В комнате было темно от дыма. Это была однокомнатная квартира далеко от центра Москвы. Хозяин квартиры, который получил ее, практически не жил там, но квартиру нельзя было назвать необжитой - ее использовали для тайных встреч с агентами КГБ. Сегодня агентов не было. Два сотрудника, проработавшие в госбезопасности практически всю
сознательную жизнь, сидели, раскинувшись на диване. Рядом, на
журнальном столике, стояли две бутылки *Столичной*, одна уже пустая, вторая наполовину выпитая, две тарелки с кусочками хлеба, дешевой колбасы, сыром и... окурками. Выпивали из чашек - другой "тары" не было, квартира не была предназначена для долгих посиделок.
- ..А как тебе нравится чехарда с Премьерами? - спросил один из них,
продолжая давно начатый разговор.
- Наш Президент не совсем дурак, пьянь, но не дурак, подбирает
такого Премьера, чтоб к стенке не поставили за развал системы и бедлам - куда не кинь. Помнит, сука, Чаушеску. Ведь фактически он с подельниками растащили страну, ублажая подачками стадо, убеждая, что оно свободно.
- Бред, полнейший идиотизм,- ответил второй. Говорил он медленно, растягивая слова. - Давай еще по граммуле, - он начал наливать водку, что-то бурча себе под нос,- бери,- и подал собеседнику чашку. Они выпили молча.
- Дурак? Да нет, дураком его не назовешь. Его не добили одни, но
подхватили другие. Знает, что долго не усидит и, чтобы создать
видимость так называемой демократии, развел всякой твари по паре - и коммунистов, и фашистов, и демократов, и автократов, и правых, и левых, и попов, и праведников. Разогнал силовые службы, чтобы не мешали. Правда, с нашим народом так и надо, мы большего не заслуживаем... Бараны. Глянь вокруг - везде сплошная пьянь. В любом ларьке бери - не хочу. Да и мы вот тоже засосали без меры, - и он со стуком поставил чашку на стол.
- Когда-нибудь докопаются до истины, кому он служил, но мы вряд ли дотянем до того времени,- вторая чашка была поставлена рядом.
Наступила долгая пауза. Они молча курили, много было выпито,
хотелось спать.
- Ну ладно, Жора, говори, зачем вызвал, а то так и уснем в этой
хавыре,- сказал тот, кто разливал, надевая пиджак с генеральскими погонами.
- Я проанализировал кое-что. Ты знаешь, что по заданию оттуда, -
он показал пальцем в потолок, - нужно было срочно поддержать
деньгами некую фирму в Испании. Поручили банку в Париже, а там началась какая-то возня, этого раньше не было. Начальство давит, а она ссылается на смежника.
- Смежник там "Shi-Sabank", Иосиф Перман или...?
- Перельман, Перельман. Ты прав.
- Ну да, там всегда было все в порядке. Может, действительно у него какие-то проблемы?
- Сегодня последний срок. Фирма должна получить от них деньги, иначе что-то там сорвется.
- Известно что, очередная покупка виллы на берегу какому-то чину. Очередному мудаку. Кого сейчас интересуют проблемы разведки или контрразведки? Все держатся за кресло, чтоб зад не сдвинули, сам понимаешь.
Собеседник одобрительно кивнул головой.
- И я про это. Но банк за эти долгие годы накопил большую сумму
денег. Кому они достанутся? - он посмотрел на генерала, старшего по званию.
- О какой сумме денег ты толкуешь?
- По данным нашего финотдела, это около десяти миллионов евро.
- Ну и...?
- Ты же помнишь, Гена, накануне смерти тоже был в Париже, речь шла об этом банке.
- Да, но сначала он там обоср..ся. Все помню. Кстати, что-то выяснили, почему он решил так быстро с Богом встретиться?
- Нет никаких следов. Накануне, несколько дней подряд он был в
запое, а до этого...
- Знаю,- перебил генерал. - У тебя есть предложения? - Казалось, он дремлет, но трезвые, на удивление после выпитого, рассуждения были последовательными.
- Предложение одно - надо срочно выезжать и там на месте
разбираться.
- Кто поедет?
- Могу и я, если будет позволено.
- А предлог? Нужно начальству что-то объяснить, как ты понимаешь.
- Предлог? А задержка выполнения важного задания, разве не предлог?
И, вообще, провести инспекцию, что там у них, - Жора был настойчив.
- Недооцениваешь начальство, парниша, на это у них нюх звериный.
Там, где пахнет деньгами, их не обойдешь. На узком совещании у зама
уже поднимался вопрос относительно этого банка. Правда, под другим предлогом, но, сам понимаешь, мне не надо палец в рот...
- Тогда надо что-то подкинуть, спровоцировать.
- Ну, вот и думай. Только поспеши, медлить нельзя.
Они подъехали к банку "Shi-Sabank", без десяти четыре и, когда
Зоржель выходила из машины, Пьер как-то странно улыбнулся и сказал:
- Удачи тебе, девочка.
- Ты это о чем? - она удивленно посмотрела на него.
- У тебя сильное внутреннее напряжение. Раньше этого не было.
Я чувствую и думаю, что не ошибаюсь, - ответил он серьезно.
- Удивил,- она кисло улыбнулась, - удивил. Да ну тебя к черту, - и
захлопнула дверь машины.
Медленно подымаясь по мраморной лестнице, она еще и еще раз
обдумывала, что может и должна рассказать.
На втором этаже, как и в прошлый раз, к ней подошел мужчина в
униформе и предложил провести в комнату отдыха, где должна была состояться ее встреча с хозяином. Он шел впереди, поставленным шагом. Она - несколько сзади него. Когда Зоржель вошла, Иосиф, сидевший на диване с какой - то книгой, встал.
- Рад тебя видеть, Зоржель, присаживайся, - и он указал на кресло. -
- Так с чего начнем наш разговор? - сказал он, как ей показалось,
без особого восторга.
- Я бы, прежде всего, попросила решить вопрос финансирования фирмы, о которой я говорила, это очень важно,- быстро выпалила она.
- Я уже распорядился,- и тут он посмотрел на гостью как-то
по-особому, как будто пытался найти что-то новое, ранее неведомое ему. - Может быть, у тебя есть что-то еще, что бы ты хотела мне рассказать? - спросил он. И через некоторое время. - Я понимаю тебя, понимаю твое состояние. Во всяком случае, стараюсь.- Она увидела, что его руки дрожат. Он нервничал.
- Если откровенно, то я даже не знаю с чего начать, - она
почувствовала, как мелкая дрожь тоже пронзила ее с головы до ног.
- Задавайте вопросы и я с удовольствием... - она мысленно начала приводить себя в норму.- Успокойся, расслабься, отвлекись... Самолет взлетает.
- Вопросы? Их так много, что я тоже не знаю с какого и начинать.
Ну, ладно, - он потер руки, нагнул голову и тихо спросил:
- Скажи, девочка, ты и есть дочь Зельмана?
- Получается, что так, хотя до сих пор я этого не знала.
- А Зоя в фильме - это действительно ты?
- Да, это действительно я. Я все хорошо помню.
- Ну и Ярни! Это все он, профессионал. Он уже давно мне говорил, что вполне может быть, ты и есть дочь Зельмана. Откровенно говоря, я не верил ему. Надо же, такое совпадение,- он встал, подошел к Зоржель, взял ее за руку и посадил рядом с собой.
- А теперь, племянница, рассказывай.
- Что рассказать?
- Все.
Она откинулась на спинку дивана, сняла пиджак, предварительно спросив разрешения, и попросила воды - нервная дрожь не проходила.
- Постарела. Из-за постоянной нервотрепки совсем потеряла форму, не могу с собой справиться, - мысленно рассуждала она.
А Иосиф сидел молча и ждал. Он уже давно потерял всякую надежду встретить кого-нибудь из своей бывшей семьи. Все попытки его адвокатов что-то выяснить относительно судьбы его некогда большой семьи в Польше и в Германии, не дали положительных результатов и то, что сейчас происходило, было за пределом его понимания. Он поднял голову и посмотрел на Зоржель. В его взгляде она увидела все: и радость, и грусть, неопределенность и растерянность, и, конечно, чувство некого смущения.
- Вы хотите, чтобы я рассказала о своей жизни?
- Да, конечно, и как можно подробнее. Ведь нам торопиться некуда, не правда ли? Кстати, твой водитель ждет тебя?
- Да.
- Отпусти его, пусть уезжает домой. Мой водитель отвезет тебя или заночуешь у нас. Мы же родные люди - он по доброму улыбнулся.
Она достала из сумки мобильный телефон. Затем наступила тишина. Она никак не могла приступить к повествованию, а он больше не просил ее об этом. Наконец, она заерзала на диване и
начала свой рассказ. Говорила медленно, придерживаясь хронологии - детство, спецшколы, приезд в Бельгию и внедрение. При этом она не называла имен своих руководителей, а он и не задавал этих вопросов. Он слушал ее, закрыв глаза. За это время дважды приносили кофе с коньяком и фрукты. Неожиданно полудремавший Иосиф посмотрел на часы, затем встал, взявшись за поясницу, и сказал:
- Дорогая Зоржель, сидим уже более четырех часов, думаю ты устала, нужно сделать перерыв, и я приглашаю тебя в обеденный зал, - и он уважительно указал в сторону двери. За обеденным столом они были вдвоем.
- Ты, случайно, не интересовалась, какова судьба настоящей Зоржель? Ведь она твоя сестра? - спросил он, еще не приступив к еде.
- Нет, к сожалению, я была не в состоянии как-то повлиять на ее
судьбу, но они говорили, что она толковая и они ей предложат
сотрудничество,- ответила она
- А зохен вей ей с этими бандитами, - тихо прокомментировал он.
- А ее мама Софа? Ты уверена, что она умерла оттого, что не то съела?
- Ничего не могу сказать, это не входило в круг моих вопросов, я не могла заниматься тем, чем мне не разрешалось, - сухо ответила она.
После обеда они вернулись в комнату отдыха, и опять никто не начинал разговор первым. Наконец, она встала и сказала:
- Уже поздно, не буду Вас больше задерживать, отдыхайте... дядя Иосиф.
- Спасибо, но у меня еще несколько вопросов. Я постараюсь не
задержать тебя долго, - сказал он уставшим голосом.
- Да, пожалуйста, я никуда не спешу.
- Хорошо. Сейчас действительно поздно, да и устали мы немного,
поэтому можем продолжить нашу беседу в другой раз, скажем завтра, но еще сегодня мне бы хотелось услышать от тебя ответ на вопрос: - Как ты собираешься жить дальше? - он помолчал немного и добавил, - этот вопрос относиться и ко мне тоже.
- Что Вы имеете в виду?
- У меня был разговор с Ярни по поводу тебя. Ведь то, что произошло с нами, мы обязаны ему, его труду, его настойчивости, - Иосиф хитро посмотрел на нее, - по-моему, он к тебе неравнодушен. Раньше я этого не замечал, а вот сегодня... Так вот, он сказал, что ты чем-то очень озабочена, но он не мог выяснить, чем именно. Может быть ты мне откроешься?
- Есть, конечно, проблемы, но я даже не знаю, имею ли я право с Вами говорить об этом. Нет, нет. Вы не подумайте, что я хочу скрыть от Вас что-то. То, что я не должна говорить, я не буду говорить, но... - она замолчала и и как-то сконфуженно повела плечами.
- Я понимаю, - он быстро потер руки, - еще вчера мы бы на этом
закончили нашу беседу, но сегодня... - он опять сделал паузу,
- понимаешь, девочка, ты осталась единственная из той, некогда большой, семьи Перельман, которые жили в Перемшле. Ты дочь моего дорогого брата Зельмана. Поэтому, пока я жив... - и вдруг Зоржель увидела, как скривились губы Иосифа, - он еле сдерживал себя, чтобы не разрыдаться, - я несу ответственность за тебя. Да я стар, но пока мои глаза...
Он продолжал что-то говорить о чести и долге перед погибшими, а она резко встала, обняла его и крепко прижала к себе:
- Не нужно, не нужно так расстраиваться, - Зоржель поцеловала его в щеку. Он тоже поцеловал ее.
Уже потом, обдумывая еще и еще раз, как все это произошло, она не могла объяснить себе - действительно ли проявились у нее какие-то родственные чувства или это была благодарность за проявленное к ней доброе отношение.
- Понимаешь, я хорошо знаю ту мелиху, откуда ты. Слава Богу, и
спасибо папе, я там никогда не жил, но много слышал. За долгую жизнь приходилось общаться с некоторыми: и потомки белой эмиграции здесь в Париже - это ведь сотни благородных семей. Некоторые вхожи в мой дом и по сей день - второе, третье поколение. А у них, как правило, достоверная информация, - она пока не могла сообразить, к чему он клонит, и он, видимо, поняв это, сказал:
- Хорошо, я задам тебе прямой вопрос, - ты будешь продолжать
служить им, как у Вас говорится, верой и правдой или тебе нужна
какая-то помощь, чтобы уйти от них, от всего этого? Если мне память не изменяет, ты сама говорила, что должна уйти? - он внимательно смотрел на нее.
- Не знаю, дядя, не знаю. Сегодня я еще не готова ответить на этот вопрос. Хотя еще год тому назад я бы ответила категорическим - нет.
Они еще некоторое время перебрасывались фразами, успокаивая друг друга, но разговора, который Иосиф предполагал, не получилось. Вскоре им суждено было вернуться к этой теме, но уже при других обстоятельствах.
Уснула она быстро, но ночью дважды просыпалась. Первый раз ей показалось, что кто-то зовет ее.
- Что за чертовщина? - спросила она себя, затем встала с кровати и пошла в туалет. Второй раз, уже перед самым рассветом, ей приснился мужчина, преследующий ее. Она убегает и прячется за деревом и вдруг он оказывается сзади и говорит:
- Ты особенно-то не ерепенься, и не вздумай слинять. Ты нам не
нужна, нам нужны деньги, заметь, не твои деньги, а наши... нашего государства.
- Какого государства? - выдавила она.
- Это не твоя забота. И еще - дядя тебе не поможет... Ну, что скажешь? - и в его руках появился какой-то предмет.
Она пыталась всмотреться в его лицо, но не вспомнила, и только жесты и манера говорить напоминали ей кого-то, - она опять проснулась, раскрылась. Ей было душно, затем встала, надела халат, и подошла к окну. Падал мелкий снег. Кое-где лучи неяркого солнца пробивались через медленно опускающиеся снежинки. Ветра не было, и снежинки, накапливаясь на ветвях деревьев и кустарников, образовывали столбики и горки, рисуя сказочные узоры.
- Доброе утро, Пьер, как самочувствие? - чуть громче обычного
спросила Зоржель, закрывая дверь машины.
- Доброе-то доброе, да вот, - и он подал ей бумажку.
- Что это? - автоматически спросила она, хотя хорошо знала эту
"почту". Он не ответил.
Это было неожиданно и, покрутив в руках конверт, она начала медленно ее открывать.
"Обеспечьте встречу представителя и ответы на все его вопросы. Пароль прежний. Второй".
- Что-то все-таки происходит вокруг нас. Ты ничего не расскажешь? - спросил Пьер с обидой.
- Что ты имеешь в виду?
- Ты изменилась. У тебя какие-то проблемы на работе, или в личных делах. Стала очень задумчивая, я уже давно это заметил. Ведь, мы знакомы не один день. А, может быть, тебе тоже не нравится активность "друзей".
- Ты это о ком?
- О тех, кто бумажки посылают.
- О какой активности ты говоришь?
- Два дня подряд кто-то цинкует меня. Я пытался выяснить - не
удалось, искусно уходят. Все это напоминает мне прошлые дела. Тот же почерк. Тогда тоже так все и начиналось с пустяка.
- Ты думаешь это наши?
- Да, это они, но не мои и не наши.
- Я прошу тебя не принимать никаких действий, никуда не отлучаться без согласования со мной. И через минуту. - А где сейчас Вероника?
- Я же тебе говорил, - она в закрытой, частной школе.
- Да, вспомнила. Не помешает предупредить руководство школы, чтобы они обеспечили охрану. Придумай что-то: психический родственник или еще что-нибудь. Он кивнул головой.
- Доброе утро, Элиз, - сказала Зоржель, входя в приемную,
- кто - нибуть звонил?
- Доброе утро, мадам. Звонил господин Бруммэ из Канады и еще был звонок господина, но он не назвал свое имя, спросил, когда Вы будете, и сказал, что перезвонит.
- А что сказал господин из Канады?
- Он тоже сказал, что сегодня же перезвонит,- Элиз стояла рядом с Зоржель с блокнотом и ручкой, в ожидании указания.
- Разыщи мне Ярни и попроси, пусть не звонит, а придет сюда,- она подумала секунду, - и как только он появится, сразу же доложи мне.
- Хорошо, мадам, сразу же... - Элиз быстрым шагом вышла из кабинета.
Пьер находился в оперативно - контрольном отделе банка, проверяя систему безопасности, когда раздался звонок на его мобильном телефоне:
- Алло. Пьер, слушаю Вас, - сказал он.
- Валентин, привет, ты получил указание встретиться, но ты не явился. Надеюсь у тебя все нормально? - мужчина говорил на русском языке.
Он действительно вчера получил указание прибыть в условленное место, где должен был встретиться со связным, но не пошел.
- Что Вы хотите, господин, как Вас? - спросил Пьер на французском.
- Не дури, Валя. Все значительно сложнее, чем ты думаешь,- не
ответив на вопрос, продолжал голос на русском - ты уже не у дел и мы хотим тебе помочь. Нужно посоветоваться, как это лучше провернуть. "Фирма" ваша ликвидируется, и тебе приказано вернуться вместе с дочкой. Сегодня в то же время я буду тебя ждать,- в микрофоне раздался гудок.
- Поживем, увидим, - тихо сказал Пьер и начал набирал номер телефона.
- Алло, - секретарь сняла трубку.
- Элиз, это Пьер. Могу я поговорить с госпожой Президентом?
- Вообще, она занята и просила ее не беспокоить, но...
- А кто у нее? - он забеспокоился.
- Хм... - наступила пауза.
- Я понимаю. Ты не имеешь права, а если между нами...
- Да, у нее гость из Канады.
- Не Стив?
- Не знаю. Представился, как господин Бруммэ.
- Что же делать? Мне нужно с ней переговорить.
- Хорошо, я напишу ей записку.
- Спасибо, Элиз. Если она даст согласие, сразу перезвони мне.
Хорошо?
- Конечно.
Звонок раздался неожиданно, хотя именно его он ждал.
Он сидел в своем кабинете, смотрел в угол и думал, что же делать - идти на встречу или нет.
- Госпожа Президент готова Вас принять, - услышал он голос Элиз.
- Я сейчас буду, - ответил он.
- Проходи, садись. Что случилось? - спросила Зоржель, когда он вошел.
- Нас опять обложили, - сказал Пьер, как только сел в кресло.
- Рассказывай, - она открыла блокнот и начала делать там
какие-то записи, - рассказывай, я слушаю тебя.
Он рассказал ей и о том, что был вызван на встречу со связным, но
отказался идти, что час назад ему позвонили и опять предложили
прибыть на встречу. Что "Rozenbank" ликвидируется и ему предложено подумать о возврате домой с дочкой. Когда он закончил говорить, Зоржель сказала:
- Во-первых, ты должен был сразу, не медля, мне все рассказать.
- У тебя и без меня хватает проблем, - ответил Пьер. Чувствовалось, что он нервничает.
- А, во-вторых, сейчас у меня был Стив, помнишь такого?
- Помню такого. И что он?
- Он приехал за тобой. Там, в Канаде для тебя есть работа и жилье на первое время, - она посмотрела на Пьера.
- Не поздно ли? - подумал он, а вслух сказал:
- Где он сейчас?
- Поехал по своим делам. Завтра в десять он будет здесь, ты с ним встретишься и все обговоришь, такую возможность нельзя упустить.
- А с ними...?
- Давай думать. Мы не должны допустить, чтобы у них возникли какие - либо подозрения.
- Значит надо встречаться,- он посмотрел на нее.
- Значит надо. Мне уже дважды звонил кто-то из них, просит принять. Я дала согласие. И ты выслушай, что скажут, разговор желательно записать. И не дури с ними. Больше - да, чем - нет. Ты понял? - догнала она его почти у двери. Он на мгновение повернулся:
- Все будет в норме, - и, открыв дверь, вышел.
- Элиз, ты разговаривала с Ярни?
- Да, мадам, он уже дважды звонил, но Вы были заняты.
- Позвони еще раз. Если он может, пусть срочно приедет.
- Сейчас, мадам.
- Здравствуй, дорогая, что-то случилось? - к ее столу приближался Ярни, спокойно протягивая обе руки.
- Здравствуй. Да есть немного, - она встала ему навстречу. Они
поздоровались. Он поцеловал ее руку, - присаживайся,- она показала на стул. - Понимаешь, опять появились люди оттуда, - она показала рукой куда-то в сторону,- Помнишь похороны тети? - она посмотрела на него. Он кивнул головой, - так вот, я думаю, они решили взять реванш.
Он смотрел на нее и никак не мог понять, почему до сих пор она не порвала отношения с ними после того, что случилось тогда, у тети. Не может быть, чтобы она, с ее опытом агента не понимала, что рано или поздно ей придется решать, с кем она. Что это игра со смертью.
Накануне его вызывал Иосиф и, вкратце обрисовав положение Зоржель, попросил принять все меры, чтобы с ней ничего не случилось. Он знал, что в скором времени ей предстоит встреча со связным КГБ и что ей будет предложено прекратить работу банка. Но откуда у него эта информация, он не сказал.
- Откуда ты это знаешь, у тебя уже была с ними встреча? - спросил он.
- Нет, но, - она посмотрела на часы, - через пять минут ко мне
должен прийти их представитель - связной, будет разговор.
- И ты знаешь, о чем?
- Предполагаю, что их интересуют деньги банка. Возможно, сюда придет работать другой человек, а мне нужно будет вернуться, - она замолчала. - В общем, проблемы.
- Значит у нас мало времени, поэтому не будем гадать. Ты поговори с ним, а потом будем думать, - и он незаметно закрепил чип подслушивающего устройства, - буду недалеко. Потом позовешь.
- Хорошо. - Чувствовалось, что она несколько растеряна.
Когда Ярни вышел из кабинета, он обратил внимание на мужчину,
сидевшего в кресле. Лицо его не было видно: оно было закрыто газетой, которую он держал в руках.
- Здравствуйте, госпожа Президент, спасибо, что Вы согласились
принять меня. Надеюсь, что мы сможем спокойно поговорить и обсудить все интересующие нас вопросы, - в кабинет вошел среднего роста и телосложения мужчина с ухоженной прической и бородой. Они обменялись паролями.
- Присаживайтесь, - я слушаю Вас, - она откинулась на спинку кресла и прямо посмотрела в глаза посетителю.
- Молодец, хорошо держится. Ведь догадывается зачем пришел, видна школа, - мелькнуло у него, - хотел бы Вас попросить относиться ко мне с пониманием, ибо я только связной, но с полномочиями вести с Вами беседу.
- Не беседу, а переговоры, - поправила она.
- Да, да. Я это имел ввиду. Собственно и переговоров не будет,
просто я поставлю Вас в известность о решении центра, и мы должны будем обсудить, как лучше это решение выполнить. Меня просили подчеркнуть, что это лучше для Вас. Надеюсь Вы поняли меня и я могу считать, что этот пункт я выполнил. Не так ли? - он улыбнулся и посмотрел на Зоржель.
Она ничего не ответила.
- Может быть, у Вас есть какие-нибудь вопросы перед тем, как я...
- У меня нет вопросов, и я прошу Вас уложиться в отведенные
пятнадцать минут, как мы договаривались, - прервала она его.
- Сука, - подумал гость, а вслух сказал:
- Думаю, мы закончим раньше. Во-первых, Вам предложено перевести деньги, находящиеся в банке вот на эти четыре счета и там указана сумма - он подал ей лист бумаги, но она его не взяла, а сказала:
- Положите на стол.
- Вы даже не посмотрите? - удивился он.
- Что смотреть, если в банке нет денег. О каких деньгах идет речь?
- Как нет? По данным нашего финотдела речь идет о десяти миллионах.
- Вот финотделу и отдайте эту бумажку. Вы кто по специальности,
господин Липэн? - неожиданно спросила она.
- Разве это имеет значение? - спросил он и опустил руку, взявшись за стул.
- Я так и думала, поэтому Вам трудно понять. Объясняю кратко: только относительно небольшая часть денег находится в банке, остальные средства выдаются в качестве кредита и так далее. Кстати, я регулярно посылаю отчет. Что еще у Вас, у меня мало времени?
- Вам приказано закрыть банк и вернуться на Родину. Там Вас ждут награды и уважение, - спокойно продолжал собеседник.
- Вы хорошо представляете себе, что значит закрыть действующий, связанный со многими клиентами, банк? Это не простое дело, особенно здесь, на Западе, ведь это не в России. Вы понимаете, что я говорю? - она внимательно посмотрела на него. - А приказ я буду выполнять, но это потребует время. Так и передайте. А теперь, до свидания, господин Липэн, - и она встала, давая понять, что разговор закончен.
Но гость не торопился.
- Послушай, девочка, - неожиданно он перешел на русский язык, - ты, наверное, забыла то, что было с Вами не так давно. А я не хочу повторения, но деньги, которые принадлежат государству - отдай. Теперь ты меня поняла? Я позвоню завтра. Хорошо подумай и реши. Не советую играть с нами,- он встал, небрежно взявшись за край стола, одновременно прикрепляя прослушку и, не простившись, вышел.
Какое-то мгновение она стояла около стола, затем подошла к окну, отодвинула занавес и посмотрела вниз, но ни машин, ни людей там не было.