Аннотация: Сон наяву. Бред и метания. А может и не бред. А может и не сон...
Посвящется Ирришке
-Все, худею! - строго сказала себе Ирен, дожевывая пятый эклер и отодвигая тарелку с остальными от себя на расстояние которое позволял стол. Она грустно посмотрела на тарелку, и не удержавшись, сцапала кусочек крема, выпавший из одного пирожного. Решительно облизав палец, она встала, и, подняв майку, критически осмотрела свой животик. Любой бы мужчина нашел бы его чрезвычайно соблазнительным и притягательным, но не Ирен, которая умудрилась найти складочку.
-Жирная корова, - подумала она про себя. Дав себе зарок заниматься зарядкой каждое утро со следующего понедельника, она сняла чайник с плиты и налила кипятка в чашку, где уже болтался пакетик зеленого чая с жасмином. Вода неспешно окрашивалась в зелено-бурые тона, которые облачками растекались по воде. Ирен безжалостно прервала игру цвета, ухнув в чашку ложку сахара, а потом, немного подумав, и вторую.
-Размешивать не буду! - решила она.
В это время зазвонил телефон. Эхнув, Ирен поплелась к трубе, которая пищала из коридора. -Алло? В трубке кто-то попыхтел и раздались короткие гудки. -Козлы.
Вернувшись на кухню, она с удивлением обнаружила, что чашка стоит много ближе к концу стола. Списав это на глюки она подтянула кружку к себе. От кружки поднимался запашистый парок, делавший уютную кухню еще более уютной. Взяв чашку двумя руками, она уже преподнесла ее к губам. На этот раз зазвенел домофон. И опять раздалось пыхтение. И опять ничего кроме. Решив более не реагировать, она пошла на кухню. Еще не доходя до кухни, она услышала звонкий шлеп и звон разбитого стекла. Кружка, расколовшись на две части, валялась у холодильника, чай был разлит по полу, пакетик же чая бодро полз в направлении открытого окна. Ирен молча наблюдала за его попытками влезть по шторе, затем по батарее, затем по обоям. Пакетик, оставляя мокрые следы, наконец, вполз на подоконник и свалился вниз. оторвав глаза от пакетика, она заметила, что вода на полу стекалась в одну большую лужу, капли стремились к друг другу. Ирен особенно внимательно следила за каплей, которая пыталась слезть со стола на пол: она подплывала к краю, боязливо перегибалась через столешницу, но втягивалась назад. Наконец по полотенцу, она стекла на пол и присоединилась к остальной жидкости. Жидкость немного поколыхалась, как будто убеждаясь, что вся собралась, начала преображаться. Вначале одна большая лужа разделилась на две, одна из которых была побольше, другая поменьше, затем большая лужа разбилась еще на несколько меньших. Маленькие лужицы начали изгибаться и складываться в буквы. "Я ВЕРНУЛСЯ" гласила надпись. Затем жидкость снова слилась в одну лужу, которая разделилась на ьуквы и образовала следующую надпись: "СПАСИБО". Ирен как завороженная смотрела на всю эту бесовщину. Из транса ее вывел крик с улицы и последовавший глухой металлический удар. Сразу после этого шума, жидкость сразу потеряла жизнь и уже согласно всем законам физики, вольготно растеклась неровной лужей. Осторожно обогнув лужу и останки кружки, Ирен подошла к окну и боязливо выглянула на улицу. "Девятка", яростно виляя задним дворником, пыталась "обнюхать" Пежо 207, в которой просматривалась дама с абсолютно белым лицом и руками яросно вцепившимися в руль. Пежо в свою очередь отъезжала от девятки, стараясь развернутся к ней передом и грозно помигивала фарами. Дальше по улице, фонарь тряс своей "головой". Из "головы" летели какие то ветки, трава, пух и перья. Рядом верещали воробьи, которые ранее видимо обитали в электроустройстве. Кроме этого на улице больше интересного ничего не было. Так же шелестели деревья, так же светило вечернее солнышко, так же плыли по небу подсвеченные розоватые тучки и где-то высоко высоко летел самолет.
Порадовавшись, что хоть тут все нормально, Ирен отошла от окна и вновь боязливо обогнув лужу воды, пошла в большую комнату. Там было много техники. Ирен впервые об этом пожалела. Пульт не проявил никакого желания вести себя неестественно. Телевизор был с ним солидарен. Шла реклама. По другому каналу кого-то убивали, попереключав каналы, Ирен вырубила ящик. Вечернее солнце освещало гостиную, окрашивая ее в мягкие желтовато-розовые тона. Блики отражались от зеркальной поверхности "стенки" и рисовали на стене причудливые узоры. Самое время было погулять. Но увиденное Ирен до этого на улице делало идею с гулянием менее привлекательной. Бесцельно пробежавшись глазами по книжной полке, ее взгляд упал на карманное издание какого-то детектива. Следующие пару часов она провела, забравшись в кресло с ногами и читая эту книгу сомнительной культурной ценности. Пришли родители. Она сама не стала спрашивать про необычные вещи, а сами они ничего не сказали. Получив легкую взбучку за кружку и лужу от матери и нравоучительную речь от отца с общей тематикой "а вот твоя мать...", Ирен присоединилась к семейному просмотру новостей. Там на первом месте был визит президента, на втором, какие то совместные учения, потом рассказали о планировании экспедиции на Марс, потом как наши продули кому-то во что-то. Погода радовала. Лето, с небольшими поправками на дату, продолжалось. Затем ей позвонила подруга. Проболтав с ней еще пару часов, Ирен, почти забыв про чертовщину, спокойно уснула.
Началось все утром. Ирен, проснувшись, попала как-будтов сумасшедший дом. Мать и отец были встревожены и бегали по квартире туда сюда собирая вещи и ругаясь по поводу списка необходимого. Телевизор, включенный на полную громкость. вещал голосом диктора про чрезвычайную ситуацию и эвакуацию населения, сопровождая все своими комментариями, почему то на китайском. На кухне плита по-беларусски пыталась пообщаться с холодильником, который вещал похоже на шведском. Самопроизвольна гас и загорался свет. В ванной текла вода. Аудиосистема пыталась помочь родителям Ирен собрать вещи, давай ценные советы по поводу расположения вещей. - Ух ну не фига себе! - перешел телевизор на русский, - америкосы по нью-йорку нанесли атомный удар! хаха, идиоты! Ирен, солнышка, ты бы сходила умылась да оделась, а то ваши тоже догадаются, умрешь неумытой. Телевизор заухал довольный своей шуткой. Затем, опомнившись, продолжил передавать то, что вещал диктор. -Дада, иди оденься, подтвердил телефон со тола громкой связью, тут говорят что скоро от греха подальше отрубят водоснабжение. Ирен на автомате поблагодарила телефон и направилась в ванную.
Через час, после препирательств с бытовой техникой, семья собралась и пошла по лестнице вниз. От лифта, который настойчиво их уверял, что он их с удовольствием опустит, они отшутились.
На улице был бедлам. Машины вели себя согласно передаче "В мире животных". На обочине стояла разбитый десятка, грустно мигая фарами, дальше по улице, поперек дороги стоял троллейбус, у которого слетели штанги с проводов. "Усы" его лишь слабо шевелились пытаюсь дотянутся до проводов, фары почти погасли. Везде сновали взволнованные растрепанные люди. Кто-то причал о конце света, пьяный в хлам мужик братался с игровым автоматом, кто-то пытался договорится с целыми машинами о провозе, некоторые просто грустно плелись по дороге, таща за собой чемоданы. Собралась уже целая толпа таких, идущих неизвестно куда. Семья Ирен присоединилась к ним.
Шли они долго. Чем ближе они были к центру тем страшнее было идти дальше. Улицы были загромождены обломками, кое-где горели дома, обугленные остовы машин лежали беспорядочно, иногда даже чуть ли не штабелями. Начали попадаться трупы, у которых пока еще боязливо начинали кружить бездомные собаки. Из некоторых канализационных люков били струи воды, которые расцветали в воздухе радугой от недавно взошедшего солнца. Но даже солнце уже не всегда пробивалось сквозь темные тучи дыма, которые поднимались от агонизирующего города. Ирен было непонятно, что могло послужить причиной таких разрушений, особенно учитывая исключительно доброжелательно поведение техники дома. Она попыталась спросить его мысли насчет этого, но отец лишь повторял чтобы она не боялась. Ирен поняла, что сейчас обсуждать что либо бесполезно и продолжила идти вперед, таща свою большую спортивную сумку, набитую консервами и одеждой.
Мимо толпы проехали военные на уазике, который громко верещал и требовал дорогу, мигая всеми фарами. За ним проехала пустая пожарка, из двери которой свешивался труп, волочащийся по земле. Пролязгал танк. Перед толпой он остановился, задумчиво повращал башней туда сюда, давая понять что дальше идти не нужно, и рыкнув выхлопом, свернул в переулок. Впереди слышалась канонада. Глухие разрывы стали доноситься все чаще. Совсем недалеко, в паре кварталов, ухнул снаряд, отчего земля ощутимо вздрогнуло. Со зданий посыпалась штукатурка. Послышились автоматные очереди. Люди столпившись, вглядывались вдаль, через мост, туда где шел бой. Бой непонятно кого с непонятно кем. Лидеры колонны пошушукались и колонна вновь пришла в движение, змей растянувшись по дороге. Люди шли обратно к окраинам города. К ним по пути присоединялись люди. Кто-то рассказывал что слышал, что Москва уничтожена. Другие клялись, что слышали об уничтожении Европы, но этому не верили. Толпа гудела как встревоженный улей, обсуждая события. Мимо них пронеслись гремя гусеницами два легких танка, совершенно не обратив на людей внимания.
Потом начался ужас. Из-за угла вынырнул бульдозер. Он остановился. Остановилась толпа. И неожиданно взревев двигателем, бульдозер ринулся на людей. Двигался он неожиданно проворно. Многие успели увернутся от грейдера, вжавшись в стены домов. Многие не успели. Асфальт окрасился красным. Бульдозер мигнул фарам и развернулся. Многие с криками бросились бежать, некоторые пытались найти двери в дома, некоторые просто тупо стояли и смотрели на железного монстра. Но новой атаки не последовало. Один из проезжавших ранее танков неожиданно вернулся и не останавливаясь, дал залп по бульдозеру. Тот неожиданно сильно взорвался. Осколки от взрыва веером накрыли толпу. Здание рядом начало обрушатся. Ирен попыталась отскочить, но тут что то сильно ударило ей в спину и она потеряла сознание.
-Как думаешь, живые остались?
-Да вряд ли, дом вон знатно как рухнул.
-Может все-таки посмотрим?
-Ну давай, только осторожно.
Ирен ощутила, что тяжести сверху больше нет. С трудом, она пошевелила телом, попыталась встать. Руки были в крови, все тело нестерпимо болело. Она наконец открыла запыленные глаза. Слово спасибо замерло у нее на губах. Рядом с горой обломков стоял небольшой экскаватор и грузовичок.
-Ну вот нашли же все таки! Грузовичок чихнул двигателем.
-Угу, - пропыхтел экскаватор, пытаясь разгрести еще одну груду обломков.
-А вот и еще один! Тоже спящий. Любят люди спать. Всегда это замечал.
-да ты прав, чхи, грузи его к остальным.
Грузовичок услужливо подкатил задом к экскаватору. Тот вынул из-под обломков тело и аккуратно положил его в кузов.
Ирен обошла грузовик и заглянула в кузов. Люди лежали в неестественных позах. Трупы уже полностью закрывали дно кузова и кое-где уже образовывали горки. У многих не хватало конечностей, виднелись и половинки. Прямо на Ирен смотрела голова с закатившимися глазами. Она отшатнулась, попятилась, споткнулась, упала, снова попятилась и вновь упала. Затем ее вырвало.
... а даже те кто не спят, ведут себя странно. Грузовик "смотрел" на Ирен. Человек, тебе плохо?
-Ннннет, спасибо, -выдавила Ирен, - я уже.. хорошо.
-Ну хорошо, полезай в кузов к остальным - нам дальше надо ехать искать людей.
-А... можно в кабину?
-Садись. Там еще есть ваша пища в бардачке если хочешь.
Ирен залезла в машину. Мотор чихнул и грузовик выдав облако дыма двинулся за экскаватором. Машины периодически останавливались. Гора "спящих" в кузове высилась. Ирен молча сидела на большом водительском кресле, держась за руль только чтобы не упасть. Проходили часы. Машины шли к выезду из города. Ирен узнала об этом только когда они проехали еще горящие развалины оптового торгового центра, который как она знала, находился на выезде из города. Трясти стало меньше, так как машины выехали на окружную. Грузовик пытался поговорить с Ирен, но она уже к тому времени уснула. Грузовик пропыхтел что-то о том что все люди сони и отстал. Заставу из двух тяжелых танков, перегораживающих выезд на шоссе они преодолели легко. Видимо ждали не их. Около танков стояли люди, что свидетельствовало о том, что эта техника осталась лояльна им. Если бы Ирен не спала она бы осталась с ними. Но она спала, и видела сон о говорящих машинах и разумных тостерах. Проснулась она от голода. За окнами плыли перелески и поля, небо, закрытое темными тучами смотрелось по-осеннему хмуро. Начал и переставал идти дождик. Через приоткрытое окно влетали отдельные капли. На улице, несмотря на день было сумрачно. Фары грузовика выхватывали мокрый асфальт, бегущий навстречу. Ирен поплотнее закуталась в огромную куртку, видимо оставленную водителем и стала уныло жевать остатки шоколада из бардачка. Голод отступил, но не далеко. Ирен впервые после бегства из города задумалась о будущем. Она заплакала. И вместе с ней плакало небо...
Когда она снова проснулась, было уже совсем темно. Они почему-то стояли. Не слышно было обычного разговора экскаватора и грузовика. Ирен вылезла из под куртки. Оказалось, что было темно не только под ней. Вокруг была кромешная тьма. первая паника быстро прошла, но за это время Ирен успела сломать пару ногтей и больно ударится о руль. Глаза привыкли к темноте. Прорисовались очертания кабины, лобового стекла, дерева справа. Ветка дерева довольно противно скребли по крыше, когда налетал особенно сильный порыв ветра. Это был единственный звук, не считая ровного шелеста дождя, приглушенного стеклом.
-Грузовик, - робко прохрипела Ирен. Она стала ждать. Она ждала и продолжала ждать еще некоторое время, но она догадывалась, что ждать нечего. Присмотревшись к приборной панели, она увидела, что все стрелки были в крайнем левом положении, включая стрелку количества топлива в баке. Ее охватило отчаянье. Впервые она оказалась совсем одна. Одна. Одна. Это слово отдавалась в ее мозге, как будто кто-то кричал его ей в ухо. завернувшись в куртку, она с трудом открыла дверь и спрыгнула на землю. Экскаватора нигде не было. Грузовик стоял съехав вниз с дороги. Ирен сразу промочила ноги. В кабину возвращаться не хотелось, хотя это и казалось лучшим вариантом. Она уныло пошлепала по скользкой мокрой траве, кутаясь в куртку. Через некоторое время, вся в грязи, промокшая, она выбралась на насыпь, где проходило шоссе. Далеко далеко позади, там, откуда она уехало, оставалось все, что она любила, вся ее жизнь. Ирен молча смотрела вдаль, на зарево горящего Дома. Она поправляла непослушные волосы, которые уже были мокрыми и все время сползали на лоб. Втере то стихал то вновь поднимался, и тогда деревья начинали стонать под его напором, склоняясь и качая кронами. Лишь одинокая фигурка стояла посреди шоссе и смотрела. Смотрела на крах ее Мира. Затем над городом расцвел ядерный гриб...
-Очнулась!!! Ну слава Богу!!! Девушка, девушка!!!
Кто-то хлестал ее по щекам.
-ДЕВУШКА!
Глаза открывать не хотелось. Они все еще болели от ослепительной вспышки.
-Девушка! ДЕ ВУ ШКА!!!
Свет, белый, больничный больно резанул по глазам. Человек в белом халате склонился над ней. Глаза у него были добрые и испуганные. Они сидела в кресло стоматолога. Вокруг стояли еще несколько человек, ее взволнованная мать с серым лицом, медсестры.
-Ма.. мамма???
-Девушка вы потеряли сознание, когда я вам наркоз делал, никогда такого не было. Вы понимаете, никогда.. впервые в практике... а я ведь 15 лет уже... и вот.. а я ж... ну слава Богу.
-А... взрыв, машины...
-Вам приснилось.
-Мы немедленно уходим!
Мать решительно оттолкнула стоматолога и обняла дочку. И тут Ирен поверила. Она утонула в волосах матери, уткнулась в ее теплую шею и расплакалась...
В этот день Ирен не пошла в школу, осталась дома, хоть на улице был чудесный вечер, теплые лучи заходящего солнца ласкали комнату, окрашивая ее в теплые постельные тона. Она вылезла из кресла и пошла на кухню. Чайник быстро вскипел. Она сняла его с плиты и кипяток полился в кружку, в которой уже лежал пакетик зеленого чая с жасмином. Вода быстро превращалась из белой в буровато-зеленую. Кружка ароматно парила. Тут зазвонил телефон. Ирен нацепила шлепанцы и пошла в коридор, где лежала она из трубок.