Утро в недалеком будущем. За длинным столом в золотом ампирном интерьере сидит лысый Диктатор. Он погружен в думу.
Диктатор. Народ меня любит... Главное, что у меня есть, это ─ любовь народа, остальное чепуха. Олигархи тоже мне всегда говорили: вы, ваше превосходительство, настоящий народный президент, какого до вас еще не было... (Хорошо выспался сегодня ─ давно так не высыпался. (Потягивается.) И сны такие ─ ух! ─ ниче такие...) Я и сам из народа, поэтому лучше других понимаю все его нужды и чаяния. Надо что-нибудь для него сделать. Для народа... (Потягивается.) Народа ─ для... И вот ведь как получается: бабам я почему-то всегда нравился меньше, чем народу... Хотя среди народа их, говорят, больше ─ парадокс!.. Наверно, имидж лидера накладывает...
Подходит к зеркалу и смотрится в него.
Нет, что ни говори, с бабами мне тоже свезло. Всегда любил таких... хороших (Показывает.), ну и спортивные чтобы были... Спортсменки мне завсегда нравились. Чтоб на шпагат могла сесть или, на худой конец, ласточку сделать. Я же и сам, по большому счету, спортсмен выдающийся, ─ все знают про это мое увлечение. А как бы еще сохранился в такой отличной форме? Ну питание еще ─ в питании, говорят специалисты, на семьдесят процентов залог успеха. По утрам кашка овсяная, пять сырых перепелиных яичек и творожок с медом... Также витаминный сбор перед завтраком ─ я как-то больше народным средствам доверяю... (Достает из-под стола термос, открывает его ключом на шее, наливает в крышку.) А кстати!.. Активная сексуальная жизнь тоже способствует: тут вам и здоровая сердечно-сосудистая система, и правильный обмен, и сахар, и выработка гормонов, и борьба с простатой... Так что в здоровом теле здоровый секс! А у меня с этим ─тьфу-тьфу-тьфу ─ всё чики-чики. (Когда он смеется, глаза становятся хитрыми-хитрыми.) Что же мне такое сделать для народа? Может, спортивный праздник им подарить? Или мемориал из гранита? ─ нет, лучше из бетона... В последнее время исторической литературой стал увлекаться. Я ее, конечно, сам не читаю - глаза берегу, ─ мне актера из театра присылают... Забавный такой, рожи корчит прикольно, перед тем, как войти, кланяется несколько раз, ─ вернее, кланялся. "Разрешите войти, ваше превосходительство?" ─ Я ему: "Входи ─ не ссы, бедолага". А он, дурачок, ─ ножик из рукава... Охрана проебала ─ сука! Хорошо я всегда в бронике. Да ладно бы еще нож был путевый, а то у жены, наверно, стащил на кухне. Расстрелял я его самолично на заднем дворе из огнемета ─ только не из реактивного, какие сейчас в моде, а из старого, доброго "горыныча". Смешно так падла корчился и пищал, как те котята, которых мы с пацанами еще в детстве... С тех пор никто больше из театра не приезжает ─ можно, конечно, в приказном порядке, да не до чтения теперь...
Как тихо... Люблю такую тишину, чтобы каждый шорох был слышен. Эта резиденция мне больше других нравится своей удаленностью... Но сегодня как-то чересчур тихо... Может быть, просто еще рано? (Смотрит на часы.) Да нет, скоро полдень... Боятся побеспокоить!.. Это ладно... Вообще, стал поздно просыпаться: много работаю ─ сказывается переутомление. И сегодня проспал почти до полудня... Пора завтракать. (Нажимает кнопку и ждет.) Тихо... Может, кнопка не работает? (Идет, открывает бюро с телефонами, берет трубку.) Что за хрень! И телефон не работает! Разгоню эту администрацию к чертовой матери! (Достает из кармана телефон, прикладывает к уху, смотрит на него и садится. Встает.) Пойду сам поищу кого-нибудь... Ну вам мало не покажется, если я сам пойду! Эй, кто-нибудь! Хотите вывести меня из себя!.. (Уходит.Через минуту возвращается, садится в другое кресло, без герба.)
Диктатор. Никого... Даже клинеров и горничных нет... Как сквозь землю провалились! Это что, измена?.. Или у меня у самого уже измены катят? Может, у нас какое-нибудь мероприятие на сегодня запланировано?.. А!.. Я понял: это ─ розыгрыш! Они меня разыграть решили ─ и все попрятались... Уже было такое ─ на мое семидесятилетие: все попрятались в разных местах, а потом разом вылезли и запели: "С днем рождения вас, с днем рождения вас..." (Встает, хлопает в ладоши.) Эй, всё ─ игра закончена, гейм овэ, все выходим! Я иду искать ─ кто попрятался, тот и виноват... Ау! ─ всех порешу... Вы че, страх потеряли ─ я вам устрою сладкую жизнь... (Заглядывает под стол, за кресла.) Ну все, я не игров... Раз-два-три ─ выходи!.. (Прислушивается.) Никого... И че теперь?..
Входит солдат с ручным пулеметом. Пауза. Диктатор прячется за спинку кресла, солдат вытягивается в струнку.
Солдат. Часовой поста номер десять рядовой Мамонов.
Диктатор. Что ты здесь делаешь с оружием?
Солдат. Охраняю ваше превосходительство.
Диктатор. Нет, где твой пост находится? Ты его что, покинул, что ли?
Солдат. Никак нет. Пост находится в доте, а дот в лесу, неподалеку отсюда...
Диктатор. То есть ты его все-таки покинул?
Солдат. Никак нет. Нахожусь в данный момент в обходе охраняемой территории.
Диктатор. Значит так, товарищ солдат, доложите вашему начальнику караула, что за самовольное оставление поста и проникновение за пятый рубеж охраны с оружием, я наложил на вас взыскание: десять месяцев каторжных работ.
Солдат. Так точно, сели на бэтээры и уехали вместе со всем караулом. Я смотрел: ни одного не осталось...
Диктатор. А танки, танки остались?!
Солдат. Никак нет, танки тоже все ушли.
Диктатор. А где охрана? Где администрация и прислуга?!
Солдат. Все улетели или уехали. Ваша охрана улетела первая еще ночью, когда вы спали.
Диктатор. Вот уроды!.. А мы ─ мы можем уехать?!..
Солдат. Навряд ли... Обе дороги, ведущие к резиденции, перекрыты инсургентами.
Диктатор. Как?! И главная, и секретная?
Солдат. Обе ─ я же говорю. Чуть сам не попал к ним в плен, когда час назад пытался прорваться. Время упущено.
Диктатор. И много их там... этих самых, как их?..
Солдат. Да тьма тьмущая: просто черно от них ─ и все едут и едут! Такое чувство, что они всюду, ─ по моим наблюдениям: окружают дворец, подвозят артиллерию, готовятся к штурму. В общем, так... Мне кажется, они не знают, что во дворце, кроме нас с вами, никого не осталось, а то бы уже давно были здесь. Разведка у них, вообще, никакая...
Диктатор. Так, а вертолеты? Можем мы улететь на вертолете?
Солдат. На вертолетах улетела охрана.
Диктатор. Как? На всех сразу?
Солдат. Один не завелся.
Диктатор. От... суки! А почему я не слышал звука двигателЕй?
Солдат. Я не знаю... (Пауза.)
Диктатор. Я знаю: начальник безопасности, гнида, ─ он пробует мой йогурт перед сном ─ подсыпал мне снотворное! Пригрел змеюку на груди! А я думаю, с чего так спалось сегодня крепко?! Что же нам делать, солдат?
Солдат (пожимая плечами). Да хрен его!.. То есть нам знать ничего не положено.
Диктатор. А где же моя доблестная Кантемировская танковая дивизия?
Солдат. Да она, по-моему, тоже перешла на их сторону. После того как вы ввели ее в город, а они отказались давить баррикады.
Диктатор. Да?..
Солдат. Так точно.
Диктатор. Не "так точно", а так тошно...
Солдат. Так точно: так тошно!
Диктатор. А где мой верный Кавказский батальон?
Солдат. Отбыл в полном составе на Кавказ, как только вся эта заварушка началась и Кавказский Эмират отложился...
Диктатор. Как отложился?.. Кавказ отложился?!
Солдат. Да. А Краснодарский край и Ростовскую область захватила Украина...
Диктатор. Украина захватила Краснодарский край... Расскажи, что еще в мире делается, а то у меня такое чувство, что в последнее время мне глаза замазывали, правду не говорили и новости такие подбирали, чтоб не расстраивать.
Солдат. В общем, по радио передают, что у вас осталось несколько верных вам частей, обороняющих этот замок. Только, мне кажется, эта новость уже устаревшая, потому что не могут же они под несколькими частями подразумевать одного пулеметчика...
Диктатор. Та-ак... Мне докладывали, что на выручку нам идет моя лучшая 45-я бригада КГБ ─ она-то уж разнесет в пух и прах всю эту фашистскую сволочь!..
Солдат. Остановлена и рассеяна в первом же боестолкновении, командир и начальник штаба взяты в плен и посажены на кол без суда и следствия...
Диктатор. Как посажены на кол?..
Солдат. Так, прямо через штаны, причем у командира он вышел через ключицу, а у начштаба через рот, что свидетельствует о том, что острие прошло по пищеводу.
Диктатор. Звери ─ это же настоящие звери! Фашистские ублюдки!..
Солдат. Так точно. Об этом же с утра до вечера вещал директор вашего первого канала ─ вечная ему память...
Диктатор. Как вечная память? Что, и его ─ на кол?..
Солдат. Нет, его повесили на телевышке. За ноги. Вместе со всей семьей.
Диктатор. Как вместе со всей семьей? и детей повесили?
Солдат. И детей, и жену, и даже старушку-мать.
Диктатор. И что, их повесили за ноги? ─ как Муссолини?!
Солдат. Нет, Муссолини сначала расстреляли, а этих живых повесили, и они еще несколько часов кричали, пока у них глаза не полопались.
Диктатор. Живодеры ─ ничего человеческого! Дикий зверь и тот был бы гуманнее!..
Солдат. Вы же сами всегда говорили: фашисты есть фашисты ─ с ними у нас разговор короткий...
Диктатор. Такой интеллигентный был человек, и жена у него такая... симпатичная, вполне приличная... третьего размера грудь, причем натуральная, ─ и так взяли просто и подвесили, как свиней... Бррр...
Солдат. А министра иностранных дел ─ вот уж кого, действительно, как свинью! - на крюк за ребро подвесили, он и визжал, как свинья, и кровь из него, как из свиньи, хлестала...
Диктатор. Ты что говоришь такое! Как ты можешь? Я вижу: ты даже рад всему этому...
Солдат. Как есть, так и говорю...
Диктатор. Не надо "как есть"! Всё, достаточно этих ужасов! Я всегда говорил, что мы боремся со злом, только мировая общественность почему-то этому не верила. Гребаная мировая общественность!..
Солдат. Может быть, потому не верила, что вы приказали стрелять в безоружных людей?
Диктатор. Я не приказывал ни в кого стрелять...
Солдат. Что же они сами в себя стреляли?
Диктатор. Да!.. Чтобы мне свинью подложить. (Тьфу, опять свинья...) Нет, не свинью, а... мину подвести. И потом, это же ─ нелюди, фашисты!.. На войне как на войне. Еще Боярский пел: "Шерше ля фам ─ ланфрен-ланфра..."
Солдат. А когда с помощью снайперов разогнать восставший народ не получилось, вы ввели в город танки...
Диктатор. Ты не так глуп, как кажешься...
Солдат. Меня в армию из универа забрали, и не все еще успели из головы выбить.
Диктатор. Универ? ─ в университетах этих, поганючих, все зло! Лучше бы сержантских учебок побольше открыли...
Солдат. Одно и так уже от другого не сильно отличается.
Диктатор. Так почему ты остался и не бросил меня, когда все бежали?
Солдат (пожимает плечами.). Да-а... если честно, тоже заснул в доте и ничего не слышал... Меня, по ходу, забыли снять с поста в спешке...
Диктатор. Как так? Ты заснул на посту ─ и все проспал! Это же нехорошо, по закону военного времени тебя следует расстрелять на месте!
Солдат. А кто меня расстреляет? Никого не осталось.
Диктатор. Нет, ну кто-нибудь да остался?..
Солдат. Вообще никого ─ пусто, хоть шаром покати. Вы же сами не будете меня расстреливать? (Диктатор показывает всем видом, что не следует исключать такую возможность.) С другой стороны, если бы я не заснул на посту и уехал вместе со всем караулом, вас бы сейчас некому было защищать...
Диктатор. Тоже верно... А как ты собираешься меня защищать?
Солдат. Ну не знаю... Меня сначала нужно снять с поста, так как я подчиняюсь начальнику караула и его помощнику, а они оба сбежали... До тех пор я могу защищать только мой пост. Поэтому пойду-ка я вернусь в дот, к тому же скоро артподготовка начнется ─ и тут камня на камне не останется...(Собирается уходить).
Диктатор. Стоять! Значит, слушай сюда... Как, по-твоему, главнокомандующий выше званием, чем все начальники караулов в мире?
Солдат. Так точно, выше, пожалуй...
Диктатор. Так вот, главнокомандующий имеет право снимать всех часовых со всех постов в своей стране!
Солдат. Ясно... Жду ваших приказаний!
Диктатор. Приказываю... Рядовой... Как тебя?..
Солдат. Я! (Мамонов...)
Диктатор. С поста шагом марш!
Солдат. Есть! (Делает один строевой шаг вперед).
Диктатор. Слушай следующий мой приказ: занять оборону вон у того окна!
Солдат. А ху-ху не хо-хо?!
Диктатор. Что-о!..
Солдат. Обломись, пентюх. (Снимает бушлат, вешает на кресло с гербом).
Диктатор. Ты ─ мне?!.. Верхов... главна...? Молчать!..
Солдат (развалившись в кресле и поставив пулемет на сошки). Да пошел ты!.. Какой ты, в жопу, главнокомандующий? Ты даже женой своей не можешь командовать ─ третья уже от тебя сбежала, ─ не то что страной... Да и страна твоя от тебя сбежала. Вон она, за окном, собирается штурмовать дворец, а потом повесить тебя на первом суку... Это я здесь главнокомандующий, а ты так... говно на палочке. Потому что у меня пулемет, а у тебя нет ни фига.
Диктатор. Я всенародно избранный президент...
Солдат. Да брось ты... Ежу ясно, какой ты всенародно избранный! Надоело в эти тупые игры играть. Когда у тебя была сила, ты был всенародно избранный, а теперь у меня сила... А!.. Ладно, как скажешь... Сейчас проведем выборы президента. Итак, объявляю досрочные выборы через пять минут. Главой избирательной комиссии я назначаю сам себя. Всё, можешь начинать свою избирательную кампанию ─ только молча, чтоб я ни звука не слышал! (Направляет пулемет на диктатора.) О себе... О себе могу сообщить следующее... Да что, в самом деле, бисер метать ─ и так всем все про меня известно, а что не известно, то и знать не обязательно. К тому же председатель избирательной комиссии назначен мной самим ─ кандидатом в президенты. (Диктатор пытается что-то возразить.) Молча, я сказал! ─ иначе будет признано незаконной агитацией! Короче, раз-два-три!.. Всё: свободные выборы начались... Будем голосовать открыто, поднятием руки. У нас до финала добрались только два кандидата: рядовой Мамонов и Диктатор. Итак, кто за рядового Мамонова, прошу поднять руки... (Солдат поднимает руку, Диктатор ─ нет.) А теперь, кто голосует за Диктатора? (Руку поднимает один Диктатор.) Ну вот и отлично! Избирательная комиссия начинает свою работу, после чего будут объявлены официальные результаты выборов: идет подсчет голосов... Избирательная комиссия подвела итоги выборов: после подсчета ста процентов голосов в результате свободного волеизъявления победу на выборах подавляющим большинством одержал рядовой Мамонов. Законно избранным президентом становится он же ─ то, бишь, я... (Диктатор подает слабые знаки протеста, солдат досылает патрон в патронник.) В случае несогласия с результатами выборов вы можете обжаловать их в Верховном Суде ─ Верховным Судом я также назначаю себя... Верховный Суд рассмотрел исковое заявление проигравшего кандидата и оставил его без удовлетворения. Постановление суда гласит: незначительные нарушения, указанные в иске, не могли оказать влияние на итоги голосования. Все действия оппозиции, несогласной с результатами выборов, являются незаконными и будут пресечены самым решительным образом. Всем все понятно?
Диктатор (неуверенно кивая). Понятно...
Солдат. Теперь я твой президент и главнокомандующий, поэтому ты должен выполнять все мои указы. Указ номер один... Ну-ка, сходи на кухню принеси чего-нибудь порубать, а то нас вчера накормить забыли. Пищевозка где-то застряла, ужин уже не привезла: пищевоз тоже, наверно, сбежал с нашим ужином к фашистам... Если честно, я сюда и зашел в поисках съестного. Нет, я лучше с тобой схожу, а то удерешь еще... Хотя куда тебе бежать? ─ тебе и бежать некуда... (Встают и выходят в другую комнату).
Диктатор. Надо еще присягу принести...
Солдат. Чего куда принести?!
Диктатор. Присягу народу на Конституции... Короче: торжественно клянусь и так далее... Тогда вы сразу становитесь действующим президентом, а до этого называетесь "не вступившим в должность президентом", и ваши обязанности пока я исполняю...
Солдат. Присягу, говоришь?.. Да легко...О! Это что же, настоящий испанский хамон?
Диктатор. Не совсем испанский ─ с моей фермы, экологический продукт.
Солдат. Захвати рюмки. Мне уже начинает нравиться быть президентом. (Хлопает холодильник. Солдат и Диктатор возвращаются с окороком, судками, банками и бутылками.) Ну ладно, в чем клясться-то? что там за присяга?
Диктатор. Клянусь при осуществлении полномочий президента и т.д. и т. п. ─ бла-бла, в общем...
Солдат. Нет, там не бла-бла было ─ давай точно по тексту.
Диктатор. Да я не помню уже... Ну клянусь уважать и охранять права и свободы человека и гражданина...
Солдат. Не "ну" ─ а "клянусь"! Давай...
Диктатор. Клянусь уважать и охранять права и свободы человека и гражданина, соблюдать и защищать Конституцию...
Солдат. Во-от! Слова-то какие хорошие ─ а ты чем занимался? Только сам себя охранял! Поэтому тебя народ сейчас и свергает! Твое счастье, что ты провалился на выборах, ─ может, сделают послабление: повесят не вниз головой ─ а вверх ногами...
Диктатор. Это не народ ─ это отморозки и отщепенцы...
Солдат. Фашисты и бандиты... Пособники американского империализма. Фашисты-то они, жуть, какие жестокие: они же все зверства тебе припомнят. Не знаю, о чем эти диктаторы думают! Какие-то вы, тираны, недальновидные. Та-ак, на чем бы поклясться? ─ а вот, на окороке ─ он тоже красный... (Кладет руку на окорок.) Ну, в общем, я тоже клянусь... Гимн - всем встать! "Славься, отечество наше свободное..."Та-та-там... Инаугурация закончена ─ переходим к торжественному обеду...
Диктатор. А концерт будем устраивать?
Солдат. Чего устраивать?
Диктатор. Праздничный концерт по случаю инаугурации нового президента?
Солдат. Ты что, дурака включаешь?..
Диктатор. Никак нет ─ от чистого сердца. Я сам люблю выступать иногда в концертах.
Солдат. Ладно. Какой у тебя номер?
Диктатор. В основном, песни на военно-патриотическую тематику.
Солдат. Ну хорошо, валяй - только одну и не длинную.
Диктатор (объявляет). Песня ВИА "Любэ", "Батяня-комбат"... (Откашливается.)
Солдат. Давай уже ─ не томи!..
Диктатор (поет). "На войне как на войне..." И т. д.
Солдат. Стоп... Хватит, я сказал!.. Сколько ты собираешься долдонить: "Огонь, батарея; огонь, батальон"! Меня тошнит от команды "огонь"! Всё ─ концерт окончен! Прошу всех к столу. А так ничего, душевно исполнил ─ молодец! Это какая-то старинная песня, да? Я такой раньше не слышал... Только кого там комбат бьет, не понял? Наш тоже заводил в канцелярию, надевал боксерские перчатки и пиз...л, пока не свалишься. М-м-м, народ давно последний хрен без соли доедает, а тут тебе: и сыр (Читает.) "тет-де-муан"; а это, я так понимаю, (Нюхает.) икра из трюфелей ─ заморская! ─ а вот икра черная, "рашен кевиа", нашенская, ─ все простенько и патриотично... Чего встал, как столб, ─ в ногах правды нет!
Диктатор. Теперь вы действующий президент...
Солдат. Да ладно, не церемонься: садись ─ угощаю, а то я один есть не могу: отвык в казарме... И давай на "ты": все-таки мы оба президенты, и легитимность у нас примерно одинаковая... Давай выпьем - знаешь за что? ─ за вступление в должность...
Диктатор. На брудершафт будем пить?.. (Лезет к нему со своим бокалом).
Солдат. Э! Э! Э!.. У вас что, престарелых диктаторов, у всех страсть с мужиками лизаться?!..
Диктатор. Ну это чтоб на "ты" перейти...
Солдат. Мы и так на "ты" уже перешли, ─ правда, поперемЁнно... Теперь то же самое, но одновремЁнно.
Диктатор. Ну-у, тогда... Твое здоровье!
Солдат. И тебе не хворать. (Чокаются и выпивают.) А почему бы нам не воспользоваться подземным ходом? ─ здесь же должен быть подземный ход.
Диктатор. Ход-то есть, а вот ключи от него вместе с начальником охраны улетели...
Солдат. А без ключей мы что, не откроем?
Диктатор. Нет, там бронедверь, ее даже взорвать не получится...
Солдат. Как-то всё... непредусмотрительно! И вообще, меня поражает свойственное вам, тиранам, легкомыслие... Вроде бы, с одной стороны, такие предусмотрительные: все предусмотреть стараетесь... Вон, даже термос у тебя опечатан и на замочек закрывается. А с другой стороны, несогласных в тюрьмы сажаете, танками давите, из-за угла убийц подсылаете... Как будто сами вы, тираны, бессмертные. Вот я вижу, ты один творог чуфанишь ─ о здоровье заботишься? жить, наверно, долго собираешься? Возьми лучше окорока или икорки ─ все равно ужинать будем в аду.
Диктатор. Как тиран тирану, положа руку на сердце... В нашем деле всего не предусмотришь. Видишь ли... Рейтинги у меня самые высокие были, а в последнее время еще росли постоянно...
Солдат. Кто это тебе сказал? Холуи и подхалимы, которые эти рейтинги сами и рисуют?
Диктатор. Не только. У меня, например, проходили встречи с народом, я всегда чувствовал поддержку.
Солдат. Те же подхалимы устраивали тебе встречи с холуями, которых в любом народе предостаточно, но все равно они составляют лишь подавляющее меньшинство.
Диктатор. Антифашистские митинги на всех предприятиях прошли, все тогда кричали: "Расстрелять, как бешеных собак!" Я в своих решениях всегда опирался на мнение большинства...
Солдат. Ты сам это мнение и организовал со своими прихвостнями... Где они, кстати? Где твои дружки, с которыми ты страну дербанил? Почему тебя бросили даже те, кто тебе всем обязан? Одни перебежали, а другие разбежались...
Диктатор. Сам не знаю... Ну не все: кое-кого я успел... Ну, в общем, не все разбежались.
Солдат. Иными словами, кто успел, тот разбежался...(Всматривается.)Что у тебя там в шкафу? (Встает, достает из золотого шкафа золотой батон. Диктатор пересаживается ближе к пулемету.) Ого, тяжеленный ─ убить можно! Из золота, что ли? (Пробует на зуб.) Батон, нарезной, из чистого золота, и проба 999-я стоит... Но зачем?! Его же нарезать нельзя, и съесть нельзя... Или все уже, к чему ты ни прикоснёшься, превращается в золото?.. Стоп!.. Это что, тот самый знаменитый батон ─ з-пiд Киева?.. Или ты новый заказал? Ну да, я читал: что после захвата... Прости: освобождения Киева от фашистов во время Второй Украинской войны были спасены от уничтожения многие художественные ценности... Но почему опять ─ батон?! Почему не золотой пистолет, например? С твоими подростковыми комплексами, которые еще подогревали лизоблюды: "агент 007", "альфа самец" и т. д. ─ пистолет был бы логичнее. Ну, отвечай!
Диктатор. Хлеб ─ всему голова.
Солдат. Что?!
Диктатор. Хлеб ─ всему голова!..
Солдат. Голова ─ всему хлеб, придурок! Как?! И вот такие тупые уроды: любители "Любэ" и золотых батонов, распоряжаются жизнями миллионов!
Диктатор. Мы возрождали традиционные ценности...
Солдат. Что вы возрождали?
Диктатор. Традиционные ценности... (Хватает пулемет и направляет его на солдата.) Положь батон, сука! Руки за голову!
Солдат. Та-ак... Тихо-тихо... Давай лучше поговорим?
Диктатор. Руки! ─ я сказал... О чем мне с тобой разговаривать?
Солдат (приподнимая руки). Хотя бы о-о-о... жизни и смерти.
Диктатор. Ну, давай... Это будет твое "последнее слово": люблю, когда человек перед смертью что-нибудь говорит.
Солдат. Окей... Хочется понять, как же ты такой получился? Нельзя сказать, что детство у тебя было тяжелое. Не тяжелее, чем у других, ─ серое, убогое это ─ да, но никак не тяжелое. В отличие от многих, были и отец, и мать ─ мама тебя любила...
Диктатор. Мели, Емеля, ─ твоя неделя.
Солдат. Правда, пацаны во дворе щелбаны ставили ─ такие, с разгона, болючие, фофаном называются. Еще ─ чилим и саечку "за испуг": трудно было удержаться, глядя на твою рожу. Очень унизительно. Ты и в самбо пошел, чтобы тебе перестали щелбаны ставить... Начал ставить их сам ─ тем, кто слабее тебя... Да и потом нападал только на слабых.
Диктатор. Да уж, больше никто не смел меня угнетать...
Солдат. Вся беда нашей страны в том, что этим убогим опытом и ограничились твои знания о жизни. Ты просто застрял в подростковом самоутверждении... Потом откосил от армии... Как ты откосил от армии, расскажи? Ты, посылавший миллионы на смерть?..
Диктатор. Я не откосил: на нашем факультете была военная кафедра...
Солдат. "Военная кафедра" и была одним из способов откосить в то время... Затем поступил в КГБ, прибежище скрытых садистов, которые так же, как ты, жгли в детстве котят...
Диктатор. Я известный во всем мире заступник животных и не жег никогда никаких котят.
Солдат. Да ну?!.. А вспомни: твой друг ─ как его звали? Серый? Колька? Витек? ─ вытащил в мешке слепых котят, которых мать его послала утопить, а ты предложил облить их бензином и сжечь...
Диктатор. Откуда ты знаешь?..
Солдат. Догадался... Скажи, если ты такой обидчивый, жестокий говнюк, зачем цеплялся за власть, как за соломинку? Ты же, в общем, не дурак ─ примитив, но не дурак, ─ ты что, не понимал, что со временем все эти черты твоего характера передадутся государственной машине, которая пожрет тебя самого?
Диктатор (прицелившись в солдата). Ну все, ты меня достал - прощайся с жизнью!
Солдат (рвет на груди гимнастерку). Давай стреляй! Все равно всех не перестреляете!..
Диктатор (опустив пулемет). Ладно, еще послушаем: мне даже интересно, что ты там еще про меня нарыл.
Солдат. К чему же тебя готовили всю твою полусознательную жизнь? Угождать начальству, шпионить за всеми, урвать подачку пожирнее. Потом выдернули, как морковку, и пересадили на царский престол. (После сбитого твоими наемниками пассажирского самолета тебя так и называли: "Царь Ирод, убийца детей"). Опирался ты на худшее меньшинство, которое выдавало себя за большинство... Окружил себя ничтожествами, чтобы не так резала глаз собственная ничтожность... Или думал: вот запугаю всех, приму нужные мне законы ─ и буду править вечно? И как гуся вода? Это каким же надо быть дремучим ублюдком, чтобы такие представления все человеческое вытеснили! Бедный русский народ ─ где глаза его были! Все из-за дурацкой поговорки "С лица воды не пить"... Пить! Только с лица и пить! Может быть, тогда не выбрали бы себе царя с такой гнусной рожей ─ вылитый Иудушка Головлев! Тьфу, даже обидно: еще в России пятьдесят лет псу под хвост!..
Диктатор. Хайло завали! Не двигайся ─ стрелять буду! Я не шучу... Всё, я сказал, ─ прощайся с жизнью...
Солдат. Что?
Диктатор. Прощайся с жизнью, говорю: пипец котенку, чтоб не срал, где попало! На колени ─ и не трожь батон, притырок!..
Солдат. Там этих нет... как его?..
Диктатор. Чего нет?..
Солдат. В магазине нет патронов: я пустой присоединил, чтобы ты не учудил чего...
Диктатор нажимает спусковой крючок, передергивает затвор, снова нажимает ─ выстрела нет. Солдат отбирает у него пулемет.
Диктатор (упав на колени). Ваше высокопревосходительство!..
Солдат. Ты что, убить меня хотел, бесстыжая твоя рожа?..
Диктатор. Никак нет, я думал...
Солдат. Что ты думал?
Диктатор. Я не хотел убивать ─ я хотел батон...
Солдат. Так на его ─ жри... Ну-ка, жри его!.. Жри свою традиционную ценность! Я что сказал? ─ а то сейчас силой затолкаю!
Диктатор (испуганно кусает батон и хватается за щеку). М-м, больно!.. Зуб сломал...,
Солдат (замахивается батоном). Жри, я сказал, мразота, ─ открой пасть!
Диктатор (валится на пол). Не бейте меня: я больной, старый человек, я в отцы вам гожусь! Ай, больно!
Солдат. Больно тебе, паскуда! А тем, заживо сгоревшим, кого ты жег из огнемета, не больно было?! А сгоревшим в танках и бронетранспортерах, ─ всем сгоревшим в развязанной тобой братоубийственной войне?! Ах ты, бедняжка, зубик повредил, эмаль откололась... Ну, давай жри традиционную ценность, а то я тебе ее перанально скормлю, раз естественным путем не идет!
Диктатор (закрываясь руками, плачущим голосом). Мне ее подбросили...
Солдат. Что подбросили?
Диктатор. Ценность... батон этот...
Солдат. Кто подбросил? Тут, кроме тебя и твоей службы безопасности, никого не было...
Диктатор. Фашисты подбросили...
Солдат. Но их тоже здесь еще не... А-а, я понял: затесались в ряды охраны... (За окном раздается автоматная очередь.) Ага, вот и они ─ легки на помине!..
Несколько пуль разбивают стекло ─ диктатор заползает под стол, солдат кладет пулемет на подоконник и открывает огонь. Затем все стихает, солдат садится в простенке между окнами.
Солдат. Я их отогнал...
Диктатор. Что это было?..
Солдат. Я думаю, разведка боем... Значит, скоро начнется: они, наверняка, поняли, что нас тут ─ раз-два и обчелся. Ползи сюда: здесь безопаснее.
Диктатор вертит отрицательно головой.
Солдат. Ползи ─ не боись: бить не буду! (Диктатор переползает к нему, садится в другом простенке).
Диктатор (подбирает осколок стекла и рассматривает его). Вот сучара ─ надул собака!
Солдат. Кто надул? Ты это о чем?
Диктатор. Да безопасник, гнида: обещал пуленепробиваемые стекла поставить ─ и надул! А ведь я его из дерьма вытащил, человеком сделал...
Солдат. Самому надо было не хитрить, не жульничать, ─ может, и вокруг тебя больше честных людей было... Из-за собственной хитрожопости, можно сказать, чуть жизни не лишился.
Диктатор (имитируя стрельбу из пулемета). А как же это?..
Солдат. Что ─ "это"? что тебя смущает?
Диктатор. Как вы стреляли с пустым магазином? Там же патронов не было...
Солдат. Что значит, не было? А куда они, по-твоему, подевались? Вот сейчас он пустой ─ ну, может, осталась парочка для нас с тобой...
Диктатор. Но перед этим же не было патронов ─ когда я хотел... выстрелить...
Солдат. Когда хотел меня убить... Не думай ты о всякой ерунде ─ сейчас не об этом надо думать...
Диктатор. Ну да, ну да... Надо думать, как выбираться отсюда...
Солдат. Да нет, отсюда уже не выберешься... Пора бы о вечном задуматься...
Диктатор. С какого бодуна ─ не собираюсь я умирать!
Солдат. Я тебя понимаю... Все так говорят... А что делать? Пожил ты хорошо, а сколько молодых погибло из-за тебя, которые жить только начинали, ─ и ничего: мальчики кровавые по ночам не мучили. И патриарх наставлениями не докучал. Так что пожил ты в свое удовольствие, пришло время платить по счетам. Как говорится, заплатил налоги ─ и спи спокойно!
Диктатор. Что значит "спи спокойно"?
Солдат. Ну... покойся, милый прах, до радостного утра...
Диктатор. Не знаю, кто смерть эту выдумал? Зачем она, вообще, нужна? Жил бы человек вечно...
Солдат. Может быть, смерть придумана затем, чтобы такие, как ты, иногда освобождали мир от своего присутствия и давали ему надежду на лучшее. Бедный лысый диктатор!.. Хочешь, я тебя пристрелю, как только они сюда ворвутся, чтобы надругались лишь над твоим трупом. (Направляет пулемет).
Диктатор. Нет! Только не это... Господи, спаси и помоги!..
Солдат. Бога вспомнил. Вот помолись... Знаешь какую-нибудь молитву-то?
Диктатор. Мама меня учила, но я забыл уже. "Отче наш, ежи еси..." Ежи там все какие-то. Не помню!
Солдат. Что, и патриарх тебя не научил? ─ чем же вы с ним занимались? Деньги считали? А может?.. Знаешь, какие слухи про него ходят? Шалун, говорят, тот еще... Ну, молись своими словами, пора уже...
Диктатор (на коленях - сначала про себя, затем вслух). Мама-мамочка, дорогая, любимая, как же мне плохо! Ты одна только меня любила ─ отец-мудак лупил, как сидорову козу, ─ ты одна меня жалела... Боже мой, мама моя, прости меня!..
Солдат (гладя диктатора по голове). Бедный-бедный лысый диктатор!.. Лучше бы тебе совсем на свет не родиться! Даже для самого себя тебе было бы лучше умереть в утробе матери. Или стать, на худой конец, священником...
Диктатор. Почему священником?
Солдат. Да так, навеяло...
Диктатор. Я в детстве хотел быть летчиком.
Солдат. Тогда тебе лучше было бы стать летчиком и разбиться в первом полете. Даже просто подавиться крендельком тебе было бы гораздо лучше для самого себя. Бедный-бедный лысый дурачок...
Диктатор. Тебя меня жалко ─ хоть маленько?
Солдат. Нет, мне обманутых тобой жалко. Тех, на площади, раздавленных танками, жалко, и тех, кто в них сидел и ехал на толпу, и кто поджигал танки, и тех придурков, кто стрелял в поджигателей с крыш. Этих всех жалко, хоть жалеть мне и не положено. А тебя, я думаю, сейчас во всем мире никому не жаль. Даже твою несчастную мать, наверно, тошнит от тебя в аду. Потому я и говорю: бедный-бедный лысый диктатор ─ никому-то ты не нужен, никто тебя не жалеет. И если сейчас подвесят за ребро ─ никому жалко тебя не будет. Миллионы погубленных тобой жалко ...
Диктатор. Ну не миллионы, не миллионы... Фашисты все врут... И то для блага народа...
Солдат. А еще больше мне жаль те погибшие души, которым ты задурил мозги патриотическим угаром и толкнул на преступления...
Диктатор. Ты кто такой, чтобы меня судить! Откуда ты, вообще, взялся? че тебе от меня надо?!
Солдат. Ну я же этот... как его?.. Высший... Нет ─ Верховный Суд... Меня же Верховным Судом вновь избранный президент назначил...
Диктатор. Какой Верховный Суд! Да ты никто ─ никто! Какой-то солдапер из оцепления ─ даже не сержант! Ну и что, что у тебя пулемет, ─ сейчас это уже не имеет значения! Меня убьют ─ тебя тоже убьют, только я миллионами управлял, я свое имя в истории оставил ─ и не важно, как меня будут вспоминать ─ а я уверен: через какое-то время все переоценят и будут вспоминать с благодарностью, ─ а ты так ─ пушечное мясо: сгинешь ─ и никто тебя не вспомнит...
Солдат. Истинно, истинно говорю тебе: через пятьдесят лет тебя уже никто не вспомнит и не оценит, потому что не останется ни одного русского на Земле.
Диктатор. Рассуждаешь прям, как пророк какой-то или... (Солдат встает и идет к столу).
Солдат (полуобернувшись). Ну, договаривай...
Диктатор. Присядь ─ подстрелят!.. Раньше времени...