Уважаемые друзья. Диалоги, которые я решился-таки разместить в Сети, были написаны более десяти лет назад и пролежали всё это время без толку из-за своей сложности и явной неформатности. Не имея совершенно никакого желания ещё возиться с ними, но вполне допуская, что и они могут кого-нибудь заинтересовать, публикую их в изначальном, "сыром" виде, заменив пространное вступление этим коротким предисловием. Работая в то время инженером в мелиорации, я воспользовался предложенной мне Петром Ивановичем, инженером ПСБ, возможностью с помощью какого-то его компьютерного изобретения виртуально встретиться и побеседовать с кем угодно из живших и не живших, разговаривая с его коллегами в их кабинете.
... В кабинете, где располагается Бюро и куда я мысленно вошёл с закрытыми глазами и тумблером "приёмника" в среднем положении, меня ожидал приятный сюрприз: кроме занятых своим делом инженеров, здесь же находился пришедший к подчинённым и что-то обсуждавший с Николаем Алексеевичем начальник Бюро - Николай Григорьевич.Таким образом отведённое мне количество встреч возросло до девяти, и я, не теряя времени даром, поспешил воспользоваться такой удачей, сделал шаг по направлению к Григорьевичу, переключил тумблер в рабочее положение, открыл глаза и увидел человека, внешне похожего на него.
Музы. 1 - Полигимния*
Воспой, богиня, одного из тех немногих, кто достоин слышать гимны в свою честь.
Пожилой и седовласый, но всё ещё стройный и крепкий на вид, как и всякий человек, ведущий жизнь воздержанную и трезвую, лишённую излишеств и роскоши, целиком и полностью посвящённую служению богам и людям, Нума Помпилий* стоял на возвышении спиной к укреплённым стенам Палатина с возвышающимися над ними дворцом и храмом Весты и задумчиво смотрел вслед уходящей по цветущему лугу в сторону леса у излучины "жёлтого" Тибра молодой женщине. Скрестив ладони на грубом набалдашнике простого деревянного посоха, постаревший преемник Ромула молча и неподвижно провожал взглядом вечно молодую бессмертную подругу и советчицу, чьи прелестные ножки легко парили над землёй, не оставляя следов в густой и высокой траве. Пёстрые бабочки порхали в бордовых лучах заходящего солнца, кружась над госпожой прекрасными живыми цветами, и всякая нелетающая мелочь, обитающая в прохладной тени сочной травы, считала за святой долг и великую честь взобраться на самый кончик гнущейся под тяжестью травинки и помахать лапкой, пожужжать, пострекотать, приветствуя богиню.
Когда светло - зелёная стола нимфы растворилась в яркой зелени весеннего леса, я произнёс задумчиво и вопросительно её имя:
- Эгерия?
Нума только вздохнул в ответ, как-то вдруг постарев и ссутулясь, и посох его вдавился в мягкую землю под тяжестью сильных, жилистых, натруженных рук.
- Я никогда не сомневался, царь,- заговорил я снова,- в истинности того, что твоими советчиками в делах управления Римом были бессмертные боги, хотя большинство людей, еретики и скептики, могут лишь смеяться над подобными словами, но я всегда помню изречения древних мудрецов о том, что "худших всегда большинство", "много злых и мало добрых", "самое истинное - что люди дурны",- и прочее в том же духе. Ведь люди в подавляющей массе своей не способны задуматься над элементарными вещами, не могут увидеть ясное, понять очевидное...
Это же проще простого! Стоит лишь подумать трезво: под силу ли было одному смертному в течение сорока лет без войн и усобиц править Вечным городом, "родившимся и выросшем на оружии", все жители которого были недавние бродяги и разбойники? Думаю, такая задача непосильна была и сорока царям, и даже тебе, величайшему из правителей...
Но ответь мне, царь, почему нимфа, с чьей мудрой помощью ты привёл свой народ - и римлян, и поначалу враждебных им сабинян,- мирной дорогой к благоденствию и процветанию, оставила людей - и наши правители не могут шагу ступить без раздоров и кровопролитий, несущих неисчислимые бедствия народам? В чём твой секрет, царь, почему Эгерия и другие боги тебе помогали, а нашим тупицам - нет?
Моя пылкая речь могла вызвать только гнев и недовольство Нумы, и даже цитаты из Бианта, Гераклита и Пифагора вряд ли смогли бы мне помочь, но, наверное, видя мою искренность и обладая нравом добрым, незлобивым, преемник Ромула, нахмурившийся было сначала, не стал делать мне отповедь, а лишь снисходительно улыбнулся.
- Секрета никакого нет,- сказал он, вновь вернувшись взглядом к зелёной лесной дали. - Ты ведь наверняка знаешь, что я не по своему желанию стал царём, меня просил об этом народ, убеждали лучшие граждане, уговаривали родные, и согласился занять трон я далеко не сразу. Правление Римом стало для меня тяжёлой обязанностью и не принесло мне никакой выгоды или удовольствия, а одни лишь заботы и переживания.
А теперь взгляни на ваших правителей, которые изо всех сил стремятся к власти, готовы совершить любое, даже самое гнусное преступление, лишь бы занять высокое кресло. У них есть свои боги, приводящие их к желанной цели и помогающие править - Насилие, Обман и Лесть. Три зверя владеют их душами - рысь, лев и волчица*. Им не нужна Эгерия, как и другие светлые боги, и мудрые бессмертные никогда не снизойдут до помощи этим порочным тиранам.
- Что же нам делать?- вопросил я.- Неужели никогда не удастся нам закрыть, по твоему, царь, примеру, ворота храма Двуликого Януса*, и человечество обречено вечно уничтожать себя в огне бессмысленных войн? Можно ли в наше время избрать вождя, который вывел бы людей из тупика самоубийства?
- Вы можете сделать это,- ответил Нума,- так же, как римляне избрали меня... Найдите умного и благородного человека, не рвущегося к власти, не поклоняющегося демонам, безразличного к золоту и чистого душой, уговорите его стать правителем - и он подарит народам счастливую, мирную жизнь под бело-красно-зелёным стягом, знаменем трёх святых добродетелей*, символом единения великих религий... Вот и вся мудрость.
Царь замолчал, глядя задумчиво в изумрудную лесную даль, и я, получив ответ на интересовавший меня вопрос, не стал более докучать ему, а сделал, закрыв глаза и щёлкнув тумблером, два шага в ту сторону, где, по моим расчётам, находился обременённый компьютером стол Петра Ивановича.
Святой царь не позволил мне развить в полной мере мою любимую тему - о человеческих недостатках и пороках,- и, не сумев оседлать своего любимого мизантропического оселка, я решил встретить человека, в беседе с которым смог бы как следует отвести душу в этом смысле.
Нума Помпилий - второй царь (в 715 - 672 до н.э.) Древнего Рима, законодатель и учредитель религиозной организации города. Его возлюбленной и советчицей считалась наяда (нимфа источника) Эгерия.
.
Три зверя символизируют главные пороки: рысь - сладострастие, лев - гордость, волчица - корыстолюбие.
Янус - в рим. мифологии бог света и солнца, входа и выхода, всякого начинания; ворота его храма в Риме("двери войны") были открыты во время войны и закрывались в мирное время; его именем Нума назвал месяц январь; он изображался с двумя лицами (молодым и старым), обозревающими прошлое и будущее,- отсюда и эпитет "двуликий", что вовсе не значит "двуличный" в привычном негативном смысле.
Три святые добродетели:вера (белая), надежда (зелёная), любовь (алая); четыре основные добродетели - мудрость, справедливость, мужество и умеренность.