Аннотация: Мой дед родился в дальней деревне в 1889 году, прожил очень бурную и богатую на события жизнь, пережил все революции, Первую мировую войну и диктатуру пролетариата, кулацкое восстание и голод. Он оставил после себя десяток исписанных тетрадей с воспоминаниями, где довольно детально описал события своей жизни с самого детства, обычаи и рассказы стариков и современников.
Наша история
Я родился 21 сентября 1889 года по новому стилю в семье мордвина - деда Ипполита Федотовича в селе Багряш Троицкой волости Мензелинского уезда Уфимской губернии Отец мой Евстигней Ипполитович был чистокровный мордвин, он был грамотный, учился у дьячка в церковной сторожке, ходил в школу три зимы. Мать Феоктиста Алексеевна, по отцу Токарева была русская, у нее отец и мать были русские. Мать пяти лет осталась без отца и росла сиротой. У матери была еще сестра Матрена, они родились близнецами. Росла мать в большой бедности, в школу не ходила и была абсолютно неграмотной. В те времена и из мужчин то грамотных было очень мало, из 240 дворов в деревне 1861 года грамотных было на все село три мужика, а женщин грамотных не было вообще. Бабушку мою звали Васса Петровна. Дед мой Ипполит родился в 1820 году, бабушка в 1818 году. Отец родился 1855 году, мать родилась 1853 году. Эти даты примерные, документальных данных никаких нет.
Село Багряш. Начало.
Багряш - село мордовское, первыми поселенцами и основателями Багряша были мордва. Эта мордва убежали от крепостных тягот и от крещения, от православия попов.
Дед Ипполит мне рассказывал, что багряшская мордва когда-то жила на реке Пьяне, в Нижегородской губернии. По рассказам стариков, мордва нашего села после восстания Степана Разина, в котором они приняли участие, вынуждены были покинуть свои насиженные места.
Между восставшей мордвой были и мои предки, которые после поражения Разина оставили берега реки Пьяны и поселились на речке Багряшке восточнее места старого места жительства на Пьяне на 700 километров и назвали свою деревню Багряш. Старое название деревни на Пьяне осталось не известным.
В то время здесь, в этой местности были дремучие леса и нашим предкам - переселенцам, пришлось рубить лес на дома и дворы, а потом выжигать лес для полей. Близко сёл и деревень здесь не было. Зверей, птиц и рыбы было много. Князей, бояр, дьяков и подьячих не было, поэтому никого они не боялись, налогов никаких не было, молодых людей в солдаты не брали. Нашим прадедам жилось долгое время привольно и хорошо. Я спросил деда: "А на реке Пьяне тоже было много хлеба и мёда, и полей, и лугов, и лесов?" "Да, это верно, что там было всего много, но там ещё больше было князей, бояр, воевод, дьяков и подьячих, монастырей. На этих дармоедов мы не успевали готовить хлеба, мяса, мёду, вина и т.д. Ввиду того, что всего этого добра боярам и начальникам не хватало, они нас били и ставили их на дыбы. Выходило так, что чем больше мы добывали добра, хлеба, мяса, рыбы, меда, тем нам жить становилось хуже, бояре и начальники ещё больше от нас требовали и ещё чаще били".
Такая маятная жизнь способствовала и толкала наших предков к присоединению к любым восстаниям, против воевод, бояр, дьяков и других начальников, которые собирали налоги и сборы. Очень большую роль играли и религиозные притеснения, В виду того, что мордва была язычниками, молилась в подполе домовому (Керпень чочканень), в переводе на русский язык - бревну, лубку, а на дворе под сараем и конюшнях - "юртаване", молились женщине - матери двора, в переводе на русский язык. При этих богомольях участвовали только взрослые люди, во главе со своими стариками, в каждой семье каждого двора. Без всяких шумных торжеств, без икон и книг с религиозным учением, потому что мордва была абсолютно неграмотна, т.е. не читать, не писать не умела и не училась. Но мордва, по существу, в ту пору не была более отсталой по сравнению с другими национальностями, с которыми соприкасались. Мордва жила осёдлой жизнью, занималась земледелием, скотоводством, пчеловодством.
У мордвы семьи были очень большими, до 20 - 25 человек и больше. В семье был умный, распорядительный глава, который направлял трудовую деятельность и крепко ее сшивал ради благополучия. Руководителями и организаторами семей, как правило, был отец, дед, или брат, преимущественно старший, который на семейном совете, чаще всего за обеденным столом, выдвигал вопросы трудового порядка, а также и морального порядка. Это все происходило за беседой, высказывания и мнения согласовывались, и тогда глава начинает эти согласованные вопросы проводить в жизнь трудовой семьи.
И вот, мои предки и их сородичи долго бродили в поисках глухого, спокойного места, и где бы их скоро не обнаружили глаза бояр, подьячих и попов. И вот где-то между Казанью и Симбирском переправились они через Волгу и поселились в дремучем лесу, километрах в 150 от Волги.
Это место находится на востоке Казанского воеводства (теперь Татарской А.С.С.Р., до 1920 года Уфимская губерния, Мензелинский уезд, Троицкая волость, село Багряш-Никольское). Место это было глухое, по близости населения не было, кругом были непроходимые леса, в лесах было много зверей: медведей, лосей, оленей и т.д.
Правда, речка Багряшка была маленькая, это просто большой родник, но километрах в 5-6 к югу от деревни есть приличная река Шешма, вокруг реки - пойменные луга и лес, в реке было много рыбы.
Трудолюбивые мои сородичи и предки построили себе дома из привольного леса, хотя дома были курные, т.е. печи в домах были без труб и во время топки дым шёл в помещение, а потом выходил в потолочное отверстие и в дверь.
История с портным. Закрепощение.
Расчистили они лес под полевые посевы, развели много скота. Они свободными и вольными жили около ста лет.
Эти беглецы были барскими. Как фамилия барина не известно, есть предположение, что это был Рюмин. И так они прожили беглецами лет сто, барин их найти не мог. Но все же их в конце концов нашли. Это вот как случилось.
В начале 18 века в их село из Симбирска к ним пришел на заработки портной, он уже не первый год уже приходил в их деревню шить одежду. Его все знали, он освоил мордовский язык, и разговаривал на эрзянском языке свободно и легко. Портной интересовался вопросом, откуда пришла сюда багряшская мордва и почему она бежала с прежнего места жительства? Портной работал, т.е. шил по домам. Хозяева приглашали портного к себе в дом. Портной договаривался о цене за работу, за каждую штуку сшитой одежды. Скажем, за шитьё шубы из овчины - один рубль, за тулуп полтора рубля, за кафтан семьдесят пять копеек, за детскую одежду ещё дешевле, и плюс к этому, во время работы, хозяин кормил его бесплатно.
Вот этот портной в период нескольких лет своей работы, из рассказов хозяев, точно знал, что мордва багряшская бежала с реки Пьяны, Нижегородской губернии от. Сомнений у портного не оставалось, потому что все старые люди из поколения в поколение передавали, что они беглые с реки Пьяны. Рассказы из уст в уста до 1920 года. Я лично этот рассказ слышал в 1905 году от старика Василия Романовича Романова и от своей бабушки, мордовки -- Вассы Петровны в 1899 году.
Симбирский портной работал здесь только зимой, а на лето уезжал домой в Симбирск. И вот когда этот портной все расспросил и узнал, и стал уезжать домой, заявил, что он на багряшевских мордвов сделает донос и царю, и помещику. "Расскажу, что вы - беглецы и находитесь здесь, в Багряше!" Мордва стали портного просить, чтобы он не доносил на них, стали предлагать ему взятку. Портной согласился, но запросил сто рублей денег, воз пшеницы и кадушку меда, и чтобы его с возом пшеницы и с медом довезли до Симбирска.
Багряшская мордва сразу струхнула, ведь, не хочется обратно оказаться крепостными. Стали судить и рядить, как быть, дать ли портному взятку или не давать? Решили дать, но это сделать так, чтобы портной уже никогда не мог донести на них, ни в Нижний Новгород, ни барину. А то он может и взять с них взятку и донести на них. Вот и решили, дать портному воз пшеницы, кадушку мёда и довести его до Симбирска.
Вот пришел март, портной стал требовать, чтобы его с подарками отвезли домой в Симбирск. В один прекрасный день, они снарядили портного с подарками и отправили из деревни домой. Но вместе с тем задумали коварный план убийства портного, чтобы он никогда не сделал на них доноса. Они за день раньше отрядили здоровых и решительных мужиков в засаду в ближайший лес, за 20 вёрст для того, чтобы встретить подводу с портным, убить его, а подводу с пшеницей и мёдом, вместе с подводчиком, воротить домой в Багряш. Так и сделали, встретили в лесу поводу, убили портного, бросили его в лесу, а сами воротились в свою деревню. Но портной через некоторое время очнулся, немного оправился от побоев и добрёл до Симбирска.
Когда портной окончательно выздоровел, пришёл в Нижний Новгород и донёс, что беглая мордва с реки Пьяна находится в Казанском воеводстве, в деревне Багряш.
Незамедлительно пришёл розыск и мордву обратно закрепили за барином, но не переселили на Пьяну. Построили новое имение и стали беглые мордва обратно крепостными. Это вторичное закрепощение произошло, видимо, в 1690 году. Багряш оставался закрепощённым до 1861 года. Земли, которые беглецы - мордва освоили в квадрате до десяти километров, луга, леса, поля были отданы помещику, а беглецов закрепостили за помещиком Рюминым.
Барин приезжал на прием своего имения, собрал всех мордвов, купил им бочку водки, мордва пили, а барин им бросал медные монеты и смеялся над тем, как закрепощенные крестьяне хватали монеты, а иногда даже дрались. А барин смеялся, как жеребец.
Как жилось при барине
Итак, беглецы обратно стали крепостными. Сам барин-крепостник никогда не жил в Багряшевском поместье. В поместье барин назначал управляющих из немцев: Карл Карлычей, и Александра Карлычей, и других немцев. Эти немецкие управляющие жили в имении на правах господ бояр, да их крепостные крестьяне и называли боярами. Но эти управляющие относились к крепостным крестьянам во много раз хуже самих бояр. У управляющих были помощники в каждой деревне, их называли бурмистрами, которые и руководили всей трудовой деятельностью и эксплуатацией крепостных крестьян. Бурмистрам в помощники были даны нарядчики, которые наряжали на работу и следили за выполнением работ. Крепостные крестьяне разделялись на категории, на полных трудоспособных после 18 летнего возраста, а до 18 летнего возраста подростки были в категории полутягловых. Значит, трудоспособные люди делились на тягловых и полутягловых. Тягловый крестьянин выполнял урок или данный наряд нарядчиком на определённую работу. Например: тягловый крепостной должен спахать урок -- наряд в день 20 сажен земли, сжать в день 4 сажени, скосить лугов 15 сажень и т.д. Наряд - урок на труд для полутягловых подростков давался на половину легче, т.е. спахать 10 сажень, сжать 2 сажени, скосить 7 1/2 сажени и т.д. Нарядчики следили и требовали, не только выполнения урока труда, но и качественной работы от крепостных крестьян. Крепостных, которые не выполняли своего урока, или недоброкачественно выполнили, по мнению нарядчика, наказывали. Наказание заключалось в побоях розгами или палками на конюшне, или скотном дворе. Тех, которые сопротивлялись этим порядкам, отдавали в солдаты или отправляли на каторжные работы, а некоторых на месте забивали до смерти.
У барина Кандалинцева было установлено, что каждый крепостной должен на барина работать не менее 6 дней в неделю. Для крепостного свободным днём остаётся только воскресение - для того, чтобы работать на себя и своё семейство. От того, что крепостной работает на барина и некогда ему работать на своё семейство и в своем хозяйстве, надо бы ожидать, что крепостной и его семейство, существуют, питаются, одеваются за счёт барского имения, потому, что крепостным не даётся свободных дней работать на своё хозяйство. Это было бы логично. Ничего подобного не было, барин-крепостник за труд крепостных не платил и семье его не помогал, ни продуктами на прокормление, ни одеждой, ни деньгами.
Между прочим, надо упомянуть, что крепостник-барин был заинтересован, чтобы у крепостных были большие и здоровые семьи, ведь это будущее его богатство и достояние. Даже крепостник от крепостных крестьян требовал, чтобы у каждого крепостного было своё хорошее хозяйство: двор, дом, скот. Эти барские соображения в отношении хозяйства крепостных вытекали из того, что хозяйственный крестьянин не убежит. Что его семья не погибнет с голода, что в перспективе у крепостника увеличится число крепостных крестьян.
Как же при таких условиях существовали сами крепостные трудящиеся, их семьи и хозяйство? Говорит пословица, у человека безвыходного положения нет. И правда, крепостной выходил из положения, этим выходом была ночная работа на своём поле, в своём хозяйстве и за счёт быстрого выполнения своего урока на барской работе, за счёт стариков, которые не в состоянии работать на барщине и за счёт детей, которые до 12 лет ещё не вышли в пол-тягла. Есть рассказ о моём дедушке, который говорил на замечание своих соседей, что если его и побьют нарядчики розгами, то ведь: "Мне на спине не репу сеять, а свои дела делать надо". Наши крепостные крестьяне своей земли не имели, земля вся принадлежала барину. Земля, та, что барину не нравилась или он не успевал засеять для себя, он отдавал крепостным. Барин давал крепостным крестьянам только семена, а лошади, инвентарь для работы были крестьянские.
Несколько раз рассказы бабушек, и русской бабушки, и мордовской об издевательствах управляющих имениями немцев Карла Карлыча и Роберт Карлыча (бабушки называли Роберта "Лебер Карлыч"). Некоторые из рассказав мне запомнились, например, русская бабушка Агафья, а звали ее Аганя, рассказывала, как однажды, во время уборки сена, они не успели убрать высохшее сено в ометы, как пошел дождик и сено намокло и его убирать в ометы было нельзя. Вот приехал управляющий и спрашивает бурмистра (это вроде бригадира), почему до дождика не убрали сено. Бурмистр отвечает, что не успели. Управляющий ударил бурмистра тростью по голове и приказал всех рабочих собрать и наказать их розгами, по 15 ударов каждому работнику. Бурмистр распорядился нарубить березовых лоз и стали этими лозами бить по спинам крепостных людей. Русская бабушка было ростом маленькая, но толстая, присутствующий Карл Карлыч приказал оголить спину и бить по голой спине, но никто из крепостных не хотел оголять спину бабушки Агани. Тогда Карл Карлыч схватил бабушку за ноги и поволок ее по скошенному лугу, это управляющий сделал для того, чтобы оголить бабушкину спину, а потом приказал пороть. Бабушка говорила, что она не помнит, оголилась ее спина или нет, но ей было очень стыдно, что спина была оголена.
Бабушка-мордовка рассказывала, как бурмистр Белый Степан на ней ехал верхом, когда возвращались с полотья домой. Они, бабушки, рассказывали, как в голодные года приходилось воровать в карманах барское зерно. Барин мало крестьянам давал земли под посевы, кругом был лес. "Расчищайте лес и на чистобе и сейте хлеб". Крепостные расчищали лес, и только землю приготовишь под посев, как эту землю барин отбирал себе. За это крепостному отводили лес, он обратно должен был этот лес расчистить и подготовить под пашню.
И так, в большинстве случаев, хлеб пекли с гнилушками или с мякиной. Летом набирали на зиму желуди, с поля лебеду, это еще хорошее подспорье к ржаной муке, но в некоторые годы на дубах желудей не было, да и в неурожайные года на полях не росла и лебеда. Тогда крепостные запасали на зиму липовые гнилушки.
Примерно в половине 18 века Рюмин продал свое поместье помещику Кандалинцеву. Карл Карлыч остался на должности управляющего. Все потомство Карлыча были управляющими до самого освобождения крестьян в 1861 году.
Тогда в нашем Багряше было около 100 семейных дворов. Мордва в те времена жили большими семьями. Деды, отцы и внуки часто жили вместе. Питание для семьи готовили вместе, скот был местный, посевы были местные, каждая мать должна обеспечить семью холстом: рубашки, штаны, а вот сукны ткали и пряли совместно, всей семьей. У каждой семьи был дом, а были на дворе и по два дома, а питание было общее. В те годы, в 18 веке в нашей местности еще картофель на огородах не культивировался, в общем, огородных овощей еще не было. Люди питались хлебом наполовину с деревянными гнилушками и с лебедой.
Картошка пришла в нашу местность в конце 18 века и в начале 19 века, и то долго ее сажали только по грядке в метр шириной и метров 20 длиной, угощались картошкой на праздник.
Мне бабушка Васюха рассказывала, как ее свекровь управляющий послал за картошкой на огород, так она принесла не картошку, а картофельную ботву, она даже не знала, как копать картошку. Еще рассказывала, как она ставила самовар, а воду наливала не в кузов самовара, а в трубу, куда накладывают угли.
Бабушки говорят, что это ведь теперь садят по многу картошки, по целому огороду, и накапывают по 200 пудов картошки, а тогда на огородах сеяли коноплю, а картошки только одну грядку и накопаешь 10 пудов, говорят, а сами вздыхают: "Да мы были тогда дураки, ведь что было можно и то не делали, да бог с ним"
Тогда еще дома в зимние ночи освещались лучиной, еще керосину и ламп не было. Керосиновые лампы появились в крестьянских избах в 1860-1870 годах.
Мордовским семьям в зимние долгие ночи спать было невозможно, надо было прясть коноплю и шерсть для того, чтобы одеть свою семью. Это делали женщины, а вот лапти на ноги плели, как правило, мужчины, от мальчишек и до стариков.
Я еще застал на чердаке деревянные треноги и железные светильники, на которые прикреплялась лучина, это три стерженька из железа исходят из одного комелька, а комелек заостренный, вбивается в деревянную треногу.
История про женитьбу деда
Запомнился ещё один характерный случай из рассказов бабушки, как управляющий Александр Карлыч поженил дедушку с бабушкой. Была это примерно в 1835-1840 годах.
Мой прадед Федот Сафроныч тоже был крепостной человек, но прадед был в имении ключником или по нашему понятию был завхозом, который принимал, отпускал и хранил в амбарах: хлеб, мясо, масло и другие продукты.
В те времена в имениях крепостников бухгалтеров не было, да и весов не существовало. Зерно мерили деревянными мерами (это кадушка из липового дупла). Это было в примерно 1830 - 1840 годах. Жилось прадеду неплохо, ведь никто его не контролировал и не учитывал.
Вследствие этого Карлыч его знал и дружил с ним, с Федотом Сафронычем. Федот хоть был неграмотный мужик, справлялся вести учет и держать в сохранности все барское добро.
У Федота Сафроновича была семья, а именно сын (мой будущий дед) Ипполит. Мой дед по отцу - Ипполит Федотович родился около 1820 года. В возрасте 6 лет Ипполит заболел страшной болезнью - оспой. Хотя он и остался в живых, но всё же болезнь оставила глубокие следы. На его лице остались очень крупные выболевшие места, и остался он, как говорят, рябой. Это всё бы ничего, но оспой был поражён левый глаз дедушки, вследствие этого глаз испортился, и он остался с одним глазом, т.е. кривой.
И вот когда пришло ему время женитьбы, а невесты за него не идут. Ведь Ипполит кривой, у него правого глаза нет, глаз вытек после оспы: в глазу была оспина и глаз вытек, кроме того, он рябой от оспы и некрасивый, и у него была кила, вот и девки не хотели за него замуж.
Вот однажды дед Федот рассказал управляющему Карлычу, что у него сын есть Ипполит, ему уже 20 лет, надо бы уже женить, да вот невесту никак не найдем. "Как не найдешь, ты же самый богатый мужик на селе и найдешь себе сноху?" "Да вот сын мой кривой и рябой, вот невесты и не идут!"
Управляющий выслушал своего ключника и говорит: "Я тебе, Федот, помогу в женитьбе твоего сына" "А как можно девку уговорить?" "А зачем их уговаривать?" - отвечает управляющий, "От барина есть приказ такой: Всех молодых людей, достигших 16 лет осенью надо женить, а женатые будут работать по тяглу, а то мало стало тягловых работников и не успеваем все выполнять. Я решил осенью всех молодых поженить, и оказалось, осенью будут жениться 18 пар", - говорит управляющий. "Теперь реши, кого вы с сыном выберете в невесты и мне скажи, а оставшееся я сделаю сам."
Дело в том, что крестьяне после 16-летнего возраста после женитьбы несут полное тягло, а до 16 лет крепостные работают на половину меньше - то есть на полтягла (старше 16 летнего возраста люди работают полную норму, то есть тягло, а моложе 16 лет делают половину нормы, то есть полтягла. Если на тягло пашни полагается вспахать десятину, на полтягла пашут пол десятины, так и жнитво и т.д.)
Федот поблагодарил управляющего и, придя домой, спрашивает свою старуху, а потом сына Ипполита. Судили - рядили и сошлись в выборе на девке Вассе Князевой. Она девка была красивая, полная, но была слишком бедная, поэтому ее никто замуж не брал, да по-видимому, на работу была не бойкая. В общем, бабушку до 22 лет никто не взял, прадед Федот Сафроныч уже пытался ее сватать , но она наотрез отказалась идти за кривого да рябого замуж. Бабушка Васса мне рассказывала, что их предки были мордовскими князьями, но теперь бедные.
Федот Сафроныч сообщил управляющему, что они облюбовали девку Вассу Князеву. Карлыч сказал, что скоро будет осень и будет свадьба Ипполита, и чтобы Федот готовился отгулять свадьбу.
Пришла осень, Карлыч велел собрать молодежь. Так и было сделано 21 сентября. Построили парней и девок, как было сказано, нарядчик доложил, что парни девки собрались, построены в ряды и ожидают появления барина. Карлыч спросил, которая тут Васса Князева, Федот показал на избранницу. Управляющий Федоту сказал, что Ипполит будет поставлен с правой стороны от края 7 человеком и Васса тоже будет стоять от края 7-й девкой.
Управляющий вышел и сказал, что он решил всех собравшихся поженить и замуж выдать. Вот вас здесь девять парней и девять девок, приказываю сделать девять свадеб, а кому с кем венчаться, сейчас я вам скажу. Управляющий встал среди шеренги и стал отделять - одного парня - одну девку: "Будете венчаться завтра", вторую пару отделил и сказал: "Вы к венцу пойдете послезавтра", и так пошло дальше, всем девяти парням приказал в недельный срок сделать свадьбы. А Ипполиту с Вассой назначил венчаться на праздник Покров.
В Багряше в то время, жили не только мордва, но и русские, поэтому и в построенных шеренгах были и мордва, и русские. Как только барин окончил распределение женихов и невест всех девяти пар, то сразу же зашумели женихи и невесты, кто-то из них плакал, а кто и радовался. Васса, конечно, знала Ипполита, знала, что он рябой и кривой, он ей не нравился, да к тому же стали посторонние говорить: "Васюха, тебе попался жених кривой да рябой, неужели ты будешь венчаться с Ипполитом?" Васса отвечала: "А что, из амбара, что ли поймали, да сделали его кривым да рябым или на другом воровском деле его сделали рябым, да кривым? Этого не было, а работник он хороший, здоровый. Что не говорите, как не говорите, а значит, моё счастье - Ипполит, раз барин сказал, то деваться некуда, и он будет мой муж". Эти слова бабушка с гордостью под старость рассказывала.
Новые сватья, Федот и Пётр собрались и договорились свадьбу справить через год. Хотя жениху с невестой пришлось долго ждать день свадьбы, но такое установлено правило в быту мордвы. Большой срок между сватовством и днём свадьбы, очевидно, является исторической необходимостью. Из рассказов бабушки я слышал, что в прежнее, бывшее время, сватовство невесты начиналось с 12-летнего возраста, и договаривались, что свадьба должна быть тогда, когда невесте минует 16 лет, значит срок до свадьбы 4 года. Жениху с невестой за эти 4 года встречаться и гулять было не положено, они виделись только случайно на работе или в хороводах.
И вот, Ипполит Федотович, мой дед был исключительно трудолюбивым человеком. Ипполит был мужем для красавицы Вассы хорошим и умным, работал день и ночь. Он был хорошим пахарем на поле, лошадь у него была кормлёная и сытая, семена хорошие. Землю он обрабатывал хорошо и вовремя, поэтому у деда хлеба на загонах были хорошие.
Ипполит был хорошим плотником: делал сохи, бороны, телеги и даже делал тарантасы. Он держал достаточно скота, жену свою Васюху работать не заставлял, Васюха только пряла, ткала, в те времена люди одевались в самотканое, ткали холст, ткали сукно и тем одевались. Бабушка Васса Петровна была дородная, крупная, здоровая, жила за рябым, да кривым моим дедом, как деревенская барыня. Бабушка Васюха рассказывала, что ее муж Полит, она так называла мужа, даже жать ее не заставлял, наделает телег, саней, сох, борон и нам за это выжнут.
Бабушка любила вязать чулки, варежки, прясть лён, коноплю, шерсть и ткать холсты и сукно для одежды и готовить пищу на завтрак, обед, ужин. Бабушка очень хорошо вышивала женские верхние платья. А вся тяжёлая работа на дворе за скотом, заготовка дров, постройка и ремонт двора, извоз на подводах, молотьба хлебов зимой, посадка овинов для сушки, заготовка кормов для скота и т.д. и т. п. была за дедом. Ипполит свою жену к ним не привлекал, говорил: "Твои дела в дому делать и за детьми смотреть, а что за домом, я сам сделаю".
Век он не обижал свою Васюху, бабушка своим Политом была довольна. Хорошо я их помню - деда, он умер в 1898 году, а баба умерла в 1900 году. Баба никогда не ругала деда ругательским словом. Дед, когда приходил выпивши, называл ее "старой ведьмой".