Слезы отчаяния душили его и он не мог больше сдерживаться. Рыдания сотрясали его плечи. Он боялся, что кто-нибудь услышит, поэтому уткнулся в подушку и стиснул зубы. Через несколько часов он забылся беспокойным, горячечным сном, ни разу не проснувшись до самого утра. А утром, открыв глаза, почувствовал, что подушка еще мокрая. Он выключил не успевший зазвонить будильник и пошел в душ. Ему не было стыдно за проявленную слабость. Ему было все равно.
Начался новый день, как и бесчисленные предыдущие, полный безысходности.
Спустившись на кухню, Максим включил телевизор и стал готовить завтрак. Зазвонил телефон. Чертыхнувшись и вытерев руки подвернувшимся полотенцем, он пошел в коридор.
Звонили из издательства. Но и хорошие новости не заставили его улыбнуться. Он вернулся на кухню и продолжил свое занятие.
Глядя прямо перед собой, он медленно ел, ни разу не взглянув на экран, где шел некогда любимый сериал. Потом он вымыл посуду, накинул пиджак и вышел из дома. Уже пройдя метров сто, он вспомнил, что не выключил телевизор. Вернулся. Не потрудившись снять обувь, прошел по коридору на кухню и нажал кнопку "Выкл.". Последняя фраза, которую он услышал, была "Неужели ты продал душу дьяволу, Дин?!". Эта фраза крутилась у него в голове весь день, пока он объяснял детям новый материал, проверял домашние задания и ставил оценки.
Снова наступил вечер. Максим выключил свет, повернулся, засунул руку под подушку и, глядя в темноту, вновь остался наедине со своими мыслями. Вдруг он усмехнулся. Поднялся и включил свет.
Шлепая босыми ногами по полу, он подошел к столу, нашел бумагу, ручку и сел в кресло. Положив перед собой листок, он задумчиво посмотрел на него, потом, словно решившись, поднес ручку к бумаге, помедлил...и, удивленно подняв брови, снова откинулся в кресле. Улыбнулся, покачал головой, потом все же нацарапал что-то на листке.
Следующее утро было таким же, как и предыдущее, с той лишь разницей, что забыл он не о телевизоре, а о листке, оставленном на столе. Он вспомнил о нем только вечером, когда вернулся с работы.
Когда он развернул его, то прочитал написанное накануне. "Как мне продать тебе душу?", - было выведено там нетвердой рукой синими чернилами. Но то, что еще он увидел, заставило Максима закричать и, отбросив листок, выскочить из комнаты. Он выбежал в гостиную, включил свет и, усевшись на диван, схватился за голову.
Его отец, на ходу запахивая халат, сбежал по лестнице.
- Господи, сынок, что случилось?!- Он был напуган. Такого крика он от Максима не слышал никогда.
- О боже, о боже, - повторял Максим, раскачиваясь и сжимая голову ладонями.
- Может ему приснился кошмар? - Мать почему-то была обеспокоена меньше, чем отец.
- Успокойся, сынок, это был всего лишь сон, - приговаривал отец, поглаживая Максима по спине.
Прошло не меньше четверти часа, когда он начал приходить в себя. Отец сидел рядом, а мать была на кухне и, судя по звукам, готовила для него один из своих травяных напитков.
-Да, это был просто сон, - неожиданно произнес Максим. Отец поднял голову и неуверенно попытался изобразить ободрительную улыбку.
- Да, сынок... Ну и напугал же ты нас.
Когда все разошлись, Максим все сидел в гостиной с чашкой чая в руках и пытался привести мысли в порядок. То, что случилось, не могло произойти. Мысли вихрем проносились в голове. С другой стороны, это то, чего он захотел тогда, и может быть, для него это совсем не плохо. Он посидел еще немного. Потом, будто решив для себя что-то важное, подошел к лестнице, взялся за перила и стал медленно подниматься.
Белый листок бумаги по-прежнему лежал на полу. Максим неуверенно подошел к нему, наклонился и, когда его рука уже почти коснулась листа, волосы зашевелились у него на голове.
Но все же он поднял его и развернул. Под своими каракулями он снова увидел одну единственную строчку, начертанную прекрасным размашистым почерком, при взгляде на который его сердце трепетало, а кожа покрывалась мурашками. Рука, написавшая это, не принадлежала человеку, в этом Максим был уверен. Что-то подсказывало ему с самого начала, что-то скрывалось за словами и буквами.
"Я БУДУ ЖДАТЬ ТЕБЯ У ДЕРЕВА".
Эти слова он не забудет никогда, они словно раскаленным железом были выжжены в его мозгу.
Всю ночь Максим не сомкнул глаз. Он не выключил свет и, лежа в постели, смотрел в потолок. Листок он спрятал в ящик стола, подальше от себя и от посторонних глаз.
***
Максим знал, о каком дереве идет речь. И тот, кто ответил ему, тоже знал, о чем подумает Максим, когда прочтет ответ. Это был огромный раскидистый дуб, одиноко стоящий на поле за домом. С ним были связаны лучшие воспоминания его жизни. Когда-то они с Лерой лежали под этим дубом, пили вино и любовались закатом. Тогда Максим был счастлив. И он все отдаст за то, чтобы снова стать счастливым.
Почти в полной темноте Максим шел к дереву, превозмогая слабость в коленях и пытаясь сдержать крупную дрожь, которая била его то ли благодаря пронзительному ветру, то ли чему-то еще. Дуб вырисовывался черным силуэтом на фоне звездного неба. Вокруг шелестела трава, а ноги становились ватными по мере того, как он приближался к назначенному месту.
Когда он подошел к дубу, все вокруг будто замерло. В звенящей тишине не раздавалось ни звука. Максим стоял под ветвями могучего дерева и озирался. Ничего не происходило. Он простоял так несколько минут, потом захотел произнести что-нибудь, но осознание ужаса происходящего не дало ему открыть рот.
Прошла еще четверть часа. Он все стоял под деревом, прислушиваясь и вглядываясь в темноту. Вдруг ему показалось, будто он услышал смешок за спиной. Максим резко обернулся. Он испытал почти такой же ужас, как и тогда, впервые увидев ответ на свой вопрос. Сердце колотилось в груди, рассеивая мысли и смешивая чувства. Взгляд Максима остановился на доме, который казался сейчас таким далеким и таким безопасным. Свет показавшейся луны блестел на его окнах и отражался от крыши. Казалось, луна сегодня освещала все, только не это дерево.
В ночи послышались шаги. Максим напрягся и одновременно почувствовал что-то вроде облегчения. Он закрыл глаза и опустил голову. Кто-то подошел к нему и остановился напротив. Максим заставил себя открыть глаза, но поднять голову не решился. В кромешной темноте он слышал только свое прерывистое дыхание.
- Чего ты хочешь?- Обыкновенный мужской голос показался ему громоподобным в этой тишине.
Он ответил не сразу. Во рту пересохло, язык не слушался. Он все еще не мог поверить, что все это происходит с ним наяву.
- Я...я хочу вернуть ее, - наконец произнес он. - Я хочу вернуть Леру... Она...она была моей девушкой...
- Я знаю, кто она, - перебил его голос. На несколько секунд снова воцарилась пауза, потом тот продолжил. - Я выполню то, о чем ты просишь. Но взамен я ...
- Нет! - Закричал Максим. - Прошу тебя, не произноси этого! Я знаю, что взамен.
Ему казалось, он чувствовал, как улыбается тот, к кому он обращался.
- Я отдам то, что должен, взамен на долгую жизнь с ней... Умоляю верни мне ее, - Максим упал на колени. - Я так люблю ее...
Горячие слезы покатились по щекам.
- Я умоляю тебя!..
- Хорошо, пусть будет так, как ты хочешь, - услышал он ответ.
Когда Максим открыл глаза, все вокруг было залито лунным светом, в траве стрекотали кузнечики, а неподалеку он услышал какую-то ночную птицу.
Максим поднялся с земли и, совершенно обессиленный, побрел к дому.
***
Когда зазвенел будильник, Максим открыл глаза и сразу вспомнил о том, где был ночью. Только теперь все это уже казалось ему таким далеким, будто произошло не с ним, а с другим человеком. Вдруг завибрировал телефон. Пока Максим вылезал из-под одеяла, тот жужжал на столе, словно огромный жук. Взяв его в руки, на мерцающем дисплее он увидел слово, от которого сердце радостно затрепетало в груди. Звонила Лера.
- Алло, - он задыхался от волнения.
- Привет, Максим, - сказала она. - Я...эээ...не знаю, как начать. В общем, я хотела извиниться за то, что наговорила тогда.
Максим вдруг понял, что она чуть не плачет.
- Можно я приеду и мы поговорим?
- Да...да, конечно. Я буду ждать тебя!
***
Из подъехавшего такси вышла Лера. Максим выбежал ей навтречу. Он заключил ее в объятья, не дав сказать ни слова. Может быть, это ее удивило, но она тоже обняла его. Теплый аромат ее волос, как и всегда, одурманивал, а податливое тело не оставляло места другим чувствам, кроме невыразимой нежности. Так они стояли, обнявшись, в лучах восходящего солнца. Она что-то говорила ему, а он только улыбался, задумчиво глядя куда-то вдаль.