Юрков Андрей Львович : другие произведения.

История одной собачьей жизни

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

  История одной собачьей жизни.
  
  
  
   Я - Корсар, черный колли с белым галстуком и белым пятном на загривке. Я красив и благородно выгляжу, впрочем, это свойственно нашей породе. Я родовит, но в этом я своей заслуги не вижу - так уж получилось. Если честно, то и пользы от этого почти никакой. Но надо же знать своих предков - так вот, пожалуйста.
  
   Мой отец - Эбони зе Злате Яльни (эбонит в золотом ободочке) - поляк с испанскими корнями (колли - естественно), а мама - Консуэлло Моридез (в просторечьи - Коська) - хоть и родилась в России, но из благородных родов шотландских овчарок Германии.
  
   У нас принято, чтобы детей называть по именам, начинающимся также, как и у одного из родителей. На букву "Э" подобрать кличку сложно, значит надо подбирать на "К". Была у моего хозяина мысль назвать меня Кондратом. Но человеческими именами называть собак нельзя - это может оскорбить людей. (Это правда. Хозяин рассказывал про геологическую собаку по кличке Адамовна. Геологи щеночка подобрали у деревни Адамовка и назвали Адам, перепутав пол. Когда разобрались с полом (щенок был лохматый), то Евой решили не называть. Так вот, Адамовна любила исчезать перед самым отъездом геологической партии. Звали ее сердито, добавляя к ее имени всякие выражения: "Адамовна...! Адамовна - вот сука! Куда же ты, мерзавка, пропала?!" Начальник соседней геологической партии Галина Адамовна Шляйцер - дама пожилая, сухая и чопорная, бывала в такие моменты очень недовольна).
  
   Так вот, Кондратом я не стал. Хоть может и зря. Идея назвать меня Корсаром принадлежала хозяйке. Хозяин поддержал - молодые они были, глупые. Ну а мне что - Корсар так Корсар. Я же таких тонкостей не понимаю.
  
  Маленькие долго не могли понять смысла моего имени - им это казалось именем собственным. А когда старшей растолковали, что корсар - это пират, промышляющий разбоем у побережий морей и океанов, то она очень развеселилась и целый вечер теребила мне шерсть и повторяла: "Пират - береговушка! Пират - береговушка!". Я был не против, мне это почти нравилось.
  
   Между прочим, когда мне было года три, мои хозяева и их друзья пытались на мне определить, как собаки слышат и понимают слова. Было высказано предположение, что собаки улавливают только звучание. Они стали мне кричать: "Пожар!", а потом - "Кошмар!". А я реагировал - бросался к ним на зов, вилял хвостом и преданно смотрел в глаза. То есть считал, что зовут меня - "Кошмар!"... Не очень-то красиво с их стороны.
  
  Вообще-то говоря я - подарок. Хозяйка решила подарить хозяину собаку на день рождения, и меня привезли в дом почти что в срок.
  
   Хотели они завести собаку давно. Ну, это правильно. Что ж за дом без собаки. У них была маленькая, тогда еще одна. Хозяйка и решила завести собаку, а потом еще одного маленького. Я родился 31 марта, а у хозяина день рождения - 12 мая. Сначала они ездили выбирать меня, когда мне было 2 недели. У нашей мамы Консуэлло - Коськи нас было семеро братьев и сестер. Ее увели на улицу, когда мои будущие хозяева пришли - чтобы не покусала, а хозяева могли б спокойно брать нас на руки и рассматривать. Мои хозяева меня выбрали за несколько особенностей моего поведения. Я был самый толстый и крупный. Не испугался, когда они позвенели связкой ключей, а начал на этот звон тявкать. Когда меня взяли на руки, чтобы рассмотреть, а потом отпустили, то сильно толкался, растолкал своих братьев и сестер, чтобы оказаться в центре спящей кучи щенков.
  
   В день рождения моего хозяина меня забрать не получилось, и хозяйка меня забрала днем позже. За месяц я очень вырос, так что она узнала меня только по белому пятну на воротнике. И сумку она взяла небольшую - я в не не помещался. Мне было страшно без мамы, братьев и сестер - меня забрали первого. Я плакал на пути в дом - и люди в электричке неодобрительно глядели на хозяйку, будто она издевается над щенком. А в дому я забился под табуретку в углу кухни - и не хотел оттуда выходить, я боялся. Все было незнакомое. Ночью я несколько раз пытался найти маму, братьев и сестер. Ведь с ними так тепло и спокойно. Не найдя, я принимался скулить. Наконец, я нашел себе место под тахтой у хозяина и хозяйки. Все-таки какие-то живые существа.
  
   Еще спасибо, что они меня в первые дни не запирали в кухне. У них кухня и прихожая отделяются от жилых комнат дверью. Через неделю, когда я пообвык и начал им радоваться, они стали запирать меня в прихожей на ночь. Странные люди. Это ли не прекрасно, когда тебя будит легкий толчок холодного мокрого носа - не немного раньше, чем будильник, но все равно уже тогда, когда они начинают просыпаться и ворочаться.
  
   А еще меня стали выносить гулять. Какое счастье! Как я бегал по траве. Пушистый щенок на толстых щенячьих ногах. От радости я просто дурел. Как выяснилось потом, хозяева рисковали - по незнанию. Считается, что первые 40-50 дней у щенка - материнский иммунитет, а прививать начинают с трех месяцев. Они начали выводить меня гулять до прививок. Сейчас так не делают.
  
   В шесть месяцев я уже хорошо понимал, что делать можно, а что нельзя. И как-то раз совершил преступление. На сковороде была только что поджаренная яичница, а сковорода стояла не на столе, а на шкафчике для овощей - пониже, и я сумел до нее дотянуться, и встав на задние лапы, передними оперся о сковороду. Сковорода стояла не всей плоскостью на шкафчике, край выступал за его пределы. Одним словом, сковорода перевернулась. И ударила меня по голове. И с грохотом покатилась по полу. Я бросился в ужасе бежать. Хозяева пытались сделать вид, что сердиты, но долго смеялись.
  
   Я был уже недопесок, когда появилась маленькая. Когда она стала ползать на четвереньках, то воспринимала меня, как игрушку, и довольно больно выщипывала волосы. Я старался уйти. Я понимал, что она моложе меня. Нет, я ее не кусал - терпел. Хозяйка даже вспоминала потом: "...вхожу я как-то в комнату и вижу - на собакиной морде выражение, что он терпит. Тоскливо так, но терпит. А сзади собаки стоит Танюша, держится за собачий хвост и задумчиво выщипывает из хвоста волосок за волоском".
  
   А вот старшую я как-то раз укусил сильно - ну не очень сильно, конечно, не в полную силу, но следы зубов осталось у нее на руке и были видны отчетливо. Впервые меня хозяин бил ногой. Было очень больно и страшно. Но ей было 6 лет, а мне - 7 месяцев, и по возрасту мы были равны. Кто из нас сильнее - конечно я, а ей показалось иначе. Что было - то было. Я так и не научился относится к ней, как к хозяйке. Хоть потом и полюбил.
  
   А вот тот удар ногой... Эх, хозяин, хозяин, ты, конечно, прав был, что такие вещи надо пресекать - нельзя собаке быть старше хозяина и его детей. Но только у меня впечатление, что через много (по собачьим меркам) лет этот удар ногой по брюху - да... не прошло это просто так. Мы ведь, вообще-то, почти не чувствуем боли. Ну, там, лапу отдавят - это больно, конечно, а вот по заду - да бей сколько хочешь (в смысле мы понимаем, что это наказание, но это почти не больно). А вот тогда - сильно ты меня ногой. Да еще и по брюху...
  
  
  
   Быть юным - замечательно. Быть молодым - еще лучше. В соседнем доме тоже был щенок - Сэм, Сэмочка, Сэмуля - немецкая овчарка. Похоже, мы были не просто одногодки, а и одного месяца. Месяцев до трех мы дрались играючи. А потом он меня прикусил не в шутку. А я его. Хозяин Сэма тащил его за задние ноги. В шесть месяцев он был уже ощутимо тяжелее меня. И в драке я больше оказывался внизу.
  
   У меня-то хозяева были строже, и воспитывали меня серьезно. А у Сэма хозяин был не мягковат. Ну что такое: "Сэмочка, ну как ты можешь обижать Папу?" - это к такому-то крокодилу. Сэмуля вырос главнее хозяина. Он что считал нужным делать, то и делал. Никогда не шел по команде "Ко мне". Его перестали спускать с поводка. И при этом хозяин восхищался им. Людей Сэмуля кусал, а это... плохо...
  
   Как-то раз их соседка по лестничной клетке зашла к ним позвонить (у нее не работал телефон). Телефон стоял в прихожей на тумбочке. Соседка взяла трубку - Сэмуля из положения лежа прыгнул и прокусил руку выше кисти. Она же взяла хозяйскую вещь. И хозяин восхитился им в очередной раз.
  
   В полтора года Сэмуля крепко покусал шестерых людей. Его боялись все. Если у хозяина Сэма не было времени вывести Сэма на улицу, то его выводили его Хозяйка и ее мать - на двух поводках, пристегнутых к одному ошейнику Сэмочки. Иначе сил не хватало. Плохо кончил Сэмуля, а кто виноват? Да хозяин его, кто же еще? Все-таки люди главнее. Мы хоть и много понимаем, но наша мудрость - не в том, чтобы быть главными. Наша мудрость - чтобы любить хозяев, и оберегать их. Вот.
  
   Я - воспитанный пес, это я говорю без ложной скромности. Это и порода, это и мои предки, это и отношение к хозяевам, и отношение хозяев ко мне. Ну и воспитание на собачьей площадке. Меня стали водить на площадку с восьми месяцев. Нравилось то, что было много собак. Не нравилось то, что заставляли что-то делать, не всегда нужное, по много раз. Ну, если что нужное, это я и так понимаю. Команды "лежать", "сидеть", "барьер" - это почти в удовольствие. Раз надо - сделаем. "Охраняй" - и так все ясно. "Фас" - и объяснять не надо -только покажи - а мы уж... А вот "рядом", "место", особенно "рядом" с поворотами на месте, или в наморднике - не люблю.
  
   Мне нравилось, что мой хозяин тоже был немного щенок. Он ходил на эту площадку еще более серьезно, чем я. То есть наверняка более серьезно. Ах, собачья площадка, сколько историй там рассказывают. Ну об этом потом. Перед экзаменами мы волновались не меньше, чем перед экзаменами, когда хозяин был студентом. Ближе всего мы были к провалу, когда надо было не съесть прикорм, а равнодушно пройти мимо. Еще хорошо, что судья прикармливал сухариками - а не колбасой. А вот когда они набросали прикорм на траву - тут хозяин послал меня "гулять" немного в сторону от прикорма. Он-то знал, что я могу подобрать съестное с травы - ну из любопытства, хотя бы. Мнения судей разделились - одни хотели, чтобы хозяин его послал "гулять" прямо к прикорму. А другие говорили - пусть гуляет, где хочет. В общем, сошло. С руки я прикорм тоже не взял - ну тут скорее заискивающий голос судьи мне не понравился. Да опять-таки прикорм - всего лишь сухарики.
  
   Единственные штрафные очки мы получили за команду "апорт". Я палку приносить люблю - но когда игра, а не по команде. А по команде - не люблю. И отдавать в руки не люблю - пусть сам забирает, если ему это нужно. Так что когда я хозяину эту палку принес - он выхватил ее у меня из пасти. Минус 4 балла. Хозяин был опечален. И рад одновременно, т.к. мы из первого класса обучения "Общий курс дрессировки" (ОКД) перешли во второй класс "Защитно-караульная служба" (ЗКС). В ЗКС всего три предмета:
  
  - охранять вещь хозяина;
  
  - фас;
  
  - выбрать вещь, пахнущую известным запахом - это отыскивать преступника.
  
  
  
  Фас - веселая команда. Мне нравилось. Впрочем, думаю я - тогда уже одиннадцатимесячный недопесок, не воспринимал ее всерьез. Ну одиннадцать месяцев, господа, что ж вы хотите. Ну, конечно, я с радостью рвал рукава ватника у инструктора. И на горло бросался. Но все же - игра это. И прав был хозяин, что не был уверен - как бы я поступил вне собачьей площадки, если б кто напал.
  
  Два случая было. Один раз на прогулке встретили мы женщину-маляра в ватнике зеленого цвета, как у бандита на площадке. У меня шерсть на загривке поднялась дыбом, и со специальным глухим рычанием я на нее кинулся. Ну это же был бандит, которого надо рвать!.. Хорошо, что я был на поводке. Удержал хозяин...А тетка здорово ругалась, громко и со вкусом.
  
  Другой случай был на самом деле серьезный. Хозяин вывел погулять меня, маленькую и старшую. Старшей было шесть, а маленькой - полтора годика. Была зима, маленькая сидела в санках. Н обратом пути к хозяину пристал высокий пьяный мужчина со словами: "Дай закурить!". Хозяин не курит, но этот стал приставать всерьез, хватать руками, маленькая испугалась. Тут хозяин тихо сказал "Фас", и я четко выполнил команду и схватил, как положено, его за кисть правой руки - без шума, поскольку не успел распалиться. Я его прикусил не в полную силу, но этого хватило. Я (да и хозяин) не ожидали, что этот мужик побежит. А маленькая сильно испугалась, и дома еще долго повторяла: "Боюсь дядьку".
  
  Здесь надо сделать отступление. Хоть я и подарок, а заводили-то меня для охраны.
  
   Времена были неспокойные, в доме две маленькие девочки - собака не повредит. Но ведь дети - совсем злобную собаку не заведешь. Надо, чтоб для детей, ну если не нянька, то хоть друг. Немецких овчарок хозяйка не любит - за выражение на морде. Гладкошерстных - нельзя, у хозяйки аллергия на гладкошерстных. Колли - в самый раз. Да вот только добродушные мы, колли, как правило. Да и хозяева тогда были добродушными. Ну какому же мне еще быть? И я очень любил встречать гостей. И радостно бросался на них - лапами на грудь (Хозяина я так несколько раз от радости стукнул зубами по лицу - чтобы лизнуть от души).
  
   А от меня ждали охраны дома. Один раз пришел сантехник что-то чинить - а я хотел его встретить. Я - большой черный пес решительно двинулся на сантехника - тот испугался. Хозяйка вовремя схватила меня за шерсть воротника (дома-то я хожу без ошейника). А я всего-то хотел его облизать.
  
   Стали думать, как меня растравить. Считается, что лучше всего нанять какого-то незнакомого, чтобы он пришел в дом и побил (не очень сильно) собаку. Но где такого найти. Хозяин стал уговаривать своего товарища - зайти к нам в дом и поколотить меня. Видно было, что его товарищу неудобно было отказать. Но он отказал (и был прав!!!).
  
  Молодой был хозяин, глупый, может быть, в чем-то глупее меня. Чтобы сгладить ситуацию, товарищ предложил подойти к очереди в винный отдел со словами: "Они за 3 рубля твоего Корсара отметелят по полной программе". От этого, в свою очередь, отказался хозяин. Так и остался я не битый, и добродушный.
  
  Надо сказать, что городские квартиры собаки не очень-то охраняют, не все во всяком случае. Свое, конечно, только четких границ нет, где свое, а где нет.
  
  На даче, за городом, там любая собака начинает охранять. Из этого следует, что собака должна жить в естественных условиях. А городские квартиры - это не естественные условия. Только как же они там без нас. В доме должна быть собака. Ну, кошка, на худой конец. Что ж за дом без собаки?
  
  
  
  Преимуществ - масса. Самое главное преимущество: жена мужа в доме встречает радостно не всегда, уже на втором году замужества скорее по обязанности, чем искренне. И муж жену когда радостно встречает, а чаще спокойно приветливо. Маленькие дети радуются приходу мамы и папы, постарше - встречают спокойно равнодушно, а иногда и не замечают прихода родителей (я не говорю про неблагополучные семьи).
  
  А вот собаки... приходу хозяина или хозяйки... мы рады всегда-всегда... даже когда мы старые и помирать пора. Ну, что правда, то правда, корысть, конечно, есть. Приход хозяина - это скорее всего выход на прогулку. А выход на прогулку - это и вообще выход в мир, со всеми его запахами, и свежим воздухом, и другими собаками. Это и возможность в туалет сходить. Вот поживите вы, когда в туалет Вас водят два раза в день (в лучшем случае три). Да вы и не замечаете это - когда надо, тогда и идете. А вы вот попробуйте -еще как обрадуетесь возможности.
  
  Да ладно, это уж все вместе. Не ради этого мы хозяев встречаем. А от счастья встречи, от радости, от любви. Облизать его всего, самого главного и самого хорошего. Умеете вы, люди, так радоваться? С виду - да, иногда - это бывает и у вас, то что вы называете щенячьими нежностями. Да только у нас это действительно встреча с самым важным в жизни.
  
  Так это я просто, как собака встречает хозяина. Господи, сколько счастья. Даже самый грозный волкодав, и тот повизгивает и подпрыгивает. Говорят (ну тут сложно - кое-кто считает, что все это выдумки), что за день на хозяина налипает много чужой (часто негативной) энергии. Вот и бредет он домой, усталый, голодный, иногда злой, с просевшей, искаженной аурой. И снимать все это негативное - наша непосредственная задача. А ведь это только первое преимущество от собаки в доме.
  
   Второе преимущество - искренность. Собака в доме всегда искренна и не лицемерит. И уж никогда не выгонит из дома хозяина или хозяйку. Да собака их обоих любит. И кто б не ушел из дома - переживает. Хорошо иметь собаку в доме.
  
  Третье преимущество - гулять. Хочешь - не хочешь, а два (а лучше - лучше!!!) три раза гулять собаку надо. Дышать свежим воздухом. Ощущать мир - а то с ума вы сойдете в своих коробках.
  
  Четвертое преимущество - вы же начинаете общаться благодаря собакам. Узнавать и здороваться с соседями. Делиться новостями (пусть хоть и о собачьих делах). И Вас узнавать в безликой толпе начнут - благодаря Вашей собаке. Ходил, к примеру, Иван Иванович Иванов на работу - каждый день к 9:00, приходил домой к 19:00. Рост 175 см, сложение среднее, волосы темные. Примет нет, лицо обычное. Миллионы таких Иванов Ивановичей. А вот завел Иван Иванович собаку - сразу жизнь его изменилась. И узнавать его все стали - вот хозяин Рекса идет - Иван Иванович.
  
  Есть еще преимущества, хоть и не столь отчетливые. Мы и семьи сближать умеем, и детей любим. Да и не только детей. Эх, люди, люди, что вы в любви понимаете...
  
  Ну и напоследок, дом-то мы временами охраняем. И тоже по-разному. Тут ведь главное - голос подать. Вот и выходит, что болонка с неустойчивой психикой охраняет дом лучше, чем спокойный и уверенный в себе сен-бернар. Хоть я что-то не слышал, как обворовывали квартиру, в которой живет сен-бернар.
  
  Вот еще преимущество. С лохматых собак шерсть. Если ее не вычесывать, то она по всей квартире, и на коврах, и на палласах. А если ее вычесывать - так ведь это ж сокровище. Шерсть у собак, как правило, серая, даже когда собака черная. Это ж подшерсток. Вот что ценится больше всего. То есть у собаки есть ость - это толстые жесткие волосы - они есть даже у доберманов. И подщерсток - мягкий, пушистый. Для детей очень хорошо. Теплопроводность - ниже, чем у овечьей шерсти. У собаки шерсть, как трубка - волос полый. Вот и теплопроводность снижается. Как правило, (ну уж это зависит от породы), собачья шерсть хорошо прядется. Говорят, что дамы, специализирующихся на пряже собачьей шерсти, неплохо зарабатывают. Ну еще бы, они ж половину шерсти себе оставляют.
  
  Из моей шерсти хозяйка вязала маленьким носки, варежки. Хозяину достались носки тоже. И он их носит как специальные спальные походные носки по сей день. Они, конечно, не ноские - то есть вытираются быстро. Так ведь хозяин-то их использовал как специальные спальные носки - для диких выходов в дикую жизнь. Даже отцу хозяина достался пояс из моей шерсти - от радикулита. А еще хозяин получил наколенник из моей шерсти. Он (наколенник), жив и сейчас. Он греет! И согревает!!! Вот! У хозяина были проблемы с коленями. Болели. И он надел наколенник (связанный хозяйкой) на колено. И не снимал. Полгода. Чесалось - но он не снимал. Только когда мылся. И что же - колено-то прошло. И прошло не на 2 недели, а вообще. Вот.
  
  Правду сказать, мне не нравилось когда меня вычесывали. Они ведь меня даже овцой называли. А это - это оскорбление. Благородный род овчарок из Шотландии пас овец с момента начала мира (шотландских овчарок). И только за то, что мы можем давать шерсть (очень хорошую), называть нас овцами - ну..., это плюнуть в самую душу. Неужели Вы можете сравнить овцу с собакой???
  
  Ну и еще, насчет того, что многое мы, собаки, видим лучше людей.
  
  Жил был плюшевый мишка. Когда-то давно, когда в нашу страну только проник медвежонок Вини-пух, появились вот такие мишки в продаже. Он был довольно большой. И он был любимым мишкой хозяина. Хозяин с ним спал, когда ему было 2-4 года. Потом мишка перешел к младшему брату хозяина. А потом, потом он стал не нужен. Но мама хозяина его не выбросила, а отвезла на дачу. С какой же радостью встречали этого мишку и хозяин-менеджер, и его младший брат-продюсер, он же генеральный директор.
  
  У мишки вытерлась вся его шерсть, его перенабили заново. Глаз ему приделали из пуговицы. И вот, по прошествии многих лет генеральный директор, большой и толстый, норовит почесать его за ухом. И менеджер, которого где только не носило, у которого вся жизнь в дороге, а сам он уже лысый, украдкой, чтобы никто не видел, гладит его по голове и трепет за ухо. Мишке рады и дочери хозяина - он тоже отдал им часть свой души и тепла.
  
  
  
  Еще из историй про собачью площадку. Там ведь я впервые полюбил - ну, наверное, как вы, люди. И была там очень симпатичная коляша, Мэгги. Она была старше меня на год. Ну и что! При виде ее мне пелось. Я и пел. И получал концом поводка по заду... А ведь она такая милая... А хозяин шипит страшным голосом. Вот и все. Хотелось быть рядом с ней. Она же такая милая...
  
  Так вот я и говорю - любовь. И между собаками бывает любовь, и между людьми. Право слово, собаки это не абсолютизируют, не то, что люди. Для собак любовь к Хозяину - это все.
  
  
  
   Несколько историй про собак дворника Володи. Дворник Володя не всегда был дворником - когда-то он был инженером в НИИ, носил очки, бороду, и на лице его было написано, что его может эксплуатировать всякий. Так и было. Инженер Володя женился, и, для решения квартирной проблемы пошел в дворники. Вернее сперва он женился, завели они дочь и собаку. А поскольку квартирная проблема не решалась, а завел он ньюфаунленда-водолаза, то и пошел он в дворники. И получил малогабаритную квартиру на первом этаже. И завел еще одну собаку - на этот раз пекинесса. Нельзя сказать, что он очень упертый - просто скорее чуткий к велению судьбы. Ньюфаунленд Ян имел щенков, одного щенка, по закону, берет хозяин кобеля (или деньги за этого щенка). Дворник Володя взял щенка, да так и оставил его у себя.
  
   А вот теперь представьте, сколь величественно выглядит дворник Володя, один или вместе с женой выводящий на прогулку ньюфаундленда Яна, ньюфаунлденда Жура (его сына) и пекинесса Феба. Это же процессия. Ньюфы были под стать дворнику Володе - особо ни к кому не приставали и не обижали, и сами между собой не грызлись. Приставать к этаким небольшим медведям не было желания даже у собак. Пекинесс Феб гордо трусил на своих коротких ножках. В целом они очень мирно жили. Да и то сказать, если глава семьи такой миролюбивый и мудрый человек - естественно - и собаки будут такими.
  
   Дворником Володя был очень хорошим. Его участок - это вокруг нашего дома и вокруг нескольких окрестных - всегда был очень хорошо выметен, снег он начинал убирать, еще когда снег падал. Ну а насчет известности - без преувеличения дворник Володя был самым известным человеком квартала. Он не пил - но все алкоголики района были рады с ним пообщаться. Но не только алкоголики - среди неалкоголиков его знакомых было намного больше. Он охотно прерывал свою работу - уборку участка, если мимо проходил кто-то из знакомых, особенно с собакой. У него всегда находилось приветливое словцо для проходящей собаки, а для хозяина нет ничего лучше, чем доброе слово о его собаке.
  
   Но вот история, может быть, не очень хорошо характеризующая собаку Яна дворника Володи (тогда он был еще инженером). Инженер Володя жил еще тогда в Крылатском, и вывел погулять ньюфаунленда Яна (тогда еще только одну свою собаку) в район велотрека. А ньюфаунленд Ян не любил велосипедистов. Хозяин Яна Володя подошел с Яном к велотреку. День был хороший, Володя решил посидеть, полюбоваться окрестностями, сел на лавочку, а к лавочке привязал поводок собаки Яна. По трассе ехал велосипедист. Ньюфаунленду Яну он очень не понравился - как-то внезапно. И он рванул. И вырвал лавочку. А Володя, естественно, упал на землю ногами вверх. Но Ян-то помчался за велосипедистом - с лавочкой на поводке. Велосипедист увидел, что его настигает огромная страшная черная лохматая собака с лавочкой на поводке. Он успел отстегнуть ноги от педалей, бросить велосипед и залезть на дерево, по счастью росшее близко к треку. Когда Володя подбежал к дереву, то внизу бесновался Ян, а наверху отчаянно матерился велосипедист. М-да, не очень красивая история, хоть и веселая...
  
   А вот другая история. У дворника Володи делали в квартире ремонт. Тогда у него жили уже три собаки. Дворник Володя представил Яну (как старшему) двух теток-малярш, которые могут входить в квартиру в отсутствие Володи и других членов его семьи. Как-то раз работу этих теток решила проверить их бригадирша. Но ее-то Яну не представили!!! Когда эта бригадирша вошла в квартиру, ньюфаундленд Ян просто встал на задние лапы. А передние положил на плечи бригадирше, так что его морда оказалась напротив лица бригадирши, и начал лаять ей в лицо. Дверь открывалась вовнутрь, и бригадирше деться было некуда. По счастью дворник Володя пришел довольно скоро - минут через 10. но для бригадирши и этих 10 минут хватило - сильно ее потрясло происшествие.
  
   Забредая вперед, и оттуда оглядываясь назад, я думаю, что дворнику Володе было неприятно узнать о разладе в нашем семействе (я говорю в нашем, поскольку другого семейства у меня нет - только Хозяин, хозяйка и две их дочери). Сам по себе источающий мир, Володя неторопливо беседовал с собачьими хозяевами, а те в свою очередь становись более миролюбивыми - из-за собак, из-за Володи.
  
   Так вот, собаки и дети. Все же как правило собаки очень любят детей. Своих детей (щенков) собаки-мамы через полтора-два месяца начинают избегать. Да и забирают их к тому времени. А если вдруг не разбирают - то и остается щенок с мамой. Ну, кобелька никак нельзя оставлять, а вот девочку можно вполне. И через какое-то время они как сестры.
  
   А людские дети - это прибавление в стае. Прибавление капризное, осложняющее собакам жизнь, но и очень хорошее. В любом случае мы счастливы - но по-разному. Все же кобель немецкой овчарки не будет уж очень радоваться этой мелюзге - не для того он создан - для него главное - это хозяин. Он даже и приревновать может (люди - внимание! Это не пустые слова! Тут дело серьезное - и на это надо очень (!!!) большое внимание обращать). Хотя защищать их, как хозяйскую собственность, он будет до последнего. А вот немецкая овчарка - дама будет им рада намного больше - и вылижет их, как своих щенят - если, конечно, хозяйки рядом не будет. Только вряд ли она будет их слушаться.
  
   Дети и собаки - это прекрасно! Они замечательно находят общий язык в совместных играх и забавах. Ведь собакам надо играть - даже пожилым. И взрослые люди это не всегда понимают. И воспитывают собаку под стать себе - уже в переходном возрасте малоподвижную, лениво передвигающуюся на поводке по 20 минут в день.
  
   Вот история. Жил очень недутый маленький, ничем не выдающийся и недалекий человек. И, видимо, чтобы компенсировать свой комплекс неполноценности, завел он себе очень породистого сен-бернара. Сен-бернар Фил вырос в очень красивого сен-бернара. Но хозяин не давал ему бегать, сам передвигался очень неспешно и с достоинством - чтобы все видели, что у него сен-бернар. Хорошо еще, что маленький надутый хозяин все время водил его на поводке - при наличии комплексов неполноценности у хозяина комплексы неполноценности, разумеется, перешли на собаку. Сен-бернар Фил вырос очень надменным и очень толстым. Он задыхался от гнева, если какая-то собака тявкала не него. Правда, хозяин держал его не поводке крепко. И задыхался от гнева Фил, чтобы показать, какой он страшный. Но в три! три! года сен-бернар Фил уже задыхался, когда поднимался без лифта по лестнице на четвертый этаж. И хозяин его завел еще щеночка - очаровательного пушистого юного сен-бернара - сына Фила. Что это была за лапочка! Но бегать ему не давали, играть с ним не играли. Быть щенком ему не дали. В восемь месяцев это уже было надменное унылое раскормленное создание.
  
   А в другом доме жил сен-бернар Зюзя (вообще-то его звали Занай). Наоборот, у Зюзи в семье было все относительно в порядке. Молодые нормальные хозяева с двумя маленькими детьми. Зюзю не водили на поводке - ему это было не надо. Наоборот, его заставляли бегать - и за палкой, и с детьми, и просто так, чему он был ужасно рад. Он был очень спортивный и тощий. И жизнерадостный, и подвижный, и добродушный. Мы с ним даже подружились щенками, но что редкость, играли, когда нам было уже по полтора-два года и больше. Но мы не дрались - у него запас жизнелюбия был громадный, да и я не злой. Прелесть что за Зюзя! Примерно в восемь месяцев он почувствовал свою силу. Но использовал он это ни на подвиги, и не на подлости. Он шалил. Он просто подкрадывался, когда его выводили вечером на прогулку. к прохожим сзади, и поддавал лбом под зад. Лобешник широченный. Голова тяжелая. А самое главное - неожиданно! А потом с интересом смотрел - что будет. Нравилось не всем.
  
  Потом его хозяева уехали надолго за город в деревню. И по слухам Зюзе довелось даже пасти стадо коров. Вот ведь повезло! Остается только порадоваться за городскую собаку, которой довелось побыть и пастухом.
  
  
  
   Охотничьи собаки становятся сами не свои, когда их хозяева собираются на охоту. Мои хозяева любили путешествовать - и диким образом с рюкзаками, и на байдарках, и на велосипедах, и на машине. Хозяин становится похожим на собаку, но ведь и собака становится похожей на хозяина. Хозяин любит палатку, рюкзак, байдарку. Вот и я - люблю!
  
   Я становился сам не свой, когда хозяин начинал собирать рюкзак. Путался и мешался под ногами, когда вещи паковались в рюкзаки. Ах, когда хозяин начинает собирать рюкзак - это такое волнительное впечатление охватывает, что просто поневоле начинаешь путаться под ногами. Естественно - ведь походные вещи так пахнут - костром, дымом, вольной жизнью. Опасаешься, опять-таки, а вдруг не возьмут. Ну это просто трагедия ведь!
  
   Прекрасно спать в палатке. Хозяева делали попытки приучить меня спать снаружи палатки - и их охранять. Но не тут-то было, наоборот, я пытался забраться в палатку раньше их.
  
  Прекрасно спать в палатке. Но совсем здорово - на хозяйском теплом спальном мешке - Ах! Но так удается не всегда. Как правило, меня смещали в ноги - там же оставался коврик, а они считали, что мне кроме коврика ничего не надо. Ну а среди ночи я начинал просачиваться между хозяевами и их детьми. Иногда удавалось.
  
   Прекрасно, когда тебя утром из палатки выпустят. Замечательно встречать каждого, кто вылезает из палатки следом, и лизнуть его в лицо, желая доброго утра. Походная жизнь - замечательная жизнь!
  
  Байдарка, конечно, нравится мне не так сильно. Во-первых, свободы меньше, шагу не ступи в сторону, уж не говоря про то, чтобы лапами вылезти на борт. Во-вторых, мокрый хвост. На дне байдарки почти всегда вода. Иногда воды мало, а иногда очень даже много. Сами-то хозяева сидят на сиденьях, на вещах. А собака, считается, и так хорошо. Мокро...
  
   Вначале хозяева пытались заставить меня бежать по берегу, то есть они в байдарке - а я догоняй их по берегу. Так ведь по берегу дорожек нет - мне приходилось продираться через заросли, оббегать старицы и заливы. В конечном итоге от волнения я бросался в реку, пытался догнать их по воде (байдарка плывет быстрее собаки), иногда догонял их, иногда нет. В конечном итоге они получали меня в байдарку, а со мной еще 2 ведра воды с моей шерсти.
  
  А все ж не очень красиво отправлять собаку по берегу. Для собаки ведь самое страшное - потерять хозяев. Когда хозяева идут с рюкзаками, или без - и собака с ними. Когда хозяева на велосипеде - собака просто бежит рядом. Если разумные хозяева путешествуют на велосипедах, то они выбирают маршрут с малым количеством транспорта, и разумная собака просто бежит рядом - это ей просто полезно. И она не чувствует себя потерянной и брошенной. А вот когда в байдарку не пускают - не очень-то красиво. Даже когда берега были безлесные, и ровные - все равно я очень переживал, что они от меня уплывают, и вовсю лаял на бегу. И как-то раз от волнения чуть не бросился на рыбака, который мирно ловил рыбу, и меня испугался, и я его испугался тоже, потому что он загораживал мне путь к хозяевам, а они все уплывали, и я (большой черный лохматый переживающий пес) бросился на рыбака, а рыбак бросился в воду, и я с лаем пробежал мимо. После этого меня опять в байдарку взяли. М-да...
  
   Вот чего я не люблю, так это когда ягоды собирают. Скучно, и комары кусают. Я пытался объяснить им, что собирать ягоды - это пустая трата времени - намного лучше куда-нибудь пойти. Сперва меня пытались приучить есть чернику с кустиков, а потом перестали брать. Впрочем, под конец жизни ягоды я есть научился. Правда только ежевику - но зато с веток. А еще я очень полюбил виноград. Но об этом потом.
  
  Еще хозяева очень любили рассуждать, что я бегу налегке, а вот они несут мне коврик и еду. И что надо бы сшить мне рюкзак, и я бы тоже нес себе коврик и еду, и кое-что для хозяев. Рюкзаки такие действительно существуют - это что-то типа попоны с карманами, и надо, чтобы вес груза в карманах был одинаков с обеих сторон. По счастью, они так и не собрались сшить мне рюкзак.
  
   Ездовой собакой я быть не любил. Упряжь, чтобы запрягать меня в санки, хозяин все же сшил. Сшил он упряжь потому, что хозяева хотели меня видеть сильной собакой. Считалось, что когда в собака запряжена и везет санки, то это ее сильно разовьет физически. В санки сажали маленьких - вместе или порознь. И мне давали команду "Вперед". Ну, положим, не любил я быть запряженным вообще, а в частности, потому что дети не могли тормозить, и санки больно наезжали мне на задние лапы. Тогда хозяин стал пристегивать меня на поводок, и бежал по своей же команде "Вперед" рядом со мной. Восторгу мелких не было предела, я заливался лаем, и все это неслось по берегу пруда. Один раз мы так врезались в бабку. Она не упала, и даже как-то вяло прокомментировала: "Совсем с ума сошли". Еще хозяин пытался сам сидеть в санках, и мной управлять. Фиг-то у него чего вышло, не люблю я быть запряженным, развивайся физически, дорогой Хозяин, сам.
  
  А вот насчет того, какие способности в нас заложены (так же, как и в Вас - людях). Выбирать вещь, пахнущую конкретным человеком, меня учили. А вот идти по следу не учили. Так ведь зачем учить, когда любая собака это умеет, если ей это надо. Вы только объясните собаке, что ей надо идти по следу, пахнущему именно так, как надо. А уж остальное собака сделает. Ей бы только от следа не отвлечься - на другую собаку, или на шум. Иначе она забудет, и след может потерять.
  
  Мне вот и объяснять ничего не надо было. Я и сам понял, что мне надо было делать, когда хозяин собрал байдарку, взвалил ее в упакованном виде на плечи и куда-то зашагал. Конечно я ринулся за ним. Хозяин строго сказал "Место!", показывая на наш лагерь на берегу реки, а хозяйка меня поймала. Видя мое желание догонять хозяина она привязала меня поводком к дереву. Но он же уходил!!! С рюкзаком!!!
  
  Нет, это нельзя было перенести. Я подергался, а потом сделал вид, что успокоился, и лег. Хозяйку отвлекла дочка, они вместе чем-то занялись. А я... я выскользнул из ошейника (когда надо, я делаю это очень умело, только обычно не показываю, что таким умением владею), и побежал разыскивать хозяина.
  
  Ну, мне не объяснили, что на самом деле байдарочный поход заканчивался. Наутро надо было довольно рано садиться на местный поезд. До станции от берега реки километров 6. Вещей много, вот хозяин и решил отнести байдарку к станции, и спрятать ее в кустах. А наутро идти к станции только с рюкзаком.
  
  Вот я и побежал. По следу я пробежал вдоль берега реки метров триста, чуть не потерял след у лагеря рыбака, но не потерял, и побежал дальше. Рыбак рассказывал потом хозяйке, что черный лохматый пес минут 5 вертелся у его костра и что-то вынюхивал, был очень беспокоен, но не подходил близко. А хозяйка побежала меня искать так же вдоль реки, когда увидала, что поводок с ошейником по-прежнему привязаны к дереву, а вот меня там нет. Когда со слов рыбака она поняла, что я пошел искать хозяина, она уже дальше не пошла.
  
   А вот дальше было посложнее. След пошел под железнодорожный мост. А там уже запахов побольше. Но я сумел найти след, как он из под моста пересек железную дорогу (вот тут опять было непросто), и вышел на тропу. Все бы хорошо, но загудел поезд. Я и с хозяевами поездов опасаюсь, а тут был один! Я заметался и рванулся прочь от насыпи железной дороги. Через канаву, через кусты и густую траву. Но поезд прошел. Слава собачьему богу (!), я пришел назад к тропе вдоль железной дороги и снова взял след хозяина. Еще три километра, и след опять пересек железную дорогу. Плохо было то, что перед этим прошел еще один поезд, и я опять испугался. И убежал еще дальше от железной дороги, но все же вернулся, и сумел найти место, где хозяин опять перешел через железнодорожное полотно.
  
  Ну вот мы и встретились. Хозяин, спрятавший у станции байдарку, и я, грязный и мокрый, весь в репьях, чуть-чуть не проскочивший мимо него, но очень счастливый. Ведь я нашел его, и мы встретились! Я нашел его!!! Любимого и самого хорошего!
  
  Хозяин не ругал меня. Хотя и должен был бы - ведь я сорвался с поводка и нарушил его приказ. Но он не ругал, и тем более не стукнул. Он убедился, что я без ошейника, потрепал меня по загривку, похлопал по боку. И мы пошли назад, вместе. Мы шли по тропе, мы дважды пересекали железную дорогу, и я уже ничего не боялся. Еще 2 раза мимо прошли поезда, а мы шли вместе, вдвоем, в наш лагерь.
  
  Хозяйка тоже переживала, не только я. Ей после разговора с рыбаком все стало ясно. Ей оставалось только переживать, и надеяться на мои собачьи чутье, сообразительность и везение. Мне повезло, и учуял все что надо, и сообразил. И все встретились. И были очень рады встрече.
  
  
  
   Сперва в Америку поехала хозяйка, хоть больше хотелось хозяину. Его, видите ли, на его научной работе не признавали, ну и хотелось, чтобы признали в Америке (не признали его в Америке, но об этом потом). А хозяйка - да не очень ей хотелось в эту Америку, но вроде как жизнь заставила. Деньги платить перестали, к бизнесу ни хозяин, ни хозяйка приспособлены не были, да и страшный он был тогда, этот бизнес. Да и на улицах стало неспокойно, и с кафедры хозяйкиной все подались в Америку. Ну вот и она. То есть планов уезжать насовсем не было - планы были подзаработать, приобрести заграничный лоск, и пользоваться благами обеих стран.
  
   Для меня это проявилось в том, что хозяйки в доме не стало, и стали чаще приходить мама хозяина (иногда с отцом хозяина) и мама хозяйки. Да если быть честным, ничего почти для меня не изменилось. Маленькой в ту пору было 4 года, старшей - 8 лет. Вот для хозяина - это да, жизнь изменилась изрядно. То есть как он выжил-то?.. И как еще умудрялся свои дурацкие статьи писать - он ведь себя большим ученым почитал. Кстати, о больших ученых, именно в ту пору я, не разделявший любовь хозяина к науке, научился выражать к этому всему отношение. Случалось несколько раз так, что дети были на даче, хозяйка - в Америке, а я - по недосмотру - с хозяином. Вот сядет он на кухне писательствовать - мне надоедает - я подхожу и начинаю его носом под правый локоть подталкивать дескать, дорогой хозяин, кончай выпендриваться, пошли лучше погуляем. Как правило, после второго подхода его пронимало, и мы шли гулять.
  
   А выжить-то он выжил. Благодаря своей маме, и мне конечно. Для него это стало отличной школой жизни. Ни секунды лишней у него не было, всех он кормил, всем он готовил, и гладил, и стирал, да еще и статьи свои дурацкие писал.
  
  Хозяин говорит, что карма - это то, чего больше всего боишься. Вот и представился подходящий случай отработать кармический долг. Дело в том, что по сути хозяин, конечно, бродяга, но в молодости он еще воображал себя суперменом, спортсменом, и всякое такое. И семейную свою жизнь ждал отчасти с тоской, хоть понимал неизбежность этой обузы. Но конечно ему нужны были сыновья - чтобы приучать их преодолевать препятствия и шляться по свету. Он боялся рождения девочек, боялся, что семья не даст ему возможности лезть куда-нибудь и уходить надолго в горы.
  
   И вот вам - он в роли кормящего отца при двух девочках 4-х и 8-и лет, правда вместе с чудесной собакой. Карма - еще какая! Чего только в жизни не бывает - хозяин начал писать детские песни - чтобы петь их с дочерьми на ночь. На процедуру укладывания детей приходил и я - там создавался особый настрой - и мне очень приятно было находиться в детской спальной. Вот образцы колыбельных, что пелись на ночь в детской спальной перед молитвой:
  
  Бобровая песня (исполняется на мотив "Постой, паровоз...")
  
  Бобровая жизнь никогда не наскучит,
  
  Осину жевать вкусней всего!
  
  Сидишь себе в хатке - жуешь себе ветку.
  
  Спокойствие нам важней всего!
  
  
  
  Мы строим плотины и бревна таскаем,
  
  Уютная заводь будет тут!
  
  В бобровом приволье, в бобровом раздолье
  
  Бобрята чудесные растут.
  
  
  
  А если вдруг кто-то заглянет в болото,
  
  Притащится в наши камыши.
  
  Мы хлопнем хвостами, пошевелим усами.
  
  И все - больше нету ни души.
  
  
  
  Ненастье уходит, опасность проходит,
  
  И солнышко ласково встает!
  
  Бобровая жизнь никогда не наскучит,
  
  И все чешут пятками живот - Вот!
  
  
  
  А вот другая колыбельная - исполняется на мотив известных куплетов "Спокойной ночи...- ...спит в общежитьи студент Петров...".
  
  Живет на море большой калан.
  
  Жует ежей он - когда захочет,
  
  А как наестся - так тут же спать
  
  Спокойной ночи1 Спокойной ночи!
  
  
  
  Залез в берлогу большой медведь,
  
  Устал за лето - не стало мочи.
  
  Ему б подушку - и тут же спать!
  
  Спокойной ночи1 Спокойной ночи!
  
  
  
  Спит серый заяц, и спит сова,
  
  Лиса уснула - и не подскочит.
  
  В норе уютно и хорошо!
  
  Спокойной ночи1 Спокойной ночи!
  
  
  
  К чему же прыгать, зачем скакать?
  
  Вовсю зеваешь - устал ведь очень.
  
  Ведь завтра утром опять вставать!
  
  Спокойной ночи1 Спокойной ночи!
  
   Неказистые песни...а все ж теплые, какими и должны быть колыбельные, да и предназначение свое эти колыбельные выполняли.
  
  Тогда же он выработал правило устраивать маленькие праздники по любому поводу. Выглядели эти праздники так. Готовились один-два салатика, что-нибудь сладкое (конечно же дети любили мороженое), маленький журнальный столик накрывался красивой скатертью, на столик устанавливались свечи, вокруг свечей в определенном порядке укладывались красивые камни, гасили свет, включали тихую музыку. Детям это очень нравилось. Нравилось и мне - мы ведь, собаки, доброе отношение к Вселенной понимаем не хуже людей, может даже и получше.
  
  Отмечали и мой день рождения. Мне надевали галстук хозяина, зажигали свечи, поздравляли. Один раз, когда хозяйка уже забрала маленькую в Америку, хозяин позвал отмечать мой день рождения товарища. Товарищ пришел с женой и сыном. - так вот у меня и гости были, и досталась большая банка собачьих мясных консервов. Всем было тепло и спокойно на душе.
  
  
  
  Да, в какой-то мере хозяину повезло, хоть и не простое это было время.
  
  А потом приехала летом хозяйка, и забрала маленькую в Америку. А мы с хозяином и старшей остались еще на год втроем. Тоже время было неплохое - я взрослел - мне уже 4 года было, у меня оформилась грива, белый галстук роскошно сиял среди сверкающего черного меха. Хозяин неплохо натаскал старшую бегать на лыжах - иногда брали и меня.
  
  А все ж в Америку собирались. Они тогда еще вполне мирно с хозяйкой жили, хоть и на расстоянии. Каждые выходные она им звонила. Переписывались по электронной почте. Письма писали. Это уже в Америке все по-другому стало.
  
  Готовились в Америку, готовились. Чтобы вывезти собаку за границу - надо не так много документов. Гораздо сложнее найти в Америке жилье, чтобы можно было жить с собакой. И чтобы была бесплатная хорошая школа. То есть бывает одно из двух. Или можно жить с собакой - но школа плохая, и надо возить ребенка в платную частную школу, или можно найти хороший район, и даже хорошую бесплатную школу, но ни в коем случае с собакой. Только плохо складывался мой отъезд - возникала куча сложностей и трудностей. Вроде бы хозяйке удалось подписать контракт на аренду квартиры - но пришлось признаться про собаку - и его тут же расторгли. А уже билеты куплены. Как хозяйке удалось это - до сих пор не понятно.
  
   В общем, многое было за то, чтобы расстаться. И не брать в Америку обузу - меня то есть. Хозяину было это очень грустно - и он решился применить одно из самых сильных заклинаний на выполнение желания, какое знал. Даже просто самое сильное. Он прекрасно знал, что такие заклинания можно применять в самых крайних случаях, а лучше вообще не применять. Что такие заклинания меняют слишком многое в судьбах многих окружающих, и что вряд ли он - хозяин, созрел для такого заклинания, применение которого по плечу только мудрому. И что это может отразиться на его судьбе, но что самое неприятное, на судье близких. И все же он его сделал.
  
  То есть поколдовывал-то он по чуть-чуть уже давно, но вроде все он делал в согласии со всеми высшими законами. Он ведь довольно аккуратный, тактичный, и обученный, как делать не надо. И понимал он, что с моим отъездом что-то не так складывается. И правильнее меня оставить. Но не захотел - спасибо тебе, хозяин. Все сложилось по заклинанию. Спасибо хозяйке, которая чуть не наизнанку вывернулась, чтоб жилье обеспечить, и отцу хозяина, который взял на себя даму из ветеринарного контроля в аэропорту Шереметьево, когда она раскусила, что мои справки купленные.
  
  
  
  Итак, Америка.
  
   Все очень чисто. Мне купили совок. И теперь обязательной принадлежностью при прогулке стали этот самый совок и пластиковый мешок.
  
  Сильно моя жизнь не изменилась. В чем-то она стала даже лучше, лучше насчет вольных выходов. Эх, вот если б еще и отношения в семье остались, ну хотя бы такие же, какие были в Москве.
  
  Что еще...Вроде поначалу все неплохо шло. Дети пошли в школу, начали понимать и говорить по-английски. Хозяин научился водить машину - тяжело это ему далось. И знакомые появились. Я довольно быстро научился узнавать шум двигателя нашей машины. Хозяева любят природу - по воскресеньям мы стали ездить в лес.
  
   Да только по-другому все стало.
  
  
  
  Но лучше сперва я опишу хорошее - вольные наши выходы на природу. Началось все так. Хозяевам хотелось природы, а вся природа подстрижена, и с асфальтовыми дорожками. Им подсказали приятели, и они поехали за дикой природой - 3 с половиной часа на север Мичигана. А там начинают попадаться островки - так называемые государственные леса. Оставляешь машину, рюкзак на плечи - и никаких асфальтированных дорожек - аж целых 20 км. Правда в отличие от подмосковных лесов с дорожек все равно особо не сойдешь - подлесок очень густой. Но ведь почти дикая жизнь! Поставили палатку на берегу небольшого озера, на оборудованной площадке. Лес, птицы. Хозяева подозревали, что тут могут быть бобры. Но подозревать - это одно. А вот совсем другое - увидеть уже почти в полных сумерках, что в соседнем озере они просто кишат - плавают, ныряют, бьют хвостами, грызут палки. К соседнему озеру дорожка не подходит. Нормальный американец с дорожки не сойдет. Вот и выходит, что 4 бобровых семейства прекрасно себе существуют всего в 50 метрах от тропинки.
  
   Ну, мне-то бобры не очень интересны, они - в воде, я на берегу. Опять таки хозяева запрещали ими интересоваться. В первый раз (мы вместе ходили смотреть на соседнее озеро) хозяин прями остолбенел, и стоял так пол-часа, боялся пошевелиться.
  
   А дальше хозяева поняли, где живут бобры. И в следующие разы просто останавливались на берегу того озерка с бобрами. А потом они исследовали весь тот лесок (20*20 км), и поняли, что он очень густо заселен бобрами, только это мало кто знает. По оценкам хозяина, их там от пятисот до тысячи, этих бобров. Все озера соединены протоками, на протоках - плотины, на озерах - хатки, на берегах - норы. А если ходить по дорожкам, так и нет никого. И вообще никакой дикой жизни нет, разве что иногда олень пробежит метрах в ста и мелькнет белым хвостом.
  
   О, бобры - они понимают в жизни. Не так, конечно, как люди, а по своему. Им совершенно запросто запрудить ручеек, где им надо. При этом может получиться, что образуется красивое озеро, а бывает, что и унылое мертвое озеро, почти болото. А бобры используют для своих нужд в лучшем случае 10% этого озера. Но им на это наплевать, также как и на то, что запруженный ручей может затопить дорогу. Говорят, в Канаде есть специальные двойные дренажные трубы из сетки, чтобы бобры не могли запрудить ручей под мостом через дорогу.
  
   Да, бобры, конечно, понимают по своему, и кое в чем лучше, чем люди, даже лучше, чем собаки. Например, в уюте и семейной жизни. Уютнее бобровой хатки вряд ли что придумаешь. Бобры - одни из самых примерных семьянинов. Бывает, что в хатке живут до 3-х поколений бобров - родители, дети, и дети их детей. И ведь не дерутся, и не ругаются. Не было случая, чтобы у бобров находили шрамы от межусобных битв. И брачные союзы заключаются мирно. Как - тайна, а только без кровопролития. И родители спокойно относятся к тому, что дети остаются жить в их хатке, и заводят семьи. Старшие дети ухаживают и заботятся о бобрятах следующего поколения. И возят их на себе (новорожденные бобрята не умеют плавать, и пух у них не водоотталкивающий). Хотя большинство молодых бобров все-таки хатки покидают, чтобы найти себе пару, и создать свое жилище.
  
   Но вы только представьте - жить вшестером - восьмером в хатке с внутренним диаметров около 2-х метров, и ни разу не подраться, и не повздорить - и это в течение долгой зимы. Когда в хатке темно, и из хатки и деваться-то некуда. Люди, не грех бы вам поучиться у бобров мудрости, и терпимости, и миролюбию.
  
   С той поры хозяева часто ночевали на берегу бобрового озера, и стали считать этих бобров своими бобрами. И стали оставлять им у хаток капусту, морковку, иногда даже яблоки. Бобры не то чтобы это любили, и не то, чтобы привыкли, но яблоки все же утром исчезали. Выплывали они в сумерках. Сперва выплывал вожак, или дозорный, и оглядывал озеро. Потом выплывали и все остальные. Старались быть, конечно, подальше от людей, И на берег выходили уже совсем в темноте. А какой хруст от разгрызаемых веток стоял ночью! А утром - тишина, ни души, и только свежеобглоданные ветки кое-где белеют на мелководье.
  
   Был среди них патриарх - может, даже с меня ростом, или чуть больше. Большой, толстый. Он подпускал к себе очень близко. Скорее всего, он просто был уже подслеповат, да и ленив. Но к нему хозяева подходили даже метров на 5-6, а он, конечно, не любил, и даже, показывал на своей усатой морде, что он не любит, но с мелководья не уходил, разве что уж совсем достанут. А уходил он, конечно, по-бобриному, с громким негодующим плеском хвоста по воде.
  
  
  
   Оказалось, что в Мичигане они на каждом шагу. Только никто про них не знает. И слава богу. Немало бобровых названий. Бобровый ручей, ручей Маленького Бобра, ручей Большого Бобра, Бобровое озеро, Бобровая река. И даже ручей Одинокого Бобра Lonesome Biver Creek (как печально - бобры любят жить парами). В России-то такого нет. Уж если бобер, так его тут же обязательно надо поймать, или запустить в него палкой (даже не принимая во внимание шкуру). А хатку разломать, а то чего это они. Вот и остались в России бобры только там, где уж совсем непролазная глушь.
  
   И это совсем не потому, что так уж американцы любят зверей. Нет, любят, конечно, но не диких, а домашних. Домашних зверей они обожают. У них есть специальный термин - пет (pet) - любимец, любимое животное. Петом может быть собака, кошка, хорек, скунс (у которого перед этим удалили пахучие железы), кролик, свинья (маленькие черные свиньи очень популярны). Как-то раз мы с хозяином видели, как выводили гулять пета - гуся, гусь был в ошейнике на своей длинной шее, к ошейнику был прикреплен поводок, и гусь очень важно вышагивал по тротуару. От существительного "пет" они образовали глагол "пет" - это означает гладить и ласкать любимое животное. Петов американцы любят.
  
   А диких животных - пожалуй что нет. А терпимо относятся. Поскольку, до фонаря им что ли все эти животные. Ну вот несколько примеров.
  
   Маленький парк на берегу озера, по берегу ходят полудикие канадские гуси. Шестилетний ребенок с восторгом бросился гонять гусей, так что же вы думаете, сказал ему папа? "Не трогай их, они хорошие? Не обижай животных?" - Нет! Он сказал "Не трогай. Они могут быть заразные". И ребенок тут же остановился, как вкопанный.
  
   Вот еноты... В Мичигане довольно много енотов. Настолько много, что они в пригородах роются по помойкам, разгрызают пластиковые мешки с мусором, и даже иногда нападают на мелких домашних собак. Не то чтобы это американцам нравится, скорее наоборот. Но разорение енотов они целью не ставят. Енотов настолько много, что когда хозяева ехали на машине по магистральным дорогам - особенно на юг от Мичигана - так этих самых енотов, сбитых ночью машинами вдоль дороги довольно много валяется. Грустно за зверюг, но это говорит о том, что их много, и жизнь у сообщества енотов неплохая. Встречали мы их и в лесах - всего несколько раз, правда. Как-то раз, завидев наше приближение, еноты (мама и юный енот) забрались метров на 20 на дерево. Я их облаял, а глупый хозяин сделал попытку залезть на это дерево. Енот-мама очень отчетливо зашипела и показала зубы. И хозяин оставил свои попытки.
  
   Или вот белки... Довольно много белок, и белки тоже роются по помойкам, и разгрызают пакеты с мусором - этого американцы не любят. Но белок даже почти привечают, особенно в университетских городках. То же самое с кроликами, особенно на Западе. Бегают по университетским городкам полудикие кролики, чем-то питаются, и даже крольчат выводят.
  
   Много оленей... Лицензию на отстрел оленя можно купить в любом магазине. В Мичигане примерно полтора миллиона людей, и примерно столько же оленей. Охоться, сколько угодно. И кое-кто охотится, но таких немного. Вот и бегают олени почти повсюду, в парки забегают, а уж в лесу их - тьма. Я не раз и не два пытался оленя догнать, но куда там. Кстати, как-то раз я нашел олененка. Оленихи ведь вынуждены оставлять оленят, чтобы попастись. И я нашел олененка - может двухдневного, может семидневного. Он просто лежал в сухой траве, совершенно неотличимый от травы - я его по запаху нашел - и показал хозяевам. Олененок смотрел на нас, и дрожал задними ногами, и не мог решиться - лежать дальше или убегать. Мы его не стали трогать и пошли дальше - меня взявши за ошейник.
  
   Сказать, что им лень - да не то, скорее это равнодушие. Однако шутка ли, полтора миллиона оленей в одном только Мичигане. У фермеров проблемы даже появились, поскольку эти олени едят их урожай. В общем, не то чтобы американцы любят животных, но животных в Америке много.
  
   Как-то раз я выследил в американском лесу барсука. Да, это серьезный противник. Вышло так, что барсуку отрезали путь к норе - случайно. И он распластался, стал плоский, как шкура от барсука, и стал страшно шипеть. Хозяин вовремя схватил меня за ошейник, и все они (хозяин, хозяйка и обе девочки) не знали, как себя вести. И барсук не знал - ему то прятаться было некуда. И я не знал. В мои планы не входило грызть барсука - да и хозяева не дали бы. В общем, решили тихо разойтись, предварительно сфотографировав этого плоского барсука.
  
  Несколько раз я находил им дикообразов. Но дикообразов хозяйка боялась, а вот дикообразы - как раз нет. Они вели себя спокойно, если не сказать нахально.
  
  
  
  
  
  
  
   Я взрослел, дети учились. В жизни почти любой собаки наступает момент, когда она становится не просто взрослой, а как бы старшим членом семьи, дядюшкой или тетушкой. Когда уже просто не отделяет себя от семьи, ... ну в общем я стал.
  
  Это было уже на закате моих дней - впрочем, собака радуется своим дням даже на их закате. Хозяйка с детьми поехали в Россию, а мы остались с хозяином. И у него случилось несколько дней, и он решил поехать на север Мичигана на верхний полуостров. Дело в том, что от Детройта это довольно далеко - до перешейка 5 часов, да еще не меньше часа уже по верхнему полуострову. Так запросто не съездишь. А хотелось хозяину туда попасть. Поскольку на севере Мичигана почти нет заводов, все дико, да к тому же хозяин вычитал (вся русская колония Детройта потом удивлялась), что Хэмингуэй - писатель американский, любил бродить и рыбачить на севере Мичигана. Вот мы и поехали - вдвоем.
  
  Что ж, у каждого возраста есть свои прелести. Может быть, я бы и предпочел компанию с детьми - от них всегда много крика, мелких недоразумений, шума - но вдвоем было совсем по-другому. Вот и бродили мы вдвоем по вековым лесам. Красота. Ели почти из одного котелка - шли от озера к озеру. Никого не встречая - просто бродили. Не каждой собаке такое счастье выпадает. Хозяин молчал все дни, но мы друг друга прекрасно понимали. О чем он думал - о закатах на озерах, о том, что будет дальше, о том чтобы все это осталось, когда и его и меня уже не будет на земле. И о том, чтобы везти хоть немного стало.
  
  
  
  Это в Нью-Йорке произошло. Хозяйку с семьей пригласила встречать Новый Год подружка. Подружка с семьей - мужем-физиком и двумя дочерьми жила в ближнем пригороде Нью-Йорка. Они снимали дом - с двумя гостевыми комнатами.
  
   Хозяева, как всегда, взяли напрокат машину, посадили детей и меня. Да и покатили. Так я попал в Нью-Йорк во второй раз. Не могу сказать, что я был в восторге - место как место. Ну, людям - конечно, а собакам природа конечно ближе. Хотя всюду жизнь - и в пригороде Нью-Йорка немало собак.
  
   Хозяин был не в самом веселом расположении духа. Даже просто в печальном. Да и хозяйка тоже. Не ладили они уже сильно, как я понимаю. Изо всех сил хозяин старался не унывать - уж больно все складывалось неудачно.
  
   Так вот 31 декабря поехали они гулять по городу. Меня не взяли. И слава богу - прогулки по праздничному Нью-Йорку, по Манхэттэну - это удовольствие не для собак. Вот перед этим было хорошее мероприятие - они поехали на Лонг Айленд - побродить по берегу океана. Было холодно. И естественно ветрено - ну все же это берег океана зимой. Хозяин даже сделал попытку искупаться. Народу было мало, я был без поводка. Океан соленый. Я даже сделал вид, что пытаюсь его укусить. Можно подумать, что я не понимал, что это все равно что лаять против ветра. Но хозяева повеселились, а значит и слава богу. Маленькая нашла роскошную раковину моллюска - сантиметров двадцать - очень красивую. И это в двенадцати милях от гигантского города. Ну, что хозяева не любят образ жизни и образ мышления американцев - я уж повторять не буду.
  
   Так вот, встретили все вместе Новый Год - хозяева, их дети, и подружка хозяйки с мужем и детьми. Все достались подарки. Вроде и весело - да не очень. И вина вроде много - да не пьется. Хозяин попытался попеть. И даже старшую уговорил поддержать его. Но как-то не пошло.
  
  И то сказать, ведь эта дворяночка с корнями от Рюрика (подружка хозяйки) совершенно явно душу свою запродала - не дьяволу, конечно. Она и в церковь ходит русскую православную, и детей водит. С виду очень мила и в общепринятый стандарт вполне вписывается. А только что будет с ее бессмертной душой после смерти - эх, не поможет здесь русская православная церковь города Нью-Йорка, в которую ходят потомки Керенского и Родзянко. Дочери ее станут типичными американками - уже стали, раз по-русски не говорят (старшая не говорит принципиально). Но их души сохранятся, и будут иметь возможность восхождения. А вот таким, как мама их - таким не прощают. А что русская православная церковь города Нью-Йорка - разве ж она поможет, если внучки эмигрантов первой волны только и могут сказать по-русски: "Добро пожаловаться". Не хватит у этой церкви силы. Ладно, не мое собачье дело обсуждать и осуждать церковь, а вот насчет душ - тут, мы, собаки (некоторые, конечно), понимаем больше, чем иные люди.
  
  Так что уж какое тут веселье. Хоть с виду все и хорошо. Во втором часу Нового Года все стали укладываться спать. А хозяева повели меня на прогулку. А надобно сказать, что погода стояла теплая. Теплая зима - вообще характерно для Нью-Йорка, и это вполне естественно - это побережье океана, а по широте южнее Сочи. Так вот, теплая стояла погода, а в ночь на Новый Год стало резко холодать - от +5 до -20оС. И это при большой влажности. Идем мы, гуляем по одноэтажному пригороду. Меня выгуливаем. И я нашел. Нашел я замерзшую белку. Прямо на асфальтовой дорожке. То есть у нее даже сил не было добежать до газона с травой и какими-то деревьями - окоченела. Я не знал, что с ней делать - просто нашел. Хозяин взял ее в руки - она не шевелилась, но и не была закоченевшая. Хозяин поместил ее за пазуху, и пошел дальше. Через минуту она чуть шевельнулась, потом еще. Хозяин расстегнул молнию куртки и решил белку выпустить. Но белка вовсе не собиралась расставаться с теплым местом. Она вцепилась всеми четыремя лапами с весьма острыми когтями в свитер. Тогда хозяин молнию застегнул повыше, запахнул получше шарф, а снизу опять под белку подставил руку снаружи куртки. Белка затихла, и еще минут 20, пока хозяева шли к дому, не шевелилась. Но к дому они подошли, а белка опять отказывается вылезать из тепла. Уже и хозяйку это все очень забавляет. Вроде спасли от смерти зверька - и выгонять на мороз? А вносить в чужой дом - тоже плохо. Что там натворит дикая белка, да еще и пес в этом же дому. Ведь это замерзшую белку я на зуб не попробовал, а за ожившей вполне мог бы и погоню устроить. Да и санитарные соображения - и туалет, и возможность какой-либо инфекции, на которой американцы чокнуты. Хозяйка пошла будить подружку, нашла большую коробку. В коробку она положила два печенья и яблоко. И стали они вместе пытаться белку поместить в коробку. Белка бедной хозяйке довольно сильно поцарапала руки, но в коробку ее все же посадили. Хозяйка пошла дезинфицировать царапины, а хозяин попытался было рассказать о происшествии старшей дочери хозяйкиной подружки (это той, что по-русски не говорит принципиально). В ответ он услышал надменно-лаконичное: "О"кей", это от двенадцатилетней девчонки! По моим понятиям, она должна была подпрыгнуть и побежать смотреть на белку. Ну бог с ней. Тут дело не в ней, а в Америке. А утром белку выпустили, и она убежала.
  
  Хозяин воспринял это не просто как занятный случай, а как символ, символ скорого поворота судьбы, символ скорого поворота судьбы в лучшую для него сторону. И в этом он был прав. Да только для него, а не для меня.
  
  
  
  
  
  В сущности, неплохая у меня была жизнь. Я бы даже сказал - хорошая. У меня была хорошая семья, и если б я остался жить до той поры, когда хозяйка выгнала хозяина из дому, право и не знаю, как бы я это пережил. Вовремя надо уходить - вот и слава богу, хоть у меня этот уход, может быть, и был немного преждевременным (да еще тот удар ногой по брюху много лет назад - помнишь, хозяин?). Я - красивый черный пес. Еще вполне сильный (слово "еще" даже, пожалуй, неуместо), вызывающий восхищение о незнакомых людей своей статью.
  
  Но что жалеть - я любил всех людей, я любил хозяина, хозяйку и их детей, и их друзей и знакомых. Вместе с хозяевами я плавал на байдарке по России, на каноэ по Америке, ходил по северу Мичигана, меня купали в Чертовой Дыре Ниагарского водопада. Я задрал лапу и пытался облаять Атлантический океан, вместе с хозяевами зашел на гору на севере штата Нью Йорк. Не каждой собаке выпадает такое.
  
  Я научился есть ягоды ежевики с куста, и под конец жизни стал почти вегетерианцем, как и мои ненормальные хозяева. Да и хозяину все ж я устроил поворот во время его хронических неудач. И наколенники из моей шерсти хозяин будет беречь и одевать только в крайних случаях - вспоминая свою собаку. И в снах своему хозяину я буду приходить, как символ верного друга и хороших перемен - на рассвете тех дней, когда с хозяином будет происходить что-то хорошее. Я ли это буду? Или мой образ, запечатленный в подсознании хозяина? Конечно я, то есть какая-то часть моей души.
  
  Но предпочел бы я, чтобы было все немного по-другому. Впрочем, меня не спросили.
  
  Считается, что души собак также как и души людей, после смерти отправляются в странствие. Но не в большое, как у людей, а так, недели на 2-3, а то и меньше. Почему странствие душ собак небольшое - так ведь у нас, в отличие от людей, меньше возможностей совершать и добрые поступки, и недобрые. Недобрые поступки собака совершает, как правило, по воле хозяина. А добрые - под влиянием любви хозяина. Любовь и развивает, она и двигатель, она и источник восхождения - для собак.
  
   Но в среднем странствие собачьих душ длится 2-3 недели, а то и меньше. Чтобы понять свое предназначение, чтобы пообщаться с теми, с кем хотелось пообщаться при жизни, да не удалось, чтобы приобщиться к большому и светлому.
  
  ...........................................................................
  
   Когда я умирал, мне было не до любви - плохо мне было. Но хозяину-то было, было. Вот и думай и гадай, хорошо ли иметь хозяина, немного владеющего магией - даже во время смерти. Хозяин не плакал - он , похоже, мобилизовал - что мог, и чему его учили. Вот вам и еще одна сторона любви... Он послал меня (уже душу) с такой силой наверх, что мир просветления собак и не заметил - я проскочил сразу намного выше, куда собаки обычно не попадают. В итоге мое путешествие было длинным, даже по человечьим меркам не маленьким. Странствовал я полтора года - о, я много что повидал. И понял многое. Я ведь почему то и дело о любви рассуждаю - а вот из-за этого самого путешествия по разным мирам.
  
  .........................................................
  
   И мы, собаки, приспосабливаемся к изменению жизненных ситуаций. Так же как и вы - люди. И мы - все же до определенного уровня. А дальше - ломаемся, хоть ломаться и не хотим. Мы очень хотим, чтобы все было, как всегда - любимые хозяин и хозяйка, их дети. А если не так...
  
  Я сдерживал, сколько мог. Как умел пытался наладить мир. Я очень люблю, когда мир. Но все же одной собаке не под силу выдерживать такой сильный натиск больше года. Силы кончились, наступила болезнь. Так что уж разбирайтесь сами. А я пойду туда, откуда возвращаются - но не скоро, и другими. И вряд ли мы с Вами пересечемся, то есть обязательно пересечемся - но уже другими - и для выполнения других задач. Вот и остаюсь я в Вашей памяти - красивый черный колли с белым галстуком и белым пятном на загривке, слабо повиливающий хвостом, и смотрящий слегка удивленно и немного печально. До свидания!
  
  
  
  2002 г.
  
  Опубликовано в Рождественском сборнике 2005 г.
 Ваша оценка:

Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"