Аннотация: Что если у тебя есть дар, но толка от него...
Комнатенка была так себе, дрянная была комнатенка, если честно. Отец Алонсо осмотрелся, изучая место, в которое его занесло на этот раз.
Малиновые бархатные портьеры, красный мягкий ковер на полу, в ворсе которого утопала нога (он уже прошелся по комнате и удостоверился в последнем), несколько козеток и пуфиков, небольшой круглый столик с графином вина и двумя бокалами. И, конечно же, огромная кровать, на которой с легкостью можно разместить пять или шесть отцов алонсо.
"Одно и то же в который раз, как предсказуемо и банально", - подумал с неприязнью. Словно ему делать больше нечего, как объяснять очередной чертовке - или кто там будет на этот раз, вдруг суккубка? - что он не может и не хочет. И не денешься никуда, слово есть слово.
Отец Алонсо вздохнул, даже не тяжело, а так, принимая как данность происходящее с ним последние полгода, и уселся в кресло перед столом. Вторая сторона появится, рано или поздно, и ждать даму, пусть и с демоническим характером стоя ему не хотелось, этикет же такого не предусматривал. Впрочем, этикет в отношении представителей Той стороны являлся понятием весьма относительным по причине полного отсутствия.
Едва он устроился поудобнее и погрузился в размышления о теме следующей воскресной проповеди, как с мелодичным "дзиннь" прямо перед ним во втором кресле появилась неизвестная красотка.
Тоненькая, красноволосая, с огромными темно-серыми глазами на худощавом личике, она весьма уместно смотрелась в черной одежде на фоне буйства красного цвета. Вот такого типажа он не помнил: были шатенки, брюнетки, блондинки и, разумеется, рыжие. Красная грива взбитых и распущенных волос привлекала взгляд. "Свои, не парик. Хотя у этих все только свое", - обыденно, словно встречал красотку э... демоницу каждый день и следил за тем, не поменяла ли она куафера или не испортила себе вкус вновь вошедшими в моду париками, подумал он.
Демоница призывно изогнулась, демонстрируя небольшие округлости в нужных местах, и томно взглянула на Алонсо.
- Говорят, - неожиданно низким, с хрипотцой, голосом, сказала она, - ты так и не можешь освободиться от данного слова? Хочешь, я тебе помогу?
Тот слегка улыбнулся, обозначив улыбку уголками рта, и покачал головой.
- Твои предложения пройдут мимо цели, как и все ранее полученные. Не трать мое и свое время, хотя у тебя его намного больше, чем у меня.
Демоница кивала в такт словам, одновременно разливая вино по бокалам - в Аду попробовать хорошего вина удается не так часто, как об этом думают люди. Все жестко регламентировано, строгий порядок и контроль со стороны вышестоящих не давал расслабиться, и даже просто попасть на Землю было пределом мечтаний многих ее знакомых.
- Так что, - словно не ей сейчас сказали "нет", продолжила, - может, оставишь свою холодность и прекратишь строить из себя каменную статую? Или я не хороша?
Отец Алонсо внимательно посмотрел на демоницу, разглядывая ее более пристально. Хороша, определенно хороша, но... Господи, как он устал объяснять этим красоткам (и красавцам тоже, да-да, тех тоже присылали), что его не интересуют их прелести. Он священник и плотские утехи не для него. Впрочем, никаких позывов нарушить данную клятву он никогда не испытывал, чего не скажешь о сожалении по потраченному впустую времени.
Сколько себя помнил, он никогда никого не вожделел, не предавался развратным фантазиям и всегда осуждал подобные проявления у своих братьев по кресту.
- А если так? - ему на колени плюхнулась все та же красотка, нежно обивая шею руками. - Ах, как от тебя пахнет, так бы и съела! Нет-нет, не по-настоящему, - покрутила головой, увидев удивление отца Алонсо, - но забрала бы себе и не выпускала из спальни месяц. Или пять.
Он вздохнул. Чем провинился перед высшими силами он или его родители, было неизвестно, но Господь (на этом месте Алонсо иногда сомневался, Господь или Дьявол был тому причиной) наградил его странной особенностью. На него вешались, иногда в буквальном смысле этого слова, девицы от двенадцати лет до тех, кого в силу возраста просто дамами назвать было сложно. Все началось с его четырнадцатилетием и, хоть смейся, хоть плачь, это не он бегал за девушками, а они за ним.
Не испытывая тяги к противоположному полу, но страдая от проявлений любвеобильности, единственным верным решением оказалось уйти в священнослужители. Изначально он подумывал о монастыре, но как-то так случилось, что до пострига не дошел, был рукоположен и уже более десятка лет служил на благо Церкви и на пользу пастве в обычном маленьком приходе.
Но однажды, желая спасти жизнь хорошо знакомого человека, попался в сети представителю адовых сил. И уже шесть месяцев был вынужден терпеть еженедельные приставания со стороны представительниц слабого пола всех мастей. Только вампирши пока не попадались, видимо потому, что его жизнь могла оказаться в реальной опасности. О несдержанности не получающих свое вампирш даже по Той стороне ходили весьма мрачные слухи (об этом ему рассказала вторая или третья из навязываемых девиц в приступе болтливости).
Кстати, надо бы и от этой избавиться. Алонсо с некоторым напряжением встал - не слишком удобно подниматься из кресла с вцепившейся в него девушкой, - и пересадил ту на ее место.
- Мне тоже надоело каждую неделю оказываться то в будуарах развратных дам, то в банях, то еще где. Я не сплю с женщинами, кем бы они ни были. Нет, - прервал он попытку возразить, - с мужчинами я тоже не сплю. Мне это не нужно.
- Но как?! Как тебе это не нужно, если ты буквально привораживаешь к себе тех, кто пробыл рядом долее десяти минут? У нас очередь из тех, кто хочет попасть на встречу с тобой, и не менее длинная очередь тех, кто готов заплатить чем угодно, ишь бы никогда с тобой не встречаться!
Отец Алонсо в удивлении поднял брови:
-- И какой во всем этом смысл? Я не понимаю. Я не хочу, чтобы так происходило, но это мой дар и мое, наверное, проклятие - быть тем, кем быть не хочу.
Демоница как-то съежилась, сгорбилась, стала совсем маленькой:
- Понимаешь, у нас, там, всего слишком много. И страстей, и желаний, но и контроля с запретами немало. И слишком много принуждения. Ты же... ты не заставляешь хотеть себя или влюбляться, эти чувства приходят сами по себе и они, такие, редкость. Иногда очень хочется искренности, даже если после становится больно.
Они помолчали, отпивая вино и обдумывая услышанное.
- Я не могу измениться, я - это то, кем меня создал Господь, несовершенный и испытывающий постоянные неудобства от того, к чему стремишься ты.
- Как бы я развернулась, имея над окружающими такую власть, как у тебя! Мир лежал бы у моих ног.
Отец Алонсо кивнул, понимая, о чем она. Но его самого дар лишь тяготил, добавляя хаос и сумбур в размеренную и спокойную жизнь, порой даже втравливая в неприятности. Это испытание соблазнением продлится еще шесть месяцев, после которых он будет свободен, а давний друг останется жив. Жаль только порой становилось всех: и демониц, и суккубок, и чертовок. Они подневольные и идут к тому, к кому им приказывают, без малейшей надежды на взаимность. А в последнем он был уверен.
- Не расстраивайся. Через пару часов вернешься к себе, нужно только немного подождать. - Он улыбнулся: - Так всегда, два часа и ни минутой больше. Предлагаю допить вино и поговорить.
Демоница покорно кивнула, не в силах сопротивляться предложению уже обожаемого ей человека. Они выпьют и поговорят, а там, вдруг, возможно и...