Старик седой бредёт по темным улицам,
Из ночи в ночь обходит каждый дом,
То улыбнется, то слегка нахмурится,
И мы его Хранителем зовем.
И след за ним из звездной пыли стелится,
Из под плаща свисают два крыла.
Не каждому, возможно, в это верится,
Но его вера силу обрела.
Нет для него единственной религии,
Мы для Хранителя давным давно равны.
Ильдара, Салиму, Ивана, Лидию -
Всех бережет от горя и войны.
На Набережной сядет на скамеечку,
Взглянёт на речку, тяжело вздохнёт -
Ох, обмелела ты, родная реченька,
Видать, не бережет тебя народ.
Поднимет руки к небу - дайте дождика!
Пусть не засохнут эти берега!
И словно по велению художника
Наполнится опять моя Ока.
И снова в путь, по темным спящим улицам
Идет Хранитель сквозь седую ночь.
Он на дома глядит и хитро щурится,
Всегда найдет кому и как помочь.
Вот ветка дерева стекло окна царапает,
Рукой поправит - ну ка, не стучи!
А там вода из крана громко капает -
Закроет кран - ты не шуми в ночи.
По каменным ступеням, вверх по лестнице,
Взойдёт старик седой на минарет,
И пыль смахнет с звезды и полумесяца ,
Чтоб ярче отражался лунный свет.
Над куполами храма православного
Взмахнет крылом - сгоняя стаи птиц.
Движения спокойные и плавные,
И добрый свет из под седых ресниц.
Он каждый дом благословит по своему,
Ночному путнику дорогу осветит,
И молится за каждого, чтоб поняли -
Жизнь не стоит на месте, а летит.
Касимову почти тысячелетие,
Он много видел, много перенес,
Вы верьте в доброту людскую. Верьте!
Добро спасет от горя и от слез.
Вы руку протяните незнакомцу,
И нищему не пожалей пятак.
Добро к тебе всегда добром вернется.
Ведь я - Хранитель. И да будет так!