Васюков Игорь Леонидович : другие произведения.

Череповецкий Довлатов и просто "хений" Григорий Федорович Негодяев

Самиздат: [Регистрация] [Найти] [Рейтинги] [Обсуждения] [Новинки] [Обзоры] [Помощь|Техвопросы]
Ссылки:
Школа кожевенного мастерства: сумки, ремни своими руками
 Ваша оценка:
  • Аннотация:
    Григорий Федорович Негодяев, он же просто Федорыч, а для близких еще и Валерий Волощук, пришел в череповецкую журналистику уже в зрелые годы, имея за собой опыт обучения в Ленинграде, работу на череповецком металлургическом комбинате и ћазоткеЋ, жену и пару дочерей в придачу, а также ћфигу в карманеЋ, положенную в это потаенное место потому, что имел он в качестве своих кумиров не кого-нибудь, а знаменитых литераторствующих питерских и московских диссидентов Бродского, Буковского, Довлатова, Синявского, Гинзбурга, Померанца и некоторых других. Вполне вероятно, что близость к ним была для Федорыча своеобразной визитной карточкой и инструментом самоутверждения в пишущем череповецком сообществе, так как никто и никогда не видел ни одного документа бесспорно свидетельствующего, что Федорыч хотя бы раз в жизни стоял рядом с ними рядом или даже заговорил. Хотя, несомненно, духом своей эпохи - шестидесятыми - семидесятыми, он был пропитан основательно, с головы до ног. И в последнем не сомневался уже никто.
  Из серии "Легенды нового Череповца"
  
  
  Как Ф. славы искал и известной в городе личностью стал
  
   Поначалу никто Федорыча в качестве "хения", как он сам любил выражаться, в городе не замечал, что чрезвычайно больно задевало его самолюбие. Он писал в местные газеты (в первую очередь в "Коммунист") всякого рода заметки, статьи, эссе, намекая на свою духовную связь с самим Довлатовым, но признать мирового значения талант, в человеке до сих пор работавшим только в качестве рядового инженера, никто не спешил и даже не собирался. Мало ли только начавших всерьез что-то сочинять людей невесть что о себе возомнят. Рассказывают даже, что Федорычу, которому получить признание было дюже важно, не раз сам звонил в местные газеты и представившись лопоухим читателем отмечал, что лучшим материалом в сегодняшнем номере был... Ну, вы понял чей?! А еще рассказывают, что нередко писал он только для того, чтобы его "нетленку" просто опубликовали и для этого даже водил редакторов местных газет по самым крутым череповецким кабакам.
   Но кто ищет славы, тем более так упорно, как искал ее Федорыч, все равно ее когда-нибудь да найдет. Она - "баба с норовом", но верных своих поклонников нет, нет, да и обласкает ненароком. Прорыв в настроениях произошел тогда, когда Федорыч взял в себе в качестве псевдонима имя Григорий Негодяев и начал пописывать всевозможные пародии и сатирические миниатюры на местный городской истэблишмент в духе исторических сочинений графа Алексея Николаевича Толстого. Того самого, который "Петр Первый" написал и у самого Великого Сталина в фаворе и на кормлении находился. Апофеозом того журналистского и литературного периода Федорыча было появившееся на первой странице "Речи", на самой-самой заметной каждому верхотуре знаменитое "В баню! В баню!" в которой проснувшийся в тот день знаменитым автор в юмористически насмешливой форме рассказывал о всех переживаниях и злоключениях тогдашнего мэра Череповца, а ныне сановного губернатора Вологодской области и просто барина Вячеслава Евгеньевича Позгалева, как сейчас широко известно все свои стрессы и фрустрации в годы становления российской и городской демократии снимавший в бане на улице Энгельса.
   Для Череповца того времени (середина девяностых) подобный подход к человеческому и властному материалу был столь необычен, что об его авторе Григории Негодяеве разом заговорили. Помнится, что даже будущий депутат ГосДумы, ныне заместитель уполномоченного по правам человека в РФ Александр Пономарев названивал всем своим знакомым журналистам и спрашивал: "А кто такой Григорий Негодяев?! Это что, Алексей Лебедев (был у нас и такой гений журналистики!) что ли?!"
  - Нет! - отвечали ему. - Это не Алексей Лебедев! Это - другой! Право и сами не знаем кто!"
  
  Как Ф. все редакции обойдя в "Курьере" обосновался и коллажи начал для него вырезать.
  
   Нельзя сказать, что Федорыч, подобно его тогдашнему дружку - собутыльнику и вечному конкуренту Лехе Лебедеву отличался особым буйством нрава, хотя, однажды, как сам рассказывал, вместе с Алексеем по пьяному делу даже в милицейский "обезьянник" угодил. Нет, в обычной жизни это был достаточно тихий, законопослушный и даже респектабельный, обремененный семейными и родительскими хлопотами, немного высокомерный по отношению к соседям, городской бюргер, которому и муху обидеть было не под силу. Однако, атмосфера редакции и дух творческого соревнования иногда так заводили его, что он нередко срывался и даже шел на грубость и открытый конфликт. Например, мог, обидевшись, бросить на стол тогдашнего редактора "Голоса Череповца" заявление об уходе. А тот, не будь простак, как-то журналистов уже предупреждал, чтобы заявления на стол не бросали - уговаривать остаться не будет!
   Долго ли коротко, но оказался Негодяев в "Курьере" и неожиданно для всех обрел еще и второе дыхание. Редактору этой газеты Кузьмицкому все хотелось сделать так, чтобы его еженедельник резко отличался в лучшую сторону от всех остальных череповецких газет. А тут еще цветная печать пошла и сам Бог велел, чтобы на первой странице появилось что-нибудь "этакое", что-нибудь оригинальное. Тут-то и явился редактору "во сне и наяву" Федорыч со своими коллажами.
   Сейчас, как известно, коллажи и любой дурак может сделать. Есть в программистском арсенале такая программа "Adobe Photoshop", ее еще русские программеры "автожопом" по простоте душевной называют. С помощью нее, манипулируя картинками что угодно любой идиот сварганить может. А Федорыч, вот, никогда не работавший на компьютере, все свои коллажи мастерил глухими череповецкими ночами с помощью больших кухонных ножниц и канцелярского клея. Да еще кучу дорогих иллюстрированных журналов в качестве исходного материала покупал. И, может быть, это и хорошо было, так как многие нюансы, которые Федорыч хотел показать миру, на компьютере даже не каждому профессиональному дизайнеру были доступны. Увлекался он этими коллажами до такой степени, что в редакции ему некоторые даже прямо говорили: "Федорыч, ну зачем тебе это нужно. Платит тебе Кузьмицкий деньги итак, безо всяких изысков, а ты жопу рвешь, и нам только жить спокойно никак не дашь!"
   Каждый "федорыческий" коллаж, как мы уже отмечали, отличала довольно сложная рефлексивная игра ума. Без стакана смысла того, что он не раз пытался изобразить, иногда было просто сразу не разобрать. И в этом смысле редактор "Курьера" Кузьмицкий, конечно же, рисковал. Ведь на обложке можно было бы и просто из номера в номер какую-нибудь обнаженную "телку" в разных фривольных позах помещать, что, говорят, всегда тираж любой задрипанной газетенки на несколько процентов разом поднимает. А тут Федорыч со своими историческими оттенками и реминисценциями.
   Как-то однажды, рассказывают, принес Федорыч Кузьмицкому к началу учебного года очередной коллаж, на котором был изображен сидящий на столе, заваленном книжками Буратино, а рядом, видимо в качестве учителя, какой-то дяденька с расстегнутой до пупа рубахой и с головой Штрилица - Исаева - Тихонова. Заходят в кабинет редактора журналисты и видят Кузьмицкого, сидящего над негодяевским "шедевром" в полном недоумении.
  - Как вы думаете, коллеги, - спрашивает их Кузьмицкий, - что это Федорыч здесь изобразил. Вроде бы что-то смешное, а что понять никак не могу!
  - А текст к этому коллажу есть?! - спрашивают Кузьмицкого.
  - Есть! Вот! - отвечает тот.
  А там написано следующее:
  "...Вы помните, вы все, конечно, помните, какими влюбленными глазами смотрел класс на своего учителя истории в фильме "Доживем до понедельника". Перед классом стоял мужчина. В стране хронической безотцовщины, женственных мужчин и мужественных женщин он, Штир... тьфу, актер Вячеслав Тихонов демонстрировал с экрана мужское начало".
   Оказывается Федорыч с помощью полуголого Тихонова проблему женского засилья и необходимость природного мужского начала в современных школах изобразил!!!
  
  
  Как Ф в Интернет выходил, обруган был, но мировую известность таки получил
  
   Много ли мало времени прошло, но, насытившись городской славой, и даже получив несколько призов за свое творчество, самым забавным из которых была награда, полученная за коллажи в виде папки из "крокодиловой кожи" (которую, кстати, он, не смотря на то, что чрезвычайно любил, скоро потерял!) ... на конкурсе рекламы, захотел Федорыч мировой славы. Да и развивающаяся с "огроменной" скоростью современная техника ему на это каждый день намекала: "Мол, Федорыч, уже вон люди в Интернет как пчелы на мед лезут, а ты все в Череповце, да в Череповце сидишь, где твой "хений" по достоинству и оценить то некому. Смотри, упустишь момент и не видать тебе мировой известности как своих ушей!"
   Призадумался тогда Федорыч над этим печальным обстоятельствам и стал искать того, кто бы помог ему побыстрее мировой славой, посредством Интернета, обзавестись. Тут то ему некто В. и попался. Поговорили они как-то с Федорычем за жизнь. Посетовал тот, что все у него в жизни не так как надо, а В. возьми да помести одно из произведений Негодяева на кипящий страстями и амбициями интернетовский форум. И заметили Федорыча земляне, говорящие на русском, русском матерном и иных языках! Одних только отзывов на негодяевский крик души, половина из которых были крепкие как свежесоленые огурцы, матюги, потом в редакции распечатали более шестидесяти страниц, так что редактор, наблюдая, как бумажные листы, с шипением вылезают из принтера, подумал ненароком, что теперь газета на одной бумаге и интернет - плодовитости Негодяева просто разориться! А Федорычу на стенания редактора, признаться, тогда было наплевать. Он как ребенок радовался, что, наконец-то, нашел тех, кого всю жизнь искал. Тех, кто оценит его труды и талант по достоинству, пусть даже "размазав его морду по Сети"!
   Потом был персональный сайт Федорыча в Интернет, рассылка с более чем тысячью человек подписчиков, участие в различных литературных и журналистских интернетовских конкурсах. Федорыч сначала В. благодарил, благодарил, а потом, грешным делом, начал думать, что В. за его счет себе славу добывает (чего только творческому человеку не покажется!) и на одном из редакционных "фестивалей" схватил В. за грудки и начал упрекать: "Какого хрена, ты, ган-н, п-р и б..., мои произведения на конкурсах юмора размещаешь и только на себя работаешь!" Ну, что тут скажешь - не понял тогда Федорыч того "юмора", что В. с его шедеврами исключительно за свой счет работает и то, что несправедлив к нему был. Но сейчас, когда Федорыча нет уже с нами, слова эти грубые для В. кажутся самой настоящей симфонией!
  
  
  Как Ф. к чужой славе всех ревновал, интриговал всех, Леху Лебедева на тот свет проводил, да и сам, признаться, здесь долго не задержался
  
   Хоть и говорил Федорыч всем подряд, что в газетном деле он просто "кормится" самым ценным для него, были в нем, конечно же, не деньги, а слава и сознание того, что он первых среди самых лучших. К чужой славе он относился очень ревниво и если замечал, что кто-то начинал его где-то обходить, или, более того, произведения его соперника получали большой общественный резонанс, ревновал этого человека и интриговал к нему, что называется, "по-черному":
  - Ну, кто такой Леха Лебедев, - нередко выговаривал он тем, кто имел смелость положительно отозваться об еще одной журналистской легенде Череповца девяностых Алексее Лебедеве: - Да все его материалы это сплошно шаблон: во-первых, вот это, во-вторых, вот это, в третьих, - вот это. Чего вы тут разводите: "Леха, да Леха!" Да никто он!"
   Самым забавным было то, что сам Федорыч в своих творческих устремлениях был самый настоящий провокатор и интриган. Мог принести тебе текст для оценки, или просто позвонить и "зачитать" только что написанное от начала и до конца, при этом сам себя нахваливая, и однозначно рассчитывая только на похвалу. И попробовал бы ты высказать ему какое-нибудь замечание - вмиг становился, правда, как правила, не надолго, самым распоследним для него в этом мире врагом. Сейчас ведь такой тип журналиста - литератора редкость. Из бессмертной пушкинской формулы взаимоотношения пишущего человека с миром: "Не продается вдохновенье, но можно рукопись продать" акценты в этом профессиональном мире давно делаются на последнем словосочетании. Главное не то, как ты написал. Главным стало то, сколько тебе за это заплатили...
   Однако, отметим - несмотря на свою ревность и зависть к любым возможным конкурентам, Федорыч, в критических или печальных ситуациях для последних, вел себя очень достойно. Когда умер друг - соперник Леха Лебедев Федорыч не только пришел проводить его в последний путь, но даже произнес на "лехиных" поминках самую зажигательную речь: "Мол, что вы тут все разнылись, - Леха был самый живой из всех нас и очень бы обрадовался, если бы мы тут все хорошенько напились, да еще бы подрались".
   Тогда, осенним октябрьским днем 2000 года еще казалось, что у Федорыча много зим и весен впереди. Он строил планы, рассчитывал, что проработает в газете, ну никак не меньше пяти лет. Однако судьба распорядилась иначе, и не прошло после смерти Лебедева и одного года, как Федорыч слег и сам. При чем, никто кроме редактора о его тяжелом заболевании ничего не знал и, поэтому, рассчитывали, что еще вполне молодой Гриша Негодяев, никогда не выглядевший болезненным человеком, выкарабкается и снова приступит к своим занятиям, интригам и творческим потугам. Однако, судьба, распорядилась иначе и Федорыча, не стало. Те, кто пришел его проводить в последний путь, увидев гроб с телом литератора, с удивлением обнаружили, что борьба Федорыча со Смертью, за право жить, писать, творить, в самом деле, была нешуточной. Не хотел Федорыч уходить, чувствовал, наверное, что не сказал он еще своего последнего слова, бился, как мог...
   Вот, собственно, и все. Сам Федорыч в сырой земле. Душа его в газетных строках и в Интернет, след оставлен. Жизнь прожита не зря, да и, пожалуй, еще продолжается - ведь Федорыч помер, а дело его, "отжатое" и "оцифрованное" в сотни и сотни статей и коллажей, продолжает жить, пусть и без него!
 Ваша оценка:
Связаться с программистом сайта.

Новые книги авторов СИ, вышедшие из печати:
О.Болдырева "Крадуш. Чужие души" М.Николаев "Вторжение на Землю"

Как попасть в этoт список

Кожевенное мастерство | Сайт "Художники" | Доска об'явлений "Книги"