Утро началось довольно рано со странного чувства, словно что-то изменилось. Я поднялась с кровати все еще сидя под одеялом, потому что меня морозило. По всей видимости, погода была не очень хорошая, и, посмотрев в окно, я смогла в этом удостовериться. На улице шел сильный дождь, да такой, что не было видно ничего в радиусе трех метров от окна. Ну вот, для ужасного дня только этого мне не хватало! Ну, ужасным он мог быть хотя бы потому, что мои вчерашние опасения подтвердились. Родители посадили меня под домашний арест, как делали это каждый раз, когда считали, что я достаточно провинилась, чтобы провести половину своей жизни взаперти. И ко всему этому еще добавилась непогода. Я, конечно, не была против дождя, он мне нравился, правда только тогда, когда дело касалось посиделок у окна с книгой. Но если он продлится более двух дней, случится катастрофа вселенского масштаба. Просто не вынесу этого мучения. Я начала бурчать себе под нос и нехотя вылезла из-под одеяла, отчего моментально продрогла. Чтобы не мерзнуть, я решила как можно быстрее накинуть на себя одежду. Пижама слетела в один миг, направляясь прямо на стул, и на замену ей пришли теплые колготы и шерстяное черное платье. Ненавижу, когда мне холодно. Заплетая волосы в одну косу, я посмотрела в свое расписание и показатель моего настроения с нулевого уровня стал опускаться все ниже, показывая на датчике отрицательную цифру. Наверное, это было связано с тем, что моим первым уроком сегодня была литература, про наличие которой в моем расписании я благополучно забыла. Ненавижу, когда начинаю путаться в днях недели вот именно из-за таких проколов. К самому предмету я претензий не имела, он мне даже нравился. Иногда. Но того же нельзя было сказать о преподавателе, который вел эту дисциплину. Не знаю, у всех ли учителей литературы есть бзик открытого проявления ненависти к ученикам, но у нашего он был явно выраженным.
Думая обо всем этом безобразии, я начала собирать сумку в школу. По моему выражению лица с утра сразу можно понять одно - я ненавижу школу и все, что с ней связано. И хотя создавалось впечатление что только у учительницы по литературе закатились шарики за ролики, остальные представители педагогического коллектива нашего образовательного учреждения не хотели сильно отличаться от нее во время весенней аттестации, которой подвергались все школы. Все будто с катушек сдвинулись, и это, между прочим, мягко сказано. Задавали они целую кучу заданий на каждый день, с которыми ну просто невозможно было справиться за один вечер. От этого возникала мысль, что проще продать душу дьяволу, чем разобрать семь задач по физике, к которой с самого начала у меня не было ни способностей, ни проявлений интереса. Я закинула в сумку все необходимые принадлежности, и с неохотой поволокла свое полуживое тело на кухню, по дороге бесцеремонно швырнув рюкзак на пол в коридоре.
На столе меня уже ждал готовый завтрак, о котором позаботился отец перед уходом на работу. И пока мать пыталась разбудить моего незадачливого брата, чтобы собрать его в детсад, я уселась за стол и начала лениво жевать бутерброды, успевая при этом просмотреть в телефоне все, что мне написали мои подруги. Одна из них пошутила, что из-за такой погоды ей придется в школу добираться на подлодке, а другая жаловалась, что она пойдет туда лишь тогда, когда руководство выделит ей деньги на покупку обуви, которая не промокает. Вот они, те люди, которые не давали мне унывать в любое время и погоду. И хотя я старалась делать все не спеша, завтрак все равно не занимал у меня больше семи минут, но я опаздывала. Да, я умудрялась это делать даже тогда, когда жила в пяти минутах ходьбы от школы. Это вошло у меня в привычку, когда я перешла в старшие классы. Почувствовала себя взрослой, наверное, или уже ничего не боялась, как или иначе это чувство осталось для меня загадкой. Я лишь уныло зевнула и решила, что скорее умру, чем пойду в место где рады моему мозгу не из-за знаний, а из-за любви к изощренным методам принижения моих умственных способностей. Однако угрозы мамы из соседней комнаты заставили меня избавиться от этих мыслей.
Наскоро натянула поверх платья теплую кофту на пуговицах и куртку, зашнуровала ботинки, которые, к моему счастью, никогда не пропускали воду, закинула рюкзак на плечо и пошла в школу, заранее зная, что меня там ждет. Адская пытка.
Я быстро шла по мокрой дороге, и по сторонам от меня сновали такие же сонные подростки, которые, видимо, проспали как и я. Мой прекрасный большой зонт защищал меня от дождя, но только не от велосипедистов, проезжающих мимо, которых я сразу же возненавидела всем сердцем. Один из них проехал, обдав меня огромной порцией воды из близлежащей лужи. Сказать, что я хотела его убить - ничего не сказать. И почему им вздумалось прокатиться с ветерком именно в дождь по улицам, где лужи имеют глубину по колено?!
Мало-помалу, но я добралась до треклятой школы вся мокрая, грязная и обозленная на весь мир. На велосипедистов в особенности. И эта злополучная входная дверь школы так и кричала: "Не входи, тебе же хуже будет!", но хуже уже быть не могло. И как всегда, я ошибалась.
Не успела зайти в школу, как прозвенел звонок, предвещающий начало учебного дня, а с ним и первого урока, на который не следовало бы опаздывать хотя бы из опасений остаться без душонки, которую из меня теперь-то точно высосет этот дементор. Проклиная этот день всеми плохими словами, какие знала, я побежала на второй этаж. Опасности меня не обойдет стороной ведь учитель литературы сдерет с меня скальп живьем за опоздание, потому что в ее классе действовало правило трех минут - кто заходил позже трех минут после начала урока, того она спрашивала весь урок, не щадя нервов подопытного.
Кое-как я преодолела лестницу, успев дважды поскользнуться на ступенях мокрых от воды стекшей с зонтов таких же растяп, как и я.
В коридоре второго этажа уже никого и не было, что предвещало беду - три минуты прошло. Но то, что я была совсем одна оказалось лишь еще одним заблуждением из тех многих, что мне довелось допустить за это утро.
Позади послышался звонкий, переливистый смех, в чем-то даже смахивающий на совсем не свойственное такому заведению злорадное хихиканье. Медленно я повернулась, чтобы отыскать источник странного выражения эмоций.
В начале коридора второго этажа стояла девочка на вид пятиклашка, довольно высокая, хотя я скорее подобрала бы слово вытянутая. Черты лица выдавали ее возраст - лет 12, не более того, но внешность у нее была удивительно прекрасная. Я никогда раньше не видела девочку у нас в школе, и в этом я была уверена на сто процентов, потому что тут училось не так много детей, которых было бы трудно запомнить в лицо. Она отражала великолепие естественной красоты, буквально сияя своей чистотой.
Любая модница могла бы позавидовать ее бледно-белой бархатной коже, которая излучала приятное молочное сияние, иссиня-черным волосам, волнами струящимся по спине до самой талии, длинным и густым черным ресницам, обрамляющим глубокие глаза. И при этом всем, на ней не было ни капли косметики. Я всмотрелась в ее глубокие глаза, в которых так хотелось утонуть, и поняла одну странную вещь: они были черными, темнее самой ночи с маленькими фиалковыми прожилками у зрачка. Я никогда не видела такого, и это завораживало.
Одета она была в белое платье до колен с коротким рукавом. При взгляде на ее наряд по коже пробежали мурашки. Хотелось накинуть на нее свою куртку. Но еще, ко всему прочему... она была босая. Этот меня обескуражило, потому что при виде такого начинаешь задумываться об адекватности стоящего перед тобой человека. Судя по всему, саму девочку отсутствие обуви никак не смущало.
Она захихикала и поманила меня рукой, чтобы я следовала за ней. Куда и зачем, я, естественно, не знала. Меня удивил подобный жест, и я огляделась по сторонам, чтобы удостовериться, что он был адресован именно мне. Нормальный человек для начала хотя бы завязал диалог, но только не я. Мое любопытство и притягательность этого совершенства во плоти пересилили все остальные мысли, и я сделала пару неуверенных шагов в её сторону. Она ожидала. А я уже хотела услышать ее голос, и могла поспорить что он был так же совершенен, как и ее внешность.
Где-то неподалеку скрипнула дверь, и я повернулась на звук чтобы посмотреть кто прервал эту связь, образовавшуюся между нами - это была моя учительница. У нее всегда была странная и педантичная привычка проверять, не стоит ли кто за дверью.
Я лишь на секунду обернулась назад, а когда мой взгляд мелькнул к началу коридора, где я ожидала еще мгновение встретиться глазами с незнакомкой, прежде чем меня отчитают, но никого не увидела. Она просто исчезла, растворилась.
После того злополучного вечера, когда я уходила от погони, я даже не была уверена в чистоте своего рассудка, потому потрясла головой, чтобы проверить есть ли она тут. Увы, ее не было, как бы сильно я не мотала своей черепушкой, видение прошло и его нельзя было вернуть. Возможно, что и эта девчушка мне всего лишь привиделась, уж и не знаю. От этой мысли по коже побежали мурашки. А что, если я схожу с ума? Я бы так и стояла в замешательстве, если бы учительница не обратилась ко мне:
- Кэтрин Страйтер, почему ты все еще не в моем кабинете на уроке? У тебя припадок? - насмешливо - язвительным тоном спросила она, глядя на мои потряхивания головой. - Быстро зайди в класс,- мерзким голосом произнесла учительница литературы явно обрадованная, что ей будет на ком сорвать свой недостаток мужа.
-Да, мэм,-я понурила голову, медленно волоча ноги за ней.
Ну вот, опять эта карга меня точно отчитает при всех ,да еще и кучу унизительных замечаний напишет в дневник, чтобы разочаровать родителей по поводу того, какая я неспособная дочь. Ну и пусть, сейчас она меня не так сильно волнует. Мои мысли занимала девочка, и то, как она умудрилась исчезнуть за несколько секунд. Этот вопрос включал в себя два пункта, либо я сошла с ума, либо в школе появилась странная девочка, которая умеет быстро испаряться в воздухе и ходить босая по холодному каменному полу коридоров нашей школы. Почему-то в вероятность второго поверить было сложно. И потому стало очевидным... я схожу с ума. Это даже немного меня позабавило и пол урока я слушала причитания старухи об уважении и каких-то там традициях, витая в своих мыслях о том, как выглядит психушка. Наконец-то урок закончился. Долгожданная переменка, на которой я смогла отнести вещи в кабинет английского и отдохнуть от шквала смешков одноклассников в мой адрес. Они уже успели выбрать лучшие из оскорблений, что смог придумать преподаватель и опробовать как издевку на мне. Им удалось вывести меня из себя, и я просто выбежала из класса, чтобы не начать убивать или плакать. И тут я столкнулась в коридоре с Элизой. Мы обе засмеялись, и она меня обняла. Проблемы отошли на задний план, потому что передо ной была моя лучшая подруга. Мы не виделись всего пару дней, а я по ней уже соскучилась, словно мы не виделись несколько лет. Не знаю, как бы я без нее была, ведь проводить все время вместе - наше основное занятие. Мы можем гулять и болтать часами напролет, потому что всегда находим о чем поговорить, потому-то общение с Элизой мне никогда не надоест.
Хоть она меня и старше и в этом году окончит последний класс, выглядит Элиза младше меня. Пускай она ростом ниже меня почти на голову, и голос у нее совсем еще девчоночий, мне все равно - она замечательная. Мы вместе прошлись по школе и разговорились, так, что я совсем забыла о той девочке, которая буквально весь урок до этого занимала все мои мысли. Со звонком на урок мы распрощались, договорившись о ночевке у меня на выходных.
Время уроков длилось мучительно долго, но все-таки учебный день закончился, и я с облегчением вздохнула, выйдя из здания школы. Дождь прекратился, и выглянуло яркое солнце. Так намного лучше, я улыбнулась себе под нос, включив полную громкость музыки на телефоне и напялив наушники. Классика - вот что мне сейчас действительно нужно.
Я быстро пришла домой и начала делать свои уроки, чтобы успеть на дополнительные занятия. Скоро мне надо будет пойти в музыкальную школу. Да, я ходила в еще одну школу, но всё это лишь из-за страсти к музыке, без которой я не могла прожить и дня. Если бы меня кто-то попросил избавиться от наушников хотя бы на час, не то, что на день, я бы просто послала его куда подальше. Потому что слушать музыку - это не хобби, это стиль жизни.
Мне просто необходимо было отвлечься от терзаний мозга мыслями о психбольнице, а музыкальная школа - то самое место, где это всегда получается сделать в два счета.
Я закончила делать уроки, избавив себя от дел на вечер, собрала папку с нотами и снова нацепила наушники. Как всегда мне пришлось искать ключи от входных дверей, потому что у меня нет привычки ставить их на место и, к счастью, вышла в подъезд, собираясь запереть двери. Однако мое внимание привлекло что-то яркое на стене, что мне удалось заметить боковым зрением. Это могло показаться безобидным граффити, если бы не содержание надписи. Одно слово, с заметными свежими подтеками, написанное ярко-красными буквами, ассоциирующееся у каждого нормального человека с надписью кровью. Единственное слово, которое вызвало у меня беспочвенную, но сильную панику, заставившую мое дыхание сбиться и которую я была не в силах прекратить. Я не могла знать наверняка, но почему-то была уверена в том, что послание предназначалось именно мне и никому другому в этом доме. Одно слово, пять букв, и жуткий страх от различных мыслей.
Охота.