Одной из задач высокопоставленного сотрудника Моссада Рафаэля Мидана было выявление возможных связей между нацистским учеными-ракетчиками работавшими в Египте и другими ветеранами нацистами и неонацистскими организациями.. С этой целью Мидан обратился к Визенталю и рассказал ему о своей идее завербовать Отто Скорцени. С его помощью, полагал Мидан можно выйти на руководителей египетского ракетного проекта.
Мидан сам наладил связь со Скорцени. Это был кружной путь, как принято в секретных службах. Он был знаком со второй женой Скорцени. Она была знакома с жившим в Финляндии еврейским бизнесменом, помогавшим Израилю. Добиться согласия Скорцени помогать Израилю было нетрудно. Ранее Скорцени работал с американскими спецслужбами.
Документы ЦРУ свидетельствуют что Скорцени обусловливал свое сотрудничество тем что его не будут преследовать за помощь Эйхману в бегстве из Европы. Свое условие поставил Скорцени и Мидану: он будет сотрудничать с Израилем, если Визенталь уберет его имя из списка нацистских преступников.
Скорцени отрицал свою причастность к организации погромов Хрустальной ночи и убийствам и просил, чтобы Визенталь отменил приказ о его задержании. Этот приказ не дает ему возможности въехать в Австрию, где у него есть бизнес и проживает дочь.
Мидан подошел к Визенталю и сказал проникновенно: "Государство Израиль нуждается в вашей помощи!". Визенталь был потрясен. В тот период он уже знал о нацистах, работавших на американцев. Сам он тоже черпал информацию от бывших нацистов. Но даже в самом страшном сне он не мог себе представить подобной просьбы со стороны Израиля. Он оказался перед ужасной дилеммой: ему предстояло выбрать между долгом еврейской и общечеловеческой справедливости и между интересами безопасности еврейского государства.
Это было одно из самых тяжелых решений в жизни. Он долго колебался, но решил отклонить просьбу. Уже годы спустя после этого он установил что Скорцени во время Хрустальной ночи поджег две синагоги.
Мидан оценил позицию Визенталя. Скорцени позже дал согласие работать на Моссад; как и Визенталь.
(Том Сегев. Визенталь. Биография. Стр. 176-177).
Шмуэль Тамир свидетельствует, что во время подготовки процесса Эйхмана между властями Германии и Израиля было достигнуто соглашение, что на процессе не будут называться имена пособников Эйхмана, ныне - высокопоставленных функционеров германского правительства. Юридическая необходимость вступила в противоречие с государственными интересами.
Много времени не прошло. И таже дилемма возникла вновь.