Пробуждение эмоций, пробуждение чувств, пробуждение мыслей. После душной ночи наступает свежее утро. Оно воскрешает в памяти то, что было пережито когда-то, но, прогнав все страхи, оставляет только хорошее, доброе, светлое, А если в душе есть место положительным воспоминаниям, значит, не все хорошее прошло бесследно и испарилось, не оставив следа. Но из мгновений складывается наша жизнь, из мизерных капелек плохих или хороших. И, если оставлять в своей жизни только хорошие чистые чувства, то постепенно ниточка дней выведет к огромному океану Любви и поможет понять, что в жизни ценно по настоящему. Возможно, кто-то скажет, что я просто ношу розовые очки. Я не стану с ним спорить. Я только хочу напомнить, что жизнь наша становится такой, какой представляем ее мы сами для самих себя. Каждый самостоятельно строит, рисует, творит свое существование. И каким оно является для нас, зависит полностью от нас самих. Мы есть то, что думаем о себе сами. И, если человек живет в гармонии с самим собой, то он обязательно ее передаст, подарит окружающему миру, а тот, в любом случае, ответит ему тем же.
Но зачем же угнетать свое сознание негативными чувствами, недоверием, злобой. Ведь стоит только повернуться к жизни лицом и загадать желание, как оно обязательно исполнится. Но для этого нужно приложить и немало своих усилий . А для начала своих дел необходимо стать немножечко добрее, смелее, возвышенней. И поэтому я желаю всем вам, будьте молоды, свежее и безрассудны, как весеннее утро.
Семь дней, перевернувшие мир
Я - Майкл. Так зовут меня все мои друзья и знакомые. Я - классный парень. Родился и живу в Москве, и очень этим горжусь. А как же. Ведь это один из самых древних великих городов. Теперь и раньше столица всей России. Я чувствую себя его частицей. Как же не гордиться, что ты москвич. И я всем своим видом стараюсь оправдывать честь своего города. Я высок и широкоплеч. Не стану скрывать, что нравлюсь девчонкам и знаю об этом. Но я не страдаю, и никогда не страдал излишней скромностью. Ведь уверенный в себе человек должен знать правду о себе и принимать себя таким как есть, так читаю, по крайней мере, я.
У меня карие глаза и светлые волосы. Признаться, я сам их осветляю немного. Сейчас учусь на втором курсе университета. Но учусь не очень хорошо, нормально, как все. Но мне кажется, что я ничем не глупее остальных, просто во мне, по словам одного из моих преподавателей, лени больше чем ума и она мешает моим способностям развиваться.
Сейчас лето, жарко. Сессию уже сдал, теперь каникулы. Но в нашем большом красивом городе летом пыльно и суетно. Хочу забежать от шума. Но куда? Ну, конечно же, к морю! Хоть на недельку. На шикарный курорт не рассчитываю. Но, говорят, в провинциальном городке, летом у моря не хуже, чем на Майами. Подсчитываю свои студенческие финансы, на помощь родителей особо рассчитывать не приходится. Затем заглядываю в карту и ищу подходящий городок. Теперь нужно узнать, когда и каким поездом я смогу туда добраться. Готово. Отдых я себе спланировал. Но название городка, уже, для своего рассказа не помню, хотя и было это все со мной недавно, года два тому назад.
Ну, так вот. Я собрал весь свой нехитрый гардероб в небольшой рюкзак и рано утром отправился на вокзал. Не стану рассказывать, как я ехал в поезде, потому, что ничего суперинтересного в дороге со мной не произошло. Всего восемнадцать часов и ты возле моря. Вообще у меня есть романтическая жилка внутри. Я люблю путешествовать, хотя считаю себя просто реалистом. Но эту историю все же расскажу всем, потому, что она оставила неизгладимый след в моей зачерствелой, испорченной городской жизнью и суетой, душе. С некоторых пор жизнь моя перевернулась и стала приобретать какую-то осмысленную целенаправленность.
А все началось именно тогда, когда я приехал в этот небольшой серенький, забытый Богом городишко или, точнее, поселок городского типа. В нем были многоэтажные дома, и, кое-где, в центре, выстроены кинотеатры, бары, супермаркеты. Но на его окраинах жители частных домов свободно пасли коров. Я снял комнату у старушки в одном из таких домиков. К счастью, кроме меня, туда больше никого не подселили, и я мог отдыхать спокойно.
Но я, как истинный горожанин отдыхать без общения и развлечения не могу. И уже немного выспавшись после дороги, тут же стал осматривать местность и искать знакомств с проживающими здесь девушками. И, сказать откровенно, местные леди мне нравились. Я ожидал от провинции большей "экзотики". Но девчонки, молодцы, от городских не отстают. А некоторые, просто супер. Особенно на пляжах, в бикини. Но, может, эти красавицы приезжие. До этого я как-то не докапывался. Времени я терять не хотел и на следующий же день познакомился с замечательной девушкой Милой. Она тоже приехала сюда на недолгий отдых, но приехала из такой же провинции. Еще я узнал, что она учиться в Киевском Государственном Университете, а остальные факты ее жизни меня не интересовали. Но нам было о чем говорить. Мы сразу же сдружились и хорошо проводили время вместе. И все было бы хорошо на фоне ясного неба, если бы не одно туманное облачко в этом чистом пейзаже. У той бабули, где я поселился, была, оказывается, внучка лет восемнадцати. И была она не дурна собой. Звали ее таким именем, которое сочеталось и с ее внешностью, и с содержимым ее странной таинственной души, Настей. Да, Настя показалась мне с первого взгляда очаровательной, хрупкой девушкой, которых не часто встретишь в городе. Ее незаурядная натура отличалась чрезмерной ранимостью. Это смог бы понять даже самый черствый человек, ничего не понимающий в психологии.
Но как только она появилась в моей бесшабашной жизни, так у меня все пошло наперекосяк. За этой симпатичной мордашкой скрывалась не слишком понятная обычному человеку и на каждому приятная личность. И, вслед за симпатией, она стала внушать мне антипатию. Кроме слов "с добрым утром" по утрам и "до свидания" по вечерам я ничего от нее больше не услышал. И я не понимал, что это, ее стеснительность и неуверенность в себе или, может, я просто ей не нравлюсь. Я пытался развеселить ее, завести с ней разговор, потому, что люблю общаться. Но тщетно. Мне стало казаться, что она недалекого развития. Потом я заметил, как она куда-то ушла из дома на целый день. Я думал, на пляж и решил выследить. Как молодому авантюристу мне было интересно увидеть ее в купальнике, еще лучше, без него. (Позже мне все-таки это удалось). Но, как выяснилось, в то время, когда все старательно ловят ультрафиолетовые лучи, она смывается неизвестно куда. Я пошел за ней и пожалел об этом. Она свернула в небольшой лесок, но я ее потерял из виду. Заблудился и пол дня потратил на поиск дороги домой. Больше следить мне за ней не хотелось, и я решил все свое отведенное для отдыха время потратить на купание в море и приобретение загара, для чего я, собственно, сюда и приехал. Но на следующий день, идя вечерком с пляжа, когда солнце уже начало заходить и не жгло так сильно, а с моря начал веять прохладный бриз, я увидел эту чудаковатую девушку, сидящую на полянке. Я решил, что предположения мои оправдались, с головой у нее что-то не то. Нелюдимая, неухоженная, ну просто чундрик какой-то, так я стал называть ее про себя. И зачем природа дала ей так много красоты. В руках у нее я рассмотрел какой-то прибор, потом я догадался - фотоаппарат. И фотоаппарат, видимо, дорогой. Она пыталась вблизи сфотографировать не то цветок, но то веточку на фоне заходящего солнца. И тут до меня дошло, а ведь она вовсе и не полуумная, как мне в начале показалось. В ней просто кроется загадка, тайна, от которой так отвыкли городские жители. На секунду я устыдился своих первоначальных мыслей, и хотел подойти к ней. Но как только я приблизился, то увидел на ее лице испуг и недоумение.
--
Уходи, зачем ты подошел! Ты все сломал! - закричала она в отчаянии.
--
Да, что ты. Я просто поздороваться хотел.
--
Ты все испортил, - на глазах у нее появились слезы, - Они улетели.
Вдруг я догадался, она, наверное, фоткала бабочек. Но было поздно, Настя убежала, вытирая слезы. Наверное, искать другое место для съемок. А я побрел дальше, ругая себя за нетактичность. Но и на нее я был сердит. Могла бы рассказать об этом раньше, я был бы осторожнее. Но злился я недолго. Вечером мы с Милой собирались в бар, и я уже предвкушал удовольствие от новых развлечений.
Но утром, вернее, ближе к полудню, когда я уже отоспался после бурно проведенной ночи, то вспомнил о вчерашнем приключении с Настей. Но теперь я вновь был склонен думать о том, что она больше не нормальная, чем загадочная. Ей что, такой дорогущий фотоаппарат нужен, чтобы травинки да козявки фоткать. Да еще и рыдает из-за них в три ручья. Разве мало их на лугу. Да и вообще, что красивого она в этом всем увидела. Бедняжка, она настоящей красоты не видела, ее бы к нам, быстро бы ожила. На этом я поставил точку на своих размышлениях о Насте и перестал о ней думать, ища новых развлечений. Но скука, от которой я так убегал в столице, стала настигать меня здесь. Море и солнце на третий день мне уже надоели. Тем более что за два дня я уже загорел как черт, потому, что быстро загораю на солнце, чуть не обгорел и стал похож на негатив. Шарясь по поселку, ища чего-то новенького и интересненького, я вновь набрел на полянку, где сидела Настена. Я не хотел туда возвращаться, но почувствовал, что меня тянет туда, как магнитом, какая-то тайна. Поразительно, что можно искать удивительного в таком мрачном, унылом городишке, который одним названием своим навевает тоску. У бедняги на этой почве крыша-то и поехала. Я присел на корточки в густой траве, прищурился, представляя себя исследователем, но, кроме сорной травы, ничего не увидел. Плюс ко всему меня больно укусил комар за щеку и я оцарапал колено до крови о какой-то сучек в траве. На этот раз чуть не расплакался я. Ведь мне еще на свидание идти, а я вон какой красавец.
Но любопытство все же взяло верх, и я решил все же разгадать ее загадку или, проще говоря, выяснить, сумасшедшая она или нормальная. Вечером, когда она вернулась домой со своих похождений, я попробовал найти с ней контакт. Я пытался развлекать ее, рассказывал всякие небылицы и анекдоты, даже страшная история пришла мне на ум. Но это угрюмое создание упрямо молчало, глядя на меня своими огромными темными глазами на веснушчатом личике. Иногда они выражали удивление, иногда недоумение и лишь один раз в них промелькнула веселая искорка. Я выбился из сил, а она все по-прежнему молчала, не желая говорить со мной. Время уже покатило за полночь и я, так ничего и не добившись, пошел спать. Но как же я разозлился тогда. Ненормальной назвать ее нельзя, я по глазам это видел, но почему она себя так ведет. Я что ей не интересен, а, может, она просто издевается.
Ну, ничего, подожди, завтра я тебя выслежу кто ты такая. И следующий день я весь посвятил слежке за ней.
Но эта бестия оказалась довольно проворной, будто меня чувствовала у себя за спиной. Я не мог за ней угнаться и только лишь догадывался, где она была и что делала, свернув в лесок. Конечно же, она все фотографировала. Но что и зачем, я никак не мог понять. Она кто, репортер, корреспондент, но почему такой скрытный и нелюдимый. Вот она остановилась на поляне, в зарослях желтых полевых цветов. Но только я приблизился к ней, как она уже в другом месте. Вот она стоит перед сосной и наводит фокус вверх. Но издалека мне не видно, что она там увидела. Наконец, я устал, но так ничего и не понял. Но я был упрям. Под конец дня измученный, ободранный и голодный я все еще плелся за ней. Эта ведьмочка измотала меня совсем, а сама, казалось, усталости и не чувствует.
Наконец, о, счастье, она свернула к морю. Может, здесь мы с ней столкнемся и она хоть что-то мне объяснит. Тропинка вывела нас из леса к безлюдному пляжу. Солнце уже заходило, бросая косые лучи. И тут меня осенило, а что, если украсть у нее фотоаппарат, пока она будет купаться. Я спрятался за одним из кустов и стал наблюдать. Фотоаппарат мне был не нужен, я просто хотел осторожно вытащить пленку и проявить фотографии - что там. Фотоаппарат подкинуть ей, а с фотками поиздеваться. Я, мол, все знаю, попляши-ка теперь. Будет знать, как насмехаться. Я был сумасшедший авантюрист и хитер на выдумки. Но тут меня заворожило еще одно зрелище. У моей подопечной не оказалось с собой купальника, и она стала раздеваться полностью догола. Где бы я еще мог увидеть такую сногсшибательную картину. У меня челюсть отвисла. Я забыл, что хотел сделать. Настоящая уиндина в лучах заходящего солнца. Но волосы она не распустила, наоборот, подняла вверх. Я передумал красть фотоаппарат. Мне показалось это скучно и банально. Я решил маневрировать по-другому. Здесь никого не было и мне жутко захотелось с ней пообщаться, даже если она снова не вымолвит ни слова. Я представил себя хулиганом. Дождавшись, когда она вновь оденется, я вышел из засады. Она сидела на одном из прибрежных камней, болтая в воде босыми ногами.
Я подошел к ней. Она повернула голову в мою сторону. В руках у нее по прежнему был, надоевший мне за день фотоаппарат. Я начинал нервничать, внутри у меня пробудились звериные нотки.
--
Ты как здесь оказался, - удивилась она.
--
Да, вот, пришел закатом полюбоваться, - иронично ответил я.
Она глянула на меня холодно и почти высокомерно. Меня это завело еще больше.
-А, вообще, хочу твой фотоаппарат, я за ним весь день охочусь, - прищурил я злоглаза.
Эта штука у нее в руках была бешено дорогой и она поверила, в ее глазах мелькнул испуг. Она прижала к груди бесценную вещь и со страхом глядела на меня из-под лобъя.
--
Мы здесь одни, отдавай по-хорошему, - накалял я эмоции. Конечно, я не хотел ее обидеть, я просто хотел из нее выдавить хоть одну лишнюю эмоцию. Но она молчала так испуганно смотрела на меня своими выразительными глазами, что почувствовал себя не крутым авантюристом, а подлецом.
--
Мне этот фотоаппарат подарили, - на ее глазах навернулись слезы.
--
Ну, ладно, - смягчился я, - Не возьму я его. Да не нужен он мне. Но с условием, ты мне расскажешь подробно, где была сегодня и что делала.
Она видно так была напугана происходящим, что сразу же согласилась на условие. Я сел рядом с ней на другом камне и стал слушать ее рассказ. Оказалось, что матери у нее нет, воспитывала бабушка. Отец военный и постоянно в отъезде по заграничным командировкам. Оттуда он привез дочке дорогущий цифровой фотоаппарат. Им она теперь снимает все, что считает красивым. Но что она красивого увидела здесь, в этой глухой дыре, этого я никак не мог понять, и по прежнему мне казалось, что она немного не в себе.
- Настоящая красота там, где ее никто не видит или не хочет замечать, - спокойно говорила она, - Вот, представь. Яркая ароматная роза. Тебе нравится? Она нравится всем. Но почему от себя оставляет так мало воспоминаний и сожалений. А голые ветки осенью после дождя всякий раз наталкивают на какие-то воспоминания. Особенно ранней весной на фоне прояснившегося неба или затянутого облаками. На них прозрачные капли, как слезы. Какую гамму эмоций хранят они в себе!
Я слушал ее и думал, а ведь я на таких мелочах никогда не заострял внимание и даже не замечал их.
--
Покажешь фотки.
--
Конечно.
Мы просидели на камнях дотемна, когда небо уже укрылось звездами. Взошла луна и стала серебрить волны. И вдруг я стал ощущать этот сказочный мир возле себя. Я начал смотреть на все ее глазами.
Мы посидели еще возле моря, любуясь пейзажем и ночью. Становилось прохладно, мы оба продрогли и нужно было отправляться спать. К счастью, Настя знала все здешние тропки и могла по ним безошибочно выйти к поселку даже с закрытыми глазами. Приближалось полнолуние и почти полная луна помогла нам в дороге. У меня не было пиджака, чтобы отдать его Насте, но она к моему удивлению, замерзла меньше, чем я.
Дома она провела меня в свою небольшую комнатку-крепость, где, кажется, никто никогда не был кроме нее. Достала альбомы с фотографиями. В начале познакомила со своей семьей и немногочисленными друзьями. Затем достала другую стопку. Это были ее личные снимки. Я был поражен. Они были не просто сделаны качественно. На них были засняты именно те редкие моменты жизни, которым мы удивляемся, видя где-то в журналах, и говорим: "Ну, надо же!". У нее таких исключительных редкостей накопилось много. Она видела их каждый день. Умела видеть. Были снимки какого-то простенького пейзажа, но в удачный момент и это делало его необычным. Тут же я увидел и травинки, и козявок, и мотыльков, и цветы в росе и голые ветви деревьев на фоне ясного морозного неба. Но как меня это все удивило и увлекло. Все так просто и так красиво.
- Настя, ты настоящий репортер, - похвалил я ее.
--
Нет, я хочу учиться на художника. Папа сказал, что я должна ехать за границу, там лучше обучают. А я хочу учиться здесь. И бабушка будет рядом.
--
А ты и рисовать умеешь.
--
Да, умею.
Она показала мне свои рисунки. Они были не менее великолепны. Некоторые нарисованы простым карандашом, некоторые акварелью. Но полотно в них нигде не было зарисовано полностью. В основном сюжет передавался нескольким тонкими, но четкими линиями. Это все напоминало японскую гравюру.
С того дня, когда я узнал про Настю все, я больше не мог к ней относиться, как прежде. Она внушала мне только уважение, наводя на раздумья. Я познакомил ее с Милой и они подружились. Остаток отпуска мы провели все втроем. Мила, несомненно, замечательная, дружелюбная девушка. Она могла заинтересовать кого угодно. Но Настя - это совсем другое. Тот, кто хоть немного ее узнал, не мог оставаться больше к ней равнодушным и не только к ней, ко всему огромному миру. Она обладала чем-то магнетически-притягивающим, и эта магия чувств исходила у нее изнутри, помимо ее воли. Вероятно, она чувствовала свой необычный дар, и потому была более замкнута, чем все.
Пришло время ехать домой. Я попрощался с обеими девушками. Мы обменялись телефонами. Но я не был уверен, что мы будем звонить друг другу. Так и получилось, просто каждого закрутилась своя жизнь, свои проблемы и забыты.
Но каждый раз теперь по вечерам я не могу заснуть, не подытожив, что я хорошего сделал за сегодня, что я смог подарить этому миру. Я не могу пройти теперь равнодушно мимо смеющихся или плачущих детей, мимо полевых цветов на лужайке и, даже, мимо букашки - козявки, не полюбовавшись ею. И, каждый раз при этом я вспоминаю Настю. И все время жду, жду, жду, встречи с нею.
С нею и с неповторимым чудом в моей судьбе.Пробуждение за одну ночь
Сегодня воскресенье. Лера, сидя на тахте, пристально рассматривала свои красивые пальчики. В выходной день ей не нужно было никуда идти и торопиться, и она спокойно могла сделать себе маникюр. Это было одним из ее любимых занятий. Не слишком длинные ногти, хорошо закругленные, она покрывала не ярким, приятного цвета, лаком, бледно-розовым или сиреневым. Зазвонил телефон.
"Кто бы это мог быть", - сонно подумала Лера, мысли вяло скользили у нее в голове. Состояние было расслабленным. Но, все же, она нехотя поднялась и неторопливо подошла к телефону. Он звонил уже третий раз, когда ленивица подняла трубку.
--
Алло, - произнесла она своим приятным мягким голосом.
--
Лера, Лерочка, - послышалось на том конце провода, - Валерия, я - Павел, вы меня помните. Может, я не вовремя, может, Вы уже забыли...
Валерия мысленно стала перебирать события. Дремоту мигом как рукой сняло, в кровь выплеснулась небольшая доза адреналина. С ней разговаривал мужчина красивым тенором. Кто же это, хоть бы вспомнить. Ах, да. Вот. Накануне они с Ленкой спешили на концерт и у входа в метро столкнулись с мужчиной симпатичным, высоким, темноволосым. Получилось небольшое приятное знакомство. Кажется, его звали Павел. А, может, нет. Наверное, Павел. Но откуда он знает ее телефон. Он тогда проболтал весь вечер с Ленкой и после концерта тоже, кажется, она ему больше понравилась. Наверное, Лена ему и сказала Валеркин телефон. Так значит, Павел все-таки заинтересовался Валерией и с Леной так много разговаривал, потому, что хотел больше узнать о ее подруге. Но сам, наверное, не решался к ней приблизиться. Сомнений у Валерии не оставалось. Это Павел.
--
Да нет, что Вы. Я Вас уже вспомнила, - начала Лера. Но Павел ее нетерпеливо перебил.
--
Вспомнила. Ну, вот и хорошо. Так, может, встретимся.
- Да, конечно, - Валерия даже растерялась от неожиданности. Но парень ей нравился и она не стала отказываться от свидания с ним, - Но для начала перейдем на ты.
- Отлично...
Погода располагала к встрече. Августовский вечер был теплым и ясным. Деревья еще и не начинали желтеть, но кое-где ветер уже разбросал пожухлую опавшую листву каштанов по переулкам и проспектам Киева. Как и предполагала Валерия, Павел пришел на свидание с огромным букетом ярких роз. Она чувствовала, что он от нее без ума, с самой первой минуты их знакомства. Но, как и все мужчины, которым она нравилась, он стеснялся ее и немного робел в ее присутствии. Лера это тоже чувствовала, но не подавала виду, напротив, старалась себя вести спокойно и уверенно. И, даже в те минуты, когда он так внимательно слушал ее подругу Лену в тот первый вечер, предпочитала не вмешиваться в ход событий и делала вид, что ей даже не интересен их разговор. Но на самом деле внутреннее чувство ей подсказывало, что Павлу нравится именно она, Валерия, не раз ловя его пристальный взгляд на себе. Так уже было и с другими мужчинами, которые любили ее и предлагали ей свои ухаживания. А ухажеров у Валерии было немало. Уж кто с ней только не встречался. И все, как на подбор - элегантные, уважительные, образованные, порядочные и состоятельные люди. Но иногда Валерка сама бросала своего избранника, разочаровавшись в нем, иногда он оказывался просто не верен ей. Но чаще они просто расходились, как в море корабли, поняв, что им не по пути.
А время шло. Валерке уже стукнуло двадцать девять. Хотелось остановиться на ком-то одном. Но не получалось. Каждый раз, при встрече с новым мужчиной, ей хотелось, чтобы этот стал единственным. Но почему-то ожидания не совпадали с действительностью. Она постоянно размышляла на эту тему, почему так выходит. И постоянно приходила к выводу, что все кавалеры были ее недостойны, хотя пыталась найти вину и в себе. Возможно, она была немного горяча и ветрена. Но отказать себе в этих небольших погрешностях она не могла, потому, что не мыслила свою жизнь другой.
В Павла она тоже влюбилась с первого взгляда, с первой встречи, но боялась признаться себе в этом, считая, что он принадлежит Лене. Но, когда он сам позвонил ей, сердце ее сразу же оттаяло. В нем ей нравилось все: и походка, и манеры, и деликатная речь, и волосы, и глаза, и руки. Одет был Павел аккуратно и со вкусом, наглаженные брюки, пиджак, галстук - все подобрано по цвету и фасону. С ним было необычно приятно идти по улице, замечая восхищенные взгляды прохожих на них обоих.
И Валерка поддалась своему чувству и на этот раз. Она вообще плыла по течению, давая волю своему воображению и интуиции. Она не знала, что ждет их дальше, но сегодняшний вечер был прекрасен. Шампанское, цветы, ночь при свечах. Хотелось, чтобы это чувство не прекращалось никогда. Но, как все предыдущие разы, она боялась, что даже такие чудесные встречи ей когда-нибудь наскучат. И в сотый раз клялась себе, что сделает все, чтобы разрыва больше не произошло.
Неделю спустя у Галины, Валеркиной подруги, намечалась вечеринка. Она пригласила и Лену с Валерой, пообещав, что будет много развлечений и интересных мужчин. Павел в это время как раз был в командировке. У Валерии появилось неприятное предчувствие, что в большом окружении мужчин она опять кому-то понравится, увлечется им и забудет Павла насовсем, раньше, чем он захочет оставить ее. И захочет ли вообще, но Валерия уже не сможет вернуться к нему, если чувство пройдет. И она заранее предупредила подруг, чтобы на флирт с ее стороны они не рассчитывали, она, мол, уже занята.
--
Вот, глупая, - убеждала ее Галя, - Да строй глазки, пока его здесь нет, он все равно не узнает. А потом, снова, мол, люблю только тебя. Я, вот, со своим, уже пять лет так кручу. И он ничего не знает, и я довольна.
--
Нет, я так не могу, - вздохнула Валерка.
--
Что, так и будешь монашкой сидеть. Смотри, состаришься раньше времени, - поддевала Елена ее с другой стороны.
--
Ну, почему же. Веселиться я всегда люблю. Но в пределах разумного.
Наступил праздник, который Галка устроила в честь собственного дня рождения. И откуда у нее было столько знакомых. Еще интересней, как они все могли уместиться в такой, сравнительно небольшой, Галкиной квартирке. Ее возлюбленный уехал отдыхать на курорт, а Галка не могла бросить работу, но отлично отдыхала здесь. Среди приглашенных ею гостей были и певцы, и работники здравоохранения, и судьи, и блюстители порядка, и, даже, стриптизеры. Вообще, она всегда была сумасбродной и никогда не могла сосредоточить внимание на ком-нибудь или на чем-нибудь одном. Но подругам это не мешало составлять ей отличную компанию.
В тот вечер Валерии было, нельзя сказать, чтоб грустно, но как-то пусто на душе. Она пообещала себе, что больше ни с кем заводить романов не будет, но спокойствия и удовлетворения от навязанной самой себе верности, не получила. Павел ей не разонравился, но где-то, в самом потаенном уголке своей души, она чувствовала, что может найти ему замену и вовсе не тоскует до боли в сердце за ним, как за единственным.
Впрочем, скоро скука отступила, благодаря ее веселому общительному характеру. Она снова стала замечать, что мужчины обращают на нее внимание и даже больше чем на остальных ее подруг. Ей это нравилось. Создавалось впечатление, что виновница торжества Валерия, а не Галка.
Но среди приглашенных гостей в веселой компании был человек, уважаемый всеми, но совершенно не похожий на других. Он отличался спокойствием и задумчивостью. Причем, он был старше других и выделялся среди молодежи солидной проседью в волосах. Но он и не пытался скрыть свой возраст. Ему было за сорок на вид. И его внешность соответствовала возрасту. Над его правой бровью виднелся небольшой шрам, говоривший о том, что этот человек не робкого характера. Звали его Семен.
- Обрати внимание, он опять смотрит на тебя, - то и дело, подталкивала Валерку Галина. - Завидный жених, полковник милиции, недавно пришел из Чечни, сейчас в разводе, холост, - проинформировала она Леру, - Бери его в оборот, не пожалеешь.
Валерия сама поняла, что нравится этому человеку, и ей тоже нравился его мягкий располагающий взгляд. Но вместе с этим она поняла, что так быстро его любовь не завоюешь, как она получала ее от других мужчин и которая так же быстро проходила, как и начиналась.
Под конец вечера, когда все Валеркины ухажеры, поняв, что ее сердца не слишком просто добиться, оно жаждет более глубоких эмоций и одними ухаживаниями дело не обойдется, разбрелись по углам с другими подругами. К Валерии подошел Семен.
--
Вы не курите, - вежливо спросил он. Валерка отрицательно качнула головой.
--
А я все никак не брошу. Да и не знаю, стоит ли бросать.
Валерка чувствовала, что перед ней человек, немало повидавший в жизни, больше, чем все те вместе взятые мальчишки, которые были рядом с ней. Он не спрашивал ее ни о чем. Только рассказывал все время о себе. О том, как много он прошел на войне. Как была у него семья. Но жена не выдержала постоянных тревожных ожиданий, нашла себе другого, а с Семеном решила развестись. О том, что у него уже взрослая дочка, которая учиться в институте во Франции. Из-за нее, он, собственно говоря, и пошел в наемную армию, чтобы обеспечить ей учебу. Воевал он два года, пришел на войну подполковником и заслужил в боях звание полковника.
- А теперь я - полковник милиции. Здесь тоже немало работы. Да я и не осуждаю тех, кто не хочет со мной оставаться. Ведь работа у меня опасная.
Валера слушала его внимательно. Он вызвал у нее не просто интерес, но такое завораживающее уважение и ей захотелось ему довериться. Она рассказывала ему почти всю свою жизнь с самого детства, открыла, не стесняясь свою душу нараспашку, и не пожалела потом об этом. Но никакого упрека или осуждения в его глазах не промелькнуло.
- Ты молодая и очень красивая женщина, и ты должна искать свою судьбу. С тобой рядом должен быть настоящий надежный защитник. Таких, как ты, немного. Тебя надо беречь.
Он не навязчиво проводил ее до самого дома. А на следующий день Валера, не зная, зачем она это делает, сама позвонила ему. Образ Павла совершенно растаял в ее воображении, она совсем забыла о его существовании. До сих пор она никогда не звонила мужчинам первая, но этот раз был исключительным.
--
Алло, - Семен поднял трубку.
--
Здравствуй, это я, Валерия, - откликнулась Лера.
--
Ах, Валерочка, детка, это ты.
И набравшись храбрости, робко, но без обиняков, Лера предложила:
--
Семен, давайте встретимся.
--
Ну, что ж, давай.
Ночь была удивительной. В ней была особенная романтика, но романтика тревожных чувств и переживаний. Валера знала, что после этого должна будет сама принять решение. Уйти из его жизни навсегда или остаться с ним ни всю оставшуюся жизнь, разделяя ее целиком и полностью и считая только его своим единственным возлюбленным. Третьего варианта этот человек просто не принял бы.
И, вдруг, Семен сам разрешил всю обстановку. Под утро, после бессонной ночи он мягко, но решительно произнес:
- Валерия, нам надо расстаться.
У Валерки похолодело все внутри, ей казалось, что сердце ее сейчас остановится и она умрет.
- Ты уже большая девочка и должна понимать, так надо, - продолжал Семен.
Но объяснять Валерке слишком много не было нужды. Ей все стало ясно, он ее не любит, он не хочет все время видеть ее рядом с собой, делить с ней радость и невзгоды, ложиться спать и просыпаться по утрам.
- Ну, что ж, надо так надо, - холодно, но спокойно произнесла Лера.
Она брела домой одна серым осенним утром, когда еще не совсем рассвело. Моросящий дождь усиливался, переходя в ливень, но Валерия не замечала его. Она беззвучно плакала, но не чувствовала своих слез, потому, что они сливались с холодными каплями. Ей казалось, что это возмездие за всю ее беспечность, за те встречи, когда она сама хотела уйти и уходила. Но могла ли она вести себя иначе, ведь она не лгала.
Наконец, промокшая до нитки, озябшая и совершенно разбитая она доползла до своей квартиры. Ей так хотелось согреться, но ни одно одеяло не смогло отогреть ее от душевного холода. Весь серый день она пыталась перебороть себя, но к вечеру переживания усилились. Ночью она долго не могла уснуть. Едва она закрывала глаза, ей начинало чудиться, что она проваливается в темную холодную бездну, образованную пустотой ее собственной души. Казалось, что после этой разлуки жизнь никогда не приобретет больше смысла. Но назад дороги не было, раз он так решил.
Такое с ней еще никогда не происходило. До сих пор она с легкостью расставалась, не важно по чьей инициативе. Оставалась небольшая грусть, как когда ненадолго расстаешься с закадычными друзьями, но знаешь, что скоро с ними встретишься вновь и все повториться. Но сейчас она чувствовала себя самой одинокой на всем белом свете. Перед ней словно на одно мгновение промелькнула яркая вспышка и погасла вновь, так, будто кто-то на этот короткий миг подарил Валерии жизнь, настоящую, живую, а теперь хочет забрать ее обратно, но с нею не хочет расставаться и снова погружаться во мрак и рутину будних дней, и от этого ужасно больно.
Просто поразительно. Валерия, девушка необычной красоты, с гибким умом дипломата, способная вызвать завись подруг, и симпатию и уважение у мужчин, сейчас корчится от душевной боли из-за одиночества. Но кто бы мог знать на самом деле, как она одинока! Валерия всегда ощущала, что ей нелегко жить одной, не находя нужного спутника жизни, хоть рядом с ней всегда было немало интересующихся парней. Но сейчас, когда она почти стояла на пороге истинного счастья, после столкновения с человеком, который мог бы стать ее единственным и желанным, она ощутила всю пустоту и никчемность своей прожитой раньше жизни еще ярче и острее. Она не знала лекарства от такой душевной боли потому, что никогда раньше не переживала ее. Она даже не могла размышлять над тем, стоит он ее или нет, нужно ли простить или показать свою гордость. Ей просто было больно. И от этой боли она вся сжалась, замерла в неестественной неудобной позе на своей одинокой постели и так проспала в тяжелом забытьи до утра.
Трудно описать, как жила Лера все эти несколько недель после разлуки и единственной встречи, пытаясь забыть этого человека. И ей почти удалось это сделать, рана уже начинала затягиваться. Павел по прежнему звонил ей и приглашал на свидание и она ему; отказывала. Но ей все время хотелось чего-то большего, глубокого, вызывающего более сильные переживания и эмоции. Хотя, если бы не Павел, Валерке пришлось бы тяжелее, и она мысленно благодарила его за поддержку.
Тихим сентябрьским вечером в воскресенье Валерия отдыхала дома в полном уединении. Погода соответствовала ее настроению. Немного облачная, но теплая и безветренная, как это бывает иногда осенью. Дождя не намечалось. Она уютно сидела в кресле, поджав под себя босые ноги и укрывшись мягким пледом. Боль потихоньку начала отпускать после стольких безумных дней, жизнь входила в обычное русло. Хотя после пережитого потрясения Лера не смогла бы пообещать даже самой себе, что больше никогда не изменит Павлу. Она знала, что теперь она другая и будет всегда другой, словно испила сладкого яда истинного чувства. Тихая спокойная жизнь, пусть даже в полном достатке и уважении теперь будет не для нее. Она теперь всегда будет искать любовь, похожую та ту, что пережила той единственной ночью с Семеном и отдаваться всецело сумеет только ей. Сегодня Лера все еще не хотела никого видеть и предпочла полностью погрузиться в свои грезы, мечты и воспоминания. Она почти начала дремать, как на улице за своим окошком сквозь дрему она услышала голос. Кто-то звал: "Валера, Валера".
Сначала она подумала, что это во сне ей показалось, но голос был мужским и до боли знакомым. "Неужели мне все еще кажется, - с досадой и каким-то смирением подумала она, - Господи, и сколько же я еще буду мучиться, пока его не забуду, так и с ума сойти недолго".
Потом она решила, что это зовут соседского мальчишку, и хотела снова отключиться. Но голос снова позвал: "Лера, Валерия".
Тут Валерка проснулась окончательно и, как-то машинально сползла с кресла, нашарив в попы ах тапочки, вышла на балкон, но на улице никого не было. Двор был совершенно пустой. "Как странно, кому же я понадобилась", - размышляла Лера стоя на балконе третьего этажа.
Но не прошло и пяти минут, как в дверь позвонили. Сначала робко, потом отчаянно, нетерпеливо, но решительно.
"Господи, да кто же это, - удивленно перебирала Лера всех знакомых в памяти по пути к двери, - Наверное, Ленка, скорее всего, она всегда так звонит".
Но Лера ошиблась, это была не Ленка и никакая другая ее подруга. Лера хотела посмотреть в глазок, но тот, кто звонил, опередил ее.
-Лера, Лерочка, это я, Семен. Открой, пожалуйста. Я хочу с тобой поговорить. Сердце у Валеры замерло вновь, как в ту минуту, когда он предложил ей расстаться. Но, все же она отворила двери и обомлела от удивления. Семен держал в руках букет самых красивых нежных хризантем и огромную коробку, вероятно с подарком. Валерия едва покачнулась от неожиданности, до нее еще не дошло, что все это значит. Видя ее испуганное, изумленное лицо перед собой, Семен решил взять инициативу на себя. Он смело перешагнул порог квартиры, выронив букет и коробку прямо на пол, потому, что не смог отдать их хозяйке и едва успел подхватить обессилившую Валерию на руки. Он отнес ее в комнату, усадил на тахту рядом с собой и стал жадно целовать лицо, шею, руки.
-Валера, Валерочка, прости. Не мог я иначе. Задание было сложное, опасное. Я ведь с бандитами дело имею. Не мог я быть с тобой эти несколько недель и рассказать тоже ничего не мог, не имел права. Нам нужно было быть врозь, чтобы ты ничего не знала обо мне. Не хотел, чтобы ты заложницей стала, если что-то случиться. Но теперь все будет хорошо, я ведь все это время только и думал, как ты перенесешь эту обиду.
Валерии показалось, что она вновь пьянеет от его прикосновений, а он жарко целовал ее губы.
--
Теперь ты понимаешь, что значит, быть моей женой?
--
Да. Я согласна.
Он и Она
Они сидели за столиком кафетерия, только что встретившись после долгой разлуки. Их нежные взгляды переплетались, они глядели пристально друг на друга, боясь отвести глаза в сторону хоть на секунду, будто это все может исчезнуть, Он сжимал в своих ладонях ее маленькую ручку. И им казалось, что никого и ничего в этом мире больше не существует, кроме их самих и ихней любви.
"Как я люблю его", думала она, ей казалось, что самое чистое чувство, впервые пробудившееся в ней к мужчине будет длиться бесконечно.
"Как я ее люблю, - думал он, Я готов Вселенную бросить к ее ногам".
Он чувствовал, что сильнее притяжения у него не было, да и не будет больше ни к кому.
Они ничего не говорили друг другу, угадывая мысли почти интуитивно, потому, что были сейчас единым целым и говорить о чем-то им не было необходимости. Затем, как в прекрасном сне легко и бессознательно они оба поднялись и так же не говоря ни слова друг другу поплыли домой. За них говорили их глаза, руки, движения. Казалось, что в их глазах коме неба сейчас не отражается больше ничего. Кроме ясного неба и вечной любви.
Они шли домой. Но не смотря на то, что там их ждал небольшой беспорядок и чисто символическая горка грязной посуды, а кое-где и разбитой об пол, они были счастливы. Такие мелочи их никогда не волновали, в жизни обоих они занимали последнее место.
В таком вдохновенном состоянии они пришли домой. С таким же настроением вместе перемыли посуду, навели порядок и убрали все битые осколки со своего пути. Им это не трудно было сделать вместе, постоянно касаясь друг друга руками, телами, взглядами при этом. Даже скучная уборка становилась похожей на забавную игру. Казалось, что на всем белом свете только они знают, как нужно жить правильно. Они готовили вдвоем ужин, плескались вдвоем в душе и, поужинав, так же вдвоем, завалились на мягкий диванчик. У обоих немного кружились головы после небольшой порции виски со льдом. Но еще больше их головы кружились от любви.
- Как я тебя люблю, - мурлыкала она, лаская его грудь, небритый подбородок, буйную растрепанную шевелюру, - Мне кажется, что я знала тебя всю жизнь. Вот только не знаю, как ты выглядел раньше, когда был еще маленьким. Покажи свои фотки, ты еще мне их не показывал, а жутко интересно.
--
Да, показывал, ты еще смеялась, что я был очень лопоухий в детстве.
--
Ну, покажи еще раз. Ведь я люблю тебя и такого.
Он встал и достал семейный альбом, в котором была его жизнь до встречи с ней. Вот детский садик. Вот первое сентября, цветы, пестрые банты, новые учебники, портфели, карандаши. Он действительно самый маленький из всех и лопоухий. Вот он подросток. Вот юность, его первая любовь. И эта любовь дальше с ним почти на всех фотках.
Он смутился н хотел скорее перелестнуть эти страницы, но она внимательно разглядывала все, что видела, Наконец спросила:
- Кто это с тобой?
Он робко стал рассказывать. Врать смысла не было, факты говорили очевидное. Но ее они, кажется, не встревожили. И она - задала под конец его рассказала единственные вопрос.
- А почему ты только с ней, у тебя что друзей не было?
- Да почему же не было, я тебе вон сколько о них рассказывал.
--
Странно, а мне показалось, что ты только о ней говоришь.
--
Да нет, что ты, я уже едва помню, как ее зовут. Ведь это было так давно. Первая любовь всегда проходит.
--
Да не оправдывайся, мне все равно. Я тебя ни капельки не ревную.
--
Я не оправдываюсь. Но мне все же кажется, что ты ревнуешь. Я просто хотел сказать...
--
Да не ревную я. Мне просто было интересно, что ты чувствовал тогда.
- А мне показалось, ревнуешь. Но мне не хочется причинить тебе боль и рассказывать все подробно.
--
Ты полагаешь, это боль? Это просто интерес к тебе и к твоей жизни.
--
Мне кажется, это боль. Вот мне было бы не по себе.
--
По-твоему, я ревнива. Или должна быть ревнивой.
--
Нет, но я когда люблю, немного ревную.
- А я нет. Так, значит, по-твоему я не люблю тебя.
--
Любишь. Но ты скрываешь от самой себя, что ревнуешь.
--
Нахал, - почти крикнула она, - Как ты можешь обвинять меня в ревности, Я даже...
--
Я не обвиняю, я просто говорю, как бывает в жизни.
--
Ты пытаешься обвинить меня в этом, потому, что сам страдаешь этой болезнью.
--
Но я не скрываю этого в отличие от тебя.
--
Так, по-твоему, я еще и лгунья. А ты просто язва.
--
Что, Я язва. А кто просил показывать ее фотки, на которых я с ней. Может, ты мазохистка. Тебе нравиться страдать.
--
Нет, я тебе объяснила, что мне интересна твоя жизнь.
--
Почему же мои друзья интересуют тебя меньше.
--
А ты хотел бы, что бы я кем-нибудь из них заинтересовалась.
--
Нет, конечно. Но они тоже присутствуют в моей жизни.
- Мне на них наплевать.
- Ты просто эгоистка.
- А ты постоянно лезешь не в свое дело. О чем хочу, о том и думаю.
--
Как это не в свое. Мы живем вместе, я имею право знать, что у тебя на уме.
--
Я тебе не собственность.
Оба не заметили, как их нежное воркование перешло в грубые окрики и обвинения друг друга. Оба метали искры из глаз, бросая неприятные слова и фразы другому. На полу опять появились осколки битых статуэток и фужеров, Он еле сдерживал себя в руках. Она тихо плакала от досады.
Вдруг она всхлипнула громко в последний раз и решительно заявила:
--
Я поняла, мы совершенно разные люди, мы не должны быть вместе. Ты -- красавец, я --эгоистка. Мы должны расстаться, потому что неуживемся.
--
Я не красавец, - возразил он, - Я просто хотел...
Но последних его слов она уже не слышала, хлопнув дверью, поспешно спускаясь по ступенькам.
- Ну н черт с тобой, - с горечью сплюнул он сигарету, - Раз должны, значит, так надо.
Она быстро шла по городу, можно сказать, почти бежала. Ярость бушевала в ней, ища выхода, "Подумать только, я -- эгоистка. Я ведь я ради него готова была не все. Я его любила больше жизни. Нет, я ошибалась. Все же ошибалась в очередной раз. Ну все, хватит, значит, и о нем нужно забыть".
С этими мыслями она вошла в ближайший бар, Близился вечер, уж начинало темнеть. Наступало время темноты, огней и вожделенных развлечений. Она заказала две порции тройного виски, чтобы успокоиться. Но этого ей показалось мало, и она дополнила их коктейлем. Ярость немного ослабла, но не проходила вовсе, сменившись, наконец, чувством обиды и одиночества. К ней подсел парень, стал ухаживать, пригласил танцевать, затем - к себе домой, Она не препятствовала судьбе и соглашалась на все. Но в тайне от себя хранила ту мысль, а вдруг, это то, что мне нужно. А на утро, проснувшись в чужой постели, поняла, что нужно уходить.
Он проснулся на следующий день после скандала около полудня. Голова раскалывалась от чрезмерно выпитого виски, после того, как она ушла.
"Я так и не смог ее остановить, - вспомнил он, - Но в чем моя вина, я не хотел ее обидеть, Может, она еще вернется, как в прошлый раз. Помается и вернется", - успокаивал он себя. Сел в кресло, закурил. Немного прейдя в норму и подождав ее еще чуть-чуть вплоть до самого вечера, у него начали появляться другие мысли. "В прошлый раз она вернулась на следующее утро. А перед этим, еще после одной ссоры, она позвонила через два дня. Может, и в этот раз позвонит. А если, нет? Значит, она права, мы не пара. И чем я ее так уязвил, я просто сказал, как думал".
Он лениво выпил прохладного пива из холодильника и решил - надо развеяться.
Блестящий новый мотоцикл ждал его в гараже. Сегодня они должны были совершить кругосветное путешествие по дискотекам,
Еще через пару минут они мчались по дороге, не помня ни о чем и только ветер свистел мимо его ушей и освежал лицо. Он чувствовал себя крутым, классным рокменом, ну просто героем грез многих женщин. Наконец он остановился у первого подходящего ночного клуба. Там его встретили старые друзья, приветствуя, пригласили в свою компанию. Еще немного спиртного. Наступило откровение, и в сердцах он рассказал им об очередной своей ссоре с подругой и, кажется, последней. "Да, брось, ты - послышались голоса вокруг, - Ты клевый парень, у тебя может быть сотни таких. А она попсихует и вернется. А не вернется, еще будет жалеть". Но тоска его не отпускала. Скрепив сердце двумя руками и зубами, он продолжил вечеринку. "В конце концов, я - мужчина, - думал он, я докажу ей это, я должен быть крепким".
К ним подошла стайка веселых девиц и увлекла за собой. Целая ночь для него прошла в забытьи. А утром проснувшись он подумал, что это все же лучше, чем полнейшее одиночество. Но все же он ждал звонка, а она не звонила.
Она искала спасение среди подруг, на работе, на вечеринках. Сменив ни одного партнера, каждый раз делала вывод, что это не ее случай. Такой крупной ссоры между ними еще никогда не было. Но теперь она обиделась очень сильно, ей казалось, что он не хочет ее понимать. И все же она упрямо не хотела мириться с ним, дав себе слово, изменить свою судьбу к лучшему.
"Ведь так не может быть, мы все время скандалим, когда вместе", - говорила она себе, но скрывала от себя ту мысль, что без него ее жизнь невыносима.
"Почему она не хочет мириться, - в свою очередь думал он, - Недавно я видел ее с другим, наверное, она меня забыла н не собирается возвращаться. Нужно вычеркнуть ее из памяти на совсем". И только лишь одну мысль он боялся произнести даже самому себе" "Как я буду жить без нее?".
Наконец обоюдно и одновременно сказав себе одну и ту же фразу окончательной бесповоротно, "Мы не будем вдвоем", в одни из летних вечеров они одновременно вышли каждый из своей квартиры.
Она шла на встречу с подругами в ближайший кафе. Он -- в поисках новых приключений и развлечений. Каждый жаждал чего-то нового от этой жизни, что бы ни на минуту не вспомнить старое.
И, вот, она, сидя за одним из столиков ночного клуба и делая вид, что ей очень весело со своими подругами, заметила вдалеке у стойки до боли знакомую фигуру. Она решила, что ей показалось, но, тем не менее, сердце дрогнуло и стало биться чаще.
"Неужели ты все еще хочешь помириться с ним, - задавала она себе вопрос. Ведь ты же сказала себе "нет". И тут он обернулся и увидел ее в тот момент, когда она отвернулась что-то сказать одной из своих подруг.
"Ах, вот где она, - нервно подумал он, - Но не будет ли лучше мне развернуться и уйти". Но что-то сдерживало его. Почему я должен убегать, нужно проявить свою крепость перед ней", - оправдался он перед собой. И в знак полного безразличия к ней сел за ближайший столик возле нее, но повернулся к ней спиной. Пусть, мол, посмотрит, я рядом, но о ней и не думаю.
Она же увидела его жест, и сердце ее заныло еще сильнее. Она истолковала его поведение как желание помириться с ней, но сам он стеснялся сделать первый шаг, и ей стало его жаль. "Но пусть не думает, что после всех грубостей он так быстро вновь завоюет мое сердце", - решила она и сделала неожиданный для самой себя выпад. Медленно и грациозно она поднялась с места и прямо у него на глазах пригласила на белый танец парня из-за соседнего столика.
И тут нервы его не выдержали окончательно. Забыв про свою крутизну и твердость характера, он кинулся к танцующей паре.
--
Извините, она занята, - налетел он на перепуганного партнера.
--
Да она сама пригласила меня, - оправдывался тот.
--
Пойдем, - схватил он ее за руку и поволок к выходу.
Она не успела опомниться, как он усадил ее на мотоцикл и рванул за город в сторону леса. Там на поляне под полной луной они остановились. Она никак не могла перевести дыхание и в порыве гнева хотела отвести ему звонкую пощечину. Но вместо этого вдруг повисла у него на шее. Слишком бурные эмоции перешли в нежность, и она внезапно ощутила, что счастлива снова рядом с ним. Все обиды забылись сами собой. Они оба больше не хотели их вспоминать.
И он тоже не ожидал такого поворота от самого себя, и сейчас вновь почувствовал приток нарастающей любви. Они долго целовались под взошедшей круглой луной.
--
Я люблю тебя, - наконец сказала она.
--
Я тебя тоже, - откликнулся он. - Но ведь завтра мы снова будем ссориться.
--
Будем.
--
Ты только не убегай так далеко и надолго. Я, оказывается, все это время искал только тебя по барам. И, наконец, нашел.
- Хорошо. Я все время ждала тебя.
Непризнанная красота.
Ленка заняла первое место на конкурсе красоты. Невероятно! Как она смогла?! Да, Ленка заняла первое место. С этого все и началось. Ведь она, а не кто-то другой! Но почему она?! Что она сделала с жури, может, подкупила? Но почему не смог подкупить никто другой. Да и откуда у нее деньги.
Ленка учится с нами на одном курсе университета. Она из нашей группы. Мы всегда считали ее очень серой, забитой и недалекой во всех отношениях. Иногда она даже напоминала умственно отсталую, когда подолгу не могла понять какую-нибудь задачку, которую ей разжевывали и в рот клали. Пришла она на первый курс с запозданием, спустя два месяца после начала учебы из-за своего слабого здоровья. Она всю жизнь тихоня, ничем не выделяется, и в первые дни, ее просто никто не замечал. Ходит она в чем попало. Однажды даже пришла на лекции в старом тренировочном костюме. Волосы никогда не укладывает в прическу, а гладко причесывает и стягивает в узел на затылке, как старуха. Никогда не накладывает макияж, даже, наверное, не умывается. Глаза у нее все время заспанные, красные, будто всю ночь не спала. Да чем ей еще заниматься по ночам? Худощавая и высокая, как жердь, смотреть не на что, одни мощи. Ну, кто на такую позарится. И какая из нее красавица, с ней и поговорить не о чем. Все время молчит, как в рот воды набрала.
Вот я, например, считаю себя интеллектуально развитой особой. Меня с детства так воспитывали. Мама уже в пять лет заставляла читать недетские книги, а папа постоянно таскал по всяким музеям и выставкам. И вот результат на лицо, я могу вести разговор на любую тему. Кроме того, у меня изысканные манеры настоящей леди. Я все время слежу за собой и ни разу еще не появилась на люди без прически и макияжа.
А кто она? Еще на втором курсе я взяла над ней шефство, что бы подтянуть в учебе. Более бестолкового существа я в жизни не видела. Мне приходилось проявлять колоссальное терпение и снисходительность по отношению к ней, но она неблагодарная, позанимавшись немного со мной, наняла репетитора. Значит, деньги у нее, все - таки есть.
Может, у нее есть состоятельный мужчина, потому, что из родителей одна мать. Да и та живет в другом городе. Но кто захочет встречаться с такой чушкой, как она?
Хотя, нет. Однажды я видела ее на улице с симпатичным высоким мужчиной. Я даже удивилась от неожиданности. Но это был тренер из спортклуба, куда она записалась не то на борьбу, не то на ручной мяч, точно не знаю. Она бы еще на бокс записалась. В ее положении это необходимо. Все равно одна по темным улицам ходит, так хоть бы от хулиганов смогла бы отбиться. Да кто к ней захочет приставать?! Ведь на ней даже одежды шикарной нет. Ни разу не видела ее красиво одетой.
Хотя нет, видела один раз. Я совершенно забыла, ведь она ходит заниматься танцами, и даже уже выступала не один раз. Она выходила из Дворца культуры в роскошном белом платье. Видимо для того, чтобы сфотографироваться вместе с остальными участниками концерта на лоне природы. Но ведь костюмы там необходимо иметь свои. Откуда же она их берет. Шьет сама? Точно, так оно и есть, шьет сама.
Однажды я зашла к ней домой за каким-то учебником в ее небольшую съемную комнатку. Я едва пробыла там полчаса и поскорее на улицу. Что за раскардаш там был, ступить негде. Посреди комнаты швейная машинка, вокруг лоскуты, нитки, тряпки. Даже на диване вязальные спицы, клубки пряжи и еще всякие выкройки. Я даже присаживаться не захотела. Хотя бы к моему приходу прибралась и спрятала это все. Ну, правда и у меня бывает беспорядок, когда свои вещи лень класть на место после занятий. Но предки тут же заставляют меня навести шмон в моей комнате.
А у нее на столе что творится! Какие-то баночки, пузырьки, стаканчики со всевозможными вонючими настойками, заквасками, отварами. Когда я спросила у нее, что это такое, она ответила, что это оказывается, средство по уходом за лицом. Просто ужас! Как можно эту гадость накладывать на лицо. Вот я, например, тоже за собой слежу. Но я хожу к косметологу или покупаю тюбики с кремами и масками в супермаркете.
Но лицо ее, надо признать, к концу третьего курса стало намного лучше, чем раньше. Исчезла краснота век, кожа стала чистой и гладкой, без угрей и болезненных мешков под глазами. Да и в учебе она подтянулась заметно. Теперь уже не просит помощи у других, сама кому - то помогает. И одежда на ней теперь куда привлекательней. Так, значит, все эти свитерки и блузочки сделаны ею самой. Все ясно. А ведь была кем! Даже Санька - косой ее однажды выставил при всех на смех. Косым мы его называли из-за косоглазия и очков с толстыми линзами. Даже он своим близоруким зрением увидел в ней недостатки. Он нещадно раскритиковал Ленку перед всеми, а она обиделась и ушла, немного покраснев, словно он был не прав. Тоже мне, герцогиня нашлась, никогда голову не опускает, будто ей все должны. Санька, правда, просил у нее на следующий день прощения. Вот, дурак, зачем он это сделал. Так теперь они дружат. Ну и подобралась же два сапога пара.
Я снова смотрю на фото ненавистной мне соперницы, опубликованное в газете "Студенческий меридиан". Уму непостижимо, Ленка, бывшая серая мышка, неряха, отстающая в учебе, теперь королева красоты университета, значит, она может участвовать в городском конкурсе красоты. Уж на нее никто не подумал бы. Ведь мы все смеялись, когда она подала свою кандидатуру на участие в конкурсе. Мы с восхищением и тайной завистью смотрели друг на друга и думали, кто же из нас окажется той счастливицей. И тут она оказалась лучше всех. Какая несправедливость! Ну что, что в ней хорошего?! Всматриваюсь в фото. А ведь макияж на ней отлично наложен. И прическа такая необычная, хорошо уложенная, совсем не такая, как у остальных, хотя довольно проста. С той поры, как занялась спортом, не выглядит больше худышкой. Ручки, ножки подкаченные. Пресс тоже железный, талия осиная. Ее движения мягкие и в то же время быстрые - вспоминается мне. А ведь совсем недавно мы все смеялись над ее медлительностью и неуклюжестью. Надо признаться, что я сама никогда не ходила в спортзал, считая свою фигуру идеальной. Но в последнее время все чаще приходится скрывать ее недостатки. А Ленка теперь расцвела. Да, она теперь красавица. Как ни тяжело, но надо это признать. Золушка, скрывающая до поры до времени свою привлекательность и обаяние.
Теперь настал ее бал - она королева на нем. Но как нам всем признать это все и смириться. А может, и у нас еще не все потерянно...
Зрение души
Насколько я себя помню, в детстве я была некрасивой. Вернее сказать, ничего от прелестного ребенка во мне не было. Обычные серые глаза, обычные прямые волосы русого цвета. Я так же, как и все играли в песочнице, таскала кукол за волосы. Но среди детей ничем особенным не выделялась. Меня никогда не хвалили больше, чем других, я ни разу не слышала слов в свой адрес типа: "Ах, какой прелестный ребенок, " или: "Посмотрите, какая хорошенькая".
Но, тяжелее всего мне пришлось в переходном возрасте, когда бывшие дети начинают взрослеть и становятся хуже, чем были, но стать красивыми по настоящему еще не могут. В тот ужасный период я начала непомерно расти, а фигура моя никак не хотела оформляться. Я становилась смешной. В классе я была выше всех ростом, вся острая, нескладная. Руки мои, такие длинные, беспомощно болтались и мешали мне, казалось, во всем. Я не знала, куда их спрятать при свободном разговоре с кем-то. Волосы стали сильно жирнеть и, как бы часто я их не мыла, висели грязными сосульками. Складывалось впечатление, что я не слежу за собой совсем. Подруги меня уважали, но все реже приглашали с собой куда - нибудь на дискотеку или вечеринку. Наверное, они просто боялись, что такое пугало, как я оттолкнет от них всех мальчишек. Я все время ощущала их страх. Когда они разговаривали со мной, где-нибудь на перемене и к нам подходил кто-нибудь из парней, они все незаметно старались отойти в сторону, подальше от меня. Мне становилось неловко и под каким- нибудь предлогом я уходила сама. Да и парни меня стеснялись. Хотя никто из них вслух не произносил обидных слов, обращенных ко мне, наподобие: "Коланча" или "верзила". Но я чувствовала себя неуютно рядом с ними, а они себя рядом со мной. Ведь я была выше их всех ростом. Чаще я проводила время в одиночестве дома или гуляя по улице одна. Моим любимым занятием стало чтение книг. И, вскоре, испортив вдобавок еще и зрение, мне пришлось одеть очки.
Но вот однажды в конце десятого класса, не помню, каким образом, я попала на вечеринку своей подруги. И в тот момент я немного пожалела об этом. Там было очень много народу, не только моих одноклассников и подруг, но и симпатичных взрослых парней. Столкнувшись с незнакомыми людьми, я снова почувствовала все нарастающий комплекс неполноценности. Но уходить из компании было поздно. Подруги уже заметили мое присутствие и стали уговаривать, что бы я осталась.
Не знаю, может, они это делали просто из приличия. И я решила остаться, но больше молчать и не привлекать к себе внимание. Я выбрала укромное местечко в углу комнаты и собралась там весь вечер. Но не тут то было, мне этого просто не позволили сделать. В начале ко мне подсел один молодой человек, налил сухого вина и начал развлекать. Но мне его ухаживания показались слишком навязчивыми. Потом он задал мне один такой вопрос, после которого мне с ним и вовсе расхотелось общаться. Он спросил, кем я работаю. У меня такой потрясающий рост и фигура, что меня легко принять за топмодель. Но меня его наглость просто разозлила. Комплимент подобного рода я восприняла как насмешку. Нахалу я ответила такой же дерзостью сказав, что профессию модельерши считаю достойной только пустоголовых девиц. Они, мол, все равно больше ничего не умеют, как свои ноги показать. Я же сама из баскетбольной команды, мог бы догадаться по моему телосложению. Он глянул на меня снизу вверх и обескуражено захлопал глазами. Взгляд его выражал полнейшее недоумение. А я поспешила отсесть на другое место.
Надо признаться, что в последнее время я стала поправляться и очень заметно. Мои руки и ноги теперь не были такими костлявыми, как раньше и мне это нравилось. Но теперь возникла другая проблема. Я стала бояться избыточного веса и у меня возник новый комплекс. Я почувствовала себя полнушкой. И не просто полнушкой, а здоровячкой гигантского роста.
На новом месте мне тоже не дали долго пробыть. Еще один ухажер не давал мне покоя, выспрашивая, из какого я вуза. На этот раз внимание привлекли мои толстенные линзы в очках. Он то и дело восхищался моим умным взглядом и пророчил мне научную карьеру. Наконец не выдержав насмешек, я снова психнула, заявив, что с детства ненавижу читать книги и от них только хорошо засыпаю. А в данный момент мечтаю лишь о балете на льду. Выпалив все это, я опять оставила ухажера с разинутым ртом и пересела на другое место.
Когда я сидела в уголке успокоившись, что на этот раз меня никто не заметит и мирно жевала апельсин, ко мне подсел еще один парень. Он подошел тихо и сел рядом так, что я его в начале не заметила. Но когда я немного повернула голову в бок, почувствовала на себе пристальный взгляд. Мне стало не ловко.
- Как вас зовут, - тихо спросил он.
- Даша, - машинально ответила я.
- Меня Денис, - он протянул руку.
Я подала ему свою долговязую и застеснялась. Мне показалось, что он тоже хочет посмеяться надо мной. Но парень был спокоен. Он не задавал мне никаких вопросов, только рассказывал о себе и о своей будущей работе дизайнера - модельера. Я расслабилась, откинулась на спинку стула и сама не заметила, как сняла надоевшие очки, что б глаза отдохнули. Он говорил еще о чем-то, потом замолчал. И когда я взглянула на него. Тихо произнес.
- Даша, у вас красивые глаза, но почему-то такие грустные.
Я вздрогнула от неожиданности. Что это, новая насмешка? Я отвела взгляд.
- Да, да, у вас красивые глаза, - продолжал он, - Вам просто никто не говорил об этом. Поверьте мне, у меня художественный вкус.
Сначала я решила, что он меня ловко обкручивает. Но Денис не был навязчив. Казалось, он сидит не со мной, а сам по себе. Курит, пьет вино и, между прочим, болтает с человеком, который просто его слушает.
В общем, он провожал меня домой в этот вечер. И я почему-то забыла о своем росте и весе рядом с ним, хоть он был ниже меня. Но вдруг Денис мне задал вопрос, от которого мне снова стало не по себе.
- Скажи, Даша, а почему ты весь вечер сидела одна, пока я не подошел.
Я немного занервничала.
- Ну ты же понимаешь, я не могла... Не могла найти себе подходящую компанию.
Тут меня снова кинуло в жар и я вдруг выпалила:
- Да кто с таким страшилищем дружить захочет.
И закрыла лицо руками.
Денис молчал, я чувствовала, что он смотрит на меня. Наконец он спросил:
- Кто страшилище? Ты?
- А ты что не видишь?! В три раза выше любого пацана. Да еще теперь толстая, как корова.
Денис вздохнул. Он ничего больше мне не сказал, но настоял на том, что бы встретиться завтра вечером.
Мы встретились возле фонтана и он просто протянул мне руку при встрече.
- А теперь рассказывай, почему ты считаешь себя страшилищем, - дружелюбно потребовал он.
И я вдруг поведала ему все, что копила в себе все эти годы. А он молча слушал, потом сказал:
- Пошли.
- Куда?
- Сейчас узнаешь.
И к моему удивлению мы пришли в универмаг. Он привел меня в отдел, где висела легкая одежда. Немного порылся в ней, достал какое-то самое простое дешевое платье и сказал: "Примерь?"
Платье было вечернего фасона, короткое и облегающее с открытым верхом. Я снова стала комплексоваться и протестовать. Но он настоял на своем. С превеликим неудовольствием я сняла с себя свой старенький просторный свитер и длинную по щиколотки юбку. Мне не верилось, что я втиснусь в это крохотное платьице, но все же легко проскользнула в него. И что я увидела перед собой. Это было подобно сенсации. Передо мной в зеркале отражалась особа с обложки журнала. Просто потрясающе. Оказалось все так просто.
- Ну, как, - заглянул Денис за ширму и улыбнулся, увидев мои удивленные глаза, - Может еще туфельки подберем?
Он выбрал мне такие же недорогие изящные туфельки на небольшом каблучке.
- Ну, что, принцесса, хватит комплексоваться, - обратился он ко мне, - Прошло время, гадкий утенок стал лебедем. Ты просто не заметила этого. Это все твое, носи.
Мы прогулялись по парку. Он рассказал мне еще кое-что о том, что идеальных фигур и лиц на свете очень мало и что самое главное, это внутреннее состояние души. Кем представляем мы себя, тем и являемся. И я вдруг начала понимать, что комплексовалась вовсе не из-за своей внешности. Просто рядом со мной всегда были люди, которые оценивали меня поверхностно, глядя только на внешние данные. Я никогда не чувствовала себя хуже их, но их понятия меня очень сильно угнетали и заставляли представлять себя "страшилищем".
Но Денис открыл мне глаза не только на мою внешнюю красоту. Он заставил меня почувствовать свою внутреннюю гармонию.
Те туфельки и платьице я храню и по сей день, как память о незабываемой встрече. И с тех пор больше никогда не называю себя страшилищем, как бы нехорошо я не выглядела. И замечаю, что окружающие относятся ко мне теперь с большим уважением, чем к самой лучшей красавице в мире. Ведь самое главное - не терять уверенность и уважение к самой себе.
Не все то золото, что далеко
(юмореска)
Эх, девчонки, не ищите себе пару по Интернету, объявлениям и всякими другими новомодными способами. Не естественно это и не романтично. Я так говорю, потому что сама найти хотела именно так, но сильно опеклась ни один раз.
А началось все с того, что Нинка из нашего подъезда нашла себе перспективного мужа по Интернету, богатого, с машиной и квартирой. После этого все мои подруги как с ума посходили, стали письма писать куда-то, каждая себе принца найти хочет.
Где-то в глубине души я тоже всегда мечтала о принце, но всегда представляла эту встречу иначе. Вот, например, иду я по улице, а он на иномарке подъезжает, сигналит и глаз с меня не сводит. Я же - ноль внимания в его сторону. А потом он встает из машины, подходит ко мне и говорит: "Такую как ты я всю жизнь искал. Стань моей женой!"
Ну, или еще как-нибудь в этом духе. Но городок наш уездный, принцев здесь нет, можно и не дожидаться. Есть правда у меня ухажер, но на него смотреть смешно. Какой из него принц, простота и наивность, деревня, одним словом. Приходит ко мне каждый вечер и начинает:
- Варь, а Варь, пойдем пивка попьем.
Будто я ему собутыльник какой-то. А я ему:
- За мной счет, что ли.
- Нет, за мой. Хочешь, с орешками, хочешь, с крабовыми палочками.
- Да надоел ты мне со своим пивом, в горле от него горчит уже.
- Ну, я тебе возьму "росинку" с ромом.
- Ладно, - нехотя соглашаюсь я, - На "росинку" согласна.
И мы идем в ближайшее кафе, сидим там весь вечер. Он пиво пьет, я - "росинку". И ничего сногсшибательного с нами не происходит. Скука полнейшая. Нет любви, да и где ей взяться.
И стала я искать свою любовь, как мне мои подруги посоветовали. На следующий же вечер взяла в киоске газету с брачными объявлениями по всей области и стала выбирать. Парочка из них мне приглянулась. Написала этим парням письма. Через неделю от одного моего избранника пришел ответ с фотографией. Высокий стройный брюнет, худощавый и симпатичный. В письме он немного рассказал о себе, указывая, что рост его 180 см. и предлагал сразу встретиться. Я недолго думая, написала ему ответ, в котором назначила встречу и приложила к письму свою фотографию. Сам он был иногородний и я пригласила его встретиться на нашем вокзале.
Настал день встречи. Я красиво оделась и отправилась на вокзал. Заняла место на скамейке под часами. Вот подошел ожидаемый поезд, пассажиры высыпали наружу. Ищу глазами его, а сердце аж тикает. Где же он, мой красавец. Заветная фотография с его изображением лежала у меня в сумочке. Мысленно я представляла, что скажу ему при встрече. Но где же он, по близости ни одного знакомого силуэта. Я бы даже простила, если бы он оказался немного хуже, чем на фотке.