Аннотация: Глава 22. Княгиня на букву Г. Глава 23. В гости к дедушке.
Глава 22. Княгиня на букву Г.
Каждый навянин желал знать, насколько велика Навь.
Сосновая долина хоть и тянулась на десятки тысяч врст, но была окружена горными хребтами. Дорогу к ним заступали болота да дикие, не зачищенные от нечисти леса. Многие смельчаки отправлялись туда, на край мира, но пропадали без вести, если вовремя не поворачивали обратно. Любители приключений редели, предпочитая трудиться на благо единственного и самого прекрасного города в Нави - Змееграда.
Город-крепость стоял на высоком скалистом берегу Ледяного озера. От студеных навьих ветров его защищала стена, настолько толстая, что внутри нее помещались целые квартиры. Правда для человека они были непомерно просторными, а двери и ступеньки слишком громоздкими. Улицы в городе тоже сильно разнились по ширине, а под ними, за решетками огромных люков, в тоннелях плескалась озерная вода. Она протекала сквозь подземелья и омывала скалу, на которой стоял город.
Каждому пожилому Змееградовцу было известно, что все эти квартиры, огромные лестницы, подземелья и угловатые некрасивые дома когда-то давно служили другим хозяевам: русалкам, оборотням, минотаврам, фавнам, нетопырям и прочим навьим существам. В те далекие времена город привечал любой народ и менялся вместе с ним.
Но однажды сюда пришли люди.
Первый правитель Чернобор истребил самую лютую нечисть: убийц и насильников. Второй князь Горивест очистил город от нарушителей порядка и воров. Лихояр изгнал тех чудовищ, которые унижали людей словом и не тем взглядом.
Лютомир нашел управу и на тех, кто просто был противен. И как-то вдруг не осталось в городе больше ни фавнов, ни русалок ни вообще кого-то из навей. Воодушевленный успехом, занялся благоустройством города. В самых важных местах появился водопровод и электричество. А по улицам теперь ходил конный трамвай. Народ был доволен, но не впечатлен.
В народе ходили слухи о могущественном Змее, который живет далеко на Севере и может исполнить желание. Путь туда смертельно опасен, и никто из отправившихся не возвращался.
И всё же кое-кому удалось добыть князю Змеев Дар. Правда вместо награды лишился головы. Город получил защиту от бурь и холодов, а жители - богатый урожай и живую воду, исцеляющую от всех болезней и ран. Лютомир и его жена обрели бессмертие.
Все было прекрасно, но недолго. У Лютомира и его жены резко ухудшилось здоровье. Оказалось Змеев Дар тянул силы из княжеской четы взамен на благодать. Затем пропала их дочь. От горя княжна покончила с собой, оставив новорожденного сына - Аресия. И тепер Змей стал требовать в жертву молодых девушек. Сначала раз в год. Ныне - раз в месяц. А Лютомир стремительно превращался в ходячую мумию.
Он и рад бы передать Дар и трон молодому сильному Аресию. Но Дар его не принял потому как по праву рождения принадлежал другому наследнику. И пока охотники его искали, князь подбирал для сына невесту.
Вот только дурочек, желающих пожертвовать здоровьем и красотой, было найти сложнее, чем тех, кто обрадуется чирью на заднице. А готовых дарить свою любовь юному князю было еще меньше.
Однако в Нави случались чудеса.
***
Дверь распахнулась с пинка. Стучаться восемнадцатилетний князь Аресий не считал нужным. Особенно в её покои.
Нарисовавшаяся месяц назад невеста была старше его лет на пять, здоровая, сильная, но самая настоящая деревенщина. Даже имя как у козы - Гарья. И ума как у скотины. За месяц так и не научилась проявлять к будущему мужу должное уважение. В частности, Аресию не нравился ее взгляд, от которого хотелось отряхнуться и посмотреть в зеркало и проверить нет ли на лице навоза. Лютомир же напротив - окружил ее заботливыми слугами и чуть ли пылинки с нее не сдувал. Так что Аресию приходилось самому воспитывать будущую жену.
Девушки - хотя какая она ему девушка, - тётеньки он в комнате не нашел. Зато вместе со сквозняком с открытого балкона тянулась писклявая трель окарины.
Гарья стояла на краю просторного полукруглого балкона и выводила печальную мелодию. Ветер трепал ее непослушные каштановые волосы и шевелил меховую накидку. Рыжее, но холодное солнце очертило девушку золотым контуром. Такое зрелище могло бы заставить трепетать душу любого мужчины. А музыка, подхватываемая ветром, растопила бы самое холодное и черствое сердце.
Сердце Аресия трепетало только от удовольствия скрытно подглядывать за личным занятием Гарьи. Впрочем, весьма скучным. Музыку он не любил, считал ее глупой забавой для стариков и баб. Когда-то его пытались научить игре на гитаре, но гитара попалась плохоиграющая, да еще и случайно сломалась о дверной косяк.
Мелодия резко прекратилась, и Гарья обернулась. На ее лице не было смущённого удивления девицы, которую застали врасплох. Скорее наоборот - так оглядывается лось, заметивший чужака на своей территории.
- А знаешь, что? Ты на самом деле боишься меня! Поэтому огрызаешься.
Теперь ему удалось её удивить. Брови Гарьи поползли на лоб.
- Охо?
- Да-да, - Аресий двинулся к Гарье. - Я девок насквозь вижу.
Гарья попятилась и села на каменные перила.
- Надо же..., - протянула она, вытянув и сложив ногу на ногу. - Видишь.
- На самом деле, - повторил Аресий, воодушевленный ее замешательством, и приблизился ровно настолько, насколько позволяли вытянутые ноги девушки.
Гарья незаметно двигала их в ту сторону, с какой пытался подойти Аресий.
- Я могу сделать с тобой что хочу, - продолжал он натужно уверенным тоном, словно не замечал ее действий. - Для этого ты здесь. Для меня, ясно?! И ты знаешь, что будет после свадьбы. Поэтому, если хочешь, чтобы приятно было нам обоим, советую вести себя повежливей.
Аресий перешагнул через её вытянутые ноги. Его подростковое достоинство в обтягивающих брюках княжеской формы оказалось в опасной близости от женского колена. Но он не замечал этого, так как не хотел проиграть Гарье в гляделки. Аресий приближал свое лицо к лицу девушки, в ожидании, что она отвернется первая.
Глядя на молодого князя, Гарья приоткрыла губы и... Рыгнула. Довольно скромно. Но Аресий отскочил, будто его снесло ураганным ветром. Отпрянув, он споткнулся о ее ноги и упал на задницу.
- Ты - грязная свинья! Кабаниха! - задыхаясь от злости кричал Аресий. - Неудивительно, что ты пришла сюда, ко мне. Никто в мире не захочет связываться с такой мерзкой бабой!
Гарья выслушала все это с каменным лицом, а затем встала и сделала шаг к Аресию. Юноша подорвался с пола, бросился в развороте к выходу, оглядываясь на девушку, и врезался щекой в дверной косяк.
- Дура! - выпалил он и, зажимая рукой щёку, выбежал из чужих покоев.
***
Услышав, как за Аресием захлопнулась дверь, Гарья с дрожью выдохнула. Окаменевшее от напряжения лицо расслабилось.
Гарья взяла лежащую на перилах окарину. Мамину окарину. Когда отец пропал, мама часто играла, чтобы скрасить скучные вечера. Потом убежал Севка, и Гарья сама играла маме, даже когда та уже не слушала. Здесь, во дворце Гарья представляла, что снова играет для нее. Но верить в это становилось всё сложнее. Дворцовый быт, его глухие стены, городская одежда, звуки и люди постепенно выдавливали из сердца память о доме.
Гарья, конечно, знала, что будет непросто. Думала, что справится. Ведь вся её ответственность заключалась в том, чтобы просто присутствовать, ну и отдавать здоровье за людей. Ничего сложного. Но она даже приблизительно не представляла, как отчаянно захочет убежать уже в первые дни.
"Я хочу, чтобы больше не было жертв. А мне терять нечего." - собственные слова, сказанные Лютомиру, прозвучали в ее памяти как издёвка.
Гордость не позволяла после данной клятвы сомневаться в собственном решении. К тому же возвращаться было некуда. Она сожгла дом. А теперь жалела, что не сгорела вместе с ним. Аресий прав в одном - она дура. Как еще можно назвать ее после того, как она отпугнула от себя всех людей деревне, сожгла дом и от безысходности подалась в невесты к князю.
Оставалось играть на окарине и надеяться, что мама там за облаками услышит и простит глупую дочь.
Глава 23. В гости к дедушке.
Ряды ступеней выплывали из-за поворота головокружительным веером. За спиной уже было, наверное, этажей пять или семь. Как вообще их считать на винтовой лестнице? Казалось, ещё чуть-чуть, и они выйдут на другой стороне земли. Где-нибудь в Бразилии, где водится много-много диких чупакабр.
Чтобы не оступиться приходилось держаться за скользкие, ледяные каменные стены, от которых немели пальцы. Снизу тянуло прохладой и пахло озером. Впереди, ни за что не держась, шустро шли Лютомир с его сыном. Ритмичный перестук их каблуков слился с однообразным строевым шагом двух охранников. Влад выбивался из их марша своим топотом. Ему всё меньше нравилось это место и особенно компания, в которой он сюда пришёл. Недоброе предчувствие догнало его уже в самом низу лестницы, когда слова 'Знаете, я передумал' прозвучали бы слишком провокационно.
Наконец ступени уперлись в тесную площадку с решетчатой дверью, за которым во мраке поблескивал холодный уличный свет. Лютомир отпер дверь и зашел первым, за ним Аресий, а потом завели Влада. Охранник запер дверь и загородил ее собой. Влад усмехнулся про себя - можно подумать он собирался убегать.
Помещение было небольшое. На округлом своде потолка и осыпавшихся стенах проступали изображения рыб и морского дна. В центре, в полу была полная воды выемка размером с ванну. От нее тянулся широкий - уместился бы человек - желоб, выходящий на улицу. Снаружи, за стрельчатой зарешеченной аркой блестели острые скалы и шумел прибой. Каждая волна устремлялась по желобу, выплескиваясь через край, и откатывала обратно.
В этот момент Влад заметил, что в ванне что-то есть: большая светлая пластина, напоминающая сплющенный эмалированный таз. Она лежала поперек выемки и даже не колыхалась в беспокойной воде.
Лютомир снял одну перчатку, обнажив костлявую, покрытую язвами и возрастными пятнами, руку. Затем, словно под весом неожиданно потяжелевшей мантии, упал на колени и запустил пальцы в ледяную воду.
Влад замёрз уже просто стоя здесь, рядом с озером. А от вида стариковской руки, опущенной в ледяную воду, тело пробивала дрожь.
Лютомир, словно не чувствуя холода, наклонился ниже и коснулся края пластины, но не достал ее из ванны, а что-то забормотал одними губами. Пластина отзывчиво заблестела, но стоило князю убрать руку, медленно потухла.
- Давай, - сказал князь Владу. - Коснись чешуйки.
- Чешуйки?! - изумился Влад. - Это чешуйка?! Чья?! Рыбы-кита?
- Не совсем, - с улыбкой в голосе поддержал интригу Лютомир. - Змея.
- А-а... Типа... Горыныча что ли?
- Да-да! Точно! Его! - подыграл князь. - Ну что ж, не стоит тебе здесь задерживаться. Дома, поди, ждут. Сделай, что я прошу и будешь свободен.
За его вежливой настойчивостью явно чувствовалось нетерпение. Влад не стал больше тянуть. Встал коленями на мокрый пол. Руки обожгло ледяными брызгами. Влад рефлекторно отпрянул, но под требовательным взглядом Лютомира все же заставил себя опустить пальцы в воду. Холод прошил руку до костей, выбив судорожный вдох. Нащупав толстый и шершавый край чешуйки, Влад посмотрел на князя.
Тот замер, словно чего-то ждал, но не говорил, чего именно.
Стылая, ноющая боль поднималась по руке, сдавливая кости. Брызги норовили попасть в лицо. Влада уже трясло так, будто его целиком сбросили в эту ванну. Он не мог больше терпеть проедающий холод и захотел вытащить руку из воды.
- Не убирай, пока не скажу! - крикнул Лютомир.
От неожиданного крика Лютомира вздрогнули даже Аресий и охранники.
Наконец, словно сжалившись, чешуйка ответила слабым переливом.
- Получилось! Я же говорил! Это ты! Ты-ы! - хищно проревел князь, будто поймал за шкирку нагадившего кота. - Так, теперь скажи ему, что отказываешься от дара и отдаешь его Аресию, сыну Лютомира. Не убирай руку!
Кому ему? Чешуйке? Горынычу? Влад непонимающе посмотрел на старика и на Аресия, до последнего надеясь, что все это странный, затянувшийся розыгрыш. Но очень уж лица у всех были серьёзные, чтобы разыгрывать здорового среди больных. Да и рука по ощущениям уже растворилась до костей, словно находилась не в воде, а в кислоте.
- Я, В-владислав, отказываюсь от д... дара и отдаю его Арес-сию, с... сыну Лютомира! - протараторил Влад сквозь сжатые от холода зубы так четко, как мог. Задним делом в конце бредовой клятвы чуть не благословил всех, но вовремя одумался. Раньше за дерзость его просто побили бы, а сейчас от окружающих его людей зависело вернется он домой или нет.
Спустя несколько секунд безмолвного ожидания, вместо разрешения вынуть руку из воды Влад услышал вопрос:
- Что он тебе говорит?
- К-кт-то?
- Голос! Что он говорит!
- Г-голос... А, д-да, - Влад мысленно пнул себя. Ну, давай еще скажем, что голоса никакого нет, и обсудим со всеми эту проблему.
- Он сказал "окей". В смысле, хорошо.
Князь долго с недоверием сверлил его черными провалами маски. Потом взглянул на сына. Тот округлил глаза и трусливо отшатнулся.
- Реська.
- Да врет он! Ничего он не слышал!
- Давай проверим. А ты отойди.
Влад шарахнулся от воды, прижав онемевшую руку к животу.
Аресий побледнел, опустился перед ванной и потянул трясущуюся руку к чешуйке. Влад нахмурился, удивляясь, как настолько можно бояться ледяной воды. Да, у него самого сердце заходилось от холода, но не так уж это было страшно.
Шипя, Аресий окунул руку в воду и долго медлил, перед тем как дотронуться до чешуйки. Сделав глубокий вдох и зажмурившись, он нашел пальцами ее край. А потом вдруг закричал и отпрыгнул к стенке.
- Что случилось? - спросил Лютомир.
Всхлипывая, Аресий протянул отцу скрюченную, иссохшую тонкую конечность, как у мертвеца.
- Эй. Дай ему живой воды, - кивнул князь охраннику.
Пока охранник отпаивал пострадавшего из своей фляги, Лютомир переключил внимание на Влада.
- Ты соврал, - упрекнул он с родительским разочарованием.
Влад не успел ничего ответить. Аресий вдруг набросился на него и повалил на пол, пиная и пытаясь придушить уродливой ручищей. Лютомир злостно плюнул и махнул охранникам. Те ловко оттащили Аресия, осторожно заломив ему руки за спину.
- Я же говорил, врет!
- Тихо! - рявкнул Лютомир и уже тише поинтересовался у Влада. - Зачем ты соврал?
Влад молчал, отползая к стенке и потирая горло.
- Для тебя это все шутки? Думаешь, мы тут - сборище сумасшедших? - старик выдержал паузу, то ли ожидая оправданий, то ли успокаиваясь. - Ты слышал голос или нет?
- Нет, - просипел Влад, потирая шею.
- Ублюдок! Ты поплатишься за то, что сделал! - гневно провыл Аресий, всё ещё порываясь мстить за изуродованную руку, которая едва начала исцеляться.
Звонкая пощёчина заставила его ошарашенно замолчать.
- Угомонись! - рычал на него Лютомир. - Руку пожалел? Ты забыл, что тебя ждет, когда ты получишь дар?! Посмотри еще раз!
Лютомир сорвал змеиную маску, обнажив голову. Охранники потупили взгляды. Аресий тоже, но не от ужаса, а от неприязни.
В ужасе был Влад.
Лицо князя было испещрено язвами и глубокими морщинами. Вместо волос череп покрывали болячки и нарывы. Из-под облезлых губ виднелся ряд желтых зубов и серых десен. Подобных монстров Влад видел разве что в кино, но там были рукотворные аниматроники - хоть и жуткие, но очевидно искусственные. Здесь же настоящая голова мертвеца смотрела на него подвижными зрачками и шевелила ошметками рта.
- Ну а, ты? - приблизился он, и Влад невольно отстранился. - Хочешь стать таким? Если нет, то отдай Дар и трон и вали на все четыре стороны!
- Я все сказал, как вы просили! Но никого не слышал! - повторил Влад, сгорая от стыда за надломившийся от страха голос.
- Он принял тебя, но не ответил. Странно, - неожиданно успокоился и задумался старик. - Обратись.