Переодевшись в форму одежды для похорон, Николай Степанович подошел к зеркалу, отражающего человека во весь рост. Черный костюм, светлая, но не белая рубашка, черные носки и черные туфли - много черного. Вспомнил анекдот: "Встретил как-то Волк Красную Шапочку и сказал ей, что она одета как дурачка. "Почему дурачка? - удивилась Красная Шапочка. - Посмотри какие у меня красные туфельки, красные гольфы, красное платьишко, красная шапочка. - Поразмыслив, - Точно как дурачка".
Поймал себя на мысли, что хочет понравиться именно Анастасии Васильевне, хотя и старается и будет стараться с ней не встретиться. В дверь постучали и сразу же вошел его товарищ по бизнесу, Сергей Николаевич Панкратов.
- Здоров будь, Николай! Закончил свои скитания или снова отправишься в путь?
- Здравствуй! Что с пляжем?
- У-у-у, сразу за дела? Часть пляжа наша, но надо провести водопровод и поставить кабинки для душа. Аренда двадцать пять лет. Остальная часть пляжной территории позже и при условии положительных результатов работы на выделенном нам участке.
Сергей развернул на столе принесенный с собой план части города. Николай рассматривал узнаваемые ориентиры пляжа и мысленно уже подсчитывал расходы, связанные с благоустройством.
- Кто будет заниматься пляжем?
- Ты, сегодня, какой-то уж слишком серьезный. Начинаешь делить обязанности. Что-нибудь случилось? Не ты ли говорил, что будущее в коллективном труде?
- Ты мне лучше скажи, почему со мной бомжевать не пошел? Я надеялся, пройдя огонь и медные трубы, ты отважишься ступить и в воду. - Подойдя к зеркалу, Николай еще раз посмотрел на свой внешний вид и, убедившись, что больше добавлять к одежде ничего не надо, повернулся к товарищу, махнул на него рукой, - можешь не отвечать. Спишем на жизнь со своими непредсказуемыми шутками. Ты на машине?
- Да.
- Поедем на пляж. Где у меня бинокль? - встал Степанович в раздумье.
- У меня неотложные дела. Я тебя отвезу и сразу же тебя покину.
- Конечно. Скоро ты покинешь меня навсегда.
- Да что сегодня с тобой? Какая муха тебя укусила?
- Большая и полосатая или тебя интересует цвет ее глаз? Оставь мне план и можешь ехать хоть сейчас. Паша освободится, меня отвезет. На тебя я не сержусь. Иди, делай свои дела.
Сергей повернулся и вышел. Через некоторое время вошел снова и, оставив на плане пляжа бинокль, снова вышел не сказав ни слова. На улице взревел мотор. Слышно было как вырываются из под колес крошки гравия, звук набирающего скорость автомобиля.
- Какие мы обидчивые? Хоть бы для вида согласился со мной идти. Я на него рассчитываю как на самого себя, а он... в кусты. Подумал, я сошел с ума. Не дождетесь! - сказал он монолог сначала почти тихо, словно размышляя, а в конце, словно выкрикнул из глубины души, во все горло последние два слова. Эта горечь предупреждала, с этой минуты он, пока, одинок. А слова "пока" и "одинок" не вечны и это дало надежду его душе.
Степанович огляделся вокруг, словно проверяя одинок ли он в этой комнате, зачем-то поглядел в окно, сложил план в папку и, взяв бинокль, удивившись размышлениям вслух, подозревая в этом приближение старости, не перестал говорить с невидимым слушателем:
- Надо взяться за дела. Надо уйти в них с головой. Сначала пляж, потом похороны Никифоровича. Хороший был мужик. Царство ему небесное! Хоть вид у меня не пляжный, но надо идти. Машины нет - пойдем пешком. Надо прекращать говорить вслух свои мысли, может войти в привычку. Нельзя давать плохим привычкам становиться правилом.
Через полчаса ходьбы до города, Николай вынул наушники из ушей, чтобы никто не заметил как он слушает музыку и новости. За время ходьбы он успел спеть песню, которую вспомнил, спел песню вместе с исполнителями, которые пели по радио, два раза подпрыгнул поднять настроение, размял мышцы лица гримасами. Перед тем, как сделать что-нибудь дурацкое в поведении, он внимательно осматривался вокруг. В ложбине, спрятавшись от любопытных глаз, он не осматривался. Даже подумал о том, не плохо было бы запечатлеть для памяти дурачества сильных мира сего. Он приобрел часть пляжа. Приобретение должно приносить доход и пользу. Осталось только заинтересовать людей отдыхать на этом пляже и обеспечить их безопасность. Николай достал телефон.
- Паша, в сторожку не езди. Я на подходе к городу. Сейчас я дворами к аптеке выйду. Там ты меня и подожди или я тебя подожду. Как получится. Поедем к нашему кафе.
"К нашему Кафе" Николай сказал не зря. Больше половины вырученных средств от кафе, шло именно Паше. Кафе было переписано на него, но Степанович не спешил передавать документ Паше, объясняя это тем, что документ имеет смысл подарка на свадьбу. Нет свадьбы - нет документа. Доходы получай и справляйся с расходами. "Ты женись, но жить будешь в нашем колхозе", - вспомнилось выражение председателя колхоза из фильма.
Паша встретил Николая у машины и, не спрашивая ни о чем, стал рассказывать план на день:
- В два часа похороны. Вера встретилась с матерью. По всей видимости, Вера ей все рассказала, я говорю о ее обмане, что она дочь. Реакция матери как я и ожидал негативная и она свою дочь отругала. Поселилась в санатории. Договорилась и взяла путевку на пять дней.
- Да таких путевок не дают?
- Я договорился. Ей отказали, а я договорился, подошел к ней в саду на лавочке и сказал, что договорился поселить ее в номер на пять дней с питанием за пятьдесят гривен в сутки.
- А на самом деле?
- Путевку купил.
- Молодец. Она дала деньги, ты ее проводил в номер, отдал ключи.
- Точно. Номер двухместный, но к ней никого не подселят без моего разрешения. Окна на север, второй этаж, написал расписание завтрака обеда и ужина, получил от нее три сотни гривен.
- Заработал. На, тебе еще пять сотен и надеюсь затраты окупились.
Паша заулыбался и посчитал слова за похвалу, хотя оба понимали, что путевка стоит намного дороже, и было разделено только бремя обязанностей.
Николай Степанович, приехав в кафе к пляжу, сев за столик, рассмотрел в бинокль границы его собственности, достал из папки чистый листок бумаги и что-то написал. После чего отправился на похороны, надеясь встретить там нужных ему людей и, до похорон, поговорить о живущих сегодня.
На похоронах возникает чувство дискомфорта. Ясно, что ни кто не хочет присутствовать на этом действии, но это сделать необходимо. Понятно, что все лица из числа присутствующих, так или иначе, сочувствуют в том, что ушел из жизни человек, которого любили, не очень и просто не любили, но уважали или не уважали.
Все выслушивают речи прощания, сами говорят что думают, украшая свою речь - протокольная часть церемонии. Многие пришли по принуждению, не зная умершего, даже в лицо и успокаивает их то, что им обязательно подадут в столовой или кафе чарку водки, по традиции, накормят супом или борщом; второе блюдо будет так же, водка или вино обязательно. Затем "разбор полетов" сослуживцев и знакомых, в котором, не каждый принимает участие и после этого пьяные разговоры о жизни с бокалом пива в ближайшей приличной пивной. Не желающие показываться на "людях", едут в гости к тем, кто их позовет, выигрывая расположение общества, к себе домой. Но их ждет почти такая же участь - застолье, с бокалом пива или вина. О людях, самых близких к умершему человеку, надо относиться с сожалением и об их чувствах, лучше помолчать.
Николай Степанович, после похорон, зная, что Анастасия Васильевна поселилась в санатории, смело отправился к себе домой. Почему-то ему не захотелось ни с кем разговаривать на темы бизнеса, и был рад тому, что ни кто не подошел к нему с подобными вопросами.
Уставший от последних дней жизни, он растянулся на кровати в своей спальне и закрыл глаза, стараясь расслабиться. Мысли покинули его голову, он даже не пытался что-то вспомнить или уловить какое-либо размышление. Он устал. Выпитое на похоронах спиртное его расслабило и сделало свое дело - погрузило его в неглубокий сон.
Тем временем Вера загорала со своей матерью на берегу моря и мирно беседовала с ней и своей подругой. Разговаривали обо всем, о жизни... Анастасия Васильевна постоянно пыталась выведать у своей дочери подробности ее жизни в доме у Николая Степановича, но Вера переводила разговор на другие темы так уверенно, что Анастасия Васильевна начинала злиться, но вида не показывала. Только после того, как Светлана изъявила желание сходить за мороженным в ближайший магазин и, одевшись, пошла и отошла на почтительное расстояние, Вера проговорила:
- Вот теперь расспрашивай меня о чем хочешь, мама!
- Так вот почему ты не отвечала на мои вопросы? А я подумала, что ты капризничаешь.
- Света моя подружка, но не настолько, чтобы я делилась с нею всем. Кстати, для нее же лучше. Крепче будет спать.
- Этому я тебя не учила. Ты повзрослела на глазах и у тебя не такой и мягкий характер, как я убеждаюсь.
- Это отпечаток моей деятельности.
- Ты и говорить стала как-то иначе. Появились слова, которые ты не говорила и ты стала какая-то расчетливая.
- Мама! Ну, ты же хотела со мной серьезно поговорить? Сейчас именно такой случай.
- Хорошо. Что ты будешь делать дальше?
- Не знаю. Мне Степанович нравится. Он хочет меня удочерить. Это видно. Семьи у него нет. Вот и хочет ее создать, не пройдя ни роддома, ни воспитания дочери. Но у меня другая мысль.
- Какая?
- Я познакомлю тебя с ним, вы распишитесь и я буду законной его наследницей. Не мотай головой. Он дядечка хороший, тебе понравится. Я убиваю сразу двух зайцев - женю тебя и становлюсь дочерью. Подожди, не говори. Я это делаю не из-за денег. Хочу видеть тебя счастливой, богатой и беззаботной, а себя дочерью любящего отца.
- Глупости! Хотя, познакомится с ним, мне все равно придется, но выйти замуж... Что, он очень богат?
- Не так чтобы, но не беден. Мысли мне его нравятся, и сам он еще не старик. Умный, палец в рот не клади, откусит по локоть. Весь в меня, - засмеялась Вера.
- Богатый говоришь? А меня последнее время к бомжам тянет. Так и толкает судьба. Главное, бомжи симпатичные попадаются. - Анастасия на мгновение вспомнила встречу на шоссе, когда к ней подошел Николай. - Не везет мне на мужиков, хилые попадаются. Один уехал от меня и не захотел помочь с абортом, другой нищий как церковная мышь, бродит в поисках каких-то барж. Главное моя судьба заклинила на одном имени - Николай.
- С каким абортом?
- Я тебя рожать не хотела. Сказала твоему отцу, что необходимо сделать аборт, но ни ответа, ни помощи не получила. Да я тебе это говорила. Ты просто не помнишь. Виделись мы с ним по этому поводу второй раз в жизни. Наверное не поверил, что это его ребенок. Теперь уже не узнает никогда. Прости меня за ту неправду, что я тебе в твоем раннем детстве говорила. Ты взрослая и теперь меня поймешь.
- Конечно пойму, мамочка, - обняла ее дочь, - обязательно пойму потому, что очень тебя люблю. Потому и заговорила о твоем замужестве.
- Ну как без любви? Не могу я так! Не правильно это!
- Правильно, не правильно. Распишешься в документе и можешь ехать куда угодно с чистой совестью, а я останусь дочерью отца и мамы.
- Останешься! А институт?
- Мама, институт я закончу. - Вера отодвинулась от матери, удивленно. - Разговор не о месте проживании. Я останусь и буду дочерью отцу и маме. Я так хочу, чтобы у меня был отец, что... Ты даже не представляешь, как хочу! Я даже хвалю себя за то, что когда-то сказала Николаю Степановичу то, что он мой отец зная, что это ложь! Ну, пожалуйста! Ты же врала мне, в детстве, что мой отец умер далеко от дома, кривила душой? Покриви душой еще раз и скажи Николаю Степановичу, что выйдешь за него замуж только потому, чтобы твоя дочь, стала дочерью ему. Это очень важно. Главное ничего не надо врать.
- Это он подослал тебя ко мне, сознавайся!
- Мама! Ты меня не слышишь. Этого хочу я! Тебе надо эти слова повторить еще раз? Я повторю.
- Не надо ничего повторять. Я иду купаться.
- И я с тобой.
Через пятнадцать минут раздался звонок Паши, который сообщил, что приедет через пять минут. Вера стала собираться, напутствуя маму:
- Свете скажи я уехала, а ты веди себя свободно. Телефон при тебе, если что, звони. Прилечу бросив все дела. О моем предложении подумай и согласись. Ты же хочешь видеть дочь счастливой. Мама! - наклонилась она к матери, чтобы поцеловать в щеку, - я на тебя надеюсь и рассчитываю. Сегодня же переговорю с Николаем Степановичем о вашей встрече. Без разговоров, - видя на лице мамы возражение.
Вечером этого же дня в кабинет Николая Степановича тихо постучали.
- Входите! Кто там скребется? А, это ты Вера. Что так робко? Ты же сейчас человек, от которого зависит будущее многих людей и по этому, тебе надо себя держать достойно.
- Открывать дверь ногой?
- Присаживайся в кресло поудобней, я обещаю тебя выслушать. Надеюсь, что разговор стоит того, я откладываю свои дела. Вот смотри.
Николай Степанович захлопнул папку с бумагами и положил их на край стола.
- Слушаю тебя.
Вера молчала и внимательно смотрела на своего будущего отца оценивающе. Она не знала с чего начать и, зная середину разговора, пыталась найти продолжение и смысл в словах, которые сейчас скажет. Скажет с тем условием, что начало ее разговора будет иметь плавное завершение. Так, как она думала, она убедит Степановича в правильности ее мыслей.
- Вот что, Вера! Пойдем со мной, я тебе что-то покажу.
Не спрашивая ее согласия, Николай взял ее за руку и повел в коридор. В коридоре он руку отпустил и уверенно зашагал к лестнице в конце коридора, не сомневаясь в том, что Вера пойдет за ним. Лестница была лестницей на чердак дома. Николай уверенно ступая по ступенькам лестницы, открыл проход вверх и, не останавливаясь, исчез в проеме потолка. Высунув голову в проеме проговорил:
- Поднимайся сюда, дочка. Мне надо тебе что-то показать.
Вера поднялась наверх и увидела Николая Степановича стоящим в пространстве напоминающем летнюю комнату, имеющую занавески из мелкой сетки, от насекомых. Один бок здания, покрытый крышей имел нишу метров пять в длину. Снизу нишу закрывал виноградник и поэтому для Веры это помещение было новостью и сюрпризом.
- Снизу это помещение не видно, - начал свою речь Николай Степанович, - я здесь часто ночую в прохладную погоду или летом в ветреную. В очень жаркую погоду, мне удобней в комнате с кондиционером. Здесь у меня, для тебя и твоей мамы лежит подарок. Сейчас я тебе его покажу.
Николай достал бархатную шкатулочку и открыл ее. В ней лежали разного рода женские украшения. Кольца и перстни были одеты на деревянные круглые палочки.
- На палочки я их надел потому, что каждая палочка соответствует размеру, чтобы не перепутать. Я их потом уберу, а сейчас я бы хотел тебя спросить о размере безымянного пальца твоей матери.
- Вы хотите сделать маме предложение руки и сердца? - непонятно почему, перешла Вера на "Вы".
- Иначе она не отдаст тебя мне, в качестве дочери. Не скрою, что она мне нравится и она...
- Лубов! - исковеркала Вера прекрасное слово, ради шутки.
- Детектива! - поддержал Николай ее шутку с такой интонацией в голосе, которая для смеха, подразумевала слова "ты что, не понимаешь".
Улыбаясь шутке и тому, что так удачно складывается разговор и уже замаячил свет в вопросе, о котором она и сама хотела поговорить, она надела на палец кольцо с самым большим бриллиантом. Этот бриллиант был меньше маленькой горошины, но горел от фонарей на улице, каким-то красноватым светом.
- Вот этот камень очень подходит к ее характеру. Размер ее безымянного пальца правой руки.
- Очень хорошо. Теперь выбери себе колечко на свой палец. Еще выбери колечко для своей подруги. Если хочешь, возьми три колечка и предложи выбрать Свете, из них, самой.
- Они, наверное, очень дорогие?
- Уж, какие дорогие? Любой может их купить в подарок. Тем более, что это драгоценности моей мамы и бабушки - фамильные драгоценности, передаются по женской линии. Женщины в семье ими распоряжаются безраздельно.
- Если я буду твоей дочерью по закону, эти драгоценности будут принадлежать мне?
- Да. Наверно.
- И диадема и ожерелье?
- Конечно. Мне они ни к чему. Носить я их не собираюсь, продать не могу и не хочу. Но в будущем ты должна оставить их потомкам.
- Господи! Да тут на несколько десятков тысяч!
- Не воспитывай в себе алчность.
- Алчность! Ни кто не знает что это такое.
- Неправда! Алчность - это жадность к чужим деньгам. Это она толкает людей на преступление.
Вера сняла свое колечко и нехотя положила в шкатулку. Ей показалось, что она поняла слова, только что сказанные. Николай Степанович закрыл шкатулку. В его руке осталось лишь одно колечко с большим бриллиантом.
- Вера! Ты поможешь мне встретиться со своей мамой. Обещаю, я наберусь храбрости и предложу твоей маме руку и сердце.
- Конечно. А я обещаю держать за тебя кулаки.
- Спасибо. А ко мне ты, зачем приходила? Какой у тебя вопрос?
- Сейчас это, уже не важно. Я думаю, может не стоит форсировать события?
- Я уже настроился и неизвестно, сколько времени будет твоя мама в городе; я готов ухаживать, но не опоздаю ли я? Если она уедет, то все так осложнится, что даже ты, как дочь, не повлияешь на ход событий. Не-ет, надо действовать быстро и решительно, как на войне. Ты как к этому относишься? Может я глупости говорю? Может тебе неприятно то, что я задумал?
- Папа! Не говори глупости. Я "За"! И хочу счастья своей маме! Но откуда ты знаешь то, что она сейчас в нашем городе?
- Знаю и все. Это долгая история и я не хочу ее рассказывать. Какой удивительный год! Надо записать его в самые сумасшедшие. Ладно, иди спать и спасибо, что назвала меня папой. Завтра по телефону предупредишь меня о встрече, желательно заранее. Спокойной ночи.
Николай подошел к лучу света, исходящего от фонаря на столбе, разглядывая огоньки, излучаемые камнем колечка, которое завтра должен подарить понравившейся ему женщине.
Вера тихонечко спустилась по лестнице и побежала, светясь от радости, в комнату к своей подруге Светке, сказать ей о том, что у нее будет колечко с бриллиантом - подарок Николая Степановича. Не лето, а всеобщее сумасшествие.
Глава шестая
Встреча Анастасии Васильевны с дочерью была запланирована с вечера. Они встретились в сквере утром. Долго качались на лавочке-качалке, вспоминая давно ушедшие дни их безмятежной, в прошлом жизни. Вера постоянно стремилась перевести разговор на тему о Николае Степановиче. Анастасия Васильевна, понимая о том, что этот вопрос интересует ее дочь, старалась перевести разговор на другие, приземленные темы. Говорила о море и ее красотах, о степи, которую считала безжизненной как пустыню. Вернее с жизнью, но мало населенной живыми существами. Вера устав от постоянных поворотов в разговоре, вставив в диалог мысль о том, что в степи и пустыне живут и процветают множество насекомых, вдруг "взорвалась" и выпалила на одном дыхании:
- Мама! Я стараюсь тебе сказать о том, что ты обязательно должна рассмотреть вопрос о женитьбе и сегодня.
Видя глаза своей дочери, ее кивок, дающий сигнал для получения согласия или объяснений, Анастасия начала свою речь издалека:
- Ты знаешь, я уже прожила немало времени на этой планете, в этом государстве и в городе Днепропетровске. Я привыкла к жизни незамужней женщины. Что-то менять я не хочу. Меня не привлекают мужчины так, как привлекали в молодости. Я просто боюсь не понравиться, быть занудой, стервой, что еще говорят мужчины про женщин? Мне нужен друг в первую очередь, а потом все остальное. Где я его могу найти? Его можно только воспитать. Надо было в молодости жениться. Тогда не думаешь мозгами, а думаешь сердцем. Мне может понравится Николай, о котором ты мне говоришь, но вдруг я ему не понравлюсь через некоторое время? Разочарование - тема не придуманная.
Анастасия замолкла и поставила в тупик Веру. Дочка понимала чувства матери и знала о том, что заставить маму она не может и не должна этого делать.
- Согласись хотя бы на фиктивный брак. Это даст мне возможность вступить в другую жизнь.
- Извини дочка, но я так не могу. Пусть это глупо, но я не могу. Извини.
- Ну, хоть встретиться ты с ним можешь?
- Встретиться могу, в пять часов вечера у моря. Пусть приходит, поговорим.
- Вот спасибо. Мама! Я тебя люблю! Я побежала, у меня дела. До завтра!
Без двадцати минут семнадцать, Николай стоял у моря напротив дороги, которая шла из санатория. Именно здесь, по мнению Николая, и назначила Анастасия встречу. Он не взял с собой цветов потому, что цветы были бы в этой встрече лишними. "Когда я вручу ей цветы, они сразу станут для Анастасии обузой" - рассуждал Николай.
Дарить три цветочка он не хотел. Если дарить, то достойный букет. Но огромный букет надо будет куда-то девать. Дома можно поставить цветы в вазу и потом любоваться. Хотя любоваться раненым растениями... Прожив какое-то временя, он до конца не понимал почему людям нравятся отрезанные от корня цветы. Садовников, которые отрезают стебель от корня, после чего умирает и корень и стебель, вообще считал садистами. Растрезвонили на весь свет, что это прекрасно... с новогодними елками такая же история. Никто за жизнь этих растений не даст и ломаного гроша. Удручающая картина жизни.
- Здравствуйте, - неожиданно раздался серебряный голосок тогда, когда для тебя происходит протрезвление в мыслях.
Обернувшись от пейзажа моря, Николай увидел Анастасию.
- Добрый вечер!
- Это ты? - удивилась женщина, - это ты тот, о ком мне говорила моя дочь? Но почему надо было приставляться бомжем? Придумывать, врать? Причем тут баржа?
- Я все могу объяснить, - начал говорить Николай, - но на это надо время. Не буду уходить в разные, непонятные стороны нашего разговора, скажу самое главное: я хочу попросить Вашей руки и сердца, если это возможно. Пожалуйста, дайте мне Вашу правую руку.
- Зачем? Вот моя правая рука. Что вы делаете?
- Я надеваю Вам на палец кольцо. Оно вам понравится. Даже если вы мне откажете, оно принадлежит Вам по праву. Это подарок и возвращать его не обязательно.
- Ничего себе начало! Я думала мы только поговорим.
- Правильно думали. Разговор будет серьезным и долгим, пока мы не решим все существующие проблемы.
- Заметьте, ваши, с моей дочерью, проблемы.
Николай посмотрел на Анастасию непонимающим взглядом. Явно то, что женщина пришла не в хорошем настроении. Кто-то расстроил ее перед этой встречей. Закрыв на время глаза, собравшись с мыслями, продолжил свою речь:
- Это правда. Проблемы мои. Предлагаю пройти в кафе.
- Давайте немного постоим у моря. Море я вижу редко, а кафе никуда не убежит. - Анастасия рассматривала колечко с улыбкой.
- Логика присутствует.
- Что?
- Идеальная женщина.
- Не говорите загадками.
- Скажите, когда я получу ответ на мой вопрос? - Николай глядел на Анастасию.
- На какой?
- Я говорил, что Вас люблю и предложил Вам руку и сердце. Как идиот, - добавил Николай последние слова после непродолжительной паузы.
Анастасия только немного усмехнулась.
- Ну, обаяйте меня Николай! Мы видимся с Вами второй раз в жизни. Не могу же я Вам дать ответ на Ваш вопрос через несколько минут, хотя на это способна.
- Меня пугает тон, с которым произносятся фразы. Почему мы резко перешли на "Вы"?
- Автоматически. Перейти на "ты" проще простого. Не печалься Коля, у нас все впереди.
Анастасия по-приятельски похлопала Николая по плечу. Николаю показалось, что прикосновения были легкими и с каким-то поглаживанием. Не так как хлопают друзья и товарищи, желая удачи. Отошла ближе к морю.
- Извините, Анастасия. Не могли бы Вы, ты взять меня под руку?
- С удовольствием. Ты мне нравишься, Николай! Куда пойдем?
Последние слова размягчили сердце холостяка и успокоили его. Слова "ты мне нравишься" сделали свое дело, и Николай растаял как льдинка в Черном море. Анастасия ему нравилась и он готов был для нее на все, как мальчишка. Он был готов вести ее во дворец, но дворца не было. В округе не было мало-мальски приличного дворца. "Почему ты, Николай, не предвидел такого поворота событий?"
- Прогуляемся по берегу. Извини меня Анастасия, мне необходимо позвонить.
Николай бережно освободился от руки Анастасии и глупо усмехнувшись, проговорил в трубку телефона:
- Серафим, приготовь столик для королевы. Это я, Морозов. Николай Степанович. Спасибо что узнал. - Выключив телефон, проговорил. - У него наверняка высвечивается имя звонящего. Издевается и, наверное, думает что это смешно. И наказывать я его не могу, вот положение.
- Почему не можешь?
- Потому что не могу. Выпил один раз в период зимы и сказал, что рабочие и начальники равны в своих волеизъявлениях. Глупо конечно, но сказал раз - говори два. Может это и правильно. Именно тогда я подумал о том, что это правильно. Правильно это?
- Правильней не бывает. Чем я больше узнаю тебя, тем все четче понимаю, что ты лучший представитель еще молодой Украины.
- Спасибо за комплемент.
- Это не комплемент. На чем мы остановились?
- Мы остановились на том, что я предложил руку и сердце. Надел на твой палец колечко, был готов сказать о своих чувствах. Даже был готов упасть на одно колено.
- Как романтично! Подожди, я видела кусок картона.
Анастасия быстро сбегала за куском картона, благо он был недалеко. Она стряхивала крупинки песка, выбирая чистую сторону бумаги.
- Вот. Я готова.
- Это какой-то сумасшедший год. И я не хочу видеть его конец. - Николай постелил картон на песок перед Анастасией, пал на одно колено смотря в глаза своей нареченной, проговорил:
- Ты самая прекрасная во всем свете, прошу тебя сжалиться надо мной и согласиться выйти за меня замуж!
Анастасия подошла к Николаю и, подняв его с колена, произнесла:
- Если я скажу "да", ты меня поцелуешь? И обязательно расскажи как ты стал бомжем.
Дальше слова не нужны. Они были счастливы. Всю нежность, которую они копили много лет, они отдали в один вечер и одну ночь, и именно это, называется счастьем. Да здравствует любовь!
Отдыхая у моря, Вера со Светланой, усевшись в тени дерева, устав от лучей палящего солнца, завели серьезный разговор о будущем. Последние дни их отдыха были настолько насыщены неожиданными поворотами жизни, что заставляли остерегаться или хотя бы быть готовыми к этим поворотам в будущем.
- Будет не плохо, если моя мама согласится, - проговорила Вера в раздумье о будущем, - тогда бы было как в песне.
- В какой песне?
- Ах, если бы сбылась моя мечта, такая жизнь настала бы тогда! Степанович куда-то делся. Два дня безуспешно его ищу. Уже подготовила документы, чтобы подписать. Маме звоню - переносит разговор на другое время.
- А что она говорит?
- Говорит, что за рулем или в кафе и ей говорить неудобно. Говорит, что у нее все хорошо. Смеется. Надо ее в санатории навестить.
- Ну, раз говорит, что все хорошо, зачем ее тревожить?
- Да я уже соскучилась. Звоню ей, чтобы назначить встречу или взять ее с собой на пляж, а она находит отговорки или просто выключает телефон. А я, между прочем не только ее дочь, но и ее подруга. Очень хочу узнать, сделал ей предложение Николай Степанович или нет? Звоню, а у нее телефон выключен. Когда дозвонилась, задала ей вопрос о телефоне, говорит начальник достал своими делами, выключила чтобы продлить отпуск. Наверное обманывает.
- Точно обманывает. Слушай! Степанович тоже тебе не отвечает. У него, ты говоришь, такая же история с телефоном. Ну!
- А ты права, собирайся, едем в санаторий. Павел, просыпайся. Помоги собрать вещи. Ты нас охранять должен, а ты спишь на солнышке.
- Пустые дела, - проговорил Павел, даже не подумав шевельнутся.
- Какие еще пустые? Говори что знаешь! - проговорила Светка. Вера тоже замерла в ожидании правды.
Павел встал, умылся водой из пластиковой бутылки, не спеша стал вытирать лицо.
- Ну! Что ты знаешь?
- Все.
- Так говори, - почти вместе сказали подруги.
- Пить хочу, - стал издеваться над своими охраняемыми Павел.
- О Господи, на тебе воду, говори!
Павел нарочно долго начал пить воду. Пил так, как учили знающие люди - мелкими глотками и с интервалом, чтобы рецепторы насыщения могли вовремя подать сигнал остановки приема пищи или воды в данном случае.
- Ну! - почти простонали подруги.
- Степанович просил не беспокоиться, - выдавил Паша и принялся за вторую порцию воды. Закончив с питьем, продолжил, хотя от Светы была реплика: "Я его убью".
- Он мне сообщил, что у него все в порядке и он...
В этом месте он сделал небольшую паузу, для следующего глотка воды.
... он женится, на вашей, Вера, маме. Просил не тревожить звонками. Вот и все.
Паша пошел к машине, в которой для торжеств была припасена бутылка с шампанским, а подруги, сначала обнялись от радости, а потом, почему-то запрыгали на месте как идиотки, потому что визжали, а этого серьезные дамы делать не должны.
Шампанское было разлито. Каждый отпил из бокала по глотку и Паша, как мужчина и наставник, обратился к девчатам с небольшой речью:
- Радоваться надо и как говорят врачи, полезно, но так, как вы делаете, могут себе позволить только те, кто не хочет выйти замуж. Женщина должна быть сдержана в своих эмоциях.
- Огласите весь список, пожалуйста, - приставляясь пьяницей из известного фильма, проговорила Света и весело рассмеялась с подругой, испытывая вместе с ней прилив счастья от полученного известия о женитьбе.
- Извольте, - принимая словесный юмор, проговорил Паша. - Я могу вам подсказать как быстро выйти замуж.
- В смысле "охмурить" мужчину?
- Э нет! Обаяние кого либо - это ваше, и никто его у вас не отнимет. Я говорю о том, что мужчинам надо, чтобы совершить этот глупый поступок - женитьбу.
- Уже интересно, правда Света?
- Безусловно... - с каким-то жеманством медленно проговорила Света, снова прыснув смехом со своей подругой.
- Да ну вас! Я пошел купаться. Собирайтесь и вы. Мне необходимо держать вас в поле зрения.
- Ты же недавно спал с закрытыми глазами. Как ты мог...
- Я вас видел во сне. - Уже злясь, проговорил Паша.
- Эротическом? - не унималась Света.
- В плав-ках, э-э-э купальниках. Не доводите и не накаляйте... Марш купаться!
Девчата были довольны: и днем, и известием, и "строгим" охранником их тел, и тем, что лето, и счастье к которому можно прикоснуться. Весело смеясь, побежали в волны моря и многие им завидовали, вспоминая свои годы молодости.
Приятно наблюдать со стороны за теми, к которым приходит долгожданное счастье. Счастье передается частями. Счастливых людей судьба бережет от стрессов, но когда оно приходит в большом количестве - это многих пугает и делает ответственными или безрассудными. От этого счастье не уходит, остается в виде сожаления или счастья на всю жизнь, пусть даже с небольшими проблемами. В конце жизненного пути, один из них подходит к другому и молча, нежно целует другого в шеку только за то, что любимый человек до сих пор рядом.