Я начал привыкать к этой темноте и бездне и мне было в ней уютно и спокойно. Изредка, или нечасто, не знаю, я приходил в себя и видел больничную обстановку, палату, словно попадал в искусственно смоделированное кино присутствия. В мой мозг тогда вторгались обрывки воспоминаний, которые никак не слеплялись в осознанное целое. А скорее я и не хотел этого. Мне было привычно и обволакивающе мягко петлять среди радужных кругов, пятен и тумана. В общем почти невозможно было осознать куда я пропадал, что чувствую, да и вообще, кто такой.
Очень медленно из темноты проступали очертания больничной палаты. И постепенно различались гулкие звуки. Потом опять пропадало всё. И так несколько раз, даже много. Наконец это всё насытилось цветами и звуками и закрепилось. Я лежал долго. Сто раз я осмотрел палату и выучил каждую деталь. Шевелить пальцами рук и ног получалось. И чем дальше, тем больше. Я попробовал встать, очень медленно, но почувствовал, что слабею и проваливаюсь опять в пустоту, поэтому прекратил эти попытки. Потом я захотел есть. Однако приходила медсестра и трубкой с иголкой колола меня. И я вроде и не засыпал, но и аппетит пропадал и появлялась такая вялая заторможенность как будто время замедлялось, не знаю, раз в пять. В час следующего прояснения я понял, что мне нужно. Но я не мог туда добраться.
Прошло, наверное, много времени, и вот когда мои глаза однажды открылись я вновь увидел возле себя Элю. Она вскочила со стула и сжала мою ладонь.
-Эля, - прошипел я, не узнавая собственный голос, - можешь сделать мне одну услугу?
- Да, да, конечно, - не думая, выпалила она, - лишь бы тебе стало лучше!
- О, да, - промычал я,- станет.
- Что я могу сделать?
- Принеси кусочек тех грибов. И я замолчал, умоляюще смотря не неё.
- Но зачем? Ты бредишь.
- Принеси.
Меня опять словно подключили к прозрачной трубке и реальность уплыла.
Очнулся я не знаю через сколько времени, но аккурат за минуту, быть может, как открылась дверь палаты. Это была Эля. Она тихонько вошла и села. Я открыл глаза пошире и глухо спросил: - Принесла?
- Да. Она протянула ладонь и положила на мою коричневый шарик.
- А они потемнели.
- Ты же не собираешься это...? Она не успела закончить.
Я схватил ладонью горошину и прислонил её ко рту изо всех сил.
Потом я вновь уснул и мне приснились какие-то тоннели из пульсирующего словно теста с натянутыми по ним гроздьями проводов, корней, шлангов и трубок. Стены тоннелей дрожали и вибрировали, были скользкие и словно мясистые. Наконец вспышка- и. Опять палата, моё тело, кровать.
И тут я ощутил очень сильный запах цветов и разговоры за стенкой.
Кто-то бодро и весело поздравлял кого-то с днём рождения. И я слышал каждое слово. Я потянулся рукой к тумбочке, увидев на ней стакан с водой. Очень хотелось пить. И тут я почувствовал, что тело слушается идеально. Я без малейшего труда сел на постели. Я держал в руке стакан с водой так, как будто он сросся с моей рукой. Резко выпил. Вкуснее ничего не было чем эта вода, получил я порцию истинного наслаждения в мозг. Я встал рывком и резко присел на корточки. Пружинисто и быстро поднялся и подпрыгнул чуть ли не до потолка. Или показалось. И я решил продолжить эксперимент. Я размахнулся и сильно саданул ребром ладони по краю тумбочки, сбоку. Никакой боли!
На звук прибежала медсестра и я быстро лег на постель. Пора выбираться отсюда и заканчивать с этими грибами, понять, что они еще могут, как и почему.
Я попросил открыть жалюзи на окне. Опускались сумерки. Медсестра ушла.
Я полежал еще довольно долго пока стемнело и потом встал и тихонько открыл окно. Не было никакого страха. Связал простыни тугими узлами, одел халат что нашел и быстро спустился вниз. Как заправский бегун я шевеля поршнями преодолел весь путь домой. Дышалось легко и моё тело распирало от бодрости. Наконец я дома. Я переоделся, умылся, выпил чаю и достал остатки грибов, выложил их все на стол. И тут я услышал настойчивый стук в дверь. Наверное, это Эля, но как она...Так быстро узнала. Я рывком распахнул дверь.
На пороге стоял крепыш в черной маске. Он резко вскинул руку и в ней я увидел дуло пистолета направленное на себя.
- А ну, мразь, бабки гони!,- рявкнул тёмный силуэт.
Однако я, сам не понимая что делаю, резко присел и покатился ему под ноги, очень быстро, почти мгновенно. Выбил страшным ударом своих плеч ему коленные чашечки и мужик повалился словно сноп сена. Он было начал орать, но я зажал ему рот с такой силой что он вырубился. Я быстро встал на ноги. Вот это чудеса, пронеслось в мыслях, грибочки то часть меня уже.
Я аккуратно срезал с пальца тонкую плёнку кожи и положил её под микроскоп. Я думал, что такая допотопная техника меня подведёт. Но зато моё зрение меня не подвело. Моё новое зрение. Я увидел огромное количество клеток, которые делились и укрепляли свои мембраны. И ещё было что-то непонятное. Жаль, что я не генетик и не анатом. Но я задался целью всё обязательно выяснить.
Я внезапно и резко очнулся и прям кожей ощутил нависающую реальность мира. Она словно вторгалась и пропитывала меня. Поднял верхнюю часть туловища и долго сидел на кровати, протянув ноги и вытягивая их по очереди, ничего не хотелось, только прислушиваться к себе и к окружающему миру, поэтому я навострил уши и ощущения и смотрел на стенку неосознанно и смутно. У приоткрытое окно навевало прохладу, от которой я начал дрожать, однако окно не закрывал, ибо не мог, да и не хотел. Потихоньку воспоминания отошли и погасли. Теперь я знал, а вернее чувствовал, что, собираясь продолжить свистопляску с грибами, обманывал себя, собираясь утешить собственное самолюбие и признание, стремление к богатству и знаменитости. А сейчас всплыла в памяти моя прошлая жизнь, но, однако, мелочи, такие важные и яркие, не мог вспомнить в деталях. Но это сейчас не так беспокоило меня, я просто хотел реальности и полноты ощущений от неё, хотел увидеть Элю рядом, прикоснуться к её ладони и ощутить её сладкий женственный аромат.
За окном возникали и стихали тихие и осторожные шаги. Где-то звучала музыка, чему я безмерно удивился, однако слов и мелодии не мог разобрать. Я ждал чего-то, какого-то важного и чудесного окончания этого долгого неспокойного дня, какой-то исключительного и счастливого расслабления. Что-то должно было случиться. Что именно я не знал и не загадывал, но ждал и боялся недосмотреть чего-то такого, что могло произойти только сегодня и никогда больше не могло повториться. Шаткое и невыраженное ощущение, что вызывало ленивое напряжение и беспокойство, не давало мне покоя. Позже я медленно поднялся и ощущая каждый шаг словно пересечение финишной победы, медленно вышел на балкон. Звезды ещё не созрели, были по-осеннему далёкими и мелкими, однако луна, круглая и полная висела на ночном небе совсем низко и словно празднично. В его молчаливо-торжественном серебристом свете всё вокруг лежало в лениво разнеженном и райском оцепенении и только аляповатые окна квартир, словно гирлянды мерцали своими искусственными пятнами. Я склонился на балконе чуть вниз, почти бесшумно, словно опасаясь вонзиться в реальность, и в чистом, прохладном воздухе мне привиделся тонкий, на одной струне, счастливо-ноющий лунный звук, который то спадал на землю, то поднимался вверх. Он звал куда-то, напоминая о чём-то необыденном и старинном, и сердце, так и зашлось в отчаянной мольбе: что? куда? Отзвенев, он возвращался назад и опять и опять терзал жаждущей и сладкой болью, опять и опять приглашал в чистые закоулки сознания и памяти. Вдруг неожиданно зазвонил телефон, словно резко передёрнул меня в реальность. Я молча нажал принять звонок. В трубке что-то шуршало и даже скрипело. -Да, - ровно сказал я. И тишина.
Я чувствовал волнительное и прерывистое дыхание, хотя нет, слышал конечно, но может и ошибался и это порывы ветра вводили меня в волнообразные завихрения. С неба сорвалась звезда и, очертив тонюсенькую горящую линию, погасла. Вот так и наша земная участь, путь, подумал я, только медленнее. Но неизбежно и мы погаснем и не сможем ничего. Ни хотеть, ни ждать, ни ощущать. И опять реальность ворвалась резким и неожиданным собачим лаем, и тонким, и грубым, и тихим, и громким, как сама разнообразная жизнь. И, словно, громче и ближе зазвенело тишиной ночное небо, просыпаясь вспышками звёзд, а земля, наоборот, стала словно глуше и бледнее. Иногда долетал звон ложек и вилок от огоньков горящих окон и приглушенные голоса людей. Они, похоже, ужинали. Широко и ярко разгуливала над землёй ясная октябрьская ночь, уже капризная, но еще спокойная, однако справа, на востоке, там, где надлежало появляться восходу начинал светлеть край неба. И всё так же страдала, и болела душа, оглядываясь на какое-то чудесное обещание, что играло из ночи неистовой и жаждущей силой.
Давно уже, года два назад, я видел как-то сон, что засел в моей памяти. Собственно, это был даже не сон, а что-то посредине между сном и обычными размышлениями, которые я всецело осознавал и которые создали в небытии лихорадочную картину бреда замученного колебаниями мозга. Это было пронзительное видение умирающего старика, со всеми вытекающими оханьями, терзаниями, вздыханиями, человека, который не хотел уходить с этого мира, но уже ничего не мог поделать. И он метался и обрывочно вспоминал, словно в последнем запое, все яркие и счастливые моменты своей жизни, но покоя ему не давали именно проблемные и горестные моменты, что читалось по его искаженному лицу и мечущимся глазам. И он успел сказать, с горечью и облегчением, что всё что было, так и должно было быть, и словно это было только вчера, и лень или скромность наполняла его не жалость о не содеянном, а покоем и гармонией с самим собой. И я вдруг как-то нутром ощутил, что это старик - я, или буду им. Поэтому нужно успеть сделать что-то нужное и полезное, чтоб потом поменьше этим терзаться. Мозги понемногу включались, и я решил продолжить эксперименты. Не для себя больше уже. А чтобы поделиться достижениями и открытиями не с человечеством, которое казалось чужим и далёким, а, прежде всего с Элей. Я чувствовал от неё неподдельный интерес и желание вникнуть. Ибо заниматься одним делом, с упоением и жаждой, не это ли сближает и раскрывает больше всего друг перед другом? Естественно и непринуждённо. И я решительно перезвонил на последний номер, не готовясь и не думая, а решив говорить медленно, размеренно и от души. Но номер не отвечал. И непохоже что это был номер Эли. Я отложил телефон и поставил чайник на синий цветок горящего газа. Опять мозг не покидали мысли, что нужно, обязательно надо, проверить воздействие на эти грибы излучений другой природы, других веществ. Одному Богу известно какую реакцию спровоцируют эти контакты. Я провел ладонью по стеклу окна и ощутил кончиками пальцев влажную и прохладную реальность. Забулькал чайник, и я решительно залил кипятком горсть заварки в большой кружке. Сходил в ванную и начал хлюпать на лицо холодной водой. Бодрость подступала волнами. И вдруг опять заиграла примитивная мелодия телефона. Я бросился к нему, на ходу обтирая лицо полотенцем: - Да?
- Здравствуйте, Геннадий Олегович, - в голосе сквозила плохо скрываемая ирония и напускная серьёзность.
-Здравствуйте. А кто это?
- А вы не помните меня? Ну да, или...., - повисла небольшая пауза
- Что вам нужно? Если вы хотите что-то навязать, то всего доброго!
- Ну почему же сразу навязать, скорее сделать предложение. Гена, это Леня.
Тут у меня пролетела вмиг череда картинок из прошлого, как мы с Леней поднимали лабораторию в столице, до упоения проводя различные опыты и настраивая десятки приборов.
-Ох, Ленька. Ты где, как?
- Да, Генка. И голос не тот, и я уж. Это длинная история в два предложения не уложиться, вот, давай встретимся и поговорим.
- О чем?,- прямо спросил я , понимая, что просто так не звонят и светскую беседу не предлагают.
- У меня есть к тебе предложение хорошего места. Мой шеф, Денисовича помнишь?- Так вот он уехал на пээмжэ в Германию и его место занял я.
-Ух ты, поздравляю!,- выпалил я.- Теперь ты крутой перец,- не нашелся я что поумнее сказать.
- Спасибо, но мне нужен толковый химик, технолог на моё место! Тут трутся двое, но я подумал, чего тебе там прозябать и решил позвонить тебе, может, обрадовать.
- Очень заманчиво, но...
- Да. И у меня одно "" есть. Нужно будет сдать тесты на квалификацию. Но ты же их, помниться, щёлкал как орешки. Не забыл еще?
- Да вроде, многое осталось в башке, Лёня, - промямлил я, лихорадочно думая говорить о грибах или потом.
- И ещё одно "но", Гена. Придётся пожить на базе, прямо в соседней комнате с новой лабораторией. За городом. Охране я не доверяю. Потом расскажу, это долго. Все условия комфортные.
- А люди там хоть есть?,- спросил я, ощущая уже словно меня зовут на Марс.
- Появляются два моих человечка. Нечасто. И еще у нас есть очень поразительный проект, прорыв в науке. Подробности потом. Ну что, согласен?
- У меня тоже.
- Что тоже?
- Мой проект покруче.
- Ну ну. Померяемся.
- Так что скажешь?
- Куда и когда подъехать? Там, на вашем месте и решу.
Услышав адрес и время, я в задумчивости нажал завершить звонок.
Я выпил чаю с бутербродом и решил позвонить Эле. Но робот бодро сообщил что абонент не может принять. Ну и пусть, решил я, отгоняя грусть и расстройство настроения. Жизнь дает мне шанс, видимо, в другом направлении. Я сходил в магазин, накупил продуктов и Лёне бутылку хорошего коньяка. Не спеша собрал личные вещи, аккуратно упаковал грибы и камни в полиэтиленовые пакеты, и немного прилёг, закрыв глаза.
Очнулся я уже темнело. С опаской взглянул на часы. Через полчаса меня ждут!
Я засуетился, одеваясь. Стоп. Я же теперь на машине. Так что должен успеть.
Спустя 40 минут я подъехал к высокому рифлёному забору на окраине глухой деревни, остановился и начал искать въезд. Но ворота оказалось найти непростой задачей, они чертовски сливались с остальным ровным и одинаковым забором. Я вышел из машины и обойдя чуть ли не половину периметра, нашел-таки узкую щель. Поднял голову и заметил камеру на которой тут же зажглись красноватые лампочки. Ворота бесшумно открылись, и я бегом вернулся к машине, сел, и въехал. Ворота незаметно закрылись. И опять наступила звенящая тишина, как я заглушил мотор. Как только я погасил фары, тут же включилась лампа на улице. И ко мне, торопясь, от крыльца двигалась фигура, на ходу опуская капюшон. Моросил мелкий дождь, и мне поскорее хотелось не бегать, а войти в помещение.
- Здорово, дружище, - ко мне подлетела бодрая ладонь, как только я развернулся, закрыв дверь авто. Мои глаза впились в лицо человека которого не видел, ну или давно не видел.
- Привет, Лёня, - я просмотрел знакомые черты, хотя с неожиданностью отметил что Лёня таки начал любить вкусно и сытно покушать.
- А ты не меняешься, Ген. Пошли. А то погода плачет.
Мы вошли в современное пустынное здание с хорошим ремонтом и длинными пустыми стенами. Прошли почти лабиринт из коридоров, всё время петляя и зашли в уютную комнату с домашней обстановкой и мягким ковром на полу. Я захватил с собой наплечную сумку со своими сокровищами, но решил их пока не показывать, ожидая, что же мне предстоит делать здесь, кроме своих экспериментов.
Глаза Лёни светились приятным любопытством:
- Ну что ты там уже раскопал, не томи?
- Так это же ты меня заманил, так рассказывай, что тут будет стоящего, кроме рутины. А потом посмотрим, может моя находка - это детский лепет.
- О, детские лепеты иногда глаголют переворот науки. Ну, рутины тут точно не будет. Но обо всём по порядку.
И он принялся долго и нудно рассказывать о поляризации диэлектриков под влиянием рентгеновского и ультрафиолетового излучения, вообще, такая научная тарабарщина, из которой пока что на словах понял только, что это перспективный проект для армии, для вооружения, и очень хорошо финансируется.
- А какие сроки?,- спросил я, не особо вникая в детали, суть разработки.
- Месяц. Если будет мало сдвигов, то 2 месяца. Да, работать надо активно.
- А выезжать в мир можно?
- Ну, минимально. Раз в неделю, полдня. И особая секретность.
- А трудности?
- Решаемые. По ходу увидишь. Но- самое современное оборудование, из Штатов. Соглашайся!
Это прозвучало так словно он замахнулся на меня топором, но улыбаясь.
Я встал и прошелся в коридор. Хотелось дозвониться Эле и хотя бы сухо предупредить её, если соглашусь. А я хотел. И не столько пахать для вояк, а использовать лабораторию для своих экспериментов. И да, пока что тайных. Внутри меня интуитивно завелось ощущение, легкий приятных холодок предвкушения, что меня тут ждут новые открытия. С моими подопечными. А не для Лёни.
Я услышал длинные гудки вызова, но приём звонка не осуществлялся.
Может случилось что, тревожно кололи занозы в моём мозге. А может просто занята или спит. Я потоптался в коридоре. Напоминало огромную больницу или чистый пустой склад. И решительно зашёл в комнату к Лёне.
Он протянул мне большой красивый округлый бокал с вином. Запахло забродившим мёдом и нотками цветов.
- Мне будет за честь работать с тобой!, - пригвоздил меня Лёня,- хоть я формально и твой начальник но для тебя особо льготное отношение,- он широко улыбнулся,- По рукам?
Я взял бокал и в задумчивости повертел его в руках.
Отпил один глоток и звонко поставил на стол, резко протянул руку Лёне- Договорились!
- Фуух. А я уж думал цену себе набиваешь. Не переживай, работа- почти в шоколаде, а оплата супер. Хочешь пока осмотрись, отдохни, а завтра как проснешься, набери, я подъеду и обсудим некоторые вводные детали.
- А контракт?
- Подпишем через неделю. Извини, но надо тебя проверить. И твоё прошлое. Но мы же друг другу доверяем, да?,- и он опять мягко и мило расплылся в широкой улыбке.
- А микроволновка тут есть?,- неожиданно скорее всего для Лёни спросил я.
- Плита есть, индукционная, и гриль. Зачем тебе этот пережиток прошлого?,- удивился он
- Люблю быстрые горячие бутерброды, - сказал я полуправду.
- Надо, привезём. Холодильник за углом в коридоре- забит вкуснятиной. Туалет- напротив. Ладно, мне пора. Спасибо, Гена. Думаю, ты не пожалеешь. А если пожалеешь...,-он запнулся,- то переубедим.
И тут я немного испугался. До меня начало доходить, или появилось предчувствие, что так просто отсюда уже не выберешься и я могу и буду знать что-то такое важное, за что в случае утечки, могу быть и покалечен, а может и грохнут. Капец. Но я решил рискнуть. Какой-то дух авантюризма не даст мне заскучать уж точно. А если я с грибами еще что-то невероятное обнаружу, то думаю, уж точно найду способ красиво отсюда слинять. Решено. И я вернулся к машине, забрав остатки вещей.
Обошёл здание, одна дверь была закрыта и оттуда слегка пахло аптекой. Скорее всего это и есть лаборатория. Но, всему своё время. Жаль, Эля ничего не знает и теперь я не скоро её увижу, наверное. Ну, захочет позвонит. Если человек тебе нужен просто так, то не стоит придумывать повод. Хотя, чтоб завязать разговор можно и нужно задвинуть что-нибудь шутливое как привязку к ярким эмоциям, событиям, пережитым вместе. И с этими теплыми воспоминаниями я медленно отключился.
Очнулся я на полу, в темноте, на этом самом мягком ковре. Ощупал пространство рядом. Оказалось, диван был слишком узкий и я просто свалился с него. Не хотелось вставать совершенно, и я закрыл глаза, ровно задышал и расслабился. Через какое-то время я опять отключился.
Разбудил меня звонок мобильника. Это был Леонид, сказал, что скоро приедет и начнет всё показывать и рассказывать. Я выслушал, сказал, что я отдохнул и в конце опять напомнил привезти микроволновку. Пока я ждал своего нового старого коллегу, сходил к холодильнику и взял клубничный йогурт в пестрой упаковке.
Приехал Леонид и мы погрузились в изучение научной проектной документации и в план работ. Разрабатывалась некая биологическая субстанция, которая должна была вводиться в кожу человека, солдата, и тем самым делала её жестче, прочнее в пять раз. Так же планировались и предлагались методы для проб регенерации кожи быстрее в 3 раза. Лёня показал и рассказал помодульно о начинке новейшей лаборатории, а также провел меня к большим чистым клеткам в конце здания, где содержались шимпанзе и гориллы, по две пары особей. Мой новый шеф также показал засекреченные образцы похожие на высохшую куриную кожу, реагенты, гормоны, стимуляторы, минералы, а также особые установки излучателей, мощные производственные микроскопы и камеры сверхточного соединения.
Предполагалось воздействовать на образцы тканей рентгеновским, ультрафиолетовым, радиоактивным излучениями, изотопами ксенона и криптона, то есть редких благородных газов, с одной целью- сделать образцы более прочными, живучими, эластичными и главное, чтобы восстановление их клеток в первоначальный вид происходило быстрее и качественнее. Не говоря уже о различных стимуляторах, катализаторах и даже различных белках, липидах, стволовых клетках. Всё это хранилось в сотнях баночек и сосудах, в десятках холодильников. Была даже автономная электростанция и солнечные батареи на случай отключения внешнего электропитания. Мне предстояло проводить исследования, документировать это, записывая на видео, а также вести подробный журнал событий.
Мы ходили и внимательно сосредоточенно разговаривали часа два, я постоянно переспрашивал, а потом Леониду позвонил какой-то важный человек и он, торопясь, уехал. Я остался сидеть, изучая стопку бумаг.
Спустя около часа я захотел выйти во двор, на улицу, но двери оказались заперты. Я подергал ручку, вздохнул и, - пришлось успокоится. Мне не терпелось достать свои грибы и провести с ними эксперименты, улучшить их свойства и способности, а не превращать куриную кожу в живой брезент. Итак, я соединил свои грибы с обломками метеоритных камней и дал полежать. Затем подключил микроволновку и проверил как работает. Увидев на подоконнике лаборатории вазон с растением, я оторвал зеленый лист, положил на него активированные камнем грибы и прогнал в микроволнах. Да, как я и ожидал я достал два одинаковых листа. А далее я решил воздействовать разными веществами и излучениями на настоящий зеленый лист и на тот, второй, клона-копию из грибов. Сначала это были химические реактивы, кислоты, щелочи, затем органические. Да, я даже не поленился сходить к обезьянкам и взять образцы их помета чтобы приклеить к грибам. Потом долго и внимательно рассматривал реакции при контакте через мощные микроскопы. Вообще, работа кипела. И так уже несколько дней. Я добавлял земные белки, плесень, витамины к своим грибам, но ничего особенного не происходило. Вернее, были какие-то изменения, но настолько несущественные что я не рисковал угостить сладкой парочкой своих живых обезьян. Или готовил для приматов более опасное и серьезное воздействие. Спустя третий день активной работы я так заработался, что сознание мое помутилось. Однако и результат был- если спустя третий день, первый, настоящий лист растения подсох и завял, сморщился, то второй, имитированный грибами, оставался таким же свежим и ровным словно его только что сорвали. Помимо этого, я должен был не отставать и от графика работы по проекту Леонида, которую я систематически делал, записывал и анализировал. Усталость набралась неимоверная. Но вот я наконец увидел нечто необычное. Началось с того что я положил в тот винный бокал сгусток своих неземных грибов и дольше обычного прокрутил в микроволновке. Затем я достал из СВЧ-печи два бокала. Исследуя ненастоящий и так, и сяк, я облучил его сначала ультрафиолетовой пушкой в специальной камере, а потом рентгеновскими лучами. Под микроскопом я увидел, что клетки начали делиться активнее и набирать треугольную форму. Затем я как-то неосторожно оставил псевдо-бокал возле радиоактивного изотопа радия, то есть туда проникла радиация проще говоря. И тут я увидел от него под микроскопом такое! Клетки вытянулись как длинные тонкие волосы и начали активно сплетаться в узлы. Ну так это выглядело. Я уже с ног валился от усталости и поэтому позволил себе бокал вина. Потом еще один. А потом я перепутал бокалы и глотнул из "грибного" бокала. Я стоял и почувствовал, что, словно, засыпаю на ходу, стоя. Медленно отключалось зрение, слух, запахи, ощущения тела, и наконец погасли. Но я что-то ощущал еще. Нечто невидимое и неслышимое интуитивно огромное и пульсирующее, и я не мог подобрать ни слов, ни образов как это и что, но если примитизировать, то чувствовал свою сущность как песчинка на огромном пляже всех пляжей мира. Но что странное - все соседние песчинки были то живы, то мертвы. Они включались и гасли, как лампочки, я с ними не соприкасался и не видел не слышал конечно, но ощущал той неведомой глубинной природой своего я. И каждая песчинка других существ, или энергий, находилась словно в отдельной капсуле, не рядом, нет, а словно в другом измерении, не трёхмерном как в нашем мире, а в нескончаемо мерном, как ощущалось. И мне было ни хорошо, ни плохо, мне было никак. Я просто плыл как одна такая ячейка и чувствовал весь мир внутри себя. Но не такой как наш привычный материальный мир. А мир абсолютной пустоты и обмена невидимыми энергиями. И я очень захотел хоть что-то увидеть. И произошел всплеск энергии, словно команда от неведомой доселе силы моему земному воплощению. Зажглась матрица изображения лаборатории. И тишина. Ни запахов, ни звуков, никаких ощущений на теле. Я видел внешний мир и только видел. Словно в трёхмерном кино и да, я мог проходить сквозь стены, ибо тело моё в этом измерении в этом воплощении не существовало. Я не мог думать, как оно так, и не было чем. Просто вот так было и всё. Картинка вертелась вокруг меня словно невидимая камера, а головы не было. Однако я видел свое тело. Но оно выглядело как голограмма. Не прозрачное только. И я решил подвести камеру изображения к зеркалу, ибо ног не ощущал и не мог ими управлять. Но камера не слушалась и вертелась словно пьяный на льду. Время перестало существовать. Я лишь видел лабораторию. А потом я, вернее то что от меня стало, вышло за стены комплекса. И с каждой стеной, с каждой сменой мечущихся кадров материального мира моё тело, вернее изображение моего тела, становилось всё более и более прозрачным. И тут опять ко мне прилетел словно изнутри как будто взрыв, команда, сгусток энергии-желания- Слышать.
И всё потухло. Все картины, изображения, краски, линии. Но зато я начал слышать. Сначала шелест листьев и шум ветра, скрип забора, а потом как-то чувства вошли в колею, в резонанс с реальным миром и я начал слышать абсолютно всё и это было сплошное месиво из звуков. От стрекота сверчков до двигателей проезжавших машин. Но я не знал, что это за звуки, ибо не мог анализировать и различать, было опять же нечем. И что самое странное эта богатая какофония разнообразных звуков меня ни капли не раздражала, я просто плыл в ней как части себя и мира. Но и не радовала, не удивляла. Я был словно робот, которому крутят пленку с записью звуков. Я включил энергетическую капсулу изображения извне. И с размытого до четкого постепенно появилось изображение. Изображения забора комплекса, дороги, деревьев, желтых опавших листьев в завихрениях ветра. Именно изображения, но я не мог, мне было нечем проверить- это реальные объекты, или лишь изображения. В общем кино наяву и вокруг без эффекта погружения, но с эффектом трехмерности движущихся картинок.