МОЯ СЕСТРА ИРИНКА (дневничок Анны)

  

  

  Содержание

   1.Дневничок

   2.Меня зовут Анна

   3.Мой папа

   4.Моя мама

   5.Что любят папа и мама

   6.Иринка и Сан Саныч

   7.Какой талант есть у Иринки

   8.Где у чёртика "кулички"

   9.Где у света край

   10.Витамин "Д" - Дубай

   11.Если Иринка провинится

   12.Похищение

   13.Нонсенс

   14.Проекция

   15.Как мама искала себе спонсора

   16.Когда Иринка болеет

   17.Быть президентом

   18.Мойдодыр или кого боится Иринка

   19.Иринка и тётя Света

   20.Про тётю Свету, как её не звали замуж

   21.Про тётю Свету, как её выдали замуж

   22.Когда мне "попадёт под хвост возжа"

   23.Походная репетиция

   24.Врачебная ошибка или в тюрьму за мамой

   25.Красное платье (папа вспоминает)

   26.Санька, Иринка, Рекс и ИКЕА

   27.Папа пришел пьяный

  

   ***

  

   Я нашла его в кладовой комнате подвала, когда пришла перебрать старые вещи, свои любимые детские игрушки, которые мама заботливо хранила много лет, а заодно взять кое-что из старых учебников по медицине - еще маминых учебников, которые - увы, компьютер так и не смог заменить в полном объёме. Это всё было подарено на мою свадьбу моими родителями, но в силу разных обстоятельств у меня до сих пор не нашлось времени "порыться" в своих детских вещах.

   А теперь я в "интереснои положении" на последних месяцах, сижу дома и мне вдруг захотелось посмотреть - чтО там - в этих коробках, пакетах и корзинах, до которых до сих пор не дошли руки.

   ...Я держала свой дневничок в руках и медлила. Я растягивала удовольствие открыть первую зеленоватую страницу кожаного яркого сундучка, к которому на шелковом шнурке был привязан золотистый ключик. Я знаю, его привязала мама, чтобы не потерялся. Мама знала, что когда-нибудь я открою свой дневник.

   Я совершенно не помню, чтО я писала в нем. Иногда какие-то смутные обрывки мыслей-воспоминаний проносились в подсознании, но я не была уверенна, что я ПРО ЭТО писала; я начисто забыла содержание своего дневника. Помню только, что вела дневник с перерывами лет до десяти, а потом увеличилась нагрузка в двух школах, появились новые увлечения и мне не стало хватать времени; да и желание вести дневник пропало.

   Я удобно уселась в старенькое кресло и с любопытством осторожно открыла первую страницу.

  

   Дневничок

  

  

Этот дневничок подарила мне на день рождения моя прабабушка Ира. Дневник похож на сундучок, в нём много толстых страниц и закрывается он на ключик. А ключик я храню под подушкой. Там его никто не найдёт, потому что свою кроватку я застилаю сама.

Когда прабабушка Ира дарила мне дневничок, она сказала: "Вот, Анютка, когда вырастешь, будешь записывать всё, что на сердце лежит". Я не поняла и спросила: "Это как - на сердце лежит? На чьём сердце"? Баба Ира засмеялась и сказала: "Это ты сама потом поймешь". Но я не стала ждать, когда вырасту, а решила сразу начать записывать всё что "на сердце лежит". Я вспоминала разные события в нашей семье. Вот, пожалуйста, читайте. У меня ни от кого никаких секретов нет.

  

  

  Меня зовут Анна

  

Мне восемь лет. И я - старшая в семье. Я хожу во второй класс и еще до школы научилась читать и писать. Все наши знакомые говорят, что я очень серьёзная, спокойная, уравновешенная и ответственная девочка. Папа в шутку говорит, что у меня "характер нордический, выдержаный". Это он такую фразу из кино про разведчика Штирлица знает. И все говорят еще, что я похожа на папу.

  

  

Мой папа

  

Мой папа - талантливый архитектор. Он тоже хорошо рисует и делает в компьютере макеты различных зданий. Его даже приглашают на работу в другие страны. Он очень много работает. Мама говорит, что он работает без выходных и праздников, наизнос. А папа возражает, что для него работа - праздник, а не износ! И дети тоже праздник! И мама тоже! Ты - говорит он маме - сама работаешь наизнос.

  

  

Моя мама

  

Моя мама - врач. Про неё даже в газете писали. Она лечит людей, у которых больное сердце. Она говорит: "Сердце - это мотор человека. Если сердце больное, если мотор работает плохо - то и другие органы работают недостаточно хорошо, так как они плохо снабжаются кровью, несущей кислород, и человек болеет. Поэтому нужно с детства закаляться и заниматься спортом, чтобы укреплять сердце. А если человек рождается уже с больным сердцем, то нужно лечить его или иногда делать операцию".

  

  

Что любят папа и мама

  

Папа и мама оба любят свою работу и говорят, что они не ошиблись в выборе профессии. И они друг без друга жить не могут. И постоянно целуются, когда думают, что мы не видим. Вот они оба и носятся между самими собой, работой и своими детьми. Но нас - троих детей - они всё-таки любят больше, чем работу. И еще они любят проводить свободное время с нами. Они говорят, что с нами весело и прикольно, и можно умереть со смеху. Они говорят, что с нами они отдыхают от работы. А на работе они отдыхают от нас.

  

  

Иринка и Сан Саныч

  

Кроме меня в семье есть ещё Иринка и Сан Саныч. Иринка - это наша мама в детстве. Она на два года младше меня, но командирша ужасная и рот у неё никогда не закрывается. И говорит она всегда то, что думает, хотя это не всегда идёт ей на пользу. Очень скандальная особа.

И у нас есть братик Сан Саныч. Он у нас еще бэби, ему только шесть месяцев и он даже еще не ползает. Этакий увалень: сидит себе и сидит. Надавишь на него пальцем - увалится и смеётся. Всегда с пустышкой во рту. И почти никогда не плачет. Когда он родился, мама назвала его Александром, Сашей. Папа очень удивился и говорит: "Тебе что, одного меня - Александра - в семье мало? Что, других красивых имён нет?". Но мама сказала: "Мы же с тобой договорились, что если будут рождаться девочки, то называешь их ты, а если мальчики - то я". На это папа ничего возразить не мог, так как когда еще нас, детей, не было - они так договорились, а уговор дороже денег. В общем, нашего братика мы иногда зовём Сан Саныч. А мама сказала, что ребёнка она назвала так из очень большой любви к папе.

  

  

Какой талант есть у Иринки

  

Когда мы были в первый раз на море в Турции, я сначала только и делала, что купалась, а потом мне это надоело и я начала строить большой лабиринт из песка. Я сначала нарисовала простой проект совсем маленького лабиринта в комнате на бумаге, как это делал папа, а потом смотрела на свой рисунок и строила на берегу лабиринт из песка. Песок был белый, мелкий и хорошо слипался. И я носила водичку из моря в Иринкином ведерке, и строила, и строила - весь день, и даже два дня, а мама меня то и дело смазывала солнцезащитным кремом. И все люди вокруг - отдыхающие - смотрели как я копаю песок и строю стены у лабиринта и удивлялись. И чем дальше я строила, тем больше людей приходили смотреть: и кто-то сказал: "какой талантливый ребёнок". А потом и папа мне помог немного - он укреплял стены камешками. И когда я достроила свой лабиринт и прошла по нему - за мной прошла Иринка, а потом папа, и мама с Сан Санычем на руках, и другие люди стали тоже идти по лабиринту и смеяться и было весело.

А когда мы вернулись домой в Новосибирск, Иринка говорит: "Хорошо Аньке, она талантливой родилась, а у меня нет никаких талантов. И я теперь бедная". И она надулась и отвернулась к стенке, чтобы её пожалели. А мама сказала, что все дети рождаются талантливыми. И что у Иринки есть тоже талант.

Я сказала, что у Иринки талант везде лезть не в свои дела и делать из мухи слона. "Нет, - сказала мама, - надо подумать, что у нас Иринка делает хорошо, к чему у неё есть склонности". И все стали думать и папа говорит: "Иринку я назвал в честь прабабушки Иры и я думаю, что Иринка у нас любит экономить. У неё просто-таки талант к экономии".

А Иринка услышала это и говорит: "Да, папа и мама, вы слишком много тратите денег. Вы покупаете много ненужных вещей, а потом говорите, что у нас нет денег на отпуск".

"Хорошо, - говорит папа. - Ты у нас будешь контролировать деньги. Будем собирать на следующий отпуск".

Иринка сразу ожила и сразу стала командовать. Говорит: "Всё! Теперь все деньги будут у меня. Я их буду экономить и хранить в каком-нибудь месте и проверять, не потратили ли вы их. Папа, давай мне все деньги!"

Папа хотел что-то сказать, но потом, наверное, решил не связываться с Иринкой, вышел из гостиной и через минуту принес 5000 рублей, отдал их Иринке и сказал: "Вот тебе деньги для экономии, ты у нас будешь экономист-бухгалтер, как прабабушка Ира".

Иринка взяла деньги и сказала, что положит их в ящик своего стола и каждый день будет проверять, на месте ли они. И чтобы никто не смел даже приближаться к её столу, и даже входить в её комнату! И она гордая вся такая ушла с деньгами.

А папа с мамой только переглянулись и засмеялись.

   И с тех пор Иринка, приходя из детсадика, скорей бежала в свою комнату и проверяла, на месте ли деньги - 5000 рублей. И видя, что деньги на месте, она успокаивалась и довольная шла играть. И некоторое время она не замечала, что мама или папа приходят с сумками, полными продуктов из супермаркета, что покупаются памперсы и игрушки для маленького Александра, что иногда папа приносит маме цветы - одним словом, откуда-то берутся на это другие деньги.

Но однажды, когда я с мамой была у зубного врача и папе пришлось взять Сан Саныча и Иринку с собой в супермаркет, то на кассе Иринка, сидя в тележке, увидела, что папа расплачивается 5000-тысячной денежкой. И она заорала на весь магазин, так что люди вокруг перепугались: "Папа! Ты украл мои деньги! Ты почему их тратишь?!". И она встала в тележке, чтобы выхватить у кассирши денежную купюру, и при этом наступила на мешочек с картошкой и коробки с чаем. Тележка поехала вперёд и если бы не папа и другие покупатели у кассы - Иринка бы грохнулась на пол.

Папа схватил её на руки, а кассирша держала 5000 рублей и не знала, что ей делать, так как Иринка всё пыталась отобрать у неё деньги. Но папа строго прикрикнул на Иринку. Иринка расплакалась и начала причитать: "Я экономила-экономила, а ты взял и отдал денюжку-у-у!". И слёзы лились из её глаз, так что маленький Сан Саныч смотрел на неё-смотрел и тоже стал плакать. И бедный папа не знал, что делать, и быстрее взял у кассирши чек и сдачу, и схватил Сан Саныча, и побежал с тележкой, в которой Иринка сидела на картошке, из гастронома к машине, так как Иркины вопли делали людей вокруг нервными. А потом он посадил детей, пристегнул их, сел сам рядом с ними на заднее сиденье и объяснил Иринке, что её денежка лежит себе спокойно всё там же и никто её не брал, а продукты он купил на другую денежку, которую заработал.

  Когда же они приехали домой и Иринка убедилась, что 5000 рубликов лежат себе целёхонькие - она успокоилась. Она сказала: "Чтобы вы не потратили эти денежки - я положу их в банку".

- Зачем? - спросил папа.

- Чтобы получить проценты, чтобы деньги на отпуск копились быстрее!

- Откуда ты знаешь про проценты? - удивился папа.

- Мне прабабушка Ира рассказывала, деньги должны работать. Тогда и на отпуск мы накопим быстрее!

- О! - воскликнул папа. - Да у тебя просто талант к бухгалтерии!

И Иринка просияла.

  

  

Где у чёртика "кулички"

  

Когда я пошла в первый класс, мы уже жили в новой большой квартире на первом этаже, с участком, и у нас с Иринкой были свои отдельные комнаты, но по воскресеньям вся наша семья собиралась в гостиной.

И вот однажды зимой, когда мама пекла в кухне оладушки, папа сидел за компьютером, Сан Саныч ползал на ковре, а я смотрела мультики, в гостиную вошла Иринка со своей большой жестяной банкой из под чая, в которой хранились сэкономленные деньги и сказала:

- Папа, нам нужно подумать об отпуске. Вот денюжка. Куда мы можем поехать на эту денюжку?

Папа посмотрел в баночку и спросил:

- А ты бы куда хотела?

Иринка задумалась и думала долго, может, даже целых две минуты, и при этом дёргала ногой, но ничего не придумала. Она пожала плечами и сказала "не знаю".

Папа потом спросил: "Ну а ты, Анютка, ты куда хочешь?".

Я тоже подумала и ничего не придумала, и папа сказал:

- Иринка, беги спроси у мамы, куда она хочет.

И Иринка быстро умчала к маме в кухню и так же быстро примчала назад.

- Мама сказала, что хоть куда, хоть на край света, хоть к черту на кулички, только подальше от кастрюль и сковородок. Папа, а где находятся у чертика кулички?

И папа задумался. А потом сказал : "Спроси у мамы, она у нас всё знает".

А я говорю:

- Я знаю, где у черта кулички. Они находятся на концах рожек.

"Тут?" - спросил папа и, взяв лист бумаги и коробку с фломастерами, лёг на ковёр и быстро нарисовал черным фломастером смешного чёртика со смешными рожками, и на кончиках рожек он пририсовал кружочки и написал под кружочками: "кулички". Вот так:

  

РИСУНОК ЧЁРТИКА С КУЛИЧКАМИ

  

И спросил:

- Верно, Анютка?

Я посмотрела на рисунок и говорю:

- Верно, но только на куличках не хватает еще вот таких точечек.

И я тоже легла на ковёр, закрасила кружочки розовым цветом и нарисовала чёрненькие точечки внутри кружочков.

  

РИСУНОК ЧЁРТИКА С РОЗОВЫМИ КУЛИЧКАМИ И ЧЁРНЕНЬКИМИ ТОЧКАМИ

  

А Иринка тоже смотрела-смотрела и говорит:

- Мне кажется, что на куличках должны быть ещё вот такие волоски.

И она взяла зелёный фломастер, тоже легла на ковёр и пририсовала к розовым кружочкам с черненькими точками еще и зелёненькие волоски, словно лучики у солнышка. Получилось вот так:

  

РИСУНОК ЧЁРТИКА С РОЗОВЫМИ КУЛИЧКАМИ, ЧЁРНЕНЬКИМИ ТОЧКАМИ И ЗЕЛЁНЫМИ ЛУЧИКАМИ

  

И мы все вместе, лёжа на ковре, смотрели и любовались нашим чёртиком с куличками. Но тут приполз Сан Саныч и мы не успели даже охнуть, как он быстро схватил нашего чёртика, смял листок бумаги и затолкал его себе в рот.

Хорошо, что у нашего папы реакция мгновенная: он схватил Саньку, пощекотал его и Сан Саныч, смеясь, выпустил бумагу из своего ротика. Мы с Иринкой стали сразу же разглаживать листок и при этом так торопились, что порвали слюнявый уголок, где как раз была одна куличка. И Иринка сразу стала кричать, что это я так сильно тянула бумагу, и мы стали спорить, и на шум прибежала мама.

Узнав, в чём дело, она засмеялась и сказала, что на самом деле у чёртика есть только рожки. А "куличками" называется лесная глушь с болотами, где по суеверным представлениям водится всякая лесная нечисть - черти, лешие, водяные. И что это образное выражение: очень далеко, где-то в дикой глуши на болоте.

И тогда Иринка сказала:

- Нет, я не хочу к чёрту на кулички - что хорошего, отпуск на болоте провести, лучше уж на край света. Папа, а где у света край?

  

  

Где у света край

  

Но папа побежал как раз менять Саньке памперс, а мама сказала, что ей некогда, что на плите жарятся оладушки и она должна за ними присматривать.

И мы с Иринкой решили сами определить, где находится край света.

У меня в комнате стоял глобус с лампочкой внутри, так как я училась уже в первом классе. Я принесла его в гостиную, поставила на журнальный столик, включила глобус в розетку и мы с Иринкой с двух строн стали его разглядывать. И так как мы уже знали, что голубой цвет на глобусе - это моря и океаны, а желтый и зелёный - это суша с лесами, то Иринка стала водить пальчиком по суше и стала там искать край света, и всё спрашивала: "Может тут? Или тут?". Я говорю: "Ты ищешь край земли, а надо край света". Тогда Иринка посмотрела на люстры со многими лампочками, висящие у нас в гостиной и сказала: "Так вот же он - свет. Что его искать".

- Так мы ищем край другого света - географического, - говорю я.

И мы опять стали искать на глобусе географический край света, но тут в гостиную зашёл папа с Сан Санычем на руках. Санька был в свежем памперсе довольный как слон, но когда он увидел светящийся глобус, он аж весь задрыгался и замахал ручками, и стал вырываться из папиных рук, и папа подошёл с ним к нам. Тогда мы с Иринкой встали рядом, чтобы закрыть собой наш глобус от Саньки, но папа сказал, что Сан Саныч тоже хочет искать край света и чтобы мы поставили глобус на ковёр. Иринка стала ворчать, но папа взял глобус, поставил его на ковёр, выпустил из рук Саньку и ушел в кухню к маме. Наверное - целоваться. Они всегда целуются, когда думают, что мы их не видим. Санька быстро схватил глобус, но мы с Иринкой были начеку, мы помнили про рисунок с чёртиком и стали у Саньки тянуть глобус из рук. Но Санька - и откуда только у маленьких детей столько силёнок - Санька не выпускал глобус. Тогда я стала тянуть Саньку в одну сторону, а Иринка глобус в другую. Сначала вылез шнур из розетки, а потом глобус вдруг отвалился от держателя сверху и мы увидели, что там дырка и в дырке темно. "Ах вот он где - край света!" - воскликнула Иринка, держа оторванную ручку.

Пользуясь моментом, мы отдали отломанную ручку и шнур впридачу Саньке, а сами стали рассматривать дырку. Иринка затолкала туда палец, потом я, потом Иринка заглянула в дырку, потом я - но ничего интересного там не было - просто чёрная дырка. Но так как эта ручка была прицеплена к глобусу на самом северном полюсе, то мы с Иринкой решили, что край света находится в дырке в самой серёдке северного полюса. А в чёрную дырку что упало то пропало!

"Нет, - сказала Иринка, - мы туда не поедем".

  

  

Витамин "Д - Дубай"

  

Папа и мама работали всю зиму и весну не покладая рук. И каждый месяц давали Иринке 1000 рублей и еще процентов 100 или 200 рублей на отпуск. А дед Вова и баба Юля давали даже иногда очень много процентов. Иринка складывала деньги в банк. Банком у нас была красивая высокая жестяная банка из под чая, которую Иринка прятала у себя в шифоньере, и к июню у нас накопилось уже много рублей.

И наконец папа объявил, что мы все заслужили хороший отпуск, потому что я на "отлично" закончила первый класс, Иринка хорошо работала экономистом-бухгалтером, Сан Саныч научился хорошо и быстро ползать и уже мог стоять возле стульев и дивана. И что наши витамины в организме на исходе и нужно их пополнить - особенно витамином "д". "Мы едем в Дубай!" - громогласно заявил он.

"Ура!" - хором закричали мы, и мама сразу же кинулась обнимать папу, а следом кинулись и мы с Иринкой, так что папа оказался с трёх сторон оружен висящими на нём "его женщинами". Папа всегда говорил про нас "мои женщины" или еще "мои бабоньки, мои лапушки".

А Сан Саныч со своей пустышкой во рту торопился-торопился, чтобы тоже повиснуть на папе, но так как он еще только начал ходить, то сразу упал и заплакал от обиды, что он тоже не может повиснуть на папе. Тут мама сразу бросила папу, схватила Саньку на руки, поцеловала и сказала ему: "Ты тоже поедешь с нами за витамином "д"!". И подошла к нам, и мы все вместе постояли в обнимку с папой, и нам всем было хорошо. И Иринка сказала: "Витамин "д" и Дубай начинаются на одну букву Д".

И когда мы паковали чемоданы, мама всё-время радовалась. Она говорила: "Наконец-то отдохну от кастрюль и сковородок!".

  ...А когда мы вернулись из Дубая, все чёрные-пречёрные, просто-таки переполненные витамином "Дубай", мама, сев на диван, сладко потянулась и сказала: "Наконец-то я вернулась к своим кастрюлям и сковородкам!". И папа сказал, что это так она говорит оттого, что в ней теперь много витамина "д".

  

  

Если Иринка провинится

  

У нас в семье - демократия и свобода слова. Это означает, что нет главного. И все члены нашей семьи - и даже маленький Сан Саныч, которому еще только один год - имеют право высказать своё мнение. И все остальные должны внимательно выслушать это мнение и сообща обсудить. И Иринка часто пользуется свободой слова, но в нехорошем смысле и себе во вред. Но это никому не нравится - особенно папе с мамой и они иногда наказывают Иринку.

  У нас в гостиной есть красивый камин и за ним небольшой закуток. И когда Иринку наказывают - её ставят в этот угол за камин. Она должна постоять там в тишине и подумать о своём плохом поведении или некрасивом поступке. А когда она осознает, что, например, несмотря на свободу слова, мамину подружку тётю Свету нельзя обзывать "толстой дурой" и кидать в неё картошкой или топтать её туфли, чтобы она поскорее убиралась к себе домой - когда Иринка это осознает - она может выходить из угла.

Но Иринка не хочет стоять в углу и через несколько секунд начинает выходить. Папа опять ставит её в угол, но там ей скучно и она начинает ковырять в носу и всё смотрит - не ушел ли папа. И если никого нет в гостиной - быстро бежит в свою комнату, закрывает дверь и держит её с другой стороны.

  Но из комнаты её никто не собирается вытаскивать - все заняты своими делами и давно уже забыли, что Иринку поставили в угол. Иринка тогда успокаивается и начинает играть со своими куклами и целый час в доме тихо. Когда же мама зовёт всех к ужину и Иринка робко, крадучись, появляется на пороге кухни - вся семья делает вид, что ничего не произошло. Но потом, когда ужин подходит к концу, всё же кто-нибудь - или папа, или мама, спрашивают Иринку, будет ли она еще обзывать тётю Свету нехорошим словом - Иринка с готовностью отвечает: "Нет, толстую тётю Свету, на которую я сказала "дура", я больше не буду так называть - "дура", потому что "дура" - это плохое слово и таким плохим словом - "дура" - нельзя обзывать толстую тётю Свету, хоть она и дура".

  

  

Похищение

  

Нас с Иринкой наши родители, и наш дед Вова, и наша бабка Юля, и Стас - мой крёстный - часто пугали "плохими дядьками". Они запрещали нам подходить на улице к незнакомым взрослым людям, особенно к мужчинам и если кто-то будет говорить: "Пойдём со мной, девочка, я дам тебе много конфет"; или скажет "я поведу тебя в кино", или "покажи мне, где находится магазин", или "хочешь, я тебя покатаю в моей машине", или еще как-нибудь будет завлекать - то чтобы мы скорее убегали от такого дядьки. А если дядька возьмёт за руку и будет тащить, чтобы кричали "на помощь!" и звали полицию.

Я это всё сразу же восприняла серьёзно, так как я очень серъёзная и ответственная девочка, а вот Иринка вечно хлопает ушами и не любит, чтобы её кто-нибудь поучал.

  И вот однажды папа решил устроить нам проверку, чтобы быть уверенным, что мы всё правильно поняли и всё правильно сделаем, если к нам на улице подойдёт незнакомый дядька. Об этом знала только мама и коллега папы по работе. Этот коллега должен был побыть "плохим дядькой".

Сначала папа устроил проверку мне. Но так как я почти никогда не ходила из школы одна, а всегда со своими подружками-одноклассницами Настей и Лизой, то когда при переходе тихой улицы около нас остановился шикарный автомобиль и мужчина, сидящий за рулем, спросил нас, как доехать до детской поликлиники, которая была недалеко, то мы ему стали показывать руками, в каком направлении нужно ехать. А когда он сказал: "Девчонки, лучше садитесь в машину, будете показывать дорогу" и Настя с Лизой хотели залезть на заднее сиденье, я не дала им этого сделать. Я им зашептала, что вдруг это плохой дядька и хочет нас увезти в лес и убить, и закопать под деревом так, чтоб нас никто не нашёл. И девчонки сразу остановились, и мы все стали быстро убегать, и бежали до самого дома. А вечером я рассказала всё папе и он похвалил меня.

С Иринкой же всё было по-другому.

Так как из-за её противного характера девчонки не очень-то хотели с ней дружить, то из школы она иногда шла домой одна.

И вот идёт она по тротуару вдоль дороги и тут останавливается большая машина с тёмными стёклами и вылазит дядька (а это был папин коллега по работе) и говорит ей: "Девочка, давай довезу тебя до дома". И открывает заднюю дверцу машины. И Иринка обрадовалась, что целый квартал не надо идти пешком и села на заднее сиденье. А тут вдруг сидящий на переднем сиденье папа, которого не было видно, повернулся к Иринке и устроил ей разгон. И он так припугнул Иринку, что она расплакалась. Но не от того, что папа её ругал, а от того, что она представила себя убитой и лежащей в ямке под деревом в глухом лесу или разобранной на органы - и ей стало страшно жалко себя.

И когда прошло немного времени - где-то полгода, то папа опять устроил ей проверку. Он попросил студента, которого звали Вадим, сыграть роль похитителя.

И вот такая вышла история.

  Иринка одна выходила из ворот парка, который окружал нашу школу. Не успела она пройти несколько шагов, как подъезжает автомобиль, оттуда выскакивает молодой парень, молча хватает Иринку за руку и тащит к машине. Иринка сразу стала сопротивляться. Она больно укусила парня за руку, потом изловчилась и ударила его рюкзаком, который до этого волочила за собой по асфальту и стала кричать дурным голосом, что её похищают. Парень уворачивался, но тянул Иринку к машине. Тут из ворот вышла пожилая учительница старших классов. Увидев, что ребёнка кто-то куда-то тащит, она стала кричать "отпусти её!" и стала хватать парня одной рукой, бить сумкой с другой стороны и звать на помощь. А так как она всё время попадала сумкой по Иринке, то Иринка стала замахиваться и на неё рюкзаком, и уже непонятно было, кто кого похищает и вообще, что там творится. На крики Ирки и учительницы из ворот стали выбегать ученики старших классов. Старшеклассники схватили и скрутили бедного Вадима, другие дети стояли и смотрели, кто-то вызвал полицию - одним словом, заварилась каша.

Когда удивительно быстро прибежал полицейский и все наперебой стали рассказывать, кто что видел, то получалось, что грабитель хотел отобрать у учительницы сумку, а Иринка рюкзаком помогала учительнице отбиваться от парня.

Полицейский сразу вызвал патруль и хотя Вадим пытался рассказать, что это было на самом деле, его не слушали. Его увезли вместе с Иринкой и учительницей в участок.

А папа, сидя в машине с другой стороны школы, всё ждал, когда же Вадим привезёт Иринку к нему и, не дождавшись, подъехал ко входу в школьный парк, но тут у него зазвонил сотовый и из участка ему сообщили, что его дочь в отделении и чтобы папа срочно ехал туда.

Короче - в отделении разобрались. Учительнице папа потом купил большой букет роз, а Иринка целый день в нашей семье была героем дня. В этот раз папа её похвалил.

А Вадим потом показал папе след на руке от укуса Иринки.

  

  

Нонсенс

  

Когда Сан Саныч был еще в животике у мамы, она последний месяц перед его рождением не работала, сидела дома. И если на улице было очень холодно, нас не вели в садик и мы сидели дома вместе с мамой.

И вот однажды мама лежала на диване и читала книгу, а мы с Иринкой раскрашивали картинки в книжках-раскрасках - каждый свою. И Иринка ни с того ни с сего сказала:

- У нашего будущего бэби будут жёлтые глаза.

- Это в честь чего еще? - возмутилась мама.

- А смотри, - сказала Иринка. - У папы какие глаза? Синие. А у тебя какие? Зелёные. А если смешать синий цвет с зелёным - то получится жёлтый.

- Нет, - сказала я. - Если смешать синий и желтый - то получится зелёный.

- Ну вот, правильно, - сказала Иринка. - Если синий с желтым - зеленый, зелёный с желтым - синий, а синий с зеленым - жёлтый.

- Нет, - сказала мама, - этого не может быть. Бэби с желтыми глазами - это нонсенс.

А я подумала, ведь Иринка права - если всё оно так по кругу - то должны быть у нашего будущего братика желтые глаза.

И мы решили доказать маме, что если смешать синий и зелёный - то получится желтый. Мы сразу же принесли еще и краски, и бумагу, и начали получать желтый цвет. Иринка взяла карандаши, а я краски. Но сколько бы мы не мешали синий с зелёным - желтого не получалось. Получался непонятно какой цвет, наверное серо-буро-малиновый, но не желтый.

А когда вечером пришёл папа, то он объяснил нам, что смешиванием красок желтый цвет получить невозможно.

И мы обрадовались, что у нашего будущего братика глаза будут не желтые. И он не будет у нас "нонсенсом".

  

  

Проекция

  

Как-то раз, когда у нас были гости и после чая мужчины собрались отдельно в папином кабинете, а женщины остались в гостиной - у них зашел разговор о том, кто куда ездил с маленькими детьми, и что нужно не забыть, если едешь отдыхать с маленьким ребёнком и всё такое - и мама, по всей видимости, сказала такую фразу: "когда Иринка была еще в проекции..."

А Иринка вертелась рядом. Она любила гостей - всех, кроме толстой тёти Светы, и еще она очень любила слушать, о чем говорят женщины. Иногда она встревала в разговор и тогда мама говорила, чтобы она не вмешивалась, и не перебивала разговор своими дурацкими репликами, а шла играть.

В тот раз Иринка тоже что-то ляпнула и её прогнали, но фраза "когда Иринка была еще в проекции..." у неё в подсознании осталась.

  ...Летом мы играли на расположенной недалеко от нашего нового дома детской игровой площадке. Мама сидела на лавочке и разговаривала с другими мамами и бабушками. Рядом с ней стояла коляска, в которой спал Сан Саныч.

Я с подружкой Настей играла в магазин около газона, а Иринка со своим другом Ванькой, с которым она постоянно дралась, в этот раз мирно играла в песочнице. Они таскали воду из колонки, стоявшей недалеко и строили дорогу из песка. Но иногда они прерывали своё занятие и начинали рассказывать друг другу всякие небылицы и спорить. Короче - врали друг другу кто во что горазд. И каждый другого старался перекричать.

И Ванька сказал:

- А я был в Москве!

Иринка отвечала: "Я тоже там была! И даже пять раз!"

Ванька помолчал, поковырял в носу и топнул ногой:

- Я был еще в Сочи!

- Я тоже там была, даже десять раз!

Тогда Ванька подумал и сказал:

- А я был... я был... в Мексике!

- И я тоже! Даже сто раз была!

- Не ври!

- Сам не ври! Я была!

- Да? Что-то я там тебя не видел!

- А я была в шляпе! Ты меня не узнал!

- Нет, если б ты была в шляпе - я бы тебя узнал по твоим кудрявым волосам!

- Всё-равно была! Я тебя там тоже не видела!

Несколько секунд тихо. Ванька не знает, что возразить на это. Он думает - где он еще был, чтобы похвастаться перед Иринкой. Он сопит и выгребает лопаткой песок из большого самосвала.

- А еще я была в Проекции! А ты там не был! - добивает Иринка своим козырем поникшего Ваньку.

- В какой еще "Проекции"?

- Город такой! Очень красивый! И там море бушует и сады цветут и... и... и много красивых машин, и в небе голубом люди летают с такими моторчиками как у Карлсона.

- Не ври!

- Честное путинское!

Ванька тотчас бросает свой самосвал и мчится к сидящей рядом с нашей мамой тёте Наташе: "Мама, я хочу в Проекцию! Давай поедем в Проекцию!"

  

  

Как мама искала себе спонсора

  

Когда мне исполнилось семь лет, а Иринке пять, мама уже полностью закончила учиться и начала работать в клинике. Параллельно она решила открыть свой собственный праксис, такой, в каких она бывала в Германии, когда была там на учёбе.

У мамы были четкие и ясные представления о том, что и как она должна делать, но не было на всё это денег. И она решила искать себе для такой хорошей цели спонсоров. И первый, к кому она пришла, был мой папа.

Она подошла к папе и сказала:

- Саша, мне нужны деньги. Я решила открывать кардиологический праксис.

Папа спросил:

- Сколько нужно?

- Несколько сотен тысяч евро для начала. Я потом когда-нибудь отдам.

И с папой случился столбняк и от удивления у него выпал из рук карандаш.

- Сколько???... А у тебя есть бизнес-план?

- Есть, - сказала мама и принесла отпечатанные листочки бумаги.

Папа долго смотрел-смотрел но, видно, ничего не понял и сказал: "Лена, у меня нет таких денег. А деньгами фирмы я распоряжаться не могу".

- А сколько можешь дать?

Папа подумал-подумал и сказал: "Могу дать прям сейчас тысячу рублей".

- Что?! - теперь уже была возмущена мама. Она начала говорить, что ей нужно будет помещение арендовать, покупать оборудование, нанимать персонал, делать рекламу, создавать собственную лабораторию, закупать приборы в Швейцарии для измерения МНО и еще целых пять минут она перечислял папе, на что ей нужны деньги.

- Лена, это будет твой бизнес, занимайся этим всем сама и сама ищи деньги, у меня своих проблем полно.

И мама сразу стала такой бедной и сказала папе: "Ты меня не любишь".

И тогда папа стал нервный и сказал, что он маму больше всех на свете любит, но что у него денег нет, и что мама получает в клинике неплохую зарплату и нам вполне хватает на приличную жизнь, а праксис - это мамина прихоть, мамин каприз.

- Ах, каприз? - закричала мама. - А ты знаешь, сколько детей имеют больное сердце и легкие? И скольким старикам нужна помощь кардиолога? И постоянное наблюдение нужно и регулярный контроль. Ты просто не знаешь, как качество жизни зависит от состояния сердца!

И папа с мамой начали спорить и даже почти ругаться.

А мы с Иринкой сидели тут же на кровати родительской спальни и с интересом слушали. Тут папа сказал:

- Лена, давай при детях не будем говорить на повышенных тонах.

А Иринка говорит: "Папа, дай маме денег и не будет повышенных тонов".

Папа говорит: "А где я возьму деньги? И вообще - марш отсюда!".

Мы нехотя сползли с кровати и, оглядываясь, пошли играть в гостиную и через несколько минут забыли об этом. А когда вспомнили, что что-то давно не видно и не слышно наших родителей - опять пошли в спальню. Но дверь была заперта. Когда мы стали стучать - из-за двери послышалось: "сейчас откроем!" и через несколько секунд они открыли дверь и мама была такая вся растрёпанная, а папа весь красный и без майки. И постель была помята - все ж-таки, наверное, подрались!

  

  

Когда Иринка болеет

  

Когда иногда болею я - я всегда слушаю маму и делаю всё, что она говорит. Я очень серьёзная и старательная девочка. Я полощу горлышко всякой травкой, кушаю лук и чеснок, пью невкусное кипяченое молочко с мёдом, содой и маслом; я терплю горчичники, если у меня бронхит и, на худой конец, глотаю таблетки, которые мне даёт мама.

А Иринка же - это божье наказание, если она болеет! Она никому не даёт покоя! Она становится невыносимо капризной и непослушной. И не хочет лечиться. И ничего не кушает и не слушает никакие уговоры. Если у неё температура, то она лежит в постели вся такая несчастная-пренесчастная и канючит, что её никто не любит и не жалеет. И чтобы к ней не подходили и не заражали её всякой ещё другой инфекцией, а через минуту, когда все выйдут из комнаты, начинает стонать, что её бросили на произвол судьбы и что она уже умирает.

Папа переносит её в гостиную и укладывает на диван, чтобы она смотрела мультики по телевизору. И вся семья только и занята тем, чтобы ей что-нибудь полезное и питательное всунуть, чтобы не запустить болезнь, чтбы она быстрее выздоравливала. Но родители не могут постоянно сидеть около неё, у них других дел полно, а мама еще и таскает Саньку - он еще совсем маленький, его кормить нужно и смотреть за ним.

И вот Иринка громко зовет маму. Мама кричит ей в ответ: "Сейчас приду"! Но она не может тотчас брсить нашего бэби Сан Саныча, а Иринка, прождав несколько секунд, умирающим голосом зовёт опять: "Мама..." Мама говорит мне: "Анютка, иди посмотри, что там - что Иринке нужно". Я захожу в гостиную: Иринка, оттого, что температура падает, вся потная. Она лежит, скинув одеяло на пол, растрепанная и с пренесчастным видом еле живого существа стонет: "Где мама?"

- Сейчас придет. - Говорю я. - Что ты хочешь?

- Анька, иди отсюда, пусть придет мама... Кажется, я умира-а-а-ю...

И она театрально закидывает голову за подушку и раскидывает руки в сторону и закрывает глаза - она представляет себе, что люди так умирают.

- Воды дать? - спрашиваю я. И говорю слова мамы:"Тебе нужно много пить".

В ответ - молчание.

Я стою на расстоянии - так как в этот раз Иринка заболела первая и мама говорит, чтобы я не подходила близко к ней. Я жду некоторое время - что скажет Иринка, но она молчит. А потом медленно открывает глаза и косится на меня: "Где ма-а-а-ма? Она только своего Сашку любит, а меня нет... Скажи маме, что я умира-а-а-а-ю".

Но видя, что я не реагирую и не зову маму, она опять поворачивает ко мне несчастное лицо: "А где па-а-а-па?".

"Папа еще на работе" - говорю я.

"О-о-о-о! - стонет моя сестра, и неожиданно сильным голосом опять кричит: "Ма-аааааа-мааааа!".

Тут уж мама, бросив Саньку, мчится в гостиную и бросается к дивану. Она кладет руку на лоб Иринки, целует её и подаёт ей стакан воды: "Ирина, выпей водичку".

Иринка шепчет: "Ма-а-ам, я, кажется, уже умира-а-а-ю... Я хочу сгущёнку...".

Здесь я должна сказать, что сгущёнка - это самая любимая еда у Иринки. И так как за раз она может слопать целую банку - мама с папой просто не покупают сгущенное молоко, вернее, покупают и прячут от Иринки.

- Ну хорошо, - говорит мама с улыбкой, - если я принесу тебе сгущёнку - ты не будешь умирать?

- Нет, - живо отвечает Иринка, и довольно-таки шустро садится и начинает приспосабливать подушку под спину. Мама помогает ей хорошо сесть, поднимает одеяло с ковра и выходит.

- Анька, включи телевизор! - командует в мгновение выздоровевшая Иринка и вытаскивает из-под подушки свою лошадку Маню с расчесочкой - мягкую игрушку, гриву и хвостик которой можно расчесывать и делать всякие прически.

Я молча включаю телевизор - детский канал и выхожу из гостиной.

Мама просит меня присмотреть за Сан Санычем, а сама в это время открывает банку сгущенки, отливает немного в пиалку и заваривает для Иринки ромашковый чай.

Когда через некоторое время я опять захожу в гостиную - "умирающая" Ирка грызет огурец, заедает его ложечкой сгущенки и делает глоток чая. Похоже, что она настолько увлечена просмотром мультика, что даже не замечает, что огурец, сгущенка и ромашковый чай вместе - это нонсенс. А лошадка Маня с накрученной на хвост бигудёй сидит рядом и тоже смотрит телевизор.

  

  

Быть президентом

  

Как-то раз у нас были гости и дядя Стас - мой крёстный - спросил меня, кем я хочу быть когда вырасту и я сказала: продавцом в колбасном отделе. И все засмеялись и спросили - почему именно в колбасном отделе. И я ответила, что мне нравится смотреть, как продавщицы режут колбаску на специальной машинке, и распутывают сосиски, словно большой клубок ниток, а потом наматывают на руку несколько рядов, отрывают и кладут на весы. И режут большим ножом большие и маленькие куски ветчины, и там всё так вкусно пахнет. И что это очень легкая и приятная работа - продавать колбасу. И приятно смотреть на продавщиц - они все такие толстые, как любительская колбаса и пальцы у них как сосиски.

Тут зашла Иринка, и Стас заодно и её спросил:

- Ирина, а ты кем станешь по профессии, когда вырастешь?

- Президентом, - без промедления ответила сестра.

И все гости очень удивились и спросили её: "А ты знаешь, кто такой президент"?

- Путин, - уверенно ответила Иринка.

- Да, правильно. А что делает президент?

- Управляет страной.

- И ты тоже хочешь управлять страной? - спросил дяд Артём, мамин двоюродный брат.

- Да! - ответила Иринка.

Тут все гости засмеялись, зашумели и разговор перешел на политику.

А это для Иринки - самый кайф! Она любит смотреть политические передачи по телевизору и слушать разговоры не только женские, но и мужские. И ей всё-равно, о чем говорят или спорят люди. Она слушает. У неё ни на что нет терпения, но слушать, о чем говорят взрослые - о-о-о-о, это совсем другое дело!

И часто я через пять минут уже ухожу - играть в моей комнате, или рисовать, или иду гулять с моей подружкой Настей, а Иринка всё сидит и сидит, пока на неё кто-нибудь не обратит внимания.

Разговор переходит на коррупцию и видя, что моя сестра всё еще тут, дядя Артём в шутку обращается к ней:

- Ирина, как думаешь, коррупция победима?

Все гости под хмельком, и дурачатся, и смеются, но тут все дружно поворачиваются к Иринке - послушать, что скажет младшее поколение Николаевых.

- Коррупция победима, - кивает головой Иринка. - Когда я стану президентом - я её победю.

- А как ты её победишь?

- Это моя та-а-а-йна,- говорит Иринка, прикладывая пальчик к своим пухлым губкам и делает большие глаза.

- А ты вообще знаешь, что такое "коррупция"?

- Знаю.

- А что, нынешний президент её не может победить?

- Нет, - Иринка отрицательно качает головой.

- Это почему?

- Потому что он заложник своего окружения и своих друзей, - заученно произносит Иринка услышанную где-то и запомнившуюся ей фразу.

- Верно! - говорит дядя Артём.

- Что "верно"? - возмущенно откликается кто-то из гостей и завязывается горячий спор.

Иринка сидит и слушает. Папа с мамой в это время готовят на кухне свежий десерт из ягод, авокадо и бананов, который называется Smoothie. Когда они вносят разносы с маленькими вазочками в гостиную, то им со смехом сообщают, что их младшая дочь хочет быть президентом. Но родители не удивлены - они хорошо знают Иринкин характер и способность не думая ляпнуть что-нибудь эдакое, за что им иногда бывает стыдно самим, поэтому папа спокойно говорит, глядя на Иринку:

- А что - всё может быть.

И все смеются.

- Так, - говорит мама, - хватит о политике, пробуем десерт.

  

  

Мойдодыр или кого боится Иринка

  

Моя сестра всегда была очень подвижной девочкой и маме было очень трудно её уклыдывать спать. Я, отправляясь в постель ровно в 9 часов, засыпала как по команде, а Иринка же постоянно вылазила из постели - то ей надо пописать, то попить, то она проголодалась, то Маню оставила в гостиной, а без Мани она не может спать. И часто папа и мама бросались на поиски этой Мани или других тряпочных куколок, с которыми Иринка спала в зависимости от настроения. Но даже тогда когда весь комплект мягких игрушек был собран и пересчитан - даже тогда Иринка не хотела спокойно засыпать. И маме приходилось ложиться вместе с ней, и петь ей песни или рассказывать по памяти сказки, или придумывать всякие истории на ходу. А когда у мамы было дежурство в клинике, то всё это приходилось делать папе. И родители стали пугать Иринку бабайкой. Но вскоре она после того как открыла дверь своей комнаты и увидела папу, стоящего за этой дверью и изображающего бабайку, завывая смешным голосом - она и вообще больше не реагировала на слова: "не будешь спать - придёт бабайка".

И мама с папой уже замучились и не знали, что еще предпринять, чтобы Иринка вовремя засыпала. Но как-то - когда Иринке шел четвертый год, Иринка после игры в песочнице не хотела мыть руки и мама прочитала ей книжку "Мойдодыр". И там на картинке Мойдодыр был изображен таким стра-а-а-шным, с разлетающимся полотенцем - ну прям такой... такой несимпатичный, что Иринка притихла и сразу же побежала в ванную. А когда мама помыла ей руки и дочитала книжку до конца - Иринка стала задумчивая. И некоторое время сидела насупившись, расчесывая свою Маню.

Когда в тот же день Иринка уже утомилась и "шла в разнос" - как говорил дед Вова - её отправили спать, но повторялась та же самая история - никак Иринка не могла успокоиться. И мама просто так наугад сказала: Ирина, если ты еще будешь бегать - то придет Мойдодыр!

Вы бы видели, как Иринка помчалась в свою постельку!

И когда мама через пять минут заглянула к ней в комнату - Иринка крепко спала. И даже не вспомнила про свою лошадку Маню! Мама потом нашла Маню в своей спальне и подложила спящей Иринке в постельку.

Так мы узнали, кого боится Иринка и стали этим иногда пользоваться, если Иринка не слушалась.

  

  

Иринка и тётя Света

  

Как-то к маме пришла подруга по институту - тётя Света. И, пока мама что-то там собирала в кухне к чаю, тётя Света зашла в гостиную, где Иринка смотрела по телевизору передачу с Соловьёвым. Тётя Света встала, посмотрела, что смотрит Иринка и сказала: "Как-будто ты там что-то понимаешь!". И, взяв пульт от телевизора, без всякого предупреждения переключила канал.

Иринка, проворчав что-то типа "да больше тебя понимаю", вышла.

Тётя Света думала, что Иринка ушла играть, но моя сестра вернулась минуты через три с пирожком в руке и, откусывая и жуя пирожок, снова быстро взяла пульт и переключила опять на Соловьёва. "Ну ты и наглая" - тётя Света пошла жаловаться к маме в кухню на наглость Иринки. "Сама такая!" - услышала она в спину.

Я слышала, как тётя Света с возмущением говорила о том, что мамины дети плохо воспитаны. "Лена! - горячилась она, - почему вы всё позволяете своим детям? Смотри, как они себя ведут! Анна еще ничего, хотя тоже бывает, что ей возжа под хвост попадёт, а Ирка ваша совсем от рук отбилась! Она не умеет себя вести со взрослыми! Она огрызается в ответ на замечания! Она никого не слушает!"

  Мама начала защищать нас, своих детей, говорить, что у нас в семье демократия и свобода слова, а потом ей надоело оправдываться и она сказала: "Света, выходи замуж, рожай своих детей и воспитывай их как хочешь!".

Тётя Света не обиделась - она никогда не обижалась, она была веселая толстушка, но несчастная в любви - так сказала потом мама. А Иринка с тех пор невзлюбила тётю Свету.

  

  

Про тётю Свету, как её не звали замуж

  

Мама рассказала про это папе и они за ужином стали говорить о тёте Свете. А я тихонько сидела с планшетом в руках и делала вид, что играю, а сама слушала. И я так поняла, что друг тёти Светы - дядя Игнат дружит уже с ней семь лет, а замуж тётю Свету всё не зовет. А между тем тёте Свете уже "стукнуло" 30 лет. Она старше мамы.

Дядя Игнат - инженер-строитель, много ездит по командировкам и вообще-то неплохой человек. Он приходил к нам несколько раз вместе с тётей Светой и приносил нам всегда подарки. И он играл с нами, а лёгкую Иринку подбрасывал чуть ли не до потолка, и она визжала от восторга и смеялась, и нам с ним было весело.

Но тётю Свету почему-то замуж не брал.

- Саш, - сказала моя мама, когда тётя Света ушла - может, поговорить с Игнатом? Начать издалека, вот, мол, хорошая Светлана женщина - и как врач хорошая, и готовит хорошо, и домохозяйка хорошая, и симпатичная, и всякое такое - может, подтолкнуть его к браку?

- Лена, не вмешивайся, сами разберутся! - сказал папа, посмеялся и вышел.

...Через несколько дней тётя Света опять зашла к нам. Обсудив какие-то свои дела по работе, мама начала разговор о дяде Игнате.

А я сидела и слушала, хотя понимала не всё, о чем говорила мама. К тому же они говорили между собой очень тихо о каких-то странных вещах.

"Свет, - говорила мама, - может быть, ты не предохраняйся - забеременеешь, - и куда он потом денется - женится".

"Да я и не предохраняюсь - шептала в ответ тётя Света, - но он всё по командировкам и я не могу забеременеть".

- Так, может, скажи ему, что ты хочешь уже детей? - спросила мама.

- Мне как-то неудобно, словно я напрашиваюсь замуж, - ответила тётя Света.

- Может, он не созрел еще для брака? Знаешь, хоть ему уже и за 30, такой, знаешь, маменькин сынок. Ему и в голову не приходит, что ты хочешь иметь детей, что время идет, что уже пора семью заводить... Может - брось его, найдём тебе другого?

- Да я очень люблю его... Он хороший...

  

  

Про тётю Свету, как её выдали замуж

  

Когда потом у мамы был день рождения - она отмечала его дома и пригласила свою родню и друзей. И тётя Света с дядей Игнатом пришла. И гости ели-пили и веселились. А потом мама предложила поиграть в бутылочку. Она заранее приготовила цветные записочки, в которых написала задания. И были задания всякие смешные - накануне и мы с Иринкой, и папа помогали их составлять. Игра получилась очень шумной и веселой. И когда осталась последняя записочка и последний игрок - тётя Света, то ей досталось задание поцеловаться с дядей Игнатом на глазах у всех. И все смотрели, и мы с Иринкой тоже, а потом мы с Иринкой как крикнем "Горько!" - как нас мама учила - и все сразу зашумели и стали тоже кричать "Горько!", "Горько!" и считать до десяти - прям как на настоящей свадьбе! Дядя Игнат стал весь красный и когда гости досчитали до десяти, он взял тёти Светину руку, встал на одно колено, как рыцарь, и громко сказал при всех: "Светик, будь моей женой!"

И все захлопали в ладоши и закричали "Браво!", и тётя Света была такая счастливая!

А когда гости ушли, мама с папой вспоминали этот момент и смеялись. И папа сказал маме: "Ленусь, это ты хорошо придумала!".

А вскоре состоялась и свадьба тёти Светы и дяди Игната.

  

  

Когда мне "попадет под хвост возжа"

  

Знаете когда? Когда я вижу "вопиющую несправедливость". Когда мою младшую сестру обижают или обделяют чем-то вкусным, потому что считают её невоспитанной и наглой. Или когда моя молодая учительница Лина Викторовна ставит мне четверку за четверть только потому, что мои родители не захотели складываться ей на подарок к 8 марта. Или если богатые родители моего одноклассника Егорки Токарева пригласили меня к нему на день рождения, а моих лучших подружек - Настю и Лизу - не пригласили, потому что их родители - люди простые и небогатые. Когда я вижу такую всякую несправедливость - я просто-таки превращаюсь из спокойной и уравновешенной с нордическим характером девочки в какую-то ведьму. Я тогда могу нагрубить, накричать и даже подраться за справедливость. Я тогда никого не боюсь: ни учителей, ни детей и их родителей. Папа говорит, что это у меня от мамы - она тоже борец за справедливость. И хотя он смеётся, что мама пытается бороться с ветряными мельницами, всё же признаёт, что мы с мамой часто бываем правы.

  

  

Походная репетиция

  

Как-то в июне, когда уже у меня были летние каникулы, а Иринка только должа была пойти в первый класс - мы с ней смотрели передачу про путешествия. Передача была про альпинистов и про людей, которые любят путешествовать по горам. И то, как люди с рюкзаками за спиной, и даже дети, идут по тропинкам гор и лесов, и ночуют в палатках, и готовят пищу на костре - нас очень впечатлило. "Почему мы до сих пор еще ни разу не ходили в поход?" - спросила Иринка и мы с ней побежали к папе в кабинет.

Это был понедельник и папа работал после работы. Но нам разрешалось с неотложными вопросами врываться к нему без стука.

- Папа! - мы с Иринкой обняли его с двух сторон. - Папа, давай сходим в настоящий поход?

Папа отодвинул ноутбук, поцеловал нас и сказал:

- Давайте! Куда?

- В горы! - говорит Иринка.

- Нет, в лес! - говорю я.

Папа подумал и говорит:

- В горы пока рановато - это можно сделать, когда у нас с мамой отпуск будет одновременно, а вот на природу - в лес за город - съездить в выходные можно. Но нужно с мамой обговорить этот вопрос.

Мы позвали маму и она сказала, что тоже не против. Посоветовавшись все вместе, решили пойти в поход в южном направлении. Папа распечатает на компьютере нашу дорогу и задаст её в навигаторе, купим палатку, соберем рюкзаки, снарядим нашу машину и - и вперёд!

- Саша, а вдруг будет холодно? - вспомнила мама.

Папа сразу же посмотрел прогноз погоды на неделю. Метеослужба не предвещала никаких природных сюрпризов. Прогноз был хороший: солнечно, тепло и сухо. Обрадовавшись, мы с Иринкой сразу же побежали собирать наши рюкзачки. Я положила книжки, купальничек, карту новосибирской области, фонарик, свои денежки (почти 200 рублей), новые пазлы, черные очки от солнца и шляпу.

Иринка же без конца бегала ко мне, спрашивая, что ей взять и надо ли Мане заплести косички на дорогу.

Всю неделю мы с Иринкой советовались, как лучше одеться для дороги, и какие продукты взять с собой, и на свои денежки накупили чипсов и соков в пакетиках. И всё говорили и говорили про наш поход и представляли себе всё таким сказочно-необыкновенным...

А папа и мама спокойно себе работали, и вроде бы даже забыли, что рано утром в субботу мы должны выезжать. Только папа купил большую семейную палатку, рюкзак для мамы и спальные мешки.

...Накануне похода, в пятницу вечером, в нашей большой прихожей лежали: палатка, четыре рюкзака, спальные мешки, папина гитара, сумка с Санькиными вещами и сумка с продуктами. От предвкушения предстоящего похода с костром мы с Иринкой были взвинчены до предела и, уставшие от сборов, рано пошли спать.

...И всю ночь я спала так сладко, и мне снилась такая красивая музыка, похожая на шорох осенних листьев.

Проснулась я рано и сразу поняла, откуда такая музыка. За окном шумел дождь. Это был сплошной серый холодный дождь и крупные капли его проделывали длинные дорожки на стекле моего высокого, до самого пола, окна.

Я бросилась в комнату к Иринке. Иринка спала. Я разбудила её и показала на окно: "Смотри какой ливень!".

- Ну и что? Ливень как ливень! - Иринка потягивалась и зевала.

- А наш поход? Ты забыла?

Тут сестра вскочила и бросилась в кухню. Я - следом.

Папа и мама уже садились завтракать и даже Сан Саныч уже сидел в своём высоком стульчике и стучал ложкой по тарелке.

"Папа! - звонким голосом на всю квартиру кричала Иринка, - мы пойдем в поход?".

Папа засмеялся и сказал: "По всей видимости, поход отменяется, будем сидеть дома".

- Так сказали же, что будет солнечно и сухо, - стала ворчать я.

- Ну, бабоньки, ничего не поделаешь, прогноз - не аксиома - в следующий раз пойдём.

- Но мы не хотим в следующий раз, мы уже собрались, - стали канючить мы и тогда мама сказала:

- А давайте пойдем на наш участок - пусть это будет репетиция перед БОЛЬШИМ ПОХОДОМ.

- И как это ты себе представляешь? - спросил папа.

- А так: мы оденем курточки с капюшонами, резиновые сапожки, разобьём под яблоней или рябиной палатку, и будем там сидеть и чувствовать себя как в походе. Но в этот раз ночевать там не будем.

- Ну хорошо, - сказал папа. - Давайте завтракайте, одевайтесь и выходим. Пункт сбора - прихожая.

  

Мы живем в новом доме, в котором всего три этажа и шесть квартир. Наша квартира находится на первом этаже и с обратной стороны к ней прилегает участок земли в три с половиной сотки, который принадлежит квартире, то есть нашей семье. Этот участок мы называем садом. И в дальнем конце нашего сада растут яблоня и две рябины, которые там росли еще до строительства дома.

В сад можно попасть или через большие стеклянные окна с дверью в гостиной, или со стороны узкой дорожки между домами нашего района.

И пока мы завтракали и одевались, папа успел сбегать в сад и недалеко от яблони по инструкции поставить палатку. Он зашел в квартиру через подъезд весь мокрый.

- Ну и погодка! - воскликнул он, войдя. - Будем выходить через гостиную - и поочереди бегом в палатку!

Мы надели сапожки, курточки с капюшонами и свои рюкзачки. Мама велела мне нести пакет с термосом и одноразовой посудой, а Иринке пакет со старыми одеялами. Папа нес гитару и сумку с продуктами, а мама Саньку в рюкзаке и сумку с его вещами.

Когда же мы были готовы - папа оглядел нас, построил друг за другом и строгим голосом сказал, что руководит походом он - и что только полное подчинение и правильное выполнение его указаний обеспечит нам успех столь важного мероприятия. Мы с Иринкой аж подпрыгивали от нетерпения и большого желания совершить такое важное мероприятие как РЕПЕТИЦИЯ ПЕРЕД БОЛЬШИМ ПОХОДОМ. Мы беспрекословно выполняли папины указания, так как знали - одно малейшее непослушание - и мы будем сидеть дома.

Построившись, мы двинулись в путь по квартире из прихожей в сторону гостиной. Первой шла мама с Сан Санычем в рюкзаке, за ней я, за мной - Иринка и за Иринкой - папа. Таким гуськом мы подошли к высокому панорамному окну гостиной с дверью, выходившей на террасу со стеклянной крышей и сад. Через мокрое стекло были видны черные тяжелые дождевые тучи, висящие над городом.

- Лена, бегом до палатки и сразу ныряй туда. Палатка с полом, там сухо. Кроме того я постелил еще старый ковер, принес из подвала.

Мама обрадовалась ковру, открыла дверь и в этот момент во всё небо сверкнула молния и загремел гром. Она хотела закрыть дверь обратно, но папа сказал "Ленка, вперед!" и мама, смеясь и визжа, побежала в сторону яблони. А мы стояли и смотрели, замерев от волнения.

Через несколько секунд сквозь шум дождя услышали её голос: "Анюта, давай беги!". Папа открыл дверь и сказал мне: '"Дуй!".

И я побежала. А дождь хлестал по мне, пакет с термосом путался в ногах, струи дождя текли по лицу, но я летела туда, вперед, к палатке.

С обратной стороны мама уже держала открытый полог на замке, так что я быстро пригнулась и заскочила. Мама помогла мне снять куртку и сапожки в тамбуре и крикнула: "Теперь Иринка!". Через несколько секунд заскочила и Иринка, а следом - папа с гитарой.

Внутри было тепло и сухо, постелен старый ковер, а поверх еще мы постелили старые одеяла и коврик из овечей шкурки для Саньки. Палатка была с тамбуром и свои мокрые вещи мы оставили под навесом. Места для пятерых было немного, но мы сели спинами друг к другу: я спиной к папе, а Иринка спиной к маме. А Санька то сидел на коленях у мамы, то ползал по нам всем.

Нам было с папой и мамой хорошо и уютно. Сначала мы разглядывали палатку, открывали застежки-молнии на окнах и на двери, а потом начали дурачиться и совсем забыли, что на улице дождь. Когда же мы всё обследовали и успокоились, я достала книжку из своего рюкзачка и сказала, что буду читать. Иринка достала книжку-раскраску и карандаши, посадила Маню рядом с собой и некоторое время мы были заняты. Мама играла с Санькой в ладушки, а папа достал из чехла гитару и перебирал струны, и насвистывал всякую музыку. И время от времени он быстро целовался с мамой, так быстро, что думал, что мы ничего не видим. И мы так сидели, наверное, минут тридцать. А дождь зарядил и не прекращался.

Потом мама спросила: "Может быть, кто-нибудь хочет чаю?". И все сразу радостно захотели чаю. Мама налила всем в одноразовые пластиковые чашки очень теплого вкусного чая с малиновым вареньем, и поставила в сторонке корзинку с бутербродами и колбаску. И мы еще раз позавтракали, мы очень проголодались. И завтрак на природе в палатке был в тыщу раз вкуснее чем дома!

После того как все попили чай, папа опять взял в руки гитару, а мы с Иринкой легли на животы и начали собирать новые пазлы. Но Санька лазил по нашим спинам, и хватал пазлы и вообще - мешал нам сосредоточиться. Тогда папа сказал: "Бабоньки, давайте петь!".

И мы опять сели все друг к другу спинами и под гитару стали петь песню из мультика про кота Леопольда: "Дождик босиком по земле прошёл...". И потом другую, и еще другую. И Иринка старалась всех перекричать, она всегда так пела, а я пела негромко, но правильно, у меня был хороший слух.

О, как это было здорово - отдыхать на природе в саду в палатке!

Мы то пели песни, то замолкали и занимались своими книжками, а мама с папой тихонько переговаривались или играли с Сан Санычем.

Через некоторое время Иринка сказала: "Мама, я хочу писять".

Папа сказал: Наденешь капюшон, сапожки и добежишь до террасы. Когда будешь под крышей - сними сапожки и курточку и только тогда заходи в гостиную, чтобы не занести дождь. Дверь за собой плотно закрывай.

И Иринка помчалась, и всё сделала, как сказал папа, и вернулась назад очень довольная. Она сообщила: "Я еще и покакала". Потом в туалет побежала я. По дороге назад я захватила еще одну книжку.

И мы опять сидели все вместе, и папа тренькал на гитаре, и все грызли чипсы и было весело. А дождь по-прежнему шёл, но уже не так сильно.

Потом мама сказала: "Ой, что-то нехорошо пахнет". И мы тоже почувствовали какой-то нехороший запах. Папа схватил мимо проползающего Саньку и понюхал его попу.

- Лена - нужно менять памперс.

- Ой, - сказала мама. - Тогда я с ним сбегаю домой.

- Меняй здесь, - говорит папа. - Ты же всё взяла с собой.

- Нет, - говорит мама. Памперсы я не взяла. Потому что памперс нужно сразу выбросить, а то мы все тут задохнёмся. - И она быстро собралась, схватила Сан Саныча и умчала в дом.

И сразу стало больше места, и мы с Иринкой стали делать гимнастические упражнения. А папа играл нам мелодии песен, и мы стали делать всё под музыку, и показывать папе, и это был концерт для нас самих.

...Потом опять пришла мама со свежим Санькой. Она принесла немного фруктов и мы опять поели. После этого ушел папа.

Мы играли с Санькой, пели песни с мамой и смотрели в окошки: дождь уже был мелкий и не сильный. Становилось жарковато и мама разрешила нам расстегнуть одно окно.

Потом опять пришел папа и принес игральные карты. Ушла мама.

Мы стали играть с папой в "пьяницу" и "мемори".

Мама пришла только через час и сказала, что обед готов и мы должны пойти пообедать.

- А как же обед на костре? - спросили мы с Иринкой.

- Обед и ужин на костре будет во время БОЛЬШОГО ПОХОДА, - сказали родители.

Мы пообедали дома и, хотя дождя почти не было, опять вернулись в палатку. Папа пришел следом со своим ноутбуком, а мама осталась укладывать Саньку спать.

Сначала мы баловались и боролись с папой, а потом Иринка сказала, что она устала и полежит с Маней на овчиной шкурке, отдохнет. Меня тоже клонило в сон, но некоторое время я еще лежа почитала книжку. А глаза закрывались сами собой...

...Когда же я проснулась - в открытое окно палатки светило солнце, весело щебетали птицы и лишь капли росы на траве и цветах, блестевшие в солнечных лучах, напоминали об июньском ливне. Рядом спала Иринка, мы были укрыты легким одеялом, в палатке больше никого не было.

Я выглянула наружу. Дверь в гостиную была широко распахнута. На сушилке, стоящей на террасе, висели наши мокрые курточки, рядом сушились сапожки. В другой стороне сада мама качала на качеле Сан Саныча. Маленький надувной бассейн, стоящий посреди лужайки, был полон дождевой воды.

Увидев меня, мама крикнула мне, что я могу идти босиком, потому что лето, потому что тепло. Чуть позже проснулась Иринка и тоже была удивлена произошедшими в саду изменениями - так свежи были цветы, искупавшиеся под дождём, и блестела трава, и можно было бегать босиком...

Мы стали играть в маму и дочку, а палатка у нас была домом и мама с Санькой приходила к нам в гости.

А вечером к нам приехали мамины родители: дед Вова и бабка Юля и сказали, что они забирают нас с ночевкой на всё воскресенье.

Но папа сказал, что сначала мы должны навести в палатке порядок и вернуться из походной репетиции. Мы собрали все вещи в палатке, сложили все как было в рюкзаки и, опять построившись друг за другом, во главе с мамой и Санькой, босиком вернулись в квартиру.

Папа сказал, что репетиция прошла очень хорошо и у нас есть теперь опыт для БОЛЬШОГО ПОХОДА.

  

   Врачебная ошибка или в тюрьму за мамой

  

Как-то в выходной мама прочитала в интернете в какой-то газете статью о некоем враче, совершившем ошибку в лечении пациента.

Пациент умер. Родственники подали в суд на врача и дело закрутилось. Врач не захотел признать ошибку и по этому поводу в комментариях разгорелась целая война: одни писали, что виноват врач и если пациент умер - врача под суд! Другие писали, что порой пациенты сами виноваты, что тянут, запускают болезнь, обращаются в последний момент, когда практически помочь уже ничем нельзя. Третьи обвиняли систему российского здравоохранения, четвёртые..., пятые...

Я сидела в своей комнате и шила кукле Маше юбочку на маленькой швейной машинке, которую мне подарили на день рождения. Я сосредоточилась на шитье, так как перед этим случайно пришила кармашек вверх ногами. Спор, доносившийся из гостиной, привлёк моё внимание и я устремилась туда. Следом из своей комнаты, вся в смывающихся тату, выскочила Иринка. Ей тоже хотелось узнать, что происходит, почему шум.

Мама сидела на диване с ноутбуком, папа в кресле неподалёку, Санька увлеченно распутывал клубок толстых проводов, которые ему принес папа.

- Лена, - говорил папа, - врач не специально убил человека, он не хотел этого и что произошло, то произошло. Каждый имеет право на ошибку.

- Ты оправдываешь врача? - мамин голос звенел. - Врач НЕ имеет права на ошибку, потому что речь идет о ЖИЗНИ ЧЕЛОВЕКА! Понимаешь? Человека!

- Лена, успокойся. Каждый может совершить ошибку - так называемый "человеческий фактор". И я, и ты тоже можешь что-то неправильно сделать - никто от этого не застрахован.

- Да, - сказала мама. - Но я, если такое случится, по крайней мере признаю свою вину и не буду уклоняться от отвественности. Я не смогу прятать от людей глаза и врать или валить на какие-то обстоятельства. Ошибка врача - это значит врач - недоучка, а таких в медицине много. Не имеет врач права на ошибку и точка!

- Конечно, Лена, с этим никто не спорит, но только такое может случиться и с тобой. И что ты тогда будешь делать?

- Что делать? Я не буду уклоняться от отвественности за совершенную ошибку и честно признаю её.

- Да, но человека-то уже не будет. Кому оно надо - твоё признание!

- Я извинюсь перед родственниками умершего и постараюсь материально компенсировать потери, ну хоть что-то сделать, как-то их поддержать. И не буду перекладывать всё это на кого-то другого. За ошибку нужно платить.

- И что, - сказал папа, - тебя будут судить, тебе дадут срок - и что тогда?

- А тогда, - сказала мама, - тогда в тюрьму!

Папа засмеялся и сказал:

- В тюрьму? А я? А дети?

Папа опять засмеялся, а Иринка вдруг заревела громким голосом и обняла маму. "А-а-а-а! Я не хочу, чтобы маму в тюрьму посадили!".

Мама и папа опять засмеялись, и мама говорит:

- Иринушка, меня еще не сажают в тюрьму. Это просто мы с папой спор ведем по поводу одной статьи.

- А если такое и случится, - говорит папа, - то мы пойдем в тюрьму вместе с мамой. Да, бабоньки?.

- Да, - говорю я. - И пианино с собой возьмём. Там есть музыкальная школа?

- Не знаю, - говорит папа, а мама быстро гуглит:

- Вроде бы есть...

Папа наклонился к ней и они вдвоём стали что-то читать в ноутбуке, а мы с Иринкой терпеливо ждали и слушали. Иринка, сидя у мамы на коленях, всё еще всхлипывала.

- Вот смотри, Саша, даже квартиру можно снять и проживать с семьёй... за хорошее поведение... отмечаться ходить...

Папа выпрямился и обнадёживающе с улыбкой посмотрел на нас:

- Ну, бабоньки, всё в порядке. Если маме дадут срок - то мы все вместе будем его отбывать!

И он захохотал. От его смеха засмеялась и мама, а потом и Иринка, и я.

- А для Саньки садик там есть? - глядя на то, как Сан Саныч привязывает один конец кабеля к стулу, спросила я.

- Там всё есть! И Саньке садик, да уж и я там найду себе работу.

- А я тАм буду в музыкальную школу ходить, - сказала я. Мне было нисколечко не страшно.

- Я Маню возьму с собой, - сказала Иринка.

- Ну, вот видите - всем занятие найдется, - сказал папа и мы принялись фантазировать, как мы будем жить на новом месте - в тюрьме вместе с мамой.

Мама, улыбаясь и продолжая что-то искать в гугле, слушала-слушала, а потом и говорит:

- Милые вы мои, родные. Мне с такой семьёй никакая тюрьма не страшна!

Она встала с кресла и подошла сначала к Сан Санычу, который стал ей тыкать другим концом кабеля в рот, а потом к папе. Иринка встала в кресле и мы все подошли к ней, и обнялись, и помолчали - и нам всем было так хорошо и не страшно идти в тюрьму!

Я говорю: "Вон, Иринка вся уже в татуировках, как заключенная".

Все посмотрели на Иринку и опять засмеялись.

  

   Красное платье (папа вспоминает)

  

  Когда мы с Ленкой поженились, первое время мы много ходили по театрам и концертам. И каждый раз Лена покупала себе новый наряд - костюм или платье, потому что в прежнем она уже "показывалась на публике", говорила, что прежний наряд уже все видели и нужно новый. Я возмущался, говорил, что это нам не по средствам, что ты и в старых нарядах хороша и нечего деньги тратить на тряпки ради театра. Но Лена не слушалась, она сама зарабатывала себе на наряды и поэтому втихушку покупала, надевала и ставила меня перед фактом. Но иногда, правда, не часто - она шила платья себе сама.
  Когда Анна была в проекции уже пять месяцев, Ленка сшила себе темно-красное платье свободного покроя с белым воротничком и манжетами. Образец она увидела в каком-то немецком журнале мод. Она ужасно гордилась своим платьем, считала его чуть ли не произведением портняжного искусства и без конца дома доставала его, мерила и выпендривалась передо мной. Она говорила, что нужно пойти куда-нибудь - "выйти в свет", чтобы все увидели её красоту, подчеркнутую красным платьем. И купила билеты на вечерний сеанс в кино, хотя я предупредил, что у меня полно работы и я сейчас не могу тратить время на развлечения. Однако билеты были куплены, Лена была в восторге от своего платья и мне пришлось отпроситься у Стаса.
  Я должен был пойти в кино прямо с работы, а Лена - из дома. И мы договорились, что кто придет первый - ждет другого в фойе. Из-за некоторых обстоятельств я опоздал минут на пять. Уже паркуясь, я сильно переживал, что Лена ждёт меня, что уж вся извелась и не знает уже, что и думать. Но на моём сотовом входящих звонков от неё не было. Я бегом вбежал в кинотеатр и осмотрел всё фойе. Лены не было. Как мы и договорились, я пошел к туалетам и встал вблизи от женского. Лена уже в положении на пятом месяце, мало ли что... Я простоял, ожидаючи, пару минут. Никто не входил и не выходил. Тогда я тихонько приоткрыл дверь и позвал её. Было тихо. Я вернулся в фойе и еще раз внимательно осмотрел его. Лены не было. В баре её не было тоже. Звонить ей на сотовый - в случае, если она, не дождавшись меня, одна вошла в зал - не хотелось, звонок был бы слышен на весь небольшой зал. Поэтому я подошел к администратору - пожилой женщине и спросил, не видела ли она в фойе девушку в красном платье. "Нет, - покачала головой администраторша,- не припоминаю". Я уже хотел было зайти в зал, чтобы там в темноте поискать жену, но в этот момент услышал стук каблуков и в фойе, снимая на ходу длинный жакет, вбежала Лена.
  Застряла в "пробке" - сказала она. Потихоньку пробравшись в темноте на свои места, мы досмотрели фильм до конца и, когда зажегся свет, увидели, что зал был полупустым. Волна зрителей тотчас же схлынула, торопясь по каким-то своим делам и мы с Ленкой вышли последние.

- Ах, как жаль, что так получилось, что моё платье никто не увидел! - воскликнула Лена.

- Ну и ладно, - сказал я. - Администраторша-то, наверное, обратила внимание на твоё платье.

Одна администраторша - этого было для жены явно недостаточно.

Дома Лена еще долго любовалась в зеркале собой и сшитым платьем. Она перемерила его несчетное количество раз в различных комбинациях с обувью, шарфами, бижутерией, жакетами, пока, наконец, не спрятала его в шифоньер.

А через пару дней я увидел на своём смартфоне сообщение от неё: "Саша, я купила на сегодняшний вечер билеты на оперетту. Хочу показаться в своём красном платье. Не опаздывай."

  

   Санька, Иринка, Рекс и ИКЕА

  

Я училась уже во втором классе, а Иринка ходила в подготовительную группу детского сада. Нашей любимой игрой по воскресеньям до обеда была игра в "школу". Причем учителями мы были с Иринкой по очереди: раз - я, другой - она. А учениками были наши куклы, плюшевые звери, а иногда мама, папа и Санька. Мы сами делали маленькие тетрадочки из бумаги для кукол, был у нас журнал для отметок, большая доска с цветными мелками, игрушечный компьютер, а для уроков физкультуры скакалки, мячики и еще всякие разности.

Я всегда изображала добрую терпеливую учительницу и серьёзно старалась научить Иринку читать и считать. Я копировала пожилую учительницу Нину Алексеевну, которая учила наш класс.

А Иринка была очень строгой и нервной учительницей. Она постоянно кричала и стучала по доске или моему столику указкой: быстро-быстро. В азарте она обзывала Маню "тупой лошадью", приползающего и уползающего Саньку "двоечником и прогульщиком", а меня почему-то "умником".

Санька обычно приползал в середине "урока". Если учительствовала Иринка, то она пыталась вытурить его из комнаты. Но Санька сопротивлялся, он тоже хотел играть с нами и Иринке не оставалось ничего другого как садить его с краешку, рядом с Маней.

Разумеется, наш брат не мог долго сидеть в одном положении - он либо валился и нарушал наши ряды, либо начинал ползать и отвлекать внимание от игры в школу. И тогда Иринке пришла мысль, что Санька будет школьной собакой, мы его посадим на цепь и он будет сидеть в стороне под столиком, а мы будем играть дальше.

Мы объяснили Саньке, что он Рекс, так как Иринка очень любила смотреть сериал "Комиссар Рекс". Она после этого фильма даже стала требовать, чтобы ей купили собаку. Вряд ли 10-месячный Санька что-то понял, но некоторое время он действительно тихо сидел под столом на привязи. Иринка привязывала его скакалкой к ножке столика, а столик мы накрывали одеялом, чтобы было похоже на будку, ложили туда игрушки и вот целых десять или пятнадцать минут наш Рекс сидел в темноте спокойно, а мы играли дальше.

Но вот после очередной серии "Комиссара Рекс" Иринке опять нестерпимо захотелось иметь собаку. Мама с папой много раз объясняли ей, что для собаки нужны хорошие условия: много места, своя будка, да и денег нужно много на содержание собаки. "Тебе что - не хватает мамы?" - шутил папа, но Иринка говорила, что Рекс будет жить в ее комнате, она будет с ним гулять и на питание Рекса она будет выдавать деньги из нашего "жестяного банка из под чая на отпуск". Но так как родители всё никак не соглашались купить ей собаку, говорили, что купят, когда мы переедем в свой дом - когда-нибудь..., то сестра выдумала сделать Рекса из Саньки, как и во время игры в школу. Она, не спрашивая, взяла длинный узкий мамин шарф, обмотала его вокруг Санькиной шеи и стала таскать его за собой по квартире. Саньке сначала понравилось, что с ним играют. Он послушно полз за Иринкой, садился на попу по её команде, кушал то, что она ему приносила на блюдце и вообще, поначалу спокойно выполнял всё, что приказывала ему его хозяйка. Но вскоре ему, видать, надоело и вместо того, чтобы "сидеть!" или "голос!", или "ко мне!" - он стал просто валиться на спину и лежать, дрыгая ногами. И как только Иринка не пыталась его поднять! Она толкала его руками, потом ногами, уговаривала - Санька не реагировал. Тогда Ирка отобрала у него пустышку и, издалека маня Сашку его родной соской, заставила-таки его опять встать на четвереньки. Но ползти Рекс все-равно не хотел и Иринка стала его с силой и принуждением тянуть за шарф так, что по-видимому сдавила шарфом Санькино горло и он сильно и натужно закашлял. Почувствовав что-то неладное, из своей комнаты прибежал папа и, увидев, что у Саньки на шее узлом завязан шарф и Санька весь аж посинел от кашля, быстро снял шарф с Саньки и объяснил перепуганной Иринке, как опасно то, что она делает.

За ужином в нашей семье был серьезный разговор о собаках и Иринке было обещанно, что собаку ей купят как только мы переедем в собственный дом.

А вечером, когда Иринка уже спала, папа сказал маме, что у него есть одна идея.

На следующий день папа пришел с работы и с порога позвал Иринку. "Я принес тебе Рекса!" - сообщил он и из большой сумки с надписью ИКЕА достал сделанную из мягкого-премягкого, такого как-бы шелкового плюша, светло-серую огромную собаку.

Если бы вы видели, как засияло Иринкино лицо! Как она нежно обняла огромного лохматого пса и стала его мять и целовать. "Это мой Рекс! Я буду спать с ним!".

С тех пор, играя в школу, Рекс играет с нами. Нет, он не сидит, как Санька, под столом, накрытым одеялом. Он сидит в первом ряду - там, где сидят отличники. Он у Иринки - лучший ученик в классе и она на него никогда не кричит и не обзывает, как некоторых кукол - "тупица" или "принцесса придурошная". Она с мамой напокупали ему разных красивых поводков и Иринка водит его "гулять" по всей квартире, меняя поводки и надевая Санькины носочки. Она спит с ним и ест с ним, кутает в одеялки; она берет его с собой к деду Вове и бабке Юле. Она неразлучна с ним и лошадка Маня у неё теперь на втором месте.

  

   Папа пришел пьяный

  

О!.. Вот это было кино!

... В тот поздний субботний ноябрьский вечер мы с Иринкой были уже в постели. Я читала книжку, лежа в кровати, а Иринка или уже засыпала, или тихонько играла в своей постельке. Мы знали, что папа придет сегодня попозже, часам к девяти, так как папин друг и мой крестный дядя Стас перед женитьбой организовал мальчишник и пригласил своих друзей и коллег по работе. Мама объяснила нам, что мальчишник - это последняя перед свадьбой вечеринка с друзьями, без жен, так как после неё человек женится и уже везде будет ходить в гости с женой, как и мои родители.

Но как-то без папы не засыпалось, и было немножко неспокойно, что вот уже и десять часов, и одиннадцать, а его всё нет. Я слышала иногда шаги мамы, проходящей мимо наших дверей, я понимала, что маме тоже тревожно. Наконец я стала засыпать, как услышала осторожно поворачивающийся ключ в замке входной двери. Вернее − это папа думал, что он тихо и неслышно поворачивает ключ, на самом же деле ключ не попадал в скважину, пару раз падал со звоном на пол подъезда, и вообще, слышно было даже как папа что-то бормотал при этом.

Наши с Иринкой комнаты находятся недалеко от входа в квартиру и когда в квартире тихо − то можно услышать, что творится в подъезде: спускается ли кто по лестнице или выходят наши соседи по площадке. Вот поэтому я все папины манипуляции с ключом и слышала.

Через минуту я услышала и мамины быстрые шаги, и то, как она резко открыла дверь, и грохот чего-то падающего. Сон сразу же прошел, я встала и тихонько приоткрыла свою дверь. И услышала какую-то возню, какое-то непонятное хлопанье, папино сдавленное "Лена, тише, детей разбудишь", и мамино "свинья пьяная, я тебе покажу!". Тут на пороге своей комнаты показалась сонная Иринка. Увидев меня, она остановилась и тоже стала прислушиваться к шуму. Но стояли мы недолго, так как возня в прихожей становилась все громче.

Мама уже не сдерживалась, она уже почти кричала на папу: "Ты где шлялся, свинья эдакая? Ты сказал, что самое позднее будешь в одиннадцать дома! Ты знаешь, сколько уже времени? Зачем выключил айфон?". Папа громко шептал: "Лена, тише, детей разбудишь, все вопросы к Стасу".

Мы с Иринкой вышли в прихожую и увидели, что бедный папа, защищаясь от мамы, сидит в самом углу возле входа, согнув колени и закрывая голову руками, а мама тузит его чем попало: его же шапкой, и своим шарфом, и перчатками, и даже потом схватила свой сапог и хотела голенищем слегка припугнуть папу (как она потом сказала), но тут не выдержала Иринка. Она звонко закричала: "Мамочка, зачем ты бьешь папу?".

Она бросилась к папе на колени и в этот момент мама чуть не попала сапогом по Иринке. Иринка заплакала и обняла папу. А мама сменила сапог на тапок.

- Лена, ну что ты делаешь?

И я увидела, что папа улыбается. Но улыбка жалкая и пьяная. Он обнял и поцеловал плачущую Иринку и попытался встать вместе с ней. Но не смог.

- Доченька, давай я встану.

Он помог сначала Иринке подняться, а потом еле-еле выпрямился, покачнулся и схватился за вешалку. Иринка уже не плакала, она молча взирала на папу, от него сильно пахло спиртом. А мама стояла вся такая грозная, с тапком в руке и звенящим голосом выговаривала:

- Вот пусть дети посмотрят на пьяного отца, как свинья нажрался, на ногах не стоит. Я тут вся измучилась, я уж не знала, что и подумать, сейчас такое время неспокойное... Ты зачем телефон отключил?

- Ленусь, ну что тут подумать, ну, перебрал немного, не рассчитал... И я не свинья... Ик! А телефон... Стас сказал − условие такое... Ик!

Тут папа попытался оторваться от вешалки и сделать шаг к маме, но его завернуло опять на вешалку, только другим боком и он остался стоять так к нам задом. Мама, видя такую картину, пришла в еще большую ярость. Она стала без передышки колотить папу тапком и кулаком по спине и причитать "так тебе, так тебе, так тебе". И при каждом "так тебе" по папе приходился удар тапка. Папа терпеливо пережидал. Потом сказал: "Дети, идите спать... Ик!".

Я спокойно смотрела на все на это, так как у меня характер спокойный и выдержанный, а потом сказала: "Ну вот, прекрасная картина". Не знаю, почему я так сказала.

У мамы при этих словах и от нервного напряжения брызнули слезы. Она сначала сделала еще несколько ударов тапком по папиной спине, а потом разрыдалась и по противоположной стене опустилась на пол, словно обессиленная. Теперь Иринка, увидев, что плачет мама, бросилась к ней: "Мамочка, не надо плакать, папа больше не будет!".

- Не буду... ик!, − тут же откликнулся папа и, отцепившись от вешалки, сделал шаг к маме. Держась за стену, он неуклюже опустился и уселся рядом с мамой. Он попытался обнять маму, но мама его одной рукой отталкивала, а другой вытирала слезы. Иринка уселась рядом с мамой, а я с другой стороны − рядом с папой. И так мы сидели пару минут под мамины всхлипы, а потом мама сквозь слезы сказала, чтобы мы шли спать, и что папа теперь дома и завтра еще получит по заслугам.

Папа начал медленно подниматься. Он сказал: "Лена, мне плохо, мне нужно в ванную".

Иринка тут же пришла на помощь и сказала: "Папа, мы тебя проводим".

Ну конечно же − бедный папа! И мы с Иринкой такие маленькие, по сравнению с папой, мы старались идти медленно и рядом, обхватив его за ноги, а папа слегка опирался на наши головы и иногда на стены коридора. Его тошнило, но все же он дотерпел до раковины. А потом, сказав "спасибо лапушки", бросился к унитазу и вЫрвал. Ну понятно, что мы прикрыли дверь и тихонько пошли спать. Вот теперь, когда папа дома, мы спокойно уснули. А Санька даже не проснулся. А на следующий день....

Ой, что быыыыло! Особенно когда мама от дяди Стаса узнала, что они еще побывали в стриптиз-клубе - заодно и дяде Стасу досталось! Мама ж у нас такая горячая!

Но после этого я больше никогда не видела папу пьяным.

  

   ***

  Здесь мой дневничок прерывается.

Я уже не помню, по какой причине не стала писать дальше. Скорее всего из-за нехватки времени. Ведь я была старшая из детей в семье и с меня был немножко больше спрос. На меня ложилось больше ответственности за все, что происходило среди нас, детей. Я уже в то время это понимала, так как мне объяснила мама, что никто не виноват в том, что я родилась первая, вперёд Иринки и Саньки. И они тоже не виноваты, что родились после меня. Но у меня "жизненного опыта больше"- по сранению с Иринкой - на два года, а по сравнению с братом аж на целых шесть лет! Моя серьезность и ответственность, однако, не мешали нам с Иринкой иногда ссориться и тузить друг друга. Но это между собой. Когда же речь заходила, о "внешнем враге" - каких-нибудь противных мальчишках и девчонках, и даже взрослых - тогда мы моментально и, скорее всего интуитивно, объединялись против них, так как наш семейный девиз: один за всех и все за одного! Так нас учили родители.

   Мы и сейчас живем все вместе − "в кучке". Нет, не в одном, родительском доме, в котором я прожила с двенадцатилетнего возраста и до своего замужества, а недалеко друг от друга, в одном городе. В том же районе, в котором живут мои дед и бабушка. Папа с мамой говорят, что "нужно быть и в радости и в горе рядом, вместе". Они молоды − мои родители, полны энергии, замыслов и жажды жизни. Когда незнающие люди видят Иринку рядом с мамой, то думают, что это две сестры. И маме это приятно. Она воплотила все свои мечты и желания в жизнь, хотя это было непросто. Но в трудных для неё ситуациях рядом всегда был папа. И все у нее получилось.

   Мы гордимся своими родителями. Мы с Иринкой хотим, чтобы у каждого из нас всё сложилось в жизни также счАстливо и удачно. И мы знаем − так оно и будет. Ведь мы ИХ дети. И у нашего особо одаренного братишки будет все хорошо − мы все один за всех и все за одного, и каждый за другого в ответе!

   А теперь я выдам вам один секрет: у нас − у меня, Иринки и Саньки − скоро появятся братишка и сестренка, двойняшки. Папа с мамой уже оформили все документы на их усыновление и в родительском доме скоро снова появятся пелёнки-распашенки-памперсы и будет раздаваться детский смех.

  А еще... Я заметила, что с недавних пор мама немножко поправилась и животик её слегка округлился... но это уж совсем тайна...