Акиранэль : другие произведения.

Песнь Лилит: Глава 2(рабочее)

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:


  
   2 глава
  
   Тихо ступая по паркету, я как партизан пробиралась к своей комнате. Было шесть утра, и я надеялась, что мама еще не вернулась с романтического свидания, а братик еще не встал. Наивная.
   Сзади меня кто-то неожиданно кашлянул, и у меня чуть кондратий не хватил. Да, вот это был прыжок, даже спортсмены так высоко не прыгают - рекорд. Быстро развернувшись, я облегченно вздохнула, это был всего лишь младший брат.
   - Ты где была. Я уж подумал, что тебя убили, и решил позвонить в милицию. - В голосе младшего не было и тени улыбки. Обычно он не был таким серьезным.
   - Я была у подруги, так как забыла дома ключи, - сходу соврала я. Но про ключи я сказала правду.
   Крылья?! За спиной младшего брата были крылья, ослепительного белого цвета. Я моргнула, и видение исчезло.
   И тут, я заметила, что из глаз его лились слезы.
   - Прости. Но мне было страшно. Очень страшно. - Я глупо хлопала глазами, и стояла аки статуя Ленину. Я никогда не видела своего брата таким, каким он предстал передо мной сейчас.
   -Это ты меня прости, - как никак у меня, была совесть, и не всегда она спала летаргическим сном.
   Схватив меня в железные объятья, он разрыдался. А хватка была поистине железной, так как дышать мне было затруднительно.
   - Мириэль, - прохрипела я, так как говорить мне было трудно. - Братишка, если ты меня сейчас не отпустишь, то я воистину сейчас отброшу коньки. Ты меня задушишь.
   - Ой, извини, а я думал, почему ты вдруг стала синеть. - Уже издевается. Значит с ним уже все в порядке.
   - Ну, у тебя и хватка, а вроде только восемь.
   Братик гордо выпятил грудь колесом.
   -Ладно, давай собирайся, а то в школу опоздаешь. - Хоть, мой братик и был исчадием Тьмы, и прародителем беспорядков, но человеком он был хорошим, хотя и пытался скрыть свое истинное "я" под маской язвы и хошмара всех времен и народов.
   Да, мой братик прирожденная язва. Но кто из нас не без греха?
  
   Рико
  
  
   Резко пробудившись из небытия, я инстинктивно вскинул руку, как утопающий, ищущий помощи, но не находящий ее. Но, о, чудо, я был жив.
   Или я уже умер? Может быть, врут религиозные учения, и нет ни Ада, ни Рая, а только мир такой же, как и в мире живых.
   Я ущипнул себя, и было больно. Я жив. Оглядев себя, я понял, что на мне нет ни единой царапины, и тело мое не болело - регенерация постаралась на славу.
   - С пробуждением. - Хм-м, знакомый голос. Я повернул свое лицо к собеседнику - передо мной на синем бархатном кресле сидел Каин, и с задумчивым взглядом смотрел в белый потолок помещения.
   - Спасибо.
   Я оглдел комнату - это была больничная палата, о чем говорил запах медикаментов. В помещении, куда меня положили, был маленький шкавчик, на котором стоял графин с водой, со стаканом, и ваза с лилиями разных цветов.
   - Как ты себя чувствуешь? - голос Каина ничего не выражал, а взгляд был пустым, как у слепого.
   - Хорошо. - И полюбопытствовал. - Что это было вчера на ринге?
   - Скажем так, если бы Сэра не остановилась, то тебя мой друг пришлось бы собирать по кусочкам. - Капля иронии, в океане равнодушия. Обычно Каин никогда себя так не вел. Ему нравилось вызывать во мне злость, и он с удовольствием играл на струнах моего гнева.
   - Откуда ты знаешь, ее имя? - мой голос стал таким же, как и его.
   - Она сама мне сказала.
   - Но... - я запнулся, подбирая слова, - она была тогда другой.... Но как? Что это вообще было?
   - Это тебя не касается. Все, что произошло на ринге, было всего лишь стечением обстоятельств. Просто ее время пришло, а ты оказался не в то время, не в том месте.
   - То есть,- меня терзали сомнения.
   - Я предпочту промолчать.
   - Я знал, что ты что-то задумал, но такое...
   - Я даже не предполагал, что этот бой может, так обернутся. Для меня ее трансформация, тоже была сюрпризом. - Он не оправдывался, а констатировал факт.
   Мне было страшно за Сэру, и я стал быстро набирать обороты, распаляясь все сильнее и сильнее.
   - Если ты тронул ее хоть пальцем, я...
   - Ты мне угрожаешь? - На его губах играла издевательская усмешка.
   Рико понимал, что, как бы он не ненавидел Каина, ему не победить. Каин был сильнейшим из детей Лилит, и Рико сознавал это, как божий день.
   - Но почему ты так заботишься о ней, ведь она твой враг? Еще бы немного, тебе бы пришлось копать могилу в семейном кладбище. - Это что, проверка? Зачем он задает мне эти вопросы, а просто не ответит?
   - Она мой друг детства. Я обещал ей, но свое обещание не выполнил. Я стал другим, и она меня за это не простила. - Ответил я. Меня бесила собственная беспомощность, но я отвечал, так как врать высшему - это все равно, что плевать против ветра.
   - Ты сказал ей, о том, что ты уже не человек? - а голос был спокойным аж до зубного скрежета. Влад говорил так, как будто обсуждал прогноз погоды в светском обществе.
   - Нет, этого я не говорил. Может быть потом, но не сейчас.
   " Если только он не убил ее", - прошептал внутренний голос.
   - Вот как? - левая бровь приподнялась вверх, придав лицу Каина иронию.
   Каин задумчиво прищурил глаза, а потом, что-то про себя решив, тряхнул длинными черными волосами, встал и направился в сторону выхода.
   - Ну, ладно, я пошел.
   - Ты куда?! - закричал я ему в след.
   - В клуб.
   - Но ты не ответил мне!!
   - С Сэрой все в порядке. На ней даже царапины нет, - вот и весь ответ.
   Каин вышел из помещения, оставив Рико с тысячью вопросами, и без единого ответа.
   Что, черт возьми, здесь происходит? Но как...
   Вспоминая о той битве, где он был словно котенком, которого разрывает на части хищник. Это была не Сэра, кто угодно, но только не Сэра. Это существо рвало его на части, а на лице не было ничего, словно это была машина. Что это было?
   За окном была осень, но на небе не было ни облачка, но Рико знал, что затишье - это прелюдия к буре. Вопрос в том, когда грянет это самая буря.
  
   Влад
  
   Влад потратил уйму времени и сил, чтобы случившееся не было предано гласности. Много лет прятавшись в тени людей, он оттачивал свое мастерство, можно даже сказать искусство, заметать следы в совершенстве, и без всяких осечек.
   У него, кроме Кали, Ламии и Акропос, было еще три брата, прямые потомки Лилит, которые жили отдельно от них, иногда Влад гадал, где они и чем занимаются. Вспоминают ли его братья о них, или забыли, т.к. после ихнего расставания прошло три столетия.
   Сев в машину, он приказал шоферу ехать к клубу.
   Его посещали далеко не веселые мысли.
   "Сэра. Если я скажу правду о ней братьям, то не факт, что они не захотят ее прикончить, так как быть безумцами их совсем не прельщает. Они захотят убить ее, до того, как возродится Лилит. Даже если сестры будут молчать, и отводить глаза братьям, рано или поздно они узнают правду".
   Касим. Касим был первым, кого обратила Лилит. Он был очень древен, представлял наибольшую опасность, так как Касим ненавидел прародительницу намного больше, чем остальные. Касим жалел, что не смог убить ее сам. Он был хорошим человеком, или не человеком, но ненависть к Лилит перевешивала все.
   Надо опасаться Касима.
   Касим.
   Зайдя в клуб, он отправился в спальню сестер, надеясь застать их там.
   Остановившись возле двери, я деликатно постучал в дверь - мало ли, а то потом своими шуточками, они будут долбать его до-о-лго, до тех пор, пока им не надоест, или до тех пор, пока я не перестану на это реагировать.
   Дверь мне открыла Ламия, которою я давеча сбил с ног. А глаза были хитрыми-хитрыми.
   - Девочки, наш блудный братик вернулся домой.
   Сестренки занимались, тем, что играли в шахматы.
   - Ну, и как ты провел время. - Ламия сегодня была одета в откровенное алое платье, с глубоким декольте. Иех, вот доведет она меня когда-нибудь, я ей такое устрою, ччто мало не не покажется.
   -А с чего ты взяла, что я тебе отвечу? - Опять сейчас пристанут.
   - Ламия хватит издеваться над младшим братом, - неожиданно вступилась за меня Кали, задумчиво глядя на шахматную доску. На ней сегодня было нежно-зеленое платье с темно- изумрудной накидкой, а серьги и бусы из розового жемчуга прекрасно контрастировали с остальными цветами ее туалета. Сегодня она была особенно похожа на индийскую богиню.
   Светловолосая удивлено посмотрела на старшую сестру, но спорить не стала.
   - Приветствую тебя младший брат.
   - Приветствую вас сестрица.
   Мудрые глаза Кали с печалью на меня смотрели. Ей было немного более двух тысяч лет. Когда не смотришь ей в глаза, казалось, что Кали меньше двадцати лет - на столько она юно выглядела.
   - Я бы хотел попросить вас об одолжении.
   - Спрашивай. - Ответила за всех Кали. Чем она мне нравилась, так это природной мягкостью и добротой.
   - Я бы хотел, чтобы вы не говорили братьям про Сэру. И по мере своих способностей, делали так, чтобы они находились в неведении как можно дольше.
   - А ты даешь гарантию, что Лилит не возродится в ней. - Акропос облачилась сегодня в сиреневый костюм бизнес-леди. Закинув ногу на ногу, она развязно раскинулась на кресле.
   - Она не Лилит.
   - Ты уверен младший брат?
   Влад опустил глаза, он не знал.
   - Мы не тронем девочку, и будем скрывать истину столько, сколько потребуется, ответила за сестер Кали, задумчиво при этом смотря на шахматную доску.
   - Спасибо.
   - Не за что.
   Я вышел из комнаты сестер.
  
  
  
   Сэра
  
   От Влада, я узнала адрес больницы, куда попал ее друг детства.
   Добираясь до больницы, я думала, что я скажу Рико, и примет он мои извинения.
   "Ничего не говори - это он нас предал. Это он должен перед нами извинятся".
   "Почему ты такая злая?" - не выдержала я.
   "Я - это ты".
   "Хватит отбрыкиваться этим предлогом. Почему, ты не исчезнешь?"
   "Со временем ты поймешь. Я не хочу, чтобы история повторилась".
   "Какая история?" - но внутренний голос молчал.
  
   Вот я и у больницы.
   Это было двухэтажное здание, но довольно старое, которое, по моему мнению, строились еще во времена перестройки. Зайдя в больницу, я заметила, что внутреннее помещение намного лучше, чем внешний вид больницы.
   Узнав у дежурной, где находится больной по имени Рико Капронов, я отправилась на поиски палаты N9.
   Когда я зашла в палату N9, то мои брови неминуемо поползли вверх - этот плохой человек был абсолютно здоров, - нога и рука в гипсе не считаются - мало того, он резался в карты с местными больными, и парочкой медсестер, которые с томными вздохами на него смотрели.
   "А ты еще беспокоилась".
   Мои угрызения совести быстро потопила злость.
   "Ни фига себе! Я, значит, там беспокоюсь, последние волосы себе перечитываю, а он совершено здоровый режется тут в карты!"
   Моя гордость требовала удовлетворение. Ну, все, звиздец тебе грешник.
   - Кхм, - прокашляла я, привлекая к себе внимание.
   Все участники покера, как и сидели, так и продолжали сидеть, но Рико резко повернулся ко мне.
   Радостно вскрикнув, он резво повис у меня на шее.
   "Тяжелый, зараза", - подумала я.
   "Еще бы, он крупнее тебя в полтора раза".
   "И гипсовые руки и ноги ему легкости не прибавляют".
   - Сэра! Я так рад видеть тебя".
   "Издевается". - Но, взглянув на Рико, и его сияющие глаза, я поняла, что он искренне рад меня видеть.
   Если обычные больные на меня просто смотрели, то медсестры смотрели весьма недружелюбно, и ихние желания были понятны как ясный день. Эх, мечты-мечты.
   - Мы с друзьями здесь играем в карты. Присоединяйся.
   "А где праведный гнев, и выплескивание рук, страх, в конце концов", - я была откровенно разочарована его поведением.
   Через минуту, я уже резалась в карты вместе с другими.
   Как пить дать мухлюет.
   Ты на меня не злишься - спрашивали мои глаза.
   Неа, не злюсь, - отвечали глаза Рико.
   Мир был установлен, а внутренний голос молчал, и не рыпался.
  
  
   В пятницу я должна была ночевать у своей подруги Александры. И честно предупредила брата, что дома меня не будет.
   Александра жила в двухэтажном доме, который полностью принадлежал ихнему семейству. И вот я шла со своей подругой к ней домой.
   Дом был очень стар, и построен в стиле восемнадцатого века.
   Когда мы подошли к двери, то я заметила мягкое голубое сияние, а когда подошла поближе, то увидела, что это камень подвешанный на веревочке, и преграждающий вход в дом.
   - Какой красивый камушек. - Я перевела взгляд на Александру, но взгляд, который мгновение назад был дружелюбным, стал, мягко говоря, настороженным, и направлен он был на меня.
   Схватившись за крест, висевшей на ее шее, Алекс одним движением схватила камень, и, порвав при этом шнурок, на котором он висел, и приложила этот камень к моей груди, там, где находилось сердце.
   - Что-то случилось? И зачем ты приложила ко мне этот голубенький камушек.
   Взгляд Алекс из подозрительного, превратился в ошарашенный.
   - Ты видишь его сияние? Но как... Ладно проехали. - Она повела меня внутрь дома.
   Да-а, я знала, что подруга у меня с приветом, но не с такими заворотами.
   Интерьер дома был подстать наружному виду дома. Вдоль длинного коридора были расставлены свечи, а на полу был длинный красный ковер, стены были клеяны салатовыми обоями, в изумрудную полосочку.
   Идя по длинному коридоры, мы наткнулись долговязого парня, выходившего из поворота.
   - Привет очкарик!
   - Привет дистрофик, - вторила ему подруга. Видно было, что в доме она вела себя более раскованно, чем в школе. - Прежде чем начинать приветствовать меня, нужно в начале представится гостье чурбан,- насмешливо проворковала Алекс.
   Это был старший брат Алекс, Владимир Верскович. Присмотревшись к парню, я заметила, что у него были яркие фиалковые глаза, но в остальном он был самым обычным парнем, каких было полно.
   "Опасайся таких, как они".
   "Опаньки, проснулась спящая красавица! И почему я должна их опасаться?"
   "Они охотники. Поверь мне на слово, самое лучшее для тебя в данный момент драпать отсюда, как можно скорее".
   "А зачем?"- полюбопытствовала я.
   "Не время спорить. Попомни мои слова, беги отсюда".
   "А вот не убегу. Это свинство по отношению к Алекс, ведь она моя подруга".
   "Сейчас не до этики. Говорю тебе, глупая моя половина души, бежать надо".
   Послав свой внутренний голос куда подальше, я вошла в комнату для гостей.
   Как и ожидалась, комната была обставлена в таком же стиле, что и сам дом.
   - Алекс.
   - Что?
   - А у вас электричество вообще нет?
   - Нет. Отец ревностный приверженец старых традиций, и категорически отказывается использовать плоды современных технологий, по этому везде стоят свечи, вместо электрических ламп. Кстати, сейчас у нас ужин. Пойдем, а то отец, как приверженец традиций ужинает строго по расписанию, и если не успеем, то останемся голодными до самого утра.
  
   Александра
  
   Оставив подругу в обеденном зале, я отправилась в главную залу нашего дома, где отец любил просиживать вечера на своем любимом кресле, обтянутым шкурой бурого медведя.
   Кода я бесшумно вошла в Залу, отец, как всегда восседал на своем излюбленном кресле, спиной ко входу и лицом к горящему камину. Судя по дыму витающего в воздухе, он курил трубку из вишневого дерева.
   На стенах висели привычные старинные картины, а сами стены и обои на них были такими старыми, что казалось еще немного и они обратятся в прах.
   - Я слышал, что сегодня ты пришла с подругой, которая буде ночевать у нас. - М-м, дя-а, и даже в старости старый волк слышит все.
   "И как он может слышать мои шаги под акомпонимет горящего дерева в камине?"
   - Да, сегодня она будет ночевать у нас. Но я не по этому вопросу...
   - И по какому?
   - В общем... все дело в камне Гелиоса.
   - И что?
   - Когда я, и моя подруга подошли к священному камню, то камень стал светить голубым пламенем.
   - Где она? - ровным голосом спросил отец.
   - Она в обеденном зале.
   - Ты впустила нежить в наш дом? Ты понимаешь, что натворила? - голос родителя стал угрожающим.
   Мне стало страшно за Сэру, и я сильно жалела, что сказала про сияние отцу.
   - Она не нежить, камень пропустил ее в дом.
   - Она может быть высшей. И то, что камень ее пропустил ничего не значит, и не факт, что она не наш враг.
   - Но...
   - Ты слышала о последнем нападении на семью Громовых?
   - Нет.
   - Вся семья была вырезана одним спятившим высшим.
   Такого просто не может быть, так как между людьми и детьми Лилит был мир. И уже три века высшие не убивали людей, и даже то, что они убивали раньше, была не их вина. Ихния прародительница заставляла их убивать, но сами они не были убийцами.
   - Но это не она. Ты не можешь судить всех высших из-за того, что среди них один паршивая овца. Уже два века высшие не относятся к классификации нежити. Они такие же, как и другие расы нелюдей.
   - Алекс, наша семья будет следующей. До семьи Громовых, была уничтожена другая семья охотников, семья Дэвьянов. В этом городе больше нет охотников, кроме нас. Пусть она и не тот безумный высший, но тебе не кажется странным, что она появляется у нас тогда, когда нам грозит уничтожение. Она вполне может быть Троянским конем.
   - Но она не он.
   Тот высший был мужского пола. И действительно, она не может быть им, - согласился родитель, а потом спросил. - Кстати, а не пойти нам сейчас в обеденный зал, и заодно я взгляну на твою подругу.
   "Он же ее, как пить дать убьет! Боже, какая же я дура, что рассказала".
  
   - Хотя.... Может быть правильно, что ты ее пригласила. Монстр монстру рознь.
   У меня чуть лицо не скривилось Я понимала, что Глеб Верскович мой отец, но иногда мне казалось , мы друг-другу чужие.
   Всю свою жизнь я была одинока. Я отпрыск семьи охотников, и в школе меня считали, мягко говоря, странной.... Хотя и не мудрено - ведь они другие, живущие там, где я не могла жить. Я завидую им, таким свободным, и легкомысленным, как бабочки.
   Пусть это эгоизм чистой воды, пусть меня будут презирать и ненавидеть, но я хочу жить, хочу чувствовать.
   Сумерки опустились на землю, грозя, превратится в ночь.
   Охота начинается. И сегодня мы не охотники, мы - дичь.
  
   Сэра
  
   Когда я зашла в обеденный зал, то первое, что увидела, был стол, такой круглый и громадный, почти как сам обеденный зал. Как и во всем доме, здесь не было электричества, а только канделябры со свечами. Обои на стенах отсутствовали, как и ковер на полу, только голый камень, как в Средневековье.
   Алекс оставила меня в столовке, и ускакала звать предка.
   "Брр, мрачновата хата то", - тени от свечей меня нервировали. Я была дитем современных технологий.
   "Увидела. Прониклась. А теперь линяем отсюда!" - еще немного, и у внутреннего голоса будет фирменная истерика.
   "Обоснуй".
   "Что?!!"
   "Не кричи ты так!" - прикрикнула я мысленно. - "Голова у нас общая. Наш уход надо обосновать, иначе это будет свинством по отношению к Алекс".
   "Верь мне".
   "Я верю, но факт остается фактом - у меня нет оснований бежать отсюда".
   Вот приставят пистолет к твоей глупой голове, будешь знать".
   "Эт почему?" - возмутилась я.
   "Я - это ты".
   Маэстро, второй раунд, - и наша сора пошла по второму кругу.
  
   Пока я переругивалась с внутреннем голосом, время пронеслось, как мгновение. В комнату вошла Алекс со своим отцом.
  
   Отец Александры внешне был похож на разбойника с большой дороги, причем мультяшный вариант, у него только бороды не было. Один глаз отсутствовал, и был прикрыт повязкой, само лицо было испещрено шрамами, а поверх них был один самый заметные, вдоль правой щеки до лба. На одну ногу почтенный родитель хромал, а правая рука вообще отсутствовала, вместо него был жуткого вида крюк, чем больше придавал владельцу образ пирата. Одежда у него была нормальной, бордовая вязаная кофта, и черные штаны.
   "Бедный. Где же его так?"
   "Догадываюсь".
   Отец семейства сел во главе стола, по левую руку от него села Александра, а по правую - Владимир. На самом столе были четыре кубка из стали, четыре тарелки из того же материала, и полный набор столовых приборов - "Блин, зачем так много! И зачем человеку столько вилок и ложек?!"
   "За надом".
   - Отец, познакомьтесь, это моя подруга Сэра, - официальным голосом представила меня Алекс своему отцу.
   - -Серафим, - поправила я ее.
   - ?!
   - Мое полное имя Серафим.
   - Это кто вас так назвал?
   - Мама. Она писательница. Просто когда мама родила меня, это время писала свой новый роман - вот и прозвала именем главной героини.
   Я опять устремила свой голодный и красноречивый взгляд в тарелку.
   Сидя и раздумывая, какой ложкой есть суп, я и не заметила, что все члены семьи напряженно на меня смотрят. Мой живот неумолимо бурчал, требуя еды, но было неприлично есть, пока хозяева дома еще не притронулись к пище.
   Не выдержав искушения, я схватилась за ложку, и, зачерпнув супа, поднесла ее ко рту.
   И вдруг грохот! Звук ломающегося металла! И жуткий вой, от которого волосы на голове встали дыбом. От неожиданности, я чуть не захлебнулась супом, но, слава богу, все обошлось, кроме потерянной юбки.
   Звуки разрушений и вой приближались.
   "А я и не знала, что внутри деревянной двери находится металлический пласт", - пронеслось в моей глупой голове.
   Внутренний голос молчал.
   Удар. И дверь в буквальном смысле срывается с петель, и в столовую врывается нечто.
   Их было много. Глаза этих существ отсутствовали, а вместо них была пустота, две дырки вместо носа, разорванные в клочья губы, острые, словно лезвие зубы, и смрад гниющей плоти, покрытая зеленью.
  
   В начале у меня закружилась голова. Щелчок. Меня окутывают волны чужой воли, и мое второе "я" становится мною
   И началась трансформация. Волосы стали удлинятся, приобретая цвет абсолютной тьмы, ногти на руках стали удлинятся.
   Бросок. И волосы проходят сквозь чудовище, как сквозь топленое масло нож.
   Их было много, но она была сильна. Как никогда.
   Это была даже не битва, а резня. И что самое страшное, мне было все равно. Короткая битва, и она иду дальше к выходу из дома.
   Она кого-то ищет. Раскинув свое сознание над городом, она ищет ЕГО, того, кто осмелился пойти против нее. Словно паук, она плетет сеть, в которой скоро должна была попасться муха.
   Вот ОН.
   ОН ее заметил.
   ОН узнал ее.
   Мгновение, и он материализовался перед ней.
   Ненависть?
   Нападение.
   Она уворачивается.
   Но как? Откуда эта ненависть в ЕГО глазах?
   Почему она медлит?
   Серебряная звезда, мелькнувшая в свете ночных фонарей, чуть оцарапала плече.
   Нет времени на раздумья.
   Если она не остановит безумца, то вакханалия смерти будет продолжаться.
   И тут, я вижу, что толпа мертвецов окружает Алекс, и ее брата и отца.
   "Убив их хозяина, ты остановишь и его порождения"
   Времени нет. Или ЕГО жизнь, или их.
   Мгновение, и все кончено.
   Пустота. Там, где было ЕГО сердце, наполненная ненавистью, была пустота.
   Не было ничего, ни шелеста деревьев, ни пения ночной птицы. Абсолютная тишина. Страх. Их боялись, так как они были вне жизни и времени, и она, моя вторая половина это понимала, как никто другой, но ей все равно было больно видеть смерть своего ребенка.
   Но Он улыбался, ласково нежно, словно она его возлюбленная, словно она не нанесла ему смертельную рану, а подарила самое дорогое, самое желанное.
   ОН медленно оседал на вымощенную камнями дорогу, из груди рекой текла кровь.
   - Спасибо. Я верил, что встречу тебя вновь. - Голос его был подобен музыке. Черные кудри обрамляли такое родное и знакомое лицо, а глаза сияли желтым янтарем на красивомсмуглом лице.
  
   И я вспомнила.
   Меня подхватил теплый поток его воспоминаний, и понес в пучину его памяти, заодно пробуждая мою от забвения, в которой я пыталась закрыться и забыть.
   Я вспомнила его. Его дивные черные волосы, его глаза весеннего меда, его мягкие губы, ласковые руки, и дивный голос, дарящий рай.
  
   XII век нашей эры.
   На берегах Венеции, где плавали гондолы. На грязных улицах города жил маленький мальчик. У него не было ни отца, ни матери, он рос на улице вместе с бродягами, ворами и убийцами. Единственное богатство, которое у него было, был его голос.
   Когда учитель музыки, сеньор Тенорио услышал голос юноши, он понял, что нашел, то что искал. Жизнь маленького Кристиана круто изменилась..
   Его голос завораживал, восхищал своим звучанием, звал и манил, обещал и радовал.
   Днем мальчик пел на улицах Венеции, а по вечерам он садился за музыкальные ноты и учил музыку, у учителя Тейнорино, у которого и жил. У Сеньора Тейнорино не было детей, и не было жены, и Кристиан был ему вместо сына. Он не приветствовал, то, что Кристиан тратит свой талант на улицах Венеции, но ничего не мог поделать, так как его заработка не хватало, чтобы прокормить себя и Кристиана, а налоги, которые собирало тогда государство, были не малые.
   Однажды, когда он, как всегда, пел на улице знаменитую Аве Марию, а народ собирался вокруг него, чтобы послушать его, нечего не предвещало беды. Первые дни весны, и пение птиц радовали душу.
   Их было четверо.
   -Эй, мальчик! Погоди! Куда ты торопишься?!
   -Что вам от меня надо.
   -Ты забывчив Кристиан. Мы тебя воспитали, вырастили, а ты при первой возможности отворачиваешься от нас.
   -Я отдал все долги. Я вам ничего не должен. - Глаза юноши гневно полыхали. В руке он держал длинный кинжал, которым владел в совершенстве, потому что, чтобы уметь жить на улицах Венеции, нужно уметь выживать.
   -А то, что ты зарабатываешь при помощи своего голосочка, не считается?
   -Это мои честно заработанные деньги, и я не намерен отдавать их вам.
   Четверо бандитов окружали Кристиана, отрезая ему путь к отступлению.
   -Если по хорошему ты не хочешь говорить, значит поговорим по плохому.
   И тут:
   -Мальчики, вам не говорили, что маленьких обижать не хорошо, - неизвестный женский голос звучал как будто отовсюду.
   Разбойники стали подозрительно озираться по сторонам.
   -Кто ты?! Покажись! - крикнул главный из них.
   -Я везде и негде. Я повсюду.
   -Хватит играть в прятки!
   -Я не играю. Хотя... вру, я играю. Иди отсюда мальчик, я остановлю их.
   Один из разбойников попытался схватить Кристиана, но...
   -Я не могу сдвинуться с места.
   -Мое тело одеревенело. Что за чертовщина?
   Кристиан неуверенно сделал два шага, и остановился, ища глазами неожиданного помощника.
   -Иди отсюда мой мальчик. Тебя ждут дома, не стоит заставлять ждать сеньора Тейнорино.
   Кристиану стало страшно. Откуда она знает Тейнорино?
   -Кто ты?
   Он смотрел по сторонам, но вокруг никого не было.
   -Ха-ха-ха, какой нетерпеливый мальчик. Скоро узнаешь. Я везде, и негде.
   -Ты - ветер?
   И новый смех из ниоткуда.
   Кристиан повернулся к разбойникам, - ихнее молчание настораживало.
   Статуи?! Бандиты были обращены в статуи, а их лица были искажены от, только им понятного, ужаса. Они были мертвы.
   Сделав шаг назад, Кристиан побежал, а за его спиной был смех, но, что самое ужасное, он понимал, когда-нибудь они встретятся вновь.
   Прошло время. Кристиан вырос, и окреп, и встреча с мистическим голосом выветрилась из его головы. Его мечтой было петь на подмостках театров, и блистать подобно звезде..
   Маэстро Тейнорино не любил театры, потому что, по его мнению, там пели певцы не первого сорта, и даже не второго, и тем более не третьего. Он хотел, чтобы Кристиан пел в театрах, но это было почти невозможно, так как конкуренция и интриги в Венецианском театре были чуть ли не круче чем во дворце французского короля.
   Учитель по пению маэстро Тенорино постарел, и годы брали свое, он не мог больше работать. Глаза его слабо видели, руки дрожали, Но Кристиан помогал ему по хозяйству, и до последних его дней оставался с ним.
   И, когда Маэстро Тейнорио умер, Кристиан сидел в завещанной ему комнате, и глазами полных горя смотрел на грязный потолок. У него не было больше никого.
   -Не грусти. - Ласковый голос прошелестел возле его уха, но когда Кристиан непонимающе оглянулся, то никого рядом не было.
   -Ты меня не помнишь? - в голосе невидимки были нотки обиды.
   -Ты,... - и тут глаза юноши расширились, от пронзившей его догадки.
   Кристиан вскочил на ноги - он вспомнил этот голос.
   -Я здесь. - Прошелестел женский голос за спиной Кристиана.
   Она была потрясающе красива - длинные антрацитовые волосы мягко струились по спине, и опускались, чуть ли не до самого пола, на невероятно красивом лице сияли рубиновым светом глаза. Черные крылья за спиной девушки наводили на мрачные мысли.
   -Ты - дьявол?
   Я - Лилит.
   Первая жена Адама? Правду говорят мифы - Лилит действительно, была очень красивой.
   -Ты пришла за моей душой?
   -Мне без надобности твоя душа. У тебя очень красивый голос, и он будет моим.- Она говорила так, как будто все уже предрешено.
   -Это единственная ценность, что у меня есть. И как ты хочешь осуществить задуманное? Вырвешь мне горло? - ему было страшно, но при помощи злости Кристиан пытался спрятать свой страх.
   - Это будет глупостью с моей стороны. А потом, у тебя никого больше нет кроме меня. Если ты пойдешь со мной, у тебя будет будущее. Золото, драгоценности, поклонники, и самое главное - вечность.
   -Вечность? - не понял Кристиан.
   -Бессмертие, - пропело неземное создание.
   -И вы уверены, что я соглашусь?
   Одним плавным движением Лилит пересекла комнату, и встала перед лицом Кристиана.
   -Я не уверена,...
   Ее глаза завораживали, губы манили, лицо выражало нежность и любовь. И Кристиан поверил ее бес словному обещанию.
   -Я знаю.
   С тех пор смерть мало чего для меня значила, а убийство не казалось таким пугающим и греховным. Я убивал без сожаления и страха. Я ничего не боялся, мне чужда была боль и страдания. Скорее я питался мучениями окружающих, смакуя их, как дорогое вино, и чем длиннее и мучительнее были их страдания, тем большее удовольствие я испытывал. Убивать - для меня было искусством, а крики, умирающих в агонии людей, были дивной музыкой ласкающий мой слух.
   Она смотрела на меня с восхищением, ей нравилось, то, что я убиваю, и как. Я был счастлив, как никогда. Любить и быть любимым, чувствовать такое родное и ласковое тепло - я был влюблен.
   Прошло время, и я осуществил мечту, о которой грезил, когда был смертным, но теперь мне казались эти шалости просто смехотворными. Забавы ради я сыграл пару концертов на подмостках театров Венеции, но потом эта идея мне наскучила.
   Однажды она исчезла. Не было не записок, ни ее одежды, ни ее самой. Она просто исчезла. После ее ухода исчез и смысл моего существования.
   Пустая оболочка. Мне было уже все равно, и я жил, как и раньше.
   Я хотел умереть, но у меня не получилось, так как я был Высшим, и подобных мне могла убить только Лилит.
   В вечно живущей оболочке медленно умирала душа - таковы были все дети Лилит, и немногие могли сохранить ее.
  
   "Бедное мое дитя. Ты поверил мне, и я тебя не обманула".
   По моим щекам текли слезы.
   На улице была ночь и тишина. Ветер шелестел осенними листьями, время от времени срывая их с деревьев. Фонарные столбы светили мягким голубым светом.
   Выстрел?
   Внезапная острая боль в правом плече заставила меня непроизвольно вскрикнуть.
   Повернув голову к стрелявшему, я увидела Глеба Версковича, отца Александры.
   -Не убивай ее отец!
   Алекс?
   -Отойди Александра.
   -Нет! Не отойду. Она спасла нас от упырей, и вы хотите убить ее за наше спасение?
   -Она - чудовище. Отойди, кому сказал!
   -Нет. - Голос Алекс был решительным, и, что удивительно, в нем не было сомнений.
   -Ты понимаешь, что, если она убьет, то эта смерть будет на твоей совести.
   -Я понимаю.
   Тишина после слов Алекс, была почти осязаемой.
   Глеб Врескович опустил ружье, лицо его было изможденным, и каким-то опустошенным.
   -Ты разочаровала меня Александра.
   Алекс молчала. По природе она была мягким человеком, и ее проявление воли видимо стало для отца сюрпризом.
   -Ты сделала правильный выбор, - раздался за спиной подозрительно знакомый голос.
   Развернувшись на сто восемьдесят градусов, я увидела Влада, и стоявшего вместе с ним Владимира.
   -А ты, что здесь забыл Цепеш? - в голосе Версковича сквозила неприкрытая ненависть.
   -Просо гуляю. А что, нельзя? - черная бровь насмешливо поползла вверх.
   Если взглядом можно было убить, то Влад лежал бы мертвым.
   -Не надо отец, - предостерег родителя от опрометчивого шага сын.
   Взглянув в начале на Владимира, а потом и на Алекс, Верскович выругался, и, закинув ружье за спину, громко хлопнув дверью, скрылся в доме.
   -Хм-м, Сэра, может, переночуете все-таки у нас, ночь на дворе?
   Я с опаской посмотрела на дверь дома, за которой мгновение назад скрылся хозяин, а потом, переведя взгляд на брата и сестру, отрицательно покачала головой - ходить ходячей мишенью мне СА-а-авсем не улыбалось.
   - Нет, я лучше дома переночую.
   -Ну, как знаешь, - не стала настаивать Алекс, и Владимир ее поддержал.
  
   Домой мы с Владом шли пешком - благо наш дом находился не далеко. Мой парень был лапочкой, и мог быть незаметным, когда мне была нужна тишина.
   "Прости меня Кристиан, если сможешь. Прости".
   "Он мертв", - мне было больно, точно так же, как и ей - ведь она и я - это один и тот же человек - она - прошлое, а я - будущее. И ее боль я чувствовала, как свою.
   "Для него смерть - был единственным путем". - Кого это она убеждает - себя или меня?
   "Я знаю".
   -Может быть, тебе лучше переночевать у меня? - я устремила свой рассеянный взгляд на Влада. Сегодня на нем было кимоно, цвета ночного неба без звезд.
   "Хм-м, он прав, если я ввалюсь ночью домой, то, чего хорошего - меня будут донимать вопросами, почему я пришла от подруги так поздно, а отвечать, я была совершено, не готова.
   -Да,... может быть, так будет лучше.
   -Пойдем?
   -Пойдем.
   И рука об руку, мы пошли.
  
   Лежа в теплой кровати своего возлюбленного, я рассеяно смотрела в потолок.
   -Поступила ли я правильно, что убила Кристиана? - спросила я у тишины.
   -Ты подарила ему, то, что он больше всего желал, - ответил за тишину Влад.
   Оторвав взгляд от потолка, я взглянула во тьму глаз своей второй половины.
   -Может быть, ты и прав.
   Погладив меня по голове, Влад прошептал:
     -Спи, тебе завтра в школу.
   Я послушно закрыла глаза, и уснула.
  
   Я шла по поляне, усеянную цветами. Ландыши, лилии, ромашки, колокольчики, яркая зелень, деревья - все радовало глаз, и вселяло чувство безмятежной радости и покоя.
   Был жаркий день, лучи играли на поверхности озера, к которому я шла спокойной размеренной походкой.
   На берегу озера сидел Влад, и, как и я, ждал ЕГО.
   Над зеркалом воды засияла яркая звездочка, которая стало быстро увеличиваться. Мгновение, и перед нами предстал семикрылый ангел.
   Мы о чем-то разговаривали, над чем-то смеялись, но не помню над чем. Но, единственное что я запомнила, было чувство абсолютного счастья и покоя.
   Ни женщина, и не мужчина, красота которого ослепляла и восхищала одновременно. Его цвета неба глаза сияли безграничной материнской любовью, а ласковый ветер нежно трепал его белоснежные волосы, шепча о чем-то, что знает только он.
  
   И свет далеких звезд слепых,
     Что с неба с равнодушьем смотрят.
     И шепот ветра, что поет
     О неизбежном, невозможном.
     
     О тех несбывшихся мечтах,
     Что шепчут тени за спиною.
     О тех далеких временах,
     Что живут всегда со мною.
  
  
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"