| | |
Глава 1
Гребень. Пустой кошелёк. Мочалка. Ломоть хлеба. Кусок копчёной давно пересохшей колбасы. Фляга с водой. Плед. Маленькая баночка мёда. На груди на шнурке в красном мешочке маленький красный рубин и пара оберегов.
Составляющим моей сумки нельзя было похвастаться не то что опытному путешественнику, но и простым бродягам, которые в дорогу собирались гораздо тщательнее и лучше, чем я... Да.
Я оглянулась на то место, которое мне прежде было домом. От него ничего не осталось. Обугленные доски давно скрыли под собой проход в жилище. Больно было смотреть на то, что служило тебе и напоминанием детства и кровом с теплыми мамиными руками...
Это случилось не так давно. С тех пор, как мои предки растворились в облаке мерцающей пыли, я жила в нашем уютном домике одна. Наша деревня была последней из рода оборотней. Просто так случилось, что земли Великой Ойкумены настигла война. И начало ее было положено очень давно. Никто уже и не помнил, кто за что борется. Ибо передел территорий длился всегда, а с чего всё началось - сведений никто не знал.
Нашу деревню война лизнула лишь краем своего пламенного огненного языка. Жителям пришлось переждать всё, скрывшись в лесу. Когда вышли из убежищ - ничего, что раньше представляло собой сносную жизнь - не было. На момент этого несчастья я была одна. Мои мать с отцом, что породили меня, погибли на войне - на окраине земель. У лис бытовала легенда, что мы не умираем, как это делают обычные люди. Мы живучи. У нас быстро исцеляются раны. И поэтому наша кровь очень ценна для медицинской индустрии. Но, когда к нам приходит конец жизненного пути - мы принимаем его с достоинством, без страха или сожаления. Тогда потоки энергии притягиваются к нам настолько светлые, что оборотни с радостью вступают в ее ряды, превращаясь в мерцающую золотую пыль...
Но сейчас пылью я быть не желала. Порывшись среди останков бывшей ныне деревни, я, как и все немногочисленные жители лисьей территории, отправилась на распутье судьбы. Все мы знали, что лисья сущность поможет нам в дороге. Но показывать её было бы непростительно глупой ошибкой. Иначе я рисковала быть пойманной в лапы какого-нибудь злобного дяденьки, решившего припрятать у себя нескоропортящийся сосуд с целительной кровью. Поэтому, красный рубин в моем мешочке был не просто драгоценной побрякушкой, а зачарованной магической штуковиной, которая позволяла мне наводить на себя легкий морок, пряча уши и хвост. Этого было вполне достаточно. Перед уходом посмотрела на себя в зеркало с уже витавшим мороком, скрывавшим мои лисьи особенности. Без них глядеть на себя было жутко. Я казалась себе чрезвычайно простой и "серой". Ибо я не человек. Ну... Получеловек.
Итак, набор, находящийся со мной в многодневном походе меня не особо радовал, ибо до ближайшего города Ровена три дня пути, а из провизии у меня лишь кусок хлеба, да ломоть колбасы и вода.
Направление к городу я знала. Находился он ровно на Востоке от нашей деревни. Поэтому, идя ранним утром, я спешила добраться до лесной гряды до восхода солнца над горизонтом, иначе оно бы светило прямо в лицо.
Цвета неба были персиково-розовыми, немного холодноватых оттенков и свежий запах нового дня вселял в меня бодрость и некое спокойствие. Мы всегда жили в ладу с природой. И ведали, что она никогда нас не обидит. Трава еще не просохла от росы, и воздух был полон свежестью. Даже птицы не спешили щебетать, нарушая это идеальное утро своим гамом.
Я посмотрела на свои ступни. Они топали в такт бившейся на бедре сумки. Или наоборот. Мне было неважно. Я просто шла вперед и пыталась максимально уловить настроение окружающей меня среды. Я радовалась. Но не долго, заметив, что вскоре мне придется менять обувь, которая уже порядком неплохо протёрлась. Главное было поскорее притопать в город. А там я уже нашла бы что-нибудь годное. Ну, как нашла... Денег у меня нет, но есть куча хитростей в загашнике... Удивительно, сколько народного фольклора с потрясающей точностью описывало лисьи умения. Видимо, много недовольных вельмож уже имело с нами дело. А кто б довольным остался? Я бы точно бузила на нерадивых существ еще полвека. Но, я не они. Поэтому своим народом я вполне была довольна.
За раздумьями я не заметила, как добралась до лесополосы. Дорога прямиком лежала через лес. Идти по ней прямиком я могла. Потому что меня тут знали. Я прошла несколько шагов и заурурукала. Вибрационная частота звуков, издаваемых лисицами, была слышна очень далеко. Я не сомневалась, что мне ответят. Ответили.
Издалека послышался треск веток и вскоре ко мне вышел лис средних размеров. Мы различались. Ибо я принадлежала к тем особям, которые находятся в получеловеческом состоянии. Эта особенность заключалась в том, что некоторые из нашего вида умели обращаться в огромных лис - в четыре и пять метров высотой. Дар этот был редким. Каждый двадцатый среди оборотней это умел. И касалось это не только нашей популяции. Но обычные животные - тоже братья наши меньшие, так как общение происходило на одном восприятии и диапазоне. И у них так же имелись имена.
Прорычав что-то, Ульрих тревожно посмотрел в ту сторону, куда я держала путь. Его зрачки сузились. Я поняла, что ему не нравится обстановка, и что я уходила. Заурчав, я объяснила ему ситуацию с нашей деревней. Выбора не было, нужно было уходить. Глаза лиса стали ярче - мне передалась картинка надвигающейся огромной тучи с Востока. Погода портилась... Плохо. Ураганный ветер спокойно мог настигнуть меня в пути. Но, если я сейчас задержусь, неизвестно, когда распогодится. А мне нужно искать кров и еду. Питаться и жить, как обычные животные - мы не умели. Желудки не были приспособлены. Хоть я и любила свое обличие, но иногда задавалась вопросом - какой в нем тогда был прок? Возможностей в нем было чуть больше, чем у людей - это повышенная температура тела и целительная кровь. Еще слух позволял слышать на более длинные расстояния. И всё.
Ульрих неодобрительно на меня посмотрел. Мои мысли я не успела закрыть и он всё понимал.
- Спокойно. Я никогда не пожелаю быть человеком, - ответила я вслух и поднялась с колен.
Значит, в связи с надвигающейся бурей, придётся немного пробежаться.
Я перевесила сумку за спину, немного укоротила ручку, завязав часть узлом у основания. Теперь сумка напоминала рюкзак на одной ручке. Попрыгала - вроде ничего не мешается. Махнула на прощание невидимым хвостом сородичу - он почувствовал - и побежала трусцой на Восток.
Вернемся немного к истории о моих родителях. Мать - Лиаста, когда узнала о том, что мой отец Таллис отправляется на войну - решила ехать за ним. Было нечто несправедливое во всём этом. А именно то, что отец как раз таки умел превращаться в рунихо - своё огромное животное. И под срочным порядком его призвали на службу. Я тогда была уже совершеннолетней - меня оставили присматривать за домом и ждать ценных указаний. О политической ситуации в стране я не знала, так как со мной по этому поводу не связывались. Я знала, что есть силы высшего порядка и если они потребовали помощи, пусть и добровольно принудительно, от моих родителей, значит, вмешиваться в это было нельзя.
Силами высшего порядка мы называли властителей, заправлявшими священными потоками энергии. Нет, это даже не маги или колдуны и прочее... Это древние жрецы, которые охраняют порядок противостояния сил на земле путём распределения местоположения силовых структур - войск. И таких жрецов сейчас осталось пятеро. Двое из них - Ганосфен и Аскорис воевали против третьего жреца на крайних Восточных землях Ойкумены - Рхианон. Только вот третьим жрецом была женщина - большая королева. По сути, она руководила потоками энергий эльфов и оборотней. И самое большое количество наших сородичей находилось на территории Миламэля. Покинуть свои земли и вернуться к ним мы не могли - граница была закрыта. Черт бы побрал этих жрецов...
Ганосфен - жрец гномьего потока и Аскорис - "заведующий отделением по оркам" решили объединить свои усилия в войне за земли Миламэля, потому что лакомый кусок нетронутой природы давно манил своими размерами. С тех пор пошло и поехало. Вечное противостояние против большой королевы. Остальные жрецы, о которых никто уже давно не слышал - Лонар и Фингула брали узды правления над людьми. То-то видно, как люди расхрабрились и обнаглели - узды на них нет.
Откуда вообще появились жрецы - неизвестно. Только лишь забытые легенды, в которых упоминалось про Союз Пяти - союз, который будет править народами, справедливо распределяя потоки энергии, чтобы ни один из потоков не подавил другой.
Ага, подумала я. Значит, не подавил, говорите? Поэтому сейчас совершенно нет никакого противостояния, всё тихо, мирно и гладко, а я вынуждена топать голодная и холодная на своих двух в другой город, к примеру, за молоком. Тьфу! А не правители... И черт их знает, как они управляются с тем, что нельзя ни подчинить ни обуздать.
Во всяком случае - меня это не касается. Я не хочу участвовать в их играх, не хочу видеть, как погибают живые и как топчут мертвых. Поле боя уже давно сместилось на север и нас миновало. Можно жить дальше и не обращать внимания. Пусть воюют те, кто умеют. Я не умела, значит и грош с меня спрос.
К вечеру я уже вышла из леса, пробежала пшеничное поле, прибрав в сумку пару колосьев и, уставшая, забрела в рощицу кустов слева от дороги. Здесь была низина и я сломала под собой несколько веток, аккуратно уложив их в настил и извинившись у рощи, что мне пришлось это сделать из побуждения сохранить себе жизнь и не замерзнуть ночью на прохладной земле. Хоть сейчас была и весна - ночами можно было неплохо продрогнуть. Поэтому я обмоталась пледом, выпила немного воды, подобрала пушистый хвост к себе поближе, достала гребень и начала первым делом расчесываться. Свой хвост я любила и очень хорошо старалась за ним ухаживать. Я всё время представляла, как познакомились мои мать с отцом. Мама была яркой и видной женщиной. Яркий огненный хвост с белым кончиком, длинные тёмно русые волосы и в тон огненные уши на макушке. Только глаза её были серыми. Они выражали глубину ума и тайну. И этого ума она чуть не лишилась, когда отца забрали на войну...
Отец Таллис, напротив, был не особо яркой окраски. Спокойный статный оборотень с тёмной густой шерстью хвоста. Кончик хвоста был черным, как и кончики ушей. Его гены передались и мне. Мама всё время дразнила меня, что и леди из меня может не получиться, раз в отца пошла. Глаза у меня были тоже его - голубые. И волосы светлые - его. Я очень была горда, что я - его дочь. Он питал на меня большие надежды, о которых я, как выяснилось, больше никогда не узнаю... После пришедшего известия об их кончине я не находила себе места. Известие мне пришло в сердце. Мы, лисы, в этом никогда не ошибаемся. Потому что золотая пыль наших предков оседает после их гибели к нам в души. Так и я, засыпая поздним вечером, почувствовала, что моё сердце окутала теплая нежная золотая тоска. Я смотрела в стену, лёжа на своей кровати и разговаривала. Помню, я говорила о том, что не подведу своих родителей. Я буду достойной лисой, выживу и продолжу наш род. Род оборотней. Слёз было немного. Я знала, что с лица этого мира исчезла лишь телесная оболочка моих родителей. И что сейчас они примкнули к Великому Потоку и вскоре могу переродиться. Быть может, где-то даже на территории Миламэля. Но меня они уже не вспомнят. И, наверное, будут даже жить отдельно и будут у них другие жизни. И другие дети. В теории - мои братья и сестры. Я улыбнулась этой мысли и обняла себя, будто обнимала сердце, в котором навсегда оставили след мои мама и папа.
Но, думать об ушедших часто у нас не было заведено. Так мы мешаем тонким телам перерождаться.
Поэтому, я поплотнее сжалась в клубок и уснула, тихо сопя в обе дырочки.
Наутро следующего дня меня разбудил шум стучащих о кочки колёс. Я подскочила и начала собирать вещи, даже не оглядываясь. Запихнув всё в сумку, повернулась в сторону проезжающей мимо низины телеги.
Так. Один возничий. Две лошади. Телега. В телеге сено и... Клетка с курами! Боги! Куры!
От восторга я чуть не свалилась со своего насеста. Затянула сумку-рюкзак потуже и приготовилась к перемещению своего тела в повозку. Как же мне повезло! Если я смогу незаметно юркнуть в стог сена, я спасена! Возница наверняка везет всё это чудо в город, так что путь до него я преодолею быстрее и смогу войти в ворота Ровена уже сегодня вечером! Уиииха!
Резко выскочив из-за кустов, когда телега немного отдалилась, я помчалась за ней. Радости и азарта в глазах было немерено! Я даже немного, чтобы подразнить орущих в усмерть кур, не стала сразу запрыгивать в телегу, а пробежала немного позади нее, чтобы оценить масштабы везения. Да! Оно явно на лицо. Я догнала телегу и с прыжка приземлилась на живот. Получилось не очень тихо, поэтому мне пришлось тут же быстро зарыться в сено, а возница пусть примет этот стук на удар колес о кочку.
Куры нещадно надрывались, петух голосил. Я Наслаждалась покачиванием телеги, лёжа в мягком тёплом сене.
- Заткнулись, твари мохнатые! - прикрикнул возница. Кстати, на вид ему было лет сорок - сорок пять. - Вот доедем до города, я быстро вас зажарю!
"Пернатые", поправила я его мысленно. Твари мохнатые - это мы. А они твари пернатые. А вот вы твари безмозглые. И, усмехнувшись собственному остроумию, я проковыряла в сене дырку, чтобы наблюдать за мотающейся по клетке едой. Самую сочную и отъевшуюся я уже заприметила. Больше всех орала. Понимала, наверное. Хех.
Спустя два часа плавной качки я успела стащить из клеток четыре яйца, выдернуть шесть перьев из кур для наглядного крику и облюбовала крупную сумку рядом с возницей. Наверняка, в ней было что-то очень вкусное припасено!
Нет. Обкрадывать до нитки этого человека я бы посчитала позором. Да, я хитрее, быстрее и проворнее. Но это всё не зарабатывала я сама. Да и к тому же за время поездки я выяснила, что человек неплохо поёт. А плохие люди петь о хорошем не умеют. Поэтому этот мужик мне даже понравился. И я возьму припасов у него по самому минимуму - чтобы не обидеть его и не помереть с голоду самой.
День плавно окрашивал небо в вечерние оттенки, облака сменяли друг друга, драконами порхая над миром, птицы летали с такой скоростью, что я даже немного начала им завидовать. Куры умолкли, поняв, что сейчас я не высунусь, наверное, они тоже завидовали птицам. Мне их даже жалко стало - вечно в клетке. А сегодня вечером так еще и на стол подадут... Но что поделать - жизнь такая. Может, настанет когда-нибудь такое время чумное, когда лис тоже будут добывать как деликатес. Ой... Плохие мысли - плохая энергетика, сейчас что-то будет. А в интуицию я верила... И точно! Через пару проворотов колес, одно подпрыгнуло на кочке и соскочило. Телега резко дернулась и покренилась набок. Лошади заржали, куры в клетках выпали из телеги, сено съехало. Я вместе с ним. Мужик спрыгнул и, ругаясь, побрел в мою сторону. Недолго думая, я выскочила из сена.
Мужик оторопел и уставился на меня:
- О! Девчонка! Ты откуда?! Это ты колесо сломала, паршивка такая?!
- Не ругайся, дядька! Я мирно уснула в сене, а телега тронулась, так и доехала, пока она не сломалась! - увидела, что он достает из-за пазухи палку. - Да ты сам подумай, как такая хилявая может подбить телегу! А-а-а! С ума сошел, убери палку!
Мужик меня слушать не хотел. Он кинул в меня палку, я увернулась. Побегав за мной немного, он устал и подошел к поломанной телеге. Я отходить далеко не собиралась. Поймать меня он не сможет, а чинить повозку ему надо.
- Ах ты ж гхыр... Болт лопнул, зараза... - сетовал.
Я села, порылась в сумке, поискала.
- Это пойдёт? - спросила я издалека, являя его взору ровную металлическую ручку от шкафа, которую я учтиво почему-то решила взять с собой.
Он посмотрел на меня, помолчал. Посмотрел на колесо. Примеривался. Гордость мерилась со снисходительностью. Ага.
- Неси сюда эту штуку, я посмотрю, - выдал он.
- Это за то что в меня палкой кидались? Грубо, дяденька, получается... Давайте я отдам её вам, и вы меня не тронете. Но, если она еще и подойдёт, то я доеду с вами до города? Я ведь ничего не сделала, а одной идти мне опасно.
Мужик почесал в затылке, посмотрел на мои ясные открытые глаза и небрежно кивнул. Сработало.
Я отдала ему ручку. В том, что она подойдет - я не сомневалась.
- Всё, готово, - сказал дядька. - Но поедешь со мной рядом, чтобы была на виду. Черт, все яйца поразбивались и разлетелись! Вот невезуха!
Я подумала, что тех четырех, что я стащила, теперь не хватятся. И совесть моя стала немного чище. Все равно бы все пропали. А так - четыре из них я, считай, спасла.
Недолго думая, взобралась в телегу рядом с возничим.
- Откуда ты? - начались допросы. - Что такой мелкой делать одной в городе?
Ну, упоминать о том, что мне было уже больше ста пятидесяти лисьих лет - мы не будем. Это около двадцати человеческих. Мы-то живём дольше.
- Да я к родственникам в Ровен еду. Меня там уже, наверное, заждались.
- А как зовут твоих родителей?
- Бабушка Хаврунья и дед Андрий, - нещадно врала я, что в голову придётся.
- А твои мама с папой почему не с тобой?
- Они со мной. Просто они выехали немного раньше... Туда.
- Ясно...
Мужик посмотрел вдаль и прибавил ходу.
Через некоторое время мы выехали на пригорок, откуда были видны внизу ворота. И весь город. Как на ладони. Средних размеров, не особо масштабный, но его можно пройти пешком в ширину где-то за полчаса. В длину, возможно, час.
Моё удивление не укрылось от глаз хитрого ездока:
- Вижу, ты здесь впервые, да? Странно, что тебя всё же отпустили одну. Ты, случаем, не бродяга? Есть небось хочется?
Мой живот меня предал и заворчал.
Мужик засмеялся, полез в свою сумку и достал мне хороший такой свежий кусок лаваша, налил кружку молока и в прикуску к лавашу оторвал жаренную ножку от заранее заготовленной в пищу курицы. Я посмотрела на всё это лакомство и чуть не прослезилась.
- Чего ты? - удивился мужчина. - Это безвозмездно, бери, пока я добрый. Кушай, девчонка.
Я стыдливыми глазами посмотрела на него, полезла в свою сумку и достала четыре яйца.
- Ой, девочка, убери ты свои яйца, небось, кроме них больше из еды и нет-то толком ничего. На, ешь!
- Это ваши... - пряча глаза промолвила я.
Мужчина опустил еду и посмотрел на меня серьезно.
- Ты их у меня украла?
- Извините... Я немного. Еды у меня совсем нет, вы правы. Я бы не взяла. И мне жаль, что повозка сломалась и все ваши разбились... Кроме этих. Возьмите их.
- Оставь себе. И кушай то, что я тебе даю. Мне не жалко. Но впредь думай о том, что делаешь.
- Я не знала о том, что вы такой хороший. Еще раз извините. У меня есть в правилах не обижать достойных и наказывать заслуживающих...
- Как видишь, ты не просто не знала - ты ошиблась, потому как взяла. А если бы ты так и не узнала какой я? А продукты бы стащила? Это было бы справедливо? Ты бы тогда считала, что я заслужил это? И много ли ты знаешь, девочка?
Я потупила глаза долу. Он был прав. Спорить с ним я не собиралась. И мне было очень стыдно за свою ошибку.
- Больше ошибаться не буду...
- Я надеюсь, - кивнул мужчина.
Хотя я знала, что это не на долго. Выживать как-то мне всё-таки надо было. А на работу меня вряд ли кто возьмет. Да и цели в жизни я пока не определила для себя. А доказывать своё достоинство роду - это было настолько далеко и туманно, что не хотелось думать о плохом...
Я поела, запила всё свежим вкусным молоком, душевно поблагодарив возничего, и спрыгнула с повозки.
- А пройти через ворота ты как собираешься?
- А вот тут уже у меня свои умения, - улыбнулась я . - До встречи, хороший человек! Я не забуду о вашей доброте!
И я быстрыми легкими прыжками начала спускаться с холма.
- Постоооой! - послышалось сзади. - А звать то тебя как?
- Я Адайн!
Глава 2
Город явил моим очам суету, столпотворения и вечная гонка за тем, что лежит поближе, получше и подешевле. Быт царил в каждом уголке разума заботливых женщин. Миновала ворота я вполне себе успешно, ибо лесть, сокрытая в лисьих глазах может облапошить любого, слабого духом, мужчину.
Суета мне нравилась. Она внушала стабильность действий исполняемых ее граждан, а значит, я буду незаметна в любой системе городских движений. Легкой грациозной походкой я начала приплясывать по улочкам города. Кто обращал внимание на развеселившуюся радостную девицу - просто забывал обо мне, вспоминая о своих вечных делах. И ничто не могло вышибить утопию из этих глаз. Разве что страх крушения своего имущества. Но, пара ловких лисьих рук, ищущих пропитание, полному краху имущества не грозили.
Я не спешила. Рассматривала улицы, прилавки. Меня всё радовало, потому что я не была обременена заботами. Я спокойно шла вглубь города. Вот здесь пахло свежим хлебом и пряным ароматом булочек. Ага, а вот и сам магазинчик. Дальше продавались специи с пряностями. Вот тут мороженое. О! Мясная лавка! Колбасы и сыры. Даа... Ровен... Мне уже нравился этот городок. Пожалуй, очень приятное впечатление останется у меня о нем.
Городов и людей я не боялась. Этому способствовало моё собственное чувство превосходства над людьми, как оборотня, так и врождённая лисья способность заметать после себя следы. Пожалуй, я была очень радостным и веселым существом, умеющим подмечать плюсы и выгоду. Где сэкономить, а где украсть - я научилась еще у своей бабушки - старой мудрой лисы. Та еще плутовка была. Я её очень любила. Мама сердилась, что меня не тому учат. Но ведь пригодилось!
Запоминала и слушала я здешние разговоры с любопытством.
- Эй, Ронан! Занеси пекарю медяки от меня! Я ему должен был!
- Да, дядя.
А вот тут кудахтали женщины:
- Ах ты, старая карга! Опять всю выручку себе прикарманила! И что это у тебя с рыбой? Не уж то прогнила? Тьфу!
- Отстань, блудница! Сама никак замуж не выйдешь! А с таким-то характером никто и не возьмет!
Я смеялась.
Мне. Нравилось. Всё.
Это три слова, которые я пыталась сделать девизом своей жизни. Потому что я верила, что с таким подходом лучшая жизнь мне обеспечена. Ни на что не жаловаться и любить этот мир. Тогда и он будет любить тебя.
Улыбаясь, я добрела до улицы Драконья Устрица. Кто её так назвал и почему - неизвестно. Забавное название. А самое интересное, на этой улочке я заприметила нечто вроде запустевшего домика. Выглядел он запущенным и нежилым. Интересно... Расположен он был между двумя параллельно проходящими улицами. Дверь, естественно, была закрыта. Оглядевшись, я увидела старое окно, которое, при должном толчке, должно было поддаться. Кто б еще лестницу туда приволок! Было бы чудно! Но, лестницы по близости не оказалось. Естественно. Огляделась еще раз. Ага. Вон, есть закуток на противоположной улице, в котором ящиков навалено до самой крыши. Залезу, пройду по крышам немного, там вон прочный настил, по нему переберусь на сторону, где стоял мой дом. А он уже был моим. В этом я не сомневалась. Так и поступила.
Девушка, в тунике и с огромной сумищей поперлась в закуток. Залезла по ящикам на крышу и побрела по верху. Вроде, никого это особо не озаботило. Как говорится - свиньи не умеют смотреть в небо. Какая ирония, когда ни один не поднял головы из снующих туда-сюда людей.
Я перебралась на свою сторону и подошла к дому. Теперь, немного перейду по карнизу и толкну окно. Сумку, пожалуй, пока оставлю на крыше. Мало ли что. Да и не будет перевеса. Толкнула раму, поддалась. Ииху! Значит, сегодня я буду спать под крышей, да еще и полакомиться что найду. Вернулась за сумкой и пошла осматривать второй этаж, на котором находилась. Вся мебель была накрыта тканью. Ее особо много тут не было. Было занавешенное зеркало. Я стянула с него покрывало и взглянула на себя. Светлые космы висели лохмотьями, туника висела подобающе - вещи надлежало бы постирать. Сапожки из кожи были все в пыли, а руки, жирные после поедания куриной ноги, собрали на себе всю грязь и пыль.
- Вот я чушка! - довольно пробормотала я. Быть лохматой я любила. Мне казалось это милым, как ни странно. И я любила эту свою изюминку. Именно это - мой изыск. Лохматая и пыльная. Вообще я часто разговаривала со своим внутренним голосом. И мы оба приходили к выводу, что нам хорошо всё и так.
Мой слух резко напрягся, услышав открывающуюся дверь на первом этаже. Открывающуюся? Звука ключа я не слышала, а с моей стороны дверь была плотно закрыта на замок. Значит, где-то в доме есть еще одна входная дверь? Возможно, в этом доме два входа - с одной улицы и со второй. Удобно... Но думать сейчас надо было не об этом.
Дверь была открыта с шумом и грохотом. Туда что-то ввалилось. Я посмотрела на окно по которому вошла. Путь к отступлению был. Но я решила сперва узнать, что за гость такой пожаловал в мой дом. Ну, почти мой...
Тем временем внизу что-то творилось. Шаги метались по комнатам. Что-то шумело и грохотало. Эти звуки были мне знакомы. С такими звуками я обычно обкрадывала неверных. Только делала всё гораздо тише и проворнее. Значит, это не хозяин дома... Что ж, сейчас устроим шоу! Я мысленно потерла руки и потянулась к двери.
- Эээто кто у меня в доме шарится?! - подозрительно взвыла я. На кухне разбилась тарелка. Ага. Эффект есть. Продолжим. - Я сейчас соседей позову - с вилами придут!
- Я сама, кого хочешь, на вилы посажу... - дерзко так ответили. Голос девичий. Возразить мне было нечего.
- И что ты будешь с ними делать? Потом сбегутся остальные граждане и тебя всё равно схватят, - показывать своего лица я не спешила, оставаясь на втором этаже с приоткрытой дверью.
- Пока сбегутся, я этих освежевать успею. На запах сбегутся орки и закатят пир на весь мир.
Ух ты. Полет фантазии этого существа женского поля довольно богат и кровожаден. Кажется, нотка доверия между нами уже проскочила, так как оба голоса были девичьими. Я сделала пару резких скачков и в два счета оказалась на первом этаже. Но та, которая находилась внизу, спряталась за стену на кухне. После того, как в меня полетела сковородка, я зарычала.
- Слушай! Я не хозяйка этого дома, ясно?! И я знаю, зачем ты сюда пришла и что делаешь. Но я пришла первой, поняла? Это моя корова и я её дою!
- Да тут доить-то нечего, - с ухмылками, из-за стены вышла девушка невысокого роста с короткой стрижкой темно-медных волос. Телосложение было весьма крепким и на удивление, двигалась она очень легко.
- Как нечего? Еды тут нет? - удивилась я. Я понимала, что это полный абсурд - найти в пустующем доме еду. Но я так надеялась на долговечный продукт в жестяных банках, который придумали люди...
- Да я уже посмотрела - из провизии ни-че-го... - девушка глянула в сторону кухни, потом взгляд снова остановился на мне. Мы даже были чем-то похожи. Пыльная одежда, всклокоченные волосы, и азарт в глазах. Но я не чувствовала, что она оборотень.
Про себя я отметила, что в ней тоже есть тот же изыск, что и у меня.
- А ты кто? - любопытство одержало верх. Когда-нибудь, оно мне сыграет плохую службу. Но не сейчас. И я это чувствовала.
- Полу человек, полу гном, - ответила мне пыльная, спустя некоторого раздумья. - А ты?
Ага, значит, в роду есть особи подгорного народа. Ремесленники. Таких наш народ уважал. Мы не умели обрабатывать металл, хоть у нас и были свои умения-разумения. Подумав, я решила ей открыться. Всё таки она сюда ввалилась шерстить дом не от хорошей жизни.
- А я - оборотень. Лисий. Меня зовут Адайн.
- Да ну! Серьезно?! Никогда не видела оборотней! - полу гномка выпучила глаза, напрочь позабыв о враждебности. Да, я не ошиблась в хорошем существе. - А где у тебя... Ну, эти...?
- Для начала скажи мне свое имя, и я покажу.
- Виджая. Виджая дес Ратан - это фамильное имя моей семьи. Бывшей семьи...
Точно. Общего у нас много. Значит, нам будет с кем и о чем сегодня вечером поговорить. Собеседниц друг в друге мы нашли. Я учтиво кивнула и зашла за стену. Демонстрировать свой камень сокрытия мне пока не хотелось. Нащупав рубин в мешочке, я мысленно приказала себе "явись незримое очам зрящим". Когда я вышла из-за стены с пушистым хвостом и подрагивающим в такт разным звукам ушками. Виджая обалдело приоткрыла рот. Затем, на лице проступила улыбка, ужасающе напоминающая мне моих бабушек-смотрительниц за растущими детьми - это означало скорейшее ощупывание щек с умиленными блаженными лицами, граничащее с садизмом из потискиваний. Когда-то впервые мне казалось, что прям там мне придет конец, и родители лишатся подрастающей лисы. Так вот. Сейчас я сглотнула во второй раз.
- Уииииии! Какое чудо!!! Какая пушистая и мягкая! А-а-а! - лицо девчонки менялось с каждой секундой. Хотелось вернуть ту, которая минуту назад была готова кого угодно насадить на вилы.
- Так, так, так! Спокойно! Хвост - это моя неприкосновенность! От него зависит, выйду ли я замуж! Не трогать! Не лапать! А-а-а! Нет!
Виджая резко метнулась ко мне и аккуратно прикоснулась к хвосту. Я отметила, что смертельных потискиваний не будет. Можно выдохнуть.
- Красивый... - восхищенно вздохнула она. - Он тебе не мешает сидеть?
- Нет, конечно! Он же со мной с детства. Естественно, мне с ним удобно. И тепло. И кстати... Это единственное, что соединяет меня и родителей, которые погибли на войне - осознание, что я носитель генов нашего рода... В хвосте концентрируется родовая память, инстинкты. Поэтому я очень боюсь, когда к моему хвосту прикасаются...
Виджая с сочувствием посмотрела на меня, понимая, насколько мы близки в этом и обняла.
Отлично, нашла крышу над головой, наелась в дороге и, похоже, нашла отличную собеседницу. Я явно любила этот мир.
К вечеру мы вдвоем перелопатили весь дом в поисках, чем поживиться. Ничего съестного не было. Я, недолго думая, сварила нам в котелке яйца и размочила в воде засохший хлеб. А Джа достала из своей сумищи два спелых яблока.
Оставшееся время мы провели на крыше, провожая уходящее солнце за горизонт, рассказывая друг другу о нашей жизни и о происшествиях, выпавших на нашу долю. Оказалось, у моей новой знакомой очень хорошо подвешен язык. Она так красноречиво описывала мне встречу ее родителей. Как мужественный и отважный гном расхрабрился и признался в чувствах молодой девушке, как она полюбила его, но, так как она была из знатного рода, их свадьбу строго запретили, отец ее не благословил и сыпал проклятиями, если та сповадится выйти замуж за неотесанного гнома. Но, любовь творит чудеса, девушка согласилась тайно выйти за возлюбленного, несмотря ни на что. Её притянуло его доброе сердце, любящая душа и милые сердцу черты лица любимого. К тому же, гном был храбрым и сильным воителем. Он был статен, несмотря на грузность и габариты своего народа. Виджая слышала, что он был предводителем одного из ведущих отрядов на войне.
Когда отец узнал о тайном союзе его дочери с гномом, он пришел в бешенство. Он договорился о том, чтобы ее мужа вызвали на войну, в которой он, непременно, должен был погибнуть. А её, беременную, сослал в монастырь.
Когда родилась Виджая, мать не выдержала родов и пожелала оставить жизнь не себе, а дочери - в память о возлюбленном. Из нее хотели вырастить законопослушную и кроткую набожную леди. Но дочка вся пошла в отца и всячески наводила на вредных монашек хандру. То масло на стулья намажет, то половую тряпку под подушку запихнет, лишь бы отстали от нее со своими "леди должна" и "леди обязана".
- А я им говорю - я не леди! Я дочь военачальника! - и сбежала из монастыря.
Джа грустно вздохнула, вспоминая родителей. И я в который раз убедилась, насколько у нас похожие судьбы. Так мы и рассказывали друг другу о себе.
Спать отправились сразу после захода Солнца, ибо нужно было сохранить силы. Завтра у нас намечалась охота на провиант. Мы решили разработать свою маленькую систему по грабежам на неверных. Красноречивость Виджаи и моя ловкость должны были дать плоды. Вкусные такие плоды.
Утро выдалось на редкость добрым. Но не для нас.
Поднявшись с жесткого пола - кровати не было - первым делом посмотрела на свой хвост. Мда... Весь в пыли. Посмотрела на следы, которые я оставила, умудрившись переползти ночью со своего лежбища, усмехнулась. Борозды на пыли органично вели в противоположную сторону от Виджаи. Да... Видимо, инстинкты самосохранения активно работали, пока я сплю.
Джа лежала на полу в одной и той же позе, в которой засыпала, плотно обмотавшись тканью, которой в доме были завешены все зеркала. Из образовавшегося отверстия свернувшейся "личинки" были видны глаз и спавшая на него прядь волос. Я потянулась, встала на цыпочки и босиком подошла к окну. Недобрость утра настигла меня прямо там, когда я сделала полный вдох грудью и втянула мерзкий запах табачного дыма. Поперхнувшись, закашлялась. Стало тут же дурно. Вот кому, спрашивается, нужно было останавливаться возле нашего дома и курить прямо под окном?! Плюс, моё сверхчувствительное обоняние.
В поисках воды я не заметила, как наступила на ногу спавшей девушки. Та резко дернулась, доставая из-за пазухи кинжал. Я продолжала кашлять.
- Ада-а-айн! Шерсть твою! Что случилось?! - накинулась Джа. - Что с тобой? Тебе плохо?
Откашлявшись, убрала волосы с лица и повернула лицо в ее сторону:
- Дым вдохнула. Вода нужна, а то сейчас стошнит...
- Где ты дым-то умудрилась найти... Или у нас что, пожар?
Я подвела проснувшееся существо к окну и показала вниз. Под карнизом стоял довольно упитанный мужчина, одетый в дорогие ткани, кожаные сапоги с посеребренными бляшками и вальяжно курил сигару.
- Денег уйма, а нормальный табак купить не может, - скептически произнесла Джа. - Ада, у нас есть в доме что потяжелее?
- Зачем потяжелее, - произнесла я, загадочно улыбаясь. - Кажется, сегодня мы не останемся голодными. Смотри, какой увесистый кошель у него на ремне висит...
Дальше загадывать было не нужно. Аккуратно высунувшись из окна, я вылезла на крышу соседнего домика. Сосредоточилась на куряке. Сейчас мне нужно было подключить всё своё плутовство, в которое входило внушение спокойствия. Я вперилась взглядом в затылок мужчины под собой, и начала шептать "я не трону, всё спокойно, жизнь хороша, опасности нет, светло, тепло, дым, люди, покупки, базар...". Перечисляя слова из окружения, я максимально яростно посылала мысленные волны своего намерения в голову жертвы, успокаивая его и заменяя ход его мыслей своим. Мужчина мог думать и мечтать о чем угодно. Госпошлина, налоги на товар, с кем спит его жена, о врагах и торговых партнерах. Но нет. Он думал о хорошей погоде, птичках и солнышке на небе.
А для меня всё вокруг потемнело. Было в этом деле нечто шаманское. Я слегка покачивалась из стороны в сторону, продолжая шептать. Рукой поманила Виджаю вылезти из окна и показала вниз на мужика. Затем подняла вверх большой палец, мол, можно брать быка за рога.
Подруга наблюдала за моими телодвижениями с интересом и с некоторым удивлением, попутно рассчитывая, скольких зажиточных баронов можно облегчить на деньги и прочие ценности. Вылезла из окна и с опасением тихо спросила:
- Что, можно брать? Ты что-то сделала? Он не заметит? И не почувствует?
Я коротко утвердительно кивнула на все вопросы и подняла повторно большой палец вверх, трассируя взглядом жертву. Виджая и не догадывалась, в каких тонах мне сейчас видится мир - темные дымные оттенки, всполохи света искажаются и тускнеют. Чем дольше я трассирую, тем больше и больше все вокруг темнеет. Когда-то мать рассказывала мне, что это не очень безопасный метод и его нужно уметь очень хорошо контролировать, иначе есть шанс зайти слишком глубоко и войти в транс. При этом контроль постепенно будет теряться и можно впасть в глубокий сон, из которого, чтобы выбраться, неизвестно, сколько может понадобиться времени.
Виджая спустилась, хватаясь за карнизы. Немного потопталась возле стены. Мужчина продолжал курить, но ее не замечал, хоть девушка и была на виду.
Она подошла ближе, обошла вокруг него на всякий случай. Он стоял, словно в небытии. Оглянулась, протянула руку, сняла кошелек, закинула его в карман и взобралась обратно ко мне. Я еще раз послала спокойную мысль, моргнула и откинулась на спину.
- Фуух, как же тяжело это всё...
- Пошли в дом, посчитаем, пока этот не оклемался, - резонно заметила подруга.
В кошеле оказалось пять золотых и двадцать пять серебряных монет. Медяков не было. Наши глаза блестели. Я довольно сравнивала отблеск золотой монеты со своим хвостом после чистки и долгих расчёсываний. Мой хвост не уступал. И, когда-нибудь, он привлечет моего суженого ко мне. А значит, нужно тщательно за ним ухаживать!
Джа радостно прыгала по комнате, размахивая руками и скандируя, что мы теперь будем сыты и одеты. Да, ведь денег теперь хватило бы на хорошую одежду и море еды.
- Как мы их потратим? - я осмотрела нас обеих. Обе в обносках. Но мне было бы жаль расставаться со столь родными вещами.
Джа, словно читая мои мысли, крутанулась на ноге и начала перечислять:
- Ну, для начала давай закупим еды на сегодняшний вечер. Я уже давно хорошо не ела и считаю, что мы имеем право сегодня устроить в честь удачной сделки пир. Купим мяса! Много мяса! Грудинки, колбасы...
- Курочку! - подхватила я, мигом повеселев. Хотя я всё еще отходила после трассирования и была уставшей.
- Да! Куда ж без курочки! А еще сладкие кренделя и шоколад! Много шоколада! Я тут заприметила недавно один трактир, в котором делают обалденную шоколадницу! Попробовать, правда, мне не довелось, я видела лишь издалека нахохленные довольные морды дам, пробовавших это... А теперь, справедливость восторжествовала!
Я довольно кивала, пока Джа рассуждала о мудрых богах, что ниспослали нам добро.
- Оттащим еду домой и пойдем за вещами и обувью, Джа. Я не знаю, сколько мы сможем оставаться на одном месте, прежде чем люди поймут, что в городе появилась лиса, которая пользуется силой не в благих намерениях... Да еще и тебя подвергать опасности. Ведь если вдруг меня запомнят, мой хвост смогут нащупать, даже если и не увидят. Знаешь, я иногда засыпаю со страхом. Не хочу стать пылью...
- Ну, какая пыль! - вздохнула. - Мне повезло, что я тебя встретила. Так бы еще неизвестно, сколько бы я растягивала свой недопровиант.... За обувью, говоришь? Я знаю торговые лавки с отличными легкими сандалиями и сапогами. Я часто там крутилась, думала свистнуть что-нибудь, да хозяин больно резвый. Слушай.... А может, ты его?.. Ну, это...
- Нет, - категорически покачала я головой. - Я восстанавливаться еще буду как минимум дня два. Это не так-то просто.... И я пока еще не понимаю, от чего это происходит и почему так много забирает сил. А того, кто в этом разбирается, у нас в деревне не было. Все шаманы покинули наши земли задолго до войны, предупреждая, что нам всем всё равно рано или поздно придется уйти. Так что купим за деньги. Везти вечно не может, и потом у нас денег может не оказаться. А ночи бывают холодные.... Ну что. Идем?
|
|
| |
