Аннотация: Империя только-только высунула нос в космос и с интересом оглядывается
-Ну и что ты об этом думаешь?
-Плохо наше дело, - светловолосая девочка сплюнула в траву и со стуком вогнала прихваченный на чужом корабле кинжал обратно в ножны.
-Какая ты умная, с ума сойти, - мальчик лёг на спину, закинув руки за голову, всем своим видом выражая непреклонное намерение отбиваться до последнего, если его вдруг заставят поднятся, - Но не всё так страшно.
-Ты не можешь вызвать помощь, Эрик?
-Я? Сейчас? Нет. Я даже на половую тряпку не гожусь.
-Жаль. Я-то тем более нет.
-Нас найдут, - Эрик произнёс это слишком убеждённо и потому совсем неестественно.
-Как, интересно?
-По пеленгу.
-Ну-ну. Где мы, кстати?
-Не знаю... не помню. Планета, как видишь, вполне человеческая. Сила тяжести чуть больше, звезда чуть дальше... а может, ближе, но поменьше. Не знаю, в общем.
-Пилот!
-Ещё нет. А тебе почему оружие оставили?
-У них спроси. А тебе?
-Лазер я взорвал ещё в шлюзе. Меч сломался. Нож у них.
-Картинка-а. Бери этот, спасатель.
-Спасибо.
Мальчик взял предложенный кинжал и попытался закрепить ножны на ремне не вставая. Ему было лет пятнадцать, но обычного для подростков нескладного впечатления он не производил. Его лицо была значительно темнее светлых волос - этот эффект, созданный скорее загаром, чем цветом кожи производил на непредупреждённого человека незабываемое впечатление. В отличие от своей спутницы, особо красивым он не был.
Эрику всё же пришлось сесть, чтобы приладить к поясу ножны. Ложиться обратно он не стал - прищурился и стал рассматривать степь.
-Почему нас отпустили? - девочка смирилась с тем, что разговор придётся поддерживать ей.
Эрик не ответил.
-Почему?
-По глупости, наверное.
-Это как?
-А вот так, - мальчик решил было не продолжать, но увидев в глазах новообретённой подруги решимость не отцепляться до конца, пояснил, - Я сразу отрубился. Остановка сердца - простейший фокус. Четыре минуты - и уже никто не откачает.
Девочка облизнула губу.
-А если три?
-Вот я же говорю - по глупости. Они начали было приводить меня в живое состояние, но вместо того, чтобы сделать это в своей лаборатории, оккупировали чужой катер. Видимо, там кто-то из наших появился - им стало не до пленных, а у нас орбита нестабильная... хорошо ещё здесь, а не над каким-нибудь гигантом.
-Значит, они над планетой?
-Не уверен. Они в были системе. Сейчас их уже вообще нигде нет, но тот, от кого они так быстро удирали где-то рядышком. А я подозреваю, что это кто-то из нашей линии.
-Значит, всё нормально?
Эрик помолчал, потом признался:
-Не совсем. Наш катер без ремонта не взлетит. Скажи, когда мы падали, ты видела вспышку?
-Да... и не одну.
-Белую?
-Белую - одну.
-Красные и жёлтые - лазер, зелёные - парализующие лучи, голубые... впрочем, голубых не было. А белые - это уход в подпространство. Я так думаю, что ушли оба, хотя наш "прыжок" бесцветный. Я не уверен, что нас заметили: мы падали, да ещё и в другой плоскости, а катер маленький. Если заметили, то вернутся и найдут, если нет - будут искать по пеленгу.
-Катер его примет?
-Нет. Я приму... может быть. Но они не могут рассчитывать, что только мы живы, а Йарн бы принял.
-Он точно умер? - голос девочки сорвался на шёпот.
-Не уверен. Думаю, да. Скоро пойдём проверим. Лаура... Тебя ведь Лаура зовут?
-Ага. Жаль, так и не побывала я на вашей Гизаэлле.
-Ещё надоесть успеет, - не очень уверенно пообещал Эрик.
-А почему вы вообще решили нас спасать?
-Это долгая история, - отозвался мальчик.
История действительно была долгая. На планете Гизаэлла в столице Империи Тэйринна было принято, а точнее, перехвачено сообщение, что партия детей, нелегально подвергнутая генетическим экспериментам на территории Федерации Свободных Миров, будет в самом ближайшем будущем сослана на пустую планету отдельно от воспитателей. Воспитатели, согласно закону, подлежали не ссылке, а расстрелу.
Спокойствие армейских командиров, да и вообще всех мало-мальски осведомлённых граждан, каждый третий из которых сам был "следствием генетического эксперимента", треснуло по швам, и операция по спасению экспериментаторов и их "морских свинок" была подготовлена в рекордно короткий срок - за три с половиной часа. Ещё через час все задействованные в спасении катера были за пределами атмосферы.
Спустя два часа и пятьдесят минут минут эти катера вынырнули рядом с двумя ничего не подозревающими танкерами, парализовали всё живое, содержавшееся в их корпусах, вскрыли шлюзы, волоком перетащили детей в один большой корабль класса Эйн-Йаро и десяток боевых машин и опять ушли в прыжок: той частью, что была с детьми - на Гизаэллу, той, что без детей - за воспитателями. Обе партии вместе со своим грузом вскоре вернулись в Империю.
Операцию можно было бы считать безупречной, если бы два катера не были сильно повреждены сопровождающими танкер истрибителями. Один из катеров через час выпрыгнул в районе Веги, и через сутки, наскоро подлатав аппаратуру, экипаж приволок машину домой без особых приключений. Второму повезло меньше.
Первый пилот потерял сознание в самом начале прыжка, приняв на себя боль вскипающего катера; навигатор выбыл из игры, уже выведя ошалевшую машину из подпространства - чуткая нервная система прекрасного телепата не выдержала напряжения раненого симбионта. Курсант - второй пилот по должности - и юная "жертва эксперимента" были обнаружены истрибителем Федерации в полубессознательном состоянии: один - от бесплодных попыток "прыгнуть" к родной планете, другая - от ужаса. Дальнейшее известно.
Лаура тем временем продолжала расспросы. Познакомились они весьма условно: мальчик, не отрываясь от панели управления, заявил ей, что "всё нормально", они из Империи, обижать её никто не собирается, наоборот, собираются спасать, а зовут его Эрик. Больше никакой информации она получить не успела.
-А ты чего молчишь?
Мальчик улыбнулся.
-Извини. Я решаю, что делать. Но могу вслух. А раз вслух, то давай начнём с вопросов. Ты светлая, волосы русые, глаза зелёные и тоже светлые. Тебя собрали из рецессивных генов?
-По-моему, не всю, - эта тема была для Лауры непривычна и неприятна, и девочка покраснела - как все светлокожие люди - очень сильно.
-Не сердись - это важно, иначе я не стал бы спрашивать. Какие у тебя способности?
-Слух - я ультра и инфразвуки слышу... но не до конца ряда, осязание хорошее, музыкальные способности. Вот в музыке я действительно супер.
-Хорошо, - без особого энтузиазма отметил Эрик, - На самом деле, это просто замечательно, но в сложившейся ситуации я бы предпочёл скорость реакции. Ну ладно, это, в общем, не обязательно. У нас с тобой есть выбор: запереться в остатках катера или идти исследовать местность. Решение зависит от того, уцелел ли синтезатор. Если уцелел, то еды у нас навалом и мы можем никуда не ходить, а если нет, то в нашем распоряжении НЗ где-то на неделю. Сейчас мы просто ждём. Эмоциональный фон там утихает; через пол-часа можно будет лезть смотреть на синтезатор и усилители - может быть мы зря волнуемся, и они целы, тогда я и без пеленга дам в Империю направление. А пока у нас есть куча времени, а у тебя, я думаю, такая же куча вопросов, так?
-Так. Мне спрашивать?
-Конечно. Кстати, ты прекрасно держишься. Я уже совсем было приготовился к тому, что будет истерика.
-Ну спасибо. Тебе сколько лет?
-Четырнадцать. Так я и знал, что всплывёт эта тема.
-Так ты ещё несовершеннолетний!
-У нас так не считают.
-А-а. А почему ты уже пилот? Не рано?
-Рано. Это мой первый боевой вылет. Но рано начал учиться. В этот раз меня взяли только потому, что я не из Империи, чтобы было кого тебе предъявить.
-Как не из Империи?!
-Просто. Меня в космосе "потеряли". Я на Гизаэлле с шести лет.
-И не пробовал сбежать?
-Мне там нравится. Мне предлагали уехать.
-Ладно, это ты потом расскажешь. Но подробно.
-Идёт.
-Тогда пятый вопрос отпадает - переходим к шестому. Ты телепат?
-Очень плохой. Мне сделали три операции, но без толку - чуть чуть натаскали только. Пятый был: "Где ты выучил язык?"
-Угу.
-Мноие говорят не хуже, хотя им тяжело, у них акценты совершенно ненормальные получаются. Что ещё?
-Скажи... только честно... здесь реально выжить?
-Выжить можно везде, если очень хочется, - Эрик ответил ровно и спокойно - вся его напряжённая неуверенность куда-то подевалась, - А мне хочется. Не волнуйся. Тебя я отсюда вытащу при любом раскладе.
-Не хвастайся, ладно?
-А с чего ты взяла, что я хвастаюсь? Мне надо меньше секунды, чтобы послать чёткий пеленг, вот только я потом умру. Так что я, если позволишь, сначала испробую все остальные способы, хорошо?
-Ты серьёзно?
-Что именно?
-Ты... так просто умрёшь? Чтобы вызвать МНЕ помощь?
-Работа такая, - Эрик весело улыбнулся, - Понимаешь, у нас в уставе написано, что я любой ценой обязан спасать мирное население, а я очень хорошо учил устав. Это вообще единственное, за что меня хвалили в корпусе. Ладно, всё. Оставляю тебе нож - сиди здесь - никуда не уходи, при малейшем признаке опасности беги в катер и громко кричи. Ясно?
-Ясно, - убито согласилась девочка. Похоже, первый шок уже прошёл, и храбрость, так удивившая Эрика, прошла вместе с ним, - Ты надолго?
-Вернусь, как только пойму, что внутри не опасно и возму тебя с собой - разбираться будем вместе. Договорились?
-Идёт.
-Вот и чудесно, - мальчик вскочил и быстрым шагом направился к груде пластика, ещё совсем недавно бывшей гордым, красивым и, и вообще самым лучшим боевым кораблём в известной части галактики.
Одной сразу стало страшно. Точнее, ещё страшнее, чем было. Нож - игрушка в неумелых руках - не придавал никакой уверенности в собственных силах. А вокруг была степь. Белёсо-жёлтая трава до горизонта, тёмное небо, красноватое "солнце". И ти-ши-на. Именно так - через два тире. Ни зверей, ни людей, ни птиц, ни даже насекомых. Пустая плаета. Пустая, а трава есть. Никто её уже не спасёт: ни учителя, ни друзья, ни самонадеянный Эрик, - никто. И останутся её кости здесь, даже съесть их будет некому...
Эрик, вылезший из катера помятым, но вполе довольным, нашёл свою подопечную на земле, среди сухой травы: Лаура рыдала. Мальчик растерялся. Плачущую женщину он видел второй раз в жизни и сильно сомневался, что ей можно как-то помочь. Тем не менее, попробовать было необходимо. Он сел рядом, обхватил девушку за плечи и, чувствуя себя полным идиотом, заговорил.
-Лаура, не надо, не плачь, ничего не случилось, всё будет хорошо, я во всём разобрался... ну Лаура...
Лаура рыдала, стискивая кинжал в побелевших пальчиках. Уговоры не помогали. Опыт общения с людьми противоположенного пола у Эрика был. Более того, достаточно богатый. Но вот такой ситуации он на практике не включал, а если судить по книжкам, то девочка давно должна была успокоится.
Отчаявшись, "пилот" применил последнее оставшееся на вооружении средство: поднял сотрясающееся тело на ноги и сильно встряхнул. После тринадцатого рывка истерика стихла до уровня отдельных всхлпов.
-Так гораздо лучше, правда? - как мог ласково произнёс Эрик.
-Д-да.
-Вот и умница. Пойдём в катер. Пойдём, там темно, тихо... - мальчик изо всех сил подражал тону своей приятельницы, занимающейся психиатрией - однажды он был свидетелем её беседы с пациентом - но получалась жалкая пародия. Однако в катер он Лауру всё-таки заволок.
Усадив девочку на пол рядом с приборной панелью Эрик занялся ещё одним не менее необходимым и даже более срочным делом: внимательно проверил тела старших товарищей. Шансы спасти Йарна, похоже, ещё были - слишком быстро он отключился - но вывести человека из комы в отрыве от медицинского оборудования было нереально; насчёт навигатора Эрик сомневался больше. Сначала мальчику казалось, что погибли оба, собственно, так казалось и сейчас, но браслеты-передатчики работали, транслируя боль и слабость, а слабенький редкий пульс дрожал под пальцами - значит, в разрушенных тканях ещё оставалась жизнь. Медицинская помощь как можно быстрее. Тогда - ещё может быть. Но Лаура останется одна на несколько часов, если он пошлёт пеленг. Задача была из нерешаемых, но Эрик почти не колебался, потому что выбор был, увы, небогат.
-Лаура... - девочка посмотрела на курсанта почти осмысленным взглядом.
-Лаура, они живы, но скоро умрут. Их надо лечить. Я запер катер - его никто не откроет - здесь нет цивилизации. Сейчас я вызову помощь. Уцелело несколько усилителей - скорее всего, я выживу. Ты не испугаешься остаться одна в катере? Всего на сутки, а наверное меньше...
-Нет... не надо... я... - у девочки уже не осталось не только храбрости, но даже и здравого смысла.
-Лаура, они умрут. Так нельзя. Здесь - еда и вода - тебе хватит. Сядь. Да, сюда, в кресло. Не вздумай ко мне прикасаться - это опасно, для меня в первую очередь. Вопросы? Нет? Чудесно.
Девочка с трудом кивнула. Дурой она не была ни в коем случае - просто домашняя девочка, хорошая певица, прекрасный композитор, затянутая водоворотом страшных событий. Всё она понимала... но оставаться одна боялась.
-Молодец. Я буду кричать - это очень больно. Не обращай внимания, просто зажми уши. И жди помощь. Для них дверь откроется сама. Всё. Пока.
Эрик сел в своё кресло в левом углу рубки, положил руки на оплавленную панель, откинулся назад. Когда он зажмурился, Лаура подумала, что ему, наверное, тоже страшо - он ведь не старше её, хотя и умеет не плакать. А потом курсант закричал, выгибаясь в судороге, крик не прервался - перешёл в хрип и только потом затих. Тут девочка расплакалась опять.
Слёзы всегда кончаются, рано или поздно, закончились они и у Лауры. Эрик знал, какому страшному испытанию подвергает психику девочки, оставляя её одну, но у него не было большого выбора. Сама она осознала это только теперь. Незнакомый корабль, голые стены, пустой пульт - ни кнопок, ни рычагов, ни экранов - никакой возможности хоть что-то сделать. Три неподвижных тела. Мёртвая тишина. Дверь не откроется. А если никто не прилетит? Лаура гнала эту мысль всеми возможными способами: пела, считала в уме, рассказывала стихи, даже сочинила сказку. По её часам прошло сто семнадцать минут, а мысль о самоубийстве уже казалась почти привлекательной. У неё был нож. Но как его в себя воткнуть? Сообразив, какой вопрос она только что обдумывала, Лаура швырнула кинжал в стену и повернулась к этой стене спиной. В той панели, к которой она теперь стояла лицом была дверь. Закрытая. Без пометок. Не наружу - где находится люк, она знала. Без особых колебаний девочка пнула панель. То ли она была незаперта, то ли силовое решение проблемы замка лишило дверь душевного равновесия, но препятствие освободило дорогу со скоростью спринтера на последних метрах дорожки. Рубка выходила в серенький коридор, цветом напоминавший плесень, а шириной - её комнату в интернате. Коридор загибался влево, описывая какую-то часть окружности - кто его знает, какую, но меньше трети. Вопроса: "Идти ли туда?" даже не возикало - конечно идти - а не то спасателей встретят не три, а четыре бесчувственных тела.
Ведя рукой по упругой, чуть проминающийся под пальцами поверхности стены, Лаура сделала первый робкий шаг в неизвестное помещение. Пол, вроде, держал. Плакатов: "НЕ ВХОДИ, УБЬЁТ!" пока заметно не было. Зато на четвёртом шаге нашлась дверь - слева, в полуметре от неё маячила другая, но уже справа. Лаура глубоко вдохнула, потом выдохнула, потом сосчитала до пятнадцати на стандарте, на древней латыни, на французском, прошептала про себя считалочку... сообразила, что стоит как дура посреди коридора уже минуты три и, выругавшись, толкнула дверь. Реакции не последовало. Ручки не наблюдалось - тянуть было не за что. Следующие пол-часа приличная с виду девочка методично взламывала дверь в чужом космическом корабле. Наконец, отреагировав на прижатую к поверхности ладонь, свист и мысленный приказ открыться (на что точно, Лаура так и не поняла - может быть, на такую комбинацию), створка гостеприимно распахнулась внутрь и тут же прилипла к стене. (По настоящему прилипла, как приклеенная - не отдиралась, хоть разбейся!) Будущая великая певица была слегка разочарована: ни сокровищ, ни бассейна с мутантом, ни пленника, ни даже реакторного отсека за преградой не было. Была спальня. Стандартная до противности: три на два на два, кровть, стол, стул, прозрачная кабинка душа. Мебель, конечно, необычная, но в общем, ничего особенного.
Каждый точно знает, что рыться в чужих вещах без спроса нехорошо. Более того, всем прекрасно известно, что рыться в вещах НЕЗНАКОМЫХ людей без заблаговременно полученного письменного разрешения просто опасно. Но одно дело - чисто теоретическая осведомлённость о правилах приличия и технике безопасности, и совсем другое - выпонение этих правил, особенно, если вы находитесь чёрт-те-где и делать вам, ну абсолютно нечего! Короче говоря, Лаура по уши влезла во все мыслимые и немыслимые щели и ящики (которых оказалось довольно много и расположенны они были в основном прямо в стенах) или, выражаясь тактичней, занялась планомерной инспекцией. Инспекция выявила:
охапку одежды (в том числе и комплект Имперской формы, знакомый ей по фильмам),
неоткрывающуюся коробку,
три приятно пахнущих флакона и губку (в душе),
два десятка картинок разных стилей и сюжетов: от детальных портретов обнажённых девушек до невинных пейзажей,
мелочи типа карманного ножика, резной каменной ящерки, ракушек и чистой бумаги,
неинтересные находки, как то: чертежи, бумажки, покрытые незнакомыми буквами (а может, и цифрами), подушки, простыни, предметы неопознаваемого назначения.
Если в комнате ещё что-то и было, то найти это "что-то" возможным не прдставлялось. Предусмотрительно всё убрав, Лаура покинула исчерпавшее свои возможности в плане развлечения туристов место и направилась к соседней двери. Она была открыта. Не распахнута, конечно, но и не заперта - так, узенькая щёлочка. Девочка (уже без колебаний) с размаху пнула ни в чём не повинную панель и замерла в проёме. Если уже исследованное жильё наводило на мысли о милом, уютном и редко используемом гостиничном номере, то здесь явно жили. В помещении того же объёма, что и предыдущее царил профессионально устроенный развал. Полуоткрытая дверь в душевую кабину была до состояния капусты завешана тремя полотенцами, курткой, двумя рубашками, простынёй, кулоном на длинной цепочке, рулоном тонкой бумаги и тремя географическими картами. Кровать представляла собой комок из кучи мягкого барахла, половина которого не имела никакого отношения к постельному белью. Все ящики были полу- или совсем открыты, и из них высовывались, свешивались, торчали, вылезали и показывались предметы, из которых можно было без труда отобрать материал для небольшой выставки, причём под любым названием, разве что кухонной посуды не было. Для контраста, пол в отсеке был чист и даже слегка блестел.
В вышеописанном помещении Лаура провела очень занимательные сорок минут, но в конце концов оно ей тоже надоело, и девочка покинула комнату, даже не потрудившись ликвидировать последствия своего в ней пребывания, рассудив, что хозяин всё равно не помнит, что и куда он швырнул в последний раз.
Далее по коридору обнаружились ещё три двери: первая - спальня, а две последующие не открывались. Спальня представляла из себя комбинацию между двумя предыдущими жилищами: завален был только стол, зато так, что ни цвет, ни форма его поверхности не определялись. Интересного в ней было мало: залежи на столе на 90% оказались чертежами и рассчётами, а на оставшиеся 10 - письменными принадлежностями.
Больше делать было нечего, а возвращаться в рубку Лаура боялась. Она ещё раз прошлась по коридору, ведя ладонью по слегка проминающимся стенам, заглянула во все каюты, вынула из кармана валяющийся там с прошлой недели фломастер, нарисовала на стенке цветочек. "Ромашка" посияла немного, распространяя вокруг себя оранжевое свечение, а потом угасла, впитавшись в поверхность. "Вот как..." - слегка ошалело подумала Лаура, - "И убирать не надо... Умненький пластик."
-Умненький, - сказала она уже вслух, - Аппетит у нас хороший. Подарков от Санта-Клауса ждём... - коридор молчал. Если серенький материал и умел разговаривать, то он ничем себя не выдал.
Девочка огляделась, но ничего нового не увидела.
-Та-ак... хочешь я тебе спою? - коридор молчал. Может, он просто не знал стндарта? - Конечно, хочешь. Давай я сяду где-нибудь в спальне и спою. Во-от здесь вот. Это барахло мы с кровати сейчас уберём, всё равно ему там не место... - Лаура ещё понимала, что разговоры с явно неодушевлёнными предметами - первый признак шизофрении, но остановиться уже не могла. - Да. Ты рок любишь? Нет? Жалко, а я люблю. Но классику я тоже знаю: " За зелёные холмы, за высокий град...", знаешь эту? Нет? Ну слушай.
Пела она хорошо, даже, наверное, очень хорошо. Может, были в Федерации равные ей по таланту певицы, но уж точно не много. А может и не было не одной. Правда маленькая она ещё, но лет через пять... звезда оперы, как минимум.
" За зелёные холмы,
за высокий град
уходили мы,
обещали
вернуться
назад.
Говорили мы...
Впрочем,
это
быльём
поросло.
Кто бы нас не ждал,
им не повезло.
За зелёные холмы,
за высокий град,
уходили мы,
мы мечтали
вернуться
назад...
Но над нами бог,
он всё знает
лучше,
людей -
растеряли мы
все надежды
в траве
полей.
За зелёные холмы,
За высокий град
Уходили мы,
мы хотели
вернуться
назад.
Но в лодье
судьбы
поломалось
гребное
весло.
Кто бы нас не ждал,
им не повезло.."
Лаура пела, глядя в стену. Не ожидая ответа (она ещё не настолько сошла с ума), просто... если уж смотреть, то на слушателя. Девочка допела, но ещё не отвела взгляда от переборки, когда что-то холодное и липкое ткнулось ей в ладонь.
Хороший сильный голос, как и всякое экстраординарное явление, имеет свои недостатки. У Лауры заложило уши от её же визга. В мановение ока вскочив на кровать и сообразив, что кто бы это ни был, за ней он пока не полез, девочка открыла один глаз, потом второй, а потом поморгала обоими: никого не было. Стиснув зубы девочка нагнулась, глянула на пол, тихо ахнула и села обратно. "Вот тебе и шизофрения!" - пол под её ногами образовал что-то, похожее на чашечку цветка.
-Спасибо, - не очень уверено сказала Лаура. - пол не реагировал, стены тоже. "Ну и дела..." - Ещё спеть? - пластик промолчал. - Ну хорошо, я спою.
Прибывшая десантная группа - десяток ребят, ещё не отошедших от боевой горячки, быстро вскрыла знакомый шлюз и в полном составе застыла на пороге. Ласковый, привязчивый катер Йарна любил музыку: это знали все, но даже и с этим знанием поверить глазам было сложно. Серые стенные панели покрылись радужными разводами, демонстрируя картины прошлых боёв и старых стоянок, портреты пилотов и просто красивые разводы. Переборки кают поднялись и жилые помещения слились с рубкой, образуя своеобразный концертный зал. Пол покрылся мелкими застывшими водоворотами и спиралями. В креслах рядом с панелью управления лежали неподвижные безжизненные тела. А посреди всего этого безобразия стояла девочка и пела, глядя в пространство и стиснув руки перед грудью. Она увидела вошедших сразу, взгляд приобрёл осмысленность, и песня оборвалась.
-Привет. Мы вас ждали, - сказал девочка, слегка охрипшим голосом.
Катер издал переливчатую трель - он тоже ждал.
-Сейчас полетим домой, - ни к кому в отдельности не обращаясь сказал командир, - Ребята, несите их в "Истэ" и стартуйте, Мэйн и Орос остаются со мной чинить катер.
-А можно мне тоже остаться? - спросила девочка.
И катер с нежным именем Миэрра снова подал голос, то ли засвистел, то ли мурлыкнул.
-Можно, - сказал командир. Но это Лаура поняла и без перевода.