Яцковская Леся Леонидовна : другие произведения.

Исповедь неприкаянной души

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:

   Леся Ларина
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

"Исповедь неприкаянной души"

рассказы

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Иллюзия
   или
   фантазия
   "Спящей Красавицы"
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Моей маленькой
  
   злючке Лили,
  
   посвящается.
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Я знаю, что это твоя
  
   тайная мечта,
  
   рыба мОя.
  
   Когда-нибудь, она обязательно
  
  
   сбудется, я
  
   тебе обещаю.
  
  
  
  
  
   Тихим тёплым, уже не летним, но ещё не осенним, вечером по аллее городского парка медленным шагом прогуливалась девушка. Как ни странно, она никого не ждала. Но одиночество абсолютно не тяготило её. Скорее наоборот. Карина наслаждалась им, пребывая в своём, далёком от ненавистной реальности, уютном мире. И было заметно, что ей хорошо там.
   Впрочем, реальность тоже явно недолюбливала Кару. Лишним доказательством чего были сегодняшние события...
   ... Когда девушка вернулась из института домой, её ждала "приятная" неожиданность. В гости нагрянул любимый отец-алкоголик. Как ни старалась, Карина не могла понять, почему мама продолжала принимать бывшего мужа, причём в любом состоянии. (- А может, это и есть любовь? - часто спрашивала сама у себя девушка).
   Как обычно, папочка, начал учить свою "непутёвую дочь" уму-разуму. Естественно, через пять минут они вдрызг разругались. У Кары просто не хватило сил выслушивать весь этот пьяный бред, и она ушла.
   У неё было тайное место, куда она сбегала от неприятностей. Но на этот раз это ей удалось с трудом. По дороге Карину едва не сбила машина. Девушка даже марку не разглядела, только чудом успев выскочить из-под колёс...
   ... Обычно, в старом парке, который стал для Карины роднее собственного дома, было пусто, можно даже сказать, пустынно (люди, почему-то обходили его стороной), но сегодня она была здесь не одна. Правда не сразу это заметила!
   Всё так же медленно девушка прошла мимо скамейки, на которой сидел молодой человек, и устало опустилась на следующую. Карина не знала, что заставило её обернуться, но, взглянув в тёмные омуты глаз незнакомца, уже не смогла отвести взгляд.
   Мужчина (у Кары язык не повернулся назвать статного рыже-длинноволосого красавца парнем) тоже не спускал с неё глаз. Потом, соскользнул со своего места и... в ту же секунду оказался возле её скамьи.
   Впервые за свою долгую жизнь Он был по-настоящему очарован. В девушке, которая несколько минут назад, буквально проплыла мимо него, было нечто такое, что не поддавалось описанию. Но без этого её портрет - длинные каштановые волосы, матовая кожа, зеленовато-карие, опушенные густыми чёрными ресницами, глазки, милый вздёрнутый носик и капризные губы - был бы не полным. Разглядывая ее, издали, Он пытался угадать кто она - строптивая принцесса или бездушная русалка. Теперь же, подойдя ближе, Он понял, что прелестная незнакомка - ангел, неведомо как очутившийся на грешной земле.
   - Вы позволите присесть? - сообразив, что неприлично долго пялится на девушку, поинтересовался молодой человек, необычно растягивая слова.
   - Грешно портить такой чудесный вечер одиночеством.
   Пауза затянулась минуты на две. Он даже собрался уходить, решив, что не дождётся ответа.
   - Если хотите, можете остаться, - наконец рассеял тишину нежный хрустальный голосок. - Только, боюсь, вам не понравится моё общество. Я - плохой собеседник.
   - Ну, это не большая проблема! - усаживаясь рядом с девушкой, Он одарил её магнетической улыбкой. - Предлагаю начать со знакомства. Я - Эрик.
   - Кара, то есть, Карина! - в свою очередь представилась девушка, мысленно ругая себя за то, что неотрывно смотрит на Эрика. Сочетание чёрных как бездна глаз и огненно-рыжих, длинных как у девушки, волос завораживало её. - Очень приятно.
   - Смею вас заверить, мне гораздо приятнее! - Эрик со средневековой галантностью поцеловал ей руку.
   На лице Карины отразилось замешательство. Но лишь на мгновение. Справившись с изумлением, она расцвела улыбкой.
   - Что ж, вам, виднее! - из-под длинных ресниц вылетели две кокетливые молнии.
   - Сегодня, чудесная погода для осени, не так ли? - попытался завязать разговор молодой человек.
  -- Да, удивительная погода, - согласилась Кара, вдыхая пьянящий вечерний воздух полной грудью, - совсем не осенняя. А вам нравится осень, Эрик?
  -- Очень! Если честно, это самое любимое время для меня.
   - Почему? - Карина тряхнула чёлкой, пытаясь избавиться от наваждения. Ей до зуда в ладонях хотелось коснуться Его волос. - Расскажите, пожалуйста. Если это не секрет.
  -- Ну, во-первых, и в этом нет никакого секрета, осенью у меня день рождения. А потом, по-моему, природа в это время года не засыпает, и уж конечно не умирает, она просто перерождается. И я, каждый раз, перерождаюсь вместе с ней.
  -- Это как? Как Феникс?
   Мягкий хрипловатый смех Эрика обдал девушку тёплой волной:
  -- Если хотите! Понимаете, Карина, осенью я чувствую особое единение с природой, - пояснил он. - Гармонию, которая отодвигает все проблемы жизненные неурядицы на второй план.
  -- Здорово! - с лёгкой завистью вздохнула Кара. - Хотела бы я этому научиться.
  -- Нет ничего проще! - заверил молодой человек, поднимаясь. - Но, увы, сегодня уже не выйдет. К сожалению, здесь время имеет надо мною власть. Но завтра, Кара, я обещаю ВСЕМУ научить вас...
   ...На следующий день, чем бы она ни занималась, Карина то и дело вспоминала об Эрике. Ей до того не терпелось вновь увидеться с новым знакомым, что даже казалось, будто Он стоит у неё за спиной. Оборачиваясь, девушка, конечно же, никого не видела и от этого, почему-то, хотелось плакать. Да и вообще, слабо верилось в реальность вчерашних событий!
   И, несмотря на это, едва на землю опустились первые сумерки, Карина как на крыльях летела в парк. Каково же было её разочарование, когда вместо Эрика она увидела, сидящего на скамье, белоснежного голубя. Подойдя немного ближе, Кара заметила в оранжевом клювике птицы, обвязанный алой бархатной лентой, свиток. Как только девушка протянула руку, голубь взлетел и, опустив записку ей на ладонь, будто растворился в воздухе.
   Аккуратно развязав ленту, Карина устроилась на скамейке и, с трудом разбирая витиеватый почерк, принялась читать:
  
   Мой нежный Ангел,
   я знаю, что виноват
   перед Вами и готов
   понести любое
   наказание. Сожалею,
   но у меня возникло
   неотложное дело.
   Решив его, я буду
   в Вашем полном
   распоряжении.
   Ещё раз, прошу
   прощения и с
   нетерпением
   жду завтрашней
   встречи.
   Всецело Ваш,
   Эрик
  
  
   В эту ночь Карине не спалось. Снова и снова перечитывая странное послание, она пыталась понять, правильно ли разгадала его смысл.
  
  
   Обстановка в кабинете ректора накалилась до предела:
   - Я вам в сотый раз повторяю, Эрик Александрович. Я ни-ку-да вас не отпущу и ни-че-го не подпишу! То есть, наоборот. Вот видите, до чего вы меня довели? - Борис Николаевич смутился как ребёнок.
  -- И что прикажете, сказать вашим студентам?! Боюсь, другого "философа" они забросают тухлыми яйцами!
  -- Поймите, Борис Николаевич, при всём желании, я не могу остаться. Уезжаю за границу. Но не волнуйтесь насчёт ребят. Я с ними поговорил, они никого не обидят.
  -- Что ж, коли так, - вздохнул ректор, - вынужден уступить. Хотя, сказать по чести, делаю это крайне неохотно.
  
  
   Карина ощутила ход времени только утром. Но её совершенно не волновало, ни это, ни то, что придётся врать и оправдываться дома. Впервые в жизни она чувствовала себя свободной и абсолютно счастливой. С Эриком было так хорошо, спокойно. Девушке казалось, что Он читает её мысли. Он целиком завладел "Её миром", стал частью его.
   Проговорив с Ним всю ночь напролёт, Кара приняла решение. Домой она сегодня вернётся (об институте девушка даже не вспомнила) в последний раз, собрать вещи...
   Проснулась Карина оттого, что мерное баюкающее покачивание прекратилось. Машина остановилась. Зевнув и сладко потянувшись, девушка выглянула в окно и... обадела!
   На скале, над морем, возвышался, огненный, как волосы Эрика, замок. В зеркальных окнах отражались весёлые барашки волн и удивительно густой для скалистой местности, лес.
   - Ущипни меня! - шепнула Кара, по-детски протирая глаза.
   Внутреннее убранство поражало не меньше, но молодым людям было не до того. Они спешили насладиться тем, что так долго сдерживали.
   Ночь была бесконечной.
   ...Ещё не проснувшись, Кара почувствовала жуткий дискомфорт. Все кости ломило, а голова гудела так, словно в ней разбили улей с сотней диких пчёл.
   Чувствуя себя Вием, девушка открыла глаза и увидела, что лежит на больничной койке, опутанная уймой трубочек, проводков и присосок. Над правым ухом, что-то пунктирно пищало и каждый такой писк стальным молоточком бил по черепной коробке. Слева, безмолвным великаном, высился штатив для капельниц.
  -- Так так-так! Что я вижу? - услышала Карина странно знакомый голос. - Наша Спящая Красавица, наконец, проснулась!?
  -- А разве, я долго спала? - поинтересовалась она у "человека невидимки".
  -- Ну, это как посмотреть. В принципе, для вашего возраста трое суток не так уж много. - Говоривший, наконец, появился в поле зрения девушки.
   От удивления Кара потеряла дар речи. Перед ней, в белом халате врача-хирурга, стоял... Эрик!
  
   Happy End!
  
  
   (19.11. - 25.11.2006.)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Исповедь неприкаянной
   души
   (автобиографическая фантазия)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Моей родной
   любимой мамочке.
   Я буду жить,
   клянусь!!!
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Странно. Когда я на это решилась, казалось, хуже, чем на Матушке Земле мне не будет нигде. Даже в пекле. Тогда я была уверена - это единственно-правильное решение.
   Сказал бы кто, что ошибаюсь, что очень скоро пожалею. Хотя... всё равно бы никого не послушала. Упрямая была!
   Спросите "зачем"?
   Одиночество, ненужность, полная беспомощность, абсолютно беспроглядная темнота впереди.
   Список можно продолжать бесконечно, но...
   Всё по порядку.
   Меня зовут... пардон(!) звали - Злата. Красивое имя - для красивой девочки, как всегда говорила моя мамочка!
   Я росла "золотой" девочкой не только из-за золотисто-рыжих волос, которые, кстати, и подарили мне имя. Я была избалована. Избалована не столько материально, (хотя, я, конечно же, ни в чём не знала отказа), сколько всепоглощающей любовью, лаской и вниманием.
   Почти всю мою жизнь, 27 лет если быть точной, меня абсолютно не волновало ни то, что я не ходила, ни то, что подруги и одноклассницы одна за другой влюблялись, "выскакивали" замуж, обзаводились детьми, а я - одна... У меня была мама! И, поскольку я была самонадеянно убеждена, что так будет всегда, то с чисто детским эгоизмом не думала о будущем.
   Нет, конечно, я, как любая нормальная девушка, мечтала. Мечтала о любви, счастливом замужестве, даже, о детях. Но все эти мечты были для меня не более чем химера. Я никогда не воспринимала их всерьёз. Прекрасно сознавая, что всё выше перечисленное не для меня, я всё же частенько рассуждала на тему: "Когда я выйду замуж!..". Для мамы! Ибо, согласитесь, неприемлемо, если любимое чадо заявит: "Я знаю, что умру в одиночестве в "Доме инвалидов", но мне плевать, ведь это случится ещё очень не скоро!", или что-то в этом роде.
   Вот так я и жила, пока однажды мамочка не попала в больницу. Диагноз стал приговором для нас обеих. Мамочка умирала. Правда, надеясь на чудо, я настояла, чтобы ей не говорили об этом.
   Увы, чуда не произошло...
   Не стану описывать кошмар трёхмесячного ожидания (как я рада, что мамуля не испытала этого) и "классические" отношения отчима и падчерицы. Замечу лишь, что все эти месяцы держалась на нелепой вере в чудо и адреналине...
  
  
   Я сделала это после похорон.
   Помню, когда меня привезли с кладбища, в голове билась только одна мысль: "Теперь, я никому не нужна...". Кто-то (убей не помню кто) отвёз меня в мою комнату и, очень кстати, подал не оконченную вышивку. Пару секунд я тупо разглядывала иглу, а потом...
   Было жутко больно, но я думала лишь о том, что ТАМ станет легче...
  
  
   Все эти сказки про свет в конце туннеля и сонм ангелочков - чушь собачья.
   Когда я очнулась, а ощущение было именно таким, будто бы я просто спала, то подумала, что меня откачали и я в "психушке". Уж больно обстановка соответствовала: белые стены и потолок, и нечто, на чём я собственно "проснулась", напоминающее "казённую" железную кровать. Попробовала шевельнуться и с удивлением обнаружила, что этому ничто не препятствует. А я-то думала, что самоубийц-неудачников принято привязывать. Повернув голову, я, наконец, поняла, что место, в котором я оказалась, не больница...
   Рядом со мной сидела... мамочка!
   ...Вы, конечно, скажете, что этого не может быть. Мол, до сорока дней душа парит над землёй, а уж потом проходит чистилище и... кто куда. Но, позвольте спросить, что вы, спокойненько живущие на земле, можете знать о том, что происходит "с той стороны"?..
  -- Мамуля! - попытавшись дотянуться мамы, я вдруг подпрыгнула и зависла под потолком.
  -- Осторожно, Золотинка, не ударься! - мама поймала меня за ногу и, легко опустив обратно на кровать, усадила рядом с собой и крепко обняла. - Здесь уже невесомость, но ещё ощущается физическая боль.
  -- Так тебе ещё больно?! - аккуратно высвободившись из маминых объятий, я внимательно посмотрела на неё.
   Выглядела мамуля так же, как до болезни, даже лучше. Она всегда была очень красивой, а сейчас, её лицо будто светилось изнутри.
  -- Нет, малыш, уже нет! - мама вновь притянула меня к себе и чмокнула в лоб. - Этот этап я уже прошла. Там где я сейчас осталась лишь душевная боль, но и это скоро пройдёт. А потом... впрочем, я ещё точно не знаю, что потом. Да это и неважно! Важно то, что меня отпустили, лишь поговорить с тобой, и у нас очень мало времени.
  -- Ты о чём, мам? Что значит "отпустили"? Откуда?! Я думала, после смерти люди делятся на два "лагеря". Но ты, же не могла...? Значит, это я попала в... Но это не похоже на ад. Какая в аду невесомость?!!
   Вопросы сыпались из меня как из "рога изобилия" и, в конце концов, чтобы остановить этот поток, мама прикрыла мне рот ладонью.
  -- Глупый-глупый мой ребёнок! Зачем же ты это сделала, если даже толком не знала куда идёшь? - укачивая как в детстве, спросила она.
  -- Так ведь, этого никто, из живущих, не знает! - удивилась я. - И потом, после того как ты меня бросила, прости, мне было всё равно. Ведь ничего кроме одиночества и пожизненных издевательств Стаса (и это в лучшем случае) меня не ждало!
  -- Ну, с ним ещё разберутся, - по маминому лицу вдруг пробежала злая судорога, - за нас обеих! А в остальном, поверь, ты не права. И хотя, того, что ты натворила, уже не исправить, я должна тебе кое-что рассказать и показать. Идём!
  -- Я не могу, мам, ты разве забыла?! - изумлённо запротестовала я.
  -- Это ты забыла, Золотинка! - рассмеялась мамочка. - Здесь невесомость, и ты, как впрочем, и я, можешь летать! Так что, вперёд. Только смотри, не ударься, а лучше, давай руку!
  
  
   Вскоре мы опустились на что-то очень похожее на облако, как их описывают в детских книжках, белое и мягкое как перина.
  -- Где это мы? - озадаченно спросила я маму. - Я думала, тут везде так, как там где мы встретились.
  -- Мы в саду, - просто ответила мама. - А очнулась ты в реабилитационной палате. Сначала все новопреставленные души попадают в такие палаты, чтобы привыкнуть.
  -- Так вот почему мне сперва показалось, будто я в "психушке"! - рассмеялась я, непонятно чему обрадовавшись.
  -- Может быть. Но перестань, пожалуйста, баловаться и сядь! - мамочка, как всегда бережно, посадила меня рядом с собой. - У нас с тобой важное дело. Смотри вниз, вон видишь, по улице идёт молодой человек.
   Мама отодвинула кусочек облака, и я вдруг, совсем близко, словно через подзорную трубу, увидела идущего по каким-то делам парня.
  -- Ну, и что ты по этому поводу думаешь? - немного насмешливо поинтересовалась мама.
  -- Симпатичный парень. А что? - недоумённо спросила я, голос мой при этом слегка дрогнул.
   Парень был не просто "симпатичным". Он был, он был..., он был именно таким, каким я себе его представляла, когда позволяла себе мечтать. Высокий, широкоплечий, с черными, как смоль волосами и смеющимися синими глазами. Он был таким МОИМ, что даже больно стало.
  -- Ну, вижу, Золотинка, всё именно так, как мне и говорили! - тихонько произнесла мамуля, притягивая меня к себе и крепко обнимая. - Грустно конечно, я понимаю. Но я должна тебе кое-что рассказать. Вообще-то для этого нам и позволили встретиться, хотя мне уже пора...
   Так вот слушай. Этого красавца зовут Кристиан, он немец. В Украину приехал недавно, но уже открыл собственную фирму. И в не далёком будущем он должен был стать твоим мужем. Но теперь, увы...
  -- Но... - мне стало совсем уж плохо, но я всё ещё не собиралась сдаваться. - Мы бы не встретились, особенно теперь, когда ты...
  -- Ты мне не веришь, Золотинка? Хорошо. Тогда, может быть, своим глазам поверишь? - мама протянула мне нечто похожее на калейдоскоп. - Взгляни сюда.
   Передёрнув плечами, я приложила игрушку к глазу. Но вместо ожидаемой мозаики передо мной возникла вполне реалистичная картина:
   Я с дядей, маминым двоюродным братом, гощу в Киеве у подруги детства. Ксюха знакомит меня со своим парнем, и когда он берёт меня руку, меня словно молния пронзает. И всё же, я веду себя (по крайней мере, стараюсь) как подобает подруге, не обращая внимания на многочисленные знаки внимания со стороны Кристиана.
   Внезапно картинка изменилась.
   И вот я сижу, дома в саду, смотрю старый семейный альбом и реву как белуга. Неожиданно скрипнула калитка, я испугано обернулась и онемела. На меня влюблённым взглядом смотрел Кристиан...
   Дальше картины сменялись также быстро, как в настоящем калейдоскопе: свадьба, медовый месяц, дети...
  -- Неужели, всё это могло быть? - всхлипывая, спросила я маму, возвращая ей "игрушку".
  -- Могло, Золотинка. - Грустно кивнула мамочка. - Могло и, обязательно было бы, стоило чуть-чуть потерпеть и всё у тебя, моя девочка, было бы замечательно. Но, увы, теперь уже слишком поздно!
  -- Так зачем же ты мне всё это показала? - в отчаянии воскликнула я. - Зачем было мучить меня?!
  -- Это наказание.
  -- Наказание?!!
  -- Для нас обеих, - несчастно кивнула мама. - Мне - за то, что не тому доверилась, позволила извести себя и сделала тебя несчастной. А тебе...
  -- ... за то, что покончила с собой. - Уныло закончила я, чувствуя себя чуть ли не в миллион раз хуже, чем, перед тем как загнала иглу в вену. - Что же теперь будет?
  -- Не знаю, милая, это решит суд! - мамочка вдруг порывисто прижала меня к себе. - Я люблю тебя, Золотинка! Всегда любила, и всегда буду любить.
  -- И я очень люблю тебя, мамуля! - привычно отозвалась я и, чувствуя, что мама хочет попрощаться (на этот раз навсегда), крепко прижалась к ней. - Тебе уже пора, да?
  -- Да, Злата, мне пора. Я уже получила своё самое страшное наказание. (Что может быть хуже, чем рассказать своему ребёнку всё это?). Теперь, моё место в раю. Я буду ждать тебя там, может быть... Ведь ты не так уж виновата, мой ангел. Будь умницей и... прощай!
  -- Ты разве не проводишь меня? - безо всякой надежды спросила я.
   В ответ мамочка лишь грустно покачала головой и испарилась.
  
  
   Кое-как я сама добралась до своей "палаты", умостилась на кровать и стала ждать. Сама толком не зная чего.
   Ждать пришлось не долго. Вскоре, что-то хлопнуло, и возле меня появился странного вида человек. Весь белый, словно его обсыпали мелом, и с подносом в руках.
  -- Вставай, Злата, - произнёс он неожиданно густым басом, - вот, поешь, и пойдём.
  -- Куда? И разве здесь едят? - пытаясь сесть и при этом не взлететь, невежливо задала я сразу два вопроса. А, заглянув в стоящую на подносе плошку, не удержалась и от третьего:
  -- Ой, а что это?! - я изумлённо разглядывала пакетики с разноцветным порошком.
  -- Конечно, едят, - невозмутимо ответил незнакомец, похоже, моя несдержанность его ничуть не удивляла и не раздражала. - Ведь вас поминают. А это, - он кивнул на пакетик в моих руках, - то, во что превращается для вас поминальный обед. Но поторопись, на суд нельзя опаздывать!
  -- На суд? Уже? - открыв пакетик с розовой сыпучкой, я осторожно сыпнула на язык, оказалось довольно вкусно. На вкус как молочный шоколад. - Но я, же здесь совсем недавно!
  -- Ох уж эти люди! - всё так же невозмутимо вздохнул странный тип. - До сих пор верят в сказочку о сорока днях.
   Он довольно грубо, для ангела или кто он там, сдёрнул меня с кровати, и мы полетели.
   На полёт с мамочкой это не было похоже. Моего проводника совсем не волновало моё удобство, он не обращал никакого внимания на то, что я постоянно за что-то цеплялась и ударялась. Мне вообще казалось, что он мечтает поскорее от меня отделаться.
   Наконец, мы подлетели к каким-то воротам.
  -- Новопреставленная Злата! - крикнул он, трижды грохнув кулаком о железную обивку.
   Ворота приоткрылись и чья-то рука, всё так же грубо, втащила меня внутрь...
  
  -- Ну, новопреставленная Злата, что ты можешь сказать в своё оправдание? Ведь тебе было ещё слишком рано покидать землю! - услышала я громоподобный голос, доносившийся, как мне, ослеплённой ярким светом, показалось, откуда-то сверху.
  -- Я... я, наверно, ничего, - пролепетала я, отчаянно пытаясь проморгаться, чтобы хоть что-нибудь рассмотреть. - А разве, Вы, не знаете, что со мной произошло? Вы ведь Бог!
   Громоподобный смех буквально оглушил меня:
  -- Приятно, когда тебя настолько повышают в должности! - отсмеявшись, прогрохохотал невидимка. - Жаль, что это невозможно.
  -- Так вы не Он?! - обалдело спросила я. - А как же?..
  -- Вот за что люблю людей, так это за их наивность! - продолжал потешаться не Бог. - Ты что же думаешь, несчастная, Господу нечего больше делать, кроме как рассматривать дела, таких как ты?!
  -- А я думала, что хоть тут, есть справедливость! - тихо, словно про себя, сказала я и уже громче добавила: - А можно узнать, кто вы? И где собственно Он?
  -- Я? - на этот раз в голосе сквозили нотки раздражительности. - Разве это имеет какое-то значение?! Хотя... Раз уж тебе так неймётся, можешь считать меня Его заместителем. А Сам в данный момент играет в гольф. Так что, за справедливость, пока, отвечаю я. И если это все вопросы, то вернёмся, наконец, к делу.
   Так что же ты скажешь в своё оправдание, а, Золотинка? - видимо, стремясь окончательно выбить меня из колеи, заместитель назвал меня именно так.
  -- Ничего. - Нагло буркнула я, прикрыв глаза от невыносимо яркого света. - Кроме того, хоть вы и не Он, полагаю, вы в курсе того, что именно, произошло. Так что, не вижу смысла в пустых пересказах. Выписывайте-ка, мне направление в ад и покончим с этим цирком. Мне уже всё равно!
   Ответом на сию неслыханную наглость стало изумлённое молчание. Затем, значительно уменьшилась яркость света (настолько, что я увидела, что помещение, в котором я нахожусь, сильно напоминает древнеримский Колизей) и послышался какой-то шорох, словно хлопанье голубиных крыльев.
  -- Что ж, ты очень смелая девочка! - услышала я всё тот же голос, но звучал он гораздо тише и ближе. - Жаль только, что этой смелости у тебя не было там внизу.
   Удивлённая неожиданной грустной теплотой в этом голосе, я обернулась и замерла. Передо мной стоял седой белобородый старик в длинной светящейся одежде.
  -- О Господи! - вырвалось у меня. - Это Вы?! Но...?!
  -- Люблю иногда, как это у вас сейчас говорится, приколоться! - небрежно пожал Он плечами. И добавил, словно бы про себя:
  -- Что же с тобой делать? Ну что, прикажете делать с той, у которой не хватило смелости жить, но хватает смелости хамить МНЕ? - Он одарил меня проникновенным взглядом - я не отвела глаз. Наконец, устав от игры в "гляделки", Он тяжело вздохнул: - А знаешь, отправляйся-ка ты назад. У меня и без таких сумасшедших девчонок как ты, хватает забот!
  -- Но... разве это возможно? - заикаясь, спросила я.
   Ответом мне послужил взгляд типа: "Не забывай с кем говоришь, детка!":
  -- Здесь нет ничего невозможного! - строго сказал Он, помолчав. - Есть лишь одно "но". Ты окажешься внизу ровно за полминуты до того как..., помнить ты ничего не будешь. Если у тебя хватит духа отвести руку о'кей. Нет, окажешься на этаж ниже без суда и следствия! Поняла?
   Пряча смешинки в глазах (никогда бы не подумала, что Бог выражается, как тинэйджер), я несмело кивнула:
  -- Да. А можно...?
  -- Конечно! - Он ласково улыбнулся. - Иди скорей в сад, она уже заждалась!
   Уже вылетая из ворот, я услышала громоподобный смех:
  -- Не заблудись, девочка. Иначе, боюсь, я от тебя не избавлюсь!..
  
  
  
  
  -- Не подведи меня, Золотинка! - тихо попросила мамуля, крепко обнимая меня. - Помни, что я люблю тебя и всегда, и везде буду с тобой. Ты не сможешь видеть меня, но сможешь в любую минуту (где бы ты, ни была) поговорить со мной. Может быть, я даже смогу, каким-то образом (например, через сны) давать тебе советы. Но самое главное, пообещай, что станешь счастливой! Обещаешь?
   Глотая слёзы, я усердно кивала и всё теснее прижималась к маме. Знала: в любом случае это наша последняя встреча.
  -- И ещё! - чмокнув меня в лоб, мама скорчила забавную рожицу. - Помни, я хочу внуков. Много-много маленьких внучат! А теперь, поцелуй меня, Золотинка, и... по домам!
  -- Я люблю тебя, мамуля! - сквозь слёзы прошептала я, повиснув у мамочки на шее. - И, обещаю, быть умницей!!!
   ... Пару секунд я тупо разглядывала иглу, потом начала медленно подносить её к руке. Затаив дыхание, я приготовилась к "решающему удару", даже закрыла глаза и... вдруг услышала:
  -- Я люблю тебя, Золотинка!
  -- И я люблю тебя, мамочка! - я шмыгнула носом, и загнала иглу в... огромную красную розу!
  

Конец!

   (16.06. - 12.10.2008.)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Исповедь продолжается

или

миссия:

"Не родиться"

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Моей любимой подруге и психоаналитику,

С любовью!

Лильчик, ты часто говоришь:

"Не привыкай ко мне",

увы,

это уже невозможно.

Кроме тебя никто не может

остановить приступы


"гробокопательства".

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Для всех, кто верит в чудеса.

Прошу вас, не отчаивайтесь, чтобы не случилось,

продолжайте верить!

Может быть, тогда Они начнут случаться чаще!?..

  
  

Тётя Надя, дядя Саша, большое вам спасибо за то, что вы у меня есть.

Я очень-очень Люблю вас!

  
  
  

Тех же, кто совсем-совсем в Них не верит, молю:

не разбивайте чужих иллюзий,

какими бы глупыми, безумными или детскими они вам не казались!

Поймите,

вы очень легко, сами того не желая, можете стать убийцей.

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Если у меня спросят, что может быть мучительнее ожидания, я не задумываясь, отвечу: "Ожидание чуда!".
   Вы, конечно, можете мне не верить. Ваше право! Но мне, кажется, за последнее два года, - ну с тех пор, как меня вернули, - я стала настоящим экспертом, познав все грани "радости" подобного ожидания. А "радостей" у такого скептика (особенно по части собственной личной жизни и счастья) как я, как вы понимаете, хоть пруд пруди!
   Кстати, для тех, кто ещё не понял. Это я - вечно ноющее и хандрящее существо по имени Злата, которое вы, милые читатели, в прошлый раз оставили в полной уверенности, что всё будет хорошо. Ан нет!..
   "С момента моего возвращения прошло почти два года и мне о ужас (!) завтра тридцать, а обещанного заморского принца всё ещё... и скорее всего уже и не будет! А вообще, с чего я собственно взяла, что он должен был быть?!! Мамочка наверняка всё выдумала, лишь бы я передумала и вернулась. Но зачем? Кому я тут нужна?!! Да мне вообще не стоило на свет появляться. Вот не было бы меня, и мамочка была бы жива...!" - примерно с этими мыслями, вся в слезах, я и уснула. Накануне своего юбилея и той истории, ради которой отнимаю ваше время.
   Но, мне кажется, я немного поспешила. К тому же, возможно, вам, уважаемые, захочется узнать как я жила всё это время?
   Что ж, постараюсь коротко, не утомляя, рассказать.
  
  
   На самом деле мне очень повезло. Ведь как оказалось, не всем моим родственникам было на меня плевать.
   Сразу после похорон дядя Митя, мамин двоюродный брат, развёл бурную деятельность, исправляя последнюю мамочкину ошибку (завещание, написанное на двоих), тем самым избавляя меня от Стаса. И хотя это стоило уймы времени, нервов и денег, нам удалось доказать суду, что мама вовсе не собиралась дарить своему любовнику, пол дома.
   Но с этого проблемы со мной только начались.
   Нужен был кто-то, кто бы ухаживал за мной. Но, как, оказалось, найти сиделку в маленьком городе невероятно сложно. И после того как за пол года сменилось пять кандидатур, дядя принял волевое решение вызвать жену. Признаюсь, я до конца не верила, что тётя Рита оставит ради меня привычную размеренную жизнь. Но, к счастью, я ошиблась...
   С приездом тёти моя жизнь разительно изменилась, в смысле стала почти прежней. Обо мне снова заботились, меня холили, лелеяли и всячески баловали, вот только... я по-прежнему ощущала себя никому не нужной обузой.
   Нет, я безмерно благодарна и тёте и дяде за то, что они для меня делают, правда! Но...
   Не знаю, как это объяснить, (возможно, мне просто так, кажется?), но они заботятся, лишь о моей "оболочке" совершенно не интересуясь тем, что творится у меня в душе. Словно я кукла или, в лучшем случае, десятилетний ребёнок!
   Хотя, может, именно этим всё и объяснялось?
   Они просто привыкли видеть во мне любимую слегка избалованную маленькую племянницу и им сложно понять, что мне уже давно не десять. Тем более что своих детей у них нет, а моя детская беспомощность давала возможность истратить, наконец, нереализованный родительский инстинкт.
   Я это понимала. Умом. В душе же копилась необъяснимая, неконтролируемая обида, которая регулярно выливалась в длительные депрессии. В свою очередь каждая депрессия неизменно заканчивалась громкой истерикой. В общем, чем дальше, тем несноснее я становилась. Прекрасно понимая, что потихоньку стервенею и очень сильно обижаю своим поведением единственных близких мне людей, я ничего не могла с собой поделать. И на это была ещё одна причина.
   Как выяснилось, мамуля была отличным психологом. Теперь я не сомневаюсь, что она умышлено внушала мне мысль (даже после смерти мамочка не оставила этих попыток) о том, что когда-нибудь я обязательно встречу своего сказочного принца и мы будем безмерно счастливы. Делала она это, чтобы облегчить мне жизнь, чтобы я не боялась смотреть вперёд. И я, хоть и неосознанно, всегда была благодарна за это. Ведь сколько б я не храбрилась, мол, я точно знаю, что именно меня ждёт и мне плевать, нет, нет, да и всплывёт в голове, навеянный мамиными обещаниями, шальной вопрос "А вдруг?" и сразу становилось легко, тепло и совсем не страшно.
   Теперь же у меня не было этой спасительной иллюзии. Однажды, услышав мой разговор (на эту тему) с подружкой, тётя Рита одной-единственной фразой разбила мой щит. Я знаю, она совсем не хотела обидеть и сказала лишь то, что видела. Правду, как ей казалось. Но мне-то от её правды стало только хуже. С тех пор я не видела перед собой ничего кроме длинного тёмного туннеля и гроба в конце него.
   Тот, кто назовёт, это проявлением слабости, будет абсолютно прав. Я и сама это прекрасно понимаю, мало того я ещё и жуткая трусиха, которая даже мечтать без разрешения боится! По крайней мере, так было до того как...
   ... Накануне моего тридцатого дня рождения, за ужином, дядя спросил, что бы я хотела получить в подарок. Сделав вид, что задумалась, я выпалила то, что уже давно грело мою больную душу. С горящими, ожиданием праздника, глазами, я ответила, что давно хотела погулять по Киеву, взглянуть на Врубелевскую Мадонну-демона и...
   Что "и", не успело сформироваться у меня в голове (возможно, подсознательно я хотела подтолкнуть себя к обещанному мне, такому желанному чуду?), потому что, даже, не удосужившись дослушать, мне сказали, мол, сейчас это им не по карману. И так, мол, в долгах из-за судов.
   Эта дядина фраза в мгновение ока чудовищно перекрутилась у меня в голове, мне услышалось то, чего и в помине там не было. Вообразив, будто и тётя Рита и дядя считают виноватой меня, я вскипела:
   - Может, тогда вообще не стоит ничего праздновать?! А то, не доведи Господи, совсем разорю вас! - бросила я через стол и...
   Хотела бы я сказать, что гордо попросила отвести меня спать, но я разревелась! И закончилось это, как вы, наверно, догадались, только в постели. Где, уже засыпая, я, жутко жалея себя, хлюпнула:
   - Лучше бы я вообще, не родилась!
  
  
   Проснулась я с всё ещё мокрыми щеками и ощущением, что на меня кто-то смотрит. В полной уверенности, что это моя кошка Матильда, я пробормотала, не открывая глаз:
   - Пять минут, Мати. Ещё пять минут, ладно? - я ждала, что она, как всегда, ткнётся носом мне в губы или лизнёт в лоб. Но мамина любимица, почему-то решила изменить собственной традиции и упрямо продолжала глазеть на меня. - Как же ты мне дорога!
   Всё так же вслепую, я сунула руку под подушку, в поисках, оставленного там перед сном, пульта от музыкального центра.
   - От чёрт! Упал, что ли? - откинув одеяло, я раздражённо распахнула глаза и... секунд тридцать озадаченно разглядывала то, что приняла за подарок, оставленный (скорей всего тётей) рано утром, возле подушки.
   Кстати, рядом лежал искомый пульт.
   Миниатюрная куколка, являла собой эльфийскую феечку, наподобие Динь-динь из "Питера Пэна". Выглядела она довольно дорогой, что едва не вызвало новый поток слёз (ведь эти деньги можно было потратить на поездку, о которой я так мечтала!), не расплакалась я только потому, что "Динь-динь" вдруг несколько раз моргнула, вспорхнула и, словно маленький вертолёт, зависла над подушкой...!
   Наблюдая за моими попытками "проснуться", (как любой нормальный человек, я протирала глаза, часто моргала и, даже, пыталась отмахнуться от видения), "кукла" презрительно фыркнула:
   - Ну вот! - злобливо пискнула она. - Всегда одно и то же: сначала вызовут, потом три часа отмахиваются. А почему, во имя великой Принцессы, я должна сидеть и ждать пока у очередной громадной, ни во что не верящей, идиотки включатся мозги?! Ох, уж лучше б я, как раньше, разносила малышам сны. Намного проще и приятнее, чем исполнять желания таких, как ты! По-крайней мере, дети точно знают, чего хотят...
   - А я не знаю, что, ли? - обретя, наконец, дар речи, язвительно осведомилась я.
   - Нет, конечно! - пискляво хихикнула фея. - Но не переживай. Взрослые люди вообще странные, зачастую все хотят одного, а просят совсем другое...
   Это замечание заставило меня горько рассмеяться:
   - Удивительно, мне так хотелось, чтобы во мне признали взрослого человека, но в твоём исполнении это звучит, как оскорбление.
   - Это потому, что так оно и есть! - вновь рассмеялась "Динь-динь". - Но вернёмся к моим обязанностям. Ты не передумала? Действительно хочешь того о чём просила? - На сей раз тоненький голос звучал чрезвычайно серьёзно.
   Хватило секунды, чтобы я вспомнила, что именно брякнула перед сном. Идея мне понравилась, и я уверено кивнула:
   - Нет, не передумала, конечно! Только...
   - Что?!
   Не зная, как тактичнее удовлетворить внезапное детское любопытство, я смутилась.
   - Не обижайся, пожалуйста, но... - тщательно подбирая слова, я на мгновение запнулась. - Не думала, что вы существуете! Особенно после того как, ну, ты, наверное, знаешь, два года назад я, так сказать, побывала на верху.
   - Уф! - видимо от возмущения, миниатюрная феечка буквально шлёпнулась обратно на подушку, и ткнула меня в лоб белой палочкой с золотой звёздочкой на конце. - Эта человеческая черта меня просто-таки убивает! Ну почему, даже если вы позволяете себе верить, то ограничиваетесь чем-то или кем-то одним? Почему, вам не приходит в голову, что всё намного сложнее?!..
   - Извини, - растеряно пролепетала я, потирая уколотый лоб.
   Но видимо, говоря человеческим языком, я наступила "Динь" на любимый "мозоль". И, проигнорировав моё извинение, она продолжала:
   - Не понимаю, ведь в любой из известной вам, людям религии говорится, что Ваш мир создан по образу и подобию, то есть является моделью чего-то большего. Почему же тогда, вы не можете понять, что Наш мир такой же, только гораздо совершеннее? Когда вы, наконец, поймёте: небо, как вы его называете, в сотни раз больше вашего "шарика"? А значит, глупо веря в Аллаха, Иисуса, Будду или Кришну мысленно объединять их в одно, якобы просто известное под разными именами, божество. Так же глупо отрицать языческих (вы же так их называете?) богов всех известных и не очень древних религий и, конечно, нас, эльфов. - Со вздохом закончила феечка моё просвещение.
   - Ты хочешь сказать...?
   Очумевшее выражение моих глаз явно удовлетворило эльфийку. Она улыбнулась и вполне ласково пропищала:
   - Ну раз ты всё поняла и вопросов больше нет, то предлагаю заняться делом. - Прикоснувшись ко мне, на этот раз аккуратно, своей палочкой, "Динь-динь" заставила моё, обычно беспомощное, тело переместиться в коляску. - Так ты не передумала? Если хочешь, ещё не поздно изменить желание.
   - Не вижу смысла! - я слегка нахмурилась, упражнения в левитации никак не входили в мои планы на утро. - Но вопрос у меня ещё есть. Один. У тебя имя есть?
   - Ох, и почему люди так непомерно любопытны?! - смешно поморщившись, возмутилась фея, чем вызвала у меня невежливый смех.
   - Извини, просто только что, ты раскрыла мне почти все тайны мироздания! - последний раз прыснув, пояснила я. - Неужели, твоё имя составляет большую тайну?
   - Нет, просто... - эльфийка мультяшно зарделась. - Я знаю, что в вашем мире моё имя ассоциируется со сказкой. Ты будешь смеяться!
   - Со сказкой? - задумчиво переспросила я, поглаживая пушистый рыжий комочек. Матильда, как всегда без спроса запрыгнув ко мне на колени, громко мурчала и лезла целоваться, мешая говорить. - Сказкой про эльфов?
   - Вы так думаете. - Недовольно отозвалась фея. - У неё даже крыльев сначала не было...
   - Дюймовочка, что ли? - стараясь скрыть улыбку, я зарылась лицом в шубку Мати. - Так тебя Майей зовут? Очень красивое имя.
   В ответ на похвалу щёчки Майи покрылись нежным румянцем. Но писклявый голос стал максимально строгим:
   - Надеюсь, это все вопросы не по делу?
   Я кивнула, одаривая свою "мурчалку" поцелуем в лоб.
   - Тогда, слушай внимательно. - Отлетев от нас с Матильдой на безопасное расстояние, Майя устроилась на письменном столе. - Ты, конечно, воображаешь, что каким-то образом разведёшь пути своих родителей и всё, испаришься, как утренний туман!?
   Передёрнув плечами, я взглянула на фею:
   - Что-то вроде. А разве нет?
   - Ты не ходишь, а значит, расстроить встречу сама не сможешь. А кто, по-твоему, за тебя это сделает? Я здесь, лишь для того, чтобы переправить тебя. Кроме того, это не должно быть просто для тебя. И если ты действительно этого хочешь, ты должна объяснить своей, молодой, счастливой, уже беременной, матери: почему она не должна тебя рожать.
   Я почувствовала, что бледнею.
   - А по-другому никак?..
   Майя сурово качнула хорошенькой головкой:
   - Ты всё ещё можешь изменить желание. Но если нет, запомни: никаких голливудских штучек с лазаньем по возможному будущему для твоей мамы не будет! Только твоё красноречие, сможешь подобрать слова хорошо, нет... - фея философски пожала плечами. - Конечно, в каком-нибудь фильме это смотрелось бы слишком просто и даже скучно. Но поверь, в жизни всё наоборот. А, как я уже говорила, упрощать задачу тебе никто не собирается. Так что, подумай...
   Вспомнив вчерашнюю сцену, да и все два года, я медленно выдохнула и покачала головой:
   - Я справлюсь. В конце концов, это же будет последним испытанием!? Только... - на миг, запнувшись, я просительно посмотрела на Майю, крепко прижимая к себе кошку. - Я знаю, это, наверно, против правил, но можно я возьму Мати с собой и оставлю её там... маме?
   - Ох, за что мне всё это? - возмущённо пискнула эльфийка, тем не менее, доставая из-за спины нечто похожее на паутину. - На, накрой свою зверюгу. - Коротко приказала она. - Там где мы сейчас окажемся, её не должны видеть. Мало ли, может, кто, просочится не вовремя?..
   Безропотно укутав упирающуюся Матильду в удивительно плотную на ощупь "паутину", я оторопела... кошка исчезла! Нет, я по-прежнему ощущала мягкую тяжесть, но где гладить определяла лишь по мурчащим звукам.
   - Ты готова? - Майя вновь зависла над нами.
   Нервно кивнув, я спросила:
   - А куда мы?
   - Вы называете это - роддом. - Ответила фея, осыпая нас с Мати серебристым порошком.
   Мелкие частички забились в нос, я чихнула, и...
  
  
   В следующее мгновение я очутилась в обшарпанной больничной палате, перед кроватью, на которой плакала хрупкая, рыженькая девушка лет восемнадцати от роду.
   У меня пересохло в горле и защипало в глазах.
   Даже без, хранящегося дома энного количества, старых фотографий, я бы узнала, в этой испуганной девочке, мамочку!.. И я знала, почему она плачет, эту историю мне недавно рассказала тётя. Вот только я не понимала, зачем Майя закинула меня именно в этот момент. Всё же решила немного облегчить задачу?
   На миг зажмурившись, я крепко прижала к себе невидимый глазу пушистый комочек и уже собралась окликнуть маму, когда над левым ухом раздался недовольный писк:
   - Надеюсь, ты не собираешься назвать её мамой?
   - Нет, конечно! - еле слышно возмутилась я, хотя именно это слово и собиралось сорваться с моего языка.
   Вздохнув, я оглянулась на соседние кровати. Оказалось палата, на шесть человек, практически пустовала.
   - А где...? - немного наклонившись в лево, шепнула я.
   - Неважно! - разозлилась Майя. - Решайся. Или ты думаешь, в твоём распоряжении целая вечность?!
   Растеряно помотав головой, я, наконец, осмелилась. Аккуратно перегнувшись через Матильду, я коснулась руки всё ещё плачущей девушки, которую (напомнила себе) я должна звать по имени:
   - Римма, - тихо позвала, даже не зная, с чего начну разговор. - Римма, успокойся, пожалуйста, и послушай. Я знаю, тебе страшно. Знаю, как ты хочешь этого малыша, но...
   Мамочка вздрогнула, резко села и с ужасом воззрилась на нечёсаное пугало в пижаме, сидящее в инвалидном кресле.
   - Вы кто? - голосом близким к истерике, спросила она. - Откуда вы знаете моё имя?! И вообще... - Мама готова была вновь разразиться слезами.
   Я улыбнулась так ласково, как только могла и постаралась придать, впрочем, безуспешно, волосам пристойный вид.
   - Я та, кто точно знает, что врачи правы, - я старалась говорить без пафоса, - и дело тут не только в твоём здоровье. Хотя, поверь мне, оно изрядно подорвётся, если ты сейчас родишь. Дело в том, что этот ребёнок сделает тебя очень несчастной, испортит тебе жизнь. Понимаешь?
   По мере того как я говорила, ужас в мамочкиных зелёных в солнечную крапинку глазах (кстати, я их унаследовала вместе с золотистыми волосами) сменился гневом.
   - Да как ты, кем бы там ты не была, смеешь?!.. - зашипела она. И я почувствовала, что я как никогда близка к исполнению своего желания, правда совсем не тем способом, на который рассчитывала. Ещё чуть-чуть и мамуля меня задушит, поняла я.
   - Ну вот, что мне делать?! - с почти искренним отчаяньем всплеснула я руками, надеясь на подсказку Майи.
   - Попробуй сказать кто ты. - Раздалось, на сей раз в правом ухе, раздражённое жужжание. - Но только, если есть, чем это доказать. Помни, я не могу вмешиваться!
   Сделав вид, что неловко накренилась, я испугано шепнула:
   - Совсем?! Ну хотя бы скажи, у неё потом дети будут? Пожалуйста!
   Эльфийка скорчила забавную рожицу и тяжело вздохнула:
   - Если что..., года через три. Мальчик. Здоровый. Но... впрочем, я больше ничего не могу сказать!
   - Спасибо! - проартикулировала я и выровнявшись, со спокойной уверенностью посмотрела на, пока ещё мою, маму:
   - Не хотела я этого говорить, но... - произнеся эту, затёртую до дыр, киношную фразу, я скривилась, но продолжила: - Я... ещё не родилась... Я должна родиться месяцев через семь.
   В расширенных зелёных глазах появилось подозрение на моё сумасшествие.
   - Интересно. То есть, ты пытаешься сказать, что ты моя (ещё не рождённая) дочка, - как, и положено с сумасшедшими, мама говорила очень мягко, - и явилась из будущего?
   Оттянув ворот пижамной рубашки, я достала медальон на тонкой золотой цепочке.
   - Поверь, на твоём месте, я бы тоже приняла себя за пациентку ближайшего дурдома, - улыбаясь, я пыталась справиться с крохотной застёжкой. - Но... - Наконец, миниатюрный механизм поддался. - Я могу доказать, что я - это я!
   Когда мне было лет шесть, ты рассказывала, что узнала, что беременна (ну на самом деле, ты сказала: "узнала, что ты у меня будешь...") ещё до первого приступа тошноты и похода к врачу. - Внимательно следя за маминой реакцией, я поняла, что на правильном пути. - Примерно за неделю до всего этого, тебе приснились цыплята. Целая корзина, не так ли?
   Римма нерешительно кивнула:
   - А откуда...?
   Я улыбнулась:
   - Говорю же, ты сама рассказала. Но если этого мало, то вот, - перебросив цепочку через голову, я протянула маме медальон с двумя фото, - взгляни. На чёрно-белой, надеюсь, ты себя узнаешь, мне год. А цветная сделана три года назад, в смысле, на ней мне 27-мь.
   Девушка, которая меньше чем через год, должна была стать моей мамочкой, с внимательным любопытством заглядывала снимки, постепенно понимая, что я не лгу.
   - Милый котёнок, - возвращая мне цепочку, заметила Римма.
   - Это Матильда. Кстати, ты её очень... - мой голос предательски дрогнул, - любила.
   - Любила?.. А сейчас что, уже не люблю?!
   У меня перехватило дыхание, и сердце забилось очень медленно, гулко и больно. Как бы сильно я не хотела быстрей со всем этим покончить и испариться, сказать это оказалось гораздо выше моих сил.
   Несколько раз я, словно рыба, выброшенная на берег, открывала-закрывала рот, но всё же, набралась смелости:
   - Собственно поэтому я и здесь...
   - Из-за кошки?!
   Почувствовав, что в горле собирается ком, и глаза щипают слёзы, я покачала головой:
   - Нет! - пауза не помогла, голос прямо-таки вибрировал слезами. - Я здесь потому... два года назад ты... ты...
   Встав с кровати, мамуля крепко-крепко, как в детстве, обняла меня:
   - Не надо, не мучайся, золотко. Я поняла.
   Мягко разомкнув объятья, я посмотрела на неё ещё такую молодую:
   - Я не хочу, чтобы ты умерла! - от стараний подавить всхлип, мой голос совсем осип. - Тем более, посмотри на меня. Ну, зачем, тебе такое? Ты абсолютно безрезультатно потратишь на меня: лучшие годы своей жизни, все нервные клетки, здоровье; не раз, начиная с моего отца, откажешься от счастья! Посмотри на меня и ответь сама себе, есть ли в этом хоть какой-то смысл?
   Вместо ответа, Римма рассеяно гладила меня по голове.
   - Молчишь? Ну тогда, скажу я. В моей жизни вообще нет смысла! Если, конечно, не считать, что я постоянно порчу жизнь окружающим. Поэтому, пожалуйста, избавь нас обоих от проблем. - Я попыталась ободряюще улыбнуться. - Если ты сделаешь, как я прошу, через три года, обещаю(!), ты родишь здорового сыночка и будешь счастлива. Ты сделаешь?..
   Моя, восемнадцатилетняя, мамочка выглядела жутко растерянной. И, если честно, я её понимала, но... мне было жизненно... пардон(!) смертельно необходимо "дожать" её. Подвести к правильному, на мой взгляд, решению.
   - Решайся. Ты же видишь, ничего плохого ты этим не сделаешь. Скорее наоборот!
   - Ты, правда, этого хочешь? - мама присела обратно на кровать и внимательно посмотрела мне в глаза.
   Я кивнула:
   - Я ведь уже пыталась избавить от себя мир, когда ты умерла. Но, именно ты, остановила меня тогда на полпути. И я очень надеюсь, что на этот раз ты не откажешь мне. Ведь не откажешь? Пожалуйста! Моя жизнь совершенно бесполезна, ни семьи, ни детей у меня никогда не будет... ну ладно, это я знала всегда, - я обречённо махнула рукой. - Но я ведь даже не сумела уберечь тебя, не смогла достучаться, увести от опасности...!
   Римма, тяжело вздохнув, качнула головой:
   - Если ты так хочешь...
   - Спасибо! - улыбнулась я. - Но у меня к тебе ещё одна просьба.
   На всякий случай оглянувшись, я раскутала Мати и подала её маме:
   - Можно оставить её у тебя? - спросила, с замиранием сердца следя за реакцией Матильды, которая обнюхав Римму, без каких-либо комплексов лизнула её в губы. - Она почти идеальная кошка. Единственный её недостаток, думаю, с тобой и его не будет, то, что чувствуя моё дурное расположение духа, она начинает гадить где попало. Будто считает, что в этом кто-то виноват.
   - Что ж, - улыбнулась мамочка, награждая неугомонную Мати ответным поцелуем в нос, - пусть остаётся. Если, конечно, ты уверена, что так можно?
   - Можно! - улыбнувшись, я протянула, уже точно не моей, маме цепочку с медальоном. - Я хочу, чтоб это тоже осталось у тебя. Если ты всё сделаешь правильно, моё изображение исчезнет, останешься только ты и Матильда.
   - Может, передумаешь, золотко? - Римма надела цепочку.
   Проглотив слёзы, я твёрдо покачала головой:
   - Нет! Мне пора. Прощай. - Скороговоркой сказала, чувствуя на коже первые крупинки Майиного порошка.
  
  
   Проснулась я от того, что мои мокрые щёки старательно вылизывали шершавым языком.
   - Всё, Мати, всё встаю! - пробормотала я, на ощупь, притягивая кошку к себе. - Ну, признавайся, где на сей раз наложила? Опять под столом или... Мати, что это?! - Рука, скользящая по кошачьей шубке наткнулась на что-то твёрдое и звенящее.
   Открыв глаза, я, разинув рот, разглядывала шею своей любимицы, на которой обмотана в два раза болталась... моя цепочка!
   - Господи!!! Я думала... думала, мне это приснилось! - нетерпеливо раскручивая цепочку, причитала я. - Но если не приснилось - почему не получилось?..
   Ответ пришёл, когда я, наконец, освободила упирающуюся Матильду от "оков". Из плохо закрытого медальона выпал, тщательно сложенный, пожелтевший тетрадный листок. Уже понимая, что именно меня ждёт, развернула мамину записку:
  
  
  
   "Золотко,
   я понимаю, насколько сильно разочаровываю тебя. Ты же так
   старалась! И поверь, я ценю то, что ты пыталась сделать. Но...
   понимаешь, солнышко, я слушала тогда все эти ужасы и понимала,
   что не хочу никакого сына. Зачем мне мальчик, если я уже знаю,
   какая у меня будет доця?
   Знаешь, я полюбила тебя уже тогда, когда мне приснились
   цыплята, а увидев такую взрослую и красивую, поняла что не
   променяю ни на какие блага. Прости, что обманула! Но если,
   мне суждено пройти всё то, о чём ты говорила, я пройду.
   Потому что хочу, чтобы ты Была.
   И прошу, запомни, люди не рождаются "для мебели". А значит,
   и ты, родная моя девочка, очень скоро станешь счастливой. Надо
   только немного подождать, ведь тридцать ещё не конец света.
   Кстати, с днём варенья, радость моя!
   Всегда любящая тебя, мама.
   P.S.
   Ты не сказала, как тебя зовут, поэтому я решила назвать
   тебя Златой.
   Цём!"
  
  
  
   - Надо было рассказать про Стаса и вообще...! - всхлипнула я, непроизвольно комкая мамино послание.
   - Это бы ничего не дало! - раздался над моей головой знакомый писк. - Ты должна была родиться. И Римма права, ты - обречена на счастье...
   - Ага, всё те же сказочки! - брызжа сарказмом, перебила я Майю.
   -... и, несмотря на недостаток терпения, ты убедишься в этом скорее, чем можешь предположить! - загадочно пообещала фея, исчезая.
   - Ну конечно! - фыркнула я, тем не менее, бережно разравнивая и вкладывая обратно в медальон пожелтевший листок бумаги.
   Кое-как перекинув цепочку через голову, обречённо потянулась за пультом, готовясь к тому, что весь день станет для меня очередным разочарованием. Но, богине удачи явно стало скучно. Поскольку, едва я включила музыкальный центр, где-то под подушкой взвыл мой мобильный.
   - Чёрт! - поставив на паузу, один из отечественных "фабрикантов" как раз собрался порадовать меня чем-то депрессивно-суицидальным, я нехотя полезла за телефоном, ожидая услышать голос одной из многочисленных тётушек. - Алло.
   - Ну знаешь, желторотик, хотя бы сегодня, для разнообразия, не мямлить!
   - Ксюха, ты что ли?! - я ненавижу это идиотское прозвище, и только одна особа упрямо продолжает меня так называть.
   - Не блин, конь в пальто! - хихикнула моя единственная подруга. - Златка, ты чо, до сих пор дрыхнешь?
   - Ну вообще, ещё лежу. А чего?
   - А ни чо! Просто, мы ж лет сто не виделись. А тут повод, юбилей! Так что, подъём, мыться, чесаться, краситься. К трём буду. Не одна! - загадочно закончила Ксюша пламенную речь.
   - Да? - во мне проснулось любопытство. - А с кем?
   - С весьма милым молодым человеком. Кстати, если что, разрешаю отбить.
   - Прикалываешься?! - опешила я.
   - Серьёзно. Надоел он хуже горькой редьки! - капризно буркнула подруга. - Правильный до тошноты, а ещё немец! Хотя, может, мы просто не пара?.. Короче, в любом случае, только обяжешь! Чао.
   - Чао. - Отбросив телефон на одеяло, я сменила суицидальную песню М. Барских на любимую с детства "Мечты сбываются" Ю. Антонова и, выставив звук почти на максимум, притянула к себе Матильду:
   - Ну, девочка моя, как думаешь? Мечты сбываются?
   Мурлыкнув, Мати лизнула меня в нос.
  
  
  
  
  
  

Happy end!

   (05.11. - 03.12.2009.)
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  

Рождество - пора чудес?

(неправдоподобно романтичная история)

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   Экстези,
   если из этого
   и получилось
   что-то заслуживающее внимания,
   то только,
   благодаря тебе.
   Merci, мой ангел!
  
  
  
  
  
  
  
  

Милочка,

иногда твоя чрезмерная

гуманность

способна довести меня

до "сказу".

Но, на этот раз, похоже,

я должна сказать

за неё

"Спасибо".

Спасибо, солнце,

я тебя люблю!

  
  
  
  
  
  
  
  
  
   "06.01.09.
   Ненавижу новогодние праздники, особенно Рождество!
   Ну, скажи на милость Божью, разве не идиотизм приписывать определённым датам, пусть даже праздникам, магические свойства? Разве честно внушать детям и особо чувствительным барышням, что, мол, Рождество - пора чудес? Мол, всё что ни загадаешь в праздничный вечер, всё-всё исполнится. Главное очень сильно захотеть и поверить!
   По собственному опыту знаю, (ты же знаешь, подружка, меня тоже долго кормили подобными сказками), что, всё это рано или поздно приводит к огромному разочарованию. Сначала ты безоговорочно веришь в волшебство, ведь в детстве мечты достаточно простые и исполняет их, нанятый любящими родителями (о чём ты узнаёшь чуть позже и это, кстати, становится первым разочарованием), добрый дедушка Мороз.
   Но к пятнадцати годам мечту о кукле Барби сменяет мечта о "принце на белом коне". А поскольку, как поётся в известной песне "Принцев мало и на всех их не хватает...", выше упомянутые барышни начинают активно загадывать сие сокровенное желание на Новый год и, конечно же, на оРРождество, и гадать на суженого в Крещенскую ночь. Должна тебе сознаться, хоть и очень стыдно, что сама не раз проделывала всё это.
   Наверное, именно этим и объясняется моя ненависть. Ведь за десять лет ни одна из моих попыток не увенчалась каким бы то ни было результатом. За 25 лет жизни у меня не было ни одного, даже кратковременного, романа. Хотя, если честно, это абсолютно нормально, учитывая, что я, мягко говоря, не такая как все. Да и вообще, я уже смирилась с отсутствием личной жизни, вот только Рождество...!
   Ну ладно, Аврора, "поболтаем" позже. Меня, кажется, мама зовёт!"
  
  
   - Инна! Инночка, солнышко моё, ты не хочешь мне помочь? - донеслось из кухни.
   - Да, мамуля, конечно! - хрупкая шатенка быстро закрыла дневник в кожаном переплёте, щёлкнув аккуратным замочком, и положила его в ящик стола. - Уже иду.
   Когда девушка, упершись руками в стол, слегка оттолкнулась, стало видно, что сидит она не на стуле, а в инвалидном кресле с электроприводом.
   - Может, тебе помочь? - в комнату впрыгнул пятилетний Филя.
   - Спасибо, малыш, я сама. - Улыбнулась Инна, старательно нажимая нужные кнопки на подлокотнике. Это чудо техники у неё всего неделю.
   Какой-то богатый чудак, которого она даже не видела, захотел почувствовать себя дедушкой Морозом, и утром 1-ого января мама нашла на пороге квартиры огромную коробку с приколотой красочной открыткой. В открытке были пожелания счастливого Нового года и здоровья, а в коробке новенькая коляска и навороченная железная дорога для Фильки. И хотя сначала природная недоверчивость Инны подсказывала ей, что либо это всё просто сон, либо какая-то глупая ошибка и "такси" предназначалось кому-то другому, но ей так понравилось ощущение свободы, которого у неё никогда не было, что девушка решила "не париться".
   - Приветик, ма! - бесшумно подъехав к наклонившейся над духовкой матери, громко поздоровалась Инна. - Ты, чего-то хотела?
   Картинно вздрогнув, ей совсем не хотелось расстраивать дочь, которая нашла себе какую-никакую забаву, пышнотелая Любочка закрыла духовой шкаф и елейно улыбнулась (Как же Инна не любила подобные мамины улыбочки!):
   - Да, дорогуша, хотела, - улыбка стала ещё шире, от чего девушке захотелось забраться в ближайший шкаф. - Я хотела попросить. Ты не могла бы сходить с Филей в "наш магазин"? Я затеяла эклерчики, а у нас нет ни шоколада, ни лимонов! И молоко кончилось... Один, Филя обязательно что-нибудь забудет или перепутает, а у меня буженина в духовке!.. Вот я и подумала, тебе ведь теперь не сложно...
   - Ма, попроси Петра! - тихо злясь, предложила девушка. - Вот уж кому точно будет не сложно. По дороге домой купить всё, что нужно.
   - К тому времени, когда он выберется из офиса, закроются все магазины. - Любочка скорчила умильно-страдальческую рожицу. - Ну, разве я часто тебя о чём-то прошу, а, Иннусик?
   "Иннусик" мысленно рассказала все, что думала об отчиме и о его работе и, проглотив пару, готовых сорваться с языка, непристойностей, кивнула:
   - Ладно, мам, считай, уговорила. Идём одеваться, - вздохнула она. - О Господи, надеюсь, я не свалюсь в первый попавшийся сугроб!
  
  
   Всё оказалось много лучше, чем она себе представляла. Они с Филиппом без проблем добрались до пункта назначения, (благо это действительно не далеко), и опьянённая успехом и свежим воздухом, на обратном пути Инна решила пошалить.
   - Филя, а хочешь, прокачу? - озорно блестя глазами, спросила она семенящего рядом братишку.
   - А можно? - в васильковых глазёнках малыша недоверчиво засветилась надежда. Он всегда завидовал друзьям, которые могли баловаться, или даже драться, со старшими братьями-сёстрами.
   - Ну, раз я спрашиваю, значит можно! - рассмеялась Инна, притормозив. - А ну, залазь!
   - А это куда? - всё ещё не веря своему счастью, Филька приподнял пакет с покупками.
   - Горюшко моё! - девушка взяла пакет и осторожно отвела в сторону. - Садись, пока не передумала!
   Сияя, как майское солнышко, мальчик мигом забрался сестре на колени и, вернув себе свою ношу, чинно, подражая взрослым, произнёс:
   - Ну, можем ехать!
   Инна легонько тронула рычажок, пытаясь приноровиться управлять "такси" одновременно поддерживая Фильку. Поначалу ей это неплохо удавалось, но пять минут спустя малышу захотелось попробовать "порулить" и она позволила.
   Как оказалось зря!
   Первая же выбоина и "такси" опрокинулось в снег.
  
  
   - Прошу, Филиппок, только не плачь. Договорились, малыш? - стараясь говорить спокойно, уговаривала девушка, выплёвывая изо рта снег. - Ты ведь не ушибся?
   - Не! - встав на коленки, мальчик замотал головой.
   - Вот и умница! Тогда, вставай и помоги мне сесть.
   Встав на ноги, Филя взял сестру за руку и, подождав пока она упрётся другой рукой в землю, изо всех сил потянул на себя. Когда их общие усилия, наконец, увенчались успехом, поднял пакет и заглянул внутрь:
   - Хорошо, что молоко купили пакеточное, - по-хозяйски заметил он. - Не разлилось.
   - Не "пакеточное", а "пакетированное"! - слегка раздражённо поправила Инна, глядя на перевёрнутую коляску. - Филька, ты нигде не видишь мой телефон? Надо домой позвонить, потому что, даже если наше "такси", каким-то чудом не пострадало, сама я в него не заберусь.
   От неожиданности Филя заморгал:
   - Телефон? Ты ж его не брала...
   - Твою... - остаток фразы девушка с большим трудом "проглотила". - Он же заряжается!
   Чуть не плача, Филиппок присел на корточки и, как маленькую, погладил Инну по голове:
   - Иннусь, ну не злись, пожалуйста, я не хотел. Ну, честненькое слово, не хотел!
   - Я не сержусь, малыш, - улыбнулась, тоже готовая расплакаться Инна. - Правда, ни капельки не сержусь. Но ты должен мне помочь. Ты же у меня большой мальчик, правда?
   - Ага! - с готовностью закивал Филька.
   - Ты пойдёшь сейчас домой, и приведёшь маму. Не заблудишься, хороший мой?
   Мальчик нахмурился, но покачал головой:
   - А как же ты?! Вдруг я уйду, а тебя обидят?
   Обычно такая забота девушку трогала, но в эту секунду она едва сдерживала раздражение:
   - Никто меня не тронет, я обещаю! За то, если ты не пойдёшь, то я скорей всего простужусь и умру.
   Из перепуганных голубых глазок закапали слёзы и секундой позже Филипп, каким-то невероятным образом повис у сестры на шее:
   - Я пойду, пойду! - сквозь плачь, тараторил он. - Только не умирай. Ладно?
   - Постараюсь! - улыбнулась Инна. - Только не заблудись и, пожалуйста, быстрей. Договорились, малыш?
  
  
  
  
  
   - Лянка, если ты позвонила только за этим, то зря тратишь моё да и своё время! - устало произнёс Алексей, общаясь со своей, явно утомляющей, собеседницей по мобильному, одновременно ведя серебристый "AUDI". - Тем более, что я еду домой. И ты сможешь выцарапать мне глаза, не опасаясь, что я "поцелуюсь" с ближайшим столбом.
   - Боже ж ты мой, как остроумно! Лёшенька, ответь, чего ты корчишь из себя Робин Гуда? Ты же почти не знаешь эту девочку. Подумаешь, когда-то в...
   - Я же сказал, все разборки дома. Лянусик, поточи пока зубки! Ок? - не дожидаясь ответа, Лёша небрежно отбросил телефон на сидение и сосредоточился на дороге. - Не понял...
   На слегка заснеженной обочине лежала, он не мог ошибиться, именно та "крутая тачка", которую он новогодним утром оставил у дверей соседей. А рядом...
   - Господи, вот идиотка! - резко притормозив, Лёша выпрыгнул из машины.
   - Девушка, вы в порядке? - резковато спросил он, склонившись над дрожащей, ни то от слёз, ни то от холода фигуркой. - Вы здесь одна?
   - А? - Инна подняла голову и непонимающе посмотрела на незнакомца.
   Она не так уж часто выбиралась из дома, но прекрасно знала, посторонним нет до неё никакого дела. Иной раз девушке приходилось обратиться к прохожим с какой-нибудь незначительной просьбой, поднять улетевшую панамку или что-нибудь в этом роде, но, даже, привлечь чьё-нибудь внимание было невероятно сложно. Инна всегда чувствовала себя пустым местом, на неё разве что пялились, как в зоопарке.
   Поэтому, "вторжение" незнакомца насторожило...
   - Я? Нет, конечно! - не думая о том, как смешно это сейчас звучит, поспешно, словно оправдываясь, ответила она. - Я была с младшим братишкой...
   - Понятно! - нетерпеливо перебил её незнакомец, словно пушинку подхватывая на руки. - Я отвезу вас домой.
   То ли потому, что сказано это было, очень уж уверенным тоном, то ли потому, что на руках у странного типа было гораздо уютнее, чем в сугробе, Инне даже не пришло в голову возразить.
   И лишь с комфортом устроившись на переднем сидение машины, девушка вдруг подумала, что её спаситель вполне может оказаться маньяком. Но мысль эта была так мимолётна, что успела лишь рассмешить. Постепенно тихое хихиканье переросло в безудержный нервный хохот, и к тому моменту, когда "маньяк", погрузив чудом непострадавшую коляску в багажник, сел за руль, Инна уже просто тряслась, не издавая никаких звуков.
   - Чёрт, только этого мне не хватало! - ждать пока его беспокойная "находка" успокоится, у Алексея не было ни времени, ни желания...
   ... Сквозь пелену смеха Инна и не заметила, что губы незнакомца находятся в опасной близости от её искривлённого истерикой рта. А когда заметила - пугаться было поздно, да и... почему-то, не хотелось. Всё, чего она хотела, удовлетворить давнее любопытство...
   Послушно затихнув, девушка поддалась немного вперёд и сосредоточилась на ощущениях. Она много читала "женских романов" и теперь собиралась убедиться в том, что обслюнявлевание одного человека другим не может принести никакого удовольствия и всё что пишут о неземных ощущениях - чушь, придуманная для безмозглых идиоток. Но... едва их губы соприкоснулись, все её мысли куда-то улетучились!
   - Извините, - внезапно отстранившись, хмуровато произнёс парень, - но у меня не было другого выхода.
   - Что? - всплывая откуда-то из глубин, скрытого где-то в подсознании, желания, растерянно спросила Инна.
   - Я не бью девушек, поэтому я и... должен же я был как-то прекратить то, что с вами творилось. - Лёша и сам не мог понять, почему это объяснение так смутило его. Может потому, что обычно он не утруждал себя подобными объяснениями?
   - А, - слегка заторможено кивнула Инна. - Тогда, мне следует вас поблагодарить. Терпеть не могу, когда меня бьют!
   По тону, девушки нельзя было понять, говорит ли она серьёзно, и Алексей напрягся:
   - И часто... родители вас бьют?
   - Ещё ни разу, - хихикнула девушка. - Наверное, поэтому и не люблю! Ой, вы не могли бы дать мне свой телефон? Потому что, если я сейчас же не позвоню маме, может случиться, что вечером у меня будет первый печальный опыт.
   - Прошу! - передав ей мобильный, молодой человек, будто случайно коснулся губами её щеки. - Кстати, я - Алексей.
   - Инна. - Едва слышно пролепетала девушка, поражаясь:
   "Почему, это невинное прикосновение смутило меня больше чем поцелуй?!"
  
  
   "07.01.09.
   А и, правда, Аврора, почему?..
   Это так странно! Вчера я вовсю жаловалась, ругала Рождество, а сегодня...!
   Сегодня я чувствую себя распоследней идиоткой!!! Ведь это только в сериалах подобные истории заканчиваются, чем-то "большим и светлым", а в жизни...
   Ну, вот сижу я здесь, с колотящимся сердцем вспоминая свой первый поцелуй. Разве не глупо, а, подружка?
   Конечно же, глупо! Ужасно глупо!!!
   Ведь Алексей объяснил, зачем он это сделал. Разве нет?
   Да, но... Как же тогда тот "чмок"? Неужто, правда, случайность?! И ещё...
   (Вот идиотка! Почему, не спросила?)
   ... откуда он узнал, где я живу? И вообще, зачем остановился, подобрал?!
   Да, сижу я, перебираю все эти бесчисленные "почему", "зачем", "откуда", а сама думаю, только о том, какие у него сильные уютные руки, нежные губы и бездонные зелёные глаза.
   Тьфу! Веришь, самой противно. Прям, героиня какого-то чокнутого сериала!
   А знаешь, что ещё противнее, Аврорита? Самое противное, что я поверила его обещанию:
   "Я загляну завтра"
   Поверила и жду!
   Как думаешь, дождусь?
   А знаешь, что я думаю?!.."
   - И что же вы думаете, позвольте узнать?
   Испугано подпрыгнув, Инна захлопнула дневник и обернулась.
   - А вам никто не говорил, что подкрадываться сзади и, тем более, читать чужие дневники, моветон?! - гневно отчитала она улыбающегося ей Алексея.
   - Мове... что, простите? - дурашливо переспросил молодой человек, согревая её бездонно-зелёными глазами.
   Сердиться дальше не было ни сил, ни желания, и девушка сдалась:
   - Дурной тон! - с улыбкой пояснила она и тут же, скорчив рожицу, а-ля "Великий и ужасный", поинтересовалась: - А как, позвольте узнать, как вы здесь оказались?..
   - Через дверь, как же ещё, - вкрадчиво объяснил Лёша, наклоняясь и, довольно фамильярно, целуя Инну в щёчку. - Просто шёл мимо, и вдруг подумал: "А не напоят ли здесь страждущего чашечкой кофе, или хотя бы чая?".
   - Возможно, и напоят, - отозвалась, слегка шокированная девушка. - Но не раньше, чем "страждущий" потрудится объяснить, как, же всё-таки, он попал в квартиру? Ведь кроме меня, дома никого нет. А я, даже, не слышала звонка.
   - Ах, Инна, Инна! - как бы осуждающе, поцокал языком нежданный гость. - А вчера, вы совсем не казались занудой. Надо же, какое разочарование!
   - Неужели?! - Инна прищурилась.
   Алексей скорбно кивнул:
   - Но ничего не поделаешь, ради чашки кофе и вашей улыбки, я, так и быть, удовлетворю ваше занудное любопытство. - Выудив из кармана ключ на брелке-медвежонке, он преувеличено, измучено улыбнулся. - Надеюсь, такой ответ вас устроит, мисс Недоверчивость?
   - Филя!? Когда же вы успели спеться?! - зашлась "мисс Недоверчивость" хохотом.
   - Собственно вчера, перед моим уходом Филипп подошёл ко мне и, узнав, что я сегодня собираюсь к вам, предложил сделать вам, цитирую: сюрприз-инфаркт.
   - Вполне в его стиле. - Согласилась Инна, картинно вздохнув. - Ну что ж, идёмте на кухню. Как вы смотрите на кофе с лимоном?..
   Беспардонно зазвонивший, в кармане у Лёши, мобильный, перебил её на полуслове.
   Взглянув на дисплей, молодой человек беззвучно чертыхнулся:
   - Sorry, Инночка! И кофе, и лимону придётся немного подождать, - легонько поцеловав девушку в губы, объяснил он. - Я очень скоро вернусь. Только отшлёпаю одну маленькую дря... одну маленькую непослушную девочку. Хорошо?
   Ничего не понимая, Инна озадаченно кивнула.
  
  
  
  
   - Лян, какого чёрта ты от меня хочешь, а? - без стука войдя в комнату младшей сестры, устало поинтересовался Алексей. - Я ещё понимал, когда злилась мама, в конце концов, тогда мы были детьми. Но ты... Чем Инна не угодила лично тебе?! Если только тем, что не удачно родилась, то это крайне глупо...
   - Всё сказал, братик? - миловидная блондинка открыто насмешливо взглянула на него из-под аккуратных очков и, отложив в сторону книгу, похлопала по сидению диванчика, на котором читала. - Тогда сядь, и послушай меня.
   Демонстративно усевшись в кресло напротив, Алексей скрестил руки:
   - Говори, у тебя есть пятнадцать минут. Меня ждёт девушка. Любимая девушка! - подчеркнул он, вернув сестре насмешливый взгляд. - А если мне повезёт, она станет моей любимой женой.
   - О, какие у нас грандиозные планы! - шокировано хихикнула Ляна. - А она-то в курсе, что без пяти минут миссис Алиева?
   - Пока нет. Я хочу дать ей возможность вспомнить меня, - добродушно пояснил парень. - Но ты, кажется, хотела что-то сказать, а время не стоит.
   Серьёзно кивнув, Ляна решительно сцепила руки в замок:
   - Послушай, братик, когда вы были детьми...
   Правая бровь Лёши, в немом изумлении, взметнулась вверх.
   - Не смотри на меня так, я была малявкой, конечно, но всё помню. Особенно скандал после вашей последней встречи! Господи, это ж доуметься надо было...! - девушка вздохнула. - Но я не об этом. Когда вы были детьми, вся эта мини-трагедия выглядела очень мило. Лично мне, очень даже нравилось, когда твою Инну приводили на утренники и линейки, курсировать между вами с записками. Я чувствовала себя невероятно важной! Да и сама Инна мне всегда была симпатична. Правда, правда!
   Но то, что ты пытаешься сделать сейчас, мне совсем не нравится. Нет-нет! - словно защищаясь от возможных обвинений, девушка выставила вперёд руку. - Не подумай, пожалуйста, что во мне проснулась наша мамочка, или, что я имею что-то против твоей Куколки (видишь, я даже помню, как ты называл её!)...
   - Ну, надо же! А я и забыл. - Алексей расплылся в улыбке. - Когда я первый раз её увидел, она была похожа на фарфоровую куклу. В белом платье с огромным бантом на длиннющих волосах. Помню, маму почему-то ужасно злило, что я всегда, говоря об Инне, говорил ?моя Куколка?.
   - Я ничего не имею против неё, - упрямо продолжала Ляна, игнорируя романтичный настрой брата, - и очень люблю тебя идиота! Именно по этому, я против ваших отношений.
   Приподнявшись, парень с преувеличенной заботой коснулся Лянкиного лба:
   - Сестрёнка, ты не заболела, а? - вернувшись в кресло, раздражённо поинтересовался он. - Распинаешься о том, как нас обоих любишь, и при этом не хочешь, чтобы мы были счастливы?!
   - Просто я не уверена, что вы будете счастливы! - почти выкрикнула оскорблённая девушка. - Может, тебе только кажется, что ты любишь её, а на самом деле, она для тебя лишь отобранная в детстве игрушка. И что тогда? Подумай, ты заставишь девочку вспомнить, поверить, влюбится, наконец! А что, если ты наиграешься?!
   Едва дослушав, Лёша вскочил на ноги.
   - Это всё? - дождавшись, такого же пламенного, как вся её речь, кивка Ляны, он направился к двери. - Тогда, я пошёл. И, пожалуйста, не донимай меня больше подобными глупостями. А то, отправлю к родителям, пусть, выдадут тебя за какого-нибудь араба. Может, хоть тогда оставишь меня в покое!? - смягчив угрозу воздушным поцелуем, молодой человек подмигнул. - Кстати, сестрёнка, спасибо за ?Куколку?. Я люблю тебя!
   - И я тебя, тиран! - вдохнула Лянка. - И всё же, прошу, остановись пока не поздно. Она не кукла.
   - Я знаю. И... уже поздно!
  
  
   ?13.01.09.
   Аврорита, поздравь меня, я, кажется, схожу с ума!
   Я не писала тебе всего неделю, но за это время так много произошло...!
   Никогда не думала, что со мной это произойдёт, но я влюбилась. Знаешь, довольно странное чувство, описать которое сейчас у меня вряд ли достанет ума. Всё что я могу тебе сказать, это то, что теперь я каждую ночь летаю во сне! А когда я его вижу, кажется, что сердце выпрыгнет через горло...
   Глупо?
   Это не то слово, подружка! Я ведь, даже не знаю, любит ли Лёша меня, или для него это просто развлечение? Но ещё глупее, что мне всё равно... Абсолютно наплевать на то, что всё это может кончиться так, же внезапно, как началось; наплевать на недовольство родителей. Кстати, мама на днях заявила, мол, я совершенно отбилась от рук, и не дай мне бог ?принести в подоле? ибо в этом случае меня немедленно сдадут в интернат, а там наверняка ?почистят?!
   Как тебе заявочки от любящей мамочки? Круто?!
   А мне по х...!
   Понимаешь, я так долго существовала, что теперь ни за что не упущу возможность пожить. Пусть, даже, это плохо кончится!
   Аврора, ты не представляешь, как приятно, когда в тебе видят не несчастную калеку, а красивую, может даже, желанную девушку. А Лёша смотрит на меня именно так. Нет-нет, всё пристойно (даже слишком!) ничего кроме обжигающих душу... ну и не только, поцелуев. Так что, могу тебе признаться, если бы он не тормозил (я чувствую, что с каждым разом ему всё сложнее это сделать), у меня бы не хватило сил сказать ?нет?. Но, к сожалению, а может, к счастью, он относится ко мне как к хрупкой фарфоровой кукле.
   Кстати, так он меня и называет. И это забавно, потому что, ?Куколкой? меня называл одноклассник, которого, кстати, тоже звали Лёшей.
   Совпадение?..
   А, неважно!
   Важно то, что сегодня у нас первое свидание вне дома. Не знаю, что он наплёл моим, но мама скрепя сердцем, конечно, согласилась опустить меня на всю ночь!
   Пока, подружка.?
  
  
   В сотый раз, придирчиво оглядев сервировку кофейного столика и убедившись, что всё практически идеально, Алексей зажёг свечи и, взглянув на часы, направился в комнату сестры.
   - Ляна, у тебя совесть есть? - постучав, раздражённо поинтересовался он. - Ты клялась, что к девяти тебя и след простынет!
   - Вот уж не думала, - выходя на зов, улыбнулась девушка, - что наступит день, когда ты отпустишь меня на ночь из дома. Да ещё и подгонять станешь. Надо будет поблагодарить Куколку!
   - Ещё одно слово и я просто запру тебя в шкаф! - Лёше явно было не до шуток. Он боялся, что Любовь Марковна что-то заподозрит. Или просто передумает, решив, что дочери нечего делать в ночном клубе, куда якобы они с Инной собрались.
   - Ладно, ладно, братик, испаряюсь! - надевая белый полушубок и становясь похожей на ?подтаявшую? Снежную Королеву, успокоила его Лянка. - Кстати, ты неотразим. Хотя, если исходить из легенды, я бы надела что-нибудь менее официальное.
   - Да? - Алексей с сомнением взглянул во встроенное в стену огромное зеркало.
   На нём были классические чёрные брюки и ослепительно белая рубашка. Всё это в сочетании с, почти пиратским, взглядом зелёных глаз и волнистыми тёмно-русыми волосами действительно выглядело великолепно. Но, наряд и, правда, не для дискотеки.
   - Ладно, не парься! - чмокнув Лёшку в щёку, расщедрилось Её Снежное Величество. - Ты - сногсшибателен, и это главное! Ну, я пошла. Кстати, если понадобятся, ?резинки? у меня в столе.
   - А ну брысь отсюда, идиотка малолетняя! - весьма добродушно рыкнул Алексей. - И что бы до утра я тебя тут не
   видел..., но без глупостей! Ни то, на ПМЖ в Эмираты к нашим горячо любимым родителям.
  
  
   Долгожданный звонок мобильного застал Инну в прихожей у зеркала. Она никак не могла решить, как выглядит, колеблясь между "ужасно" и просто "отвратительно?. По её мнению джинсы и рубашка ?а-ля школьница?, мягко говоря, не подходили для этого вечера...
   ?Для этой ночи!? - мысленно исправилась девушка. По крайней мере, это она для себя решила.
   Тряхнув локонами, - слава богу, вместо обещанных косичек мама ограничилась широким обручем, - Инна откинула крышку телефона.
   - Надеюсь, моя Куколка готова, потому что я уже у твоих дверей. - Лаконично сообщил ей голос Алексея.
   - Готова. Но боюсь, что разочарую тебя!
   - Не говори глупостей! - попросил Лёша, нажимая кнопку дверного звонка. - Даже если тебя одели под Пушкарёву, мне всё равно.
   - Надеюсь, - застенчиво шепнула девушка и, закрыв мобильный, крикнула в сторону детской: - Филиппок, открой, пожалуйста!
  
  
   - И почему ты мне не сказал?! - оказавшись двумя этажами выше, шокировано спросила Инна.
   - Повода не было, - небрежно отозвался Алексей, снимая с девушки куртку и сапожки. - Тапочки нужны?
   - Не-а.
   - Раз нет, тогда, прошу к столу! - Лёша, подхватил Инну на руки, так будто она вообще ничего не весила. - Думаю, сегодня мы обойдёмся без ?такси?. Если ты, конечно, не против?
   В ответ девушка улыбнулась и как котёнок потёрлась о Лёшину щеку:
   - Я не против. Хотя, наверное, доверять тебе глупо, - кокетливо вздохнула. - Но я, к сожалению, никогда не отличалась особым умом.
   - Какое изумительное совпадение, мне никогда не нравились чрезмерно умные барышни! - поведал молодой человек, прежде чем припасть к её губам, как это пишется в романах ?для безмозглых идиоток?, в мучительно долгом поцелуе.
   Расслабившись, Инна и не заметила, как они оказались в кресле. И лишь, когда руки Алексея чересчур осмелели, а в бедро ей упёрлось нечто подозрительно твёрдое, в голове девушки замигали слова из красных лампочек: ?СЛИШКОМ БЫСТРО!!!?.
   К счастью парень и сам это понял.
   - Прости, Куколка моя, - хрипло произнёс он, усаживая её на своё место. - Я просто, слишком долго этого ждал!
   Вместо того чтобы вспылить и потребовать немедленно отвести её домой, как опасался Лёша, Инна залилась хохотом:
   - Я прощаю! - отсмеявшись, заверила она. - И, не подумай, пожалуйста, что я не хочу... - покраснев, девушка запнулась, но смешинки не исчезли из её серо-голубых глаз. - Но раз неделя слишком большой срок для тебя, то... Ты случайно не маньяк?!
   Выпалив сей важнейший вопрос, Инна вновь зашлась смехом.
   - Знаешь, - присев на подлокотник, парень обнял её за плечи, - если и не был, то из-за тебя вполне могу им стать. Я просто с ума схожу, когда ты так близко!
   - Так может, тебе пересесть? - пошутила Инна, увернувшись от ищущих губ. - Или, по-твоему, я железная?
   - Надеюсь, нет. - Смирившись с временным поражением, Алексей устроился напротив и разлил по бокалам вино. - Ну что, Куколка моя, за тебя!
   Сделав малюсенький глоток, ?Куколка? задумчиво улыбнулась:
   - Странно, но когда ты меня так называешь, я чувствую себя восьмилетней.
   - Интересно, почему? - стараясь не вспугнуть ?момент истины?, небрежно поинтересовался Лёша.
   - Просто, именно так меня когда-то называл одноклассник. - С лёгкой ностальгией в голосе ответила Инна. - Кстати, его тоже зовут Лёша, в классе третьем его родители уехали куда-то за границу и...
   Может, оттого что она, наконец, произнесла это вслух, в голове девушки что-то щёлкнуло и все фрагменты пазла встали на свои места.
   - Ты?!
   - Я.
   Некоторое время молодые люди смотрели друг на друга, словно впервые видели. Первой заговорила Инна:
   - Но почему ты ничего не сказал? - спросила она, не замечая, что повторяется.
   - Ну, сначала, я был уверен, что, когда однажды ты выйдешь на улицу одна...
   - Так коляска?!..
   Алексей кивнул:
   -... и мы ?случайно? встретимся, ты обязательно узнаешь меня. Но...
   - Ты, наверное, обиделся? - спросила девушка, теперь уже не понимая, как могла не узнать свою первую и, как оказалось, единственную любовь. - Я бы обиделась!
   - А я решил, что так даже лучше! - вновь присаживаясь на подлокотник кресла, в котором ?угнездилась? Инна, сказал парень. - Ведь теперь мы точно знаем, что созданы друг для друга. Разве нет?
   - Ты прав! - на этот раз девушка не стала уворачиваться.
  
  
   Ну почему она опять должна разгребать ту кучу дерьма, в которую вляпался её разлюбезный братик? Нет, ну просила же... по-хорошему просила, оставь девчонку в покое! Так нет, мы ж уже самостоятельные, родители нам по барабану...
   Только крайняя, как всегда, она, Ляна!!!
   Мама уже всю плешь проела: ?сделай, что-нибудь!?, ?сделай, что-нибудь!?. А что, интересно, она может? Что вообще можно сделать с такой сумасшедшей любовью?! Он же с восьми лет, буквально бредил ею! Моя Куколка то, моя Куколка сё...
   - Блядь! - со всей злостью, которая у неё была, Лянка затушила сигарету и опрокинула в себя, третью за вечер, рюмку водки. - Тоже мне, нашли профессиональную суку!
   - Могу я, чем-нибудь помочь? - наконец, осмелился спросить бармен. Он весь вечер наблюдал за красавицей-блондинкой, которая хоть и злилась на кого-то, но сукой явно не была. Это выдавали бриллианты слёз, блестевшие в глубине её неправдоподобно синих глаз.
   Нервно передёрнув плечами, девушка скользнула взглядом по привлекательному лицу (между прочем, отметив, что в предках у парня явно были ?латиносы?), оплатила выпивку и направилась выходу:
   - К сожалению, - обернувшись у самой двери, сказала она, - мне никто не может помочь. И я - никому!
   На улице Ляна закурила очередную сигарету и набрала длинный международный номер.
   - Алло, мам. Ну что, у меня всё готово, - говорила она, стараясь выдыхать дым так, чтоб не было слышно ?с той стороны?. - Да. Осталось придумать, куда Лёшика отправить. Нет, никак. Если он останется, всё без толку! Неужели, не понятно?!
   Выслушивая взволнованный ответ, девушка успела затушить сигарету и, даже, (не понятно зачем), пшыкнуть в рот освежителем дыхания.
   - Господи, ну какой сердечный приступ, ма?! Ну, неужели ты думаешь, твой сын настолько глуп? Это ж, километра за три, разит тупой сериальщиной... К тому же, если он поверит в эту чушь, мне тоже придётся ехать. А для того, чтобы всё получилось, я должна оставаться здесь! - словно ребёнку объясняла Лянка. - Да? Ну, тогда... в принципе, мне равно. Только, если ничего не выйдет... Ладно-ладно! Тогда, завтра ближе к вечеру!? Папе привет, пока.
   Преодолевая жгучее желание разбить ни в чём неповинный телефон, ?профессиональная сука? вновь закурила:
   - Что ж, хотя бы до завтрашнего вечера они будут счастливы. А потом...? К черту! - взглянув на часы, она обречённо развернулась и поплелась в, покинутый десять минут назад, бар.
   Может флирт с милашкой барменом поднимет ей настроение?
  
  
   Проснувшись, Инна очень долго не открывала глаза, словно боясь, что всё было лишь прекрасным безумным сном. И лишь, когда, устав ждать её пробуждения, Алексей решил, подобно сказочному принцу, разбудить свою красавицу поцелуем, она перестала претворяться.
   - Привет, хорошая моя. - Лёша с улыбкой притянул девушку к себе. - Как ты? Есть хочешь?
   - Замечательно! Только... - стоило Инне пошевелиться, как дали о себе знать естественные потребности организма. - У нас проблема.
   - У тебя что-то болит? - обеспокоено спросил молодой человек, по-своему истолковав мученическое выражение лица любимой.
   Густо покраснев, девушка покачала головой:
   - Я хочу в туалет! - она смогла это выговорить, лишь крепко зажмурившись.
   Услышав облегчённый смех, Инна осмелилась открыть глаза. Лёша смотрел на неё с укором, но в его глазах светилось восхищение и невероятная любовь.
   - Господи! Куколка моя, обещай, больше никогда не пугать меня так. Я же подумал, бог знает что! - выговаривал он ей, беря на руки. - Тоже мне, нашла проблему.
   - Но это, же не прилично! - оправдывалась девушка уже сидя на унитазе и моля бога, чтобы сделать всё как можно тише.
   - Что именно? - насмешливо поинтересовался Лёшка. - Неужели, у тебя есть что-то такое, чего я ещё не видел?
   Вопрос прозвучал так неуместно интимно, что Инна вновь покраснела. Причём, поскольку она была абсолютно обнажена, зрелище получилось довольно забавным. Краска залила её от пальцев на ногах до корней волос.
   - Дурачок! - хихикнула она, с облегчением отмечая, что ей удалось почти не наделать шума. - Я - всё.
   - От дурочки слышу! - проворчал Алексей, перекидывая Инну через плечо и направляясь на кухню. - А кто, по-твоему, будет всем этим заниматься, когда мы поженимся? Арина Родионовна?!
   - Что?!..
   Опустив свою ношу на стул у обеденного стола, молодой человек направился к холодильнику:
   - Нет, конечно, когда меня не будет дома, кто-нибудь будет. - Не замечая ошарашенного взгляда своей Куколки, продолжал он, внимательно изучая ?меню?. - Итак, романтический ужин... немного не удался, (прости, животное!), так что, предлагаю романтический... Сколько сейчас? - выглянув из-за дверцы, Лёшка бросил взгляд на настенные часы. - Ага, почти четыре. Значит, завтрак! Куколка, ты яичницу любишь?
   С трудом сбросив оцепенение, Инна кивнула:
   - Лёш, ты серьёзно? - почему-то шёпотом спросила она, без малейшего смущения любуясь им, таким же голым, как и она сама и, наверное, таким же трогательно-растрёпанным.
   - Насчёт яичницы? - зачем-то повязывая на своё ню передник, переспросил парень.
   - Насчёт ?поженимся?, балда! - уточнила девушка, маскируя волнение глуповатым смешком.
   - Ну ты смешная, Куколка моя. - На сей раз, Алексей был абсолютно серьёзен. - Для ?пошутить? у меня девчонок всегда хватало.
   Внезапно Инна почувствовала первый в жизни укол ревности:
   - И часто ты... ?шутил??
  
  
   ?15.01.09.
   Господи, Аврора, я больше ничего не понимаю в своей жизни. Ну как, объясни мне, как можно чувствовать себя одновременно безумно счастливой и невероятно несчастной?
   Не знаешь, подруга?
   Вот и я не знаю. Но, поверь, именно так я себя и чувствую!
   Я безмерно счастлива, оттого, что люблю, оттого, что любима. Никогда не думала, что любовь такая...! Оказывается любовь и романтика это не только, да и не столько ужины при свечах и серенады под окнами. Это ещё и комфорт, душевный и бытовой...
   Когда любишь человека, не проблема помочь ему одеться, сходить в туалет, подмыть, в конце концов! Знаю, прозвучит смешно, но любовь - это когда не боишься пересечь черту, за которой находится личная гигиена любимого человека. Лёша перешёл её так просто, словно её и не было! Он у меня вообще чудо.
   Я счастлива оттого, что он хочет, чтоб всё было серьёзно. Да Аврора, я получила, наверное, самое экстравагантное предложение руки и сердца на свете. Голяком, в туалете, да и вообще, как бы про между прочем. Как тебе?
   Прикольно?!
   А по мне, это даже лучше, чем, если бы он во фраке встал передо мной на одно колено и нёс бы всякую ахинею насчёт ?вечной любви?. По крайней мере, это было искренне, и я точно знаю, что он не лгал ни мне, ни себе! Согласись, сложновато лгать человеку, подтирая ему зад.
   О боже, как же я счастлива! И как несчастна!!!
   Я самая несчастная на свете, потому что мой Лёшенька прошлой ночью улетел к родителям, у его отца что-то с сердцем, и теперь я не знаю как проживу без него эти несколько недель. Хотя он и обещал, звонить каждый день...
   Господи, надеюсь, у Лёшки хватит мудрости не рассказывать о нас сейчас?..
   И это ещё одна причина моего несчастья, Аврорита. Невероятно сложно мириться с собственным, бьющим через край, счастьем, когда точно знаешь, что оно приносит кому-то близкому боль. А я ведь знаю, что наше счастье сделает несчастными наших (Лёшкиных так точно) родителей.
   Аврора, что мне делать?!..?
  
  
   Она сидела, тупо уставившись перед собой, тщетно пытаясь осмыслить сказанное Лянкой. Та же, продолжая всё так же мило, как в начале разговора, улыбаться, гладила её по руке, щебетала какую-то сочувственную чушь. Как будто это могло исправить то, что она рассказала перед этим.
   Но слово, как известно, не воробей и что-то исправить было чем-то, из области фантастики. Как если бы, Ляна, например, решила оживить покойника. Кстати, именно им, покойником, Инна себя и чувствовала. Больше всего на свете ей хотелось проснуться и понять, что это был, всего на всего, кошмарный сон. Но, увы, и девушка прекрасно это понимала, сколько бы она не закрывала глаза, фотография, так жестоко разбившая все её мечты, никуда не исчезнет.
   Люди на ней, (молодая пара с годовалым малышом), выглядели такими счастливыми, что в другое время Инна, наверняка умилилась бы. Но сейчас она лишь внимательно разглядывала любимое лицо, отчаянно пытаясь понять, как, же он мог быть такой сволочью.
   - Ты в порядке? - почему-то не прекращая гладить её руки, заботливо спросила Ляна.
   - В полном. - Голос звучал удивительно ровно, и даже удалось улыбнуться. - Да и, что собственно страшного произошло?! Ну, гульнули. Не хорошо, конечно, но ведь, как говориться ?Бог не выдаст - свинья не съест!?. Верно, Ляночка?
   Нерешительно кивнув, Ляна встала. Ей не нравилась, очень похожая на пресловутое затишье перед бурей, реакция Инны и она, даже не забрав, с таким трудом выпрошенный у Аллы, ?вещдок?, поспешила ретироваться.
   И как раз вовремя. Не успела девушка выйти из ?вражеского логова?, как её телефон, голосом мамы, конечно же, потребовал отчёта.
   - Да, мам! - даже не пытаясь скрыть раздражения, гаркнула она. - Да сделала. Но, если хочешь знать, уже жалею! Жутко хочется вернуться и сказать, что это просто тупая шутка... Ой, да не падай ты в обморок! - презрительно хихикнула Ляна, выслушав поток маминых стенаний. - Никуда я не пойду. Не пойду, только потому, что вы с отцом сделали из меня трусливую суку! Но больше я никогда, слышишь меня, никогда не сделаю Лёшке, ни одной, угодной вам, гадости! Всем привет.
   Весьма довольная собой, Лянка нажала ?отбой? и, внезапно передумав возвращаться, домой, направилась к выходу из подъезда.
  
  
   Всё так же убийственно спокойно Инна положила забытое Ляной ?свидетельство обмана? в дневник (позже она выльет в него весь океан боли) и направилась в гостиную, смотреть очередную серию очередного тупо-сладенького сериала. На выходе из спальни её ?поймал? мобильник, неприлично громко возвещая о том, что её любят до слёз.
   Так как, цену этой любви девушка уже знала, отвечать у неё не было ни малейшего желания. И всё же, скрепя сердцем, она вернулась к столу, понимая, что для неё же лучше решить всё пока рана ещё успела остыть.
   - Привет, родная. Как дела? - удивительно, но голос Алексея звучал так, же искренне любящим, как и вчера.
   - Нормально. А у тебя? - нейтральным, как лакмусовая бумага, голосом поинтересовалась Инна. - Как здоровье папочки?
   Послышался тяжёлый вздох:
   - У меня сносно, хотя без тебя... - безразмерная пауза была явно призвана показать всю глубину чувств. - А вот отец...? - ещё один отчаянный вздох. - Чёрт! Всё оказалось, гораздо хуже, чем я предполагал. Инночка, солнышко моё, прости, но я должен задержаться.
   ?Вот и чудно!? -- с облегчением подумала девушка и спросила, всё тем же бесцветным тоном:
   - На долго?
   - Пока сложно сказать, - как и ожидала Инна, Лёша начал юлить, - от нескольких месяцев до года. Врачи уверяют, что всё обойдётся, но реабилитация требует времени и... Ты, же понимаешь, Куколка, я должен поддержать мать. Да и отцовский бизнес!.. Но я буду каждый вечер звонить, а как только...
   Господи, какое лицемерие! Ей так и хотелось выкрикнуть, что она всё знает. Но зачем? Чтобы услышать очередную красивую ложь?.. Ну уж нет!
   Глубоко вздохнув, Инна вновь, почти физическим усилием, ?обесцветила? голос:
   - А знаешь, не стоит.
   - Что не стоит? Куколка моя, ты о чём?! - в голосе Алексея появились хорошо взвешенные (в этом девушка не сомневалась) нотки беспокойства.
   - А ничего не стоит! - теперь она ?закрасила? свой голос циничной весёлостью. - Звонить. Да и вообще, поиграли и будет!
   - Что значит, ?поиграли?? - опешил молодой человек. - Да что с тобой там происходит?!
   - Да ничего особенного. Просто, как там сказал поэт, ?Большое видится на растояньи...?? - некстати блеснула Инна образованностью. - Ну вот я и увидела, что не люблю тебя. Понимаешь? Совсем не люблю!
   - Я тебе не верю...
   - Зря. - Чувствуя, что ещё немного и сорвётся, девушка снова преобразила голос, добавив в него максимум яда. - Я ведь, просто, хотела попробовать... ну, ты понимаешь. Так что, большое спасибо за приятное времяпрепровождение и... Hasta la vista, babe! - чтобы лишить любимого возможности перезвонить, Инна отключила телефон.
   Позже она так и не смогла вспомнить, как закрыла дверь и взяла с кровати подушку. Затишье кончилось...
  
  
   - О, братик звонит! - пьяно обрадовалась Лянка. - Только я не отвечу. А знаешь, почему?
   Руслан, тот самый бармен-милашка, что обслуживал её, в тот вечер, когда она разрабатывала свой коварный план, покачал головой, изображая искрений интерес. Впрочем, изображать особо не приходилось, девушка нравилась ему, даже, несмотря на то, что видел он её второй раз в жизни и второй же раз, она напивалась, как говорится ?до поросячьего визга?.
   - А потому, что если отвечу, расскажу всё что натворила! И тогда провалятся планы нашей дорогой мамочки-сучки! - с умным видом откровенничала девушка. - А сучка не имеет права придавать сучку. Правда?
   Парень промолчал, сочтя вопрос риторическим. К тому же, он считал, что профессиональная этика позволяет выслушивать клиентов, но не более.
   Но, вдрызг пьяную Ляну такая этичность явно не устраивала.
   - Молчишь? А какого хрена, ты молчишь?! - обижено оттопырив нижнюю губу, поинтересовалась она, и, кивнув на свой ?вопящий? телефон, со вздохом добавила: - Вот ты молчишь, а он, прям таки, жаждет поговорить! А что я могу ему сказать?! Эх, пойду, повешусь.
   Такие заявочки, давно перестали пугать Руслана. Ведь пьяному человеку нередко кажется, что жизнь не удалась. Но слова блондинки заставили его насторожиться, очень уж буднично, без пафоса, она это сказала.
   - А может быть, всё же стоит ответить? - осторожно произнёс он. - Может, всё не так плохо, как выдумаете.
   - Думаешь? - девушка нерешительно потянулась к, беспрестанно ?орущему? мобильнику. - Ну ладно, рискну последним здоровьем. Только, ш-ш-ш!
   Алло. Привет, милый! - на удивление трезво прощебетала она в трубку. - Что?! Так, ты уже знаешь?.. Я?! Да я просто, зашла к ней днём... ну, так сказать, по-родственному, а она...! Ну, в общем..., сказала почти тоже, что тебе. Я и офигела! Сначала, хотела тебе позвонить. Но, как такое скажешь?!! - голос предательски дрогнул, но, увы, это было, как раз в тему. - Братик, родненький, ну не переживай ты так! Может, она просто решила, что раз ты уехал, то разлюбишь и первой... Я уверена, ты вернёшься, и всё наладится. Да стопудово, она просто испугалась!
   Лянка говорила с таким жаром, что чуть сама в это не поверила.
   - Ну, конечно! Конечно, я буду за ней присматривать, Лёшик. Обещаю! Целую, мой хороший, и умоляю, не парься раньше времени. Пока.
   Отложив телефон, девушка несчастно взглянула на Руслана:
   - Ну всё, теперь точно иду вешаться!
  
  
  
  
  
   Очнувшись, уже после отъезда ?скорой?, у себя на кровати (Господи, ну почему она не смогла продержать родителей в счастливом неведенье, ещё хотя бы чуть-чуть?), Инна испугано прислушалась к доносившимся из кухни голосам.
   - Вот тебе и несварение желудка! - говорила мама. - А всё ты, ?Пусть, девочка развеется!?, ?Пусть, девочка развеется!?! - даже в этом состоянии, Любочка удивительно смешно и, вместе с тем, точно скопировала интонацию мужа. - Спасибо, развеялась! Может, теперь ты, умник, объяснишь? Что мне делать с этим счастьем, а?!
   Инна затаила дыхание, в ожидании страшного приговора, маленькому тёплому комочку, нежданно поселившемуся у неё под сердцем.
   - Как что? - смешливо отозвался Пётр. - Любить, кормить и никогда не бросать! Как завещал великий Гарфилд.
   Девушка не верила своим ушам, вот уж от кого она не ожидала ни малейшей поддержки. Да и откуда? Ведь все семь лет, что он с ними живёт, они только и делали, что грызлись. Инну буквально всё в отчиме раздражало. Начиная с того, что он моложе мамы аж на шесть лет и к тому же обладал внешностью жигало, заканчивая тем, что (не понятно по какому праву) пытался воспитывать её.
   Вот уж воистину, не знаешь, где найдешь, где потеряешь!
   - Петь, ты с ума сошёл, что ли?! - похоже, мама была удивлена не меньше.
   - Я - нет! И вообще, любимая. По-моему, ты должна не злиться и не метать в бедную девочку гром и молнии, а благодарить бога за то, что это произошло.
   - Большего бреда в жизни не слышала! - возмутилась Любочка. - Так ты договоришься до того, что этот байстрючонок - дар небес.
   - И договорюсь! - незамедлительно подтвердил её опасения муж. - Потому что, именно так и есть. Скажи, пожалуйста, ты вечная?
   - Я прекрасно понимаю, куда ты клонишь, Петенька. Но у неё есть брат, на которого она всегда сможет положиться. - Люба упиралась изо всех сил, но ?крепость? явно дрогнула.
   И падчерица, и отчим почувствовали это практически одновременно. И первая мысленно поклялась больше никогда не затевать ссор, а второй приготовился нанести последний, решающий удар.
   - Ну хорошо, - вздохнул Пётр, будто полностью принимая своё поражение, - вижу, тебя не переубедить. Но прошу, родная моя, остановись, всего на секунду (!), и подумай, что именно ты собираешься сделать. Милая, по-моему, это не что иное как умышленное убийство. Ведь она или он уже живая, и это твоя кровинка! Подумай, а что если бы в своё время, кто-то так же решил, что Инночке или Филиппку не стоит появляться на этот свет?!
   - Да не трави ты душу! - Инна отчётливо слышала мамин всхлип. - Я же не монстр какой-нибудь... Господи, Петюня, если бы ты только знал, как я за неё боюсь!!!
   И ?крепость? пала...
  
  
   - Лёшик, солнышко, ну не дури! - удерживая мобильный плечом, одновременно пытаясь не уронить объёмный пакет с продуктами, уговаривала брата Лянка. - Ну, какое там Рождество? Приезжай! Отметим, как положено, со снегом, с морозом, а заодно с Русликом моим, наконец, познакомишься. Я ж боюсь его предкам предъявлять, пока не оценишь!
   Выслушивая ответ, девушка вошла во двор их многоэтажки.
   - Слушай, если это из-за Инны, то я тебе говорила, что она почти сразу куда-то уехала. По крайней мере, я уже почти год... Чёрт! - проходя мимо детской площадки, Ляна споткнулась о какой-то камешек и едва не выронила пакет, а когда выровнялась..., обомлела!
   Прямо напротив неё, у скамейки, сидела Инна. На руках, точнее в ?кенгурушке?, надетой поверх тёплой куртки, она держала...
   - О боже! - жалобно пискнула девушка, роняя телефон.
   Малыш был, как две капли воды похож на младенческие фотографии Лёшки!!!
   Пять минут спустя Ляна рыдала на широкой груди своего любимого Руслика.
   - Да меня убить мало! - всхлипывала она. - Понимаешь?! Ну, что мне теперь делать, Русланчик?! Как я буду жить?!!
   - Нормально. Нормально ты будешь жить, девочка моя, - рассудительно говорил Руслан, гладя её по голове, - успокойся! Ты всё исправишь...
   - Как?! - взвыла девушка. - Как это можно исправить?!! Я могу, разве что повеситься. Тогда Лёша приедет и всё встанет на свои места...
   - Да что ж за манера-то у тебя такая? - укорил парень, словно ребёнку вытирая ей нос. - Чуть что, ?пойду, повешусь?! А как же я? Кроме того, есть и менее кровожадный способ.
   - Какой?! - Ляна взглядом вцепилась в любимого, как утопающий цепляется за соломинку.
   - Просто сказать правду.
   - И, по-твоему, это менее кровожадный способ?! - Ляна подпрыгнула, словно ужаленная. - Да я даже представить боюсь, что Лёшка с нами сделает! Со мной, с мамой...
   - Поверь мне, он будет так счастлив, что ему в голову не придёт, что-либо с вами делать. - Руслан протянул ей, каким-то чудом непострадавший, телефон.
   - Ты уверен, милый? - дрожащей рукой девушка приняла мобильный.
   - Рождество - пора чудес, не так ли? - улыбнулся молодой человек.
   - Ладно, рискну здоровьем! - Лянка нажала ?вызов?. - Но, ты ведь пойдёшь со мной к Инне?
   - Не. Без меня натворила - без меня и исправляй! - Руслан чмокнул её в нос. - Будет наука.
  
  
   Так же, как и год назад, Инна пришибленно смотрела в одну точку, не в силах поверить в сказанное Лянкой. С той лишь разницей, что от, этих слов, в её душе вновь расцвели хрупкие подснежники надежды.
   - Ну, прости меня! - хлюпала носом Ляна. - Я ведь, сразу об этом пожалела. Даже вернуться хотела, но... А потом, ты вдруг исчезла и я подумала, что это конец.
   - Я семь месяцев, до самых родов, пролежала на ?сохранении?. - Как всегда, когда речь, хотя бы косвенно, касалась дочери, Инна расплылась в улыбке. - Мама очень боялась, что я не выношу. А после выписки, мы с Алеськой гуляли только на балконе. Сегодня как раз, в первый раз во двор выбрались.
   - Значит, будет, Олеся Алексеевна? Оригинально! - улыбнулась Ляна, пытаясь уцепиться за нейтральную тему.
   - Алеся, через ?а?! - машинально исправила её Инна. - Скажи, ну если, конечно, на этот раз ты говоришь правду. На фотографии...?
   - Моя лучшая подружка Алка с братиком! - по-пионерски отбарабанила Ляна. - Однажды я по приколу щёлкнула их с Лёшиком в парке. Кстати, Иннусь, отдай мне её, (если, конечно, не порвала), пожалуйста!
   Открыв дневник, Инна с улыбкой протянула будущей золовке злосчастный клочок глянца:
   - Держи, интриганка! Сама не знаю, зачем сохранила? - вздохнула она. - Но знаешь, когда Алеська родилась, я постоянно сравнивала её с этим малышом.
   - И что? Не похожа, правда? - улыбнулась Лянка. - Кстати, где она?
   - Филипп укачивает.
   - Что ж, ещё на нянчусь! - подавив вздох сожаления, девушка поднялась со стула и крепко обняла Инну. - А ты кормишь?
   - К сожалению, не сложилось, - вздохнула та. - А что?
   - Просто подумала, если не кормишь, я бы могла посидеть с племяшкой, когда приедет Лёшка. Чтобы вы могли... ну ты меня понимаешь!
   Глядя на девушку, Инна никак не могла сообразить: как она, после всего, так легко простила её? Но ведь, простила. И злость, и обида лелеянные почти год, испарились как роса на солнце.
   - Ох, ты и подлиза, Ляночка! - целуя подставленную щёчку, рассмеялась она.
  
  
   Всю дорогу Алексей клял, на чём свет стоит..., нет, не мать и не Лянку. Себя самого! Не понимая, как (!), ну как он мог так глупо попасться на их удочку?
   Всю дорогу он думал, что скажет. Мучился, репетируя про себя ?настоящее? предложение, с клятвами в вечной любви и всем прочим, что так и успел сказать...
   А взглянув в родные серые глаза, смог произнести лишь ?Привет, Куколка моя!? и, подхватив на руки, сжать в сокрушительных объятьях.
   Лишь несколько часов спустя Лёша познакомился с дочерью...
  
  

Happy end!

  
  

   (июль - 16.09.2009.)
  
  
  
  
  
  
  

  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
  
   39
  
  
  
  
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"