Острые шпили башен Золотого Замка, вознесясь над стенами из желто-серого гранита, пронзали бескрайнее южное небо. Лучи солнца, столкнувшись с кажущейся почти монолитной кладкой, тут же рассыпались тысячами сверкающих искр. Стены и правда выглядели отлитыми из золота, хотя на самом деле подобный эффект создавали мелкие прожилки минерала - суальфара, укрепляющего гранит и делающего кладку трудно уязвимой для пушечных ядер и фаерболов.
День неспешно близился к вечеру. Свежий бриз резкими порывами налетал со стороны моря, подхватывал королевские стяги на башнях Замка, и трепал их на невозможно высокой высоте. Королевский Алый Дракон, гордо расправив могучие крылья, парил в небе Лирунны, символизируя власть, стабильность и порядок, незыблемые и окончательные.
В кабинете королевского аркаррана было шумно и суетно. Причем, из четырех людей, находившихся в данный момент в помещении, шумели и суетились только двое. Один из них - невысокий, плотного телосложения мужчина средних лет - майор интендантской службы Равер Вигольд, мелкими перебежками перемещался вдоль большого стола для совещаний, попутно размахивая руками и отчаянно жестикулируя. Крупный слегка изогнутый к низу нос, выступающая верхняя челюсть, короткие массивные руки, плотная, даже слегка полноватая фигура, все это выдавало в майоре потомка славного рода лирунийских цвирков.
Главной особенностью представителей это рода было характерное поцокивание языком во время разговора, делающего их похожими на больших бурундуков. Даже внешне цвирки напоминали этих зверьков, в неимоверных количествах водившихся в предгорьях Ренонских гор. Сами цвирки утверждали, что ведут свою историю чуть ли не от Эпохи Создания Рас каунами. Самые ортодоксальные из них утверждали, что где-то в тайной пещере спрятаны высеченные на каменных плитах доказательства того, что род цвирков был создан Мудрыми чуть ли не одновременно с приходом в Эльстан Драконов, а может даже и раньше. И что именно представители этого славного рода послужили каунам образцом для создания прочих разумных рас. Впрочем, далеко не все были согласны с подобными утверждениями. Ходили упорные слухи, что цвирки - одна из неудачных попыток Мудрых создать полноценную разумную расу, и что их не уничтожили сразу по окончании эксперимента исключительно по причине нехватки времени и глубочайшего сожаления о потраченных напрасно усилиях и средствах. Цвирки на подобные слухи сильно обижались и недоумевали, как почти идеальное существо можно заподозрить в несовершенстве. Обижались и возмущались они громко, демонстративно и весьма артистично.
Представление "Цвирк в гневе" в данный момент полным ходом шло в кабинете аркаррана. Остановившись, чтобы немного отдышаться, громким, слегка грубоватым голосом майор Вигольд выражал явное неудовольствие происходящим. Сжимая в одной ладони потрепанного вида большой шелковый платок, другой он опирался на спинку высокого дубового стула, и в резкой форме отзывался о работе королевский арранов.
- Нет! Это просто немыслимо, невозможно и противоестественно! - почти шипел майор, прерывая фразы характерным родовым поцокиванием.
Время от времени интендант вскидывал руку, чтобы промокнуть стекавшие со лба на глаза капли пота. От распиравшего его гнева, щеки Вигольда были налиты красноватым нездоровым румянцем, а глубоко посаженные голубовато-водянистые глаза пылали ненавистью и какой-то плохо скрываемой тревогой.
- И что таки, этот босяк и двоечник академической школы может понимать в сложных финансовых расчетах и деловых оборотках? - толстый палец майора буквально уткнулся в нос второго собеседника.
Худощавый, нескладный молодой человек в мундире лейтенанта королевских арранов, сидел за столом напротив интенданта и внимательно слушал его гневную речь, пытаясь иногда вставить свои комментарии. Впрочем, удавалось это ему крайне редко и с практически нулевой эффективностью.
Услышав столь оскорбительные речи в свой адрес, лейтенант открыл, было, рот, чтобы высказать ответное возмущение но, под пристальным взглядом хозяина кабинета, лишь вздохнул. Юноша захлопнул лежавшую перед ним на столе папку и с видом абсолютно смирившегося со своей участью человека, сложил руки на груди, предоставляя цвирку полное право высказать все, что он считает нужным.
Интендант еще несколько минут громко возмущался, время от времени жестикулируя и размахивая зажатым в руке платком, как флагом. Пока в один прекрасный момент, остановившись набрать в легкие побольше воздуха для высказывания очередной осуждающей тирады, майор вдруг не обнаружил, что беседа потеряла смысл и разговаривает он сам с собой. Окинув аррана возмущенным взглядом, интендант шумно выдохнул и обратил свой горящий взор на человека, сидящего рядом с лейтенантом за столом.
Высокий, лощеный полковник интендантской службы - виконт Таумаль Даллак - с самого начала скандала практически не принимал в нем участия. Со скучающим видом, он разглядывал дорогую золотую вышивку на своих тонких лайковых перчатках, лишь изредка, когда поцокивание майора становилось практически непрестанным, он раздраженно прикладывал ладонь к уху, как бы пытаясь отгородиться от раздражающего шума. Образец вкуса и роскоши - полковник, казалось, вообще мысленно находился очень далеко и от Тюремного Замка, и от кабинета аркаррана, и от разгорающегося в нем скандала.
Не получив от коллеги ожидаемой поддержки, майор возмущенно фыркнул и довольно громко поинтересовался:
- Господин полковник, а вы, таки, почему молчите? Вас эти инсинуации касаются также как и меня. Арраны тянут интендантов флота Его величества на плаху, как Тхаур, да будет Бездна ему вечным приютом, сапог на копыто, а вы сидите тут, расслаблен и спокоен, как у себя дома на веранде. Таки мы не на веранде! А в очень даже неприятном месте. От блеска этих золотых стен может стать очень больно, и мне совсем не хочется воспользоваться их гостеприимством. Финансами флота в Лирунне распоряжаетесь вы, господин полковник, и все приказы по расходованию казенных средств я получал от вас. Вот и объясните этому... - майор явно хотел нелицеприятно высказаться о молодом лейтенанте, но под тяжелым недобрым взглядом аркаррана слегка замялся, громко цокнул и закончил, - этому любопытному, и вездесущему, как весенние мухи, казенному стражу куда, как и почему были израсходованы королевские экры.
Даллак брезгливо поморщился. Обращение подчиненного в такой достаточно вольной форме вызвало у него явное раздражение и злость.
- Майор, мы с вами позже в приватной беседе выясним, кому и что я буду рассказывать, - в голосе полковника звенел металл. - Что касается моего участия в обсуждении предъявленных арранами обвинений, то вы, Вигольд, столь активно и решительно встали на защиту интендантской службы, что я счел для себя невозможным прервать вашу пламенную речь, вполне достойную занесения в анналы шедевров мирового ораторского искусства. Столько экспрессии, столько жестикуляции. Право же, вы не оставили мне ни малейшей возможности вставить ни слова в вашу обвинительную тираду, - казначей явно издевался, но майор - человек не слишком далекого ума, видимо его не понял, и лишь растерянно повел головой, пытаясь понять с чего вдруг лейтенанту стало так весело, и даже по бесстрастно сжатым губам аркаррана скользнуло некоторое подобие ухмылки.
- Впрочем, если вы закончили, - полковник бросил перчатки на стол и повернулся к хозяину кабинета лицом, - я все же позволю себе вступить в беседу, и попытаюсь обсудить причины столь пристального внимания арранов к нашим делам с тем, кто без сомнения стоит за всеми этими проверками. Тем, кто знает и понимает в происходящем гораздо больше этого щенка, - казначей небрежно кивнул головой в сторону сидящего рядом молодого лейтенанта.
Щеки аррана вспыхнули пунцовым румянцем. Громыхнув стулом по каменному полу, он резко поднялся и уже открыл рот, чтобы дать полковнику достойный отпор, как вдруг его порыв был прерван спокойным уверенным голосом Еннарби Ксавьена:
- Лейтенант, вы свободны... пока, - пристальный взгляд карих глаз аркаррана скользил по слегка напрягшемуся полковнику.
- Но, ваша милость! - подчиненный графа явно был намерен требовать сатисфакции прямо в кабинете начальника. Сжимая рукоять сабли, он слегка вытащил ее из ножен, как бы намереваясь устроить дуэль непосредственно на месте оскорбления.
- Забирайте бумаги и подождите в приемной, Стерли, - Ксавьен был непреклонен. - Я приказал лейтенанту Фиртанго вызвать кое-кого. Если они уже прибыли, пусть мастер заходит через пять минут, а остальные ждут вместе с вами.
- Как прикажете, милорд! - арран возмущенно фыркнул, но перечить графу не посмел. Яростно вернув саблю в ножны, он подхватил папку с делом и буквально вылетел за дверь.
Даллак с удовлетворенно хмыкнул, проводил лейтенанта глазами и снова повернулся к Ксавьену.
- Должен признать, ваши люди отлично вышколены, ваша милость, - казначей усмехнулся.
- К сожалению, господин полковник, - Еннарби медленно поднялся из кресла и подошел к окну. Полюбовавшись несколько мгновений опускающимся в море солнцем, граф повернулся к расположившимся у стола интендантам и повторил - К сожалению, не все лирунийские королевские офицеры столь же ответственны, дотошны и исполнительны.
- О да, - поспешно закивал головой майор, промакивая пот на лбу. - Вы знаете, милорд, столько развелось бездельников и дармоедов. Просто проходу нет. Работать невозможно!
Таумаль Даллак промолчал, и лишь слегка сузил глаза, ожидая продолжения речи аркаррана.
Граф присел на подоконник, скрестил руки на груди и спокойно сообщил:
- Да уж, дармоедов и казнокрадов, и правда, развелось непростительно много. С двумя из них я беседую прямо сейчас. Не могу сказать, что это общение доставляет мне удовольствие, но что поделать - издержки службы.
- Что?- не понял Вигольд. Еще не совсем придя в себя после столь яростной атаки на молодого аррана, майор не сразу понял, кого именно имеет ввиду Еннарби.
Холеное лицо полковника приобрело сероватый оттенок и покрылось алыми пятнами.
- Как вы смеете, Ксавьен, оскорблять королевских офицеров?! - Даллак вскочил, в несколько широких шагов обогнул стол и, оказавшись напротив аркаррана, извлек из ножен дорогую офицерскую саблю.
Яростный шелест трения металла о металл разнесся по кабинету, словно змеиное шипение. Лучи уходящего за горизонт солнца сверкнули на обнаженном клинке, придав ему зловещий серебристо-алый оттенок. Острие сабли практически уперлось графу в грудь, но он, словно не замечая этого, совершенно спокойно продолжил:
- Вы, полковник, даже представить себе не можете, что я могу посметь, когда речь идет о Лирунне. Ее благополучии и безопасности.
По плотно сжатым губам Ксавьена скользнула едва заметная ухмылка. Его красивое благородное лицо вдруг приобрело какое-то странное хищное выражение. Черты стали заметно резче, а в глазах сверкнул зловещий огонь. Сильный порыв холодного ветра ворвался в кабинет сквозь распахнутое окно, метнулся вдоль стен, взметнул в воздух пепел в большом камине и со свистом вылетел на волю через каминную трубу.
Еннарби рывком встал с подоконника и приблизился к виконту настолько, что клинок полковника уперся ему в грудь напротив сердца. Даллак вынужден был спешно сделать шаг назад, чтобы не проткнуть аркаррана насквозь.
Не обращая внимания на угрожающий блеск сабли полковника, Ксавьен повторил:
- Вы даже представить себе не можете, на что я способен ради Лирунны. И жалкой кучке самоуверенных мерзавцев, возомнивших себя властелинами судеб меня не остановить. Нет, не в этот раз, - аркарран уверенно покачал головой. В его глазах полыхала такая жгучая ненависть, что Таумаль Даллак невольно отшатнулся, а клинок его сабли, дернувшись, сдвинулся буквально на четверть пальца, проткнув при этом довольно плотную ткань камзола графа.
Равер Вигольд, скукожившись на стуле, с ужасом наблюдал за разгоравшимися в кабинете страстями.
Между тем, неимоверным усилием воли взяв себя в руки, виконт позволил себе ухмыльнуться и негромко заметить:
- Некоторых самоуверенных мерзавцев вполне можно остановить. Например, четверть локтя доброй эльфийской стали в сердце способны унять любого, буквально в несколько мгновений излечив от излишнего любопытства, наглости и хамства.
- Если вы имеете ввиду этот кусок полированного железа, - граф кивнул на упирающийся в его грудь клинок, - то он также фальшив, напыщен и бесполезен, как и его хозяин. - В голосе аркаррана слышалась издевка. - Убить кого-либо им можно только в том случае, если жертва хорошенько разбежится и со всего маху сама насадится на него, как курица на вертел. Судя по всему, ваша сабля - подарок барона де Фага. Это вполне в его духе - прятать дерьмовое содержание за шикарной оболочкой. Впрочем, я готов дать вам шанс, полковник, - граф выпрямился, развел руки в стороны, и выжидательно склонил голову. Злобное выражение на его лице стало еще резче. Зрачки расширились, практически заполнив собою всю радужку, кожа, обтягивающая высокие, почти как у эльфов, скулы, побледнела, а на запавших щеках проступил нездоровый румянец. Уголки губ презрительно скривились. Заострившийся нос, высоко поднятые руки, одежда в любимых графом темных оттенках делали его похожим на огромного черного ворона, или на восставшего с погребального костра покойника.
Еще один порыв ледяного ветра, гораздо более сильный, ворвался в комнату, разметал разбросанные по столу аркаррана бумаги, ударился в противоположную стену и рассеялся под потолком, оставив после себя жуткое ощущение вскрытого склепа и почти могильного холода.
- Ну, давай же, - голос Еннарби приобрел странный злобно-свистящий оттенок. - Попробуй сделать это. Я даже защищаться не буду. У тебя есть чудесная возможность покончить со всем одним движением руки. Всего одно маленькое движение и я больше не буду задавать вопросы и надокучать вам своим присутствием. Я жду!
Даллак не верил собственным ушам. В душе виконта, словно разъяренные тигры, сражались два противоположных желания. Первое - немедленно, сию же секунду, последовать совету акраррана и пронзить его грудь саблей. Насладиться видом медленно входящего в тело клинка, вдохнуть опьяняющий запах свежей крови из раны, поймать последнюю искру угасающей жизни в бездонных черных глазах графа. Но другое, не менее сильное, желание требовало немедленно бросить оружие и как можно быстрее убраться из этих гнетущих желтых стен, где, кажется, каждый камень таит в себе смертельную угрозу. Из-за яростной душевной борьбы, рука казначея, сжимающая эфес сабли, заметно дрожала, а на лице застыло выражение крайнего удивления и ужаса.
- Полковник! - подал голос майор, сжав свой несчастный платок так, что побелели костяшки пальцев. - За ради Небес и Бездны! Не делайте этого! Умоляю! Вы же видите - он сумасшедший! Виконт, прошу вас! Три... два умных взрослых человека и цвирк всегда найдут возможность решить дело миром. Вечный Странник над нами! Давайте уже таки договоримся и перестанем пыхтеть друг на друга как три старых кузнечных меха. Никакой прибыли от такого пыхтения. Только лицо в саже да общее нервическое расстройство!
Но отчаянный призыв майора остался без внимания.
- Одно движение, полковник. Одно легкое движение и вы свободны, - все так же, не опуская рук, граф скривился в презрительной усмешке.
Но Таумаль уже успокоился. Поняв всю абсурдность и безвыходность ситуации, он бросил на графа взгляд, полный злости и некоторого недоумения, и опустил саблю.
- Увы, майор. Попытки договорится с умалишенными, равносильны попыткам уговорить море отменить трехлетний шторм. Здесь нужны другие, более радикальные меры. Мне намекали, граф, что вы и ваши методы иногда граничат с безумием. Говорят вы отменный актер, ваша милость. А выходки лирунийского аркаррана давно стали поводом для многочисленных домыслов и слухов не только в нашей провинции, но и далеко за ее пределами. К сожалению, на этот раз они не отражают и десятой доли реальности. Вы не просто отлично играете в сумасшедшего, милорд. Вы, и правда, безумны. И упаси нас Дайфор от подобной славы.
Аркарран опустил руки, шумно вздохнул и как бы между делом заметил:
- Нужно быть отчаянно смелым, жестоким и... безумным, чтобы найти в себе мужество отнять жизнь у беззащитного человека, полковник. Вы только что продемонстрировали, что ни первого, ни второго, ни третьего качества у вас нет. Я даю вам последний шанс очистить совесть и сохранить если не жизнь, то хотя бы честь, облегчив душу чистосердечным признанием.
- Мне нечего вам сказать, ваша милость, - Таумаль Даллак снова расслабился и самодовольно ухмыляясь, стоял, оперевшись на спинку стула. - Я королевский офицер, полковник, член Высокого Совета Лирунны. Чтобы проводить какие-либо следственные действия в отношении меня у вас должно быть согласие адмирала и дозволение короля. Если они у вас есть - предъявите, и мы, возможно, обговорим вопросы очистки совести и чести. Нет - идите ко всем морским демонам! Я ухожу. Встретимся на Совете. Вам придется многое пояснить, милорд. Очень многое.
С громким металлическим шелестом вернув клинок в ножны, виконт подхватил со стола шляпу и уже развернулся к двери, как вдруг негромкий голос за спиной заставил его остановиться:
- Сядь! - Еннарби Ксавьен смотрел прямо в напряженную спину намерившегося покинуть кабинет казначея. Лицо аркаррана вновь обрело обычные человеческие черты, а пылающую ненависть в глазах сменили разочарование и смертельная усталость. Вернувшись на прежнее место у окна, он снова присел на подоконник. Граф был абсолютно спокоен и сосредоточен, но в его чуть хрипловатом голосе было нечто такое, властное, беспрекословное, что заставляло немедленно выполнить приказ.
Впрочем, Даллак все еще пытался сопротивляться. Развернувшись на каблуках, он медленно подошел к столу, оперся об него руками и негромко поинтересовался:
- У вас есть хоть один из вышеперечисленных документов?
- У меня есть судебное решение о задержании для проведения специального расследования, - невозмутимо сообщил аркарран, не двигаясь с места. - Согласие адмирала будет на нем сегодня же. А что касается разрешения короля... - граф сделал паузу, а затем продолжил, - Лирунийский Кодекс, раздел пятый "Имущество провинции Лируния", статья десятая, пункт бата. "Особа, заподозренная в расхищении собственных средств городской казны, может быть задержана для проведения специальных следственных действий и установления истины на срок, необходимый королевскому дознанию". Смею заметить, - Еннарби усмехнулся, - никаких уточнений по поводу статуса вышеозначенной особы в Кодексе не имеется. То есть любой человек, заподозренный в воровстве казенных средств, может быть задержан и допрошен. Любой, полковник. Вы, господа, запустили руки в казну Лирунии. Пять доказанных эпизодов. И это очень большая ошибка. Если бы вы ограничились лишь королевскими экрами, мне было бы гораздо сложнее арестовать вас. А так я вполне могу воспользоваться Кодексом.
- В задницу Тхаура ваш Кодекс! - окончательно потеряв терпение, заорал виконт, отступая к двери. - Я подчиняюсь только королевским законам!
Равер Вигольд еще сильнее сжался на стуле. Побледнев и схватившись за голову, он тихо выдохнул:
- Я так и знал! Ох, Дайфоровы дороги! Вы же мне обещали, полковник!
- Заткнись, урод! - Даллак побледнел еще больше, и пятна на лице проступили еще явственнее. - Тебя берут за подштанники, а ты уже и замокрел!
Майор закрыл лицо ладонями и проскулил:
- Это конец! И Многоликая с радостью распахнет перед нами чертоги свои!
Разъяренный полковник рванулся было к двери, но она вдруг сама распахнулась, и в кабинет без стука зашел еще один человек.
Это был невзрачный мужчина в простом добротном кожаном камзоле. Невысокого роста, довольно щуплой комплекции. На первый взгляд он создавал впечатление совершенно безобидного простого горожанина. Но, присмотревшись к вошедшему повнимательнее, можно было заметить, что у него тонкие, сильные жилистые руки, внимательный изучающий взгляд, уверенная свободная осанка, и довольно неприятное выражение лица - подобострастно-жестокое. Было видно, что господин абсолютно ему предан и по первому его слову сделает все, что прикажет граф. И все это невольно вызывало неудержимое желание держаться от щуплого господина как можно дальше.
Увидев вошедшего, полковник с выражением безграничного отвращения и брезгливости на лице отшатнулся и сделал несколько шагов назад, снова хватаясь за эфес сабли.
Вигольд, отняв ладони от лица, посмотрел на вошедшего, всхлипнул и, переведя взгляд на стоящего у окна графа, медленно сполз на пол, встав на колени.
- Вайхассанна! Только не палач! Милорд, прошу вас. Я буду откровенен и честен как на исповеди в храме, только не палач! - умоляюще протягивая к Еннарби руки, интендант сделал несколько шагов на коленях в сторону аркаррана.
Мужичок быстро огляделся, пододвинулся ближе к столу графа и тихо доложил:
- Господин граф, вы вызывали - Тимбольт пришел. Как вы приказали, конвой в приемной. Ждем ваших указаний, Хозяин.
- Вы не посмеете меня пытать! - просипел из-за спины палача Даллак.
- Да я и не буду, - согласно кивнул головой граф, возвращаясь к своему столу и извлекая из-под вороха бумаг два исписанных листа с большими синими печатями Королевского суда. - Зачем же мне самому напрягаться, когда в распоряжении арранов есть отменная служба дознания. Думаю, мэтра Тимбольта вы знаете. Это аркмастер цеха палачей Лирунны. Замечательнейший специалист, смею заметить. Пока никому не удавалось продержаться у него более двух суток.
Мэтр Тимбольт зарделся как девица, нервно пошевелил пальцами, сжимающими большой черный фетровый берет, и пробубнил:
- Ваша милость так высоко ценят мои скромные заслуги. Тимбольт рад служить вашей светлости!
- Вот и служи! - граф обошел стол и показал мастеру документы. - Это два приказа о задержании. Майор Вигольд и полковник Даллак - твои новые клиенты. Список вопросов, на которые я хочу получить ответ, - аркарран протянул палачу еще один исписанный лист.
- Когда нужны ответы? - скромно поинтересовался палач.
- Вчера, - неторопливо ударил рукой об руку Ксавьен, краем глаза наблюдая за медленно продвигающимся к двери полковником.
- Степень допустимого воздействия, милорд?
- Они должны быть способны подписать показания. Что с ними будет потом, меня не волнует. Да, обязательно присутствие на допросе мага и менталиста. Все сказанное проверить на предмет достоверности.
- Как прикажете, милорд! - палач кивнул, и развернулся было к выходу, но как раз в этот момент, полковник добрался до двери и распахнул ее с намерением выйти в приемную.
Отчаянно рванувшись вперед, Таумаль с разгону наткнулся на входящего в кабинет адмирала, за его спиной маячил адъютант аркаррана, возмущенный столь бесцеремонным вторжением в кабинет начальника.
- Три тысячи дохлых крабов вам под днище! Что за...Осторожнее, полковник! - Дерейра придержал Даллака за рукав и заставил его остановиться. - Куда это вы так несетесь, вроде вас тут блохи покусали?
Интендант, зашипел как рассерженный змей и вырвал рукав из пальцев Шейна.
- Спешу к службе, господин адмирал! Позвольте вернуться к исполнению обязанностей?
- Нет, не позволит, - на пороге появился граф Ксавьен. Кивнув стоящим за спиной адмирала солдатам конвоя, он приказал, - полковник арестован. Препроводите его в расположение мэтра Тимбольта. И заберите из кабинета майора Виголдьда. К нему в пару.
- Что за преманга здесь происходит? - адмирал недоуменно перевел взгляд с полковника на аркаррана.
- Беззаконие и нарушение королевских приказов! - взвизгнул Даллак. Его самоуверенность как рукой сняло. Конвойные быстро окружили виконта, один из них ловко отцепил с пояса Таумаля ножны с саблей и вытащил из-за пояса стилет. Двое других крепко схватили казначея чуть выше локтей и за запястья.
- Ваши офицеры задержаны по подозрению в краже казенных средств, - сообщил Ксавьен, пропуская солдат выводящих из его кабинета еле волокущего ноги Равьера.
Поравнявшись с аркарраном, майор снова попытался опуститься на колени, но конвойные не позволили ему упасть.
- Милорд, умоляю, позвольте мне все написать самому!- истерически вскрикнул Вигольд.
- Тим, - Еннарби обернулся к вышедшему за Вигольдом палачу. - Этому дайте сначала бумагу, перо и чернила. Пусть пишет. Потом проверите. Хоть одно слово лжи и майор отправляется на соседнюю дыбу. Все, выполняйте! Адмирал прошу вас!
Граф отступил в сторону, пропуская Дерейру вглубь кабинета. Мэтр Тимбольд кивнул аркаррану и проследовал вслед за уводившими Вигольда и Даллака солдатами.
Заметив все еще топчущегося на пороге приемной лейтенанта Стрелли, аркарран поманил его рукой.
- Вы отлично справились с заданием, лейтенант, - граф улыбнулся подчиненному и слегка сжал его плечо.
- Но ... милорд, - лицо юноши каким-то немыслимым образом выражало одновременно и удивление, и гордость, и сомнение. - Они же...Я же ничего не смог доказать... Они...
- Вы собрали массу полезной информации, Стерли. Это главное. Дернули за несколько очень важных ниточек, которые в последствии дадут нам возможность размотать целые клубки, - аркарран все еще одобрительно похлопывал ничего не понимающего лейтенанта по плечу. - Вы славно поработали и заслужили отдых. Отправляйтесь в казарму и хорошенько выспитесь. У вас усталый вид. Это приказ.
- Да, ваша милость, - лейтенант приложил ладонью к краю шляпы, отдавая честь старшему офицеру, и быстро вышел из приемной.
Шумно выдохнув, аркарран повернулся к адъютанту, навытяжку стоявшему у своего стола Эльмилио Фертанго.
Невысокий коренастый офицер, весьма почтенных пятидесяти двух лет от роду, Фертанго всю жизнь провел за канцелярской работой. Аркарраны приходили и уходили. Некоторые сами, по собственной воле, некоторых убивали, двое закончили жизнь на эшафоте по разным, но весьма весомым обвинениям. И лишь адъютант вот уже как девятнадцать с половиной лет неизменно заседал за широким письменным столом, раскладывая и сортируя корреспонденцию, регистрируя и отправляя почту... да мало ли забот у адъютанта. Жизнь текла то медленно, словно неспешные серые воды Лирунийских городских каналов, то стремительно и шумно, как быстрые горные реки. И лишь лейтенант был постоянен и незыблем на своем месте, как символ стабильности и порядка. Каким образом ему удалось так долго продержаться на столь важной и солидной должности, учитывая печальные истории некоторых из его прежних начальников, было совершенно непонятно, но факт имел место быть.
Нельзя сказать, что к графу Ксавьену, Фертанго испытывал чувство уважения или почтения. Уж больно молод был его очередной командир. Назначение двадцатитрехлетнего заместителя начальника корпуса королевских дознавателей капитана Ксавьена на должность Лирунийского аркаррана вызвало некоторое недоумение и замешательство не только у Эльмилио, но и многих других. Нет, конечно, никто и не думал, что вакантное место хозяина Золотого Замка достанется майору Эйвару Совве - шефу Ксавьена. Полукровка бастард, с весьма сомнительной родословной, скверным характером и практически абсолютным отсутствием даже намека на подобострастность и покладистость в обращении с высшим начальство не имел никаких шансов. Занимаемая майором должность видимо была потолком его карьеры, и на большее плод порочной связи аристократки и бродячего эльфа рассчитывать не мог. Поэтому когда из столицы пришел высочайший приказ о назначении его заместителя на должность аркаррана, Эйвар разочарованно ухмыльнулся и, пожав руку молодому шефу, пожелал ему успехов на новой должности, пообещав со своей стороны всяческое содействие и помощь, буде такая потребуется.
Впрочем, жизнь научила и стареющего лейтенанта Фертанго ничему не удивляться, принимая все как оно есть, и не пытаясь дознаться до сути вещей, происходящих вокруг. Если в высоких кругах решили, что мальчишка-капитан способен руководить арранами всей Лирунии, то почему Эльмилио должен сомневаться в том, что он справится с порученным делом? Поэтому, уподобившись полковнику Совве, лейтенант недоуменно хмыкнул и продолжил служить, как и раньше. Единственное, в чем почтенный адъютант был абсолютно уверен, так это в том, что нынешнему его начальнику умереть от старости в собственной постели вряд ли удастся. Уж слишком отчаянным, несговорчивым и упрямым был его светлость граф Еннарби Элодвир Ксавьен - Королевский аркарран в Лирунне.
- Лейтенант, - граф обратил взгляд на адъютанта, - в ближайшие пару часов я буду очень занят. Меня нет ни для кого, кроме посыльных мастера Тимбольта и полковника Совве. Все остальные пусть оставляют письменные заявления или приходят завтра.
- Да, милорд,- Фертанго понимающе кивнул головой, и вернулся на свое место.
Ксавьен протянул руку, указывая адмиралу на распахнутую дверь в свой кабинет.
- Прошу, ваше превосходительство. - У нас с вами есть пара неотложных дел. Вы как раз вовремя.
- Это я уже понял, - Дерейру аж передернуло от аркарранского "превосходительства". Адмирал никак не мог свыкнуться со своим новым наименованием, и обращение "Ваше превосходительство" вызывало в его суровой морской душе некоторое замешательство и неприязнь.
Оставшись один на один в кабинете аркаррана, граф и адмирал пожали друг другу руки и расположились за столом для совещаний.
- И что это, джарки тебя подери Ен, всё-таки было? Может ваша милость внесет ясность во тьму моих сомнений? - в голосе Дерейры сквозил неприкрытый сарказм и любопытство.
- Моя милость внесет вам все что нужно, и даже больше, - граф достал со своего стола еще одну папку с документами и, присоединив к ним лежащие перед адмиралом постановления о задержании полковника Даллака и майора Вигольда, хмуро предложил, - ознакомьтесь, ваше превосходительство. Здесь постановления суда о задержании ваших офицеров по подозрению в краже казенных средств, превышении служебных полномочий и преступном сговоре с целью свержения королевской власти в Лирунии.
Адмирал неторопливо подтянул к себе папку, открыл ее и несколько минут изучал документы. Его лицо было непроницаемо. Казалось, что весть о том, что офицеры эскадры подозреваются в мятеже нисколько его не удивила, не огорчила и вообще не вызвала в его душе никаких эмоций. Наконец, отложив документы в сторону, Шейн внимательно посмотрел на стоящего перед ним аркаррана. Глубокие синие глаза адмирала были полны тревоги. Дерейра вздохнул.
- Ен, может ты все же оставишь для других эти свои церемониальные "превосходительства" и прочую официозную муть, присядешь в свое весьма уважаемое кресло и объяснишь мне толком, с чего вдруг ты решил заняться арестами моих офицеров? Неужели в столице все же вняли твоим рапортам, и дали высочайшее разрешение на проведение дознания по делу о заговоре? Что ж, поздравляю!
Ксавьен отодвинул стул и сел напротив адмирала. Сложив руки перед собою на столе, граф очень медленно сообщил:
- Не с чем поздравлять меня, Шейн. Никого разрешения у меня нет. Все что происходит сейчас в Лирунне, моя личная инициатива и ответственность.
По напряженному лицу адмирала скользнула тень.
- Вайхассанна! Тхаур и все демоны Бездны! Ксавьен, ты совсем рехнулся?! - возмущенно выдохнул Дерейра, хватаясь за край стола и резко поднимаясь на ноги - Понимаешь, что с тобой будет, если что-то пойдет не так?! Тут, - палец адмирала уткнулся в злополучную папку, - пять лордов из Высокого Совета. Думаешь, тебе спустят их арест и допрос? За такое даже герцог не прикроет! Да продлит Дайфор его дорогу!
Адмирал, пылая праведным гневом, быстро расхаживал вдоль стола, заложив руки за спину. Его громкий голос отдавался едва слышным эхом в дальних углах кабинета.
- Во-первых, сядь, - выбрав мгновение, когда Дерейра замолк, граф указал на оставленный Шейном стул. - Во-вторых, прекрати орать. О том, как ты возмущен, совершенно не обязательно ставить в известность весь Замок. В-третьих, еще такого не бывало, чтобы кто-то долго продержался в умелых руках мэтра Тимбольта. Господам из Королевского Высокого Совета было мало доказательств, ну так я предоставлю их с лихвой. Уже того, что мои люди нарыли сегодня с утра достаточно, чтобы кое-кто украсил своей головой эшафот на Арене. В-четвертых... Шейн, больше ждать нельзя. Они уже готовы. Никаких сомнений. У меня осталось совсем мало времени, чтобы принять упреждающие меры и не допустить мятежа.
Вопреки просьбе аркаррана, адмирал не сел, а только остановился за спинкой стула, крепко сжав ее руками.
- Ты действительно думаешь, что они решатся выступить? - в голосе адмирала слышалось некоторое сомнение.
- Не думаю. Я абсолютно в этом уверен! - Ксавьен уверенно хлопнул ладонью по столешнице. - У меня уже есть протоколы первых допросов. Они готовы Шейн. Господам-заговорщикам осталась самая малость - убрать тебя и твои корабли из Лирунны. Эскадра Дерейры слишком весомый аргумент в схватке. Одни только "крабы" чего стоят, а их, как я понимаю, купить не удалось, как и тебя.
- Ко мне эти огрызки синих бхарков и не обращались, - недовольно буркнул адмирал. Хотя по его лицу было совершенно ясно, что бы сталось с человеком, пришедшим к Шейну с предложением подобного рода.
- Ты, друг мой, - граф криво усмехнулся, - чист, открыт, бесхитростен и однозначно предан короне. Что само по себе не удивительно, учитывая стремительный взлет твоей карьеры в последние годы.
- Вот только не надо делать из меня эдакого простачка, - Дерейра возмущенно фыркнул и присел на стул. - Не так уж я открыт и однозначен, ваша милость, как кажется на первый взгляд. Что же касается карьеры... то, думаю не только и не столько короне я обязан ее стремительному взлету. А твоему дяде и тебе.
- Я-то причем к ней? - удивился граф, недоуменно пожимая плечами. - При всех моих трепетных дружеских чувствах, никакого влияния на твое продвижение по службе я не оказывал. Это, к сожалению, вне моих возможностей.
- Однажды, много лет назад, ты подрался со мной, Ен, - адмирал смотрел прямо в глаза аркаррана. - Ты был младше меня, слабее и я довольно сильно поколотил тебя. А потом за мной пришли из Большого Дома. Моя матушка, да продлит Дайфор ее дорогу, чуть не умерла от страха, когда узнала, что я избил хозяйского сына. А потом второй раз, от счастья, когда ей сообщили, что ее непутевого Шейна не запороли насмерть на конюшне, а совсем наоборот - взяли к маленькому графу компаньоном на полное довольствие. Это и стало началом моей карьеры, если ты до сих пор этого не понял.
Граф молча вздохнул, встал, подошел к забранному решеткой окну и несколько минут внимательно изучал чудесный вид на предвечерний город.
Золотой Замок, отстроенный на месте бывшего королевского дворца, располагался на естественном скальном уступе, и как будто парил над расстилающейся у его подножия Лирунной.
Солнце неторопливо склонялось к закату, щедро одаряя окружающее пространство светом и теплом уходящего лета. Вдалеке сверкали серебром волны залива, на которых степенно и размеренно покачивались купеческие и военные корабли, стоящие на ближнем рейде.
С высоты Южной башни, обращенной к морю, можно было увидеть поблескивающие в лучах послеполуденного солнца воды Лирры и Унны - двух рек, берущих свое начало где-то среди ледников Большого Ренона, и впадающих в Айдиссенское море непосредственно в районе лирунийского торгового порта и посреди набережной, рассекая ее почти пополам.
Когда-то, в незапамятные времена, именно эти, ничем не примечательные горные речушки, дали название местности, на которой, в последствии, и возникла нынешняя Лирунна. Правда тогда она была всего лишь небольшим рыбацким поселением. Потребовались несколько столетий упорного труда многих и многих тысяч людей и нелюдей, чтобы совершенно неприметная деревенька превратилась в большой, красивый город у моря - столицу одной из самых богатых провинций королевства Экренон.
Теперь серо-синие речные воды были закованы в гранитные рукава каналов. Широкая неспешная Лирра, огибала город с запада. Боле мелкая и спокойная, она неспешно несла свои холодные волны к морю по большому искусственному руслу, на конце которого в самом устье располагался большой торговый порт и коммерческие верфи.
Глубокой полноводной Унне повезло меньше. Два столетия назад, когда в городе началась массовая перестройка, реку сначала перекрыли плотиной, успешно отведя ее воды в подземные каналы, а затем, основательно перекроив природное русло, снова выпустили на свободу. Теперь, некогда довольно широкую Унну, практически в центре провинциальной столицы разделял искусственно намытый остров, на котором располагался Дворец наместника.
Это поистине шедевральное строение - результат сотрудничества талантливого архитектора эльфа и гениального аркмастера гильдии каменщиков - занимало практически четверть всей территории острова и потрясало воображение роскошью, великолепием, изяществом и вместе с тем потрясающей функциональностью и надежностью. Синие черепичные крыши дворца, украшенные позолоченными шпилями, тянулись к небу. Надежные стены, способные выдержать натиск губительного пятилетнего шторма с его чудовищной силы ветрами, ливнями и грозами, были украшены белым мрамором, специально доставленным из единственного на все Ренонские горы карьера. Высокие резные башни, небольшие воздушные мостики и переходы, соединяющие крылья дворца, изящная лепка, позолота, редкие камни - Лирунийцы не поскупились, и дворец наместника олицетворял собой великолепнейшее сочетание богатства и добротности - основных качеств, присущих жителям провинции.
Именно в сторону возносящихся к небесам шпилей, отливающих червонным золотом в лучах зари, был направлен взор аркаррана. Холодное, сосредоточенное, почти злое выражение лица застыло на лице графа, пока он рассматривал в окно гордо возвышающийся невдалеке дворец.
- Ты так хочешь надрать ему задницу? - адмирал неслышно подошел сзади и аккуратно положил руку на плечо друга.
От неожиданности Ксавьен вздрогнул и быстро развернулся лицом к Дерейре.
- Я лишь хочу воздать каждому по делам его, - Еннарби улыбнулся, но его улыбка скорее напоминал оскал хищного зверя перед нападением.
- Как громко сказано, - Дерейра убрал руку и отошел к столу, зябко поеживаясь. Несмотря на теплый летний вечер и распахнутые настежь окна, в кабинете аркаррана, было довольно холодно. - Дружище, по-моему, в этот раз ты взял на себя неблагодарную и опасную роль божественного провидения. Небесного судьи, так сказать. Хотя никто тебя на это не уполномочивал ни на земле, ни с вершин пантеона. Боги не любят конкурентов, Ен. Смотри, как бы не получить божественный откат за попытку влезть в дела высокой справедливости.
- Что они могут мне сделать больше того, что уже есть? - Еннарби в упор посмотрел на друга. Адмирал несколько мгновений пытался выдержать его взгляд, прожигающий казалось до самых глубин сознания, а затем махнул рукой, отвернулся и недовольно заметил:
- Тхаур и Бездна! Да все что угодно! В конце концов, твоя история не самое страшное, что случалось с людьми по прихоти божеств. Ты мне скажи, чего тут так холодно? Только лето на исходе, а у тебя тут как в ледяной камере.
Не говоря ни слова, и даже, кажется, не замечая заданного Шейном вопроса, граф вернулся в свое кресло, закинул ногу на ногу и с совершенно безразличным видом уставился в какие-то бумаги на столе.
Так и не дождавшись ответа, адмирал, недоуменно повел подбородком. Подойдя ближе к столу акраррана, он присел на стул и с удивлением склонил голову.
- Ен, что происходит? Ты не хочешь мне ничего сказать? - в голосе Дерейры явно слышалась тревога.
Ксавьен повел головой, отбросил листок и, в упор глядя на друга, негромко сообщил:
- Все под контролем. Небольшое показательное выступление для приведения клиента в соответствующее душевное состояние. Не более того.
- Хиллайве! Ты снова позволил ему вылезти?! - адмирал повысил голос и привстал со стула. - Ксавьен, когда-нибудь ты потеряешь контроль и тогда...
- Все в порядке! - отрезал граф. В его темных глазах на миг мелькнуло сожаление и горечь. - Я не позволил себе ничего такого, что спровоцировало бы прорыв. Дерейра, он тоже живое существо, и ему нужно давать иногда хоть каплю свежего воздуха. Хотя бы тончайший луч света. Иначе он сожрет нас обоих. Просто от безысходности и тоски.
- А что по этому поводу думает мэтр? - адмирал не унимался. Поднявшись на ноги, он оперся о край стола хозяина кабинета и следил за каждым его движением, за малейшим изменением выражения лица Еннарби.
- Мэтр как всегда давит на самодисциплину, контроль сознания, ответственность и прочие вещи, не дающие мне стать тем, кем я могу стать, если расслаблюсь чуть больше чем следует.
Ксавьен встал, подошел к небольшому шкафчику в углу кабинета, извлек из него большую пузатую бутылку с серебряной этикеткой и пару бокалов. Расставив все это на столе возле адмирала, граф откупорил бутылку, и наполнил бокалы янтарного цвета вином. Резной хрусталь, поймав случайно попавший на грани солнечный луч, радостно сверкнул радугой.
Подхватив один из бокалов, аркарран вернулся на свое место за столом, кивнув другу на второй.
- Угощайтесь, ваше превосходительство. Это ваша любимая "Медвяная осень" урожая 2839 года.
- Ен! - лицо адмирала перекосила болезненная гримаса. - Прекрати! Я просил тебя избавить нас от официальных формальностей. Меня тошнит уже от этих "превосходительств", "светлостей", "милордов" и прочих высокосветских названий.
- Ты должен привыкать к ним, - Еннарби снисходительно ухмыльнулся, наблюдая за возмущением Дерейры. - Ты теперь у нас потомственный аристократ, член Высокого Совета Лирунны. Как же обойтись без "превосходительств" и прочего?
- Тхаур Искуситель! Чем сильнее я пытаюсь осознать, что теперь двери моей кареты будет украшать герб, а окружающие люди при обращении ко мне будут использовать это треклятое "превосходительство", тем больше понимаю, как далек от всего этого. Ен, моя стихия море, мой дом - корабль. Мне неуютно, тесно и душно среди каменных стен дворцов и высоких собраний. Я не умею красиво изъясняться и ловко поддерживать беседу, порою вообще не имеющую смысла, я неуклюж и косорук, я... Ай!
Адмирал отчаянно махнул рукой, подхватил наполненный графом бокал и одним махом осушил его до дна. Потом наполнил его еще раз и, медленно сделав один глоток, отставил сосуд в сторону.
- Н-да, - глубокомысленно вздохнул Ксавьен, неторопливо потягивая вино. - С манерами у тебя и, правда, большие проблемы. Но не беда. Этому всегда можно научиться. Когда закончится все эта история с заговором, я, пожалуй, займусь твоим просвещением в области изящной галантности. Вот увидишь, не пройдет и полгода, как ты дашь фору всем этим урожденным аристократическим хлыщам, коими полны лирунийские гостиные.
- Мне никогда не стать таким как ты! - отчаянно выдохнул Дерейра. - Я просто физически не смогу так вдохновенно изображать любезность перед сволочами, которые мне отвратительны, я не смогу так откровенно врать в глаза людям, пытающимся выудить из меня информацию, в конце концов, я никогда не буду так небрежно грациозен и одновременно расслабленно насторожен как ты. И вообще... я не умею танцевать!
- Это да, - согласно кивнул головой аркарран, всеми силами пытаясь спрятать улыбку за бокалом. - Танцуешь ты и, правда, как картанский тюлень. Твои огромные сапожищи угрожают нанести непоправимый урон дорогим и нежным туфелькам лирунийских дам. Но с чего ты взял, что танцы - основной способ скрасить время на светском приеме? Это всего лишь один из них, и ты даже представить себе не можешь, сколько господ отсиживается по укромным уголкам в теплой дружеской компании, совершенно не отвлекаясь на все эти плавные движения под музыку. Поверь, гораздо больше людей оценит твои способности красиво и долго рассказывать о море, о дальних странах, о морских сражениях. Особенно дамы. Лирунийки любят морских офицеров, Шейн. А уж молодой неженатый адмирал, несомненно, будет в центре внимания. И им начхать на то, что ты, со своей изящностью падающего с лестницы шкафа, не можешь пригласить их на каральдан.
- Но ты же танцуешь! - не унимался Дерейра, наполняя бокал уже в третий раз.
- Дались тебе эти танцы! - раздраженно фыркнул Еннарби. - Я танцую, потому что мне это нравится. Потому, что перемещаясь по залу под хорошую музыку об руку с женщиной, я могу себе позволить расслабиться и забыть хотя бы на некоторое время о том, что ждет меня дальше.
Не донеся бокалом до губ, Дерейра вдруг встрепенулся, и лукаво прищурившись, поинтересовался:
- Мне только кажется, ваша милость, или вы специально употребили это демонами погрызанное "превосходительство", чтобы уйти от неприятной темы о своем упрямстве и неосторожности?
- А вы, господин адмирал, - немедленно парировал граф, снова становясь серьезным и сосредоточенным, - как я понимаю, заглянули ко мне в гости не с намерением обсудить вопросы становления моей личности. Что случилось Шейн? Почему ты ведешь себя так, будто неумелый матрос пробил в твоей драгоценной "Звезде" огромную дыру в днище и она вот-вот пойдет ко дну? Или уже пошла?
- Почти, - выдохнул Дерейра, задумчиво разглядывая резьбу на бокале.
Аркарран был прав. Адмирал всеми силами пытался отодвинуть подальше необходимость сообщить другу неприятную новость. И вопрос в лоб застал Шейна практически врасплох. Несколько секунд он собирался с духом, чтобы начать неприятный разговор. Еннарби в это время терпеливо ждал, прекрасно понимая, что адмирал готовится сообщить ему нечто очень важное. Наконец Дерейра решился. Он отставил бокал в сторону и, наклонившись к столу Ксавьена, тихо спросил:
- Ен, скажи, какими силами ты располагаешь, если вдруг мятеж все-таки начнется?
- Я располагаю? - граф удивленно приподнял бровь. - Я располагаю только своими арранами, и то не всеми. После зачистки, дай небо, хоть бы половина осталась. Основными силами располагаешь ты, мой друг, как военный комендант и адмирал королевского флота. Я очень надеюсь на твоих "крабов". Если начнется мятеж, только они способны удержать город, и не дать распространиться беспорядкам за его пределы. Впрочем, если дело будет совсем худо, можно будет снять абордажные команды, хотя бы те, в которых ты уверен. Опять же, корабельная артиллерия будет весьма кстати, так что, наверное, завтра выведи на всякий случай парочку бригов на ближний рейд. Да и на "Звезде" пусть не расслабляются.
- Они не расслабляются, Ен. Как раз наоборот. Сейчас они готовятся к выходу в море, - адмирал отвернулся, чтобы не смотреть в глаза другу.
- В море? - недоуменно переспросил Ксавьен. - Что делать "Звезде" в море без крайней необходимости? Шейн, поверь, сейчас не время для морских прогулок. Все твои люди нужны мне здесь в Лирунне.
- Я понимаю, - Дерейра сжал бокал в руках. Его голос звучал все глуше. - Но... дело в том, тысяча медуз им на весла, что в ближайшие две декады ни моих людей, ни "крабов"... Вообще ни одного корабля эскадры в городе не будет! - резко выдохнул адмирал, со звоном ставя бокал на подоконник. - Сегодня получен приказ "Три дракона". Завтра утром эскадра в полном составе выходит в море для учений с Легормом... Вы, милорд, остаетесь с заговорщиками один на один. Поэтому я и спрашиваю, какими силами ты можешь располагать после того, как эскадра покинет воды залива?
Граф откинулся в кресле, и несколько минут сосредоточенно изучал стол перед собой с разбросанными на нем документами и папками. Понимая, что другу надо некоторое время чтобы, обдумать новые обстоятельства. Медленно, стараясь не создавать лишнего шума, адмирал передвинулся к окну и уселся на подоконник, который еще раньше облюбовал аркарран.
В Лирунне наступил вечер. Большой розовый диск солнца замер на уровне моря, словно не решаясь погрузиться в холодные воды сурового Айдиссена. Последние алые отблески скользили по воде, смешиваясь с серебром волн, и придавая им зловещий кровавый оттенок. Шейн зябко передернул плечами. Чувство тревоги, зародившееся глубоко в душе после прочтения королевского приказа, усиливалось с каждой минутой. Слишком много непредвиденных обстоятельств внезапно сошлись во времени. Слишком много странных и необъяснимых событий произошли в Лирунне в последнее время. И если раньше, бесстрашный адмирал был склонен сомневаться в предположениях Еннарби насчет заговора, то сейчас вероятность его существования уже не казалась такой уж невозможной. Этот внезапный приказ, пришедший так некстати, еще больше усилил подозрения адмирала. До Дерейры и раньше доходили слухи, что в эскадре не все благополучно. Определенная часть офицеров так и не смогла смириться с мыслью, что ими теперь командует сын рыбака и прачки. Все это было понятно и объяснимо. Необъяснимо было другое - как в спокойной, стабильной как скалы Большого Ренона Лирунне мог возникнуть заговор с целью свержения королевской власти. В Лирунне, которая всегда была оплотом и надеждой короны. Как на земле, которая стала основой всего Экренонского государства, могли зародиться мысли об отделении от этого самого государства. Все это никак не укладывалось в голове Шейна и вызывало в его душе искренний и решительный протест.
Но и оснований не доверять доказательствам, которые уже имел на руках Лирунийский аркарран, у адмирала не было. Граф Ксавьен был более убедителен и доходчив, когда большую тенку назад пришел к Шейну с разговором о готовящемся мятеже. Тогда Шей воспринял новости с недоверием и даже некоторой долей возмущения, полностью согласившись с сомнениями лордов Королевского Совета по поводу возможности существования в Лирунне заговора против короля и причастности к нему наместника - барона Эонара Де Фага.
Дерейра безусловно был согласен с Еном насчет того, что барон - редкостный жмурц, и что за ним давно плачет Арена. Но бездоказательно объявлять его заговорщиком и изменником конечно верх безрассудства и самонадеянности. И правильно Ену приказали не заниматься ерундой, а принять меры по наведению порядка в провинции.
Но потом произошло несколько событий, которые несколько пошатнули уверенность адмирала и заставили его взглянуть по-другому на представленные тогда другом доказательства. Впрочем, сейчас уже некогда гадать. Завтра, когда эскадра Дерейры выйдет в море, аркарран останется в Лирунне один на один со своими подозрениями, и спаси нас всех Великий Странник, если они окажутся верными. Пустая беззащитная Лирунна - отличная возможность для реализации самых смелых замыслов по переустройству власти в провинции.
Полный мрачных дум Шейн угрюмо наблюдал, как солнце неторопливо и важно, как почтенная лирунийская ратма, все же скатилось за линию горизонта, унося за собою и алые сполохи на воде, так настойчиво напоминавшие Дерейре пятна крови.
Время уходило, адмиралу пора было уже возвращаться на "Звезду" чтобы проверить готовность эскадры к походу и раздать необходимые распоряжения насчет завтрашнего выхода в море.
Шейн повернулся к Еннарби, все так же молча сидящему за столом. Граф был поглощен размышлениями. На его сосредоточенном худощавом лице играли желваки. Время от времени Ксавьен почесывал висок длинным пером. Взлохмаченные волосы падали на лоб и немного прикрывали глаза. С наступлением сумерек, два больших осветительных шара медленно поднялись с подставок и зависли прямо над головой аркаррана, озаряя его холодным голубым светом, создающим вокруг макушки Ксавьена некое подобие сияющего ореола.
- Чего молчишь? - Дерейра больше не мог ждать, время уходило неумолимо, и надо было принять решение.
- Думаю, - пожал плечами аркарран, продолжая играть с пером.
- О чем? - Шейн уже начинал терять терпение. Ситуация конечно выходила тхаурова, но он то в ней не виноват.
- Думаю, что можно еще успеть сделать, чтобы уравнять шансы. Если они будут действовать не одни, а я уверен, что так и будет, нужно просчитать, откуда придет поддержка. Вернее откуда она уже пришла, поскольку более-менее точные сроки начала мятежа мне уже практически известны, - серое перо, вспорхнув над кипой бумаг, тихо опустилось на стол.
- Вот как? - Шейн криво ухмыльнулся. - Тебе птичка в клювике принесла точное время?
- Нет, - покачал головой Ксавьен. - Здоровенный, сильный мужик в мундире адмирала, пропахшем морем и соленой криной, полчаса назад сообщил мне его.
- Э-э-э?! - Дерейра недоуменно пожал плечами. - Ен, дружище, если ты хочешь чтобы я понимал тебя сразу, то, ради всех ветров Вайлуна, говори прямо! Когда это я заикался тебе о сроках?
- Полчаса назад ты сказал мне, что, согласно королевскому приказу, завтра утром твоя эскадра в самом полном составе снимается с якорей и выходит в море, оставляя Лирунну совершенно беззащитной. Две роты гарнизонной стражи для такого большого города просто чих Тхаура в случае нападения или гражданских беспорядков, - граф извлек из-под вороха бумаг большую карту города и порта, и стал внимательно рассматривать ее. - И, если утром эскадра уйдет, значит, продолжение развития событий следует ожидать ближе к вечеру. Торопиться они не будут, чтобы ты, не дай Дайфор, не увидел дым или не услышал пальбу. Но и затягивать с мятежом им не с руки. Чем раньше они начнут, тем больше вероятность того, что к моменту возвращения эскадры, Лирунна и провинция уже будут считаться свободными и независимыми и кораблям чужого государства в порту Лирунны места не будет.
Адмирал пододвинулся ближе к столу и стал внимательно слушать друга. Ксавьен, тем временем оставил в покое карту, и, откинувшись в кресле, продолжил рассуждения.
- И если выступление назначено на завтра, значит, поддержка должна быть в городе уже сегодня, сейчас. По моим сведениям, за последнее время движение народа через городские ворота существенно не изменилось, значит - помощь заговорщикам придет не с суши, а с воды. Но кода эскадра выходит в море, в порту слишком много лишних глаз и ушей. Да и маневрировать в такой суматохе невозможно. Мало того, сразу после выхода последнего брига, между фортами будет натянута защитная цепь, преграждающая суднам проход в акваторию Лирунны. И попасть туда можно будет только по моему личному разрешению.
- Ен, вот какого Тхаура ты мне тут рассказываешь то, что я и так знаю? - Шейн нетерпеливо хлопнул ладонью по столу.
- Я хочу, чтобы ты понял логическую цепочку выводов, - невозмутимо ответил граф. - Так вот, учитывая все меры предосторожности, которые будут предприняты, после ухода эскадры, мятежники постараются обойти их с наименьшими затратами и шумом. Да и разворачивать боевые действия сподручнее на суше, чем с маневрирующего в не слишком широкой гавани корабля. Дерейра, - аркарран был предельно серьезен. Пристальный взгляд его черных глаз уперся в адмирала как ружейные дула, - в последнее время в порту не происходило ничего подозрительного?
- Да ничего такого не происходило! - терпение Шейна было на пределе. - Вообще, Ен, по-моему у тебя уже паранойя на почве заговоров. В порту все спокойно. На ближнем рейде стоит пришедший вчера конвой. Четыре купеческих брига (?!). Думали прибыть к ярмарке, но слегка просчитались со сроками. Сегодня таможенники его проверили. Все чинно и законно.
- Конвой?! - насторожился Ксавьен. - И чего это они заявились сейчас, когда до ярмарки еще почти тритенк?
- Не делай боевой стойки, Ен! - адмирал раздраженно фыркнул. - Ничего удивительного и подозрительного в этом нет. Ну, ошиблись немного, решили прийти с запасом, чтобы потом самыми первыми на ряд стать. Сам знаешь, как важно для торговцев занять хорошее место. И вообще, давай ты не будешь торопиться, как голый цвирк в ладирню. Может все не так печально, как тебе представляется.
Граф усмехнулся и заметил:
- Вайлун свидетель, ты даже не представляешь, как мне хочется, чтобы так все и было.
Адмирал встал, одернул мундир и надел на голову шляпу.
- Ладно, дружище, пора мне к эскадре возвращаться. Надеюсь, ты завтра придешь к отходу.
- Непременно! - граф тоже поднялся, чтобы проводить адмирала до двери. - На какое время назначен отход?
- Основная часть кораблей выдвинется уже сегодня ночью, а "Звезда" и два брига сопровождения выйдут завтра в восемь утра, - адмирал натянул перчатки и, приложив два пальца к кромке, отдал аркаррану честь. - Доброй ночи, ваша милость! Надеюсь, вы посвятите ее здоровому сну и отдыху, а не будете терзать свою многострадальную голову всякими мыслями и подозрениями.
- И вам удачи, ваше превосходительство, - Ксавьен вышел из-за стола и, подойдя к Дерейре, протянул ему руку. - Я постараюсь последовать вашему совету. Удач тебе, Шейн!
Адмирал и гарф обменялись крепким рукопожатием, и Дерейра, кивнув головой, уже направился было к двери, но у порога задержался, оглянувшись тихо проговорил:
- Ен, ради всех дорог Дайфора, не торопись влезть в задницу Тхаура. Будь осторожен, и... не дай себя убить!
Ксавьен несколько секунд смотрел другу в глаза, а потом так же тихо ответил:
- Дерейра, ты тоже ничего не понял... Я уже в ней, по самое... И убить меня не так просто. Так что не волнуйся. Я непременно дождусь твоего возвращения из похода, и мы еще отведаем "Медвяной осени", как раньше сидя на обрыве в бухте Тысячи Радуг.
По плотно сжатым губам адмирала пробежала усмешка, он кивнул головой и через мгновение тихий скрип закрывающейся двери обозначил его уход.
Аркарран проследил за Дерейрой взглядом, а, когда его широкая спина исчезла в дверном проеме, вернулся к своему столу и снова занялся разбором бумаг и какими-то записями.
Большой кабинет наполнился сумраком подступающей ночи и два осветительных шара над рабочим столом, озаряя его мертвенным голубым светом, создавали вокруг эффект нереальности эфемерности пространства. Уставший город засыпал. Следующий день приходился как раз на середину большой тенки - напряженное и полное забот время, требующее затрат многих сил. Поэтому наступающую ночь надо было непременно употребить для отдыха.
Впрочем, не все жители Лирунны поддерживали такой режим. Через полчаса после ухода адмирала, граф Ксавьен вызвал секретаря и потребовал предоставить протоколы всех допросов, проведенных за прошедший день. Получив требуемое. а так же заботливо принесенный Фертанго ужин, Ен заперся у себя в кабинете с категорическим приказом тревожить себя в исключительных случаях. Разложив на столе бумаги, Ен с азартом занялся их изучением. И до самой утренней зари, в окнах кабинета аркаррана полыхали отблески свечей.