приняли закон с учетом российской специфики. И тоже не прогадали, собрав поступлений по этому налогу больше, чем в предыдущие годы.
  Подготовкой решения Городского Совета по системе местных налогов и сборов в Красноярске мы - Леша Клешко, Сережа Рыков и я занялись практически сразу после избрания в депутаты. Один из рекомендуемых налогов мы сразу решили в городе не вводить. Этот налог представлял собой налог с оборота, и наши коммунисты требовали установить его для городских предприятий в том размере, который рекомендовало Правительство России. Я, докладывая на сессии проект этого решения, пытался убедить коммунистов, что таких налогов давно нет в развитых странах. Объяснял, что прямые налоги должны быть либо частью доходов налогоплательщика, либо представлять собой ренту. Рента - это когда есть объективные преимущества. Например, в Норильске есть никель, его можно добывать, а в Ачинске нет, и поэтому часть дохода Норильска от никеля должна быть передана Ачинску.
  Косвенные налоги: НДС, акциз - это другое дело, эти налоги платят все покупатели товаров и услуг. Они отдают деньги при покупке товаров продавцу, и часть этих денег продавец товара перечисляет государству. На мой взгляд, это самые справедливые налоги, так как 20% (ставка НДС) от стоимости товара платят и тот, кто купил велосипед, и тот, кто богат и купил машину 'Инфинити', а суммы разные. Поэтому я думаю, что косвенные налоги автоматически справедливее прямых.
  Докладывая проект решения, я пытался давить на то, что коммунисты всегда ратовали за развитие промышленности, а введение этого налога способствовало бы банкротству многих промышленных предприятий города, и так не супер прибыльных. Предприятия еще ничего не произвели, только закупили сырье, а один процент от стоимости сырья заплати в бюджет. Из этого сырья произвели продукцию, затратив труд, используя (амортизируя) оборудование, энергию, и еще не продали товар, но налог уже плати. В конце концов мне все-таки удалось убедить коммунистов в своей правоте, хотя, по правде сказать, они всегда подозрительно относились к моим предложениям, считая, что яблочник просто хитрюга, который работает в интересах олигархов, а не их - 'честных борцов за народное счастье', и просто всех 'дурит'.
  Я очень хорошо относился к одному из депутатов-коммунистов - Сереже Маслову. Парень совсем недавно был рабочим - электромонтажником на заводе, пару месяцев прошло с тех пор, как его выбрали одним из секретарей коммунистической ячейки края. Молодой, много чем интересующийся, пытающийся во всем разобраться самостоятельно, честный, добивающийся справедливых решений. Я обращался к нему: 'Может поработаешь с нами над налоговой системой, а то ты все больше на митингах'. Сережа ответил отказом, объяснив, 'что если ваши избиратели считают, что нужно улучшать существующую систему, над чем вы и работаете, то мои избиратели считают, что пока мы не сметем эту Ельцинскую клику с нашей земли, ничего хорошего все равно сделать нельзя'. И он был прав, конечно, относительно своих избирателей.
  Я понимал, что дело нашей комиссии по бюджету и налогам, прежде всего, попытаться решить вопрос с наполнением доходами городского бюджета. Будут доходы - сможем развивать социальную сферу: образование, здравоохранение, культуру, обеспечивать социальную защиту тех, кто не может себя обеспечивать по объективным причинам.
  Город сдавал в аренду предпринимателям 300 тысяч квадратных метров помещений, находящихся в городской собственности. В положении об аренде было сказано, что в случае использования арендованных площадей для продажи социально значимых товаров (хлеба, молока, макарон и т. п.), цена аренды квадратного метра площадей в год составит 20000 рублей (цена 10 буханок черного хлеба или одного килограмма сливочного масла тогда). Причем, так называемая базовая ставка составляла 600 тысяч рублей в год, но по этой ставке практически никто аренду не оплачивал. На мой взгляд, это было коррупционно емкое решение. Достаточно было пригласить чиновника в магазин, привезти туда несколько буханок хлеба и литров молока, заплатить хорошо этому чиновнику лично и со справкой о реализации социально значимых товаров получить в аренду муниципальные площади практически по цене взятки.
  Мы при подготовке решения исходили из того, что арендная плата должна стать значимым источником доходов бюджета. Время было трудное, по зарплате бюджетникам существовала многомесячная задолженность, и, конечно, необходимо было мобилизовать источники доходов города. При рассмотрении наших предложений в комиссиях депутатов возникли проблемы, связанные с тем, как быть с обществами инвалидов, разными общественными организациями, церковными школами, спортивными организациями для детей. И было придумано изящное решение, позволяющее решить основную задачу - превратить арендную плату в серьезный источник доходов бюджета и в то же самое время передать в пользование бесплатно городские площади тем, кто действительно осуществляет социальные проекты для города. Эти организации подают заявки в управление социальной защиты города, а в депутатскую комиссию по социальным вопросам поступают заявки, проверенные и одобренные управлением администрации. На основании решения депутатской комиссии глава города издает распоряжение о выделении нежилого помещения в бесплатное пользования организации. Причем, в решении Городского Совета льготные площади ограничены - 'не более 10% от всех сдаваемых в аренду'.
  Несмотря на то, что благодаря принятым решениям бюджет города начал пополняться, задолженность по зарплате бюджетникам оставалась и составляла не менее трех месяцев. Более того, Пимашков дал указание финансовому управлению при планировании бюджета на 1998 год уменьшить расходы не менее, чем на 10%. Финансовое управление посчитало и я, как председатель комиссии по бюджету, получил расчеты расходов с учетом пожелания Петра Ивановича. И обалдел! Все расходы, абсолютно все были уменьшены на 12%. То есть зарплаты учителей и врачей, работников культуры и социальной защиты были рассчитаны не на год, а только на 11 месяцев.
  Пришлось мне записываться на прием к мэру и объяснять, что его поняли буквально, и вместо того, чтобы уменьшить неприоритетные расходы, посчитали заработную плату не на весь год! Кроме этого, я с цифрами в руках начал доказывать, что если мы выплатим задолженность по зарплате бюджетникам, то они, не являясь богатыми людьми, тут же отнесут полученные деньги в магазин, покупая самое необходимое, а мы вернем себе большую часть денег в бюджет, через подоходный налог и налог на прибыль, который заплатят магазины, когда у них разом купят значительно больше товаров, чем обычно.
  Выслушав меня внимательно, Петр Иванович сказал, что рано предпринимать такую акцию, так как губернатор будет им очень недоволен, потому что, если я прав, в районах края задолженность будет оставаться шесть месяцев, а в столице края зарплата будет выплачиваться без задержек. Тем не менее, через два месяца после этого разговора задолженность по зарплате была погашена и больше за время моего депутатства и позднее, насколько я знаю, не возникала.
  Примерно в это же время я хорошо почувствовал, какие тайные механизмы могут действовать при принятии бюджета депутатами при распределении бюджетных денег. При первичном рассмотрении бюджета представитель культуры, заслуженный артист республики - депутат Жуковский, красиво говорил перед камерами корреспондентов о том, что культуру обижают, выделяют средств меньше, чем другим отраслям, что это несправедливо, и он будет бороться. Он был высокий, красивый и складно говорил с трибуны, но у него никогда не было времени вникнуть в цифры проекта, найти реальные аргументы, чтобы захотелось произвести перераспределение намечаемых расходов. Более того, мне кажется, что он так и не понял главное - хочешь что-то решить в Совете, помни, что решение принимает большинство голосов.
  Один, как бы ты красиво не выглядел перед камерами, как бы не изображал из себя борца за развитие культуры, ничего ты в таком коллективном органе не сделаешь. Если ты хочешь что-то реально сделать для своих избирателей, изучай документы, законодательство, иди на определенные компромиссы и, только поддерживая какие-то группы депутатов, ты можешь рассчитывать на ответную поддержку. Глубину компромиссов, на которые приходилось мне идти, легко оценить, зная мое отношение к коммунизму и его апологетам, по моему решению поддержать и подписать обращение коммунистов, чтобы восстановили памятник Ленину, снесенный в одном из городов края. И коммунисты поддержали потом проект решения по установлению минимальных ставок на налог на вмененный доход - налог, который вынуждены были платить большинство малых предприятий в городе.
  Все годы моего депутатства при принятии бюджета в первом чтении необходимого для принятия числа голосов не хватало. Мэр предлагал сформировать согласительную комиссию, чтобы попытаться утрясти те пункты, по которым возникли основные разногласия между депутатами и администрацией. Со стороны администрации обычно он делегировал своего первого зама, начальника финансового управления и кого-нибудь из финансистов. Депутаты, кроме троих делегируемых сессией, на заседание согласительной комиссии приходили в большом количестве - приходили все, кто пытался обеспечить финансирование по тем вопросам, которые они курировали.
  Обычно я, прежде всего, пытался убедить администрацию увеличить планируемый объем доходов. Например, предоставлял данные по росту зарплат жителей города за последний год по сравнению с предыдущим и доказывал, что и дальше эта тенденция должна сохраниться. Администрация и ее представители и в городе, и в крае, и в стране ведут себя одинаково - они стараются подстраховаться и всячески преуменьшить предполагаемый доход, считая, что гораздо лучше будет, если они будут иметь нераспределенный резерв доходов, чтобы впоследствии использовать его по своему усмотрению.
  Когда удавалось убедить администрацию увеличить статью доходов, можно было попытаться исключить расходы, которые протаскивала администрация, но поддерживало мало депутатов. Дальше нужно было обозначить хотя бы частичное финансирование тех статей, из-за которых на согласительную комиссию пришло большинство депутатов. После этого можно было выносить проект бюджета вновь на сессию, и обычно его уже принимали, хотя недовольные всегда оставались, но их было немного.
  При принятии бюджета я сталкивался с явлениями, которые для меня и сегодня непонятны, если не учитывать, насколько люди отличаются друг от друга. В частности, выбор приоритетов. Например, при принятии бюджета отклонили финансирование строящегося уже много лет пункта детского питания для младенцев в Свердловском районе, но в то же время проголосовали за финансирование строительства башни с городскими часами и ежедневную стрельбу из пушки. И напрасно Сергей Рыков рассказывал депутатам, что в нашей городской больнице БСМП больные вынуждены приезжать в больницу со своими простынями и за свой счет покупать медикаменты. Большинство все равно проголосовало за строительство башни и стрельбу из пушки каждый день в 12 часов дня.
  С другой стороны, я при принятии бюджета столкнулся с настоящим чудом, которое может организовать симпатичная, обаятельная и в то же время умная депутат. В то время, когда не хватало денег в бюджете даже на выплату зарплат, когда город должен был своим врачам, учителям, библиотекарям зарплату за три месяца, при принятии бюджета по просьбе Наташи Павловой - депутата от самого промышленного района - Ленинского я проголосовал за то, чтобы профинансировать строительство современного хорошо оборудованного диагностического медицинского центра в этом районе. 'Я обещала своим избирателям, что центр в районе будет. Помогите мне выполнить обещание, пожалуйста', - сказала Наташа. Те, кто знали меня, не верили, что я в такой ситуации мог проголосовать 'за'. А ведь проголосовал.
  Наташа не поленилась и поработала с каждым депутатом персонально. И построили этот центр, и работает он на радость жителей уже больше 20 лет. Думаю, Наташе пришлось еще немало усилий приложить, кроме работы с депутатами, чтобы центр был построен и оснащен современным оборудованием. Благодаря своему обаянию и неравнодушию, Наташа пользовалась доверием большинства руководителей городских медицинских учреждений, больниц, поликлиник, специализированных центров. Дружеское общение с ней позволяло мне, как и другим интересующимся депутатам, всегда быть в курсе происходящего в медицинской отрасли в городе и принимать своевременные решения.
  Я еще расскажу о тех решениях, которые, на мой взгляд, могут быть интересны читателю, и о людях, влияющих на их принятие, но сейчас об Уставе города - главном нашем документе, который может быть назван 'Конституцией города' или правилами нашей жизни в городе. Ни одно решение Городского Совета и Администрации города не может противоречить Уставу. Поэтому понятно, что этот документ должен был готовиться тщательно в интересах жителей города, быть юридически выверен, не противоречить основополагающим документам Российской Федерации, Уставу края и обеспечивать возможности эффективной работы главы города с его администрацией и Городского Совета.
  Понимая важность создания этого документа, уже на первой сессии депутаты сформировали отдельную депутатскую комиссию по созданию Устава города. Возглавил комиссию бывший полковник ФСБ Евгений Стригин. Законом края было установлено, что Устав города может определить, что глава города не входит в состав представительного (законодательного) органа и является главой распорядительной (исполнительной) ветви власти в городе. А до той поры глава города одновременно возглавлял и Администрацию, и Городской Совет.
  Работа у комиссии по Уставу шла очень медленно и к лету затормозилась совершенно. Мне кажется, что Петр Иванович Пимашков начал тяготиться необходимостью работать на 'два фронта'. У него хватало работы в администрации, а тут еще нужно было вести все сессии, что его отвлекало от дел, которые необходимо было решать немедленно. Таких оперативных срочных дел у любой исполнительной власти всегда пруд пруди. Прошло уже полгода работы комиссии, а 'воз был и ныне там'. Мы это так оценили с Лешей Клешко, ознакомившись с тем, что уже было подготовлено комиссией.
  Самая главная ошибка, обнуляющая всю работу, заключалась в том, что комиссия сочиняла весьма радикальные предложения и даже не узнавала мнение главы города по поводу своих предложений. Например, предлагалось, чтобы все, занимающие значимые должности в Администрации, начиная с начальников управлений, утверждались Городским Советом. И мне, и Леше это казалось лишенным всякого смысла, так как глава города, как и депутаты, избирается всеми жителями города, и он вправе собрать свою команду, которая ему необходима для выполнения оперативных и стратегических задач. И только в этом случае, и жители, и Городской Совет будут вправе спрашивать с него результаты. Нам было ясно, что Петр Иванович с таким предложением, конечно, будет не согласен.
  В соответствии с Законом края Устав должен быть принят Городским Советом и подписан главой города. Понятно было, что без главы города можно сочинять бумагу хоть весь срок депутатства, принять ее без согласия Петра Ивановича нельзя. Мы решили просить Петра Ивановича поработать вместе с нами над основными положениями документа, и Леша Клешко отправился к мэру с этой миссией. С этих пор мы вместе с Петром Ивановичем один день в неделю не менее четырех часов работали над подготовленным депутатами текстом очередного раздела Устава.
  Основные сложности возникали при обсуждении вопросов взаимодействия органов власти. Например, коммунисты предлагали, что в случае, если депутаты выражают недоверие главе города, проводить городской референдум по доверию главе города. Если большинство не поддержит мэра, то он должен уйти в отставку. Петр Иванович, предложил вписать в Устав симметричное предложение: если жители выразят на референдуме доверие главе города, то пусть Городской Совет самораспускается. На мой взгляд, это напоминало бы поведение детишек в песочнице: 'отдай мои игрушки, я с тобой больше не играю'. Мы вместо работы будем только и делать, что заниматься разборками. Ведь и нас, и главу города избиратели выбрали на 4 года. Пусть терпят, а если им не понравится качество работы, то у них будет возможность изменить ситуацию на следующих выборах. С таким подходом Петр Иванович согласился сразу.
  Еще один проблемный вопрос - статус решений Совета и постановлений главы города. Законом края было установлено, что решения Совета имеют приоритет. Однако сессии Совета происходят обычно не чаще, чем раз в месяц, а многие решения приходится принимать оперативно, ежедневно, и это может делать только глава города. Мы предложили Петру Ивановичу такое решение: по вопросам, по которым нет соответствующего нормативного акта Совета, принимать постановления главы города. Если же постановления главы города не устроят депутатов, то они вправе принять решение Совета, и тогда глава города будет вынужден привести свое постановление в соответствие с решением Городского Совета. Это было трудное решение, но Петр Иванович с ним, в конце концов, согласился. Вот так, работая вместе, мы двигались к принятию Устава.
  В конце декабря 1997 года Устав города был принят, подписан главой города и опубликован. Большая работа была проделана не зря - Устав был признан одним из лучших в стране. В процессе работы над Уставом я сблизился с Алексеем Клешко и Сергеем Рыковым, и постепенно у нас сформировалась команда, в которую входили кроме этих депутатов и Галина Пашинова - председатель комиссии по социальным вопросам, и Александр Карпов - председатель комиссии по развитию местного самоуправления, и депутат Ленинского района - главный врач поликлиники Наталья Павлова, и депутат от Железнодорожного района города - заслуженный учитель Нина Жилинская. При голосовании по многим вопросам, практически по всем, нас поддерживали фракция 'лебединцев' и руководитель управления образования Антипина Надежда Николаевна, пока она была депутатом горсовета.
  После принятия Устава Петр Иванович остался только в одной должности - Глава города, и председателя Совета предстояло избирать депутатам. Наша команда предложила мне баллотироваться, и я согласился, оговорив, что если меня выберут председателем, то я буду настаивать, чтобы в заместители выбрали Алексея Клешко. Несмотря на его молодость (ему было только 26 лет), но благодаря хорошим мозгам, прекрасным организаторским способностям, в которых мы убеждались неоднократно впоследствии, природному оптимизму, ответственности и работоспособности, Леша был незаменим в депутатской работе.
  По предварительным подсчетам получалось, что у меня должно хватить голосов, но администрация провела необходимую работу с депутатами-одномандатниками, и кто-то вынужден был изменить свою точку зрения. В результате мне голосов не хватило, и председателем был избран ставленник Петра Ивановича - Чащин Владимир Федорович. Мужик он, по моему мнению, неплохой, хозяйственный, знающий свое место, поддерживающий главу города в любых вопросах, и для Петра Ивановича более подходящий. Моя роль в Совете не сильно изменилась, но, к сожалению, сотрудникам аппарата Администрации, поддерживающим меня на выборах, работать стало значительно труднее.
  В первый год депутатства мы столкнулись с массовыми призывами горожан о переименовании улиц города. Переименование улицы - процедура весьма затратная: необходимо поменять не только таблички на домах, но и записи в документах граждан, проживающих на этой улице. Если на эти призывы бездумно соглашаться, никакого бюджета не хватит. 'Зачем в нашем городе улица имени кровавого диктатора Робеспьера?', 'Переименуйте улицу, на которой жил корреспондент 'Сегодняшней газеты' Вадим Алферьев, в улицу имени Вадима Алферьева', 'Переименуйте улицу 20 го партсъезда', и подобных просьб накопилось так много, что возникла необходимость в действиях. И мы такие действия предприняли, разработав и приняв решение: 'О порядке наименования и переименования объектов городской инфраструктуры'.
  Ключевой момент решения заключался в том, что инициаторы переименований должны за свой счет провести опрос граждан, проживающих (зарегистрированных) на улице, которую предполагалось переименовать. Если инициатор получал согласие более половины жителей на переименование, опросный лист представлялся в Городской Совет, и если Совет принимал решение о переименовании улицы, остальные необходимые действия проводились уже за счет городского бюджета. Второй важный момент в решении заключался в том, что если предлагается назвать улицу именем выдающегося человека, то не раньше 10 лет со дня его смерти. И это понятно, мнение о человеке, как о человеке достойном, чтобы его именем назвали объект в городе, должно устояться и не вызывать протеста у значительной части населения города.
  После принятия этого решения за весь срок нашего депутатства не появились инициаторы, получившие согласие жителей своей улицы на ее переименование. Был, на наш взгляд (говоря, наш взгляд, я имею ввиду мнение команды депутатов, о которой я писал раньше), очень важный вопрос - установка во всех жилых многоквартирных домах тепловых счетчиков. Мы знали, что те школы, больницы и жилые дома, где счетчики установлены, платят за тепло не более 40% той суммы, которую приходится платить за отапливаемые объекты, в которых счетчиков нет. В первый же год нашего депутатства при принятии бюджета на 1997 финансовый год депутаты предусмотрели в бюджете средства на эту статью, однако решение Горсовета Администрацией не было выполнено.
  Администрация в годовом отчете заявила, что эта статья не была приоритетной, и доходов на ее выполнение не хватило. На следующий год при принятии бюджета мы эту статью расходов сделали защищенной (то есть обозначили, что эти расходы имеют приоритет перед другими). В годовом отчете за 1998 год эта статья так и осталась невыполненной. Администрация слабо оправдывалась, мол, дефолт в стране, сами понимаете.
  Среди наших депутатов был один депутат, который руководил городским производственно-жилищным ремонтно-эксплуатационным трестом (ПЖРЭТ ? 4) - Сергей Анатольевич Литовчик. Нас удивляло, что профессионал совсем не так рьяно бьется за установку теплосчетчиков. И только когда мы приняли уже бюджет второго года, он объяснил нам, почему он так себя ведет. 'Те школы, которые экономят до 60% средств на оплате тепла, только потому так экономят, что у остальных школ нет счетчиков. Все непродуктивные расходы энергетики раскидывают на тех, у кого счетчиков нет. Когда будут счетчики у всех, энергетики все равно возьмут оплату за все тепло, выходящее с ТЭЦ, и за то, которое потеряется по дороге к потребителям, и за то, которое сольется во время аварии. Энергетики свое возьмут, так как они сильнее городских властей и свое не упустят. Мы истратим бюджетные деньги на счетчики тепла (а это дорогое оборудование) и не добьемся никакой экономии. Энергетики просто вынуждены будут повысить тариф, чтобы компенсировать свои потери в сетях. Подумав, мы пришли к выводу, что, скорее всего, так и получится, и перестали настаивать на трате средств из бюджета на эти цели.
  Диктовать городским властям пытались не только энергетики, но и 'алюминщики' - руководство алюминиевого завода. Особенно когда им приходилось платить экологические платежи. В таких случаях мэр, который не испытывал в обычных условиях симпатии ко мне, пытался меня использовать на благо города. Если у него была встреча с руководителями алюминиевого завода, он меня приглашал на эту встречу обязательно. 'Алюминщики' обычно рассказывали, как тяжело им живется, поскольку цены на алюминий на мировом рынке падают, информировали мэра, что они выполняют социальные программы для своих работников и помогают Советскому району, где в основном и проживают работники КРАЗа, и предлагали не вносить экологические платежи в бюджет города, а тратить эти деньги на экологические мероприятия на заводе, способствующие уменьшению выбросов.
  Добрый Петр Иванович кивал и утверждал, что он бы, конечно, пошел им навстречу, но вот депутаты требуют, чтобы платежи были внесены в бюджет. Петр Иванович кивал на меня, и мне приходилось быть злым депутатом. Я говорил: 'Как вам богатым не стыдно обирать бедный родной город. Хотите платить меньше, улучшайте оборудование и технологию, будете тратить средства на эти цели - будете меньше платить за вредные выбросы. Вы же знаете, что мы только недавно погасили многомесячную задолженность по зарплате своим бюджетникам. Платить надо'. Петр Иванович разводит руками - 'Депутаты, что я могу поделать'!
  Мэр часто просил меня поработать в разных согласительных комиссиях, но тогда, когда уже противостояние заходило далеко. Вопросы касались налогов, повышения тарифов, повышения цены на проезд на городском пассажирском транспорте. В частности, ассоциация городских перевозчиков обращалась к мэру с просьбой разрешить поднять стоимость проезда на автобусах, так как стоимость топлива, запчастей на рынке росла, и перевозка пассажиров становилась делом нерентабельным. Обычно исполнительная власть города не особенно обращала внимание на этот 'плач Ярославны', дожидаясь, когда перевозчики пообещают, что через определенное количество дней никто на линию не выйдет, если власть не решит вопрос с повышением цен на проезд. Вот в таких случаях Петр Иванович создавал согласительную комиссию из работников администрации, представителей перевозчиков и просил меня, когда те не могли договориться между собой, представлять в комиссии Городской Совет.
  Когда я подключался к работе, мне предоставляли сметы расходов, которые внесли перевозчики, и те цифры, с которыми не согласны представители администрации. Цифры учитывали амортизацию, расходы на топливо, ремонт и зарплату водителей и кондукторов. Все это посчитано на километр пути. Да, с расходами понятно, а доходы? Они ведь будут зависеть от того, сколько пассажиров заходит в автобус, сколько километров проезжают в часы пик и в обычное время? Сколько рейсов день? Насколько популярный маршрут? Как оказалось, данных по доходам нет, и никто насчет них не заморачивался. Приходилось просить, чтобы студенты политехнического института поездили вместе с кондукторами автобусов и собрали необходимые статистические данные. Сразу становилось понятно, что если цены на проезд не поднимать, то часть перевозчиков разорится, автобусов станет меньше, доходность у оставшихся повысится, а комфортность поездок достигнет варианта 'как в СССР', то есть как 'сельди в бочке'.
  Еще раз с этой проблемой мы столкнулись, когда устанавливали величину так называемого 'вмененного налога' для разных видов деятельности. Так как я считаю, что работа с установкой ставки данного налога в Красноярске и крае - мое самое большое достижение в депутатской деятельности, я посвящу этому несколько страниц ниже в этой книге и расскажу об этом подробнее.
  А с налогом для перевозчиков случилась следующая история. Ассоциация перевозчиков обратилась к мэру и в Городской Совет с обоснованной просьбой разрешить поднять цены на перевозку на 1 рубль. Документ Пимашков передал Алексею Клешко, который съездил на общее собрание ассоциации перевозчиков и пообещал им, что Городской Совет пойдет им навстречу и установит минимальный налог, если перевозчики до сессии Городского Совета (до понедельника следующей недели) не станут поднимать цены на проезд. На сессии я предложил установить минимальную величину налога, пояснив депутатам, что сумма налога войдет в расходы перевозчиков и увеличится стоимость проезда для жителей города, а если мы не разрешим поднимать цену на проезд, то большая часть перевозчиков не сможет обеспечить прибыль и уйдут с рынка. Автобусов станет мало, и мы будем ездить в тесноте.
  К этому времени я привык, что наша команда депутатов, о которой я писал, прислушивается к моему мнению по налогам и экономическим вопросам и обычно согласованно голосует при их обсуждении. Но в этот раз после меня взял слово Леша Клешко и сказал, что перевозчики 'бяки', что хозяева автобусов забирают все заработанные деньги у водителей, что кондукторам почти не платят, и надо их наказать, установив для них максимальный вмененный налог. Леша прекрасно говорил, очень эмоционально и убедительно, и при голосовании большинство депутатов поддержали его вариант. Это привело к тому, что из двух тысяч перевозчиков пятьсот вообще ушло из этого бизнеса, а еще семьсот перерегистрировалось в Березовском районе, где налог на вмененный доход установили существенно ниже, чем в Красноярске.
  Меня это сильно огорчило, обычно в экономических вопросах глупых неподготовленных решений мы не допускали. Когда я попытался высказать свое недовольство Клешко, он мне объяснил свое поведение тем, что перевозчики его не послушались и подняли стоимость проезда до сессии. Умнющий, разумнейший Леша и такие 'обижульки', как у маленького. Напрасно я его убеждал, что когда нас выбирали в депутаты, то люди думали, что мы будем серьезно, по-взрослому подходить к решению любых вопросов. Эмоции, наверное, у всех могут победить разум, хоть иногда.
  У меня тоже была ситуация, в которой я повел себя не совсем по-взрослому. Как-то приехали в Красноярск набираться опыта две женщины - депутатки из Кемеровского городского совета. Их, прежде всего, интересовали вопросы формирования бюджета, налоги, формы социальной защиты. Меня попросили их занять, рассказать, как работают красноярские депутаты и Совет в целом. По социальной адресной помощи мы были сильно продвинуты по сравнению с остальными городами нашей страны. Последовательно стремились обеспечить, чтобы у каждого социально незащищенного человека с доходом ниже определенной величины был персональный счет, на который можно было перечислить деньги при изменении условий существования. К примеру, увеличивается цена на пригородные железнодорожные перевозки или тарифы на услуги жилищно-коммунального хозяйства, или уменьшается доход многодетной семьи на человека в связи с рождением очередного ребенка, социально незащищенным гражданам переводятся на их личный счет компенсационные выплаты.
  Депутатки удивлялись, восхищались, задавали множество вопросов. В том числе, заинтересовались и режимом моей работы. Я сказал, что появляюсь в Совете чрезвычайно редко. 'И вас никак не наказывают? - спросили женщины. 'А как меня наказать, и кто это может сделать? В соответствии с Законом 'О статусе депутатов' я - не должностное лицо, я - просто представитель населения, и у меня начальство - только народ, который меня выбрал. Даже переизбрать меня невозможно при пропорциональной системе выборов, ведь часть депутатов выбрана по одномандатным округам, а часть по партийным спискам, и права у нас одинаковые. Меня, как депутата от партии 'Яблоко', выбрали только 6% голосовавших избирателей всего города, а кого-то большинство избирателей его одномандатного округа, и если, как отозвать и переизбрать 'одномандатника', более-менее ясно, то как быть с депутатом от партий, учитывая, что права всех депутатов одинаковые, непонятно'. 'Мои избиратели, - сказал я кемеровчанкам, - говорят мне: как можно меньше занимайся депутатской работой, поскольку от депутатов один вред. Чем меньше вы работаете, тем меньше от вас вреда. Вот я и стараюсь выполнять наказы избирателей'. Сережа Рыков - депутат серьезный, узнав про мои переговоры с кемеровчанками, сказал: 'Зря Вы так, Валерий Михайлович, шутка должна быть доброй'.
  Весной 1999 года мне позвонили в кабинет, приятный женский голос спросил меня, не хочу ли я поучаствовать в конкурсе на поездку в Америку по программе американского Конгресса 'Открытый мир'? Я ответил, что мне уже 54 года, и я думаю, что я вряд ли могу победить в каком-либо конкурсе. Девушка с приятным голосом назвалась Лилией Сергеевной и объяснила мне, что критерия возраста нет в условиях конкурса. Бесплатно, за счет принимающей стороны, приглашаются, как она сказала, лидеры России - депутаты, руководители из исполнительной власти, успешные бизнесмены из малого и среднего бизнеса. Мне предложение понравилось, и я спросил Лилию Сергеевну: 'Могу ли я предложить поучаствовать в конкурсе моим коллегам - депутатам Городского Совета'. Услышав, что возражений нет, я радостный, что может быть удастся на 'халяву' за счет американских налогоплательщиков посмотреть, как там у них все устроено, пошел к депутатам, с которыми мы состояли в одной команде: Сергею Рыкову, Галине Пашиновой, Наташе Павловой, Алексею Клешко, Нине Жилинской. Они быстро заполнили и отправили необходимые анкеты. Предложил я в этом поучаствовать и депутату от КПРФ, о котором уже писал - Сергею Маслову. К моему глубокому сожалению, он отказался участвовать в этой, как он сказал, афере. 'Мне там что-нибудь в голову вставят такое, что я потом буду за Америку пылить. Нет уж. Бесплатный сыр бывает только в мышеловке'.
  Заполнили мы анкеты, отправили их и забыли. Прошло лето, а в начале осени наши депутаты стали получать приглашения. Все прошли конкурс успешно. Не было приглашения только мне. Моя Оля смеялась: 'Ты, как обычно, всех пристроил, а себя - нет'. Однако чуть позже пришло приглашение и мне. В Москве нас разделили на небольшие группы, которые направились в различные регионы США. В нашей группе было 5 человек, из них четверо красноярцев: два депутата - Алексей Клешко и я, представитель администрации города, отвечающая за инновации в Красноярске - Лида Иванова, молодой бизнесмен - победитель конкурса среди бизнесменов Дима Каверзин (он создал структуру, успешно конкурирующую с Почтой России). Пятым был переводчик из столицы Хакасии - Абакана Виктор Рузавин. Кроме того, что он был переводчиком, у него был успешный бизнес в Абакане, он занимался шоковой заморозкой овощей и фруктов с последующей их продажей. Конкуренции в этой сфере в Хакасии тогда еще не было, и наш переводчик был весьма успешным бизнесменом.
  Оказалось, что библиотека Конгресса США проводила конкурс среди организаций, претендующих сопровождать Российские группы по приезде их в Америку. Нашу группу встречал Ротари-клуб из небольшого городка на севере Калифорнии - Фэрфилда. Ротари-клубы - это организации, имеющиеся в очень многих развитых странах. Свою цель они декларируют так: 'Мы пытаемся сделать так, чтобы в мире было меньше плохого и больше хорошего'. Их девиз: 'Говорю, что думаю, делаю, что говорю'! Тот клуб, который встречал нас, в этом году оказывал помощь детскому дому в Бразилии. Членами клуба были небедные жители этого городка, вышедшие на пенсию и пытающиеся сделать что-то полезное и в преклонном возрасте.
  Поселили нас в мотеле - вытянутом вдоль дороги двухэтажном доме, во дворе которого располагался бассейн с ярко голубой водой, а вдоль бассейна аккуратно были расставлены шезлонги и белые пластиковые стулья. Лиде выделили комнату на втором этаже, а нам две комнаты на первом. Год, по словам местных жителей, был необычный. Обычно в это время года в Калифорнии еще стояла ужасающая жара, и практически не было зеленых растений, все выгорало на жарком калифорнийском солнце. Мы попали в то время, когда погода была похожа на летнюю погоду в Сибири. Даже ночи были похожи, и на ночь мы включали в комнате обогреватели, которые были одновременно и кондиционерами. Мы могли, зная, что вернемся в мотель в самую жару, запрограммировать прибор так, чтобы он включался за час до нашего возвращения и подгонял температуру в комнате до заданной нами. Это, конечно, было очень удобно.
  Городок был небольшой, здания, в основном, одноэтажные - частные, как они их называли, коттеджи, с ударением, в отличие от нас, на первом слоге. Многоэтажек (зданий в 2 или 3 этажа) в городе было немного и все административные, а не жилые. В первый же вечер хозяева предложили нам начать знакомство с Америкой с экскурсии в национальный парк, но мы с Лешей Клешко враз завопили, что мы сюда не отдыхать приехали, что нам интересно, как устроены органы власти, по каким параметрам оценивается их работа, как проходят выборы, как осуществляется забота о неимущих, как формируется бюджет штата, города, источники его формирования, налоговые льготы и другие подобные вопросы. В результате договорились, что завтра утром мы едем в полицию города и познакомимся с работой шерифа и полиции, а наши хозяева будут договариваться на встречу с мэрией города на послезавтра.
  Наутро один из членов Ротари-клуба, бывший начальник полиции, знакомил нас с материальной базой городской полиции. Имелось несколько патрульных полицейских машин, у каждого полицейского в распоряжении был мотоцикл и велосипед. Самый молодой член нашей делегации Дима Каверзин не удержался, чтобы не вскочить на мотоцикл Харлей-Дэвидсон. Забрался на мотоцикл, вскинул правую руку со сжатым кулаком вверх. Местные полицейские его в таком виде сфотографировали, и на следующий день в местных газетах появился этот снимок. В статьях рассказывали о делегации из России. Заголовки статей впечатляли: 'Русские идут'! и 'Русские пришли'! Дима вмиг стал узнаваем в городе.
  Мы, выясняя как ведется борьба с криминалом, поняли, что количество преступлений ежегодно фиксируется, особенно тяжких, и если их количество растет более чем на 2%, в бюджете выкраиваются дополнительные средства на технику, штаты, мероприятия. Преступность снижается, и дополнительных средств больше не требуется. Зарплата рядового полицейского 5000 долларов в месяц. Мы, конечно, удивились, откуда в бюджете берутся такие большие деньги, но когда нам показали поступления в бюджет за счет налога, который у нас долгое время назывался 'подоходный', удивляться перестали.
  Жители города оказались достаточно состоятельными. Бедных было немного менее 10% населения. Бедными считались семьи, где доход на семью из трех человек составлял меньше 1400 долларов в месяц. У нас в России в это время было около 40% семей с доходом на одного члена семьи меньше прожиточного минимума, несмотря на то, что на наш прожиточный минимум выживать было чрезвычайно трудно. Когда я сказал, что моя мама получает пенсию, соответствующую 50-ти долларам, они очень недоверчиво отнеслись к моей информации, не веря, что на эти деньги можно прожить целый месяц.
  Были мы в один из дней на экскурсии в доме сеньоров, как у них называются дома престарелых, - дома для людей, за которыми некому постоянно ухаживать. Часть средств на их содержание дает государство, часть благотворители и небольшую часть оплачивают родственники. Нам в этом доме очень понравилось: большущий игровой зал, бассейн, просторные холлы и комнаты. В комнатах по одному человеку. Персонал приветливый и с удовольствием отвечал на наши вопросы. Чисто. Нет запахов, существующих в наших подобных заведениях. После посещения полиции мы вечером обсуждали их полномочия, которые нам показались излишне жесткими. Если полицейскому что-то в поведении гражданина показалось подозрительным, и он приказал гражданину: 'Руки за голову', а тот не отреагировал должным образом, полицейский вправе сразу применить дубинку. Так нам объяснили права полицейского, что для страны - 'оплота свободы' нам показалось весьма странным.
  Наш следующий день был посвящен пребыванию в мэрии Фэрфилда. На встрече с мэром мы задавали много вопросов о разных сторонах жизни города. Запомнился ответ на вопрос: 'По какому основному критерию определяется, хорошо Вы работаете, или не очень'? 'Количество вновь созданных рабочих мест и сохранение существующих. Учитываются даже временные торговые места на рынке', - таков был ответ. Уже вечером, обсуждая ответы мэра на наши вопросы, мы пришли к выводу, что действительно этот критерий показывает эффективность работы власти. Чем меньше в городе безработных, тем меньше нагрузка на социальные службы, и больше людей, которые обеспечивают себя самостоятельно. Когда спросили мэра, кто оценивает эффективность его работы, мэр кивнул на стену, на которой были размещены шесть портретов - четверо мужчин и две женщины были изображены на фотографиях. 'Кто это'? 'Депутаты Городского Совета'. Мы видели потом эти фото и в городской больнице, и в школе, и в доме престарелых.
  После беседы с мэром нам устроили презентацию о достижениях города и его развитии за последние годы, а вечером мы присутствовали на круглом столе, проводимом, как нам пояснили, достаточно часто, по вопросам, касающихся всех горожан. Обсуждалась возможность привлечения инвесторов для строительства небольшой фармацевтической фабрики в промышленной зоне, сразу за городом. Как выяснилось, у американцев нет такого инструмента привлечения инвесторов, как налоговые льготы. Налоги все должны платить полностью, без каких-либо скидок. Мэрия предлагала за счет бюджета города оплатить половину стоимости дороги до фабрики, мотивируя тем, что работать на фабрике будут горожане, и им будет комфортнее добираться до работы. Кроме того, это может стать конкурентным преимуществом Фэрфилда в привлечении инвестора по сравнению с другими городами. Депутаты поддержали мэрию, но часть жителей была против и, прежде всего, по причинам появления опасных отходов вблизи городской черты. Мэрия пообещала еще раз изучить проект на предмет способов утилизации отходов, предлагаемых проектировщиками, обратившись за независимой экспертизой к экологам. После этого прошло голосование, и большинство присутствующих поддержало проект с оговоркой и поручением мэрии организовать экспертизу.
  Круглый стол длился около 4 часов. Большой зал заседаний был полон, и нас поразила заинтересованность жителей города в этом вопросе и их подготовленность к предметному обсуждению. Похожесть на наши круглые столы была только в одном - среди выступающих было несколько человек, выступления которых были истеричны, и адекватность ораторов вызывала сомнение.
  Следующим вечером заболела наша Лида. Высокая температура и кашель. Двое из встречавших нашу делегацию примчались тотчас же, привезли с собой врача, мотались ночью на машинах, добывая нужные лекарства, сидели у постели больной до тех пор, пока Лиде не стало лучше, и она заснула. Меня поразила их заботливость о чужом, в сущности, человеке. Мы с детства, со школы впитали про американскую улыбку. Мол, улыбаться то они тебе будут, но ни за что не пошевелятся, чтобы тебе помочь. Во время этой поездки я убедился, что такое обобщение несправедливо, что наверняка в каждой стране есть и люди, готовые отложить свои дела, чтобы вникнуть в чужие, и люди, которые не только другим, но и себе помочь ленятся. Все мы разные, и всякие такие клише говорят только о нежелании или неумении думать самостоятельно и самостоятельно делать выводы.
  Как только Лида оклемалась, нас всех по ее просьбе повезли в Wal-Mart, чтобы приобрести какие-нибудь сувениры и подарки для родных и друзей, оставшихся в Красноярске, в одном из гипермаркетов этой крупнейшей оптово-розничной сети в мире. Огромное здание, расположенное на площади в несколько гектаров, набитое под завязку разными товарами. Я думаю, что за один день невозможно успеть осмотреть все его прилавки. Меня походы по большим магазинам всегда добивали, и жена никогда не звала меня посещать их, так как я быстро начинал раздражаться: 'Покупай, что тебе надо, быстрей и пошли отсюда, что ты так долго рассматриваешь и примеряешь'? Я и в этот раз далеко не пошел, купил мороженое и сел на лавочку ждать 'шопоголиков'. Заботливость наших хозяев проявилась и здесь. Стоило Лиде произнести: 'Нравится мне эта штука', - американцы ее тут же покупали и дарили нашей красавице. Когда они вернулись, Леша выговаривал Лиде: 'Не надо вслух восхищаться вещами, неудобно ведь, выглядим как побирушки'.
  Мы знали со школы, что американцы не приглашают к себе в дом чужих людей, предпочитая организовывать встречи в точках общественного питания - кафе, ресторанах. И в этом случае стереотипы пришлось отбросить. Хозяева разобрали нас по своим домам. Мы с Лешей и Димой оказались в доме Тома Каверса. Дом был большой, и нам выделили две комнаты на троих. В первый же вечер нам устроили праздничный ужин с фаршированной индейкой, про которую мы много читали и знали, что американцы готовят ее в особо праздничных случаях - на день благодарения или к другим такой же важности событиям. Мы немного выпили и с восторгом рассказывали о Сибири, чудесных окрестностях Красноярска, сплавах на плотах по реке Мана, Красноярских Столбах. Потом сели за компьютер и показывали местоположение Красноярска на карте и виды города.
  Том удивлялся, что Красноярск такой большой город, восхищался видами Маны и расспрашивал меня о особенностях рыбалки на этой реке. Я рассказывал, как мы плывя по центру реки, бросаем спиннинг к берегу, стараясь попасть в известные нам ямки, надеясь, что там стоит таймень. Том заинтересованно расспрашивал про тайменя, а я неосторожно сказал, что жаль, что Калифорния, в основном, выжженная солнцем равнина с редкими холмами, и что такой красоты, как у нас в Дивногорске, где Красноярская ГЭС, здесь не увидеть. Том не согласился со мной и пообещал повезти нас на место своей рыбалки, сказав, что там мы увидим места не хуже тех, которые расписывали. И как словом, так и делом.
  Следующий день был выходной, Том захватил свои удочки и повез нас на север от города. Отъехали мы почти на 100 км и действительно увидели пейзажи, напоминающие родные места. Ущелье перегораживала высокая плотина, со всех сторон скалы, покрытые хвойными деревьями. Внизу сбегающая с горы узенькая полоска громыхающей горной речки, напоминающая Веснину, на которой мы так любили ловить хариуса, ленков и, если повезет, тайменя. Действительно, чудная картина, очень похожая на окрестности нашего Дивногорска.
  Утром следующего дня, это было воскресенье, мы довольно долго проспали, и когда проснулись, поняли, что хозяева ждут нас и еще не завтракали. Ждали, когда мы проснемся. За завтраком нас деликатно расспрашивали о наших политических предпочтениях, и я сказал, что я член партии 'Яблоко', и что, по моему мнению, ни наша партия, ни ее лидер - Григорий Явлинский никогда в России к власти не придут, но мне нравится быть среди этих людей, мне не бывает стыдно за их слова и поступки. Леша Клешко рассказывал про своего лидера - Черномырдина и вспоминал его наиболее четкие, точные и емкие определения различных событий. После завтрака мы вышли в сад и 'попаслись', срывая абрикосы и вишни с деревьев, которые стояли еще зеленые и наполненные плодами ничуть не меньше, чем в урожайный год кедры кедровыми шишками в сибирском лесу.
  В понедельник нас повезли в Сакраменто - столицу штата Калифорния. Прежде всего, нас интересовал порядок работы парламента. Зачем в штате двухпалатный парламент? По словам руководителя аппарата, нижняя палата - это орган, который мгновенно реагирует на все события, происходящие в Калифорнии, выдавая проекты законов и принимая их в срочном порядке, чтобы их избиратели видели, что депутаты неравнодушны к тому, что происходит. Принятый в спешке закон поступал в верхнюю палату, в которой писали замечания, часто отправляли документ на доработку, и документ застревал на какое-то время в верхней палате. Вскоре новое событие будоражило население и их избранников из нижней палаты, старое событие забывалось и переставало волновать граждан. Нижняя палата торопилась принять новый нормативный акт, а про старый, затерявшийся в недрах верхней палаты парламента, уже никто и не вспоминал. Это напомнило мне порядок работы Госдумы и Совета Федерации в России.
  На вопрос: 'Как у вас формируется бюджет штата?', нам отвечали, что 'от достигнутого'. То есть, мало вероятно, что решив провести крупный инвестиционный проект, губернатор сможет получить безусловное одобрение парламента, например, на увеличение расходной части бюджета сразу на 10%. Если депутаты-популисты попытаются внести в бюджет статью, приводящую к существенному увеличению расходов и, следовательно, дополнительным займам, губернатор может использовать право вето и не подписывать такой бюджет. Непринятый бюджет - это очень плохая ситуация, так как финансируются в этом случае только самые неотложные расходы, такие как зарплаты учителей и социальных работников, в размере одной двенадцатой расходов на эти цели, рассчитывая эту двенадцатую от расходов предыдущего года. И депутатам остается либо снижать аппетиты, либо пытаться преодолеть вето губернатора, а для этого нужно набрать 75% от всех имеющих право голоса, что очень трудно, учитывая количество депутатов от той партии, от которой избран губернатор.
  Бюрократии при необходимости бюджетных трат, на мой взгляд, у них существенно больше, чем у нас. После принятия бюджета и составления росписи расходов по отраслям и объектам, проведения тендеров и различных конкурсных процедур и выявления победителей указание банку платить дает дополнительная инстанция - аудитор, и, не дай бог, если вам вдруг понадобится не 30 авторучек купить, а 35, это будет в текущем году сделать невозможно. Процедура изменения запланированных трат практически нереализуема.
  Когда мы рассказывали об особенностях формирования нашего бюджета, их сильно удивило, можно сказать, поразило, что граждане платят за жилищно-коммунальные услуги только 60% от затрат в этой отрасли, а 40% доплачивает бюджет. Причем бюджет доплачивает не только за социально незащищенных граждан, но и за крупных бизнесменов, получающих миллионы рублей прибыли. 'Не понимаем, зачем собирать со всех налоги, чтобы потом их раздавать всем в равной доле? Да и не в равной. Ведь у богатых жилые площади больше, и 40 процентов, которые вы доплачиваете, составляют большую сумму в рублях. То есть вы датируете богатых. Зачем'? Приходилось нам крутиться, объясняя, что мы от этого уже уходим, что создаем систему социальной защиты, где помощь государства будет осуществляться только адресно, у каждого бедного гражданина будет карта, на которую будут переводиться деньги (компенсация), например, при росте цен на отопление или на проезд на транспорте.
  В последний день пребывания в Калифорнии для нас был устроен прощальный ужин, на котором было много хороших слов сказано и в адрес новой России, и в адрес нашей делегации. Нам всем подарили по памятному альбому (оказывается нас не просто так фотографировали все это время, а для памятных альбомов). С ответным благодарственным словом выступил Леша Клешко. Леша поблагодарил хозяев за заботу и предложил учредить ежегодный приз тому члену клуба, кто внесет наибольший вклад в развитие отношений с Россией.
  Мы узнали, что команды с 'Юноны' и 'Авось' были на их территории, и командор Резанов влюбился в местную девушку Кончиту, которая похоронена в маленьком соседнем городке Диксоне. Нас удивило столько совпадений - ведь в Красноярском крае на Севере тоже есть Диксон, а командор Резанов похоронен у нас в Красноярске на Покровском кладбище. Леша в качестве приза предложил использовать литровую бутыль водки 'Командор Резанов'. В последующие годы он до самой своей смерти ежегодно к Новому году переправлял в США литровую бутылку такой водки для того, кто пытался сделать что-то хорошее для России или россиян.
  В аэропорту перед отлетом ко мне подошел корреспондент местной газеты с вопросом: 'Как Вам Америка и американцы'? Я сказал, что я не думал, что американцы не только формально улыбающиеся люди, но и, по крайней мере, те, кто нас здесь встречал, исключительно теплые, искренние, заботливые и гостеприимные люди, и что нам в Калифорнии было очень хорошо, комфортно, и мы рады познакомиться с такими интересными людьми. Так закончилось мое первое посещение Соединенных Штатов Америки.
  В следующий раз я приехал в Америку через 12 лет и уже не на западное, а на восточное побережье в штат Коннектикут. В этом штате в небольшом городке Клинтон жил и работал мой старший сын Денис со своей семьей - женой и двумя детьми - моим старшим внуком Мишей и старшей внучкой Катей. Но это, как любят писать в книгах, совсем другая история.
  Ну и хочу рассказать о моем самом большом достижении в период депутатства в Горсовете Красноярска. То, что это достижение, конечно, моя субъективная оценка, но у вас есть возможность оценить это самостоятельно. Речь идет о принятии в крае единого налога на вмененный доход (ЕНВД) или по простому 'вмененка'.
  Это произошло через год после того, как Александр Лебедь, выиграв выборы, стал губернатором нашего края. Кстати, я тоже участвовал в этих выборах в качестве кандидата в губернаторы от партии 'Яблоко'. Конечно, и финансово, и по популярности я никак не мог составить конкуренцию Александру Лебедю и действовавшему губернатору Валерию Зубову, но в руководстве партии считали, что участие депутата от 'Яблока' в губернаторских выборах повысит популярность нашей партии в крае. Мне была оказана помощь от партии, и я смог зарегистрироваться в качестве кандидата. Если бы не помощь партии я не смог бы собрать 20 тысяч подписей жителей края, необходимых для регистрации.
  Конечно, деньги, потраченные на выборы основными кандидатами, были несопоставимы с моими ресурсами. По неофициальным данным, Зубовым было потрачено два миллиона долларов, а Лебедем - восемь миллионов. Кто-то привозил агитировать за себя Аллу Пугачеву, кто-то -Аллена Делона, а ко мне приехали мои друзья из Томска - Виктор Скуридин и Коля Кащеев, которые и вели мою избирательную кампанию. Вели интересно, и в прессе появлялись одобрительные отзывы.
  Символ нашей партии, как известно, зеленое яблоко. По результатом выборов в печати появилась статья: 'Яблоко' за Кирильца не краснеет'. Это было приятно, хотя в битву 'гигантов', я, конечно, не вклинился и набрал чуть более 1,5% голосов избирателей, разделив 4 место с Валерием Сергиенко - бывшим председателем крайисполкома. Он выиграл у меня в сельской местности, а я у него - в городе. Проиграли мы много не только Лебедю и Зубову, но и кандидату от КПРФ Романову - бывшему директору комбината 'Енисей', депутату Госдумы и члену Центрального комитета КПРФ.
  Я оставался в Горсовете, командуя комиссией по бюджету и налогам, когда был принят Закон о ЕНВД. Этим налогом облагались предприятия и предприниматели, осуществляющие деятельность в сфере торговли, общественного питания, бытового обслуживания, общественного транспорта и оказывающие другие различные услуги. Для разных видов деятельности налог устанавливался в зависимости от физического либо другого показателя (площадь торгового зала, количество единиц транспорта, работников и т.п.). Правительство РФ опубликовало методические рекомендации, какие факторы и как следует учитывать субъектам Федерации при принятии этого налога на территориях. Конкретные ставки налога должны были быть установлены субъектом Федерации - краем, областью.
  Губернатор Лебедь поручил налоговому управлению проанализировать доходы предприятий, расположенных на территории края, чтобы налог, который будет вменен, был разумным и подъемным для предпринимателей. Налоговая проанализировала доходы сотен предприятий, использовав методику расчетов, предложенную Правительством, и внесла в Законодательное собрание края проект закона. Законодательное Собрание приняло Закон в первом чтении.
  Что тут началось. Первой прибежала председатель профсоюза работников торговли - Безруких. Она уже была на приеме у заместителя губернатора, где ей объяснили, что решение готовили профессионалы -налоговое управление, что они долго анализировали доходы предприятий, в том числе и торговых, что это не спонтанное, а хорошо подготовленное решение, что Законодательное собрание единогласно в первом чтении уже приняло решение, и изменять его нет оснований. Понимая, что никто в администрации Лебедя по поводу их проблем не собирается заморачиваться, в комиссию по бюджету и налогам Горсовета повалили руководители общественных организаций 'автостояночников', кафе и ресторанов, ассоциации организаций различных бытовых услуг, перевозчики. И все в один голос: 'Мы закроемся, налог больше, чем мы зарабатываем'. 'Вселенский плач' достиг ушей Губернатора.
  Паника была такой сильной, что Губернатор созвал совещание. Пригласили руководителей налоговой службы, финансовое управление, главное планово-экономическое управление, краевых депутатов, от города Красноярска - мэра, председателя Горсовета и меня, как председателя комиссии по бюджету и налогам. Пригласили руководителей различных предпринимательских объединений. Я сильно озаботился уже после визита Безруких и запросил материалы, на основании которых налоговое управление сделало свои предложения. Изучая огромные простыни с данными по доходам различных предприятий, никак не мог понять, где этот компетентный орган мог так сильно ошибиться, что вызвал панику практически у всех предпринимателей. Налоговики уверяли меня, что действовали в полном соответствии с методикой, предлагаемой Правительством РФ.
  Я внимательно изучил методику, которая учитывала чуть ли не больше разных факторов, чем их вообще могло быть на практике (представленный компаниями доход уточнялся с помощью семнадцати различных коэффициентов). Попытка разгадать эту головоломку повторением расчетов, которые проделывали налоговики, привела к тому, что я, наконец, понял 'где рылась собака'. В методике один из коэффициентов должен был учитывать, как бы это точнее выразиться, степень честности данных, которые предоставляют предприниматели. Этот коэффициент предлагалось считать равным единице, если данные были абсолютно честные, и десяти, если у налоговой были большие сомнения в их достоверности. То есть шкала достоверности (честности) менялась от единицы до десяти. Налоговая во всех своих расчетах использовала коэффициент 10, а все коэффициенты, которые учитывались, были сомножителями. Стало понятно, что налоговики действительно проделали огромную работу, составляя таблицы доходов и пересчитывая их на 1 квадратный метр или на одного работающего, но, умножая на 10, получили абсолютно нереальный результат.
  На совещании налоговое управление настаивало на своем, и мне пришлось в своем выступлении предметно показать, почему из реальных данных были сделаны настолько нереальные выводы. Закончил я фразой о том, что мы потеряем налоговую базу, если этот закон будет принят в окончательном виде - те, кто уклонялся от уплаты налогов, продолжат это делать, а те, кто честно платил до этого, в дальнейшем платить не смогут.
  Через два дня Лебедь собрал новое совещание, но уже в более узком кругу. Вопрос был: 'Что теперь делать'? Закон был принят в первом чтении, предстояла последняя перед летними каникулами депутатов сессия. Предполагалось, что во втором чтении депутаты быстренько утвердят те цифры, за которые они уже проголосовали, и перейдут к другим вопросам, которые нужно решить до осени. Вопросов было много, а в составе депутатов большинство коммунистов, которых совсем не волнуют проблемы разных мелких капиталистов-предпринимателей. Тем более, что их на предыдущей сессии убеждали и представители налоговой службы, и руководители экономического блока Губернатора в необходимости принять именно эти ставки налога, и они приняли. Как теперь предлагать во втором чтении совершенно другие значения? Все участники совещания были уверены, что это приведет к тому, что депутаты решат, что на ходу такое переобувание невозможно, возьмут паузу до осени, и наш край окажется среди тех отстающих территорий, которые не могут задействовать имеющиеся у них доходные источники. Толковых предложений не было, и Лебедь, отпуская всех, попросил подумать до завтра и собраться вновь.
  Мы стали обсуждать ситуацию с начальником экспертного управления Законодательного Собрания Елизарьевой Любовь Петровной, о которой я неоднократно писал раньше (например, в рассказе 'О Любови и нравственности'). И тут меня осенило. 'Яблоко' во всех своих программах и планах большое внимание уделяет развитию местного самоуправления, считает, что многие функции государственной власти без всякого ущерба могут быть переданы на места. Нет смысла планировать строительство каждого коровника из Москвы, на местах виднее, что и как им делать. Ведь очевидно, что условия торговли в центре Москвы и на окраине Козульки отличаются. А что, если мы введем коэффициент, учитывающий местную специфику (К 17), и поручим его устанавливать местным Советам депутатов. Тогда можно не менять те величины, которые приняли депутаты Законодательного Собрания в первом чтении, и декларировать, что край дает права территориям самим найти баланс, чтобы и ставка была не чрезмерная, и чтобы местный бюджет пополнялся, тем более, что поступления по этому налогу целиком остаются на территории, где он уплачен.
  Любовь Петровна идею поддержала, помогла сформулировать ее юридическим языком, и на следующем совещании она была озвучена, принята, а потом и поддержана на сессии Законодательного Собрания. В конце совещания Лебедь спросил: 'А Вы уверены, что в Красноярске будет принят разумный, по Вашему мнению, коэффициент К17, и налоговые ставки, которые Вы считаете правильными?' 'Конечно', - ответил я уверенно, так как с большинством депутатов Горсовета я уже это обсудил.
  Оказалось, не все так очевидно, как я думал. Поскольку с коммунистами я договорился предварительно, на сессии все проходило гладко до той поры, пока не встал вопрос о налоговой ставке для перевозчиков (общественного транспорта). Совершенно неожиданно попросил слова Алексей Клешко и как всегда убедительно аргументировал, что ставку налога для перевозчиков следует повысить. 'Хозяева автобусов ведут себя некорректно, забирают слишком большую часть выручки, оставляя на зарплату водителям и кондукторам мизерную сумму. Пусть лучше платят в бюджет, чем жируют'. Мои возражения, что сумму налога владельцы все равно вложат в стоимость билетов, и если не смогут поднять цены на билеты, то часть перевозчиков уйдет с рынка, не увенчались успехом. Такой случай, который я подробно описал ранее в этой книге, к счастью, произошел единственный раз, когда Алексей не поддержал меня при решении экономических вопросов.
  Еще одна осечка произошла при установлении ставки налога для репетиторов. Я предлагал установить ее минимально возможной, аргументируя тем, что в нашем городе-миллионнике, по данным налоговой службы, зарегистрировано всего 25 репетиторов. Мои доводы заключались в том, что уважаемые интеллигентные люди вынуждены обманывать государство, чувствовать себя нарушителями закона из-за того, что налоги для них установлены неразумно высокие. 'Давайте на этот год сделаем налог для репетиторов небольшой, и если они все зарегистрируются, мы получим в бюджет сумму, не сравнимую с той, что платят двадцать пять человек'. Аргумент, к сожалению, остался неуслышанным.
  В остальном были приняты щадящие размеры налога, и это, на мой взгляд, была большая победа в развитии малого бизнеса на территории нашего города. Долго еще самые разные торговцы зазывали меня в свои магазины, благодарили и хвастались, что у них появились возможности сделать ремонт помещения либо купить промышленный холодильник или другое современное торговое оборудование.
  В конце 1999 года истекал срок действия Городского Совета нашего созыва и нужно было готовиться к новым выборам.
   
  Последние выборы и первая тоскливая работа
  Впервые мы решили идти на выборы единым объединенным списком демократов 'Яблоко - Союз правых сил'. Руководство Яблока не очень приветствовало этот альянс. Явлинский говорил, что если девушка, специализирующаяся на продажной любви, вдруг скажет, что теперь она честная, то ее сложившаяся репутация заставит сильно в этом сомневаться. Так наш большой шеф говорил об одном из руководителей 'Союза правых сил' - Анатолии Чубайсе. Однако и я, и руководство местного отделения 'Выбора России' считали, что разобщенность демократов сильно вредит им, и что у них больше общего, чем различий, и стратегически объединение принесет пользу демократическому движению. Может теоретически это и так, но, объединившись на региональном уровне, мы сокрушительно проиграли, набрав менее 2% голосов по краю. Что этому способствовало - объединение или фигуры лидеров списка - моя и Сергея Рыкова от 'Союза правых сил', трудно сказать, но факт остается фактом.
  Кроме создания объединенного списка мы выдвинули и своего кандидата на пост мэра города - Виктора Гитина. С самого начала выборов многое пошло не так. Наш список кандидатов не был зарегистрирован. Избирком с помощью почерковедческой экспертизы установил, что около сотни подписей избирателей, сданных нами на регистрацию, фальшивы. В результате пятидесяти подписей нам не хватило, чтобы список был зарегистрирован (количество подписей для надежности было собрано больше требуемых). По такой же причине был забракован и список жителей, поддерживающих выдвигаемую нами кандидатуру в мэры города. Мы не сдались и подали иски в суд с тем, чтобы заставить избирком края в судебном порядке зарегистрировать и наш список, и нашего кандидата в мэры Красноярска.
  Мы получили в избиркоме список фамилий тех граждан, чьи подписи были признаны фальшивыми. Обычно при отказе в регистрации кандидатов по этому основанию считается, что сделать ничего невозможно, и, наверное, это действительно так, если выборы всероссийские или даже краевые, но в нашем случае мы решили попробовать оспорить решение избиркома в суде. Многие, сочувствующие нашей беде, говорили нам, что знают точно, что мэр Пимашков распорядился лично, 'яблочников' к выборам не допускать, и что в этом случае наши потуги совершенно бесполезны. Однако мы собрали своих сборщиков подписей и попросили их вновь пройти по адресам тех избирателей, которые подписали протоколы, но их голоса не были признаны действительными. Избиратели подписывали бумагу о том, что это они лично отдали свой голос, чтобы 'Яблоко' и Гитин участвовали в выборах, и многие дописывали, что готовы прийти в суд и подтвердить там свою подпись.
  В день суда около двадцати человек пришли в здание суда и ждали в коридорах рассмотрения дела. В помещении, где происходило рассмотрение, кроме нас и судьи сидело трое экспертов-почерковедов, которые и определили подписи как недействительные. После того, как эксперты подтвердили, что они считают эти подписи фальшивыми, суд разрешил пригласить свидетелей со стороны истцов. Первый же из пришедших возмутился: 'Вот я, вот моя подпись, я могу снова расписаться хоть сто раз, какие же вы эксперты'? С подобными заявлениями выступили и другие пришедшие в суд люди, подписи которых были признаны фальшивыми. Поскольку нас предварительно напугали, рассказав о словах мэра, и, учитывая репутацию наших российских судов, мы не особенно надеялись на успех и были очень удивлены и обрадованы, когда судья объявил свой вердикт: 'Считать количество подписей достаточным и зарегистрировать для участия в выборах и список кандидатов в депутаты, и кандидата в мэры города Красноярска - представителя партии 'Яблока' Гитина Виктора'.
  К сожалению, времени на проведение агитации практически уже не оставалось. Мы успели выпустить листовку со словами: 'Защитили себя, сможем защитить и вас', но, наверное, нам не очень поверили, и в этот раз 'Яблоко' не смогло получить ни одного места в Городском Совете, а Виктор набрал только около 5% голосов. Горожане вновь выбрали мэром Петра Пимашкова.
  После этих выборов Виктор сказал мне, что заканчивает заниматься политикой. 'Нет смысла заниматься тем, чего нет. Есть командная система, которая дальше будет только укрепляться. Депутаты будут штамповать принятые уже решения. Роль их будет декоративная. Один начальник. Он приказывает, а остальные будут говорить: 'Есть!' и бегом бежать выполнять. Какое тут разделение властей. Демократия закончилась'. Именно так и сложилась дальнейшая жизнь, и я рад, что услышал Виктора и вовремя отошел в сторону, а не уподобился Дон Кихоту в его битве с ветряными мельницами. Вот так в 2000 году закончился мой поход во власть.
  Еще одна небольшая попытка была у меня в 2005 году, когда меня пригласили на должность первого заместителя главы заполярного города Игарка. Об этом своем приключении я написал юмористический очерк под названием 'Депутат южных территорий'.
  После того, как я перестал быть депутатом и заниматься политикой, мне несколько лет пришлось быть директором красноярского филиала одной крупной российской страховой компании. О страховом бизнесе я понятия не имел, и когда меня пригласили в Москву на разговор с директором страховой компании, поехал, совершенно не представляя, почему именно я. Директор -женщина предпенсионного возраста объяснила мне свой выбор тем, что у меня, как бывшего депутата, должно быть много знакомых и в городской, и в краевой администрации, и среди бизнесменов, и она надеется, что я смогу находить клиентов для компании достаточно успешно и легко организую в Красноярске филиал компании.
  Две недели я жил в Москве, ходил каждое утро в компанию как на работу, разговаривал с сотрудниками, читал нормативные документы, знакомился со спецификой деятельности. К концу этой 'стажировки' мне начало казаться, что у меня должно получиться - не боги горшки обжигают. Организационные вопросы по открытию филиала я действительно решил быстро и достаточно легко с помощью Василия Алиулина. Мы зарегистрировали филиал, сняли помещение в аренду, решили вопросы со связью, взяли на работу главного бухгалтера Татьяну Татаринцеву - эффектную девушку, которая, мягко говоря, 'не очень любила эту работу', но выполняла ее достаточно ответственно. Больше всего на свете она любила путешествовать по миру, ко времени прихода к нам на работу она уже успела побывать на всех континентах и работу в бухгалтерии воспринимала как повинность, которая представляет собой необходимое условие для следующей поездки в условный Таиланд.
  Предварительная работа меня вдохновляла, хотелось сделать ее быстро и приступить к основной деятельности. А вот основная деятельность меня сильно разочаровала. Более того, никогда в своей жизни ни до, ни после я не тяготился своей работой так, как тогда, когда занимался страхованием.
  После неудачных для 'Яблока' выборов я пару лет работал помощником депутата Виктора Зубарева. Это была достаточно скучная работа, так как мне не приходилось принимать решения. Я мог только советовать. Мы обсуждали с Виктором его будущие выступления на сессиях, я готовил заседания комиссии депутатов, которую он возглавлял, участвовал от его имени в работе инвестиционного совета администрации края, разбирал приходящую на его имя почту, готовил ответы на письма, проводил предварительный анализ бюджета для Виктора и депутатов его комиссии по промышленности, в общем, в основном занимался подготовительной работой. Вся эта работа занимала у меня не больше 10-15% рабочего времени. В остальное время я читал новости в интернете, смотрел новости науки, серьезно прочитывал все, что касалось получения из угля диметилового эфира - этого перспективного экологически чистого дизельного топлива 21 века, как его называли в литературе.
  Мне было скучно, я хотел уйти и найти настоящую работу, искал варианты, вот тогда я и понял, что имея работу, которая не нравится, но получая регулярно зарплату и не имея конфронтации с работодателем, ищешь работу медленно, никуда не спеша, и шансов найти новую работу и уйти с предыдущей немного. Я думаю, что если бы меня не позвали на самостоятельное дело, так бы я и кис в помощниках депутата до старости. Трудно добровольно бросить даже неинтересную работу, за которую платят, и уйти в 'никуда'. Но хуже работы, чем в страховании, в моей жизни не было и, надеюсь, уже не будет.
  Я был уверен, что у меня столько знакомых бизнесменов, что недостатка в клиентах не будет. Первое разочарование я испытал сразу же, когда обратился к своему родственнику. У него было два магазина, в которых он торговал одеждой. Встретил он меня радостно, мы давно не виделись, выслушал мою просьбу и, к моему удивлению, сказал, что не сможет помочь. Оказалось, что у него многолетний контракт с 'Ингострах', их дочерняя компания обеспечивает охрану его магазинов, и он им много чем обязан. С другими знакомыми бизнесменами успех был не больше. У кого-то были сложившиеся отношения с другими страховыми компаниями, кто-то спрашивал меня: 'А ты-то сам когда-нибудь страховал жизнь, имущество, гражданскую ответственность до тех пор, пока не стал страховщиком'? В общем, пришлось мне на своей шкурке почувствовать, насколько нелегкий хлеб у тех, кто работает в сфере услуг. Я это называю - работа попрошайки. 'Пожалуйста, заключите со мной договор... давайте я Вам это сделаю ...'. А в ответ: 'Да мне это совсем не нужно, или - да мне и без вас это делают и дешевле, и лучше'. Ходишь и клянчишь. Это очень неприятно психологически.
  Через год мучений мы получили аккредитацию в национальном жилищном фонде, у нас появилось право страховать ипотеку в этом фонде, что существенно улучшило наше положение, и мы даже начали зарабатывать понемногу.
  А потом я 'встрял' в предпоследнюю свою авантюру, заключающуюся в строительстве небольшого нефтеперерабатывающего завода по созданной мной и моими сотрудниками новой отечественной запатентованной технологии получения бензина Евро-5 из газового конденсата, за что я и был отмечен в решении суда. Но кончилась авантюра благополучно, меня не посадили, и даже судимость у меня не появилась. Случились, правда, у меня два инфаркта, но это мелочи по сравнению с мировой революцией. Радует, что по запатентованной технологии построен завод в Киргизии, и будет построено более мощное предприятие в Казахстане.
  Предпоследняя авантюра
  Предисловие
  Постановлением Железногорского городского суда Красноярского края 28 декабря 2010 года установлено, что Кирилец В.М. обвиняется в незаконном предпринимательстве, сопряженном с извлечением дохода в особо крупном размере; суд постановил: 'уголовное дело в отношении Кирильца В.М., обвиняемого в совершении преступления, предусмотренного ст.171 УК РФ, прекратить в связи с деятельным раскаянием'.
  А через три месяца мы получили решение о выдаче патента на наш способ переработки газового конденсата с получением автомобильных топлив высокого класса.
  
  '01 МАР 2011
  РЕШЕНИЕ
  о выдаче патента на изобретение
  
  (21) Заявка ? 2010107633/04(010717)
  (22) Дата подачи заявки 02.03.2010
  Название изобретения: СПОСОБ ПЕРЕРАБОТКИ ГАЗОВОГО КОНДЕНСАТА К заявке ? 2010107633/04
  Реферат: (57) Изобретение относится к нефтехимической промышленности и касается получения высококачественных моторных топлив из газового конденсата'
  Предпосылки
  Из статьи главного редактора газеты 'Промышленные Ведомости' Марата Гельмана:
  'Авиапассажиры, пролетающие ночью над Западно-Сибирским регионом, в безоблачную погоду видят внизу множество горящих факелов. Расположены они в местах добычи нефти, и сгорают в них ценнейшие компоненты углеводородного сырья. Из-за некомплексной переработки добываемых нефти и газа в стране ежегодно не только сжигаются, но также закачиваются в землю и просто разливаются примерно 20-25 млн. тонн попутного и вторичного углеводородного сырья, из которого можно производить различные моторные топлива, в том числе высокооктановые бензины.
  Речь идет, прежде всего, о газовом конденсате, его добывают ежегодно 10-15 млн. тонн. Кроме того, он накапливается на нефтеперерабатывающих заводах и газокомпрессорных станциях от 10 до 50 тысяч тонн в год на каждом из таких предприятий. Какую-то его часть закачивают обратно в трубопроводы. А остальное количество всеми правдами и неправдами хоронят и разливают, превращая окружающую среду в отхожее место. Это многие миллионы тонн ежегодно.
  Поэтому, чтобы избежать нарастающей для страны угрозы роста дефицита автомобильных бензинов, необходим обходной маневр - надо начать масштабное строительство не зависимых от нынешних монополистов мини-НПЗ в местах потребления моторных топлив.
  Они позволят устранить диктатуру нефтяных монополий, в том числе благодаря децентрализации производства моторных топлив и приближения его к потребителям. Кроме того, мини-НПЗ позволят вовлекать в переработку теряемые ныне громадные ресурсы углеводородного сырья.
  Для получения высокооктановых сортных бензинов на крупных НПЗ пользуются традиционной каталитической химической технологией 'Риформинг'. В ней применяются дорогостоящие платиновые катализаторы, и для их стабилизирующего воздействия на катализ требуется водород. Процесс весьма критичен к содержанию в сырье серы - ее должно быть не более тысячной доли процента. Такая сложная и дорогая технология оказывается экономически эффективной лишь при производительности установки, перерабатывающей в год свыше миллиона тонн сырья'.
  Далее в статье Гельман пишет:
  'Создание малотоннажных установок по производству высокооктановых бензинов оказалось экономически целесообразным лишь с появлением новой каталитической технологии 'Цеоформинг'. Ее разработала еще в 1984 году группа новосибирских ученых из СО АН СССР под руководством доктора химических наук, профессора Казимиры Ионе. Она возглавила специально созданный для развития этой технологии, а также проектирования и внедрения соответствующих установок научно-инженерный центр 'Цеосит', преобразованный впоследствии в ЗАО 'Сибирская технологическая компания 'Цеосит' - СТК 'Цеосит'.
  Технология основана на новом искусственно синтезированном той же группой ученых минерале цеолите, используемом в качестве катализатора. Благодаря цеолиту превращение низкооктановых нефтяных фракций в высокооктановый бензин происходит при более низких, чем в 'Риформинге' давлении (5-15 против 3,3-35 атм.) и температуре (340-460 против 480-550®С). При этом не требуется водород и соответствующее оборудование для его получения. Сырье подается без гидроочистки, и содержание в нем серы может достигать 1,5%, а на выходе установки выделяется не требующий дополнительной технологической обработки годный к применению неэтилированный бензин.
  Все эти преимущества в сравнении с традиционной технологией позволяют при сопоставимых объемах производства на треть снизить капитальные затраты и эксплуатационные расходы и создавать рентабельные мини-производства моторных топлив с возможностью переработки от 5 тысяч до 500 тысяч тонн сырья в год. В зависимости от сырья, параметров процесса и модификации цеолитных катализаторов выход бензинов составляет от 65 до 92%. Остальная часть готовой продукции - сжиженный газ, содержащий пропан, бутан и изобутан, что позволяет его использовать в качестве автомобильного топлива и для бытовых нужд.
  В феврале 1997 года на НПЗ в Горличе (Польша) ввели в эксплуатацию установку 'Цеоформинг', перерабатывающую 40 тысяч тонн сырья в год, на которой из прямогонного бензина производится неэтилированный автобензин 'Евросупер-95' и сжиженный газ. Суммарный выход готовых продуктов составляет не менее 92-95% от массы сырья. Установка спроектирована и изготовлена знаменитой немецкой фирмой 'Лурги' по лицензии и базовому проекту научно-инженерного центра 'Цеосит'. Строительство обошлось в 7 млн. долларов, инвестиции окупились за 1,5 года. Дело в том, что себестоимость бензина всего лишь на треть превышает стоимость сырья, затрачиваемого на его производство, и поэтому прибыль при оптовой продаже оказывается значительной.
  Подобные установки были также пущены в промышленную эксплуатацию в 2002 году в Рустави (Грузия) и Киршелке (Киргизия). Стоимость строительства каждой не превысила 4,5 млн. долларов. Используя мини-НПЗ, можно обеспечить приближенную к потребителям комплексную переработку нефти и существенно снизить цены на различные нефтяные топлива, в том числе благодаря устранению или уменьшению затрат на их транспортировку.
  Существенная децентрализация переработки нефти позволит значительно ослабить монополизм в этой отрасли, что также повлияет на удешевление моторных топлив и электроэнергии. Вместе с тем увеличение количества НПЗ и их размещение вблизи потребителей снизит риски массового прекращения поставок нефтепродуктов при аварии на каком-либо предприятии'.
  Эти мысли Гельмана казались логичны и своевременны. Страна пыхтела над развитием цифровых и нанотехнологий, пытаясь догонять передовиков в тех областях, в которых, по моему мнению, она, скорее всего, не будет иметь преимуществ еще долгое время. К тому же, международное разделение труда никто не отменял и целесообразнее тратить усилия на развитие тех сфер, где у нас имеются естественные преимущества, а это, прежде всего, нефте- и газопереработка, так как у нас еще долго будет оставаться конкурентное преимущество по цене и количеству сырья в этих отраслях. Выгодность развития этих отраслей можно оценить по их развитию в Китае. Даже там, где нет таких природных ресурсов, 25% ВВП Китая дает нефтегазохимия, в то время как ВВП Китая в мировом ВВП составляет всего 15%.
  Наблюдая за тем, что происходит в нефтепереработке и нефтегазохимии в последние годы, я бы сказал, что внимание к этим отраслям и у нас в стране резко увеличилось. В нефтепереработке в СССР было 28 крупных заводов с объемом переработки от 6 до 21 млн. тонн нефти, и только один из них был построен после 1980 года (Ачинский НПЗ), глубина переработки нефти составляла в стране всего 70-72%.
  В настоящее время крупных заводов не прибавилось, но запущено огромное количество новых современных установок на этих заводах, а глубина переработки нефти сегодня составляет 87-88%, что уже почти соответствует мировому уровню, построен и запущен завод по переработке попутного газа в Тобольске. Завод мирового уровня, производящий полимеров больше, чем раньше во всей стране производилось всеми заводами по переработке газа (2 млн. тонн полимеров в год). Строятся два огромных завода в Амурской области, один из которых скоро уже выйдет на проектную мощность. Продукция всех этих заводов сможет долго иметь преимущества на мировом рынке, как за счет масштабов этих заводов, так и за счет стоимости сырья для них. На мой взгляд, это те технологии, за счет которых страна сможет развиваться необходимыми темпами.
  По сравнению с тем, что описывал Гельман, ситуация изменилась достаточно сильно. В Сургуте построен завод, перерабатывающий значительные количества газового конденсата в бензин ЕВРО 5, который получают по традиционной технологии и снабжают этим прекрасным бензином Санкт- Петербург. Ситуация сегодня - 'все не так уж сумрачно вблизи', как писал Владимир Высоцкий.
  Все это я пишу, так как это имеет непосредственное отношение к строительству и запуску небольшого нефтеперерабатывающего завода, в строительстве и работе которого я принимал участие, как директор и один из участников фирмы, которая этим занималась. Как начиналось все то, что закончилось вынесенным судебным решением, приведенном в предисловии, и запатентованным новым способом переработки газового конденсата, позволяющим получить бензин Евро 5 и пропан-бутановое газовое автомобильное топливо.
  В 2005 году, когда я работал помощником депутата Законодательного собрания Красноярского края Виктора Зубарева, ожидался ежегодный Красноярский экономический форум, и Виктор попросил меня подумать о том, на какую тему ему лучше подготовить свое выступление там.
  В то время на нашей территории еще не было Ванкорнефти, и промышленная нефтедобыча не просматривалась. Большую долю доходов бюджета составлял налог на прибыль, получаемый от деятельности 'Норильского никеля'. Но, как известно, график цен на цветные и редкие металлы на мировом рынке напоминает пилу: цена может мгновенно вырасти и также мгновенно упасть, что делает доходы нашего бюджета весьма лабильными и затрудняет серьезное долгосрочное планирование. В то же время, уже стало понятно, что планируемого в застойном СССР энергоугольного монстра КАТЭКа с 9 огромными ГРЭС, выбросы которых превратили бы наш Край в пустыню, не будет.
  Количество добываемого Канско-Ачинского угля снижалось, так как возить далеко это самое дешевое в мире органическое топливо невыгодно из за высоких транспортных тарифов и потери качества угля при перевозке его на далекие расстояния. Шахтерские города переживали не лучшие времена. Вот и возникла идея, что хорошо бы, чтобы бюджет края опирался не на одну ногу (Норникель), а и на вторую - Канско-Ачинский уголь. Но для этого нужно было, чтобы объем добычи угля сильно вырос за счет того, что из него делали бы продукт с высокой добавленной стоимостью.
  Вот так и возникла идея доклада депутата о переработке Канско-Ачинских углей в диметиловый эфир. В те годы это был топовый продукт, который хотели производить во всем мире. Диметиловый эфир - дизельное топливо 21 века, такие лозунги были на всех сайтах, посвященных этому продукту, при сжигании которого в автомобилях образуется только вода и углекислый газ. Двадцать крупнейших стран мира объединили усилия в создании технологии его получения из угля.
  Мы с другим помощником Виктора - Сергеем Рыковым и юристом - Элладой Гаяловой помогли ему подготовить доклад с экономической оценкой эффективности такого предприятия в Красноярском крае для выступления на экономическом форуме. После доклада Виктора к нам подошел заместитель директора завода 'Красмаш' и рассказал печальную историю завода по утилизации гептила, выведенного из оборота компонента ракетного топлива.
  Этот завод был построен за 10 лет до форума, в рамках совместной программы ГОР - Черномырдин. Была переработана пробная партия гептила (50 тонн), а потом оказалось, что у России нет гептила, который нужно перерабатывать, так как весь он был использован при запуске Россией коммерческих спутников. Генерала, ответственного со стороны США за реализацию совместного проекта, отправили в отставку. Американцы обиделись и забрали с завода все, что считали ценным: все нагревательное оборудование, а также оборудование для производства водорода, которым гептил должен был обрабатываться при высокой температуре. Оставшееся они посчитали не имеющим ценности и разрешили России использовать по своему усмотрению то, что они не вывезли.
  В течение этих 10 лет 'Красмаш' обращался в ведущие институты страны: Институт Органической химии АН РФ из Москвы, Институт органической химии им. Ворожцова Сибирского отделения АН РФ (Новосибирск) и в свой отраслевой институт в Петербурге. Красмаш заключал с ними хозяйственные договоры с целью получить предложения по использованию простаивающего много лет оборудования.
  Повезло, что оборудование оставалось на охраняемой территории филиала Красмаша в поселке Подгорный и не подвергалось растаскиванию со стороны вандалов и разных хозяйственных мужиков, которые многое бы пристроили на свои дачи. Несмотря на немалые затраченные деньги, предложений по использованию оборудования для производства товаров, востребованных на рынке, получено не было, но один из институтов предложил использовать имеющееся оборудование, как основу для получения диметилового эфира.
  Поскольку все оборудование для производства водорода было вывезено американцами, а без водорода и диметиловый эфир, и метанол, который тоже предлагали рассмотреть в качестве возможного продукта, не получить, так и валялось 10 лет мертвым грузом на территории Красмаша это оборудование. Нас попросили приехать в гости и посмотреть на это безобразие, что мы вскоре и сделали.
  Оборудование размещалось на закрытой территории и занимало площадь около одного гектара. В составе оборудования я обнаружил две ректификационные колонны, много воздушных теплообменников, несколько насосов, десяток различных емкостей с регуляторами уровня жидкости, реактор высотой 11 метров, все это было очень компактно смонтировано. Отдельно стояли газгольдер и вагончик с силовым управляющим блоком.
  На площадке в некотором отдалении был расположен одноэтажный кирпичный корпус с бытовкой и компьютерным дистанционным управлением. В этом здании находились шесть компьютеров - громоздкие, доисторического вида, большое количество малонужной теперь литературы по технологии процесса гидрирования (присоединения водорода) гептила с целью его обезвреживания и возможной утилизации.
  Рядом на площадке размещался второй абсолютно такой же комплект оборудования. Нигде не было следов вандализма, присущего тому периоду нашей истории, когда растаскивали, разворовывали и отправляли на металлолом многое из созданного предыдущими поколениями советских людей и не востребованное в рыночных условиях.
  Прежде всего, исчезали заводы с технологиями тридцатых годов с соответствующими энергетическими затратами, не позволяющими производить конкурентно способную продукцию. Отсталые технологии, устаревшее оборудование, ядовитые выбросы, отсутствие спроса заставляли уйти с рынка множество заводов и целые отрасли - гидролизная промышленность, производство синтетических волокон, целлюлозно-бумажные заводы.
  На считавшемся передовым заводе отрасли - 'Сибсталь' в Красноярске тысяча работников производили столько же продукции, сколько на современных компактных итальянских заводах - сто работников. В то время, когда кто-то разорялся, одни теряли работу и средства к существованию, другие зарабатывали на этом и становились долларовыми миллионерами. Это было настоящее мародерство - с мертвого снимали последний пиджак, да и у пиджака отдирали рукава.
  Если такой 'Сибстали' некая фирма занимала деньги на производство, которое с его производительностью труда было заведомо невыгодным, а отдать долг предприятие не могло, назначался внешний управляющий по рекомендации основного кредитора, как держателя основного долга. Далее по указанию главного кредитора закупалось сырье для работы завода у 'своих' фирм по самым высоким ценам, завод производил дорогую продукцию, которая продавалась дешево своим же фирмам, увеличивая долг завода, фирма кредитора перепродавала продукцию на рынке, зарабатывая еще раз на несчастном заводе. Таким образом, внешнее управление не способствовало оживлению банкротящегося предприятия, а разоряло его вконец, зарабатывая на умирающем свои миллионы.
  Что говорить о машиностроительных заводах с их доисторическими токарными станками ДИП 500, на которых производили продукцию с довоенных времен. Растащили на дачи и сдали на металлолом выпускавший твердое ракетное топливо и первый в крае начавший выпускать гражданскую продукцию (линолеум и краски) оборонный химкомбинат 'Енисей'. Орденоносному 'Красмашу' тоже пришлось в соответствии с веяниями времени начать изготавливать гражданскую продукцию, например, мясорубки, сделанные полностью из нержавеющей стали, дорогущие поэтому и не подъемные по цене для любых покупателей.
  Вся конверсия оборонной промышленности, на мой взгляд, проходила по принципу: заставь дурака богу молиться, он и лоб разобьет. Маркетинг был специфическим, траты средств стратегически не увязывались с основной деятельностью предприятия. Например, машиностроительное оборонное предприятие закупало оборудование для изготовления мешков из полипропиленовых нитей, накладные были огромные, сырье - полипропилен приходилось возить издалека, масштаб был не для отраслевого предприятия, а скорее для малого бизнеса, продукция получалась дорогая и не могла конкурировать с готовыми полипропиленовыми мешками, завозимыми из Китая. Другой пример, решили производить болотоходы, собрали пару машин 'на коленке' (конвейерной сборки не было в принципе), машина получилась, естественно, 'дороже денег', и никто ее, конечно, не купил. А производство пол-литровых баллонов, наполненных кислородом, с попыткой продавать их в аптеках. Никто не прорабатывал заранее, будут ли их покупать, и в результате первая выпущенная партия так и осталась единственной. Пришлось продукцию использовать в качестве подарков друзьям и родственникам.
  Что-то я отвлекся на конверсию. Начал я с того, что здесь - в поселке Подгорный на Красмаше ничего не растащили. Все стояло на местах, оборудование охранялось и даже периодически ревизировалось в течение этих десяти лет после отъезда американцев.
  Так совпало, что примерно в это время в депутатскую комиссию, которую возглавлял Виктор Зубарев, обратились директора гидролизных заводов Красноярска и Канска. Директор Канского гидролизного завода - заслуженный человек, много сделавший для развития Канска, возглавлял ассоциацию Российских гидролизных заводов. При социализме их было четырнадцать, и два из них - в нашем крае. Технология позволяла получать из опилок гидролизный спирт, но была чрезвычайно энергоемка, малопроизводительна и давала большое количество отходов - гидролизного лигнина. Этот лигнин занимал большие площади, слегка пообсохнув, загорался на воздухе и постоянно дымил в свалке не хуже, чем горящие болота.
  Два уважаемых директора гидролизных заводов обратились с просьбой попытаться в Государственной Думе пролоббировать решение: заставить законодательно в обязательном порядке добавлять в состав всего выпускаемого в стране бензина 10% гидролизного спирта для лучшего его горения, по примеру американского топлива 'Газохол', в которое добавляется такое же количество спирта. Эта задача оказалась нерешаемой. В Госдуме нефтяное лобби такое сильное, что если бы даже все гидролизные заводы продали, и деньги использовали бы на подкуп депутатов, чтобы поддержать это предложение, все равно такое решение никогда бы не прошло - зачем нефтяникам и нефтепереработчикам головная боль - лишняя операция по смешению и предварительному обезвоживанию спирта при производстве бензинов.
  Посмотрев оборудование, я подумал, что на нем вполне можно было бы производить бензин, превращая гидролизный спирт по технологии, подобной технологии 'Мобил Ойл'. Эта фирма построила завод в Новой Зеландии на 750 тысяч тонн премиального бензина, который образовывался при превращении метилового спирта. При этом образовывалось только 38% полезных продуктов, а остальное - вода.
  Расчет показал, что из гидролизного спирта должно образовываться бензина и попутного газа существенно больше (58%), а воды меньше. Придется рассчитать и изготовить трубчатую печь, закупить и обустроить оборудование для хранения и закачки сырья, приемное оборудование для продукции, перемонтировать все имеющееся оборудование по другой схеме, попытаться оживить автоматизированную систему управления и перепрограммировать ее под новый процесс.
  Присутствующим на нашей встрече идея понравилась и, прежде всего, потому что предполагаемая конечная продукция была востребована рынком и могла легко продаваться. Руководители филиала завода 'Красмаш' попросили меня все это изложить на бумаге, что я и сделал в течение нескольких дней. Оказалось, что они отправили мою записку как анонимную в свой головной институт на экспертизу. Как потом рассказывали, у руководителей филиала все-таки было сомнение в реализуемости предложения - какой-то помощник депутата, хоть и кандидат химических наук. Они ведь давали платное задание трем ведущим химическим институтам и получили их отчеты, утвержденные директорами-академиками.
  Достаточно быстро мне стало ясно, что обрадовать руководителей гидролизных заводов тем, что у них появится потребитель всей их продукции, мне не удастся. В соответствии с российским законодательством продажа спирта возможна только после уплаты государству налога - акциза. Каждый, наверное, знает, что спирт и водка реально стоят копейки, а основную часть их продажной цены составляют акцизы. Стало понятно, что нам нужно будет повторить достижения ученых Института катализа Сибирского отделения Академии наук и их фирмы 'Цеосит' и попытаться реализовать технологию 'Цеоформинг', которую я упоминал в связи со статьей Гельмана.
  Тем временем, руководство Красмаша получило отзыв на мою записку из своего головного института, в котором было сказано, что идея интересна, и они сожалеют, что ее сами не озвучили раньше. Директор Красмаша направил письмо на имя губернатора края с просьбой обратиться к вице-премьеру страны для того, чтобы решить что-то с оборудованием, оставшимся от американцев и не задействованным в процессах и работах, выполняемых на заводе: 'Мы вынуждены его охранять, проводить периодическую ревизию оборудования. Тратятся государственные ресурсы, не принося никакой пользы'. Вице-губернатор, им тогда был Лев Кузнецов, обращаясь в Правительство России, добавил просьбу о передаче оборудования Красноярскому краю для возможного создания в крае экспериментальной площадки по переработке Канско-Ачинских углей. Вопрос передали отраслевому министерству - Роскосмосу, и не прошло и три года, как решение созрело. Роскосмос не стал заморачиваться и принял простейшее решение.
  В начале 2008 года Красмаш получил приказ продать весь этот металлолом на тендере. Ко времени проведения тендера мы зарегистрировали ООО 'ЗИТ', в участники которого вошли два депутата, я - их помощник и несколько человек из руководства завода, которые были вынуждены получить разрешение на это не только директора предприятия, но и министерства. Вторым депутатом, кроме Зубарева, в состав участников организации вошел Леонид Федотенко, бывший 'в миру' (до депутатства) директором Театра юного зрителя. Леонид, хоть и не был технарем, но будучи умным и любознательным человеком, всегда и во всем пытался разобраться досконально сам.
  Поскольку согласно законодательству депутаты не вправе заниматься предпринимательской деятельностью и, следовательно, участвовать в исполнительных органах организации, я был назначен директором этой фирмы и начал подготовку к участию в тендере. В торгах кроме ЗИТа участвовало еще две организации, но мы победили, представив технико-экономическое обоснование использования этого оборудования. Нужно было начинать работу по проектированию будущего завода и параллельно по реконструкции, изготовлению и монтажу недостающего оборудования, выбору лучшего катализатора, запуску оборудования для автоматизации.
  Я позвал в помощь своих друзей - Валентина Арбузова - кандидата химических наук и, по моему мнению, одного из лучших инженеров в нашей стране, Володю Губернаторова - тоже кандидата химических наук, Василия Алиулина - одного из самых надежных людей из тех, кого я вообще знаю, о котором я много писал в своей первой книге.
  Валентин Арбузов работал со мной в институте 'КАТЭКНИИуголь', возглавлял технологический сектор, уже в те далекие времена разрабатывал автоматизированную установку по переработке углей в синтетическое жидкое топливо. Еще с тех времен я ежегодно 14 февраля звоню ему и поздравляю с Днем Валентина. Многие годы он возражал и возмущался по этому поводу, но в последнее время смирился с 'дурацкой шуткой', как он называет это поздравление. Его жена Саша борется за чистую воду, но вряд ли победит в неравной борьбе. Если их не знать, ни за что не догадаться, кто Валя, а кто Саша. Валями чаще называют девочек, а Сашами мальчиков, но у них все иначе. Валентин 'ко всем своим недостаткам' прекрасный дизайнер и художник.
  Володя Губернаторов - мастер спорта по горному туризму, который в любой ситуации оставался спокойным, разумным, никогда не впадающим в панику человеком. Помню, как я ходил в горы с ним. Володя вел группу. Для меня это был первый поход в Тянь-Шань, в Терскей Алатоо. Я еще не адаптировался, спешил, чтобы не отстать от остальных, было очень жарко, и я задыхался - воздуха не хватало: 'Володя, может перекур, нету сил идти'. 'Терпи,- сказал Вова, еще 15 минут и все отдохнем', и добавил: 'Человек - такая скотинка, ему всегда себя жалко. Не жалей себя'. И я действительно через силу, но дотерпел до привала. Его жену Галю называли 'Пуховка'. Их 'Губерния' - образец разумного, свободного и просвещенного устройства правления. Многие хотели бы жить в такой губернии, но граница - на замке.
  Если собрать все, что я слышал о Василии Алиулине от всех, кто его знает, проанализировать и выразить одной фразой, то получится - 'жаль, что Васей не клонируют'.
  Кроме того, в качестве помощника со мной начал работать Валера Онипченко - инженер-электрик, который до этого времени довольно долго не имел работы. Валера, зная, что мы собираемся перерабатывать нефть, надеялся прилично заработать. Но не на тех нарвался. Добавил только себе головной боли. Он, правда, до нашей встречи был готов отнести свои деньги в фонд поддержки отечественных изобретений, который был полным аналогом МММ, но, побеседовав со мной, от этой опасной идеи отказался и стал работать по нашему проекту, что, я думаю, было лучше, чем лежать на диване и ждать, когда позовут на работу. По крайней мере, я себя этими соображениями успокаиваю и оправдываю.
  На все работы нужны были деньги, которых у нас после выкупа оборудования не оставалось. У своих родственников и близких друзей мне на начало работы удалось занять 8 млн. рублей. Для создания завода сумма была незначительная. С проектировщиками удалось договориться практически о невероятном - они начали проектирование завода без оплаты аванса с нашей стороны и без наличия земельного отвода на строительство завода. Для выделения земельного участка необходимые шаги были сделаны, однако решение этого вопроса затягивалось, так как земля на территории закрытого объекта по закону находилась в ограниченном обороте, и Роскомзем не торопился нам помогать, несмотря на обращение одного из участников нашего общества - депутата Зубарева.
  Решение о том, что мы будем пытаться повторить процесс 'Цеоформинг', чтобы делать высококачественный бензин, было принято, но меня все-таки грызли сомнения, и я обратился к Владимиру Ивановичу Ерофееву - доктору химических наук, профессору, заслуженному деятелю науки. Когда-то он учился на нашем химическом факультете Томского университета на курс младше меня, и жили мы в общежитии в соседних комнатах. Докторскую диссертацию он защитил в Новосибирске под руководством Ионе, развивая процесс 'Цеоформинг'.
  Мой вопрос заключался в следующем: 'почему я не вижу широкого вовлечения этого процесса в нефтепереработку ни у нас в стране, ни за рубежом'? Володя ответил словами Гельмана, что огромные, вертикально интегрированные, условные 'Роснефти' и 'Лукойлы' давят эти мелкие высокоэффективные установки, пользуясь финансовой и административной мощью, чтобы убрать с рынка конкурентов. Я спросил: 'А как же за рубежом, почему капиталисты, готовые, по словам классика марксизма, на любые преступления, чтобы увеличить свою прибыль, не раскручивают этот процесс'? Мой ученый друг предположил, что и за рубежом действуют такие же причины. Он не развеял мои сомнения в том, что какой-то внутренний изъян в этой технологии есть.
  Когда я вернулся из Томска от Ерофеева, меня пригласил директор филиала завода 'Красмаш' и рассказал, что они уже два года строят установку по лицензии, которую они приобрели у Ангарской фирмы НПО 'Катализатор'. Установка будет перерабатывать нефть и давать высокооктановый бензин, дизельное топливо и мазут. Красмаш разработал и изготовил все теплообменное оборудование к этой установке, обогрев предполагался электрический, а катализатор должна была поставлять фирма-лицензиар, у которой есть собственная катализаторная фабрика, где они и изготавливают катализатор. Установка делается в рамках программы частичной конверсии оборонных предприятий и уже обошлась Красмашу в сумму около 100 млн. рублей.
  Директор сам был в Ангарске на НПО 'Катализатор' и рассказал мне с восхищением, что он видел каждое утро огромную очередь из бензовозов, стоящих у ворот фирмы в надежде купить ее продукцию. Мне предлагалось съездить и оценить, как работают передовые российские предприятия в создании новых технологий переработки нефти.
  В Ангарске меня поразила 'самоделкиность', если так можно выразиться, установки. Нефть кипятили в большой емкости, сделанной из стальной трубы (из таких труб делают газопроводы диаметром 1400 миллиметров). В емкость были засыпаны какие-то разноцветные экструдаты - это такие небольшие вермишельки, но несъедобные. Ангарчане называли их катализаторами процесса. Нефть кипела в этой емкости, и все, что испарялось до 200 градусов Цельсия, охлаждалось в теплообменнике и сливалось в другую кастрюлю. Они называли ее 'сборник бензина'. Затем поднимали температуру в емкости, где кипит нефть, и все, что испарялось до температуры 350 градусов, охлаждалось и помещалось в следующую кастрюлю, которая называлась 'сборник дизельного топлива'. Все, что не испарилось, - мазут.
  По результатам поездки я сказал директору филиала Красмаша, что слышал, что чудеса бывают, но мне не посчастливилось, и я сам никогда с чудесами не сталкивался. По моему мнению, это, скорее всего, 'дуриловка'. Насколько я понимаю, в нефтепереработке никакой катализатор не будет превращать нефть при такой низкой температуре. Директор меня выслушал, но сказал, что он верит руководству фирмы ангарчан, и уже оплатил 11 миллионов рублей, и скоро катализатор изготовят и привезут в Красноярск. Я выразил удивление и тому, каким способом предполагалось греть нефть на изготавливаемой заводом 'Красмаш' установке переработки нефти, и сомнение в экономической привлекательности электрического обогрева. 'По моему мнению, это будет очень дорого, и, насколько я знаю, ни в нефтепереработке, ни в нефтехимии электрический обогрев не применяют', - изложил я директору свое мнение о строящейся за государственный счет установке. Но филиал Красмаша продолжил строить свою установку по проекту ангарчан, посчитав, что 'собаки лают, а караван идет'.
  Вернемся к нашей установке. Для восстановления автоматической системы управления Валентину Арбузову рекомендовали как лучших специалистов в нашем городе фирму, которая создавала автоматизированную систему управления на Красноярской железной дороге. Их руководитель посмотрел компьютерное оборудование, почитал оставшуюся от американцев документацию и назвал свои условия: 'старые гробы - компьютеры заменить на современные, заплатить сейчас миллион рублей, в течение месяца они будут изучать документацию за эти деньги, а через месяц скажут, возможно ли оживить эту систему'.
  Конечно, меня такой подход не устраивал, и я решил обратиться в фирму, которая совместно с американцами запускала автоматику на установке переработке гептила. Фирма была швейцарская, но руководство российского филиала располагалось в Москве, куда я и поехал. Оказалось, что фирма налаживала автоматику на многих российских химических и нефтехимических предприятиях. Сотрудники организации жили в разных городах страны и по вызову из Москвы отправлялись туда, где были необходимы их услуги по автоматизации. Стоимость услуги меня впечатлила - 34 евро за час работы их представителя плюс обеспечение его проживания в Красноярске.
  Специалиста звали Владимир Эйшинский, и прилетел он к нам из южного города Новочеркасска. Поселили мы его в Сосновоборске в квартире, которую для него сняли. Эта квартира очень пригодилась нам на стадии запуска завода, там почти каждую ночь ночевал кто-нибудь из нас - руководителей проекта. Очень часто приходилось ночью ехать на завод, так как процесс производства был непрерывным, а на стадии запуска часто случались непредвиденные ситуации, в которых необходимо было принимать срочные решения. Путь от этой квартиры до установки занимал не более 20 минут, и это было серьезное преимущество.
  Володя Эйшинский, как большинство талантливых людей, был своенравен, требовал к себе особого подхода, особенно не любил дилетантских вопросов. С самого начала я договорился с ним, что он будет рассказывать то, что делает, двум нашим молодым сотрудникам, которых я к нему приставил. Парням я сказал, не обращать внимание на его капризы, терпеть и всему учиться, чтобы, когда Володя уедет, могли сами запускать и останавливать установку, изменять программу работы, менять параметры при необходимости.
  Один из молодых парней Алексей Феоктистов учился на последнем курсе космической академии, специализируясь на автоматизации, а второй - сын работника завода Слава Козлов учился в техникуме автоматизации. Мальчишки ходили за Володей хвостиком, терпели, когда он называл их придурками. Часто я слышал: 'Чему вас там учат'? Когда я спрашивал, как продвигается учеба мальчишек, возмущенно говорил: 'Чему я могу их научить? Они же путают позиционеры с датчиками'! По его тону было понятно, что это - чересчур.
  Володя был парнем скромным и не стремился заработать все наши деньги. Работал он практически только в рабочие дни и рабочее время. Несмотря на то, что он все время костерил мальчишек, а может и благодаря этому, за три месяца он обеспечил работу автоматизированной системы управления, а ребята настолько освоили систему, что когда Володя уехал домой, немного не дождавшись запуска установки, и запуск, и регулировку параметров обеспечивали эти молодые ребята. Более того, когда мы вводили дополнительные блоки в установку, они обеспечивали эти блоки надежной автоматизацией и подключали их к общей системе регулирования процесса. Кстати, новых компьютеров не понадобилось, работали те, которые еще установили американцы для процесса переработки гептила.
  Деньги кончились, но основная идеология осталась неизменной - любыми путями запустить установку, чтобы можно было показать инвесторам, какая она классная, и, подключив новых инвесторов, обеспечить ее эффективную постоянную работу. Летом помог Валера Онипченко, заложив акции 'Красэнерго', которые ему достались, как работнику, во время приватизации предприятия, и обеспечив еще три миллиона заемных денег.
  Монтаж оборудования шел полным ходом. Мы уговорили перейти на работу к нам нескольких высококлассных специалистов с завода -испытателей высшего разряда, привыкших к работе с чрезвычайно опасными веществами и процессами, с высокими давлениями и температурами, и классного электрика - Николая Николаевича Иванова, который участвовал в запуске установки по переработке гептила вместе с американскими специалистами.
  Среди специалистов-испытателей высшего разряда выделялись Геннадий Яценко и Виктор Спичак. Оба уже немолодые мужчины, имеющие огромный опыт работы в экстремальных ситуациях, абсолютно бесстрашные и могущие принимать решения мгновенно, но в то же время осторожные и пытающиеся не рисковать без необходимости. Помню, как на стадии отработки режима работы установки пробило уплотнение в верхней части реактора, с верха реактора взметнулось пламя метра на три, так как на воздух вырвался горючий газ с температурой 400 градусов и при соприкосновении с воздухом мгновенно вспыхнул. Володя Эйшинский, сидевший за пультом управления, нажал красную кнопку и сказал: 'Нажимаю кнопку Эмергенси первый раз в жизни'. При нажатии этой кнопки останавливался подающий насос, перекрывался вход сырья в реактор, в объем реактора впрыскивался азот, чтобы затушить пожар и не дать металлу реактора расплавиться. Я выскочил на улицу из бункера управления и увидел, как Гена Яценко и Виктор Спичак, схватив в каждую руку по огнетушителю, мгновенно оказались на высоте 11 метров на верхней площадке реактора и с двух сторон поливали стык цилиндрической части реактора с полусферической, пытаясь потушить газ, вырывающийся под давлением 10 атмосфер из реактора. Если честно, я просто растерялся в первые минуты, не было у меня такого опыта, как у наших испытателей.
  В конце лета завод 'Красмаш' подготовил праздник по поводу запуска своего завода по переработке нефти. Завезли нефть, на запуск завода пригласили главу города Железногорска, священнослужителя, который ходил вокруг установки и окроплял ее неизвестной жидкостью. Из Красноярска, Сосновоборска, Железногорска приехало много журналистов, которым обеспечили пропуска на завод. Вокруг установки были натянуты цветные флажки и сомнительные украшения в виде надувных изделий.
  Мэр выступил с речью насчет конверсии и нового технологического уровня. Завод запустили, получили пару кубометров бензина, немного больше дизеля и достаточно жидкий мазут. Кстати, когда я смотрел установку в Ангарске, то очень удивился отсутствию ректификационных колонн. Без колонн в бензин всегда попадет часть дизельной фракции, а в дизельную фракцию - часть бензиновой.
  Померив полученный бензин экспресс-октанометром и получив высокое значение октанового числа после внесения туда спиртовой добавки для улучшения качества, удовлетворенные заводчане торжественно передали 'высокооктановый бензин' городу Железногорску для использования в муниципальном транспортном предприятии. На следующий день начались проблемы - машины не завелись, октановое число полученного бензина, измеренное в нормальных условиях, оказалось равным 52 единицам, каким и должно быть у прямогонного бензина, который в качестве автомобильного использовать невозможно.
  Директор филиала 'Красмаш' попросил меня проверить на нашей лабораторной установке катализатор, который они купили за 11 млн. рублей в Ангарске. Как и ожидалось, это была обычная глина, сформованная в виде экструдатов с какими-то добавками. Никакого влияния на пропускаемый через него при 400 градусах прямогонный бензин 'катализатор' не оказывал. Эта технология действительно оказалась 'дуриловкой' и в принципе не могла производить высокооктановый бензин.
  К этому времени один из моих сотрудников, с которым мы тоже работали вместе много лет - Александр Иванов, по кличке 'Палома', на лабораторной каталитической установке, сделанной для выбора катализатора и выработки оптимального режима производства высокооктанового бензина, определился с катализатором, который нам следовало закупать для работы основной установки. Паломой его звали, как сэн-сэя рыбалки и солидного, никогда не торопящегося, много размышляющего о жизни человека. Философские размышления о жизненных основах не мешали ему делать руками работу, которую, не имея 'золотых' рук, не выполнить. Он не любил надрываться на работе и, наряду с работой, серьезно увлекался активным отдыхом. Был одним из первых горнолыжников, который перешел с лыж на сноуборд. Саша - старейший и известный сноубордист в нашем крае, которого знают на трассах все опытные сноубордисты. У него была мечта: уехать в Южную Америку, купить там на острове Маргарита рядом с Венесуэлой хижину на берегу океана и лодку, на которой возить туристов и зарабатывать этим понемногу, живя в прекрасном климате.
  Когда Саша пришел к нам на работу в 'КАТЭКНИИуголь', он был удивительным для меня индивидуалистом. Если начинался дождь во время выезда нашего отдела на природу, Саша спокойно доставал из рюкзака аккуратно сложенную пластиковую плащ-палатку, накидывал ее на себя и не обращал внимания на находящихся рядом сотрудниц, у которых никакой защиты от дождя не было. Он не заморачивался по поводу других. Постепенно, работая в дружной команде, Саша менялся, и уже в последние годы работы в институте он добровольно ездил на своей машине, закупая продукты к праздничному столу 8 марта, и даже брался накрывать на стол. Когда мы запускали установку и жили все на съемной квартире сначала в Сосновоборске, а потом в Подгорном, на Сашин день рождения было написано стихотворение, которое, на мой взгляд, его хорошо характеризует.
  Ты на лыжах, в сноуборде
  Круче многих мастеров
  И на велике гоняшь,
  Чтобы быть всегда здоров.
  На нудистском пляже летом
  Ты красив, умен и гол,
  Подарил нудистам сетку,
  Чтоб играли в волейбол.
  Ты - нудист, а это значит
  Можешь ты с утра нудить,
  Что придется в город ехать,
  Чтоб опять кота кормить,
  Что в квартире накурили,
  Что включили сериал,
  Что микробов напустили
  Полный дом, пока ты спал.
  Ты мужик - нетривиальный,
  Ты у нас - оригинал,
  Мы тебя, конечно, любим
  И хотим, чтоб это знал.
  С Днем рождения поздравляя
  И воздав тебе хвалу,
  По-хорошему желаем:
  Не съедай один халву!
  Филиал Красмаша на своем заводе продолжал перерабатывать нефть. Мазут он использовал на своей заводской котельной, дизельное топливо продавал, его на рынке было мало и брали и такое - не самого высокого качества, так как очистке от серы его не подвергали. Проблема была только с бензином, поскольку прямогонный бензин не был нужен никому. Красмаш выбивался из сил, чтобы найти потребителя, продуктом были заняты все склады филиала в Подгорном и головного завода в Красноярске.
  Я пришел к директору филиала с предложением. Мы готовы были разработать способ переработки их прямогонного бензина в высокооктановый и переработать тот прямогонный, который у них завалил все склады. Для того, чтобы запустить процесс и осуществить эту операцию, нам нужно было купить катализатор и набрать на работу операторов и мастеров смен, которые бы обеспечили процесс непрерывной работы. Нужны были и электрики, так как наш замечательный электрик, пока мы не нашли дополнительных, по крайней мере, две недели работал круглосуточно, не выходя из электрощитовой, куда мы ему периодически приносили еду. Заводу деваться было некуда, прямогонным бензином были заполнены все имеющиеся на Красмаше и в дружественных организациях емкости. Наше предложение давало шанс.
  На выделенные по договору деньги закупили и загрузили в реактор катализатор, наняли недостающий персонал. Это было не так трудно - поселок Подгорный относится к моно-поселениям, где практически одно серьезное предприятие, и создание новых рабочих мест - большое благо для местных жителей. В конце декабря мы запустили нашу установку и в первый день получили 20 кубометров бензина АИ-93 из прямогонного бензина. Прямогонный бензин с радостью отгрузил нам филиал Красмаша со своей освященной попом установки, на которой так никогда и не смогли получить автомобильный бензин.
  Весь январь мы работали упорно, перерабатывая прямогонный бензин в высокооктановый. Катализатор постепенно закоксовывался, и эффективность его непрерывно падала. Катализатор предстояло регенерировать. В соответствии с рекомендациями ученых - разработчиков процесса 'Цеоформинг' нужно было непосредственно в реактор подавать нагретый газообразный азот, постепенно, очень медленно подмешивая к нему воздух, чтобы образовавшийся на поверхности катализатора кокс медленно и плавно сгорал, а катализатор оставался в приличном состоянии, не спекаясь. И вот на этой стадии обнаружился скрытый дефект, которого я боялся и про который писал выше, еще не зная в чем этот дефект технологии проявится.
  Мы температуру не удержали, и она в реакторе резко возросла, или чуть больше воздуха подмешали, или надо было дольше продувать только одним азотом, не добавляя воздух. В общем, катализатор, который стоил миллион рублей, почти полностью спекся при первой регенерации. Использовать его в дальнейшей работе было невозможно. Методика регенерации, разработанная учеными Академии наук, была неприменима на практике. Она хорошо работала в лабораторных условиях, где они ее в своих маленьких реакторах - стальных трубочках, скорее всего, и испытывали.
  На нашей лабораторной установке тоже не было никаких проблем при регенерации. Кокс с поверхности катализатора, которого в маленьком лабораторном реакторе было немного (200-500 г), выгорал медленно, тепло, образующееся при горении, успевало рассеиваться через стальные стенки реактора, и катализатор не перегревался. В нашем промышленном реакторе, где объем катализатора составлял кубический метр, тепло в центре слоя катализатора не успевало рассеяться, и температура в слое резко повышалась. Катализатор спекался.
  Можно было бы попробовать уменьшить количество примешиваемого воздуха, что удлинило бы процесс регенерации, допустим, до месяца вместо десяти дней, но тогда процесс становился абсолютно невыгоден, так как газообразный азот обходился нам 15 рублей за один кубометр, а при таком длительном процессе регенерации он бы обошелся нам дороже, чем катализатор, что делало процесс бессмысленным.
  Изучение термического поведения закоксованного катализатора на дериватографе (приборе для изучения термического поведения образцов) показало, что нагрев катализатора выше 650 градусов изменяет необратимо его состояние. Такого нагрева допускать было нельзя. Я начал делать то, что разумный человек сделал бы прежде, чем приступать к строительству завода, - звонил тем, у кого, по данным разработчиков процесса 'Цеоформинга', установки успешно работали в промышленном или в полупромышленном масштабе.
  Начал с Киргизии. Там главным инженером предприятия по получению редкоземельных элементов работал человек, с которым я пять лет жил в одной комнате общежития Томского университета и учился в одной группе. Звали его Виктор Каштанов, и в нашей комнате про него сочинили стишок:
  'Есть для девушек приманка,
  Это длинный наш Каштанка,
  Папа с мамой постарались,
  От стандартов оторвались'.
  Я его не видел несколько лет и собирался попросить съездить в Бишкек и поговорить с теми, кто работает на установке 'Цеоформинг'. Оказалось, что в девяностых годах его пригласили в качестве главного инженера на ввод в эксплуатацию и отладку технологии на этой установке. Не зря говорят: 'дуракам и пьяницам всегда везет'. Мне очень повезло. Виктор был в курсе всех заморочек, которые встретились при запуске этой установки в дружественной стране. Установка работала до того момента, пока не пришлось проводить регенерацию катализатора (выжигать кокс, образующийся на катализаторе). Им не удалось удержать температуру, и катализатор сгорел, - так он сказал.
  Катализатор, конечно, не сгорел, так как это был цеолит, по сути, алюмосиликат - негорючее вещество, но частично сплавился и перестал быть катализатором. Пропало 27 тонн, а каждая тонна стоила миллион рублей. Виктор рассказал, что из Института Катализа приезжала Ионе, составляли акты, все расстраивались, но больше катализатор не привозили, и в конце девяностых установка пошла на металлолом, как многое в те годы. Вот тут я начал выяснять, что с другими установками и, прежде всего, с польской установкой, которую проектировала и строила одна из лучших, по моему мнению, фирм мира - немецкая Лурги.
  Оказалось, что и польская установка работала недолго, и ее тоже разобрали и сдали на металлолом. Пришлось мне более серьезно заняться расследованием и поиском хотя бы одной работающей установки. В конечном итоге удалось выяснить, что есть такая установка в городе Сосногорске в Карелии на заводе, принадлежащем Газпрому.
  Главный инженер завода рассказал мне, что они почти сразу разошлись по разным дорогам с новосибирцами, купили вместо новосибирского цеолита катализатор в немецкой фирме 'Зюд Хеми' и используют его. Меня больше всего интересовал вопрос: как им удается регенерировать катализатор, не сжигая его и не разоряясь, используя столько азота, сколько его нужно в соответствии с методикой, разработанной учеными. Оказалось, что поскольку завод Газпрома многопрофильный, для его работы требуется кислород и жидкий азот, а газообразный азот никому на заводе не нужен, и они его получают сколько нужно и бесплатно.
  Стало ясно, что прежде чем загружать в реактор новую порцию катализатора, необходимо найти способ экономически подходящей регенерации. И я отправился к Сергею Исламову - физику, на мой взгляд, одному из лучших специалистов в области тепломассообмена. Когда мы вместе работали в институте 'КАТЭКНИИуголь', я заведовал отделом глубокой переработки углей, а Сергей возглавлял сектор газификации в этом отделе. Это он учил меня и моих сотрудников - химиков не бояться компьютера, обучал нас программированию на языке 'Бэйсик', объясняя, что компьютер - это такой же инструмент, как и логарифмическая линейка, и пользоваться им нужно для упрощения жизни.
  К этому времени и Сережа, и его ближайший помощник и ученик, другой Сергей - Степанов, еще не были докторами наук, Исламов еще не возглавлял институт СУЭКа, а был хозяином частной инженерной фирмы, которая занималась разработкой способов получения полукокса, газификацией угля, получением бездымного угольного топлива, угольных брикетов. Он сказал: 'Давай попробуем это сделать в нашем экспериментальном газогенераторе, он оборудован множеством термопар, и мы сможем легко контролировать температуру, пропуская воздух очень медленно и, в случае ее подъема, сможем подачу воздуха прекратить'. И мы попробовали.
  Закоксованный катализатор охладили, вытащили из реактора, привезли на экспериментальную базу к Сергею Исламову и загрузили в их экспериментальный газогенератор. В нем удалось держать заданную нами температуру (600 градусов Цельсия) во всем объеме, и ни одна из термопар не показала существенного ее превышения. Через две недели, когда подача воздуха была прекращена, и катализатор выгружен, перед нами предстала такая картина: примерно одна треть катализатора осталась частично закоксованной (черного цвета), зато две другие трети были беленькими и при испытании в лабораторной установке показали, что их каталитические свойства полностью восстановились. Стало понятно, что можно при регенерации обойтись воздухом, не затрачивая дорогостоящий азот. Еще несколько раз мы отжигали катализатор в этом газогенераторе у Исламова.
  За это время наш главный инженер Валентин Арбузов разработал специальный аппарат-регенератор, в котором учел все необходимые воздушные потоки, что позволило в изготовленном нами аппарате обеспечить проведение качественной регенерации всего закоксованного катализатора. Из аппарата он выгружался в таком же виде, в каком получали его с завода-изготовителя. Таким образом, процесс отработки технологии был завершен, и через некоторое время мы получили решение о выдаче нам патента на 'Способ переработки газового конденсата'.
  В ходе работы была обнаружена еще одна родовая особенность процесса - при получении качественного бензина образуется достаточно много газовой смеси - пропан-бутана (в ущерб количеству бензина), которая может быть использована, как в качестве бытового топлива, так и в автомобилях, переделанных на газовое топливо. Все было бы прекрасно, но в нашей стране стоимость этого топлива гораздо ниже стоимости автомобильного бензина, что сильно снижает экономические показатели процесса в целом.
  Бензин у нас был очень хорош: в нем не было непредельных соединений, как в обычном бензине, нечему было окисляться и давать смолу, образование которой из непредельных соединений, входящих в состав бензина, портит жизнь владельцам автомобилей.
  Через некоторое время после начала работы завод 'Красмаш' назначил координатором наших совместных действий заместителя директора филиала по экономике и финансам Ивана Михайловича Шабунина - умнейшего мужика и настоящего перфекциониста. Несмотря на свое базовое образование авиаинженера, через очень короткое время он разобрался в особенностях нашей работы, помогал обеспечивать ее доходность даже при том, что мы единственные в Красноярском крае платили в краевой бюджет акциз - налог на производство бензина. Ачинский НПЗ входил и входит в структуру зарегистрированной в Москве Роснефти, которая и платит акциз, в том числе и за Ачинский НПЗ.
  При мне завод проработал до осени 2010 года, пока у меня не случился инфаркт, а потом меня осудили, с чего я и начал этот рассказ. Незаконное предпринимательство (осуществление лицензируемой деятельности без лицензии). С самого начала мы пытались получить в собственность или аренду участок земли, на котором было расположено оборудование, но из-за размещения оборудования на территории закрытого предприятия, земля которого находится в ограниченном обороте, ни на выкуп, ни на аренду разрешения нам так и не дали. А без этого разрешения нельзя было сделать официальную экспертизу проекта и получить лицензию на эксплуатацию оборудования и осуществление деятельности.
  После моего ухода директором был назначен молодой человек, у которого не было проблем с сердцем, но стало много других проблем. Хозяева перестали выпускать бензин и платить акцизные налоги, а начали изготавливать высокооктановые добавки к бензину, за которые акциз платить было не нужно. Налоговой инспекции это сильно не понравилось, и они начали длительную осаду фирмы и ее руководства.
  Прошло много времени, и у меня было достаточно возможностей обдумать этот период жизни и решить, случайно ли все это было, или события были детерминированы всей историей моей жизни и моим характером, и стоит ли сожалеть, что все так получилось. Мне было нескучно в это время. Мне могли позвонить в любое время: то бензовоз, везущий газовый конденсат с севера Томской области уже на подъезде к заводу перевернулся на скользкой дороге, и приходилось ночью принимать меры, то работники спецслужб устраивали 'маски шоу' и требовали: всем лежать лицом вниз и рабочие журналы на стол. Они считали, что эти 'частники', перерабатывающие нефть, должны очень много зарабатывать, и приходилось им рассказывать, что мы не Ачинский завод, который перерабатывает 6 млн. тонн нефти в год, что наш предел 15 тысяч тонн, но их рейды периодически повторялись. Часто приходилось ехать на завод ночью, и хорошо, что ночевали мы не дома в Красноярске, а на съемной квартире в Сосновоборске. В общем, было нескучно. Да и мечту - построить небольшой полностью автоматизированный завод, удалось исполнить. Интересно, конечно, чем бы закончилась эта история, если бы она произошла не в нашей стране?
  В 2011 году я был в гостях у старшего сына в Америке, и он спросил меня: 'Ну и что ты, папа, достиг в своей жизни'? Сейчас, накануне 75-летия, предварительно 'итожа', я, пожалуй, могу сформулировать основные итоги:
  - материальные - получил в 1983 году трехкомнатную квартиру от государства и живу в ней, ни дачи, ни загородного дома, ни машины у меня нет, но не бедствую;
  - мне никогда не было скучно;
  - я оказал влияние на жизнь и судьбу очень многих людей (не знаю, хорошо это или плохо, можно ли это отнести к достижениям, но это факт);
  - у меня четверо взрослых детей и семеро внуков.
   
  Содержание
  
  Ты из седла нас вышибить попробуй!
  Ну черта с два, ну черта с два, ну черта с два!...................................3
  
  Депутат 'яблочник'..........................................................24
  
  Последние выборы и первая тоскливая работа........................60
  
  Предпоследняя авантюра...................................................64
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
Э.Бланк "Пленница чужого мира" О.Копылова "Невеста звездного принца" А.Позин "Меч Тамерлана.Крестьянский сын,дворянская дочь"

Как попасть в этoт список
Сайт - "Художники" .. || .. Доска об'явлений "Книги"