Район операций Аравийского моря и авианосной боевой группы
Диспозиция боевой группы
Радарное изображение с судна «Томас Джефферсон»
Персонал в уверенности
Подходы к иранской военно-морской базе в Бендер-Аббасе
Морская карта Босфора
В ожидании «Кило»: подводный барьер ВМС США к юго-западу от
Фолклендские острова
OceanofPDF.com
Примечание автора
себе здание Эмпайр-стейт-билдинг в Нью-Йорке, лежащее на боку, движущееся по океану со скоростью около тридцати узлов, а над его радиовышкой перекатывается большая белая волна, и вы увидите примерно стотысячетонный авианосец ВМС США, несущий патрульную службу.
Огромный военный корабль стоимостью 4 миллиарда долларов длиной 330 метров оснащён собственной частной ядерной установкой. Это колосс, авианосец класса «Нимиц», названный в честь уроженца Техаса, адмирала Второй мировой войны Честера У. Нимица, который организовал засаду, уничтожившую японцев в битве за Мидуэй в июне 1942 года, потопив четыре лучших авианосца адмирала Ямамото и 332 его самолёта.
Сегодня эти современные американские авианосцы бороздят океаны во имя его, управляя воздушным, морским и наземным пространством радиусом в пятьсот миль, где бы они ни находились. Но гиганты класса «Нимиц» не ходят в одиночку. Обычно их сопровождает небольшая флотилия из ракетных крейсеров, эсминцев и фрегатов, а также двух противолодочных подводных лодок. Эта авианосная ударная группа, организованная в соответствии с классическим оперативным планом, в военно-морском аббревиатуре обозначается как CVBG.
Отряд — бесспорный хозяин небес, океанов и тёмных, зловещих глубин подводных королевств. Командующий им адмирал, один на своём мостике, смотрит на самый большой, самый быстрый и самый смертоносный военный корабль из когда-либо построенных. Он — военачальник XXI века.
В центре его надводной группы из десяти кораблей на палубе выстроились восемьдесят истребителей и штурмовиков, а эскорт с управляемыми ракетами расположился неподалёку. Атомные подводные лодки адмирала движутся далеко впереди, на расстоянии выстрела.
Более мелкие страны, обладающие военным потенциалом и развитыми силами, – Великобритания, Франция, Германия – не способны создать даже сопоставимые силы. Даже Россия с её гигантским, но устаревшим флотом не может сравниться с мощью американской авианосной ударной группы. У Соединённых Штатов их двенадцать, и эксплуатация каждого авианосца обходится в 440 миллионов долларов в год.
Пятьдесят пять процентов средств, ежегодно расходуемых всеми странами на оборону, тратит Пентагон. Каждый авианосец содержит гигантский морской штаб из шести тысяч человек, включая почти шестьсот офицеров.
Глубоко на нижних палубах корабля повара готовят восемнадцать тысяч порций каждые двадцать четыре часа, плюс небольшой обед для полуночной вахты (МИДРАТС). Три раза в день раздаётся свисток, и они начинают распаковывать еду из коробок в почти невероятных масштабах. Иногда сотни больших блестящих банок с равиоли или фрикадельками одновременно и умело перебрасываются распаковщиками кухонным работникам, а затем поварам.
Авианосец с большой палубой имеет высоту около двадцати четырёх этажей от киля до топа мачты, с полётной палубой шириной 260 футов. Осадка ниже ватерлинии составляет сорок футов. Благодаря двум мощным ядерным реакторам GE PWR, дальность и время нахождения в море практически бесконечны и ограничены лишь выносливостью экипажа. Кроме того, на борту установлены четыре паровые турбины, генерирующие 260 000 лошадиных сил. Четыре гребных вала, каждый размером со столетнюю калифорнийскую секвойю, приводят судно в движение.
Из 6000 человек личного состава 3184 заняты исключительно обеспечением безопасного перемещения огромного боевого корабля по океанам. На борту находится 2800 членов экипажа, отвечающих за лётную эксплуатацию и техническое обслуживание самолётов. Адмирал, отвечающий за стратегию и тактику боевых групп, эффективную огневую мощь и наблюдение за потенциальным противником, путешествует со штабом.
Двадцать пять офицеров и сорок пять матросов. Его оперативный центр — это центр наступательных и оборонительных действий ВМС США.
Адмирал может по своему желанию перебросить мощные силы США ближе к границам противника, чем любой другой командующий в истории. Он может свободно перемещаться в международных водах. Он абсолютно мобилен, самодостаточен и смертоносен для любого противника. В недрах корабля хранятся ракеты с ядерными боеголовками.
Авианосец сопровождают крейсеры с ракетами «Иджис», чьё управляемое компьютером оружие способно поразить и уничтожить атаку воздушного противника, летящего со скоростью, в два раза превышающей скорость звука. Эсминцы ближнего боя боевой группы способны справиться с любыми воздушными, надводными и подводными угрозами. Фрегаты с управляемыми ракетами и вертолётами LAMPS создают противолодочную сеть, способную растянуться на сотни миль во всех направлениях.
Атомные подводные лодки-убийцы, способные при необходимости годами оставаться под водой, патрулируют сотни миль, расчищая путь авианосцу и его сопровождению. Вооружённые невероятно точными торпедами с проводным наведением и крылатыми ракетами, они стремятся в первую очередь уничтожить вражеские корабли.
Гигантская электронная система объединяет группу в плотную сеть связи, поминутно передавая из оперативного пункта в оперативный пункт, с корабля на корабль информацию о состоянии этой подвижной ячейки практически невообразимой мощи. Авианосная боевая группа прекрасно справляется с устранением угроз одновременно с воздуха, с поверхности и под водой.
Атакующий центр — бомбардировочная авиация: двадцать смертоносно точных всепогодных самолётов, заклятых врагов любого корабля, враждебного Соединённым Штатам, плюс двадцать сверхзвуковых истребителей-штурмовиков FA-18 «Хорнет». Для защиты боевой группы и/или прикрытия бомбардировщиков есть ещё двадцать истребителей, в основном это оснащённые мощным вооружением ракетоносцы F-14 «Томкэт» и сверхзвуковые F-14D «Супер-Томкэт». В экстренной ситуации они могут запускать эти самолёты с помощью огромных паровых катапульт, по две за раз, с полётной палубы площадью пять акров, разгоняясь до 150 миль в час (240 км/ч) за две секунды.
Кроме того, обычно есть четыре истребителя EA-6B Prowler, еще один мощный самолет, обладающий уникальной способностью полностью глушить вражеские радары.
обездвиживая любого противника, превращая его в лёгкую мишень для американской воздушной линии наступления. Другой мощный самолёт, специализирующийся на радиоэлектронной борьбе, — S3 Viking, поисково-ударный штурмовик с торпедоносцами, способный разведать подводную лодку с воздуха и уничтожить её в сотнях миль от основной группы.
На палубе и в ангарах внизу обычно находится флот из восьми вертолетов — боевых вертолетов «Кобра», «Си Кингз» и, вероятно, одного огромного CH-53.
транспортер, который может перевозить и высаживать как штурмовые, так и спасательные группы численностью до пятидесяти пяти морских пехотинцев США.
Сам авианосец оснащен ракетным и артиллерийским вооружением, причем класс «Нимиц» является самым тяжелобронированным военным кораблем из существующих.
Двойной корпус и герметичные отсеки вдоль ватерлинии делают его самым живучим военным кораблем в истории военно-морского флота.
Каждой крупной команде нужен квотербек, а в CVBG важные розыгрыши проводит система раннего оповещения и контроля E2C Hawkeye.
Благодаря огромному радарному куполу, посылающему и принимающему электронные лучи над компьютеризированной рубкой управления самолетом, этот тяжелый военно-морской самолет практически не позволяет противнику незаметно передвигаться в радиусе тысячи миль от авианосца.
Ударные самолёты авианосца сверхзвуковые, а сам авианосец может преодолевать до 800 километров в день, контролируя море, где бы он ни находился. Учитывая, что сорок из сорока двух союзников Америки находятся по разные стороны океана от материковой части США, 85 процентов всей суши на планете находятся в зоне досягаемости американской авианосной ударной группы. И 95 процентов населения планеты.
Однако мало кто из этих сотен миллионов граждан осознаёт, что их жизнь протекает в относительном мире и безопасности благодаря железной обороне ВМС США. Большинство из них считает, что эта безопасность обеспечивается Организацией Объединённых Наций, НАТО или каким-то квазиевропейским оборонным проектом. Но когда дело доходит до драки, именно авианосная ударная группа США, эта крепость на море, имеет значение. Именно эта сила может появиться у берегов потенциальных агрессоров.
Недоступный для атак с воздуха или с моря, практически непотопляемый любым обычным подводным оружием, окруженный стеной управляемых ракет и следящей электроники, защищенный двадцать четыре часа в сутки широким компьютеризированным радиолокационным полем, являющийся базой собственных истребительно-штурмовых сверхзвуковых ударных сил авиации...
Ни одно слово в английском языке не может точно описать непобедимость авианосцев ВМС США, кроме одного: «неуязвимый».
Почти.
OceanofPDF.com
Состав главных персонажей
Высшее военное командование
Президент Соединенных Штатов (главнокомандующий вооруженными силами США)
Генерал Джошуа Р. Пол (председатель Объединённого комитета начальников штабов), вице-адмирал Арнольд Морган (директор Агентства национальной безопасности), авианосная боевая группа
USS Thomas Jefferson
Контр-адмирал Зак Карсон (флаг-офицер)
Капитан Джек Болдридж (офицер оперативного отдела), капитан Карл Райнеген (капитан «Джефферсона »), лейтенант Уильям Р. Хауэлл (лётчик-истребитель)
Лейтенант Фредди Ларсен (офицер радиолокационного перехвата) Лейтенант Рик Эванс (офицер связи при посадке)
Энсин (младший чин) Джим Адамс (офицер по аэрофинишерам) Капитан Арт Барри (командир USS Arkansas) Лейтенант-коммандер Чак Фрибург (офицер по борьбе с подводными лодками)
[ASWO] USS Hayler)
Лейтенант Джо Фаррелл (пилот ВМС)
Старшее командование ВМС США
Адмирал Скотт Ф. Дансмор (начальник военно-морских операций) Адмирал Фредди Робертс (заместитель начальника военно-морских операций)
Лейтенант-коммандер Билл Болдридж (военно-морская разведка) Лейтенант-коммандер Джей Бамберг (помощник главного офицера морской разведки)
USS Колумбия
Командир Кейл «Бумер» Даннинг (командир) Лейтенант-коммандер Джерри Карран (офицер боевых систем) Лейтенант-коммандер Ли О'Брайен (офицер морской инженерии)
Лейтенант-коммандер Майк Краузе (старший помощник) Лейтенант Дэвид Уингейт (штурман)
«Морские котики» США
Адмирал Джон Бергстром (командующий, Специальное военное командование, SPECWARCOM)
Командир Рэй Бэнфорд (диспетчер миссии SEAL)
Лейтенант-коммандер Рассел Беннетт (командир взвода, группа SEAL №3)
Лейтенант (младший) Дэвид Миллс (водитель SDV SEAL)
Политический и президентский аппарат
Роберт Макферсон (министр обороны)
Харкорт Трэвис (государственный секретарь)
Дик Стаффорд (пресс-секретарь Белого дома)
Сэм Хейнс (советник по национальной безопасности)
Луис Фэллон (руководитель аппарата Белого дома)
Офицеры ЦРУ
Джефф Зепеда (эксперт по Ирану)
Майор Тед Линч (финансовый специалист по Ближнему Востоку)
Члены семьи
Грейс Дансмор (жена CNO)
Элизабет Дансмор (дочь CNO) Эмили Болдридж (мать Джека и Билла)
Рэй Болдридж (брат Джека и Билла)
Маргарет Болдридж (жена Джека)
Персонал Королевского Военно-Морского Флота
Адмирал сэр Питер Эллиотт (флагман подводных лодок) Капитан Дик Гринвуд (начальник штаба FOSM)
Лейтенант Эндрю Уэйтс (флаг-лейтенант)
Адмирал сэр Иэн Маклин (в отставке)
Лейтенант-коммандер Джереми Шоу (командир HMS Unseen)
Члены семьи
Леди Маклин («Энни», жена сэра Иэна)
Лора Андерсон (дочь сэра Иэна и леди Маклин)
Старшие иностранные офицеры
Генерал Давид Гаврон (военный атташе посольства Израиля в Вашингтоне) Вице-адмирал Виталий Ранков (начальник Военно-морской разведки России)
Персонал иностранных ВМС
Старший матрос Карим Айла (сторожевой дока, ВМС Ирана)
OceanofPDF.com
Пролог
ГЛУБИНЕ СРЕДИЗЕМНОГО МОРЯ, НА ПОЛОВИНЕ ПУТИ МЕЖДУ материковой Грецией и протяжённым западным мысом Крита, лежит суровый и дикий остров Китира. Это грубая скала длиной не более двадцати миль, расположенная посреди сверкающего, словно драгоценные камни, моря.
Вдоль восточного побережья Средиземного моря льётся чистый, прозрачный свет, который словно заполняет глубины воды. Это рай для приезжих дайверов, но для местных рыбаков лазурный океан, окружающий их, — суровое и беспощадное место. Рыбы стало мало. И жизнь тяжела как никогда.
Было пять утра, жаркое утро начала июля. Солнце только вставало, и рыбацкая лодка шла недалеко от скалистого берега на южном берегу. На левом борту, свесив ноги за борт, сидел шестнадцатилетний Димитриос Моракис. Он был в серьёзной беде.
Накануне он умудрился потерять единственную хорошую сеть, имевшуюся в его семье, и теперь его отец Стефанос сидел на румпеле, небритый и ворчливый. Мужчина втайне гордился своим золотистокожим сыном. Он не сводил глаз с этрусского носа мальчика, зеркального отражения его собственного, и больших рук, слишком сильных для стройного молодого тела; генетическое наследие мальчика, доставшееся ему от древнего рода китирских рыбаков.
Тем не менее Стефанос всё ещё был ворчлив. «Надо найти», — сказал он без всякой надобности. И под лёгким утренним ветерком они поплыли вперёд, навстречу волнам, а на востоке на несколько полупрозрачных мгновений земля, казалось, поднялась сквозь алую и фиолетовую вуаль.
Сеть оказалась примерно там, где Стефанос и предполагал: её занесло в изогнутый выступ скалы неизменным эгейским течением. На протяжении веков утерянные сети прибивало к этим скалам.
Проблема была в том, что он застрял. Проработав в воде почти полчаса, Димитриос так и не смог его освободить. «Он застрял глубоко под водой», — крикнул он отцу. «Я вернусь в лодку и нырну глубоко с рыболовным ножом».
Три минуты спустя мальчик, головой вперёд, пробивался сквозь воду, стремясь вниз. В кристально чистой глубине он нашёл дно сети, застрявшей в расщелине между двумя камнями. Оставалось только перерезать её.
Он вытянул левую руку, чтобы удержаться на плаву, и взмахнул ножом вбок. Сеть освободилась, и в этот момент Димитриос вытащил скрученный шнур из V-образной щели в скалах. Он пробыл под водой уже двадцать четыре секунды, и ему нужно было всплыть.
Но он боролся с тяжестью на плечах. Он повернулся влево и увидел, что на его руке всё ещё лежали два больших чёрных сапога. Димитриос оттолкнулся, и даже в воде вес был значительным, потому что в этих сапогах находилось полноразмерное, сильно утопленное человеческое тело, зажатое одной рукой в древних скалах Китиры.
Другая рука свободно болталась, словно скелет. Её съели рыбы, и она покачивалась в утреннем приливе. Димитриос смотрел на белую, раздувшуюся голову с пустыми глазницами, с ободранной с одной стороны черепа плотью, с сохранившимися зубами, с полуртом, гротескно скалящимся в прозрачной воде. Это был призрак, рожденный воображением самого дьявола.
Задыхаясь от отвращения, Димитриос смотрел на ужасный труп, который продолжал исполнять свой отвратительный замедленный балет прямо под
поверхность, одна рука и обе ноги поднимаются и опускаются на легкой зыби, тело освещено тонкими подводными лучами ясного эгейского солнца.
Затем он повернулся и принялся брыкаться с неистовством настоящего ужаса, отчаянно нуждаясь в воздухе, движимый нелепой мыслью, что призрак каким-то образом найдёт способ его преследовать. Он бросил взгляд вниз и заметил, как солнце ярко освещает тёмно-синюю майку, покрывавшую отвратительный белый шар, напоминавший о промокшем теле. Свет этот, отражаясь, поднимался вверх от крошечной, пятисантиметровой серебряной эмблемы подводника, инкрустированной пятиконечной красной звездой.
OceanofPDF.com
1
22 апреля 2002 г.
Индийский океан.
На борту авианосца США «Томас Джефферсон» . 9S, 92E.
Скорость 30.
ОНИ ОТКАЗЫВАЛИСЬ ОТ НЕГО УЖЕ ДВАЖДЫ. И КАЖДЫЙ РАЗ
Лейтенант Уильям Р. Хауэлл плавно открыл дроссель своего большого F-14.
Перехватчик-штурмовик «Томкэт» и ушёл вправо, наблюдая, как стрелка спидометра плавно скользит со 150 до 280 узлов. Ускорение было почти незаметным, но за считанные секунды лейтенант увидел, как шестиэтажный остров авианосца превратился в чёрный наперсток высотой в полдюйма на фоне голубого неба.
Глубокий ютский акцент офицера связи, стоявшего на корме авианосца, был по-прежнему спокоен: «Томкэт два-ноль-один, у нас все еще загрязненная палуба — вынужден еще раз помахать вам — просто утечка масла — это не чрезвычайная ситуация, повторяю, не чрезвычайная ситуация».
Лейтенант Хауэлл говорил тихо и медленно: «Томкэт два-ноль-один.
Понял. Разворачиваюсь. Зайду ещё раз с расстояния в двенадцать миль». Он слегка приподнял нос истребителя, и почувствовал, как сжался желудок. Это было лишь мимолетное ощущение, но оно всегда возвращало к истине: посадка любого самолёта в море на узкую, угловатую, 225-метровую, кабрирующую площадку оставалась для любого пилота испытанием на жизнь и смерть. Большинству новичков требовалось несколько месяцев, чтобы перестать…
Их колени дрожали после каждой посадки. Пилотов, которым не хватало мастерства или смелости, обычно находили работающими на земле, управляющими грузовыми самолётами, или погибшими. Он знал, что на территории США произошло около двадцати авиакатастроф с крушением самолётов.
перевозчиков каждый год.
Лейтенант Фредди Ларсен, офицер радиолокационного перехвата (RIO), сидевший сзади, пробормотал: «Чёрт. Там внизу около сотни таких, полчаса разбирают разлив нефти — что, чёрт возьми, происходит?» Ни одному из лётчиков не было и двадцати восьми лет, но они уже отточили до совершенства безразличие военно-морских лётчиков перед лицом мгновенной смерти на сверхзвуковой скорости. Особенно Хауэлл.
«Не знаю», — ответил он, мчась на «Томкэте» сквозь редкие низкие облака, проносящиеся мимо этого гигантского двуххвостого боевого самолёта, который теперь двигался со скоростью почти пять миль в минуту. «Вы когда-нибудь видели, как большой истребитель врезался в нефтяную лужу на палубе авианосца?»
«Угу-угу».
«Это некрасиво. Если она резко вылетит с прямой траектории, у тебя будет очень хороший шанс убить кучу народу. Особенно если она во что-нибудь врежется и сгорит, что она почти наверняка сделает».
«Постарайся этого избежать, ладно?»
Фредди почувствовал, как «Томкэт» сбросил газ, когда Хауэлл повернул влево. Он ощутил знакомое тягу замедляющихся двигателей и напряг плечи, борясь с рысканием самолёта, словно мотоциклист, которым он когда-то был.
F-14 — это всего лишь мотоцикл с размахом крыльев 64 фута (примерно 19,8 м). Неожиданно чувствительный к ветру на малых скоростях, два жёстких как камень сиденья, никакого комфорта и двигатель, способный превратить его в ракету со скоростью 2 Маха — 1400 узлов, без проблем, на грани личного выживания американского лётчика-истребителя.
Все еще поддерживая скорость около 280 узлов, Хауэлл сделал крутой поворот, «Томкэт» накренился под углом почти в девяносто градусов, двигатели за его спиной визжали, как будто звук пытался уловить и
Он поглотил его. Впереди он больше не видел авианосец из-за мелькающих белых облаков, которые застилали ему обзор и отбрасывали тёмные тени на голубую воду. Под двумя самолётами пролегал один из самых пустынных морских путей на Земле – 3500-мильный участок центральной части Индийского океана между африканским островом Мадагаскар и каменистым западным побережьем Суматры.
Американский авианосец и его эскорт, образующие полную боевую группу из двенадцати кораблей, включая две атомные подводные лодки, направлялись к американской военно-морской базе на Диего-Гарсия, крошечном атолле в пятистах милях к югу от экватора, представляющем собой единственное безопасное англо-американское убежище во всем этом районе.
Это был настоящий морской пейзаж американской боевой группы, место, где самые внимательные адмиралы и их штаб «разрабатывали» новые ракетные системы, новые боевые корабли и без конца катапультировали своих асов морской авиации с лётной палубы — с нуля до 168 узлов за 2,1 секунды. Это было место не для слабонервных. Это был учебный театр военных действий, предназначенный исключительно для лучших, которых могла произвести нация… людей, обладающих тем, что Том Вулф бессмертно назвал «нужным материалом». Каждый служил здесь по шесть бесконечных месяцев подряд.
Лейтенант Хауэлл, снизившись до 1200 футов, снова обратился к диспетчерам авианосца. «Вышка, говорит «Томкэт» два-ноль-один на расстоянии восьми миль. Иду на посадку». Он говорил немного, и истребитель снова начал снижаться, теряя высоту, двигатели чуть-чуть сбавляли обороты, издавая пронзительный визг на высокой частоте, способный разнести вдребезги полку с бокалами. Хауэлл, защищённый очками и наушниками, всматривался в горизонт в поисках стотысячетонного авианосца.
Затрещал интерком. «Вас понял, «Томкэт» два-ноль-один. Ваша палуба готова к посадке — визуальный сигнал есть… заходите, следите за высотой и проверьте свой посадочный состав. Ветер порывистый, юго-западный, тридцать узлов.
Мы всё ещё в деле. Всё готово.
«Роджер, Тауэр... шесть миль».
У всех пилотов ВМС и ВВС есть особый, непринужденный и забавный способ сообщать новости с этих высокоскоростных истребителей; некоторые говорят, что он был напрямую скопирован с самого известного американского боевого аса, генерала Чака Йегера, первого летчика-испытателя, преодолевшего звуковой барьер на своем сверхсекретном Bell X-1 в 1947 году.
Разговаривая с вышкой, почти каждый молодой летчик ВМС говорит с протяжным акцентом, типичным для деревенских парней Западной Вирджинии, именно так, как, по их мнению, мог бы выразиться генерал Йегер: очень медленно, с ледяным спокойствием перед лицом катастрофы. «У меня немного заглох старый правый двигатель, сейчас отключу его, посажу на одном. Эй, сдвиньте кабину на пару секунд, дайте мне лучше выстрелить при боковом ветре. Это не проблема».
Лейтенант Уильям Р. Хауэлл подражал генералу «лучше, чем любой из
«их». И проще. Потому что он, в любом случае, не был настоящим лейтенантом Уильямом Р. Хауэллом. Он был Билли-Рэем Хауэллом, чей отец, бывший шахтёр и южный методист, теперь держал магазинчик в том же родном городе, что и Чак Йегер, — в западной котловине Аппалачей, в Хэмлине, местечке с населением меньше тысячи душ, прямо на реке Мад, недалеко от восточной границы Кентукки в округе Линкольн. Как и Чак Йегер, Билли-Рэй говорил о «холлерах», рыбачил на реке Мад, был сыном человека, подстрелившего в своё время несколько медведей, «не могу дождаться, чтобы вернуться домой, увидеть отца».
Когда Билли-Рэй Хауэлл держал в руках штурвал F-14, он был генералом Йегером. Он думал, как он, говорил, как он, и действовал так, как, как он знал, генерал поступил бы в любой чрезвычайной ситуации. И неважно, что этот здоровяк Чак ушёл на пенсию и поселился в Калифорнии. Для Билли-Рэя они с Чаком Йегером образовали негласное, мистическое партнёрство в воздухе Западной Вирджинии, и он, Билли-Рэй, был своего рода наследником. По его мнению, старый деревенский образ жизни среди гикориевых и ореховых лесов округа Линкольн делал из ребёнка крутого центрового. И он был «чёрт возьми уверен, что мистер Йегер с этим согласится».
Стратегия оправдала себя. Билли-Рэй осуществил свою школьную мечту стать военно-морским лётчиком. Годы учёбы, годы тренировок сделали его одним из лучших в каждом классе, в котором он когда-либо учился. Все в военно-морской авиации знали, что молодой Билли-Рэй Хауэлл двигается вперёд и
вверх. Они были с тех пор, как он получил диплом инженера в Военно-морской академии США.
Никто не удивился тому, насколько он был хорош, когда начал подготовку к истреблению реактивным самолетом, пилотируя старый T2 Buckeyes в небе над Уайтинг-Филд, к востоку от Пенсаколы, на северо-западе Флориды.
И вот голос, доносившийся из зоны управления полётами, был почти идентичен голосу генерала Йегера – ровный, словно кричащий, тон, не выдававший никакой срочности: «Вышка, «Томкэт» два-ноль-один, четыре мили. У меня тут что-то странное творится… Лампочка предупреждения о шасси мигает».
Некоторые. Не чувствовал, как заблокировались колёса. Но, возможно, это что-то не так.
что-то не так с этой лампочкой».
«Вышка — «Томкэту» два-ноль-один. Принял. Продолжайте движение и пройдите прямо по палубе на скорости около пятидесяти футов, двести узлов. Так ребята смогут внимательно осмотреть шасси».
«Роджер, башня... идем».
На открытой и продуваемой всеми ветрами палубе авианосца офицер связи передал по радио инструкции пилоту и увидел, что «Томкэт 201» находится примерно в сорока пяти секундах от цели, ревущая двадцатитонная громадина, рыскающая по непредсказуемым порывам над Индийским океаном, пилот пытается удержать его на глиссаде в двух градусах над горизонталью. На поверхности была большая зыбь, и весь корабль, двигающийся со скоростью пятнадцать узлов, качался примерно на три градуса, на полтора градуса в каждую сторону от горизонтали: это означало, что оконечности, нос и корма, перемещались на шестьдесят футов по вертикали каждые тридцать секунд. Всем приближающимся самолетам предстояло чертовски сложное заход на посадку в условиях сильного, горячего ветра, и расчет момента удара станет испытанием ловкости и мастерства каждого пилота.
Это было с шасси.
Лейтенант Рик Эванс, долговязый летчик-истребитель из Джорджии, теперь стоял на открытой левой корме авианосца. Его бинокль был направлен на «Томкэт-201». Он уже видел, что шасси не выпущены, как и закрылки. Мысли его лихорадочно кипели.
Он знал, что Билли-Рэй Хауэлл попал в беду. Неработающая посадка
Снаряжение всегда было кошмаром любого лётчика, будь то гражданского или военного. Но здесь всё было в сто раз хуже.
Истребитель не заходит по почти ровной траектории, как гражданские реактивные лайнеры, которые планируют, а затем «выстреливают» в нескольких футах над милей взлётно-посадочных полос. Здесь нет времени. И мало места. Военно-морские лётчики сбрасывают свои двадцатидвухтонные «Томкэты» на скорости 160 узлов, врезаясь прямо в палубу, крюком вниз, моля, чтобы он зацепился за провод.
Нисходящая инерция на посадочных колёсах астрономическая. Это гигантские амортизаторы, предназначенные для того, чтобы погасить весь вес самолёта. Если крюк не зацепится, у пилота будет одна двадцатая секунды, чтобы передумать, «сделать рывок» — резко открыть дроссель и взлететь через нос, поднимаясь к правому борту с мимолётным наблюдением.
«Идем снова».
Малейшая проблема с замком приводит к отмене посадки и, почти без исключений, списанию самолёта. Потому что ВМС США скорее покончат с самолётом стоимостью 35 миллионов долларов, чем убьют двух лётчиков, на обучение которых ушло по 2 миллиона долларов. Они также предпочли бы, чтобы самолёт рухнул в океан, избежав ужасного риска серьёзного пожара на лётной палубе, который может возникнуть при посадке «брюхом вниз». Не говоря уже о возможном списании ещё сорока припаркованных самолётов, а возможно, и всего корабля, если огонь перекинётся на миллионы галлонов авиационного топлива.
Все на лётной палубе знали, что Билли-Рею и Фредди почти наверняка придётся покинуть самолёт и выпрыгнуть из кабины с помощью катапульты – опасная и страшная процедура, которая может стоить любому пилоту руки или ноги, а то и жизни. «Боже мой», – с тоской воскликнул лейтенант Эванс.
К этому времени офицер полёта и его команда уже продвигались к глубокой, хорошо оборудованной «яме», куда они нырнули бы в поисках спасения, если бы Билли-Рэй потерял управление и «Томкэт» рухнул на корму авианосца. Все пожарные расчёты были в состоянии боевой готовности. «Командир, четыре градуса вправо. Руль два-один-ноль. Мне нужно не менее тридцати узлов над палубой. Скорость по требованию».
Теперь все слышали рёв двигателей приближающегося «Томкэта», а радиотелеграф авианосца работал на полную мощность. Практически все питал слабость к Билли-Рею. Он был женат всего год, и на свадьбе присутствовала половина личного состава военно-морской авиабазы на реке Пакс в Мэриленде. Его невеста, Сьюзи Дэнфорд, была высокой темноволосой дочерью адмирала Скипа Дэнфорда. Она познакомилась с кудрявым, темноглазым Билли-Реем, с его шахтёрскими плечами и лукавой улыбкой, задолго до того, как он стал одним из элитных лётчиков ВМС, когда проходил обучение в Пенсаколе.
И вот теперь она осталась одна в Мэриленде, ожидая бесконечных шести месяцев его первой морской службы. Как и все жены лётчиков, она боялась неожиданного стука в дверь, боялась незнакомца с авиабазы, который позвонит по телефону и объяснит, что её «Билли-Рэй» пробил огромную дыру в Индийском океане. И в этом не было ничего мелодраматического. Около 20 процентов всех пилотов ВМС погибают в первые девять лет службы. В свои двадцать шесть лет Сьюзи Дэнфорд Хауэлл не была чужда смерти. И мысль о том, что её муж присоединится к Джеффу МакКоллу, Чарли Роуленду и Дэйву Редленду, преследовала её по ночам. Иногда ей казалось, что всё это сведёт её с ума. Но она старалась подавить свои страхи.
Однако она не знала, в какой смертельной опасности сейчас находится ее муж.
Процедур на случай отказа шасси практически нет. Ничего не помогает, разве что в случае слепого везения пилоту удаётся резко опустить самолёт, а затем подняться, и шасси резко опускаются и блокируются, выключая сигнальную лампу. Но времени мало.
Если у этого Tomcat F-14 закончится бензин, он упадет, как двадцатитонная бетонная плита, и врежется в длинные волны Индийского океана, как метеорит…
«Билли-Рэй Хауэлл и Фредди в беде»… эта весть разнеслась по радио.
На палубе, расположенной со стороны башни, энсин Джим Адамс, крупный чернокожий мужчина из Южного Бостона, одетый в большую флуоресцентно-желтую куртку, разговаривал по рации с операторами гидравлики на палубе ниже, которые управляли тормозными тросами, один из которых должен был схватить «Томкэт», замедлив его до нуля ровно за две секунды и остановив самолет. Большой Джим, дежурный офицер по тормозным устройствам, уже отдал приказ…
Управление было настроено так, чтобы выдержать удар «Томкэта» о палубу силой в пятьдесят тысяч фунтов на скорости ровно в 160 узлов, при этом рука пилота крепко держала дроссель на случай, если крюк промахнётся. Но Джим знал, в чём проблема… «У Билли-Рэя Хауэлла там большие проблемы».
Большой Джим обожал Билли-Рэя – самый неожиданный дуэт на большом авианосце, где экипажи, как правило, – отдельная раса. Они без конца говорили о бейсболе: Джим – потому что верил, что из него получился бы почти легендарный первый бейсмен «Бостон Ред Сокс», Билли-Рэй – потому что в школе Хэмлин он был довольно неплохим питчером-правшой. В следующем году они запланировали четырёхдневную поездку во Флориду, чтобы посмотреть весенние тренировки «Ред Сокс». Сейчас Большой Джим мечтал только о том, чтобы проверить и починить гидравлику шасси «Томкэта», и вдруг поймал себя на том, что шепчет старую молитву всех членов экипажа авианосца: «Пожалуйста, пожалуйста, не дайте ему погибнуть, пожалуйста, дайте ему выбраться».
На мостике капитан Карл Райнеген разговаривал со старшим помощником капитана на корме: «У него что, неисправна гидравлика? Не высаживайте его. Держите его на плаву и отходите!»
Снова затрещал большой водонепроницаемый телефон, который сжимал лейтенант Рик Эванс, а входящий голос всё ещё был медленным. «Вышка, это Томкэт два-ноль-один. Всё ещё какая-то загвоздка. Пытался её немного встряхнуть.
Но это не сработало. Свет всё ещё горит. Я могу спокойно пройти кормой и подойти, но, думаю, гидравлика не очень хороша. Я бы предпочёл поддерживать скорость 250 и сразу же поднять её. Подкачать немного воздуха. Без особых проблем. Ручка немного туговата. Но у нас есть газ. Дай знать.
И вот F-14 с грохотом несся к корме, вдвое быстрее, чем «Метролайнер» на скорости 80 миль в час, пролетающий над Нью-Джерси, и в десять раз оглушительнее. Слишком быстро, но всё ещё на высоте. «Вышка — «Томкэту» два-ноль-один. Дави на газ и выходи прямо, забудь об обгоне. Повторяю, забудь об обгоне».
«Понял», — осторожно сказал Билли-Рэй Хауэлл, резко двинул дроссель вперёд и потянул ручку. Но ничего особенного не произошло, кроме ускорения. Она, казалось, выровнялась, а затем спикировала к концу лётной палубы, всё ещё с двумя ракетами «Феникс» под крылом. Достаточно, чтобы разнести половину лётной палубы вдребезги. Всё ещё медленно и легко, Билли-Рэй протянул: «Томкэт два-ноль-один, я просто сделаю небольшую пробежку влево и выберусь через левый борт». И он смотрел своими глубоко посаженными глазами, как вздымающаяся лётная палуба с ревом поднималась ему навстречу. Он изо всех сил старался удержаться в воздухе, но у «Томкэта» теперь был свой собственный разум. Чёртов разум.
Рик Эванс, наблюдая, как F-14 теперь мчится к левому краю полетной палубы, резко ответил в телефон: «Выходи, Билли-Рэй, бей его!»
На долю секунды Фредди Ларсен подумал, что его пилот, возможно, сочтёт катапультирование признаком слабости или отсутствия хладнокровия. И он закричал впервые за свою лётную карьеру: «Выбей его, Билли-Рэй, ради всего святого, выбей его!» вне!!"
«Томкэт» пронесся мимо мачты авианосца как раз в тот момент, когда лейтенант Уильям Р.
Правый кулак Хауэлла ударил по рычагу. Спрессованный заряд взорвался под его сиденьем, вышвырнув его головой вперёд из кабины. Фредди
Спустя полсекунды, от двух взрывов раздались два сильных, на мгновение лишивших их сознания. Фредди пришёл в себя первым и увидел, как «Томкэт» рухнул примерно в шести метрах от левого борта авианосца, подняв фонтан воды на высоту пятидесяти футов, почти до самой лётной палубы.
Но они были ясны. Когда Билли-Рэй пришёл в себя, он увидел, как над головой раскачивается купол его парашюта, а под ним – вздымающийся белый след за кормой авианосца. И как раз когда они с Фредди коснулись воды, вертолёт «Си Кинг» отрывался от крыши авианосца в ревущем вихре. Экипаж лётной палубы выбирался из укрытия. Все операции по посадке и взлёту были приостановлены, и внизу, в бурлящем море, полузатопленный, несмотря на герметичный спасательный костюм, с трудом дыша, Билли-Рэй Хауэлл слышал ниспосланный Богом голос начальника спасательной службы, кричащего через громкоговоритель: «Полегче, ребята, полегче; выпустите парашюты и не двигайтесь, мы сейчас спустимся».
Прилетел большой вертолет. Девятнадцатилетний моряк выпрыгнул прямо в воду с линями и направился к двум пострадавшим американским летчикам.
«Вы в порядке?» — спросил он. «Сейчас всё гораздо лучше, чем если бы мы всё ещё были в старом F-14», — сказал Билли-Рэй. Тридцать пять секунд спустя их обоих вытащили на лебёдку, оба дрожали от шока: Фредди Ларсен — со сломанной правой рукой, Билли-Рэй — с рассечённой бровью и кровью, стекающей по лицу, из-за чего его улыбка выглядела немного кривоватой.
Вертолёт зашёл на посадку по правому борту палубы. Там были три медика и санитары с носилками. Лейтенант Рик Эванс тоже дрожал и повторял снова и снова: «Ой, ребята, мне так жаль. Мне так жаль».
В честь двух потрёпанных лётчиков устроили небольшую, но скорбную приветственную вечеринку. Большой Джим Адамс, вопреки всем правилам флота, прорвался сквозь толпу и, выхватив Билли-Рея из вертолёта, подхватил его на свои могучие руки, говоря: «Никогда больше не умирай у меня на руках, слышишь?» Все видели, как по лицу Большого Джима текут слёзы.
Затем медики взялись за дело, сделали обоим мужчинам укол обезболивающего и привязали Билли-Рэя и Фредди к носилкам на колёсах. И всё...
Процессия, насчитывающая уже около четырнадцати человек, все немного потрясенные, направилась к лифтам, объединенные духом товарищества людей, вместе смотревших в лицо смерти.
«Чушь собачья, Фредди. Я всё рассчитал вовремя. Если бы я вышел раньше, ты бы сейчас, наверное, сидел там на мачте».
«Да, и через секунду мы оба сидели бы на дне гребаного Индийского океана».
«Чёрт!» — сказал Билли-Рэй. «Ты неблагодарный сукин сын. Я же тебе жизнь спас. А ты даже не моя проблема. Ты понимаешь, что у Сьюзи случится сердечный приступ, когда она об этом услышит? Похоже, мне придётся винить тебя».
«Это невероятно», — сказал Фредди, пытаясь улыбнуться, и протянул здоровую руку к всё ещё дрожащей руке пилота. «Хочу повторить это как-нибудь снова!»
Потеря большого истребителя «Томкэт» обычно считается событием, угрожающим карьере. В США козел отпущения практически обязателен.
Военно-морские силы после аварии, которая обошлась дяде Сэму примерно в 35 миллионов долларов. И капитану, и адмиралу предстояло ответить за это, и у них было много вопросов. Была ли это ошибка пилота? Была ли это ошибка в кабине экипажа? Кто проверял и обслуживал самолёт перед тем, как он поднялся на палубу для своего последнего рейса? Неужели офицер, ответственный за финальную проверку за несколько минут до взлёта, что-то упустил? Была ли какая-то подсказка, которую должен был заметить офицер, отвечающий за запуск?
Предварительный отчёт Пентагону требовался как можно скорее, как только он был готов. И официальное расследование было начато немедленно.
Первыми были вызваны специалисты по гидравлике. Офицеры обычно беседовали с Билли-Реем и Фредди вечером в великолепно оборудованном госпитале авианосца после того, как хирурги вправили руку молодого штурмана.
Никто из лётчиков не верил, что пилот совершил какую-либо ошибку, и все знали, что лейтенант Уильям Р. Хауэлл держался до последней секунды, чтобы безопасно сбросить свою двухсотузловую бомбу замедленного действия за борт корабля. Старшие офицеры, несомненно, придут к сочувственному выводу, но отделу технического обслуживания и его специалистам-гидравликам будут заданы очень серьёзные вопросы.
Пока продолжалось предварительное расследование аварии, повседневные дела американской боевой группы в море также шли по графику. Наверху, на адмиральском мостике, капитан Джек Болдридж, офицер по операциям боевой группы, обычно командовал, в отсутствие самого адмирала. Но сейчас он совещался этажом ниже, в нервном центре радаров и электроники, с офицером тактических действий и начальником противолодочной борьбы. Как всегда, это было самое оживлённое место на гигантском авианосце. Всегда в полумраке, освещённое в основном янтарными экранами компьютеров, оно существовало в своём странном, бормочущем подземном мире, населённом увлечёнными молодыми техниками, прильнувшими к экранам, пока радарные системы обследовали океаны и небо.
Джек Болдридж был коренастым, вспыльчивым канзасцем с Великих равнин Среднего Запада, из маленького городка под названием Бердетт в округе Пони, в сорока милях к северо-востоку от Додж-Сити. Джек происходил из старинной семьи ВМС США, которая отправляла своих сыновей в море, но в конце концов каким-то образом заманила их обратно на старое скотоводческое ранчо. Отец Джека во Вторую мировую войну командовал эсминцем в Северной Атлантике, а его младший брат Билл был капитан-лейтенантом, служившим под Вашингтоном в Управлении военно-морской разведки США. Как ни странно, подумал Джек, юный Билл был признанным экспертом по ядерному оружию, его безопасности, хранению и применению.
Большинство ожидало, что сорокалетний Джек станет контр-адмиралом. Морские сражения были его жизнью, и он был выдающимся командиром всей боевой группы, взяв на себя значительную ответственность как правая рука адмирала группы. Однако его младший брат Билл, похожий на ковбоя, ездил верхом, как ковбой, и был склонен к вождению.
Штабные машины ВМС, словно ковбой, зашли так далеко, как только могли. Он не был прирождённым командиром, но его научные достижения в области ядерной физики и вооружения были настолько впечатляющими, что руководство ВМС сочло своим долгом присвоить ему высокое звание. Билл был прирождённым человеком, умеющим решать кризисные ситуации, хладнокровным и вдумчивым учёным, который часто предлагал решения, ранее никому не приходившие в голову. Было несколько пожилых адмиралов, которые недолюбливали его из-за его нетрадиционных методов, но у Билла Болдриджа было много сторонников.
Джек был крепко женатым, практичным капитаном ВМС высочайшего класса, и никто точно не знал, куда в итоге попадёт Билл, разве что в разные постели по всему Вашингтону. В тридцать шесть лет он не собирался отказываться от холостяцкой жизни и от следа романтических разрушений, оставленного им от Додж-Сити до Арлингтона, штат Вирджиния. Джек относился к брату с безмерной благосклонностью.
Внизу, занимаясь электронными операциями, капитан Болдридж действовал на нескольких фронтах. Капитан Райнеген, командовавший кораблём, только что отдал приказ о небольшом изменении курса, когда они проходили над Восточным хребтом, протянувшимся с севера на юг к востоку от Среднеиндийского бассейна. Здесь глубина океана составляет всего около мили, но по мере того, как авианосец продолжал движение на северо-запад, глубина уменьшалась почти до четырёх миль под килем. Капитан Болдридж уже рассчитал, что «Томкэт», вероятно, столкнулся с хребтом, затонув и опустившись примерно на пять тысяч футов под воду.
Он проверил позиции всех кораблей в группе, согласился со своим противолодочным специалистом, что четыре подводных «контакта» были ложными; он коротко переговорил с диспетчером гидролокатора и операторами связи, сверившись с составителем изображений поверхности. Он слышал, как директор ракетного/орудийного вооружения совещается с поверхностным детектором, и принял вызов по кодированной линии от капитана Арта Барри, ньюйоркца, командовавшего одиннадцатитысячным ракетным крейсером « Арканзас» , который в настоящее время шел примерно в восьми милях от их правого борта. Сообщение было загадочным: «Канзас-Сити Роялс 2 Янкиз 8. Пять баксов. Арт».
«Сонофаган», — сказал Болдридж. «Полагаю, он считает это милым. Мы только что сбросили самолёт стоимостью 35 миллионов долларов на дно этого богом забытого океана, а он получает результаты бейсбольных матчей по спутнику». Конечно, это бы…
Было бы совсем другое дело, если бы сообщение было таким: «Роялс» 8 «Янкиз» 2. «Красивый парень, Арт. Он правильно расставляет приоритеты».
Болдридж взглянул на часы и начал записывать в блокнот, не задумываясь, не для официального протокола, а просто по итогам всей жизни в ВМС США. Он записал дату и время по военно-морскому обычаю.
— «221700APR02» (день, время, 17:00, затем месяц и год). Затем он написал местоположение корабля — середина Индийского океана, 9 ю.ш. (девять градусов южной широты), 91 в.д. (девяносто один градус восточной долготы). Затем добавил: «Сумасшедший день.
«Роялс» — «Янкиз» — 8. «Томкэт» проиграл. Билли-Рэй и Фредди пострадали, но живы». Он тоже питал слабость к Билли-Рэю Хауэллу.
221700APR02. 41 30N, 29E.
Курс 180. Скорость 4.
«Возможно, на 030, десять миль. Приезжай и посмотри, Бен. Может, и ладно?»
«Спасибо... да... запишите его, Джорджи. Он угольщик, и, вероятно, Достаточно медленно. Если он продолжит идти к лунке, и его скорость будет соответствовать нашим требованиям, По расписанию, мы его возьмём. Забирайся… но отстань от него, Джорджи.
«Подождите два часа».
221852.
«Они начали нас искать. Время истекло через час. Первая подводная лодка Сигнал аварии только что поступил, Бен.
«Хорошо. Что ты сказал ребятам?»
«С чем мы согласны. Прикрытие для специальных тайных учений. Мы ничего не отвечаем.
Вскоре они останавливаются. Нас больше не существует.