Аннотация: В молодости мы ищем приключений, тогда как в старости, вспоминая, стараемся их описать.
"Чтобы вернуть молодость, стоит только повторить ее безумства..."
• Оскар Уайльд
...Тот поход был замечательным ещё и потому, что тогда, им всем было по шестнадцать лет.
...Однажды, в субботу, с утра, кому - то пришла шальная мысль, отправиться на большой залив Калей, где стояла зимовейка, в которой можно было переночевать длинную зимнюю ночь...
Собирались поспешно, но постарались собрать всех и даже Хилкова уговорили пойти с ними. А он ведь на лыжах никогда даже не стоял...
Ватагой ходили из дома в дом отпрашиваясь у родителей... Максимова мать давала ему в таких делах полную свободу действий и потому, у него вообще не было проблем...
А вот матери Хилкова пришлось объяснять кто, когда и куда идёт в этом походе...
Команда состояла из пяти человек. Хилков - коренастый блондин в мелкие кудри, был среди них самым плохим лыжником.
Лопатин - тоже крепыш, но уверенный в себе и немного заносчивый, пригласил своего одноклассника Валеру Солнцева, который был очень рад сходить в поход, с такими известными на всю округу силачами и драчунами, ...
Друг Макса и Лопатина - Юра Логинов, книгочей и очкарик, сын директора школы, в которой все они учились в своё время.
Ну и сам Макс - высокий, светловолосый юноша с вьющимися лёгкими волосами и задумчивым взглядом серых, внимательных глаз. Идею похода двинул Лопатин, а Макс - романтик и мечтатель - поддержал его.
Отец Лопатина был одно время егерем, в том районе водохранилища, куда собирались пойти ребята и потому, Лопатин - младший знал дорогу к зимовью. Оставалось собраться, найти лыжи для Хилкова и запастись продуктами...
В конце концов раздобыли лыжи, собрали немного съестного - кто что мог - и выступили, уже перед сумерками...
Пошли через Ершовский залив и когда, скользя на лыжах, поскрипывая мороженным снегом, выстроившись в цепочку на лыжне тянувшейся по бело - синеватой пелене снега, вывернули из-за мыса на просторы водохранилища - над заснеженными просторами спустилась ранняя январская ночь.
Бедный Хилков на первых же километрах далеко отстал и Максу приходилось дожидаться его...
По пути, решили зайти в деревенский магазин, купить свежего хлеба и недостающих продуктов. По заливу, во все стороны бежали хорошо утоптанные лыжни и выбрав самую торную, команда друзей, стуча по снегу кончиками лыж, заскользила в сторону деревни на противоположном берегу.
Вокруг тихо и таинственно высились покрытые молодым, заснеженным березняком холмы и обогнув ещё один невысокий мыс, ребята увидели далеко впереди огоньки Мельниково - так называлась деревня...
Через полчаса ввалились в небольшой магазинчик и оживлённо переговариваясь столпились у витрины, в которой были выставлены образцы бакалейных товаров с ценниками на них, написанными от руки. Какой - то щуплый, молодой мужик, зло прикрикнул на веселящуюся компанию, но бойкий не по годам Лопатин в ответ проворчал что - то угрожающе - нечленораздельное и мужичок притих...
Наконец, купив белого, пышного хлеба с хрустящей корочкой и развесного деревенского масла, вышли из магазина на мороз, разломали одну, ещё тёплую буханку и с аппетитом съели...
Вновь встав на лыжи двинулись дальше...
Под желтоватой полной луной, поднимающейся над щетинящимся береговым лесом, пересекли залив поперёк и вдоль протоптанной в снегу пешеходной тропинке, длинной вереницей покатили дальше, в сторону Грудинино.
Хилков, ещё в самом начале, кое - как взобравшись на склон противоположного берега, совсем обессилел и соскальзывая с лыжни, то и дело падал беспомощно вздыхая. Он безнадёжно отстал и вытирая обильный пот со лба, едва плёлся в конце колонны из пяти лыжников. Макс опекал и подбадривал его и только поэтому, Хилков не повернул назад, к дому...
Пришли в зимовье часам к двенадцати вечера - а зимой, это уже поздняя ночь. Все устали. Но Хилков просто падал от упадка сил и потому, его начали откармливать сахаром, чтобы он поскорее восстановился и не мешал праздновать свободу...
Растопили печь... Долго варили кашу с тушёнкой... Потом, весело посмеиваясь и обмениваясь впечатлениями от необычного, героического перехода по ночной тайге, ели кашу и пили чай, а после, стали устраиваться на ночлег.
Зимовейка была щелястая и потому, несмотря на горящую печь, внутри было прохладно...
Лопатин, как всегда активно - изобретательный, со двора занёс в избушку промёрзшие доски и стал устраивать нечто похожее на полати, над разогревшейся печкой. В избушке, по углам, стояли две металлические кровати без матрацев и на них по двое устроились остальные...
Максу всё происходящее страшно нравилось - ведь ещё в десять лет он перечитал Джека Лондона вдоль и поперёк, и с той поры мечтал сам окунуться в атмосферу северных приключений, ездовых собак и героических сильных мужчин.
Обстановка в избушке слегка напоминала быт золотопромышленников на Юконе и потому, сердце приятно замирало от сознания необычности ситуации и ощущения полной свободы когда ни взрослые, ни родители не стояли над душой и не требовали соблюдения надоедливого порядка...
Часам к трём ночи, команда кое - как угомонилась, все улеглись на кроватях прикрывшись влажными ватниками и только Лопатин, по временам слезал со своего, "насеста" и подбрасывал дровишек в раскалившуюся печку...
Вначале, переговаривались вспоминая тяжёлый переход, но потом незаметно заснули и в домике наступила тишина, прерываемая изредка потрескиванием лиственничных дров в разогревшейся печке...
Ближе к утру Макс проснулся от едкого запаха тлеющего дерева. Оглядевшись, он вскочил и подойдя к печке услышал, как похрапывает успокоившийся наконец Лопатин и увидел, что низ досок светиться искорками подгоревшего дерева.
- Горим! - громко крикнул он и стал теребить за плечо бесчувственного Лопатина. Все проснулись, почуяли запах дыма и всполошились. А когда Максим всё объяснил, начали громко хохотать - уж очень комично выглядел виновник начинающегося пожара, моргая со сна и размазывая по щеке сажу...
Он кое - как слез с "насеста" и принялся разбирать и выбрасывать тлеющие доски на улицу, на снег...
В избушке стало легче дышать и все, постепенно успокоившись, заснули вновь, в том числе и Лопатин, устроившийся теперь на полу, у печки...
Проснулись уже окончательно часам к двенадцати дня и пока "деловой" Лопатин варил новую кашу и кипятил чай, все вывалились во двор и начали, гоняясь друг за другом, бросаться снежками или засовывать льдистый снег за шиворот друг другу...
Поднялся шум и крик. Хилков, за ночь набравшийся сил, вынул из лопатинского рюкзака одноствольное ружьё и выйдя на из домика, зарядив его холостым патроном, выстрелил - в синее, залитое ярким солнцем небо. Вверх полетели ошмётки бумажных пыжей и Макс не удержавшись, стал изображать из себя пленённого белыми большевика. Встав в снег на колени и дергая за ворот рубашки, закричал: - Стреляй Гад! - и чуть позже почему - то добавил: - Всех не перевешаешь!
И Лопатин и Логинов, наблюдая эту сцену хохотали и хлопали себя по бокам выражая восторг талантливо - реалистичной игрой "актёров"...
Хилков в это время войдя в роль, перезарядился прицелился и выстрелил новым холостым патроном.
Картонный пыж пролетел от Максима на расстоянии в полуметра и видя это, оба самодеятельных актёра прекратили сцену расстрела и обсуждая великолепие ясного, солнечного морозного денька, пошли в домик пить чай...
...Обратная дорога при свете яркого дня, заняла несколько часов, но никто не устал, а Хилков, стоял на лыжах уверенно и всё спрашивал у Макса, когда в следующий раз соберёмся в такой поход...
Возвратившись домой к вечеру, друзья разошлись по домам, но ещё долго при встречах говорили об этом походе, как о чём то значительном и стоящим в их молодой жизни...
Апрель 2003 года. Лондон. Владимир Кабаков
Остальные произведения Владимира Кабакова можно прочитать на сайте "Русский Альбион": http://www.russian-albion.com/ru/vladimir-kabakov/ или в литературно-историческом журнале "Что есть Истина?": http://istina.russian-albion.com/ru/jurnal