Васюков не сдал зачет. В этом не было бы ничего особо примечательного, если бы не то, что не сдал он его в двенадцатый раз. А уже начались экзамены, и Васюков был на грани вылета из мединститута. Он почти физически чувствовал, как по нему плачет армия. Собственно из-за неё он и пошёл в медягу - там была военная кафедра, а значит, и возможность избежать прохождения "школы жизни". И вот теперь всё рушилось. А всё из-за какого-то ... доцента.
Доцент этот, Альберт Альбертович Паганович, был из числа тех преподавателей, которых студенты люто ненавидят и не прощают даже после того, как наконец-то получают заветный зачёт - ибо зачёт этот стоит стольких мучений, что все мечтают хоть как-то отомстить за них своему мучителю. А Альберт Альбертович был самый настоящий, изощрённый мучитель. Даже отличники - и те приходили к нему не по одному разу. Да что там отличники! Даже очень смазливые студентки в очень коротких мини-юбках - и те, выходя из кабинета и зло хлопая дверью, сообщали, громко, чтобы слышал и доцент: "Ни фига. Импотент хренов! Не даром и жениться до сих пор не может!"
Ко всему прочему, доцент еще и не пил. Так что и на коньяк не имело смысла скидываться. Оставалось одно - терпеть его издевательства до тех пор, пока ему, наконец, не надоест видеть вашу физиономию каждый божий день. А доценту это не надоедало подолгу. Так что, даже когда он наконец-то ставил зачёт, у всех в голове была не радость, а лишь одна мысль: отомстить! Ну а поскольку студенты-медики народ довольно воспитанный, а по сему на настоящую месть не способный (имеется в виду элементарный мордобой, практикуемый для воспитания преподавателей в иных вузах), то ограничивались они лишь тем, что из года в год на адрес доцента выписывали журнал с весьма специфическим названием "Свиноводство", да ещё во время сессии звонили ему часа в три ночи и говорили в трубку зловещим голосом: "Вы спите? - А мы учим!"
Накануне тринадцатой, решающей и, скорее всего, последней попыткой Васюков, будучи не в силах больше зубрить, решил на сон грядущий проветрить мозги. Он довольно долго блуждал по пригороду, где жил, пока, наконец, и вовсе не вышел за пределы города и оказался в небольшом лесу, вплотную примыкавшем к дачным участкам с одной стороны и психиатрической лечебнице с другой. Глядя на садовое хозяйство, обнесённое забором, Васюков вдруг вспомнил, что и у Пагановича где-то здесь имеется участок. "Снова этот Паганович со своим дурацким зачетом в мозги лезет! - подумал Васюков. - Нигде покоя нет!" Он резко развернулся и направился прочь от участков, вглубь леса. Пройдя минут пять, где-то неподалеку Васюков услышал повизгивание пилы. Движимый праздным любопытством, он свернул с тропки и пошел на звук. Продравшись сквозь молодую поросль, он увидел перед собой огромную березу, а на ней ... Пагановича. Тот сидел на суку и пилил огромный гриб-чагу.
Собственно, в этом не было ничего сверхъестественного - Паганович слыл большим знатоком народной медицины, и чага ему понадобилась, должно быть, для какой-то настойки. Однако Васюков был слегка поражен такой неожиданной встречей с доцентом. В голове тут же пронеслась известная поговорка о том, что только вспомни о кое-чем - оно и всплывет.
Тем временем доцент обернулся, вытирая пот, и Васюков громко прокричал: - Здрасте!
Доцент даже и глазом не повел. Вернее повести-то повел, и даже узнал Васюкова, но сделал вид, что не замечает того - видно было, что ему как-то не удобно предстать в таком положении перед студентом. Так ничего и не ответив, доцент вновь принялся за свою работу, а Васюков развернулся и вышел на тропинку, мысленно приукрашивая увиденное - так, чтобы завтра весь курс гоготал над Пагановичем. Вдруг дорогу ему перегородили два здоровенных мужика в белых, но уже довольно затасканных халатах с закатанными рукавами. "Санитары из психушки", - догадался Васюков.
- Во, - указывая пальцем на Васюкова, проговорил один из санитаров.
- Чего "во"? - передразнил его другой. - Это ж пацан, а мы мужика ищем.
- Ну да, воще-то, - согласился первый, разглядывая Васюкова. - Но все равно спросить надо. Слышь, парень, ты случаем не видел здесь никакого подозрительного типа?
- Псих один у нас сбежал, - пояснил другой. - Вот, ищем, паразита. Ух, я его...
Васюков вдруг почувствовал всю ответственность момента. Он понял, что ему предоставляется шанс наконец-то по-настоящему отомстить доценту за свои мучения и за мучения всех студентов.
- Да вон там идиот какой-то на березу залез. Сидит и пилит...
Не успел Васюков договорить, как санитары рванули в указанном направлении. Васюков последовал за ними и, стоя за кустами, с наслаждением наблюдал следующую картину.
Санитары подошли к березе и, задрав головы вверх, рассматривали доцента. Тот в недоумении глядел на них. Наконец один из санитаров приказал:
- Слышь, мужик, давай слезай!
Доцент от изумления чуть пилу не выронил.
- Да я... я сейчас, - слегка заикаясь, молвил он, - доделаю тут и слезу...
- Потом доделаешь! - отрезал санитар.
- Да вы... вы чего? Я... я тут по соседству... Вышел...
"Точно наш, - шепнул один санитар другому, - из соседнего отделения сбежал".
- Вышел, - все так же неуверенно, словно оправдываясь, продолжал доцент, - смотрю: гриб растет. Ну вот я его и ...пилю. Давно искал такой гриб...
"Точно наш, - шепнул санитар. - Какой дурак грибы на дереве искать будет? " И, обращаясь к доценту, вновь приказал:
- Слазь, тебе сказали!
Доцент от этого окрика вздрогнул и на этот раз выронил пилу.
- Вы, наверное, меня не за того принимаете, - наконец-то догадался Паганович. - Я не псих. Я доцент.
- У нас все не психи. У нас все доценты, - угрюмо пробурчал санитар. - Слазь, давай, а то...
Доцент понял, что двум здоровенным жлобам лучше подчиниться, и начал слезать с березы.
Не успел он стать на землю, как санитары ловко скрутили ему руки за спину.
- Да вы что! - взревел доцент. - Да как вы смеете! Да я доцент! Я с кафедры! Да меня все знают! Все!!!
- Ну точно наш, - проговорил один санитар другому, - "Все его знают" - мания величия, однозначно.
- Пустите меня! Вы об этом пожалеете! Вас всех уволят! - продолжал доцент кричать, пытаясь вырваться.
- Рыпается еще, - отозвался второй санитар, еще сильнее выкручивая руку доценту. - Да еще угрожает. А говорили, мол, тихий. Ничего себе тихий - буйный. Пока врачей нет, мы его в бокс запихнем. Чай не расшибет башку-то об стены.
...Доцент еще долго барабанил в дверь тесного бокса, куда он был временно помещен. Кричал, что он нормальный, и что все об этом пожалеют, требовал позвать врачей, чтобы его опознали. Однако на это никто не обращал абсолютно никакого внимания. Наконец доцент затих. В этот момент дверь отворилась, и на пороге показался Васюков. За спиной у него маячили те самые два санитара.
- Васюков! - необъяснимо обрадовался доцент. - Васюков! Ну ради бога! Ну скажи ты им, кто я!
- Говорил - не верят. Сюда-то еле пустили.
- Ну хоть одного врача найди! - умолял Паганович. - Они меня все знают.
- Так нету как раз врачей. Только к утру будут.
- Да не могу я здесь до утра, ты что! Ты уж найди, ты позвони.
- Некогда мне. У меня ведь завтра зачет. Каждая минута на счету.
- Ну как же так?.. Я же твой преподаватель, я научный сотрудник... Как же...
- Не могу, Альберт Альбертович, времени нет - зачет.
- Зачет? Какой зачет? Какой, вообще, сейчас может быть зачет?!
- Так вам же сдавать зачет. Вы сами говорили - думать о нем днем и ночью...
- Ах, мой зачет! Да поставлю я его тебе! Хоть два поставлю, хоть три! Ты только помоги мне отсюда выйти! Найди хоть какого-нибудь врача!
- Я-то найду, а вы вдруг передумаете? Лучше сначала поставьте. У меня и зачетка с собой, и ручка есть.
Доцент взял зачетку, открыл ее и уже потянулся за ручкой, как вдруг переменился в лице.
- Что?! - взвизгнул он. - Зачет?!
Васюков аж отпрянул. Перед ним вновь стоял прежний грозный Паганович.
- Зачет тебе?.. Да ты же ничего не знаешь!
- Но я учу, - возразил Васюков.
- Уже то, что ты находишься здесь, доказывает обратное, - в голосе Пагановича пробивались менторские нотки.
- Ну ладно, я пошел, - невозмутимо проговорил Васюков и направился к выходу.
- Иди и учи, - назидательно проговорил ему вслед Паганович. Затем вдруг спохватился:
- Стой! Ты куда?!
- Вы же сами сказали: идти и учи!
- Да, но сначала найди врача.
- Мне некогда.
Паганович понимал, что надежда на скорое освобождение ускользает.
- Ладно, давай ручку, - при этих словах на лице Пагановича промелькнула коварная ухмылка. Он поставил зачет и отдал зачетку Васюкову.
- Да, вот еще, - словно только сейчас вспомнил Васюков. - У меня тут направление на пересдачу... Давно с собой таскаю... Надо бы и его подписать.
Коварная ухмылка исчезла с лица Пагановича. С мгновение он зло глядел на Васюкова, затем махнул рукой и подписал бумажку.
- Ну, теперь-то ты разыщешь врача?
- Как договаривались.
- Ты только поскорей! - прокричал Паганович вслед Васюкову. - Не могу я здесь находиться!
Васюков не спеша обошел всю больницу, то и дело доставая зачетку из кармана и любуясь на свежую роспись. Потом нашел дежурного врача. Тот признал в пойманном санитарами Пагановича, извинился, и тут же распорядился выпустить страдальца на свободу.
- Слушай, Васюков! - проговорил доцент, выйдя из больницы и вдохнув полной грудью вольный воздух. - Как бы тебе сказать... Ты бы не болтал никому об этом неприятном инциденте. А то сам знаешь, сплетни всякие пойдут...
- Ну, вы же у нас на будущий год экзамен должны будете принимать...
- Что?! - вздыбился было Паганович, но тут же смягчил тон:
- Понял, все понял. Сделаем. Ты только молчи.
- Как скажите, - согласился Васюков и пошел домой, предвкушая как через год, сразу после успешной сдачи им экзамена, весь институт будет содрогаться от хохота, услышав эту историю.