По широкой асфальтовой дороге они шли рядом, плечом к плечу, и трудно было распознать в двух бодро шагающих обок атлетически сложенных молодых мужчинах злейших врагов, чья давняя, ещё детская неприязнь со временем выкристаллизовалась в смертельную ненависть. Когда же путь их сузился в скромную извилистую тропинку, торопливой змейкой юркнувшую с парящей полуденной жары в тенистую прохладу густого хвойного леса, Лёва резко ускорил шаг и дальше зашагал энергично впереди,- и это он сделал, конечно же, правильно, поскольку Жора вряд ли станет оборачиваться спиной к тому, у кого в левом кармане брюк ясно, с простодушной, откровенной рельефностью выделяется "выкидуха". Да, Лёва, судя по всему, не принадлежит к числу тех, кто в рубахе родился, и штанов на нём в момент появления на свет наверняка не было, однако имелся у него, несомненно, один-единственный, непонятно к чему прилепленный карман,- и из него торчал, конечно, нож... С тех пор они не расстаются.
Шли они молча, думая каждый о своём. Трудно сказать, какие именно мысли роились в бритой Левиной башке, Жора же ломал голову над тем, как бы остановить его, не пустить к себе домой...
Да, с одной стороны, правда за Лёвой: Жора действительно увёл его жену. Но, если взглянуть иначе, эта женщина была когда-то невестой Жоры, и не его вина в том, что им пришлось однажды расстаться внезапно и надолго. В любом случае, этот бритоголовый болван не имел никакого права жениться на Жориной девушке в его, ёлки-палки, отсутствие. Так что получил Лёва то, что заслужил, не больше и не меньше: не трогал бы в своё время чужой невесты - не лишился бы жены двенадцатью годами позже.
Когда Алеся ушла к Жоре, Лёва ничего уже не мог сделать. Вернуть её он был не в состоянии - и отлично это понимал (слава богу, не дурак мужик), тем более что они с Алесей жили, что называется, в гражданском браке. Даже если бы он убил Жору, то всё равно ничего бы этим не добился, а вскоре и сам валялся б в какой-нибудь канаве с перерезанным горлом - Жорины друзья шутить не любят! Ну а в случае долгих и нудных разбирательств со всякими разводами и разделами Алеся наверняка забрала бы себе их десятилетнего сына Егора, живущего пока у Лёвы. Потому-то он до сих пор отмалчивался, выжидая. Жора смог уговорить Алесю, мучительно переживавшую разлуку с сыном, чтобы она уступила его папаше,- ему вовсе не хотелось воспитывать чужого ребёнка, да он и понимал, что стерпеть потерю жены Лёва как-нибудь сможет, но никому не позволит отнять у себя сына и обязательно зарежет обидчика, кто бы он ни был.
Лёву, мужика неглупого и расчётливого, всегда подводят вконец расшатанные нервы. Вот и сегодня, встретив Жору в городе, он взбесился, хоть и не подал виду, и решил идти ва-банк, требуя решить все вопросы немедленно и вместе, втроём... Шансов вернуть жену у него за прошедшее время отнюдь не прибавилось, и он может в лучшем для него случае устроить шумный, грязный скандал,- в результате потеряет и жену, и сына и будет сам во всём виноват. Жора же не может допустить, чтобы этот псих своим появлением расстроил Алесю. Особенно сейчас, когда она носит его ребёнка... Скорей всего Лёва знает о её беременности - оттого и бесится.
Жора шёл, задумчиво глядя на змеящуюся под ногами дорожку, и в то же время не упускал из поля зрения шагающего впереди неприятеля, и главное - левую его руку... Думал он всё о том же - как остановить его. Просто отказать ему в свидании с бывшей женой нельзя, этот упрямый болван всё равно припрётся, назло всем. Силой остановить тоже не получится, для этого нужно как минимум убить его, а у него ведь тоже есть друзья - и тоже люди серьёзные. Оставалось одно - устроить здесь, в лесу, потасовку, вынудить его взяться за нож, а потом уж можно делать с ним что угодно - в этом случае Жора будет совершенно чист и перед законом, и перед людьми, если, конечно, Лёва не сумеет воспользоваться своим оружием, что опять-таки весьма сомнительно...
Шум города стих позади, а до посёлка было ещё далеко, так что у Жоры оставалось пока время для манёвра. Следовало всё хорошенько обдумать и рассчитать, ибо в таком опасном деле любая ошибка может стоить жизни. Лёва поостыл маленько, понимает теперь, что его необдуманная затея обречена на провал, и может предпринять что-нибудь совершенно неожиданное. На попятную он, конечно, не пойдёт (не тот человек), но и Жора не собирается уступать. Остаётся только ждать, у кого не выдержат нервы, кто первый начнёт...
Размышления Жоры были прерваны увиденным на тропе под ногами забавным зрелищем: на выпирающем из намытого дождём песка корне лежал длинный жучок, и два муравья тянули его изо всех сил в разные стороны. Он остановился, с улыбкой глядя на ожесточённое единоборство маленьких носильщиков. Лёва сделал в одиночестве несколько шагов, остановился, обернулся и некоторое время смотрел недоуменно на него, потом не спеша, с опаской подошёл к Жоре и стал рядом... Жоре не стоило улыбаться в той ситуации, но он не мог сдержаться, Лёва же наверняка подумал, что это он над ним потешается, и стоял неподвижно, угрюмо наблюдая за муравьиным соревнованием.
Картина и впрямь была забавная: два злейших врага стоят рядом, наблюдая за вознёй маленьких насекомых...
Видимо, борьба равных силой трудяг длилась уже достаточно долго и с переменным успехом, пока их добыча не застряла наконец на шершавом деревянном островке: ни один из порядком притомившихся муравьев не мог стащить оспариваемую чёрную находку с неожиданного препятствия, да ещё и вместе с соперником. Они уже вырыли глубокие ямки, энергично загребая крохотными лапками сухой жёлтый песок. Жору удивляли их упорство и настойчивость, вернее - упрямство и неуступчивость,- ведь вместо того чтоб бороться за бестолковый жучий труп, могли бы за это время натаскать в свои муравейники массу других полезных вещей. А они упёрлись как бараны - и ни туда,ни сюда.
Лёва потянулся левой рукой в карман, вынул нож (щёлкнуло, выскочив белой змеёй, узкое длинное лезвие), постоял недолго, словно в раздумье, потом присел, тщательно прицелился и аккуратно разрезал пополам спорного жучка. Муравьи от неожиданного облегчения свалились в выкопанные ими же ямки, тут же вскочили на лапки и, не теряя времени даром, весело побежали в разные стороны с положенной частью добычи.
Лёва защёлкнул лезвие, сунул нож в карман и решительно зашагал назад, в сторону города. Пройдя немного, вновь остановился, ткнул в Жору пальцем, словно дулом пистолета, и сказал, будто выстрелил три раза:
- Егор останется со мной!- и пошёл дальше.
Жора, по-прежнему улыбаясь, молча кивнул в ответ, взглянул ещё раз на разбегающихся муравьев и не спеша направился домой.