Аннотация: Кто-то говорит, что это похоже на "Дозоры" Лукъяненко, но я это писал до выхода фильмов и прочего, когда книжка была, но одна из многих... Писалось под впечатлением не от НД, а от одной нашей мистической игрушки...
Запланированный Визит
Иногда сон обрывается мягко, превращаясь в бледную дымку, ускользающую, тающую при любой попытке вытащить из памяти детали. А иногда он страшным рывком выдергивает сознание на спасительную поверхность, оставляя после себя бешено бьющийся в висках пульс, пересохшие губы, испарину на лбу и черный провал позади. Спустя несколько секунд это пройдет, и вряд ли человек когда-нибудь вспомнит, что именно ему снилось. Если, конечно, это обычный человек.
Придя в себя, он потер виски и облизнул губы - кошмар постепенно отступал, оставляя следом несколько расплывчатую, но уже знакомую картину. Вещие сны - это хорошо только тогда, когда знаешь, как предотвратить опасность. Во всех остальных случаях они только добавляют неврозов. Он взглянул на часы и поморщился - тяжелый матовый браслет из наборных пластинок лежал на полке так, что не было видно цифр на сером экране. Вставать без надобности не хотелось, сейчас могло быть и восемь утра и три часа ночи, убегая от морока, он совсем запутался со сменой часовых поясов... Он начал смотреть пристальнее, бледно-голубые глаза сузились на миг, и тогда часы послушно подползли ближе, повисли в воздухе, показывая время - 6.34 AM... С подсветкой пришлось повозиться. Он, коротко застонав, сел на влажных от недавней стирки простынях, голова болела и никак не хотела мириться с тем, что уже утро, и что здесь, в Красноярске, оно наступает раньше, чем в Москве. Свет в ванной он включать не стал - ни к чему, если смотреть Сквозь, и так видно все как днем, да и не на что тут особо смотреть. Холодная вода полилась не сразу, пахла ржавчиной и хлоркой, но он подставил под струи сложенные ладони и вылил себе на лицо. Шоковая терапия. Потом автоматический взгляд в зеркало. В реальности отражалось только неясное светлое пятно, блеклое и невыразительное, как призрак. Даже взгляд Сквозь не приукрасил отражение - бледный встрепанный парень с темными кругами под глазами. Волосы и брови кажутся совсем бесцветными, и можно даже не оправдываться, что в реальности все выглядит лучше, чаще как раз наоборот, Тень приукрашивает человека, даже если он простой смертный, а не сенс. Он только скривился. Отражение от этого симпатичней не стало. Это и неважно... перед тем, кто должен прийти, необязательно выглядеть хорошо. Вытираться он не стал, подтянул трусы и двинулся обратно в комнату, чувствуя, как с волос по шее текут холодные струйки, на полу остаются мокрые, темные следы босых ног. Плевать, он и не обещал хозяину дома, что будет чисто. Он тут же вспомнил оставшиеся с лета окурки в пепельнице, дохлого таракана на столе и еще больше уверился в своей правоте. Вайнер тоже не чистюля. Теперь кофе... Перед тем как открыть дверь спальни и спуститься вниз, он накинул халат и бросил внимательный взгляд на подвешенный у косяка страж-камень на шнурке. Выточенная из халцедона фигурка хмурого старичка, с несоразмерной головой слегка покачивалась, поворачиваясь вокруг своей оси, но колебания были в пределах нормы, значит, пока опасность ему не угрожает. Из-за двери, во всяком случае. С той стороны, прислоненный к стенке, стоял выструганный вчера кол. Не осина, правда, но любой специалист знает, что использование осины - только дань легенде. Для блокировки сердечной мышцы сгодится любая деревяшка. Он подхватил кол, перед тем, как начать спускаться, так было спокойнее, хотя никто еще не подтвердил или не опровергнул, действуют ли подобные штуки на морок. По законам экзофизики - должны. По странной статистике - до сих пор ни у кого рука не поднималась. Даже для того, чтобы защититься... У него поднимется. На десятой ступеньке он почему-то уверился в этом окончательно. Пограничник, боевой сенс, он такое видел... Не зря же его оставили здесь. Значит, Вайнер тоже уверен, что он все сделает как надо. Предполагаемая уверенность Вайнера придала силы, и он уже совершенно спокойно спустился до кухни. Вскинул руку, воздействуя на выключатель, и лампочка под потолком послушно загорелась. Все получится так, как надо...
Пакет с молотым кофе он вскрыл неудачно. Когда постоянно прислушиваешься к тому, что происходит за дверью, а одной рукой к тому же сжимаешь деревянную палку, очень сложно делать такие вещи. Коричневый порошок распался по столу и частично полу. Он отставил турку и, нагнувшись, начал пристально разглядывать получившееся пятно. Потом встряхнулся: порошок - это не кофейная гуща... А он не из группы Предсказаний. Он сгреб рассыпанный порошок в джезву, и щелчком зажег газ. Вернувшись в спальню уже с чашкой, он тронул пальцами защитный амулет, и холодный камень послушно качнулся, чуть прилипая к ладони. - Охраняй... - прошептал он. Активировать страж-камень нужды не было, Вайнер зарядил его на трое суток, и даже если чужаки будут разгуливать под стенами постоянно, а пути вероятности усложнятся многократно, мрачный дедушка продержится дня полтора. Предупредит и о чужаке, и о злом намерении, и о несчастном случае. Кофе, пока он его нес, остыл. Он подогрел его за несколько секунд, глядя в упор на фарфоровую чашку, а потом начал пить большими глотками, надеясь, что эта изрядная доза кофеина заставит его соображать. Он не понимал, зачем поднялся так рано, но заснуть снова не было никакой возможности, нервы напряжены до такого предела, что он постоянно слышал биение своего сердца. Запищал мобильник. Он поспешно отставил чашку и около минуты судорожно искал его, вытряхивая не разобранные еще вещи из дорожной сумки. На пол полетели футболки и трусы, тяжело грохнув, вывалился "Стечкин" в потертой кобуре. Он пнул его босой ногой, задвигая под кровать, и сжал в руке найденный телефон. - Да?.. Уже?! Это невозможно... Оно слишком быстро двигается... Нет, здесь тихо пока... хорошо, я тебя понял. Сотовый полетел на смятую постель, он же нашарил на подоконнике оставленную там вчера пачку сигарет и закурил,... Попытался... Обожженные пальцы даже заболели как-то неубедительно. Слишком быстро. Он еще не готов... Слишком...
В дверь постучали как раз в тот момент, когда он одевался. Негромко, но настойчиво... И он представил, как это стоит под дверью, приведенное сюда каким-то необъяснимым чутьем. Оно знает только, что должно войти. Но остатки человечности в нем есть... поэтому прежде, чем вышибить дверь, оно постучит. Вот так... Повторный стук был не настойчивее, чем предыдущий. Он медленно достал "Стечкин" и отщелкнул предохранитель. Кинул взгляд на страж-камень. Дедушка невнятно качнулся и два раза стукнулся об косяк. Не хочет разговаривать, не надо, и без него все ясно. Кол в правую руку, пистолет в левую. Зрачки расширены, взгляд Сквозь кажется со стороны бессмысленным, как у олигофрена, но здесь некому на него смотреть. Ступеньки под босыми ногами тихо поскрипывают, предупреждая ожидающего снаружи: "сейчас откроют дверь ... и добро пожаловать"... Он спустился на первый этаж, где еще пахло недавно сваренным кофе, и в тот момент, когда оно постучало третий раз, открыл дверь.
Гелена шагнула через порог, свежая, улыбающаяся, замерзшая. С ее волос, когда она тряхнула головой, осыпались мелкие снежные хлопья, прозрачные глаза цвета чая, насмешливо посмотрели на него: - Ярек... Осину - это для меня? Ну, ты точно больной, Ярошевский... - она снова встряхнула волосами, откидывая их за спину. - Хоть бы поздоровался. А то только познакомились, и сразу с ножом... Ярек медленно, как завороженный, поставил кол и переложил "Стечкин" в другую руку. Какой же он идиот... Гелена была реальной и живой настолько, насколько это вообще возможно. Мокрые волосы пахли цветочным шампунем, голос чуть дрожит - замерзла она, пока он собирался открывать. Босиком стоит... - Почему ты босая? - Может, ты меня впустишь сначала? - язвительно спросила она и поежилась, подтверждая его мысли. - Не май месяц на дворе. Ярек отступил вглубь коридора, все так же растерянно глядя на нее: - Входи, конечно... - сейчас он не знал, как будет ей все объяснять, если она спросит. - Ты меня ждал? - тут же спросила она, выразительно посмотрев на оружие в его руке. - Нет, что ты... - с этими словами, он словно переступил какую-то черту, разорвав тонкую пленку реальности. До сих пор он ей не врал. Никогда. Ярек с облегчением улыбнулся, и сказал на этот раз правду: - Это очень здорово, что ты пришла. - Конечно, здорово, Ярошевский... - она снова поежилась, весело глянула на него: - Даже не знаю, как я тебя нашла, это же надо было - в такую глушь забраться. Ты же у нас городской житель, жертва урбанизации... Она посмотрела на свои босые ноги: - Тапочки мне найди? А я тебе за это кофе сварю... Она по-хозяйски прошла на кухню, и, спустя минуту зазвенела там посудой. Ярек откинулся на стену, прижался к влажной от зимней сырости штукатурке. Вот так, капитан, вот так... Хотел знать, что такое морок - получи. Теперь проверка на нордический характер - слабо пристрелить собственную жену? Ожидал увидеть нежить, гибрид вампира с упырицей, а пришла милая, домашняя, язвительная Гелена... Босиком и с мокрыми волосами. Хуже всего было то, что он не чувствовал в ней чужого. Ничего такого, за что зацепились бы, сработали защитные механизмы психики и позволили бы ему убить. Убить нежить. Она даже мерзла, как живая. - Ты тапочки мне дашь, гостеприимный хозяин? - донеслось с кухни. - Пол холодный, а если я отойду, твой кофе сбежит и не вернется. - Да, Гель, сейчас найду... Он вернулся в прихожую и, порывшись в груде обуви турецко-китайского производства, нашел два одинаковых тапка. Конечно, Гельке с ее тридцать шестым они будут велики, но вряд ли у Вайнера, хозяина дачи и убежденного холостяка, найдутся женские тапочки. - Кидай их на пол, - деловито распорядилась она, держа в руках дымящуюся турку. - Не кухня, а берлога вурдалака. Даже подставки под горячее нет. С грацией Афродиты, ступившей на морской берег, она сунула ноги в тапки, и спросила: - Мы так и будем здесь стоять? Ярошевский, если у тебя какие-то сомнения, то ты можешь спросить прямо, я же вижу, что у тебя на лице написано. Он кивнул, но спросил только, когда они поднялись обратно в спальню. Он специально хотел провести ее мимо стража, но тот никак не отреагировал, даже не качнулся. Пока Ярек соображал, что бы это значило, Гелена пила кофе. Сидела, кутаясь в его свитер и поджав ноги, на подоконнике, и медленно тянула горячий напиток из красной чашки. - Гель... - наконец пробормотал он. - Я все знаю. Все, про тебя... Она внимательно посмотрела на него, по-птичьи наклонив голову. Насмешки в глазах не было, наоборот, там неожиданно отразилась такая тоска, что Ярек до боли закусил губу. - Очень жаль, - пробормотала Гелена, снова отвернувшись к окну. - Я надеялась, что объяснения можно будет отложить. Она помолчала, потом пристально взглянула ему в глаза: - И что ты намерен делать, Ярек? Осиной меня проткнешь?.. - Я не знаю, Гель, - честно ответил он, с трудом выдерживая ее взгляд. - Лучше тебе уйти... - Я и так уйду, Ярошевский, - голос Гелены стал строгим, и Ярек вспомнил, что до того, как они начали работать вместе, она, кажется, была учительницей. - Я же не убивать тебя пришла... Она сползла с подоконника, и подошла к нему, положив ладони ему на плечи: - Морок никого не убивает, Яр... Он уводит, если человек хочет уйти. Вот и все страшилки. Я знала, что ты со мной не пойдешь, но хотела тебя увидеть. Ты тоже этого хотел, иначе бы я не пришла... А через несколько часов я уйду... и ты сможешь доложить Вайнеру, что видел настоящий морок. Дурацкое название, никогда мне не нравилось. Можешь даже сказать ему, что меня убил... - При чем тут Вайнер... - Повышение получишь, в штаб тебя переведут. Ты об этом думал, когда осину для меня строгал? И кто после этого чудовище? - она ласково провела пальцем по его щеке. Рука ее была теплой, разрушая последние представления Ярека об упырях. Уже почти равнодушно он вспомнил о том, что оставил кол в прихожей. И пистолет валяется где-то там же... среди развороченной кучи тапок. - Что значит "уводит, если человек согласен"? - на этот раз он не отводил взгляд. -Например, ты должен захотеть уйти со мной... - пожала она плечами. - В каком-то смысле, это смерть. Я не хочу об этом говорить, Ярек. У меня не так много времени, ты слишком хорошо спрятался, так что пришлось слишком долго тебя искать. Или ты предпочитаешь провести наши последние часы за теологической дискуссией? Она вздрогнула, как от озноба и прижалась к нему уже всем телом. - Обними меня, Ярек... Пожалуйста... - голос Гелены растерял всю строгость, и Ярек обхватил ее руками, жадно вдыхая аромат ее волос. Какой, к черту, морок! Это его Гелька, живая, вредная, растрепанная... Он жадно целовал ее губы, шею, не замечая вокруг ничего. Страж камень исступленно колотился об дверной косяк, но ему казалось, что так стучит его сердце... - А еще... - тихо прошептала Гелена, глядя в пространство. - Они уводят, когда ты поверишь, в то, что морок живой... Он успел раньше, чем она. Раньше, чем в его горло впились зубы, или щупальца - никто никогда не разбирался, чем все-таки убивает морок - чтобы забрать жизнь у того, кто был раньше дороже всего. Ярек отскочил, отталкивая ее, и вскинул руку. Глаза экстрасенса стали прозрачными, как подтаявший лед, яростный немигающий взгляд словно отчертил незримую полосу прямо перед мороком, и некрашеные доски пола тут же вспыхнули мертвенно-синим огнем. Гелена только молча подобрала ноги, и посмотрела на него. Ярек не видел ее лица. - Изыди! - он сплел пальцы в защитном знаке. - Я ухожу... - только после этого она неловко поднялась, и начала медленно пятиться спиной к открытому окну. Посмотрела на него из под спутанных волос, и с издевкой добавила: - Прощай, Яромир. Может... еще раз обнимешь меня напоследок? Она горько улыбнулась, и, раскинув руки, схватилась за края оконной рамы - словно ведьма, подвешенная на дыбу. - Изыди... - крикнул он, и ударил. Поток воздуха, взметая накопившуюся за зиму в комнате пыль, ударил по растянутой на окне фигуре, и Гелена, не выдержав натиска, разжала руки. Ее голова откинулась назад, и через мгновение девушка, словно сломанная кукла, вывалилась из окна.
Вниз он смотреть не стал. Некоторое время стоял посреди разгромленной комнаты, сердце колотилось так сильно, что его слегка покачивало. Из разбитого окна тянуло февральским холодом, но он никак не мог придумать, чем же его теперь закрыть. Вешать одеяло, как в фильмах про войну, не хотелось - у Вайнера в доме, использующемся, как летний, было единственное одеяло. Во двор, сжимая в руке "Стечкин", он спустился через час. По свежему снегу, от бесформенной вмятины под окном, уходили в сторону трассы ровные следы босых ног...
... - Алло, это Ярошевский. Да, пока все тихо... Нет, я ее не видел... Он предупреждал, но здесь глухо... Я, конечно подожду еще, как скажешь...Да нет, я звоню, чтобы спросить, у тебя в этом сарае лопата есть?.. Обычная, снег раскидать, а то завалило здесь, ты даже на вездеходе своем не проедешь... Да не за что...