Пятница отшелушивала рабочий день античным застольем... в духе Сенеки... и чуточку в стиле Нерона. Императорский подход с философским уклоном.
Где-то отстранённо...
...в телевизоре ползали и плакали под заунывную мелодию печальные, уже уставшие от жизни в свои-то неполные пятнадцать лет мальчико-девочки из японского отеля, выстроенного где-то в Саксонии, проще сказать, на Магдебургщине.
- Эй, Виталий, ты не в ту сторону винт закрутил. Знаешь же, что есть такое выражение "вилами по воде..." Если уж не мусульманин, как я, например, то должен писать... то есть крутить слева направо. Хм... Вилкою по спирту писано. Как это судьбоносно! - Славка наметал на стол стопарей, как опытный крупье мечет карты при игре в "афроамериканского Джека".
- Вы что, воду пьёте, что ли? - спросил входящий в кабинет Робертино (мастеровой на все руки из РЭМа).
- Нет, сапоги моем. До Индийского океана далеко, вот и приходится прямо здесь мыть... как завещал нам Владимир, который отнюдь не Ильич... а, наоборот, сын мифического юриста с сугубо либеральным именем Вольф.
Чуть позднее Салеев присел на любимого конька и принялся наслаждать атмосферу рабочего кабинета флюидами воспоминаний. Сегодня он всё никак не выходил из роли вновь обращённого прапорщика, и в глазах его мутнели странные воспоминания... Или это произошло уже после того, как Славка оставил ряды нашей армии без подсвечивания своей яркой аурой... обыденной серости жизни трудящихся масс...
Впрочем, оставим наши предположения. Будем считать, что Салеев тогда ещё служил прапорщиком. Тогда - это когда? Когда приболел нешуточно и угодил на больничную койку.
...больница... номер восемь... северной железной дороги. На второй день лечащий врач предложил Салееву переехать в палату для СОВ-ВИПЕННЫХ персон. Палата двухместная, всё путём. Только там лежит один тяжёлый. Тяжёлый, но тихий. На Славкин вопрос, насколько тяжёл больной, которого прочат ему в соседи, доктор ответил, чтоб пациент не гнал лошадей - утром, де, всё расскажет после обхода. А теперь - передислокация, пока тёплое местечко не занял какой-нибудь "особый гость" главного врача. Правда медик немного засомневался, стоит ли на ночь глядя этот перевод устраивать, как бы тяжёлый не занервничал. Но его размышления вслух прервал звонок на пост из приёмного отделения. Привезли кого-то с ножевым ранением, и доктор умчался туда. Салеева же после ужина перевели в палату к тяжёлому пациенту.
Ночь. Славка лёг спать, ничуть не сомневаясь в том, что мнительность врача не имеет ничего общего с реальной действительностью. Сосед мирно похрапывал, и по характеру этих мастерски выводимых жизнерадостных рулад никак нельзя было заключить, что больной невыразимо тяжёл.
Заснул Салеев быстро... а пробудился оттого, что почувствовал ярко выраженное негативное движение в свою сторону. Славка сначала интуитивно подался назад и вправо и только потом открыл глаза.
Рука, худая, будто у жуткого вида ведьмы, страдающей отсутствием мониторинга ороговевших участков на кончиках конечностей, тех самых участков, которые мы с вами называем ногтями, маячила у него перед носом. Лица не было видно, но голос, этот жуткий голос: "Д-а-а-ай з-з-закурииииить!" Салеев включил бра. Перед ним обозначилась безумная гримаса абсолютно голого соседа, в руке которого блестели ножницы. Два конца из известной загадки кровожадно двигались через гвоздик, ввергаемые в хаотическое движение двумя кольцами. И хоть бы малейший намёк на приведение в порядок ногтей! Нимало. Больной был больше похож на усталого путника, притомившегося от долгой дороги и предполагающего ножницами проложить себе путь к долгожданному отдыху... даже через чей-то труп. А что тут говорить: лес рубят - шпалы летят.
В данной ситуации и невозмутимый Рэмбо мог бы запросто испортить своё жутко стильное милитаристское бельё. Но Салеев только спросил, видно, спросонья, высоко неся марку советских прапорщиков:
- Приснилось что-то? Кошмар? Бери сигареты... сколько хочешь. Вот ещё и печенье есть... Будешь?
- Я курю только папиросы. Настоящие! "Казбек", твою мать! Звезданулся, долбанный стос! Иди к дежурной сестре - пусть у таксистов купит... Стоять, сука! Ты тоже с ними заодно!? Тебя спецом ко мне подложили?
Славка буквально прилип к стене мгновенно вспотевшей спиной. А сосед повернул голову в противоположную сторону, где его собственная тень тоже изменила позу. Показывая на неё пальцем, больной сказал:
- Ой, а ты что там сидишь? Верни папиросы. Нехорошо без спросу-то... Он сейчас вернёт. Вернёт-вернёт, ха-ха! Вот и в карман полез... Правда, Толичка?
Тяжёлый больной метнулся в угол, прикрыв наготу байковым одеялом, и уже с ужасом показывал на свою тень, летающую по недавно сделанной побелке, принимая её за какого-то Толичку. Салееву даже показалось, что этот Толичка и в самом деле реальный персонаж, представляющий собой второе я неспокойного пациента. Раздвоение личности или, как там у психиатров называется этот феномен?
Славка тихонько бочком-бочком стал перемещаться к двери в палату, но безумный сосед вдруг оказался на его пути, размахивая подставкой для капельницы, будто бы эпатажный Элис Купер1 микрофонной стойкой где-нибудь на стадионе в окрестностях Эдинбурга.
- Ты взя-а-ал мои папиросы?! Отдай, а не то Толичка накажет!
- Твой "Казбек" в тумбочке. И оденься... член застудишь!
Это был отменный словесный выпад, как оказалось. Безумный взгляд больного, по всей видимости, никак не желающего выздоравливать, немедленно обратился в сторону собственных гениталий. Он бросил "микрофонную" стойку и, ощупывая своё хозяйство нервной десницей с неухоженными ногтями, завопил:
- Это Толичка, гад... хотел меня в евнуха превратить! Кот учёный... всё по цепи кругом... а туда же! Хрен моржовый! Сначала папиросы отобрали, а теперь... вона как! Не подходи! Буду драться! Задушу! Сволочь! Зачем ты взял мои папиросы?!
Славка, заметив, что его визави деморализован в связи с вновь открывшимися виртуальными обстоятельствами, более подходящими для буден гаремов знатных османидов, нежели для небольшой больницы, выскочил в коридор.
Через несколько минут силами ходячих больных жертва таинственного Толички была привязана к кровати во избежание членовредительства. Она орала о том, что не позволит, что время сатрапов прошло, что ей, жертве врачей-убийц, срочно нужно закурить. Крик поднял на ноги весь этаж стационара, но кляп в рот больного вставить никто не решился - вдруг задохнётся в лежачем положении. Скоро, впрочем, бедолага успокоился и захрапел как ни в чём не бывало.
А назавтра Славкиного соседа перевели совершенно в другое отделение, полное знаменитых полководцев и генеральных секретарей коммунистических партий различных стран. Там же готовилось к очередному чемпионату мира первое звено хоккейной сборной, притаившееся в поджелудочной железе одного из пациентов.
Остаток ночи Салееву пришлось проводить по соседству с постом, где сидела дежурная медсестра. Но это ему очень понравилось. Давно он не пил такого ароматного обжигающего кофе в изумительном сопровождении миловидной девицы с чуть раскосыми глазами лисы с медицинским образованием.
Наутро, когда объявился лечащий врач, ситуация прояснилось. Оказывается, Славкин сосед по палате служил начальником одной железнодорожной организации, в которой обнаружилось жуткое хищение средств, предназначенных для закупки шпал. Рыльце начальника, по всей видимости, оказалось не без пуха, он занервничал. В результате: запой, отсутствие аппетита, отсутствие интереса к жизни. Диагноз конспективно... Похудел... Бэлочка... Горячая... Только что из паровозного котла...
Желая ускользнуть от ответственности, хититель народного добра воспользовался моментом и отправился, как говорят в кругу не слишком законопослушных граждан "на больничку", где "задолбил кумор".
Попадать в ЛТП (лечебно-трудовой профилакторий - так в советские времена назывались специализированные медицинские учреждения, где о методах Якова Маршака2 ещё и слыхом не слыхивали по причине малолетства рекламного светила психиатрии) растратчику было никак нельзя. Нельзя, поскольку можно запросто партбилета лишиться, а железнодорожный начальник ещё, видно, надеялся уйти от ответственности. Вот потому он через знакомых вышел на главврача и устроился в обычную терапию, где ему, тогда ещё тихому и печальному, начали проводить специальный курс лечения от алкоголизма. Но излишняя впечатлительность, комплекс дичи, за которой охотятся, вкупе с медицинскими препаратами сделали из человека обычного homo insanus3-а со всеми втекающими и вытекающими.
Вот такие дела. А Салеев чуть не пострадал. Из-за каких-то так и не купленных шпал... И ведь мы тогда бы уже с ним не встретились...
Ты взял мои папиросы? Ты взял мои папиросы! Тьфу, привязалось.
1 - Элис-Купер - американский музыкант, основоположник жанра шок-рок;
2 - Яков Маршак - организатор и главный врач Медицинского Центра "Кундала", где по интенсивной авторской программе проходят реабилитацию лица, страдающие алкогольной зависимостью и наркотическими пристрастиями;