В девятнадцатой квартире в доме номер тридцать семь на улице Риволи во фанцузском городке Н. царило оживление. На этот вечер было назначено семейное торжество по случаю восьмидесятилетия прабабушки Жозины. Собирались, как всегда, именно в этой квартире, официально - потому что она была самой большой из всех, которыми владели разные ветви семейства Лефран, а если честно, то потому что Франсуаза, младшая дочь старой Жозины, хозяйка квартиры и мать Пьера, Мари, Жерара и маленького Антуана, всегда готовила лучше своих сестёр и жён своих старших братьев.
Маленький Антуан возвращался домой из школы. Он был почти уверен, что сегодня его никуда не отпустят. Заставят помогать, накрывать на стол, носить туда и сюда разную посуду и заниматься прочими скучными делами. А всё потому что у них такая куча роственников! И все непременно хотят собираться в их квартире. Антуан был расстроен. Ему вовсе не хотелось общаться с двоюродной бабушкой, её дочерью, следовательно, троюродной тётей, её большим, грубо хохочущим мужем и отвратительными детьми близнецами. Он никогда не мог их различить, а они дразнили его и щипались. А дядя Жан наверняка притащит своего младенца-сына, который будет весь вечер громко и противно плакать. Ну зачем, зачем ему столько родни?
Маленький Антуан не ошибся. Едва войдя в дом, он услышал окрик матери:
- Чего ты так поздно? Переодевайся, мой руки и иди скорее помогай! Нужно перетереть и расставить бокалы и тарелки!
Мальчик вздохнул и собрался, было, подчиниться, но тут в прихожую выглянула Мари.
- Не ставь грязные туфли на пол! Я только что его вымыла! - закричала на него девочка.
Антуан промолчал. Только сердито хлопнул дверью комнаты, которую делил с Жераром. И тут же с возмущением обнаружил, что его любимая игрушечная машинка, которую он оставил на кровати, валяется в дальнем углу. Мальчик вылетел из комнаты и помчалася на поиски брата, пылая праведным гневом. Но Жерар даже слушать ничего не стал. Он как раз шёл из кухни в гостиную, с огромным букетом хризантем.
- С дорроги! - рявкнул он, едва не споткнувшись о младшего брата,- не путайся под ногами!
Это оказалось уже слишком. Маленький Антуан, глотая злые слёзы, выбежал из квартиры, громко хлопнув за собой дверью. И тут же врезался в отпиравшего ключом дверь своей квартиры дедушку Поля. Этот добрый старик жил напротив них, сколько Антуан себя помнил. Дедушка Поль и его милая жена часто угощали его и прочих соседских малышей конфетами, и никогда не ругали, за что пользовались неограниченным детским доверием и уважением.
Неудивительно, что маленький Антуан с радостью принял приглашение зайти в гости и рассказать, что с ним приключилось и от чего он так горько плачет.
- Они мне все надоели! Они все меня обижают! - говорил он, размазывая по лицу слёзы и следы от неаккуратно съеденой шоколадной конфеты, - как бы я хотел быть единственным ребёнком! И чтобы у меня не было ни тёть, ни дядь, ни двоюродных бабушек!
- Ты зря так говоришь, - мягко сказал ему дедушка Поль, - большая семья - это большое счастье. Конечно, у каждого свой характер и свои привычки, но если всего лишь немного постараться и не злиться, ты увидишь, как может быть хорошо, когда старшую сестру можно попросить помочь с домашним заданием, а со старшим братом можно пойти гулять так далеко, как тебя одного нипочём бы не отпустили. А как уютно собираться большой семьёй за ужином! Вот помню, мой друг детства, Мишель, всегда жалел, что у него не было ни братьев, ни сестёр, ни кузенов и кузин. Только родители да старый прадедушка, уже изрядно выживший из ума. Он всегда говорил, что по праздникам чувствует себя бедным, несмотря на то, что денег им хватало, и стол был накрыт богато. Ему недоставало веселья, обычного гомона собравшихся людей, сверстников, с которыми можно было бы поиграть после ужина, предпраздничной суеты...
"Зато у нас её слишком много" - подумал Антуан, но говорить вслух не стал. Перебивать старших не вежливо. А старый Поль, тем временем, продолжал.
- А я сам родился в большой семье. У меня было две младших сестры и четверо кузенов. Теперь в живых остался только Никола. Он всегда был заводилой, вырезал нам игрушки из дерева, мастерил рогатки. Конечно, мы с ним ссорились, и нередко, но, всё же, я бы ни за что не согласился, чтобы его у меня не было. У меня самого трое сыновей и уже пятеро внуков. Они иногда приходят в гости... Такие милые, дружные дети!
Из соседней комнаты раздалсся отрывистый звонок телефона, шаркающие шаги и скрипучий старческий голос.
- Алло! Да. А... э... Он спит... Да, попозже... До свидания.
Антуан непонимающе уставился на старика. Он не мог взять в толк, кто же это спит у них в квартире.
- Кто это был? - не заметив детского взгляда, окликнул жену дедушка Поль.
- О, твой кузен Никола, - отозвалась она, - Ты ведь просил не давать тебе трубку, когда он звонит.
- О да, - растеяно побормотал дедушка Поль, - он такой брюзга и зануда...