Месяц Захода Солнца, 17-21,год 433 Третьей Эры. Шпионы.
Я сидел возле крепостной стены, надежно спрятавшись от неутихающего ледяного ветра. А заодно от глаз караульных. Сейчас я не хотел никого видеть.
С того дня, когда испуганный Белизариус притащил меня, связанного и совершенно невменяемого в Храм Повелителя Туч, прошло неполных три недели. И восемь дней с того момента, когда меня окончательно отпустила чудовищная магия проклятого "Ксаркса". Уже восемь дней я не слышал никаких голосов, кроме своего собственного. И не впадал в неконтролируемую ярость по совершенно незначительным поводам, когда весь мир для меня окрашивался в один-единственный цвет - красный. Но никак не мог поверить, что, наконец, свободен.
- Сидишь? - рядом опустился Бел.
- Сижу, - уныло подтвердил я.
Гнать приятеля, совершенно не виноватого в том, что у меня очередной приступ хандры, было совестно, но настроение, и без того не радостное, окончательно испортилось. Однако я молчал, понимая, что Белизариус искренне беспокоится. Тогда, под стенами Чейдинхолла, он мгновенно сообразил, что нужно делать, и, не тратя времени на бесполезные расспросы, как следует, врезал мне. В себя я пришёл уже спелёнатый, как младенчик, без оружия, но на заботливо устроенном ложе из веток и конской попоны. Коротко рассказал обо всем, что со мной произошло, и успел настрого запретить прикасаться к книге. На счастье, Белизариус заподозрил неладное ещё в тот момент, когда увидел меня сидящим перед раскрытой заплечной сумкой. Иначе было бы множество трупов и, по меньшей мере, один одержимый Клинок.
Потом были почти двое суток скачки, из которой я мало что помню, если не считать тошноты и жуткой боли в заднице. Само по себе это, может, и было бы смешно, и наводило бы на разные непристойные мысли, если бы не то, что привязанного меня при каждом конском прыжке мотало из стороны в сторону - Прорва, а ехал я на ней, плавностью аллюра никогда не отличалась - отчего желудок, казалось, прочно поселился где-то под горлом, а вместо седла оказалась уже знакомая по путешествию в Кватч раскалённая сковорода, на сей раз, судя по ощущениям, усеянная шипами не менее, чем в палец длиной. Остро заточенными и покрытыми соляным раствором шипами. В остальное время мир для меня был окрашен в багрово-черные цвета гнева и ненависти. Когда же мы оказались во дворе Повелителя Туч я, как назло, в очередной раз ненадолго пришёл в себя. Ровно настолько, чтобы успеть увидеть встревоженного Джоффри, хмурые настороженные лица Сайруса и рыжего Феррума, испуганного Мартина... и здоровенный кулак Белизариуса, летящий мне прямо в лицо. В следующий раз я пришёл в себя только через два дня.
Сам Мартин разругался с Джоффри, когда тот попытался указать ему, что возиться с больными "невместно Императору", заявив, что если он - Император, то ему и решать. Не знаю, что чувствовал старый грандмастер, а я больше всего на свете в тот момент мечтал спрятаться под одеяло, закопаться в постель поглубже и не отсвечивать.
Мне тоже досталось. Сначала за то, что "как маленький ребёнок" хватаю руками всякую гадость, а потом, когда выяснилось, что я вообще-то знал, как с этой "гадостью" нужно обращаться, но своей безопасностью вовремя не озаботился, попало втройне. Мартин вдохновенно орал, а на мои робкие попытки оправдаться только досадливо отмахивался, вопрошая всех имперских богов разом, откуда все-таки берутся такие идиоты. Джоффри, присутствовавший при словесной экзекуции, молчал, но... лучше бы он меня тоже отчитал. Почему-то его молчание оказалось более тягостным.
- Может, хватит? - приятель был непривычно зол. - Сколько можно себя жалеть?
- Наверное, хватит, - все так же уныло согласился я. - Только это не жалость.
- А что тогда? Бродишь по храму, как неупокоенный призрак, прячешься ото всех... А при взгляде на твою унылую рожу скисает даже парное молоко!
Я поморщился - этот, с позволения сказать, напиток я воспринимал только в виде сыра. Особенно после недавней провальной попытки Ролианда меня к нему пристрастить. Точнее, после того, как мужественно выцедив здоровенную пивную кружку овечьего молока, подсунутую мне северянином, я остаток дня и половину ночи провёл, восседая в позе орла и размышляя "о вечном". А именно о том, что незнакомые продукты стоит употреблять с осторожностью, чтобы избежать подобных казусов. Даже если их предлагают друзья и предлагают без злого умысла. Сам северянин радостно хлебал белую дрянь без каких-либо последствий и, если бы мог, то, наверное, питался бы только этим самым молоком. Нет, врать не стану, было довольно вкусно... но не настолько, чтобы я решился это повторить. В ближайшие лет... много.
- Это не жалость, - повторил я.
И замолчал. Я просто не знал, как объяснить, что я чувствую. Глупая ошибка с книгой, едва не стоившая мне рассудка, а может и не только его... Чувство вины - Амулет я все-таки не вернул. Злость на себя, редкого придурка, раз за разом скрупулёзно выбирающего для того, чтобы вляпаться, самую большую и мерзко воняющую кучу дерьма. Если баба - то это первостатейная сука вроде Кирану Дротан, если неприятности - то вплоть до Отречения или прогулки по Обливиону. Если порученное задание... то оно обязательно пойдёт через задницу. И вообще я, похоже, выгорел...
- И ты мне будешь говорить, что не жалеешь себя? - ворвался в мои мысли голос Белизариуса. - То, что ты мне сейчас перечислил, не было результатом именно твоих действий, чтобы ты там ни думал. Ещё немного, и ты договоришься до того, что и Врата Обливиона открываются из-за тебя. Но ничего, у меня есть хорошее средство от дурацких идей.
С этими словами имперец быстро поднялся и, ухватив за шиворот, вздёрнул меня на ноги. Пока я пытался понять, произнёс ли я то, о чем думал, вслух или у моего приятеля прорезался дар слышать мысли, он все так же за шиворот приволок меня на... тренировочную площадку. Где, объявив, что сейчас начнёт "выбивать из меня дурь", вручил мне затупленную дайкатану.
Первые минуты я просто стоял, заторможенно отбивая осторожные атаки. Но Белизариуса это не устраивало. Через пару минут я начал злиться, потому что имперец резко взвинтил темп и настучал мне везде, где хотел. Причём избиение сопровождалось такими комментариями, что подначки Ахилла по сравнению с ними были детским лепетом. Ещё через пять минут я уже мало что соображал от злости, потому что скотина Бел продолжал изгаляться и лупить меня в своё удовольствие, и потому что посмотреть на это припёрлась половина братьев, а я никак не мог собрать себя, что называется, в кучу и нормально ему ответить...
...А ещё через минуту я обнаружил себя сидящим на нем верхом и прижимающим лезвие его собственного кинжала к его же горлу. Дайкатана валялась в десятке шагов от нас, а сам имперец радостно ухмылялся, распластавшись на промёрзлой земле и диковато поблёскивая лисьими глазами. Остальные сгрудились вокруг нас и, судя по всему, приготовились в очередной раз меня скручивать и утихомиривать.
- Ну, наконец-то! Слава Талосу! Я уж испугался, что ты и вправду совсем перегорел.
- Ты придурок, Бел! - зашипел я, выронив кинжал, и отшатнулся, сообразив, что только что чуть не сотворил. - Ты... ты дэйдров идиот! Я же мог... Ну, крети-ин!
- Ну, ведь сработало же! - спихнув меня, радостно подскочил он. - Ведь сработало?!
Я поднялся на ноги и прислушался к себе.
- Ну, сработало...
- То есть это не очередной его... припадок? - осторожно поинтересовался кто-то.
- Нет, - ухмыльнулся Белизариус, поднимая выроненный мной кинжал и пряча его в ножны, - просто я напомнил малышу, что он еще не помер.
- Значит, - по-прежнему осторожно уточнил тот же голос, - все нормально?
- Угу, - медленно кивнул я.
- Замечательно, - раздался справа голос Ролианда. - Потому что теперь моя очередь лупить этого паршивца. Он мне ещё ту дреморскую бабу задолжал.
- Присядь, - голос Джоффри был сух и невыразителен.
Я со вздохом облегчения уселся на жёсткий деревянный стул - Ролианд, демонстрируя, как сильно он за меня переживал, почти превратил меня в отбивную. Друг называется. Огрим он бешеный... Ребра, по которым прошлись каменные кулаки северянина, ныли уже третий день.
- О твоём самочувствии спрашивать не буду, - грандмастер Ордена задумчиво изучал книжную полку, стоя ко мне спиной. - И разнос, которого ты ждёшь, устраивать тоже не стану - Его Величество уже сказал все, что мог бы сказать я сам. Надеюсь только, что этот случай научит тебя осторожности. В обращении с незнакомыми артефактами, я имею в виду. Ты очень молод, моложе кого-либо, когда-то принятого в наш Орден, а мне бы не хотелось потерять такого талантливого... рыцаря. Кстати, о талантах, - он повернулся ко мне, - как скоро пройдёт... недомогание у Ахилла?
Я, не сдержавшись, фыркнул. Потом, наплевав на ноющие ребра, бессовестно заржал, под взглядом тщетно пытающегося неодобрительно хмуриться Джоффри - "недомогание" в виде яблока, накачанного безобидным лекарственным зельем от колик в животе предназначалось вообще-то Барагону, но кто ж знал, что наш красавчик выхватит фрукт у того буквально из-под носа и схарчит целиком, не оставив даже огрызка? А зелья я туда ввёл мно-ого... Так что Ахилл вот уже третий час торчал на караульной площадке и пел задницей весёлые песни, поминая крепким словцом яблоки, меня, мороз и чью-то мать. И сидеть ему так ещё по меньшей мере столько же. Благо ветер, в том числе рукотворный... то есть... ну, в общем... в сторону Брумы дует.
- Я не специально, - сквозь хохот выдавил я. - Да и кто ж знал, что он слопает всё яблоко?
- Яблоко, значит, - грандмастер покачал головой. - Я почему-то так и думал. Но что значит "не специально"?
- Вообще-то оно предназначалось Барагону, - повинился я. - К тому же я обещал не трогать Ахилла, и вот так пакостить было бы слишком мелко. Но я даже доволен, что так получилось. Ахиллу тоже полезно немного проветриться. Хотя для него больше подошло бы слабительное.
- Понятно. Но я все-таки хотел бы знать, долго ли он будет, - Джоффри едва заметно улыбнулся, - проветриваться?
- Пару часов точно. Я использовал зелье от кишечных колик... ну, ветрогонное...
Грандмастер фыркнул.
- Шутник... Барагон-то чем перед тобой провинился?
- Он знает, - ухмыльнулся я.
- Понятно. Заняться вам нечем, так вы ерундой страдаете. Счастье ещё, что хоть без увечий... Ладно, - Джоффри резко посерьёзнел, - я позвал тебя не за этим. Мартин взялся переводить "Мистериум Ксаркса" и, как я понял, дело это непростое да к тому же опасное.
- Более чем, - буркнул я, невольно поежившись.
Шутливый настрой испарился, уступив место тревоге. Бушующую мешанину ало-черных красок, в которых мне виделся мир, под действием магии Ксаркса выглядевший для меня филиалом Обливиона, и сжигающую разум бездумную ярость, пробужденную сотнями бестелесных голосов, я запомню на всю жизнь...
- Впрочем, за то время, что он возится с этой книгой, ничего подобного тому, что происходило с тобой, я не заметил, так что, вероятно, он действительно знает, что делает. Что, разумеется, не означает, будто я за него не беспокоюсь. Но речь сейчас не о нем.
Я обратился в слух.
- Караульные на стене несколько дней подряд видят под стенами Повелителя Туч каких-то людей. Чужих людей. При появлении наших агентов, они скрылись. Я почти уверен, что это те же люди, которые убили Императора Уриэля. Ты, как я понимаю, сильно проредил их ряды и... если можно так выразиться, осквернил святилище...
- Если вы про статую, то это не я. Я вообще не понимаю, почему она развалилась, - запротестовал я.
- Да Бездна с ней, со статуей, - отмахнулся Джоффри. - "Мистериум Ксаркса" - святыню ордена Мифического Рассвета - кто забрал? Полагаю, те, кто бродит под стенами Храма, очень хотят её вернуть. А если при этом удастся уничтожить последнего представителя императорской династии... сам понимаешь.
Я понимал.
- Чтобы прочесать окрестные леса и выловить этих шпионов, у меня недостаточно людей. К тому же мы не вправе оставлять Мартина без защиты. Но к счастью, есть иной путь решения этой задачи. И здесь очень пригодятся твои таланты. Я прошу тебя найти этих людей, выяснить, каковы их цели... и если это шпионы ордена Мифического Рассвета - убить их.
- Где мне их искать? Точнее, где их видели в предыдущие разы?
- Более полную информацию тебе может сообщить капитан Стефан - это он их заметил в первый раз. И я на всякий случай послал сообщение Бурду - капитану стражи в Бруме. Возможно, он тоже сможет что-нибудь сообщить.
Кивнув, я встал, попутно вспоминая, где последний раз видел лысину второго капитана. Уже на выходе меня догнал голос грандмастера:
- Будь осторожен.
- Буду, - пообещал я.
И я действительно собирался быть осторожным.
Стефан отыскался на караульной площадке. Выслушав, он подозвал меня к парапету и указал на едва заметное зеленоватое свечение в ущелье справа от дороги.
- Видишь свет? Там рунный камень. Камень Хестры, если я правильно помню. Вот возле него по вечерам они крутились. В темноте сияние ярче, поэтому их было неплохо видно. Я вчера послал пару своих парней, но Джоффри запретил нам уходить от Повелителя далеко, а эти ребятки, едва заметив гостей, сбежали. А сегодня там смотреть не на что - ночью был снегопад, все занесло. Разве что возле самого камня снега не бывает - место там ветреное, снег уносится на равнину, не успев лечь на землю. Но там тоже ловить нечего - читать следы по промёрзлым камням среди наших никто не умеет, - он с надеждой уставился на меня.
Я покачал головой - я этого тоже не умел. То есть, умел, конечно, но не слишком хорошо. И уж точно не на промороженной земле.
Капитан разочарованно вздохнул.
- Жаль. В общем, если бы не приказ... Но... я так понимаю, тебе как раз разрешено... Эх жаль, что грандмастер приказал не удаляться от Храма! Я бы этих сукиных детей... своими руками бы... - он сжал бронированный кулак, с гневом и тоской глядя на далёкое сияние.
- Значит, слушай сюда, - Стефан повернулся ко мне. - От ворот до рунного камня прямого пути нет. Тебе придётся пройтись до объездной дороги вокруг Брумы, а потом свернуть направо - там будут остатки древнего пути. К тому самому камню. Талос знает, на кой он там поставлен, ну да это не главное. Мимо не пройдёшь - руны, как ты даже отсюда можешь видеть, светятся. Спрятаться там особо негде, разве что ты силен в иллюзиях... или сумеешь слиться с тенями, пока враг не подойдёт ближе. Появляются они, как я уже сказал, вечером - как стемнеет. Часов в семь пополудни. Сколько их там будет, я не знаю, мои ребятки говорят, что прогнали одного. И я почти уверен, что эти твари свили себе гнездо в Бруме. Горы Джерол - не знойные джунгли Чернолесья, где замёрзнуть в принципе невозможно, это почти Скайрим, тут необходимо тёплое логово. Я, конечно, связывался с капитаном Бурдом из Брумы по поводу подозрительных чужаков, но он пишет, что в городе никто незнакомый не появлялся. Возможно, на месте тебе удастся узнать больше. За Его Величество не беспокойся - мы костьми ляжем, но обеспечим его безопасность здесь, в Храме Повелителя Туч. И... удачи тебе. Разберись там с этими ублюдками и за нас тоже.
Я кивнул, прикидывая, сколько времени мне понадобится на то, чтобы найти этого Бурда. По всему выходило, что, если я выеду прямо сейчас, то успею даже осмотреть место, где неизвестные шпионы устроили наблюдательный пункт.
Застоявшийся Пожар довёз меня до городских стен меньше, чем за час. Правда, не стоило забывать, что обратная дорога будет идти в гору, и так быстро я в Повелителя Туч не вернусь. Но об этом я и думать буду, когда придёт время возвращаться.
Осторожный опрос стражников ничего не дал. Никто не приезжал и не уезжал. Кто-то из оказавшихся поблизости горожан сказал, что это наверняка связано с открывающимися по всему Тамриэлю вратами Обливиона и что, пока они не закроются, народ будет по возможности сидеть по домам. Напрашивались два вывода: или Стефан ошибся в своих предположениях и неизвестные наблюдатели рискнули поселиться в какой-нибудь пещере... и тогда скампа лысого я их найду, если только не столкнусь с ними лоб в лоб. Или это не чужаки. Подумав, что стражники докладывают обо всем капитану, я отправился в замок.
Бурд, как и ожидалось, отыскался в казармах. Причём в первую минуту, услышав хриплый гортанный голос, я чуть было не решил, что, несмотря на вполне человеческое имя, стражей Брумы командует дремора. Особенно после гневного рыка:
-...Ты будешь ещё...
-... одним моим трофеем, - буркнул я себе под нос, вспомнив, какое будущее сулил мне кто-то из рогатых нелюдей в памятную прогулку через врата Обливиона под Кватчем.
-... оправдываться?! - закончил капитан.
На мой вопрос, где я могу найти капитана Бурда, в мою сторону повернулся рослый жилистый имперец и, смерив меня неприязненным взглядом, прохрипел:
- Я - капитан Бурд. А ты кто такой? Впрочем, можешь не отвечать, я уже вижу, - он выразительно посмотрел на рукоять катаны над моим плечом.
Я с неудовольствием подумал, что такое приметное оружие, пожалуй, придётся сменить на нечто более... традиционное. Если мою принадлежность к Ордену Клинков узнают по катане стражники, то почти наверняка об этом точно так же будут узнавать и наши враги. А это плохо. Одновременно с этим я понял, почему у капитана такой, мягко говоря, необычный голос - на горле, над воротом кольчуги, прикрытой котт-д'армом(1) с эмблемой Брумы, багровым червяком красовался рваный уродливый шрам. Капитану, похоже, здорово повезло, что он не только выжил - а с таким ранением это было наверняка непросто - но и сохранил способность говорить. Любопытно только, где его так угораздило...
- Тебя интересуют чужаки, верно?
- Не только, - поразмыслив, ответил я. - Меня вообще интересуют... э-э... необычные происшествия.
Бурд покачал головой.
- Я уже писал в Храм, но могу повторить - за последнее время чужаки здесь не появлялись. Ни подозрительные, ни какие-либо другие. Кроме разве что тебя, - он криво усмехнулся.
Я ухмыльнулся в ответ. Ну да, данмеров в здешнюю стужу заманить непросто. Это я по себе знаю.
- Ладно, а что насчёт происшествий?
- Да тоже в общем-то ничего особенного, - капитан поморгал и в раздумье помял загривок. - Разве что Джерл с неделю назад вернулась из поездки. Раз в два-три месяца она ездит куда-то на юг, обычно на две недели, когда на три. Но, судя по всему, в этот раз что-то там не задалось. Приехала - и недели не прошло - мрачная, как грозовая туча, хотя она вообще общительностью не отличается...
- Не на юг, - вклинился в разговор кто-то из стражников, - у неё, как я слышал родня где-то неподалёку от Чейдинхолла. Братья, кажется... Живут уединённо, но и то кому-то помешали. Кто-то их то ли ограбил, то ли разорил прямо перед приездом Джерл, так что...
Я застыл.
- Подробности, - прохрипел я.
Стражник недоуменно пожал плечами, но послушался:
- Я как раз стоял в карауле у южных ворот, когда она вернулась. Было заметно, что баба не в духе, а поскольку характер у неё не приведи боги, расспрашивать её никто не стал. Вернулась и вернулась, мало ли что. Кто уж там её задел, я не видел, она далеченько отошла, да только орала так, что, наверное, было и в замке слыхать. Всего я не разобрал, но вопли про то, что "какая-то тварь ограбила" её братьев и разорила их дом - или что-то вроде того - и про то, что им придётся переезжать из "сраного Чейдинхолла" расслышал. И все остальное в том же духе. С того дня я видел её лишь дважды и оба раза в "Кружке и Ложке" с полной корзиной овощей...
Я же лихорадочно сопоставлял то, что уже знал с тем, что услышал сейчас. Чейдинхолл, срок возвращения Джерл и появление наблюдателей под стенами Храма, "ограбленные братья", которым теперь придётся переезжать... все вроде складывалось. Но в тоже время этого было явно недостаточно, чтобы уверенно утверждать, что она связана с культом Мифического Рассвета. По всему выходило, что мне надо попробовать поговорить с этой женщиной. Что, судя по рассказам о ней, даже в случае её полной непричастности к кучке дагонопоклонников - во что я, после всего услышанного, верил с каждой минутой все меньше - будет делом непростым и малоприятным. Выяснив, как она выглядит и где живёт, я поблагодарил стражников за помощь и направился в сторону собора - нужный мне дом располагался где-то возле западной стены.
На стук в дверь никто не отозвался. Странно, если она почти не выходит из дома, значит, должна была услышать...
- Не старайтесь, молодой господин, - раздался сзади сиплый простуженный голос. - Она никому не открывает. Как приехала, так и...
Повернувшись, я увидел самого отвратительного норда, какого только можно себе представить. А заодно ощутил запах. Нет, ЗАПАХ! Смрад, настолько густой, что он был почти осязаем. Этот пропойца вонял, как не воняет ни один зомби, неделю валявшийся в нечистотах, в жаркий полдень середины месяца Высокого Солнца. Неудивительно, что я оказался на другой стороне улицы раньше, чем успел сделать второй вдох.
Вот только норд поковылял за мной следом. Причем с таким целеустремлённым видом, что я от греха подальше рванул в сторону "Новаромы" и ворот замка - вряд ли он рискнет приставать ко мне в респектабельном районе. Хотя... возникшая в голове мысль заставила меня резко затормозить и обернуться. Нищие... они, как крысы. Вездесущи и неистребимы. Вспомнилась где-то слышанная фраза "нищие - его глаза и уши". Где я её услышал, и о ком шла речь, я не помнил, но это меня и не волновало. Если этот норд обитает возле нужного мне дома, значит, он мог что-то видеть... Вот только стоит увести его от дома Джерл. Просто на всякий случай. Потому что колотящий в двери незнакомый данмер - это одно. А вот этот же данмер, расспрашивающий кого-то из соседей, не заметили ли они чего-то странного - совсем другое. Особенно, если было что замечать.
Норд (имечко у него, кстати, оказалось соответствующее - Джофнилд Вонючий) оказался настоящей находкой - он действительно заметил кое-что странное. То, что он рассказал, стоило и пяти выклянченных у меня монет, и необходимости терпеть исходящие от него миазмы. По его словам, в доме Джерл, которая всегда жила одна и привычки разговаривать сама с собой не имела, в последнее время слышатся голоса. В пользу загадочной гостьи было ещё одно - мой смердячий информатор её видел. Правда, мельком и, разумеется, будучи не вполне трезвым, но достаточно для того, чтобы понять, что видит отнюдь не хозяйку дома. Причем видел он её тогда, когда сама Джерл находилась в отъезде. Он ещё уточнил - "кто-то не Джерл" и "когда Джерл не было дома". Описать её он не сумел - женщина, как он сказал, почти мгновенно скрылась из вида - и на этом закруглился, заявив, что от разговоров у него, видите ли, "совсем пересохло в глотке". Поскольку ничего больше на интересующую меня тему сообщить он не мог, я расстался с ним без сожалений и даже с некоторым облегчением, торопливо шагая от провонявшего места в сторону графского замка, точнее, казарм городской стражи, которые располагались в его стенах. Стоило поделиться полученными сведениями с Бурдом - о том, что Джерл вернулась из поездки не одна, капитан явно не догадывался. Заодно можно посоветоваться, как действовать. Все же лучше заранее заручиться поддержкой городской стражи, чем потом доказывать, что ты не дэйдрот.
Капитан, как и следовало ожидать, новости о том, что чужаки в городе все-таки имеются, а он ни сном ни духом, совсем не обрадовался. Отозвав меня в относительно свободный угол, он неохотно дал мне разрешение обыскать дом Джерл, буде у меня возникнет такое желание. И ещё более неохотно - действовать так, как сочту нужным, но, по возможности, не привлекая внимания, и при условии, что больше к этому делу я привлекать его лично и стражу города вообще не буду ни при каких обстоятельствах. Взамен он гарантировал повышенное отсутствие интереса патрульных стражников к моей персоне на время выполнения задания.
Я присел на корточки перед конвульсивно подергивающимся телом. Призванные доспехи служительницы Мифического Рассвета уже истаяли багровым дымом, но женщина была ещё жива. Впрочем, это продлилось совсем недолго - она даже не успела произнести набившую мне ещё в пещерном святилище Дагона оскомину фразу про ждущий её рай. Подступающая темнота скрадывала черты лица, а колдовское зеленоватое свечение камня Хестры не столько освещало пространство вокруг, сколько сгущало тени, но мне не нужен был факел или осветительное заклятье, чтобы выяснить, кто это. Джерл. Капитан Бурд очень хорошо её описал.
В Бруме я пробыл дольше, чем рассчитывал, поэтому к загадочному мегалиту подъехал уже вечером. Правда, было ещё довольно светло, поэтому я, помня слова Стефана, гостей не ждал. Пока я осматривался, размышляя, вернуться ли завтра сюда или воспользоваться щедрым подарком капитана Бурда и вломиться в дом Джерл с утра пораньше, пока горожане, включая хозяйку упомянутого дома, по идее, спят, за спиной неожиданно раздалось яростное "Тебе не уйти от взора Мастера!"
Воином Джерл не была. Ненависть и фанатизм - не лучшие заменители боевой подготовки, а призванные заклинанием доспехи не столько защищали, сколько сковывали её движения, что и определило исход схватки. Теперь она остывала на обледенелой земле, а я неторопливо прощупывал её одежду на предмет чего-то, что могло бы дать мне подсказку, что же им здесь все-таки было нужно. На шее покойницы, на шнурке, оказалось два медных ключа. На головке одного я, проклиная плохое ночное зрение данмеров, в тусклом зеленом свете рун с трудом разобрал коряво процарапанное слово "подвал". Не надо было иметь семь пядей во лбу, чтобы сообразить, что имеется в виду подвал в доме Джерл. Второй ключ, исходя из тех же соображений, скорее всего отпирал входную дверь. Делать тут больше было нечего, поэтому я, отловив замерзшего Пожара, поехал в Храм.
Неторопливо выезжая к дороге, соединяющей Храм Повелителя Туч и Бруму, я в красноватом свете восходящего Мессера заметил на снегу темную строчку следов, выходящих с равнины на дорогу. Человеческих следов. На обновлённом минувшей ночью снежном покрове они выделялись неправдоподобно чётко. Спешившись и боясь поверить в свою удачу, я прошел несколько шагов... и с нервным смехом вернулся обратно - следы на обозримом пространстве вели прямиком к западной стене Брумы. А дом убитой мной служительницы Мифического Рассвета располагался как раз у западной стены...
Убитой... Дремора знает, сколько времени обычно они торчали возле камня Хестры, наблюдая за Храмом... Где гарантия, что неизвестная шпионка - после того, что случилось возле рунного камня, сомнений в этом не осталось - не дождавшись напарницу, не ударится в бега? К тому же полученный мной от грандмастера приказ был совершенно недвусмысленным - если это Рассвет, они должны быть убиты.
Я вывел жеребца на дорогу, закрепил поводья, чтобы они во время бега не запутались у него в ногах, и, развернув его в сторону Храма, с силой хлопнул по крепкому боку:
- Марш домой, - умная скотина дорогу знала.
Пожар послушно отошёл... и остановился. Точёная голова вопросительно повернулась в мою сторону. Вот это новость...
Подумав, я отошёл на безопасное расстояние, чтобы не получить копытами, если жеребец вдруг решит взбрыкнуть, и став так, чтобы он меня не видел, завыл, старательно подражая голосам местных волков, которых жеребец, в отличие от невозмутимой Прорвы, панически боялся.
Видимо, получилось у меня достаточно похоже, потому что гнедой испуганно всхрапнул и унесся в сторону Повелителя. Оставалось надеяться, что я не перестарался и что он в темноте не покалечится или, того хуже, не сорвется с обрыва - лошадь все-таки не моя. И на то, что братья, которые будут его рассёдлывать, сообразят, что он не просто убежал.
Следы привели меня к темному зеву пещеры в четверти мили от западной стены. Выругавшись - с некоторых пор к пещерам у меня было особое отношение - я вздохнул и присел, ощупывая пол возле входа, и тут же выпрямился, одновременно поджигая заклинанием найденный факел. Хорошая штука огнешар... можно поджечь дрова, а можно поджарить врага. Кстати, о "поджаривании врагов" - надо бы расширить свой магический арсенал...
Пещера, точнее, узкий проход в скале, завернулась, как внутренность раковины улитки, постепенно расширяясь и поднимаясь к поверхности. Подходя к очередному повороту, я увидел пляшущие на стенах яркие отсветы огня. К тому же тут было заметно теплее.
А вот и вторая шпионка... Медленно, стараясь не шуметь, я потянул катану из ножен. Факел перекочевал в левую руку.
- Ты сегодня рано... - из-за поворота, подслеповато щурясь, вышла данмерка...
...И умерла. Тело, оросив кровью стену, грузно осело на пол, рядом, мерзко чавкнув, приземлилась отрубленная голова. Поморщившись, я торопливо переступил растекающуюся кровавую лужу и ещё более торопливо проверил карманы покойницы, попутно вытерев клинок катаны о не запачканную часть её платья. Единственной моей находкой стал ещё один медный ключ. И тот оказался с надписью "подвал".
Данмерка поджидала напарницу, коротая время за чтением. Раскрытая на середине книга, лежавшая на грубо сколоченном столе, привлекла мое внимание, но, увидев обложку, я досадливо поморщился - это оказался первый том "Комментариев" Манкара Каморана. Как будто в мире нет книг поинтереснее... Хотя чего ещё можно было ожидать от очередной фанатички? Подумав, я забрал томик - буду в Имперском городе, отнесу Финтиасу. Мой четырехтомник с недавних пор красовался на полке в библиотеке Повелителя Туч. Кстати, Барагон, от скуки попытавшийся читать этот бред, услышав, что я одолел все четыре тома и читал их не один раз, добрых пять минут взирал на меня со священным ужасом в глазах. После чего заявил, что я псих. И сообщил это всем. Я "обиделся" и пообещал страшно отомстить. В качестве орудия мести и выступало то злополучное яблоко, которое сожрал Ахилл... не травить же за дурацкую шутку всерьёз, в самом деле. А так получилось довольно забавно, Джоффри даже не возмущался - безвылазно сидеть в четырёх стенах скучно не только нам. Красавчик, после первой же рулады сообразив, кто является источником его позора, в трех словах объяснил мне, что он обо мне думает - причем одним из этих слов было мое имя - и торопливо умёлся во двор, сопровождаемый попутным ветром и сдавленным хихиканьем остальных, поспешно прикрывающих лица и покидающих Большой Зал. Вспомнив, какие глаза были у Барагона, когда он, сложив в уме два и два, уставился на надкушенное яблоко - совершенно нормальное - а потом на меня, я тихо засмеялся. Яблоко он-таки выбросил, несмотря на то, что я честно сказал, что не прикасался к нему.
Ключ "от подвала" открыл крепкую, сработанную из толстых, хорошо подогнанных друг к другу досок, дверь, за которой обнаружился вполне благоустроенный и неплохо обжитый нижний этаж. Подвалом это можно было назвать разве что с некоторой натяжкой. И то, по большей части из-за того, что вход был не через обычную дверь, а через люк в полу верхнего этажа. Со второго-то я и начал.
Свечи я зажигать не рискнул, удовольствовавшись светом от пламени в камине - благо смотреть было особо не на что. Обыск верхнего этажа не принес никакой ценной информации, кроме той, что шпионов, судя по количеству спальных мест, было все-таки двое - хозяйка дома и её гостья. Зато подвал буквально в первую же минуту преподнес сюрприз - на столе лежал распечатанный пакет, который дал исчерпывающую информацию на все возникшие в связи с этим делом вопросы. Кроме одного - зачем Джерл понадобилось ехать "к братьям" после получения приказа, привезенного, по-видимому, данмеркой Савери? Я не удержался от легкого злорадства, представив, каково было шпионке вместо ожидающей донесений Румы Каморан обнаружить её гниющий труп, валяющийся среди обломков статуи их "господина и повелителя". Впрочем, судя по всему, смерть Румы не отменила её приказов. И не нарушила планов Мифического Рассвета. Самым паршивым было то, что Мартина все-таки нашли. Хотя удивляться было нечему - я ещё в Кватче примерно сообразил, каким образом на него могли выйти в первый раз. Наверняка и сейчас был использован тот же способ...
Сроки планируемого открытия врат Обливиона под стенами Брумы названы не были, но это ничего не значило - портал мог открыться в любую минуту. Сунув пакет за пазуху, я поднялся на верхний этаж и вышел через входную дверь - пробираться обратно тем же путём, что и пришёл, было бы намного дольше и отняло бы больше сил, чем вернуться в Храм по дороге. На улице же я стал свидетелем того, как стража Брумы выполняет негласный приказ Бурда - увидевший, как я выхожу из чужого дома, стражник сначала сделал несколько шагов в мою сторону, но, подойдя ближе и всмотревшись, остановился, кивнул мне и, резко развернувшись, зашагал в противоположную сторону. Первой моей мыслью было догнать его, сказать, чтобы он предупредил капитана о готовящемся нападении, но, поразмыслив, я отказался от этой мысли. Да, это касается в первую очередь безопасности города и людей, в нем проживающих... но такие вопросы должны обсуждаться в другом месте и другими людьми. Так что, чем скорее я доберусь до Храма и Джоффри, тем больше вероятность, что мы успеем подготовиться.
В Храме, куда я, вымотанный и замёрзший, вернулся лишь перед рассветом, меня встретил нервно расхаживающий по Большому Залу Мартин в компании отчаянно старающегося не заснуть стоя Бауруса и прокомментировавшего моё появление сердитым "Слава Талосу! Явился, наконец!" мрачного Белизариуса. Я удивился - предполагалось, что они в этот час должны видеть предутренние сны, а не метаться перед камином. Потом до меня дошло. Стало тепло на душе и одновременно совестно, от того, что я снова - в который уже раз - заставил их волноваться. Но объяснять и извиняться было некогда. Не дожидаясь, пока друзья - а ждали меня именно встревоженные друзья, а не Император с охраной - набросятся на меня с упрёками, я резко спросил:
- Где Джоффри?
- Спит, - несколько опешив от моего тона, ответил Бел.
Благодарно кивнув ему, я сцапал Мартина за рукав - в конце концов, его это касается в первую очередь - и, не сбавляя шага, поволок в Западное крыло.
Грандмастер проснулся мгновенно. Я даже невольно позавидовал этой его способности - самому мне требуется несколько больше времени на то, чтобы перейти в активное состояние. Быстро пробежав глазами текст документа, он неслышно выругался и, помедлив, передал пергамент Мартину. Тот читал медленнее, дойдя до места, где говорилось обо мне, коротко покосился на меня и хмыкнул. Потом вернул приказ Джоффри:
- Что в этой ситуации требуется от меня?
- Пока ничего, Ваше Высочество, - подумав, ответил тот. - Это дело, прежде всего, касается стражников Брумы. Я предупрежу графиню и капитана Бурда.
Вот и славно. Я зевнул, едва не вывихнув себе челюсть, и поморгал, борясь с сонливостью. До меня как-то неожиданно дошло, что я не спал целые сутки. В принципе, это не такой уж большой срок, но я, набегавшись по горам, по снегам, здорово вымотался.
- Ксарес? - Джоффри посмотрел на меня.
Я невольно напрягся, предчувствуя неприятности - он не часто обращается ко мне по имени.
- Да, грандмастер?
- Возможно, стражникам потребуется твоя помощь при закрытии врат. Да, я знаю, что ты не единственный, кто знает, как это делается, но слухи про "героя Кватча", - я невольно поморщился, вызвав понимающую усмешку, - гуляют по всему Тамриэлю...
Мёртвые Земли. Опять. Вот она, оборотная сторона славы. Которая, как я для себя давно решил, мне и не нужна-то вовсе... и от которой я, судя по всему, никуда уже не денусь.
Я выругался... но кивнул. Деваться-то все равно некуда. К тому же один раз я уже вернулся оттуда, так почему мне не должно повезти в следующий?
- Кстати, - встрепенулся вдруг Мартин. - Я ведь расшифровал часть текста "Мистериума Ксаркса".
Вскочил, вздёрнул меня на ноги - спасибо, хоть не за шиворот, как некоторые, а за руку - и поволок обратно в Большой Зал, точно так же, как я сам тащил его несколькими минутами ранее сюда, в покои грандмастера Клинков.
- Вот, смотри, - он схватил со стола, за которым в последнее время корпел над переводом проклятой книги, исчёрканный пергамент. - Ксаркс, конечно, не отдаёт свои секреты так просто, но кое-чего мне все же удалось добиться. Тут упоминаются четыре элемента - "шторм", "ливень бедствий", "тлен Ану" и "кровь Падхоум". По легенде, из капель крови Падхоум - или Падомая - смешавшейся с кровью Ану, возникли эйдра. Из "чистой" крови Ану появились звезды, а из крови Падомая - дэйдра. Соответственно, это что-то, что связано с ними. Что-то материальное...
- Материальное? Сердце дэйдра подойдёт? - поинтересовался я. - Если верить Джоффри, то у меня довольно скоро появится возможность приволочь целую кучу этого... добра. А если пойду не один, то могу принести вместе с хозяином. Живого дремора не обещаю, но относительно целого - вполне.
Мартин хмыкнул, оценив мою попытку пошутить, и покачал головой.
- Боюсь, все не так просто. Скорее всего, это должно быть нечто особенное, какой-то уникальный дэйдрический артефакт.
- Например?
Он положил пергамент на стол и взял одну из лежащих на нем книг.
- Вот. В этой книге упоминается Звезда Азуры... А так же местонахождение её святилища.
Я взял протянутый мне томик.
- Только... я должен предупредить. Если ты отдашь мне артефакт, то, скорее всего, вернуть его я не смогу...