Когда же кончится этот бесконечный скрип рассохшейся древесины, приглушенное хлопанье парусов, плеск воды где то за стеной каюты и ниже, крики офицеров, гомон команды и эта духота... Страшная жара была для нее хуже всего. И качка. Но сейчас океан был спокойным. Тяжелый галеон практически не замечал ту легкое волнение, которое пытался навязать воде восточный пассат. Поэтому качки не было, а вот жара... Они уже около двух недель шли в тропических водах держа курс на испанские колонии Нового света. Анастасия лежала на койке смотря в низкий потолок и думала. Думала, угораздило же ее выйти замуж за офицера, который слишком быстро сделал карьеру. Да и как вообще ей, дворянке из далекой, теперь практически недостижимой России, удалось не только выйти замуж за испанца, но и плыть теперь черт знает куда. Там будут пальмы. И, кажется, негры. А еще на островах производят сахар и там много золота. На этом знания ее о южной Америке заканчивались. Она потянулась за кувшином с водой и немного глотнула. Вода была теплой...
Вдруг заверещал боцманский свисток. Сверху затопали громче. Ей показалось что корабль пошел быстрее. Доносились громкие команды, сдобренные изрядной порцией сквернословия. Корабль немного качнуло на левый борт, как будто много людей сместились туда. Она не успела даже сделать предположения обо всем происходящем, как почти под ней громко рявкнули пушки и корабль сильно качнуло.
Настя, не удержавшись, слетела с койки. Пока она сидела на полу потирая ушибленную спину суматоха наверху только усиливалась. Началась заметная килевая качка. Настя встала на ноги и сразу шлепнулась на койку. Шум воды стал громче. Натужно скрипели снасти. Вновь рявкнули пушки. Насте определенно не нравилось все происходящее. Она позвонила в колокольчик у койки. Вопреки ее ожиданиям, ее служанка не появилась. Ну и ладно. Ей было не привыкать одеваться самой, не то что этим напыщенным курицам с которыми ей довелось пообщаться в то время, пока она жила в Испании. Она быстро скинула ночное убранство и влезла в кожаные брюки, кожаную же рубашку и высокие сапоги. Заколола свои непослушные волосы заколкой и дунула на челку, чтобы не лезла в глаза. Критически осмотрев себя в небольшое зеркальце, она нашла себя вполне. Несмотря на то, что Энрико не слишком одобрял ее любовь к мужской одежде, в море он закрывал на это глаза - молодая красивая девушка в пышном платье с кринолином на военном корабле вообще никак не смотрелась. Закончила она портрет небольшим кинжалом в изысканных ножнах. Пользоваться холодным оружием она не умела, но справедливо полагала что пугнуть в случае чего или даже ткнуть она вполне сможет. Новый залп заставил ее покачнутся, но она устояла на ногах и выбежала из каюты. Ее служанка Розита забилась в уголок и бледная, насколько может быть бледной мулатка, плакала. Розита не реагировала на Настю и та решила, что лучше узнать все самой. Она вбежала по трапу. На палубе было много народу. Мушкетеры уже строились в линию. Мимо них бегал Дон Флавио, капитан мушкетеров. Команде раздавали сабли и кортики. По вантам сновали матросы. Клубы дыма уже рассеивались. Корабль шел под всеми парусами. Были поставлены даже косые паруса, которые как она знала, ставили только когда галеон шел галсами против ветра. Над палубой уже были натянуты сети от падающих обломков. На мостике стояли офицеры и ее муж, все всматривались вдаль. Там уже и без подзорной трубы различался фрегат, также шедший подо всеми парусами. Корабль шел без флагов и опознавательных знаков. Борт его окрасился белым дымом. Где-то в парусах свистнули ядра. В воде рядом с галеоном вспенивались гейзеры. Галеон тоже в свою очередь дрогнул и палубу заволокло дымом. Настя вбежала на мостик. Дон Энрико даже не взглянув на нее, сказал ей идти вниз. Настя проигнорировала это предупреждение, оставшись на мостике.
Вид корабля, окутанного белыми облаками парусов завораживал. Фрегат был гораздо стройнее и стремительнее их пузатого галеона. Он легко маневрируя избегал их залпов. Пушечные порты на его борту были открыты. Настя насчитала 12 орудий. Это против их 20! Но это преимущество пока никак не сказывалось, наоборот, у их корабля уже были повреждена бизань-мачта и в парусах кое где уже зияли дыры в которые рвался свежий ветер. Расстояние между кораблями стремительно сокращалось. Вот уже можно было различить толпу народа, одетого в разнообразные одежды. Блестело оружие, виднелись длинные мушкеты. И их пушки пока замолчали. Капитан уже с побелевшим лицом крикнул
Всем укрыться картечь! Готовится к абордажу!!!
Их собственные пушки вновь рявкнули, наконец, накрыв залпом противника. Падали на палубе люди, но было уже поздно. Борт фрегата окутался дымом и над водой жужжа как рой рассерженных пчел понеслась картечь, начисто зачистившая палубу от снастей и всех кто не успел или плохо укрылся. Раздались вопли раненных, плеснула кровь. Свистнули лопающиеся канаты, паруса заполоскало. Корабль взбрыкнул, как лошадь которую осаживают и сразу потерял скорость. И тут раздался треск ломающихся досок. Фрегат вплотную притерся к борту галеона. В фальшборт вцепились кошки, появились перекидные мостки по которым на палубу хлынули пираты. Мушкетеры успели выстрелить один раз после чего их просто смяли. На палубе шла отчаянная сеча. Настю успели увести вниз в капитанскую каюту. Сам капитан все еще стоял на мостике командуя своими быстро редеющими силами.
Настя на негнущихся ногах практически свалилась в каюту. Как то сразу отгораживаясь от смертей криков выстрелов. Нет, они были слышны, но как бы вдалеке. Она почти провалилась в обморок. Последнее что она увидела как мимо большого заднего окна капитанской каюты пролетел ее Энрико. Потом была темнота.
Когда же прекратится эта качка. Ведь никогда раньше так не качало. Стоп. Настя резко открыла глаза. Незнакомое окружение, незнакомые запахи. Чувство замкнутого пространства неожиданно навалилось на нее, на галеоне такого с ней никогда не случалось. И действительно, потолок каюты был ниже, сама каюта много уже, койка была подвешена как гамак. В грязноватый иллюминатор прорывались лучи тропического заходящего солнца. Она резко провела руками по телу. Все было на месте, включая одежду. Кортика не было. Ну это понятно. Она взглянула на запястья. А вот на них были красные следы. Похоже ее связывали, но ведь развязали. Зачем? Если предположить что она на там самом пиратском фрегате, который их атаковал когда? Сегодня? Вчера? Так вот если она на нем значит? Она вскочила. Немного постояв, привыкая к качке, она размяла затекшие конечности, оправила одежду и примявшуюся прическу и толкнула дверь каюты. Хм... открыто. Ну вообще. Она вышла из каюты. Впереди была лестница на которую падали розовато-оранжевые лучи заходящего солнца. Мимо нее прошел человек, совсем не обратив внимания. Ну и ладно. Она двинулась к лестнице и поднялась наверх. По палубе деловито сновали матросы. Паруса были туго натянуты и корабль быстро летел вперед. На корме, стоял капитан, которого она сразу отличила от всех по богатой одежде. Он изредка отдавал команды а больше просто любовался закатом. Позади них, подкрашенный солнцем шел их галеон, пытаясь успеть за прытким фрегатом. Зрелище было красивое и величественное. Настя прошла на корму, где на нее по-прежнему не обращали никакого внимания и долго любовалась этой картиной. Ее совсем не волновало, что происходит и что будет потом. Она просто стояла и смотрела. А потом упала ночь. Загорелись яркие тропические звезды. Пробили восемь склянок. Она оглянулась. Капитана уже не было. Только рулевой стоял у штурвала. К ней подошел человек в сюртуке и красном платке повязанном на голову. Итак ее заметили.
Капитан просит вас отужинать с ним.
Он говорил на английском, которым Настя владела не сказать что хорошо, но объяснять могла сносно.
Ну-с просит так отужинаем. Веди нас!
Эта каюта была побольше. По центру стоял стол, за которым уже сидели офицеры и капитан. Человек в сюртуке услужливо открыл ей дверь. Она вошла, сделала небольшой реверанс и села за стол. Она сразу почувствовала, как голодна. Все с интересом смотрели на нее, и никто не притрагивался к столовым приборам.
Господа, мне казалось, что меня пригласили отужинать. Так вот. Я бы не отказалась сделать это немедленно.
Воцарилась тишина, а потом все дружно захохотали. Капитан еще смеясь крикнул кока и он внес блюдо с поросенком.
Потом все ели. Настя, почувствовав, что здесь можно особо не соблюдать придворный этикет, накинулась на поросенка с ножом, отрезая куски и прямо с ножа их потребляя. Офицеры смотрели на нее с явным одобрением.
Мефня зофут Афастасия, - с набитым ртом проговорила Настя, предугадывая вопросы, - Анастасия де Люс. Я со своим мужем, капитаном того галеона - она неопределенно ткнула ножом с куском поросенка назад, направлялась к Панаме, где он должен был войти в состав эскадры. Думаю, вы уже в курсе, что у нас было в трюмах.
Капитан кивнул.
Я сожалею, но вы теперь вдова, - не слишком тактично сказал человек по правую руку от капитана.
Извенения приняты, - Настя усмехнулась, - мне он никогда особо не нравился.
Капитан удивленно поднял брови.
Да да, брак по расчету, слыхали о таком? Моему папаше захотелось видите ли титулов... Ну да Бог с ним. Могу я поинтересоваться, Перове, куда мы сейчас направляемся, второе, кто вы такие и третье, что меня ожидает?
Направляемся мы к Тортуге, куда ж еще, - капитан хмыкнул, офицеры усмехнулись, мы английские каперы, а вас ожидает..., - капитан задумался. Чесно говоря, я еще об этом не думал. Я рассчитывал получить за вас выкуп...
Бесполезно, - улыбнулась Настя. Родственники моего дрожайщего покойного муженька терпеть меня не могли. А с папаней вы просто не сможете связаться. Он сейчас наверное уже дома, в Рязани.
Где???
Ну Рязань, Российская империя, слыхали?
Нет, честно признался капитан, не слыхали.
Далеко вообщем.
Ну и что нам с тобой тогда делать?
Как насчет меня где нить в английской колонии высадить.
А польза нам какая от этого?
Ну там гуманизм, человеколюбие.
Мы предпочитаем золотолюбие. Может нам тебя просто продать? Девушка с образованием, на двух языках минимум говорит.
На трех.
Воот. На трех.
Хорошо договорились, только в нормальную семью!
Губернаторская подойдет?
Вполне.
Договорились. А теперь десерт.
Прошло уже 3 месяца как Настя был продана как служанка в семью губернатора острова Барбадос. Ее каштановые волосы уже на кончиках выгорели до оранжевых, кожа потемнела и загорела. В глазах появились задорные огоньки, на которые засматривались многие гости губернатора. Обязанности Насти были обширными но не обременительными. Сразу показав себя гордой, но послушной и полезной, она уже достаточно высокий статус, сама имела служанку, и обучала детей губернатора языкам и этикету. Губернатор сам неплохо говорил по-испански и по-французски, не говоря уже о родном английском, поэтому Настя иногда только переводила для жены губернатора, которая плохо понимала быстрый разговорный испанский. Она быстро нашла общий язык с прислугой. Она нашла наконец то, чего ей не хватало везде где ей доводилось жить до этого - спокойствие и умиротворенность. Теперь ее дом был здесь, среди тропических птиц и пальм.
Более того, за ней ухаживала половина офицерского состава местного гарнизона, а вторая, женатая половина, завидовала первой половине. В ее комнате всегда были цветы и щебетали певчие птицы. Пара изящных колец от особенно увлеченных кавалеров блистали у нее на пальцах. Она уже давно не носила обручальное кольцо. Ее траур кончился не начавшись. Палец и место в сердце было свободно. Ей нравились пара тройка офицеров, но все это было не то. Он танцевала с ними на балах у губернатора, целовалась в беседке в глубине тенистого сада под звездами, но она не любила. И это "не" было решающим. Ей нравилось получать подарки и она не отталкивала кавалеров далеко, держа их умелой женской ручкой на поводке привязанности.
Как-то раз, Взяв Георга и Анну, детей губернатора, она поехала на пикник, к живописному водопаду, где можно было и искупаться и позаниматься лингвистикой на шелковой траве. Георг был достаточно взрослым, чтобы самому управлять лошадью, а вот Анну Настя взяла к себе. Они ехали мимо сахарных плантаций, на которых трудились негры. Дорога была пыльная, нестерпимо палило солнце и она мечтала, наконец, добраться до вожделенной лужайки.
Ух ты, какие ножки!, - донеслось откуда-то справа, - я завидую кобыле на которой вы едите. Миледи, вы не хотите поездить на мне? Я тоже удобный!
Георг насупился и потянулся к хлысту, но Настя остановила его. Просто хам, деревенщина. Пускай себе. Но несмотря, но грубость, ей было лестно услышать не изысканный комплимент, сравнивающий ее очи с бездонными озерами вожделения, а простую грубую лесть.
Она обернулась и посмотрела откуда шел голос. Под чахловатой пальмой в тени лежало нечто большое и аморфное. Из этой кучи торчали голые пятки, которые не влезали под тень и горели зеленоватые глаза.
А если я прикажу тебя выпороть!
Если миледи любит пороть, я согласен и на это.
Хам!
Красавица!
Деревенщина!
Чудо!
Грязный невежественный детина!
Я вас люблю! Выходите за меня замуж!
Настя возмущенно фыркнула и хлестнула кобылку, туча пыли поднятая копытами, как она и рассчитывала, прямиком улетело под пальму откуда не преминули раздаться пчихи.
Настя ехидно улыбнулась и легко пустила кобылку рысью.
Прошло две недели. Настя все думала, что это там было под пальмой, грубое, но с таким приятным смеющимся голосом. Она расспросила слуг, но примет было слишком мало. Никто ничего не знал. Ей хотелось вновь проехать по той дороге и встретить это. Но к губернатору прибыли гости, Анна где-то умудрилась простудиться, и Настя с головой ушла в работу. Целоваться с офицерами ей пока как-то расхотелось. На балах, она не надеясь на успех высматривала грубияна. Но его не было. И как казалось Насте, не могло быть.
Настя часто выходила в город. Ей нравилось наблюдать за той неторопливой, но в тоже время шумной деятельностью тропического города. Она гуляла по улицам, покупала зелень и фрукты, сидела у фонтана. Когда ей становилось жарко, она входила в Церковь, где под прохладой каменных сводов думала о высоком, либо, чаще, просто спала.
Этот день начался как обычно. Она встала рано утром, пока еще солнце не раскалило воздух, оделась, искупала Анну, позавтракала, провела уроки с детьми, помогла жене губернатора прочитать сложные места из испанского романа и отправилась в город, купить себе новое платье. Не то чтобы ей оно было так нужно, но она видела, что в город пришел торговый корабль, на котором могло быть что-нибудь интересное.
Город как всегда шумел. Бойки торговцы зазывали покупателей, солдаты гарнизона толпились у кабачков, двери харчевни были распахнуты и оттуда тянуло пряными запахами, разносчики воды бегали с бурдюками, ходили туземцы, привезя на мен шкуры и певчих птиц, степенно выхаживали быки, запряженные в повозку, под ногами путалась ребетня, клянчившая мелкие монетки, пастор стоял у входа в церковь и обмахивался пальмовым листом. Все было как обычно. Она прошла к лавке, куда обычно купцы сдавали привезенную одежду.
В лавке было прохладно и немного душно. Она поприветствовала хозяина лавки, обсудила с ним погоду, новые цены на шерсть, постройку нового форта, согласилась, что туземцы что-то замышляют и, наконец, углубилась в выбор платья. Примерочная представляла из себя нечто вроде чулана, свет куда проникал через окошко в стене. Она привычно занавесила его тряпкой - света вполне хватало и так. Она стянула свое платье. Ношение многочисленных нижних юбок, чем страдали многие здешние дамы, она не одобряла, предпочитая одну или вообще не одной. Сейчас Настя осталась как раз в недлинной нижней юбке и корсете. Началась примерка. Когда она примеряла уже четвертое, атласное платье с заниженным лифом (чтобы его примерить ей пришлось снять корсет, ибо в платье таковой был уже вшит), ей показалась, что у окна что-то зашуршало. Мыши, подумала она и продолжила. Она перемирила много платьев. Ей приглянулись два. То самое атласное - оно хорошо облегало фигуру, подчеркивая узкую талию и грудь, и небесно голубое легкое заталенное платье до щиколоток - офицерам покажу щиколотки - они от этого дуреют. Она взвесила платья на руках и вслух произнесла
Вот их хочу.
Ну не знаю, с атласным согласен, а вот голубое вам совершенно не идет. Там было такое черное, с широкой юбкой, вот оно дааа. Очень.
Настя замерла на мгновение, потом пискнула и прикрылась одним из платьев.
Да лаааадно. Ну что ты прямо! Я ж тебя уже видел! Можешь не прекрываться. А платье все же бери черное.
Пошел вон!!! Закричала Настя и кинула каким-то подвернувшимся под руку предметом в район окна. Там что то бумкнуло, шлепнуло и донеслось Фррр
Потом снова стало тихо. Настя быстренько вновь накинула тряпку (как она могла не заметить ее отсутствие!!!) и быстренько оделась в свое платье. Немного подождала. Было тихо!
Я же сказала убирайся!!!
Никто не ответил.
Свинья, я натравлю на тебя сэра Викерса! Он тебя выпорет на плацу! Ни одного живого места не оставит!
Тишина.
ЭЙ!
Тишина.
Ты там?
Тишина.
ЭЭЭЭЭй!
Бери черное не ошибешься!
Ах ты... Ты еще там!
Нет я уже здесь.
Голос заставил Настю ойкнуть. В двери чуланчика заполняя собой весь косяк стояло искомое Оно. Вернее уже Он. Она осматривала его снизу вверх. Мягкие сапоги из свиной кожи, холщовые штаны, просторная рубаха и черная желетка поверх, сверху было улыбающееся лицо с травинкой в зубах с выгоревшей рыжеватой бородой и теми самыми зелеными глазами что тогда нагло пялились на нее из под пальмы.
Кто вы?
А мне казалось что мы на ты уже перешли. Позвольте процетирую. Кхе кхе, я натравлю на тебе сера непомнюкого, он на тебе живого места не отсавит ну этсетера.
Кто ТЫ.
Позвольте представится, Урчи.
И все?
И все. А что еще надо? Тебе, солнышко, разрешаю звать меня господин Урчи.
Какой ты все таки хам!
Какая ты все таки красивая!
М..пххх... фрр... Настя не знала, что ответить на такую наглость.
Он подошел к ней, вытащил из ее волос хворостинку, критически оглядел результат, улыбнулся.
А тебе правда черное нравится?
Ага. Оно подчеркивает твое изящество. А сеточка на груди так это вабще все сума сойдут!
И ты?!
Я уже сошел!!!
Хмм.. Настя немного покраснела и вытащила свою ручку из лапы Урчи.
И откуда ты такой наглый взялся.
Это длинная и печальная история... Вру. Короткая и веселая. Родился тут. Есть там на холмах ферма - шерсть производим. А сюда приехал как раз шерсть сбыть. Говорят тут купец в гавани торчит.
Верно.
А я ведь тебя потом искал, спрашиваю наших что это за леди ездит? А они говорят а это приемная дочь губернатора что-ли. Ну я думаю овцы против губернатора не тянут - и подостыл.
Напрасно шепотом сказала Настя.
Чего? Не расслышал Урчи, у которого от его громкого голоса иногда в пустой голове случалось эхо.
Говорю я не дочь. ииии?
Что и? Еду значится, вижу ты идешь думаю куда это ее понесло, опять в церкви под хоры спать
Настя опять зарумянилась
Дай-ка посмотрю, все равно пока капитана "купца" не видно. Ну смотрю, за платьями пошла. И так знаешь сердце тук тук!
Про окно ты конечно знал...
Конечно!
Хам!
Спасибо. Так вот смотрю а ты тряпочку повесила и спокойна. Там кстати циновка есть специальная - ею другие пользуются дамы менее склонные к показухе!
Ах ты!
Да я. Ну я и смотрел, думаю, все вы бабы не можете решить что вам больше нравится, думаю, помогу, совет дам.
Ага а подсматривать за голой девушкой это как называется!
Не знаю, как это называется, я академиев не кончал. Но скажу просто - красиво!!! Вот.
И еще?
Прекрасно!
А еще?
Чудесно!
А еще?
Великолепно!
А еще!
И возбуждает сильно!
Ну все опошлил.
Да!
Ну все хватит болтать, иди давай.
Куда?
А куда тебе надо туда и иди.
Гонишь?
Да!
А я тебе платье хотел одно подарить...
Подари.
Так я ж ушел
Дык потом уйдешь
Ты ж сказал сейчас иди
А ты подари и иди!
Эх женщины женщины...
Да эх мы эх мы
Ну пойдем что ли...
Настя шла домой, держа в руках два платья - одно от него, черное и как оказалось, дорогое, и атласное красное. Так они эти платья она и называла: "красное" и "от него". И чего-то была она какая-то довольная. И улыбалась она и вообще хорошо ей было. Много встречных принимали улыбки на свой счет. Ей было все равно. Но как, как , - говорила она себе, - мог ей, которой доступны все мужчины острова, включая капитана гарнизона на которого у нее были планы, мог понравится этот грубый, пошлый, но милый мужик? Не понятно... но понравился... тут уж никуда не денешься. Она посидела у фонтана, поразмышляла, перекусила в таверне, купила зелени и направилась к дому. Дома ее ждал сюрприз.
По дому лихорадочно носились слуги. Зелень у нее мгновенно отобрали и похвалили, что догадалась. Она было дернулась помочь Анне одеться, но ей сказали что уже все сделано и ждут только Настю. Потом ее ошарашенную провели к себе и служанка, вся улыбаясь начала ее наряжать в новое красное платье, вертясь вокруг, туже затягивая корсет и сооружая из волос какую то конструкцию, при этом, не переставая щебетать что-то радостное про свадьбу. Настя так ничего и не понявшая смиренно сидела, догадываясь, что раз так делают, значит так надо. А свадьба. Наверное тот полковник, как же его, не помню, все же решился сделать предложение вдове Смит. Ну и хорошо.
Наконец все было готово. Настя посмотрелась в зеркало. Результат ей понравился. Вот бы Урчи показаться, что бы он сказал тогда! Простым Великолепно он бы не отделался! Настя игриво поправило челку. Служанка вся исходила в превосходных степенях. В дверь тактично постучались. Пора было идти.
Званный ужин только начинался. Еще были опущены вниз люстры на которые крепили свечи. Стол в зале был уже серверован. Слуги метались между губернатором и кухней. Настя вышла.
Губернатор охнул и умиленно сложил руки.
Моя девочка, ты прекрасна!
Настя сделала легкий книксен.
Сэр Лингви, а в честь кого дается ужин?
В честь тебя моя девочка. Губернатор Порт Рояла, сэр МакДуглас, сватает за тебя своего сына! Это большая честь для тебя!
ЧТО! За этого прыщавого молодого франта, который об свою шпагу все время спотыкается и мнит себя покорителем сердец?
Но дядя, он же младше меня...
Ну для любви нет преград мое дитя. Свадьбу наметим на послезавтра.
К губернатору подошел распорядитель с вопросами а Настя плюхнулась на стул. Ее даже не спросили... А как же он... А как же я... А он ...
Настя... до нее не сразу дошло что ее зовут, Настяяя
Да что мир снова навалился на нее огнями и шумом.
Вижу что ты просто в обмороке от такого счастья! Сам сын губернатора!
Да да я счастлива... эмоциональность голосу Настя попыталась придать безуспешно.
Хорошо мое дитя, губернатор не заметил ничего, готовься. Скоро прибудет его корабль.
Корабль автоматически произнесла Настя.
Она встала и ушла к себе в комнату. Нов комнате ей показалось нестерпимо душно, она отослала служанку и вышла на балкон. Уже смеркалось. Было достаточно светло, но сад уже погрузился в неверные тени. Она грустно смотрела на гавань, куда уже входил красавец королевский флагманский военный фрегат Кинг Джордж на котором приплыл ее будущий муж...
Че грустим?
Откуда то снизу протянулась жердь к концу которой была привязана алая роза.
Ой
Смотри не уколись!!!
Ты!
Я!
Здесь?
Здесь!
Как?!
Легко. У вас ограда хлипкая в одном месте.
Аааа..
Ага, я уезжать собрался дай думаю загляну.
Ааа
Да да, на любимую свою, серенаду спеть там
Внизу послышалось копошение, звякнули струны и внизу затянули
Моя бригантина летишь ты ко мне
В лучах заходящего солнца сверкая
Как раньше я жил без тебя я не знаю
Все делал я зря все деянья напрасны
Не знал я тогда как ты дивно прекрасна
Как чудны глаза твои чудны ланиты
Твой стан нежный шелком плотно обвитый
Ты цель моей жизни всего бытия
О будь же ты Настя навеки моя!
А меня замуж выдают...
Внизу раздался звук порванной струны.
Видишь... хотя как ты увидишь... в гавань входит фрегат...
Но как же... я люблю тебя Настя!
И я... да пожалуй... я тоже тебя люблю... но он сын губернатора. А ты? Сам же говорил, овцы против губернатора не тянут.
Я что-нибудь придумаю!!!!!
Да что тут думать... Сегодня сватают послезавтра свадьба...
Еще целый день! А ты сможешь бросить все и уехать со мной овец пасти?
Да... но это же нереально...
Посмотрим.
Листва зашуршала, и сад вновь погрузился в тишину, а, вскоре, и во тьму, когда солнце окончательно скрылось за горизонтом.
На балу Настя как бы была и не была. Вся суета, поздравления, танцы с женихом, даже его слюнявый неумелый поцелуй, все было как в тумане. Она улыбалась, даже что-то ела и пила, принимала поздравления, а сама наделась, верила, что пастух сможет вызволить ее из плена необходимости.
Наконец все окончилось, гости разъехались, и она удалилась к себе. Она никогда не была до этого чьей-то - даже муж не навязывал ей своего главенства, даже будучи купленной губернатором она была свободна. Завтра же - последний день свободы. С этой мыслью она уснула.
Проснулась она посредине ночи от страшного взрыва. Она подбежала к окну и застала только огромное облако черного дыма над новым фортом. Один корабль в гавани уже горел, королевский фрегат уже стоял без флага. По городу метались люди. В дверь неожиданно сильно постучали. Она пискнула Минуту! и быстро натянула платье. Черное. Красное, как будто запачканное, бросила на пол. В коридоре уже стоял губернатор с вооруженными слугами, жених и трое гвардейцев.
На город напали пираты! Мы срочно отплываем! Берите только самое необходимое.
Я готова
Да? Ну тогда идем.
Жених молчал и жался к гвардейцам опасливо держась за шпагу. В городе раздавались выстрелы. Некоторые дома уже горели. Они быстро шли по улицам, без факелов. На пути им никто не попадался. Наконец они вышли к гавани. Здесь без боя не обошлось. Настя пережидала за ящиками, там же сидел и трясся жених. Губернатор же с гвардейцами и слугами рубился с пиратами. Оставив за собой раненных, в урезанном составе беглецы влезли в лодку, которая быстро отчалила и направилась к фрегату. Через некоторое время она ткнулась к борту и сверху спустили шторм-трап. Она полезла последней, как подобает даме в широком платье. Наверху ее ждали. Губернатор, женишок, слуги, гвардейцы с поднятыми руками и без оружия, куча ухмыляющихся пиратов и Урчи, все в той же рубахе на которой висела широкая абордажная сабля и пара пистолетов.
О! Доставка на дом жены!!! Мне это нравится, - и широко улыбнулся
Настя подбежала к нему и под одобрительный гул поцеловала его...
Вновь она была в море. Вновь скрипели доски и снасти, вновь по палубе сновали матросы и слышались отрывистые команды боцмана сдобренные руганью. Она вышла из богатой каюты королевского фрегата, одетая в любимые кожаные штаны и рубашку. На бедре красовался кортик. Она радостно приветствовала пробегавших мимо и ее радостно приветствовали. Шла она прямиком на мостик, где торчал хитрый Урчи. Она подошла к нему. Он мягко ей улыбнулся и как обычно шлепнул ее по попке, она как обычно врезала ему пощечину, а он как обычно успел поцеловать ей руку до удара. Она была счастлива.