Сбоку, в черноте, появился светящийся синий ход. Они свернули в него.
Пройдя по короткому ходу, вышли наружу и оказались в небольшом роскошном парке, за которым, куда ни взгляни - всюду сияние и блеск.
В воздухе глухо звучали в унисон заунывный гул и невнятный, монотонный голос, будто читающий заупокойную молитву. Красочно пестрили клумбы хрустальными цветами; по краям дорожек, пылая, тянулись в ряд золотые кусты. На одном кусте сидели, вцепившись когтями в покачивающиеся ветки, две рыжие птицы, величиной с ворону и вида довольно угрожающего. С длинных челюстей, вытянутых как клюв, торчали многочисленные острые, как гвозди, зубы.
Сразу за золотыми кустами вздымалась на десятки метров громадная скульптурная пара: величавый исполин, в ослепительной алмазной короне и в чёрном плаще, который на нём струился и сверкал серебряными звёздами. Его стальное, надменное лицо, с насмешливой улыбкой на губах, смотрело вниз, на валяющегося у него в ногах человека, в светлых одеждах, с иконописным ликом Иисуса Христа. И ему, побеждённому, исполин вдавливал каблук своего пурпурного сапога глубоко в горло.
Ошеломлённый Вальдемар смотрел, застыв.
Дальше находилась ещё одна скульптурная пара, только предыдущей немного меньших размеров: блистающий чёрно-красный крылатый змий вонзал когти в голову падающему с белого коня воину, в доспехах и с копьём.
-Наш красавец каков, Сатана! - восторженно воскликнул Тля, указывая на исполина. - Любуйся, любуйся нашей прелестной столицей, одной из самых красивейших не только в бесконечной и вечной Геенне, но и всего космоса! Я растроган, я плачу! Как тут удержаться и не чихнуть на низшую тварь!
Лыбясь, Тля задрал физиономию и, роняя её, чихнул оглушительно и с обилием брызг на Вальдемара. Тот выругался матом и утёрся.
Приветствуя скульптурные пары, Тля поднял выпрямленную руку и прокричал:
-Слава Сатане! - И поглядел на Вальдемара. - Слава Сатане! - кричал Тля, - слава Сатане! - Он схватил Вальдемара за горло и зарычал остервенело: - Слава Сатане, говорю, слава Сатане!
-Будь достоин владыки бесконечных миров, своего спасителя и покровителя, - сказал Тля и отпустил его.
Одна из птиц, что сидели на кусте, издала хищный клёкот; другая лязгнула челюстями и перекусила ими кончик ветки. Дрогнувший золотой куст зазвенел, и птицы взлетели.
Пронзительно сияли, блистали и переливались огнями громады зданий, с глухими стенами, на которых не было ни окон, ни дверей и которые исчезали в чернеющей тьме вышины.
Были здания и такие - сплошь трубами обвиты, как резьбой болт. Высоко, под тьмой, проносились неслышно по пролёту улицы в двух направлениях, по той и другой стороне, или ныряли в черноту тьмы летательные аппараты - автолёты. В некоторых местах на дороге и у зданий копошились цинковые серые фигуры роботов-рабочих. Треугольная их голова, вниз остриём, сзади плоская и с красной окаёмкой по краю, выглядела, как дорожный знак, а спереди из треугольника мрачно пучилась злобная физиономия. Громоздкое их цилиндрическое туловище походило на бочонок. Руки, ноги и шея - как шланги. Роботы щётками на длинных ручках тщательно начищали улицу, залитую разноцветным сиянием и блеском.
Били едко в глаза ядовито-пестрящие на стенах картинки и бегущие огнями надписи.
Вальдемар прочёл одну:
представление "МЕРЗОСТИ ЧЕЛОВЕЧЕСКОЙ ЖАЛОСТИ И ЛЮБВИ"
И на всех картинках одно и то же: дикость, ярость, насилие. Кто-то кого-то истязает, забивает, казнит. Плотоядные, хохочущие, безумные лица, и во всех проглядывает зверь.
Вальдемара от всех этих картинок, от всего этого сверкающего великолепия Геенны, что окружало его, замутило сильно. Закружилась голова. И вылетел изо рта фонтан чёрной жидкости. Ослабев вдруг, не в силах стоять, он упал на карачки, блюя.
Над ними низко пролетел серебристо-красный автолёт. Сделав крутой вираж, автолёт вернулся и сел около них на дороге.
Боковым зрением Вальдемар видел, как из открывшейся двери автолёта, в котором за рулём находился рогатый чёрт, вышла длинная, худощавая фигура в коричневом комбинезоне, с белым, как известь, лицом и голым черепом. (Это был Изверг, ближайший помощник Сатаны.)
И в стороне копошащиеся роботы, завидя Изверга, встав смирно, тянули старательно поднятую руку и вопили что есть мочи:
-Слава Сатане! Слава Сатане!
Тля доложил о Вальдемаре. Изверг выслушал с неподвижным лицом, медленно подошёл к Вальдемару, схватил его за шею, ткнул в лужицу блевотины лицом и навозил крепко по ней. А напоследок раз-другой пихнул ногой в голову и влез в автолет, подъехавший к нему вплотную. Уселся на сиденье рядом с чёртом.
-Эй, ты, ублюдок человеческий, - прокричал скалящийся чёрт, выглядывая из-за Изверга и махая рукой, - добро пожаловать в ад!
Изверг захлопнул дверь, и автолёт взмыл ввысь.
-Поздравляю тебя, беспрецедентный случай, - сказал Тля, - не успел ты ступить на просторы Геенны, а уже получил напутствие от самого Изверга и, главное, остался цел. Вот что значит быть исключением из правила. С другого бы за этакое уже бы шкуру содрали и всё что можно оторвали и оттяпали под соловьиные трели. - Тля по-свойски похлопал поднявшегося Вальдемара по плечу. - Изверг у нас страстный любитель певчих птичек, особенно соловьёв, и сияющей чистоты. Страсть как любит шкуры сдирать под их чудное пение.
Он достал из кармана носовой платок, скомкал его и швырнул в лицо Вальдемару. Тот успел подхватить ударившийся о щёку и падающий платок.
-За мной, - скомандовал Тля. - Не отставать.
Они шагали по улице, и Вальдемар вытирался платком.
Проходя мимо здания с золотистыми колоннами, в которых отражалась улица, Вальдемар приостановился у одной. Глядясь в неё, вытер остатки блевотины с лица и оцепенел. Неотрывно смотрел на своё страшное отражение и не узнавал себя. И это в колонне голое, посинелое, страхолюдное ничтожество, почти старик, с выражением обречённости на лице, это - он, когда-то привлекательной внешности, успешный человек. Ужасаясь, закрыл глаза, совсем скрючился: "На кого стал похож. Впрочем, какая разница".
Тля, ушедший вперёд, вернулся, схватил Вальдемара за плечо и тряхнул:
-Разница есть: ты похож на осла. Не отставать, приказывал я. - Толкнул его, и Вальдемар стукнулся крепко лбом об колонну, охнул.
-Не отставать, - повторил Тля.
Вальдемар не отставал и то и дело осторожно щупал рукой, страдальчески морщась, вздувшуюся фиолетовую шишку на лбу и неслышно шептал проклятия.
Прямо перед ними вынырнули из-за угла здания четверо, с женоподобными голубыми ледяными лицами и с голубыми стеклянными глазами идиотов, похожие друг на друга как две капли воды: в чёрных халатах, чёрных цилиндрических колпаках, в левой руке, обтянутой чёрной перчаткой, держали чёрный позвякивающий саквояж. На натянутых бледных щеках у них и в белом круге на колпаке, над лбом, чернели наискось две ломанные линии - молнии. И на спине, в красном квадрате, чернело мрачно слово: скорпомощь. Встав и глядя на проходящего мимо них Тлю, они вскинули правые руки в чёрной перчатке и провизжали девичьими голосами:
-Слава Сатане!
-Слава, - сказал он, вяло приподняв и опустив руку.
Исторгая идиотический звонкий смех, четверо в чёрном спешно направились на ту сторону улицы.
Тля хмыкнул: шишка у Вальдемара торчала на лбу как рог.
-О, рог уже вырос, - потешался Тля. - Надо тебе второй для гармонии. И ещё один на носу. Рогатый носорог, ха-ха-ха!
Вдалеке раздался бой барабанов и показалась огромная шумливая толпа, которая двигалась им на встречу.
Тля в мгновение окинул зорким взглядом толпу и обе стороны улицы и обернулся назад. И нашёл, что искал: чёрная длинная постройка, очертанием напоминающая гроб, на которой вверху горела красная надпись - ЖИВОДЁРНЯ ?618, находилась недалеко, наискось через улицу.
-Так и есть, нам повезло, - проговорил он возбуждённо. - Сейчас забавное представление будет. Постоим, посмотрим. Насладимся зрелищем.
Толпа приближалась. Впереди её, занимая почти всю ширину улицы, торжественно вышагивали в одну линию и били в барабаны свирепого вида тупорылые существа, заросшие с головы до ног серой шерстью. И такие же свирепые тупорылые существа, с дубиной на плече, плотно окружали толпу.
Послышался громкий возглас: "Эп!", и тогда палочки в лапах замелькали быстрей и посыпалась бешеная барабанная дробь.
-Тварей ведут, баранов, - сказал Тля. - Могу спорить на что угодно, один весельчак среди них да найдётся. Так всегда. Махнёт нам рукой на прощание и что-нибудь выкрикнет этакое слёзно-юморное, хоть стой, хоть падай! Я уже заранее лопаюсь от смеха. Ну что, спорим? - Он схватил безвольную руку Вальдемара и пожал её. - Считай, поспорили.
-А с барабанами и дубинами кто?
-Это бестии. Они, как и роботы, принадлежат к низшему сорту обслуживающего персонала.
Мимо Тли и Вальдемара замедленно прошагали барабанщики, густо рассыпая вокруг себя барабанную дробь. За барабанщиками, в окружении бестий, брела толпа низкорослых коренастых тварей - двуногих, двуруких, с бараньей головой на теле человека. Белая волнистая шерсть с желтоватым оттенком свешивалась у них с головы ниже плеч. Твари мучительно стонали и слезливо причитали блеющими голосами:
-За что нас? За что нас?
Передразнивая, Тля заблеял им в тон:
-За то, что вы - бараны!
На их телах виднелся страшный тёмный разрез, от горла до низа живота. Из гущи толпы к краю пробилась тварь мужского пола, с жидкой длинной бородёнкой. Нервно дёргаясь, обращаясь к Тле и Вальдемару, тварь заблеяла:
-Прощайте, чужаки, навсегда! И прошу, помните о нас! Живоглоты ведут нас на погибель! Мы уже выпотрошены, внутренностей в нас нет, но мы почему-то живые!
Тварь, в каком-то самоуничижительном упоении, подтверждая свои слова, распахнула, как створки пиджака, разрезанный пустой живот. Бестия дубиной огрела её по голове - да так, что в воздухе длинно загудело. Очумелую, с пробитым черепом, тварь зашвырнули в толпу.
Тля потирал руки в восторге:
-Я же говорил, умора, один весёлый чудак всегда почему-то найдётся! - Ужасно гримасничая, Тля на прощание махал вслед толпе. - Сейчас, подожди, ещё забавней будет.
-Что происходит? - спрашивал Вальдемар с полоумными глазами. - Что это за чудовища с головою барана? Куда их ведут?
-Для всех здесь одно - конечная остановка. Поезд жизни назад не возвращается. Обратной дороги из ада нет! Они - экспериментальные создания Геенны. Баранам дали новое тело. Их тупые бараньи головы наполнили уникальным мозгом, чтобы они стали интеллектуальными, образованными существами. Но они не оправдали наших надежд. Бараны они и есть бараны. Даже с гениальным мозгом - они оказались безмозглыми и безнадёжными. Они не смогли преодолеть свой ущербный бараний дух и не захотели играть по нашим правилам, не задействовали весь тот научно-технический потенциал, все те огромные возможности, которые были в их распоряжении. Ни сделали выстрела из ружья, ни сбросили ни одной бомбы на недругов. Самое большое на что они были способны - это разрешать между собой разногласия, споры при помощи кулаков. Но со временем и кулаки отменили. Конченные дегенераты, хуже вас, людей, в тысячу раз. В подмётки вам не годятся. Воля к власти! Вы завоёвываете для себя жизненное пространство и беспощадно истребляете друг друга миллионами! А знаешь, что эти придумали? Умора! Баранам, видите ли, хотелось жить в истинной дружбе и в гармонии между собой и со всем окружающим миром. По лужайкам скакать, значит, и восхищаться цветочками, бабочками и другими тварями. Красоту им подавай и любовь, ха-ха! Тогда мы пришли к этим отвратительным выродкам и расставили всё на свои места, мы быстро определили им место под солнцем. Баранам баранья участь! Вот вам красота, любовь и гармония: крюк под рёбра и шкуру долой! Разницы нет: у вас, на Земле, таких ожидает бойня, у нас, в Геенне, для них дорога одна - в живодёрню на шоу.
-На шоу... в живодёрню?
-На забавное представление. Просто обхохочешься! Нашим ребятам, после длительных и напряженных командировок, чтобы быстро прийти в себя и восстановить силы, требуется конкретная расслабуха и кайф. Знаешь, как непросто бесам, в личине человека, - пожаловался Тля, - выполнять поручение Сатаны на Земле и сдерживать свою бесовскую сущность. Играть роль доброй, сострадательной личности, втираться в доверие, внедряться в приличное общество, изображать сочувствие больным, страдающим, несчастным, когда так и чешутся руки придушить, прикончить, играть роль благотворителя, миротворца, думая при этом, когда же вы, наконец, подавитесь нашими деньгами и сдохните или сгорите в своём ядерном дерьме! А ты думаешь, так просто бороться за права наркоманов, за легализацию наркотиков, за права растлителей или за права детей, чтобы они на своё усмотрение, без запрета взрослых, могли свободно менять свой пол? Приходится работать день и ночь, не покладая рук, для достижения успеха. А сколько надо потратить сил, времени и проявить исключительную неутомимость, бескомпромиссное упорство, чтобы опекаемый тобою объект стал рабом низменных страстей, и перетащить его из так называемой категории "порядочных" в категорию "мерзавцев". Не всё так просто, как тебе кажется.
Толпа тварей, топчась, причитая, стояла у длинной чёрной постройки, очертанием напоминающей гроб, на которой вверху горела красная надпись - ЖИВОДЁРНЯ ?618. Содрогались как припадочные и лязгали закрытые железные ворота живодёрни и не могли тронуться с места. Изнутри по ним бухали, похоже, как тяжёлой кувалдой и пробивались оттуда на улицу металлическое постукивание, торопливая возня со срывающимся стуком, звяканьем и со злой руганью, доносились кошмарные дикие крики и истерический смех.
Наконец ворота тронулись и стали раскрываться наружу судорожными рывками и с мерзейшим, ржавым скрежетом (какой могли придумать нарочно только в аду), вселяющим смертельный страх. Душное облако, с запахом парного мяса и свежей крови, наплыло из живодёрни на толпу.
Послышался громкий возглас: "Эп!", и затихающая барабанная дробь зазвучала в бешенном темпе. А за проёмом ворот, внутри, в огненном тумане, раздавался изуверский хохот и темнели рогатые силуэты вернувшихся из длительных и напряжённых командировок "ребят", которым требуется "расслабуха и кайф", для того, чтобы быстро прийти в себя и восстановить силы.
Теснимая бестиями, крича под градом ударов дубин, толпа еле втащилась в ворота. Рогатые силуэты в нетерпении бросились жадно расхватывать вопящие жертвы и подвешивать их за рёбра на двигающиеся железные крюки конвейера.
-За что нас, за что нас! - вопили они, заливаясь слезами.
Дирижируя руками, Тля издевательски читал:
-Широки врата и пространен путь, ведущий в погибель, и многие идут им. Славно, превосходно, ха-ха-ха... уморили... свобода! Я дышу молекулами свободы! - скакал он с выпученными глазами как сумасшедший. - Слава Сатане! Да здравствует Сатана! - И напустился на Вальдемара: - Ты что, ублюдок? К ним захотел? Тяни руку, кричи: слава Сатане!
Со страшной гримасой Вальдемар тянул вперёд трясущуюся руку и сипел:
-Слава Сатане, слава Сатане...
Тут живодёрня разразилась воплями и визгами, полными такого бесконечного ужаса, что Вальдемара всего перекорёжило, и волосы, шурша, стали дыбом. Он вжался в стену. Рядом Тля, согнувшись, покатывался со смеху и хлопал себя по ляжкам и притоптывал то правой ногой, то левой. Потом сел на задницу, охая, стоная, держась за живот, и, вроде шакала, подавившегося куском падали, открыл рот и закашлял, захрипел. И завалился набок, сдавленно рыча, будто собрался подыхать.
Одна тварь, с железным крюком в спине, страшно крича от боли, вырвалась из живодёрни и шатаясь побежала. Упала, поскользнувшись, но тут же вскочила, огляделась и продолжила бежать.
Перешагнув валяющегося Тлю, она руками ухватилась за Вальдемара, трясла его и кричала:
-Я ни в чём не виновата! Спаси меня!
Вальдемар испуганно таращился на баранье лицо. Оторвал тварь от себя и отскочил в сторону. Она встала на колени, умоляюще протянула к нему руки и повторяла, всхлипывая:
-Спаси... спаси... спаси...
Тля тяжело поднялся и набросился на тварь. Уронил с коленей и пинал лежавшую:
-Ах ты, гадина недобитая. - Сграбастал её за крюк, раскрутил вокруг себя и бросил подальше на дорогу. - Эй, сюда, быстрей! Держи, ату, бунтовщика! - позвал он бегущую по улице бестию и двух роботов-блюстителей, с кобурой на боку, выскочивших на дороге из распахнувшегося люка. Треугольная голова у блюстителей, в отличие от роботов-рабочих, была остриём вверх, для того, чтобы они могли её использовать, при необходимости, как копьё для поражения.
Роботы, рьяно обгоняя бестию, сбили её с ног и подлетели первыми. Злобными гримасами беззвучно расхохотавшись, схватили крюк и потащили тварь на пинках.
Под истошное завывание сирены из живодёрни один за другим выскакивали скелеты тварей. У некоторых местами на костях и черепах торчали клочья кожи или куски мяса. Они в ужасе неслись по улице. Лязгали челюсти и цокали ноги костями ступни. Один скелет, с жидкой длинной бородёнкой и проломленным черепом, остановился, оглядел себя и пришёл в неописуемую ярость. Он стал хватать, останавливать разбегающихся собратьев:
-Стой, куда, бараны! Вместе мы - сила! Доколе же будем терпеть? Что нам терять? Смерть живоглотам, убьём врагов!
Скелеты хлынули к нему и подхватили:
-Смерть живоглотам, убьём врагов!
Толпа скелетов, колыхаясь глянцевыми черепами, быстро разрасталась. Предводитель с жидкой бородёнкой, вознесённый лесом рук над толпою, нервно дёргался и показывал своею клешнёю на двоих чужаков, прижимающихся к стене.
-Братцы, вон они, кровопийцы, смеются и думают - сойдёт. А не сойдёт! Спрашиваю вас: доколе, братцы, нам терпеть?
По залитой дороге багровой кровью из живодёрни уже неслась, с изуверским рёвом, тьма рогатых чертей. За ними едва поспевали бестии, размахивая дубинами. Скелеты в страхе и панике дрогнули и побежали, мелькая пятками, отчаянно выбивая дробный цокот.
Было притихший, а теперь задыхающийся от ярости Тля выскочил на середину улицы и вопил:
-Круши злодеев... коли, руби!..
Черти с бестиями лихо выловили всех скелетов и затащили опять к себе на живодёрню.
На опустевшей улице засуетились серые фигуры роботов-рабочих и принялись наводить чистоту и блеск. Злобно ругали тварей за то, что так много с них пролилось крови.
Тля подтолкнул Вальдемара, и они торопливо пошли.
-Ты видел, какая мощь и сила? - восторгался Тля. - Вот она - свобода! Исключительная свобода для граждан великой Геенны! Захотел для собственного удовольствия - и шкуру содрал! А кто не согласен, кто не хочет жить по-нашему - исключительно свободно, доберёмся со временем и до них, везде достанем и шкуру всё равно сдерём со всех! - Он глянул на очумелого Вальдемара, скрежещущего зубами, и улыбнулся довольно. - А не правда ли, было потешно! Где такое ещё увидишь! А эта, с крюком в спине тварь: спасите, умоляю. Ну а этот, с козлиной бородой нахал, вроде бы с виду такой простодушный, простофиля. А сам - та ещё мразь, грозил, обзывал. Корчил из себя благородного предводителя восставших.
-Меня всего колотит, - с ужасом сказал Вальдемар. - Ну и порядки у вас...
-Что-о? - Тля приостановился и с подчёркнутым удивлением уставился на него. - Ты меня, видно, не слушал. Или, может, хочешь выступить в защиту их? Что молчишь? Я тебе битый час объяснял про баранов, а ты, оказывается, сам безмозглый баран. Напомни-ка мне, мой дорогой друг, с какой ты планеты прибыл. Это не у вас ли на Земле уже сколько тысячелетий подряд каждый день люди убивают людей? А если начинается война, то льются потоки крови. А тех, кого вы гордо называете - "наши братья меньшие", пожираете с удовольствием бессчётными количествами и шкуры с них сдираете для своих утех. Что молчишь? Ладно, не напрягайся, - Тля пихнул Вальдемара локтём, - нам по вкусу, что вы живёте по нашим правилам, устраиваете на Земле ад и готовы в любой момент сожрать друг друга.
Тля и Вальдемар дошли до перекрёстка и свернули в переулок, по которому лёгкой рысцой бежала им на встречу, поворачивая живо и враз головы то направо, то налево и высматривая что там, а при виде их резко остановилась распалённая стая, из шести демонических голых существ, ростом в два метра, и внешностью напоминающих человека с двумя большими грудями. И пылали существа остервенелыми лицами, и сверкали радужными блёстками, прилепленными к телу.
Узрев добычу, они плотоядно уставились на Вальдемара вспыхивающими рубиновыми выпуклыми глазищами, в пол-лица, и причмокивали претолстыми зелёными губами и облизывали их синим языком. Огненная грива на них, растрёпанная, буйно росла от затылка до поясницы. Блестящий фаллос, стальной, торчал, как пушечный ствол, из-под живота и основанием был прикреплён к трём чёрным ядрам.
Существа, держа в руке тяжёлую витую плеть, нервно подёргивали фаллосом из стороны в сторону, как недовольный котяра хвостом. Перетянутые в талии оранжевым ремнём, с болтающейся ещё на нём парой позвякивающих сталью наручников, стегнув себя плётками по спине, они ощетинились огненной гривой, издали разъярённый вопль и устремились на добычу.
-Оп-па... - произнёс Вальдемар, и если бы не стена, на которую опёрся спиною, то свалился бы наверняка с ног, от изумления и страха.
Тля вонзил взгляд в разъярённую стаю, которая быстро приближалась. И она прекратила свой бег, замерла.
-Брысь, - велел он стае.
Демонические существа послушно развернулись и понеслись во всю прыть назад.
Тля с адской мрачностью и серьёзностью посмотрел на Вальдемара и сказал:
-Скверно на сердце мне оттого, что я не могу отдать тебя им. И не могу усладиться зрелищем, как терзают тебя.
Окончательно сражённый, раздавленный, Вальдемар безотчётно следовал за Тлёй. Не заметил, как они вошли через открывшийся проход в полутёмное помещение. Навстречу им вывалили две бестии с мёртвым взглядом водянистых глаз, круглых, как пуговица. Бестии вскинули лапы:
-Слава Сатане!
Тля не посчитал нужным ответить и толкнул Вальдемара к ним:
-Возьмите его.
Неожиданно стены и пол закачались и высоко над головами вспыхнул белый свет, донеслись неразборчивые голоса и проступили в свете склонённые головы в белых шапочках и с напряжёнными, мокрыми от пота человеческими лицами. Это были врачи, которые боролись со смертью за жизнь Вальдемара.
Тля и бестии, прикрываясь руками от света и щурясь, глядели с ненавистью на людей. Вальдемар вдруг ощутил невесомость и лёгкость в теле и начал торопливо подыматься, отталкиваясь, по-лягушачьи, руками и ногами от воздуха, словно плыл из глубины воды на поверхность. Чем ближе он становился к людям, тем дальше оказывался от этих внизу, которые почему-то сразу сделались далёкими и ничтожными, похожими на отвратительных насекомых. И было у него такое чувство, что вот-вот, сейчас, он очнётся, и исчезнет это жуткое видение, этот дикий бред, и он, как после страшного сна в детстве, облегчённо вздохнёт и радостно улыбнётся.
До его сознания, словно из глубокого подземелья, добрался далёкий голос:
-Эй, Вальдемар, ты что, вздумал от нас удрать? - И послышался ядовитый смех. - Мы с тобой так не договаривались!
Глянув вниз, исказившись, он ещё быстрее задвигал руками, ногами и закричал находящимся от него недалеко вверху склонённым лицам:
-Люди, я здесь! Помогите, пожалуйста! Умоляю, спасите меня! - Ему показалось, что врачи заметили его, услышали и значительно переглянулись.
Тля зашумел на бестий:
-А вы что уставились? Возьмите эту тварь и тащите на дно.
Бестии с места, высоко подпрыгнув, вцепились как клещи в него, рыча:
-Врёшь, тварь, не уйдёшь.
Он бешено защищался, отбивался руками, пинался. Но был побеждён. Его потащили на дно.
Вверху белый свет погас, лица там пропали и воздух почернел. Он застонал, заскрежетал зубами, проклиная всё: вот она, настоящая действительность!
Над растянувшимся на полу Вальдемаром встал Тля и поставил ему чугунной тяжести ногу на грудь.
-От нас ещё никто не уходил. Финита ля комедия, - махнул от себя гадливо ладонью вбок. - Пшли вон вместе с ним.