Мужчина бодро шагал по тракту, отмахивая милю за милей, его посох мерно постукивал по земле. День уже клонился к концу, а до следующей древни на тракте пешком он не дойдет, точнее не так - он дойдет, дошел бы и вообще до самого пункта назначения, но зачем изматывать себя и вообще в близлежащей деревне вполне можно будет приобрести лошадь... До Корнытки он дошел еще засветло и на странного путника смотрели из-за плетней во все глаза, да ведь было на что посмотреть. Странный тип, определенно странный - одет небедно, но совершенно непонятно как, сапоги ундорские, отличные надо сказать сапоги, делают по слепку стопы, нет им сноса, штаны с вышивкой на манер Кадарского каганата, рубаха, которая проглядывалась под особым коротким плащем с капюшоном, полы которого были закинуты одна за другую на уровне талии и притянуты винадским пояском, который как известно не могут разорвать два тягача подгоняемые в противоположные стороны стимулом, так вот эта самая рубаха говорила о том что пришелец с дальнего севера, лицо рассмотреть было очень трудно из-за накинутого на голову капюшона плаща. Вообщем занятный мужик, дюже занятный. Так и встретили его в местной забегаловке "Рога и рога", со смесью любопытсва и настороженности, как непонятную зверушку.
- Здрав будь, мил человек, - пробубнил здоровый мужичина за стойкой.
- И тебе не хворать, - странник наконец откинул капюшон и под ним оказалось вполне приличного вида лицо, но так же незаурядное, привлекал внимание небольшой кривой шрам на щеке тянущийся от левого глаза вниз, задорные горящие зеленым светом молодые глаза и проседевшие волосы дополняли картину Чуды-Юды - налей что-ли горло промочить, что уставился... Хотя нет, лучше сделаем так, вооон за тот столик пусть подадут мяса и вина, вообщем пожрать что-нибудь и пошустрей, плачу серебром, - последние слова путник предусмотрительно по обычаю шепнул работнику бокала и тарелки на ухо, на тракте это было не просто осмотрительно, а предельно необходимо.
- Сделаем в лучшем виде, милсдарь - трактирщик не то что оживился, это мягко сказано, он просто стал носиться и раздавать тычки челяди, которая на удивление Мирлата, пусть так пока зовут нашего героя, тем более что представлялся он здесь именно так, резво протерла стол не знавший тряпки со времен постройки трактира, лихо накрыла его несколькими горячими блюдами и доставила аж из личных запасов Тора, уже известного нам трактирщика, бутылочку молодого, но безумно вкусного вина позапрошлого урожая.
-Недурно, недурно - хмыкнул парень, Тор был готов поклясться, что несмотря на седину и довольно густую, но недлинную бороду, парню лет тридцать, не молокосос конечно, но и не почтенного возраста, вообщем таким с сединою на висках не по чину ходить. Дичь, рыба, свиной окорок, все таяло на столе с потрясающей скоростью, видно было что Мирлат калач тертый и наедаться впрок умеет.
- А найдется у тебя комнатенка добрый хозяин? - путник когда задавал этот вопрос подбежавшему узнать не надо ли добавки Тору, уже откинулся на стуле и немного отпустил пояс, теребя бокал с вином в руке и медленно делая глотки. Чтобы отвечалось охотнее парень положил на стол серебряный империал и пододвинул его к хозяину заведения.
- Ну что вы, это двойная плата за обед, сейчас я принесу сдачи, - на самом деле плата была тройная, а то и четвертная, но вопрос денег сейчас перед гостем совсем не стоял, он лишился своего коня в стычке пару дней назад, но деньги свои отстоял, а отстоял он деньги немалые.
-Нет необходимости, так что насчет комнаты?
- Устроим в наилучшем виде, следуйте за мной наверх, - Мирлат взял два свертка с лямками привычно закинул их за плечи и побрел за хозяином.
- Спокойной ночи, милейший, любые пожелания и вы тут же должны дернуть за шнурок в любое время дня и ночи я и все мои работники к вашим услугам, - так расшаркивался Тор, закрывая дверь за новым постояльцем.
Комната была вполне в его вкусе, просторная с высоким потолком,большим столом и парой добротных дубовых стульев посередке, а так же большой кроватью у окна. Просто апартаменты для такой глуши. Впрочем, он за них и отдал этому пройдохе как за столичный номер, где-нибудь в "Золотой фее". Черт бы с ним с антуражем, лишь бы клопов не было - решил уставший путник и кое-как раздевшись плюхнулся на кровать, потом все-таки подтащил со стула свертки и затушил свечу на маленькой тумбе. Окно было выставлено на лето, стрекотали сверчки, в комнате еще пару минут раздавалось шуршание, а потом все стихло, остались только звуки доносящиеся с улицы...
Одному он мгновенно рассек горло, на том же движении быстро и стремительно ткнул свободной от длинного загнутого кинжала рукой в нос второму нападавшему снизу вверх, похоже было на апперкот который выполнили не на подбородке, а на носу. Придавив оставшегося в живых нападавшего коленом, Мирлат процедил сквозь зубы "Кто?"
- Тор, мой кузен. - Испуганно проверещал неудавшийся вор. Ночному гостю показалось, что "жертва" вздохнула вроде бы с облегчением.
"Вот так трактирщик, решил, что я безобиден как телок". Горькие мысли шли в голову наравне со спокойным анализом ситуации.
Утром гость, как ни в чем не бывало, вышел и сел за столик.
- Я сегодня уезжаю, трактирщик. Ты поступил опрометчиво, - без обиняков начал Мирлат, - при всех честных людях, говорю, - это было сказано уже громко, - меня пытались ограбить сегодня ночью в постели. Два тела лежат в комнате, зовите старосту. Будем разбираться...
Он чувствовал кожей буквально все глаза обращенные на него.
Вместо того, чтобы заботиться о своей шкуре, умолять, увещевать, убегать в конце концов, Тор ошеломленно спросил:
- Ты ночевал с двумя трупами рядом?
- Да, любезный, ночевал и очень надо сказать дельно выспался. Присядем-ка к тому столику, пока суд да дело.
- Ну что собрались, марш по местам, - проревел Тор скопившимся было вокруг Мирлата.
Он до сих пор думал - не размозжить ли голову наглецу прямо сейчас, трактирщик в молодости был горяч, очень горяч и на свое заведение скопил не то что бы уж совсем честным путем. А убитые незнакомцем были родней. Но если он это сделает ему уже не отвертеться - никак. А так этот забредший пройдоха ничего не докажет.
- Ну что, любезный, позарился на мой кошель, законы гостеприимства забыл?! И кроме того что преступил черту послал на гибель двух людей... На моей родине за это...
- Слушай чудак, - тихо, в тон чужестранцу прервал его Тор, - я ведь буду чист перед законом...
- Я ждал других слов... Почему вы такие в своем большинстве? - казалось он спрашивал только себя.
- Пошел ка ты... - Дальше шла тирада общий смысл которой заключался в том, что мама Миралата имела некие противоестественные отношения с половиной животных обитающих на приличном фермерском хозяйстве и папой Мирлата, этого страшненького ребенка, являлся точно один из ослов. Жертва разгульной мамаши не затеял драку и вообще не проронил ни слова, просто молча посмотрел на Тора и тот почему то вспомнил, что у него есть определенно еще дела хозяйственного плана. А вообще то он успокоился, бывает что то случится, и в горячке мысли метутся из края в край, а потом наступает ясное понимание ситуации и вот трактирщик понял, что ничего непоправимого не произошло, репутация - хрен с ней, ее и так не было, зато чист, ребят жалко конечно, но риск на то и риск...
Все решилось очень быстро, староста знающе посмотрел на трупы, потом на Тора, Мирлат никак не упоминал причастность того к делу, однако по глазам старосты можно было понять, что он все понимал. И чего особенно непонятного - двое молодых и непутевых родственничка трактирщика лежали на полу комнаты, оба с перерезанными глотками, один еще со слегка съехавшим носом. Никаких претензий к путнику не было. И он отправился вниз, остановился напротив стойки, куда уже подошел хозяин. Достал серебряный из кошеля, дунул на него и кинул Тору. Тот помимо воли его поймал. Мирлат вдруг резко приблизился и шепнул змеей чуть ли не в ухо " вот тебе моя благодарность и за прием, и за покаяние твое." Трактирщик уже вскидывал руки ожидая драки, однако путник так же резко отступил одновременно разворачиваясь и не боясь удара в спину.
-Не бывай хозяин. -Все кто был в трактире расслышали только "ну бывай", и только сам Тор вздогнул. Мирлат вышел из дверей и пошел на торг. Ему еще надо было купить какого-никакого коня.
Когда странный путник опять выезжал на тракт, Тор сползал по стене, держась за сердце одной рукой, другая была зажата. Позже с трудом разжав пядь могучего трактирщика, староста нашел в ней серебряную монету и в сердцах плюнул, до чего ж был жаден а... Даже перед смертью сжимал деньгу, хоть и не медяк, а серебряный, но с собой на тот свет его не унес. Три смерти было слишком много для одного дня в таком маленьком селении. Чтож придется сказать народу чтоб молился усерднее, потому как хоть и выглядит подозрительно, но знахарь никакой отравы не нашел ни в теле Тора, ни на монете . Староста Агрина еще раз глянул на серебряный и вложил его в руку молодой невестки Тора. Та еле стояла на ногах - за один день она лишилась трех близких родственников и поневоле стала хозяйкой заведения.
-Держись Карва, я тебе щас отряжу кого-нить из мужиков помочь со всем этим. - Он картинно показал наверх, где в комнате все еще лежали два трупа и указал на немного посиневшего Тора. - И с гробовщиком поговорю. Да, тут Глая, все собиралась к тебе зайти, сейчас самое время, негоже тебе тут одной, пусть со служками а все ж не то...
Он ехал неспешно, перекатывал по костяшкам такую же серебряную монету и думал о природе людей. Его сейчас не терзали муки совести, он поступил абсолютно соотнесясь со своими принципами, и один из них говорил: "Если человек не хочет прощения - прими вызов и не прощай".
"Ты ведь все еще не мудр Азаран, отнюдь не мудр..." - пробормотал путник. Усмехнулся и пустил коня рысью, выкидывая вместе с возрастанием темпа скачки из головы трактирщика и несколько почти неощутимых прикосновений и нажатий, которые сделал, когда "благодарил" того. "Все же надо спешить"