Ровно в двенадцать небо над Москвой озарилось тысячами огней - люди встречали Новый 2000 год. Здесь в Подмосковье, в элитном поселке салюта не было... На ухоженных, идеально чистых улицах никто не пел и не веселился, и только свет горел в окнах коттеджей. Это был небольшой, всего на двенадцать домов, участок в охраняемой законом экологической зоне, где всеми возможными декретами было запрещено какое-либо строительство. Но жильцы этого поселка, в виде исключения, получили разрешение. Здесь жили миллионеры, большинство из которых не работали в государственных или каких - либо других учреждениях, они не давали интервью и старались не попадать "под перо" журналистов. Между собой, как правило, они не общались и только при случайной встрече обменивались поклоном и милой улыбкой. Сам поселок был расположен вдоль реки, внутри изгиба. Каждый коттедж находился на отдельной территории и был выполнен по специальному проекту. Единственным условием было - не выходить за пределы отведенного участка, а строительство вверх и вниз - не ограничивалось. На самой излучине реки, как бы на вершине участка, были построены три здания, которые стояли особняком от других и, чтобы попасть на их территорию, нужно было пройти еще через одну охрану. Хозяева этих коттеджей жили в Европе, а в Россию прибывали только по особым случаям. На этот раз они приехали на встречу этого знаменательного Нового года
В большом зале, за овальным столом, по русскому обычаю полным яств и напитков, сидело шестеро - Борис Петрович и Николай Михайлович с женами, Иван Захарович и Павел Матвеевич. В углу стояла красавица - елка, вся в огнях и гирляндах. Играла тихая новогодняя музыка. Трое официантов находились в зале, остальные появлялись только по требованию
- Предлагаю провозгласить тост за Новый Год. Пусть в этом году будет больше хорошего и здорового, - первый тост поднял хозяин Борис Петрович
Раздался нежно переливающийся звон бокалов
- А теперь нас желает поздравить пан Крепык, - Борис Петрович улыбнулся и поднял палец.
На бесшумно опускающемся экране они увидели несколько измененное лицо Исаака Григорьевича с бокалом шампанского в руке.
- Мои поздравления всем Вам, здоровья и долгих лет жизни, - сказал он и выдвинул вперед руку.
Все опять выпили, и наступила тишина
- Как дела у него? - спросил Иван Захарович
- Плохо... обнаружили метастазы, - ответил Борис Петрович
- Мы на встрече Нового года, или...? - раздался резкий женский голос
- Да, да... Слава, наливай, - перехватил Борис Петрович.
Как и положено, в Новогоднюю ночь было много поздравлений, раздавали подарки из-под елки. Были танцы, веселились. Соратники заранее оговорили, что должны собраться, обменяться мнением, обсудить ряд вопросов и просто поговорить, поэтому эта встреча здесь была не случайная.
Ровно в полдень первого января все приглашенные расположились в удобных креслах.
Борис Петрович еще раз поздравил присутствующих с наступившим Новым Годом и продолжил
- Рад видеть вас всех в здравии, господа. Давненько мы не встречались. Правда, особой
нужды не было, все вроде бы шло своим чередом, и живем-то неплохо, - все заулыбались, - но
традиционно мы собираемся тогда, когда возникают какие - то новые обстоятельства. По-моему, мы накануне таких новых обстоятельств... здесь в России, - добавил он через некоторую паузу. Все молчали, никто первым не хотел начинать разговор о вещах далеко не праздничных и понимали, что хорошее внутреннее состояние при этом начнет быстро исчезать в чреве предстоящего серого бытия. Борис Петрович обвел всех взглядом. За прошедшие десять лет все в большей или меньшей степени изменились, стали более уверенными, респектабельными, хорошо ухоженными. В их взглядах исчезло подозрение, недоверие. Появилось некое снисхождение и некий налет надменности. Встречались значительно реже, чем раньше. Последний раз собрались в марте прошлого года на вилле Вячеслава Михайловича, на горном курорте в Швейцарских Альпах по случаю семейного торжества. Там присутствовал и миллиардер - Президент компании "Niskoil" Александр Наумович Аронович. Кстати, он был приглашен и на эту встречу, но любезно отказался, так как еще раньше его пригласили в Кремль, где на встрече Нового Года будет Президент и многие члены Правительства России. О хорошем, добром расположении Президента страны к Ароновичу ходили легенды, хотя сам олигарх никогда и никому не рассказывал о своем бизнесе, не давал интервью и не присутствовал на иностранных приемах. Еще в 1997 году Аронович предложил, не без помощи окружения Президента, объединить "Севернефтегаз" и "Юконефтегаз" под своим началом, а Комиссарскому Игорю Моисеевичу возглавить вновь созданный концерн по добыче золота, редких металлов и алмазов. В это дело нужно было вложить около ста миллионов долларов - смехотворную сумму денег, ибо фактическая стоимость этого концерна выходила за рамки нескольких миллиардов. Заключили долгосрочные договоры с инвесторами начало налаживаться производство по современным технологиям.
Но случилось непредвиденное - вертолет, в котором находилась
команда Комиссарского, потерпел крушение и все члены экипажа и сотрудники. сопровождающие его, погибли. Как установила комиссия, причина аварии технические неполадки в главном двигателе вертолета и было бы удивительно, если бы была установлена другая причина. Концерн "пошел" с молотка. Конечно, сегодня влияние Вячеслава Михайловича на действия Президента "Niskoil" было уже чисто условным, но в то же время, это всех устраивало - он регулярно перечислял оговоренную сумму денег на счета членов группы. Задержек никогда не было. Он хорошо помнил, что группа c самого начала доступными и недоступными средствами расчищала ему путь наверх. Сам же Вячеслав Михайлович с семьей жил в Белгрейвии - фешенебельном районе Лондона, только изредка наезжая в Москву, где сотрудничал с какой-то общественной организацией.
- Как Вы знаете, предстоят выборы Президента России. Само по себе - это обычные регулированные выборы человека, который получил президентство как бы по наследству и сейчас это формально хотят узаконить. И все было бы ничего, если бы... А вот здесь мы должны поразмыслить. Он человек - загадка, совершенно неизвестная в таких делах личность, в глаза не смотрит, говорит спокойно, не проявляет нервозность, прошлому шефу, как говорили, служил исправно. Залог верности - указ о неприкосновенности. Нас же, как Вы понимаете, интересуют его возможные действия, когда он войдет во вкус. С одной стороны - разруха всего, что называлось "Советский Союз" и
беспросветная нищета, с другой - разбогатевшие олигархи. Компромисса не будет, ибо здесь принципиальные разногласия, - Борис Петрович поворачивал голову от одного к другому, как - бы приглашая к разговору, но все продолжали молчать
- Значит, не смог зацепить, - мелькнуло, и он продолжил. - Мы провели некие исследования, и выходит, что те, так называемые демократические изменения в обществе, которые остались после первого, не долговечны. С самого начала было понятно, что этакая широта демократического поля, вдруг свалившаяся на запуганное общество, породит вседозволенность, проявление которой уже сегодня нельзя не заметить. Дальше это будет еще больше искусственно раздуваться, а затем по просьбе трудящихся "гайку начнут медленно закручивать". Одним словом, по классической схеме, начнет работать цензура всего того, что говорят, показывают и печатают, при этом ничего не нужно будет выдумывать, кадры, которые этим занимались раньше, еще живы. Думаю, более полную информацию об этом может дать Иван Захарович, - тот кивнул головой, - я только хочу надеяться, что, когда добрые люди по-настоящему познакомят наследника с тем, что значит богатый человек, и он почувствует это, ему легче будет разобраться, чьи фактические интересы он должен защищать. А вот справится ли - это, как говорят в Одессе, будем посмотреть, - Борис Петрович чуть развернул кресло и сел. Наступила тишина, все ожидали продолжение.
- Что можно к сказанному добавить? - как бы разговаривая с самим собой, сказал Иван Захарович. - Действительно, в "конторе" он звезд с неба не хватал, но был хорошим исполнителем и в силу своей профессии - не болтлив. У Собчака он утвердился именно в этом качестве, правда, по оперативным данным за ним числятся и другие дела, но это не по теме нашего разговора. Когда Собчак рекомендовал нашего в Москву, думаю, он не предполагал именно такой оборот. Тут уж судьба - злодейка сыграла злую шутку, - он улыбнулся, - ну, а если по делу, то он привык к дисциплине и кроме подчинения ничего делать не умеет. В Москве практически никого нет, на кого он мог бы опереться, поэтому, вполне вероятно, будет привлекать знакомые кадры из Питера, а значит, возникнет конфликт. Борис Петрович прав, в стране разруха и его команде нужно будет лавировать между голодной толпой и жирными котами. Но, и здесь я тоже согласен, его быстро прикормят. Первое время он будет следовать советам, а когда поверит, что он и есть тот, кому в рот заглядывают, начнет все подминать под себя. Другими словами, начнется медленный возврат к прошлому. Многим это будет нравиться, ибо люд будет доведен до ручки - это тоже будет частью его политики на начальной стадии правления. В это неспокойное время я бы рекомендовал нашему благодетелю - Ароновичу, не вмешиваться в политическую жизнь внутри страны и за рубежом. Они могут и, наверное, будут просто отстреливать неугодных, независимо от наличия денег, это очевидно
- Непонятно, извините, Иван Захарович, что перебил. Не доходит, - Вячеслав Михайлович резко повернулся, - Вы считаете, что он идейный и откажется от роскошной жизни? Идейные, вроде бы, уже вымерли... или еще
- Не считаю, но он будет хитрить, выставляя себя этаким борцом за правду, обманывая и тех и других, то есть делать то, чему его учили. Ну, а если говорить о перспективе, эдак лет на десять вперед, - можно сказать, что с одной стороны некие силы будут пытаться делать все, чтобы "до основания разрушить", выдавая самые правильные лозунги, а с другой - противоположные силы будут сопротивляться этому, не забывая при этом о своей шкуре. Доверять ему нельзя, а чтобы выжить, нужно просто играть в его игру, - Иван Захарович налил в стакан воду и посмотрев на собеседников, заключил, - кажется, я все сказал.
- Странно, почему так получается, что на протяжении уже почти пятидесяти лет общество не в состоянии выдвинуть из своей среды руководителя, который бы привел страну к какой-то приемлемой жизни. Ведь есть все: и плодородная земля, и вся таблица Менделеева в лучшем количественном варианте, и народ талантливый, - начал Вячеслав Михайлович.
- Не пятьдесят, а восемьдесят, - тихо перебил, сидевший до сих пор молча, Павел Матвеевич.
- Я имею в виду после Сталина. Говорят, евреи "сделали" революцию, грузин был деспот, империалисты разных мастей пытаются вредить. Выходит, что все время кто-то мешает "бедному" народу. А кто мешал, начиная с Хрущева и заканчивая Ельциным - ведь они русские? В истории цивилизованного человечества мало случаев, я даже не припоминаю сейчас, когда руководители страны, которые вышли бы из той же среды, так не любили бы свой народ, обманывали его и все время держали в дерьме. Это что - неспособность народа, инфантильность его или отсутствующие, под корень уничтоженные, чувства порядочности, преданности и долга? - Вячеслав Михайлович медленно встал и начал ходить по комнате
- Вы затронули интересный вопрос, Вячеслав Михайлович, но однозначный ответ вряд ли кто-то знает, хотя можно поупражняться, объясняя причины того, что было, а вот, что будет - было бы куда интереснее услышать. Хотя бы на ближайшие двадцать лет. Может быть, кто-то хочет сказать по этому поводу? - Борис Петрович обвел всех взглядом, но желающих не было.
Наступила продолжительная пауза.
- Хорошо, для начала предложу свой вариант, и хотел бы попросить Вас, добавить или поправить меня, если что не так, - Борис Петрович задумался, - ведь нас интересует не только перспектива, как таковая, а мы имеем еще и конкретный интерес, - он налил в фужер коньяк, выпил и встал. - Я продолжаю, как Вы знаете, заниматься тем же, чем и раньше, теперь уже в своей фирме, выполняя задания Правительства, иногда параллельно с Государственным центром стратегии развития. Мы получаем материалы о фактическом состоянии всего, что осталось в разных отраслях промышленности... Нам заказывают аналитические анализы. Кавардак, доложу я Вам, господа. Об этом можно много говорить,- он опять задумался. - Но, если кратко, то Иван Захарович прав: практически закончена непродуманная, а, может, как раз продуманная, антинародная приватизация предприятий. Особенно это болезненно отразилось на заводах оборонного значения, промышленно - космического комплекса и наукоемких производств, когда их приобретают люди далекие от этого и, как результат, за короткое время от них ничего не остается. Фактически рушится то, что создавалось десятилетиями. Кто-то в стране заинтересован в этом? Не знаю, такими данными я не располагаю, но очевидна тенденция к разрушению. Хотел бы заметить, что достаточно большая часть общества недовольна таким поворотом дела и... говорят, говорят. Что-то изменить они не могут, не приучены самостоятельно решать. Многие из них - люди, отработавшие долгую жизнь верой и правдой, но рыночные отношения их пугают. Может потому, что никому не доверяют... вокруг коррупция и обман. Почти в каждом городе можно видеть картину, когда с протянутой рукой стоят старики - учителя, врачи, а их ученики и пациенты "пролетают" на "Мерседесах" и "Ауди" ...не замечают. А теперь вернемся к нашему избраннику. Его, конечно, изберут. Его изберут и на второй, а если ему сильно понравится - и на третий срок. Ведь он, как только войдет во вкус, сразу же проявит вседозволенность... Можете не сомневаться. Что касается перспективы развития частного бизнеса при нем, то, прежде всего, нужно разобраться, кто он - политик, бизнесмен или немного того и немного другого. Только тогда можно будет сказать, чего от него ожидать. Посмотрим на его шаги уже в качестве официально избранного Президента, - Борис Петрович остановился и сказал, - Слава, не хочешь поделиться мыслями... теми, что мне рассказывал?
Все посмотрели на Вячеслава Михайловича
- Еще рановато что-то говорить и обсуждать это, но зреет такая мысль, чтобы государство выкупило предприятия, которые были проданы по символическим ценам в 90-е годы на залоговых и других аукционах, но на этот раз по максимально дорогим ценам... Во-первых, это может.
произойти только тогда, когда появятся реальные деньги, а это в свою очередь может быть, если повысятся мировые цены на энергоносители. Такая перспектива имеется - интенсивное развитие промышленности Китая и Индии обязательно вызовет в мире дефицит нефти и газа, а значит, повысится их стоимость. Вы же знаете, что мы входим в число основных поставщиков энергоносителей в мире. Во - вторых, политическая обстановка в стране должна способствовать этому, поэтому новому руководству, если оно примет эту идею, нужно будет "закрутить гайки", как здесь уже говорилось, и обеспечить стабильность или видимость стабильности, пусть даже с применением силы, - все внимательно слушали его, но видно было, что им не очень - то понятна идея, они ожидали дополнительного разъяснения.
- А что я могу им объяснить? - Вячеслав Михайлович сделал паузу, - Борис Петрович поторопился. Разве я вправе сказать, что в этом случае большие, очень большие деньги могут быть распределены между частными лицами, включая Самого. Нет, это говорить нельзя...даже им.
- Я понимаю, - продолжил он, - что здесь не все понятно, но и нам еще не все ясно в этой не простой идее, вот когда все станет в ряд, тогда и можно будет поговорить. Рановато еще об этом, - и он, налив коньяк, выпил.
- Да, конечно, об этом еще рано говорить, но сама идея не плохая. Ну, а как Вы устроились Павел Матвеевич, давненько мы не виделись? - перевел тему разговора Борис Петрович
- Все хорошо, уже на заслуженном. Со старухой скромненько обстроились в Ницце. Ивану Захаровичу, спасибо, помог.
- Вы же возглавляли службу безопасности у Ароновича?
- Да, до тех пор, пока из администрации Президента ему не посоветовали поменять, как было сказано, старые кадры... Но нужно отдать должное Ароновичу, он не обидел меня. Сказал:
- Генералу Орлову почет и уважение, - и помог. Хоть от бизнесмена услышал приятные слова, когда другие забыли.
- Иван Захарович, а ведь Вы тоже где-то на Лазурном берегу обосновались, не правда ли?
- Да, Борис Петрович, в Каннах на берегу купил виллу. Хочется больше тепла, свежего воздуха и, конечно, море... совсем рядом. Приезжайте, милости прошу, - Иван Захарович обвел всех взглядом, - всем вам будем рады.
- Спасибо, вот как только отойдем от дел, так и сразу к Вам в Канны - кинул реплику Вячеслав Михайлович.
- Боюсь, что когда мы отойдем от дел, нам уже будет прямая дорога на цвинтер,- сказал Павел Матвеевич. Все промолчали.
- Итак, что мы должны делать при сложившихся обстоятельствах, - спросив сам себя, тихо сказал Борис Петрович и через паузу, - из всего того, что здесь было сказано, нам нужно всячески поддерживать Президента страны. Конечно, у него есть более влиятельные советники, но исходя из наших интересов, мы должны поддерживать его кандидатуру сегодня и, если понадобиться, завтра, А для этого, прежде всего, нужны деньги и не малые... Этим вопросом у нас ведает Вячеслав Михайлович и с каждым из Вас он встретится. Надеюсь, возражений не будет. Извините, что немного затянулась наша встреча, но все было, мне кажется, по делу.
Все одобрительно покачали головами и начали вставать с кресел.
- Борис Петрович, и все-таки, как здоровье Исаака? - спросил Иван Захарович.
- Да, да... Вы же знаете, еще раньше врачи определили у него рак легких, было проведено интенсивное лечение и несколько лет, вроде, показатели были в норме, но недавно обнаружили метастазы в костях и желудке. Сейчас он находится на лечении в Израиле.
Было уже далеко за полночь, когда закончился шумный ужин. Все прошло, слава Богу, нормально. Еще раз пообщались на пользу дела.
- Сколько раз еще суждено собираться в этой непредсказуемой стране? - у окна кабинета сидел хозяин коттеджа.
Ярко освещался двор, за забором - черная дыра, а в душе - пустота. Казалось, должна быть радость и полное удовлетворение. Стал богатым, очень богатым. Этого добра хватит многим поколениям. Вошел в элитный ряд самых уважаемых людей, достиг того, к чему стремился.
- Потомкам - да, а что тебе от этого блеска. Золотой гроб? А на кой... - и он вспомнил последний разговор с Изей.
Это было, когда Изя позвонил и попросил приехать, чтобы сообщить "приговор" врачей. Он был, как всегда спокоен, рассудителен. Говорили, казалось, обо всем и ни о чем, боясь касаться главной темы... И вдруг, совсем не по теме, Изя сказал:
- Пора заказывать деревянный бушлат, - и поднял руку вверх, - такие вот дела, друг Бэр.
- Ты это о чем?
- Опять нашли что-то. Какие-то метастазы. Спросил у этого говнюка, сколько мне еще коптить? - а он мне:
- Исаак Григорьевич, не торопитесь, будем бороться, - а потом, видимо, забыл, что раньше говорил, - будет лучше, если Вы обратитесь к специалистам в Израиле. У них все-таки, самая передовая медицинская наука и клиника.
- Кто он, тот же... академик?- спросил Борис Петрович и, увидев утвердительный кивок головой, продолжил, - он хороший специалист, ты напрасно так.
- Да ну их на хрен, ведь говорили, все сделали так, что на первые двадцать лет хватит, а там, мол.
- Изя, ты ж не пацан. Говори тоже.
- Ну, ладно меня учить, - и он выругался матом.
От воспоминаний появились неприятные ощущения.
- Закурить бы, - Борис Петрович начал искать, где сигареты. На столике лежала коробка "Portages" - гаванских сигар с мундштуками. Он несколько раз затянулся - по телу разлилась некая успокоительная блажь, но тут же застучало в висках... и в груди почувствовалась тяжесть.
- Ведь знаю, что нельзя... Наум Маркович из кожи лезет, предупреждает, просит. Ну, как ему объяснишь, что иногда ты не в силах преодолеть это идиотское желание.
- Расслабься, нужно отвлечься. По-моему, Изя потом что-то рассказывал. Да, да... кажется, о какой-то женщине, я тогда еще удивился его силе воли - он говорил, улыбаясь.
- Слушай, Бэр, ты даже не представляешь, кого я недавно встретил, - он смотрел ясными глазами, как будто еще минуту тому назад не было разговора о его жизни и смерти, - подай вон ту коробочку с леденцами, курить хочу, аж зубы сводит. Непробивной запрет, мать их...
Борис Петрович тогда смотрел на него, а внутри не проходил ноющий холод неопределенности и страха.
- Так кого ты встретил... недавно? - наконец, выдавил он.
- Риту... - видимо, лицо друга не выразило ни удивления, ни восторга, - не вспомнил, - разочарованно констатировал Изя. - А помнишь жену зама президента банка, которая нам помогла и мы сделали ей дорогой, да, дорогой в то время подарок. Она приезжала в казино... Ну, вспомнил?
- Может быть. Ну и что?
- Ничего... Встретил и встретил, замели эту мансу, - Изя махнул рукой.
- Обиделся? Конечно, я помню ее. Ты еще немного прошвырнулся с ней, где-то на курортах. Ведь было?
- Сука ты, Бэр. Значит, вышел я из кабака и жду машину. Подъезжает "Rolls Roils" и выходит дама - этакая экстравагантная особа, а рядом с ней высокий такой штымп, средних лет. Он взял ее под руку, и они направились к входу, где я стоял. Когда они поравнялись со мной, она неожиданно остановилась, освободила свою руку и подошла ко мне ближе.
- Это Вы? Не может быть, мы же хоронили... Или я ошиблась? Исаак Григо...- и, не договорив, она начала медленно опускаться вниз.
- Я, конечно же, хотел подхватить ее, но меня опередил охранник, они провели даму в машину и через секунду уехали.
- И все? - Борис Петрович находился еще в том же *невесомом* состоянии, и до него не доходили все тонкости рассказа друга. Он думал, что делать, куда еще звонить, с кем говорить, чтобы обследовали и приняли меры, пока еще не поздно.
Изя, видимо, понял его состояние:
- Да, брось ты мучиться, я уже договорился с врачами в Израиле, но тут мне предложили альтернативу, - и он посмотрел на Бориса, - не дрейфь, дружище. Ведь нам приходилось многое одолевать, одолеем и это, - и, видя, что на той стороне стола его слова не произвели никакого впечатления, продолжил, - и думаешь кто - та же Рита. Она нашла таки меня через реалторскую контору и... пришла.
- Ну и как?
- Встреча была, доложу я Вам, сэр, умопомрачительная. Живет она здесь, в Лондоне, правильней - в пригороде, в каком-то замке. Приглашала к себе в гости. Обещал приехать с тобой, так и сказал - с другом. Она, видимо, не совсем правильно меня поняла, пришлось объяснить, что мы действительно друзья с правильной сексуальной ориентацией. Да, так вот, - продолжил он, - она долго допытывалась о моих делах и, чтобы потом не опозориться, я возьми и ляпни, мол, так и так, еду к евреям лечиться, а она мне тут же историю о некоем знакомом с подобными проблемами, который лечился по системе Ниши.
- Что это такое?
- А хрен его знает. Сказала, срочно закажет кассеты и книги некоей, - он посмотрел на свои записи, - некоей Майи Гогулан.
- И ты веришь в это?
Изя усмехнулся и как-то удивительно посмотрел.
- Приходится, друг Бэр, тут особо ловить нечего, нужно пробовать... А вдруг, где-то клюнет, и Бог будет милостив.
- Да, ты прав, действительно ловить нечего. А с кем ты говорил в Израиле?
Борис Петрович еще долго сидел в кабинете, глядя в окно, но...ничего не видел, его мысли были далеки от этого серого бытия. За забором появились очертания деревьев - начинался рассвет, а значит новый день.