Ты живешь в городе, где постоянно весна. Где запах сырой земли и юных почек перебивает вонь машин и рекламных вывесок. Ты выходишь ослепительно ярким апрельским утром на улицу, видишь, застаёшь, ловишь очередное перерождение мира, щуришься от солнца и улыбаешься.
Твоя улыбка пронзает слякоть, грязь и окружную серость. Но только для тебя, остальные не заметят, не поймут, фыркнут и пронесутся мимо. Можно сколько угодно сетовать на суетный образ их жизни, но твой образ - он ведь точно такой же. Ты бросил камень в изумруды, изумруды в камень и всё смешал с алмазами. Получился другой мир. А этот остался с кирпичами и звёздной пылью.
Вот только что для тебя эта суета сует, если над головой лазурное небо, свежее, как взгляд младенца, васильковый и невинный? И сердце щемит от тоски, а к запаху весны примешивается запах особого настроения - чуть сладковатый, пыльный, пронзающий.
И ты уже отвергаешь ту жизнь, что сотни раз тобой выбиралась. Глаза щиплет от осознания и твоего весеннего города. Ты хочешь курить, хотя не куришь. Ты хочешь выпить, хотя пьешь только по праздникам. Ты хочешь до хрипоты в голосе говорить с друзьями о жизни, сидя на кухне, хотя все друзья давным-давно ушли, а собственной кухни не предвещается еще года два.
Ты хочешь упасть на колени в грязь, подняв голову ровно на столько, чтобы было видно небеса. И вдыхать в себя аромат вечно весеннего города.
Ты хочешь плакать, хотя плакать незачем и ни к чему.
Ты хочешь дождаться полуночи и покататься на качелях.
Ты хочешь вобрать в себя ненавистный мир и выпустить его обратно, обновленный, улучшенный, прямо как твой весенний город.
Тебя толкают плечом. Тебе пора идти.
Была бы ночь - повыть бы на луну. Но всего лишь аквамариновое утро с мандариновыми лучами рассвета.
Ты злой человек, ты добрый человек. Ты веселый человек, ты грустный человек.
Ты вообще не человек, ты Бог, который притворяется им на потеху, себе на усладу. Ты создаешь собственные весенние города и миры с изъяном.
Ты создаешь их жизнь, и она же тебя не принимает. Ты ищешь место под солнцем, хотя оно давно уже известно. Ты забиваешь пустоту другими Богами, Божьей благодатью, Благословенными делами.
Ты едешь на трамвае, например. На тебя не косятся, на тебя даже не смотрят. Они участвуют в безумной гонке, в который ты не хочешь принимать участие, но надо.
Это обязанность живущего.
А всё, чего ты хочешь: пачки сигарет, крыши под ногами, вечной весны и безграничной, беспредельной свободы.
Сложно живется Богам в тесной клетке. Но миллиард Богов и ни одного человека - и вот уже божьего не остается. Остаются только оболочки с яркими лампочками на уровне ключиц.
Ты едешь в трамвае и смотришь на апрельских, весенних людей, некогда бывшими Богами, с разноцветными искрами души.
Борьба за их существование окончена, а тебя остается только сберечь свой весенний город.
И свой свет, небесного оттенка.