Катрейн : другие произведения.

Пп 17-я глава

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Бал и прочие неприятности. Черновик. 10.07 (маленький кусочек - очередная попытка вернуться к писательскому делу, посмотрим, попрет ли).
    Спасибо большое всем, кто пишет комментарии и поддерживает автора. Без вас и половины написано бы не было. Правду говорю! Это тонизирует и вдохновляет, как дружеский пендель =) Особенно Леде - за трезвый взгляд на вещи, Rionn'е - за понимание, Kajr'е - за философский взгляд на вещи, Yanochk@ - за эмоциональный накал и периодическую телепатию, DXEIN - за общие мысли, Katrin'е - за сочувствие бедному автору. И за все-все-все хорошее. Вы со мной так давно и так часто, что аж страшно =) Ну, и Асечке спасибо, за выслушивание моих воплей и пятничных приступов ненависти в режиме онлайн. Фух. Давно хотела это сказать)
    
     - Ну, вот, видишь. Это совсем не больно.
     Блондин мрачно на меня посмотрел, отобрал платок и сам приложил его на то же место - к губе. А сначала-то отнекивался как!..
     - Сюсюкать совсем не обязательно, госпожа Мастер, - передернул он, опираясь спиной на чей-то покосившейся забор с облезшей синей краской. Куда я его подвела в сопровождении сбитого с толку и моргающего Южного, там он и плюхнулся на землю, не заботясь боле о чистоте одежды.
     Я прекрасно понимала, что в данный конкретный момент, да и по жизни вообще, к Салиру лучше не лезть. Желательно и не приближаться, целее будешь. Особенно с вопросами. Или упреками. Болезненная гордость, знаете ли, не терпит подтруниваний, даже дружеских. Я и сама такая. Тем не менее, язык мой жил собственной жизнью. Словно ВильАяна, эта лисица болтливая, заразила меня некой специфической болезнью, которая цепляется исключительно к бабьему племени.
     - А как же не сюсюкать? Такой здоровущий лоб, с образованием, с происхождением, а дерешься, словно шкодливый подросток.
     Мне достался еще один мрачный взгляд.
     - Это была не драка, ясно?
     Ну, конечно же, это была не драка. Это было нечто невообразимо странное. Северный и Южный обменивались странными на мой взгляд фразами, за которыми пряталось что-то нехорошее. Вот право слово, не будь я осведомлена насчет отношений между семьями Салира и КасскэШаирана, я б решила, что лицо начальствующее в облике Южного приехало проведать и проверить лицо подчиненное (страшно сказать, в облике Салира). Словно последний не выполнял план, задерживал поставки или же провинился каким-то другим способом.
     Салир подчиненный - это даже не нелепо, это самый настоящий когнитивный диссонанс какой-то.
     Итак. Эти двое расшаркивались в любезностях, как вдруг представитель Южной Крови отбросил некоторую долю наигранной беспечности и подошел к Салиру. Даже меня передернуло от такого подавляющего вторжения в личное пространство, которое составляет два-три метра у нормального жителя столицы, а у такого, как Салир, я даже не берусь прикидывать. КасскэШаиран же остановился в шажке от блондина и оперся на трость обеими руками.
     - Не мог бы ты нас ненадолго оставить, omril puarle?
     В груди защекотало из-за такого обращения, больше от неожиданности, если по правде. Салир ничем не показал, что это как-либо его задевает. Его будто и не нервировало вовсе, что КасскэШаиран стоял так близко, да еще и нависал, перекатываясь с носка на пятку.
     - Ненадолго? Неужели ты думаешь, что справишься так быстро? О твоем обаянии ходят разные слухи, но Ция крепкий орешек.
     Они снова говорили, используя язык иносказаний и намеков. Словно бы во вполне понятные слова эти двое вкладывали другой смысл, шифровались по привычке, лишая таким образом меня возможности принять участие в беседе. Или же это я совершенно не разбиралась в ситуации. Искала не в той стороне и никак не могла подобрать ключик к разговору.
     - То-то я и смотрю, что ты столько времени копаешься.
     Ну, они определенно говорят не в самом очевидном смысле, тут бы даже Кейн, думаю, сообразил и не обманулся. Но с чего бы Южному не доверять мне? С Салиром-то все ясно, он параноик из первых, да и огромное число факторов не в мою пользу. В том числе и субъективно-личностный, и гендерный, и социальный. Но Южный?
     Знаете, если тобой интересуется в том или ином смысле одна из семей-хранителей империи, это уже значит, что не просто паленым пахнет, а все вокруг сгорает и осыпается пеплом. Сразу и саван, и холмик погребальный появляются перед внутренним взором. А тут сразу обе своим вниманием облагородили.
     Хм, это получается, что я ни много ни мало фигура государственного масштаба, а не из-под лавки выбралась! Правда, что-то я не особенно в восторге от этого открытия. Хорошо еще, что со старшими родственниками этих двоих я не знакома.
     - Тебя это не касается, - продолжался тем временем дружеский спор. Я же стояла в сторонке, сливалась с окружающей местностью и старательно развешивала уши.
     - Ошибаешься, omril puarle.
     Салир облокотился на перила и склонил голову набок.
     - У тебя нет полномочий для допроса, верно?
     КасскэШаиран закатил глаза, забавно поморгав ресницами.
     - ЭльвеЦии? Нет, увы. Ради такой очаровательной девушки я был бы не против злоупотребить служебным положением. Но вот что насчет доброго друга Кароля...
     Салир окрысился моментально.
     - Этот вопрос мы уже решили.
     - Возможно. Но я с трудом припоминаю кое-какие новые обстоятельства...
     Теперь Салир сам шагнул вперед, зло щурясь.
     - Можешь не напрягаться. Это все равно только мое дело.
     Очень информативный разговор замер на такой напряженной ноте. И, вот, только что мы все спокойно стояли на мосту - Салир с КасскэШаираном напротив и я чуть в сторонке - как внезапно перед глазами картинка помутнела, что-то дрогнуло, и я осознала, что только что едва не упала. Широко взмахнула руками, изогнулась, пытаясь сохранить равновесие - будто бы деревянный мост подо мной, словно сноровистая лошадка, встал на дыбы и заплясал на месте. Бултых, - послышалось где-то совсем рядом.
     Я огляделась. Наследник Южного Графа стоял на мосту более-менее спокойно. Не в позе морской звезды, как я. На меня же смотрел с таким удивлением, будто бы я внезапно приняла облик черепахи и сделала сальто мортале.
     Значит, не показалось.
     Салира нигде не было. Не сговариваясь, мы с Южным одновременно кинулись к перилам. Над водой возвышалась светлая макушка, вся в тине, водорослях и копошащейся живности. Воды Северному было ровно по пояс, но он выглядел так, будто бы окунулся в водосточную канаву (что почти правда), и держался за голову. Вокруг него бурлила вода, а самого Салира медленно затягивало вниз. Дно из ила и глины не желало отпускать нежданно свалившуюся добычу.
     КасскэШаиран первым протянул руку, перегнувшись, и блондин ухватился за нее с все еще недовольной физиономией. На мою же длань помощи, опоздавшую на полторы секунды, он глянул раздраженно. Поднял голову, смерил меня, обеспокоенную и сбитую с толку, ироническим взглядом, но отказываться не стал. Еще бы ему не иронизировать. Худосочная девица и калека затаскивают Мастера на мост без помощи магии, упрямо полагаясь исключительно на физическую силу. Это стоило бы запечатлеть.
     - Ты как? Нормально? - поинтересовался Касскэ, показав на челюсть.
     Салир притронулся к губе и поморщился, разглядывая кровь.
     - Лучше не придумаешь, - пробормотал он, медленно наклоняя голову в разные стороны. Тут его повело, и мы с Касскэ синхронно подхватили Северного под руки.
     - Обо что это ты себе сотрясение заработал? - насмешливо поинтересовался Южный, перехватывая неловко трость левой рукой.
     - О перила чертовы, - сквозь сжатые зубы ответил Салир, позеленев лицом.
     Так мы его до забора и дотащили. Там Касскэ, бледный от напряжения, быстро куда-то исчез, оставив меня наедине с раздраженным беспомощностью монстром.
     Отслоившиеся кусочки краски на заборе ломко шуршали при каждом движении и осыпались вниз, цепляясь за одежду и волосы. Под ними обнаружилась краска зеленая, тоже местами облупившаяся.
     - Что вы не поделили?
     Салир посмотрел на меня мутным взглядом, от того не менее укоризненным. Потом закрыл глаза, невнятно пробормотав что-то насчет кафедры ментальной магии - не очень-то лицеприятное - и затих.
     И что бы это означало? Я не решилась лишний раз его раздражать вопросами. Только сгородила нечто напоминающее козырек из веток бузины, а сама направилась на место, так сказать, преступления - на мост. Благо, он всего в паре шагов, да и коллега в зоне прямой видимости оставался.
     Так. Салир сказал, что со стороны Южного агрессии не было. Зачем бы ему врать? Ну, допустим, навскидку не скажу, но причины вполне могли быть. Но ладно. Примем за исходные данные то, что все сказанное чистейшая правда. Из этого следует, что присутствовала некая третья сторона. Но при этом под удар попали только мы с Салиром. Последний неудачно примостился рядом с перилами на прогнившей доске, вот и кувыркнулся в воду, в то время как меня просто пошатнуло и дезориентировало в пространстве. Касскэ неведомая сила обошла стороной. Хм. А что там пострадавший плел о менталистах? Если не принимать на свой счет слишком конкретно и не списывать на бред после черепно-мозговой травмы... Первейшая наша слабость после подчинения Кодексу - это неумение работать с Высокими Дарами. Даже некоторая фобия в их отношении. И неумение опознать по остаточному следу.
     Я крутанулась на месте, как будто действительно надеялась заметить то, что физически была не способна отследить. Если это было действительно воздействие Дара, и если распространилось оно только на нас двоих, то вероятнее всего... Хотя, нет. Еще рано делать выводы, слишком много "если" и "допустим".
     Но, черт возьми, Салир же сам говорил, что проклятие привязано к нашему дому. И его сняли, не могли не снять, Айк бы нас всех из карантина не выпустил, будь иначе! Что-то совсем нехорошее открывается.
     Это, конечно, если сын Северного Графа не инсценировал нападение, для достоверности и меня шарахнув слегка... Но, опять же, мотивация для меня непонятна.
     В соседнем доме скрипнули ставни, забрехала собака. На нее тут же прикрикнули. Застучал топор, пугая квохчущих кур.
     Я вернулась к посеревшему Салиру и присела рядом. Кантовать его в таком состоянии не стоило, без присмотра целителя точно. Надеюсь, этот подозрительный Касскэ отправился именно к Айку, а не по своим делам.
     К тому моменту как я сообразила, что могу преспокойно связаться с Айком или командиром сама с помощью носителя, наш командный целитель появился сам. Перемещался он, конечно же, без заземления. Но только я хотела возмутиться такой безответственностью, следом вышагнул и КасскэШаиран, насмешливо поджимая губы.
     - Я же сказал, что все с ними в порядке, - молвил последний, придирчиво осматривая собственные начищенные ботинки.
     Айк уже присел перед нами на колени и вытянул руки вперед, закрыв глаза.
     - А что я должен был подумать, когда ты падаешь мне на руки и сообщаешь, что с моими друзьями стряслось что-то непоправимое, а после этого заявляешь, что ты не причем? И что, прикажешь тебе поверить?
     - Ради разнообразия стоило бы.
     - Угу. Сказки своим детям будешь рассказывать.
     - По-моему, мы уже разобрались, что я сказал правду.
     Хм, а в голосе Южного чувствуется праведный гнев, хотя и замаскированный.
     - Ты оставил больных без присмотра.
     - А что я должен был сделать? Мои попытки связаться с помощью Носителя вы дружно игнорируете еще с Калахбара, а создавать плетения рядом с магическим полем неустановленной природы запрещает техника безопасности. Перечитай ее на досуге, кстати.
     Айк перестал отвечать, полностью сконцентрировавшись на сканировании. Так, стоп. Он сказал - с друзьями? То есть я тоже в их числе?
     - Вас серьезно прокляли, господа, - заключил Айк. Он укоризненно посмотрел на Салира, но тот боролся с тошнотой и головокружением и был не способен к дискуссии. Перевел заметно потяжелевший взгляд на меня. - Ция, ты когда-нибудь перестанешь притягивать несчастия?
     - Что? - подняла брови я, автоматически выпрямляя спину и складывая руки на коленях. - Да причем тут я? Я вообще...
     Далее должна была последовать длинная проникновенная речь о том, как я устала терпеть безосновательные придирки, не участвуя при этом в основной "веселухе". В счет я собиралась включить и кучу тайн, высокопоставленных родственников, сующих нос куда не следует, въедливые характеры, и глобальную подозрительность, переходящую в паранойю, недомолвки и все тому подобное, оставив место для экспрессии в качестве чаевых.
     - Спокойно, сестренка. Это была шутка. Хм, я забыл, сейчас с тобой лучше не разговаривать.
     Что, простите?
     Я округлила глаза и схватила Салира за запястье, стремясь поделиться негодованием. Тот только поморщился и прикрыл глаза.
     - Девочка моя, тебя прокляли с помощью Высокого Дара. Так что ты немного не в себе.
     Приятно осознавать, что я не всегда такая тупая - забываю об элементарных преимуществах Носителя - и недогадливая, а только под воздействием "магического поля неустановленной природы".
     Пока Айк суетился вокруг пострадавшего блондина, оттягивал веко, щупал пульс, водил руками, дергал за нос (последнее исключительно ради собственного злорадного удовольствия) и ворчал, КасскэШаиран расхаживал туда-сюда, трость со звонким цоком каждый раз стукала о закаменевшую от сухости и жары землю. Это нервировало. Но только я собралась встать и походить в стороне, чтобы развеяться и не следить постоянно за надоедливым мельтешением Южного перед глазами, как Айк схватил меня за руку и покачал головой. Чуть повернулся в сторону Южного и напомнил тому про неотложное множество дел, которые, без сомненья, не отпускают такую важную персону ни на мгновение.
     - Только отойди подальше.
     Южный приподнял шляпу и повернулся в сторону улицы, ведущей в центр. Словно и впрямь опомнился и решил переделать все дела разом.
     - Я через зеркало уйду.
     И был таков. Цокот трости умолк почти сразу. Наверное, он все-таки пренебрег предупреждением Айка и создал портал. Но так как ничего не произошло - я ничего не почувствовала, Айк не рассыпался в проклятиях, а Салир не издох на месте - я решила не акцентировать на этом внимание.
     - Ну, что, потащили? - вздохнул минут через пять "братик"-целитель. - Давай, подхватывай с другой стороны.
     - Мы? - моргнула я. Вопрос транспортировки прошел как-то мимо моего сознания. - Вдвоем?
     - Сам пойдет, - отмахнулся Айк. - Сотрясение слабенькое, так себе, на три прихлопа два притопа. Но проклятие поверх него совсем не к месту. Начну лечить - активируется еще какая-нибудь дрянь. Или проклятье мутирует, с ними это бывает. Примусь снимать... Ну, сама понимаешь.
     Да уж. Я понимала. На нашей кафедре хотя и не очень напирали на основы целительства, все-таки совсем другой тип энергии, но одно нам в голову все же вдолбили: ни в коем случае нельзя ничего предпринимать до прибытия специалиста. Особенно если проклятие завязано на Дарах, о которых и так мало чего известно, да еще и у каждого мага они отличаются. Они индивидуальны, как отпечатки пальцев, как аура, даже если и принадлежат к одному типу и действуют одинаково. А если пострадавший еще и получил физическую травму, можно ожидать прихода полярной лисицы и начинать плести погребальные венки. Уж если Айк ничего не может поделать, кроме как ждать, пока "голова" не пройдет сама собой, чтобы приняться за проклятие...
     Мда. Как же нам всем повезло, что процент Высоких Даров, несущих чистый негатив, именно как проклятие, составляет сущий мизер. Иначе поплясали бы мы тут с этим Отступником...
     - Я на самом деле не специалист в этих сферах, - как обычно начал прикидываться валенком Мастер Перемещений, взломщик, повар, щитовик и целитель. - Поэтому лучше не рисковать. Сейчас дотащим тебя, дружок, до кровати, спать уложим, одеяльцем накроем...
     Я прокашлялась, на что Айк только оскалился во все тридцать два зуба и подмигнул.
     - Кароль остался дежурить, Линека нет, так что... нас оставалось только двое!
     - А как же я? - пыхтя, спросила я, обхватив Салира за талию и перекинув его руку через плечо. На самом деле было не так уж и тяжело, основной удар на себя принял черноволосый, да и сын Северного Графа все же держался на ногах. - В смысле... Почему бы... не снять проклятие... хотя бы с меня?.. У меня... нет... этих... физических... увечий...
     Айк расхохотался и перетянул еще несколько килограмм Салирового веса на себя.
     - Да, я всегда гривастому говорил, да-да, тебе, пострадавший, что он увечный на всю голову... Гы-гы-гы... Кхм-кхм. Ну, так вот... Прокляли вас обоих. Обоих, да? Одновременно. Вот именно. И снимать надо точно так же.
     Отлично. Великолепно. Я уже это говорила? Нет? Я потрясающе везучая.
     - И чем мне это грозит? - осторожно поинтересовалась я, отдышавшись после ступенек городского парка. Люди оборачивались нам вслед, кумушки перешептывались, а по нашим следам кралась ребятня, хихикая и перешептываясь. Кажется, рождается новая городская сплетня. Или даже легенда.
     Я вздохнула. Теперь еще и мучиться с проклятием, пока Салир не придет в норму силами своего собственного организма. Всегда так, сильнее всего с человеком тебя связывает именно плохое. И будет хорошо, если ожиданием все и закончится. А то ведь могут еще какие-нибудь побочные эффекты проявиться. Будет не очень приятно, если окажется, что это блондинистое чудо не должно отдаляться от меня больше чем на десять метров в процессе выздоровления, и я должна буду пластуном валяться на соседней койке две недели.
     Дикий рододендрон, прекрасно прижившийся в парковой зоне Хрустального, весь с ног до головы покрылся ярко-желтыми бутонами. В воздухе стоял густой аромат, на который Салир даже пожаловался, сцепив зубы и окончательно приобретя лягушачий окрас. Ну, а в самом деле, он же сам этот кустарник и напоминает. Цвет подходит, и произрастает рододендрон в северных землях. Таежный вереск, в наших горах его меряно-немеряно. Только у нас, около поместья Эльве, гегемония другого вида этого же кустарника, местные называют его багульником. Полупрозрачные сиреневые цветы, распускающиеся на голых, сухих с зимы ветках. Цветочки меленькие, но их такое количество, что когда смотришь из окна, кажется, что на горы опустилась фиолетовая дымка с солнечными искрами. В воздухе витает едва уловимый цветочный аромат - не такой назойливый, как у желтого рододендрона, а от того приятный.
     - Ты? - Айк цокнул языком. - Тебе придется подождать, вот и все. Но ты не беспокойся. Менталисты, они гораздо более стойкие к Высоким Дарам, чем все мы. Так что радуйся жизни.
     - А жаль.
     Целитель глянул на меня изумленно и недоверчиво.
     - Хей, я чего-то не знаю про вас двоих?
     - Нет. Жаль, что мне нечем его шантажировать.
     Айк улыбнулся и перетянул на себя еще чуть-чуть веса молчащего товарища.
     - Зато теперь у вас обоих есть объективная причина, чтобы не идти на бал.
     А вот это явно плюс.
     - Я знал, чем тебя подбодрить, - подмигнул мне "братик" и стал пристально смотреть себе под ноги. Сейчас он нес не только блондина, но и меня за собой тащил. Если он упадет, упадут все.
     Ну а дальше все тянулось долго, нудно и скучно. Блондина мы благополучно довели до кровати. Он был в таком состоянии, что даже не заметил, что мы оказались в его покоях.
     - Так-с, подержи...
     Недолго думая (а как по мне, так и не думая вовсе), Айк толкнул пострадавшего на меня. Я, естественно, удержать его не смогла и вместе с Салиром плюхнулась в кресло. Благо, оно было воистину королевским, и мы в нем свободно поместились. Блондин втянул воздух сквозь зубы, не открывая глаз, опустил голову мне на плечо и затих.
     - Трам-парарам... - Айк стащил с кровати какие-то бумаги, швырнул их на тумбочку с кактусом. - Ты как, спишь?
     - Нет, - ответил Салир негромко. А потом помолчал и добавил серьезно: - Я боюсь спать.
     Целитель фыркнул.
     - Ничего, принесу тебе лекарство, и все пройдет. Быстро-быстро! Так, давай-ка на кроватку, во-от так...
     Блондин послушно и безмолвно подчинился.
     - Так-с, я за лекарствами схожу, а ты здесь побудь. - Айк усадил меня обратно в кресло и заботливо натянул плед Салиру на нос. - А то знаешь, симптомы по-разному могут проявиться, тут и беспокойство, и дезориентация, и паника из-за временной амнезии...
     - У него амнезия?
     Только этого еще не хватало.
     - Насколько я могу судить - нет. Но паника все равно может появиться. Тут же и собственную мнительность пациента нужно учитывать.
     - Я еще не умер. И все слышу, - подал голос пострадавший.
     - Ой, а мы и забыли про тебя. Все, ушел, сейчас вернусь.
     Плотно закрытые темные шторы спасали от солнечного света. Комната погрузилась в уютные сумерки, но она все равно казалась такой же пустой и необжитой, как и моя. Ни тебе сувениров, ни полок с разной мелочевкой. Ни кукол кстати. Только холостяцкий кактус на тумбочке. Скромный такой. Зеленый шарик со всего тремя длинными желтыми иголками, направленными в разные стороны.
     - Это подарок.
     Я отошла от растения и обернулась к Айку.
     - Символичный.
     Целитель рассмеялся.
     - Ты права, очень символичный. Он от невесты.
     Это было внезапно.
     - О... Ясно.
     Я заложила руки за спину и стала разглядывать ровный ряд книг в твердом переплете.
     - Она среди этих кактусов живет - в Теххаде, недалеко от границы песков. Видимо, решила кусочек себя в напоминание оставить. В напоминание о своем характере, ага. Вы, женщины, странные существа.
     Я наблюдала за тем, как Айк размешивает желтоватый порошок в стакане с водой. По комнате поплыл кислый запах, похожий на перетертый щавель.
     - Не обобщай.
     - Угу.
     На этом Айк отвлекся на пациента.
     - Вот и все. Пусть поспит.
     Никогда не думала, что напоить человека так сложно. Даже если он не сопротивляется, не капризничает и вообще не проявляет признаков сознания кроме гримасы на лице. Если бы этим занимался Айк, все было бы не столь прискорбно. Но целитель самоустранился, заявив, что про магию около меня и Салира сейчас лучше даже не поминать. Зато он "фиксировал голову и давал ценные советы". Зараза. К концу экзекуции даже больной не поленился сообщить, что прикончит Айка, как только поправится.
     Целитель озабоченно хмурился. Он прижимал холодный стакан к щеке, глядя сквозь меня.
     - Привязывать его теперь что ли? Кормить снотворным его не будешь...
     Я пожала плечами. Можно было бы и покормить. Мороки меньше, и блондину маяться не придется.
     - Волнуешься, что он слушаться не будет?
     - Слушаться?.. - Айк рассмеялся. Приобнял меня за плечи и повел в сторону кухни. - Салир никогда никого не слушается, если сам не считает, что это разумно. Ты думаешь, он посчитает разумным постельный режим? Не думаю, что он согласится проваляться полмесяца. Нет, как только симптомы сойдут, тут же на ноги подорвется. Чай будешь?
     Я вздохнула и села за стол. У Айка в очередной раз включился отеческий инстинкт. Сейчас скажет, чтоб я босиком не ходила и одевалась потеплей. А потом накормит до потери сознания. Нет, лучше просто согласиться на его предложение.
     - И что? Он даже приказы своего отца дифференцирует на разумные и неразумные? И даже, упаси Господи, тьфу-тьфу, самого Его пожелания?..
     Кружка с чаем дымилась и распространяла потрясающий мятный аромат.
     - Ну, я ведь не король, - пожал плечами черноволосый, присаживаясь рядом. Кружку он держал самыми кончиками пальцев, чтобы не обжечься. - Мои пожелания можно и проигнорировать. Ох ты ж, черт!
     Целитель схватился за ухо и затряс другой рукой. Я быстро отодвинулась, чтобы кипяток пролился на пол, а не мне на колени.
     - Ничего-ничего, столу ничего не будет! А чай я новый налью.
     Как будто меня интересовало состояние мебели. Хотя, знала бы я, что на этом столе будет твориться через два дня, я бы не была так категорична.
     В распахнутые окна врывался ветерок и птичье чириканье. Свежий воздух помимо обычного шума улицы приносил с собой слабый запах гари. Повсюду в городе бабульки жгли прошлогоднюю сухую траву, следя за азартным треском "контролируемого" огня, чтобы он не расползался в разные стороны. Листья бабушки неспешно и с удовольствием собирали в кучи, причесывая граблями землю, после чего на светло-коричневой, как овсяное печенье, земле оставались темные полосы. Сопревшие за зиму листья горели плохо и давали плотный белый дым, который сочился откуда-то из нутра получившейся "сопки", что только добавляло сходства с вулканом.
     Подобные меры предосторожности должны были уберечь город от летних пожаров. Однако бабульки предпочитали чесать языки, обсуждая соседку-ведьму или вертихвостку-внучку, а не следить за распространением огня. Так что как бы "контролируемый" пожар не перерос стихийное бедствие - к нам уже забегали извиняться, что случайно подпалили забор. Наш забор.
     - М-м-м-м-м, м-м-м... М-м! М-м-м-м! М-м-м, за тобой! И со мно-о-ой, ля-ля-ля...
     Айк притопывал и качал головой. Вместо своего обычного фартучка с утятами сегодня он облачился в нежно застиранный до серого цвета халат, заколол волосы моими гребнями, чтоб не мешали, вымазал руки в темно-фиолетовом геле из жестяной баночки, а теперь вскрывал труп. Ну, как вскрывал. Скорее, осматривал и снаружи, и внутри по просьбе (или заказу) одного своего хорошего знакомого из скандальной, но очень авторитетной газеты при экспертном институте в столице. В большой разборке между институтом и отделом безопасности какого-то периферийного городка он должен был представлять независимое третье лицо. К чему такая честь и зачем Айку эта морока я не знала. Целитель отвечал на этот вопрос, что ему просто скучно.
     Скука - потрясающее оправдание.
     Нет, мне труп на обеденном столе ни в коей мере не мешал, что вы, тем более что он обработан нужными растворами и оплетен целой сеткой используемых в таких случаях заклинаний... Просто, разве не удобней и правильней было бы заниматься подобным в специально оборудованных для этого помещениях, как то институтские лаборатории или морг безопасников? Или лаборатории Академии, они бы не отказали Институту, если нужно найти не только третье лицо, но и третьи помещения.
     Однако Айк на мои разумные доводы только пожал плечами.
     - Мне здесь уютнее. Дома и стены помогают, - ответил он, и по локти... в общем, по локти. Не буду углубляться в натуралистические описания.
     Тем не менее, сидеть третий день в комнате не было сил. Линек и Кароль - счастливые люди! - с самого утра куда-то пропали, весьма прилично нарядившись. Ломиться в комнату к Салиру - не настолько уж мне было и скучно. Я сидела около окна, чтобы света было побольше, и пыталась разобраться, с какой стороны мне сейчас нужно втыкать иголку в вышивание и откуда ее потом вытаскивать. Мда. Никогда не думала, что для этого нужно столько мозгов. Хотя моторику это занятие должно неплохо развивать. Да и время убивать.
     Правда, пока это убивает только мои нервы.
     - Ля-ля-ля, у-оу-у... - продолжал выть Айк. С его стороны раздавались определенным образом узнаваемые звуки, но я философски смотрела в окно и не оборачивалась. Ничего такого, но я справедливо опасалась, что быстрее увлекусь антропологией и выброшу запутавшиеся в комок нитки с легким сердцем.
     - Тебе интересно? - с сомнением спросил Айк. И, как показалось, даже с любопытством.
     - Безмерно, - фыркнула я и вздохнула.
     - Может, тогда мне поможешь?
     Я и сама не успела заметить, как подскочила с места и оказалась рядом со столом, готовая ассистировать во всем и везде.
     - Вот так подержи, ага... Ла-ла-ла... Как там твоя сестра поживает?
     - Будто ты сам не знаешь... - пропыхтела я, стараясь не наклоняться. Волосы убрать меня никто не надоумил, и теперь они лезли в глаза. - Мотаешься ко мне домой чаще меня. Я уже сомневаться начинаю, кто там хозяин. Да, а какую из сестер ты имеешь в виду?
     - А то ты не знаешь.
     Тут в дверь постучали. Ну, как - постучали. Это я образно. Мы бы из кухни никакой стук не расслышали. Это сторожевое плетение предупреждающей завибрировало в первом режиме - кто-то пришел и терпеливо дожидается, когда его пропустят в дом.
     Мы замерли. Я - держа в каждой руке по инструменту, напоминающему плоскогубцы. Айк - по локоть в... хм, по локоть.
     Минуту целитель соображал, замерев с хищно согнутой спиной над телом.
     - Так... ты подожди меня, я сейчас быстро вернусь.
     - А...
     Айк кинулся к входной двери, вытирая руки об халат.
     - Я сейчас!
     - А... ага. Только ты забыл положить скальпель. Ну и ладно, подумаешь, забыл.
     Как это мило. А руки, между прочим, уже затекли.
     Во всем нужно искать плюсы. Зато я сейчас не вышиваю!
     Ну вот, сразу полегчало.
     Подобные оптимистичные размышления хотя и развлекали, но полностью отвлечь не могли. Мышцы уже горели, спина разламывалась, а волосы, прилипающие ко лбу, вызывали еще большее раздражение. Кто бы там ни пришел, он сделал это очень не вовремя. Так не вовремя, что вполне может нарваться на ментальный пинок, если будет отвлекать Айка еще хотя бы минуту. Пятьдесят девять секунд. Пятьдесят восемь. Пятьдесят семь...
     Это мой давний метод. Если нужно пережить пять минут какой-нибудь крайне раздражающей и нудной, но чрезмерно необходимой ерунды, эти пять минут можно просто отсчитать, проговаривая мысленно минующие секунды. В этот раз почему-то не помогало. То ли лимит раздражения был превышен, то ли я просто изменилась.
     Решив занять себя хоть чем-то, лишь бы не ломать слух, пытаясь расслышать, что там происходит в прихожей, я занялась разработкой новой методологии - как заставить себя пережить тягомотину, не прибегая при этом к ментальным техникам. Нет, мои умения в меньшей мере магия, чем все остальные магические науки, но проклятие такое тонкое дело. Тем паче такое; мы с Айком решили перестраховаться. Я сидела под домашним арестом - весьма условным, но тем не менее. Практиковаться и изучать новооткрывшиеся благодаря Шуну способности я не рисковала, опасаясь не сколько за здоровье золотоволосого, сколько за собственное душевное состояние.
     Хотя... Насчет Салира я все-таки лукавлю.
     Но не сильно, - прибавила я скептически, пытаясь вытереть вспотевший лоб об задеревеневшее плечо. Я не привыкла к таким нагрузкам. Физкультура - отнюдь не любимое мое занятие. Тем более что от менталиста не требуется выполнять прыжки с переворотом во время плетения. Мы на такое не способны. Нам нужна тишина, покой, а в идеале и уединение. Как жаль, что подобные условия можно создать только в лаборатории.
     Тоскливый вздох в очередной раз убил на корню попытку уйти в размышления. Черт. Остается только созерцать труп.
     И именно в этот момент, когда я отчаялась и смирилась с неудачей, мне в голове стукнула мысль. Верная, в общем-то, мысль, которая должны была посетить меня куда раньше. Айк был так мил и непосредственен, а мне было так скучно, что я и не заметила, что совсем не шарахаюсь от трупа. А это, заметьте, даже не расческа недавно убитой дамы и не Носитель Шуна. Это сам труп. Целый, хорошо распотрошенный, что должно было быть еще страшнее. Однако, я рассматривала подробности и не чувствовала ничего, кроме легкого омерзения и боли в мышцах. Что довольно странно. Потому что раньше я чувствовала мертвых раньше, чем узнавала, что мертвец существовал на белом свете. Я уже начинала думать - до сего инцидента, - что в этом и заключается мой якобы существующий высокий дар. Но... что-то здесь не совсем ясно.
     Так. Нужно посоветоваться с Академскими умниками. Преданными умниками, которые не будут трепать языком. И с Алдаром. Да... Вероятно, они смогут сказать что-то определенное. Так и поступлю. Только... черт, безопасное пространственное перемещение, как и синхронизация через зеркало - плетения, фонящие на уровне ударно-боевых класса "Ф", когда скрываться уже нет смысла, а вот размазать противника с одного удара, как таракана, не помешало бы.
     Жаль-жаль. Разве что написать записку и передать через кого-нибудь? Нет, тогда мои друзья с пораженным острой формой любопытства ученых мозгом с воплями восторга прискачут ко мне, подняв такую муть в прозрачной воде, что проще сразу выйти на королевскую площадь с транспарантом "Арестуйте меня до выяснения обстоятельств прямо сейчас и пустите на опыты!". Да и парни мои вряд ли будут рады компании умников...
     Хм, а ведь я уже перестала относить себя к их числу.
     - Так и знала, что стоит оставить тебя без присмотра, как ты сразу же занырнешь в какое-нибудь мерзко пахнущее дело с головой. И надо же, почти не ошиблась. Деточка, милая, что ты делаешь?
     Я повернула голову. Шею тут же пронзила игла резкой боли. Слишком слабой, чтобы обращать на нее внимание в данный момент.
     Рика стояла на пороге кухни и с похвальным хладнокровием наблюдала за открывшейся ей картиной. Только привычная ирония, направленная на меня, добавляла щепоть перца ее взгляду.
     - О.
     Пальцы потеряли чувствительность.
     - "О"? И это все, что ты можешь мне сказать?
     Изящно выщипанная бровь поднялась, тогда как уголки губ опустились в притворном огорчении.
     - Ты научилась кокетничать?
     - Я всегда умела, сестренка, ты просто этого не замечала в силу возраста и узколобости.
     - А ты умеешь подбодрить.
     - Еще бы.
     На самом деле, я была ошеломлена. Да, рост, костлявость и смуглая кожа, даже на вид напоминающая наждачную бумагу - да простит мне сестра подобное описание - никуда не делись. Однако правильные пропорции, несколько незначительных деталей вроде тонкого черного пояска на нужном месте, а не на талии, насыщенно-фиолетовый цвет и должный уход превратили Рику, нашу Старшую, строгую и сухую, как высохшее вишневое дерево на заднем дворе, в привлекательную женщину. Идеал красоты по-прежнему был далек и недосягаем, однако, я уверена, взгляд на Рике задерживался куда чаще и дольше, чем на миловидно-правильной Марике. Марика. Зря я ее вспомнила.
     Сестра качнула головой. Шелк волнистых волос заиграл янтарными бликами на свету.
     - Эй, Рика... Где там Айк, а?
     - В прихожей. Приходит в себя после обморока. Пытается справиться с последствиями лицезрения красоты неописуемой.
     Она как всегда критична к себе.
     - Уже болтаете? - вплыл на кухню Айк. Спина расправлена, грудь колесом, руки на поясе. В общем, кажется еще мужественнее, чем обычно. Разве что белый халат и разводы от жидкостей тела все портят. Но не сильно. - Ция, ты что все еще?.. К нам ведь такие люди пришли, я не мог захлопнуть дверь перед столь очаровательной девушкой. Давай, положи это... хм...
     Похоже, рядом с моей сестрицей ему сносит голову, и он забывает, что есть как говорить знать что. Угу, примерно так.
     - Ты мог и сказать, черт побери, что опустить руки не криминально!
     - Я думал, ты догадаешься, - невинно улыбнулся Айк.
     Вот ты ж... А, ладно. Все равно не на кого больше злиться, кроме как на себя саму.
     - Зачем ты здесь? Нет, не подумай, что я не рада. Просто ты должна была, эм... Готовиться к балу? - произнесла я, пытаясь незаметно размять мышцы.
     - Именно, дорогуша.
     Сестра подошла, щелкнула меня по носу и послала очаровательнейший взгляд сквозь ресницы куда-то в сторону Целителя.
     - Бал должен быть сегодня. И вот, я здесь!
     Хм. Похоже, никакой бал нам на самом деле больше не нужен. А зачем, если цель охоты уже выбрана. Правда, не думаю, что именно этот мой коллега лучший вариант.
     "Он бабник", - одними губами произнесла я, пока Айк суетился и выпроваживал нас из комнаты. Стоило появиться очаровательной девушке, как мысль о трупе на кухне уже не кажется ему блестящей.
     "Это пока", - был мне ответ, и Рика беззаботно тряхнула густой шевелюрой.
     Мне оставалось только тяжело вздохнуть. Нет-нет, в воспитательном таланте сестры я не сомневалась. Просто перспектива видеться каждый день, жить с ней под одной крышей, а позже и возиться с племянниками меня не прельщала. Она Старшая. А за годы учебы я привыкла быть самой по себе. Самой планировать свое время. Вести себя как хочу. Говорить, что считаю нужным. Когда промолчать, упуская выгоду, а когда и врезать за косой взгляд. Хм... последнее - явное преувеличение, тут уместнее скорее леденящий душу взгляд и суровое выражение лица, обещающее все кары небесные. Но не важно. Суть в том, что родственники созданы для того, чтобы бесить нас девяносто процентов времени. А я как-то привыкла, знаете ли, что под этой крышей меня может бесить только один человек. И это не моя старшая сестра.
     Айк суетился туда-сюда. Меня это и смешило, и раздражало одновременно. Даже немного смущало. Ведь причина этого стояла рядом, кидая на все предметы вокруг рефлексы обаяния и загадочности.
     - Пойдем, дорогая, покажешь мне свою комнату.
     Рика положила руку мне на плечо и несильно сжала.
     - Да, кхм, а я пока чай... Я пока чай.
     Он - чай, ясно? Что есть то есть. У кого-то точно мозг разложился до чифира.
     Мне захотелось постучаться головой об стену. Или целителя постучать. Вот схватить за неаккуратный узел волос на затылке, заглянуть в затянутые мечтательной дымкой зеленые глаза и ка-а-ак дать по лбу. Рика разрушает мою привычную среду обитания. Что и говорить, я не раз наблюдала за тем, как отказывают мозги у мужчин, когда кровь отливает от головы. Все-таки, моей лучшей подругой была Илян. Однако мои - мои! - парни под каблуки при мне еще не стелились. И это стало аксиомой. Ирония, смех, высокомерие - вот как они относились к дамам. А тут, на тебе. Даже и не знаю, радоваться или наоборот.
     Старшая постучала указательным пальцем по моему плечу, не убирая руку, чем вывела меня из задумчивости. Сделала большие глаза и указала на лестницу. Мне ничего не оставалось, кроме как покориться ее воле. Едва Рика втянула раскинутые щупальца пленяющих чар, коими во все времена владели прелестные создания, сотканные из поэзии, духов, развевающейся органзы и потрясающих форм, как движения Айка приобрели осмысленность. Он даже вспомнил, что так и не снял запачканный халат.
     - Здорово живешь, - оценила сестра, падая на кровать. Это снова была она, а не прекрасное внеземное существо. - Тебя не смущает, что ты живешь в одном доме с четырьмя неженатыми молодыми мужчинами, а у тебя нет даже служанки?
     Я потерла лоб, ощущая жуткое желание прямо сейчас принять ванную. В тишине и спокойствии.
     - Старый разговор. У нас свои правила приличий. И никто на мою честь не покушается.
     Рика заложила руки за голову и усмехнулась.
     - Это-то и самое грустное.
     Я задохнулась от возмущения и кинула в Старшую подушкой с кресла. Та захохотала и упала на пол.
     - Я ослышалась, или это и впрямь загремели чьи-то кости?
     - Мои кости принесут нашему дому приличное состояние.
     - Думаешь, муж будет содержать родственников жены, нахлебниц, которых и замуж не спихнешь?
     С Рикой я могла говорить откровенно. Она не обижалась, потому что тоже оценивала возможности объективно. И не обижалась.
     - Как муж не знаю, а вот Айк - будет.
     - О, даже так...
     Я почувствовала смутное шевеление какого-то неприятного чувства. Но что это - проанализировать не успела. Но это точно было не сожаление. Скорее некое отдаленное подобие обиды. Или даже ревности.
     Ну вот. Я как знала, что не стоит формулировать. Сразу появился огромный повод навести порядок в собственной голове. А то там такие странные монстры водятся.
     - Где второй?
     Второй. Ей одного мало. Разошлась тут.
     Я вздохнула.
     - Не знаю. Я его уже три дня не видела. Дела какие-нибудь, наверное.
     Думаю, Старшей вполне хватило бы и одного сопровождающего. Тем более такого, одурманенного и очарованного. Но Линек все же появился.
     Правда, немного не в той кондиции, на которую мы надеялись.
     Благоухая сладкими цветочными духами, он тихо прокрался в гостиную, свалив мимоходом подставку для обуви и сбив головой горшок с цветами, и упал на диван. Удовлетворенно вздохнув, сделал попытку заснуть.
     - Это оно, как я понимаю.
     Я оглянулась на Рику. Она уже переоделась в вечерний наряд и с моей помощью сделала прическу, поэтому лишний раз не садилась. Переливающаяся малахитовая ткань наполняла ее легкостью и пластичностью, но с радостью готова была измяться от малейшего прикосновения. Рядом стоял целитель, во фраке и чудно белоснежной рубашке. Таким я его видела впервые. И это было странно. Наблюдать за ним таким, я имею в виду. Элегантным. С подчеркнуто узкой талией, как было модно, и уголком платка в нагрудном кармане. У Айка даже суть движений изменилась. Они стали степенными и точными, будто он вместе с костюмом получил аристократическое происхождение.
     - Может, пусть Линек останется дома, а вы пойдете вдвоем? - произнесла я то, что крутилось на языке еще с утра.
     Двое переглянулись, да так и зацепились взглядами, оставив меня недоумевать.
     - Что такого? - продолжила убеждать я, когда удостоверилась, что Айк с Рикой все еще здесь, со мной, а не улетели в соседнее измерение.
     - Ничего, - пожала плечиками сестра и вопросительно посмотрела на своего кавалера. - Только если это будет достаточно для проявления уважения с вашей стороны. Мы же вашу пятерку представляем, ведь так?
     - Этого даже чересчур, - нежно улыбнулся целитель. - Они ослепнут.
     Рика раскрыла веер и спрятала за ним нижнюю половину лица.
     Я, в своей форменной одежде, чувствовала себя карликом-лакеем, сирым и убогим.
     - Вперед, карета ждет, - подтверждая собственные мысли, я указала рукой в сторону двери.
     - Остаешься за старшую.
     Получив щелчок по носу от Айка и долгий-долгий хитрый взгляд Рики, несколько сбивший меня с толку, я осталась в доме одна. Ну не считать же храпящее тело на диване и запертого в комнате больного. Из них обоих аховые собеседники.
     Повздыхав, побродив по дому в смутном беспокойстве, я подняла осколки разбитого глиняного горшка, собрала землю. Цветок было жаль. Пусть его принесла Аяна с определенной целью - в легендах сие растение вызывало м-м-м... жажду любви, - но он часто цвел и ничем не подтверждал своей неприличной репутации. Мирно радовал глаз светло-зелеными листьями в форме сердечек.
     Ох, в самом деле, все вокруг на любви помещались. Что мои в мартовских котов превратились, что сестры... Даже командир куда-то запропал! Уходили вместе, вернулся один Линек, как менее стойкий, видимо. Одна я тут дырки в штанах протираю. Хотя после истории с Фием... как-то нет у меня особого желания поддаваться животным инстинктам и выслеживать "добычу". Нет-нет-нет. Так скучнее, но спокойнее.
     Солнце медленно гасло, но мне было приятно сидеть в темноте. Разве что вышивать стало совсем неудобно, но я итак просто держала пяльцы в руках, бросив бесполезные попытки. Не мое это. Ясно ведь было с первого раза. Но нет, мне нужно было упираться, что-то себе доказывать.
     - Сил моих больше нет.
     Я вздрогнула и обернулась.
     - Ты?! - Я вскочила на ноги. - Что ты тут делаешь?
     Потом обернулась на Линека. Он, конечно, так проспиртован, что его даже тяжелая кавалерия, обвешанная бубнами и литаврами, не разбудит. Но не в Линеке дело. Мои крики нарушали уютную тишину дома, царапали нервы и были явно лишними. Это даже я почувствовала и сбавила тон.
     - Зачем ты встал?
     Салир держался за стену, но вид имел самоуверенный. С вызовом смотрел на меня сверху вниз, задрав подбородок. Глаза заспанные, покрасневшие, мутные. На голове воронье гнездо. Такое красноречивое, что я не удержалась и дернула за прядку. Несильно, но блондин все равно противно поморщился.
     - Голова кружится, - поясняюще проговорил он, но попыток переплестись или хотя бы расчесаться не последовало. Видимо, совсем плохо человеку. А то раньше бы и на свет божий нос высунуть постеснялся в таком растрепанном виде.
     Хотя какой уж тут свет. Темень настоящая. Такая, что и выражение лица не разглядишь. Оно казалось фарфоровой маской с причудливой растительной росписью, какие делают в храмах на островах, когда темными летними ночами всем миром изгоняют злых духов из старых вещей. Да, эти обрядовые пляски проводятся и по сей день. Наша церковь удивительно толерантна к языческим обычаям. Хотя... это больше напоминает брошенный кусок с барского стола, чтобы народ не бунтовал. После стольких гонений древней веры, после костров, кипящего масла и несмываемого пятна жирной, маслянистой сажи в центре площади нет смысла говорить о какой-то лицемерной святости или милосердии веры. Вера - всего лишь механизм управления массами. У нас в Академии с этим свободно, и никто не насаживает принципы веры насильно. А то бы я поплатилась за свои неосторожные слова волчьим билетом, угу. За магами признается даже некоторая еретическая вольность. Наш институт куда сильнее на данный момент. Думаю, когда-нибудь соборы исчезнут совсем - их уже гораздо меньше, чем было лет пятьсот назад. Люди теперь куда чаще бегут с проблемами к нам, а не к духовному наставнику. Уж не знаю, хорошо это или плохо. Мы можем решить проблему. Но наставить на путь истинный?.. Такая задача перед Мастерами не ставится.
     Ну вот. Опять я задумалась о посторонней, в сущности, совершенно сейчас неважной ерунде. А Салир даже при своей нынешней черепашьей скорости успел добраться до кресла и устроиться, запрокинув голову назад. И все это время я так и держала его за волосы, топая следом, как собачка на привязи.
     Ладно, Салир смолчал, даже бровью не повел.
     Пряди в руках сворачивались широкими кольцами. О, мама дорогая, они у него еще и вьются... Я решила уж закончить начатое, чтобы не выглядеть совсем глупо, и принялась расчесывать болящему волосы. Он не протестовал, даже приподнялся, когда я вытаскивала из-под наспех накинутой рубашки основную массу волос. Их оказалось куда больше, чем я думала. И это просто несправедливо, черт побери. Мужчине такие не к чему, уж поверьте моему опыту. А с положением Салира матушке природе стоило сделать его кривым-хилым-горбатым, ради баланса и справедливости. А вот мне бы такая шевелюра не помешала...
     - Не отдам, - фыркнул он, не открывая глаза. Мне вполне могло показаться в темноте, но, похоже, что Салир улыбался краешками губ.
     Я заплела не очень тугой колосок, чтобы голова не болела. Потом поправила воротник. Замерла позади кресла, положив руки на спинку кресла по обе стороны от головы Северного, и сама замялась, почувствовав, что сделала что-то лишнее. Но руки убирать не стала, сделав вид, что ничего не произошло. А что, в самом деле? Коллеги же. Задумавшись, на какую тему заговорить, я внезапно услышала тихо фырканье. Это он что, моей работой недоволен?
     Оказалось и впрямь. Вот только не заплетанием волос, он этого вообще будто не заметил.
     - Это что, маки?
     - Что?
     Салир продемонстрировал мне вышивание. О, нет.
     - Эти цветы.
     Северный негромко рассмеялся, оборачиваясь. Глаза его в темноте казались демонически черными и хитрыми, с живым блеском.
     - Мало того, что цветочки, так еще и маки...
     Я почувствовала какую-то противоестественную обиду.
     - И что с того?
     Салир бросил на меня косой взгляд.
     - Смотри, вот здесь узел. И здесь.
     - Я и сама знаю, - сложила руки на груди и поджала губы, подавляя желание отобрать позорище и убежать.
     - А здесь надо было конец нити заправить под стежки...
     Этот... мужчина, с позволения сказать, видимо все же что-то уловил. Посмотрел на меня и закончил мягче:
     - ...но это можно сделать и сейчас. Иголкой. Во-от так... А вот с узлами придется помучиться. Отпороть, да, иначе никак.
     Я во все глаза уставилась на ловкие движения, устраиваясь на подлокотнике кресла.
     - Ты умеешь?.. - неверяще спросила.
     - Это легче чем кажется.
     - Угу, кто бы говорил...
     И снова тихий смешок. Я внезапно забеспокоилась и чтобы хоть как-то рассеять образовавшуюся атмосферу, слишком доверительную и личную, срочно придумала себе дело. Вот егоза, не сидится на месте. Вернее, слишком уж сидится, даже прилечь хочется и глаза закрыть, а это чревато.
     - Ой, темно же, ничего не видно, глаза быстро устанут, голова заболит...
     Я уже взмахнула рукой, чтобы замкнуть плетение и зажечь магические светильники, как мою ладонь перехватили.
     От неожиданности я опустила голову вниз и осознала, как близко друг к другу мы находимся.
     - Голова итак... болит... - проговорил блондин и отвел взгляд. Замешавшись на секунду, словно прикидывал последствия, отпустил мою руку.
     Тихий храп напомнил о присутствии в гостиной еще одно человека.
     Я побыстрее отвернулась и отсела под видом того, что устраиваюсь поудобнее. Лучше было бы вообще пересесть в стоящее рядом кресло, но это может быть расценено неверно. И неприятный осадок останется. Зараза такая, и заклинаний не плетет, а все равно гипнотизирует. Или это обстановка на меня так действует? Вместе с пьяным сопением, ага.
     Хорошо все же Салир головой стукнулся. Иначе с чего ему быть таким милым и доброжелательным? Какие-то свои цели? Скорее всего, так оно и есть. Не удивлюсь, если он и на смертном одре будет свои интриги плести, как огромный черный пушистый паук. Весьма сонный и расслабившийся паук, что клюет носом над вышиванием.
     Пока я предавалась размышлениям, Салир успел задремать. Тихо и мирно. Просто бесшумно склонился набок, положив голову на руки. Это было настолько не в его духе, что я так и осталась сидеть на полу, когда потянулась, чтобы накрыть болящего пледом, поддавшись сентиментальному порыву. Вообще, странное дело. Я свои реакции имею в виду. В последнее время я сознательно не закрываюсь, если нахожусь в кругу коллег. Это должно повышать степень доверия между нами, как там говорилось в той статье? Помогать развитию дружеских отношений, угу. Ну так вот, с тех пор, как я перестала закрываться, я чувствую себя словно после ожога восьмидесяти процентов кожи. Когда взамен старой появилась новая. Нежная, чувствительная. Каждое прикосновение к которой отдает болью.
     ...внезапно, без какого-то перехода или предупреждения, я почувствовала, что воздух стал свежим и насыщенным кислородом настолько, что обжигал небо при дыхании. А мягкая, шероховатая тишина дома округлилась, распростерлась до самого горизонта, затерявшись в шелесте трав.
     - Хо-хо-хо, я смотрю, ты времени зря не теряешь.
     Я заморгала, привыкая к тому, что вокруг светло. Сумерки, вроде, хотя и не разберешь. Небо затянуто плотным покрывалом грозовых облаков, а свет все равно резкий. Глаза заслезятся, будто я на лабораторной выплеснула на руку реактив, и, забывшись, потерла лицо. Пренеприятнейшее воспоминание.
     - О чем ты?
     Шун протянул мне руку и помог подняться на ноги. Голова немного закружилась, но, думаю, это из-за переизбытка свежего воздуха.
     - Эмоциональная синхронизация, - прокомментировал призрак, тепло улыбаясь. - На третьем курсе Салир подрался с Каролем и заработал сотрясение мозга. Он не любит об этом вспоминать, но их не стали лечить магически. В назидание. Но они так забавно косились друг на друга... Каролю, кстати, Салир тогда нос сломал.
     А вот переводить разговор нехорошо.
     - Подглядываешь? - тряхнув головой, поинтересовалась я.
     Шун пожал плечами.
     - Чем мне еще заниматься?
     Или это мой вывих сознания постепенно перерастает в полноценную шизофрению. Первая ее стадия, во всяком случае, на лицо. А что? Из привычного реального мира пациент постепенно переселяется в мир искаженный, волшебный. В нем много красок, видений, необычных пропорций и фантасмагорий. Так же пациенту начинает казаться, что он - главное лицо некой героической истории, его мировоззрение становится центрическим, весь мир вертится вокруг него. Он или герой, или избранник, или изгой. Или спаситель вселенной, в конце концов. По-моему, достаточно узнаваемо? Ах, да, еще на первой стадии преобладает тревога, рассеянность. Мотивы людей затемняются, но ничего хорошего явно не сулят...
     Сия мысль была настолько яркой и внезапной, что я даже остановилась на месте, потрясенно вглядываясь в себя.
     - Что случилось? - наклонился ко мне Шун. Его глаза были полны искренней заботой. Настолько пристальной и концентрированной, что у меня волосы на руках встали дыбом... ужас какой, до чего же противное ощущение. Новообразованная теория нашла первое подтверждение.
     Коротко хохотнув, ответила:
     - Я только что поставила себе диагноз.
     Парень распрямился и потрепал меня по голове.
     - Насчет меня, да? Я твое альтер-эго. Бу!
     Я поморщилась. Не люблю, когда меня тискают, словно какого-то плюшевого медвежонка или слюнявого щенка. Но от его смеха и улыбки половина мрачных мыслей разбежались по углам сознания. А когда мы подошли к реке, сражающейся с перекатами и урчащей от азарта, они и вовсе растворились.
     - А твой мир не такой уж и одинаково плоский, да? - хмыкнула я. В десяти шагах вверх по каменистой тропинке река преодолевала высокий порог с несколькими камнями-зубцами, разбивающими цельный поток. Я вздохнула полной грудью. На лицо попадали мелкие капли воды, поднимающиеся в воздух подобно туману.
     Шун склонил голову набок, щелкнул пальцами у меня перед лицом, на секунду отвлекая от окружающей природы, и развернул на девяносто градусов за плечо.
     - А ты оглянись.
     У меня перехватило дыхание. У ног земля, а правильнее даже сказать вышедшая на поверхность скальная порода, обрывалась пропастью. Рядом шумел водопад - порожек в десяти метрах от обрыва был миниатюрной его копией, созданной словно в предупреждение неизвестным ландшафтным дизайнером. Далеко, насколько хватало глаз, серые скалы сменялись зелеными участками с оранжевой окаемкой - словно в этих местах выплеснувшееся закатное солнце погладило шелковистый ковер луговых трав и испачкало их теплым мерцанием.
     - Это Кошачья дрема, - произнес замерший за спиной парень. - Огоньки. Правда, красиво?
     Из-под ног вниз посыпалось крошево, и Шун оттащил меня немного назад.
     - К-красиво, - призналась я искренне, все еще слегка в шоке от внезапной близости пропасти. - Чт-то это?
     - Это цветы. Еще Купавой называют. Их здесь видимо-невидимо. В яркое солнце кажется, что горы полыхают. Камень-камнем, а горит. Они редкие. Прежде, чем появится первый цветок, должно пройти семь лет. Лепестки тонкие, нежные, стебли податливые... один раз человек пройдет - вытопчет. Я люблю бывать здесь. Здесь тихо.
     Я прислушалась к непрерывному грохоту срывающейся вниз и разбивающейся о камни воды, но комментировать не стала. Видимо, Шун говорил о другом.
   - Я про это место. Оно существует на самом деле? И ты что, можешь выбирать, где находиться?
   - А почему я не должен выбирать? - подмигнул мне парень. - Это же мое посмертие.
   Однако в данный момент - это моя голова! - хотела возразить я, но передумала. Откуда я знаю, где это происходит. Может быть, это не Шун залезает в мою голову на ночь, а я воспаряю к небесам.
   - Пойдем, нам еще подниматься долго. А я так чувствую, что тебя скоро разбудят. Так что поспешим.
   С этими словами Мастер повернулся и потопал вверх по тропинке. Дабы собственным примером побудить меня последовать за ним. Чувствует он. Подниматься нам долго. Поспешить надо. Ну, как же, а оказаться сразу наверху, в нужном месте, он не мог!
   Именно это я и высказала возмущенно. Сон сном, а запыхалась я вполне натурально, пока поднималась в гору. Какую гору? Да ту самую, что выросла перед носом. Будто из бумаги сложилась, раздвинув вересковую пустошь.
   - Хотел любимым пейзажем поделиться, - с улыбкой ответил Шун. - Еще чуть-чуть.
   - Я думала, что любимый пейзаж Мастера-водника - это бескрайний океанский простор, - постаравшись сыпануть в голос крупицу сарказма, проговорила я.
   Рядом с Шуном хотелось быть живой. Как ни парадоксально.
   - Что ж, по твоей логике, Ульф должен был наслаждаться видом полыхающего дома, вместе с живностью, дорогущей мебелью и родственниками. Хотя, последнее, может быть, и имело место. Родственники, они разные бывают.
   Я решила, что не буду заострять внимание на упоминании незнакомого имени. Попривыкла уже, как-никак, живу с компанией давно спевшихся людей, с вечерами воспоминаний, непонятными мне подколками и всем прочим по списку.
   - По собственному опыту судишь?
   Шун пожевал уголок губ, вздохнул печально.
   - У любого такой опыт есть, я уверен.
   Я покивала. Ну-да, ну-да. У любого, но у некоторых особенно.
   - Слушай! - осенило меня. - Так может, тебе есть что кому передать? Ну, родственникам, там, знакомым. Девушке.
   Мастер хлестнул коротким хвостом по воротнику. Пока поднимался, так и не согнулся ни разу. Ну, палку от швабры проглотил - точно.
   - Передать-то есть что. Подзатыльник Айку - нечего комплексовать и ерундой мучиться. Линеку с Каролем, чтоб осторожней были, но это они всегда. Ну а Салиру - долгий и жаркий поцелуй. Для здоровья.
   Этот паразит со смехом увернулся от тычка в бок.
   - Все? - сухо поинтересовалась я.
   Шун покаянно склонил голову и помог мне взобраться на камень.
   - Девушкой не обзавелся как-то. Во всяком случае, ни одной такой, чтобы запомнить ее имя. А из родственников нет никого. Я всех пережил.
   - Прости.
   - О, выбрось ерунду из головы, ничего такого.
   Я поспешила свести разговор в плоскость шуток.
   - Будет твоему Салиру поцелуй. И долгий, и жаркий, и запоминающийся. Как КасскэШаирана встречу, так обязательно его попрошу. Будет прямо как в ваши времена.
   Шун опять фыркнул и приобнял меня за плечи.
   - Хотел бы я глянуть на их лица в этот момент. Ция, смотри. Мы пришли.
   Небольшая щель в скалах уходила удобными ступеньками вверх. А там имела место быть пещера, обставленная, как столичная квартирка. Да и прихожая имелась - широкий выступ под навесом, сухие ветки какого-то ползучего растения. Землю, в которой оно росло, давно унес с собой ветер, подальше от негостеприимных скал. Однако глиняные черепки остались. Некоторые все еще держали форму горшков.
   Я вспомнила, что это за место и с каким трудом - не будь это сон - мы бы сюда добирались. Если бы добрались вообще, что характерно.
   - Смотри, - шепнул Мастер, словно почувствовав мое недоумение.
   И сдул с раскрытой ладони целую горсть сверкающих блесток.
  
   - Ираваль все еще в столице?
   Гость, оглядывавший расписанные колонны, кивнул, впрочем, не отрывая любопытного взгляда от неожиданно богатого убранства.
   - Да, уважаемый друг, он неплохо вписался в молодежные круги Тарние.
   - От него не было вестей уже две недели.
   Человек в скромном, угадываемо религиозном балахоне сложил руки поверх тяжелого медальона в форме треугольника.
   - Мы решили не привлекать ненужного внимания, да и вам, я думаю, это ни к чему. В Тарние сейчас неспокойно. Разные слухи ходят.
   - То есть известия о человеческих жертвоприношениях в самом центре политической жизни Наладара - всего лишь досужие разговоры сплетниц?
   - Иногда и среди сплетен попадаются изумруды, уважаемый друг, - ответил гость и довольно улыбнулся, предлагая разделить веселье.
   Однако собеседник, хоть виду и не показал, но напрягся. Рука, спрятанная за спину, сжалась в брезгливом жесте.
   - Об этом вам следует говорить с господином Ута-Нишекри. Прошу вас.
   Он с легким поклоном предложил гостю пойти в перед, но так как тот только поклонился в ответ, направился к дверям.
   - Он ваш сын, брат?
   Какой я тебе брат, ты, сектантская шваль? - рванулся было сказать мужчина, но передумал.
   Он помолчал некоторое время, а когда готов был говорить прежним нейтральным тоном, ответил:
   - Да, Ираваль мой сын. Младший.
   Голос чуть-чуть хрипел.
   Жрец опять переплел пальцы поверх медальона. Доброжелательная улыбка, одухотворенная и слегка свысока, не сползала с его губ с того самого момента, как он вышел на продуваемую ветрами площадку в горах из пространственного коридора. Он с детским любопытством осматривался, а когда разглядел за плотной стеной виноградных лоз створки высоких дверей, чем-то неуловимо напоминающих дворцовые, так едва ли не взвизгнул от удивления и восторга.
   Мужчина положил руку на кованый узор и прикрыл глаза. На загорелой коже еще не исчез белый след, кольцом охватывающий запястье. Он сделал узнаваемый жест и распахнул перед гостем двери.
   И вот тут жрец все-таки ахнул.
   Огромный зал, наполненный светом сотен свечей, мраморный пол, хрустальная люстра размером с добрую поляну, позолоченная лепнина на потолке.
   - Мои ученики ждут внизу, - разглядывая обстановку, пробормотал жрец.
   Мужчина, внутри глубоко удовлетворенный такой реакцией, степенно ответил, что о их комфорте уже позаботились.
   - Не будем заставлять Ута-Нишкери ждать, - добавил он и опять протянул руку в приглашающем жесте.
   На этот раз жрец не стал привередничать и прошел вперед. Он потянулся к резным перилам лестницы, прикоснулся к ним и недоуменно уставился на свои пальцы, будто не верил тому, что говорили ему глаза и тактильные ощущения.
   Дорогой ковер поглощал звуки шагов.
   - Ваш путь магии очень... впечатляет, - молвил жрец, не уставая разглядывать коридоры. Словно он впервые оказался в дворце. И впервые столкнулся с магией Высоких Даров.
   - Это все Ута-Нишкери, - уже более дружелюбно улыбнулся мужчина.
   Он склонил голову, будто одно упоминание имени господина было великой честью.
   - Это прекрасное место - его работа?
   - Нет, мы трудились все вместе. Ута-Нишкери открыл нам глаза. И собрал вместе.
   Жрец провел подушечками пальцев по стене.
   - Странное имя. Это язык тутти?
   - Это язык эмигрантов с восточного материка, который ушел под воду в прошлую эпоху.
   Раздавшийся третий голос был глубоким и громким. Его отзвуки заметались под потолком.
   - И мое означает Пчелиный-Рой. Тидаран, спасибо, что проводил нашего уважаемого гостя.
   Названный Тидараном поклонился и вышел из комнаты. Жрец перебирал в пальцах треугольный медальон.
   - Хорошее имя. Пчелы - мстительные насекомые. Они надолго запоминают запах обидчика, - произнес гость и улыбнулся шире.
   Ута-Нишкери тоже улыбнулся. Он улыбался все это время. Синие глаза безмятежно скользили по фигуре жреца.
   А потом он снял маску.
   И пока гость находился под впечатлением от оказанного ему доверия, произнес:
   - А теперь давайте обсудим наши ближайшие планы.
  
   Я проснулась рывком, от громкого звука и подспудной тревоги. В голове все еще метались обрывки разговора, где устанавливались условия и обязательства сотрудничества за бокалом вина. Между кем? Мне как-то неуютно и странно было об этом думать. Да и, кажется, я все-таки не успела досмотреть сон до конца. Жаль. Шун редко появляется так явно. Наверное, ему требуется время, чтобы накопить энергию. Или мне, чтобы подготовиться к встрече.
   Было холодно, несмотря на плед, которым некто заботливый меня укрыл.
   Хм... Кажется, этот заботливый недалеко ушел, - подумалось мне, когда я почувствовала, что кто-то стискивает мои ноги поверх одеяла. И правда - Линек свернулся клубочком. Тоже под пледом.
   Забавную же картину мы, должно быть, представляли со стороны!
   Эту мысль подтвердил Кароль. Он крался к забытой у входа сумке. Заметив, что я проснулась, он выпрямился, приветственно взмахнул рукой и ухмыльнулся. Мол ты ничего не говоришь про то, где был я этой ночью, а я молчу о том, в каком положении я нашел тебя.
   Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться.
   Начинался рассвет. Нежный утренний свет смягчал острые углы кухни. И даже чай с лотосом казался вкусней. Командир приглушенно смеялся в свою кружку. Я бы тоже с удовольствием посмеялась, если б мне не было так неловко. Мало того, что заснула, трепетно положив голову блондину на колени. Так еще и Линек, проснувшись ночью и отправившись по одной из своих нужд, умилился картине и решил поддержать тенденцию. Накрыл пледом меня. И заснул на полу. Ну, а пришедший под утро Кароль укутал Линека.
   - Правда, засыпать у его ног я не стал, - фыркнул командир в кружку. - А то таким образом началась бы цепная реацкия накрывателей-засыпающих. Последним пришлось бы спать в парке, посреди деревьев, около кучи мелких черных муравьев. А они очень больно кусаются.
   Я и сама засмеялась. Глупо вышло.
   - Айк с Рикой еще не вернулись?
   Кароль пододвинул ко мне вазочку с имбирным печеньем и пожал плечами. Его карамельно-коричневые волосы распушились за ночь, проведенную не знамо где, с кем, но очевидно за каким занятием.
   Отсутствие сестры меня не беспокоило. Она взрослая, разумная и, хотелось бы верить, не напивающаяся в незнакомом обществе дама. Вот пусть и проявляет свое старшинство. Только Айк бы никуда не вляпался. А то огребать всей пятеркой будем.
   Через две кружки чая на третью Кароль решил, что неплохо было бы заняться домашними делами. А именно: замкнуть освежающее воздух плетение, вывести на улицу и облить ледяной водой страдающего похмельем Линека, уложить Салира в кроватку, накормив лекарством, и полить цветы. Командир поступил по-джентльменски, освободив от присутствия при вышеперечисленных действиях, и отправил меня на рынок, чтобы я благополучно не встретилась с хмурым блондином. Покупать парное молоко куда приятнее, чем сгорать от смущения, решила я, и радостно отправилась выполнять поручение.
   Список покупок впечатлял. И зачем все это так срочно могло понадобиться Каролю? Однако до вопросов дело не дошло. Как раз в тот момент, когда под диктовку на выдранном из учетной книги клочке бумаги записывались указания командира, из гостиной послышался шум, подозрительно похожий на тихие ругательства человека, переночевавшего в кресле и впервые за несколько часов пошевелившегося, когда во все онемевшие части тела поступила свежая кровь... В общем, я посчитала за благо ретироваться.
   - Хэй, привет! Нет, эти не бери, она курам ведьмовское зелье подмешивает.
   - Чего?! - жевавшая пирожок торговка едва не подавилась насмерть и выпучила глаза. - Ничего я не подмешиваю!
   - Ну-ну, что ты, лучше не пререкайся, этим ты только выдаешь себя.
   Аяна схватила меня под руку и отвернула от прилавка.
   - Ция, привет, как ты, мы так давно не виделись, что случилось, у тебя такие круги под глазами, ух ты, потрясающее платье, не покупай у Нинни яйца, они у нее всегда тухлые, вертятся плохо.
   Я хлопала глазами, послушно следуя за Аяной и пытаясь вникнуть в глубокий сакральный смысл ее речей. Какое зелье? Зачем его подмешивать курам? И зачем вертеть яйца?
   Торговка за спиной пыталась откашляться и что-то сипела вслед, но ее голос быстро потонул в рыночном шуме.
   - Аяна, - наконец справилась с изумлением я. - Зачем вертеть яй... Что ты здесь делаешь?
   - Распространяю рекламную продукцию, - ослепительно улыбнулась девица. - Кстати, держи.
   И эта деревенщина сунула мне в рот леденец в форме сердечка. Собственно, она выбрала правильную линию поведения. Потому что от подобной бесцеремонной наглости я онемела и позволила вести себя сквозь толпу без вопросов и попыток бегства.
   Все время, пока эта пухлощекая лисица тащила меня между рядами, она не умолкала ни на секунду. Все трещала о чем-то невообразимо раздражающем. Да еще и иногда принималась громко скандировать речовку, размахивая зажатыми в кулаке леденцами на палочках.
   - Только в "Коричных стружках" Фиялсов! Только сегодня! Заходите, и при покупце четырех пирожных пятое вы получите бесплатно! О, молодой господин, угощайтесь. И обязательно заходите в "Коричные стружки".
   Плутоватого вида юнец переглянулся с другом.
   - Поцелуете - придем.
   - Пффф, - изобразила Аяна, сурово сведя брови. Но ямочки на щеках ее выдавали. - А не обманете?
   - Мы-то? - друзья опять переглянулись. - Пфффф!
   Аяна по-простецки перекинула русую косу за спину, уперла руки в боки и потребовала написать расписку. Парни вновь обменялись смешливыми взглядами и ответили, что они де с удовольствием, да вот только ни бумаги из человеческой кожи, ни крови младенцев они с собой не додумались захватить, так что заключение договора придется отложить до более благоприятных времен.
   Где-то посреди их трепа я задумалась, а что собственно я тут делаю? Стояла, выполняла поручение командира, выбирала продукты. Пыталась торговаться. Никому не мешала в общем. И что же теперь? Хлопаю ушами, пока Аяна развлекается, пытаюсь соединить в единое целое осколки мироздания и осознать связь между "колдовским зельем", курицами и крутящим моментом. Непосильное задание.
   Очнулась я от того, что кто-то ткнул меня локтем в бок. Я возмущенно глянула на Аяну, та ответила пылающим взглядом и кивнула в сторону юношей. О, а они еще не ушли?
   - Что еще? - хмуро буркнула, старательно сводя брови на переносице.
   - Твоя очередь.
   Я подняла одну бровь, но совсем невовремя вспомнила, как Шун называл этот жест Салировским, а от того смешалась.
   - На что очередь?
   Аяна закатила глаза.
   Второй паренек, не тот, который завел разговор про человечину и прочие прелести жизни, а его скромный тихоня-друг, прокашлялся. Улыбнулся, отчего брови изогнулись дугами.
   - Ваша очередь нас целовать.
   Теперь мне не пришлось стараться, чтобы нахмуриться.
   - Это еще что за выдумки? - мрачно проговорила я, поворачиваясь к Аяне.
   - Давай-давай, а то они в магазин не придут, - безапелляционно заявила девица.
   - Ну а мне-то что? Пускай не приходят. - Я пожала плечами и сложила руки крестом. - От сладкого развивается кариес, диабет, ожирение, появляются прыщи и агрессивность, а также снижается потенция и умирает мозг. Так что, молодые люди, искренне советую вам воздержаться...
   Аяна резко дернула меня за рукав, но я закончила:
   - ...от посещения кондитерских, в том числе и этой вашей "Стружки". Что еще за название такое ерундовое?
   - Конфетка, а у тебя ворчливая подруга, - уважительно заметил первый, тот что с лукавым лицом. - Насчет потенции и мозга ты же пошутила?
   - Нет, - чопорно ответила, прямо глядя в глаза приставучему субъекту.
   Аяна еще раз дернула меня за рукав. Я раздраженно глянула в ее сторону.
   - Я уже договорилась с ними, - громко зашептала Аяна мне на ухо. - Я одного, ты другого, они только так согласились. Ну что такого-то? Сидишь там одна, с четырьмя мужланами...
   - Четырьмя мужланами? - не менее громко чем Аяна прошептал первый второму. Лицо его приобрело еще более уважительное выражение.
   - Света божьего не видишь. Нельзя же так зацикливаться, надо развеяться.
   - Спасибо, обойдусь.
   - Ну Ци-и-и-ия-а-а, - жалобно потянула Лисица. - Ладно, смотри, я первая.
   Тут девушка быстро кинулась к одному, чмокнула в щеку, затем повторила эту же операцию со вторым, пока никто не опомнился.
   - Вот видишь, ничего страшного.
   - Ну уж нет, - фыркнул первый с бесенятами в глазах и схватил Аяну за талию.
   Вот так скорость. Мне даже как-то слегка обидно за Кароля стало.
   - Вообще-то у меня жених есть, - вырвавшись на свободу, заявила Лисица, демонстрируя всем окружающим ярко-помидорный цвет лица. - Вот теперь точно твоя очередь, Ция.
   Я оглядела наглые лица, приценилась к глубине и стойкости красного окраса физиономии Аяны. И остро пожалела, что решила переодеться в платье для похода на рынок.
   - Не думай, что я не расскажу об этом Каролю, - холодно сказала я Аяне, после чего повернулась к парням. Добавила еще льда во взгляд. И с самым серьезным лицом, на которое была способна, попросила обоих наклониться. Сотворила знак упокоения и степенно поцеловала того, что посимпатичней, в лоб, как покойника. Хитрому и более высокому, с бесенятами в глазах, сообщила, что ему это не поможет, ибо как только жених "благородной дамы", которую он прилюдно домогался, узнает об этом (от меня, естественно), поцелует в лоб его уже Верховный Жрец местного собора во время похоронного обряда.
   - И я все расскажу! - не могла не влезть Лисица, донельзя довольная, но все еще помидорная.
   - А что, у твоей ворчливой подруги тоже есть жених? - сверкнул глазами обделенный заупокойным поцелуем паренек. - А имя этого сурового эпического героя мы можем узнать?
   - Обойдетесь, - фыркнула Аяна и взяла меня под руку. - Чтобы сегодня пришли и купили не меньше десяти пирожных. Мы лично проверим.
   - Ждем с нетерпением, - поклонился в ответ паренек.
   Увы, этим общение с противоположным полом не ограничилось. Рыбы-прилипалы остали на три шага, но все время, пока Аяна водила меня по лавкам и помогала закупаться, сопровождали, активно участвуя в разговоре. А также взялись носить наши покупки, что было весьма кстати. Так что я смирилась. Тем более, что Таррек действительно был довольно симпатичный, Миршиял острил и травил анекдоты. Аяна заливисто хохотала и не стремилась засорить мой мозг бесконечной чередой нелепостей и подробностей из личной жизни. Это было почти приятно.
   Когда все пункты были вычеркнуты из списка, как выполненные, молодые люди даже соизволили проводить нас до дома. Ну, меня и Аяну до моего с пятеркой дома, если принципиально.
   - Значит, встречаемся в пять в "Стружках"? - как нечто само собой разумеющееся проговорил Миршиял, передавая мне многочисленные свертки и смотря при этом на Аяну.
   - Лучше в шесть, - кивнула Лисица, открывая калитку и пропуская меня вперед. - У нас сегодня еще полно дел.
   - Или лучше сразу в семь, чтобы наверняка?
   - Нет, это слишком поздно.
   - Вы все равно опоздаете.
   - Меня папа не пустит.
   - М-м-м, у тебя такой строгий отец?
   - Могу познакомить.
   - Как-нибудь в другой раз
   - А... - потянул Таррек.
   - Нет, - отрезала я, отбирая у него тяжелую корзину. - В этом доме злые собаки, они вас покусают.
   Руки и локти были заняты настолько прочно, что дверь в дом пришлось открывать ногой, а потом придерживать бедром.
   - Именно, мальчики, - с чувством собственного превосходства улыбнулась Аяна. Она наконец догадалась придержать дверь. - В шесть встретимся, а до этого...
   Девушка оттеснила молодых людей от входа и с хозяйским видом встала в дверях.
   - До этого вам лучше уйти по добру по здорову, пока мой жених не спустился и не оторвал вам руки. И ноги.
   Как раз в этот момент я наконец освободилась от покупок, сгрузив коробки, пакеты и корзину на пол, а потому смогла закончить поход на рынок с наименьшими потерями.
   - Тебя это тоже касается, дорогуша, - сказала я, сдула прядь волос со лба, вытолкнула Аяну обратно на крыльцо и захлопнула дверь прямо у нее перед носом. В помещении сразу наступила благостная тишина. Чтобы я еще раз из уютных тюремных стен милого дома, да ни за что! Хватит на сегодня приключений. Правильно сказала Аяна, надо мне надо было развеяться. Что ж, я отвлеклась. На этом и закончим.
   На шум в прихожую высунулся Кароль, вокруг шеи которого обмоталась пестрая мишура. Он приветственно взмахнул рукой, на которой болталось несколько бумажных фонариков, оценил количество свертков, похвалил. И даже соизволил поинтересоваться, не надорвалась ли я тащить все это на собственном горбу. Главное вовремя опомнился, угу.
   Мои уверения, что все в порядке и что у меня нашлись помощники полностью его удовлетворили. Однако я не могла так просто отступить, а потому помянула Аяну. Результат не заставил себя ждать. Кароль мгновенно юркнул обратно, зацепился одним из фонариков за дверную ручку, ругнулся, да так в полусогнутом виде и зачитал инструкцию отправляться на кухню, напрячь Айка, чтобы он занес покупки в дом.
   Раз Айк здесь, значит и сестра где-то поблизости, решила я и успокоилась на ее счет. Оказывается, все это время я нервничала. Ну, раз она дома, то нечего беспокоиться.
   - А что, сегодня какой-то праздник?
   Кароль оторвался от разглядывания порванного бумажного фонарика, смял его и сунул в карман. Пожал плечами.
   - Ну да. День Рождения.
   Я уже говорила, как я ненавижу сюрпризы?
   - Здорово. Просто великолепно.
   Вообще я не сторонница всяких там празднований и увеселений. Свой собственный день рождения не отмечаю с тех пор, как оторвалась от тетиной юбки и начала более-менее самостоятельную жизнь. Поначалу из-за смущения, потом от недостатка средств, до сих пор из глубокой убежденности в бессмысленности и беспощадности сего мероприятия. Ну в самом деле. С каждым годом все больше упущенных возможностей, неправильных решений, да и вообще, жизнь катится в тартарары.
   Если вот так задуматься, то ощущение бесполезности существования появилось во времена, когда у меня в мозгу что-то перемкнуло и магия покинула меня вместе с перспективами. И я как-то до настоящего момента не принимала во внимание, что в жизни моей многое повернулось в лучшую сторону. А значит пора пересмотреть свои убеждения.
   Приближение сестры я ощутила прежде, чем увидела ее шатающуюся фигуру.
   - Ты напилась специально назло мне?
   Рика присела в мое кресло с таким выражением, будто это я ее потревожила в неподходящий момент, а не наоборот.
   - Назло, но не тебе.
   Ценная подробность.
   Понимая ее состояние и даже в чем-то сочувствуя, я все равно не смогла удержаться и поинтересовалась заботливо:
   - Как ты себя чувствуешь? Огуречная маска действительно освежает? О, погодика-ка, неужели это твой естественный цвет лица, какой кошмар.
   Сестра кисло глянула на меня.
   - Продолжай в том же духе. Я оклемаюсь. Найду тебя. И надеру уши.
   На этом ее силы иссякли.
   Старшая закинула ноги на пуфик и приготовилась сладко вздремнуть. Ну, или беззвучно испустить дух, отправившись гулять по лугам Тихой Долины. Я не стала ее тормошить. Раз пришла, значит хочет рассказать. Пусть собирается с духом, если ей это необходимо. А я пока переоденусь.
   - Ты всегда была младшенькой. Ребенком. Сердитым, нудным ребенком.
   Сестрица выбрала не лучший момент, чтобы заговорить. Я как раз натягивала тунику через голову и зацепилась намертво волосами за крючок.
   - Мне никогда не приходило в голову, что мои девочки тоже взрослеют. До тех пор, как Дара не притащила в подоле цветок жизни, черт бы побрал.
   Попытка высвободиться не увенчалась успехом, и я раздраженно пробормотала:
   - Ты ведешь к просветительскому разговору о контрацептивах, мамочка?
   - Что ты там шепчешь, ничего не слышно.
   Рика дернула за подол туники. Я взвыла.
   - Я веду к тому, - продолжила Рика, - что если Дара, тихоня и скромяга, выкинула такое, то...
   - Уверяю тебя, я ничего - и никого, главное, - выкидывать не собираюсь ближайшие лет тридцать. Да и там еще посмотреть надо, будет ли подходящий канди... Ай!
   - Нечего старших перебивать!
   Фи, подзатыльник, ребячество какое. Еще и за одежду дернула так, что клок волос вырвала. Помогла, называется. Уж не для того ли, чтоб я облысела не по возрасту и всех "кандидатов" за три версты распугивала своим видом?
   - То тебе нужно быть поразборчивей. Сколько раз ты влюблялась?
   Предки милосердные, я думала, он хочет рассказать о бале, обсудить нынешнюю моду, поделиться впечатлениями от ухаживаний Айка. Ну, в крайнем случае пофилософствовать.
   - Количество имеет значение? - сухо поинтересовалась я.
   Сестра ухмыльнулась.
   - И все-таки?
   Я нахмурилась, чувствуя абсолютное нежелание открывать душу. Не любительница я поговорить о себе.
   Сестра надула щеки, нагнулась ко мне и принялась за пытки. Прям детство перед глазами замелькало.
   - Ну хорошо-хорошо! - мученически выпалила. - Только перед этим надо прояснить понятийный вопрос. Что ты подразумеваешь под "влюбленностью"?
   Рика замерла, глядя на меня широко распахнутыми глазами. Потом запрокинула голову и захохотала, плюхнувшись обратно в кресло.
   - Давай остановимся на том, когда ты сама думала, что это, возможно, твоя великая любовь всей жизни, - наконец, смогла произнести сестрица.
   Я нахмурилась еще больше.
   - То есть, когда я так думала субъективно или объективно?
   - Что-что, прости? - подавилась водой, которую начала по чуть-чуть потягивать прямо из кувшина, Рика.
   - Ну, анализируя свои чувства и ощущения, или когда я внутренне отказывалась это признавать, но все внешние признаки говорили против меня?
   В это раз я совершенно отказываюсь понимать, что вызвало такую бурную реакцию и гомерический смех. Ненормальная какая-то у меня сестра.
   Когда она наконец успокоилась, то сразу же сообщила, что со мной бесполезно вести беседу на подобные темы и что все, что хотела, она выяснила. Мне оставалось пожать плечами. Ну а что, мне же лучше, если никто не будет лезть с глупыми вопросами.
   Кстати, надо бы поинтересоваться, надолго Рика планирует задержаться и не пора ли ей восвояси, в гостях хорошо, но пора и честь знать. Ах, да... День Рождения. И конечно же Рику пригласили остаться на праздник.
   Опасения мои частично оправдались. Виновником грядущего торжества являлся Салир, что одновременно и радовало, и печалило. С одной стороны, лишний повод для блондина почувствовать собственное превосходство, с другой, если мы итак в плохих отношениях, мне же не обязательно улыбаться и веселиться, правда? Можно сделать вид, что все так и задумывалось - никакого энтузиазма, никаких раздумий над подарком, никакой неловкости. Здорово, что.
   Рика, рассмотрев во всех подробностях мою мрачную физиономию, ухмыльнулась и сообщила, что у нее готово решение. Какое - просветит меня позже. А пока, не желаю ли я присоединиться к коллективу?
   Помогая Рике спускаться по лестнице, я наконец не выдержала и спросила:
   - Как прошла светская вечеринка?
   - Все пучком.
   - А поконкретней?
   - Большим душистым развесистым пучком. Мне лень рассказывать, спроси лучше у Айка.
   Отлично, так и сделаю.
   А праздник, кстати, оказался фальшивым. Что-то вроде второго рождения, когда Салир оказался в эпицентре землятресения, взрыва и разборок кланов убийц одновременно и выжил при этом. Не вижу в этом ничего особенного, с салировским даром и не такое можно провернуть.
   - Вообще-то, это мы придумали праздновать это событие, - поделился подробностями Кароль, развешивающий фонарики на перилах. - Салир терпеть не может "эту дрянь", хе-хе-хе, но так как он болеет и противодействовать не способен... В общем, все это для поднятия боевого духа болящего. Он когда злится, моментально выздоравливает. И Салир все еще в счастливом неведении, не разрушай эту благостную иллюзию пока, договорились?
   Договорились, договорились...
   Искрящиеся весельем глаза Рики почему-то раздражали больше всего. Ей происходящее явно пришлось по вкусу, да и в компании она смотрелась лучше. Вот кому надо было родиться с даром и поехать учиться в Академию, потратив весь семейный бюджет, а потом всю жизнь мучиться чувством вины.
   На кухне нас сразу окутал аппетитный аромат бисквита и сладостей. Глазам открылась чудесная картина: на подносе лежала голова, вернее, если быть точной, стояла на обрубке шеи. По подносу нехотя растекалась кровь. С небывалым сосредоточением, прикусив кончик языка, Айк втыкал пинцетом в кремовые розочки глазированные орешки.
   - Сейчас главное о-очень аккуратно, чтобы все пропиталось. И не шумите! Глаз может вытечь, - увлеченно вещал он, нависнув над головой, словно коршун над добычей.
   На центральном столе, отодвинув в стороны всякие баночки и странные приспособления, сидел Линек и самозабвенно облизывал руки, испачканные в чем-то красном.
   Понимая, что все происходящее крайне смахивает на бред, я почувствовала, как Рика сделала шаг назад. Сама я слепо потянулась и наткнулась на такое же непроизвольное движение. Крепко сжала ее руку, не отрывая глаз от происходящего.
   - Ция... - отстраненным голосом произнесла сестра. - Это что?
   - Голова Шаирана, - так же беспристрастно ответила я.
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"