- Доброе утро, господин Лист. Это Том Вонг. Смокинг готов.
- А-а-а... хотелось бы верить, что на этот раз кошки на нем не спали...
Рональд хрустнул пальцами и посмотрел на жену.
- Вот так вот, можно и грязных китайцев научить чистить смокинг, - произнес он вслух.
Молодая женщина на фотографии не слушала его. Она сощурившись смотрела вдаль. Снимок был сделан на веранде их собственного дома. Полыхал закат, он допивал чай, соседский мальчишка щелкнул кодаком.
Они только поженились.
Маленький Стиви протиснулся в дверь и замер, вцепившись ручонками в косяк. Внимательные блестящие глаза смотрят на отца, сидящего за письменным столом.
- Иди ко мне, малыш, - Рональд подхватил Стиви на руки и посадил к себе на колени.
- Поедем в гости?
- Поедем.
- Хорошо.
Рональд поправил ему завернувшийся воротничок и заглянул в потную ладошку. Стиви добрался до шоколада.
- Беги, вымой руки.
Малыш соскользнул с колен, дотянулся до хрусталика пресс-папье, сунул его в карман и зашагал к двери.
Рональд снова взглянул на портрет жены: "смотри, у нас растет сын...", - будто бы хотел сказать он. Потер руками веки, отгоняя мрачные мысли, резко встал и подошел к шкафу.
Не глядя, провел рукой по галстукам, стянул один, приложил к груди и встретился глазами со своим отражением. Безупречная смуглая кожа, короткий ежик - о-о-о, г-н Рональд, вам опять двадцать! - и взгляд исподлобья. Где-то в далекой счастливой стране, необозначенной ни на одной карте, женщины с мягкими руками повязывают мужчинам галстуки, касаясь быстрыми пальцами подбородка. Женщины тушат мясное рагу, гладят рубашки, воспитывают сыновей и превращают дом мужчины в юдоль тишины, чистоты и порядка.
Сзади неслышно подошел Стиви и протянул руки ладошками вверх.
- Другое дело.
Одной рукой Рональд потрепал малыша по голове, а другой взял маленькую черную бабочку.
***
- Кэти! Иди посмотри какие красавцы приехали к тебе на день рождения! Рональд, у нас нет слов! А кто этот маленький джентльмен так похожий на тебя? Стиви, ты стал совсем большим!
- Давай, Стиви, сбегай к машине, достань подарок для Кэти.
- Рон, я заплатила за клоунов, эти ужасные люди будут развлекать детей, а мы будем много пить, танцевать и говорить о чем хотим.
- Кэти, мы со Стивеном поздравляем тебя. Желаем тебе веселья, радости в твой день, хотим, чтобы ты слушалась маму и никогда ее не огорчала.
- Кэти, ты слышишь?
- Стиви, давай... Кэти, мы дарим тебе этот фотоальбом, ты соберешь в него свои самые любимые фотографии. С днем рождения тебя!
- Ну все бегите к остальным. Рон, наконец-то вы добрались до нас. Я очень рада.
- Я тоже очень рад.
- Пойдем ты поможешь мне сварить кофе. А-а! Я помню, твой кофе! Да, турка у нас только такая. Ой, посмотри, что здесь еще стоит! Кальян! Только я уже забыла, что с ним делают. Да, Рон, а помнишь в выпускную ночь, мы курили, но у нас ничего не получилось, потому что нам подсунули сухой подорожник? Но зато как мы напились! Я уже встречалась с этой скотиной, а ты через два месяца познакомился с Алекс. Джон-скотина сказал, что тебе достался счастливый собачий билет. Откуда это? Ты не знаешь? Он всегда любил русских писателей. Теперь, думаю, любит только их. Рон, ты мой самый старый друг и я чувствую ответственность за твою судьбу. Тебе надо ходить на праздники... гулять... кино... музеи... Ты ведь кое-что смыслишь в искусстве? А-а, или это только работа? А-а? Моне - рисунок тушью - 450 тысяч долларов; вилка - золото - 14 век - 7 тысяч - а-а? Ха-а-ха-о-о. Прости, прости, я уже выпила с гостями.
- Мардж, кофе готов. Пошли. Пускай оценят мои старания в тысячах долларов. Все знают, что бесплатно я ничего не делаю.
***
Рональд заехал в гараж. Ослабил узел галстука. Какое наслаждение, все позади. Маленький городок, всем интересно кто ты и откуда. Куриные мозги и кошачье любопытство. Пьяницы, развратники и неряхи, а главное - неприхотливые до ужаса, до спазмов в желудке. Единственная турка проржавела. Нельзя было оставлять у нее Стиви, но... нечеловеческая усталость. Нужно будет забрать его завтра как можно раньше. А сейчас к счастью только восемь часов. Впереди весь вечер. Рон хрустнул пальцами и потянулся. Вынул ключ из зажигания. Вылез из машины и легонько хлопнул дверцей.
Вдоль цветочной клумбы он прошел медленно - его бесконечная гордость, и зависть всех пожилых домохозяек в округе. Нагнулся над газоном, приложил ладонь к травинкам. Безупречно. Поймал очки, которые свалились с носа.
Дома он прошел в спальню, надел пижаму, оттуда в ванную, открыл воду и помочил зубную щетку. Тюбик был открыт и ему пришлось выдавить засохшую пасту, потом долго смывать след на раковине. В этом было что-то неприятное. Он тщательно почистил зубы. Зубы полагается чистить, Стиви, три минуты; чай пить, пока не остынет; рубашки вешать в шкаф; носки и белье носить один день; книжку читать сначала. В зеркало он увидел, что улыбается. Существуют некоторые независимые маленькие королевства, где женщины уже никогда не докучают мужчинам. Он улыбнулся еще раз, чтобы насладиться белизной своих зубов. Да, еще одно, Стиви, - не курить.
Рональд спустился вниз, сварил кофе, и, прихватив с собой чашку, блюдце и кофейник, не спеша направился в кабинет. Там он сел за стол, налил кофе и увидел жену.
С легким стоном он откинулся в кресле, кляня свое малодушие. Фотографию давно следовало спрятать в стол.
Алекс... Чудный зеленый день в парке, они лежат на траве, она продевает сквозь дырочки на его расстегнутой рубашке куриную слепоту и рассуждает о том, что ведь и у них когда-нибудь будут дети. Рональд бросил курить на следующий день. Алекс бросала каждый последующий.
Нет, она никогда не замечала оторванных пуговиц, не знала что шелковые рубашки нельзя стирать в машине. Прекрасный белокурый ангел из детских сказок. Высокий лоб, длинные пальцы... ангел много курил... и ругался как мельник.
- Алекс, мы все знаем откуда берутся дети, но не надо поминать об этом всуе, я прошу!
Однажды на подходе к дому его встретили две светящиеся дорожки, похожие на самолетные посадочные полосы, в прихожей на обоях масляной краской с потеками было написано "Добро пожаловать домой".
Следующим вечером Рональд рассказывал Смиту, своему агенту, про пылкое воображение Алекс и о том, что ожидало его в гостиной. Оба смеялись.
Прошло полгода, Рональд больше ничего не рассказывал Смиту, не пил с ним пиво; теперь он знал - нужно спешить домой. Он боялся за маленького Стиви, боялся непонятных фокусов и чудачеств жены.
В это же время он убедился, что Алекс больше его не любит. Коллеги, подвозившие ее после работы, веселые друзья, исчезающие при его появлении и заказчики, которые ее боготворили.
Рональд больше не разговаривал с Алекс, много работал, запирался в кабинете.
Кончилось все в один день, когда Алекс отправила няню восвояси, посадила трехлетнего Стиви на лужайке перед домом, а потом из любимого револьвера Рональда застрелила его любимую сторожевую овчарку и подожгла дом.
Рональду пришлось похлопотать, чтобы его жену взяли под принудительный врачебный надзор. Два года он работал только на адвокатов и вот остался год, чтобы Алекс признали невменяемой и лишили всех прав. Их общие друзья от него отвернулись, родители жены перестали с ним общаться. Ах, какая неприятность. Пришлось переехать в другой город. Общественность была взбудоражена. Алекс занималась дизайнерскими проектами, выставками, съездами сумасшедших со всей страны. Она создала детский лагерь "Let"s Get Nuts". В одном из подобных заведений она сейчас и находится.
Рональд дотянулся до пульта и включил телевизор.
- ... создатель сети детских лагерей "Let"s Get Nuts". Мы очень рады, что все благополучно закончилось, и теперь мы можем услышать, что говорит сама Алекс Лист.
- Я тоже очень рада, что мой врач наконец удостоверился в том, что уважаемые телезрители не менее сумасшедшие, чем я. (Алекс улыбается - джинсы, синий свитер и дамский рюкзачок за плечами).
- Ну уж нет, - произнес Рональд вслух и вдруг испытал сильнейший приступ дежа вю. Душа ненадолго покинула тело. Колпачок на зубной пасте в его ванной был не завернут. Рональд разжал пальцы и выпустил белоснежную чашечку из тончайшего фарфора. Темная лужа расплылась по ковру. Не нужно было оборачиваться, чтобы понять, что за спиной кто-то стоит. Знать, что там стоит его жена.
***
Он очнулся только через полчаса. Так сильно я его ударила. Я даже испугалась не убила ли его, но так легко ему было не отвертеться.
- Ну здравствуй, Ронни, - протянула я полулежа на кушетке. - Боишься? Не спеши развязывать полотенца, у нас с тобой еще целая ночь впереди.
- Будешь мучить меня? Высыпать кубики льда за шиворот? Щекотать под мышками? А может насиловать?
- Не обольщайся. Будем считать, что ты пригласил меня на скромный творческий вечер. Скромный, потому что ведущим будешь ты.
- Или твое воспаленное воображение.
- Последние три года я отдыхала в уединении и многое обдумала. Мне пришло на ум, что ты никогда не читал мне стихов. Прочти что-нибудь.
Он закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен.
- Рон! - тихонько позвала я и потрясла его ежедневником. Страшно?
- Я не знаю никаких стихов.
- Ну не знает он никаких ...ных стихов, - вторя ему, я вырвала одну страничку, подожгла и бросила в чашку, которая валялась на ковре.
- Ты с ума сошла! Я же ничего не стою без него!
Я не спускала с него глаз. Он стал трогательнее с этой полковничьей стрижкой.
- Да пожалуйста!
Тут столяр жил
Он был не прочь
Махать огромным тесаком
И бревна превращать
То в стул, то в ложку, то в кровать...
С ним жил учитель
Тот всегда
Ребят к обеду позовет
Но шума не любил...
- Ты прирожденный декламатор.
- Не надо только мне льстить.
- Честно. Ты так проникновенно приглушаешь голос в конце строфы...
***
Алекс вскочила с кушетки и исчезла за пределами моего поля зрения. Хлопнула дверца шкафчика, свалилась жестяная крышка и снова показалась Алекс с пакетом воздушной кукурузы.
- Ну давай теперь петь.
Она пристроилась на полу возле кушетки.
- Мне жаль тебя. Что-нибудь погромче?
- Погромче, погромче... не надо меня жалеть. Что-нибудь неистовое!
- А может и потанцуем? Умца-умца ум-ца-ца?
- Столько лет бок обок, а я и не догадывалась, какая страстная... пылающая... ты натура.
- Пылающая - это про меня, да. Кэкх-кэкх.
То ли ветер прохладный подует
То ли лошадь падет под седлом
То ли суслик споткнется о яблоко
То ли я уже здесь не жилец...
- Халтура! Халтура!
Алекс вложила два пальца в рот и пронзительно свистнула. После смачно выругалась. Снова скрылась, протопали шаги у меня над головой и вот она возвращается с моим смокингом. Она выливает на него остатки кофе из кофейника. Я титаническим усилием заставляю себя сидеть на месте и держать за спиной руки с развязанным полотенцем.