Аннотация: Перед ней стоял лишь шарообразный бокал, с пахучим французским коньяком, так называемый "сниффер". Нет, "сниффер" это не коньяк, это такой бокал специальной формы, от английского слова "sniff" (нюхать).
Господи! До чего тоскливо...
Ресторан был почти пуст. До пикового времени было еще далеко, и лишь несколько одиноких фигур смотрелись неясными темными пятнами, вразброс, по небольшому, но уютному и со вкусом оформленному залу.
Перед ней стоял лишь шарообразный бокал, с пахучим французским коньяком, так называемый "сниффер". Нет, "сниффер" это не коньяк, это такой бокал специальной формы, от английского слова "sniff" (нюхать). Бокал следовало осторожно охватить обеими ладонями, согреть благородный напиток их теплом, слегка вдохнуть в себя его чудный аромат и, лишь затем, пригубить. Но ей было не до чайных церемоний. Напиться! Эта мысль была доминирующей, и она собиралась опрокинуть в себя очередную, уже третью, порцию "Дени Шарпантье". Не самый крутой коньяк, но он ей нравился почти неуловимым запахом нагретой меди.
Господи! До чего тоскливо...
Мало того, что шеф на закате дня испортил настроение, еще и эта вечно стервозная Лилька из соседней комнаты добавила. Большому боссу не понравилось, что она несколько исковеркала имя его зарубежного партнера. В подготовленном ею письме, вместо французского Пьера получился итальянский Пьеро. Всего лишь две лишних французских буковки - совершеннейший пустяк... А Лилька со своей обычной ехидностью, при всех, сообщила ей, что полоска между ее чудным новым топиком и очень модными, с вкраплениями металла, джинсами явно широковата. И не только для ее возраста, но также...
Она решительно взяла бокал под самое основание его длинной ножки, и... Чей-то пристальный взгляд сбоку заставил ее помедлить с варварским уничтожением дорогого душистого пойла. Она осторожно скосила глаза. Через один столик сидел мужчина в явно дорогом, сшитом на заказ, темно-сером костюме в едва заметную темную полоску. Заметив ее взгляд, он благовоспитанно опустил свои глаза и потянулся за салфеткой.
Она мгновенно отметила его часы, показавшиеся из-под манжета светлой рубашки, когда он протянул руку. О мужчине можно судить только по часам. Если он носит, хотя бы и известную швейцарскую фирму, но сами часы довольно массивны, да еще и с металлическим браслетом - это или коммивояжер средней руки, или чиновник второго, а то и третьего плана. Либо, что еще хуже, незвездатый попсовик, которому лишь бы поматросить... А вот, если запястье мужчины украшают, именно украшают, часы в тонком корпусе с парой-тройкой циферблатов непонятного назначения внутри основного, на тонком, невзрачном с виду, кожаном ремешке...
Часы были те. А их обладатель вновь взглянул на нее и улыбнулся краешком губ.
Ох-хо-о, - запело в душе томным голоском людоедки Эллочки из "Двенадцати стульев". Она осторожно отставила бокал и попыталась повернуться к объекту полным анфасом. Нет, фигурка у нее была ничего. И бюст. Не как в этих "сливках" или там "блестящих", но тоже - внушает. И, при этом, свой, натуральный. Вот только нос у нее слегка подкачал - длинноват и, самую малость, искривлен в левую сторону. Конечно, не как у Регины Дубовицкой, но все же... Не стоит сразу выставлять его напоказ.
Откуда-то сверху тихо зазвучала блюзовая мелодия, и хрипловато-проникновенный голос Гарри Белла добавил улыбке мужчины чуточку интима. Лицом он смахивал на Ричарда Гира десятилетней давности, только чертами потоньше. Легкий налет седины на висках. Уверенный, слегка ироничный взгляд. Ровные белые, отнюдь не отбеленные, она и в этом знала толк, зубы. Дорогой, с приспущенным узлом, галстук...
До непременных прочих атрибутов мужской респектабельности ее пытливый разборчивый ум добраться не успел, поскольку мужчина улыбнулся еще шире и привстал, с явным намерением направиться к ее столику.
Несмотря на выпитый коньяк, в ее душе полыхнула легкая паника. Занятая изучением вторичных признаков особи противоположного пола, она не успела выработать необходимую тактику на случай скоротечного знакомства.
Небрежно бросить банальное "в ресторанах не знакомлюсь"? Протянуть руку для поцелуя, тем самым, фактически одобрив его намерения? Или принять вид слегка опьяневшей, что недалеко от истины, дамы в этаком мажорном настроении?
Мужчина, тем временем, поравнялся с ее столиком, растянул губы до сумасшедшей бельмондовской улыбки и склонился к ее ушку.
- У вас на губе что-то приклеилось, - интимность его тона лишь подчеркнула ужасающую действительность.
Боже! Она в панике рванулась в сумочку за зеркальцем...
Мужчина ее мечты выпрямился и прошел мимо, к выходу.
...На верхней ее губе гнусной пупырчатой бородавкой застыл комочек белесой пены от "каппучино", с которого был столь благонравно начат этот одинокий вечер. Она нервно мазанула по нему ослепительно белой салфеткой, покорно принявшей вишневый цвет ее помады, и обернулась назад.
Ушел... И вовсе он не такой высокий... И осанка у него вроде сутуловатая...
Господи! Тоскливо-то как... И ее пальцы вновь сомкнулись на изящной ножке бокала.