Мое увлечение фантастикой, плавно переходящей в мистику, началось еще в юном возрасте с удивительных рассказов бабушки, неутомимой фантазерки и прирожденной актрисы по части голосовых интонаций. Я мог слушать ее часами. Моя детская фантазия, возбужденная эмоциональными рассказами, рисовала красочные образы невиданных чудовищ, коварных злодеев, похищающих красавиц, храбрых рыцарей, стремящихся им на помощь, и волшебных добрых существ, помогающих рыцарям в осуществлении их благих поступков. Придуманные фантастические миры с их сказочными персонажами, судьбы которых напрямую зависели от моего настроения, резко разнились с реальностью, серой и однообразной, в которой мне приходилось подчиняться воле взрослых, редко считавшихся с моими желаниями.
***
Родился я в обычной советской семье в небольшом провинциальном городке. Первые четыре года жизни прошли в атмосфере вселенской гармонии и счастья. Окруженный заботой родителей, я воспринимал это как должное, и даже не мог себе предположить, что может быть иначе. Да, впрочем, и не я один.
Жизнь страны и ее граждан, строившаяся по стандартной однообразной программе, расписанной на много лет вперед, рухнула в одночасье. Известные политические события, перевернувшие, пусть, не идеальный, но пригодный для спокойного существования режим, заставили людей бросить насиженные места и пуститься в отчаянную борьбу за выживание. Не стали исключением и мои родители. Однозначно решив, что в предложенных обстоятельствах неопределенная судьба "бизнесменов" подходит им больше, нежели роль заботливых родителей, переключили все свои силы на зарабатывание средств к существованию.
С тех пор видеть я родителей стал редко. Постоянные командировки и "деловые встречи" не позволяли стать нам большой и дружной семьей, собирающейся каждый день на ужин за большим круглым столом. Единственный плюс, который я ощущал от такой кочевой жизни родителей - много красивых игрушек, привозимых из заграничных "походов". Я был королем во дворе, другие дети и не могли мечтать даже о небольшой части тех богатств, которые грудами пылились у меня под кроватью. Игрушечный магазин дома занимал большую часть моего свободного времени, но, конечно, не мог полностью заменить родительскую любовь и скрасить их постоянное отсутствие.
Однако я не могу сказать про себя, что был брошенным ребенком. Настоящим другом и наставником мне стала бабушка, на чьи хрупкие плечи полностью были возложены обязанности по уходу и воспитанию единственного чада в семье.
Жизнь шла своим чередом, я стал понемногу привыкать к предложенным ее обстоятельствам. От безысходности научился с максимальной пользой использовать те редкие часы, когда родители приезжали домой, чтобы подзарядить энергией их любви свою сердечную батарею, истощенную за время долгой разлуки. Но злой случай, как это обычно бывает, не посчитавшись с чувствами простых людишек, в один прекрасный момент, перечеркнув все начинания и стремления, официально сделал меня сиротой. Не успев до конца узнать родителей, я их безвозвратно потерял.
Помочь справиться со страшным для девятилетнего мальчика потрясением, отгородиться от жестокой реальности мне помогли книги. По средствам авторского вымысла я мог покидать, пусть, хотя бы на время, опустевший для меня мир, отправляясь в дальние путешествия по разным странам, и даже галактикам. После смерти родителей, помимо фантастических рассказов, к которым я всегда испытывал особый трепет, меня стали увлекать мистика, загадочные явления. Оборотни, приведения и другая нечисть вызывали у меня благоговейный трепет. Я с энтузиазмом подбирал материалы, чтобы больше узнать о потусторонней жизни, и быть может найти способ для связи с мамой и папой.
***
Прошли годы. Под влиянием времени я из наивного мальчишки превратился в циничного мужчину, у которого за спиной кроме шлейфа из неудач и разочарований не было ничего.
Да и чему тут удивляться. Неудачный старт в стремительной гонке за выживание, скомканный потерей самых близких людей, автоматически снизил мои шансы попасть в лидирующую группу баловней судьбы. Да, впрочем, и дальнейшие мои попытки разорвать оковы патологического невезения, крепко опутавшие мое подсознание, и добиться успеха (открыть свое дело или хотя бы получить достойную профессию, наладить семейное положение и прочее) не принесли желаемых результатов. Причин, способных объяснить поражения, постигшие меня по всем пунктам стандартной программы человеческого счастья можно найти множество - выбирай любую: тяжелое положение в стране, так сказать "смутное время"; злой рок, нависшей над моей бедовой головой; сглаз, проклятия или другие ухищрения черной магии. Только вот знание причины бедствия, к сожалению, не облегчает его последствий.
Пробиваясь сквозь "тернии к звездам", к тридцати годам я немного подустал, спустил паруса оптимизма и жизнелюбия, всегда расправленные по ветру, и пустил мой маленький кораблик по волнам жизни под управлением волей случая.
Такое "плавание" привело меня в Москву, где приезжим особо не приходится привередничать в выборе способа получения заработка. Не желая биться головой о толстую бюрократическую стену, доказывая свою пригодность московскому обществу, я пошел по пути наименьшего сопротивления - устроился водителем маршрутного такси.
Мой выбор был не случаен. Данная работа являлась как бы приютом обездоленным и разочаровавшимся в нелегкой жизни людям, к числу которых я мог причислить и себя, и служила маленьким островком среди бушующего океана мирских страстей, на котором можно отсидеться, прежде чем вновь отправиться в неведомые странствия. Да, к тому же, водитель - это, пожалуй, единственная профессия, которой я овладел в совершенстве еще в молодости. "Спасибо" за это можно сказать моему дяде, заменившему так рано ушедшего отца, который, едва мне исполнилось восемнадцать лет, взял к себе на фирму, занимавшуюся доставкой автомобилей под заказ. За пару лет странствий по дорогам России и Европы я намотал приличный километраж, но главное, приобрел бесценный опыт управления автомобилем в различных ситуациях, который не раз пригождался мне в нынешнем ремесле.
С приходом на новое место работы, размеренная жизнь, к которой я привык в провинции, закружилась в безумном однообразном ритме. Так словно белка, крутя свое колесо, только рулевое, я прожил пять лет. И хотя я устраивался водителем маршрутного такси на непродолжительный срок, давая себе зарок, что это будет всего лишь временным занятием, пока не освоюсь в большом мегаполисе, к сожалению, не стал исключением и на своем опыте подтвердил давно известную мудрость: ничто не бывает так постоянно, как временное.
За пять лет работе на одном маршруте я настолько досконально изучил все его нюансы и все ориентиры, выступающие у пассажиров в качестве требуемой остановки ("у помойки", "около белой будки", "за перекрестком" - далеко не исчерпывающий список народных названий мест остановки), что, наверное, мог проехаться по нему с закрытыми глазами. Единственное, что претерпевало постоянные изменения: это сумма, взимаемая за проезд и состав нашей бригады, которая представляла собой большой котел, где "варились" люди разных национальностей и профессий, порой не имеющих с вождением ничего общего. В качестве ярчайшего доказательства моих слов, может служить профессиональный скачок одного моего коллеги, в прошлом врача-акушера, уставшего от женских причуд и сменившего гинекологическое кресло на баранку маршрутного такси.
Как и любой производственный коллектив, особенно такой, который имеет непосредственное дело с наличностью, нашу бригаду не обходили стороной интриги, разногласия, ссоры, подогреваемые житейскими сложностями. Этот коктейль из низменных сущностей людской натуры разбавляла только взаимовыручка, подкрепленная порой настоящей мужской дружбой, не позволявшая окончательно потерять человеческое лицо.
Сложностями во взаимоотношениях между коллегами издержки профессии "водитель маршрутки" не заканчивались. Выбранная работа, за видимой простой - крути руль, да собирай деньги за проезд, таила в себе подводные камни, игравшие на нервах и самообладании.
Взять хотя бы время прохождения маршрута, в идеале составляющее 20 минут, в реальности же находящееся в прямой зависимости от состояния на дорогах. А в будни, как правило, данное состояние было очень сложным из-за многочисленных автомобилей, ползущих по дороге строгими рядами как муравьи. Это явление, получившее красноречивое название "пробка", не давая возможность насладиться мощностью оседланного тобой железного коня, существенно увеличивало время в пути, доводя порой его значение до абсурда. Да и специфика работы с людьми, утром опаздывающими на работу, а вечером стремящимися поскорее после тяжелого дня попасть домой, придавала дополнительную нервозность и так неспокойному рабочему климату.
Постепенно девизом моей жизни стало слово "однообразие", подчиняющее своей монотонной воле все аспекты моего существования: односложные механические операции, совершаемые мною изо дня в день; приевшийся за столько лет пейзаж за окном; "пробки" на дорогах - ставшие основным термином, характеризующим состояние на дорогах; съемная квартира, вся в табачном дыму и пустых бутылках из-под спиртного; пьяный дурман выходных дней - неудачная попытка забыться и добавить ярких красок в окружающую серую действительность. Удручающая картина, не правда ли. Все чаще меня стали посещать приступы меланхолии. Бескрайняя пустота, осознание своей никчемности овладевали моим сознанием, как червь точили изнутри.
Видимо судьба предложенными обстоятельствами снова решила испытать меня на прочность. Ища спасение от душевной пустоты, я вспомнил, как в детстве и юности отгораживался от суровой реальности щитом из тонких книжных страниц, и сейчас решил прибегнуть к тому же действенному методу. Только за одним исключением - на этот раз автором фантастических историй буду я сам. А весомый багаж жизненного опыта, пригодный разве только для быстрого ухода под воду, в данном деле будет хорошим подспорьем.