Надо сказать, что Гоша был незаурядной собакой и заслуживает отдельного рассказа о своей короткой, но яркой жизни.
Появился он на охотничьей базе можно сказать случайно. Просто в один из октябрьских дней в середине девяностных, дверь кабинета начальника базы открылась и вошел один из местных охотников и сказал:
- Александр Владимирович, возьми кобелька на воспитание, может быть пригодится в хозяйстве. У меня сука шестерых принесла. Двух друзьям отдал, трех продал, вот один кобелек остался. Хочу пристроить его в надежные руки, чтобы делом своим занимался, а не на диване всю жизнь лежал.
Из-за пазухи пожилого охотника выглядывала умильная острая серая мордочка крохотного лайчонка с еще голубыми младенческими глазами.
- Так он малой еще совсем Палыч! Я возьму, так ты потом лицензию на кабана небось просить станешь? А, Палыч? Станешь? - Начальник улыбнулся и вопросительно посмотрел на охотника.
- А что! Одаришь, так я и не откажусь! А сам клянчить не буду, это на твое усмотрение...
- Давай так. Сколько ему сейчас?
- Месяц уже... скоро.
- Вот пусть мамка его до двух месяцев покормит, тогда и приноси. Возьму. Байкал старый совсем уже, смена нужна, может малец и подойдет. Договорились?
- Договорились, Владимирыч, жди нас через месяц.
- А, родословная на него есть?
- Ну, а как же, есть щенячка, все чин по чину.
- Ну, тогда все, приходи через месяц, хитрая душа.
Через месяц, Палыч вновь стоял в кабинете начальника охотхозяйства. В руках его важно сидел изрядно подросший и окрепший серый щенок западно-сибирской лайки. Карие пуговки глаз с интересом смотрели на хозяина кабинета.
-А, это ты Палыч? А я думал, ты пошутил. Принес бойца, а документы принес на него?
- Вот щенок, вот документы, прививки от чумки и бешенства сделал. Забирай, добрый должен быть кобель, поверь моему опыту. Уже крысу задавил, задатки есть.
- На дворе-то ноябрь, холодно уже. В вольер не посадишь, надо ему теплую щенячку делать, ну ладно, придумаем что-нибудь. Добро, Палыч, забираю бойца, посмотрим, что из него выйдет. Спасибо, заходи проведать внука.
Так Гоша обрел новый дом на всю свою жизнь. А имя Гоша ему дал, все тот же начальник охотхозяйства, хотя сначала хотели его назвать более лаечным именем - Амур, Байкал, но прижилось Гоша.
Время шло и постепенно, благодаря своему доброму нраву и приветливости к человеку, пес стал всеобщим любимцем. Даже были опасения, что слишком добрый и приветливый. Но все своим чередом.
***
Прошла зима и егеря стали все чаще брать подросшего Гошу с собой в лес, где они занимались хозяйственными работами на подкормочных площадках. В охотничьем хозяйстве широко практиковалась охота на кабана с вышек, коих имелось целых 28 штук, не считая примитивных лабазов. Время от времени было необходимо приводить их в порядок - поправить сгнившие от времени ступеньки лестниц, починить кормушки или привести в порядок хранилище зерна. Всеми этими работами дружный егерский коллектив занимался практически круглогодично и мужики с удовольствием брали с собой подрастающего лайчонка. А Гоша и был этому очень рад. Скоро он побывал на всех прикормочных площадках и с интересом обнюхивал незнакомые ему ранее следы неведомого зверя. Пока люди занимались своими делами, щенок все дальше углублялся в лес и изучал этот неведомый ему мир, напитывался впечатлениями и новыми запахами. Можно сказать, что с июля и до ноября он вместе с мужиками пропадал в лесу, появляясь на базе только к вечеру. Жил он в вольере по соседству с огромным кобелем Московской сторожевой, которого выпускали наружу только в ночное время для охраны территории. Так в учебе шли месяцы, настала поздняя осень и открылся первый в его жизни сезон охоты на копытных.
Приехала городская команда охотников, предстояла загонная охота на кабана. Гоше было уже чуть больше года и по размерам он был вполне зрелым, только белоснежные зубы и непоседливый, веселый нрав выдавали подростка. Решено было попробовать его во вспомогательной роли загонщика. Наконец он ехал на свою Первую в жизни охоту! Один из загонщиков, весь путь до леса подбадривал его, тихо поглаживая по голове и нашептывал ободряющие слова. Пес, словно чувствуя важность момента построжел и неподвижно сидел на полу "буханки", преданно уставив карие глаза в лицо егеря.
Начался загон, егеря привычно рассыпались цепью и громко покрикивая, постукивая палками по стволам деревьев двинулись вперед. По предварительным данным в этом квартале находилась свинья с поросятами и подсвинками. Гоша привычно ушел в поиск и уже через несколько минут почувствовал сильный, знакомый запах зверей. Впереди был небольшой ельник и сильный, резкий запах тянул его туда, как магнитом. Сделав несколько осторожных движений он приблизился и окончательно понял, что ельник буквально пропитан волнующим запахом. К тому же была входная тропа с явно различимыми следами множества копыт. Он осторожно начал продвигаться вглубь зарослей и в это мгновение ельник взорвался движением. Огромная свинья резво порскнула в сторону, уводя за собой все свое семейство. Мелкие сеголетки, как горох кинулись за мамой, а три крупных подсвинка трусили сзади, прикрывая отход малышей. Вот одного-то из них и нагнал Гоша. Нагнал и вцепился прямо в куцый короткий хвостик. От неожиданной боли подсвинок заверещал и приседая остановился. Свинья с поросятами уходили все дальше, а Гоша повинуясь неведомым ему ранее инстинктам, кружил вокруг остановленного зверя, злобно облаивал его, призывая на помощь людей. Подсвинок пытался убегать, но пес не давал ему разогнаться, все время преграждая дорогу и время от времени делая хваты то за зад, то за бок. Ловкостью движений, резвостью и отчаянным напором Гоша держал его на месте надежно и скоро услышал подбегавших егерей. Заряд картечи прекратил схватку и поверженная свинка предсмертно дернув ногой затихла. Гоша еще раз подскочил к ней и с грозным рыком вырвал клок жесткой длинной шерсти.
- Ай, да малой! С первого раза сработал! Видно будет толк из тебя парень! Молодец Гошкан! - егерь поощрительно потрепал его по загривку - а, он все не мог успокоиться и порывался еще раз хватануть поверженного соперника.
- Ну, все, хватит, угомонись, Тубо! - отгонял его егерь, пока другой рубил небольшую березку и связывал подсвинку ноги.
- Что ж ты его в самом начале загона-то сделал? Теперь тащи его до машины несколько километров - по-доброму ворчал пожилой егерь - Не мог еще хоть с километр прогнать? Ах, ты обормот малой! Какой быстрый выискался! Ну, давай Петро, потащили.
Егеря подняли на слеге тушу подсвинка и чертыхаясь потащили его вперед. А Гоша гордо скрутив хвост в победную баранку трусил сбоку, зорко и гордо наблюдая за этим процессом. Так он добыл своего первого кабана в жизни и стал настоящей охотничьей лайкой!
***
Минула осень. Молодая лайка теперь по праву принимала участие во всех загонных охотах и доборах подранков. Постепенно стал определяться характер молодого пса и его рабочие качества. К людям Гоша был чрезвычайно дружелюбен, не злобен, но всегда держал некую дистанцию и не позволял панибратства от малознакомых людей. Потрепать его по холке и угостить чем нибудь вкусненьким позволялось только персоналу базы, да и то не всем, а только егерям и конечно начальнику. Начальника он особо отличал и видимо считал кем-то вроде своего хозяина. Видимо он понимал, что Александр Владимирович здесь главный, ведь наши ушастые друзья прекрасные психологи и великолепно разбираются в интонациях и полутонах человеческой речи. Когда начальник по утрам делал обход хозяйства, раздавая поручения на день, Гоша всегда сопровождал его иногда тыкаясь носом ему в ногу или поддевая мордой опущенную ладонь. Было видно, что им обоим это доставляло удовольствие и начальник для виду слегка журил собаку:
- Ну, все хватит, не мешайся. Тебе, что заняться больше нечем? - А сам в это время довольно улыбался и ласково трепал своего любимца по ушам.
Так и делали обход вдвоем. Происходило это каждый день и мужики смеясь говорили:
- Идет парочка, начальник и его секретарь, жаль только Гошка ценные указания записывать за ним не может.
В отношениях с собаками у молодого кобеля проявились явные лидерские качества, агрессии к собратьям не было, но спуску он никому не давал, раз и навсегда установив свою иерархию. Несколько раз он "ставил на место" приезжих, Московских собак, которые вели себя вызывающе и в коротких, но яростных сшибках быстро опрокидывал их. Впрочем, никогда не был слишком жесток и скорее призывал к установленному им порядку. Только один раз на моей памяти ему пришлось серьезно проучить непокорного и сильного гостя. Было это, когда Гоше исполнилось три года и на базу приехала для отдыха семья Москвичей с крупным кобелем восточно-европейской овчарки. Времена были экономически сложные и охотничье хозяйство принимало на отдых всех подряд - просто для отдыха, не обязательно охотников. И хотя гости были предупреждены, что выгуливать собаку надо только на поводке, но люди пропустили предупреждение мимо ушей и отпустили своего кобеля погулять одного по территории базы. Гоша в это время, как обычно лежал на своем любимом месте у входа в егерское помещение. Увидев свободно гуляющего чужака он встал, предупредил его глухим рычанием и оскалил зубы. Огромный кобель, который чуть-ли не в два раза был больше нашего героя тоже в долгу не остался и направился к Гошиной миске. Ну, а это священный предмет для любой собаки. Последовала атака, яростная сшибка и громогласное рычание. Когда дежурный егерь выскочил на улицу, то увидел, что громадный кобель лежит на спине, а Гоша вцепившись ему в горло, удерживает его в этом положении. Кобель уже начал хрипеть и издавал жалобный визг, наподобие щенячьего. После осмотра пострадавшего стало понятно, что без посещения ветеринарной лечебницы не обойтись и бедолагу отвезли в райцентр, где наложили несколько швов на порванную грудь и холку.
Даже его приятель - кобель Московской сторожевой, признавал Гошин авторитет и старшинство. Как-то раз я наблюдал такую сцену: Гоша уже в сумерках расположился под фонарем и, придерживая обеими лапами половинку зачерствелой буханки черняшки не спеша, вдумчиво откусывал небольшие куски и с удовольствием лакомился ими. Его огромный друг уже выпущенный на вечернюю смену из вольера, тоже заинтересовался происходящим и направился в его сторону. Гоша даже не зарычал, а просто поднял голову и внимательно посмотрел на своего соседа. Огромный, мохнатый, семидесяти килограммовый пес, встал как вкопанный и всеми четырьмя лапами дал задний ход. Так попятившись метра на три, он тихо развернулся и убрался восвояси.
В собачьем сообществе охотничьего хозяйства, Гоша пользовался непререкаемым авторитетом и был общепризнанным вожаком.
***
Тем временем минуло три года, Гоша окончательно сформировался и превратился в очень ладного, породного кобеля характерного этой породе серого окраса с белым галстуком на груди. Казалось его сухие крепкие лапы не знают усталости и он мог часами рыскать по лесу выслеживая добычу. Постепенно он превратился в основную зверовую лайку и любимца всех егерей и охотников. Прочно утвердилось мнение, что если он встал на след, то исход предприятия предрешен и зверь будет добыт. Он постоянно участвовал во всех загонах и доборах подранков. Была у него одна особенность, из-за которой было решено не привлекать его в загонах, а использовать только при выслеживании подранков. А заключалась эта особенность в том, что он обладал такой злобностью к зверю, такой вязкостью и упорством, что при загонных охотах почти всегда старался остановить зверя внутри загона, не выгоняя на стрелковую линию. Он предпочитал вступить в единоборство даже с огромным секачом и кружить его на месте, не давая особо перемещаться, до подхода егерей. Все уже знали, что если Гоша начал работать " с голосом", то все, зверь найден и надо спешить к собаке завершать дело. Частенько команда охотников приезжала с лицензией на отстрел одного или максимум двух кабанов, и когда этого кабана отстреливал егерь, это вызывало справедливое недовольство и нарекания. Получалось, охотники приехали, постояли в лесу - ни разу не выстрелили, да и зверя-то не видели, и все охота закончена, пора домой. Многие возмущались и, наверное, были правы. В общем, кабанов Гоша "щелкал" как семечки, и если лося он в одиночку остановить не мог, то кабаны, как правило, в охотах с его участием отстреливались внутри загона. Зато в доборе подранков ему не было равных. Обычно его оставляли в "буханке" ждать особого случая и частенько он представлялся.
Все же загонные охоты были довольно редки и их число не превышало полутора десятков за сезон, да и добывались на них в основном лоси во время зимней миграции, нет, конечно, и кабаны отстреливались, но в основном все-таки лоси. На кабанов практиковалась совсем другая охота - с вышек и лабазов. Эта охота и приносила основные поступления в кассу хозяйства. Частенько как бывает - сядет охотник на лабаз, размечтается или заснет от "взволнованных чувств", потом глядь, а семья уже на подкормочной площадке давно пирует, почти все зерно подъела и уходить собирается. Поросята играют, носятся друг за другом, свинья, как правило, особняком, с краю стоит - стережет секача. Но ее стрелять нельзя, маленьких тоже не резон. Остаются подсвинки, они большие уже, размером почти как взрослые и скоро уйдут в самостоятельную жизнь. И вот наш охотник начинает торопиться, а они как горох передвигаются, боком никак не встают и вот уже свет фар УАЗика бьет по верхушкам берез. Это егеря едут снимать тебя с вышки, надо стрелять, а не удобно, не с руки. Выстрел - промах, выстрел - подранок - ушел в чащобу. И вот тут-то и нужен Гоша. Зашли егеря на площадку, посмотрели - есть "стрижка", есть кровь - значит попал. Если зверь не лег сразу, значит попал не по месту, или в ливер пулю пустил или вообще вскользь зацепил. Сначала проходят сами, без собаки сотню - другую метров, может быть лежит где. Нет, не лежит. Тогда Гошу на корде пускают, без корды нельзя - уйдет по следу за несколько километров, и лови его потом. Проходят с ним метров пятьсот и, если нет зверя, то откладывают добор до утра, до светлого времени суток. Утром приезжают опять и пускают Гошу. И хотя прошло уже почти двенадцать часов, пес обязательно разберется в следах и найдет подранка.
Был случай, когда зверь ушел на семь километров в другой район и егеря уже прокляли и этого кабана и этого охотника, но кобель свою работу выполнил и нашел зверя. Ранен он был в живот и мог с этим ранением бегать еще несколько дней. Незаменим был пес в таких случаях, больше в районе лаек с такими данными и опытом не было. К восьми годам на счету кобеля было уже более двухсот кабанов и десятка два лосей. Не было только медведей, да и то думаю только по тому, что в нашем районе они просто не живут. Уверен, что, если бы встретился ему медведь, Гоша отработал бы достойно, на своем обычном уровне.
Слава об этой не рядовой лайке уже давно вышла за пределы района, и не было отбоя от желающих получить от него потомство. На вязки привозили сук из соседних областей и районов. Даже что-то наподобие очереди образовалось. Кстати, в дипломах у Гоши недостатка не было, так как сами эксперты-кинологи неоднократно охотились в этом охотхозяйстве и видели Гошу непосредственно в работе. Пес имел почетный статус кобеля элитной племенной группы. Рабочие дипломы преимущественно были по кабану и кровяному следу. Благодаря своим выдающимся рабочим качествам к десяти годам Гоша стал многократным отцом и по лесам охотилось уже более двухсот его потомков. Можно сказать, что он основал свою отдельную линию рабочих лаек - кабанятниц. В этой связи вспоминается любопытный и смешной эпизод, связанный с испытаниями лаек "по кровяному следу".
***
Ранней осенью в начале нулевых, а именно в 2001 году секция собаководства Военно-охотничьего общества проводила испытания лаек по "кровяному следу", для этого на территории охотничьего хозяйства была обустроена трасса длиной около километра.
И вот в один из дней на территорию базы стали съезжаться владельцы собак со своими питомцами. В основном это были русско-европейские и западно-сибирские лайки, было и несколько дратхааров, которые тоже работают по кабану.
Егеря охотхозяйства, под руководством эксперта-кинолога проложили маршрут, с некоторыми промежутками в 20-40 метров делая метки из заранее припасенной банки с кабаньей кровью. Это имитировало продвижение раненого животного. Задачу пытались усложнить тем, что чуть в стороне от маршрута выкладывались кучки помета кабана и некоторые места метились мочой животного. Таким образом, делались попытки сбить лайку идущую по кровяному следу с основного маршрута и усложнить задачу. В конце маршрута был помещен муляж кабана, как венец поиска. Он представлял из себя шкуру лесной свиньи набитую сеном и грубо зашитую медной проволокой. Собака по кровяному следу должна была найти эту тушу, облаять и сделать несколько хваток. Эксперты оценивали манеру поиска, скорость и время на дистанции, поведение и злобность, возможные "сколы" и так далее. По итогам собакам присваивались рабочие дипломы той или иной степени. В начале маршрута владелец собаки посылал ее в поиск, далее она работала либо на корде, либо без него. По маршруту были расставлены судьи и непосредственно у муляжа располагался еще один эксперт. Главный судья испытаний получал промежуточные оценки от судей на этапах, суммировал их и выставлял итоговые баллы.
Зная авторитет Гоши, было решено проверить маршрут перед началом испытаний, пустив его первым. Гоша очень быстро преодолел дистанцию, не обращая особого внимания на подготовленные ловушки, и выскочил к мелкому ельнику, где лежала шкура кабана. С недоумением обнюхал ее, и презрительно подняв ногу, обильно пометил это недоразумение. Судьи и егеря дружно хохотали над этим выражением собачьего презрения к неуместному розыгрышу.
Следом были запущены участники соревнований. В основном все собаки с честью выдержали испытание и успешно обнаружили "кабана-подранка", разница с Гошей заключалась только во времени поиска и поведении собак у муляжа. В основном лайки демонстрировали необходимую злобность и с удовольствием трепали несчастный муляж, от которого к концу испытаний мало, что осталось. Всего несколько собак так увлеклись заготовленными ложными целями, что ушли с дистанции и не смогли дойти до финиша.
Конечно, трудно сравнивать кондиции постоянно работающей собаки и его собратьев, видевших живого зверя в лучшем случае только несколько раз в году, да и то зачастую только на притравочных станциях. Отличия поразительные.
***
Как ни печально, но время неумолимо. К десяти годам старый и заслуженный пес сильно сдал. У него сильно ухудшилось чутье и снизился слух, а в довершение ко всему начали мутнеть хрусталики глаз, от чего казалось, что они покрыты мутной белесой паутиной. Конечно, в таком состоянии ни о каком использовании его в качестве рабочей лайки уже не могло быть и речи. Персонал был так привязан к нему, что его перевели на вольное содержание, из уважения к старости он теперь не содержался преимущественно в вольере, а имел возможность свободно перемещаться по всей территории. На ночь его запускали в теплую егерскую комнату, где он удобно располагался на старом продавленном диване. Он был равноправным членом коллектива и отношение к нему было соответствующее.
По прежнему он встречал всех приезжающих на базу и провожал отъезжающих. Что он испытывал, когда столь любимые им люди уезжали в лес, а он оставался, можно только догадываться. Но в первое время его стариковский, кашляющий вой был долго слышен после отъезда охотников. Казалось, все его существо протестовало против этой стариковской немочи, а как водится молодая душа рвалась туда - в эти прекрасные леса, где прошла вся его жизнь, где он прожил лучшие дни и испытывал такие незабываемые и потрясающие эмоции. Потом он немного привык, но до самого своего конца начинал радостно суетиться, когда чувствовал, что вот оно - начинается! Надежда, что возьмут и его, проходила только, когда плотно закрывались ворота и тогда поникшей, обессиленной походкой он шел на свое место и все равно продолжал ждать - ждать теперь уже возвращения своих друзей.
Так прошло еще два года, пес все больше дряхлел. Было видно, что даже небольшие перемещения по территории даются ему с большим трудом. Походка стала неуверенная, он сильно похудел и все больше лежал на одном месте, положив голову на вытянутые вперед лапы. Дремал. Что ему снилось, да и снилось ли вообще? Если и снилось то, наверное время, когда он был молод и силен, когда неутомимо шел по следу и преследовал коварного зверя. Может быть.
Ему подкладывали лучшие мясные куски, но он часто отказывался от еды. Глядя на него было уже трудно поверить, что всего три года назад это был стремительный и сильный охотник, который мог часами преследовать добычу, неутомимо распутывая накрученные хитрым зверем следы. Теперь это был глубокий, немощный старик.
Как иногда несправедлива природа. Часто задаю себе вопрос - почему нашим меньшим друзьям отпущен столь малый срок? Ведь нет ближе к человеку животного, чем собака и так мало времени им отпущено природой. Только наберется опыта и кажется понимает тебя без слов - еще несколько лет и уже становится стариком, умным, преданным, но стариком. Что это за возраст такой - двенадцать лет? Собака только к четырем годам набирает весь свой потенциал и физический и интеллектуальный, а с восьми лет начинается быстрое старение наших друзей. Как несправедливо! Но, наверное, есть в этом какой-то смысл. Только мне он не понятен.
В довершении ко всему на шее Гоши начала расти какая-то опухоль. Сначала почти незаметная, она быстро увеличивалась и скоро стала размером с большой кулак, начиная распространяться на голову. Из райцентра вызвали знакомого ветеринара, который осмотрев собаку произнес:
- Боюсь, что это онкология и вряд ли, что-то можно сделать. Чтобы пес не мучился лучше его усыпить.
Начальник, выслушав приговор, погрустнел и, проводив ветеринара, зашел в егерскую.
- Ну, что мужики, врач сказал, что рак у Гоши. Предлагает усыпить. Что думаете? - мужики, отводя глаза молчали.
- А, я вот думаю, что негоже старого бойца усыплять, как экспонат из зоопарка. Он этого не заслужил. Он должен принять смерть, как солдат в бою. Так справедливее будет. Что думаете? - опять все промолчали.
- Ну, молчите, принимаю решение сам. Кто исполнит?
- Ты, что Владимирыч? Кто тут может это сделать? Мы же поседели, полысели все при нем, сколько сапог вместе с ним по лесам стоптали - все дружно стали отказываться и отводить глаза.
- Так мне, что самому, что ли прикажете это сделать?
- Давай, Сашку с дальнего кордона попросим, он недавно работает и Гошка ему совсем безразличен. На том и порешили.
На это черное дело, специально вызвали нового егеря из дальнего кордона. Он тоже поначалу твердо отказался, но получив жесткий приказ и по-человечески поняв ситуацию, нехотя согласился.
Когда его уводили, весь персонал базы попрятался, только начальник и несколько егерей нашли в себе силы попрощаться со старым другом. Гоша как всегда подошел к начальнику и своей изуродованной болезнью головой ткнулся ему в колени. У немолодого и совсем не сентиментального, много чего повидавшего на своем веку мужика, предательски блеснули глаза и дрогнул подбородок. Он в последний раз погладил голову старого пса и глухим голосом сказал:
- Давай Саня уводи его скорее, только за территорию базы уводи.
- Пойдем Гоша, пойдем.
Пес послушно повернулся и тяжелой, нетвердой походкой, пошел вслед за Саней. Пошел в свой последний путь в страну вечной охоты.
Когда весной я приехал на базу и зашел поздороваться с мужиками в егерскую комнату, то встретил меня увеличенный фотопортрет Гоши, который висел на стене. На нем наш друг был в самом расцвете сил и казалось, что он слегка улыбается чуть высунув язык.
Есть поговорка, гласящая, что все псы попадают в рай. Надеюсь, что это так и есть.