Аннотация: Конец Света! Победитель конкурса "Завтра - конец Света".
Они ехали, бежали и шли. В лучах летнего солнца, под голубым небом, мимо двух-и трехэтажных домиков из белого и красного кирпича, толкаясь и спотыкаясь. Растрепанные женщины с испуганными детишками, вспотевшие мужчины, отягощенные рюкзаками, сумками и чемоданами, растерянные старики и старушки.
Бииип-бииип! Улицу некогда спокойного городка захлестнула шумная толпа. Кряхтели под ее тяжестью разноцветные заборчики, иногда не выдерживали и с предсмертным хрустом падали; топали по асфальту сотни, тысячи ног; визжала ребятня, слышались обеспокоенные голоса их мам и крепкая отцовская ругань; то и дело поскуливали и тявкали собаки, сетуя на отдавленные лапы; отчаянно сигналили водители, чьи машины тонули в буйных волнах людского потока, несущегося на запад.
-- Знаешь, Филипп, -- начал Боб, замедляя шаг, -- такое впечатление, будто никто из них не в курсе, что Земля все-таки круглая.
В отличие от остального люда, затопившего улицу, они направлялись на восток, словно две рыбы, плывущие против течения. Примерно одного роста, и роста невысокого, оба в светлых сорочках, серых брюках и черных остроносых туфлях, разрисованных грязными подошвами обезумевшей толпы. Боб -- полноват, с реденькими русыми волосами, уже не способными скрыть плешь. Филипп, напротив -- строен, с густой темной шевелюрой, слегка посеребренной сединой.
-- Вот скажи мне, -- Боб остановился, -- куда они бегут? Лично я не понимаю.
-- За автобусом, -- после некоторой паузы ухмыльнулся Филипп.
-- За автобусом?.. -- Боб нахмурился. Старый друг был в своем репертуаре. -- Господи, Фил. Хотя бы сегодня, в последние дни -- а мы оба знаем, что они последние, -- нашей жизни ты мог бы не напрягать мой мозг разгадыванием твоих загадок.
-- Хм, а ты разве никогда не бегал за автобусом, опаздывая, скажем, на свидание?
-- Нет, -- признался Боб, пожимая плечами.
-- А я бегал, -- похвастался Филипп. -- И гнали меня всего две вещи: надежда и страх. Я бежал и надеялся, что водитель все-таки заметит меня и остановится. Я бежал и боялся, что на следующем автобусе точно не успею на свидание. А вдруг именно эта девушка -- та единственная и неповторимая, та... Ну, ты понимаешь? Так вот они тоже в некотором роде догоняют автобус. Все еще надеются, что Земля внезапно перестанет трещать по швам, и опасаются, что не успеют к тому месту, где это, возможно, произойдет.
-- Насколько мне известно, -- улыбнулся Боб, -- тот автобус так и не остановился.
-- Да, -- вздохнул Филипп.
-- И все равно я не понимаю, -- задумчиво продолжал Боб. -- Неужели последние дни им хочется проводить вот так. В беге, в страхе. Нет бы, встретить Конец Света дома. Устроиться на мягком диване перед телевизором, включить любимый фильм и приготовить чего-нибудь вкусного. Я бы так и поступил, не будь мой дом за тысячи миль отсюда. Тупицы.
-- Приходится это признать, -- с грустью согласился Филипп. -- Хотя, ты знаешь, Брэдбери отчасти был прав.
-- Начинается, -- недовольно протянул Боб.
-- Третий дом справа от меня.
-- С недостроенной крышей?
-- Ага. Видишь там человека в окне?
-- Ну?
-- Вот, например, он никуда не бежит и наверняка с наступлением ночи поступит так же, как герои того рассказа. То есть просто-напросто ляжет в кровать и уснет. -- Он немного помолчал. -- Ну, а нас с тобой впереди ждет ужин.
-- Кстати, об ужине. Надеюсь, в той забегаловке подают бифштексы. Не хочу помирать на голодный желудок, -- сказал Боб и со злостью добавил: -- Чертовы фантасты!
-- Я бы сказал: чертовы мечтатели.
-- Честное слово, и тех и других передушил бы собственными руками!
Филипп грустно улыбнулся. Они еще немного постояли, а затем вновь двинулись на восток.
***
Толпа таяла. Людской поток истончался подобно перекрываемой воде, бегущей из загогулины крана. Словно там, на восточном конце улицы, этот самый кран вначале открыли на полную, а теперь постепенно закрывали. Шумная тугая струя превращалась на глазах в тихую и тонкую.
Алан Кларк, небритый и хмурый, сидел у окна, выкуривая сигарету за сигаретой, и сквозь дым смотрел на последних горожан. Ему не хотелось идти с ними. Ему не хотелось проводить последние дни жизни неизвестно где. Ему не хотелось оставлять дом, пусть и недостроенный.
Собственно говоря, именно дом удерживал Алана от того, чтобы выскочить на улицу и присоединиться к остальным. Потому что после гибели жены и сына у него был только этот дом, в который он переехал три месяца назад, надеясь изменить свою жизнь. "Попробуй сменить обстановку", -- так советовали ему одни; "Ты еще не старик", -- говорили другие; "В сорок жизнь только начинается", -- убеждали его третьи. Он кивал, продолжал пить и постепенно опускался на самое дно. Но однажды решился.
"А может быть, -- подумал он, покидая старую квартиру, хранящую воспоминания, -- и вправду попробовать начать..."
Не получилось. Земля по необъяснимым причинам стала разваливаться -- трескаться, как лед по весне, а прогнозы ученых с каждым днем становились все мрачнее. Мало того, еще и компания "Золотой дом" ни в какую не хотела выполнять обязательства по доставке черепицы, ссылаясь на грядущий Конец Света. А умирать с недостроенной крышей Алану ужасно не хотелось.
Решив вновь попытать счастье, он резко поднялся со стула, а затем, схватив со стола телефон, принялся давить кнопки, набирая уже выученный номер компании.
После томительного ожидания трубку все-таки взяли.
-- Алло? -- с тяжким вздохом спросил мужской голос.
-- Это Алан Кларк. Я по поводу черепицы, -- торопливо проговорил он. -- Послушайте, если у вас нет возможности завезти ее, то я сам готов приехать за ней. Пусть она будет даже не красная. Согласен на любую.
-- О Господи, -- простонали в ответ и тотчас прервали связь.
Слушая противные длинные гудки, Алан Кларк опять сел перед окном. Но туда он уже не смотрел. По щеке покатилась слеза, застревая в трехдневной щетине.
***
Вокруг стало удивительно тихо. Похоже, едва ли не все жители оставили город.
Боба и Филиппа, однако, этот факт ничуть не тревожил. К их великой радости и не менее великому изумлению, закусочная с незамысловатым названием "У толстяка Энди" вроде бы работала. Над широкими прозрачными дверями тускло светился огромный пластмассовый хот-дог, встречающий посетителей эдакой улыбкой из горчицы; сквозь приоткрытые окна текли на улицу запахи готовящихся блюд.
В животе у Боба заметно заурчало, когда он, толкнув дверь, нырнул в океан ароматов жареного мяса и лука. Филипп не без наслаждения глубоко вдохнул.
-- Нет ничего лучше хорошо прожаренного бифштекса, -- сказал он, блуждая взглядом по пространствам закусочной.
-- Есть, -- тут же с улыбкой возразил Боб. -- Бифштекс с кровью.
Закусочная была пуста и блистала чистотой. Невысокие сиденья, обтянутые кожезаменителем цвета неспелого банана, стояли полукругом; темно-зеленые одноногие столики, словно грибы с блестящими квадратными шляпками, вырастали из серого пола; почти бесшумно работал кондиционер; где-то в глубине помещения раскаленная сковорода золотила мясо.
-- Официант! -- радостно крикнул Филипп, усевшись за столик.
Они успели оценить меню и сделать по второй затяжке к тому времени, как за прилавком наконец-то возник желанный официант -- правда, в поварской одежде. Был он щупленьким парнем лет восемнадцати, с хитренькими карими глазками и пробивающимися темными усиками под вздернутым носом.
-- Что-нибудь желаете? -- спросил повар без всякого удивления, как будто и слыхом не слыхивал про надвигающийся Конец Света. -- Извините, что заставил вас ждать. К сожалению, все ушли, поэтому теперь я тут и за уборщицу, и за официанта, и за повара, и за менеджера.
-- Желаем, -- сказал Филипп, с любопытством изучая молодого повара. -- Только сперва скажи, сам-то почему со всеми не сбежал?
-- Энди, владелец, поклялся прилюдно, что, если останется в живых, подарит мне заведение. Так что в любом случае -- оно мое. А я всегда мечтал иметь свою закусочную.
-- Воистину, деньги правят миром. Жаль тебя разочаровывать, парень, но твоей мечте не суждено сбыться. Уж мы-то это знаем, -- с грустью изрек Боб и метнул недобрый взгляд на повара. -- Мечтал... Может, ты один из них? Фантастику наверняка любишь, да?
Повар предсказуемо вытаращил глаза.
-- Не бери в голову, -- усмехнулся Филипп. -- Это он так, о своем. Принеси-ка нам лучше по бифштексу с жареной картошкой и четыре пива. Для начала.
Филипп и Боб докурили сигареты и, поглядывая на опустевшую улицу, начали ждать ужин -- возможно, последний в жизни.
***
Совладелец компании "Золотой дом" Фрэнк Пауэрс нервно опустил телефонную трубку.
Немыслимо! Опять -- кажется, в пятый раз за сегодня -- звонил назойливый Алан Кларк, умоляя отдать положенную черепицу. Уму непостижимо, человечество неотвратимо приближается к гибели, а тот все еще надеется доделать крышу. Видно, рассудком тронулся окончательно.
Покачивая головой, закатывая глаза и вздыхая, Фрэнк отключил телефон. А потом, как часто бывало с ним от волнения, пригладил вечно непослушные рыжие кудри и начал раскуривать сигару. Высокий, с худым лицом, усыпанным веснушками, он по привычке немного горбился за рабочим столом, наблюдая за братом, который развалился в кресле напротив.
Билл Пауэрс был вторым совладельцем компании, созданной еще его дедом, и полной противоположностью старшего брата. Действительно при взгляде на братьев Пауэрс трудно было даже допустить, что между ними вообще существует какая-либо родственная связь. Между загорелым качком в ковбойской шляпе, засаленной клетчатой рубашке, кое-как заправленной в потертые джинсы, и бледной жердью, облаченной в деловой костюм.
-- Представляешь, опять этот псих звонил, -- сказал Фрэнк, пустив в сторону брата облако густого дыма. -- Пришлось отключить телефон.
Билл поставил полупустую бутылку виски на пол и, смачно отрыгнув, посмотрел на брата мутными глазами. Чуть выше сдвинул указательным пальцем любимую шляпу и сказал заплетающимся языком:
-- Ты звал меня, чтобы сообщить это?
-- А тебе не все ли равно, где надираться? -- съехидничал брат. -- Все твои потаскушки наверняка первыми убежали из города. Только их и видели.
-- Убежали, -- в сердцах подтвердил Билл. -- Ни один телефон не отвечает. Паршиво на самом деле. Перед смертью даже трахнуть некого, -- пожаловался он и задумчиво произнес: -- А вот интересно, на Небесах как с этим делом? И с выпивкой?
-- Не думаю, что хорошо, -- ухмыльнулся Фрэнк.
-- Эх, -- вздохнул Билл, поднимая бутылку. -- Так, все-таки, зачем ты меня звал? Говори. Потому что, когда я ее прикончу, меня сам Дьявол не разбудит.
Щеки Фрэнка вдруг налились краской.
-- Из-за Маргарет, -- смущенно ответил он. -- Ты же знаешь, я не специалист в этих делах.
-- Фрэнк, не пугай меня. Ты все еще с ней не переспал? -- удивился Билл и с наслаждением отхлебнул. Поморщился. -- Она же на тебя работает!
-- Да дело не в этом. Понимаешь...-- Он немного помолчал. -- Как бы тебе это сказать. В общем, я решил сделать ей предложение. Даже кольцо купил. Но тут все эти события. Господи, Фрэнк, она, наверное, и не подозревает, насколько сильно я ее люблю.
Он дернул ящик стола и достал красный футлярчик куполом.
-- Вот, -- кивнул Фрэнк на подарок. -- Как думаешь, ей понравится? -- И он осторожно открыл крышечку, обнажив тонкое золотое колечко, сверкающее зеленым камешком.
Билл чуть не захлебнулся.
-- Ты спятил? -- вполне серьезно осведомился он и кашлянул. -- Какое, к черту, кольцо! Какое, к черту, предложение! Не сегодня-завтра будем в Аду. А ты?.. Еще одно такое заявление, и я протрезвею окончательно.
-- Лучше скажи, как оно тебе? -- настаивал Фрэнк. -- Ты-то, небось, сотни таких раздарил.
-- Ничего, -- наконец ответил ошарашенный Билл. -- С изумрудом?
Фрэнк кивнул.
-- Бабы прутся от таких вещей, -- голосом истинного знатока женщин сказал Билл. -- Доволен. Это все?
-- Нет, -- ответил Фрэнк. -- Я хочу признаться ей в своих чувствах прямо сейчас. А ты должен мне в этом помочь. Понимаешь, стоит мне с ней заговорить, как мне в горло точно ком закатывается. Улавливаешь мою мысль?
Билл вновь отхлебнул и почти истерически хихикнул.
-- Определенно, ты спятил.
-- Спятил или нет -- дело десятое. Но ты должен мне помочь.
-- Ну вот откуда, к примеру, ты знаешь, что она вообще не упорхнула вместе со всеми?
-- Я звонил перед тем, как ты пришел. Проверял. Маргарет дома и никуда бежать не собирается. В конце концов, брат я тебе или не брат?..
-- Да черт с тобой, -- усмехнулся Билл. -- Вначале хлебни для храбрости.
Он придвинулся поближе к столу брата, поставил бутылку перед ним и, улыбаясь, кивнул на телефон.
-- Значит так...
***
Маргарет Вайтс, женщина немолодая, но еще привлекательная смотрела телевизор.
Небольшой ящик у стены второй день показывал только новости, причем все без исключения телекомпании мусолили одни и те же факты. Говорилось о пророческой книге, написанной пять лет назад, о писателе с незапоминающимся именем -- по крайней мере, Маргарет его запомнить не смогла, да и не пыталась, -- о проваленной операции Агентства национальной безопасности и еще о каких-то черных мечтателях, якобы виновных в творившемся безобразии. Ах да, трижды с обращением к нации выступил президент, последний раз -- из космоса. Мол, надеюсь, соболезную, сочувствую, сердцем я с вами, правда, тело мое медленно, но верно летит к Марсу.
Несколько раз Маргарет ловила себя на мысли, что, невзирая на столь печальные события, впервые в жизни она была по-настоящему счастлива. Не нужно было вставать ни свет ни заря, чтобы успеть привести себя в порядок перед работой, не нужно было ходить на эту самую работу, где каждый день голова пухла от бесконечных расчетов, можно было есть все подряд, не заботясь о фигуре, и пялиться в телек час за часом, не думая о зрении. Курить, пить и делать еще много чего обычно непозволительного -- словом, пускаться во все тяжкие без всякого стыда.
На улице ласково светило солнышко, вокруг висел туман табачного дыма, в горле стояла приятная сладость от второго бокала "Мартини", а поднос на разобранной постели периодически легчал на один кекс.
Маргарет вновь наполнила бокал, когда под одеялом затрезвонил телефон. Кстати, второй раз за сегодня. Вначале не пойми зачем звонил босс, теперь, предполагала она, отыскивая трубку, наверняка кто-то из бывших мужей.
Предположение не подтвердилось. К удивлению Маргарет, на другом конце провода опять послышался голос Фрэнка Пауэрса.
-- Конечно, мистер Пауэрс, -- сказал она, убавляя звук телевизора. -- Очень рада вас слышать.
-- А как я рад, -- признался он и вдруг усмехнулся: -- Представляете, весь день названивал один и тот же клиент, требуя черепицу. По-моему, он живет на вашей улице.
Для приличия Маргарет хихикнула в ответ. И тут -- невероятно! -- в дверь позвонили. Хотя, точно знала Маргарет, все подруги и знакомые оставили город. А бывшие мужья находились вообще на другом материке. Интересно, кто бы это мог быть?
-- Минутку, ми... Фрэнк. Подождите минутку. Я сейчас.
-- Конечно, конечно...
Дом был небольшой, поэтому через считанные секунды Маргарет уже находилась в прихожей, где запахнула халат и по привычке глянула в зеркало. Видок был еще тот.
Впрочем, нежданный гость выглядел куда хуже. За порогом стоял Алан Кларк. Невероятно мрачный, небритый, пожалуй, дня три, в длинных синих шортах и зеленых шлепанцах на босу ногу.
-- Простите, что вас беспокою, -- стеснительно начал он. -- Понимаете, на нашей улице, похоже, остались только мы с вами. А мне, чтобы закончить крышу, позарез нужна длинная веревка. Не найдется ли у вас такой?
-- К сожалению, веревки у меня нет. Но есть длинный поясок. Подойдет?
Она сняла с вешалки черный кожаный поясок и протянула его Алану. Его руки подрагивали и были холодны, как лед.
-- Жалко, -- сказал мистер Кларк, разглядывая пояс.
-- Ой, перестаньте, -- отмахнулась она. -- Чего сейчас жалеть?
-- Спасибо, -- поблагодарил он и повернулся.
"Каждый сходит с ума по-своему", -- подумала Маргарет, закрывая дверь...
Мистер Пауэрс терпеливо ждал.
-- Значит, вы все-таки не уехали? -- спросила она.
-- Нет, -- по-прежнему взволнованно ответил мистер Пауэрс. -- И знаете почему?
-- Хм?
-- Из-за вас, Маргарет. Только из-за вас, милая Маргарет, -- на одном дыхании произнес мистер Пауэрс. -- Мне столько нужно вам сказать. Я, я...
-- Да, мистер Пауэрс?
-- Пожалуйста, зовите меня -- Фрэнк. И я... Я люблю вас, Маргарет.
Она вздрогнула. Нет, не от трогательного признания собственного начальника. Таких признаний за свою жизнь наслушалась с лихвой. Перед глазами неожиданно встал подавленный Алан Кларк.
-- О Боже, Фрэнк! -- испуганно вскрикнула Маргарет. -- Скажите, как звали того клиента?
-- Алан Кларк. Но какое...
-- Кажется, я совершила ужасную ошибку.
***
Задушевную беседу время от времени нарушали звон кружек, встречающихся над столом, и срежет ножей, кромсающих на тарелках аппетитные куски жареного мяса.
Боб и Филипп ели так, как будто перед этим голодали несколько дней. Под столом уже прятались пять пивных бутылок, осушенных до донышка. В пепельнице выросла желто-белая горка окурков.
Повар тоже присоединился к трапезе и с нескрываемым любопытством слушал двух посетителей.
-- И все-таки признай, что мы облажались, -- настаивал Филипп. -- Могли бы догадаться, когда поймали первого пришельца. Он ведь даже был не в состоянии вспомнить своего имени. Не говоря уже о планете, с которой прилетел.
Боб быстро прожевал и тотчас возразил:
-- Ну откуда, скажи мне, мы могли догадаться? У меня, например, до сих пор в голове не укладывается, что и пришельцы, и призраки, и Конец Света -- плод чьего-то воображения. Мечта, ставшая реальностью. Хотя я, в отличие от Джека, знаю это наверняка.
-- То есть, -- неожиданно вмешался в разговор повар, -- получается, что какой-то психопат всего лишь пожелал Конец Света, прочтя книгу.
-- Вроде того, -- кивнул Боб. -- Вот поэтому я и не люблю фантастов. Понапридумывают дряни, а какой-нибудь олух возьмет да и воплотит это в жизнь, не подозревая ни о чем.
-- Сомнительно, -- не поверил повар. -- Думаю, сейчас в мире миллионы людей желают, чтобы этот кошмар закончился. Неужели среди них нет ни одного мечтателя. Чем это вы можете объяснить? Ну?
-- Легко, -- сказал Филипп, открывая очередную бутылку. -- Дело в страхе. Он притупляет многие чувства и способности, в том числе и паронормальные. Тем более страх смерти. Возможно, сейчас виновник всеобщей трагедии молит богов спасти человечество. Но...
Филипп осекся, не отрывая взгляда от окна. И Боб, и повар тоже сквозь стекло уставились на человека в длинных шортах и шлепанцах.
-- Я думал, в городе остались только мы, -- удивился повар. -- Это мистер Кларк. Он переехал недавно и живет неподалеку, но редко сюда заходит.
-- Слушай, -- обратился он к Бобу, -- это тот тип из недостроенного дома.
Тип из недостроенного дома звонил во все двери подряд, пока одну из них, к всеобщему изумлению, не открыли. Причем открыла приятного вида женщина в коротком халатике.
-- А это Маргарет Вайтс, -- сказал повар.
-- Как думаете, зачем он к ней? -- поинтересовался Филипп.
-- Или любовники, или с непристойным предложением. А может быть, и то и другое, -- предположил Боб.
И ошибся. Тип из недостроенного дома лишь постоял столбом у порога и почти сразу ушел, сжимая что-то в руках.
-- Наверняка пригласил ее в гости, -- продолжил Боб. -- Одному-то помирать не хочется.
Он поднял наполненную кружку, приглашая всех продолжить чудесное застолье.
Продолжили. Кружки вновь со звоном соприкоснулись над столом, когда из дома напротив пулей вылетела Маргарет Вайтс и устремилась в ту же сторону, в которую направился Алан Кларк.
***
Дверь дома мистера Кларка оказалась открытой.
-- Мистер Кларк! -- позвала его Маргарет, заходя в прихожую. -- Мистер Кларк!
Не отвечали. Где-то поблизости тикали часы. Маргарет сделала еще несколько шагов, и только сейчас ощутила под босой ногой что-то влажное. Это была кровь, ее кровь. Алый след тянулся от самого порога.
-- Мистер Кларк! -- вновь крикнула Маргарет, со страхом заглядывая в гостиную. -- Мистер Кла...
Сердце екнуло. Он, склонив голову на бок, едва заметно покачивался в воздухе, как будто в такт тиканью часов. Посреди гостиной. На кожаном пояске.
Под ногами мистера Кларка валялась табуретка в окружении осколков вдребезги разбитой люстры; его безжизненные полузакрытые глаза смотрели на небольшой стол, где поблескивала стеклом початая бутылка водки, стояла фотография женщины и подростка и в полной от окурков пепельнице еще тлела сигарета.
Маргарет осторожно обошла стол и, оказавшись рядом с мертвецом, крепко обняла его ноги.
-- Прости меня, -- прошептала она и заплакала. -- Прости...