Как-то раз Белая кость и Фарфоровая кожа, набравшись дерзости, в добавок к небывалой доселе фривольностям, припудренные высшей степенью высокомерия, таки напросились на аудиенцию и ни к кому бы то не было, а к самому небесному Светилу. Ждали разрешения, по мирским меркам дюже долго, в добавок с длительными проволочками и всевозможными запинками, сопровождая своё "ангельское терпение" беспрестанными возмущениями и немыслимым негодованием. Молва об этом инциденте без умолку то и делала, чтоб беспробудно судачила да перешёптывалась.
И вот, вожделенная весть об "высочайшем одобрение о приёме" спустилась свыше.
Одна из многочисленных экспресс-комет доставила великосветских особ ко двору.
-Что за надменное отношение и своего рода пренебрежение к Нам, дамам столь высокого ранга?, - раздавалось звучным эхом по всей резиденции "Ослепительного замка".
-Как же предусмотрительно, мы захватили с собой солнцезащитные очки и зонтики от этих надоедливых лучей. Того и глядишь, здесь можно не только испортить зрение, но и того гляди, выгореть дотла!, - подобными репликами был наполнен "трудный и утомительный путь".
Вдоволь насладившись сквернословием, проронив при этом не один десяток опрометчивых фраз, сопровождавшихся непозволительным поведением, "новоиспечённые богини" стали живыми свидетелями, пролетающей вдоль горизонта на огненной колеснице, церемониймейстера его Величества Небесного Светила, на челе которого, ослепительным огневом, сияла шаровая молния.
Обе застыли будто вкопанные, защурив при этом глаза и трясясь от страха.
-Какого это, испытывать судороги и спазмы, тесно граничащие с неминуемым анабиозом? А ведь вы осмелились лишь мельком уловить блики "блеклого зарева моей свиты", -
саркастически хмыкнув, разнеслось ото всюду, где только можно. - Только представьте на одно мгновение, чтобы стало бы с вами, реши Я, снизойти до пристального взгляда на вас!? И вы ещё смели размышлять на тему того, стоит ли вам приклониться передо Мной или всего лишь снять шляпы? Падите же на колени и просите пощады!!! Иначе быть беде.
Один только голос Солнца, вонзаясь в самое нутро Белой кости и Фарфоровой кожи, заставил их померкнуть на долгие лета.
В наказание, неугодных особ обрекли на жалкое существование по разным полюсам земли. Только в особых случаях, выпадавших беспросветными ночами, им удаётся украдкой пошушукаться между собой на забытой шелте*. Всё остальное время, они то и дело попеременно вымаливают прощение, напоминая о себе владыке-Солнцу, то северным, то южным сияниями.