< После переворота осуществленного партией "Бланко" и последовавшей вслед войны 1923-1924 годов позиция лидеров белого движения стала склоняться в сторону развития промышленности в стране получившей теперь имя Югороссии. Сам А.В. Колчак, заявил в 1924 г., что развивать сельское хозяйство в ущерб промышленному производству: "будет неправильной политикой, недостойной сыновей великой державы, волей судьбы заброшенных в этот пасторальный уголок". Действительные причины были более прозаичны. В первые годы своего существования Югороссия была подвергнута жесткому бойкоту со стороны Бразилии и Аргентины, отказывавшихся не только вести торговлю с Югороссией но и приобретать товары и услуги у компаний и стран, торговавших с ней (в особенности поставлявших "белым" военное снаряжение). Большинство иностранных государств, встав перед этой дилеммой, выбирали рынки врагов Югороссии - как более выгодные и перспективные, а те, кто продолжал вести с ней торговлю, могли разорвать ее в любое время. Что говорить о прочих странах Европы, если даже неизменный патрон и союзник россов Британия, поддерживая Югороссию в каждой войне, в мирное время часто забывало про "свою армию в Южной Америке" ((с) У. Черчилль), предпочитая ей рынки Аргентины и открытые ей югоросским же оружием рынки Бразилии. Таким образом, в Югороссии возникла необходимость производить как можно больше товаров и изделий (прежде всего военного назначения) на месте, снизив импорт до минимума, создавая и развивая целые отрасли. Грозным звонком в этом направлении была и попытка блокады побережья флотом США предпринятая в ходе войны 23-24 гг. С другой стороны, после образования государства Югороссия все 20-е годы были благоприятными для местной сельскохозяйственной промышленности, что давало стране столь необходимую валюту. И если латифундисты лишились сверхприбылей от поставок интенданствам Антанты, то средние производители сельхозпродукции от коньюнктуры послевоенных лет скорее выиграли.
Рост внутреннего рынка начался еще в 1921 году с прибытием эмигрантов. Даже если не считать запасов РАБ (31 млн. ф.ст.), на руках у большинства мигрантов в общей сложности находилось ок. 10 млн. ф.ст. плюс имелась приблизительно такая же сумма у лиц сохранивших часть своего состояния (небезызвестный Юсупов) и лиц сделавших его в ходе махинаций и прямого грабежа в годы Гражданской Войны в России и Исхода (состояние Семенова оценивалось в 2,5 млн. ф. ст. даже с учетом расходов на эвакуацию "своих частей" и раздачи денег бойцам и командирам). Отдельным моментом были также изрядные сбережения в драгметаллах, драгоценных камнях и произведениях искусства вывезенных эмигрантами из России.
Местная промышленность должна была обеспечить всем необходимым в разы возросшее население страны. Что вполне естественно привело к массовому "проеданию" денег большинством мигрантов на еду, одежду и жилье на первом этапе. И столь же массовому вложению денег в текстильную и строительную промышленность лиц обладающих более-менее значительными капиталами. Вложения в с/х тормозились дискриминационными законами принятыми правительством Бальтасара Брума с целью защиты интересов местных производителей. Массовое строительство целых городков на месте "крысиных поселков" на перекрестках дорог и целых кварталов в увеличившейся почти вдвое столице влекли развитие строительной отрасти и добывающей промышленности. Возникали и новые отрасли производства. Например, предприятия по изготовлению слесарных и столярных инструментов: к 1924 г. их уже насчитывалось около 40. Аналогичный путь прошла и фармацевтика. За 20-е годы в Югороссии было создано 15 фармацевтических фабрик, на которых было занято около тысячи человек.
Немало было сделано уже в первые годы после Исхода. Уже в 1920 г. с помощью правления РАБ было открыто восемь заводов по изготовлению металлоизделий (с общим количеством рабочих всего 150 человек) и 10 мастерских по производству мебели. Все эти предприятия располагались в окрестностях Монтевидео, который был в те времена основным промышленным центром, несмотря на весьма серьезную тенденцию промышленного развития вдоль Уругвая.
В 1921-1922 годах, промышленный сектор продолжал развиваться за счет множества мелких предприятий основанных мигрантами. Уже в 1922 г. статистические данные правления РАБ указывают на существование 1850 предприятий преимущественно легкой промышленности, в том числе более 600 с чисто русским капиталом и еще несколько сотен со смешанным. В них было вложено 6 млн. золотых рублей, а объем их продукции за год составлял в денежном выражении 500 тыс. фунтов стерлингов. На этих предприятиях было занято 47500 рабочих. Таким образом, становится понятным, что именно в начале 20-х годов был дан серьезный старт - и качественный и количественный - развитию местной промышленности. По сохранившимся данным, импорт промышленного оборудования Югороссии в конце 20-х годов равнялся соответствующему импорту соседней куда более крупной Аргентины.
В свою очередь наличие дешевой рабочей силы к моменту когда большинство эмигрантов "проедало" свои финансовые запасы позволяло снижать себестоимость товаров за счет заработной платы, что опять же позволяло успешно конкурировать с иностранными производителями ширпотреба. А создание рабочих мест в свою очередь решало ряд внутренних проблем, ибо любая занятость была лучше массовой безработицы и проипредприятия помогали справиться с этой задачей значительно лучше, чем сельскохозяйственные поселения. Ведь еще в 1922 г. Милюков с горечью отмечал, что национальное движение вынужденно предпочитает городу деревню, как будто не понимая, что "невозможно превратить всех нас в крестьян за одну ночь". Несмотря на убедительную победу в войне, и практически полное отстранение от власти представителей местного правительства во главе с Бальтазаром Брумом, выпустившего печально известный закон 1922 года об ограничении продажи крупных земельных участков представителям русской диаспоры, несмотря на отмену самого этого закона, ситуация почти не изменилась, большинство русских хотело жить в городах, что требовало дальнейшего развития инфраструктуры, а главное, большого количества рабочих мест в городах.
Сразу после создания государства Югороссия среди членов правительства и правления "Национального банка Югороссии" (бывший "Русско-Американский банк" чья абревеатура вызывала злые шутки со стороны большинства эмигрантов бывших его должниками первые годы после Исхода) не было единства по этому вопросу. В результате дискуссии в специально созданном Русском Промышленном Агентства был все же сделан вывод, что развитие местной промышленности следует считать средством не только для достижения автаркии, но и для увеличения экспорта (т.е. средством покрытия расходов по импорту).
Надо сказать, что не последнюю роль в дебатах сыграли представители развернутой в ходе войны до штатной численности Ижевско-Воткинской дивизии. В очередной раз, покрыв себя славой на полях сражений, полки отказывались расходиться по сельхозкооперативам и на строительство домов, где они прозябали последние годы. "Счастливчики" устроившиеся в судоремонтные мастерские и паровозные депо были немногочисленны. Правительственные агенты доносили, что среди воткинцев видели представителей запрещенной указом Верховного Правителя партии "Колорадо" и даже разгромленной КПУ, что очень тревожило власти. Сумев произвести верхушечный переворот, в теперь уже бывшем Уругвае и подавив на раннем этапе попытки местных организовать сопротивление пришельцам, генералы вовсе не хотели получить бунт в одной из самых верных частей. В конце концов, компромисс был найден и под обещание трудоустройства в первую очередь воткинцы разошлись (испуг властей может характеризовать то, что даже в самые тяжелые дни войны 1929-1930 годов дивизию так и не возродили). Общим итогом споров было решение всячески развивать местную промышленность, на что и шла в ближайшие два десятилетия основная часть кредитов Национального Банка.
Наряду с быстрым развитием кустарно-ремесленного производства были созданы некоторые и поныне существующие предприятия пищевой и текстильной промышленности, предприятия по производству строительных материалов, заложены основы крупных предприятий добывающей промышленности, а также отмечались крупные вложения РАБ в местные транспортные и электрокомпании.
Новая волна инвестиций пошла в промышленность в 1925 году в связи с решениями РПА. В этом году число рабочих, занятых в промышленности удвоилось. Увеличился также объем капиталовложений в промышленность по сравнению с военным 1924 годом. В первой половине 20-х годов был создан ряд промышленных предприятий: текстильные, по производству растительных масел и мыла, каменоломни, заводы по производству цемента, мельницы и несколько ТЭЦ, которые обеспечивали электроэнергией помимо Новороссийска три следующих по величине города страны.
В этот же период русские промышленники поставили своей задачей поощрение использования населением продукции местного производства. Они пытались найти наиболее эффективные пути для политики протекционизма по отношению к производимым товарам. А.Н. Шевцов, владелец предприятия "Лидия", основатель объединения мыловаренной промышленности Югороссии и первый его президент, занимавший этот пост в течение нескольких десятков лет, рассказывал, что он, как правило, после окончания своего рабочего дня обходил магазины, чтобы "быть в курсе требовании рынка". Здесь он неоднократно сталкивался с индифферентным отношением русского населения к продукции местной промышленности, с тем, что многие женщины, обращаясь к продавцу, просят показать товар, "но только не местного производства".
В результате объективных трудностей уже в 1926 г. было закрыто 101 предприятие (большинству из них было от роду год или два) из-за отсутствия оборотного капитала. На сей раз, все благополучно завершилось благодаря тому, что около 10 млн. рублей по уже отработанной в первые годы Исхода схеме были направлены в сферу общественных работ. Помогли и так называемые "защитные налоги" на большую часть готовой промышленной продукции легкой промышленности, что также способствовало развитию местного производства.
В эти годы государственный сектор продолжает занимать ведущее место в экономике. Политика поощрения госмонополий была привычна как коренным жителям так и мигрантам. Обычной схемой была компания построенная на принципах акционерного общества 51% акций в которой принадлежали государству. Такими были компания "АлКо" производящая спирт, "Государственная компания содействия водным перевозкам" (ГОКСОВОП) контролировавшая складские помещения и портовое хозяйство во вновь создаваемых портах. Правда ее влияние было незначительно и с такими частновладельческими компаниями как "Доброфлот" и "РоПит" она сравниться не могла. "Государственная телефонная и электрическая сеть" (ГОСТЕЛЕС) контролировала телефонную сеть страны и распределение электроэнергии производимой на государственных электростанциях Дона и Кубани. Вне ее контроля оставалась трамвайная электросеть принадлежащая английским кампаниям и небольшие частные помещичьи электростанции обычно снабжавшие электроэнергией ближайшую сельскую округу. Созданная на базе Океанографической Службы компания "СервисОк" осуществляла переработку рыбы чья добыча выросла с 1923 по 1932 год в 12 раз долтигнув миллиона тонн и продолжала расти. Она контролировала 70% рынка морепродуктов, хотя и была вынуждена конкурировать с несколькими более мелкими частными заводиками. По потребление рыбы на душу населения Югороссия в 30-х встала на одно из первых мест в мире. Если же учесть, что говядина и баранина также являлась главным продуктом питания широких слоев населения, играя в бюджете рабочей семьи такую же роль какую в Европе играли хлеб и картофель (потребление 76 кг. на душу населения), то калорийность рациона среднего класса была пожалуй самой высокой в мире.
В апреле 1926 г. в первоначальном виде был принят закон о поощрении капиталовложений. До первых значительных капиталовложений - то есть вплоть до 1927 г., - рост промышленного производства отставал по сравнению с ростом населения и национального валового продукта. Годовой прирост промышленной продукции в последующие два года равнялся в среднем 12%. Темпы стали возрастать, когда началось расширение промышленного производства, обеспечивающего основные нужды населения (пищевая промышленность, текстильная, обувная, строительство). В связи с политикой, провозглашавшей так называемое "скромное существование", товары особым разнообразием не отличались. Цены на них устанавливались на основе введенного контроля над стоимостью на "товары первой необходимости". Это касалось в основном продовольственных товаров, дабы обеспечить платежеспособность на внутреннем рынке жителей городов. Естественное недовольство сельского населения гасилось благоприятными условиями на внешних рынках и вложениями правительства в сельское хозяйство повышавшими его товарность и экспортные возможности.
Сельское хозяйство в 20-30-х годах под влиянием эмигрантов претерпевает качественные изменения. Помимо традиционного животноводства в больших объемах начинают выращиваться многочисленные зерновые: пшеница, кукуруза, маис, рожь, овес, а также картофель и подсолнечник. А в конце 20-х в Югороссии появляются и рисовые поля. Производство риса изначально концентрируется в крупных кооперативных хозяйствах владеющих собственными рисоочистительными мельницами и установками для орошения плантаций. Посевные площади различных культур превышают в 1932 году 2 млн. га. Происходит земледельческая колонизация северных территорий удаленных от побережья. Казачьи станицы и русские коммуны окружаются пасеками с многочисленными ульями (рассвет пчеловодства непосредственно связан с прибытием эмигрантов благо местный климат и обилие медоносной флоры тому благоприятствовало) и обрастают садами яблок, груш, вишен, черешни, слив, алычи, абрикосов, винограда, дынь и даже персиков. Культивируются и местные фрукты. Всего к середине 30-х в Югороссии насчитывалось более 24 млн. плодоносящих деревьев. А многочисленные предприятия занимающиеся консервацией добавляют в 30-х годах к неизменным мясным консервам фруктовые соки, пюре и прочую продукцию предназначенную для долгого хранения и перевозок. Претерпевает изменения и животноводство. Если до 20-х годов было почти исключительно мясным, то всего десятилетие спустя молочную продукцию всех видов можно было купить на любом станичном рынке, а ассортименту сыров могла бы позавидовать оставленная мигрантами Россия. Фруктовая консервация и молочные продукты производимые в Югороссии не только полностью покрывают потребность внутреннего рынка, но и идут на экспорт в соседние страны, а фрукты и в Европу. Экспорт 1935 года составил 227 тыс. ящиков яблок и 1 млн. груш. Конкуренция на мировом рынке практически отсутствовала, так как фрукты поступали после окончания поставок из Калифорнии и до начала их из Австралии. А годовой сбор цитрусовых составил в том же 1935 году 1,5 млн. тонн. Начиная с 1933 года удалось создать рациональное плодовое хозяйство ориентированное на экспорт с твердыми мировыми стандартами продукции. После заключения Договора 1935 года с Парагваем на рынки Югороссии стала поступать масса дешевого упаковочного леса, что способствовало снижению себестоимости фруктовой продукции и завоеванию новых рынков сбыта.
Немалую роль в развитии казачьего и прочего земледелия сыграли многочисленные конфисказии земель у "неблагонадежных" из числа "500 семейств". Всего было конфисковано и роздано сторонникам новой власти почти 5 млн. га земли. В основном это были земли расположенные в непосредственной близости от крупных населенных пунктов и морских портов. В 1928 году был принят закон ограничивающий максимальный размер земельной собственности 30 тыс. га. (злые языки говорили, что цифра была не случайна почти идеально совпадая с размером поместья атамана Семенова). Тогда же был основан государственный Национальный институт колонизации (НИК) скупающий земли у землевладельцев для последующей передачи в долгосрочную аренду зажиточным казакам и сельскохозяйственным коммунам. Арендаторам предоставлялась возможность выкупа земли при внесении единовременно 10% ее стоимости с последующим погашением остальной суммы в течении 30 лет. В 30-е эта же практика продолжалась на захваченных в ходе войны 1929-1930 гг. у Аргентины и Бразилии землях. За двадцать лет НИКом было продано 3,3 млн. га. Но главную роль в добивании скотоводческих латифундий сыграл принятый значительно позднее в 1942 году "Акт о земельной собственности" согласно которому максимальный размер земельной собственности физического или юридического лица исключая государство ограничивался 2 тыс.га. и вводились ограничения на владение землей иностранными подданными и лицами постоянно проживающими за пределами Югороссии (официально это мотивировалось борьбой с прогерманскими силами внутри страны). Это сильно затруднило проникновение иностранных предпринимателей в различные области с/х. Все эти меры, а также присоединение бразильских и аргентинских территорий с более развитым земледелием способствовали интенсификации с/х и изменению соотношения площадей занятых под животноводство и земледелие с 11 к 1 в границах 1923 года, до 3 к 1 на 1945 год.
Рост земельных угодий занятых под фруктовые сады, виноградники и технические культуры неуклонно наблюдался на протяжении двух десятилетий. Что характерно благодаря столь же постепенному внедрению новых агротехнических приемов, становлению ветеринарной службы и частичному переходу к стойловому содержанию животных производство мяса и шерсти за тот же период упало незначительно (в годы ВМВ наблюдался даже значительный рост).
Отдельно следует упомянуть Институт агротехники и зерновых культур. Именно в его стенах и на небольшой (ок. 100 га.) экспериментальной агрономической станции под Новороссийском были заложены основы будущей интенсификации земледелия в Югороссии и многократного повышения его продуктивности. Именно здесь проводились работы по гибридизации сахарного тростника, селекции хлопчатника и картофеля давшие ряд новых сортов этих культур. Внедрение в с/х каучуконосного растения гваюлы позволило значительно повысить продуктивность каучуковых плантаций севернее Петрограда, а хинного дерева из которого которого фармацевтическими предприятиям Югороссии изготовлялись лекарства позволившие победить лихорадку внутри страны, а их экспорт давал необходимую для дальнейшего развития медицины валюту.
В том же направлении работал Центр сельскохозяйственных исследований в котором была разработана реализованная в 30-е годы общегосударственная программа лесопосадок тополя, эвкалипта, акаций и других деревьев на дюнных участках Атлантического побережья и в бассейнах рек Дона, Кубани и Терека, что позволило предотвратить растущую водную и ветровую эррозию, уничтожило зависимость от поставок леса из Бразилии и создало укрытие для скота от непогоды. Вклад в улучщение югоросского стада новыми породами скота внес и Институт зооветеринарных исследований.
В конце 30-х годов в Республиканском Университете Новороссийска училось свыше 20 тысяч студентов. Были открыты два более мелких ВУЗа в Екатеринодаре и Симбирске, и ряд технических училищ в других городах, находящихся в подчинении Технологической Академии. В частности, в Новороссийске ему были подчинены два индустриальных учебных заведения, химический, строительный и судостроительный колледжи, а также колледжи торговли, домоводства, графического искусства, прикладного искусства, делопроизводства и коммерции. Созданы Национальная академия литературы, Национальная инженерная академия, институт географии и истории, Астрономическая обсерватория, а в конце 30-х открыт планетарий.
Государством также осуществлялась программа кредитования на выгодных условиях строительства овоще- и зернохранилищ, элеваторов, складских помещений на ж/д. Половина этих зданий была целиком построена за госсчет и являлась казенной собственностью. Эти мероприятия в частности позволили сохранять первый декабрьский урожай картофеля, что в несколько раз увеличило товарность этой отрасли.
В свою очередь, за пользование государственными хранилищами взимался натуральный налог который затем продавался в сети магазинов "ОбщеПита" в городах где могли отовариваться лица имеющие низкий доход - прежде всего рабочие, мелкие служащие и члены их семей. Эта система действовала вплоть до 1934 года когда рост общего благосостояния внутри страны не сделал ее излишней, а большинство помещений занятых под "ОбщеПит" и госхранилища были приватизированы.
Завышенные таможенные налоги, которыми облагались товары зарубежных поставщиков, должны были защитить продукцию отечественного производства от конкуренции с импортом. В те же годы в Югороссии стали создаваться новые отрасли, такие, как предприятия по производству автомобильных покрышек, фанеры и труб, расширялось производство бумаги.
В 1926 г., через два года после провозглашения Республики Югороссия, были опубликованы данные, в которых приводились сведения о существовании в стране 1098 предприятий с владельцами-русскими. В эти предприятия в общей сложности было инвестировано 200 млн. рублей, занято на них было 73860 человек (в дополнение к 1265 предприятиям с латинскими владельцами - при капиталовложениях на общую сумму в 40 млн рублей и количестве рабочих 29529 человек). Надо сказать, что с предприятий судоремонтной, железнодорожной и электрической промышленности местные кадры вытеснялись вполне осознанно, что и неудивительно, если учесть проявленную ими "неблагонадежность" в ходе войны. Так если в 1920 году в порту Монтевидео было занято 11 тыс. человек, то в 1926 году эта цифра была уже 29 тыс., но из них только 7 тыс. были местными. Вообще судоремонтная, а впоследствии и судостроительная промышленность с приходом русских развивалась стремительными темпами. После Исхода в распоряжении десятка русских компаний осталось более 200 пароходов, которые быстро захватили весь рынок перевозок в бассейне Параны и южной Атлантике. Эти же компании или их филиалы наладили промысел китов и тюленей у берегов Антарктиды.
Продолжалось развитие торгового флота. Все 20-30-е годы расширялась портовая инфраструктура Новороссийска, Александровска, Екатеринодара, Порт-Петровска и Мальдонадо. В 1929 году в городе Колония был завершено оборудование гавани способной принимать морские суда и город был переименован в Русскую гавань и объявлен морским портом.
Еще в 1927 году под Екатеринодаром был построен ж/д мост через Кубань связавший основную территорию страны с территориями Закубанья завоеванными в 1924 году.
Развивалась и судостроительная промышленность. Еще в 1928 году В.И. Юркевичем было открыто небольшое судостроительное КБ "БЭКНИ". Помимо ставшего уже привычным ремонта и совершенствования судов оно занималось проектированием форм корпусов и винтов многочисленных каботажников, сейнеров и китобоев, а также судов-рифрежираторов и сухогрузов необходимых для доставки в Европу продуктов югороссокого с/х. Предприятию во второй половине 30-х способствовал успех, отчасти из-за благоприятной коньюнктуры на мировом рынке и имеющимся в стране деньгам выплачиваемым Бразилией и Аргентиной, а также германским вложениям капиталов, но главным образом благодаря личности основателя проектировавшего и правда очень продуманные суда не имевшие аналогов в мире. Юркевичу удалось запатентовать суда с "обводами Юркевича" в Бельгии, Великобритании, Франции, Германии, Испании, Италии, США и Японии. Плодотворным оказалось и сотрудничество с пароходным обществом "Садко" возглавляемым А.Н. Власовым. Взаимная финансовая поддержка способствовала и взаимному успеху (в конце 40-х Власов был владельцем более 40 океанских судов догнав сильнейшую и старейшую русскую кампанию "РоПит").
Несмотря на мягко говоря сложные отношения с соседями они охотно покупали суда строившиеся на верфях Новороссийска и Петрограда, а в годы Второй мировой покупатели нашлись и в далекой Европе.
К 1938 году по проектам Юркевича были построены и перестроены 126 пароходов. Во второй половине 30-х после Чакской войны именно он проектирует небольшие речные танкеры из железа и конкрита. Конструкция отличалась предельной дешивизной, ей требовался лишь двигатель в 150 л.с., а для управления было достаточно двух матросов. Эти суденыхки раз и навсегда решили проблему топливного голода в Югороссии доставляя нефть с верховьев Дона как со старых, так и новых скважин в Чако на нефтеперерабатывающий завод в Ла-Теха.
Созданное в 1936 году при преобладании государственного капитала акционерное общество "Роснефть" занимающаяся производством и продажей нефтепродуктов уже к началу 40-х получало более 15 млн. рублей чистой прибыли ежегодно. Таким образом в отличии от соседней Бразилии Югороссия к концу 30-х смогла успешно решить топливно-энергетическую проблему и перестала полностью зависеть от "Бритиш петролеум компани".
С частного почина началась и история электротехнической промышленности в Югороссии. Впрочем человек которому она была обязана своим рождением, умер так и не услышав этого названия почти за год до русского переворота и смены названия государства. Это был известный русский изобретатель Александр Николаевич Лодыгин - изобретатель лампы накаливания. Будучи увлечен идеей создания "русского национального очага" он переезжает из США в Уругвай чей климат был полезен для него и его жены. Не достигнув к концу жизни таких успехов как его удачливый конкурент и плагиатор Эдисон, он тем не менее был владельцем завода в США по выпуску электрических ламп где сам и работал главным инженером. Перебравшись в 1921 году в Уругвай с семьей и несколькими американскими рабочими и инженерами на средства вырученные от продажи имущества в Штатах он строит маленький заводик (33 рабочих) по уже привычному производству ламп накаливания, при нем мастерскую по сбору светильников и электрические печи собственной конструкции для плавки, закалки и отжига металлов для первого в Югороссии сталеплавильного заводика производящего стальной прокат, оцинкованное железо и проволку для скотоводческих хозяйств. На закате жизни он воплотил свою мечту построив летательный аппарат по типу автожира. Однако тогда эта идея не получила дальнейшего развития, но подтолкнула на собственные поиски Игоря Сикорского бывшего одновременно одним из инженеров и приказчиком на заводе Лодыгина. Светильники Лодыгина хорошо раскупались уже в последние месяцы его жизни, а впоследствии стали одним из главных товаров предназначенных для экспорта в соседнюю Аргентину наряду с дешевым местным вином, папиросами и солью.
В 1927 году при господдержке возникает акционерное общество "Аэропуть", с капиталом в 450 тыс. рублей, для организации и эксплуатации воздушных линий, начавшая осуществлять регулярные рейсы между Новороссийском и Буйнос-Айресом. Государство широко пошло навстречу этому обществу и постановило в первые два года выдавать значительную денежную субсидию в 65 руб. за каждые 100 км. пройденные машинами авиакомпании с ограничением общего ежегодного километража. Директором этого общества был выбран Игорь Сикорский. В качестве шеф-пилотов на открывающуюся авиалинию был приглашен военный летчик капитан В.И. Стрижевский, только что взявший первый приз на воздушных состязаниях в Европе и известный ас Первой Мировой и Гражданской войн полковник А.А. Казаков. Помимо них в первых полетах участвовали капитан авиации Байдак, ротмистр Никитин и подпорутчик Ярошенко. Именно этим именам обязана своим рождением авиация Югороссии. Полеты осуществлялись на гидропланах закупленных в войну 1923-1924 годов, а с открытием новых авиалиний пролегающих над сушей во Франции были закуплены самолеты "Потез-20". Уже в первый 1928 год воздушный способ сообщений приобрел такую популярность и так зарекомендовал себя безопасностью полетов, что среди пассажиров можно было увидеть пожилых католических епископов, православных священников и даже женщин с детьми. В 1929 году воздушные линии увеличились; летали уже по трем маршрутам: Новороссийск - Буйнос-Айрес, Новороссийск - Порт-Артур - Порту-Алегри, Новороссийск - Ла-Плата, Новороссийск - Александровск - Симбирск. В связи с войной 1929-1939 гг. большинство летчиков было мобилизовано в военную авиацию, а гражданские перевозки осуществлялись только по внутренним линиям. К ним добавилась Новороссийск - Спасск. В 1930 году был впервые осуществлен перелет по маршруту Новороссийск - Нижний Новгород - Асунсьон. Линия Новороссийск - Александровск - Симбирск была продолжена до Нижнего Новгорода, а от Спасска до Твери. Образовалась новая линия Новороссийск - Александролвск - Царицин. В 1931 году была освоена авиалиния Новороссийск - Порт-Артур - Петроград. Ввиду сильно пересеченной местности с многочисленными реками, озерами и горами специально для этой авиалинии были закуплены во Франции самолеты "Фарман-306" с тремя моторами Лоррэн 240 л.с. на 8 пассажиров с радиостанцией. Более простые линие в 30-х обеспечивали "Юнкерсы" собираемые на авиазаводе под Новороссийском (открыт в 1930-м). Этот контракт стал кстати первым в череде контрактов с Германии заключенных югоросским правительством и частными фирмами. Сикорский стал директором этого завода и небольшого КБ при нем, а его место в правлении "Аэропути" занял Казаков.
К тому моменту авиаторами общества "Аэропуть" было пройдено более 600 тыс. км., регулярность движения по расписанию составляла 99%, и не было ни одной крупной аварии.
Приблизительно треть всех предприятий страны - и русских, и латинских - была, что называется, "семейными", то есть они не использовали наемный труд со стороны. Около 2 тыс. предприятий использовали труд только лишь трех наемных работников. Таким образом, лишь считанные десятки местных предприятий могли претендовать на основании числа занятых там рабочих рук на роль "заводов" в современном понимании этого слова.
Самым крупным из таких заводов (после судоремонтного - он еще полтора десятилетия оставался вне конкуренции) был цементный завод. В соответствии с данными статистического сборника, выпущенного Русским Промышленным Агентством в 1926 г., на этом заводе было занято 260 работников-русских и 130 работников-латинос. Сведения следующего номера этого же сборника констатировали наличие к 1927 г. в стране Югороссии 2270 предприятий с русскими владельцами, на которых было занято 93620 человека.
Второе по величине предприятие располагалось в Екатеринодаре. Речь идет о литейном заводе "Семен",на котором было занято 260 работников-русских. Предприятие "Большие мельницы" и табачная фабрика использовали труд 100 работников-русских (каждое из них).
В 20-е годы с ростом спроса на сырье и продовольствие для столицы и других крупных городов в земледелии и животноводстве увеличилась прослойка хозяйств распологающих новой материально-технической базой и активно использующих наемную рабочую силу. В Новороссийской, Сан-Хосе и Колонии волостях возникают хозяйства по производству фруктов, овощей, молочных продуктов и птицеводству использующие 50 и более наемных рабочих.
Более мелкие производители идентичной продукции объединялись в кооперативы объединявшие в 1928 году 38% всех частных хозяйств страны. В Кубанской, Александровской и Симбирской волостях создаются хозяйства в 300-400 га. по производству пшеницы, а в Екатеринодарской и Артигасе волостях новых для местного населения культур: риса, сахарной свеклы и сахарного тростника. Собственники: акционерные общества, кооперативы, помещики распологают часто до 200 человек постоянной рабочей силы, а в период сбора урожая на сезонных работах в крупных хозяйствах трудится до 800 человек - преимущественно латиноязычных батраков. В середине 30-х прослойка низкоквалифицированных сезонных рабочих составляла боле 850 тыс. человек или 9% всего населения.
Все 20-е годы главным потребителем с/х продукции Югороссии была Англия (до 75%). Особенно большие вложения в экономику страны начиная с 1922 года делала промышленная группа лорда Вести. В 30-е растет доля Италии и Германии.
За десятилетие 1924-1934 гг. резко возросла механизация с/х. Это случилось благодаря широкому импорту тракторов, комбайнов, молотилок, дисковых борон и т.д. В широких масштабах в крупных хозяйствах для восстановления плодородия стало практиковаться полевое травосеяние (клевер, люцерна), с появлением плантаций риса и сахарной свеклы прививались навыки орошения земли. Немало повышению продуктивности с/х способствовал и рост предприятий химической промышленности специализирующихся прежде всего на производстве минеральных удобрений.
Способствовал развитию с/х и повышению его продуктивности и открытый в 1925 году Крестьянский банк (в рамках РАБ) выделяющий целевые кредиты для интенсификации земледелия и животноводства.
Возникает и местная военная промышленность. Еще в 1921 году эмигранты стали подпольно производить ручные гранаты и взрывчатку. Базой военного производства стал кожевенный завод купленный братьями Яковлевыми, находившийся на побережье неподалеку от Новороссийска. Владельцы его были хорошо известны как горячие приверженцы РОВС (на территории завода в течение тех лет команды РОВС тренировались в стрельбе). Кожевенный завод со всеми его специфическими запахами служил хорошим прикрытием для оружейной мастерской, которая с того времени стала называться "предприятие альфа". Здесь главным образом занимались изготовлением гранат - ручных и бомбометных и винтовочных патронов. В период войны 1923-1924 гг. широко использовались блиндированные поезда и БА на шасси грузовиков. Позже эти примитивные автомастерские послужили базой для попыток создания собственных автомобилей. Увеличение производства оружия потребовало в 1924 году строительства специализированных предприятий: первым из них стал вышеупомянутый литейный завод. Годом позже был запущен первый пороховой завод.
В 1929 г. в Югороссии было зарегистрировано около 170 тыс. рабочих, занятых в промышленности. На поташном заводе, открывшемся недалеко от Монтевидео в 1930 г., было занято 4500 рабочих. Промышленный сектор пополнился еще несколькими крупными предприятиями, часть из которых существует до сих пор: швейная фабрика "Ателье Америка" под Екатеринодаром, пивоваренный завод "Русь" в Спасске, кондитерская фабрика "Элит" и текстильная фабрика "Адмирал" в Новороссийске. В том же 1929 г. владельцы предприятий при содействии различных общественных учреждений основали "Центр промышленной продукции страны Югороссия", целью деятельности которого была активизация спроса на местную продукцию.
В конце 20-х годов 1,6% крупных предприятий (более 50 человек на каждом) давали 47,5% занятости и 59,1% стоимости продукции.
Несмотря на очередную войну между Югороссией с одной стороны и Бразилией и Аргентиной с другой в 1932 г. было зарегистрировано 5606 (в отличие от 3388 в 1929 г.) предприятий с 430 тыс. рабочих и общим оборотом в 900 млн рублей.
В период войны число рабочих, занятых в промышленности Югороссии, возросло на 136 тыс. В условиях американской блокады, только заложенные ранее производственные мощности помогли обеспечить снабжение армии если не тяжелым вооружением, то по крайней мере боеприпасами. Именно в эту войну взлетели первые сделанные в изгнании самолеты Сикорского. Еще одним фактором вызвавшим приток рук в промышленность был мировой экономический кризис вызвавший падение цен на югоросскую сельхозпродукцию.
Снятие контроля над ценами, который был введен во время войны, а также новые возможности ввоза сырья значительно облегчили функционирование местной промышленности и ее переход на производство товаров в мирных условиях. Необходимое промышленное оборудование можно было импортировать благодаря доходам с сельского хозяйства, воспрянувшего после снятия бразильско-аргентинского бойкота и завершения мирового экономического кризиса. Застой в с/х характерный для 1929-1933 завершался. Внешние рынки нуждались в югоросской говядине и пшенице. Тем более что силы аргентинских конкурентов были сильно подорваны войной.
Доля Югороссии в мировом экспорте говядины в середине 20-х составляла 7,4%, а шерсти 4,3%. Предпринятые меры по созданию стабильной кормовой базы для скота и развитие ветеринарной службы позволили победить эпидемии ящура, бруцеллез и туберкулез и улучшить качество племенного стада. Что наряду с благоприятной предвоенной и военной коньюнктурой на европейских рынках позволило к концу 40-х увеличить долю Югороссии в экспорте говядины до 15,3%, а шерсти до 12,6%. На 24 шерстоткацких фабриках в конце 30-х работало 12 тыс. человек. На огромных мясохладобойнях на экспорт производилось охлажденное, мороженное, вяленое, вареное и копченое мясо, солонона, консервы, мясной экстракт, желатин, глицерин и другие мясные продукты. На крупнейшем мясокомбинате при полной закрузке можно было забивать и обрабатывать 2,5 тыс. голов крупного рогатого скота или 4,3 тыс. овец.
Всего в Югороссии в 30-40-е в среднем в год забивали 2,6 млн. голов крупного рогатого скота, 5,7 млн. овец и 1 млн. свиней. Государственные мясохладобойцни контролируют ок. 20% рынка, наблюдается явное преобладание крупно и среднего частного капитала.
Несколько десятилетий происходил качественный рост стада, в мясном животноводстве наибольшее распространение получил герефордский скот, а в молочном голландская и нормандская породы. Местный, крупный рогатый скот выгодно отличался от оставленного в России обилием породистых животных в основном шортгорнской породы и Абердинов, как впрочем и овцы таких пород как линкольны, корридали, югоросские мериносы и другие. К 40-м годам местное овцеводство завершило селекцию и обновление стада, в котором остались только породистые животные. На каждого жителя Югороссии приходилось 3 головы крупного рогатого скота и 8 овец. Если же считать только на сельских жителей, то этот показатель следует увеличить втрое. По качеству стада Югороссия уступала только США.
Внутренний спрос на хороших лошадей позволил образцово поставить коневодство: тяжелые першероны и клайдели использовались в сельском хозяйстве, а орловские рысаки, гакнеи и арабские скакуны в кавалерии, а также охоте и конном спорте являвшихся традиционными развлечениями знати. Племенные конезаводы уступали только английским.
Главными производителями сахара в стране стали два аграрно-промышленных комбината (в Артигасе "РУСА" и в Гатчине "ЦУК") которые построили по два завода. Каждый комбинат контролировал несколько тыс. частных хозяйств сдающих по контрактам сахарный тростник и свеклу. На базе отходов от сахарного производства производились комбикорма для скота.
Значительные площади в долинах рек занимаются под различные сорта бобовых и плантации хлопка. Резкий рост хлопковых плантаций наблюдался после 1930 года на вновь присоединенных территориях северо-востока Аргентины. Если в 1930 году число веретен прядущих хлопок было ок. 60 тыс., то к 1934 году их число составило ок 300 тыс. В хлопчатобумажной промышленности насчитывалось 27 фабрик с 11 тыс. рабочих.
Весь трикотаж производился на 220 полукустарных предприятиях на которых работало 8,5 тыс рабочих.
К 1935 г доля промышленного производства в экономическом бюджете страны становилась все более значительной. Было зарегистрировано уже более 2300 именно заводов и фабрик, вложенный в них капитал составлял 200 млн рублей, валовый продукт достигал в общей сложности суммы в 400 млн рублей. Промышленный экспорт превысил 20 млн рублей по сравнению с 4,5 млн. в довоенный период. Рост промышленного экспорта был связан также с увеличением валютного запаса государства после выплат в 30-е годы Аргентиной и Бразилией существенных репараций.
Но главным образом это было связано с антикризисными мероприятиями правительства в годы Депрессии. Сразу по окончании войны оно зажало импорт двояким путем: наложением на все импортируемые товары дополнительной пошлины в 10% от стоимости и главным образом созданием особой повышенной цены на иностранную валюту для лиц, приобретающих ее для оплаты привозимых товаров. Под влиянием этих двух мероприятий цена импортных товаров, выраженная в рублях, резко поднялась. Для местной промышленности наступили золотые времена. Многие отрасли промышленности стали быстро развиваться под таким валютным покровительством.
В эти же годы хозяйство Югороссии вступило в период многообразного и всестороннего регулирования. Декретом от 16 сентября 1930 года введена была система контроля над обращением иностранной валюты. Создан был специальный комитет для контроля, за всеми валютными операциями. Экспорт разрешался только при сдаче всей вырученной экспортером иностранной валюты. Создан был специальный комитет для контроля над всеми валютными операциями. Экспорт разрешался только при сдаче всей вырученной экспортером иностранной валюты. Комитет устанавливал ежедневные обязательные курсы иностранных валют. Эти драконовские меры позволили довольно круто застопорить утечку капиталов из страны и ослабить падение курса песо. Система жесткого валютного контроля в том числе привела к тому, что в стране накопились большие суммы вырученные, за импортные товары, принадлежащие иностранцам и не могущие быть переведенными за границу. К концу 1933 года таких "замороженных" сумм было около 90 млн. рублей и часть из них была пущена хозяевами в оборот внутри югоросской промышленности.
К началу 1936 года полностью покрывала внутреннее потребление пищевая, обувная, стекольная, конфекционная, мебельная, текстильная, мыловаренная, цементная, спичечная и папиросная промышленность. Увеличился экспорт обуви, головных уборов, электротехнических товаров.
На 541 обувной фабрике с 26 тыс. рабочих в 1934 году производилось продукции на 128 млн. рублей.
К концу 30-х полностью обеспечили внутреннее потребление 20 бумажных фабрик с 3 тыс. рабочих. Число газет и журналов выходящих в стране шло на сотни. Тираж некоторых превышал 200 тыс. экземпляров.
Были заново созданы или сильно выросли керамическая, инструментальная, радиотехническая и пластмассовая промышленность. Большой степени совершенства достигло производство электрических холодильников и электромоторов которые даже экспортировались в соседнюю Бразилию. К концу 30-х на верфях Новороссийска строятся собственные суда-рифрежираторы.
Химическая промышленность возникла, как уже было сказано, благодаря нужде с/х в минеральных удобрениях. Большая часть производимого на химзаводах, это азотные, фосфорные и калийные удобрения, а также ядохимикаты для борьбы с вредителями, серная и соляная кислота, каустическая сода, сульфат-аммоний, медный купорос, кислород и водород. Число занятых не превышает 3 тыс. чел. В 30-е годы действовали три предприятия по производству шин и покрышек для автомобилей и семь по производству сырого каучука. Импорт сырого каучука с 1932 по 1942 год вырос в восемь раз.
До 40-х годов ведущее место занимает легкая промышленность: пищевая, текстильная, обувная, швейная было занято 50% всей рабочей силы. Позитивную роль в развитии промышленности Югороссии сыграло строительство ряда гидроэлектростанций. До их строительства промышленность работала на привозном угле, который в качестве балласта загружали приходящие за мясом, шерстью и пшеницей пароходы. К концу 20-х на Тереке было построено две небольшие ГЭС. Однако их мощностей все же не хватало, чтобы удовлетворить потребности страны в электроэнергии. Несколько небольших ТЭЦ на западном побережье в Роча использующих местные залежи торфа и многочисленные ветродвигатели имевшиеся в крупных поместьях не решали задачи снабжения нарождающейся промышленности страны электроэнергией. Эта проблема была решена путем строительства в 1931-1936 гг. крупной ГЭС на Кубани мощностью 1600 тыс. квт. Этот проект был осуществлен совместными усилиями инженеров Югороссии и нанятых специалистов из соседней Аргентины на аргентинские же репарационные выплаты. Ее ввод в строй частично решил проблему нехватки энергоресурсов, а строительство многочисленных мелких частновладельческих ГЭС в 40-е годы и завершение строительства еще двух крупных ГЭС на Кубани и Дону положили конец нехватке электроэнергии. А в Екатеринодаре в 1935 году германской фирмой совместно с югоросской "ЭЛМ" был построен завод по производству электрооборудования. Одновременно в 30-е годы наблюдается серьезный прорыв в развитии черной металлургии. Мечты о развитии собственного тяжпрома согревали сердца югоросской элиты с самого начала существования страны. Однако экономические реалии заставляли уделять внимание, прежде всего развитию многопрофильного сельского хозяйства как полностью обеспечивавшего продовольственную безопасность страны, так и приносящего доходы с экспортных продаж. И если для развития легкой промышленности было достаточно частных капиталов, то тяжпром за исключением судостроения находился в зачаточном состоянии. Госфинансирование уходило в с/х и строительство первых ТЭЦ и ГЭС. Перелом наступил во 30-х когда Югороссия реформировала с/х, обеспечила себя наконец собственной нефтью и создала сбалансированную энергосистему. Одновременно с восстановлением благоприятной коньюнктуры на мировом рынке, в эти годы наблюдались обширные германские капиталовложения в экономику Югороссии. Кстати поставки продовольствия и марганцевой руды странам Оси Югороссия продолжала вплоть до 1940 года. Благодаря этим обстоятельствам удалось запустить три крупных завода: вагоностроительный в Новороссийске (1936 г.), автозавод в Мальдонадо (1933 г.) и нефтеперерабатывающий в Ла-Теха (1935 г.). Автомобилестроение было до 1933 года представлено автосборочными и авторемонтными предприятиями производящими запчасти обеспечивающие 80% потребления югороссокого автопарка (280 тыс. автомобилей в 1937 году). С 1933 года начался выпуск собственных автомобилей.
Отдельно следует остановиться на развитии ювелирного дела в Югороссии. Сразу после Исхода возник довольно обширный рынок по скупке, перепродаже и переплавки ювелирных изделий. Носивший изначально откровенно спекулятивный характер он с ростом местной добычи золота, серебра и полудрагоценных камней (агаты и аметисты) стал и производить собственные изделия. Наличие сравнительно рядом рынков ЮАР, Британской Гвианы (алмазы) и Боливии с Перу (серебро) плюс энергичная контрабандная торговля с Аргентиной способствовали развитию этой отрасли. По окончании войны 1929-1930 гг. югоросской фирме "Карбункул" удается заключить выгодный контракт с несколькими колумбийскими фирмами. А договор 1930 года с Бразилией позволил покупать алмазы и на тамошних шахтах. Причем в условиях продолжавшегося кризиса очень больно ударившего по Бразилии делал закупочные цены смешными. Первое предприятие по обработке изумрудов было основано уже в 1930 г. В том же году были созданы еще два по обработке алмазов, а в 1933 г. в стране существовало уже 33 предприятия по обработке алмазов и изумрудов, число рабочих занятых в этой отрасли составило около 3500 человек, а экспорт достиг суммы в 15 млн рублей. Предприятия получали необработанные изумруды и алмазы от центральной торговой организации братьев Медведевых и сбывали свою продукцию главным образом в страны Европы и США. Власти Югороссии, разумеется, положительно оценивали развитие этой отрасли, поскольку алмазы являлись необходимым компонентом и при изготовлении продукции военной промышленности.
Помимо добычи марганцевой, медной и железной руды, еще со времен строительного бума 20-х в Югороссии продолжалась добыча гравия и песка на побережье Ла-Платы, а также мрамора под Екатеринославом и Мальдональдо. Эти строительные материалы, а также цемент собственного производства (крупнейший завод в Екатеринославе) помимо потребления на внутреннем рынке частично экспортировались в Аргентину. Всего на 30 заводах производилось ок. 500 тыс. тонн цемента.
После победы население Югороссии, за счет вновь присоединенных территорий, увеличилось на 2,5 миллиона человек, и реорганизация промышленного сектора стала задачей первостепенной важности. Надо было обеспечить достаточно враждебно настроенное население, "новых земель" по крайней мере, товарами первой необходимости, дабы стимулировать лояльность. В целом расширение внутреннего рынка и приток крайне дешевой рабочей силы в промышленность Югороссии благоприятно сказался на ее развитии.
Рост югоросской промышленности сыграл положительную роль и в абсорбции нового населения: около 320 тыс. человек были обеспечены работой в с/х и промышленности в первый же год. Новоприсоединенные составляли 44% от общего числа рабочих кадров промышленности в те годы - и это несмотря на то, что лишь 8% новых граждан обладали соответствующим опытом. Таким образом, число занятых в промышленности рабочих возросло с 330 тыс. в 1932 г., до 625 тыс. в 1938 г. Не все предприятия имели возможность расширяться и увеличивать объем изготавливаемой продукции, не все могли принимать на работу новых сотрудников. На ряде промышленных предприятий возникла ситуация так называемой скрытой безработицы, а в ряде отраслей начинается слияние мелких предприятий.
В 1939 г. в Югороссии было проведено полное статистическое обследование промышленного сектора. Его данные говорят, что в этом году в стране существовало 20300 промышленных предприятий, на которых было занято, около 650 тыс. рабочих. На 76 из них работало более чем по 300 рабочих, на 650 - от 100 до 300.
Промышленный экспорт представляет собой одно из самых успешных и впечатляющих явлений югоросской экономики. За прошедшее с образования государства пятнадцатилетие его доля в общем объеме экспортируемой продукции возросла с 7 до 32%. Если исключить из подсчетов экспорт изумрудов, который в 30-е годы увеличивался ежегодно в среднем на 15,5%, то в результате окажется, что промышленный экспорт увеличивался на 37% ежегодно. К концу 30-х численность индустриального пролетариата составляла 23% всего трудоспособного населения.
Из иностранных банков ведущую роль в Югороссии продолжал играть британский "Лондон сюд Америка". Впрочем, доля иностранных (английских) банков не превышала 9,7%. Стабильная валюта и быстрые темпы развития экономики делали выгодными вложения в реальное производство. Иностранный капитал был представлен в основном Германией (в промышленности) и Англией (в с/х).
Особенно активно в экономику Югороссии вкладывала деньги во второй половине 30-х Германия. Общая сумма инвестиций Германии на 1940 год составляла 290 млн. долларов США. С 1929 по 1940 год было создано 63 подконтрольных германскому капиталу акционерных кампании с капиталом в 225 млн. рублей. Всего к 1940-му году там действовали 150 германских фирм, которые контролировали примерно 1050 предприятий и имели не менее 75 официальных филиалов. В их числе были филиалы химических фирм "Кимика Байер", "Шеринг", "Мерк", "Анилинас алеманас", "Ла тоска", "Шплингер-Моллес", электротехнические гиганты "Сименс-Шукерт" и "АЭГ", металлургический концерн "Тубос Маннесман" и ряд других. Активно действовали и банки: "Дойч-зюдамериканише банк" "Дойче юберзеише банк" явлюющиеся филиалами крупнейших банков Германии. Инвестиции способствовали росту химической промышленности во второй половине 30-х в 8 раз и электротехнической в 5 раз. В частности был построен завод по промышленному производству азота и значительно расширилось производство взрывчатых веществ в Югороссии.
В тот же период был получен первый крупный заем от Американского банка, предназначенный как для развития экспорта, так и импорта; тогда было начато распространение облигаций фонда развития Югороссии, была произведена девальвация рубля и обозначилась тенденция к поощрению экспорта пришедшая очень ко двору в ситуации начавшейся Второй мировой войны.
В годы ВМВ резко возрос спрос на производство растительного масла и как следствие наблюдался расцвет этой отрасли. Крупные земельные площади были заняты под посевы масличного льна, подсолнечника, арахиса, соевых бобов. К 1945 году в стране работало 18 маслобойных заводов не считая предприятий этой же отрасли в Парагвае полностью принадлежащих росскому капиталу.
Традиционно высокоразвитой оставалась кожевенная промышленность, сырье которой преимущественно шло на экспорт. Текстильная промышленность, работающая на местном сырье (шерсть, хлопок) развивалась все 30-е годы и сильно увеличила свои активы в ходе ВМВ.
После нормализации отношений с США в 1940 году, и объявления Югороссией войны Германии в 1943 году, в стране в значимых количествах появился, и американский капитал изгнанный было оттуда в 20-е. Именно США выделило деньги на строительство металлургического комплекса под Петроградом (строился с 1941 по 1946 г.), при помощи американских специалистов были построены завод авиадвигателей в Новороссийске (1942 г.) и тракторный завод в Ривера (1941 г.). Местные дельцы тоже не сидели сложа руки. Помимо долевого участия в большинстве вышеназванных проектов компания "ЭЛМ" созданная на базе еще первых заводов Лодыгина и являющаяся местным монополистом на рынке стали встревоженная американской конкуренцией построила свою собственную обогатительную фабрику по переработке руды в Серро-Мулеро (там были найдены руды с содержанием железа 68%). Она была запущена значительно раньше комплекса под Питером, еще в 1944 году, хотя и вышла вдвое меньшей по мощности и успела заработать на поставках металла в США и Англию в 44-45 гг.
В целом в 40-е годы промышленность сохраняла очень высокие темпы роста: среднегодовой прирост ВВП составлял 7,8%.
Свою позитивную роль сыграло и создание в 1935 году Югоросско-Парагвайской конфедерации. Согласно договору создавшему это государственное образование его столицей являлся Новороссийск, но вмешательство центральных властей не касалось внутренних дел Парагвая. Он даже сохранял собственные вооруженные силы, именуемые теперь национальной гвардией. Однако отсутствие внутренних таможенных пошлин в стране разоренной Чакской войной, единое гражданство и полный контроль центра над внешней политикой обрекал экономику Парагвая на полную зависимость от "старшего брата". Что и случилось. К концу 40-х годов из 15 крупнейших компаний 12 были югоросскими и ни одной собственно парагвайской. В частности этому способствовало то, что в ходе войны 1943 года была национализированы и проданы в частные руки аргентинская компания "Фабриль Парагуайа С.А." и итало-аргентинская КОИНДУ по производству растительных масел и хлопкового волокна, а также итало-аргентинская "Компаниа Американа де Люс и Траксион" владеющая трамвайным парком Асунсьона и городской электростанцией. Та же участь постигла и ряд более мелких германских фирм. Свое влияние внутри страны отчасти сохранили только английский банк "Банко де Лондрес и Америка дель Сур", англо-американская компания "Интернэшл Продактс" владеющая крупнейшим мясокомбинатом "Сан-Антонио" и производящая хлопок американская "Андерсон Клейтон и К". Плантации производящие на экспорт парагвайский чай "йерба-матэ", хлопок, растительные масла, табачные изделия и квебраховый экстракт были скуплены югоросскими предпринимателями. Одних только заводов по производству растительных масел было открыто 26! По производству эфирных и тунгового масел, Югороссия вышла в 40-е на первое место в мире, еще один раз подтвердив свою, уже сложившуюся, репутацию рая для фармацевтов. А присоединение парагвайских плантаций йербы к уже имевшимся в провинции Мисионес сделало Югороссию монополистом и в этой отрасли. В сентябре 1935 года создано Бюро по регулированию производства и торговли йербой и введен налог в 4 рубля на каждый новый саженец.
Жестко эксплуатировался труд индейцев Чако работающих в основном на сахарных и отчасти табачных и каучуковых плантациях. За уборку 2,5 тонн сахарного тростника мужчинам платили 1 руб. (в 3-4 раза дешевле даже парагвайской рабсилы, не говоря уж о югоросской), а женщинам вообще 40 копеек. В целом в конце 40-х югоросскому капиталу принадлежало 72% банковских активов Парагвая, 36% территории страны (здесь не действовал закон о латифундиях от 1942 года), 20% скота и т.д. До 80% дохода от парагвайского экспорта получали югоросские предприниматели. Разумеется, говорить о реальной независимой внешней политике в этих условиях не приходилось. Например компании "Роснефть" контролирующей нефтедобычу в районе Чако принадлежит в общей сложности 40,5 млн. га земли. В Вилья-Элиса ею в 1945 году был построен нефтеперерабатывающий завод мощностью 3,5 тыс. баррелей в день. Четыре югоросские компании занимающиеся экспортом квебрахового экстракта владеют почти третью территории страны покрытой ценными породами деревьев. Их деятельность еще более расширилась после присоединения в результате войны 1943 года территорий аргентинского Чако. Эти же компании занимаются сплавом леса вниз по Дону который приобрел такое значение в экономике Югороссии, что несколько портов на Дону во второй половине 40-х были объявлены городами федерального подчинения. На 1950 год в стране действовало 228 лесопилок. Это способствовало как развитию водного транспорта на Дону, так и бумажной и мебельной промышленности Югороссии находившихся в начале 30-х в состоянии кризиса из-за нехватки сырья. Обратно вверх по Дону шли баржи с пшеницей, которую Парагвай не выращивал в количествах достаточных для обеспечения потребностей большинства населения. Схема "пшеница в обмен на нефть" стала базовой для дальнейших отношений разных частей конфедерации на ближайшие десятилетия, что помимо прочего способствовало сельскохозяйственной колонизации территории Парагвая выходцами из Югороссии. За период 1935-1950 гг. НИКом было передано в собственность до полумиллиона земельных участков выкупленных у латифундистов.
На средства центра были построены стратегические автомагистрали пересекающие Парагвай во всех направлениях помимо прочего значительно улучшившие транспортную связность страны. Крупнейшая из них была Трансчакская автострада. На территории Парагвая в годы ВМВ также был создан ряд объектов военно-стратегического значения такие как, первая в мире вертолетная база в Капитан-Меса, и крупная авиабаза в Посо-Колорадо.
В конце 40-х были построены две ГЭС на реке Акарай мощностью 136 тыс. кВт. обеспечивающие нефтяную и деревообрабатывающую отрасли необходимой им электроэнергией. Была начата разработка полезных ископаемых на территории Парагвая. Помимо традиционных для Югороссии железа, марганца, меди, известняка, мрамора стали добываться каменный уголь, ртуть, сера, свинец и олово.